Молитвы русских поэтов. XX-XXI. Антология - Алексей Любегин

(18 голосов: 3.9 из 5)

Оглавление

Алексей Любегин

Санкт-Петербург

Из книги «Крылатые песни»

* * *

Служит солнце Творцу благодарный молебен

В дивном граде святого Петра…
О, как воздух святой петербургский целебен,
О, как жизнь несказанно щедра!
Я хочу нараспев повторять Твое имя,
Словно вольные волны в Неве.
Я хотел бы коснуться губами живыми
Золотого креста в синеве.
Я хотел бы в Тебе, словно в Храме, остаться
И высокую службу нести…
О, прости святотатца, прости святотатца,
О, великий, внезапный, прости.

* * *

Все мне казалось: придется безбожно

Жить, пробиваясь в печать,
А оказалось – иное возможно:
Утро молитвой встречать.
В дыме кадильном луга и низины,
Леса молитвенный хор…
Солнце глядит на заблудшего сына,
Лаской смягчая укор.
Жить! Но не только насущного хлеба
Ради, но ради Христа!
Людям безмолвно укажет на Небо
Перст моего креста.

* * *

Идет косьба по всей Руси!

Всемилостивый Боже,
Подай нам вёдро с небеси
И силушку умножи!
И станем мы косить, как встарь,
В лугах в строю едином…
Ты только, Боже, не ударь
Дождем по нашим спинам!
О Матерь Божья! Сохрани
Траву от сеногноя!
На все оставшиеся дни
Пошли побольше зноя!
Да будет сытно до весны
Овечкам и коровам…
Храни народ Твоей Страны
Твоим Златым Покровом!

* * *

Звезда – бледней. Трава – росистей

Встает в лучах над миром Спас…
– Святии всей Земли Российской,
Молите Господа о нас!
Да отженит междуусобья
Людей на всей Святой Руси! –
– Дух покаянья и беззлобья
В нас, Милосердный, воскреси! –
Очисти помыслы людские
В Афганистане и в Чечне… –
И сыновьям Земли Тверския
Не дай погибнуть на войне… –
Так Богу молятся в избушках
Моей печальной стороны…
Как не молиться о старушках,
Душой болеющих – за ны!

Пастырь добрый

Памяти протоиерея Василия (Лесняка)
Просветленно возглашает дьякон
В храме: «Со святыми упокой…»
Пастырь добрый, паствою оплакан,
Отошел от мерзости людской.
Слышит шелест ангельских воскрылий…
Славою Небесной осиян,
У Престола Божия Василий
Молится за души россиян…

* * *

В Божьем Храме помню школу

После школы помню – склад…
А теперь – пустынно, голо…
– Распилили! – говорят.
Храм Предтечи Иоанна,
Прослуживший триста лет,
Распилили… Вот что странно:
Есть дрова, а Храма – нет…
Распилили, раскололи
Церковь Божию в селе…
Дух заходится от боли:
Пусто стало на Земле!
И в намоленном пространстве,
В освященной пустоте
Вопиют об окаянстве
Наши души во Христе…

Духов день

В поселке Новом в Божьем Храме
Прошел в молитвах Духов день.
Ковром лежали под ногами
Трава и белая сирень.
Незримо с нами пребывали
Отец, и Сын, и Дух Святой.
Я передать смогу едва ли
Великолепье службы той.
Служили чинно литургию
Преосвященнейший Михей,
Одетый в ризы дорогие,
И настоятель Алексей.
Народу в Храме было много.
Из сердца пастырей благих
Молитвы возносились к Богу
О предстоящих здесь живых,
Молитвы возносились мнози
Перед священным алтарем
О всех, уже почивших в Бозе…
Когда-нибудь и мы умрем.
Но быть живым – какое чудо!
Стоять в молящейся толпе
И Богу петь хвалу, покуда
Язык к гортани не прильпе…

Чудо

Словно маков цвет цветет
Божия обитель…
На молитву в Храм идет
Дед-пустынножитель.
Одуванчик-борода,
Кроткий свет во взгляде…
Всем насельникам всегда
Тянет руку дядя!
Дядя Вася – как дитя:
Всем он руку тянет!
Знаю: даже и шутя
Дядя – не обманет!
Дяде Васе руку жму.
Господи Владыко!
Тянут руки все ему –
С мала до велика!
Руки жмет он – всем подряд,
Как с иконки, глядя…
И никто не внидет в ад:
Держит руки дядя!
Не пускает нас во тьму,
Не щадит усилий…
Помогает, знать, ему
Отче наш Василий!

* * *

Не нужно житейского скарба

Покинувшей тело душе,
Смиренной душе Поликарпа,
Живущей у Бога уже.
Отверзнув сердечные уши,
Услышать сподобимся мы
Насельника нашего душу,
Поющую в небе псалмы.
Как павший в сражении воин,
И он удостоен креста,
Креста на Земле удостоен,
За то, что погиб за Христа.
Еще не окончена битва…
И к Божьему Сыну не раз
Возносит усердно молитвы
Душа Поликарпа о нас,
Ведущих земное сраженье
С несметными силами тьмы…
Нельзя потерпеть пораженье!
И в крипте становимся мы
Опять и опять на молитву.
И слышно, как бьются сердца
С врагами незримыми… Битву
Мы будем вести – до конца.

* * *

Молитесь на святые лики

И вспоминайте неустанно
Слова покойного владыки
Митрополита Иоанна,
Что Русь отныне и до века
Престола Божьего подножье,
Престол есть сердце человека,
Живущего во славу Божью!
Что Совесть Русского Народа
В Соборной Церкви Православной!
Не выстоять в борьбе неравной,
Коль будем жить страстям в угоду!
Не выстоять в борьбе неравной,
Коль будем жить и думать розно!
В Соборной Церкви Православной
Сойдемся все, пока не поздно!
Увидим радостные лики
И вспомним дружно, невозбранно
Слова покойного владыки
Митрополита Иоанна,
Что Русь отныне и до века
Престола Божьего подножье,
Престол есть сердце человека,
Живущего во славу Божью!

Спаси, Господи

Солнце весело встанет с востока
И увидит с безгрешных высот,
Что к избе без дверей и без окон
Кто-то в белом с погоста идет.
А в черемухе – что за коленца!
Век бы слушал его – соловья!..
…Половицы разобраны в сенцах
Беззащитного горе-жилья.
Здесь работал не Ванька ли Каин?
Ни одной не оставил доски!
Залежался в земле ты, хозяин,
Не дремали твои земляки.
Мне, усопшему, надо немного:
Поглядеть на родные места,
Поклониться безгрешному Богу,
Хоть божница давно уж пуста.
Не скажу землякам: – Ненавижду!
Я, усопший, живым не судья.
Но скажу на прощание трижды:
– Спаси, Господи, люди Твоя!
– Спаси, Господи, люди Твоя!
– Спаси, Господи, люди Твоя!

* * *

Во времена, когда идеи терпят крах

За деньги и за власть везде идут бои,
Храни тебя Господь на всех твоих путях,
И в чистоте храни все помыслы твои…

Нина Карташёва

Вся музыка в Божественной Псалтири,
Поэзии священные ключи,
Натянуты с небес к земле лучи.
Коснись – звучат! Их слышат в горнем мире.
И все оттенки света об одном,
Все звуки разные поют одно и то же.
И весь свой дар мы даром отдаем –
И не убудет дарованье Божье.

* * *

Мало земли – в небеси!

Сколько святых на Руси
Было, и будет, и есть.
В поле колосьев не счесть.
Русь на святых искони –
Сродники наши они.
С ними нам тысяча лет.
Вот и молись, как твой дед.

* * *

Ангел-хранитель, молитва твоя

Вынесла снова меня из огня.
Плачу ли я, или радуюсь я,
Знаю, мой ангел, ты возле меня!
Не разлюби, хоть любви я не стою,
Не отступи своей верой святою –
Может быть, ангел, с помощью Божьей,
Стану, как в детстве, с тобой я похожей.

* * *

Помилуй, грешную, меня

Весна черемухой смеется
В такие заводи маня,
Где память сердца остается.
Опять купальницы цветут
И ждут признаний затаенно,
И птицы в небе упоенно
Крылом до солнца достают.
Но я признанья отклоня,
К вечерне прихожу с цветами,
К иконе припаду устами:
Помилуй, грешную, меня!

С Нами Бог

Рождественская ночь божественно жива!
Вся движется сиянием и снегом,
Возносятся нетленные слова,
Соединяют нашу землю с небом.
Душа общается с небесными детьми,
И детской беззащитностью лучится,
Но ничего худого не случится –
Рождественская ночь не знает тьмы.
И Слава в Вышних в ангелах гремит!
И с нами Бог, как в детстве, говорит!

* * *

Когда моей душе дано прозренье

Когда светло струится благодать –
Прими, Господь, мое благодаренье,
И помоги не растеряв – раздать.
Я так жалею бедных и безгласных,
Я так жалею темных и скупых.
Дай силы, Господи, в словах Твоих прекрасных
Согреть замученные души их.

* * *

С кем теперь я по душам поговорю?

Небо наклонилось над рекой,
Птичьи гнезда опустели к сентябрю.
До весны безмолвие. Покой.
И зовет величие церквей
Встать в притворе с бабушками в ряд,
И молить о здравии детей
Тех, кто ныне Богу предстоят.
Теплым златом от окладов свет.
Синий ладан ограждает Русь.
Батюшка, согбен от старых бед,
Весь акафист служит наизусть.
Радуйся, Пречистая! Во век –
Не скудеют милости Твои!
И подобен Богу человек
Только в этой жертвенной любви.

* * *

Поюще, к Господу пою

Взывающе, взываю к воле,
Глаголюще, Ему глаголю,
И вопиюще, вопию:
Как думать о своем спасенье,
Когда весь мир идет ко дну?
А люди славят сатану
И невменяемы в прельщеньи!
И пастырь волку выдает
Свое остриженное стадо,
И никому уже не надо
Моих безсмысленных забот.
К кому, безвластная, иду?
И с кем, безсильная, сражаюсь?
Лишь от беды ищу беду,
И перед злом большим смиряюсь.
Глаголюще, к Творцу глаголю,
Взываю, вопию, пою:
Дай мне Твою постигнуть волю
Всемирной страсти на краю.
Я знаю, так в Твоем Завете.
Но пред Тобою все мы – дети…

* * *

Под сенью храма вечный мой покой

Не устояла в суете мирской,
Но вырвалась душа моя сюда
И встала здесь отныне навсегда.
И устоит. Покой и благодать,
Невольно и легко стихи слагать,
И Пресвятая Дева ясный Лик
Наклонит надо мной в блаженный миг.
И повторю я строго, неспеша:
Величит Господа моя душа.

Тихая лампада

Услышь: ко Всенощной звоня,
Зовут и нас войти в ограду.
Читатель, помяни меня
За эту тихую лампаду.
Где бьется сердца огонек,
Питаемый Господним словом.
Пусть и тебе поможет Бог
Не пренебречь нездешним зовом.
Вечерний звон – последний час.
Движенье света на иконах.
Услышь: войти зовут и нас
Домой, наследников законных.

* * *

Обломок свергнутой короны

Я недостойна, я слаба,
Стою в печали у иконы
Худая Божия раба.
Талант врагом похищен, в землю
С проклятьем заживо зарыт.
Насмешки хульные приемлю,
И род старинный мой забыт.
Премудрости не разумею:
Не открываю древних глаз.
Но Господи! Молиться смею:
Прости нас всех, помилуй нас.
И Бог призрел – и я прозрела
Умывшись теплотою слез:
Цвела сирень, в ней птица пела!
Так из земли талант пророс.
Благодарю, земля родная,
Не помяни обид и зла,
Уж коли выжила я, знаю,
Ты сохранила и спасла.

* * *

На черной парче крест серебряный

А очи – тоска погребальная,
Стоит православная Сербия,
Гордая, хоть и печальная.
Орда потешается дикая,
Как ей от хозяев приказано.
Россия родная, великая
Сама по рукам крепко связана.
Смерть падает с неба белесого
На православное Косово.
Молюсь преподобному Сергию:
«Пошли своих иноков в Сербию!»

Старомученикам я за Русь…

Старомученикам я за Русь
Аввакумовым я поклоняюсь –
Новомученикам я молюсь,
Убиенным с Царем Николаем.
И во мне их Святой Собор,
Единение и слиянье,
Примеренье от смут и ссор,
Православное их стоянье.
Все шатания на Руси
Начались со времен Раскола.
Отступление, Боже, прости
Не от буквы, а от Глагола.
Но последний нас час соберет,
Страстотерпцев и старых, и новых.
Мы – Единый Собор и Народ
В тайне Тела и Крови Христовых.

Вот я, Господи, если никто!.

Вот я, Господи, если никто!
Со креста мое слово снято:
За раскол нашу церковь прости,
Тяжело этот камень нести.
Староверам земно поклонюсь,
Пострадавшим за Старую Русь.
Вот я, Боже, прошу за дворян,
Чужеземную принявших лесть,
Оттолкнувших Царя и крестьян
И в масонскую пойманных сеть.
Я за них повинюсь мужикам,
Пусть простят нам языческий срам.
За теперешних тоже прошу,
Сто поклонов земных положу.
Пусть трудящиеся простят,
Что в невежестве их растят.
Вот я, Господи, вновь пред Тобой:
Да, народ наш забит нуждой,
Может, пьющий, но всех кормящий,
Он, народ наш, казалось, пропащий,
Он простил! Значит, он настоящий.
И любовь его во спасение.
Дай ему Твоего Воскресения,
Господи Животворящий!

* * *

Умом, и совестью, и духом соберусь

Пред Богом встану в схиме и в веригах:
Пусть я умру – но ты воскресни, Русь!
Воскресни прежней Родиной великой,
Ты свято повторила путь Христа,
За мир себя и сына не щадила,
Предательство, несение Креста,
Распятие – все это уже было.
У гроба мироносицей молюсь,
Воскресни, Русь! Сверши обетованье! –
На плащанице страшный след страданья,
Но тела нет во гробе. Встала Русь.
Так бодрствуйте ж теперь, ученики.
Русь явится вам смерти вопреки.

Российской Церкви

Имеющий ухо да слышит,
что Дух говорит церквам…
Откровение
Иоанна Богослова. 3, 7
Всенощной службой звездный хор гремел,
В одеждах снежных вся земля сияла!
В ладонях Ангел душу мне согрел,
Чтоб записать могла, чему внимала:
«Российской церкви.
Знаю Скорбь твою,
Не отреклась и сохранила слово –
И дверь перед тобой не затворю,
Храни венцы от помысла худого.
Не бойся ныне все сказать врагу,
К тебе придут во время искушенья.
Тебя во славу Бога сберегу –
Ты совершила подвиг искупленья.
На место, где взорвали светлый храм,
Грядет с небес Храм Нерукотворенный,
Ты столп, и утвержденье веры там.
Пребудь покорной, но не покоренной».

Сергей Казначеев

Ни благ, ни счастья – ничего
Я не прошу себе у Бога.
Мое моленье таково:
Пытай меня бедой любою,
О Боже, Господи Ты мой!
Не обдели меня любовью,
Не обойди меня тоской!

Иов

Господня воля
В пропасть толкнула меня,
В страшную прорву.
Конец застольям,
Конец – безоблачным дням,
Начало шторму.
Пропали разом
И дом родной, и семья –
Навек исчезли.
И даже разум,
Который прежде сиял,
Разъели черви.
Сорвал одежды
С телес моих ураган,
Облек в лохмотья.
Сверкнула плешью
И пеплом моя голова –
Презренной плотью.
Скрутило члены
Болезнью дикой и злой –
Неизлечимой.
И губы в пене,
И брызжут лимфа и гной
Из сотен чирьев.
Мороз по коже,
Нещадно тело зудит
От зноя, хлада ли.
Но жив я все же,
И бьется сердце в груди,
Как канонада.
В пустыне дикой
Звери рядом и сплошь:
Ложь, лицемерие.
Мукой великой
Купить спасенье пришлось…
Так свято верил я!
……………………………
Да, способ грубый,
Но как иначе понять
Хмельную молодость?
«Он знает путь мой.
Пусть испытает меня.
Выйду, как золото!»

Псалом

Всемилостивый Бог! Ты нашу жизнь
Отдал на откуп воле человечьей.
И в результате – правит сволочизм,
Цветет гнилье, главенствует увечье.
В моих руках моих поступков нить.
А как мне быть, нигде не говорится:
Ты не хотел, как видно, нас казнить,
Но выдал ордер на самоубийство.
А я – Твой сын. Слепой детеныш. Раб.
Уткнуться в теплоту Твоих коленей,
И ждать покорно у небесных врат
И приговор принять без сожалений –
Предел людских житейских вожделений,
Наш идеал. Увы, Ты дал нам сил
Предполагать, решаться на поступки.
О Господи, как мне невыносим
Весь этот тлен. Нет изощренней муки,
Чем сотню раз на дню себя пытать
Альтернативой, что решить под силу
Лишь высшему Сознанию. Тщета.
И вот теперь, опомнившись, решил я
Покинуть мир, не мешкая ни дня.
Я тороплюсь, спешу к Тебе быстрее…
Ты мог бы положиться на меня,
Когда бы был хоть чуточку мудрее.

Распятие

Удивительно гулко и пусто.
Голова, как бездонная прорва.
Если ляжешь на ложе Прокруста,
Непременно уложишься в норму.
А вокруг завывают сирены,
Словно нету иной им заботы,
Как вздувать перед вскрытием вены
Безконечным обманом свободы.
Революции, войны, масоны
Наседают столикой ордою…
Но под осень взыграют муссоны
Долгожданным сигналом отбоя.
Но под осень мужают народы –
Тяжко им вековечье обмана,
И любой, даже мизерный продых
Создает – впечатление манны.
Я и сам много лет предавался
Этим гибельным, полым надеждам,
В круговерти безполого вальса,
Когда глиной зелеплены вежды.
Безполезно. Верней – безнадежно…
Выход к свету пытался искать я,
Но в России всегда бездорожье,
А в конце неизменно – Распятье!

Я верю

О, как мне стать самим собой?
Меня как будто держат цепи.
Прикован кем? С какою целью?
Освобожусь какой ценой?
Все это скрыто серой мглой,
А Хронос, будто бычий цепень
Витки мотает. И, оцеплен
Той пряжей, я везде изгой.
Но скрыть себя никто не в силах,
И, как ни близко до могилы, –
Я верую: мой день придет!
Паук упорный, безсловесный,
Мной уличенный в связи с бездной,
Напрасно тенета плетет.

Сорок строк

Когда мы уйдем в Катакомбы, Константин
прервав унижения нить,
значенье такой гекатомбы
не всем суждено оценить.
И дело тут вовсе не в жертве, Пётр
(она только средство, не суть),
но в мере причастности к Церкви,
единой и вечной – к Христу.
Возможно, здесь есть и гордыня, Иоанн
но больше нет силы терпеть,
когда оскверняют святыни
и храм превращают в вертеп.
К несчастью, все это известно Экклезиаст
от века и нет новизны.
Как круто замешано тесто
в железной квашне сатаны!
Как тяжко нас давят ступени Исайя
безсчетных его степеней!..
Итак: упади на колени.
Уйди. Растворись. Не жалей.
Отсель мы не будем на равных Лука
с лукавым властителем дум,
но, пастырь овец православных,
к лицу тебе разве триумф?
Пусть жертвенность русская наша Матфей
Печатью залепит уста,
Зато очищается чаша,
И в чаше царит чистота.
Под тяжкими сводами ига Аввакум
светлее и ярче свеча,
звучит откровеннее книга,
и вера как огнь горяча.
Не сразу придет единенье, Моисей
не сразу иссякнет навет;
века пролетят, как мгновенья –
во мраке прорежется свет.
Сплоченные клятвой союза, Тихон
мы встанем из персти земной,
и ясное солнце Иисуса
воспрянет над Русской страной!

Бабушкина икона

Дождь под Пятигорском
омывает рану.
Инстинктивно, скорбно
съежились Тарханы.
Но в тоске смертельной
Бабушка не знает,
что ее Мишеля
Нынче убивают.
Долго не ложится,
ночь лежит без сна,
крестится, божится,
молится она.
Полнится страданьем
безутешный крик.
Тщетны упованья
на Пресветлый лик.
Захлебнувшись стоном,
вдруг произнесла:
«Вынести икону –
Мишу не спасла…»

Михаил Васильев

о. Виталию
Радость в душе моей молится трепетно,
В Святом Писании слово найду…
Русским обычьем, березовым лепетом,
Ранней весною к кресту упаду.
Пасха сияет веселою вербою,
Радость, как милость, сочится с небес.
Вот и бредем мы все, грешники, с верою –
Ведь наш Христос в наших душах воскрес!
И по Кузьминской аллее, по липовой
Бедный и слабый струится народ.
Под колокольное нежное кликанье
Всех обнимает у храма Господь…
Будто и не было пота кровавого,
Века кромешного сгинул туман:
«Отче, пошли разумения здравого,
Чтобы не впали мы в новый обман…»
Красная Пасха, как солнышко красное!
Вечность пронзает нас светом своим!
И колокольня, как лебедь прекрасная,
Шлет исцеления звонного дым.
Светится храм, благодатью овеянный,
И состраданье врачует любя:
Ах, не забыли б мы Божье терпение,
Ах, не прошли бы мимо себя…
А над кругами земными все выше
Божьим прощеньем возносится крест…
Ведь наше тайное ухо услышит –
Бога пришедшего светлую весть.
Пасхой весенней, как садом, зацветшая,
Крестится в белых церковках земля,
Русь милосердная, тихо воскресшая,
Лишь о спасении вечном молясь!
18. 05. 2004

Марина Котова

Но как сурова Отчая любовь!
Он избранных не тешит, не голубит.
Распятого не ужасает кровь.
Но, беды все по-детски забывая,
Вновь молится, раскаяться спеша,
Лесная, луговая, полевая,
Всем все прощающая русская душа.
1997

Пред. главаОглавлениеСлед. глава

Рекомендуем

Комментировать