Молитвы русских поэтов. XX-XXI. Антология - Мария Сухорукова

(18 голосов: 3.9 из 5)

Оглавление

Мария Сухорукова

Нижний Новгород

Молитва Богородице

Дева Ты моя Премилостивая,
Я к Тебе взываю в тишине,
Горлица моя Чадолюбивая,
Помолись о грешной, обо мне!
Райский Свет, Заря Багряновидная,
Радость, Просиявшая во мгле,
Средь неверья черного, постыдного
Ты Одна – Надежда на земле.
Сына Благодатного Страдалица,
Матерь Непорочная Его,
Не давай душе моей отчаяться,
Дай мне лучик Света Твоего!
В храм спешу, Тебе Одной покорная,
Освети грехов слепую глушь.
А Твои иконы чудотворные –
Родники целебные для душ.
Припадаю к ним, прошу прощения…
И в какой уже не знаю раз
Льются слезы, слезы сокрушения
Влагою горячею из глаз.

Молитва Пресвятой Троице

Чтоб в родимой горнице
Ясный свет не гас,
Пресвятая Троице,
Ты помилуй нас.
Чтоб в рассвете розовом
Пели петухи,
Ты очисти, Господи,
Наши все грехи.
Русская околица,
Обогрей в пути.
Наши беззакония,
Боже мой, прости.
Посети, о Святый, нас,
Жажду утоли,
Исцели все немощи,
Души исцели.
Бог наш! В тихой радости
Лик Твой узнаем.
Сколько ласки, благости
В Имени Твоем!

Молитва Ангелу-Хранителю

Наш Хранитель с крылами пресветлыми,
Вестник наш с золотистым крестом,
Он над снами цветастыми, детскими
Наклонился в моленье святом.
Шепот крыльев до слуха доносится,
Под охраной любой миг и час.
Дети Вечному Ангелу молятся:
«Моли Бога, наш Святый, о нас!»
Шепчет ласково маленький Митенька
В тихой, солнечной голубизне:
«Святый Ангеле, Святый Хранителе,
Моли Господа ты обо мне!»

Детская песня-молитва

Чтоб России нашей сохраниться,
Будем, дети, Боженьке молиться,
На пути, к Нему лишь на пути:

«Господи, помилуй и прости!»
За созданье добрых, честных книжек,
За болящих маленьких детишек,
За отца и бабушку, и маму,
За природу всю: лисичку, ламу.
На пути, лишь к Богу на пути:

«Господи, помилуй и прости!»
За собачку, кошечку, коровку,
За лошадку, соловья и совку
На пути, лишь к Богу на пути:

«Господи, помилуй и прости!»
Принесем же слез народных ношу
Мы за убиенного Алешу –
За Царевича России нашей,
Что любил солдат и щи ел с кашей,
С Ним могли б у нас все дни цвести:

«Господи, помилуй и прости!»
Западом не будем соблазняться
И в его одежды наряжаться,
Надо дружно всем произнести:

«Господи, помилуй и прости!»
Чтоб в сердцах был ясный свет – не вьюга,
Будем же всегда любить друг друга
И друг другу чутко помогать,
Не теряя Божью Благодать,
На пути, лишь к Богу на пути:

«Господи, помилуй и прости!»
Чтобы звуки хаоса не лезли,
Будем петь свои родные песни.
Чтоб текли спокойно наши реки,
Надо не ходить на дискотеки.
Отойдем от дерзкой, черной моды
И водить мы будем хороводы.
Чтоб России нашей сохраниться,
Не устанем, деточки, молиться
На пути, лишь к Богу на пути:

«Господи, помилуй и прости!»
Все живое на родной Руси,
Господи, помилуй и спаси!

Иван Голубничий

И примешь тихий постриг в отдаленном
Монастыре, среди дубов и кленов
В молитвах и блаженной нищете…
Потом, когда, приблизившись к черте,
Которой нет светлей и сокровенней,
Познаешь Бога в тайном откровенье,
Уста запечатлевши на Кресте, –
В тот смертный час пусть ангел осенит
Тебя крылом и чистою молитвой,
Пусть будет светлым твой последний сон!
… Я просыпаюсь. Тишина звенит,
Рассвет пронзает ночь холодной бритвой.
Кошмарный день встает со всех сторон.

* * *

Путь к высшей цели или просто путь

До смертного креста?
И знать хочу, и страшно заглянуть
В запретные места.
Молюсь Тебе в мучительных стихах,
Но снова не пойму –
Страх перед Богом или просто страх
Остаться одному?
Люблю тебя, как смерть свою люблю,
Как грез невнятных жуть.
Ни мыслью, ни стихом не оскорблю
Возвышенную суть.
Но иногда в горячечных ночах
Глаз воспаленных не могу сомкнуть:
– Страх перед Богом или просто страх?
– Путь к высшей цели или просто путь?

* * *

День пролетел, как светлый херувим

Оставил лишь волнение в крови.
И долго догорал во мгле закат,
Бросая пламя в монастырский сад.
И ночь плыла, печальна и чиста,
Как образ православного креста.
Молился инок в келии своей,
И вторил тихой песней соловей
В саду пустынном у монастыря…
Вдали дрожала новая заря –
Там день вставал, как церковь на крови,
Как знак неиссякаемой любви.

* * *
России нет. Она себя сожгла…
Максимилиан Волошин

Лихие времена. Тоска в глазах

Над темной далью колокол усталый
Плывет – и вдруг теряется впотьмах,
Как будто сердце биться перестало.
Что, Русь моя? Ужели это ты
Во тьме времен умолкла тихим стоном?
Но чу! – опять с невемой высоты
Душа блаженным освятится звоном.
О звон иной, нездешней чистоты,
Как благодать пьянящая молитвы!
Горит Восток – что золото разлито,
И золотятся в пламени кресты…
– Ты говоришь – она себя сожгла?
Что ж до утра звонят колокола?

Ирина Ратушинская

Все умеют плакать,
А радоваться – одна.
Богородице-Дево, радуйся, не оставь!
Круче всей морей твоя судьба солона –
Так помилуй нас: научи улыбке уста.
Научи нас радости,
Непутевых чад,
Как учила Сына ходить по Твоей земле.
Мы теперь на ней себе устроили ад;
Научи не сбиться с пути в обозленной мгле!
Погасила Твои лампады моя страна…
Видишь, как нам души судорогой свело!
Всё страшней – суды, а заботишься Ты одна –
Из поруганных риз –
Чтобы нам, дуракам, светло.
Ты одна умеешь – кого же еще просить, –
Отворять врата любовью, а не ключом.
Разожми нам сердца,
Чтобы смели ее вместить,
Как умела разжать младенческий кулачок.

* * *

Помню брошенный храм под Москвою

Двери настежь, и купол разбит.
И, Дитя заслоняя рукою,
Богородица тихо скорбит,
Что у Мальчика ножки босые,
А опять впереди холода,
Что так страшно по снегу России –
Навсегда – неизвестно куда –
Отпускать темноглазое Чадо,
Чтоб и в этом народе – распять…
Не бросайте каменья, не надо!
Неужели опять и опять –
За любовь, за спасенье и чудо,
За открытый безтрепетный взгляд –
Здесь найдется российский Иуда,
Повторится российский Пилат?
А у нас, у вошедших, – ни крика,
Ни дыхания –
Горло свело:
По Ее материнскому лику
Процарапаны битым стеклом
Матерщины корявые буквы!
И Младенец глядит, как в расстрел:
– Ожидайте,
Я скоро приду к вам!
В вашем северном декабре
Обожжет Мне лицо, но кровавый
Русский путь Я пройду до конца,
Но спрошу вас – из силы и славы:
Что вы сделали с домом Отца?
И стоим перед Ним изваяно,
По подобию сотворены,
И стучит нам в виски, окаянным,
Ощущение общей вины.
Сколько нам – на крестах и на плахах –
Сквозь пожар материнских тревог –
Очищать от позора и праха
В нас поруганный образ Его?
Сколько нам отмывать эту землю
От насилия и ото лжи?
Внемлешь, Господи?
Если внемлешь –
Дай нам силы, чтоб ей служить.

* * *

Третий день беременны тучи

Животами цепляют стены.
И по норам – каждый ползучий,
И бегущий каждый измучен
И роняет в овраги пену.
Были травы – да все скосили,
Были кони – да стали хромы…
Сердце в обморочном безсилье
Упадает от жажды грома.
Правый Боже,
грянь в этот город
Ярым пламенем добела,
Осени громовым глаголом
Уцелевшие купола!
Счистят площади след неверный
Вместе с кожею мостовой…
Если даже не смоешь скверны –
Хоть яви Свой гнев грозовой!
Голубую Свою зарницу –
Не томи, с руки отпусти!
Видишь, плачет над сыном птица:
Вырос мальчик,
а не летит.

Одиночество

И снова в одиночество, как в воду,
С веселой жутью, с дрожью по хребту.
Кто остаются – мне простят уходы.
Уже так было.
Я опять приду.
Еще горят ожоги жадной суши,
Но губы леденеют глубиной,
И тишина до боли ломит уши.
И меркнет свет,
Ненужный и земной.
Пустые цифры дома-века-года
Смываются с былого бытия.
Там правит сердцем строгая свобода.
Там лишних нет.
Там только Бог и я.
И нет дыханья, чтобы молвить слово.
А только ждешь, что, может быть, опять –
Так редко с лаской, чаще так сурово –
Но прозвучит,
Что Он хотел сказать.
И все. И не позволит задержаться.
И даст посыл: как в поле со двора.
Ты знаешь, Господи, что я хочу остаться.
Я знаю, Господи,
Что не пора.
Но в судороге жесткой, как в конверте,
Выносит ослабевшая рука,
Что вложено в нее – для тех, на тверди:
Жемчужницу,
А может, горсть песка.
Не сразу и разжать.
Но, узнавая,
Но удивляясь, что еще стоят
Все в том же времени и ждут у края –
Протянешь руку: что там, я не знаю.
Но те, кто ждали –
Те всегда простят.

Георгий Поляченко

Отец наш, Царь на небесах,
Да будет Имя Твое свято, –
Твоею милостью объято
Дыханье всякое и прах.
Приди и царствуй на земле,
Во всем да будет воля Неба,
На день грядущий дай нам хлеба,
Душе не дай пропасть во зле.
Господь! Прости нам тяжкий грех,
Как мы врагам своим прощаем,
Не дай нам сладостных утех,
В которых Бога умерщвляем.
Господь! Сойди в сердца с небес,
Услыши высшее прошенье, –
Не дай ввести нас в искушенье,
Ликует где лукавый бес.
От суеты избави нас,
И всуе да не вспомним Бога,
Да не прельстит нас гордый глас,
Что ближнего осудит строго, –
Прильнув к незримому Лицу,
Внимая внутреннему слуху,
Мы славу воспоем Отцу
И Сыну и Святому Духу.
Пределы времени раздвинь,
Единородный Божий Сыне,
Любовь да будет с нами ныне,
Во веки вечные. Аминь.

* * *

Не рождается истина в споре

А рождается истина в горе,
На безлюдном безмолвном просторе,
В освященном молитвой затворе.
Не рождается истина в битве,
А рождается в теплой молитве,
В несказанной дарованной сладости,
Онемевшей нечаянной радости.
Открывается истина внове
В озаряющем зреющем слове,
Что уста еще не возвещали,
В вещем Слове, что было в Начале.

* * *
Но есть и Божий суд, наперсники
разврата…
М.Ю. Лермонтов

Нет, не враги Тебя сразили

Хоть было много их окрест.
Срамные правнуки России,
Глумясь, взвели Тебя на Крест.
Воззрились страстно на распятие,
Без скорби, страха и стыда,
Не слыша пращуров проклятия
И глас грядущего Суда.
Греха в содеянном не видевши,
В Тебя вонзили копие…
Забудь их, Русь, егда приидеши
Ты вновь во Царствие Твое!

Из Иоганна Венцлера († 1734)

(Перевод с немецкого)
На кресте – мое спасенье
И моя любовь – Господь.
Губит добрые стремленья
Сатана, вошедший в плоть.
Ты, Господь, даруешь свет,
Без Тебя прозренья нет.
Ты услышь мое моленье,
Ты, Христос, мое спасенье.
На кресте – мое спасенье,
Я Тебе, Христос, молюсь.
Принял смертные мученья
За живущих Иисус.
Сатана не искусит,
Вера мой надежный щит.
Ты услышь мое моленье,
Ты, Христос, мое спасенье.
На кресте – мое спасенье.
Богом жизнь освящена.
Ненавистны искушенья,
О изыди, сатана.
Горе мне, моим сынам,
Если Господа предам.
Ты услышь мое моленье,
Ты, Христос, мое спасенье.
На кресте – мое спасенье,
От Христа не отступлюсь.
Ни почет и ни гоненье
Не расторгнут наших уз.
Я с Тобою, Иисус,
В смертный час соединюсь.
Ты услышь мое моленье,
Ты, Христос, мое спасенье.
На кресте – мое спасенье –
Не разлучит забытье.
Чаю мертвых воскресенье
И Пришествие Твое.
Смерть, приди и прах развей.
Бог – жених души моей.
Ты услышь мое моленье,
Ты, Христос, мое спасенье.

Пред. главаОглавлениеСлед. глава

Рекомендуем

Комментировать