А.Д. Троицкий
Евангельские Блаженства

От издателей

Автор книги «Евангельские блаженства» Аркадий Дмитриевич Троицкий родился 1/14 октября 1873 года. В 1898 году он окончил Киевскую Духовную академию со степенью кандидата богословия. Преподавал в Киевской Духовной семинарии на кафедре «Священного Писания». С 1911 по 1917 год издавал журнал «Проповеднический листок и пастырское чтение». К величайшему сожалению, нам не удалось найти сведений о том, как сложилась жизнь Аркадия Дмитриевича Троицкого после революции.

«Евангельские блаженства» были напечатаны в журнале «Проповеднический листок» за 1914 год и в этом же году вышли отдельной книгой. На нее было получено много благодарных отзывов читателей. Вот некоторые из них:

«Недаром Православная Церковь за литургией поет заповеди блаженства, это христианское десятисловие, полный кодекс христианской нравственности… Книга г. Троицкого представляет собой редкое соединение основательности мысли с душевностью, сердечностью. Ее с одинаковым интересом прочтет и знаток Библии, и простой небезрелигиозный человек. Это действительно всестороннее изъяснение Христовых заповедей блаженства. Каждой заповеди посвящена отдельная глава, в которой приведено сопоставление ее с ветхозаветным учением, апостольское понимание высоких заповедей Христовых; мнения позднейших толкователей, преимущественно святых отцов, а в примечаниях, видимо для избранных читателей, уже настоящая научная экзегетика1, с постоянными филологическими справками в греческом и еврейском языках.

В русской литературе сейчас нет лучшего пособия к изъяснению заповедей блаженств. К этому надо прибавить, что книга написана с глубоким религиозным одушевлением, красивым, но самым общепонятным языком. Являясь незаменимым пособием для преподавателей Закона Божия, Священной истории и Евангелия, книга могла бы дать ряд увлекательных чтений для самой разнообразной аудитории» (Журнал «Христианин», 1915 год, март). «Такая книга давно была необходима» (Журнал «Смоленские Епархиальные Ведомости», 1915 год, №3).

«Эта книга может быть рекомендована как в качестве учебного пособия при изучении Священного Писания, проповедническом изъяснении «блаженств», так и для религиозно-нравственного назидания всем, интересующимся вопросами веры и нравственности» (Журнал «Тамбовские Епархиальные Ведомости», 1915 год, № 7).

«Брошюра представляет отрадное явление, потребность в книге с подобным освещением предмета была ощутительна давно… Думается, что г. Троицкий принесет громадную пользу… многим читателям, которым мы не только рекомендуем, но считаем долгом рекомендовать для внимательного прочтения книгу «Евангельские блаженства» Автор обладает глубокой эрудицией в области христианского вероучения и знанием свято-отеческой литературы» (Журнал «Холмская Церковная Жизнь», 1915 год, от 1 февраля). «Незаменимая для законоучителей и преподавателей, увлекательная для любителей духовного просвещения, очень пригодная для вне богослужебного чтения, книга автора несомненно получит самое широкое распространение» (Журнал «Богословский вестник», 1915 год, апрель).

При переиздании этой книги орфография в ней была изменена на современную, за исключением написания слов мир и мip, обозначающих:

миp – (греч. vείρήνη [ири́ни] – спокойствие, тишина) – вышний;
Mip – (греч. κόσμος; [ко́смос] – украшение, наряд; порядок, устройство; вселенная; земные блага) – земной.

Тексты Священного Писания, цитируемые автором по-русски, приведены нами по-церковнославянски. В книгу введены также и те цитаты, на которые автором были даны только ссылки. Цитаты, текст которых малопонятен, снабжены параллельным русским переводом по тексту синодального перевода Библии. Каждый стих, приведенный на церковнославянском языке, начинается с прописной буквы. Цитаты в русском переводе набраны курсивом и взяты в кавычки; каждый стих начинается с прописной буквы, выделенной жирным шрифтом.

Книга снабжена постраничными табличками, являющимися ключами для чтения по-церковнославянски и делающими книгу доступной для тех, кто не знает церковнославянского языка.

Произношение греческих слов (по системе Рэйхлина) приведено русскими буквами в квадратных скобках.

Внимательный читатель обнаружит в некоторых цитатах несоответствие между церковнославянским текстом и русским синодальным переводом. Это связано с тем, что книги Священного Писания Ветхого Завета в IX веке были переведены на церковнославянский язык с греческого текста Библии, так называемой Септуагинты, переведенной, в свою очередь, с древнего еврейского текста в III веке до Р.Х., а в XIX веке при переводе Библии на русский язык использовался, как основной, не церковнославянский текст или Септуагинта, а еврейская масорётская Библия.

Греческий перевод книг Ветхого Завета был сделан в III веке до Р.Х. для александрийских евреев-эллинистов и иудеев рассеяния (то есть живущих вне Палестины), которые уже забывали родной язык и говорили по-гречески. Древнее предание говорит о 70-ти (или 72-х) толковниках, то есть переводчиках, которые перевели Священные книги с еврейского языка на греческий, поэтому и перевод этот называется «Перевод Семидесяти» или, по-гречески, «Септуагинта». Он отличается от масоре́тского текста, так как масоре́ты и переводчики на греческий пользовались, предположительно, разными списками (рукописями) древнего текста. Кроме того, текст еврейской масоретской Библии на протяжении веков, вплоть до VIII века по P. X., подвергался изменениям и правке.

Перевод Священных Книг на славянский язык с Септуагинты был начат святыми равноапостольными Кириллом и Мефодием в IX веке. Современная славянская Библия представляет собой перепечатку Елизаветинского издания 1751–1756 годов, в котором текст Ветхого Завета был выверен по греческой Септуагинте.

Синодальный перевод Библии на русский язык был выполнен во второй половине XIX века. Канонические книги Ветхого Завета переводились с еврейского масоре́тского текста с дополнениями и вариантами из Септуагинты, а неканонические – с греческого, за исключением Третьей книги Ездры, переведенной с латинского, так как этой книги нет ни в еврейской, ни в греческой Библии.

Святитель Феофан Затворник в 70-е годы в связи с выходом русского синодального перевода Библии печатно подверг резкой критике этот перевод (в журналах: «Церковный вестник», «Домашняя беседа», «Душеполезное чтение»). Главное возражение святителя относится к использованию переводчиками масорётского текста как основного. Церковь с апостольских времен пользовалась только Септуагинтой. Это предпочтение Церкви святитель Феофан объясняет тем, что Септуагинта была переведена с древнейшего неповрежденного еврейского текста, тогда как масорётский Ветхий Завет несет на себе тенденциозные искажения, внесенные иудаистскими переписчиками.

Существуют и другие переводы Библии на русский язык, например, перевод книг Ветхого Завета Юнгерова Павла Александровича, который, в отличие от создателей синодального перевода, основывался на Септуагинте и лишь во вторую очередь обращался к масорётскому тексту и славянскому переводу.

Параллельный русский текст цитат из Псалтири приведен по переводу Юнгерова П.А.

Авторские примечания, располагавшиеся внизу страницы и занимавшие иногда по две-три страницы, введены в текст, но более мелким шрифтом и с отступом; в них также раскрыты ссылки на Священное Писание – введены цитаты на церковнославянском языке и дан параллельный им русский перевод. Примечания, сделанные издателями, отмечены словами: Примеч. изд.

Ссылки на использованную литературу из сносок перенесены в текст, но даны в сокращении, полностью список литературы приведен в приложении в конце книги. Авторский список дополнен перечнем литературы, использованной нами при работе над книгой.

Составлен именной указатель ветхозаветных пророков, царей и учителей Церкви, упоминаемых в книге, а также приведены краткие сведения об ученых, чьи работы цитирует автор или на книги которых ссылается.

В приложении приведен перечень сокращений названий книг Священного Писания Ветхого и Нового Заветов.

В приложении приведены чтение и значение слов под титлами, упоминаемых в книге.

Книга может быть рекомендована в качестве учебного пособия для изучения Священного Писания, проповеднического изъяснения заповедей блаженств, а также для широкого круга православных читателей, интересующихся вопросами веры и нравственности.

Своим бывшим и теперешним ученикам-воспитанникам Киевской духовной семинарии посвящает автор.

«Братия мои возлюбленные!..
Будьте же исполнители слова, а не слышатели только, обманывающие самих себя. Ибо, кто слушает слово и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему природные черты лица своего в зеркале: Он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он». (Иак.1:19, 22-24)

«Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр». (Рим.7:16)

«Посему мы не унываем». (2Кор.4:16)

Целуйте друг друга любзанием любве. Мир вам всем о Христе Иисусе.

Благая весть

Аз есмь свет миру: ходяй по
Мне не имать ходити во тьме,
но имать свет животный.
Ин.8:12

Все Евангелие – дивная, божественная книга неисчерпаемого смысла и непостижимой глубины, как неисчерпаема для ограниченного человеческого ума полнота возвещаемой Спасителем истины, как непостижима для человека озаряемая учением Христа мировая и человеческая жизнь. И в то же время Евангелие – это поистине книга жизни, открытая, поучительная и привлекательная для детей, и для мудрецов и для людей, пришедших к тихой пристани своей жизни по бурному житейскому океану.

Но нигде в Евангелии образ Божественного Учителя не является в такой чарующей красоте, притягательной силе и поразительном величии, как в так называемой Нагорной проповеди, или беседе Спасителя, изложенной в трех главах Евангелия от Матфея (Мф.5-7) и сравнительно кратко передаваемой евангелистом Лукою (Лк.6:12-49). Да, об этой беседе Спасителя нужно с благоговением сказать:

Николиже тако есть глаголал человек, яко Сей Человек (Ин.7:46).
«Никогда человек не говорил так, как Этот Человек» – Христос.

Только сама Божественная Любовь могла изречь и изрекла эти живительные и живоносные слова и заповеди.

Душевное проникновение заветами Нагорной беседы Христа и осуществление их людьми в жизни, бесспорно, сделало бы человеческую жизнь блаженной – счастливой в высоком значении этого слова: умиротворило бы их бушующие страсти, у жизненных скорбей и невзгод отняло бы их ядовитое, мучительное жало, возвысило бы и одухотворило их радости, – мир, свободу и правду воцарило бы на земле, истинное Царство Божие настало бы тогда. Никакие усилия бедной человеческой мысли, никакие попытки и ухищрения ученых и так называемых «преобразователей» никогда не достигнут того, что было бы достигнуто, если бы люди, и прежде всего христиане, прониклись искренним желанием и стремлением осуществить слова и заповеди Нагорной проповеди. Бессильно и судорожно бьется человеческая мысль, тщетно и безнадежно напрягаются человеческие силы в изыскании средств улучшить человеческую жизнь, устроить туманное и так мало изведанное людьми счастье на земле, а между тем слова о счастье, истинном человеческом счастье, сказаны Божественным Учителем; путь к счастью указан Им и указан раз навсегда, для всех людей, в каком бы они состоянии ни находились. Никто не укажет другого пути, потому что путь к свету – истине и правде один, и нет и не может быть туда разных путей. И этот путь, главным образом, начертан Спасителем в Его Нагорной проповеди. Хорошо говорит о ней один глубокий исследователь жизни и учения Спасителя:

«Эти звуки Нагорной беседы приходят от Бога и приводят нас к Богу, делают нас способными к новому рождению и вступлению в царство! Они вызывают в нас созерцание небесного мира и желание наследовать его, – мира, столь далекого и столь близкого от нас; они наполняют нашу душу стремлением, ожиданием, восторгом. Так, запыленный путник устремляется на ближайший холм, чтобы поскорее взглянуть на свой дом, находящийся в долине внизу. Так, изгнанник, пребывая в дальней стороне, видит во сне видения своего детства, все преобразившееся…» (Эдершейм А., стр. 660).

Другой ученый говорит:

«Человек – это уста творения; Христос – уста человечества. В Нагорной проповеди открылись уста Христовы в собственном смысле, чтобы в полной ясности открыть великую тайну истинного пути ко спасению. Эта речь Христа называется нагорною в историческом смысле; но она может быть названа таковою же и в символическом значении. Христос стоит здесь на вершине истинной справедливости, и все блаженства святой жизни наполняют Его сердце. К этой вершине Он призывает и Свой народ. Таким образом составляется живая гора Господня из душ, примкнувших к Нему, – гора, которая из глубины духовной нищеты террасообразно подымается до высоты совершенной блаженной жизни в Боге» (Священник Т. Буткевич, ч. 1, стр. 3). А ведь только в этой жизни – прочное благополучие и счастье.

Спросите любого искреннего современного «преобразователя» и устроителя человеческой жизни о том, что было бы, если бы все его желания и мечты осуществились на деле, – и если он действительно искренен и вместе с тем проницателен, то он с грустью сознается, что тогда пришлось бы начинать сначала, что царство «правды, свободы и мира» не настало бы; а началась бы опять та же борьба страстей, самолюбий и прочего, снова на новых основаниях выросла бы жизнь угнетений, вражды и нестроений.

Осуществите заветы Нагорной проповеди Христовой, – и настанет то, что так тщетно целые тысячелетия ищут люди, что так просто и легко находили христиане первого века, что находили во все времена с момента, когда пронеслось по Палестине живоносное слово Божественного Учителя, все, жившие по заповеди и духу Его учения.

Пусть не говорят, что в этом отношении Христово учение разделяет участь многих других учений, осуществление которых дало бы счастье людям, если бы люди могли осуществить эти учения. Нет, никакое другое учение не близко так сердцу человеческому, не носит в себе таких прочных оснований возможности осуществления в очевидной несомненности того, к чему такое осуществление привело бы. Мыслители всех времен стремились и стремятся переустроить человеческую жизнь, обеспечить благополучие людей только или главным образом с внешней стороны: отвоевать или предоставить людям известную, по их мнению необходимую, сумму внешних материальных благ, внешним образом (известными законами и установлениями) оградить свободу жизни и действий людей, расширить права отдельных личностей и целого общества. Но за этим, не спорим, нужным и хорошим, иногда совсем, всегда в весьма значительной степени, забывали и забывают они внутреннюю, духовную сторону человеческой жизни, именно человека, – то, что прежде всего и больше всего необходимо для создания человеческого благополучия, счастья: упрочения определенного направления и настроения духовной жизни, духовных внутренних взаимоотношений людских. Между тем, само собой понятно, внешняя обстановка жизни, материальные условия ее нисколько не обеспечивают счастья людей, как то доказано тысячелетиями человеческого опыта. Ведь человек чувствует, – радуется, мучится и страдает не телом, которому непосредственно служит внешнее благополучие, а духом своим, своею душою; для души же человеческой внешние блага могут служить лишь средством, но никогда не могут быть целью.*

Пример древнего мудреца Соломона, утопавшего в роскоши и богатстве и среди этой внешней роскоши выстрадавшего убеждение, что все – суета суетствий (Еккл.1:2), что все это, – в том числе и слава, и власть, и даже мудрость, – бесполезно для устроения истинного человеческого счастья, – пример для всех людей и для всех веков.

Образ евангельского богатого юноши, уже в юности вкусившего так скоро пресыщающей сладости власти (он был «начальник» иудейский), имевшего большое богатство и однако во всем этом не нашедшего счастья, удовлетворения, – образ неизживаемой человеческой правды (см. Мф.19:16-24). Самая истинная свобода, к которой так жадно рвутся люди и которую так редко они находят, не может быть обеспечена никакими внешними условиями, никакими законами и предписаниями, потому что свобода – такое же достояние духа, как и самое счастье. Идеже дух Господень, ту свобода (2Кор.3:17) – «Где Дух Господень, там свобода» – это неопровержимая истина.*

От Матфея святое благовествование.

Глава 19 стихи 16–24

И се, един (некий) приступль рече Ему: учителю благий, что благо сотворю, да имам живот вечный? Он же рече ему: что Мя глаголеши блага? никтоже благ, токмо един Бог: аще ли хощеши внити в живот, соблюди заповеди. Глагола Ему: кия? Иисус же рече: еже, не убиеши: не прелюбы сотвориши: не украдеши: не лжесвидетельствуеши: чти отца и матерь: и: возлюбиши искренняго твоего яко сам себе. Глагола Ему юноша: вся сия сохраних от юности моея: что есмь еще не докончал? Рече ему Иисус: аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое и даждь нищим: и имети имаши сокровище на небеси: и гряди вслед Мене. Слышав же юноша слово, отъиде скорбя: бе бо имея стяжания многа. Иисус же рече учеником Своим: аминь глаголю вам, яко неудобь богатый внидет в царствие небесное: паки же глаголю вам: удобее есть велбуду сквозе иглине уши проити, неже богату в царствие Божие внити.

«И вот, некто, подойдя, сказал Ему: Учитель благий! что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную? Он же сказал ему: что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог. Если же хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди. Говорит Ему: какие? Иисус же сказал: не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй; Почитай отца и мать; и: люби ближнего твоего, как самого себя. Юноша говорит Ему: всё это сохранил я от юности моей; чего еще недостает мне? Иисус сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною. Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение. Иисус же сказал ученикам Своим: истинно говорю вам, что трудно богатому войти в Царство Небесное; И еще говорю вам: удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие.»

Раба по духу никакие внешние права не сделают свободным, как свободного духовно ничто не поработит. Сбросив внешне одни оковы, люди, духовно не устроенные, наденут тысячи других оков и станут еще больше рабами – рабством пред так называемым общественным мнением, пред принятым, рабством тщеславия и так далее.

Царствие Божие внутрь вас есть (Лк.17:21), – сказал Спаситель, – и это святая непреложная истина. Только работа над своим духом, только воспитание своего характера, – своего ума, сердца и воли, – создают прочное незыблемое основание счастья.

Ищите же прежде Царствия Божия и правды его, и сия вся приложатся вам (Мф.6:33), – увещевал Божественный Учитель.

Люди, духовно устроенные, пошедшие указанным Спасителем путем счастья, блаженства, сумеют устроить, насколько это необходимо и в рамках этой необходимости, свое внешнее благополучие, – то, чего так жадно и чаще всего тщетно ищут они теперь, потому что утеряны людьми границы необходимого, – того, что довлеет дневи (Мф.6:34: довлеет дневи злоба его – «довольно для каждого дня своей заботы»), и избытка – лишнего, того, что «от лукавого».

Этот путь внутреннего, духовного, а потому и истинного устроения человеческой жизни указан Христом, главным образом, в Его Нагорной проповеди. Ярким лучезарным пламенем вот уже две тысячи лет сияют слова Спасителя, начертанные в Нагорной беседе Его, обещая своим немеркнущим светом озарить путь жизни каждого человека и всего человечества; а люди в каком-то ослеплении не хотят видеть этого света и в какой-то беспорядочной сумятице бросаются за фосфорическим вспыхивающим и потухающим блеском призраков счастья, благополучия и, обманутые тысячу раз, снова и снова ищут обмана. Мало того: привыкнув слышать слова Нагорной беседы Спасителя то в храме, то в школе, мы, христиане, не задумываемся над ними, относимся к ним, как к чему-то обычному, неважному; как-то не думаем, что в этих словах – глубокий, неисчерпаемый колодезь истинной мудрости, способной каждого из нас привести на надлежащий путь жизни, изменить, улучшить, осчастливить нашу жизнь. В Нагорной проповеди Спасителя – вся сущность нравственного евангельского учения, сущность и дух Нового Завета вне его догматических основ. И так как она вся – учение о нашей душевной жизни, о направлении и устроении этой жизни для достижения блаженства, счастья и возвещенного, принесенного Христом спасения, то слова ее, излившиеся из глубин до смерти любящего людей сердца Богочеловека, сладостны, отрадны для нас, как благовестный звон, как призыв туда, куда вечно и неудержимо устремлены желания нашего жаждущего счастья и спасения сердца. Недаром православная Церковь воспевает главную, основную часть Нагорной беседы за каждой литургией.

Самая обстановка произнесения Спасителем Нагорной проповеди, как эту обстановку кратко рисует святой евангелист Матфей, переносит нас в атмосферу мира и любви, вводит людей в общение с Богом и природой, – и обращает наш взор к той счастливой жизни, какою некогда люди наслаждались в земном раю, давно ими утерянном и теперь снова им возвращаемом.

Узрев же народы, взыде на гору: и седшу Ему, приступиша к Нему ученицы Его. И отверз уста Своя, учаше их, глаголя (Мф.5:1-2).*
«Увидев народ, Он взошел на гору; и, когда сел, приступили к Нему ученики Его. И Он, отверзши уста Свои, учил их, говоря».

Уединенность Горы блаженств*, с прекрасной долиной у подножия ее, где толпились люди, как овцы без пастыря, прозрачный, чистый воздух Святой Земли, открытый сияющий небесный свод, – как все это прекрасно гармонировало с учением Нагорной проповеди – с истинным словом жизни, с словами Божественной Любви и о любви, призывающими всех людей к высшей духовной жизни, к высочайшим духовным стремлениям и переживаниям, возвышающим человека над землею и земными скорбями и вводящим его в круг истинных, неизживаемых радостей, утерянного, но возможного счастья!

Святой Матфей, кроме того, очевидно сопоставляет и противопоставляет обстановку новозаветного Христова законодательства любви и милости во время Нагорной беседы с обстановкою и обстановке ветхозаветного Синайского законодательства суровой справедливости и строгой правды. Картина Нагорной беседы, поразительная и трогательная сама по себе, через это сопоставление приобретает характер еще большей значительности и соответствия духу всего Нового Завета. В самом деле, там – пылающая, дымящаяся, колеблющаяся пустынная гора Синай (Исх.19:12-19), здесь – небольшая, быть может, покрытая зеленью гора Святой Земли; там – на горе один Моисей, скрытый в облаке грозового неба, здесь – Христос, окруженный Своими учениками, сидящий в кругу их; там – гора Синай, обведенная чертою, за которую под страхом казни запрещено переступать кому бы то ни было, тут – Гора блаженств, плотно окруженная волнующимся народом. Эта внешняя противоположность обстановки переходит в противоположность самого духа и существа этих двух законодательств: там на Синае Моисей получает закон из рук Иеговы через ангелов, тут Сам Христос изрекает закон из глубины Своего богочеловеческого сердца; там – громы и молнии, здесь – уста Христовы, изливающие любовь; там – все направляется к внешнему миру, здесь – все обращается к человеческому сердцу; закон синайский грозит проклятиями, Нагорная проповедь трогает слушателей и влечет их к Господу сладостными блаженствами; закон синайский – для одного народа, одного периода, заповеди Христовы – для всех народов, для всех времен.

Яко закон Моисеом дан бысть, благодать (же) и истина Иисус Христом бысть (Ин.1:17).
«Ибо закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли через Иисуса Христа».

Книга вторая Моисеова Исход

Глава 19 стихи 12–19.

И устроиши люди окрест глаголя: внемлите себе не восходити на гору и ни чимже коснутися ея: всяк прикоснувыйся горе смертию умрет: не коснется ей рука, камением бо побиется или стрелою устрелится, аще скот, аще человек, не будет жив: егда же гласи и трубы и облак отидет от горы, сии взыдутъ на гору. Сниде же Моисей с горы к людем, и освяти я, и испраша ризы своя: и рече людем: будите готови, три дни не входите к женам. Бысть же в третий день бывшу ко утру, и быша гласи и молния и облак мрачен на горе Cинайстей, глас трубный глашаше зело: и убояшася вси людие, иже в полце: изведе же Моисей люди во сретение Богу из полка, и сташа под горою. Гора же Cинайская дымяшеся вся, схождения ради Божия на ню во огни, и восхождаше дым, яко дым пещный: и ужасошася вси людие зело. Быша же гласи трубнии происходяще крепцы зело: Моисей глаголаше, Бог же отвещаваше ему гласом.

«И проведи для народа черту со всех сторон и скажи: берегитесь восходить на гору и прикасаться к подошве ее; всякий, кто прикоснется к горе, предан будет смерти; Рука да не прикоснется к нему, а пусть побьют его камнями, или застрелят стрелою; скот ли то, или человек, да не останется в живых; во время протяжного трубного звука, (когда облако отойдет от горы,) могут они взойти на гору. И сошел Моисей с горы к народу и освятил народ, и они вымыли одежду свою. И сказал народу: будьте готовы к третьему дню; не прикасайтесь к женам. На третий день, при наступлении утра, были громы и молнии, и густое облако над горою (Синайскою), и трубный звук весьма сильный; и вострепетал весь народ, бывший в стане. И вывел Моисей народ из стана в сретение Богу, и стали у подошвы горы. Гора же Синай вся дымилась оттого, что Господь сошел на нее в огне; и восходил от нее дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась; И звук трубный становился сильнее и сильнее. Моисей говорил, и Бог отвечал ему голосом».

Здесь, на Горе блаженств и у подножия ее Богочеловек видимо и ощутительно подошел вплотную к людям, к душе человеческой с ее страданиями и радостями, чтобы человеческую жизнь поднять и возвысить до высоты божественной, а страданиям и радостям людским указать их настоящий смысл и истинную цель. В соответствии с этим лилась речь Спасителя – тихая и благодатная, как тайна духа, нежная, как любовь отца, то спускающаяся до обычных человеческих переживаний, то поднимающаяся до таких высот, куда не в силах следовать человеческий ум и не может возвыситься сердце человеческое. Здесь земное и небесное, человеческое и божественное, хорошо известное и неизведанное сливаются в дивной гармонии. Обычное в жизни людей получает высший смысл, тайное и непостижимое, казавшееся и недостижимым, приоткрывается человеческому сознанию и приближается к трепетно и радостно бьющемуся сердцу.

Но Спаситель в Нагорной проповеди является и в царском величии истинного Законодателя и праведного Судии, не только указывающего пути новой жизни и призывающего к ней, но и обещающего, раздающего награды и наказания, вводящего в Свое Царство и изгоняющего из него. Только эти награды и наказания не носят внешне принудительного, формально юридического характера. Вообще понуждать и принуждать можно только к внешним действиям, к исполнению внешних предписаний и законов, как то делал ветхозаветный закон. Для духа же и души человеческой, к которым исключительно обращается с Своим призывом Христос, нет принуждения, а существует полная свобода. Однако душа сама в себе, в направлении своей свободы, носит залог наказания или награды – страдания или счастья: она сама свободно выбирает то или другое, – и, соответственно с этим, вводится Спасителем в Царство Небесное или лишается его, награждается или наказывается.

Блажени

Нагорная проповедь Спасителя начинается заповедями блаженств: так называется ряд кратких изречений Христовых, начинающихся словом блажени.*

Если вся Нагорная проповедь есть учение Христово о том, как нужно людям жить, чтобы устроить Царство Божие здесь, на земле, и тем предуготовить себя к блаженству вечной жизни в Царстве Небесном, – то это особенно должно сказать о Христовых заповедях блаженства. В этих заповедях – полнота христианской праведности и христианского счастья, а в последовательности ступеней этой праведности, указанных заповедями блаженства, – истинное развитие новой жизни от ее начала до ее завершения.

Вопрос о смысле жизни, а вместе и о человеческом блаженстве, об устроении счастья людей искони волновал, мучил человеческие умы, толкал волю людей на всевозможные изыскания, труды и подвиги, и однако люди не находили счастья, потому что они старались устроить его на основе известных внешних благ: богатстве, почестях, мимолетных радостях и чувственных наслаждениях и меньше всего искали счастья в душе, в высших духовных переживаниях, в соответственном перевоспитании своего духа.

Но счастье, блаженство, возвещает Спаситель, не вне человека, а в нем самом, – в его душе, в тех настроениях, которые он должен силою своего духа, непрерывной духовной работой воспитать, вскормить и укрепить в себе. Надо духовно переродиться и проникнуться сознанием, что истинное благополучие не в отвоевывании внешних благ у ближних и в накоплении возможно большего количества их у себя, часто в ущерб ближнему, а в любви к Богу и правде Божией, в любви к ближним и служении им. Это – самое нужное, самое важное для человека, так как только от такого перевоспитания и от такой работы для создания Царства Божия зависит истинное блаженство, высокие радости, неотъемлемое счастье. Конечно, это счастье будет духовное, а не мирское, Царство Божие, Небесное, а не человеческое, земное; но постепенное распространение Царства Божия изменяет и внешнюю жизнь людей, отразится и на внешнем их благополучии. Конечно, Царство Божие – это царство мира и радости, победоносной любви и кротости, правды, милости, блаженного познания и небесной славы; но разве в таком Царстве останется место для человеческих нестроений, угнетений, кровавой борьбы?

И Спаситель в первых словах Нагорной проповеди обращается с рядом радостных и высоких приветствий к тем из своих учеников и верующих, которые сумели или сумеют воспитать и возрастить в себе истинно христианское, а вместе с тем возвышенно человеческое настроение духа, называя таких христиан блаженнии. В то же время Христос указывает черты этого истинно христианского настроения и, значит, те духовные качества, какими должен отличаться истинный член Царства Христова, и те ощутительные следствия, какие рождаются в душе и воспринимаются душою людей, усвоивших эти настроения, приобретших эти качества. Каждое из этих духовных настроений является залогом блаженства, – духовного умиротворения, христианского счастья, – а совокупность этих духовных качеств, взаимно связанных между собою и как бы рождающихся одно из другого, являет истинно блаженного христианина. Спаситель девять раз повторяет блажени, а потому можно считать, как обычно и считают, девять так называемых заповедей блаженств, хотя некоторые, рассматривая девятое блаженство лишь как разъяснение восьмого, считают восемь заповедей блаженств, а иные, сближая эти заповеди Христовы с ветхозаветным десятисловием, насчитывают десять заповедей блаженств, десятую начиная со слов: Радуйтеся и веселитеся, – что, по их мнению, равняется блажени.*

Во всяком случае совокупность Христовых заповедей блаженств, сколько бы их ни считали, можно сказать, исчерпывает круг высших христианских переживаний, рисуя через то идеал христианского воспитания, к которому должен стремиться христианин, чтобы придти к блаженству – праведности, миру духовному и радости о Дусе Святе (Рим.14:17). Эти девять блаженств – духовная лестница, по которой восходит христианин к праведности, к Богу, а, вследствие этого, к блаженству.

Несть бо Царство Божие брашно и питие, но правда и мир и радость о Дусе Святе (Рим.14:17).
«Ибо Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе».

Блажени нищие духом

Блажени нищие духом: яко тех есть Царствие Небесное. (Мф.5:3)

Не легок и не короток путь духовного самовоспитания, нравственного совершенствования, потому что дух человека способен к бесконечному развитию, а идеал человеческого духовного совершенствования неисчерпаем и недостижим – совершенство Отца Небесного – Бога.

Будите убо вы совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть (Мф.5:48).

Но важно прежде всего пожелать стать на этот путь, – проникнуться глубоким и искренним сознанием, что настоящее состояние твоей души крайне неудовлетворительно, степень твоего нравственного развития крайне низка, а сознав свою духовную бедность, естественно, пожелать восполнить недостающее путем ли личных усилий и работы над собою или путем сторонней и высшей помощи. Такое проникновенное сознание своей духовной нищеты – первое и необходимое условие всякого духовного развития, всякого совершенствования; это сознание своей духовной бедности при сопоставлении с тем духовным богатством, которое возможно и к которому должно стремиться, – не только необходимое условие, первый шаг на пути к исправлению и совершенствованию, но и необходимый, постоянный спутник его. Где нет такого сознания духовной бедности, а рождается горделивое и самоуверенное довольство своим духовным богатством, там является невосприимчивость к своим недостаткам, неспособность к исправлению, духовному развитию, в крайнем случае – остановка в нем, а такая остановка в духовной жизни – духовное умирание, духовная смерть*.

Поэтому совершенно справедливо нищету духовную, как сознание своего духовного убожества, назвать воспринимающим органом праведности, новой жизни; кто не имеет этого сознания, тому нечем воспринять праведность, нет возможности начать новую жизнь, так как только в нищете духовной – зерно новой жизни, из которого только и может вырасти соответствующий плод. Так не только в отношении к христианской праведности, но и в отношении ко всякому духовному совершенствованию и духовному творчеству.

Вот почему Спаситель прежде всего, в первой же заповеди блаженства, возвещает счастье нищим духом: Блажени нищии духом* (Мф.5:3).

Нищие духом – это те люди, которые признают себя по знанию бедными истиною, по воле – бедными святостью, по чувству – бедными счастьем, блаженством; – это «смиренные и сокрушенные сердцем».., те, «которые по своей воле смиряют себя и уничижают», как объясняет один святой отец Церкви (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, кн. I, стр. 149).

«Нищий духом есть тот человек, который искренно признает себя духовным бедняком, ничего своего не имеющим; кто всего ожидает от милосердия Божия, кто убежден, что он не может ни помыслить, ни пожелать ничего доброго, что он не может сделать ни одного истинно доброго дела без благодати Иисуса Христа; кто считает себя грешнее, хуже, ниже всех, кто всегда себя укоряет и никого не осуждает» (Святой Иоанн Кронштадтский, т. 1, стр. 157).

Таким образом, нищета духовная - это прежде всего глубокое и искреннее сознание своего духовного убожества и бессилия осуществить высокие, лучшие стремления своей души и предначертания Божественной воли, всегдашнее чувство неудовлетворенности степенью своего духовного развития, сопутствуемое искренним желанием и настойчивым стремлением достигнуть лучшего состояния, подобно тому как бедность материальная состоит в сознании и в ощущении своей материальной недостаточности, в желании уменьшить или уничтожить эту бедность и в стремлении к этому всеми силами. Такую нищету духовную ублажает в Своих последователях Спаситель.*

Как, по-видимому, странно: фарисеи, слепые вожди иудейского народа, жившие в заблуждениях и пороках, были преисполнены духовной гордости; язычники, не знавшие истины и жившие во тьме религиозных и других блужданий, не признавали смирения среди своих добродетелей; а христианам, облагодатствованным благодатью Духа Святаго и увидевшим свет Христовой истины, нищета духовная, смирение вменяется в великую заслугу!

«Учение Христово, – говорит один толкователь (Lапgе I. Р., стр. 70), - это божественное безумие, которое судит и осуждает мудрость мира, – истина Божия, которая разрушает видимость и разоблачает обманчивость мирской правды.

Премудрость бо мира сего буйство у Бога есть… запинаяй премудрым в коварстве их. И паки: Господь весть помышления человеческа, яко суть суетна. (1Кор.3:19-20).
«Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их. И еще: Господь знает умствования мудрецов, что они суетны».

Только при сиянии света можно видеть предметы в их настоящем виде, только при свете можно узнать и настоящий путь. И сознание духовной нищеты может родиться и рождается у человека только тогда, когда ему открыто или он сам начинает видеть и понимать, что есть нечто неизмеримо лучшее, чем то, чем духовно живет он, когда его духовному взору начинает представляться некий идеал лучшей, высшей духовной жизни. Представление или как бы предощущение этого высокого идеала не дает человеку успокоиться, возбуждает его духовные силы в стремлении к этому идеалу, а противоположение своего теперешнего убогого состояния тому лучшему, совершеннейшему, что настойчиво предносится духовному взору человека, питает в нем чувство постоянной неудовлетворенности, недовольства собой, своим теперешним состоянием. И чем человек в таком состоянии выше поднимается по ступеням духовного развития, чем со стороны он кажется духовно богаче – религиозней и добрее, лучше, – тем для самого этого человека яснее его духовное убожество, тем с каждым его шагом выше над ним поднимается его идеал, тем он привлекательнее и дороже, тем лучезарнее и ярче в недостижимых высотах сияет для человека идеал, тем сам человек становится смиренней и тем яснее для него неосуществимость этого идеала и тем более растет у человека чувство неудовлетворенности.

Это душевное состояние свойственно всем великим людям во всех областях духовной жизни, но оно доступно и каждому человеку, духовно не закосневшему, не находящемуся еще в состоянии духовного самодовольства, – конечно, доступно в большей или меньшей степени.

«Много степеней смирения, – говорит святой Златоуст, – иной умеренно смирен, а иной с преизбытком» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, кн. 1, стр. 150).

Царь-пророк Давид, переживавший самые глубокие и высокие чувства любви и преданности Богу, неподражаемо выразивший эти чувства в своих дивных псалмах и в своей жизни, неоднократно восклицал: «я – нищ» (Пс.24:16; 69:6), прося у Бога помощи.

Призри на мя и помилуй мя, яко единород и нищь есмь аз (Пс.24:16).
«Призри на меня и помилуй меня, ибо я одинок и убог».

Аз же нищ есмь и убог, Господь попечется о мне: помощник мой и защититель мой еси Ты, Боже мой, не закосни (Пс.69:6).
«А я – нищ и убог, Боже, помоги мне: помощник мой и избавитель мой – Ты, Господи, не замедли!»

Величайший из ветхозаветных мудрецов Соломон, который «говорил о деревах, от кедра, что в Ливане, до иссопа, вырастающего из стены, говорил и о животных, и о птицах, и о пресмыкающихся, и о рыбах», мудрости которого приходили учиться «от всех народов» и «от всех царей земных» (3Цар.4:33-34), говоривший о себе, что «он приобрел мудрости больше всех, которые были прежде него над Иерусалимом» (Еккл.1:16), - этот мудрец в конце концов осознал, что это (мудрость и знания) – «томление духа» (произволение духа – Еккл.1:17):

Яко во множестве мудрости множество разума, и приложивый разум приложит болезнь (Еккл.1:18).
«Потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь».

И лучший из языческих мудрецов Сократ пришел к искреннему убеждению, что «он знает то, что ничего не знает».

Лучшее, что делал ветхозаветный закон, истинный плод Ветхого Завета, – это то, что он приводил людей к сознанию духовной нищеты, беспомощности*, а в Новом Завете подлинное семя веры в учение Христово, почва для восприятия искупительных заслуг Христовых – нищета духовная.

Христианин только тогда и начинает свою христианскую жизнь, когда проникнется сознанием своей духовной нищеты, смиренным чувством своей греховности, признает невозможность самому избавиться от этой греховности и будет добровольно, радостно стремиться к свободе от греха, к восполнению своей духовной нищеты через Спасителя, силою Божиею. На почве нищеты духовной рождается покаяние и вырастают все христианские добродетели, ублажаемые Спасителем в той же Нагорной проповеди. Нищета духовная ведет христианина к скорби (плачу) о грехах и к перенесению страданий; кротость открывает светлый образ вечной правды, возбуждает алкание и жажду этой правды; жажда правды делает бесконечно милостивым; милосердие отдает все, от всего отрекается, – и рождается чистота сердца; чистое сердце располагается к Божественному посольству, творению мира в мире; миротворцы необходимо страдают за правду. Но все это развитие христианской добродетели совершается под постоянным взаимодействием человеческой духовной нищеты и Божественной благодати и Божия богатства*.

Так, сознание духовной нищеты является и основанием, и спутником истинно христианской жизни. Действительно, прочитайте жития святых, – и вы увидите, что величайшие подвижники христианской веры и добродетели в высшей степени были проникнуты сознанием своей греховности, своего духовного убожества. Их духовное зрение, направленное вглубь себя, было просветлено и очищено постоянною духовною борьбою и духовными подвигами, а потому они вполне ясно сознавали, как мало ими достигнуто в области христианского совершенствования, как они еще бесконечно далеки от идеала христианской жизни, указанного Христом:

Будите убо вы совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть (Мф.5:48).

Однако следствием сознания духовной нищеты является постепенное духовное обогащение и духовная истинная жизнь, как следствием духовной гордости является духовное обнищание и духовная смерть; первая несет оправдание христианину, как евангельскому мытарю, а вторая приводит к осуждению, как фарисея. Духовная гордость, как состояние противоположное нищете духовной, состоит в духовном самодовольстве, являющемся следствием слепоты духовного зрения, направленного не во внутрь себя, а во вне, следствием тупости и невосприимчивости душевных сил: в таком состоянии человек не может ни сознать своих недостатков, ни покаяться в своих грехах и пороках, ни обратить свой взор с верою и надеждою к Подателю благодати и Искупителю. Господь возвещает Ангелу Лаодикийской церкви:

Зане глаголеши, яко богат есмь и обогатихся и ничтоже требую: и не веси, яко ты еси окаянен и беден, и нищь и слеп и наг. Совещаю тебе купити от Мене злато разжжено огнем, да обогатишися, и одеяние бело, да облечешися, и да не явится срамота наготы твоея: и коллурием помажи очи твои, да видиши. Аз, ихже аще люблю, обличаю и наказую. Ревнуй убо и покайся. Се, стою при дверех и толку: аще кто услышит глас Мой и отверзет двери, вниду к нему и вечеряю с ним, и той со Мною (Апок.3:17-20).
«Ибо ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг. Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное, чтобы тебе обогатиться, и белую одежду, чтобы одеться и чтобы не видна была срамота наготы твоей, и глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть. Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак будь ревностен и покайся. Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною».

И святитель Иоанн Златоуст говорит:

«Все величайшие бедствия, удручающие всю вселенную, произошли от гордости» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, кн. I. стр. 150).

«Укажешь ли на целомудрие, девство, презрение денег, или на что другое, – все нечисто, обременено проклятием и отвратительно, если нет смирения. Итак, будем всюду им начинать, в словах, в делах, мыслях, и созидать все на нем» (Святой Иоанн Златоуст, т. III, стр. 321).

Следствием и венцом нищеты духовной является духовное богатство, Царствие Небесное:

Яко тех (нищих духом) есть Царствие Небесное (Мф.5:3). Происходит как бы второе мiротворение: как некогда первотворение земной жизни во вселенной, так теперь творение новой жизни в жизни человека и прежде всего в его душе; там из ничего – мир и прежде всего во тьме – свет, здесь из нищеты – Царство Небесное и прежде всего в душе, окутанной мраком греховности, тьмою заблуждений, – свет святости, сияние истины. Но Царство Небесное не обещается нищим духом как награда, как нечто ими заслуженное, но все же внешнее, а оно рассматривается как сопутствующее, принадлежащее им – «тех есть Царство Небесное»: нищие духом потому-то и блаженны, что Царство Небесное принадлежит им, а не кому-то другому. Так как нищета есть состояние внутреннее, душ людей, то, очевидно, и Царство, рождающееся, на основе духовной нищеты, есть, прежде всего, состояние душ людей верующих. Сознание своего духовного убожества, греховности, и виновности пред Богом, сопровождаемое чувством безвыходности этого положения, – тяжелое, мучительное состояние, как и сознание безвыходной материальной бедности. Такое состояние рождал и питал ветхозаветный закон, как то прекрасно раскрыл апостол Павел. Не таково состояние нищеты духовной в Новом Завете, в христианстве: в Ветхом Завете нищета духовная – цель, плод, в Новом Завете – начало, семя; торжество Ветхого Завета в том, что он приводил людей к сознанию нищеты духовной – и только; торжество Евангелия, что оно нищих духом делает богатыми, принося им примирение с Богом, людьми, с собою, внося в их душу чувство высвобождения от греховности, освещая ее лучами отрадного света истины, приближая их к идеалу – Богу. В христианине состояние нищеты духовной сопровождается радостным сознанием посильного, изо дня в день, приближения к праведности, спасению, Богу; а истинное счастье души, истинная ее отрада – не в осуществлении идеала (это и вообще невозможно, как невозможно осуществление евангельского идеала – совершенства Бога), а в беспрерывном стремлении и приближении к нему.

В этом, прежде всего, истинное богатство нищих духом, истинное их Царство Божие.*

Никакие обстоятельства, никакие невзгоды и страдания человеческой жизни не могут лишить христианина этого богатства. Святые мученики с христианской радостью переносили ужаснейшие страдания, потому что никто и ничто не могли отнять у них самого драгоценного – отрадного, сладостного сознания, что и в эти моменты страданий их дух продолжает свой царский путь к самому лучшему и совершеннейшему – Христу и осуществлению Его заветов, Его воли.

И в Евангелии Царство Божие обозначает, прежде всего, внутреннее радостное, духовное состояние верующих, как состояние мира, предощущение праведности, возможности спасения в силу искупительных заслуг Христа – Спасителя. В этом смысле

Не приидет Царствие Божие с соблюдением [со усмотрением]: ниже рекут: се зде, или: онде. Се бо Царствие Божие внутрь вас есть (Лк.17:20-21).
«не придет Царствие Божие приметным образом, И не скажут: вот, оно здесь, или: вот, там. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть».

И, по словам апостола Павла:

Несть бо Царство Божие брашно и питие, но правда и мир и радость о Дусе Святе. (Рим.14:17).
«Ибо Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе».

В этом смысле Царство Божие принадлежит нищим духом.

Но им же принадлежит Царство Божие, как Церковь, которую составляют верующие на земле, объединенные одними стремлениями, одними верою, надеждою и любовию. Здесь-то они получат новое богатство – воспримут от Спасителя золото, огнем очищенное, в таинствах Церкви; белую одежду, в которую оденутся, – в христианских добродетелях, и получат глазную мазь, которою помажут глаза свои для исцеления от слепоты, – в истине, Христом возвещенной (Апок.3:15-22).

Вем твоя дела, яко ни студен еси ни тепл: не да студен бы был ни тепл [о, дабы студен был еси или горящь]. Тако, яко обуморен еси, и ни тепл ни студен, изблевати тя от уст Моих имам [тако, понеже тепл еси, и ни студен еси ниже горящь, имам тя изблевати из уст моих]. Зане глаголеши, яко богат есмь и обогатихся и ничтоже требую: и не веси, яко ты еси окаянен и беден, и нищь и слеп и наг. Совещаю тебе купити от Мене злато разжжено огнем, да обогатишися, и одеяние бело, да облечешися, и да не явится срамота наготы твоея: и коллурием помажи очи твои, да видиши. Аз, ихже аще люблю, обличаю и наказую. Ревнуй убо и покайся. Се, стою при дверех и толку: аще кто услышит глас Мой и отверзет двери, вниду к нему и вечеряю с ним, и той со Мною. Побеждающему дам сести со Мною на престоле Моем, якоже и Аз победих и седох со Отцем Моим на престоле Его. Имеяй ухо да слышит, что Дух глаголет церквам (Апок.3:15-22).
«Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих. Ибо ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен и жалок, и нищ, и слеп, и наг. Советую тебе купить у Меня золото, огнем очищенное, чтобы тебе обогатиться, и белую одежду, чтобы одеться и чтобы не видна была срамота наготы твоей, и глазною мазью помажь глаза твои, чтобы видеть. Кого Я люблю, тех обличаю и наказываю. Итак будь ревностен и покайся. Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною. Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его. Имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам».

И все это – богатство нищих духом здесь, на земле, является лишь предуготовлением истинного богатства, истинной славы нищих духом в Царстве Небесном, – в царстве славы, где они будут торжествовать со Христом, наслаждаясь лицезрением Божиим в вечности:

И глаголаше Иисусови: помяни мя, Господи, егда приидеши во Царствии си. И рече ему Иисус: аминь глаголю тебе, днесь со Мною будеши в раи (Лк.23:42-43).
«И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю».

Христос возвещает нищим духом:

Побеждающему дам сести со Мною на престоле Моем, якоже и Аз победих и седох со отцем моим на престоле Его* (Апок.3:21).
«Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его».

Блажени плачущии

Блажени плачущии: яко тии утешатся. (Мф.5:4)

Признанием и проникновенным сознанием своей духовной бедности и беспомощности (нищеты духовной) человек становится на путь к новой жизни, как бы очищая свою душу от прежнего духовного хлама и сора и тем приготовляя ее для даров новой жизни, Царства Божия. Но истинным приуготовлением души к воспринятию новой жизни, как бы вспахиванием душевной почвы для новых посевов является плач, печаль*.

«Не столько дождь, падающий на семена, помогает им прозябать и возрастать, сколько дождь слезный возращает и приводит в зрелость семя благочестия; он очищает душу, орошает ум и помогает быстро возрастать семени учения… Как земледелец глубоко разрывает землю плугом, приготовляя надежное хранилище для семян, чтобы они, будучи посеяны, не оставались на поверхности, но скрывались в недрах земли и безопасно пускали корни: так и нам должно делать, и скорбью, как бы плугом, разрыть глубину сердца» (Святой Иоанн Златоуст, т. II, стр. 59).

Блажени плачущии*, – говорит Спаситель. Под плачущими нужно разуметь сильно опечаленных и печалящихся верующих, плач их – это искренняя и глубокая печаль, бессильная сдержаться, рвущаяся наружу и проявляющаяся в плаче. Спаситель, по словам святителя Иоанна Златоуста, ублажает в этой заповеди «не просто печалящихся, но тех, которые предаются сильной печали; потому и не сказано: печалящиеся, но плачущие» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 151).

Конечно, жизнь человеческая дает немало поводов для плача. «Плачет бессильная злоба; плачет униженная гордость; плачет неудовлетворенная суетность; плачет оскорбленное самолюбие… и мало ли бывает суетных слез? Сколько неудовлетворенных страстей, сколько малодушных, столько и пустых слез: но это слезы грешные, слезы бесполезные, слезы крайне вредные для плачущих, ибо причиняют смерть душе» (Слова святого Иоанна Кронштадтского).

Такой плач – выражение «сего мира печали», которая, по апостолу, «смерть соделовает» (2Кор.7:10); учение же Христово – живоносное учение, как и Сам Он – Жизнь; а потому ублажаемая Спасителем печаль есть, конечно, «печаль ради Бога», которая, по апостолу, «производит неизменное покаяние ко спасению» (2Кор.7:10).

Печаль бо, яже по Бозе, покаяние нераскаянно во спасние соделовает, а (сего) мира печаль смерть соделовает (2Кор.7:10)
«Ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть».

Плачущих Спаситель ставит наряду с нищими духом, и можно сказать, этот плач, эта христианская печаль рождается из нищеты духовной, необходимо сопутствует ей. Нищета духовная является, с одной стороны (так сказать, отрицательно), как следствие сознания своей духовной бедности и слабости, бессилия людей в борьбе со злом и несовершенствами жизни, а с другой стороны (положительно), как следствие стремления к лучшему – желаемому и ожидаемому. Печаль христианская рождается из тех же причин.

По словам святителя Иоанна Златоустого, «плакать» – значит, с одной стороны, «постоянно памятовать о своих грехах и мучить совесть этими помыслами», а с другой, «непрестанно измерять то пространство пути», на какое мы отстоим от Царства Небесного» (Святой Иоанн Златоуст, т. I, стр. 149).

«Как бедные, когда увидят других богатыми, достигшими высоких званий.., из благосостояния других яснее познавая собственную бедность, проливают слезы, – так точно и мы, когда вспомним о дерзновении мучеников, какое имеют они пред Царем всех – Богом, о светлости и славе их, вспомним также о собственных грехах, – то из богатства их яснее увидим собственную бедность, сетуем и скорбим, познавая, как далеко мы отстоим от них; это и производит слезы» (Святой Иоанн Златоуст т. II, стр. 694).

Таким образом, плачущие печалятся прежде всего о себе, о своем несовершенстве, греховности, духовном бессилии. Такая печаль – неизменный спутник нашей духовной жизни и особенно хорошо знакома христианину, в его духовной борьбе, в стремлении к осуществлению лучших его стремлений: и великий апостол с грустью сознавал, что он делает не то доброе, которое хочет, а то злое, которого не хочет:

Вем бо, яко не живет во мне, сиречь во плоти моей, доброе: еже бо хотети прилежит ми, а еже содеяти доброе, не обретаю. Не еже бо хощу доброе, творю, но еже не хощу злое, сие содеваю. Аще ли, еже не хощу аз, сие творю, уже не аз сие творю, но живый во мне грех. Обретаю убо закон, хотящу ми творити доброе, яко мне злое прилежит (Рим.7:18-21).
«Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Итак я нахожу закон, что, когда хочу делать доброе, прилежит мне злое».

Эта печаль о личных грехах и личной духовной бедности усиливается и углубляется наблюдением греховности и поточности других людей, сознанием последствий греха в мире, могущества зла и расстройства мировой и человеческой жизни. «Христианину, если он печалится, можно иметь только два повода для скорби: или когда он сам прогневит Бога, или когда сделает то же ближний» (Святой Иоанн Златоуст, т. XII, стр. 619).

Спаситель «повелевает нам плакать не о своих только грехах, но и о грехах других. Так поступали святые, как-то: Моисей, Павел, Давид; все они часто оплакивали чужие грехи» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 152). «Вся настоящая жизнь поистине есть время плача и слез; такое несчастие постигло всю вселенную, такие бедствия объяли всех людей, что если кто захочет распознать их в точности, если только возможна такая точность, то не перестанет скорбеть и плакать: так все извратилось и расстроилось, а добродетели и следа нет нигде» (Святой Иоанн Златоуст, т. I, стр. 132).

Был такой мудрец (Соломон), который хотел «распознать в точности» жизнь мировую и человеческую и пришел к глубоко печальному выводу, как сам говорит:

Смеху рекох: погрешение, и веселию: что сие твориши (Еккл.2:2)
«О смехе сказал я: «глупость», а о веселье: «что оно делает?»

Блага ярость паче смеха (Еккл.7:4).
«Сетование лучше смеха».

Сердце мудрых в дому плача, а сердце безумных в дому веселия (Еккл.7:5).
«Сердце мудрых – в доме плача, а сердце глупых – в доме веселья».

«Настоящее время есть время печали и скорби, сокрушения и смирения, борьбы и подвигов; а ты смеешься» (Святой Иоанн Златоуст, т. XII, стр. 142).

Так ручей печали, плача, рожденный из источника его – нищеты духовной, расширяется, углубляется и обращается в целую реку скорби, охватывающую всех людей, всю человеческую жизнь, – и чем шире раздвигаются берега печали, тем сильнее, тем глубже она, тем она целительнее для души плачущего.

«Слезы могут погасить костер грехов» (Святой Иоанн Златоуст, т. II, стр. 605), и «ничто так хорошо не может загладить грехи, как слезы» (Святой Иоанн Златоуст, т. XI, стр. 462). «Будем смывать нечистоты свои слезами, велик плод этих рыданий, велико назидание и утешение» (Святой Иоанн Златоуст, т. IV, стр. 695–696).

«Если у тебя есть грехи, они легко истребятся и попалятся скорбью. Если же у тебя есть добродетель, от скорби она сделается светлее и блистательнее» (Святой Иоанн Златоуст, т. II, стр. 460).

«Этими слезами орошается Церковь, ими возращаются души. Будь огонь даже чувственный и плотской, эти слезы могут погасить его; эти слезы погашают разжженные стрелы лукавого… Нет ничего сладостней этих слез, они приятнее всякого смеха. Мы не должны считать их чем-нибудь для себя неприятным, а напротив крайне желательным» (Святой Иоанн Златоуст, т. XI, стр. 460). Эта печаль, эти слезы, родившиеся из нищеты духовной – из сознания великих несовершенств своей личной, человеческой и мировой жизни, усиливаются, углубляются представлением, как бы внутренним созерцанием того положительного идеала жизни, который начертан в учении Спасителя и от которого так далека теперешняя действительная жизнь – и отдельного человека, и всех людей. По апостолу, мiр весь во зле лежит (1Ин.5:19), – и печальный взор верующего обращен от этого мира к иному – ожидаемому и желаемому, к которому зовет его вера, устремляется его душа. Противоположность между тем, к чему стремится душа, и тем, что есть на cамом деле, – между ожидаемым, желаемым и действительным – источник глубокой печали для верующего. Состояние такой печали известно каждому человеку, не погрязшему в области видимого, более или менее легко достижимого, или не знавшему в безнадежное отчаяние; но оно особенно сродно христианину, которому присуща вера не только в возможность, н: и неизбежность победы добра над злом, истины над заблуждениями. Начало этой победы положено Спасителем, Победителем диавола и смерти. Но люди, этот мир, еще служат злу, лежат во зле, – и сердце верующего рвется к другому миру, где царит правда, Христос: отрадно для печального в этом мире верующего разрешитися и со Христом быти (Флп.1:23; – буквально: развязать; умереть). Уже взору ветхозаветного праведника представлялись новое небо и новая земля (Ис.65:17; 66:22), и новозаветный праведник устремляет свою надежду к новому небу и новой земле (2Петр.3:13).

Будет бо небо ново и земля нова, и не помянут прежних, ниже взыдут на сердце их (Ис.65:17).
«Ибо вот, Я творю новое небо и новую землю, и прежние уже не будут воспоминаемы и не придут на сердце».

Якоже бо небо ново и земля нова, яже Аз творю, пребывают предо Мною, глаголет Господь, тако станет семя ваше и имя ваше (Ис.66:22).
«Ибо, как новое небо и новая земля, которые Я сотворю, всегда будут пред лицем Моим, говорит Господь, так будет и семя ваше и имя ваше».

Нова же небесе и новы земли по обетованию Его чаем, в нихже правда живет (2Петр.3:13).
«Впрочем мы, по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает правда».

Поэтому для верующего время теперешней земной жизни – время странничества, когда он проходит свой печальный путь к Царству Божию, к Богу.

«Настоящая жизнь, – говорит святой отец, – есть странничество. Что я говорю: странничество? Она гораздо хуже и странничества. Потому Христос и назвал ее путем:

Узкая врата, - говорит Он, - тесный путь вводяй в живот (Мф.7:14).

И это есть самая лучшая и даже первая наука – знать, что мы странники в настоящей жизни… Это – корень и основание великой добродетели. Кто здесь странник, тот там будет гражданином; кто здесь странник, тот не станет привязываться к настоящим благам, не будет заботиться ни о жилище, ни о богатстве, ни о пище, ни о чем другом подобном; но, как находящиеся в чужой стране делают все и употребляют все меры к возвращению в отечество и каждый день стремятся увидеть страну, их произведшую, так и питающий любовь к будущим благам не огорчится здешними несчастными обстоятельствами и не возгордится счастливыми, но будет проходить мимо всего этого, как путник» (Святой Иоанн Златоуст, т. V, стр. 368–369).

И в сердце каждого человека с незадушенными высшими запросами души живет печаль по неизведанным высшим благам, – печаль, которую ничто не может окончательно изгнать из души, ничто не может заглушить. Всем знакомо чувство томительной, иногда мучительной неудовлетворенности -тоски, которая прорывается из глубины души в минуты самых великих радостей земных.

«Настоящая (теперешняя, земная) радость всегда смешана с печалью и никогда не бывает чистою» (Святой Иоанн Златоуст, т. ХП, стр. 143).

Эта, так свойственная людям печаль души, есть печаль по иным, высшим, неземным радостям, неизведанным, но желанным, – то печаль души по истинной ее родине, по Царству Божию, истинная печаль боя же по Бозе (2Кор.7:10).

Но более определенный, ясный характер эта печаль приобретает только в душе христианина: скорбит христианская душа и о том, что в ней самой много зла и несовершенства, а истинной радости нет; скорбит она и о том, что не славословится по-настоящему людьми имя Божие, не познается слава Божия (да святится имя Твое, – молится христианин); скорбит душа христианская и о том, что не настало еще на земле Царство Божие (да придет царствие Твое), много неправды на земле и зло здесь так часто побеждает добро. Чем больше душа наполняется этою печалью, тем меньше в ней остается места для земных привязанностей, для мирской печали. И насколько привязанность к земным благам, печаль о них приковывает человека к земле, расширяет и обостряет власть тела и порабощает дух, – настолько печаль о Боге окрыляет и возвышает дух человека, углубляет запросы и стремления духа, делает его независимым, свободным, сильным.

«Отрешив душу от мирских забот, как бы от тяжких уз, они (верующие) таким образом дают ей свободу возлетать в свое, сродное ей место» (Святой Иоанн Златоуст, т. I, стр. 131).

В этом – истинная, высшая свобода души. Спаситель сказал:

Аще убо Сын вы свободит, воистинну свободни будете (Ин.5:36).
«Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете».

Таким образом, истинная печаль о Боге постепенно ведет человека к величайшему благу – духовному высвобождению, духовной свободе. Уже и из этого видно, что печаль бо яже по Бозе - ублажаемый Спасителем плач – совсем не то, что на философском языке называется пессимизмом, а на языке обыденном разочарованностью. Пессимизм, или разочарованность, основывается на философском (теоретическом) или жизнью добытом (практическом) убеждении не только в том, что жизнь плоха, но что и невозможна лучшая; а потому ведет к отрицанию жизни.*

Христианская печаль, наоборот, рождается из убеждения, что и может быть, и будет лучшая жизнь, и есть печаль об этой лучшей, желаемой и ожидаемой жизни. Так что пессимизм и разочарованность по существу есть безверие, а «печаль ради Бога» - вера, убеждение в лучшем, вера в Бога, Который помогает людям устроить это лучшее и даст торжество добру. Пессимизм – ограничение интересов человеческой и мировой жизни тем, что видимо, доступно непосредственному наблюдению, печаль христианская – расширение кругозора человека за пределы видимого в сферу ожидаемого, будущего.

Оттого пессимизм и разочарованность должны вести и ведут к ослаблению энергии человека, к безразличию, а печаль христианская усиливает энергию, усиливает стремление содействовать всячески скорейшему наступлению Царства Божия на земле и достигнуть Царства Небесного. При такой печали яже по Бозе не только возможна, но и неизбежна и радость яже по Бозе – чистая, неизменная, тихая и сосредоточенная радость даже среди величайших бедствий и невзгод жизни.

«Человека, – по словам Иоанна Златоуста (Святой Иоанн Златоуст, т. II, стр. 203), – благонастроенного по уму и пекущегося о своей душе, никакая решительно вещь не может опечалить: он будет наслаждаться чистою и непрерывною радостью. И что это правда, апостол Павел убеждал нас и говорил:

Радуйтеся всегда о Господе: и паки реку: радуйтеся. (Флп.4:4).
«Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь».

«Радующийся о Господе ни в каком случае не может быть лишен этой радости. Все другое, о чем мы радуемся, превратно, непостоянно и удобоизменчиво… Боящийся Бога, как должно, и надеющийся на Него приобрел себе самый корень радости и владеет вполне источником благодушия… А в особенности удивительно то, что такой человек не перестает радоваться и тогда, когда есть причина для печали. Быт.выше всего, когда постигают многие бедствия, повергающие в скорбь, и радоваться среди печали – вот это необычайно» (Святой Иоанн Златоуст, т. II, стр. 205).

Глубокая вера в то, что уже в настоящей жизни, до установления и осуществления в мiре и жизни людей Своего полного и царственного господства, Бог правит течением мiровой и человеческой жизни и направляет, ведет ее к осуществлению Своих Божественных предначертаний, – эта вера умиротворяет боль, с какою верующий и именно только верующий взирает на то, что в мiре зло и неправда людская не только действуют против Бога, но часто проявляются как победоносная сила. Такая вера в Бога, как Мiроправителя, не только рождает в верующем смиренное преклонение пред волею Божиею тогда, когда он видит торжество в мiре зла и неправды, но и радость по Боге, когда торжествует добро и правда. Такую радостную преданность воле Промыслителя среди величайших невзгод жизни и печалей выражали не только новозаветные праведники (Флп.4:4), но и праведники ветхозаветные. Пророк Аввакум заключение своего дивного славословия промысла Божия восклицает:

Зане смоковь не плодопринесет, и не будет рода в лозах: солжет дело маслинное, и поля не сотворят яди: оскудеша овцы от пищи, и не будет волов при яслех. Аз же о Господе возрадуюся, возвеселюся о Бозе спасе Моем. Господь Бог мой сила моя, и учинит нозе мои на совершение, и на высокая возводит мя, еже победити ми в песни его. (Авв.3:17-19).
«Хотя бы не расцвела смоковница и не было плода на виноградных лозах, и маслина изменила, и нива не дала пищи, хотя бы не стало овец в загоне и рогатого скота в стойлах, – Но и тогда я буду радоваться о Господе и веселиться о Боге спасения моего. Господь Бог – сила моя: Он сделает ноги мои как у оленя и на высоты мои возведет меня! [Начальнику хора]».

В этой несокрушимой вере в окончательное торжество добра над злом, правды Божией над человеческими неправдами, Царства Божия над царством мира – залог истинного утешения для верующих – плачущих:

Блажени плачущии: яко тии утешатся* (Мф.5:4).

Сам Христос Спаситель отъимет всяку слезу от очию их (Апок.21:4).

Конечно, полное утешение для плачущих возможно лишь тогда, когда будут устранены все те причины, которые вызывают их плач, их печаль: когда изменится и их собственное печальное состояние и течение жизни человеческой и мировой; следовательно, лишь в Царстве Небесном. Но прочное основание утешения плачущих положено Спасителем уже и в теперешней жизни. Теперь глубоко печалятся они о своем несовершенстве, грехах, о бессилии в борьбе с ними, скорбят о новом небе и новой земле, - но Христос принес людям прощение грехов, указал им путь совершенствования, дает благодатные силы в борьбе со злом, положил начало новой жизни – жизни истинной: разве это не великое утешение для верующих? Плачут верующие о нестроениях, расстройстве человеческой и мировой жизни, о порочности и греховности людской, – но Христос искупил людей от греха, проклятия и смерти, указал людям путь иной, новой, блаженной жизни: разве и в этом – не отрадное утешение для верующих – плачущих? Пусть еще далеки люди от того, к чему зовет и ведет Христос, но для верующего ясно, что победа Царства Божия, дела Христова если не близка, то несомненна: верующие уже слышат победный призыв Христов:

Дерзайте, (яко) Аз победих мир. (Ин.16:33).
«Но мужайтесь: Я победил мир».

Пусть еще так часто торжествует зло, пусть еще много среди людей неправды, – но это торжество уже подсеченного в корне зла, подкошенной неправды. Победно взошло и сияет Солнце правды, добра, истины, – и верующие и теперь с тихою радостью, утешенные могут восклицать:

Разумейте, языцы, и покаряйтеся, … яко с нами Бог (Ис.8:9-10)
«Поймите это народы, и смиритесь, … ибо с нами Бог».5

«Итак, будем плакать, возлюбленные, будем плакать, чтобы поистине посмеяться, чтобы поистине возрадоваться во время действительной радости» (Святой Иоанн Златоуст, т. XII, стр. 143).

Блажени кротцыи

Блажени кротцыи: яко тии наследят землю. (Мф.5:5)

Нищета духовная и плач (печаль) приуготовляют душу верующего к воспринятию новой жизни, вводят ее, так сказать, в круг и сферу новых чувствований, настроений, свойственных истинному христианину. Но в душе истинного христианина, приготовленной сознанием своей духовной нищеты и глубокой печалью о своих грехах и о несовершенствах (неправдах) человеческой жизни к принятию новой – истинно христианской жизни, вместе с тем рождаются, развиваются и укореняются и плоды этой новой жизни. Прежде всего у него, с изменением отношения к себе, является новое отношение к людям и к Богу, новое воспринятие отношений к нему людей и Бога. Выражением этого нового отношения, а следовательно, и истинным, действительным началом и плодом новой жизни является кротость, которую в своих последователях ублажает Спаситель в третьей заповеди блаженства: Блажени кротцыи* (Мф.5:5).

Кроткие – это люди, терпеливо, спокойно, и мужественно, без раздражения, ропота и озлобления, без гневного протеста и явного противодействия переносящие, во имя любви к людям и по несокрушимой вере в Бога – Мiроправителя и Мздовоздаятеля, все личные обиды и оскорбления от людей и все личные бедствия, невзгоды и неправды в жизни. Это не равнодушие, не безразличное отношение к злу и неправдам; нет, зло и неправда, действующие в мире, как бы они ни проявлялись, причиняют кротким боль, вызывают в них глубокую печаль. Они только не стремятся к тому, чтобы лично защищаться от зла и неправды соответствующим противодействием личным оскорбителям и обидчикам, но безропотно и спокойно переносят обиды по своей вере в Небесного Покровителя для обиженных, унижаемых и оскорбляемых в этой жизни. Мало того, они верят, что зло не побеждается новым злом, обида не прекращается новой взаимной обидой, а что только спокойное и терпеливое отношение к личным оскорблениям и обидам служит действительным средством для препобеждения самого зла. По словам святого отца:

«Для того Христос и повелевает нам быть овцами среди волков, чтобы ты не говорил: я потерпел то и то, и оттого ожесточился. Хотя бы ты потерпел бесчисленное множество обид, продолжай быть овцою, и победишь волков. Такой-то человек зол и нечестив; но ты имеешь силу, которою можешь преодолевать и злых.., потому что нет ничего могущественнее кротости, ничего – сильнее долготерпения… Тогда особенно и нужно показывать кротость, когда мы имеем дело с злобными и враждебными; тогда и открывается ее сила, тогда и сияет ее действенность, достоинство и польза» (Святой Иоанн Златоуст, т. V, стр. 370).

Отвечая на гнев гневом, на обиду обидой, на оскорбление оскорблением же, человек только еще больше вызывает гнев, только еще больше раздражает своего обидчика и оскорбителя; терпеливое же и спокойное перенесение обиды охлаждает и умиротворяет обидчика, приводит его к сознанию своей вины.

«Не так скоро врач, какое бы он ни прилагал старание, освободит от горячки, как человек великодушный дуновением слов своих охлаждает человека раздражительного, пламенеющего гневом. Но что я говорю о враче? И раскаленное железо, опущенное в воду, так скоро не потеряет своей теплоты, как человек вспыльчивый, если встретится с душою терпеливою» (Святой Иоанн Златоуст, т. IX, стр. 67–68).

Поэтому во имя любви к ближним, «кто желает побеждать раздражающихся, – пусть благородно переносит оскорбления и удары, – и он увидит много перемены в обезумевшем и поражающем» (Святой Иоанн Златоуст, т. XII, стр. 391).

Высокий образ истинной кротости указал Спаситель верующим в Себе Самом, сказав:

Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф.11:29).

Ближайший ученик Христов апостол Петр такими чертами характеризует кротость Своего Божественного Учителя:

Иже укаряемь противу не укаряше, стражда не прещаше, предаяше же Судящему Праведно (1Петр.2:23).
«Будучи злословим, Он не злословил взаимно; страдая, не угрожал, но предавал то Судии Праведному».

И действительно, жизнь Спасителя была преисполнена обид и оскорблений (со стороны фарисеев, книжников и прочих), всевозможных лишений; но никогда на оскорбления Он не отвечал оскорблениями, на зло – злом, и никогда ропота никто не слышал из уст Его. Отцу Он послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя (Флп.2:8), на преследования и неправды людские Он отвечал молитвою:

Отче, отпусти им: не ведят бо что творят (Лк.23:34).
«Отче! прости им, ибо не знают, что делают».

Этот же путь кротости – безропотного перенесения лишений и бедствий жизни, безответного перенесения людских обид и оскорблений указал Спаситель и Своим последователям. Кротость есть чисто и истинно христианская добродетель, совершенно чуждая душе естественного человека-язычника. В языческом мире, да и в нашем полуязыческом обществе, не только кротость – спокойное и безответное перенесение обид и оскорблений не почитается добродетелью, высоким подвигом и проявлением высоты душевной; но, наоборот, почитается позором, иногда позором несмываемым или смываемым убийством, кровью оскорбителя, или же, при невозможности отомстить ему, самоубийством оскорбленного. В языческом Мире обычай «кровавой мести» был священным законом, и явные следы этого узаконенного обычая мы находим в законодательстве Моисея.*

В нашем обществе даже у христианских народов существует дуэль, признаваемая средством смыть обиду, оскорбление; а месть, мщение за оскорбления – явление обычное. Кротость же безответное перенесение обиды и оскорбления, не только редко кем, даже из считающих себя искренними христианами, осуществляется в жизни, но большинством почитается трусостью, малодушием или, в крайнем случае, добродетелью слабости, так называемой пассивной добродетелью. Так ли это на самом деле, кротость – малодушие ли и признак ли слабости душевной?

На этот вопрос решительно и убедительно ответил уже святитель Иоанн Златоуст, раскрывавший величие кротости как христианской добродетели.

«Итак, – говорит он, – что такое кротость и что малодушие? Когда мы, видя других оскорбляемыми, не защищаем их, а молчим, это – малодушие; когда же сами, получая оскорбления, терпим, – это кротость. Кротость есть признак великой силы; чтобы быть кротким, для этого нужно иметь благородную, мужественную и высокую душу. Неужели ты думаешь, что мало нужно (силы душевной), чтобы получать оскорбления и не возмущаться? Не погрешит тот, кто назовет такое расположение к ближним даже мужеством» (Святой Иоанн Златоуст, т. IX, стр. 418).

«Подлинно, не так победа над врагами делает славными царей, как победа над яростью и гневом» (Святой Иоанн Златоуст, т. XII, стр. 627).

И в самом деле, ведь оскорбления затрагивают самые больные струны нашей души, разжигают самые быстро воспламеняющиеся страсти нашей души – самолюбие, гордость, тщеславие. Следовательно, для перенесения безответно и спокойно, без внутреннего даже раздражения и с любовью, оскорбления со стороны человека, оскорбляемому нужно овладеть этими могучими страстями, подчинить их воле своего духа, а вместе с тем создать в своей душе ничем не нарушимое равновесие, спокойствие духа. Для такой борьбы с своими страстями и победы над ними нужна великая, сильная, поистине благородная душа. Кто не знает, что легче бороться с тысячью внешних препятствий, с сотнями сильнейших врагов, чем с одною страстью? Для победы над страстями нужна высшая, неутомимая деятельность (активность) духа, а не бездеятельность (пассивность) души. Не деятельность, слабость души заключается именно в подчинении ее страстям, инстинктам, а не в господстве над ними. Ответить на оскорбление оскорблением, на обиду обидой – это дело инстинкта человека, дело его страсти, которая всецело овладевает им в минуту раздражения, гнева, делает его в это время своим рабом. Не подчиниться же гневу, вызываемому оскорблением, и вместо гнева и раздражения к оскорбителю проявить любовь и снисхождение – это дело сильного духа, победившего свои страсти.

«Ведь иметь гнев, зависть, – говорит святой отец, – не значит действовать, но страдать (πάσχειν [па́схин]), отсюда и название страсти (πάθος [па́фос]) – раны, язвы души. Подлинно, это страдание, и даже ужасные страдания… Следовательно, кто не гневается, тот не страдает» (Святой Иоанн Златоуст, т. IX, стр. 149). По мысли святого Иоанна Златоуста, как оскорбления унижают человека, так безответное перенесение оскорблений возвышает его до высоты сверхчеловеческой.

«Мы обращаемся к оскорбителям как бы к каким великим людям, когда говорим: ты кто, что оскорбляешь? А следовало бы говорить напротив: ты оскорбляешь? – оскорбляй; ведь ты – ничто. Скорее к тем, которые не наносят оскорблений, следовало бы говорить: ты кто, что не оскорбляешь? Ты – выше естества человеческого» (Святой Иоанн Златоуст, т. IX, стр. 349).

Подлинно, стать недоступным гневливости и раздражению от человеческих оскорблений и невзгод жизни, овладеть своими страстями и подчинить их себе – это значит стать выше естества человеческого, столь зараженного страстями. Такая победа, будучи плодом необыкновенной духовной мощи кротких, сообщает их душевной жизни полную уравновешенность, ничем другим недостижимую гармонию.*

Страсти – это постоянная душевная буря; отдавши свою жизнь, свою личность этой буре, человек никогда не может сохранять душевной уравновешенности, своей личной духовной свободы: он раб и жалкий раб. Его душа – больная, разбитая струна, по которой безжалостно и больно бьет каждое явление, каждое событие жизни. Посмотрите на всегда волнующегося, всегда болезненно беспокойного честолюбца, сребролюбца, ревнивца. Он – весь во власти других людей, во власти внешних обстоятельств жизни. Бывают ли, могут ли быть у него минуты, часы удовлетворения, истинного спокойствия? Страсть ненасытима, всегда жаждет все новой и новой себе пищи и находит ее во всем, в мелочах, пустяках; так и порабощенный страстью человек всегда найдет новую пищу для волнения, беспокойства. Только человек сильный душою постепенно освобождается от этого рабства страстям, выходит из этой бури, становится господином своих душевных движений и своих поступков. По мере этого и в душе его водворяется спокойствие, мир, никем и ничем внешним, посторонним ненарушимые. Он делается в духовном смысле скалою, о которую бесплодно разбиваются невзгоды жизни, большие и малые оскорбления людские. Такой непоколебимый мир душевный Спаситель и обещает только кротким, говоря:

Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашым (Мф.11:29).

И святитель Иоанн Златоуст свидетельствует, что в душах людей кротких «царствует великая тишина» (Святой Иоанн Златоуст, т. XI, стр. 66).

После этого едва ли нужно доказывать, что кротость не имеет ничего общего с трусостью, боязливостью.

«Малодушный или трусливый, – скажем словами одного русского богослова, – не раздражает других, но исключительно потому, что он сам боится этих раздражений, он стоит ниже их; у него нет достаточно твердой воли; он не уверен в себе, он не надеется выйти победителем из борьбы, вызываемой раздражениями, и потому боязливо и малодушно избегает ее, как могущей принести вред только ему одному. Таким образом, малодушие или трусость есть порок, недостаток нравственного характера, уверенности в себе, твердости воли. Совершенно иными, даже противоположными признаками характеризуется кротость. Кроткий не станет обижать или причинять раздражения другим, но – не потому, что он сам боится этих раздражений, а потому, что он стоит неизмеримо выше их, он не хочет их, так как находит нравственно несогласным с своими убеждениями, окрепшими в добром направлении, причинять обиды другим, а свою волю достаточно твердою, чтобы не отвечать на оскорбления, получаемые от других» (Священник Т. Буткевич, стр. 119–120). Только этой внутренней мощью, духовной силой кротких объясняется то, что кротость и только она победоносно действует на оскорбителей, обидчиков, является действительным средством исправления, вразумления их. На душу людей возмущенных, охваченных страстью может оказать побеждающее действие только сила духовная и уверенное сознание этой силы. Поэтому не гнев, возмущение или раздражение могут победить разгневанного или раздраженного, так как самые эти состояния – сами порождения слабости, неуравновешенности; а только духовная, мощная сила, живущая в душе кротких, может побеждать и побеждает оскорбителей и обидчиков – раздраженных, разгневанных.

«Победа над гневом в том, чтобы кротко перенести обиду», – говорит святой отец (Святой Иоанн Златоуст, т. XII, стр. 623).

На победную силу кротости в отношении к людям и вообще в мире указывает Спаситель и своим обетованием кротким, что они наследуют землю*

Это выражение – наследуют землю – образное и по первоначальному своему историческому смыслу относится к владению землею Ханаанскою – Палестиною, которую в Ветхом Завете Господь обещал в наследие сначала патриархам, а потом предоставил в вечное владение евреям при условии исполнения ими завета (Быт.12:7; 13 и далее; Исх.20:12; Лев.26:3 и другие).

И явися Господь Авраму и рече ему: семени твоему дам землю сию. И созда тамо Аврам жертвенник Господу явльшемуся ему (Быт.12:7).
«И явился Господь Авраму и сказал (ему): потомству твоему отдам Я землю сию. И создал там (Аврам) жертвенник Господу, Который явился ему».

Чти отца твоего и матерь твою, якоже заповеда тебе Господь Бог твой, да благо ти будет и да долголетен будеши на земли, юже Господь Бог твой дает тебе (Исх.20:12).
«Почитай отца твоего и мать твою, (чтобы тебе было хорошо и) чтобы продлились дни твои на земле, которую Господ – Бог твой, дает тебе».

Аще в повелениих Моих ходите, и заповеди Моя сохраните и сотворите я (Лев.26:3).
«Если вы будете поступать по уставам Моим и заповеди Мои будете хранить и исполнять их».

Согласно этому обетованию, каждое колено, каждый род, каждое семейство получило (унаследовало) определенный участок земли в Палестине. Так как для израильтян владение этим наследством составляло основу земного благосостояния и благоденствия, то владение землею сделалось выражением для обозначения благополучия народа и отдельных его членов. Впоследствии выражение о наследовании земли и владении ею получило у ветхозаветных писателей более глубокий и широкий смысл. Когда Бог наказывал все более погружавшийся в идолопоклонство народ преданием его в руки врагов, которые истребляли и уничтожали плоды земные, и, наконец, покарал еврейский народ рассеянием между язычниками, – то пророки, на основании Божественного обетования о вечном продолжении завета, предсказывали не только возвращение раскаявшегося народа в землю отцов и восстановление царства Давидова, но и распространение истинного богопознания и благочестия среди всех народов, окончательное наступление Царства Божия в Святой Земле, через удаление отсюда нечестивых, и восстановление Иерусалима на новой земле, в вечной, не преходящей славе (Ис.главы 60, 62, 65, 66; Иер.главы 30 и 31; Иез. главы 36 и 37; Зах.14:7 и далее).

Светися, светися, Иерусалиме, прииде бо твой свет, и слава Господня на тебе возсия. … И не будет тебе ктому солнце во свет дне, ниже восход луны просветит твою нощь, но будет тебе Господь свет вечный и Бог слава твоя (Ис.60:1,19).
«Восстань, светись, (Иерусалим), ибо пришел свет твой, и слава Господня взошла над тобою…. Не будет уже солнце служить тебе светом дневным, и сияние луны – светить тебе; но Господь будет тебе вечным светом, и Бог твой – славою твоею».

И будет день един, и день той знаемь будет Господеви, и не день и не нощь, и при вечере будет свет. И в день он изыдет вода жива из Иерусалима, пол ея в море первое и пол ея в море последнее: и в жатву и в весну будет тако. И будет Господь в царя по всей земли: в день он будет Господь един, и имя Его едино (Зах.14:7-9).
«День этот будет единственный, ведомый только Господу: ни день, ни ночь; лишь в вечернее время явится свет. И будет в тот день, живые воды потекут из Иерусалима, половина их к морю восточному и половина их к морю западному: летом и зимой так будет. И Господь будет Царем над всею землею; в тот день будет Господь един, и имя Его едино».

Вследствие этого, понятие Палестины, как обещанной Богом и данной еврейскому народу в наследие страны, расширяется в понятие вообще земли, возвышается до значения земной области Царства Божия в Новом Завете, подобно тому как Сион или Иерусалим делается символом центрального места этого царства, символом самой новозаветной Церкви. Поэтому, хотя в Ветхом Завете земля (ή γή [и ги́] erez [э́рэц]) означает Палестину, но она называется и рассматривается в пророчествах как земная почва Царства Божия, как образ вселенского мессианского царства. Следовательно, вполне соответствует духу ветхозаветных мессианских пророчеств понимать слова Спасителя о наследовании кроткими земли в смысле обетования им обладания всею землею.

Итак, Спаситель обещает кротким христианам унаследование всей земли, обещает, что царство кротких станет некогда царством вселенским. Как, кажется, такое обетование владычества над вселенной не согласно с видимыми свойствами кротости – уступчивостью, неспособностью не только нападать и захватывать, но даже и защищаться! Однако такова победная сила кротости, таково действие духовной мощи кротких, что эта мощь, как бы помимо усилий и напряжений с их стороны, побеждает людей, подчиняет их волю себе. И не ложно слово Божественного Учителя, истинно обетование Его! История христианства уже в значительной степени оправдала и оправдывает обетование Спасителя кротким. Апостолы – бедные и необразованные рыбаки из маленькой Палестины, из презираемой части ее Галилеи – своим кротким словом, терпеливым и безропотным перенесением оскорблений, гонений, страданий и самой смерти от людей положили прочное начало победы над гордым своею внешнею силою, своею образованностью, своею культурою языческим миром.

Во всю землю изыде вещание их и в концы вселенныя глаголы их (Рим.10:18), – говорит о них уже апостол Павел.

Гордые цари, величавые вельможи, самообольщенные ученые склоняли свои головы перед безответной, безропотной, но ж непреклонной силою кротких христиан; на почве самых их мучений, на крови кротких страдальцев созидались христианские храмы, и часто во имя самих умученных христиан!

И во все время исторического развития Царства Христова на земле от Его восшествия на Небо до второго Его пришествия обетование Спасителя кротким так исполняется, что общество этих кротких – учеников и исповедников Христовых – не может быть и не будет подавлено и истреблено никакими боговраждебными силами этой земли, но в великой борьбе с ними одерживает победу над миром духом кротости своего Учителя. Так в сохранении и победном распространении Церкви Христовой на земле все исполняется и исполняется слово Спасителя о том, что кроткие наследуют землю, как бы принимая ее из рук Своего Божественного Учителя и силою благодати Его. Уже и теперь, когда еще большая часть земли все еще населена магометанами и язычниками, можно, однако, сказать, что христиане – кроткие владеют землею, благодаря тому, что именно христианские народы господствуют над всею землею. «И это могущество христианства состоит не в числе тех, которые носят имя Христово, но лежит в духе истинно верующих исповедников и верных учеников Христовых» (Кeil С.F., стр. 135).

Обетование Христово кротким о наследии ими земли придет в совершенное исполнение только через полное преобразование этого мира (устроение нового неба и новой земли), через совершенное устранение из мира всякой неправды и всякого насилия, – другими словами, чрез установление исключительного Царства Христова (Zаhп Тh., стр. 193), Царства Божия. Тогда, по словам Спасителя, кроткие «наследуют царство, уготованное им от сложения мiра» (Мф.25:34), «наследуют все» (Апок.21:7) в Небесном Иерусалиме.

Тогда речет Царь сущим одесную Его: придите благословении Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мiра (Мф.25:34).

Побеждаяй наследит вся, и буду ему Бог, и той будет Мне в сына (Апок.21:7).

Блажени алчущие и жаждущие правды

Блажени алчущие и жаждущие правды: яко тии насытятся. (Мф.5:6)

Кроткие – христиане безропотно и терпеливо, без гнева и озлобления переносят людские оскорбления и обиды, невзгоды и бедствия своей жизни; но они делают это не по своему равнодушию к справедливости и неправде или по самодовольству, не по недостатку душевной силы или духовного жара. Напротив, в душе своей они преисполнены горячим желанием, неукротимым стремлением к лучшему, совершеннейшему как в своей жизни, так и в жизни людей. Это свойство истинного христианина и ублажает Спаситель в четвертой заповеди блаженства, говоря:

Блажени алчущие и жаждущие правды: яко тии насытятся. (Мф.5:6).*

Алкáть и жáждать значит сильно, мучительно и томительно желать. Пища и вода необходимы для поддержания жизни и сохранения бодрости тела, и временно лишенный пищи и питания человек переносит мучительные физические страдания, испытывает томление, неудовлетворенность, неудержимое стремление насыщением тела прекратить или уменьшить свои страдания. Вот почему голод и жажда издревле служили и служат образом охватившего всего человека и возросшего до мучительного страдания желания благ, без которых человек не может жить, не может жить его душа, так же, как и тело, нуждающаяся в пище. Пророк Амо́с некогда угрожал евреям от имени Бога:

Се, дние грядут, глаголет Господь, и послю глад на землю, не глад хлеба, ни жажду воды, но глад слышания слова Господня (Ам.8:11).
«Вот наступают дни, говорит Господь Бог, когда Я пошлю на землю голод, – не голод хлеба, не жажду воды, но жажду слышания слов Господних».

И Спаситель сказал диаволу, искушавшему Его:

Не о хлебе единем жив будет человек, но о всяцем глаголе исходящем изо уст Божиих (Мф.4:4).
Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих».

Душе человеческой свойственна томительная жажда духов пищи и духовных благ, необходимых ей, как средство ее жизни и средство ее питания. Если люди, насильственно не заглушившие в своей душе ее духовного голода, не находят для себя духовной пищи, то они духовно мучительно страдают, не знают жизни и, подобно голодающим, ищут хлеба для своей духовной жизни. Мучимые духовным голодом люди бросаясь из стороны в сторону в поисках духовной пищи и до пришествия Спасителя не находили ее. Чаще всего искали они пищи для души в различных благах и удовольствиях мира, богатстве, роскоши, славе, наслаждениях и прочем), но душа не удовлетворялась этими благами и томительно мучилась. Искала этой духовной пищи в науках (особенно в философии), в искусствах, но и это не удовлетворяло голода души, а лишь обостряло и углубляло томление души по истинным, ей свойственным благам. Язычники тщетно искали для удовлетворения своей души, а лишь обостряло и углубляло томление души по истинным, ей свойственным благам.

Язычники тщетно искали для удовлетворения своей души годной духовной пищи в различных видах служения своим богам,

Занеже разумевше Бога, не яко Бога прославиша или благодариша, но осуетишася помышлении своими, и омрачися неразумное их сердце: глаголющеся быти мудри, обюродеша… иже премениша истину Божию во лжу, и почтоша и послужиша твари паче Творца (Рим.1:21-22,25).
«Но как они, познав Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце; Называя себя мудрыми, обезумели… Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца».

И так как язычники не искусиша имети Бога в разуме, (сего ради) предаде их Бог в неискусен ум, творити неподобная (Рим.1:28) – «не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства», а скорбь и теснота на всяку душу человека, творящаго злое (Рим.2:9).

Даже ветхозаветный еврей, поклонявшийся Богу истинному и имевший богооткровенный закон, не знал покоя души своей, алкал и жаждал духовно. Правда, ветхозаветный закон был свят и заповедь свята и праведна и блага (Рим.7:12); в исполнении заповедей закона, этого выражения Божественной воли, ветхозаветный человек имел годную пищу для души своей, способную дать жизнь (Втор.6:25; 30:16; Лев.18:5 и другие):

И милосердие будет нам, аще сохраним творити вся заповеди закона сего пред Господем Богом нашим, якоже заповеда нам (Втор.6:25).
«И в сем будет наша праведность, если мы будем стараться исполнять все сии заповеди (закона) пред лицем Господа, Бога нашего, как Он заповедал нам».

Аще послушаеши заповедий Господа Бога твоего, яже Аз заповедаю тебе днесь, любити Господа Бога твоего, ходити во всех путех Его и хранити оправдания Его и заповеди Его и суды Его, и поживеши, и умножишися, и благословит тя Господь Бог твой на всей земли, в нюже входиши наследити ю тамо (Втор.30:16).
«(Если будешь слушать заповеди Господа Бога твоего,) которые заповедую тебе сегодня, любить Господа Бога твоего, ходить по (всем) путям Его и исполнять заповеди Его и постановления Его и законы Его, то будешь жить и размножишься, и благословит тебя Господь Бог твой на земле, в которую ты идешь, чтоб овладеть ею».

И сохраните вся повеления Моя и вся судбы Моя, и сотворите я: сотворивый та человек жив будет в них: Аз Господь Бог ваш (Лев.18:5).
«Соблюдайте постановления Мои и законы Мои, которые исполняя, человек будет жив. Я Господь (Бог ваш)».

Но ветхозаветный греховный человек не мог совершенно исполнять закон, а, как не исполнявший закона, находился пои его клятвами (Гал.5:3; 3:10).

Свидетельствую же паки всякому человеку обрезающемуся, яко должен есть весь закон творити (Гал. 5:3).
«Еще свидетельствую всякому человеку обрезывающемуся, что он должен исполнить весь закон».

Елицы бо от дел закона суть, под клятвою суть. Писано бо есть: проклят всяк, иже не пребудет во всех писанных в книзе законней, яко творити я (Гал.3:10);
«А все, утверждающиеся на делах закона, находятся под клятвою. Ибо написано: проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона».

Поэтому и делами закона не мог получить оправдание и жизнь души (Гал.3:21) никто (Гал.2:16; 3:11), а законом лишь познавался грех (Рим.3:20) и открывалась преступность человека (Гал.3:19).

Закон ли убо противу обетованием Божиим? Да не будет. Аще бо дан бысть закон могий оживити, воистинну от закона бы была правда (Гал.3:21).
«Итак закон противен обетованиям Божиим? Никак! Ибо если бы. дан был закон, могущий животворить, то подлинно праведность была бы от закона».

Уведевше же, яко не оправдится человек от дел закона, но токмо верою Иисус Христовою, и мы во Христа Иисуса веровахом, да оправдимся от веры Христовы, а не от дел закона: зане не оправдится от дел закона всяка плоть (Гал.2:16).
«Однако же, узнав, что человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами закона; ибо делами закона не оправдается никакая плоть».

А яко в законе никтоже оправдается от Бога, яве, яко праведный от веры жив будет (Гал.3:11).
«А что законом никто не оправдывается пред Богом, это ясно, потому что праведный верою жив будет».

Зане от дел закона не оправдится всяка плоть пред Ним: законом бо познание греха (Рим.3:20).
«Потому что делами закона не оправдается пред Ним никакая плоть; ибо законом познается грех».

Что убо закон? Преступлений ради приложися, дондеже приидет семя, емуже обетовася, вчинен ангелы, рукою ходатая (Гал.3:19).
«Для чего же закон? Он дан после по причине преступлений, до времени пришествия семени, к которому относится обетование, и преподан через Ангелов, рукою посредника».

«Сделаться праведным по закону, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – нельзя иначе, как исполнивши все заповеди, но это никому не оказалось возможным» (Святой Иоанн Златоуст, т. IX, стр. 711).

«Не говори мне, что такой-то эллин, этот скиф, а тот фракиянин: все находятся в одном и том же положении. Хотя ты получил закон, но научился из закона только тому одному, как узнавать грех, а не как избегать его» (Святой Иоанн Златоуст, т. IX, стр. 552).

Таким образом, тяготевший над ветхозаветным человеком грех, сознание своей греховности и виновности пред Богом коренным образом препятствовали человеку найти покой и удовлетворение своей душе, насытить ее стремление к праведности пред Богом, святости, как соответствующему Божественной воле нравственному безвинному состоянию. Это глубоко сознавали уже благочестивые люди Ветхого Завета и умоляли Самого Господа привести их в Свою правду, обновить их духовную жизнь:

Господи, настави мя правдою Твоею (Пс.5:9), сердце чисто созижди во мне Боже, и дух прав обнови во утробе моей (Пс.50:12) – восклицал псалмопевец.

Пророки возвещали о том, что, действительно, Сам Господь доставит правду своему народу через Отрасль, Которую Он воздвигнет Давиду (Ис.11:5,9; Иер.23:5 и далее; Иер.33:15 и далее; Пс.71 и другие), через Отрока Своего, Который, пострадав за людей, как Праведный, доставит людям праведность и понесет их грехи на себе и принесет примирение людям с Богом (Ис.53 и другие).

И будет препоясан правдою о чреслех Своих и истиною обвит по ребрам Своим (Ис.11:5).
«И будет препоясанием чресл Его правда, и препоясанием бедр Его – истина».

И не сотворят зла, ни возмогут погубити ни когоже на горе святей Моей: яко наполнися вся земля ведения Господня, аки вода многа покры море (Ис.11:9).
«Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море».

Се, дние грядут, глаголет Господь, и возставлю Давиду Восток праведный, и царствовати будет царь и премудр будет и сотворит суд и правду на земли (Иер.23:5).
«Вот, наступают дни, говорит Господь, и восставлю Давиду Отрасль праведную, и воцарится Царь, и будет поступать мудро, и будет производить суд и правду на земле».

Во днех онех и в то время произрастити сотворю Давиду отрасль правды, и сотворит суд и правду на земли. Во днех онех спасен будет Иуда, и Иерусалим пребудет в надежди: и сие есть имя, имже нарекут Его: Господь праведен наш (Иер.33:15-16).
«В те дни и в то время возращу Давиду Отрасль праведную, и будет производить суд и правду на земле. В те дни Иуда будет спасен и Иерусалим будет жить безопасно, и нарекут имя Ему: «Господь оправдание наше!»

И пребудет с солнцем, и прежде луны рода родов. Снидет яко дождь на руно, и яко капля каплющая на землю. Возсияет во днех Его правда и множество мира, дондеже отимется луна. И обладает от моря до моря, и от рек до конец вселенныя (Пс.71:5-8).
«И пребудет с солнцем и прежде луны в роды родов. Сойдет, как дождь на руно и как капля, каплющая на землю. Воссияет во дни Его правда и обильный мир, пока не отнимется луна. И будет Он обладать от моря до моря и от рек до краев вселенной».

Сей грехи наша носит и о нас болезнует, и мы вменихом Его быти в труде и в язве от Бога и во озлоблении. Той же язвен бысть за грехи наша и мучен бысть за беззакония наша, наказание мира нашего на Нем, язвою Его мы исцелехом. Вси яко овцы заблудихом: человек от пути своего заблуди, и Господь предаде Его грех ради наших (Ис.53:4-6).
«Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни; а мы думали, что Он был поражаем, наказуем и уничижен Богом. Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас».

Сего ради Той наследит многих и крепких разделит корысти, зане предана бысть на смерть душа Его, и со беззаконными вменися, и той грехи многих вознесе и за беззакония их предан бысть (Ис.53:12).
«Посему Я дам Ему часть между великими, и с сильными будет делить добычу, за то, что предал душу Свою на смерть, и к злодеям причтен был, тогда как Он понес на Себе грех многих и за преступников сделался ходатаем».

К этому-то возвещенному пророками Мессии и были устремлены с горячею надеждою взоры духовно алчущих и жаждущих еще задолго до явления Его в Мир, почему Он назывался «Чаяние народов» (Быт.49:10; сравните: Ис.42:4; Пс.71:17; Ис.11:10 и др.).

Не оскудеет князь от Иуды и вождь от чресл его, дондеже приидут отложеная Ему, и Той чаяние языков (Быт.49:10).
«Не отойдет скипетр от Иуды и законодатель от чресл его, доколе не приидет Примиритель, и Ему покорность народов».

Возсияет и не потухнет, дондеже положитъ на земли суд, и на имя Его языцы уповати имут (Ис.42:4).
«Не ослабеет и не изнеможет, доколе на земле не утвердит суда, и на закон Его будут уповать острова».

Будет имя Его благословено во веки, прежде солнца пребывает имя Его: и благословятся в Нем вся колена земная, вси языцы ублажат Его (Пс.71:17).
«Будет имя Его благословенно во веки, прежде солнца пребывает имя Его, и благословятся в Нем все племена земные, все народы ублажат Его».

И будет в день оный корень Иессеов, и востаяй владети языки, на того языцы уповати будут: и будет покой его честь (Ис.11:10).
«И будет в тот день: к корню Иессееву, который станет, как знамя для народов, обратятся язычники, – и покой его будет слава».

На Него же направлено было пламенное желание благочестивых иудейском народе и во времена Христа (Лк.1:69-73).

Благословен Господь Бог Израилев, яко посети и сотвори избавление людем Своим: и воздвиже рог спасния нам, в дому Давида отрока Своего: якоже глагола усты святых сущих от века пророк его, спасние от враг наших и из руки всех ненавидящих нас: сотворити милость со отцы нашими и помянути завет святый Свой, клятву, еюже клятся ко Аврааму отцу нашему, дати нам, без страха, из руки враг наших избавльшимся, служити ему преподобием и правдою пред Ним вся дни живота нашего (Лк.7:68-75).
«Благословен Господь Бог Израилев, что посетил народ Свой и сотворил избавление ему, И воздвиг рог спасения нам в дому Давида, отрока Своего, Как возвестил устами бывших от века святых пророков Своих, Что спасет нас от врагов наших и от руки всех ненавидящих нас; Сотворит милость с отцами нашими и помянет святой завет Свой, Клятву, которою клялся Он Аврааму, отцу нашему, дать нам, Небоязненно, по избавлении от руки врагов наших, Служить Ему в святости и правде пред Ним, во все дни жизни нашей».

Вот этих-то людей и называет Спаситель в четвертой заповеди блаженства алчущии и жаждущие правды* (Мф.5:6).

Какой же правды, как необходимой пищи и питья для души, алкали и жаждали лучшие, благочестивые люди всех времен и народов? Алкание и жажду какой правды ублажает Спаситель?

Эта правда - прежде всего добродетель в личной жизни человека, как выражение соответствующего воле Божией нравственного состояния, и справедливость в жизни общественной, во взаимоотношении людей между собою.

«Слово это (правда), - говорит святитель Иоанн Златоуст, – употребляется для обозначения вообще добродетели» (Святой Иоанн Златоуст, т. V, стр. 12).

Никогда и ничто не могло заглушить в людях, в сердцах людей любви и стремления к добру. Люди часто делали зло, служили неправде, но в этом служении не искали и не видели цели своей жизни, не находили пищи для своей души. Они делали зло по своей греховности, слабости, необходимости, но не по любви к нему. «Душа человеческая – по природе христианка» , и, в силу этого свойства своей души, люди всегда преклонялись пред добром, влеклись к нему, «естеством законная творили», как свидетельствует апостол Павел (Рим.2:14), являли «дело законное, написанное в сердцах» их (Рим.2:15).

Егда бо языцы, не имуще закона, естеством законная творят, сии, закона не имуще, сами себе суть закон: иже являют дело законное написано в сердцах своих, спослушествующеи им совести, и между собою помыслом осуждающим или отвещающим (Рим.2:14-15).
Ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: Они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую.

Часто делая зло и неправду, люди всегда в глубинах своей души преклонялись не перед злыми людьми, а перед добрыми, только этих они почитали и уважали. Существование людей, всей душой стремившихся к добру и правде, как к истинной пище своей духовной жизни, никогда не прекращалось. Гонимые, обижаемые за правду, эти люди оставались верными в служении добру и правде, шли за это служение на мучение, на смерть. В самых своих религиях, хотя ими самими изобретенных, но служивших выражением лучших их желаний и ожиданий, люди всегда приписывали добро лучшим своим богам, представляли торжествующими и побеждающими в конце концов богов добрых, а не злых, – и тем выражали свою веру в победу добра и правды, – победу, горячо ими желанную и с нетерпением ожидаемую.

Вместе с этим сознание своего бессилия достигнуть полной праведности в своей душе и в своей жизни, своей греховности и богоотчужденности всегда томительно мучило лучших благочестивых людей, как мучит голод, как томит жажда. Если язычники бессознательно, то иудеи, водительствуемые и воспитываемые своим «пе́стуном» богодарованным законом, сознательно жаждали оправдания, как очищения от грехов и греховности, освобождения от проклятия греха, как примирения с Богом. Это – та правда, о которой возвещали закон г пророки, – истинная правда Божия через веру в Иисуса Христа во всех и на всех верующих.

Правда же Божия верою Иисус Христовою во всех и на всех верующих: несть бо разнствия (Рим.3:22).

То, что было неосуществимо для язычников, что было недостижимо для иудеев, совершено страданиями, смертью и воскресением Христа Спасителя, – «всем человекам оправдание к жизни» (Рим.5:18).

Темже убо, якоже единаго прегрешением во вся человеки вниде осуждение, такожде и единаго оправданием во вся человеки вниде оправдание жизни (Рим.5:18).
«Посему, как преступлением одного всем человекам осуждение, так правдою одного всем человекам оправдание к жизни».

Теперь для людей, всех без различия (несть бо разнствия – Рим.3:22), открыт путь к оправданию – правде, ведущей к жизни духовной, утоляющей жажду духовную: теперь человек получил возможность иметь праведность, как угодное Богу нравственное состояние души своей, и оправдание пред Богом, пред праведным судом Божиим. Омытые кровию Спасителя от греха (Рим.3:25), смертью Его примиренные с Богом (Рим.5:1-2), мы в Нем (Спасителе) сделались праведными пред Богом (2Кор.5:21) и судом Божиим (Рим.4:7).

Егоже предположи Бог очищение верою в крови Его, в явление правды своея, за отпущение прежде бывших грехов (Рим.3:25).
«Которого Бог предложил в жертву умилостивления в Крови Его через веру, для показания правды Его в прощении грехов, соделанных прежде».

Оправдившеся убо верою, мир имамы к Богу Господем нашим Иисус Христом, имже и приведение обретохом верою во благодать сию, в нейже стоим, и хвалимся упованием славы Божия (Рим.5:1-2).
«Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа, Через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией».

Не ведевшаго бо греха по нас грех сотвори, да мы будем правда Божия о Нем (2Кор.5:21).
«Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом».

Блажени, ихже отпустишася беззакония и ихже прикрышася греси (Рим.4:7).
«Блаженны, чьи беззакония прощены и чьи грехи покрыты».

Это оправдание всецело совершается Богом (2Кор.5:20) в силу искупительных заслуг Христовых; но чтобы человек мог воспринять оправдание, он должен теснейшим образом соединиться со Христом, или, как говорит апостол Павел, облечься во Христа (Гал. 3:27).

По Христе убо молим [посолствуем], яко Богу молящу нами, молим по Христе: примиритеся с Богом (2Кор.5:20).
«Итак мы – посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом».

Елицы бо во Христа крестистеся, во Христа облекостеся (Гал. 3:27).
«Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись».

Средством же этого единения со Христом является вера, привлекающая на человека благодать Божию в таинствах, освящающих и возрождающих душу.

Конечно, в этом оправдании грешного человека Богом и пред Богом и состоит прежде всего то насыщение, которое обещает Спаситель алчущим и жаждущим правды, говоря: (Мф.5:6).

Насыщение духовное отчасти подобно телесному насыщению: как телесное насыщение состоит в прекращении мучительного состояния голода – болезненного томления, ослабления сил, беспокойства и волнения, а с другой стороны, в появлении бодрости, энергии и удовлетворения, – так подобное состояние испытывает душа человеческая, получая сродную ей и удовлетворяющую ее пищу. А именно такую пищу дает верующим – алчущим Христос в Своем учении и делом Своего искупления.

Жаждали духовно люди правды, как добродетели в личной жизни и как справедливости в людской жизни, во взаимоотношении людей между собою. И для них теперь в Евангелии не только начертан путь истинной добродетели, не только в жизни Спасителя указан пример добродетели, но и освящающею и укрепляющею благодатною силою Святаго Духа сообщены средства к осуществлению добродетели.

А верующие – святые христиане, объединенные в одно общество, в одно тело, возглавляемое Самим Христом, одухотворенное Духом Святым, одушевленное любовию, могут являть должны являть недостижимый для ветхозаветных людей высокий образ правды, справедливости в людских взаимоотношениях. Никакое зло, никакие силы ада не могут сокругшить и разрушить это христианское общество, святую Церковь Христову, согласно неложному обетованию Самого Спасителя:

Созижду церковь Мою, и врата адова не одолеют ей (Мф.26:25).

Алкали и жаждали люди духовного обновления, искупления от греховности и грехов, примирения с Богом, оправдания пред судом Божиим, – и теперь они получают насыщение: смертью и кровию Христовой они освобождены от греха и проклятия, от рабства греху (2Ин.2:2), обновленные в существе своем (аще кто во Христе, нова тварь – 2Кор.5:17), люди получили силу к святости в жизни (Рим.6:22; 7:6), примирены с Богом (Рим.5:1), в них живет Дух Божий, Который свидетельствует, что теперь они – чада Божии и наследники, именно наследники Божии и сонаследники Христовы (Рим.8:14-17).

И Той очищение есть о гресех наших, не о наших же точию, но и о всего мира (1Ин.2:2).
«Он есть умилостивление за грехи наши, и не только за наши, но и за грехи всего мiра».

Темже аще кто во Христе, нова тварь: древняя мимоидоша, се быша вся нова (2Кор.5:17).
«Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь все новое».

Ныне же свобождшеся от греха, порабощшеся же Богови, имате плод ваш во святыню, кончину же жизнь вечную (Рим.6:22).
«Но ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец – жизнь вечная».

Ныне же упразднихомся от закона, умерше, имже держими бехом, яко работати нам (Богови) во обновлении духа, а не в ветхости писмене (Рим.7:6).
«Но ныне, умерши для закона, которым были связаны, мы освободились от него, чтобы нам служить Богу в обновлении духа, а не по ветхой букве».

Оправдившеся убо верою, мир имамы к Богу Господем нашим Иисус Христом (Рим.5:1).
«Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа».

Елицы бо духом Божиим водятся, сии суть сынове Божии: не приясте бо духа работы паки в боязнь, но приясте духа сыноположения, о Немже вопием: Авва Отче. Самый дух спослушествует духови нашему, яко есмы чада Божия. Аще же чада, и наследницы: наследницы убо Богу, снаследницы же Христу, понеже с Ним страждем, да и с ним прославимся (Рим.8:14-17).
«Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии. Потому что вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: «Авва, Отче!» Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы – дети Божии. А если дети, то и наследники, наследники Божии, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться».

Так самим Господом насыщены души алчущих и жаждущих правды Божией, к которой жадно устремлялись души еще и ветхозаветного праведника, взывавшего:

Аз же правдою явлюся лицу Твоему, насыщуся, внегда явитимися славе Твоей (Пс.16:15).
«Но я в правде явлюсь пред лице Твое, насыщусь, когда явится мне слава Твоя».

Но пока душа христианина связана узами тела, живет еще в мiре, в котором много зла (1Ин.2:16; 5:19), она только, так сказать, предвкушает полное и блаженное насыщение в надежде на будущую славу, которую даст Господь (Рим.5:2), когда христиане вечно будут жить со Христом (Рим.8:17-18), в славе Его (Ин.17:24).

Яко все, еже в мире, похоть плотская и похоть очима и гордость житейская, несть от Отца, но от мира сего есть (1Ин.2:16).
«Ибо все, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мiра сего».

Вемы, яко от Бога есмы, и мир весь во зле лежит (1Ин.5:19).
«Мы знаем, что мы от Бога и что весь мiр лежит во зле».

Имже и приведение обретохом верою во благодать сию, в нейже стоим, и хвалимся упованием славы Божия (Рим.5:2).
«Через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы, Божией».

Аще же чада, и наследницы: наследницы убо Богу, снаследницы же Христу, понеже с Ним страждем, да и с Ним прославимся. Непщую бо, яко недостойны страсти нынешняго времене к хотящей славе явитися в нас (Рим.8:17-18).
«А если дети, то и наследники, наследники Божии, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться. Ибо думаю, что нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас».

Отче, ихже дал еси Мне, хощу, да идеже есмь Аз, и тии будут со Мною, да видят славу Мою, юже дал еси Мне, яко возлюбил Мя еси прежде сложения мира (Ин.17:24).
«Отче, которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мiра».

Блажени милостивии

Блажени милостивии: яко тии помиловани будут. (Мф.5:7)

Верующие не только сами жаждут правды Божией и с надеждою смиренно склоняются пред Господом, веря в Его помощь и от Него только ожидая утоления своей духовной жажды (чем выражается отношение их к Богу – Подателю всех благ), но стараются своими делами, своими усилиями улучшить теперешнее положение и людей (чем выражается их отношение к людям). Это прежде всего проявляется в милосердной любви верующих к людям. Таким образом, милосердие служит уже выражением (внутренним – в душе и внешним – в делах) настроения верующих, созданного в них духовною нищетою, печалью, кротостью и усиленным, горячим стремлением к правде Божией.*

Спаситель ублажает в своих последователях эту добродетель в той заповеди блаженства, говоря: блажени милостивии* (Мф.5:7).

Милостивые – это люди, питающие в душе своей чистую любовь к ближним и делами своими выражающие наполняю –ую их сердце любовь к тем из ближних, кто нуждается в помощи. А потому люди, только говорящие о сострадании, а не помогающие страдающим, – не милостивые:

Чадца моя, не любим словом ниже языком, но делом и истиною (1Ин.3:18).

Люди, помогающие ближним по природному мягкосердечию, а не по любви к ним, – тоже не милостивые; не милостивые и те люди, которые совершают дела благотворения по посторонним побуждениям – тщеславию, честолюбию и эгоизму, как равно не милостивые и те, которые выражают свою любовь помощью лишь близким себе, родным по плоти или по духу.

Велика и широка эта заповедь Христова! Правда, «мы по самой природе имеем некоторую наклонность к милосердию, а кто не имеет милосердия, тот перестает быть и человеком», – по словам святого отца (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 542); но только в учении Христовом заповедь о милости, милосердии получила значение величайшей заповеди, а добродетель милосердия получила значение высшей добродетели. Тот же святой отец, посвятивший значительную часть своего великого проповеднического труда прославлению милосердия и призывам к милости, говорит:

«Ничто другое не равняется милосердию. Никакая другая добродетель не может так загладить грехи… Велико девство и пост и прочие добродетели, но они меньше милосердия» (Святой Иоанн Златоуст, т. XII, стр. 969). «Как на море нельзя плыть далее берегов, так и земная жизнь не может стоять без милосердия, снисхождения и человеколюбия» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 541). «Милостыня – царица добродетелей» (Святой Иоанн Златоуст, т. II, стр. 327).

И не только велика эта заповедь, но и безгранично широка она, так как, по учению Христову, милосердие христиан должно простираться на всех людей, к какому бы они народу ни принадлежали, кто бы они ни были и каковы бы они ни были. «Пусть, – говорит святой Иоанн Златоуст, – принимаемый тобою – ни ученик, ни пророк, ни праведник, но он – человек, который с тобою в одном живет мiре, одно и то же видит солнце, имеет такую же душу, одного и того же Владыку, приобщается одних и тех же с тобою таинств, к тому же призывается небу и совершенно вправе требовать от тебя призрения6, будучи беден и нуждаясь в необходимой пище» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 389). В делах милосердия христиане особенно должны уподобляться самому Богу:

Будите убо милосерди, якоже и Отец ваш милосерд есть (Лк.6:36).

А Он яко солнце свое сияет на злыя и благия и дождит на праведныя и на неправедныя (Мф.5:45).

Все люди и во всех положениях, хотя бы сами они были бедны, могут и должны быть милостивыми, так как многочисленны и разнообразны нужды людские.

Тот же святой отец говорит: «Есть много видов милосердия, и заповедь эта обширна» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 154).

«Не говори, что у тебя нет денег; это ничего; и то значит весьма много, будь так расположен, как бы ты подавал деньги… Можешь (помочь) услугою? Сделай и это!.. Можешь советом? Это – важнее всего, совет тем лучше и выше всего, чем большую он принесет пользу: им ты избавляешь не от голода, но от лютой смерти… Или, думаешь ты, не велика будет милостыня, если душу, предавшуюся унынию, находящуюся в крайней опасности, одержимую пламенем (страсти), можешь освободить от этой болезни?» (Святой Иоанн Златоуст, т. IX, стр. 240–241).

О том же говорит и наш русский богослов-пастырь. «Милость к ближнему удобно может оказывать всякий: потому что милость бывает различная, как различны нужды человека – духовные и телесные, как различно положение людей в обществе, их состояние и звание. Начальник может оказывать милость – снисхождением, кротостью к согрешающим, терпением, вниманием к заслугам подчиненных и награждением их; подчиненный – всегдашнею исправностью, покорностью, усердием; ученый может оказывать милость ближним, просвещая невежд, проводя в общество правые суждения о вере, о жизни, о цели бытия человека на земле, о благах земных, о смерти, о правде Божией, о суде вечном или обличая общественные пороки; богатый может оказывать милость ближнему, жертвуя от своего имущества на нужды Церкви и служителей ее, на благотворительные заведения или подавая щедрую милостыню бедным; бедный – своею признательностью и усердием в служении богатому, своею молитвою за благодетелей» (Святой Иоанн Кронштадтский, т. 1, стр. 190).

Так, всем доступно исполнение заповеди Христовой о милосердии, а значит, все могут получить и обещанную Спасителем награду милостивым: (Мф.5:7). В соответствии с оказанием ими милости ближним и им самим возвещается помилование. Не сказано, кем милостивые будут помилованы; но ясно, что эту награду они получат в земной жизни от людей, а главным образом от Бога, «ибо мы Им живем и движемся и существуем» (о Нем бо живем и движемся и есмы (Деян.17:28).

Все люди, кто и каковы бы они ни были, нуждаются не только в божественном снисхождении и милосердии, но и в людском, не только в Божией помощи, но и человеческой, так как нет человека, который все сам мог бы сделать для себя и во всех случаях своей жизни обойтись без сторонней помощи. Кто может избежать на тернистом пути своей жизни болезней, бед, несчастий, когда так нужны сочувствие, сострадание, утешение? А общий основной закон людской жизни:

И якоже хощете да творят вам человецы, и вы творите им такожде (Лк.6:31).
«Как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними».

В нюже меру мерите, возмерится вам (Мф.7:2).
«Какою мерою мерите, такою и вам будут мерить».

Дайте, и дастся вам: меру добру, наткану и потрясну и преливающуся дадят на лоно ваше: тою бо мерою, еюже мерите, возмерится вам (Лк.6:38).
«Давайте, и дастся вам: мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо, какою мерою мерите, такою же отмерится и вам».

Следовательно, на помощь людей, на людское сочувствие вправе рассчитывать только люди, сами оказывающие помощь ближним, милостивые к ним. Святой Иоанн Златоуст говорит:

«Хочешь получить милость? Оказывай милосердие сам. Хочешь быть любимым? Люби сам» (Святой Иоанн Златоуст, т. V, стр. 38).

Но еще в бесконечно большей мере люди нуждаются в милости к себе со стороны Бога: в помощи Его во всех обстоятельствах своей жизни, каждый день, даже каждый час ее, в снисхождении пред судом правды Божией. Стать же достойным милости Божией, по слову Божию, можно только через милосердие в отношении к ближним.

Доброхотна бо дателя любит Бог (2Кор.9:7), И наоборот.

Суд бо без милости не сотворшему милости (Иак.2:1)

Это относится прежде всего к нашей теперешней земной жизни, в которой милость Божия изливается именно на милостивых. По словам святителя Иоанна Златоуста:

«Милостыня и грехи очищает» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, 523);

«Хотя бы милостивый был виновен в бесчисленных согрешениях, – милостыня венчает его и провозглашает победителем: дадите, сказано, милостыню, и вся чиста будут» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 541).

Обаче от сущих дадите милостыню: и се вся чиста вам будут (Лк.11:41).
«Подавайте лучше милостыню из того, что у вас есть, тогда всё будет у вас чисто».

В годины бедствий и невзгод, которыми так богата человеческая жизнь, милостивым сам Господь оказывает Свою помощь.

Блажен разумеваяй на нища и убога, в день лют избавит его Господь. Господь да сохранит его и живит его, и да ублажит его на земли и да не предаст его в руки врагов его (Пс.40:2-4).
«Блажен помышляющий о бедном и убогом в день бедственный избавит его Господь. Господь да сохранит его, и сбережет ему жизнь, и дарует ему блаженство на земле, и да не предаст его в руки врагов его. Господь да поможет ему на одре болезни его! Ты изменил все ложе его во время болезни его».

Полное же увенчание наградою милостивых, по неложному слову Христову, произойдет в жизни будущей, когда на суде Божием милостивые поистине помилованы будут. Судия Христос тогда скажет милостивым:

Приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира (Мф.25:34).
«Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира».

И идут сии… в живот вечный (Мф.25:46).

А немилостивым скажет на суде Спаситель:

Идите от Мене, проклятии, во огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его. И идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный. (Мф.25:41,46)
«Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его. И пойдут сии в муку вечную».

Так, «милостыня, – по словам святого отца, – не обувь нам делает, не одежду доставляет, не дома бренные созидает, но жизнь вечную уготовляет, из рук смерти восхищает, и в той, и в другой жизни прославляет, и созидает нам жилище и вечные чертоги на небесах» (Святой Иоанн Златоуст, т., VII, стр. 540).

Блажени чистии сердцем

Блажени чистии сердцем: яко тии Бога узрят. (Мф.5:8)

Только из чистого, незагрязненного источника текут чистые струи; только из здоровых, неиспорченных корней вырастает здоровое плодоносное дерево. И христианские добродетели, ублажаемые Христом, могут истекать, расти и развиваться только из чистого источника души человеческой, только из здоровых корней человеческого духа. Таким источником духовно-душевной жизни человека является сердце его. Оно должно быть чистым, чтобы чиста, действительна и плодоносна была христианская добродетель, чтобы свята и богоугодна была жизнь христианина. У кого же нет чистоты сердца, у того нет и не может быть истинной добродетели, а может быть лишь видимость ее, лишь подделка под нее: это – дерево с подгнившими корнями, с гниющей сердцевиной. Блажени чистии сердцем* (Мф.5:8), - говорит Спаситель.

По учению Священного Писания, сердце есть средоточие и центр всей внутренней душевной жизни человека – не только его чувств и желаний, но также его мыслей и стремлений, а затем, конечно, источник и соответствующих внешних действий, внешнего поведения. Не только из сердца исходят злые и добрые помыслы (Мф.15:19; Лк.6:45), не только «от избытка сердца говорят уста человека» (Лк.6:45), «извнутръ, из сердца человеческого» рождаются все преступления и пороки, оскверняющие всего человека (Мк. 7:21-23).

От сердца бо исходят помышления злая, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, татьбы, лжесвидетельства, хулы (Мф.15:19).
«Ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления».

Извнутрь бо от сердца человеческа помышления злая исходят, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, татьбы, лихоимства, (обиды,) лукавствия, лесть, студодеяния, око лукаво, хула, гордыня, безумство: вся сия злая извнутрь исходят и сквернят человека (Мк. 7:21-23).
«Ибо извнутръ, из сердца человеческого, исходят злые помыслы, прелюбодеяния, любодеяния, убийства, Кражи, лихоимство, злоба, коварство, непотребство, завистливое око, богохульство, гордость, безумство, – Все это зло извнутръ исходит и оскверняет человека».

И вообще

Благий человек от благаго сокровища сердца своего износит благое: и злый человек от злаго сокровища сердца своего износит злое: от избытка бо сердца глаголют уста его (Лк.6:45).
«Добрый человек из доброго сокровища сердца своего выносит доброе, а злой человек из злого сокровища сердца износит злое, ибо от избытка сердца говорят уста его».

Отсюда понятно во всей силе наставление Премудрого:

Всяцем хранением блюди твое сердце: от сих бо исходища живота (Притч:4:23).*
«Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни».

Святитель Иоанн Златоуст называет сердце «возницею» и «кормчим» жизни человека (Святой Иоанн Златоуст, т. V, стр. 20).

Но чтобы этот кормчий привел человека к пристани счастья и добродетели, чтобы люди действительно имели источники жизни истинной и богоугодной, – они должны хранить свое сердце от всякой скверны, от всего, что грязнит, извращает и развращает его, – словом, должны быть, как говорит Христос, чистии сердцем. Трудное это дело, очень трудное, но и необходимое, как необходимо иметь чистое зрение, чтобы не спотыкаться; как необходим свет, чтобы не заблуждаться (Мф.6:21-23); как кормчему необходимо знание, чтобы не погубить корабль.

Идеже бо есть сокровище ваше, ту будет и сердце ваше. Светилник телу есть око. Аще убо будет око твое просто, все тело твое светло будет: аще ли око твое лукаво будет, все тело твое темно будет. Аще убо свет, иже в тебе, тма есть, то тма кольми (Мф.6:21-23)
«Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше. Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; Если же око твое будет худо, то всё тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?»

Источник великих зол и бедствий, когда сердце, «занимая в человеке место возницы, не только не удерживает коня вожжами, но и само увлекается и низвергается… Когда таков возница или кормчий, то где надежда спасения?» (Святой Иоанн Златоуст, т. V, стр. 20).

В чем же состоит чистота сердца и какие люди могут быть названы чистыми сердцем? Как сердце – центр и средоточие всей душевно-духовной жизни человека, так, понятно, и чистота его простирается на все переживания души человека, на все ее состояния. В прямом значении чистии сердцем - это люди, не запятнанные ничем грязным, сторонним в своем сердце, то есть в чувствах, желаниях и мыслях своих, подобно тому как слово чистый в приложении к другим предметам означает – не смешанный с чуждым веществом, например, золото: чистое, чистое вино, или свободный от препятствующих, ненужных предметов, например, чистое место, чистый путь. Отсюда в приложении к сердцу чистота означает прежде всего – отсутствие сторонних мотивов, соображений (лжи, обмана, коварства и прочего) и, значит, искренность, правдивость, простоту чувствований (так называемое чистосердечие), а потом и действий в отношении к людям.

Чистым сердцем и в правде рук сотворих сие (Быт.20:5).

«Я сделал это в простоте сердца моего и в чистоте рук моих» (Быт.20:5) - оправдывается тот, кто был сам обманут другими по неведению, а не по коварству и лживости допустил почти вероломство. В этом смысле чистые сердцем противополагаются обманщикам и клятвопреступникам (Пс.23:4), о двоедушных и лицемерных говорится, как о людях с двойным сердцем (Пс.12:3), а о правых сердцем, как о людях искренних, нелицемерных (Пс.7:11; 10:2; 31:11; сравните Иов. 33:3: искренность моего сердца):

Неповинен рукама и чист сердцем, иже не прият всуе душу свою и не клятся лестию искреннему своему: Cей приимет благословение от Господа и милостыню от Бога Спаса своего (Пс.23:4-5).
«Тот, у кого руки невинные и чистое сердце, кто в душе своей не увлекался суетою и не клялся лукаво ближнему своему. Сей получит благословение от Господа и милость от Бога – Спасителя своего».

Доколе положу советы в души моей, болезни в сердцы моем день и нощь? доколе вознесется враг мой на мя (Пс.12:3)
«Доколе я буду слагать помыслы в душе моей, (а) печали в сердце моем день и ночь? доколе будет возноситься надо мною враг мой?»

Помощь моя от Господа, сотворшаго небо и землю (Пс.7:11).
«Помощь мне от Бога, спасающего правых сердцем».

Яко се, грешницы налякоша лук, уготоваша стрелы в туле, состреляти во мраце правыя сердцем (Пс.10:2).
«Ибо вот, грешники натянули лук, заготовили в колчан стрелы, чтобы во мраке стрелять в правых сердцем».

Веселитеся о Господе и радуйтеся праведнии, и хвалитеся, вси правии сердцем (Пс.31:11)
«Веселитесь о Господе и радуйтесь праведные, и хвалитесь (Им) все правые сердцем!»

Чисто сердце мое во словесех, разум же устну моею чистая уразумеет (Иов. 33:3).
«Слова мои от искренности моего сердца, и уста мои произнесут знание чистое».

Так понимаемая чистота сердца исключает всякую двойственность и предполагает жизнь чистую в сердечных побуждениях и решительно направленную в проявлениях чистой любви к людям. Апостол Петр дает наставление верующим:

Души ваша очистивше в послушании истины духом, в братолюбие нелицемерно, от чиста сердца друг друга любите прилежно (1Петр.1:22).
«Послушанием истине чрез Духа, очистив души ваши к нелицемерному братолюбию, постоянно любите друг друга от чистого сердца».

Исправите сердца ваша, двоедушнии (Иак.4:8).
«Исправите сердца ваша, двоедушнии»

Ложь, лицемерие, неискренность оскверняет сердце, но еще более грязнит сердце человека грех, порок, хотя бы сами по себе они не были вредны другим людям и не были нарушением любви к ним. Совершивший грех праведник просит Господа:

Сердце чисто созижди во мне, Боже (Пс.50:12).
«Сердце чисто созижди во мне, Боже»

Здесь чистое сердце понимается как незамутненное грехом. как нравственно-непорочное состояние, потому что всякий грех кладет на сердце грязь.

«Можно быть, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – злым. не делая никакого зла, как-то: иметь ненависть, неверие, быть коварным, радоваться несчастиям, быть недружелюбным, держаться превратного учения: все это – дело сердца… Вообще всякий грех есть нечистота, и всякая добродетель – чистота» (Святой Иоанн Златоуст, т. XI, стр. 511).

«Измыйтеся, – говорит пророк Исайя, – (и) чисти будите (Ис.1:16). И что? Прибавил ли он: идите на источники, ступайте в бани, на пруды и на реки. Нет, – но что? Отъимите лукавства от душ ваших (Ис.1:16), - это и значит: чисти будите. Вот что избавляет от нечистоты, вот истинная чистота»* (Святой Иоанн Златоуст, т. XI, стр. 800).

Такой чистоты сердца, невинного и безгрешного состояния его, не мог достигнуть ветхозаветный человек, так как он сам своими силами не мог избавиться от первородного греха. Праведный Иов говорит:

Кто бо чист будет от скверны? никтоже (Иов. 14:4)
«Кто родится чистым от нечистого? Ни один».

Се бо, в беззакониих зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя (Пс.50:7).
«Ибо вот, я в беззакониях зачат и во грехах родила меня мать моя».

Якоже порт нечистыя вся правда наша (Ис.64:6)
«Вся праведность наша – как запачканная одежда».

И Бог в Ветхом Завете обещал греховному человеку дать некогда, сердце ино, сердце ново (Иез. 11:19; 36:26).

И дам вам сердце ново и дух нов дам вам, и отиму сердце каменное от плоти вашея и дам вам сердце плотяно, и дух Мой дам в вас (Ис.64:6).

Это обетование Божие об обновлении сердца возвещалось пророками, как спасительное дело грядущего Искупителя, – то, что совершилось «банею возрождения и обновления Святым Духом» (банею пакибытия – Тит. 3:5), в таинстве Крещения, в котором душа наша омывается от всякой скверны или порока (Еф.5:26-27).

Не от дел праведных, ихже сотворихом мы, но по Своей его милости, спасе нас банею пакибытия и обновления Духа Святаго (Тит. 3:5).
«Он спас нас не по делам праведности, которые бы мы сотворили, а по Своей милости, банею возрождения и обновления Святым Духом».

Да освятит ю, очистив банею водною в глаголе: да представит ю Себе славну Церковь, не имущу скверны, или порока, или нечто от таковых, но да будет свята и непорочна (Еф.5:26-27).
«Чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова; Чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного, но дабы она была свята и непорочна».

Теперь для христианина открыта возможность – иметь истинную чистоту сердца через постоянное бодрствование над собою, через хранение его от греховных чувствований, нечистых помышлений и порочных стремлений. Только в этом, и ни в чем другом, – настоящая любовь христианина к самому себе и к своему спасению.

При условии такой любви невозможна и чрезмерная, излишняя привязанность сердца к земным благам, принижающая и оскверняющая сердце, отвращающая его от Бога и божественного.

«Ничто так, – говорит святой отец, – не делает сердца жестоким, как… пристрастие к житейскому, привязанность к земле. Такое сердце справедливо можно бы назвать грязным»; чистое же сердце «должно окрылять плоть, устремляться в высоту и восходить на небо» (Святой Иоанн Златоуст, т. V, стр. 20). Апостол Иоанн дает наставление верующим:

Не любите мира, ни яже в мире: аще кто любит мир, несть любве Отчи в нем (1Иоан. 2:15).
«Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей».

Спаситель сказал: Идеже бо есть сокровище ваше, ту будет и сердце ваше (Мф.6:21), и сердце – это око души (Мф.6:22), заключившее свое сокровище в земных благах, привязавшееся к земному, теряет свою чистоту, светлость.

Светилник телу есть око. Аще убо будет око твое просто, все тело твое светло будет: аще ли око твое лукаво будет, все тело твое темно будет. Аще убо свет, иже в тебе, тма есть, то тма кольми? Никтоже может двема господинома работати: любо единаго возлюбит, а другаго возненавидит: или единаго держится, о друзем же нерадити начнет. Не можете Богу работати и мамоне. Сего ради глаголю вам: не пецытеся душею вашею, что ясте, или что пиете: ни телом вашим, во что облечетеся. Не душа ли болши есть пищи, и тело одежди (Мф.6:22-25).
«Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то всё тело твое будет светло; Если же око твое будет худо, то всё тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма? Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне. Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды?»

Значит, по учению Спасителя, сердце чисто, светло только тогда, когда оно решительно, без всякого раздвоения, без всяких колебаний в своих побуждениях, устремляется чистою любовью к Богу, божественному и, чуждое привязанности к земному, житейскому, живет в духе и святости. Это – высшая степень сердечной чистоты, до которой может подняться человеческая душа и на которую восходили только святые, великие подвижники христианства!

Вообще же из всего сказанного можно сделать тот вывод, что степень чистоты сердца зависит от степени чистоты любви, чистое сердце – в чистой любви: к людям, что выражается в искренности, правдивости, отсутствии лицемерия и прочего, к себе самому, что выражается в стремлении и достижении внутренней нравственной безупречности и беспорочности, и, наконец, к Богу – через решительную любовь к Богу и стремление к божественному.

Глубоко поэтому справедливы слова апостола Павла:

Конец же завещания есть любы от чиста сердца (1Тим.1:5).
«Цель же всякого увещания есть любовь от чистого сердца».

Подобную мысль выражает и апостол Иаков, когда говорит:

Приближитеся Богу, и приближится вам: очистите руцe, грeшницы, исправите сердца ваша, двоедушнии (Иак.4:8).
«Приблизьтесь к Богу» (любовию), «и приблизится к вам; очистите руки» (во имя любви к себе), «грешники, исправьте сердца, двоедушные» (по любви к ближним).

Велик и труден подвиг очищения сердца, велик подвиг чистой любви, но высоко и обетование Спасителя чистым сердцем: тии Бога узрят (Мф.5:8).

Как же чистые сердцем увидят Бога? Уже в Ветхом Завете говорится, что некоторые люди видели Бога: «видели Бога» – пророк Моисей, праотец Аарон, 70 еврейских старейшин (Исх. 24:10), пророк Исайя видел Господа, сидящего на престоле (Ис.6:1):

И взыде Моисей и Аарон, и надав и Авиуд и седмьдесят от старец Израилевых, и видеша место, идеже стояше Бог Израилев: и под ногама Его яко дело камене сапфира, и яко видение тверди небесныя чистотою (Исх. 24:9-10).
«Потом взошел Моисей и Аарон, Падав и Авиуд и семьдесят из старейшин Израилевых, И видели (место стояния) Бога Израилева; и под ногами Его нечто подобное работе из чистого сапфира и, как самое небо, ясное».

И бысть в лето, в неже умре Озиа царь, видех Господа седяща на престоле высоце и превознесенне, и исполнь дом славы Его (Ис.6:1).
«В год смерти царя Озии видел я Господа, сидящего на престоле высоком и превознесенном, и края риз Его наполняли весь храм».

Причем о пророке Моисее сам Бог говорит:

Усты ко устом возглаголю ему яве, и не гаданием, и славу Господню виде (Числ. 12:8).
«Устами к устам говорю Я с ним, и явно, а не в гаданиях, – образ Господа он видит».

Но, с другой стороны, и в Ветхом Завете решительно утверждается, что человек не может видеть Бога: пророку Моисею в ответ на его просьбу Господу: Покажи ми славу твою (Исх. 33 :18), Господь говорит:

Не возможеши видети лица Моего: не бо узрит человек лице Мое, и жив будет (Исх. 33:20).

Та же мысль о невозможности для людей видеть Бога настойчиво выражается и в Новом Завете:

Бог во свете живый неприступнем, Егоже никтоже видел есть от человек, ниже видети может (1Тим.6:16; сравните: Ин.1:18; 6:46; Кол.1:15; Рим.1:20).

Бога никтоже виде нигдеже: Единородный Сын, сый в лоне Отчи, той исповеда (Ин.1:18).
«Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил».

Не яко Отца видел есть кто, токмо сый от Бога, сей виде Отца (Ин.6:46).
«Это не то, чтобы кто видел Отца, кроме Того, Кто есть от Бога; Он видел Отца».

Иже есть образ Бога невидимаго, перворожден всея твари (Кол.1:15).
«Который есть образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари».

Невидимая бо Его, от создания мира твореньми помышляема, видима суть, и присносущная сила Его и Божество, во еже быти им безответным (Рим.1:20).
«Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мiра через рассматривание творений видимы, так что они безответны».

Если так, то, очевидно, указания Ветхого Завета на созерцание людьми Бога нужно понимать не в смысле непосредственного созерцания существа Божия, но только в смысле возможности видеть Бога в какой-либо доступной форме явления или как созерцание образа Божия.

Усты ко устом возглаголю ему яве, и не гаданием, и славу Господню виде (Числ. 12:8).
«Устами к устам говорю Я с ним, и явно, а не в гаданиях, и образ Господа он видит».

Конечно, не об этом созерцании Бога говорит Спаситель, ублажая чистых сердцем, так как и это обетование (Бога узрят) стоит в прямом соответствии с добродетелью (чистии сердцем), как и другие добродетели в заповедях блаженств стоят в соответствии с обетованиями Спасителя. А такого соответствия не было бы, если бы за чистоту сердца, как источника и основы духовной жизни, Христос обещал созерцание Бога в каком бы то ни было внешнем, чувственном образе.

Дух (есть) Бог (Ин.4:24), и как телесное созерцается телесными глазами, так духовное только духовными, духом. Таким духовным оком, оком души человека является сердце (Еф.1:18; Мф.6:21-22):

Просвещенна очеса сердца вашего, яко уведети вам, кое есть упование звания его, и кое богатство славы достояния его во святых (Еф.1:18).
«И просветил очи сердца вашего, дабы, вы познали, в чем состоит надежда призвания Его, и какое богатство славного наследия Его для святых».

Идеже бо есть сокровище ваше, ту будет и сердце ваше. Светилник телу есть око. Аще убо будет око твое просто, все тело твое светло будет (Мф.6:21-22).
«Ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше. Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло».

Уже ветхозаветный праведник говорит о таком созерцании Бога душою в правде:

Аз же правдою явлюся лицу Твоему, насыщуся, внегда явитимися славе Твоей (Пс.16:15).
«Но я в правде явлюсь пред лице Твое, насыщусь, когда явится мне слава Твоя».

Предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть (Пс.15:8).
«Всегда я видел Господа пред собою, ибо Он одесную меня».

Только чистое телесное зрение видит ясно внешние предметы, и чем чище физическое зрение, чем оно здоровее и неиспорченнее, тем яснее созерцание предметов. Так чем чище око души – сердце, тем яснее, так сказать, непосредственнее созерцание христианского Бога. Чистота духовного зрения сердца зависит от степени чистоты и высоты любви в человеке, потому что поистине только любовь очищает сердце, душу от всякой нечистоты, греха и порока. Святитель Иоанн Златоуст говорит:

«Любовь все очищает» (Святой Иоанн Златоуст, т. XI, стр. 807).

«Любовь делает непорочными, и притом воистину непорочными делает она… И нет, решительно нет ни одного греха, которого, подобно огню, не истребила сила любви. Удобнее слабому хворосту устоять против сильного огня, нежели естеству греха против силы любви» (Святой Иоанн Златоуст, т. XI, стр. 511).

«Где любовь, там истребляется все злое» (Святой Иоанн Златоуст, т. XI, стр. 807), так что самая святость состоит ни в чем другом, как в высоте и чистоте любви. Бог есть не только Дух, но, Бог любы есть (1Ин.4:8) – Бог есть Любовь, по неложному слову апостола Иоанна, а потому Бог созерцается не только духовным зрением человека – чистым сердцем, но именно сердцем, возвышенным и очищенным любовью. О любви, как пути здешнего теперешнего созерцания, говорит апостол любви – святой Иоанн Богослов:

Бога никтоже нигдеже виде. Аще друг друга любим, Бог в нас пребывает, и любы Его совершенна есть в нас (1Ин.4:12).
«Бога никто никогда не видел. Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает, и любовь Его совершенна есть в нас».

Возлюбленнии, возлюбим друг друга, яко любы от Бога есть, и всяк любяй от Бога рожден есть, и знает Бога (1Ин.4:7).
«Возлюбленные! будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога».

И апостол Павел говорит о возможности видеть Бога только при достижении святости (Евр.12:14), хотя отчасти – «как бы сквозь тусклое стекло, гадательно» (якоже зерцалом в гадании – 1Кор.13:12) – замечательно, что апостол Павел говорит об этом после своего гимна любви* (1Кор.13:4-8).

Мир имейте и святыню со всеми, ихже кроме никтоже узрит Господа (Евр.12:14).
«Старайтесь иметь мир со всеми и святость, без которой никто не увидит Господа».

Любы долготерпит, милосердствует, любы не завидит, любы не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своих си, не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же о истине: вся любит [покрывает], всему веру емлет, вся уповает, вся терпит. Любы николиже отпадает, аще же пророчествия упразднятся, аще ли языцы умолкнут, аще разум испразднится (1Кор.13 :4-8).
«Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, Не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, Не радуется неправде, а сорадуется истине; Все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратаятся, и языки умолкнут, и знание упразднится».

Видим убо ныне якоже зерцалом в гадании, тогда же лицем к лицу: ныне разумею от части, тогда же познаю, якоже и познан бых (2Кор.13:12).
«Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан».

Это созерцание Бога чистым сердцем через любовь и достигаемую любовью святость, тусклое по сравнению с будущих – в грядущем веке и различное по степени ясности, – однак: действительное созерцание Бога, хотя и понятное нам липз по аналогии (сравнительно). Ведь только действительно добрые люди видят и познают, как бы ощущают всю силу, все величие добра; только истинные художники видят, познают красоту во всем ее величии и очаровании, так как только к истинно добрым людям близко добро, близко к их душе и только к истинным художникам близка красота, близка их душе. И христианин, по слову Божию, храм Божий есте (1Кор.3:16), если только он любовию очистит свое сердце для восприятия Бога, созерцания его. Прекрасное образное выражение этой мысли дает один подвижник VI века – святой Дорофей.

«Представьте, – говорит он, – себе круг, середину его – центр, и из центра исходящие радиусы – лучи. Эти радиусы, чем дальше идут от центра, тем более расходятся и удаляются друг от друга; напротив, чем ближе подходят к центру, тем больше сближаются между собою. Положите теперь, что круг сей есть мiр, самая средина круга – Бог, а прямые линии (радиусы), идущие от центра к окружности, или от окружности к центру, суть пути жизни людей. И тут то же. Насколько святые входят внутрь круга к средине оного, желая приблизиться к Богу, настолько по мере вхождения они становятся ближе и к Богу, и друг к другу; и притом так, что сколько приближаются к Богу, столько приближаются и друг к другу, и сколько приближаются друг к другу, столько приближаются и к Богу. – Так разумейте и об удалении (от Бога)» («Добротолюбие», т. II; стр. 659).

Таким образом, с развитием в сердце христианина любви, святости должно возвышаться созерцание Бога, расти степень этого созерцания, а вместе и блаженство созерцания. На высшей ступени святости (любви) и созерцание Бога должно достигнуть такой ясности и такой непосредственности, при каких, по яркости и силе, оно должно напоминать телесное созерцание. Один из подвижников V века – преподобный Исихий так описывает это состояние созерцания Бога.

«Конь добрый и сильный весело скачет, приняв седока: ум (сердце) же веселием возвеселится во свете Господнем, когда заутра предстанет Ему свободным от всяких помышлений:

Заутра услыши глас мой: заутра предстану Ти, и узриши Мя (Пс.5:4).
«Поутру услышь голос мой, поутру предстану пред Тобою, и Ты увидишь меня».

Сам себя разгорячая, пойдет он от силы деятельного любомудрия ума в дивную силу созерцания и тайн неизреченных и добродетелей; а когда восприимет, наконец, в сердце свое безмерную глубину возвышенных божественных помышлений, тогда явится ему Бог богов, сколько вместимо это для сердца:

Пойдут от силы в силу: явится Бог богов в Сионе (Пс.83:8).
«Будут они восходить от силы в силу, явится (для них) Бог богов в Сионе».

Пораженный сим ум любовью славит тогда Бога, зримого и зрящего, Который ради того и этого спасает так устремляющего к Нему умственный взор свой» Добротолюбие, т. II, стр. 195).

Конечно, в условиях теперешнего земного существования для человека недостижима полная чистота сердца, недостижима чистейшая богоподобная любовь, а потому здесь, на земле, и святые видят Бога только отчасти, «как бы сквозь тусклое стекло» (якоже зерцалом в гадании – 1Кор.13:12). Лицем к лицу Бога узрят чистые сердцем лишь тогда, когда, уже здесь, омывшие одежды свои и убелившие одежды свои кровию Агнца (Апок.7:14), предстанут пред Господом славы (Ин.17:24).

Отче, ихже дал еси Мне, хощу, да идеже есмь Аз, и тии будут со Мною, да видят славу Мою, юже дал еси Мне, яко возлюбил Мя еси прежде сложения мира (Ин.17:24).

Тогда они узрят лице Его, и имя Его на челах их (Апок.22:4) тогда они будут «подобны Ему, потому что увидят Его, как Он есть»:

Вемы же, яко, егда явится, подобни Ему будем, ибо узрим Его, якоже есть (1Ин.3:2).

Таким образом, тогдашнее созерцание Бога чистым сердцем в прославленной телесности будет только завершением теперешнего блаженного созерцания Бога.

Блажени миротворцы

Блажени миротворцы: яко тии сынове Божии нарекутся. (Мф.5:9)

Чистота сердца, как господство в сердце чистой любви, есть высшая степень христианской добродетели. Сердце, проникнутое любовью, должно неудержимо побуждать христианина к проявлению этой любви, к соответствующему действованию среди людей. В душе чистого сердцем царит любовь, и душа его побуждается к творчеству, созиданию по духу своему (так как сила духа не может не проявляться в творчестве): к творению и в мiре мира, как господства среди людей любви, внешне выражающейся в отсутствии взаимной борьбы, раздоров, ссор, в тишине и спокойствии людской жизни. Такое проявление деятельности чистых сердцем и ублажает Спаситель в седьмой заповеди блаженства, говоря: Блажени миротворцы* (Мф.5:9).

Миротворцы – это люди, которые, будучи сами одушевлены чистою любовью, проникнуты мирным настроением, всеми силами стремятся к тому, чтобы и в обществе, где еще мало любви, не царит еще мир, распространялись и сохранялись любовь и мир. Сердце миротворцев горит желанием и одушевлено стремлением создать и сохранить тот мир среди людей, идеал которого представлялся уже ветхозаветному пророку, возвещавшему времена, когда люди

«…раскуют мечы своя на орала и копия своя на серпы, и не возмете язык на язык меча, и не навыкнут ктому ратоватися».
«…перекуют мечи свои на орала, и копья свои – на серпы: не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать» (Ис.2:4; сравните Мих. 4:3);

когда пастися будут вкупе волк со агнцем, и рысь почиет со козлищем, и телец и юнец и лев вкупе пастися будут, и отроча мало поведет я: и вол и медведь вкупе пастися будут, и вкупе дети их будут, и лев аки вол ясти будет плевы: и отроча младо на пещеры аспидов и на ложе исчадий аспидских руку возложит (Ис.11:6-8).
когда «волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи (Ис.11:6-8).

Это – мир не внешний только (прекращение войн, раздоров, ссор), который можно устанавливать и поддерживать внешними законами, правилами и обычаями; но мир и внутренний – изменение самых настроений, душевных взаимоотношений людей. В основе такого мира может лежать только любовь: мир – это внешнее выражение любви, это любовь в явлениях жизни. Внешний мир, на каких бы прочных, по-видимому, основаниях ни был устроен, не может быть устойчивым и непоколебимым. Люди, в душе которых царит ненависть, вражда, бушуют страсти, никогда не могут составить мирного общества, так как буря в их душе непременно вызовет и внешнюю бурю столкновений интересов, борьбы, ссор.

«Какая, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – человеку польза от внешнего мира, когда он сам неистовствует и беснуется, как общий враг человеческого рода, и ходит везде, нося внутри себя такую войну, бесчисленное множество копий и мечей?» (Святой Иоанн Златоуст, т. V, стр. 33)

Устойчив, велик по своему значению, отраден истинный мир. Как борьба и вражда, война и раздоры несут разрушение, бедствия, несчастье, – так мир, как явление любви, ведет к созиданию, благополучию, счастью. И Творец вселенной, создатель человеческой жизни, есть, конечно,

Бог любве и мира (2Кор.13:11), Бог… мира (Рим.16:20).

«Мир – матерь всех благ и источник радости» (Святой Иоанн Златоуст, т. XII, стр. 1328), – благ и жизни личной, и жизни общественной. Высшее счастье жизни личной именно в мире – спокойствии душевном и внутреннем умиротворении, спокойном сознании задач и целей своей жизни, свободном, планомерном и безостановочном осуществлении этих целей. Без мира невозможна радость – этот вестник счастья, невозможен бодрый и спокойный труд – эта почва счастья, невозможно творчество – истинная отрада богоподобного духа.

Бесценное значение мира в общественной жизни особенно едко и остро чувствуется и сознается во время войн и общественных раздоров и нестроений. Тогда все блага общественной жизни теряют свою цену, свой истинный смысл. Это знают все, кто переживал бури таких общественных раздоров и ужасы борьбы, а особенно международной войны. Тогда люди часто становятся зверьми; тогда попирается все святое, унижается высокое, забывается все, чем ценна и красива жизнь богоподобной творческой души человека. Во время этих оргий зражды и человеконенавистничества разрушается то, что созидалось веками, тысячелетиями неустанной работы человеческого гения, над чем этот гений проливал пот, радовался и плакал, пред чем в течение веков преклонялись люди и что давало миллионам людей высшее наслаждение духа.

Эти чистые создания человеческого гения заливаются теперь человеческою кровью, затаптываются грязными ногами при диком зареве пожаров, при оглушительном громе ужасных орудийных выстрелов… И все это – среди груды трупов людей, погибших в кровавой свалке, среди стонов тысяч раненых, еще так недавно сильных и бодрых, столь нужных своим семьям и своему народу, а теперь – беспомощных, слабых, ненужных.

Хорошо говорит о благах мира святой Григорий Нисский. «Из всего, – говорит он, – чем люди домогаются наслаждаться, – есть ли что сладостней мирной жизни? Все, что бы ты назвал приятным в жизни, приятно бывает только тогда, когда оно соединено с миром. Пусть будет все, что ценится в жизни: богатство, здоровье, жена, дети, дом, родные, друзья; пусть будут у тебя прекрасные сады, места для веселых пиршеств и все изобретенья удовольствий, – пусть все сие будет, но не будет мира, что пользы в том? – Итак, мир не только сам по себе приятен для наслаждающихся миром, но и услаждает все блага жизни. Даже, если случится с нами, как это обыкновенно бывает с людьми, какое-либо несчастье во время мира, и оно бывает сноснее, потому что в сем случае зло умеряется добром… Ты сам по себе рассуди, – что за жизнь тех, которые враждуют между собою и подозревают друг друга? Они встречаются угрюмо и один в другом всего гнушаются; уста их безгласны, взоры отвращены, и слух одного закрыт для слов другого. Все, что приятно для одного из них, ненавистно для другого, и, напротив, что ненавистно и враждебно одному, то нравится другому».

Поэтому велика и свята деятельность миротворца, к которой призывает и святой отец христианина.

«Ты должен погашать ненависть, прекращать вражду и мщение, уничтожать ссоры, изгонять лицемерие, угашать тлеющее в сердце памятозлобие и вместо него вводить все противоположное – любовь, радость, мир, благость, великодушие, словом – все собрание благ. Итак, не блажен ли тот, кто раздает божественные дары, кто подражает Богу в своих дарованиях, чьи благодеяния уподобляются великим дарам Божиим?» (Журнал «Христианское Чтение», 1842 год, стр. 164–165).

И языческий Мiр ценил блага мира, но дохристианский мiр не мог установить начал даже внешнего мира. А истинный мир стал возможным только с пришествием Спасителя, только под сению Христовой Церкви. Сам Бог сошел на землю, чтобы возвратить людям потерянный ими рай, погубленный мир

И тем примирити всяческая к Себе, умиротворив кровию креста Его, чрез Него, аще земная, аще ли небесная. И вас, иногда сущих отчужденных и врагов помышленьми в делех лукавых, ныне же примири в теле плоти Его смертию Его, представити вас святых и непорочных и неповинных пред Собою (Кол.1:20-22; сравните Еф.2:13-17; Деян.10:36).
И чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное. И вас, бывших некогда отчужденными и врагами, по расположению к злым делам, Ныне примирил в теле Плоти Его, смертью Его, чтобы представить вас святыми и непорочными и неповинными пред Собою».

Ныне же о Христе Иисусе вы, бывшии иногда далече, близ бысте кровию Христовою. Той бо есть мир наш, сотворивый обоя едино, и средостение ограды разоривый, вражду плотию своею, закон заповедий ученьми упразднив, да оба созиждет собою во единаго новаго человека, творя мир, и примирит обоих во единем теле Богови крестом, убив вражду на Нем: и пришед благовести мир вам, дальним и ближним (Еф.2:13-17).
«А теперь во Христе Иисусе вы, бывшие некогда далеко, стали близки Кровию Христовою. Ибо Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду, Упразднив вражду Плотию Своею, а закон заповедей учением, дабы из двух создать в Себе Самом одного нового человека, устрояя мир, И в одном теле примирить обоих с Богом посредством креста, убив вражду на нем. И, придя, благовествовал мир вам, дальним и близким».

Слово, еже посла сыном Израилевым, благовествуя мир Иисус Христом: сей есть всем Господь (Деян.10:36).
«Он послал сынам Израилевым слово, благовествуя мир чрез Иисуса Христа; Сей есть Господь всех.

Это примирение грешного и греховного человека с Богом и с своею совестью и служит источником действительного мира христианина в чистой совести и основою мира людей, искупленных одною кровию Спасителя, – детей любви Божией и братьев во Христе, духовно объединенных одною любовью, одною верою, одними надеждами. Значит, только теперь возможен истинный – не внешний только, а и внутренний, в душах людей, – мир и только теперь возможны истинные миротворцы.

«Этот мир Христос, пришедши, даровал нам:

Мир оставляю вам, мир мой даю вам: не якоже мiр дает, Аз даю вам (Ин.14:27).

Этого мира и апостол Павел желал верующим, повторяя в каждом Послании:

Благодать вам и мир от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа (1Кор.1:3; Г ал. 1:3 и другие).

«Кто имеет этот мир, тот не боится не только врага и варвара, но и самого диавола, а посмевается над всеми полчищами злых духов; бывает благодушнее всех людей, не обременяется бедностью, не изнуряется недугами и болезнями и не смущается никакими другими человеческими, неожиданно случающимися, бедствиями; потому что он имеет душу, способную перенести все это мужественно и весьма легко, душу крепкую и здравую» (Святой Иоанн Златоуст, т. V, стр. 33).

Глубоко знаменательно, что первый гимн, пропетый на земле небожителями-вестниками рождения Бога мира, Христа, был гимн миру: на земли мир, во человецех благоволение (Лк.2:14), а последний дар и завет, оставленный Христом-Примирителем неба и земли, Бога и людей, был дар и завет мира:

Мир оставляю вам, мир мой даю вам (Ин.14:27).

И Церковь Христова, несокрушимо созданная на незыблемых основаниях любви и мира, непрестанно молится о мире всего мира, а священнослужитель в храме, где собираются для молитвы верующие во имя Христово, во время богослужения неоднократно приглашает их к миру, говоря: Мир всем.

Христиане первого века, проникнутые и одушевленные заветами Христовой любви, осуществляли мир в своей жизни. Дивную картину этой мирной жизни первых христиан рисует нам святой историк:

Народу же веровавшему бе сердце и душа едина (Деян.4:32).
«У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа».

Вси же веровавшии бяху вкупе и имяху вся обща: и стяжания и имения продаяху, и раздаяху всем, егоже аще кто требоваше: по вся же дни терпяще единодушно в церкви и ломяще по домом хлеб, приимаху пищу в радости и в простоте сердца, хваляще Бога и имуще благодать у всех людий (Деян.2:44-47).
«Все верующие были вместе и имели все общее. И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого. И каждый день единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца, Хваля Бога и находясь в любви у всего народа».

Понятно, как велика и высока задача христианских миротворцев. Они не только своею личною жизнью, своим миролюбивым в силу любви отношением к людям, но и деятельностью своею, всеми силами стремятся к созиданию мира среди людей, к установлению в обществе миролюбивых отношений, к восстановлению мира там, где он нарушен, через прекращение раздоров и ссор. А для достижения этого нужно как бы проникать в души людей, гасить там бушующие страсти, воцарять любовь, какая царит в душе самого миротворца. В такой своей деятельности они являются ближайшими служителями любящего Бога, Который есть Сам – Бог мира (Рим.16:20; 2Кор.13:11), заместителями на земле Христа, величайшего Основателя и Творца мира (Лк.2:14; Ин.16:33; Еф.2:14 и др.), истинными благовестниками (Еф.6:15).

Бог же мира да сокрушит сатану под ноги ваша вскоре. Благодать Господа нашего Иисуса Христа с вами. Аминь (Рим.16:20).
«Бог же мира сокрушит сатану под ногами вашими вскоре. Благодать Господа нашего Иисуса Христа с вами! Аминь».

Прочее же, братие, радуйтеся, совершайтеся, утешайтеся, тожде мудрствуйте, мир имейте. И Бог любве и мира будет с вами (2Кор.13:11).
«Впрочем, братия, радуйтесь, у совершайтесь, утешайтесь, будьте единомысленны, мирны, – и Бог любви и мира будет с вами».

Слава в вышних Богу, и на земли мир, во человецех благоволение (Лк.2:14).
«Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение»

…да во Мне мир имате: в мире скорбни будете: но дерзайте, (яко) Аз победих мир (Лк.16:33).
«… чтобы вы имели во Мне мир. В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир».

Той бо есть мир наш, сотворивый обоя едино, и средостение ограды разоривый (Еф.2:14).
«Ибо Он есть мир наш, соделавший из обоих одно и разрушивший стоявшую посреди преграду».

И обувше нозе во уготование благовествования мира (Еф.6:15).
«И обув ноги в готовность благовествовать мир».

В соответствии с этим Спаситель возвещает миротворцам высокую и великую награду: тии сынове Божии нарекутся* (Мф.5:9).

Как продолжатели и ближайшие служители на земле дела Сына Божия – Примирителя миротворцы поистине являются, по обетованию и дарованию Спасителя, сынами Божиими и должны быть признаны таковыми здесь на земле, а не тогда, когда в царстве славы явятся во всей славе истинных сынов Божиих. Конечно, по учению слова Божия, и все истинные христиане, по благодатному рождению (1Ин.4:7) – сыны или дети Божий (Гал. 3:26; 4:4-7; Рим.8:14 и многое другое), наследники Божий и сонаследники Христу (Рим.8:16-17).

Возлюбленнии, возлюбим друг друга, яко любы от Бога есть, и всяк любяй от Бога рожден есть, и знает Бога (1Ин.4:7).
«Возлюбленные! будем любить друг друга, потому что любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога».

Вси бо вы сынове Божии есте верою о Христе Иисусе (Гал. 3:26).
«Ибо все вы сыны Божий по вере во Христа Иисуса».

Егда же прииде кончина лета, посла Бог Сына Своего Единороднаго, раждаемаго от жены, бываема под законом, да подзаконныя искупит, да всыновление восприимем. И понеже есте сынове, посла Бог Духа Сына Своего в сердца ваша, вопиюща: Авва Отче. Темже уже неси раб, но сын: аще ли же сын, и наследник Божий Иисус Христом (Гал. 4:4-7).
«Но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону, Чтобы, искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление. А как вы – сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: «Авва, Отче!» Посему ты. уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий через Иисуса Христа».

Елицы бо духом Божиим водятся, сии суть сынове Божии (Рим.8:14).
«Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии».

Самый Дух спослушествует духови нашему, яко есмы чада Божия. Аще же чада, и наследницы: наследницы убо Богу, снаследницы же Христу, понеже с Ним страждем, да и с Ним прославимся (Рим.8:16-17).
«Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы – дети Божий. А если дети, то и наследники, наследники Божий, сонаследники же Христу, если только с Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться».

Но миротворцы являются сынами Божиими и по деятельности своей, в своей жизни имеют высокое счастье разделять участь Сына Божия: в своей проповеди, в своем служении делу Бога мира, в преследовании и позоре со стороны людей, – они не только являются носителями действительного служения Христова, заместителями Христа на земле, но и как бы органами духа Христова. Разве в этом для христианина, истинно любящего своего Спасителя, не заключается величайшая награда?

Но если миротворцы разделяют на земле участь Сына Божия в служении, жизни и духе, то они будут истинными сонаследниками; Христу, соучастниками и в славе Его. К ним ближайшим образом относятся слова Христовы:

Отче, ихже дал еси Мне, хощу, да идеже есмь Аз, и тии будут со Мною (Ин.17:24)
«Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною».

И обетование апостола Павла:

Егда (же) Христос явится, живот ваш, тогда и вы с Ним явитеся в славе. (Кол.3:4).
«Когда же явится Христос, жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе».

Возлюбленнии, ныне чада Божия есмы, и не у явися, что будем: вемы же, яко, егда явится, подобни Ему будем, ибо узрим Его, якоже есть (1Ин.3:2).
«Возлюбленные! мы теперь дети Божии; но еще не открылось что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть».

Блажени изгнани правды ради

Блажени изгнани правды ради: яко тех есть Царство Небесное. (Мф.5:10)

В двух последних заповедях блаженств Спаситель показывает, как мир, люди относятся к благочестивым вообще и как, в частности, они отнесутся к Его последователям, ублажая тех из служителей правды и тех из Своих последователей, а особенно апостолов, которые мужественно и стойко перенесут во имя правды и во имя Христово несправедливое и враждебное отношение к себе мира, злых и нечестивых людей.*

Мрак не мирится со светом, зло не выносит добра, добродетели. И праведников, жизнь и деятельность которых направлена, с одной стороны, к достижению личной праведности, а с другой, к устроению благосостояния среди людей – через водворение среди них правды, через устранение нужды и страданий, через распространение и восстановление среди людей мира, – этих праведников в мiре встретят ненависть, вражда и преследования. Так люди отплатят благочестивым за их любовь к правде и самим людям! Но блаженны праведники, если преследуются именно за свое благочестие и за свое служение правде.

Блажени изгнани правды ради (Мф.5:10), – возвещает им Спаситель.*

Изгнани правды ради – это люди, удаляемые из своей среды путем насилия враждебно настроенным против них обществом, преследуемые за свое служение правде, вообще так или иначе страдающие именно за праведность свою и за любовь к правде – добродетели и справедливости. По словам святителя Иоанна Златоуста, изгнанники за правду – это «гонимые за добродетель, за покровительство другим, за благочестие, так как правдою обыкновенно Спаситель всегда называет полное любомудрие (благочестие) души» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 154), или правда – «исполнение всех заповедей» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 123, 100).

Гонение за правду – обычное явление человеческой жизни, а перенесение гонений является обычным спутником жизни людей правдолюбивых. По крайней мере, так было и так будет, пока не настанет в мiре полное торжество вечной правды, когда истинный Бог будет вcяческая во всех (Кор.15:28: «все во всем»). А пока в мiре так много зла (по слову апостола: мiр весь во зле лежит – 1Ин.5:19) и так много злых людей, гонение за служение правде неизбежно, – неизбежно настолько, что иное – не враждебное, а доброжелательное – отношение людей к служителям правды делает сомнительной самую эту их правду: да, подозрительна та правда, за открытое и безбоязненное служение которой не преследуют, не гонят, а одобряют и поощряют. «Горе вам, - предупреждает величайший Страдалец за правду своих последователей, – когда все люди будут говорить о вас хорошо! ибо так поступали с лжепророками отцы их» (Лк.6:26).

Горе, егда добре рекут вам вси человецы. По сим бо творяху лжепророком отцы их (Лк.6:26).

И святой Иоанн Златоуст говорит: «Невозможно, чтобы добродетельные всеми были хвалимы» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 156).

Только лжепророки, по слову Спасителя, льстецы (лицемери – Иер.23:11), потакающие людской неправде и людским страстям, могут рассчитывать на подобное доброжелательное к себе отношение со стороны людей. Один из ветхозаветных мучеников за правду – пророк Иеремия – обличал подобных льстецов, убеждая своих современников не верить им, так как они «поддерживают руки злодеев, чтобы никто не обращался от своего нечестия» (скрепляющих руки строптивым, да не отвратится кийждо от пути своего лукавого – Иер.23:14),

Глаголют отвергающим Мя: глагола Господь, мир будет вам: и всем, иже ходят в похотех своих, и всякому, ходящему в строптивстве сердца своего, рекоша: не приидут на вас злая (Иер.23:17).
«Они постоянно говорят пренебрегающим Меня: «Господь сказал: мир будет у вас». И всякому, поступающему по упорству своего сердца, говорят: «не придет на вас беда».

Истинные же и стойкие служители правды обычно были гонимы и преследуемы, начиная от Авеля, первого праведника, злодейски убитого своим братом, и до Христа, распятого за правду, а от Христа и доныне. Об этих мучениках за правду и веру, которые «творили правду» (Евр.11:33: содеяша правду) и «которых весь мiр не был достоин» (Евр.11:38: ихже не бе достоин (весь) мiр), апостол Павел говорит, что они

…руганием и ранами искушение прияша, еще же и узами и темницею, камением побиени быша, претрени быша, искушени быша, убийством меча умроша, проидоша в милотех (и) в козиях кожах, лишени, скорбяще, озлоблени: ихже не бе достоин (весь) мир, в пустынехъ скитающеся и в горах и в вертепах и в пропастех земных (Евр.11:30-35).
«…испытали поругания и побои, а также узы и темницу, Были побиваемы камнями, перепиливаемы, подвергаемы пытке, умирали от меча, скитались в милотях и козьих кожах, терпя недостатки, скорби, озлобления; … скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли».

Конечно, пока правда, так сказать, созидается в душах благочестивых, в них самих живет и растет, – она мало обращает на себя внимание людей, в малой степени вызывает и враждебное к себе отношение; но когда эта правда, как бы созрев в душах их, выступает ярко и определенно в их деятельности, в их отношениях к людской неправде, – тогда она вызывает в мiре враждебные добру силы против себя, поднимает против себя среди людей ненависть, гонения и преследования. Значит, не в том дело, чтобы служители правды сами шли на преследования, искали гонений; а они не могут не подвергаться гонениям, так как не могут не проявлять себя в своей деятельности, в своих отношениях к мiру и к людям, именно как праведники, как служители правды.

Ведь недостаточно иметь праведность, исповедовать правду, недостаточно даже иметь готовность служить ей, но необходимо стремиться всеми силами защищать и отстаивать правду пред враждебным ей обществом, а этого можно достигать, только подвергаясь гонениям, перенося страдания. Сила на стороне мiра, на стороне все еще торжествующего зла, – и нечего рассчитывать на снисхождение защитников неправды и зла, нечего надеяться, что люди без борьбы уступят правде, признают ее, преклонятся пред ней. Нет, они не только будут защищать свое прежнее положение, «свою правду», но будут всячески нападать на тех, кто будет противопоставлять привычному им злу – добро, привычной лжи – истину. Но, с другой стороны, только в этой борьбе за правду, только в мужестве и стойкости в перенесении гонений и страданий за нее является вся сила добродетели, вся мощь ее. Мученичество за правду – венец добродетели, торжество самой правды. Святой Иоанн Златоуст говорит: «Тот, кто заранее не приготовлен и не утвержден всеми теми заповедями (блаженства), не может вступить и в эти подвиги. Потому-то Христос сплел нам из этих заповедей златую цепь, всегда пролагая путь от предыдущей заповеди к последующей. В самом деле, человек смиренный будет оплакивать и грехи свои; оплакивающий свои грехи будет и кротким, и праведным, и милостивым; милостивый, праведный и сокрушенный будет непременно и чистым по сердцу, а такой будет и миротворцем; а кто всего этого достиг, тот будет готов и к опасностям, не устрашится злоречия и бесчисленных бедствий» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 523). Праведникам, мужественным перенесением гонений за правду увенчивающим свою добродетель, по слову Спасителя, принадлежит Царство Небесное: тех есть Царствие Небесное*. (Мф.5:10).

И это обетование Спасителя стоит в соответствии с подвигом ублажаемой добродетели, как и во всех заповедях блаженства, как и в обетовании Царства Небесного нищим духом. Как нищие духом в сознании своего духовного убожества с верою и надеждой устремляют свои взоры к Богу, смиренно поникают пред Ним, – и получают Царство Небесное, получают богатство вместо нищеты; так и те, которые изгоняются из общества, преследуются за свое благочестие и служение правде, всего лишаются, – тоже получают Царство Небесное. Изгнанники за правду – действительные владельцы и истинные общники Царства Небесного не только в жизни будущей, в царстве всецелого Божественного владычества, но и здесь, на земле, и именно как участники строительства Царства Божия на земле, как члены постепенно созидаемого, как бы с неба на землю нисходящего Царства Небесного.

Они, как борцы, воины за правду Царства Божия против неправды и зла мiра, являются участниками Мiропреобразующих действий Божиих, направленных к тому, чтобы, по препобеждении в мiре враждебных Богу и добру сил, воцарилось и на земле господство Единого Бога, как Царя, и добра, как единой жизнеуправляющей силы, – словом, чтобы настало и в Мiре Царство Божие, Царство Небесное. Поэтому, как участники Божественного строительства на земле, как действительные члены созидаемого на земле Царства Божия, гонимые за правду, так сказать, перейдут членами и владельцами будущего новорожденного мiра, когда «царство мира» соделается «царством Господа нашего и Христа Его» и когда Бог «будет царствовать во веки веков».

Бысть царство мира Господа нашего и Христа Его, и воцарится во веки веков (Апок.11:15:).

Так гонения за правду, венчая добродетель, делают гонимых истинными членами Царства Божия и, следовательно, не несчастными, а блаженными. Какие бы страдания ни испытал за правду человек, в душе которого выросло могучее дерево праведности, он переживает торжество, радость, потому что гонения могут истерзать тело, гонители даже могут убить это тело, но не могут они убить души, ее радости, торжества ее в служении правде, в созидании на земле Царства Божия.

И не убойтеся от убивающих тело, души же не могущих убити (Мф.10:28),

Наоборот, гонители способствуют возрастанию этого торжества, потому что они своими преследованиями укрепляют в душе благочестивого корни правды, огнем преследований очищают и возвышают самую праведность. С каждым новым ударом гонителей и с каждым новым лишением гонимых за правду отсекается у них нечто из земных привязанностей, что еще приковывало праведника к земле, – и он, все более свободный и смелый, приближается к небесному, к чистой божественной правде или к правде в ее божественном чистейшем явлении.

«Как золото, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – расплавленное в огне, становится чище, так и душа, искушаемая скорбями и опасностями, делается чище и светлее и сбрасывает всю греховную нечистоту» (Святой Иоанн Златоуст, т. III, стр. 303).

Теперь, испытанные и очищенные страданиями, служители правды становятся все ближе к Царству Небесному; оно все более делается для них своим, потому что они самою своею жизнью запечатлели преданность правде Царства Божия, а творчеством своего духа, возвышенными страданиями, они сделали эту правду неразрывной с своею жизнью и своим духом.

Итак, не ложно утешение апостола Петра мученикам за правду:

Но аще и страждете правды ради, блажени есте: страха же их не убойтеся, ниже смущайтеся (1Петр.3:14).
«Но если и страдаете за правду, то вы блаженны; а страха их» (гонителей) «не бойтесь и не смущайтесь».

Блажени есте, егда поносят вам…

Мене ради.

Блажени есте, егда поносят вам и ижденут и рекут всяк зол глагол на вы лжуще, Мене ради: Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех: Тако бо изгнаша пророки, иже (беша) прежде вас. (Мф.5:11-12)

Если все искренние служители и открытые исповедники правды подвергаются гонениям и преследованиям, то еще большим гонениям и преследованиям должны подвергнуться служители и проповедники правды Христовой, – верующие во имя Христово и апостолы Его дела. Во Христе Спасителе и Его учении явилась (Рим.3:21), открылась (Рим.1:17) правда Божия во всей доступной людям полноте и святом величии.

Ныне же кроме закона правда Божия явися, свидетелствуема от закона и пророк (Рим.3:21).
«Но ныне, независимо от закона, явилась правда Божия, о которой свидетельствуют закон и пророки».

Правда бо Божия в нем является от веры в веру, якоже есть писано: праведный же от веры жив будет (Рим.1:17).
«В нем открывается правда Божия от веры в веру, как написано: праведный верою жив будет».

Естественно, что все враждебные Богу и правде силы мiра и самого ада должны были ополчиться (и ополчились) против и самой правды Христовой и против тех, кто принял, исповедовал и проповедовал Христа и Его учение. Чем чище и святее возвещенная Христом правда, тем большая ненависть мiра должна встретить ее; чем победное шествие этой правды, тем упорнее и беспощаднее борьба против нее в мiре, так как эта борьба – борьба отчаяния побеждаемого зла против победоносной правды и добра. Спаситель, пророчески провидя эту борьбу против Своих последователей, а особенно против апостолов, ублажает их, говоря:

Блажени есте, егда поносят вам и ижденут и рекут всяк зол глагол на вы лжуще, Мене ради (Мф.5:11).*

Речь Спасителя и Его вдохновенно пророческий взор теперь обращаются к ближайшим последователям Его, ученикам и апостолам (есте, вам), потому что в них, в их настроении и жизни, прежде всего и больше всего, должны осуществиться и все добродетели, которые Он раньше ублажал, и в них эти добродетели должны увенчаться стойким перенесением страданий и бедствий.

«Здесь, – по словам святого Иоанна Златоуста, – говорит Он уже определенно и прямо обращает речь к ученикам, показывая, что это (гонение) по преимуществу относится к ним и свойственно пред всеми прочими учителями» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 156).

Поэтому и основанием для ожидающих Его учеников гонений Спаситель называет не служение правде (правды ради – Мф.5:10), за которую преследуют вообще благочестивых, а Свою личность, Себя (Мене ради – Мф.5:11), так как у учеников Христовых именно их отношение ко Христу вызовет ненависть и преследование со стороны мiра, людей.*

Как мiр не любит правды и преследует служителей правды, так еще больше он возненавидит Христа, будет гнать тех, кто будет жить во Христе, веровать во Христа и делать на земле дело Христово. Поэтому страдания за Христа для Его учеников и апостолов неизбежны, неотвратимы.*

Мало того, эти страдания и гонения – необходимый признак нх апостольства, их действительного служения Христу (Святой Иоанн Златоуст, т. III, стр. 302). Спаситель не только здесь, в девятом блаженстве, но и многократно изображает гонения на учеников и апостолов со стороны людей, как нечто существенно-неизбежное в их жизни и деятельности. Апостолам Он возвестил:

Се, Аз посылаю вас яко овцы посреде волков:… Внемлите же от человек: предадят бо вы на сонмы, и на соборищих их биют вас, и пред владыки же и цари ведени будете Мене ради, во свидетелство им и языком. (Мф.10:16-18).
«Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков … Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас, И поведут вас к правителям и царям за Меня».

Тогда предадят вы в скорби и убиют вы: и будете ненавидими всеми языки имене Моего ради (Лк.10:3). (Мф.24:9; сравните: Лк.10:3: Мф.23:34; Мк. 13:9; Ин.16:2).
«Тогда будут предавать вас на мучения и убивать вас, и вы будете ненавидимы всеми народами за имя Мое».

Идите: се аз посылаю вы яко агнцы посреде волков (Лк.10:3).
«Идите! Я посылаю вас, как агнцев среди волков».

Сего ради, се, Аз послю к вам пророки и премудры и книжники: и от них убиете и распнете, и от них биете на сонмищих ваших, и изженете от града во град (Мф.23:34).
«Посему, вот, Я посылаю к вам пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьете и распнете, а иных будете бить в синагогах ваших и гнать из города в город».

Блюдитеся же вы сами: предадят бо вы в сонмища, и на соборищих биени будете: и пред воеводы и цари ведени будете Мене ради, во свидетелство им (Мк. 13:9).
«Но вы смотрите за собою, ибо вас будут предавать в судилища и бить в синагогах, и перед правителями и царями поставят вас за Меня, для свидетельства перед ними».

От сонмищ ижденут вы: но приидет час, да всяк, иже убиет вы, возмнится службу приносити Богу (Ин.16:2).
«Изгонят вас из синагог; даже наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу».

Таким образом произойдет разделение людей на две части – на верующих во Христа и гонимых за Него, с одной стороны, и на неверующих во Христа и гонителей, с другой стороны. В этом именно смысле, и только в этом, Спаситель возвещал, что Он пришел принести не мир, но меч на землю.

Не мните, яко приидох воврещи мир на землю: не приидох воврещи мир, но меч: приидох бо разлучити человека на отца своего, и дщерь на матерь свою, и невесту на свекровь свою. И врази человеку домашнии его (Мф.10:34-36).
«Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч; Ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку – домашние его».

Мните ли, яко мир приидох дати на землю? ни, глаголю вам, но разделение. Будут бо отселе пять во едином дому разделени, трие на два, и два на три (Лк.12:51-52 и далее).
«Думаете ли вы, что Я пришел дать мир земле? нет, говорю вам, но разделение; Ибо отныне пятеро в одном доме станут разделяться, трое против двух, и двое против трех».

И Спаситель желал, чтобы огонь этой святой борьбы за истину поскорее разгорелся в пламя победы правды Его.

Огня приидох воврещи на землю, и что хощу, аще уже возгореся (Лк.12:49).
«Огонь пришел Я низвести на землю, и как желал бы, чтобы он уже возгорелся!»

Эта святая борьба за Христа, за правду Христову должна проявиться прежде всего в том, что мiр ополчится против апостолов и учеников Его – и словом, и делом, и клеветою.*

Страшно слово враждебного Христу, Его служителям общества: это слово обвинит их, как и самого Христа, что они служители Вельзевула, а не Бога, что они ядцы и винопийцы, обманщики и лжецы, что они развратиша вселенную (Деян.17:6-7):

«Не обретше же их, влечаху Иассона и некия от братий ко градоначальником, вопиюще, яко, иже развратиша вселенную, сии и зде приидоша, Ихже прият Иассон: и сии вси противно велением кесаревым творят, царя глаголюще иного быти». (Деян.17:6-7).
«Не найдя же их, повлекли Иасона и некоторых братьев к городским начальникам, крича, что эти всесветные возмутители пришли и сюда, А Иасон принял их, и все они поступают против повелений кесаря, почитая другого царем, Иисуса».

Еще страшнее дело мiра, в неистовой вражде ополчившегося на них: они будут изгнаны из синагог и общества, их предадут на суд грешников и беззаконников, их будут бить, мучить, убивать; настанет время, когда убивающие учеников Христовых будут думать, что они этим служат Богу, приносят богоугодную жертву.

От сонмищ ижденут вы: но приидет час, да всяк, иже убиет вы, возмнится службу приносити Богу (Ин.16:2).
«Изгонят вас из синагог; даже наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу».

Наконец против служителей Христовых ополчится ужасное орудие лицемерия, лжи и неправды – клевета, ложное науськивание. Им даже не дадут умереть мучениками за правду в глазах людей, – что всегда составляет отраду и утешение для страдальцев, – но их предварительно оклевещут, опозорят, как возмутителей общественного порядка, как врагов закона и правды, людей бесчестных. Страшна, ужасна эта «клевета человеческая» (избави мя от клеветы человеческия – Пс.118:134), этот ядовитый змий лжи и лицемерия, – недаром Спаситель страдания от клеветы поставил выше и тем признал мучительнее страданий от гонений и преследований человеческих.

«Поистине, – говорит и святитель Иоанн Златоуст, – злословие уязвляет гораздо более, нежели самые дела. В опасностях есть много такого, что облегчает скорбь, например, когда все поощряют, многие одобряют, хвалят и прославляют. Но здесь, в злоречии, отнимается и самое утешение. Переносить злословие не считается за великий подвиг, хотя злословие уязвляет подвижника более, чем самая опасность. Многие налагают на себя руки, не в силах будучи перенесть худой о себе молвы» (Святой Иоанн Златоуст, т. VII, стр. 156-157). Да, «ничто так не уязвляет душу, как позор; ничто так не терзает душу и сердце, как насмешки и злословия!» (Святой Иоанн Златоуст, т. III, стр. 300).

И это хорошо знают враги правды.

Так, по слову Спасителя, верующих Его и служителей Его дела постигнут все бедствия и страдания, какие только в силах будут причинить им люди. Эти слова Спасителя были дивным пророчеством, во всей силе осуществившимся в жизни не только апостолов, но и всех христиан.*

Апостол Павел, переживший все ужасы гонений за Христа и увенчавший свою жизнь, как и большинство апостолов, мученическою кончиною, говорит о себе:

Мы… во всем представляюще себе якоже Божия слуги, в терпении мнозе, в скорбех, в бедах, в теснотах, в ранах, в темницах, в нестроениих, в трудех (2Кор.6:4-5).
Мы «…во всем являем себя, как служители Божии, в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах, Под ударами, в темницах, в изгнаниях».

От Иудей пять краты четыредесять разве единыя приях: трищи палицами биен бых, единою каменьми наметан бых, трикраты корабль опровержеся со мною: нощь и день во глубине сотворих: в путных шествиих множицею: беды в реках, беды от разбойник, беды от сродник, беды от язык, беды во градех, беды в пустыни, беды в мори, беды во лжебратии: в труде и подвизе, во бдениих множицею, во алчбе и жажди, в пощениих многащи, в зиме и наготе (2Кор.22:24-27; сравните 1Кор.4:11-13).
«От Иудеев пять раз дано мне было по сорока ударов без одного; Три раза меня били палками, однажды камнями побивали, три раза я терпел кораблекрушение, ночь и день пробыл во глубине морской; Много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями. В труде и в изнурении, часто в бдении, в голоде и жажде, часто в посте, на стуже и в наготе».

До нынешняго часа и алчем, и жаждем, и наготуем, и страждем, и скитаемся, и труждаемся, делающе своими руками. Укоряеми, благословляем: гоними, терпим: Хулими, утешаемся [молим]: якоже отреби миру быхом, всем попрание доселе (1Кор.4:11-13).
«Даже доныне терпим голод и жажду, и наготу и побои, и скитаемся, И трудимся, работая своими руками. Злословят нас, мы благословляем; гонят нас, мы терпим; Хулят нас, мы молим; мы как сор для мира, как прах, всеми попираемый доныне».

Такая же участь постигала и всех христиан. Святой Иоанн Златоуст, близкий ко времени гонений на христиан, свидетельствует: «Повсюду восставали против них целые города и народы, враждовали все властители, вооружались цари, поднималось оружие, изощрялись мечи, выступали войска, вымышлялись всякого рода казни и мучения. Разграбление и отнятие имуществ, ссылки, ежедневные смертные казни, пытки и темницы, огонь, железо, звери, виселица, колесо, пропасти, утесы, и все, что только можно придумать, употреблялось для истребления верных» (Святой Иоанн Златоуст, т. V. стр. 20). «Все оплевывали их, презирали, осмеивали, вышучивали, называли глупыми и несмысленными» (Святой Иоанн Златоуст, т. V. стр. 20).

И вот этих мучеников за Христа Сам Пастыреначальник не только называет блаженными, но призывает к радости и даже веселию среди гонений и мучений: радуйтеся и веселитеся; возрадуйтесь в тот день и возвеселитесь! И апостол Христов возвещает:

Аще укоряеми бываете о имени Христове, блажени есте (1Петр.4:14).
«Если злословят вас за имя Христово, то вы блаженны».

Радоваться среди гонений, веселиться среди страданий и человеческого злословия, – как это непонятно для людей, не возвышавшихся до подвига самопожертвования за торжество святого Христова дела, за веру в это торжество и не вкушавших поэтому в самых страданиях сладости победы со Христом и во Христе. Нам понятны более или менее очевидные земные расчеты, понятна радость человека и среди лишений в надежде его на лучшее, так часто обманчивой: понятна, например, радость земледельца, бросающего на землю последние семена в надежде на хороший урожай; понятно веселье воина, переносящего великие лишения, идущего на самую смерть в надежде на победу и награды.

Но, – по словам святого Златоуста, – «в делах внешних подвиги сопровождаются трудом, болезнью и несчастьем, а венки и награды приносят удовольствие, а там (в страданиях за Христа) не так, но и борьба для нас приятна не менее награды», и «скорби сами по себе – благо» (Святой Иоанн Златоуст, т. IX, стр. 586).

Апостол Павел говорит:

Сладце убо похвалюся паче в немощех моих, да вселится в мя сила Христова. Темже благоволю в немощех, в досаждениих, в бедах, во изгнаниих, в теснотах по Христе: егда бо немощствую, тогда силен есмь (2Кор.12:9-10).
«Я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова. Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа, ибо, когда я немощен, тогда силен».

В страданиях и чрез страдания христианина за Христа в нем растет сила Христова: чем больше измучено и истерзано тело и чем больше ослабела личная сила христианина в страданиях, тем больше вселяется в него сила Христова и возрастает «радость Духа Святаго» – великая и чистейшая радость.

И вы подобницы бысте нам и Господу, приемше слово в скорби мнозе с радостию Духа Святаго, яко быти вам образ всем верующим (1Сол.1:6-7).
«И вы сделались подражателями нам и Господу, приняв слово при многих скорбях с радостью Духа Святаго, Так что вы стали образцом для всех верующих».

Вместе с тем в страданиях за Христа возрастает испытываемая и углубляемая бедствиями вера во Христа, крепнет и восходит до полной уверенности и надежда на личное будущее торжество со Христом и во Христе. Мы, – говорит апостол Павел, -

…хвалимся в скорбех, ведяще, яко скорбь терпение соделовает, терпение же искусство, искусство же упование: упование же не посрамит, яко любы Божия излияся в сердца наша Духом Святым данным нам (Рим.5:3-5).
«…хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, От терпения опытность, от опытности надежда, А надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам».

Так, в страданиях верующего, через укрепление его духа терпением, через познание в терпении сладости и вкушение отрады жизни («Опытность» - δокιμή [докими́], буквально: опыт, испытание, проба) по вере во Христа, растет не посрамляющая, твердая надежда на блаженство будущей жизни. И апостол Петр призывает страдальцев за веру:

О немже радуйтеся, мало ныне, аще лепо есть, прискорбни бывше в различных напастех: да искушение вашея веры многочестнейше злата гибнуща, огнем же искушена, обрящется в похвалу и честь и славу, во откровении Иисус Христове, Егоже не видевше любите, (и) на негоже ныне не зряще, верующе же, радуетеся радостию неизглаголанною и прославленною (1Петр.1:6-8).

«О сем радуйтесь, поскорбев теперь немного, если нужно, от различных искушений, Дабы испытанная вера ваша оказалась драгоценнее гибнущего, хотя и огнем испытываемого золота, к похвале и чести и славе в явление Иисуса Христа, Которого, не видев любите, и Которого доселе не видя, но веруя в Него, радуетесь радостью неизреченною и преславною».

Да прославляет же Бога в части сей (1Петр.4:16)

«Прославляй Бога за такую участь».

Спаситель не оставляет в сердцах страдальцев за Него сомнения в непреложности их надежды на блаженство, уже здесь, на земле, ими предвкушаемое и в полной степени ожидаемое на небе, – на то, что они «не тщетно подвизаются, и не тщетно трудятся» (Флп. 2:16), «сияют, как светила, среди строптивого и развращенного рода» (Флп. 2:15), - возвещая им: мзда ваша многа на небесех* (Мф.5:12).

Да будете неповинни и цели, чада Божия непорочна посреде рода строптива и развращена, в нихже являетеся якоже светила в мире, слово животно придержаще, в похвалу мне в день Христов, яко не вотще текох, ни вотще трудихся (Флп. 2:15-16).
«Чтобы вам быть неукоризненными и чистыми, чадами Божиими непорочными среди строптивого и развращенного рода в котором вы сияете, как светила в мире, Содержа слово жизни, к похвале моей в день Христов, что я не тщетно подвизался и не тщетно трудился».

Не сказано, какая именно награда уготована на небе гонимым за Христа, но указаны весьма важные черты этой награды, и прежде всего то, что она, как определенная, уже есть на небе, уже уготована для апостолов и страдальцев за Христа, за их дело веры, и труд любве, и терпение упования Господа нашего Иисуса Христа (1Сол.1:3).*

Как это должно было утешать апостолов и других страдальцев за Христа, как это утешительно, отрадно и для всех христиан: они еще не совершили подвигов своей веры, а награда для них уже уготована любящим Богом, уже есть для них обители у Отца Небесного (Ин.14:2).

В дому Отца Моего обители многи суть: аще ли же ни, рекл бых вам: иду уготовати место вам (Ин.14:2).
«В доме Отца Моего обителей много. А если бы не так, Я сказал бы вам: Я иду приготовить место вам».

И какая награда? Великая награда на небесах, – значит, есть и малая, есть меньше награда, а им обещается и возвещается великая. И апостолы удостоверяют, что поистине велика и несоизмерима с подвигами гонимых за Христа эта награда.

Еже бо ныне легкое печали нашея, по преумножению в преспеяние тяготу вечныя славы соделовает нам (2Кор.4:17).
«Ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу».

Ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его (1Кор.2:9)
«Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его».

Так что можно сказать, что - недостойны страсти нынешняго времене к хотящей славе явитися в нас (Рим.8:18) «нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас». Поэтому, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – «когда мы станем стремиться к этим величайшим венцам, то не будем считать для себя обременительным и неприятным ни опасности за Христа, ни бедность, ни болезнь, ни поругание, ни клевету, ни самую смерть, всякий раз как терпим это за Него» (Святой Иоанн Златоуст, т. IX, стр. 603).

Наконец, утешением для страдальцев за Христа и утверждением того, что велика и верна уготованная им награда, должно служить и то обстоятельство, что некогда так поступали люди и с пророками:

Тако бо изгнаша пророки, иже (беша) прежде вас. (Мф.5:12).*
«Так гнали и пророков, бывших прежде вас».

Страдали пророки, эти великие служители истинного Бога; преследовали и убивали их отцы теперешних гонителей (отцы их – Лк.6:23) апостолов, но не могли убить их дела, восторжествовавшего во Христе, с исполнением в Нем, в Его жизни, их пророчеств. Дети и потомки тех гонителей будут гнать и убивать пророков Христовых, но и они не уничтожат дела Христова и не убьют торжества Христовой правды. Гонители будут лишь содействовать возвышению награды страдальцев за Христа и со Христом до награды пророческой. Если, по слову Спасителя, уже тот, кто приемляй пророка во имя пророчо, мзду пророчу приимет (Мф.10:41) – «принимает пророка во имя пророка, получит награду пророка», то тем более, конечно, могут быть уверены в получении великой пророческой награды те, которые являются преемниками пророков в их призвании, деятельности и связанных с этим страданиях.

Аще терпим, с Ним и воцаримся (2Тим.2:12).
«Если терпим, то с Ним и царствовать будем».

***

От Луки святое благовествование.

Глава 19. стихи 15–26

И бысть егда возвратися приим царство, рече пригласити рабы тыя, имже даде сребро, да увесть, какову куплю суть сотворили. Прииде же первый, глаголя: Господи, мнас твоя придела десять мнас. И рече ему: благо, рабе добрый: яко о мале верен был еси, буди область имея над десятию градов. И прииде вторый, глаголя: Господи, мнас твоя сотвори пять мнас. Рече же и тому: и ты буди над пятию градов. И другий прииде, глаголя: Господи, се мнас твоя, юже имех положену во убрусе: бояхся бо тебе, яко человек яр еси, вземлеши, егоже не положил еси, и жнеши, егоже не сеял еси. Глагола же ему: от уст твоих сужду ти, лукавый рабе: ведел еси, яко азъ человек яр есмь, вземлю, егоже не положих, и жну, егоже не сеях: и почто не вдал еси моего сребра купцем, и аз пришед с лихвою истязал бых е? И предстоящим рече: возмите от него мнас, и дадите имущему десять мнас. И реша ему: Господи, имать десять мнас. Глаголю бо вам, яко всякому имущему дастся: а от неимущаго, и еже имать, отимется от него:

«И когда возвратился, получив царство, велел призвать к себе рабов тех, которым дал серебро, чтобы узнать, кто что приобрел. Пришел первый и сказал: господин! мина твоя принесла десять мин. И сказал ему: хорошо, добрый раб! за то, что ты в малом был верен, возьми в управление десять городов. Пришел второй и сказал: господин! мина твоя принесла пять мин. Сказал и этому: и ты будь над пятью городами. Пришел третий и сказал: господин! вот твоя мина, которую я хранил, завернув в платок, Ибо я боялся тебя, потому что ты человек жестокий: берешь, чего не клал, и жнешь, чего не сеял. Господин сказал ему: твоими устами буду судить тебя, лукавый раб! ты знал, что я человек жестокий, беру, чего не клал, и жну, чего не сеял; Для чего же ты не отдал серебра моего в оборот, чтобы я, придя, получил его с прибылью? И сказал предстоящим: возьмите у него мину и дайте имеющему десять мин. И сказали ему: господин! у него есть десять мин. Сказываю вам, что всякому имеющему дано будет, а у неимеющего отнимется и то, что имеет».

***

От Матфея святое благовествование.

Глава 25. стихи 14–29

Якоже бо человек некий отходя призва своя рабы и предаде им имение свое: и овому убо даде пять талант, овому же два, овому же един, комуждо противу силы его: и отиде абие. Шед же приемый пять талант, дела в них и сотвори другия пять талант: такожде и иже два, приобрете и той другая два: приемый же един, шед вкопа (его) в землю и скры сребро господина своего. По мнозе же времени прииде господин раб тех и стязася с ними о словеси. И приступль пять талант приемый, принесе другия пять талант, глаголя: господи, пять талант ми еси предал: се, другия пять талант приобретох ими. Рече же ему господь его: добре, рабе благий и верный: о мале был еси верен, над многими тя поставлю: вниди в радость господа твоего. Приступль же и иже два таланта приемый, рече: господи, два таланта ми еси предал: се, другая два таланта приобретох има. Рече (же) ему господь его: добре, рабе благий и верный: о мале (ми) был еси верен, над многими тя поставлю: вниди в радость господа твоего. Приступль же и приемый един талант, рече: господи, ведях тя, яко жесток еси человек, жнеши, идеже не сеял еси, и собираеши идеже не расточил еси: и убоявся, шед скрых талант твой в земли: (и) се, имаши твое. отвещав же господь его рече ему: лукавый рабе и ленивый, ведел еси, яко жну идеже не сеях, и собираю идеже не расточих: подобаше убо тебе вдати сребро мое торжником, и пришед аз взял бых свое с лихвою: возмите убо от него талант и дадите имущему десять талант: имущему бо везде дано будет и преизбудет: от неимущаго же, и еже мнится имея, взято будет от него:
«Ибо Он поступит, как человек, который, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение свое: И одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе; и тотчас отправился. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; Точно так же и получивший два таланта приобрел другие два; Получивший же один талант пошел и закопал его в землю и скрыл серебро господина своего. По долгом времени, приходит господин рабов тех и требует у них отчета. И, подойдя, получивший пять талантов принес другие пять талантов и говорит: господин! пять талантов ты дал мне; вот, другие пять талантов я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего. Подошел также и получивший два таланта и сказал: господин! два таланта ты дал мне; вот, другие два таланта я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего. Подошел и получивший один талант и сказал: господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, И, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое. Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; Посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью; Итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, Ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет».

Приложение. Ученые, писатели

Св. Т. Буткевич – протоиерей Тимофей Иванович Буткевич (1854–1925), русский православный богослов, экзегет, церковно-общественный деятель.

Юнгеров П. А. – Юнгеров Павел Александрович (1856–1921), русский православный библеист-ветхозаветник, переводчик книг Ветхого Завета на русский язык.

Де́лич – Де́лич (Delitzsch) Франц Юлиус (1813–1890), немецкий протестантский богослов, библеист и востоковед.

Гезе́ниус – Гезе́ниус (Gesenius) Генрих Фридрих Вильгельм (1786–1842), немецкий протестантский гебраист и экзегет.

Д-р Ге́йки – Гейки (Geikie) Джон Каннингам (1824–1906), английский пресвитерианский пастор и писатель.

Иларий – Иларий Пиктавийский (ок. 315–67), один из первых латинских экзегетов.

Кейль – Кейль (Keil) Карл Фридрих (1807–1888), немецкий евангелический экзегет.

Ксенофо́н – Ксенофонт (Xenophon) (около 434–359 годов до Р.Х.), древнегреческий историк, автор «Истории Греции» и других произведений.

Ланге – Ланге (Lange) Иоганн Петер (1802–1884), немецкий протестантский богослов и экзегет.

Ла́хман – Лахман (Lachmann) Карл (1793–1851), немецкий филолог и протестантский библеист.

Ме́йер – Ме́йер (Meyer) Август Вильгельм.

Не́андр – Не́андр (Neander) Август (1789–1850), немецкий протестантский историк Церкви.

Па́улюс – Паулюс (Paulus) Генрих Эбергард Готтлиб (1761–1851), немецкий протестантский экзегет.

Хаук – Hauck Albert (1845–918).

Цан – Цан (Zahn) Теодор (1838–1933), немецкий протестантский библеист, патролог и историк Церкви.

Э́брард – Эбрард (Ebrard) Иоганн Генрих Август (1818–1888), немецкий протестантский богослов.

Э́вальд – Эвальд (Ewald) Генрих Георг Август (1803–1875), немецкий протестантский библеист, востоковед.

Литература

1. Священник Т. Буткевич. Нагорная проповедь. Харьков, 1893.
2. Д-р. Гейки. Жизнь и учение Христа. Перев. свящ. М. Фивейского. М., 1893. Вып. III.
3. Добротолюбие. В русском переводе. М., 1884.
4. Протоиерей И.И. Сергиев. Полное собрание сочинений. СПб., 1890. Творения святого Иоанна Златоуста. СПб., 1901,. Издание Санкт-Петербургской Духовной Академии.
5. Толковая Библия. Изд. преемников А.И. Лопухина. СПб., 1911. Журнал «Христианское Чтение». 1842.
6. Епископ Феофан. Послания святого апостола Павла к Римлянам. М., 1880.
7. Эдершейм А. Жизнь и время Иисуса Мессии. Перевод священника М. Фивейского. М., 1900.
8. Gesenius. Hebraisches und Chaldaisches Handworterbuch uber das Alte Testament. 8 AufI., Dorpr. 1878.
9. Hauck. Realencyklodpadie fur Theologie. B. 16. 3 AufI. Leipz. 1905. Keil C.F. Commentar uber des Evangelium des Matthaus. Leipz. 1872. Lange I.P. Das Evangelium nach Matthaeus. Biel, und Leipz. 1878. Meyer AW. Kommentar uber des Neuen Testament I. Goet, 1864. Xenophon. Historia Graeciae; 6. 3. 4, ч. VIII.
10. Zahn Theodor. Das Evangelium des Matthaus. 3 Auf I., Leipz, 1910.
11. Библейская энциклопедия. Свято-Троице-Сергиева Лавра. М., 1990. Репринт.
12. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М., 1988.
13. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета на церковнославянском языке с параллельными местами. М., 1997. Булгаков С.В. Настольная книга священно-церковно-служителя.
14. Изд. отдел Моск. Патриархата. М., 1993. Репринт.
15. Протоиерей Григорий Дьяченко. Полный церковнославянский словарь. М., 1993. Репринт.
16. Протоиерей Александр Менъ. Библиологический словарь. В 3-х т. Фонд имени Александра Меня. М., 2002.
17. Настольная книга священнослужителя. Т. 2, 3. Изд. Моск. Патриархии. М., 1978.
18. Полный православный богословский энциклопедический словарь.
19. В 2-х т. СПб., 1992. Репринт.
20. Православный церковный календарь. 2002. Изд. Совет РПЦ. М., 2001.
21. Псалтирь в русском переводе с греческого текста с введением и примечаниями П.А. Юнгерова. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. М., 1997. Репринт.
22. Словарь иностранных слов. Госиздат иностранных и национальных словарей. М., 1954.
23. Служба на праздник Рождества Христова. Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле, 1984.

1 Гебраи́ст – ученый, специалист по древнееврейскому языку и письменности.
2 Патро́лог – специалист по патристике – религиозной философии отцов Церкви (первых веков по Р.Х.), разработавших и обосновавших христианские догматы (Примеч. изд.).

---

Примечания: