Константин Корепанов
Читаем Ветхий Завет

12 сыновей – кто из них достоин благословения?

О потомках Иакова

Сегодня мы будем говорить о потомстве патриарха Иакова. У него родились 12 сыновей и одна дочь. Когда патриарх Иаков состарился, возник вопрос: кому из двенадцати передать благословение , которое он сам когда-то хитростью получил от отца. Библия очень глухо, но достаточно прозрачно показывает, что патриарх Иаков пристально всматривается в каждого из своих сыновей, пытаясь понять, кто должен наследовать благословение. У него нет заблуждения, какое было у его отца патриарха Исаака, что надо обязательно передать благословение первенцу или самому сильному из сыновей. Он просто всматривается в своих детей и делает выводы (о которых им не сообщает), а когда станет умирать на ложе смерти, то призовет детей, чтобы благословить; он пророчески скажет каждому все, что думает, все, что в них увидел.

Патриарх определит: благословение должен получить четвертый сын – Иуда. И в свете этого благословения, в свете последних слов патриарха Иакова мы и рассмотрим личности, поступки, характеры каждого его сына, чтобы понять, почему он дал благословение Иуде и не дал остальным.

Патриарх Иаков в отличие от отца понимал, что передать благословение тому, в чьем роду появится Спаситель мира, можно только если этот сын верит Богу: не просто знает, что Бог есть, – а именно верит Богу, доверяет Ему, если в жизни этого молодого человека хоть в какой-то степени существуют трепет перед Богом, доверие Ему, благоговение и страх перед Ним. То есть тот сын, который пал ниц перед Лицом Бога.

Первенец Рувим… По древнему восточному обычаю, всякий отец не чает души в своем первенце, в своем первом мальчике – как говорит Библия, в нем должны сочетаться сила и мудрость, ум: все положительные отцовские качества. Однако Рувим не таков. Он однажды нашел плод мандрагоры, который, по восточному поверию, должен помочь зачатию детей – считалось, что женщина съест этот плод и родит мальчика. Рахиль, бесплодная вторая супруга Иакова, умоляла Рувима дать ей этот плод. Он согласился, но только с тем, чтобы провести ночь с одной из служанок Рахили, с которой какое-то время жил сам Иаков. Рахиль согласилась, и получается, что Рувим осквернил ложе отца. Это было страшное преступление. По Закону, который будет дан народу через Моисея, за такое преступление можно было побить камнями. Иаков ничего не сказал своему сыну, – но потом лишил его всякого благословения, более того, практически предал проклятию. Почему? Иаков понимал, что сын, не почитающий отца, не имеющий страха, благоговения перед отцом, не может бояться и Бога (по слову апостола Иоанна, не любя человека, которого видим, как мы можем любить Бога, Которого не видим – если мы не боимся земного отца, родившего нас, нашего хозяина, как мы можем бояться Бога?) В Рувиме Иаков не увидел того страха, который святые отцы называют благоговением перед святыней, перед таинствами, перед сокровенными вещами. Рувим поступает как Хам, и патриарх Иаков это видит: Хам посмеялся над наготой отца (по мысли Библии, прикасаться к женщине, с которой отец в супружеском общении, значит открывать его наготу) – Рувим глумится точно так же, как Хам. Хам был лишен благословения Божия, и Иаков сделал вывод, что Рувим не может, не способен принять благословение, это тупиковая ветвь, которая засохнет, она не сможет принести плода. Поэтому Иаков ее отсекает.

Следующие за Рувимом сыновья Иакова – Симеон и Левий. Когда Иаков возвращается на то место, где когда-то жил его отец, он поселяется недалеко от могил своих предков. Неподалеку находится небольшой город (были тогда такие города-государства) – в этом городе есть царь, а у царя сын Сихем, который воспылал необыкновенной страстью к сестре Симеона и Левия, дочери Иакова по имени Дина. Она ему настолько понравилась, что он совершил над ней насилие, увидев ее одну в поле. Не потому, что хотел ее опозорить или над ней посмеяться – он просто не смог совладать со своими чувствами, ему очень захотелось быть с этой девушкой. И вот царский сын уговаривает Дину: «Не подумай, что я хочу тебя обидеть, я сейчас же пойду к своему отцу и уговорю его разрешить мне взять тебя в жены, чтобы мы могли сыграть свадьбу. И потом буду умолять твоего отца, чтоб он разрешил нам быть с тобой вместе». Библия подчеркивает: то, что он говорил, было по сердцу Дине. Конечно, случай насилия отвратителен, но, по обычаям того времени, после этого ужасного поступка его предложение было весьма благородно: сколько угодно было случаев, когда опозоренной не предлагалось ничего. Женщина была совершенно бесправна и беззащитна перед лицом сильного мужчины, тем более наделенного царской властью, права на защиту у нее не было никакого, – а тут царский сын предлагает ей достойное супружество, да еще царские почести. Так что Дина была не против такого брака. Сихем побежал к своему отцу и уговорил его прислать сватов, просить руки Дины. Но пока все это совершалось, братья Дины узнали, что с ней произошло, и решили отомстить…

Со сватами пришли царь с сыном. Иакову, конечно, не понравилось, как поступили с дочерью, но против он не был; хотя Иакову не хотелось выдавать дочь за языческого царя, возражать он не возражал. И они практически договорились, что свадьба будет. Пока разговаривали отцы, Симеон и Левий отвели юного Сихема в сторону и сказали: «Мы знаем, что произошло; в принципе, мы не против, чтобы ты женился, но мы не можем отдать нашу сестру замуж за необрезанного язычника. Если ты так любишь нашу сестру, то ты и весь твой народ должны совершить обряд обрезания, и тогда вы станете частью нашего народа, и мы отдадим свою сестру за тебя замуж». Сихем согласился. И, очевидно, настолько он был любим и почитаем в народе, что народ ради его сердечной привязанности согласился совершить этот неприятный, болезненный и чуждый по духу обряд. Но когда мужчины города находились в болезненном состоянии, Симеон и Левий напали на них и всех перерезали, скот увели к себе, а город разграбили. Отец ни в чем тогда их не упрекнул, но, умирая, сказал о сыновьях: в совет их да не внидет душа моя, и к собранию их да не приобщится слава моя, ибо они во гневе своем убили мужа и по прихоти своей перерезали жилы тельца.

Он увидел, что в Симеоне и Левии нет благоговения перед Богом, нет трепета перед Ним: его сыновья потребовали от людей клятвы, уговорили их сделать что-то ради Бога и воспользовались их клятвой, данным ими словом, чтобы заманить их в ловушку, прикрываясь именем Господа – они неправедное дело скрыли за притворным богопочитанием. Это показало Иакову: они не верят, что Бог живой – не верят, что Бог воздаст каждому за неправедное дело. Они (в отличие от Давида, который с благоговением всяческий раз произносил клятву, когда призывал имя Господне) не имели трепета перед Богом, используя имя Божие, чтобы прикрывать свои интересы.

Значит, на самом деле они не благоговели перед Богом, не боялись Его. А человек, который способен лгать, прикрываясь именем Бога, не доверяет Богу, в корне испорчен – как говорит нам Евангелие, человек, который лжет, есть сын дьявола: всякая ложь от дьявола. Как Христос есть Истина, так дьявол есть ложь. Если люди используют заведомую ложь там, где нужен страх Божий, то, значит, они не способны быть детьми Божиими – они дети дьявола, как их прямо называет Евангелие от Иоанна. Увидев это, патриарх Иаков не хочет их благословлять, понимая, что и это – гнилые ветви, на них ничего хорошего и доброго не вырастет.

Четвертый сын – Иуда. Вроде бы в нем ничего особенного не видно, он ничем от братьев не отличается. Но он совершает поступок, который помогает патриарху Иакову понять, что он доверяет Богу, боится Бога, благоговеет перед Ним – в нем есть что-то, что может принести плод при усилиях с его стороны и благодати Божией…

Перенесемся на несколько лет вперед, перескочим продажу братьями в рабство Иосифа. Иосиф попал в Египет, и вот он уже большой человек там; по всей земле голод, а в земле египетской есть запасы хлеба, собранные Иосифом. И вот братья приходят к Иосифу за хлебом. Они не узнали его – очень много лет назад они продали отрока, Иосиф уже зрелый муж. Вениамина, младшего брата, с ними нет (Вениамин – сын любимой жены Иакова Рахили, которая умерла в родах): Иаков не отпускает сына от себя, боясь, что и он может исчезнуть, как Иосиф. Поэтому братья пришли вдесятером.

Иосиф спрашивает их, давая им хлеб за какие-то сокровища, кто они такие, откуда пришли, кто их отец. Братья все рассказывают, а он делает вид, что не верит «разбойникам», которые хотят разведать слабые места Египта. Они убеждают, что пришли только за хлебом, а Иосиф, желая испытать их, говорит, что если они действительно пришли за хлебом, то в следующий раз должны прийти вместе с младшим братом Вениамином.

Голод длится пять лет. Хлеб кончается, нужно снова идти в Египет, но Иаков категорически отказывается отпускать Вениамина: «Потерпим еще, потерпим еще». Но терпеть уже невозможно… Скрепя сердце, Иаков готов отпустить Вениамина. Чтобы уговорить отца, один из братьев – Иуда – обещает, что Вениамин вернется домой живым, пусть даже ценой его, Иуды, жизни; тогда Иаков отпускает с ними любимого сына. Иосиф приказывает своим слугам в мешок с зерном, который принадлежит Вениамину, положить чашу со своего стола. Но только братья отъезжают от столицы египетской, их хватает стража, как воров, и у Вениамина находится украденная чаша. Стража хочет забрать Вениамина.

Братья могли бы идти, если бы сердца их были теми же, как когда они продавали в рабство брата своего Иосифа, – они бы могли порадоваться, что еще одного любимчика у их отца не будет: в глубине души они не любили сыновей, рожденных от Рахили, другой жены Иакова... Иосиф говорит, что всех остальных он отпускает, а Вениамин будет казнен...

Иуда напоминает братьям, что на них лежит грех продажи Иосифа в рабство, и братья понимают, что надо отвечать перед Лицом Бога.

Если у человека появляется мысль, что за грех, некогда совершенный, придется отвечать, значит, у него есть представление: Бог жив, Он смотрит, бдит. Человека можно назвать верующим только тогда, когда он осознает, что за совершенный им грех надо отвечать, – человек, который вообще не верит, либо не осознает за собой греха, либо не считает, что за него нужно отвечать: «Как хочу, так и живу»,– говорит неверующий. Если он вспоминает о своих прежних грехах с точки зрения воздаяния за них, он уже имеет религиозное чувство, страх Божий.

Поэтому Иуда говорит, что нельзя допустить казни Вениамина и обращается к Иосифу: «Лучше меня казните, пусть взыщется грех Вениамина на мне – Вениамина отпустите домой: отец не перенесет его смерти». Тогда Иосиф открывается братьям. Ему надо было проверить, изменились ли они в сердцах своих или по-прежнему полны гордыни, зависти и ненависти. И он увидел, что братья изменились – они готовы к покаянию и наказанию…

Иаков, размышляя о поступке Иуды, понимает: если сын готов принести себя в жертву за совершенный прежде грех, это говорит, что Иуда готов воспринять благословение Божие. И поэтому именно среди иудеев, потомков Иуды родится Спаситель мира – Иаков смог, всматриваясь в жизни сыновей, увидеть, кто из них может принести плод веры, кто готов верить в Бога.