Константин Корепанов
Читаем Ветхий Завет

Покаяние – фундамент духовной жизни

Во времена пророка Иеремии его современники уперлись и говорили: «Мы не согрешили». Это действительно смерть души – ее убивает не грех как таковой, душу убивает нераскаянность. Вспомним, например, историю первозданного Адама. Адам согрешил потому, что Ева дала ему плод, и он ел. Но когда в рай входит Господь, Адам от Него прячется, ему стыдно смотреть на Бога. Таково последствие грехопадения. Он сознает свой грех, впервые сознает стыд и впервые сознает страх перед Богом. Этот страх в конце концов и начнет разрушать нас раньше, чем все остальное. Господь взывает к Адаму, приглашает его именно к исповеданию: «Адам, что ты сделал? Как это получилось?». Адам же, вместо того, чтобы пасть перед Богом и сказать: «Я согрешил, Господи! Я нарушил то, что Ты мне сказал», сваливает всю вину на жену. Таким образом, он отказывается от возможности покаяния, а ведь ему еще открыта дверь, возврат назад еще возможен, только надо раскаяться. Возможно, история была бы иной, но Адам уперся, не захотел признавать своей вины. Поэтому процесс грехопадения стал необратимым...

Сравним апостола Иуду и апостола Петра. Согрешили оба. Грех того и другого – предательство, они отреклись (так или иначе) от Господа. Конечно, мера – так сказать, количество – предательства все-таки была разная, но акт отречения совершили оба. Но Иуда, осознав, что сделал (хотя и был орудием Промысла Божия), отчаялся, не захотел раскаяться, пошел и удавился. Апостол Петр тоже мог отчаяться, впасть, как бы сейчас сказали, в депрессию, убежать, найти место, где бы он никогда не встречался с Господом, но он делает совсем не так. Когда он не стоит при Кресте, ему стыдно, он боится взглянуть на Бога, но когда приходит первое известие, что, возможно, Господь Воскрес, он не пытается запереться в какую-нибудь дальнюю комнату, не пытается бежать из Иерусалима, не пытается скрыться от глаз Господа. Наоборот, он первый бежит ко Гробу, чтобы видеть Его, потому что сердце его полно раскаяния. И как только он встречает Бога, он сразу это раскаяние Богу приносит: «Я согрешил, я виноват, я немощен, я человек, прости меня!». Именно готовность раскаяться является главным элементом, на котором созидается вся духовная жизнь человека.

Совершенно не случайно святые отцы говорили, что самоосуждение и самоукорение есть основа всякого правильного духовного устроения, и вне этого невозможно ничего достичь. Пимен Великий сказал, что «тот, кто на всяком месте обвиняет, что бы ни случилось, себя самого, везде устоит» – какая бы буря внешняя, внутренняя, греховная, духовная, телесная в человеческих искушениях ни свалилась на человека, если он корень всего этого зла будет видеть в себе, то устоит и выдержит беду. А будет обвинять других, искать причину зла в них, – несомненно, потеряет стержень, ту опору, на которой созидалась его духовная жизнь. Не случайно и Христос, когда приходит, говорит: «Покайтесь, приблизилось Царство Небесное». Покайтесь – то есть осознайте свой грех, измените себя; чтобы изменить себя, надо, несомненно, осознать свой грех. Покаяние – это фундамент, на котором и строится правильная духовная жизнь.

Вспомним слова апостола Павла в 11-й главе Послания к Коринфянам, где он говорит по поводу причащения Святых Таин Христовых Тела и Крови: «Если бы мы судили сами себя», то есть, причащаясь, проводили себя через Суд и судили сами себя, «то не были бы судимы миром». Мысль апостола, собственно говоря, – основание, на котором в практике Церкви узаконена Исповедь накануне каждого причащения как возможность человека пройти через самоосуждение.