игумен Митрофан (Гудков)
Помоги, Господи, изжить моё сребролюбие

Помоги, Господи, изжить моё сребролюбие

Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа
истребляют и где воры подкапывают и крадут.
Но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа
не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут.
Ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше.
Мф.6:19–21

Сребролюбцы, скупцы, ростовщики, торгаши и все люди-хищники
возлагают на себя бесполезное бремя или, лучше сказать,
ещё при жизни справляют по себе поминки.
Умерших людей обычно просто закапывают в землю,
тогда как ещё при жизни душа сребролюбца
уже погружена в золотой прах.
Святой Григорий Палама. Трактат к инокине Ксении

Слово священника пред чтением этой книги

Мы с вами, дорогие братья и сестры, живем в бурном XXI веке. Технический прогресс открывает перед нами всё новые перспективы и горизонты, меняется социальная структура общества, стремительно изменяется наша жизнь. Мы с вами вовлекаемся в круговорот перемен и зачастую забываем, что в этом текучем мире всегда действует неизменный и любящий нас Бог, дарующий ищущим Его высшее совершенство, ведущий к высшему доступному (и непостижимому) для нас благу — соединению с Собой. Мы забываем, что технический прогресс и социальные преобразования не влияют на природу человека, которая остается неизменной на протяжении всех прошедших тысячелетий. И точно так же неизменно и постоянно действуют страсти, поддавшись которым мы отрываемся от Бога навсегда. Одной из таких губительных, но так активно действующих в настоящее время и приобретающих всё больший размах страстей является сребролюбие.

Действительно, в настоящее время нашим обществом активно усваиваются ценности, пришедшие с Запада. И на одном из первых мест стоит — стремление к обогащению. Открыть свое дело, заниматься бизнесом, получать больше прибыли — это реалии нашей жизни, захватывающие всё большее и большее количество людей. И всё бы ничего — материальное богатство этически нейтрально, — но деформируются нравственные основы современного «бизнесмена»: в норму превращаются недобросовестность, обман, жестокость, безразличие к другому человеку (порой даже самому близкому). И люди сами свидетельствуют об этом у исповедального аналоя. Богатство обожествляется, превращается в высшую цель, смысл жизни. А это по-настоящему страшно, поскольку навсегда (вдумайтесь в это слово!) отрывает человека от Бога и приводит душу к вечной погибели.

Мы с вами говорим о сребролюбии — одной из восьми страстей, — матери множества грехов.

Страсти, способной навсегда убить душу человека, сделать его неспособным жить с Богом и даже лишить возможности думать о Нем. Эта страсть и сила ее известны издревле. Достаточно вспомнить Иуду, который ради удовлетворения своего сребролюбия не остановился предать на смерть БОГА. И также издревле святые отцы и подвижники благочестия, предупреждая нас, научают, как бороться и побеждать эту страсть. Они передают нам удивительную науку, добытую опытом, кровью, жизнью и смертью тех, кто уже прошли по пути очищения, чтобы достигнуть благословенное Богом состояние души — духовной свободы и непорабощенности своим материальным положением.

Этот опыт открыт для нас и теперь. Вдумаемся. Ведь Тот Самый Бог, Который сотворил человека, осознать совершенство Которого мы сейчас просто не в состоянии; Тот Самый Бог, Который говорил и действовал в пророках; Тот Самый Бог, Который ради нас воплотился, был распят и воскрес; Тот Самый Бог, Который возводил к совершенству и соединению с Собой всех святых Своих — Тот же Самый Бог действует и в современном мире. Он точно так же хочет спасения каждого из нас. Он точно так же даёт нам всё необходимое для этого спасения. Он точно так же ждёт нашего ответа на Свой призыв к нам. И в этом смысле — ведь Бог делает всё необходимое для нашего спасения — только от нас зависит, откликнемся ли мы на этот призыв, пойдем ли по открытому для нас пути спасения, победим ли мы свои страсти, достигнем ли мы Бога.

священник Виктор Гусев,
клирик храма Державной иконы
Божией Матери в Чертаново

Сребролюбие отлучает нас от Господа

Кто стал служить мамоне, тот уже отказался от служения Христу и таким образом отрёкся от собственного спасения. Святитель Иоанн Златоуст,
архиепископ Константинопольский

Сребролюбие

Любление денег, вообще любление имущества движимого и недвижимого. Желание обогатиться. Размышление о средствах к обогащению. Мечтание богатства. Опасение старости, нечаянной нищеты, болезненности, изгнания. Скупость. Корыстолюбие. Неверие Богу, неупование на Его Промысл. Пристрастия или болезненная излишняя любовь к разным тленным предметам, лишающая душу свободы. Увлечение суетными попечениями. Любление подарков. Присвоение чужого. Лихва. Жестокосердие к нищей братии и ко всем нуждающимся. Воровство. Разбой.

Эта страсть характеризуется желанием перераспределения земных благ в свою пользу и страхом их потерять. Как писал свт. Филарет, митрополит Московский: «Руки любостяжательного жадно простираются, чтобы захватить направо и налево, правильным приобретением и неправильным хищением». Для победы над сребролюбием православный христианин направляет свою волю на приобретение добродетели нестяжания.

Нестяжание

Удовлетворение себя одним необходимым. Ненависть к роскоши и неге. Милосердие к нищим. Любление нищеты евангельской. Упование на Промысл Божий. Последование Христовым заповедям. Спокойствие и свобода духа и беспопечительность. Мягкость сердца.

Нет неправды, на которую не решился бы корыстный, как показал на себе Иуда. От корыстолюбия — воровство, святотатство, убийство, предательство (Свт. Феофан Затворник Вышенский).

Как огонь, охватывая множество дров, пространнее расширяется; так и сребролюбие, прежде подобясь маленькому ручейку, напоследок делается неизмеримым океаном.

Все грехи стареют с человеком; одна любостяжательность юнеет с каждым днем (Свт. Амвросий Медиоланский).

Заповедь Спасителя о нестяжательности (см. Мф.6:19) относится не к одним только богачам, но и к бедным, потому что и нищий столько же может быть привязан сердцем своим к одному рублю, сколько богач к целым тысячам (Протоиерей П. Соколов).

Можно не иметь многого, но ко многому быть пристрастным.

Не только тот сребролюбец, кто много имеет и не делится с неимущими, но и тот, кто хотя и не имеет излишнего, но ненасытно желает его и об этом всегда помышляет.

Не все богатые погибнут, ровно и бедные не все спасутся (свт. Филарет, митр. Московский).

Сребролюбие чем больше находит, тем большего ищет (свт. Иоанн Златоуст).

Сребролюбец смеется над Евангелием, и он — добровольный преступник. Кто приобрёл любовь, тот расточает деньги; а кто говорит, что живёт для любви и для денег, тот сам себя обманывает.

Начало сребролюбия — намерение подавать милостыню; а конец его — ненависть к бедным. Пока не начал собирать, — бывает милостив; а явились деньги, — руки сжал (при. Иоанн Лествичник).

Страсть сребролюбия обнаруживается тем, кто принимает всегда с радостью, а подает с печалью (Максим Исповедник).

Сребролюбие есть пища страстей, поколику она поддерживает и ростит всеобъемлющую самоугодливую похоть (авва Фалассий).

Истинно милостив не тот, кто произвольно раздаёт излишнее, но кто охотно уступает необходимое похитителям (Илия Екдик).

Кто душу полагает за брата, тот милостив, а не тот, кто подаянием только оказывает милость брату своему. И тот милостив, кто, если заушен братом своим, не возымеет столько бесстыдства, чтобы ответить и опечалить сердце его.

Без стяжательности душа не может освободиться от мятежа помыслов, и, не приведя в безмолвие чувств, не ощутить мира в мыслях (прп. Исаак Сирин).

Любостяжательный не щадит ни отца, ни матери, ни братьев, ни друга (Блаженный Августин).

Бедный имеет много нужд, расточительный еще более, а скупой во всем недостаток.

Богатство только тогда хорошо, когда из него делают хорошее употребление. Так как скупой не делает такого употребления, то богатство его не приносит ему пользы (свт. Иоанн Златоуст).

Деньги должны быть только знаком, изобретенным для облегчения обмена, а они теперь сделались добычей, за которую проливается даже кровь христианская.

Золото — такая же ловушка для людей, как сеть для птиц (свт. Григорий Богослов).

Нет никакой пользы в деньгах, когда бедна душа (Блаженный Иероним).

Напоминай себе часто, через недолгое время: или богатство тебя оставит, или ты оставишь богатство (свт. Филарет, митр. Московский).

Богатые без бедных не могут спастись. Если только они отверзают руки для бедных, то Бог отверзает для них врата Небесные (Блаженный Августин).

Богач, когда умрет, ничего не возьмёт с собой. Тот берёт с собою свои блага, кто раздал их требующим (свт. Григорий Двоеслов).

Богат не тот, кто много приобрёл, но тот, кто много роздал (свт. Иоанн Златоуст).

Утрату вещественного должно принимать с радостью (авва Евпрений).

Однажды обкрадывали авву Евпрения; он помогал ворам выносить из келлии; воры вынесли все и пошли; только жезл старца остался в келлии; старец взял жезл и отдал ворам.

Авва Исайя говорил: если дашь ты что взаймы ближнему и не потребуешь это обратно, то действуешь в естестве Иисуса; если же потребуешь возвращения, то поступишь по естеству Адама (человеческому). Требование же лихвы ниже и Адамова естества.

Не прельщайся чужим добром, ибо и свое скоро оставишь (свт. Дмитрий Ростовский).

Счастлива бедность, она не знакома с гибельными пороками и преступными страстями, которые так часто терзают душу роскошного богача (Филарет, архиепископ Черниговский).

Не тот убог, кто не имеет ничего, но кто много желает; равно и богат не тот, кто много имеет, но кто ничего не требует.

Жить, довольствуясь малым, — значит быть истинно богатым.

Чем менее мы желаем, тем большим владеем (свт. Иоанн Златоуст).

Никто так не вредит обществу, как лихоимцы. От них оно более стонет, воздыхает и изнемогает, нежели от иноплеменных врагов (свт. Тихон Задонский).

Лихоимец несчастную жизнь проводит, всегда пребывая в страхе и печали: в страхе — ради того, что имеет, а в печали — ради того, чего ещё не имеет.

Лихоимцы везде приемлют себе наказание: в жизни, в смерти и по смерти (свт. Иоанн Златоуст).

Душевные страсти

митрополит Николай (Могилевский)

Из душевных страстей первое место в аскетической схеме занимает сребролюбие, вследствие его ближайшей, непосредственной связи (по крайней мере, в некоторых случаях) со страстями плотскими. Начало и постепенный рост этой страсти весьма подробно описаны у Иоанна Кассиана. Святой отец так описывает её проявление: эта страсть, когда возобладает расслабленною и холодною душою монаха, сначала побуждает его к малому стяжанию, представляя ему некоторые справедливые предлоги, по которым он должен сберечь или приобресть несколько денег. Монах начинает жаловаться на скудость и недостаточность доставляемого монастырём содержания. «Этого содержания едва хватает и при здоровом состоянии тела, что же будет, если оно впадёт в болезнь?» — начинает думать монах. Наконец, нельзя долго и жить в одном монастыре, и если не припасти денег на путевые расходы, то невозможно будет, когда захочется, переселиться и придется вести жизнь наёмническую без всякого успеха. Прельщённый такими мыслями, монах начинает помышлять, как бы ему приобрести хотя бы один динарий. И вот, чем больше собирается денег, тем сильнее растёт страсть к ним. Монаху видится впереди долговечная жизнь, преклонная старость, различные весьма продолжительные недуги, которые трудно будет переносить в старости, если не заготовить денег. Так становится жалка душа, связанная земными узами, и отсюда монах и ни о чём больше не думает, как только о прибыли. Из-за этого он не устрашится допустить злодеяние лжи, ложной клятвы, воровства, нарушить верность, воспламениться вредным гневом. Посему-то апостол и называл эту страсть не только корнем всех зол (1Тим.6:10), но и идолослужением.

Из представленного преп. Иоанном Кассианом хода развития и роста страсти сребролюбия видно, что она начинается с простой мысли о необходимости небольшой суммы денег, мотивированной кажущейся необходимостью и нуждою, а потом, постепенно захватывая все стороны человеческих желаний, разрастается в болезненное явление воли; после она — настоящая страсть; и дальнейшее её существование будет всегда характеризоваться явлением ненасытимости.

Иоанн Кассиан, называя сребролюбие недугом, указывает на троякое проявление его в монахе. Во всех этих видах общим является склонность к приобретению денег и вообще сокровищ мира сего. Напряженное, ненасытимое стремление к приобретению денег, имущества и вообще материальных благ является характерной, существенной чертой этой страсти. По словам названного отца, свойство сребролюбия таково, что душе, однажды плененной этой страстью, оно не позволяет соблюдать никакого правила честности и не дает насытиться никаким увеличением прибытка.

Неистовство этой страсти — не насыщаться никакою громадностью богатства. Ад не скажет: довлеет; и любостяжательный никогда не говорит: Довольно! (Притч.30:16). Хорошо некто сравнил корыстолюбцев со страждущим водяною болезнию. Как и те: чем более имеют воды в своем теле, тем более чувствуют жажду; так и корыстолюбцы: имея много, желают большего. «Море, — говорит преподобный Нил Синайский, — не переполняется, принимая в себя множество рек. И похотение сребролюбца не насыщается собранным уже имуществом; удвоил он его — и удвоенное снова удвоить желает, и никогда не перестаёт стремиться к этому, пока смерть не прекратит сего бесполезного труда».

Такой характер страсти сребролюбия тем более поразителен, что её сущность — ненасыщаемое желание благ — не может быть выведена из потребностей (духовных и телесных) природы человека, потому что не имеет в нас главного начала, зачинается не от вещества, которое бы относилось к участию души или плоти, или сущности жизни. Опытом самой жизни подтверждается, что к употреблению или потребности природы принадлежат в собственном смысле только ежедневное вкушение пищи и пития; все прочие «вещи» чужды человеческой потребности. Вот почему и сребролюбие оказывается страстью, чуждой человеческой природе, не имеющею никакой опоры в её натуральных нуждах. Таким образом, любостяжательность не из природы, а от воли имеет своё начало, и от «злой воли».

Следовательно, центр тяжести и главная причина страсти лежит, несомненно, также в душе человека, в ложном понимании им своего истинного верховного, самоценного блага, а также в превратном практическом отношении к материальным благам, из которых он «делает себе идола и полагает его в сокровении». Поэтому сущность сребролюбия, выражающаяся в порабощении всего строя духовной жизни материальным благам, является результатом расслабленности души, развращённости воли и злого порождения пожелания, недостаточности любви к Богу, вялости испорченного, расслабленного духа.

Уклоняясь от истинного и безусловного блага к благу низшему, условному, воля человека центр своих стремлений полагает уже не в невещественном, а в самом веществе. На богатство человек возлагает все свои надежды и упования; в нём видит единственную опору своей жизни, им определяется весь смысл его существования. Самое богатство делается для человека кумиром.

Понятно, конечно, что всё дело заключается во внутреннем отношении к материальным благам. Внешний факт обладания даже и большими имуществами сам по себе ещё не говорит о присутствии страсти корыстолюбия в душе обладателя. По словам преп. Иоанна Кассиана, возможно и не имущему денег не быть свободным от болезни сребролюбия… ибо как иных телом неосквернённых Евангельское слово провозглашает нечистыми сердцем (см. Мф.5:28), так и нисколько не обременённым тяготою денег возможно быть осуждёнными вместе со сребролюбцами по сердцу и уму. Им недоставало только случая к приобретению, а не воли, которая в очах Божиих всегда имеет более веса, чем необходимость. «Не думай, — говорит преп. Исаак Сирин, — что только приобретение золота и серебра есть любостяжательность; она есть приобретение чего бы то ни было такого, к чему привязана воля». Преподобный Иоанн Кассиан из жизни иноков приводит действительные, нередкие случаи пристрастия их к маловажным и малоценным вещам. Он свидетельствует, что многие со всем усердием отреклись от мира, охотно оставили множество житейских вещей, большие стяжания и сокровища мирские, чтобы вступить в монастырь, но потом здесь они так пристрастились к немногим и малоценным вещам, что забота о них значительно превышала их страсть ко всем прежним богатствам. Таким монахам, по словам святого отца, без сомнения мало принесёт пользы то, что они оставили большие богатства и имущества, потому что те страсти, для искоренения которых и надлежало оставить их, они перенесли на другие, немногие и ничтожные. Не имея возможности питать страсть любостяжания и скупости вещами драгоценными, они сосредоточивают её на вещах более дешёвых и таким образом очевидно не отсекают прежней страсти, а лишь придают ей другой вид перенесением на другие объекты — как будто всё дело здесь в различии металлов, а не в самой страсти.

Напротив, тот, кто, презрев большее, привязывается к меньшему, достоин тем большего осуждения. Возможны поэтому, и действительно бывают, случаи обладания богатствами и употребления их, чуждые страсти сребролюбия. По словам Максима Исповедника, из приобретающих имение некоторые приобретают его бесстрастно, почему и лишаясь не скорбят.

Итак, не деньги рождают сребролюбие, а любовь к деньгам.

Нравственной вменяемости в страсти сребролюбия подлежит не обладание имуществом, а гибельное порабощение воли материальным благам, сообщающее всей жизни человека грубо эгоистический характер, поскольку центром его жизнедеятельности является «мамона» — сребро. Корыстолюбец стремится к приобретению земных благ, видя в них не потребность, а источник и средство самоуслаждения и самовозвышения.

Три причины любви к богатству, говорит святой Максим Исповедник, бывает у людей: сластолюбие, тщеславие и неверие. Сластолюбивый любит сребро, чтобы с помощью его наслаждаться; тщеславный — чтобы прославиться; а неверующий — чтобы скрыть и хранить его, боясь голода, или старости, или болезни изгнания и более надеясь на него, нежели на Бога Создателя и Промыслителя всякой твари. Страдающий корыстолюбием, таким образом, не возвышается над внешними материальными благами, а напротив, он нераздельно и исключительно, как цепью, связывает благосостояние собственной личности с ними; и лишение их, причиняя великое огорчение, отнимает у жизни смысл и отраду. Их он делает для себя богом и любит паче Бога. Бог забыт: богом для них стало любоимение, и человек сделался добровольным отступником от Него, так как сребролюбие есть идолослужение. Вот почему отцы-аскеты и называют страсть сребролюбия «гнусным и бесчестным пороком», гибельнейшею болезнию души, которая врачуется с трудом, так как она есть вместилище пороков, корень всех зол — становится неистребимым подстрекателем ко злу. Апостол говорит: корень всех зол есть сребролюбие (1Тим.6:10), то есть любовь к деньгам.

Сребролюбие чрез ненасытную жадность и привязанность к деньгам легко может, подобно примеру Иуды, довести корыстолюбца до отчаяния; подобно Гиезию, оно поражает духовной проказой ум и сердце и, всю душу делая нечистой пред Господом, подвергает её вечному проклятию, осуждению и наказанию чрез смерть, подобно Анании и Сапфире.

Те же самые начала должны быть проводимы и при борьбе со страстями душевными, где от подвижника требуется побеждать пороки, услаждающие только одну душу. Борьба духовная начинается бранью со страстью сребролюбия.

Уже говорилось раньше, что сребролюбие совершенно чуждо и несвойственно нашей природе. Начинается оно часто с простой мысли о необходимости хотя бы небольшой суммы денег, мотивированной кажущейся нуждой. (Это подробно раскрыто у преп. Иоанна Кассиана, кн. VII, 7–11.)

Поэтому ясно, что в борьбе со сребролюбием главное состоит в том, чтобы не допустить в своё сердце вожделения даже и мелкой монеты. Истинная победа над сребролюбием и вообще вещелюбием состоит в том, чтобы не только не иметь, но и не желать никаких стяжаний; так как никакой пользы не принесёт нам неимение денег, если самое желание денег останется в нас. Конец этой страсти полагается полной нестяжательностию, под которой разумеется добровольная решимость довольствоваться малым. Для этого подвижнику нужна прежде всего добродетель терпения, которая исходит от истинного смирения. При этой добродетели человек и должен стараться быть доволен всегда всяким своим состоянием и отчуждаться не только золота, сребра и имений, но всяких вещей, кроме нужных для употребления — обуви, келлии, посуды и орудий для рукоделия; и это всё должен стараться иметь немногоценное, неукрашенное, удобно приобретаемое и несоединённое с какими-либо заботами и беспокойством.

Конечно, иметь некоторое имущество и попечение о нём не запрещается, ибо «не иметь попечения свойственно душе совершенной»; запрещается только сокрушение себя заботами о стяжании и распространение этого попечения о телесном на целую жизнь в ущерб заботам о будущем. Здесь необходимо соблюдать благоразумную мерность. Мерой приобретения должна служить потребность тела, а не чувство любостяжания.

В качестве пособий, облегчающих подвижнику путь к достижению нестяжательности, отцы-аскеты советуют: пребывать всегда в послушании, отвергаться имений и воли; взирая на примеры нестяжательности святых и подвижников, которые ничего не имели, кроме тела, заниматься раздаянием милостыни, которая является вернейшим средством против этой жестокой болезни, помнить о гибельности этой страсти для души и о том страшном наказании Анании и Сапфиры, Гиезия и других, которые понесли его как достойную кару за приверженность сребролюбию.

Главное — мы должны всегда бдеть над собою, чтобы Господь Своим пришествием не застал нашу совесть осквернённою хоть одной полушкою и не осудил нас с евангельским богачом. Считая себя здесь странниками и надеясь всецело на попечительность Божию, мы обязаны все время проводить в служении Богу, а не мамоне.

При таких условиях подвижник может достичь состояния нестяжательности, которая делает человека не только свободным от пристрастия к земному, но и возвышает его и делает владыкой над миром. Воля, освободившись от уз, которыми её, как раба, вязало сребролюбие, подчиняется воле своего Творца, и, вверяясь Промыслу Его, все нужное принимает от руки Господней. Сердце освобождается от печали неимения имущества; ум мужа нестяжательного сподобляется «вкушения Божественного разума».

Итак, путём постепенного искоренения страсти сребролюбия, которое называется корнем всех зол (1Тим.6:10), человек достигает бесстрастия. А это составляет чистоту сердца.

Таким образом, в борьбе с сребролюбием путём смирения и терпения восстанавливаются: принцип отречения от своей воли и подчинение её воле Промысла Божия, принцип любви к благам Небесным чрез направление ума от ложного источника жизни — к Богу и погружение в Нем. Здесь происходит заметное ослабление «самости» и перестановка центров от земного — ложного, к Небесному — истинному.

О том, чтобы не предаваться сребролюбию, а возлагать своё упование на одного только Бога

cвятитель Димитрий Ростовский

1. Богатство аще течет, не прилагайте сердца, говорит пророк (Пс.61:11). Великое безумие — прилагать сердце к болоту и уповать на гибельное лихоимство. Итак, не надейся на тленное богатство и не ходи вслед золота: «Любящий золото, — сказано, — не оправдится», но возлагай свое упование на Бога Живого, Который пребывает вовеки, Который всё сотворил, а золото и серебро — выделка рук человеческих: оно скорее погибнет, чем ты собрал его.
2. Связанный сребролюбием, не будь скуп в подаянии требующим — да не обладает тобою неверие. Не бойся, что у тебя оскудеет что-либо в мире, когда будешь творить доброе. Сколько времени стоит мир, и ничто ещё в нем доселе не оскудевает! Ни солнце не изменилось, ни реки не перестали течь, ни земля не перестала производить потребное — и золото, и серебро дает, и никогда не перестанет давать, пока мир стоит: одно уходит в землю, а другое из ней выходит, как золото и серебро, так и всё потребное для нашей жизни.
3. Не опасайся оскудения в чём-либо.

Не имел ты прежде ничего, а теперь имеешь, а если еще не имеешь, то будешь иметь. Ибо Создавший все не оскудел и никогда не оскудеет. Верь этому крепко. Приведший всё от небытия в бытие, дающий пищу алчущим и насыщающий всякое животное не оскудел и во всём преизобилен. Не будь скуп в подаянии просящим и не отвращайся от Того, на чье имя просят: дай всё тебе Дающему — и сторицею воспримешь от Него.

4. Не зарься на чужие вещи, ибо и свои все скоро оставишь. Не покушайся на суетное приобретение каких-либо вещей, ибо, когда отсюда отойдёшь, ничего с собою не возьмёшь. Нагим ты вошел в мир — нагим и выйдешь из него. Многие имели много, но, оставивши всё, отошли отсюда с пустыми руками и обнаженною душою. Не желай и не надейся на многое собрание богатства — да не уподобишься богачу, разорившему малую житницу и создавшему большую, и говорившему: душе, имаши многа блага, лежаща на лета многа, почивай, яждь, пий, веселись, но услышавшему: безумие, в сию нощь истяжут душу твою от тебе, а яже уготовал еси кому будут, сказал Господь (Лк.12:16–20).
5. Не гоняйся за многим и будь за малое благодарен. Ибо все гонятся за многим, все ищут многого, все обо всём заботятся, но и, малейшее всё оставивши, ничего отсюда взять с собою не могут. Лучше иметь малое с благодарностью, чем безумно гоняться за большим: лучше малое праведнику, паче богатства грешных многа, говорит Пророк (Пс.36). Ибо всё, что здесь соберёшь и что приобретёшь, останется на земле, а ты, оставивши всё, сам ляжешь в гроб и с обнажённою душою пойдешь туда.
6. Не прилагай сердца твоего к золоту и серебру и всякому земному стяжанию, чтобы и самому тебе не сойти в подземную: идеже бо, сказано, сокровище ваше, тамо и сердце ваше будет (Мф. зач.17). Не будь связан сребролюбием — да не будешь отвержен от любви Божией. Не скупись в раздаянии требующим — да не лишишься всего своего. Не сжимай рук своих творить милостыню — да не затворишь себе двери милосердия Божия, да не останешься вне чертога Христова. Блажен разумеваяй на нища и убога, в день лют избавит его Господь, говорит Пророк (Пс.40). И: блажени милостивии, яко тии помиловани будут, сказал Господь (Мф. зач. 10).
7. Не будь пленён сребролюбием — да не будешь у Бога причтён к идолослужителям: «сребролюбие есть второе идолослужение», говорит апостол. Заражённый сребролюбием и скупостью уподобляется ненасытимому аду: любит от всех брать, а давать никому ничего не любит. Если бы он стяжал богатство всего мира, не насытился бы: очи его глубже всякой пропасти, никогда не могущей быть наполненною и насыщенною. Если и много имеет человек, но желает еще большего. Сам себе не верит. Если и бесчисленное богатство соберёт, то и тогда не довольствуется и никогда не перестанет желать большего, пока не покроется землею.
8. Будь щедр и милостив — да обрящешь Господа милостивым к душе твоей в день Суда. Для чего тебе напрасно скупиться, когда ничего с собою не возьмёшь, отойдешь отсюда нагим?! Многие-многие и бесчисленные сокровища и богатства собрали, но ничего с собою не взяли — все свои сокровища, всё богатство другим оставили на земле: с пустыми руками и посрамлёнными душами отошли отсюда — во гробе истлели, и богатство их без вести пропало, и память о них с шумом погибла.
9. Всуе мятется всяк человек живый, сокровиществует и невесть, кому соберет я, говорит пророк (Пс. 38). Воистину всуе (напрасно) суетится тот, кто собирает сокровища на земле, ибо не знает, кому их оставить, не ведает, кто будет наследником их. Блажен тот человек, который всё свое сокровище, всё свое богатство, всё свое упование возлагает на Бога! Таковый собирает сокровища Небесные, идеже ни червь, ни тля тлит, идеже татие не подкопывают, ни крадут: идеже сокровище ваше, там и сердце ваше будет, говорит Господь (Мф. зач. 17).
10. Итак, не зарься на многое собрание золота и серебра — этих земных дрожжей, ибо всё здесь останется, а сам ты обратишься в землю, от неяже взят еси. Не прельщайся вещами мимотекущими, ибо и сам ты не вечен. Не слишком гоняйся за тем, что поневоле оставишь. Не прилагай сердца твоего к настоящим вещам, ибо они скоро уйдут от тебя. Презирай всё дольнее — да обогатишься Горним. Презирай мимотекущее — да примешь вечное и сподобишься присносущных благ о Христе Иисусе — Господе нашем.

О том, чтобы никому не завидовать и не попадать в сети вещелюбия

1. Не завидуй, человече, никому, живущему в благополучии века сего, ибо всякая вещь в мире — трава и цвет сельный (полевой). Не завидуй ни богатому, ни славному, ни обилующему в земных сластях, но будь умным подражателем процветающему в добродетелях, ибо для чего будешь завидовать настоящему благополучию, когда все в мире сем временно и тленно. Славен ли кто или богат — не вечно будет таким. Изобилует ли кто благополучием и сластями — не навсегда, а на малое время это дано.
2. Итак, не завидуй ничему в мире сем: не завидуй имению, богатству, славе и всякому плотскому наслаждению. Не завидуй сану, чести и всяким достоинствам. Не завидуй внешним жилищам и прекрасным зданиям или какому-либо изобилию. Ибо всё временно и тленно, всё скоро проходит и как дым исчезает. Всё здесь останется, всё в прах и пепел обратится. На земле нет ничего вечного. Одному только благоразумно завидуй: если кто присоединится к Господу, если сподобится благодати Пресвятого Духа, ибо, кто сего удостоится, тот будет богатейший всех богатых и славнейших всех славных.
3. Не завидуй тому, кого почитают или славят; не завидуй тому, кто чем-нибудь богат больше тебя, но считай это за сонное мечтание. Не завидуй земным тленным вещам, но прилепись сердцем своим к Небесным — вечным. Не то есть благодать Божия, чтобы в чём-либо обиловать или быть на земле в почёте, но чтобы всегда быть при Боге. Обилующий земными благами всегда находится в боязни и большом страхе, ибо часто внезапно происходит изменение и тяжкая потеря воспринятых благ этих. Мало ли было прежде славных, богатых, храбрых, премудрых?! Но ныне всех покрывает земля, и память о них, как о небывших, погибла. Ибо человек яко трава, дние его яко цвет сельный, тако оцветет, яко дух пройде в нем, и не будет и не познает к тому места своего, говорит пророк (Пс.102).
4. Знай, что не много завидовал бы ты тому, кто на короткое время — притворно — взял бы на себя образ царя, или тому, кто разбогател бы в сонном мечтании; не завидовал бы и тому, если бы кто на один день получил какую-либо почесть, а потом надолго был бы обесчещен. Потому, если кто славится, пусть славится; если кто богатеет, пусть богатеет. А ты себе внемли. Хваляйся, о Господе точию да хвалится, богатеяй, о Господе да богатеет, говорит апостол (Кор. зач. 125).
5. Не завидуй тому, кого хвалят и прославляют люди, но с похваляющими доброе похваляй и ты, злое же молчанием проходи. Не завидуй тому, кого ублажают и о ком все хорошо говорят. Ибо похвалы человеческие непостоянны и весьма превратны: иногда люди хвалят, а иногда и злословят, одни прославляют, а другие бесчестят, одним похваляемый и прославляемый угоден, а другим нет. Ныне кого-либо почтут, а завтра внезапно обесчестят. Ни похвала, ни бесчестие человеческие не пребывают в одной мере, а все скоро изменяется.
6. Будешь ли ты завидовать Богу в Божественном? Решишься ли прекословить Богу в Божественном? Не завидуй же ни в чём ни одному человеку. Но позаботься быть достойным Бога, чтобы принять от Бога то, чего будешь достоин. Ибо у Бога нет лицемерия, но у Него — праведное воздаяние по достоянию каждого. Он по возможности всех людей умерил правою мерою и каждого почтил своею честию: одного так, а другого иначе. Но по преимуществу блажен тот человек, ему же есть Господь Бог его — часть и достояние его, говорит Пророк (Пс.32).
7. Зачем ты будешь завидовать почестям и достоинствам всех и каждого? Ведь сам ты один не можешь обнять всего. Зачем тебе завидовать благополучию сего преходящего века? Ведь всё скоро проходит — всё мимо идет. Мир сей обольстителен, но всё в нем превратно: ныне почитание, а завтра укоризны; ныне слава, а завтра бесчестие. Насколько кто особенно прославится — вознесется почестями, настолько потом особенно и обесчестится, или здесь, или там — в будущей жизни.
8. Не снедайся завистью при виде других, более тебя почитаемых, прославляемых и богатеющих, ибо Бог в судьбах Своих знает, что делает: кому что дает. Он Сам лучше знает, кому что даровать: не властен ли Господь сотворити в своих си, якоже хощет (Мф.20:15). Не властен ли Господь дать одному то, а другому иное? Итак, не завидуй — да не услышишь гласа, осуждающего тебя: «Возьми своё и пойди; Я же хощу дать этому последнему то же, что и тебе». Потому перестань завидовать, оставь ненависть, чтобы не остаться тебе вне чертога Христова, ибо «завидующий судится как убийца», сказал некто.
9. Зависть есть причина всякому злу и враг всякому добру. По зависти Каин убил Авеля, Исав преследовал Иакова, Саул гнал Давида, и тьмы дел зла делается в мире по зависти. Зависть и ненависть затворяют Небо, ослепляют разум, помрачают душу, отягощают совесть, опечаливают Бога, веселят бесов. Завидующий и ненавидящий брата своего во тьме ходит, и невесть камо идет, говорит апостол (1 Ин. зач. 70). Зависть не знает предпочтения полезному: идеже зависть и рвение, тамо нестроение, говорит апостол Иаков (зач. 55).
10. Итак, будь благодарен Богу за свою долю: остановись на том, что дал тебе Бог, а лучшим тебя — по благополучию и почитанию — не завидуй, к чему призван и приставлен, в том и пребывай, а лучшим не завидуй. Предпочтенных от Бога людей и ты предпочитай и в отношении к ним будь кроток и любезен. Кому что Бог дал, у того ты завистью своею не отнимай, а себе гордостью своею не присвояй того, чего тебе не дано. Никто сам собою не может что-нибудь принять, если кому Бог не даст: всяка власть и честь от Бога, говорит апостол (Рим. зач. 111).

О сребролюбии, которое чуждо нашей природе, и какое различие между ним и природными пороками

преподобный Иоанн Кассиан Римлянин

Cребролюбие и гнев хотя не одной природы (ибо первое вне нашей природы, а второй, по-видимому, начальное семя имеет в нас), однако ж происходят подобным образом, именно большею частию отвне получают причины возбуждения. Ибо те, которые ещё слабы, часто жалуются, что они впали в эти пороки по раздражению или подстрекательству некоторых и извиняют себя тем, что они по вызову других впали в гнев или сребролюбие. Что сребролюбие вне природы, это ясно видно; потому что не имеет в нас главного начала, зачинается не от вещества, которое бы относилось к участию души, или плоти, или сущности жизни. Ибо известно, что ничто не принадлежит к употреблению или потребности нашей природы, кроме ежедневной пищи и пития; все прочие вещи, с каким бы старанием и любовию ни хранились, чужды человеческой потребности, как это видно из употребления в самой жизни; потому сребролюбие, как существующее вне природы нашей, искушает только холодных и худо расположенных монахов. А свойственные нашей природе страсти не перестают искушать даже опытнейших монахов и пребывающих в уединении. Что это совершенно истинно, доказывается тем, что мы знаем некоторых язычников, совсем свободных от страсти сребролюбия1; потому что они не снискали недуга этого порока употреблением и обычаем. Мы уверены, что также и первый мир, бывший до потопа, очень долго не знал неистовства этой страсти2. Она также и в каждом из нас, при истинном самоотвержении, побеждается без всякого труда, когда кто, оставив всё имущество, так держится правил киновии, что из него не дозволяет отставить у себя ни одного динария3. В свидетели этого дела мы можем представить многие тысячи людей, которые, в короткое время расточив всё свое имущество, до того истребили эту страсть, что уже не подвергаются ни малому искушению от неё. Но, против чревоугодия во всякое время подвизаясь, они не могут быть безопасны, если не будут вести борьбу с особенною осмотрительностию сердца и воздержанием тела.

Извлечение из «Отечника»

святитель Игнатий (Брянчанинов)

1. Некто из старцев поведал об авве Иоанне Персянине, что он, по изобилию в нём Божественной благодати, достиг совершенного незлобия. Жил он в Аравии Египетской.

Однажды он занял у брата золотую монету и купил на неё льну для своего рукоделия. После этого пришёл к нему другой брат и начал просить его, говоря: дай мне, авва, немного льну: я сделаю себе полотенце. Авва радостно дал ему. Потом пришёл к нему ещё другой брат и также просил его: дай мне немного льну на полотенце. Старец дал и этому. И иным многим, просившим у него, давал с радостью: потому что был крайне прост сердцем. Пришёл наконец к нему и ссудивший его золотою монетою, желая получить её обратно. Старец сказал ему: я схожу и принесу её тебе. Не нашедши у кого бы занять монету, он пошел к авве Иакову, заведывавшему раздаянием милостыни, с тем, чтобы попросить у него златник для возвращения брату. Идя к авве Иакову, он увидел на дороге лежащий златник. Авва Иоанн не прикоснулся к нему, но, сотворив молитву, возвратился в келлию. Брат опять пришёл, прося возвращения долга. Я забочусь об этом, отвечал старец, и опять пошёл к авве Иакову. На дороге он увидел златник на том же месте, на котором он был и прежде: сотворив молитву, старец возвратился в келлию. Брат пришёл и в третий раз, прося златника обратно. Старец отвечал ему: непременно схожу и принесу тебе. Он пошел на то место, где прежде нашёл монету: она лежала там же. Сотворим молитву, он взял её, принёс к авве Иакову и сказал ему: авва! идя к тебе, я нашёл на дороге этот златник: окажи любовь, оповести в окрестности, не потерял ли кто его? если найдется потерявший, отдай ему.

Авва Иаков ходил три дня и объявлял о найденном златнике; но не нашлось никого, кто бы потерял златник. Тогда старец сказал авве Иакову: если никто не потерял этого златника, то отдай его такому-то брату: я должен ему. Я шёл к тебе просить милостыни, чтоб отдать долг, и нашёл этот златник. Удивился авва Иаков, что старец, будучи должен и нашедши монету, не взял её тотчас и не отдал долга.

Было достойно удивления в авве Иоанне и следующее: если кто приходил к нему взять что-либо взаймы: то он не давал из своих рук просившему, а говорил ему: поди, возьми, что нужно тебе. Когда взявший приносил взятое, то старец говорил: положи на своё место, откуда ты взял. Если же кто не возвращал долга, то старец и не напоминал о нём вообще4.

8. Паисий, брат аввы Пимена, нашёл небольшой сосуд с златницами. Он сказал старшему брату своему Ануву: ты знаешь, что слово аввы Пимена очень жестоко: пойдем, выстроим себе келлию в другом месте, будем безмолвствовать спокойно. Авва Анув отвечал ему: нам не на что выстроить келлию. Тогда Паисий открыл ему о своей находке. Это очень опечалило авву Анува, который понял, что находка может быть причиною душевной погибели для Паисия. Однако он сказал: пойдем, выстроим келлию на той стороне реки. Авва Анув взял у Паисия сосуд с златницами и завил в куколь свой. Когда они переправлялись через реку и были на средине её, — авва Анув представил, что он запнулся и выронил сосуд с златницами в реку. Сделав это, он начал скорбеть, а авва Паисий утешал его, говоря: не скорби, авва, о златницах: пойдем опять к брату нашему. Они возвратились и жили в мире.
9. Не должно иноку входить в попечение о садах благоветвенных, о источниках благо-струйных, о городах со всяким овощем, о покоях украшенных; не должно быть ему торговцем; не должно ему занимать ум свой стадами овец и чредами волов; напротив того, он должен иметь житие безмолвное, ангельское; должен непрестанно славословить и благодарить Бога; проходить путь жизни сей странником; быть чуждым всякой плотской любви. Если же, ослабев, он приблизится к плотским вещам, то не возможет быть возлюбленным Богу, ниже избежать поношения человеческого. Будут тревожить его споры о нивах, о сёлах, о межах, о границах, о красных зданиях, о вертоградах, о властях и началах. Всё это бывает причиною его смущения: и раб он стад, и печалится о повреждении огородов и садов, и умножить их желает. Таким образом, он пребывает всегда в смущении от многого развлечения и всегдашней молвы, и должен он призывать князей к себе на помощь для уставления своих желаний. Какая польза иноку, отрекшемуся сего мира, опять развлекаться предметами мира? Сказал апостол: никтоже воин бывая обязуется куплями житейскими, да воеводе угоден будет (2Тим.2:4). И так оставим греховный сребролюбивый нрав и всё, что погружает и потопляет ум наш, низводя душу во дно адово; отложим бремя греховное, чтоб и кормчий — ум наш с пловцами — помыслами — возмог безмолвно достигнуть пристанища.
10. Рассказывали старцы следующее о некотором садовнике, который, обрабатывая сад свой, всё выработанное раздавал на милостыню, а у себя удерживал только необходимое для пропитания. Впоследствии сатана вложил в его сердце помысл: накопи себе сколько-нибудь денег, чтоб было тебе на нужды твои, когда состаришься или подвергнешься болезни. Он начал копить и накопил монетами глиняный сосуд. После этого случилось ему заболеть: начала гнить у него нога. Накопленные деньги он издержал на врачей; но врачи не могли оказать ему никакой помощи. Посетил его опытнейший врач и сказал ему: если не решишься отрезать ноги твоей, то она вся сгниет. Вследствие этого назначен день для отсечения ноги. В предшествовавшую этому дню ночь он опомнился, начал приносить покаяние в своем поступке, воздыхал и плакал, говоря: помяни, Господи, милостыни, которые я прежде подавал, когда работал в моем саду и выработанные деньги употреблял на служение больным. Когда он говорил это, предстал ему Ангел Господень и сказал: где деньги, накопленные тобою? где избранный тобою предмет твоей надежды? Садовник, поняв тогда, в чём заключалось согрешение его, сказал: Господи! я согрешил. Прости меня: с этого времени не буду более делать этого. Тогда Ангел прикоснулся к ноге его, и она тотчас исцелилась. Врач, согласно сделанному условию, пришёл с железными инструментами, чтоб отсечь ногу, и не нашел дома садовника. На вопрос его: где садовник? сказали ему: с раннего утра ушёл работать в сад. Врач пошёл в сад и, увидя садовника копающим землю, прославил Бога, мгновенно даровавшего исцеление от болезни, неисцелимой средствами человеческими.
11. Некоторый монах Фивеянин получил от Бога благодать служения, по действию которой он всем нуждающимся доставлял потребное им. Случилось однажды, что в некотором селении он сделал вечерю любви для бедных, и вот приходит к нему для получения милостыни женщина в самой ветхой одежде. Монах, увидев её в таких рубищах, спустил руку свою в мешец, чтоб дать ей много, но рука сжалась, и он вынул мало. Пришла к нему и другая, хорошо одетая: посмотрел на одежду её, монах спустил руку с намерением дать мало, но рука разверзлась и захватила много. Он справился о обеих женщинах и узнал, что та, которая была в хорошем платье, принадлежала к числу почётных лиц и пришла в бедность, а одета была хорошо ради родственников своих; первая же облеклась в рубище с целью выманить большую милостыню.
12. Однажды три брата отправились на жнитво и нанялись выжать пространство определённой меры. Один из них, с первого дня почувствовав себя больным, возвратился в свою келлию. Два остались жать. Сказал один из них другому: брат! ты видишь, что третий брат наш впал в болезнь; воодушевись ревностью — воодушевляюсь и я ею — в надежде на Бога, за молитвы брата нашего, вдвоем сделаем дело, за которое взялись трое, выжнем участок. Когда таким образом они выжали всё пространство, которое обязались выжать, и пришли получать плату за труд свой, то пригласили заболевшего брата, сказав ему: приди, брат, получи плату за труд твой. Он отвечал им: какую плату получать мне, когда я не жал? Они сказали на это: твоими молитвами совершена жатва: и так приди, получи плату. Из этого у них родился спор. Он говорил: не возьму денег, потому что я не работал; они не хотели успокоиться, если он не возьмет своей части. Не согласившись, все трое пошли судиться к некоторому великому старцу. Первый брат говорил старцу: мы пошли втроём жать в поле некоторого владельца за плату. Когда пришли на место жатвы, я в самый первый день сделался болен и возвратился в келлию мою, не будучи в состоянии даже в течение одного дня принять участие в работе; ныне они принуждают меня, говоря: брат, приди, получи плату за работу, которой я не работал. Другие два брата говорили: точно, мы пошли жать, и взялись выжать пространство, которое нам отмеряли. Если б мы жали и все трое, то лишь с великим трудом могли бы выжать такой участок; за молитвы же этого брата мы двое выжали его скорее, нежели могли бы выжать трое, почему и сказали ему: приди, получи следующую тебе плату, а он не хочет сделать этого. Старец, услышав такой спор, удивился и сказал одному из своих монахов: ударь в било5, чтоб братия, находящиеся по келлиям, сошлись все сюда.

Когда они пришли, старец сказал им: придите, братия, услышьте сегодня праведный суд. Потом пересказал им всё, слышанное от братий, пришедших судиться, и присудил первого брата взять следующую ему плату, употребить её по своему усмотрению. И вышел этот брат печальным: он плакал, как бы совершено было над ним неправосудие.

156. В пустыне Никополиса жил отшельник, а прислуживал ему мирянин, весьма благочестивый. В городе жил богач, утопая в грехах. Настало время, — умер этот богач; сошелся весь город и с епископом своим для сопровождения тела, которому предшествовали возженные свечи. Свидетелем похорон был прислуживавший отшельнику. По обычаю он понес хлебы в пустыню и нашёл, что отшельника съел зверь. Он пал на лице своё пред Господом, говоря: не встану с земли, доколе Бог не покажет мне, что это значит? Один, утопавший во грехах, похоронен с таким великолепием; другой, служивший Тебе и день и ночь, подвергся такой смерти! И вот явился ему Ангел от Господа. Ангел сказал: грешник, о котором ты говоришь, имел немного добрых дел, принадлежавших веку сему, и получил награду за них здесь, но зато там не обрел никакого упокоения. Отшельник же был украшен всеми добродетелями, но как человек имел за собой немного погрешностей, и наказание за них понес здесь, чтоб предстать пред Бога чистым. Утешенный этими словами, благочестивый мирянин пошёл в дом свой, прославляя Бога о судьбах Его, яко праведны суть.

О сребролюбии

архимандрит Фотий (Спасский)

Вопрос. Что такое сребролюбие?

Ответ. Несытое желание умножать имение и приобретать деньги каким бы то ни было способом.

Вопрос. От чего происходит эта страсть?

Ответ. Святой Максим три порока, производящие сребролюбие, полагает: сластолюбие, тщеславие и неверие. Лютейшее же обоих есть неверие. Сластолюбивый убо любит сребро, да им насладится; тщеславный же да тем прославится; неверный же да скрыет и сохранит, глада бояся или старости, или недуга, или странствования, и на то паче уповает, нежели на Бога, всея твари Содетеля и Промыслителя о всех, даже и до последних малейших животных.

Вопрос. Во что впадает сребролюбивый?

Ответ. Хотящий богатитися, впадают в напасти и в сеть, и в похоти многи несмысленны и вреждающия, яже погружают человека во всегубительство и погибель. Корень бо всем злым сребролюбие есть: егоже нецыи желающе заблудиша от веры, и себе тригвоздиша болезнем многим (1Тим.6:9-10). Сребролюбие рождает зависть, гнев, раздоры, вражды, свары, жестокосердие, скупость, лихоимание, татьбу, святотатство, предательства, убийства и тем подобная злая.

Вопрос. Что должен творить богатый, ему же имение праведно умножается?

Ответ. Богатство аще течет, не прилагайте сердца (Пс.61:11). Богатым в нынешнем веце запрещай не высокомудрствовати, ниже уповати на богатство погибающее, но на Бога жива. дающаго нам вся обильно в наслаждение, благое делати, богатитися в делех добрых, благоподатливым быти, общительным, сокровиществующе себе основание добро в будущее, да приимут жизнь вечную (1Тим.6:17–19). Из сего следует, что богатых должность:

1. убегать скупости и бессловесной расточительности на роскошь;
2. быть сострадательну и милостиву к бедным, а наипаче к своим ближним;
3. уделять часть имения своего на другие богоугодные дела — на созидание церквей, на богадельни, на больницы и прочее.

А богатым немилосердым горе! Горе вам богатым, яко отстоите утешения вашего (Лк.6:24). Плачитеся и рыдайте о лютых скорбех грядущих на вы… Возвеселистеся на земли, и насладистеся, упитаете сердца ваша, аки в день заколения (Иак.5:1, 5).

Вопрос. Что особенно должен творить монах?

Ответ. Жить по обещанию своему в нищете и нестяжании, а сребролюбия и вещелюбия, как сети вражия, убегать должен.

Вопрос. Что такое вещелюбие?

Ответ. Пристрастие к хорошему одеянию, к келейному благолепию, к сосудам украшенным, к лучшим орудиям и ко всякой вещи, приятной зрению.

Вопрос. Опиши мне инока, страстьми оными побежденного?

Ответ. Сребролюбие и любостяжание отводит инока от псалмопения и молитвы и понуждает его прилежну быть в рукоделии. Несребролюбивый муж во время молитвы чистосердечен, но корыстолюбивый на молитве воображает о деньгах (прп. Иоанн Лествичник).

Вопрос. Дабы избавиться любостяжания, что надлежит творить?

Ответ. Последуй апостольскому завещанию: Имеюще же пищу и одеяние, сими доволни будем (1Тим.6:8). Возлюбим вольную нищету, одежды и другие вещи простые, и токмо необходимо нужные; всякое же излишество употребляемых вещей, которое происходит от самолюбия и неразумия, отринем и все лепотное вменим за уметы.

Вопрос. К чему руководствует вольная нищета?

Ответ. К совершенству добродетелей: «Рече ему (юноше) Иисус: Аще хощеши совершен быти, иди, продаждь имение твое, и даждь нищим, и имети имаши сокровище на небеси, и гряди в след Мене» (Мф.19:21).

Вопрос. Разве богатство заграждает путь к совершенству?

Ответ. Душа некоей века сего предавшаяся вещи, и к той пристрастившаяся, яко то богатству или славе, или дружбе мирской не возможет избежати и разгнати тьму противных сил (св. Макарий Великий). И Сам Небесный Святитель Христос Спаситель вещает: А сеянное в тернии, се есть слышан слово, и печаль века сего и лесть богатства подавляет слово, и без плода бывает (Мф.13:22).

Вопрос. Нестяжанию где удобнее навыкнуть можно?

Ответ. В общежитии: Добродетель нестяжания исправити неудобно не в общежитии пребывающим: в том бо и о самых нужных потребах не печемся (прп. Кассиан Римлянин). Живущие в послушании чужды суть сребролюбия (прп. Иоанн Лествичник).

Вопрос. Душевредное любостяжание и пользу вольной нищеты познав все меры употреблю сию хранить, а оного убегать. Но за тем какую сродственную сребролюбию духа нашего немощь изобразишь?

Ответ. Гнев.

О нестяжательности и о том, что должно хранить себя от лихоимства

1. Один брат, отрекшись от мира и раздав своё имение нищим, оставив между тем несколько для собственного употребления, пришел к авве Антонию. Узнав об этом, старец говорит ему: если ты хочешь быть монахом, то ступай в такое-то село, купи мяса, обложи им нагое тело своё и в таком виде иди сюда. Когда брат это сделал, то собаки и птицы терзали тело его. При встрече его со старцем, последний спросил его, исполнено ли то, что он советовал ему. И когда брат показал израненное тело своё, то авва Антоний сказал: так демоны нападают и терзают тех, которые, отрекшись от мира, хотят удержать имение.
2. Авва Даниил рассказывал об авве Арсении: однажды пришёл к нему чиновник, принесший завещание одного родственника, оставившего ему очень большое наследство. Арсений, взяв завещание, хотел разодрать оное. Но чиновник пал к ногам его и говорил: не раздирай завещания, иначе с меня снимут голову. Тогда авва Арсений сказал ему: я умер прежде сего родственника. И отослал его, не приняв ничего.
3. Однажды авва Арсений был болен в скиту, и при этом он имел нужду даже в рубашке. Не имея, на что купить, он принял от одного человека милостыню и сказал: благодарю Тебя, Господи, что удостоил меня принять милостыню во имя Твое!
4. Рассказывали об авве Агафоне, что он с учениками довольно долго занимался строением кельи. Выстроивши келью, они перешли к неё жить. Но в первую же неделю авва Агафон увидел здесь что-то неполезное для себя и сказал ученикам своим: встаньте, пойдем отселе! Ученики сильно смутились и сказали: если у тебя было твёрдое намерение перейти отселе, то для чего мы понесли такой труд, строив келью? И люди соблазнятся нами и станут говорить: вот эти непоседы опять перешли на другое место!

Видя их малодушие, авва говорит им: пусть некоторые соблазнятся, но другие получат назидание и скажут о нас: блаженны они, ибо ради Бога переселились и все презрели. Впрочем, пусть идёт, кто хочет идти, я теперь же ухожу. Тогда ученики поверглись на землю и умоляли его, доколе не получили позволения идти вместе с ним.

5. Ещё сказывали о нём: он часто переселялся из одного места в другое, имея на плечах только милоть (монашеский плащ из грубой овечьей шерсти) свою.
6. Старец сказал: один из братьев имел у себя одно только Евангелие, — и то продав, (деньги) отдал на пропитание нищим. Достопамятно сказанное им при этом слово: я продал то слово Писания, которое сказало мне: продаждь имение твоей даждь нищим (Мф. 19:21).
7. Авва Феодор Фермейский приобрел себе три хорошие книги. Пришёл он к авве Макарию и говорит ему: у меня есть три хорошие книги, я получаю и сам от них пользу, и братия употребляют их и получают назидание; скажи мне, что я должен (с ними) сделать? Старец сказал в ответ: хороши такие дела, но нестяжательность всего лучше. Услышав это, авва Феодор пошёл и продал книги, а вырученные деньги раздал нищим.
8. Один из отцов рассказывал об авве Иоанне Персианине, что он, от многой своей добродетели, достиг глубочайшей невинности и простоты. Жил он в Аравии Египетской. Однажды занял он у брата одну златницу и купил льну для работы. Один брат пришел к нему и говорит: дай мне, авва, немного льна — я сделаю себе левитон6. Авва дал ему с радостию. Подобным образом пришел другой брат, умоляя его и говоря: дай мне немного льна — я сделаю лентион7. Старец дал и этому. Таким же образом, когда и другие просили у него, давал с радостию. Наконец пришёл к нему заимодавец с намерением получить свою златницу. Старец сказал ему: я принесу тебе её. Не имея чем отдать монету, он, отправившись к авве Иакову, на дороге нашёл монету, лежащую на земле, но не прикоснулся к ней, а сотворив молитву, возвратился в свою келью. Брат пришёл в другой раз с тем же намерением и говорит ему: я сильно беспокоюсь. Старец, отправившись опять, увидел монету на земле на прежнем месте и снова, сотворив молитву, возвратился. И вот в третий раз приходит брат, докучая ему. Старец говорит ему: ещё один раз прости мне: я принесу тебе монету. Он встал, опять подошёл к тому месту и нашёл монету там же. Сотворив молитву, он взял её, пришёл к авве Иакову и говорит ему: авва! идучи к тебе, я нашёл на дороге эту монету; окажи любовь, объяви в окрестности, не потерял ли кто её? и если найдётся владетель её, отдай ему. Авва пошел, объявлял об этом три дня, но не нашлось ни одного, кто бы потерял монету. Тогда старец сказал авве Иакову: если никто не потерял сей монеты, то отдай её такому-то брату, — я должен ему. Авва Иаков дивился, как старец, будучи в долгу и нашедши деньги, не взял их тотчас и не отдал. То ещё было достойно удивления в авве Иоанне, что, если кто приходил к нему брать что-либо в долг, он не давал сам (своими руками), но говорил брату: пойди и возьми себе, что нужно, — и когда брат приносил обратно (взятое), то говорил ему: положи это опять на свое место; если же не приносил, то старец и не напоминал ему о том.
9. Авва Исаак говорил братиям: отцы наши и авва Памво носили ветхую, со многими заплатами, и также пальмовую одежду; а вы теперь носите одежду дорогую. Пойдите отсюда — от вас запустели здешние места. Когда они собирались на жатву, говорил им: я уже не даю вам заповедей, ибо вы не храните их.
10. Он же сказал еще: авва Памво говорил, что монах должен носить такую одежду, которую никто не взял бы, если выбросить её из кельи.
11. Авва Исидор сказал: если желаешь Царства Небесного, презирай богатство и ищи воздаяния Божия.
12. Ещё сказал: жить тебе по Богу невозможно, когда ты сластолюбив и сребролюбив.
13. Авва Кассиан сказал: один сенатор, отрекшись от мира и раздав свое имение бедным, удержал некоторую часть для собственного употребления, не желая от совершенной нестяжательности восприять смиренномудрие и надлежащее подчинение правилу общежития. К нему святой Василий изрек такое слово: ты и сенатором перестал быть, и монахом не сделался.
14. Один брат спросил авву Пистимона: что мне делать? я непокоен бываю, когда продаю свое рукоделие. Старец сказал в ответ: и авва Сисой и другие продавали свои рукоделия — в этом вреда нет. Но когда ты продаёшь, зараз назначь цену вещи; а после в твоей воле будет, если захочешь, немного сбавить цены. Таким образом, ты будешь спокоен. Брат опять спросил его: если я имею всё нужное для себя, откуда бы то ни было, то велишь ли заниматься рукоделием? Старец отвечал: хотя бы ты имел всё нужное, не оставляй своего рукоделия. Делай, сколько можешь, только не возмущаясь.
15. Брат просил авву Серапиона: скажи мне одно слово. Старец отвечал: что я могу сказать тебе? Разве то, что ты удержал у себя достояние вдов и сирот и положил его на этом окне. А он видел на окне множество книг.
16. Спросили однажды блаженную Синклитикию: нестяжание есть ли совершенное благо? Она отвечала: точно, оно — совершенное благо для могущих перенести. Ибо переносящие нестяжание хотя имеют скорбь по плоти, но спокойны душою. Как твёрдое бельё, когда его мнут и сильнее полощут, вымывается и очищается, так и крепкая душа чрез произвольную нищету ещё более укрепляется.
17. Авва Иперехий сказал: сокровище монаха есть произвольная нестяжательность. — Брат, собирай себе сокровище на небеси (см. Мф. 6:20), ибо будешь наслаждаться им в беспредельные веки.
18. Некто из святых, именем Филагрий, живя в пустыне Иерусалимской, занимался работою и тем снискивал себе пропитание. Однажды, когда он стоял на торгу и продавал своё рукоделие, кто-то обронил кошелёк с тысячью монет. Старец, нашедши его, остановился на том же месте, говоря: конечно, потерявший воротится. И вот потерявший идёт и плачет. Старец отвёл его в сторону и отдал ему кошелёк. Тот ухватил старца и хотел дать ему что-нибудь из денег, но старец не принял. Тогда потерявший начал кричать: пойдите, посмотрите, что сделал человек Божий! Но старец уже скрылся и вышел из города, не желая обнародовать своего поступка и прославиться.
19. Брат спросил старца: скажи мне, авва, как спастись. Старец, сняв с себя одежду, препоясав свои чресла и распростерши руки свои, сказал: так монах должен совлечься вещества мира и распять себя в борьбе.
20. Некто просил старца принять деньги на свои нужды. Он не захотел принять, довольствуясь своим рукоделием. Когда же тот не преставал упрашивать старца принять деньги хотя для нужд бедных, то он отвечал: здесь будет двоякий стыд — я принимаю без нужды и тщеславлюсь чужим даянием.
21. Некоторые из греков пришли однажды в город Острацины, что в Нижнем Египте, раздать милостыню. Они взяли с собою приставников, дабы показывали им, кто особенно имеет нужду в подаянии. Приставники привели их к одному изувеченному и предлагали ему подаяние. Сей не захотел принять, говоря: вот я тружусь, плету сии молодые прутья и ем хлеб от трудов своих. Потом привели их к хижине одной вдовы с семейством. Когда они постучались в двери, откликнулась изнутри дочь её, бывшая нагою. А мать уходила в это время на работу — она была прачкой. Они предлагали дочери одежду и деньги; но сия не хотела принять, говоря: когда пошла мать моя, то сказала мне: будь покойна, — Бог восхотел, и я нашла ныне работу, теперь мы имеет пищу свою. Когда пришла мать, они стали и её просить принять подаяние, но и она не приняла и сказала: я имею Покровителя моего, Бога, — и вы теперь хотите отнять Его у меня! Услышав веру её, они прославили Бога.
22. Один знатный человек из какой-то страны пришёл в скит, принёс с собою много золота и просил пресвитера скитского раздать его братии. Пресвитер сказал ему: братия не имеют нужды. Но так как гость сильно убеждал пресвитера, то сей положил корзину при дверях церковных и сказал: кто имеет нужду, пусть берёт. Но никто не подошёл к ней, а другие вовсе не обратили внимания. Тогда пресвитер говорит ему: Бог принял твою милостыню: иди и раздай её нищим. И тот ушел, получив большую пользу.
23. Принес некто старцу денег и сказал: возьми на свои нужды — ты состарился и находишься в болезни, ибо он был изувеченный. Старец отвечал: ты пришёл отнять Питателя моего в продолжение шестидесяти лет! Вот я столько лет нахожусь в болезни и ни в чём не имел нужды, когда Бог вспомоществует мне и питает меня, — и не решился принять деньги.
24. Рассказывали об одном садовнике, что он трудился и весь свой труд употреблял на милостыню, а себе оставлял только необходимое. Но помысл внушил ему: собери себе несколько денег, дабы, когда состаришься или впадёшь в болезнь, не потерпеть тебе крайней нужды. И, собирая, он наполнил горшок деньгами. Случилось ему заболеть — у него стала гнить нога, и он истратил деньги на врачей, не получив никакой пользы. Наконец приходит один опытный врач и говорит ему: если не отсечь ногу тебе, то сгниет всё тело твоё, — и он решился отсечь свою ногу. Ночью же, пришед в самого себя и раскаявшись в том, что сделал, он сказал с воздыханием: помяни, Господи, дела мои прежние, которые совершил я, трудясь в саду своём и доставляя потребное братиям! Когда он произнес это, предстал ему Ангел Господень и сказал: где деньги, которые собрал ты? и где эта надежда, которую ты хранил? Тогда, рассудив, он сказал: согрешил, Господи, прости мне! отныне я ничего подобного не буду делать. Тогда Ангел коснулся ноги его — и он тотчас исцелился. И, встав утром, пошёл в поле работать. Врач, по условию, приходит с орудием, чтобы отсечь ему ногу, — и ему говорят: он утром ушёл в поле работать. Тогда врач, изумившись, пошёл на поле, где работал тот садовник, и, увидев его копающего землю, прославил Бога, даровавшего ему исцеление.
25. Брат спросил одного старца: позволишь ли мне удержать для себя две монеты на случай болезни телесной? Старец, видя помышление его, что хочет удержать их, сказал: пусть так! Но брат, ушедши в келью свою, стал сокрушаться в помыслах своих, говоря: правду ли сказал мне старец или нет? И, вставши, опять пошёл к старцу и, кланяясь ему и упрашивая, сказал: ради Господа, скажи мне истину, ибо я сокрушаюсь помыслами о двух монетах. Старец сказал ему: поелику я видел твоё желание удержать их, то и сказал тебе — удержи, хотя и нехорошо удерживать свыше нужды телесной. Таким образом, если ты удержишь две монеты, то на них положишь надежду свою. И если случится потерять их, то Бог уже не попечется о нас. Итак, возложим на Него печаль свою (ср. Пс.54:23), ибо у Него попечение о нас.
26. Рассказывали об авве Моисее Скитском: однажды возымел он намерение сходить в город Петру. Утомившись на пути к ней, говорил сам с собою: где достать мне там воды? И был к нему голос, говорящий: иди и не заботься ни о чём.

Авва пошел в Петру. Там пришли к нему некоторые отцы, а у него была одна только кружка воды, и та вся вышла, когда сварил он немного чечевицы. Старец скорбел. Он, всходя и исходя, молился Богу. И вот дождь из облака сошёл на Петру и таким образом наполнил все сосуды его. После сего спросили у него старцы: скажи нам, для чего ты то входил, то выходил? Старец отвечал им: я имел прю с Богом (говоря): Ты привел меня сюда — и вот у меня нет воды, чтобы напились рабы Твои! Потому я входил и выходил, призывая Бога, доколе Он не послал нам дождя.

27. Авва Силуан говорил: я раб, и Господь мой сказал мне: ты делай Моё дело — и Я буду кормить тебя, а откуда возьму пищу, об этом не спрашивай; ты только делай, а Я буду кормить тебя. — Итак, если я тружусь, то кормлюсь от мзды моей, если не тружусь, то питаюсь милостынею.

Поучение в Неделю 30-ю по Пятидесятнице

Протоиерей Димитрий (Склабовский)

Како неудобь имущий богатство в Царствие Божие внидут.
Лк.18:24

Эти Божественные слова Спасителя нашего мы слышали, братие, в ныне чтенном Евангелии. Повторим в памяти нашей те обстоятельства, при которых были сказаны эти слова.

Один благочестивый юноша-князь, по-видимому, усердно искавший спасения души, просил Спасителя нашего и Господа дать ему наставление в том — что ему нужно делать, чтобы наследовать Живот Вечный? Господь указал ему на заповеди. «Ты ведь знаешь, — говорит, — заповеди: не прелюбодействуй, не убей, не укради, не лжесвидетельствуй, чти отца твоего и матерь. Эти заповеди необходимо исполнять всякому, кто желает себе вечного спасения». Когда же вопрошавший юноша сказал, что он от юности сохранил эти заповеди, то Спаситель ответил ему так: «Ещё одного ты не сделал, — всё, что ты имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на Небеси, и иди за Мною». Что же на это юноша?

«Он же, слышав сие, — говорит Евангелие, — прискорбен бысть», — почему же? — «бе бо богат зело», то есть имел большое богатство. Что же Спаситель? Он заметил по этому случаю окружавшим Его: «Видите ли, — говорит, — как трудно имеющим богатство войти в Царствие Божие».

Итак, богатство земное становится трудным, почти неодолимым препятствием на пути к Царствию Небесному. Слышите ли вы это, братие? Слышите ли те, которые целый век свой провели в достатке и изобилии, которые днем и ночью ищете и наблюдаете свои тленные сокровища, забывая о сокровищах нетленных и вечных; которые всю жизнь свою с неукротимой ревностью собираете блага земные, не думая о благах Небесных; которые ложитесь спать и просыпаетесь с одними, ни на минуту не умолкающими в душе вашей заботами о суетных житейских приобретениях? Слышите ли вы, как Господь на деле показывает вам, что вы чрез ваше богатство легко можете потерять вечное блаженство, лишиться Царствия Небесного? Неужели же вы решитесь ради временного насыщения вашей плоти навеки погубить душу свою? Неужели не захотите подумать и вразумиться, что было бы ужасно, если бы за временное, скоропреходящее в этой жизни удовольствие вам пришлось бы навсегда лишиться участия и наследия вечной славы праведников, лишиться навеки неизреченных и нескончаемых радостей бесконечного Царствия Божия и быть осуждаемыми на вечное отчуждение и удаление от Бога в нестерпимых и бесконечных адских мучениях? Но знайте одно: богатство может даже послужить вам во спасение, — только в таком случае, если вы, во-первых, не прилагаете к нему вашего сердца, а во-вторых, если употребляете его на добрые дела; в противном же случае, если вы предаётесь вашему богатству всем сердцем вашим, так что оно становится вашим кумиром, которому в душе вы поклоняетесь как божеству, и если употребляете его только на всевозможные угождения вашему телу, то помните, что оно всего скорее лишит вас всех сокровищ Небесных и навеки погубит вашу душу.

Но между нами, братие, несравненно больше бедных, нежели богатых; и, однако ж, нельзя думать, чтоб к беднякам не могло относиться все то, что мы говорили о богатых; нет, нынешний евангельский урок поучителен сколько для богатых, столько же и для бедных. А именно: если ты, бедняк, слышишь, как нынешнее евангельское чтение вразумляет тебя, что богатство есть большое препятствие на пути к Царствию Небесному, то ты и не ищи, и не желай его, потому что оно привязывает к земле и отторгает от Неба; если для тебя дороже всего на свете спасение твоей души (а что же может быть для нас дороже этого?), то ты не ропщи на свою бедность и не завидуй богатым, потому что в богатстве заключается много таких сильных и ужасных соблазнов для души, которые преодолевать никак не под силу человеку и от которых Господь избавляет тебя твоею бедностью; значит, бедность твоя в премудрых судьбах Промысла Божия является для тебя великим средством к твоему вечному спасению, ведет тебя к Царствию Небесному, если только ты будешь переносить её с верой и упованием на Бога и с покорной благодарностью к Его благому о тебе промышлению.

Ведь если тяжела тебе твоя бедность, то знай, что богатство для тебя будет гораздо тяжелее, потому бедность теснит тебя только со стороны телесных твоих потребностей, и притом только в продолжение этой земной кратковременной жизни, между тем как богатство легко может стеснить твою душу, которая, как известно, не удовлетворяется никакими земными сокровищами, и притом стеснить на нескончаемые веки. Если тебя давят и сокрушают нужда и бедность, то знай, что с богатством, если бы оно дано тебе было, явились бы к тебе скорбь и теснота душевные, которые совсем задавили и сокрушили бы твою душу, так как богатство чаще всего действительно приносит с собою бесконечное множество самых мучительных беспокойств и томлений. Всеблагий и премудрый Промысл Божий каждому назначил свой жребий по силам и наклонностям души и расположению сердца; а потому, бедняк, знай, что бедность твоя, — если, впрочем, она происходит не от тебя самого, от твоих пороков и слабостей, — бедность твоя есть самая насущная потребность для души твоей, самая пригодная для тебя участь, в которой заключается для тебя средство к твоему вечному спасению, путь к Небесному Царствию, иначе Премудрый Раздаятель жребиев человеческих не послал бы её тебе. Покорись же своей участи с смирением и благодарностью к Милосердому Господу, премудро и неизменно пекущемуся о твоем спасении.

Все же мы, братие, богатые и бедные, примем к сердцу нашему спасительный урок, преподанный нам в ныне чтенном Евангелии: отбросим суетную обязанность к земным благам, которые много, много до смертного только часа, польстят нам, и устремимся всеми нашими помыслами и желаниями к снисканию вечного спасения, которое одно для нас потребнее и дороже всего на свете. «Кая бо польза человеку, — говорит Господь и Спаситель наш, — если он приобрящет и весь мир со всеми его богатствами и удовольствиями, а повредит душе своей?» Поистине, братие, великий вред в земном богатстве, ибо, как говорит Господь в ныне чтенном Евангелии: «Не удобь имущий богатство в Царствие Божие внидут». Аминь.

Ради скопления богатства не предавайтесь изнурительным заботам (Поучение)

архиепископ Анатолий (Могилевский)

Что мне делать, яко не имам где собрать плодов моих?
Лк. 12:17

Вот какое горе! У некоего богатого человека поля принесли обильный урожай; а богач не знает, что с ним сделать, куда девать плоды! Подумай, возлюбленный! Мало ли на свете нищих, томимых голодом, алчущих насущного хлеба? Если разделишь между ними хотя те плоды, которые по случаю богатого урожая не вмещаются в твоих житницах, то сколько несчастных ты облагодетельствуешь, какую заслужишь у них умилительную, искреннюю благодарность! Стал думу думать богач; думал, думал и наконец придумал: «Сломаю житницы мои и построю большие и соберу туда весь хлеб и все добро моё». Что же затем? «И скажу душе моей: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей и веселись». На земле, кажется, и желать больше нечего! По крайней мере, так думают миролюбцы. Но едва упомянутый богач решился предаться праздному спокойствию и наслаждению за счет собранного им добра, как внезапно слышит приговор: «Рече же ему Бог, безумие, в сию нощь душу твою истяжут от тебе: а яже уготовал еси, кому будут?»

Не так ли вообще люди трудятся, потеют, наживают имения, собирают сокровища, чтобы под старость жить спокойно, в свое удовольствие, тогда как жизнь человека, при всем избытке его, ни в каком отношении не зависит от его имения, потому что оно не доставляет человеку ни спокойствия, ни здоровья, ни ручательства в том, что он долго проживёт на земле и будет пользоваться собранным богатством по своей воле.

Решительно тот сам себя обманывает, кто думает, что, скопив сокровище, приобретя богатое имущество, будет жить впоследствии спокойно, в своё удовольствие. Ибо, с одной стороны, корыстолюбие — страсть такого свойства, что человек, преданный ей, с беспрестанно усиливающейся страстью старается копить деньги, и чем более их сбирает, тем более до конца жизни желает их приумножить. А чего стоит приобретение богатства! Сколько корыстолюбцу приходится проводить бессонных ночей, переносить тяжких трудов, претерпевать произвольных лишений! С другой стороны, разве может быть человек уверен, что, собрав много сокровищ, будет наслаждаться вожделенным спокойствием? Сколько тревог, сколько беспокойства рождают заботы о сбережении собранного? Каким страхом поражается сердце корыстолюбца при одной мысли о том, что сокровища его в кладовых съедает моль, истребляет ржавчина, что под кладовые его могут подкопаться воры и похитить всё его имущество, что оно может быть унесено внезапным наводнением или от одной искры обратится в кучу пепла! Положим, впрочем, что иной богач защитил своё имущество как от похищения, так и от истребления наводнением и пожаром. Но если богатство, как нередко бывает, приобретено с обидою бедных и притеснением слабых, нажито неправдами, обманами, насилием, то может ли обладающий таким богатством спокойно пользоваться им? Не станут ли его постоянно терзать угрызения совести, оставят ли его в покое пересуды людей, общественное мнение?

Человек создан для общежития; совершенное уединение для него невыносимо, а для скопившего богатство обращение с людьми равного состояния кажется уже низким. Поэтому многие, обогатившись, стараются выйти из своего состояния, стать в уровень с обладающими богатством по наследству от предков, наживших имение трудами и бережливостью.

С этой целью вновь разжившиеся богачи заводят новые связи в высшем кругу общества, усиливаются заслужить в мире особенный почёт и уважение обращением с новыми знакомыми, угощением их пирами и забавами большого света. Тогда тщетна надежда их на спокойствие, потому что такой образ жизни, возбуждая в мире зависть, поощряет злоязычие к самым язвительным толкам насчет богача, равняющегося с людьми высшего круга, несмотря на низкое свое происхождение; зная сие, даже радушно угощаемые им льстят в глаза хозяину, а на стороне приписывают ему и такие пороки, каких он не имеет. С другой стороны, для поддержания таких связей, соответственно нажитому имению, богачи, применяясь ко вкусу знатных, находят, что для них неизбежно нужно построить или купить новый просторный дом, украсить его изящным убранством, щеголять изысканными нарядами, подражать нравам большого света. Сколько забот, самых пустых, ничтожных, а вместе с тем самых мучительных, сопровождаемых сверх того тревогой, чтобы новый образ жизни не расточил богатства, нажитого многими заботами в течение многих лет! Можно ли в таком состоянии духа наслаждаться спокойствием? А без него не есть ли жизнь мучительнее смерти?

Не зависит и здоровье наше от нашего имущества, сколько бы оно велико не было.

Правда, благодаря богатству легко за счёт него получать врачебные пособия, приглашать к себе искусных врачей для пользования от болезней; но достойно замечания, что тогда как нищие, питающиеся простой пищей, редко страждут неисцелимыми болезнями, в домах, изобилующих всеми земными благами, неисходно гнездятся злокачественные болезни, которых вовсе не испытывают люди бедного сословия. Скопившие сокровища с тем, чтобы под старость зажить в свое удовольствие, наживают самые мучительные недуги именно оттого, что, дозволив себе угождать всем своим прихотям, постоянно обременяя придуманными роскошно яствами свой желудок до излишества, расстраивают его пищеварение, истощают свои силы, впадают в совершенное расслабление, поражаются чахлостью или затрудняющей дыхание болезненной тучностью. И не удивительно, потому что придуманные поваренным искусством для возбуждения так называемого аппетита различные пряности, кислоты, горечи отравляют мало-помалу живительные соки нашего тела. Скажите же, что за жизнь, удручённая мучительными недугами, сопровождаемая беспрерывными стонами и болезненными вздохами? Что за польза от сокровищ, когда они не могут освободить обладающего ими от мучительных терзаний, причиняемых недугами?

Всего прискорбнее, что изобилующие земными благами, провождая жизнь роскошную, нередко умирают неожиданно, несмотря на то, что окружающие их льстецы, осушая на пирах заздравные чаши, желают много лет и уверяют, что они проживут долго! Конечно, никому не известен день и час смерти его; но помышляющий о едином на потребу вместе с тем постоянно помышляет о смертном часе своем, благо-временно готовится встретить кончину свою, а посему менее боится её. Для обладающих же богатством смерть до того страшна, что и они сами всеусильно удаляют от себя мысль о ней. И никто из близких к ним не смеет напомнить им о предстоящем переходе в вечность. Сколько же сверх того люты предсмертные терзания их совести! О, смерте, говорит древний мудрец, коль горька твоя есть память человеку мирно в имениях своих живущу (Сир.41:1). Чего бы не дал обладающий сокровищами, чтобы отклонить от себя приближающийся час кончины своей, чтобы хоть на несколько дней продлить жизнь свою! Никакими сокровищами невозможно избавить себя от смерти, как невозможно ценою всего мира приобресть душевное спасение, когда душа обречена на вечную пагубу. Посему, восклицает пророк, сребро… и злато не возможет избавити… в день гнева Господня (Иез. 7:19); а Спаситель говорит: Кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит? (Мф.16:26).

И выходит, что как нищий, грезивший во сне, что он обладает царскими сокровищами, по пробуждении убеждается в горестной нищете своей; так богач, видя при смерти, что ничего не может понести с собою в гроб, с отчаянием в сердце убеждается, что всё земное: сокровища, удовольствия, наслаждения, — не лучше обольстительных сновидений; что если бы он в течение жизни своей хотя некоторую долю сокровищ своих переслал руками облагодетельствованных им нищих в область вечности, то смерть отверзла бы ему дверь неизреченного вечного блаженства.

Так, братие, ни спокойствие духа нашего, ни доброе имя, ни здоровье, ни час кончины

нашей не зависят от сокровищ, которые с такою жаждою собирают люди, предполагая в преклонных летах спокойно наслаждаться земными благами! Как же быть? — спросите. Жить сообразно с учением евангельским. Для спокойствия духа не только под старость, но и в продолжение целой жизни нашей всеусильно остерегаться оскорблять Бога преступлением Его заповедей, не предаваться изнурительным работам и трудам, с напряжением душевных и телесных сил, для скопления богатства, памятуя заповедь Спасителя: Не пецытеся убо на утрей, утрений бо собою печется: довлеет дневи злоба его (Мф.6:34). Для соблюдения здоровья не предаваться излишеству в пище и питии, как делали язычники, но умерщвлять воздержанием плотские страсти и похотения, от угождения коих проистекают болезни.

Преимущественнее же всего, довольствуясь тем состоянием, в котором поставил нас Промысл, тщательно собирать сокровища христианских добродетелей в залог блаженной жизни, чтобы во всякое время, в какое ни последует наша кончина, могли мы с твердым упованием на милость Божию, благодушно встретить смерть, как добрую, услужливую рабыню, которая поможет нам совлечься этой плоти для беспрепятственного перехода в область вечности. Аминь.

Все блага — Божии

Константин Яннициотис

…Старец хотя и жил духовно (речь продолжается о старце Порфирии. — Ред.), но не нерадел и о вещественном. Интересовался как духовным, так и материальным обеспечением чад своих, так как знал, что человек имеет душевно-телесную ипостась. Рекомендовал своим посетителям трудолюбие, производительность, сбережения, правильного их использования, избегать расточительности и лишних расходов и решал экономические проблемы своих чад, как не решил бы их и лучший экономист. Всегда связывал вещественную выгоду с духовной так, чтобы вещественная выгода служила духовной, но не наоборот. Хороший экономист знает, как подчинить малую выгоду большой.

Нашими благами мы только распоряжаемся

Старец видел суть бытовых происшествий и не поддавался влиянию внешних образцов и поверхностным экономическим системам. Однажды он сказал мне: «Знаешь ли, что можно иметь дворец и пойти в рай? То, что пойдем ли мы в рай или в ад, не зависит от того, имеем ли мы много или мало денег, но от способа, каким мы используем то, что имеем. Деньги, имения и все материальные блага — не наши, Божий. Мы только распоряжаемся ими. Подобаем знать, что Бог взыщет с нас и за последнюю нашу драхму, располагали ли мы ею согласно воли Его или нет».

Вклады на Небе и на земле

Другу, сделавшему значительный денежный дар монастырю, не с филантропической целью, а во имя Христа, он сказал радостно: «Теперь деньги твои нашли место. Это был твой лучший вклад, ибо деньги положены туда „идеже ни червь, ни тля тлит и идеже татие не подкапывают, не крадут“».

Вдове с детьми, имевшей немного денег на крайний случай, он посоветовал покупку хорошего участка земли для материального обеспечения сирот. Что касается духовного их обеспечения, то он позаботился с первой минуты их сиротства своими теплыми молитвами. Так, во множестве раз осуществилось библейское изречение: «сироту и вдову возносит Господь».

Дар и займ

Другой друг, желая помочь некоему, дал деньги в качестве беспроцентного займа. Когда он обсуждал этот вопрос со старцем, тот сказал: «Уйдут эти деньги, не жди их назад. Лучше подарить, чем давать взаймы. Когда даёшь взаймы, первое, о чём нужно думать, что они к тебе не возвратятся. Так ты будешь спокоен и не будешь иметь тревоги, что потерял их. Если тебе их дадут назад возьми, если не отдадут скажи самому себе: „Это зачтётся мне в милость“. Тот сказал: „Всё правильно, что вы говорите, Геронта, но человек может не иметь сейчас, но через несколько лет может иметь и вернуть“. И Старец: „То же самое. Сперва их подаришь. Если пройдут три с половиной года, ты ему даришь с процентом, который не берёшь“. Друг сделал наскоро расчёт и удостоверился, что требуется большее время. Старец перебил его: „Такой ли ты подсчёт делал? Отнимаешь ли проценты от того количества, с которого берут процент каждый год?“ Старец был прав. Друг забыл про сложные проценты.

Снова он спросил: „Почему вы уверены, что требуется три с половиной года?“ И Старец: „Вот я так говорю. Я не делал никакого подсчёта, но мне кажется, что это так“. Когда друг оказался в своем кабинете, то сделал на компьютере точный расчёт, и получилось три года и семь месяцев. Когда снова встретился со Старцем, сказал: „Геронта, вы ошиблись в подсчёте времени“. Старец удивился и спросил: „Какую ошибку я сделал?“ И он ответил: „Только один месяц“. Старец засмеялся удовлетворенно и сказал: „Видишь, как близко попал? Вот так мне пришло, и я сказал три с половиной года“». Случай показал в который уже раз, какое божественное просвещение имел Старец, даже в математических расчётах, и как близко советы его находились к слову Христа: Взаймы даете, ничтоже чающе.

Живи по нужде

Он советовал вдове: «Работай и молись. Деньги не расточай. Живи по нужде, бери сдачу какую тебе дают на рынке. Не говори детям: „У нас есть деньги“, давай им немного и если пожалуются тебе, скажи, нам следует жить бережливо, чтобы не кончились последние деньги. В денежных вопросах не доверяй даже брату».

Не занимайся такими мелочами

Друг, живущий аскетически, захотел оставить для личных нужд небольшую часть денег, а остальные деньги, которые зарабатывал, тратить на милостыню.

Однако он колебался расставаться с такими небольшими деньгами. Сказал свой помысел Старцу. И тот ответил: «Благословенный, ты сидишь и занимаешься такими мелочами.

Держи для себя денег, сколько хочешь, и все старание своё приложи к тому как больше возлюбить Христа, и все эти вопросы разрешатся сами собой».

Я купил вязальную машинку и работал

Летним утром, когда я шёл к домику на колесах, где Старец тогда жил, видя прекрасный участок земли, который он купил, с сосновым лесом вокруг, то соображал, кто бы мог помочь материально ему в этом. Я вошел в домик на колесах, и Старец вдруг говорит мне: «Видишь, какой красивый участок для монастыря? Он был куплен на мои сбережения». Я смотрел на него недоумевая и задавался вопросом: какие сбережения может сделать пенсионер-иеромонах, который кроме самого себя содержит и сестру и племянника? Старец, после небольшой паузы говорит: «Ты спросишь меня, может быть, где я нашёл деньги. Взял вот купил вязальную машинку и работал». Снова недоверчивый помысел принёс недоумение: и какой доход может дать вязальная машинка? И старец продолжил: «Работа, говорю тебе, много работы, понимаешь ли? Брали заказы на вязание и с утра до вечера я, моя сестра и моя племянница работали на вязальной машинке. Так мы смогли скопить „задел“, чтобы купить землю для монастыря». Я удивился трудолюбию и бережливости старца и «яже с ним». И ещё удивился способу, каким он убедил меня. Внешне казалось, что старец говорил один медленно-медленно, а я молчал. В действительности же, старец вёл диалог с моим помыслом. Он старался убедить меня своими доводами, а я оставался недоверчив, внутренне возражал, и тот отвечал словами на каждое моё молчаливое недоумение. Это был поистине образец диалога, который только благодать Божия может осуществить.

Против козней врага (4, 43)

преподобный Ефрем Сирин

Блажен, кто по Богу распоряжается своим имением и потому не подлежит осуждению от Бога Спасителя, как сребролюбец и немилосердный к ближнему

Умоляю Тебя, Свет истинный, рождение благословенного Отца, образ ипостаси Его, седящий одесную величества Его, Христе, похвала и радость любящих Тебя, жизнь моя, свет мой, отрада моя!

Не презри меня, уничиженного, не отринь меня, мерзкого, потому что врагу крайне будет приятно, когда я ввержен буду в отчаяние, по причине окружающей меня мглы порока.

Тому только и радуется он, когда видит, что отчаяние начинает делать меня его пленником.

Но Ты, по сердолюбию Своему, посрами его надежду, исхить меня из зубов его, избавь от злокозненного умысла его, от всего, что воздвигает он против меня, потому что многим ополчается он на меня.

Даруй мне, Господи, просвещение к познанию козней сопротивника моего и ненавистника всякого добра; потому что он ставит мне на пути бессчисленное множество соблазнов и случаев к поползновению — и ущерб и выгоду, утехи века сего и плотское удовольствие, долготу настоящей жизни, робость к подвигам, леность к молитве, сон и телесный покой во время псалмопения.

Сколько старается враг о моей погибели, столько я, бедный, предаюсь беспечности и нерадению; и чем более ставит он на пути мне сетей, тем более я небрежен.

Будь осторожна, душа моя, попекись о совести своей, не обращай внимания на падения других; но будь паче внимательна к одним своим падениям. Спеши, предупреждай, примирись со Христом, распятым за тебя плотию. Если сами себя осудили, то не будем осуждены там, где великое и нескончаемое осуждение.

Умилосердись ко мне, Господи, по благоутробию Твоему, и спаси меня, по единой благости Твоей, молитвами Пречистыя Владычицы нашей Богородицы и всех святых Твоих.

Козни врага и изворотливость греха (4, 45)

Се снова припадаю к стопам Владыки моего, прося, умоляя, поклоняясь и со страхом взывая.

Вонми, Владыко, сетованию моему, и приими слова прощения моего, какие приношу Тебе я, посрамленный грешник.

Излей на меня, бедного, по милости Своей, хотя малую каплю благодати вразумления и обращения — возыметь мне хотя малое усердие к исправлению себя самого. Ибо если благодать Твоя не просветит души моей, не буду я в состоянии увидеть в себе повреждение и опустошение, производимое во мне страстями, по моему нерадению и беспечности.

Увы, возобладавший мною грех нашёл во мне пажить свою, и с каждым днем более и более унижает и погружает меня в глубину свою; и я, окаянный, не престаю прогневлять Бога, не страшась оного неугасимого огня, не трепеща нескончаемых мучений.

Грех, обратившись в навык, вовлёк меня в совершенную погибель. Хотя я сам себя обличаю и не перестаю приносить исповедание, однако ж всё пребываю во грехах. Смотрю, и не вижу, потому что погрешаю в самом покаянии, не углубляясь в различение дел.

Как раб греха, и не хотя, делаю худое; как воинствующий под властью его, ему подчиняюсь, и, имея возможность бежать, плачу дань этому царствующему во мне навыку. Радея о страстях, несу оброки плоти. Зная, что растление во мне усиливается, сам содействую ему, влекомый какой-то тайной силой, хочу будто бежать, но, как пёс на железной цепи, опять возвращаюсь туда же.

Иногда дохожу до ненависти ко греху и питаю отвращение к беззаконию; но все же пребываю порабощенным страсти: она обладает мною, несчастным, и сластью греховною против воли вовлекает в грех. Страсть купила себе моё произволение и источает на меня грех. Кипят во мне страсти вопреки уму: они растворились с плотью и не терпят разлучения.

Напрягаюсь переменить произволение, но предшествовавшее мое состояние никак не даёт мне успеть в этом. Стараюсь, бедный, освободить душу от долгов, но злой заимодавец тут же вводит меня ещё в большие долги. Щедро даёт он взаём, и не напоминает об отдаче, даже совсем не хочет брать обратно, желая только рабства моего; даёт, и не взыскивает долга, чтоб обогащался я страстями. Хочу отдать ему старый долг, а он прибавляет новый.

Если же делаю себе небольшое принуждение, попереча страстям, он, чтоб низложить меня, придаёт новые страсти, и, видя, что постоянное пребывание в долгу заставляет меня быть грешным, вводит в меня новые пожелания, а чтоб я не исповедывался, ввергает меня в забвение моих страстей.

Встречаюсь с новыми страстями, и, занятый ими, забываю о прежних. Дружусь с появившимися вновь страстями, и опять оказываюсь должником; бегу к ним, как к друзьям, и заимодавцы мои опять обходятся со мною, как властелины; и я, который незадолго до сего старался получить свободу, ради их делаюсь преданным рабом. Спешу снова разорвать их узы, и снова облагаюсь новыми. Спешу освободиться от воинствования в рядах их, но, как взявший с них много даров, оказываюсь невольно связанным с ними.

О, какая власть надо мною греховных страстей! О, какое господство злохитрого и коварного змия. Действуя по природе, он входит в торг, даёт залог, чтобы продать ум самому греху. Убеждает меня угождать плоти, под предлогом употреблять её на служение душе; и я препобеждаюсь сластолюбием и, предавшись тотчас невоздержному сну, совершенно лишаюсь её услуги. Когда молюсь, внушает мне мысль о каком-нибудь ничтожном удовольствии, и ею, как медной цепью, держит слабый ум мой — и не ослабляет узы, хотя он и порывается бежать.

Так грех блюдет под стражею ум и запирает от меня дверь ведения. Враг непрестанно наблюдает за умом, чтобы не пришёл он в согласие с Богом и не воспрепятствовал продать плоть; для того приводит множество перепутанных помыслов, уверяя, что на суде и вопроса не будет о такой малости, что невозможно даже быть и ведению о сих помыслах, и что всё, подобное сему предано будет забвению. Но я представляю пред взор себе обличение своё и знаю, что мне угрожает наказание.

Сим удерживает, сим связывает, сим продаёт и покупает меня грех, сим вводит меня в заблуждение, сим льстит мне и подчиняет меня себе, потому что, как говорит апостол, человек плотян, продан под грех. Ибо грех, который во плоти моей, властвует над умом, и, по причине моей вины, употребляя в действие плоть, ею обременяет душу.

Если вознамерится кто поститься, или пребывать в бдении или наложить на себя раны, грех посредством плоти, как собственность свою, обременяет душу цепями и, как овцу на заклание, связывает её, и посредством также плоти отсекает руки и ноги. Не могу ни бежать, ни помочь себе.

Увы, живой я мертвец; смотрю и не вижу, из человека стал псом, и со мною, разумным, обходятся как со скотом.

Помилуй же, душа, сама себя и поспеши вступить, наконец, в борьбу со грехом прежде разлучения с телом, чтобы не остаться нам за дверьми вместе с юродивыми девами; потому что смертным невозможно увидеть жизнь или помышлять о праведности там, где нет борьбы, в которой жизнь и смерть, и где нет плоти, которою предаётся поруганию враг, препобеждаемый посредством её.

Богатый юноша

митрополит Антоний Сурожский

Читая из года в год рассказ о том, как юноша подошёл ко Христу и спросил Его, каким образом может стать он совершенным, мы упускаем из внимания две черты.

Первое — мы часто думаем: значит, он отошёл от Христа и погиб. Значит, нет ему надежды, потому что он был богат и не мог сразу сбросить с себя бремя этого богатства…

Этого Евангелие не утверждает; Христос говорит: «Как трудно богатому войти в Царство Божие…» Почему?.. Потому что Царство Божие — это Царство, где ничего нет, кроме любви; это Царство, которое определяется первой заповедью Блаженства: Блаженны нищие духом, ибо тех есть Царство Небесное… В чём же заключается эта бедность? В сознании, что нет у меня ничего своего, ничего, что я могу удержать, ничего, что родилось бы во мне и над чем я имел бы власть.

И на самом деле: мы призваны к бытию словом Божиим; мы живём Его милостью; мы Его знаем, потому что Он нам открылся, мы носим Его имя, потому что Он его нам дал.

Тело, ум, сердце наше, дружбы наши, счастье и горе наши — вне нашей власти; и если мы так богаты бытием, и жизнью, и дружбой, и любовью, и крепостью, и немощью, то это потому, что мы Богом любимы, и потому, что мы людьми любимы… Нет у нас ничего, что мы могли бы по справедливости назвать своим; но потому, что ничто не наше, и однако мы так богаты, мы должны сознавать, что мы живём любовью Божией и любовью ближнего: и это и есть Царство Божие…

Как трудно нам даётся это понять, как неохотно мы соглашаемся на то, чтобы быть только любимыми, и от любви, из любви быть такими богатыми. Богатому, тому, кто думает, что у него есть что-то своё, действительно трудно быть в Царстве, где вся радость в том, чтобы давать от всего сердца и иметь по любви Божией и по людской любви. Но и при этом мы не так легко погибаем потому именно, что мы Богом любимы. Как же нам отнестись к этому?

Часто — и это вторая ошибка, которую мы делаем, — мы думаем: «Ведь не ко мне относится эта притча: чем я богат?..» А чем только не богаты! За что мы только не держимся, что мы только не рассматриваем как свою собственность: наш ум, и наше здоровье, и наша жизнь, и то, что мы имеем, и то, к чему мы стремимся, — как трудно нам сказать, что всё это не моё!..

Не так давно нам было дано приобрести этот храм, и кто-то мне сказал: «Мы теперь его приобрели в собственность…» Как это страшно: ведь церковь эта — Божия, собственная Его церковь, и вдруг кто-то говорит «моя собственная», присваивает…

Видите, как легко даже милость Божию, даже дар Божий, даже то, что принадлежит Ему безраздельно, рассматривать как своё. Каждый из нас старается быть богатым чем-нибудь…

И вот мы только тогда можем войти в Царство торжествующей, ликующей любви, когда можем сказать: ничто не моё — и как я любим Богом, и как меня берегут люди, и как я любим родными, и как всё дивно, потому что я так одарён всем, хотя ничто мне не принадлежит… В начале этого евангельского рассказа юноша знает, что он богат: он выполнил все заповеди Божий, он чист перед законом, он праведен; а оказывается, что поскольку он себе это присвояет как добродетель, как уверенность на право быть спасённым, всё это стоит преградой перед ним…

Как нам надо быть осторожными по отношению к нашей собственной правде, собственной праведности, к праведности и правде церковной: они могут нас преобразить — и они могут стать для нас идолом, собственностью и нас отделить от самой жизни, от любви.

Станем же учиться любить так, чтобы забыть, что у нас что-то есть, а только благодарить, радоваться тому, что нам столько дано, и тогда вся жизнь, как бы она ни была тяжела, как бы она ни была страшна, превратиться в Царство Божие. Аминь.

Бедность и богатство

Авдеев Д. А. и Невярович В. К.

Ты говоришь: «Я богат, разбогател и ни в чём не имею нужды»;
а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг.
Откр. 3:17

Христианство многие понимают как религию бедных, обездоленных и униженных, духовность же — как мудрование чудаков и не нашедших себя в общественной жизни людей.

Это в корне неверно. Среди христиан всегда были и есть, в земном понимании, люди как богатые, так и бедные. Евангельское осуждение богатых (см. Лк.6:24) касается не осуждения самого существования таких людей, а лишь духовного порабощения души человеческой, ведущего к страстному неистовству и утрате истинных ценностей. Само по себе богатство не есть зло, но часто бывает источником многих несчастий. Вспомним, сколько тяжких преступлений совершено из-за денег, сколько жизней погублено из-за сребролюбия, сколько интриг, зависти, подлости, предательства, мести и скорби таит в себе богатство.

По своей природе душа человеческая склонна к извращённой любви (идолопоклонничеству) по отношению к предметам тленным и материальным. Это прелюбодейство души возбуждает и влечёт за собой ненасытное распаление других порочных проявлений, как-то: ложь, клевету, тщеславие, гордыню и др.

Люди Божий, как правило, описываются бессребренниками, хотя среди почитаемых святых встречаются имена знатных вельмож, князей, военачальников. Непостижимы пути Господни, но искусственное обнищание без подлинной нищеты духовной может быть таким же пагубным, как добровольное увечье или болезнь. «Богатство может быть благословенным даром Бога. И бедность тоже. Богатство может быть проклятьем для человека. И бедность тоже», — писал архиепископ Сан-Францисский Иоанн (Шаховской).

Действительно, оценка, касающаяся богатства и бедности и в количественном, и в качественном аспектах, — весьма относительна по своей сути. Некоторые, считающие себя бедняками сегодня, на самом деле не имеют нужды в пропитании, ночлеге, одежде, а лишь испытывают материальные затруднения, а также неудовлетворённость других своих запросов (нередко завышенных). Имеет значение и кажущаяся унизительность их положения в сравнении с более благополучными соседями. Средний по достатку россиянин, например, по западным меркам просто нищий, тем не менее, у себя в стране он таковым не считается.

Всегда ли хороша бедность и плохо богатство? Тот же владыка Иоанн (Шаховской) в главе, специально посвященной обсуждаемой теме, пишет на этот счёт следующее: «Бедность, которая живёт завистью, дышит убийством, не есть благословенная евангельская бедность. Это есть ужасная бедность. Так же и смиренный обладатель богатства, считающий себя лишь управляющим (см. Лк.16) этого богатства, принадлежащего Творцу, и справедливо владеющий им, приобретающий милостивое отношение мира через него, конечно, не может быть причислен к тем богатым, о которых Спаситель сказал, что „горе“ им. Нет, таким богатым не горе, а радость, и радость вечная».

Само по себе богатство и благосостояние, добытое праведным трудом, — вполне нормальные явления земной жизни, особенно при условии правильного внутреннего (душевного) отношения к ним. В этом плане должно преобладать не эгоистическое, корыстное собственничество, а чувство евангельского управляющего или справедливого хранителя ценностей на пользу не только себе, но и ближним.

Климент Александрийский изъясняет в своих «Строматах», что христианина удаляет от Царства Небесного не богатство, а грех; следовательно, мы должны отсекать страсти, а не деньги. Нельзя думать, что обладание богатством обязательно лишает человека Царствия Небесного. «Ни золото, ни имение сами по себе не приносят вреда, но вредно пристрастное их злоупотребление», — подчеркивает преп. Марк Подвижник.

Как писал епископ Александр (Семёнов-Тян-Шанский): «Деньги — это всегда только средства, а не ценность и цель. Обоготворящий деньги, то есть средства, отрицает действительные ценности». Хорошо богатство, в котором нет греха, — гласит Библия (Сир.13:30). В Священном Писании нередко недвусмысленно указывается на то, что богатство есть награда Бога за трудолюбие и праведность. (Сравните: «В доме праведника — обилие сокровищ, а в прибытке нечестивого — расстройства». И ещё на этот счет: «Богатство от суетности истощается, а собирающий трудами умножает их». Иной делается богатым от осмотрительности и бережливости своей, и это часть награды его — Сир.11:16.)

Народам и странам, следовавшим заповедям Божьим, давались великие воздаяния в виде несметных богатств и процветания. (Вспомним расцвет Византии или России.) И напротив, сокрушались и рушились царства за отступничество и нравственное разложение, характеризуемое на древнем языке как «умножение беззакония».

Оптинский старец Леонид (в схиме Лев) писал в одном из своих писем: «…богатство есть вещь, сама по себе ни добрая, ни злая — средняя, и притом сказано: „избавление мужу — своё ему богатство“; то, следовательно, ничто не возбраняет богатому хранить умеренность в отношении нужных в жизни, ничто не препятствует ему посильно трудиться, милосердствовать, пребывать в глубоком уничижении духа».

Итак, сочетание материального благополучия с нестяжательностью, душевной щедростью и даже нищетой возможно, о чем свидетельствуют и исторические примеры. Но все же более всего важно духовное богатство и его приумножение, а также довольство хлебом насущным, ибо истинно богат лишь тот, кто доволен и умеет радоваться тому, что имеет, и вечно бедняк, кто томится постоянной жаждой приумножения.

Бедность

Ильин И. А.

Где она начинается, бедность? Какой малостью должен обладать человек, чтобы считаться «бедным»? Кто знает?

Я часто видел богатых и даже очень богатых людей, считавших себя «бедными» и в самом деле носивших в себе это ощущение. Они страстно жаждали большего, гораздо большего; они «нуждались» в том, в чём они вовсе не нуждались; они напряжённо глядели «вверх», и только «вверх», и постоянно подсчитывали, чего им ещё не хватает. Ненасытный, когда насытится он? Как помочь тому, кто забыл прекрасное слово «довольно»?

Я видел также людей в довольно стеснённых обстоятельствах, считавших себя «достаточно богатыми» и в самом деле носивших в себе это ощущение. Их «состояние» было более чем скромно: они жили от зарплаты до зарплаты. И не нуждались в том, что им действительно было нужно; спокойнее смотрели они «вниз» и часто подсчитывали, чего ещё они должны лишиться и как много людей, которым не хватает самого необходимого. Так называемые «лишения» давались им легко. Они были мастерами утешения; сами же не очень нуждались и в утешении. Мне казалось всегда, что свое «состояние» или, скорее, — «сокровище» они поместили куда-то в другое место. (Куда?)

Но это означает, что объективные размеры состояния не могут решить вопрос «существования в бедности». Маленький мешок скоро наполнится, но большой мешок с дырой — никогда. И ещё: каждый должен решать сам для себя, «беден» ли он; другие судят об этом всегда неверно. И последнее — если ты хочешь для своих детей богатства, научи их смотреть «вниз» и легко переносить лишения, а еще вкусу к «довольно» и духовной способности помещать своё «сокровище» куда-нибудь в другое место.

Итак, на земле нет бедности вообще? — Увы! Существует двоякая бедность. Материальная — когда человек теряет работу и переживает трагедию, которая кажется ему трагедией «лишнего» существа на свете; когда уже не имеет силы его право на работу и на жизнь; когда он сам уже не нужен; когда он уже не может смотреть «вниз», потому что для него нет больше «низа»; когда ему уже не может помочь искусство переносить лишения и довольствоваться тем, что есть. Тогда человек беден, действительно беден; тогда это настоящая бедность.

Наряду с ней существует и духовная бедность, это когда человек не может постичь, что есть верное и прекрасное «иное место», в которое он может поместить своё истинное «состояние», своё истинное «сокровище»; когда он воспринимает речи об этом «ином месте» как глупость, с издёвкой отвергая их. Из-за этого сам человек делается как бы «лишним», бессмысленными становятся его жизнь и его достижения; и пока он не поймет этого, сам он едва ли нужен. Он даже не подозревает, чего в действительности лишился и куда, собственно, направляется. В этом случае человек снова беден, по-настоящему беден, но совсем в другом смысле. Вот это и есть настоящая бедность.

Но самое печальное заключается в том, что люди второго вида бедности так часто проходят холодно и гордо мимо людей первого вида бедности. Отсюда возникает безбожный, нехристианский порядок жизни. А в нём — беда и опасность сегодняшнего мира.

Продажность

Когда я слышу или читаю о чужих странах, где процветает продажность и где чиновники предлагают себя на продажу, у меня иногда появляется желание написать этим господам следующее письмо:

«Господа, позволяющие себе продаваться!
Знаете ли Вы, что Вы делаете и чем Вы торгуете? Думаете ли Вы когда-нибудь об этом?
Вникали ли Вы когда-нибудь в суть этого?
Каждому из Вас доверена служба, где Вы должны поступать согласно законам и рабочему распорядку. Однако кое-что, а возможно, и наиболее существенное предоставляется Вашему суждению. Вашей „чести и совести“. Иначе и быть не может, поскольку государственная власть не в силах всего предусмотреть и превратить чиновников в постоянно действующую машину. То есть каждый из Вас является тем, кто должен регулировать отдельные явления жизни. И тут Вы открываете свою лавочку.
Вы продаёте то, что Вам не принадлежит. Что сказали бы Вы, если бы кто-то другой стал продавать Ваши вещи, как свои собственные? Разве не закричали бы Вы тут же „держи вора“? Дело Вашей службы — далеко не Ваше личное дело. То, что предоставлено Вам, называется „государственными полномочиями для соблюдения общественного блага“, а не „частным правом, защищающим Ваши дражайшие личные интересы“.
Однако Вы превращаете общественное благо в частный товар, нарушая тем самым доверие, которым удостоил Вас Ваш народ и Ваше начальство. Вы думаете, что после этого Вам все же удастся поддержать личную честь и достоинство? Вы думаете, что человек чести может обращаться с честью и совестью, как с ходовым товаром, и предлагать его на продажу? Или, возможно, Вы придерживаетесь умного мнения: „не пойман — не вор“?
В течение многих поколений Ваш народ накапливал духовный капитал обоюдного доверия и уважения к государству и государственной службе. Это живой оплот правосознания, жизненная основа общей лояльности и законного правопорядка. И Вы расточаете это сокровище, чтобы лично обогатиться; теперь Вы разбазариваете этот духовный капитал и подрываете тем самым политическую субстанцию своего народа. Недостойные сами, способствуете исчезновению достоинства и из Вашей службы; бесчестные сами, Вы бесчестите свой народ и государство. Вы заботитесь о Вашей дорогой семье, как Вы говорите; и потому лишаете своих детей, а также весь народ благороднейшего единения, необходимого каждому народу в его истории: единения верности и доверия. Или, возможно, Вы думаете, что личное состояние может при вероломных обстоятельствах сохранятся и обеспечивать безопасность? Или Вы бабочки-однодневки по призванию? Создания, не имеющие никакого представления о том, что есть Отечество, что есть честно и что есть социально».

Такое письмо, вероятно, все мы однажды намеревались отправить этим чужим господам, прилагая при этом большие усилия, чтобы написать им «Вы» и «Ваши» с большой буквы.

Но письмо это, разумеется, осталось ненаписанным.

О похищении

архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской)

Огонь пришел Я низвесть на землю…
Лк. 12:49

Тайна беззакония Прометея не в том, что он похищает огонь, а в том, что он похищает.

Желание восхитить и обогащаться восхищенным — это обнаружение первозданной гармонии мира (возможности обладания всем) и его разрушенной любви.

Похищать никому ничего нельзя, ибо тот, кто похищает, не имеет единства с тем, у кого похищает.

Достигший же любви обладает всякой вещью, не похищая её. Это есть Царство Божие.

Ничего не имеем, но всем обладаем (2Кор.6:10).

Всякий похититель чужого потому беззаконен, что не может сделать это чужое своим… Лишь через любовь подчиняются вещи человеку. Потому в мире надо просить

– Просите, и дано будет вам… (Мф.7:7); потому в мире надо давать

– Давайте, и дастся вам… (Лк.6:38).

Похищают всегда чужое, ибо своего похитить нельзя. Своё только можно дарить и своё только можно брать. Это — закон Нового мира.

Не укради — продолжение не убий — закон Воссозидания, закон Любви. Крадущий убивает жизнь, и свою, и того, у кого крадёт…

Таковы пути всякого, кто алчет чужого добра: оно отнимает жизнь у завладевшего им (Прит.1:19).

Если нет единящей любви, чужое всегда остаётся чужим, и поистине «отнимает жизнь». И будет свидетельствовать (жечь!) на Страшном Суде.

Мир, данный человеку от Бога и передаваемый человеком человеку, есть озарение и великое тепло жизни… Мир, похищенный человеком и похищаемый у человека, есть огонь гееннский.

Похищение малого или большого, вещественного или духовного, делом или желанием, есть грех к смерти — ибо против Любви, Жизни.

Лишь любовь, не похищая, делает всё своим. А своё похитить уже нельзя.

Всякий похищающий похищает огонь с неба…

Всякий любящий имеет этот огонь. Ибо его свести на землю пришёл Господь.

Богатство в нас

Всем людям даны таланты, способности, возможности… «Каждому по силе его». В Евангелии сказано о том, что люди делают со своими талантами. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; также и получивший два таланта, приобрел другие два; получивший же один талант пошел и закопал его в землю (Мф.25:16, 17)… «Талантом» считалась большая денежная единица, наивысшая весовая единица в таблице греческих мер.

Что видно из евангельского слова? То, что некоторые люди проявляют, что называется, «творческое отношение к жизни», умножая свои дары и способности, которые получили от Бога; а другие оказываются менее трудолюбивыми, третьи — даже совсем ленивыми, нерадивыми, практически неверующими в Того, Кто есть источник всех ценностей и хочет умножения их в жизни.

Каждый человек имеет свои таланты — физические, душевные и духовные. Они даны.

Но от нас зависит, что мы с этими талантами сделаем, на что употребим; зароем ли свои способности в землю, то есть в свой эгоизм, или принесём добрый плод в жизни своей и других людей.

Человек призван ответить Богу жизнью на дар жизни. Ему надо разработать свой «участок», свою способность к истине, своё чувство добра, мира, справедливости, чистоты, любви, человеколюбия… Результат своей жизни каждый из нас увидит после её окончания.

Этот результат проявится на Божием Суде… Некоторые люди легкомысленно думают, что бесследно исчезнут после своей физической смерти и останутся в мире лишь, так сказать, не персонально: в воде, например, в виде химических элементов, или в шаткой земной памяти людей. Но оставаться человеку только в «каплях воды», в «пылинках серы» или в иных частицах материи — это значит нигде не оставаться. И земная память о человеке такая же проходящая, как и вся земная жизнь; толстым слоем забвения покрыты слова и дела множества людей и народов прошлых эпох и цивилизаций!

Ценность человека — в высшем этаже. И как бы незначителен ни был на земле человек, он таит чудесное начало вечности. И от него самого только зависит, умножит ли он верою своей и нравственным действием добро в мире, или нет. Мы все призваны быть добрыми, правдивыми, чистыми, верующими в светлый источник своей жизни — Бога Живого. Мы все призваны к активности в добре. И каждый является «кузнецом» своего счастья, если под счастьем понимать внутреннее благо добра и мира. Благо высшее каждому предложено. В каждого человека оно положено, как закваска… Ворота в вечную жизнь отворены для всех…

А войдет в них только тот человек, который поверит в своё благо, поверит в своё высшее счастье. «Материал» для счастья ему дан в задачах и целях жизни. Но, чтобы «взрастить» в себе жизнь истинную, надо прежде всего человеку духовно прозреть, увидеть высший смысл своей жизни и истину Божественного Бытия. Часто люди сами не знают, до какой степени они близки к своему высокому благу…

У русского поэта Маргариты Алигер есть краткое стихотворение «Двое». Оно открывает верное понимание человека.

«Опять они поссорились в трамвае, Не сдерживаясь, не стыдясь чужих… Но, зависти невольно не скрывая, Взволнованно глядела я на них. Они не знают, как они счастливы, И некому им это подсказать. Подумать только: рядом, оба живы, И можно всё исправить и понять».

Ссорящиеся (особенно по пустякам) люди в каком-то отношении слепы: около них, в них — чудесная тайна жизни, но они её не видят. Тайна человека в том, что он есть нравственное существо, бытие духовное, призванное к всё более и более высокому самосознанию… И конечно, мелкими житейскими обстоятельствами, их шелухой нельзя определить свои отношения и к жизни, и к другим людям. Поэт увидел тайну людей, «поссорившихся в трамвае». Надо человеку в себе и в других увидеть душу, огромные нравственные возможности и чудесную цель жизни. Этому и учит истинная религия. Не приниженности человека (как неверно думают некоторые) она учит, но открывает перед людьми высочайшую перспективу: быть «детьми Божиими». Это несравненно важнее, чем принадлежать к «аристократии» или к «пролетариату» (понятия жалкие и условные!). «Дети Божий» — это значит души живые, рождённые для совершенства и бессмертия… Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы называться и быть детьми Божиими… Возлюбленные! Мы теперь дети Божий (1Ин.3:1, 2).

Много есть на свете мудрецов и поэтов, которые, как этот русский поэт, хотели бы «подсказать» всем людям, мелко ссорящимся в своих трамваях и квартирах, что они — братья, что они «дети Божий» и перед ними путь высокого совершенства и слава бессмертия.

Не кради

Каково должно быть истинное, религиозное отношение к собственности, к имуществу? Следуя слову своего Учителя и Господа, Христовы ученики всё в мире считали Божиим, а не своим. Да, кроме нашего зла, которое принадлежит действительно нам, людям, всё в мире есть собственность Божия! Тот, Кто сотворил мир, Тот в высшем смысле владеет всем. Верующий не может иначе мыслить. Всё в мире — Божие, всё — Христово. И человек сам принадлежит не себе, а Богу — предназначен к вечной жизни в Боге. Но человек создан не как робот, а как сын. И призван свободно, сыновне принять волю Божию, найдя в ней высшую жизнь и радость.

Любовь создаёт общность и единство. Всё, что имеет Отец, имеет и сын. Любовь стирает границу между «моим» и «твоим»; любовь соединяет людей и их имущество; а злоба, эгоизм и тем более разбойническое насилие всё время разрушают в мире любовь и границы между собственностью человека и его личностью. Посягая на собственность человека, посягают на его личность. Эгоизм понуждает человека отнимать чужое и не отдавать своего. А любовь влечёт человека беречь чужое и свое отдавать другим. Оттого идея материализма, как чуждая нравственного понимания мира и человека, не может создать настоящей общности между людьми; идея материализма противоположна самой сути духовной, настоящей общности людей и углубляет разделение человеческое. Общность создаётся только через духовную область, область любви, доверия, веры, через дух любви, через живую веру и реальность Божиего и своего высшего бытия. Общность людей неосуществима через идею материализма.

На горе Синае людям был дан Божий закон и дана была заповедь: Не кради. Эта заповедь такая же ясная и понятная, как и заповеди: Не убивай, Не прелюбодействуй, Почитай отца своего и мать… Десятой заповедью своей Божественный закон запрещает даже желать чего-либо чужого и завидовать имуществу ближнего. Злом является всё, что нарушает любовь к Богу и к человеку. Таким образом, заповедь Божия кладёт основы настоящей человеческой культуры и открывает путь к высшей социальности и человечности. Философски говоря, всякая «собственность» ценна не сама по себе, а лишь как проекция, выражение и отражение личности человека.

Потому никто из людей и не имеет права самовольно отнимать жизнь или имущество у своего ближнего. Человек имеет право только отдавать свою жизнь и своё имущество другим; отнимать же имущество человек имеет право лишь у самого себя. Образ такого, духом высокого человечества Христос показал в притче о милосердном Самарянине. Милосердный Самарянин своей заботой и жертвенностью спас жизнь израненному разбойниками, лежавшему на дороге незнакомому человеку. Если свойство разбойников — отнимать и свободу, и собственность, и жизнь других людей, то свойство истинного человека — помогать другим людям и делиться с ними своим имуществом и своими лучшими душевными чувствами, укрепляя и утешая жизнь окружающих людей. Таков путь настоящей человечности.

И наилучшая социальная возможность проявления высших человеческих чувств и дел создаётся в том обществе, где каждому человеку представляется возможность, не вредя другим, не унижая, не насилуя никого, свободно проявлять свои таланты на пользу окружающих, своего народа и всего мира. Только на этих принципах может создаться высшее единство людей, детей Единого Отца Небесного, Бога; создаётся личность на этих основах, здоровая семья, мирное общество свободных людей и мирное общение народов.

Эгоизм — во всех его формах — разрушителен. Самый же худший эгоизм — это организованный эгоизм, когда люди специально соединяются друг с другом, чтобы проявлять эгоизм коллективно. Если один эгоист плох, то миллионы объединенных эгоистов будут в миллионы раз хуже и зловреднее. Оттого в правовом обществе ограничиваются законами и усмиряются не только отдельные личности, но и целые организованные коллективы людей.

Несправедливость в отношении хотя бы одного человека гибельно отражается на всех, потому что человечество есть один организм. Рабовладельческое общество было гибельно не только для рабов, но ещё более — для самих рабовладельцев. Антирелигиозная мысль неверно говорит о том, что христианство будто бы оправдывало рабовладельчество или господство богатых. Всё Священное Писание полно обличением неправедного и немилосердного богатства, эгоизма и хищничества людей. Имущественный достаток человека может быть благословением, только если он сопровождается милосердием и справедливостью.

Пророки и апостолы учат человечество высшему братству, высшей общности. Все люди — братья в Боге, так как сотворены одним Небесным Отцом; и во Христе, в евангельском духе это братство осуществляется. Христовы любовь и милосердие — единственно реальная сила настоящего (не фиктивного) единения людей.

В Первом своем послании апостол Петр говорит верующим людям: Если злословят вас за имя Христово, то вы блаженны, ибо Дух славы, Дух Божий почивает на вас... Только бы не пострадал кто из вас, как убийца, или вор, или злодей, или посягающий на чужое (1Пет.4:14–15).

Конечно, бывали в истории люди, называвшие себя «верующими», даже «пастырями», которые не были верны Христу, а льстили, угождали богатым, потворствовали сильным и не помогали бедным, не спасали порабощенных; но в этом они ярко шли против учения Церкви и Христовой веры. Истинные представители Христовой Церкви и веры в истории бывали всегда и служителями евангельской правды.

Русский проповедник тринадцатого века епископ Серапион так обличал нравы сильных людей своего времени, говоря им, что они «как зверьё… несытством имения порабощали, не миловали сирот, не знали человеческого естества»…

В рукописи пятнадцатого века «Измарагд» церковный проповедник обращается к немилосердным богачам, говоря: «Богач! Ты зажёг на светильниках Церкви свои свечи. Но вот сюда пришли обидимые тобою рабы, сироты и вдовы с воздыханиями на тебя. Они слезами погасят твою свечу…»

Архиепископ Великого Новгорода Ефрем запрещал священникам принимать дары для храма от людей немилосердных, которые «налагают работу не по силе… морят голодом, томят наготою…»

Исторические памятники говорят об истинных пастырях всякого времени: «Должникам освобождение подавал, и сам отпускал долги; обидимым от насилующих и немилостивых судей заступник был».

Пророки, апостолы, пастыри, ученики Христовы во всех народах, следуя слову своего Учителя и Господа, возвещают духовную, то есть самую глубокую революцию человечества.

Ведь какие бы социальные реформы ни совершались и какие бы революции ни производились в мире — они ни к чему счастливому не приведут человечество, если сам человек будет оставаться эгоистом и в нём не будет совершаться духовный процесс борьбы за добро, за правду и любовь, то есть та истинная революция мира, революция истины и любви, правды и добра, которую принёс на землю Свет мира — Христос и, по вере человека, совершает её в человеке.

Сребролюбие — мать пороков

Человек, который богат и неразумен, подобен животным,
которые погибают. Пс.48:21

От врагов Христовых не желаю и интересной прибыли.
Императрица Елизавета, 1744 год

Корыстолюбие

епископ Пётр

Из потребности совершенства и счастья собственного в человеке, который по опыту знает, как полезно для этой цели имущество, происходит потребность и пожелание иметь, сберегать и умножать имущество, богатство. Это пожелание, если подчинено разуму, не имеет в себе ничего худого, и умеренная забота об имуществе принадлежит даже к обязанностям человека.

Но забота и любовь к имуществу обращаются в порок, когда кто желает и любит имущество, как имеющее внутреннюю цену и как цель; или, хотя и смотрит на него только, как на средство, но желает его с жадностью; неправедными способами приобретает его; бывает скуп, не употребляет его для той цели, для которой оно дано от Бога. Такая беспорядочная любовь к имуществу, деньгам называется вообще любостяжанием, которое разделяется на два вида: корыстолюбие — страсть к приобретению большего, нежели сколько требуется на нужды, ничем приобретённым не довольствующаяся, и скупость — страсть приобретённое удерживать без употребления, несмотря на вопиющую нужду.

Зловредность корыстолюбия. — Корыстолюбие, как господствующая в душе страсть, бывает причиной многих пороков и опасностей для спасения души. Апостол Павел говорит: Желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей в бедствие и пагубу; ибо корень всех зол есть сребролюбие (1Тим. 6:9-10). Как желание обогащаться, так и обладание богатством погружают наш дух в бесчисленные заботы житейские, развлекают, подавляют ими; более или менее охлаждают, очерствляют сердце; питают, усиливают гордость, тщеславие, роскошь, уточняют чувственность, часто открывают путь целому полчищу пороков, всегда доставляют средства к ним. Потому требуется много благоразумия, осторожности и твердости воли, чтобы не подвергнуться им.

Святой Григорий Великий перечисляет шесть порождений корыстолюбия: ожесточение сердца против милостыни, по которому корыстолюбец, как бесчувственный, не трогается никакими скорбями других для оказания им помощи; хитрость и обман, какие употребляются для корысти; ложь; клятва; предательство; насилие, с которым сильный угнетает других налогами, похищением, взятками. Сюда же относятся ссоры, ругательства, вражда, грабительство и т. п.

А хотя бы и не было грубых пороков, однако же приобретение богатства почти всегда бывает соединено с большими трудами и заботами, обладание соединено со страхом, а потеря сопровождается скорбью. Если на корабле бывает тяжести больше надлежащего, то она потопляет его; а когда тяжесть умеренна, то корабль быстро несётся.

Средства против корыстолюбия. — Средств к подавлению страсти корыстолюбия может быть шесть.

Первое. Размышление о вредных действиях и следствиях корыстолюбия.

Второе. Помышление о кратковременности, суете и опасности обладания богатством.

По словам Спасителя, как нельзя служить двум господам, нельзя одинаково служить и Богу и маммоне. Кто привязывается к богатству тот часто доходит до забвения Бога. Потому богатому трудно войти в Царство Небесное (см. Мф.6:24; 19:23–24). Потому надобно остерегаться, чтобы не привязывать своего сердца к вещественным благам. Ибо любостяжание состоит не во многом только стяжании, но и в пристрастии к нему. Если богатство течёт к вам, говорит Псалмопевец, то не прилагайте к нему сердца (см. Пс.61:11), то есть не имейте пристрастия, привязанности к нему так, чтобы не радоваться о его обильном притечении и не скорбеть о лишении его. Мы должны быть так расположены к земным благам, чтобы считать их только за средства, данные нам от Бога для высших целей и зависящие от Его воли. Апостол говорит: Я вам сказываю, братия: время уже коротко, так что… пользующиеся миром сим должны быть, как не пользующиеся; ибо проходит образ мира сего. А я хочу, чтобы вы были без отяготительных забот (1Кор.7:29–32).

Третье. Для подавления страсти корыстолюбия полезно размышлять о смерти, которая всё похитит у вас, но мы не знаем, когда это будет, может быть, ныне же. Мы как ничего не принесли в мир, так ничего не можем и вынести из него. Потому неразумно заботиться о заготовлении себе многих вещей на отдалённое будущее.

Четвертое. Одним из лучших средств против этой страсти признают милостыню, которая расширяет сердце любовью к нуждающимся, приучает к щедродательности. Чем больше возникает эта страсть, тем больше надобно принуждать себя к подаянию милостыни.

Пятое. Так как корыстолюбие и скупость происходят больше от маловерия и безнадёжности на Бога, — потому что кто больше надеется на богатство, тот не верит, что Бог заботится о нём, — то желающему освободиться от этого недуга надобно размышлять, что есть Благий Бог: и птиц небесных питает, и полевые цветы роскошно одевает, но тем более не оставит без средств к продолжению жизни лучшее Свое создание — человека (см. Мф.6:28–30).

Желающие обогащаться подвергаются многим искушениям и скорбям (см. 1Тим. 6:9-10).

Между тем жизнь человека не зависит от изобилия его имения (Лк.11:15). Лучше всего положиться на Бога, Который лучше знает, что кому полезнее — богатство ли, бедность или среднее состояние, лучше устроит наши дела, нежели наши чрезмерные заботы и малодушная скупость, подаст нам всё нужное, как подает пищу и птицам (см. Мф.6:19–34). Надобно быть довольным своим состоянием — тем, что Бог помогает приобретать честными трудами, законными средствами; не домогаться ничего приобретать сверх необходимых потребностей, тем более не искать большой корысти, не употреблять усилий, хитростей, обмана.

Например, при покупке необходимых вещей не нужно много торговаться, чтобы купить как можно дешевле, а свои вещи продать как можно дороже.

Рассказывают об авве Агафоне и авве Амуне, что когда они продавали какую-либо вещь, однажды назначали цену, и когда давали им её, принимали молча, спокойно. Также когда хотели что купить, молча платили назначенную цену и брали вещь, не говоря ни слова.

Шестое. Для подавления корыстолюбия надобно исторгнуть корни его, каковы: страх бедности, роскошь, сластолюбие, неразумная любовь к детям, для которых собирается богатство.

Воровство

архимандрит Лазарь

Заповедь «не укради» некоторые понимают слишком конкретно, как запрещение против явного воровства, грабежа и т. п. Однако хищением является всякое незаконное присвоение чужого имущества, как собственного, так и общественного. Хищением (воровством) следует считать невозвращение денежных долгов или вещей, данных на время; к этому же греху относится тунеядство, попрошайничество без крайней необходимости, при возможности самому заработать на пропитание. Если человек, пользуясь несчастьем других, берёт с них какое-либо добро больше, чем следует, то он совершает грех лихоимства. Это также относится к перепродаже вещей и продуктов по завышенным ценам (спекуляция), безбилетному проезду в транспорте и тому подобное. Грехи — это также нарушение заповеди «не укради».

Если кающийся имеет грех, связанный с нанесением материального ущерба кому-либо, то желательно, чтобы он по возможности возместил свой долг, возвратил украденную вещь или её стоимость независимо от давности совершённого поступка. Это будет лучшей формой епитимий.

Скупость

Под этим наименованием подразумевается всякое пристрастие к вещам, деньгам, ко всякого рода материальным благам, проявляющееся как в форме расточительности, так и в её противоположности — скупости. Второстепенный на первый взгляд, это грех чрезвычайной опасности — в нём одновременное отвержение веры в Бога, любви к людям и пристрастие к низшим чувствам. Эта страсть порождает злобу, окаменение сердца, многозаботливость, зависть. Преодоление сребролюбия есть частичное преодоление и этих грехов. Со слов Самого Спасителя мы знаем, что богатому трудно войти в Царствие Небесное. Христос учит: Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут; по собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут; ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф.6:19–21).

От этого греха близ стоят многие страсти: страсть красиво одеваться, особенно иметь редкие вещи, «со вкусом» подбирать себе всякую вещь, создавать себе красивую модную обстановку в доме, отсюда и тщательная забота о порядке в вещах, об их хранении, страх что-либо потерять, страх воров, грабежа, раздражение на тех, кто прикасается или просит вещи, соревнование с другими в приобретении вещей, зависть, осуждение, немилосердие, презрение к нищим; человек начинает много внимания уделять внешнему виду своему и окружающих, здесь возникает отношение к ближнему «по одёжке», уважение растет или падает в зависимости от материального благосостояния ближнего, а отсюда и несправедливость, человекоугодие, отвращение или брезгливость. Апостол страсть сребролюбия называет идолопоклонством. Кто начинает служить тленному веществу, тот становится его рабом, почитателем, поклоняется тленному — твари — и оставляет Творца.

Дщерь сребролюбия — зависть

святитель Илия Минятий

I

Зависть есть первоначальное семя многого зла, первое порождение всякого греха, первая ядовитая скверна, растлившая небо и землю, первый тлетворный пламень, зажегший огонь вечной муки.

Первый, согрешивший на Небесах гордостью, был денница; первый, согрешивший в раю преслушанием, был Адам; первый, по изгнании согрешивший завистью, был Каин. Но первой причиной всех тех грехов денницы, Адама и Каина была всё-таки зависть.

Завистью омрачился первый великий начальник Ангелов, началовождь Серафимов, «краснейший денница, утром воссиявающий». Когда он впервые увидел неизреченную доброту и славу Трисиятельного Божества, он позавидовал и опечалился; потом дух его превознесся гордостью, и он возомнил себя равным Божеству. Ты… рекл еси во уме твоем: на небо взыду… буду подобен Вышнему (Ис. 14:13–14). По мнению Григория Богослова, зависть омрачила денницу, павшего по гордости; будучи божественным, не вынес того, что его не почитают за Бога (Григорий Богослов, слово 27). Прекрасный Ангел света стал страшным демоном тьмы; променял высочайшую честь на вечную муку и, лишившись светлой, боготканой одежды дарований, в которую Бог его облек, остался наг, сохранив только основные свойства своего существа — твердого, упрямого, неизменного в зле, как говорит Григорий Богослов. Воспламенив в себе сильнее ненависть и вражду к Богу, богоборный отступник не может отстать от этой борьбы. Когда он убедился в своём полном бессилии перед Богом, он направил своё оружие против человека и стал с ним бороться. Как страшный зверь, леопард, настолько ненавидит человека, что, если не может ему самому причинить вред и случайно увидит его изображение, бежит к нему и утоляет свой гнев, так и враг всего доброго, дьявол, бессильный перед Богом, увидев одушевленный образ Божий, человека, ринулся к нему в образе и с быстротой ядовитого змия. Увидал человека, венчанного славой и честью, в раю сладости, увидал его царём всей видимой твари и, завистливый, был уязвлён ревностью.

Стал нашёптывать, прельщать, склонять наших праотцев к ослушанию; очень обрадовался, увидав, что они изгнаны из рая, и особенно услышав их осуждение на смерть — смертию умрете (Быт.2:17). Он явно оказался богоборцем, враждуя с Богом и совратив человека, ибо перед Богом бессилен. Но когда он увидел, что решение не тот же час приведено в исполнение, что Адам и Ева, приговорённые Богом к смерти, не сразу умерли, он не стал ожидать срока и употребил все усилия, чтобы поскорее внести в жизнь смерть: он напоил ядом зависти сердце Каина и вооружил его руку на убийство брата своего Авеля; так с этого времени земля и начала оскверняться человеческой кровью.

Во второй главе книги Премудрости Соломона говорится: Бог созда человека в неистление и во образ подобия Своего… завистию же диаволею смерть вниде в мир (23–24).

Святой Златоуст поясняет это следующим образом. Услышав, что человек возвратится в землю, дьявол жаждал увидеть, что решение приведено в исполнение, захотел даже большее — видеть кончину сына раньше отца, убийство брата братом, смерть безвременную и насильственную. Дьявол слышал, что человек приговорён к смерти и возвращению в землю, и он не мог дождаться времени, когда совершится этот приговор. Более того. Пусть бы он обождал, чтобы сначала умер отец Адам, а потом и сын. Нет, захотел видеть кончину сына раньше отца. Пусть бы сын умер естественной смертью. Нет — насильственной. Пусть и так, но пусть убьёт его кто-либо другой, а не свой родной брат. Нет — именно родной брат.

Убийство брата братом!.. Видишь, сколько зла произошло от одного зла? Видишь, что может сделать зависть! Видишь, как дьявол удовольствовал своё ненасытное желание? Видишь, как много помогла ему зависть? Как она удовлетворила неутолимую жажду дьявола? От зависти возгорелись война и отступничество на Небесах; смутился блаженный мир и покой Ангелов; денница упал в бездну и, как дракон, своим хвостом увлёк с собой третью часть мысленных звёзд; от зависти загорелся в недрах земли неугасимый огонь вечной муки. От зависти праотцы преступили заповедь, были удалены из рая сладости в терния и волчцы (Быт.3:18) — Адам, чтобы в поте лица добывать себе пропитание, а Ева — в болезнях рождать детей. Из бессмертных они стали смертными; а с ними вместе и мы, несчастные их потомки, унаследовали от своих прародителей грех и Божие осуждение и проклятие. От зависти братнеправедно возненавидел брата и бесчеловечно убил его; неповинной кровью осквернилась чистая земля и отверзлась страшная дверь клятвы, через которую вошла в мир смерть. Все это произошло от зависти. Она явилась начальницей богоборства, учительницей преслушания, матерью братоубийства, причиной смерти, в ней — корень всего зла. Зависть есть печаль души, происходящая от благополучия ближнего, как определяет её, согласно с мнением всех древних моралистов-философов, Василий Великий.

Ядовитая гидра, по описанию поэтов-мифологов, была о семи головах; она из своих семи голов испускала смертоносный яд. Грех также о семи головах: первая голова его — гордость, вторая — сребролюбие, третья — лакомство, четвёртая — уныние, обжорство, беззаботность, пятая — блудодеяние, шестая — гнев, седьмая — зависть. И хотя из всех семи голов извергается смертоносный яд, умерщвляющий душу, яд зависти всех губительней. Все прочие смертные грехи имеют целью какую-нибудь собственную выгоду; например, гордый хочет прославиться, сребролюбец ищет богатства, обжора хочет насытиться, беззаботный желает успокоиться, блудник стремится к сладострастию, яростный хочет отомстить. Но зависть ищет не добра для себя, а зла для ближнего. Завистливый хотел бы видеть славного бесчестным, богатого — убогим, счастливого — несчастным. Вот цель зависти — видеть, как завидуемый из счастья впадает в бедствие. С другой стороны, все другие смертные грехи доставляют какое-нибудь наслаждение, какую-нибудь радость тому, кто их творит; например, гордый радуется своей славе, сребролюбец — своему богатству, лакомка радуется при виде вкусных кушаний, ленивый рад праздности, блудник увлекается похотливостью, злобный удовлетворяется мщением врагу. А зависть не только не приносит тому, кого она обуяла, никакого наслаждения, никакой радости, а наоборот — печаль, и печаль неодолимую. Так, зависть есть печаль из-за благополучия ближнего. Из-за того, что Иаков получает благословение от отца своего Исаака и право старшинства, Исав начинает печалиться и ищет случая умертвить Иакова. Из-за того, что Лия, жена Иакова, была многоплодна, печалится другая, бездетная Рахиль, ссорится с мужем своим и от печали хочет умереть — даждь ми чада; аще же ни, умру аз (Быт.30:1). Из-за того, что Иосиф, провидя славу свою, предопределенную ему от Бога в Египте, толкует братьям своим таинственные сны, братья его начинают печалиться: сперва они хотят его убить, потом отменяют своё решение и ввергают его в ров; а оттуда извлекши его, продают, чтобы удалить его от своих глаз. Из-за того, что Давид убил Голиафа, победил иноплеменников и возвысил славу израильтян, неблагодарный и завистливый царь Саул начинает тужить и всячески хочет лишить его жизни: то неоднократно бросая в него копье, то гоняясь за ним и преследуя его. И, наверное, он убил бы его и потешил бешенство своей зависти, если бы чудесно не сохранил тогда Давида Божий покров.

Из-за того, что Богочеловек Иисус проповедует истину, исцеляет больных, прощает грешных, огорчаются христоненавистники, иудейские книжники, и порицают Его, как хулителя: Что Сей тако глаголет хулы? (Мк.2:7) В один субботний день увидел Иисус идущую к Нему женщину, которая жестоко мучилась от недужного духа восемнадцать лет, так что, скорчившись от тяжелой болезни, не могла уже поднять головы и с трудом держала душу в устах. Увидев её, Иисус сжалился над ней и исцелил её: Жено, отпущена ecи от недуга твоего (Лк.13:12). И так как весь народ возрадовался с благодарным чувством чудесам Христовым — радовахуся о всех славных бывающих от Него (Лк.13:17), архисинагог начал негодовать, гневаться, запрещать, начал сеять смуту в народе, чтобы уничтожить его благоговение и веру в Спасителя: Шесть дний есть, в няже достоит делати; в тыя убо приходяще целитеся, а не в день субботный (Лк.13:14). Да разве для дня субботнего была какая-нибудь заповедь, чтобы не быть в этот день чудесам? Разве в этот день возбранял закон лечиться больным? Нет. Архисинагог говорит не из ревности к закону а из зависти к Христу. Он порицает силу действие чуда, так как завидует славе Чудотворца. Сатана перешёл из женщины в душу архисинагога. Феофилакт говорит: «Сатана, сначала связывающий женщину, потом связывает архисинагога завистью и его устами порицает Божественное чудо».

Разве счастье Иосифа не было общим благополучием для его братьев, как это и доказало время? Слава, достигнутая Давидом, не была ли и славой Саула, царство которого он утверждал, побеждая его врагов? Чудеса Иисуса Христа не были ли благодеянием для всех иудеев? Конечно. Но завистливый не обращает внимания на своё благо: «Зависть не умеет предпочитать полезное», а умеет видеть добро ближнего и завистливо печалиться; «зависть есть печаль о благополучии ближнего»; она старается благополучие ближнего обратить в злополучие и в этом находить утешение своей печали. Цель зависти — видеть, как завидуемый из счастья впадает в бедствие.

Горел в пламени неугасаемого огня немилосердный и человеконенавистный богач, о котором повествует евангелист Лука. И когда он, возведя очи к Небесам, увидел в лоне Авраамовом убогого Лазаря, он возопил жалким голосом: Отче Аврааме, помилуй мя и поели Лазаря, да омочит конец перста своего в воде и устудит язык мой (Лк.16:24). Братья, эта просьба богача кажется мне странной. Неужели тому кто горел в такой пламенной печи, был извне окружён и дышал пламенем, кто всецело и телом, и душой был пламя, неужели такому человеку, каким был он, не ясно было, что омоченный в воде перст Лазаря не в силах принести ему какую-либо пользу? Все воды источников, рек и морей были бы недостаточны, чтобы сколько-нибудь прохладить его. В таком сильном пламени — и просит так мало воды!

Очевидно, что он желает чего-то другого, и это объясняет святой Златоуст. «Видит богач когда-то убогого, нищего Лазаря в состоянии великого блаженства и славы; он видел его прежде нагим и покрытым ранами, а теперь видит облечённым в боготканое украшение Божественного света, в наслаждении вечной жизни. Когда-то алкавшего и желавшего насытится от крох, падавших со стола богача, теперь видит насыщенным блаженной славой — всё это видит богач и говорит от зависти более, чем от всего геенского пламени». И вот почему он требует, чтобы пришёл Лазарь к нему, хотя бы на время, чтобы и Лазарь пришёл разделить с ним муки, чтобы он удалился от лона Авраамова. И если бы удалось ему это, он, вероятно, почувствовал бы некоторую отраду. Чтобы удостовериться в этом, обратите внимание на следующее: когда богач услыхал от Авраама, что Лазарю идти в ад к нему нельзя, ибо между ними установлена великая пропасть, он стал говорить: Молю тя убо, отче, да пошли его в дом отца моего (Лк.16:27). Этими словами он как бы говорил: если нельзя прислать его сюда, чтобы он стал участником моих мучений, то пошли его хотя бы в мой дом, то есть в мир, в прежнюю жизнь, в прежние несчастья, только удали его от блаженства в твоём лоне. Да, повторяю, завистью он распаляется более, нежели геенной. Казалось бы, богачу следовало скорее проситься самому на лоно Авраамово, а не Лазаря привлекать на муку.

Но завистливый не ищет своего блага, не стремится к блаженству из состояния мучения.

«Зависть не умеет предпочитать полезное». Она ищет другому зла, чтобы видеть ближнего в муке. «Цель зависти — видеть, как завидуемый из счастья впадает в несчастье». Богач хочет видеть Лазаря в аду сильнее, чем себя в раю. Почему? Потому что «зависть есть печаль о благополучии ближнего». Богословы доказывают, что наибольшая мука для содержимых в аду будет сознавать, что на веки ими всё это по своей вине утрачено, а святые вечно наслаждаются, отсюда произойдёт плач и скрежет зубов, здесь-то они и найдут для себя величайшую муку из всех мук.

Вот какова страсть завистника, страсть, которая из всех прочих грехов наиболее печальна и безотрадна, потому что она одновременно и вина, и наказание для того, кто её имеет. Поэтому справедливо говорит богослов: «Зависть из всех страстей наиболее несправедлива и вместе справедлива. Несправедлива потому, что преследует всех хороших, и справедлива потому, что распаляет имеющих её. Не так сильно ржа точит железо, на котором она находится, ехидна, когда рождается, так сильно не терзает когтями чрева матери, как сердце завистливого поедается завистью, как мучится и терзается его душа в этой жизни и в будущей». Поэтому я утверждаю, что не нужно желать для завистника ни исправления в сей жизни, ни кары в будущей. Сама зависть для него является достаточным наказанием: здесь он мучится, видя достоинство и счастье ближнего; там он страдает, взирая на блаженство праведных, как богач на славу Лазаря в лоне Авраамовом. Доселе эта страсть справедлива, ибо мучит тех, кем обладает. Но когда зависть начинает вредить ближнему, она причиняет людям великие бедствия. Примеров этому много.

Остановлю ваше внимание на одном. В славном городе Афинах жил некий философ по имени Леонтий; рода он был знатного, веры языческой, наукой занимался астрологической и жизни был честнейшей. При своей смерти он всё свое имение отказал сыну, а имевшуюся у него дочь оставил без всего. И когда его спросили, почему он так, как бы презрительно, отнёсся к слабому существу и не оставил ей ничего в приданое, Леонтий на это ответил: «Довольно будет для неё своего счастья». Быть может, он так ответил, основываясь, как язычник и астролог, на странных современных ему воззрениях на звезду, под которой родилась его дочь. Но её будущее счастье, как увидите, было следствием её тщательного воспитания, добродетелей, выдающихся дарований — она действительно достигла блестящего положения, когда тому представились удобные обстоятельства. Но однако же Афинаида, так называлась дочь философа, не удовольствовалась завещанием отца и после его смерти начала судиться с братом, желая лишить завещание силы и взять себе надлежащую часть родительского имения. Выехав из Афин, она отправилась в Константинополь, чтобы там искать правосудия у царя. Царём был тогда Феодосий-младший. Когда Афинаида представлялась царю, её увидала сестра царская, славная Пульхерия; она заметила её прекрасное лицо, чудесный взгляд, разумность в речах; во всём чувствовалось, что это была дочь философа, и притом сама философ. Пульхерия её возлюбила, милостиво приняла и обратила её в христианство, дав ей вместо языческого имени Афинаида христианское имя Евдокия. Обратив Евдокию в христианство, она выдала её замуж за своего брата царя Феодосия-младшего.

Так исполнились внешне неосновательные слова её отца: «Довольно будет для неё своего счастья». Из простой афинской язычницы она стала христианкой и царицей Константинополя. Она лишилась родительского наследства, а Бог ей дал скипетр и корону.

Не трепещет ли сердце ваше, братья, слыша о таком счастье этой девицы? Но приготовьтесь к слезам, чтобы оплакивать её великое несчастье. О зависть, зависть, как ты горька и как много несчастий ты приносишь людям!

Позавидовали Евдокии, оклеветали её неправедно перед царём и её мужем, будто она имеет к нему малую верность и почтение и испытывает тайную любовь к Павлиниану, который был очень ученый и чудесный человек и с которым она действительно часто беседовала, любя сама науки. Хотя царь этому и не поверил, но возымел сомнение и, ничего не говоря Евдокии, искал случая удостовериться. Но послушайте, какая произошла случайность, и случайность печальная. Однажды принесли царю яблоко, которое было необычайной величины; царь отослал его Евдокии. А она, не подозревая против себя никаких клевет, послала это яблоко Павлиниану, который был в то время болен. Царь, придя навестить больного Павлиниана, увидел у него своё яблоко, изменился в лице, возмутился сердцем и вышел от него печален и гневен, а когда пришёл к царице, прежде всего, спросил, где то яблоко, которое он ей прислал. Она, по действу дьявола, радующегося о зле, или по попущению Божию, не объявила ему истину, а сказала, что она то яблоко съела и утвердила своё слово, поклявшись даже царским здоровьем. Этого было достаточно; царь поверил клятве и тотчас велел отсечь голову лежащему в постели Павлиниану, который не только был совсем не повинен, но даже ничего и не подозревал. С Евдокией царь развёлся и отправил её в ссылку в Иерусалим. И вот дворец, где раньше царили радость и мир, был возмущён печалью и тревогой.

Из этого примера вы видите, сколько зла могла наделать зависть, смешанная с клеветой. Из зависти был убит неповинный Павлиниан, разлучена царица с мужем; поругана добродетель верной жены, нарушена радость многих. И никто от этого не получил никакого для себя удовольствия. Может ли после этого завистливый, доставляющий только злобную радость бесам, может ли и имеет ли право называться христианином?

II

Однажды спросили некоего мудреца, какие глаза видят лучше: черные или серые, мужские или женские, человеческие или скотские? И он ответствовал: лучше всего видят глаза завистливых людей. Они видят всё: и вблизи самое малое, и то, что находится вдалеке; одного только не видят — доброго, а если и видят, наполняются слезами и стараются не видеть, как бы сами невольно закрываясь. Прячься сколько хочешь, запирайся, удаляйся, безмолвствуй в своем жилище, убегай в уединение, в пустыню — глаза завистливого достигнут тебя и там и увидят, что ты делаешь. Завистливый имеет как бы некие зрительные трубки, через которые он видит очень далеко. Где можно найти такого человека, даже самого добродетельного и святого, который не имел бы какого-нибудь порока? Один только Бог без греха и чист от скверны. «Порицатель касается не только многих, но и лучших, ибо только один Бог совершенно невинен и недоступен страстям», говорит богослов. Но глаза завистливого видят в людях малейшие пороки, даже такие, которых в них никогда и не было.

В заключение вспомним поучение апостола Павла: Не бываим тщеславны, друг друга раздражающе, друг другу завидяще (Гал.5:27). Не будем тщеславны; будем знать каждый только своё; не будем осуждать один другого, не будем ревновать один другого. Если вы поедаете один другого, то берегитесь, как бы вам всем не погибнуть, — аще же друг друга угрызаете и снедаете, блюдитеся, да не друг от друга истреблены будете (Гал.5:15). Это пророчество, исполнившееся на нас8. Вы знаете, как погибло величие нашего народа и слава царства, обратитесь к его истории. Ни силы персов, ни меч агарянский не могли бы нанести зла этому царству, если бы не было взаимной зависти у граждан. Когда в семье, в обществе, в городе или в государстве внедряется зависть и люди друг другу начинают злобно досаждать, тогда не нужно никаких внешних врагов для нанесения поражения. «Когда мы начинаем завиствовать и вооружаться друг против друга, тогда не нужно, — говорит Златоуст, — и диавола для нашей погибели».

Ради Бога, в Которого мы веруем и Который есть Бог мира и Отец щедроты, ради Евангелия, которое есть завет любви, ради Церкви, которая должна быть местом согласия и единения, мы не должны допускать в себе ни малейшего проявления зависти! Не дадим повода радоваться врагам. Филистимляне победили израильтян, в тот же день умер и Саул с детьми. Израильтяне не терпели никогда большего урона. Услышал об этом несчастии своего народа Давид и, обратившись к своей свите, сказал: Не возвещайте в Гефе, ниже поведайте на исходищих Аскалоних (2Цар.1:20), чтобы враги не услыхали о нашем бедствии и не возрадовались. Да не возвеселятся дщери иноплеменничи (см. 2Цар.1:20).

Братья и собратья христиане! Несчастья, страдания, вины и грехи других не будем обнаруживать для осуждения, друг друга раздражающе, друг другу завидяще, дабы не радовались иноплеменники, наши видимые и невидимые враги. Молчание, сострадание, дружелюбное чувство! Но зависть порицающая, зависть раздражающая, зависть, ближнего осуждающая, — она должна быть изгнана из среды христиан! Кто имеет такую страсть, тот недостоин даже именоваться человеком, а уж тем более не может называться христианином.

Лихоимство

Грех лихоимства — это грех присвоения чужого и мздоимства (давание денег в рост, неправедное приобретение, участие в лотереях, игра на бирже и прочее). Издавна на Руси лихоимцами называли ростовщиков. Греху лихоимства всегда сопутствует скупость и сребролюбие.

Лихоимец отдаляется от Бога, как и идолослужитель (Святитель Иоанн Златоуст).

Лихоимство — страсть крайне развращённых людей, у которых кроется в сердце безбожие, хотя устами они и исповедуют Бога. Это признак человека, превратившегося в хищного зверя, который без разбора нападает на всякое животное, чтобы насытиться плотью и кровью его, или даже хуже зверя, как учит святой Златоуст. Ибо звери, насытившись, более не устремляются на животных, а корыстолюбцы никогда насытиться не могут, но всегда алчут и жаждут чужого добра… и чем более собирают, тем более желают и похищают (Святитель Тихон Задонский).

Лихоимство опаснее прочих беззаконий. Блуднику, злобному, пьянице и прочим нужно только отстать от грехов и покаяться, чтобы спастись, а лихоимцу не только нужно отстать от лихоимства, но и похищенное возвратить тому, у кого похитил, или, если это сделать невозможно, расточить то, что собрал недобрыми средствами, и так покаяться, иначе ему и каяться невозможно (Святитель Тихой Задонский).

И хуже всего то, что ты грабишь и лихоимствуешь не потому, чтобы тебя угнетала нищета, и понуждал голод, но для того, чтобы больше вызолотить узду у коня, кровлю на доме и капители у столбов. И какой не может быть достойно геенны всё это, когда ты брата,который вместе с тобою сделался участником неизреченных благ и столько почтён от Владыки твоего, ввергаешь в бесчисленные бедствия, чтобы украсить камни, помост и бессловесных животных, не сознающих этого украшения? И собака у тебя на большом попечении, а человек или, лучше сказать, Христос, ради собаки и всего сказанного осуждается на крайний голод (Святитель Иоанн Златоуст).

Стоит ли завидовать богатым?

архимандрит Амвросий (Юрасов)

…Ныне страну наполняют люди, отпавшие от Бога; их цель — не спасение души, не вечная жизнь, а временная жизнь на земле. Им хочется иметь больше денег, вложить их в швейцарские банки, обогатиться самим, оставив Россию нищей. И думают, что в этом заключается настоящая жизнь. Но имей ты и миллиард долларов, мира душевного на него не приобретёшь. Знаю одного человека, он живет в Москве, закупил в одном доме три этажа; богатый, но скупой. Бедному не подаст, только в своих интересах может кому-то помочь.

Был я у него в квартире: много ценных икон, драгоценностей, картин известных художников – настоящий музей.

Спрашиваю:

– Зачем тебе так много?

– Знаешь, батюшка, когда я вижу эти картины, умиляюсь. Моя душа успокаивается. Смотрю на иконы — они дают мне душевный мир.

– Надолго ли?

– Вот пока смотрю. Как отойду, опять плохо.

Пока я с ним беседовал, он всё держал кошечку на руках, гладил её… А глаза неспокойные, в них уныние, отчаяние. Говорю:

– Ведь тебя ничего не успокаивает.

– Я знаю. Но что делать?

– Надо покаяться.

– О, у меня такие грехи! Как я могу в них покаяться? Мне тяжело.

Он не может каяться — демоны связали его по рукам и ногам, и душа лишена покаяния.

Как это страшно! Когда моя знакомая передала ему, что батюшка ждет на исповедь, он ответил: «Я знаю. У меня много денег — с Господом потом рассчитаюсь. Напоследок своих дней покаюсь, может, и церковь построю. Господь меня помилует». Вот так рассуждает нецерковный человек. А не думает о том, успеет ли? Мы же не знаем, когда призовёт нас к ответу Господь! Ну, дай, Господи, ему успеть — покаяться и спастись.

Миллионер — раб миллионов

архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской)

Лишь в «мыслях» своих миллионер обладает своими миллионами. На самом же деле они обладают миллионером, который в большинстве случаев бывает ими связан, принуждён к определенному образу жизни, прикреплён к определенному кругу людей, вынужден иметь вокруг себя искательство, ложь, лесть, зависть, подобострастие, неискренность, покушения на свою жизнь — физическую и душевную… Разве всё это не рабство, не каторга, увеличивающаяся по мере увеличения состояния? Велико ли то, что можно купить за деньги? Находится ли в числе покупок мир души — высшее счастье?

Сам Христос принимает от тебя милостыню

Милосердный, не ведая, чужим лекарством свои рапы лечит.
Св. Амвросий Медиоланский

Человек нищий и нуждающийся снабжается от Бога, потому
что Господь никого не оставляет. Но ты, отослав от себя убогого,
уклонился от чести, посланной тебе Богом, и удалил от себя благодать Господа.
Преподобный Исаак Сирин

Пятая заповедь блаженства

Блажени милостивии: яко тии помилованы будут
(Мф. 5:7)

Подаёшь ли милостыню нищим? Оказываешь ли помощь бедным? Сочувствуешь ли несчастным? Утешаешь ли печального? Научаешь ли неведущего истине и добру?

Молишься ли за всех людей Богу? Вообще, имеешь ли христианскую любовь к твоим ближним, требующим твоей помощи?

Помни, что за милость к братии сам получишь милость от Бога; за милость временную — милость вечную, за милость малую — милость бесконечно великую: ибо удостоишься не только помилования от Вечного за грехи осуждения на Суде Божием, но и получишь вечное блаженство.

О милосердии к людям упоминает Сам Господь при изображении последнего Страшного Суда Своего. Вот Его слова: Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним: тогда сядет на престоле славы Своей; и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов — по левую. Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира. Ибо алкал Я и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне (Мф.25:31–36).

Из этих слов Господа вы видите и то, как для нас необходимо и как важно — бесконечно важно — христианское милосердие. Необходимо потому, что без дел милости невозможно наследовать уготованное от сложения мира царство для благословенных Отца Небесного, ибо суд без милости будет не оказавшему милости (Иак.2:13); бесконечно важно потому, что милость, оказываемая ближнему, оказывается лично Самому Иисусу Христу, по свидетельству Его Самого: Понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе (Мф.25:40); ибо все люди, особенно — христиане, суть братия Его меньшие, а христиане — и члены Его.

«Милостыня есть царица добродетелей, — говорит святитель Иоанн Златоуст, — весьма скоро возводящая на Небо» (Беседы о пророке Илии). «Велика и превосходна сила милостыни; великое дерзновение перед Богом имеет эта добродетель: как какая-нибудь царица нашей жизни, она с великой смелостью обыкновенно проходит небесные своды, и силы, которым вверены врата Небесные, видя входящую мил остыню, с великой честью отверзают те врата ради её и другим добродетелям; а если видят их идущими без милостыни, то запирают врата перед ними. Это видно из притчи о пяти девах, которые не были допущены в священный чертог за то, что не имели в светильниках постоянного елея, и заметь различие: милосердие без девства водворило имеющих его на Небо, а девство без милосердия не могло сделать этого» («Слово святителя Иоанна Златоустого о любви к бедным»).

«Из-за руки нуждающегося всегда узревайте протянутую к вам руку Самого Господа…

Сам Он сказал: „Что сделаете им — бедным, Мне сделаете“… Тем, которые достаток имеют, не следует думать, что они — хозяева, — а что приказчики Божий. А приказчикам какой закон?

Отмеривай всякому нужное… Надпись над собой зрите: тебе оставлен есть нищий — сиру ты буди помощник. Кто бы ни приходил к вам со слезами, не отпускайте его, не осушивши сей слезы. — Блажени милостивии, яко тии помилованы будут» (Преосвященный Феофан Затворник. «Душеполезное чтение»).

Евангелие учит милосердию

Голгофская жертва, принесённая Сыном Божиим на Кресте за грехи людей, явила собою величайшее дело Божия милосердия к людям. Большего снисхождения и быть не могло. Голгофа — средоточие христианства. Там совершено примирение Всеблагого и Правосудного Бога с грешным человечеством. Там произошло самое великое событие, которое только видели небо и земля.

Чему же, прежде всего, учит нас Голгофа? Она учит нас любви, снисходительности, милосердию по примеру того крайнего снисхождения, которое проявил здесь Безгрешный Богочеловек, страдая за грехи падших людей. Итак, Евангелие уже самым происхождением своим учит милосердию, которое есть не что иное, как одна из форм проявления любви к ближнему. Поэтому все те, кто называют себя последователями Христа, должны, прежде всего, стремиться исполнять закон любви, гранью которого является милосердие.

Но если мы обратим внимание на себя и соотнесём свои поступки с учением Евангелия, то увидим, что они далеко не всегда милосердны, то есть исполнены христианской любви, а очень часто и жестокосердны. Стремление к наживе, личной выгоде, эгоизм, бессердечие к другим и даже желание основать свое счастье на несчастье ближнего, можно сказать, преобладающая страсть нашего времени.

А между тем, сколько мы имеем побуждений к тому, чтобы быть сострадательными, милостивыми.

1. Прежде всего, мы должны быть внимательны к нуждам наших ближних по естественному чувству близости к ним, одинаковому происхождению, одинаковой природе с ними. Не люди придумали закон: люби ближнего, как самого себя (Мф.19:19). Этот закон дан нам Тем, Кто дал и мне, и тебе одну душу, одно тело, с одними и теми же потребностями, так что, любя другого, человек любит себя. Понятно, что по этому закону мы обязаны любить не только близких к нам по родству или племени, к которым влечёт нас родство крови, мы обязаны любить и тех, кто не является нам родственником по плоти. Все ближайшие наши, кто бы они ни были, тоже люди, подобные нам, с тем же образом Божиим, с теми же способностями и потребностями. Они также дети одного и того же Отца Небесного. Они также назначены к одной и той же высокой цели. Поэтому мы всегда должны понимать, что в лице страдающего бедняка страдает наша собственная природа, и мы должны всеми силами стараться облегчить их страдания.
2. Быть милосердными, помогать своим ближним побуждает нас и естественное чувство жалости к ним при виде их бедственного положения. В самом деле, мы не можем оставаться спокойными, не можем не испытывать внутреннего терзания души своей, слыша отчаянные вопли бедных или видя ближних наших, страдающих недугами расслабления и лишённых всякого действия, замерзающих от стужи или умирающих от голода, видя дряхлую старость и великое множество слепых, хромых, сухих (см. Ин.5:3), в конце жизни своей имеющих одну надежду — только на нас. Из Евангелия мы знаем, как один неправедный судья принуждён был удовлетворить просьбу бедной вдовицы, чтобы она ему не докучала часто (см. Лк.18:2–5). Как же возможно, чтобы наше сердце не прониклось милосердием при виде многочисленных бедствий и несчастий наших ближних!
3. Затем мы должны благотворить и оказывать всякую помощь тем, кто в ней нуждается, потому, что мы христиане. А христиане, то есть все верующие во Христа, крестившиеся во имя Пресвятой Троицы, приобщающиеся Животворящего Тела и Крови Христовой, составляют одно духовно-таинственное Тело Христово и тесным образом связаны между собою, как члены одного живого тела. И вы — Тело Христово, — учит святой апостол Павел, — а порознь — члены (1Кор.12:27).

Итак, эти покрытые рубищами страдальцы, эти несчастные люди, к которым мы страшимся прикоснуться, эти отребья мира, от которых мы отвращаем взор свой, — члены одного с нами Живого и Живоносного Тела Христова. В них та же разумная и богоподобная душа, что и в нас; они, как и мы, искуплены Пречистою Кровью Божественного Страдальца; они возрождены в той же купели Святого Крещения, в которой крещены и мы, запечатлены тою же печатью дара Духа Божия, как и мы. Вместе с нами приходят они в дом Отца Небесного как присные чада Его и, может быть, с большим, чем мы, дерзновением могут взывать к Нему: Отче наш, иже ecи на небесех (Мф.6:9)! От единой Чаши причащаются и они того же Тела и Крови Христовой, которых причащаемся и мы. Словом, это те члены Тела Христова, которых апостол называет царственным священством, народом святым, людьми, взятыми в удел (1Пет.2:9). Уже по одному этому их нужды должны быть нашими нуждами, их язвы нашими язвами, их страдания нашими страданиями. Дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге. Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены, — говорит святой апостол (1Кор.12:25–26).

Итак, кто отвращается от несчастного брата своего, члена Тела Христова, не отвращается ли он тем самым благодати Духа Божия, связывающего всех нас в единое Тело во Христе? Не отсекает ли самого себя от Живоносного Тела Христова и от общения церковного?

Не делается ли мертвым, отпадшим его членом, сухой, отвалившейся ветвью (см. Ин.15:6).

Кто говорит, по учению апостольскому, «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо нелюбящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? (1Ин.4:20). Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцом есть то, чтобы опекать сирот и вдов в их скорбях… Ибо как тело без духа мертво, так и вера без дел любви и милосердия христианского мертва (Иак.1:27; 2, 26).

4. Милосердию, кроме того, учит нас пример Иисуса Христа и истинных последователей Его.

Своим пришествием на землю и страданиями за нас Господь проявил такую любовь и милосердие к нам, выше которых и представить ничего нельзя. Рассуждая о том, что получил человек от Бога благодаря спасительным страданиям Иисуса Христа, святитель Иоанн Златоуст говорит: «Не великое ли безумие получать такие дары, и между тем самому быть нечувствительным и не воздавать взаимно за благодеяние, и притом меньшим за большее? Господь сделал тебя наследником Неба, а ты не хочешь пожертвовать для Него земным? Он примирил тебя с Отцом, несмотря на то, что ты не только не сделал ничего доброго, но даже был врагом… Он прикрыл твою наготу, а ты и после этого не хочешь дать Ему приюта, как страннику? Он прежде утолил жажду твою Своею Кровью, а ты не хочешь дать Ему и капли холодной воды? Он тебя напоил дарами Духа Святаго, а ты не хочешь утолить и водою Его жажды? Тебя напоил Духом, тогда как ты был достоин наказания, а ты презираешь Его, когда Он жаждет, хотя на всё это ты должен был употребить Его же дары?.. Он облёк тебя одеждою спасения, и облёк Сам; и ты сделай то же, хотя через раба. Он прославил тебя на Небесах, а ты, по крайней мере, защити Его от страха, наготы и бесславия. Он удостоил тебя сожительства с Ангелами, а ты прими Его только под кров свой, по крайней мере, дай Ему приют, как бы рабу своему. „Я не пренебрегаю приютом этим, — говорит Христос, — хотя Сам Я отверз для тебя целое Небо. Я освободил тебя от тягчайшего плена, но не требую того же от тебя и не говорю: освободи Меня; для Моего утешения довольно, если ты только обратишь на Меня внимание тогда, когда Я нахожусь в узах. Я воскресил тебя из мёртвых и не требую, чтобы и ты сделал то же, но говорю: посети Меня только во время Моей болезни!“ Итак, каких адских мучений достойны мы, если при столь великих благодеяниях, изливаемых на нас, и при столь лёгких требованиях от нас не исполним последних?»

Милосердие святых

Питание алчущего

Представим несколько образцов благотворительности русских подвижников во время голода.

При святом Феодосии обитель Киево-Печерская была ещё бедна: случалось, что келарь не мог ничего дать братии на трапезу. Между тем преподобный Феодосии построил даже особый двор, на котором кормил бедных. Для них отделял он десятую часть монастырских доходов и каждую субботу посылал воз с хлебом в темницу.

Преподобный Корнилий Комельский также во время голода раздавал хлеб голодающим. Донесли ему, что некоторые приходили за помощью по несколько раз; преподобный не обратил на это внимания и велел продолжать раздачу хлеба всем без различия.

Преподобный Димитрий Прилуцкий иногда раздавал бедным милостыню тайно от братии, чтобы не вызвать беспокойства среди них, ввиду случаев нужды, постигавших саму обитель. Он был учителем истинной благотворительности и для мирян: когда некто из них, безучастный к беднякам, не хотевший быть благотворителем обители, принес преподобному Димитрию подаяние на обитель, преподобный сказал ему: «Отнеси назад то, что принес ты нам, и накорми сперва своих слуг и сирот, живущих у тебя, чтобы не страдали от голода и наготы, и когда останется что-нибудь от того, принеси нашей нищете».

Преподобный Сергий Радонежский необычайно был милостив к бедным. Его жизнеописатель преподобный Епифаний пишет, что «рука его простёрта была к требующим, как река многоводная, тихая струями; что в его обители находили приют и пропитание странные, нищие и болящие».

Преподобный Кирилл Белозерский во время безхлебья и голода, случившихся в окрестности, велел из запасов монастыря раздавать хлеб всем нуждающимся. Запасы эти, собранные усиленными трудами братии и дарами жертвователей, при помощи Божией, не

истощались в обители, несмотря на чрезмерную раздачу хлеба из них, так что и сами торговцы хлебом удивлялись, видя обилие этих запасов, не оскудевающих по силе благодати Божией. О преподобном Кирилле, как питателе бедных во время голода, гласит и одна песнь из церковной службы ему: «Во время голода, раздавая хлеб нищим, ты утолял голод; преподобие, напитай и мене, тающаго от голода благих дел, да и я со всеми буду петь Господа во веки».

Еще более замечателен своею благотворительностью святой Иосиф (Санин), называемый также Волоколамским или Волоцким. Оказывать помощь окрестному трудящемуся населению он считал постоянным призванием своей обители во всякое время. Одним из видов помощи обители поселянам являлась раздача, по велению игумена, семян для посева, земледельческих орудий и домашнего скота (если кто лишался его по какому-либо несчастному случаю).

Но особенно велик был подвиг человеколюбивой помощи преподобного Иосифа во время страшного голода, постигшего около 1512 года население, проживавшего по соседству с монастырём. В отчаянии поселяне стекались к обители с мольбою о хлебе, приносили к ней своих детей и больных, расслабленных от голода. Преподобный Иосиф поспешил построить дом для них и сразу принял более 50 человек на содержание. Скоро дом превратился в настоящую странноприимницу с церковью и монастырём при нём, под названием Богородного (потому что в него принимали Бога ради). Здесь находили пристанище и готовую пищу больные, странники, больные, страждущие, так что обитель кормила ежедневно до семисот человек. На это и на свои нужды обитель издерживала в год по три тысячи четвертей хлеба и всё, что имела. Вообще же для помощи голодающим преподобный Иосиф велел открыть все имеющиеся где-либо монастырские житницы и, когда запасы их истощились, несмотря на ропот братии, делал займы, но не переставал помогать голодающим.

Узнав об этом подвиге святого Иосифа, уважавший его великий князь Василий Иванович посетил его обитель и, увидев оскудение, приказал ей отпускать из собственных сёл хлеб в таком количестве, какое потребуется для неё и для оказывания помощи народу. Сюда же присылали свои пожертвования и братья князя, и другие состоятельные лица, так что и помощь голодающим от обители не оскудевала.

Одеяние нагого

Однажды к святителю Иоанну Милостивому пришёл принять благословение богатый вельможа и увидел его постель, покрытую тонким и уже полуизношенным одеялом. Возвратясь домой, он послал святому новое, дорогое одеяло, стоившее 36 златниц. Человек Божий не хотел оскорбить усердия вельможи и в следующую ночь уснул под этим драгоценным покрывалом, но, пробудившись, тотчас раскаялся в этом. «Горе тебе грешному! — воскликнул он. — Спишь под нежной тканью, а братья Христовы — нищие, цепенеют от холода.

Сколько есть убогих, которые не имеют и тряпок прикрыть наготу свою! Сколько есть странников и пришельцев, которые спят на улицах, пронизываемые ветром, а ты имеешь пышныя хоромы, толпы рабов, разнообразную пищу и всякия пития и ещё вздумал разнежить себя под этим мягким шёлком. Нет, не покроюсь я этим пышным одеялом в следующую ночь.

Пусть ценою его покроются несколько бедных». Лишь только святитель Иоанн дождался утра, немедленно послал подаренное ему одеяло на рынок для продажи. Промысл Божий привёл туда и вельможу. Он увидел своё одеяло, купил его и вторично отослал святому, усердно прося его, чтобы пользовался им сам. Человек Божий, приняв, поблагодарил и опять велел продать его. Так продолжалось до трех раз. Таким образом, святитель обратил приверженность к себе вельможи на пользу страждущим, сделав и его, хотя невольным, участником в благотворении.

Служение больным

Служение больным Спаситель прямо относит к Себе. Праведники спросят всемирного Судию: Господи! Когда мы видели Тебя больным… и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: Истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф.25:39–40).

Приведём несколько примеров христианского служения больным.

Авва Петр рассказывал о святом Макарии: пришел он некогда к одному отшельнику и, найдя его больным, спросил, не хочет ли он съесть чего-либо, так как в келье у больного ничего не было. Больной отвечал: «Хочу душистой лепёшки». Мужественный старец не поленился сходить в Александрию, чтобы достать больному желаемое.

Говорили об авве Иоанне Фивейском, младшем ученике аввы Амона, что он двенадцать лет служил больному старцу до самой его смерти, сидя у его ног на рогоже.

Об авве Агафоне рассказывали: пришедши однажды в город для продажи вещей своих, нашёл он лежащего на улице больного странника, о котором никто не заботился. Старец нанял для него небольшое помещение, остался при нём, платил за дом из денег, получаемых за рукоделье, а что оставалось, употреблял на другие нужды больного. Старец пробыл с больным три месяца, пока тот не выздоровел, а после возвратился с миром в свою келлию.

Некоторые подвижники русских монастырей к трудам благотворительным присоединяли врачевание от болезней. Так, святой Варсонофий, епископ Тверской, когда был ещё игуменом одного казанского монастыря, лечил всех приходящих к нему от болезней. Это привлекало к нему множество татар. Кротостью, терпением и бескорыстием в деле врачевания он располагал к себе их сердца, а затем обращал в христианство.

В обители Киево-Печерской еще при жизни святого Антония прославился святой Агапит, прозванный безмездным врачом. Он лечил всю братию монастыря и никуда, даже по просьбе князя, не выходил из обители, но к нему приносили многих больных из окрестностей, и он всем подавал скорую помощь. Он лечил больных травами, которые варил себе в пищу, и это простое средство, соединённое с молитвою святого целителя, возвращало силы и здоровье уже совсем умиравшим. Святой Агапит исцелил, между прочим, и князя Владимира Мономаха, послав ему в Чернигов свои целебные травы. Искусством врачевания святой Агапит превзошёл знаменитого в Киеве врача-армянина, и тот, поняв, что Агапиту посылается помощь свыше, крестился и принял иночество в Печерском монастыре.

Бедный ходатайствует перед Богом за дающего

Христианин не должен ослабевать в милосердии, воодушевляясь той великой пользой, которую приносит милостыня человеку.

Человек, подающий милостыню, расточает тленное, а приобретает нетленное; расточает земное, а получает Небесное; расточает малое, принимает неисчетное. На памятнике одного доброго человека значилась следующая надпись: «Всё, потраченное им на себя, — потеряно; всё, накопленное для других, всё розданное — осталось с ним». Подающий милостыню подаёт нищему, а принимает Христос. О чудное действие милостыни! Христа под рубищем она находит, и Всесодержащему благодетельствует! Ибо Искупитель наш, испив некогда чашу горьких страданий, и до сих пор ещё страдает в Своих членах. Он, когда настанет день Его правосудия, скажет милосердым: Ибо алкал Я и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне (Мф.25:35–36). И хоть пред целым светом они признаются, что никогда в таком состоянии не видели Его, милосердый Спаситель объявит им, что сделанное ими благодеяние бедным Он принимает как сделанное Ему: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф.25:40).

Святитель Иоанн Златоуст так рассуждает о пользе милостыни: «Она не обувь нам делает, не одежду доставляет, не дома каменные созидает, но жизнь вечную приготовляет, из рук смерти исторгает, и в той и в другой жизни прославляет и созидает нам обители и вечные чертоги на Небесах… Милосердие созидает вечную жизнь на Небесах, учит учеников своих избегать вечной смерти и дарит им сокровища неистощимые, которые не могут потерпеть вреда ни от воров, ни от моли, ни от тления, ни от времени. Если бы кто-нибудь научил тебя беречь только хлеб, то чего бы ты не дал, чтобы научиться хранить его без вреда в продолжение нескольких лет? Но вот милостыня учит тебя безвредно сохранять не только хлеб, но и всё: имущество, и душу и тело… Она делает тебя сильнее философов и ораторов; ибо люди знаменитые своей мудростью и красноречием имеют многих завистников; а за тех, которые прославили себя милосердием, бесчисленное множество людей приносят молитвы. Те предстоят пред судом человеческим, защищают обидимых, а часто и обижающих; но милостыня стоит пред судом Христовым и не только защищает, но и Самого Судию преклоняет защищать подсудимого и произнести милостивый приговор на него…

Великое дело милостыня! Милостыня есть царица добродетелей, весьма скоро возводящая людей на самое Небо, и лучшая защитница… Сила её такова, что она умоляет даже за падших и согрешивших. Она разрешает узы, разгоняет мрак, гасит пламень, умерщвляет червя, избавляет от скрежета зубов… Велик полёт у милостыни: она рассекает воздух, превосходит луну, восходит выше лучей солнечных, достигает до самых Небес. Но и там она не останавливается, напротив, проходит и Небо, обтекает и сонмы Ангелов, и лики Архангелов, и все вышние Силы и предстаёт самому Престолу Царскому… Для неё беспрепятственно отверзаются врата Небесные. Как у входящей царицы никто из стражей, приставленных к дверям, не смеет спрашивать, кто она и откуда, но все тотчас принимают её; так точно бывает и с милостынею: она поистине есть царица, делающая людей подобными Богу. Будьте, — сказал Господь, — милосерды, как и Отец ваш милосерд (Лк.6:36)».

Не забудем, наконец, что через милостыню и богатый и бедный, оба приносят друг другу пользу. Ерм, муж апостольский, в книге «Пастырь» говорит: «Однажды, когда я, прогуливаясь по полю, увидал высокий вяз и виноградную лозу и размышлял о плодах их, пастырь (Ангел, явившийся ему в виде пастыря) явился мне и сказал: „Что ты думаешь об этой виноградной лозе и вязе?“ — „Думаю, как они пригодны друг для друга“. — „Видишь ли, — говорит он, — эту виноградную лозу и этот вяз?“ Я говорю: „Вижу, господин“. — „Эта виноградная лоза, — говорит он, — имеет плод, а вяз — дерево бесплодное; но эта виноградная лоза не может приносить обильного плода, если не будет опираться на вяз, ибо, лёжа на земле, она даёт гнилой плод; но если виноградная лоза будет висеть на вязе, то даст плод и за себя и за вяз. Итак, видишь, что вяз даёт плод не меньший, даже гораздо больший, чем виноградная лоза, потому что виноградная лоза, будучи повешена на вязе, дает плод обильный и хороший, но, лёжа на земле, даёт плод плохой и малый. Это служит притчею для рабов Божиих, для бедного и для богатого“. — „Каким образом, — спрашиваю, — объясни мне“. — „Слушай, — говорит он. — Богатый имеет много сокровищ, но беден для Господа; развлекаемый своими богатствами, он очень мало молится Господу, и если имеет какую молитву, то слабую и не имеющую силы. Но когда подает бедному то, в чём тот нуждается, бедный молит Господа за богатого, а Бог подаёт богатому все блага, потому что бедный богат в молитве, и молитва его имеет великую силу пред Господом. Богатый подаёт бедному, веруя, что ему внимает Господь, и охотно и без сомнения подаёт ему всё, заботясь, чтобы у него не было в чём-нибудь недостатка; бедный благодарит Бога за богатого, дающего ему. Тот и другой делают дело. Так люди думают, что вяз не даёт плода, — не знают они и не понимают того, что во время засухи вяз, имея в себе влагу, питает виноградную лозу, а виноградная лоза, имея постоянную влагу, даёт двойной плод — и за себя и за вяз. Так и бедные, моля Господа за богатых, бывают услышаны и умножают богатства их; а богатые, помогая бедным, участвуют в добром деле. Итак, кто поступает таким образом, не будет оставлен Господом, но будет вписан в Книге Жизни.

Блаженны те, которые, имея богатства, чувствуют, что они обогащаются от Господа, ибо, кто почувствует это, тот может делать нечто доброе“».

Просящему подавайте и соучастие

Наша благотворительность должна быть, прежде всего, доброхотна, радушна, а не огорчительна, — доброхотно дающего любит Бог (2Кор. 9:7). Мы не должны укорять тех, кому подаем милостыню. Не должны давать им чувствовать, что мы их благодетели и даём им от великодушия своего.

Бедность, говорят, не порок, но как часто и насколько многими и жестокими сопровождается она подозрениями! Думают, что бедность произошла или от нерасчетливости, или от других недостатков характера и скрывает их под этою ветхой и грязной одеждой, которая едва прикрывает наготу. Пусть так. Но пощадите злосчастную жертву бедности! Не бросайте в нее камня, когда она просит куска хлеба! Пусть даже бедность произошла от, и даже от большой вины самого несчастного: не будьте ему судьёю, когда никто не давал вам права судить его. Пусть вы даже замечаете, что бедность располагает бедняка к пороку: явите ему всю вашу сострадательность, спасите душу, гибнущую от скудости телесной, согрейте ваше благотворение искренней лаской, и она, успокоив тело страждущих, успокоит и душу.

Помните, что часто бедняку дорога не столько милостыня, подаяние, вообще материальная помощь, сколько любовь, движущая дающую руку, участие, сопровождающее подаяние. Это участие, сочувствие в благотворительности — то же, что аромат в цветке. Подаяние и помощь, лишённые этого аромата, унижают принимающего милостыню, давая ему чувствовать его зависимость от подающего, оскорбляют чувство его человеческого достоинства, которое, кстати сказать, у людей, обиженных судьбою, бывает особенно сильно развито. Бедняк, конечно, принимает подаяние от всякого, но сердце его принадлежит только тому, кто умеет смешать свои слёзы с его слезами или каким-то другим образом выразить ему своё участие. Таково свойство души человеческой, что она боится одиночества, и всего более тогда, когда страждет; страждущая душа ищет и принимает сочувствие с такой же жадностью, с какой жаждущая земля поглощает воду.

В настоящее время сознают, что частная милостыня, то есть случайное пособие какому-либо одному лицу, не всегда достигает цели, и стараются дополнить или заменить эту милостыню делами общественного благотворения, вроде постройки приютов, богаделен, рабочих домов и т. п.

Правда, что частная милостыня не всегда достигает своей цели, то есть не всегда попадает в руки действительно нуждающихся людей. Действительно нуждающиеся люди, говорят, начинают просить милостыню только тогда, когда они доведены бедностью до последней крайности. В большинстве случаев тянут руки люди бессовестные и ловкие. Таким образом, случайное раздаяние милостыни производит часто только вред, то есть поддерживает и распространяет нищенство, — эту язву общества, это гнездо разврата и гнуснейших пороков, начиная с тунеядства, которое есть самый злокачественный вид праздности, так как в нём с праздностью соединяется неуважение к чужому труду, лесть, обман, бесстыдство, и кончая грабежом и убийством. Благодаря частному раздаянию милостыни, нищенство сделалось ремеслом или промыслом, образовались целые цехи нищих, обязанных отчитываться перед хозяевами.

Действительно, очень часто бывает, что среди людей, выпрашивающих милостыню, есть пьяницы, лентяи, грабители и вообще люди невысокого поведения. Но если мы не знаем, кто пред нами, — пьяница ли, который отнесёт наши деньги в первую винную лавку, или действительно нуждающийся человек, — мы не в праве отказать просящему у нас милостыню. Знаете ли вы, что, подавая милостыню нищему, мы подаём её Самому Богу? Ещё в Ветхом Завете было сказано: Благотворящий бедному дает взаймы Господу (Притч.19:17).

Это же самое яснее и подробнее изложено в Новом Завете, когда Иисус Христос в изображении Последнего Суда, припоминая праведным, как они в этой жизни алчущего Его накормили, жаждущего напоили, нагого одели, больного посетили, в темницу пришли к Нему (см. Мф.25:32–39), на возражение их, когда они Ему это сделали, ответил: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф.25:40). Поэтому всё, что сделаем для бедных, всё это сделаем Самому Богу, всем этим одарим Самого Бога.

Но это не значит, что тунеядцы имеют право пользоваться чужими трудами. Под нищим подразумевается действительно бедный, убогий человек, а не тунеядец. Апостол Павел писал во Втором послании к Фессалоникийцам: Мы слышали, что некоторые у вас поступают бесчинно, ничего не делают, а суетятся. Таковых увещаваем и убеждаем Господом нашим Иисусом Христом, чтобы они, работая в безмолвии, ели свой хлеб. Если же кто не послушает слова нашего в сем послании, того имейте на замечании и не сообщайтесь с ним, чтобы устыдить его (2Фес.3:11–14). Апостол выражается с крайнею строгостью: Кто не хочет трудиться, тот и не ешь (2Фес.3:10).

Вообще милостыня наша должна быть благоразумна. «Смотри, — говорит блаженный Иероним в письме к Павлину, — чтобы не расточать неразумно собственности Христа, то есть чтобы, при нестрогой разборчивости, достояние бедных не раздавать небедным и, по словам благоразумного мужа9, благотворительность не потеряла значения от щедрости».

Конечно, при частной благотворительности невозможно поставить как следует дело христианской взаимопомощи. Это уже начинают сознавать и частную благотворительность заменяют общественной. Но пока не изменено положение всех настоящих бедняков, мы не вправе отказать нашим ближним в просьбах о помощи, так как в числе просящих нашей помощи могут встретиться и действительно нуждающиеся люди. Екатерина Великая сказала о правосудии: «Я желаю, чтобы лучше были прощены десять виновных, чем наказан один невиновный». Скажем и мы себе: «Пусть лучше десять человек злоупотребят нашей милостыней, чем погибнет один от того, что мы не поддержали его в нужде».

В заключение мы должны напомнить всем, подающим милостыню, что милостыня от хищения и любостяжания неприятна Богу. «О тех, — говорит святой Василий Великий, — которые делают неправду и намереваются приносить дары Богу, написано: Жертва нечестивых — мерзость пред Господом (Притч.15:8). Поэтому притча советует: Чти Господа от праведных твоих трудов и начатки давай Ему от твоих плодов правды (см. Притч.3:9), — ибо, если намереваешься принести Богу что-нибудь из приобретённого неправдою и хищением, то лучше для тебя и не приобретать такого имущества и не приносить из него. Да испытывает себя человек, и богатый пусть посмотрит на собственные свои доходы, из которых намеревается приносить дары Богу: не утеснял ли нищего, не сделал ли насилия немощному, непокорыстовался ли чем от подчиненного ему, вместо справедливости употребив власть?»

«Милосердие, — говорит святой Иоанн Златоуст, — соединённое с любостяжанием, не есть милосердие. Корень терновника не производит елея, но производит его корень масличного дерева; точно так и милосердия не рождает ни корень любостяжания, ни неправды, ни хищения… Уделяемое от любостяжания не имеет значения, хотя бы ты подавал и нуждающемуся. Истинная милостыня свободна от всякой неправды. Я убеждаю вас обращать внимание не на то только, чтобы подавать, а и на то, чтобы это подаяние не было хищением у других, ибо когда один молится, а другой проклинает, чей голос услышит Владыка? (Сир. 34:24)».

«Если мы, — говорит тот же святой отец Церкви в другом месте, — теми же самыми руками одних будем обнажать, а других одевать, то, хотя бы одевали и не тем, что похитили, и в этом случае не избежим наказания: иначе милостыня будет поводом ко всякому преступлению. Лучше не оказывать такое милосердие».

Богатство добрых дел. Проповедь

священник Феодор (Богородский)

Ныне читанное зачало Евангелия поучительно, братие, для богатых и бедных и для всех нас. Повторим его кратко.

Один богач любил каждодневно пировать и веселиться вволю и щеголять одеждой самой дорогой и нарядной. У ворот же его дома валялся нищий, хворый и убогий Лазарь, который рад был крошкам и объедкам, падавшим со стола богача, но и того не получал от него; одни псы, приходя, лизали гной его струпьев. Наконец страдалец помер и отнесен был Ангелами в Царство Небесное. Помер за ним и богач и похоронен был с пышностью, но очутился в муках адских, откуда, подняв очи, увидел Лазаря на лоне Авраамовом в веселии и радости и воскликнул: «Отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы он прохладил иссохший язык мой хоть каплей воды, потому что я страдаю в пламени». — «Чадо, — ответил ему Авраам, — вспомни, что ты получил уже доброе в жизни твоей, а Лазарь — злое; ныне же он здесь утешается, а ты мучишься, и между нами и вами великая пропасть, которую нельзя перейти никому». Вот краткое содержание евангельского чтения.

Что сгубило богача и спасло бедняка-страдальца? Не богатство и не бедность, которые сами по себе никого не губят и не спасают. Богача сгубило пристрастие к богатству, сластолюбие, роскошь, пьянство и крайнее жестокосердие к несчастному Лазарю, бывшему постоянно на глазах его и возбуждавшему сострадание к себе лишь в одних псах… И Лазаря спасало не горе-злосчастье, а безропотное терпение, благодушная покорность воле Божией и твёрдое упование на мздовоздаяние за гробом.

Итак, в каком бы кто из нас не был злосчастии, не жалуйся и не ропщи на горькую судьбу свою, на Бога и людей, не завидуй чужому счастью, бойся бесчестного присвоения чужой собственности, берегись уныния и особенно отчаяния, доводящего даже до самоубийства, что ныне нередкого, покорись всецело Святому Провидению, всё устрояющему во благое. Кто знает, лучше ли бы ты был при счастье разгульного и жестокосердого богача? Не был ли ты ещё хуже его? Не вдался ли бы, если не в роскошь и в мотовство, то в скупость и скряжничество? Ведь в счастье легче забыть Бога Щедродателя, предаться самонадеянности, зазнаться, распутничать, притеснять и обижать других. При бедственной же жизни оттерпелся здесь — не будешь терпеть на том свете вечных мук, а, напротив, будешь наслаждаться таким блаженством, пред которым теперешнее счастье — ничто. В этом наглядный тебе пример Лазарь. Взирай чаще на его здешнюю жизнь и тамошнюю, и луч радости земной будет озарять и живить твою скорбную душу и укреплять её к большему и большему терпению, без которого никому не спастись.

Если же кто из нас богат и счастлив, смотри, не забывайся, бойся гордыни, самонадеянности, беспутной жизни и ужасной загробной участи евангельского богача, который лишён и капли воды за то, что не знал сытости в изысканных яствах и питиях, а для нищего жалел и крошек. Не презирай, не отталкивай от себя ни с чем бедных лазарей, а зови их к себе как гостей, как вельмож Царя Небесного, корми, одевай, обувай, лечи, а умрут — хорони с честью. Ведь их Сам Господь считает меньшею братиею Своею и обещается упокоить в Царствии Своём. Ведь и разбогател ты не одним своим трудом и умом, — да ещё и ум-то твой ли? не дар ли Божий? — а при помощи Божией, и не для того только, чтобы одному тебе блаженствовать, наряжаться, пировать и веселиться, а другие хоть все умирайте с голоду и холоду, — нет, а чтобы быть кормильцем голодным, оком слепым, ногою хромым, одеянием нагим. «Тебе оставлен есть нищий, — говорит Псалмопевец, — сиру ты буди помощник». И того никогда не забывай, что Господу легко тебя разорить, при всей твоей предусмотрительности и осторожности, а бедного обогатить. Бедному отрадно сделаться богатым, а богатому, изнеженному, избалованному стать нищим так тяжело и невыносимо! Никто не безопасен ни от сумы, ни от тюрьмы, гласит и народная пословица. Никто не пропускай мимо ушей своих и слов Псалмопевца: Богатии обнищаша и взалкаша, взыскающии же Господа не лишатся всякого блага (Пс.33:11). Внушительны должны быть для богатых и следующие слова святого апостола Иакова, обличающие ничтожество сокровищ и обманчивость надежды на них: Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас. Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь… Вот плата, удержанная вами у работников… вопиет, и вопли… дошли до слуха Господа Саваофа. Вы роскошествовали на земле и наслаждались; напитали сердца ваши, как бы на день заклания (Иак.5:1–5).

Но на одних ли богатых лежит долг облегчать скорби страдальцев, подобных евангельскому Лазарю? Нет, и на всех нас, по мере сил и средств наших. Не нужно быть богатым для того, чтобы делать добро, например, советом, ходатайством, утешением, работой, уходом за больными, престарелыми, сиротами, малолетними и многое другое. У кого две одежды, — учит святой Иоанн Предтеча, — тот дай неимущему, и у кого есть пища, делай то же (Лк.3:11). И давший жаждущему напиться воды не погубит мзды своей, сказал Сам Христос. «Не медли дать из малого… — говорит святой Василий Великий, — а если у тебя в пищу остаётся один хлеб, но стоит у дверей просящий, то принеси его и раздели с ним» (Василий Великий).

Стало быть, грешно и людям скромного достатка отсылать бедняков с пустыми руками за помощью к одним богачам, а себя вовсе освобождать от этой христианской обязанности.

Будем же, братие, щедры к бедствующим и скупы лишь для одних своих прихотей; не пропустим ни одного случая, ни одного дня, чтобы не сделать кому-либо какого доброго дела, которое Христос относит к Себе Самому, говоря: Мне сотвористе. «Когда увидишь бедного, — говорит святой Иоанн Златоуст, — то припоминай эти слова, в которых Господь дал тебе разуметь, что питаемый тобою Он Сам есть. Хотя видимый тобою и не Христос, но в сем образе Сам Он просит и приемлет» (Беседа 88 на Евангелие от Матфея).

Когда один нищелюбец подал бедняку свою одежду, то явившийся ему во сне в этой самой одежде Христос Господь сказал: «Когда ты отдавал ризу, то в лице его Я принял её» (Пролог, 31 июля). Истинные щедролюбцы считали тот день потерянным, который проходил без добрых дел с их стороны! Вот истинное и прочное для всех богатство, — богатство добрых дел! Вот истинные, вполне счастливые, блаженные богачи, каковыми быть можно и должно и всем нам, и дай Бог! Аминь.

О христианской Благотворительности

священник Вячеслав (Резников)

Cегодня мы читаем, как апостол побуждает коринфских христиан помочь иерусалимским братьям. Но обратим внимание, что забота апостола, как это ни покажется странным, — не столько даже о самих нуждающихся: он не старается принудить, потребовать, психологически надавить, лишь бы выполнить «план по милостыне». Он снова и снова подчеркивает:

Говорю это не в виде повеления; я даю вам совет. Ибо это полезно, и полезно не кому-то, а, в первую очередь, именно «вам» самим. И вместо того, чтобы рисовать бьющую по нервам картину голода и нищеты, апостол старается воскресить в памяти коринфян Всемилостивый образ Господа Иисуса, Который, будучи богат, обнищал ради вас, чтобы вы обогатились Его нищетою. Апостол также приглашает полюбоваться духовной красотой македонских христиан, ибо они среди великого испытания скорбями преизобилуют радостью, и глубокая нищета их преизбыточествует в богатстве их радушия. Апостол пишет, что македоняне не просто послушались его, не просто согласились, но даже «сами просили… принять дар и участие их». И даже не просто просили, но просили «весьмаубедительно». Апостол радуется, что они были доброхотны по силам и сверх сил, что они совершили не только то, чего мы надеялись, но они отдали самих себя, во-первых, Господу, а потом и нам по воле Божией.

И это, повторяю, среди собственного великого испытания скорбями и собственной глубокой нищеты!

Так, причиной добродетели должно быть не столько внешнее, плотское — прямое или косвенное — побуждение, сколько — свободный духовный выбор пути подражания Господу и Его святым. Но не должно быть и усердия не по разуму. Господь безграничен в Своем могуществе; Он и без нашей помощи может все: ибо многих Он исцелил, так что имевшие язвы бросались к Нему, чтобы коснуться Его. И духи нечистые, когда видели Его, падали пред Ним. Господь в силах и Один всех накормить, как когда-то Свой народ в пустыне, как написано: кто собрал много, не имел лишнего; а кто — мало, не имел недостатка. Но такова уж Его воля о нас, что нищие всегда будут среди земли твоей; потому Я повелеваю тебе: отверзай руку твою брату твоему, бедному твоему, и нищему твоему на земле твоей (Втор.15:11). И хорошо, когда ты делаешь это с радостью, от чистого сердца. Но бывают такие ревнители, которые, желая во что бы то ни стало «организовать» кому-то помощь, начинают суетиться, приставать ко всем желающим и нежелающим и вместо пользы создают смуту и в себе, и вокруг себя. Корень же такого истерического усердия кроется всё в том же первогреховном желании наших прародителей стать как боги (см. Быт.3:5), то есть вытеснить Бога, заменить Его во всём, в том числе и в заботе о ближних. И вот, сдерживая такую ревность не по разуму, апостол пишет, что жертвовать надо «по достатку». Ибо если есть усердие, то оно принимается смотря по тому, кто что имеет, а не по тому, чего не имеет. Не требуется, чтобы другим было облегчение, а вам тяжесть, но чтобы была равномерность. Апостол и обратился к коринфянам, потому что видел в них нормальный духовный рост во Христе, видел, что они изобилуют всем: верою и словом, и любовью, и к тому же сами желали того еще с прошлого года. А о совершенстве македонской церкви он пишет вовсе не в укор и вовсе не для того, чтобы они тут же подпрыгнули до такой же высоты; он просто указывает на прекрасный, совершенный плод, до уровня которого — он верит — и коринфяне достигнут в свое время.

О праве собственности

Уча народ, Господь рассказывал много притч, где в основе сюжета лежит право собственности, где действуют хозяин, наёмные рабочие, арендаторы, заимодавцы и должники.

Вообще — что такое притча? — это когда через всем понятное и повседневное стараются объяснить невидимое и труднопостижимое. Значит, право собственности столь же естественно и очевидно, как жизнь птиц и растений. А рассказывать подобного рода притчи тому, кто ни за кем этого права не признаёт, — всё равно, что сеять при дороге: он не понимает даже самого языка притчи и едва услышит, «тотчас приходит сатана и похищает слово, посеянное в его сердце».

Кто же признаёт право собственности на земном уровне, тот сможет понять его и на Небесном. Он понимает, что такое земной господин, хозяин, — сможет понять и Кто Такой наш Бог, наш Господь: Он сотворил небо и землю, и нас с вами, и поэтому Он наш полновластный Хозяин. И истинный работник Христов, обогатившийся Божественной благодатью, все называет своими именами. Он и другим всегда напомнит: Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил? (1Кор. 4:7). Такой истинный Божий арендатор никогда не присвоит ни крупицы, порученной ему, но все обратит к пользе и славе Господина, вовремя отдаст положенную Ему долю. Он перед всем миром свидетельствует: «У меня ни в чём нет недостатка против высших апостолов», — но тут же прибавляет: «хотя я ничто». И даже, если ему приходится защищаться, он делает это не ради личного достоинства: «не думаете ли ещё, что мы… оправдываемся перед вами?» — ибо как может оправдываться «ничто»? Но — «всё это, возлюбленные, к вашему назиданию». То есть, и видимо оправдываясь, апостол поступает как верный и благоразумный раб, которого господин его поставил над слугами своими, чтобы давать им пищу вовремя (Мф.24:45). Сам же он постоянно пребывает «в немощах, в обидах, в нуждах, в гонениях, в притеснениях за Христа», но поистине помня, что он — ничто, он принимает это с радостью, как справедливое и достойное, иначе говоря, «благодушествует».

Так, он чётко знает себя и знает Бога: знает, что в нём собственное, а что — Божье. И на своём жизненном опыте он убедился, какая огромная выгода лежит в этом знании. Он многократно испытал, как сила Божия моментально сказывается, едва исповедуешь перед Ним безнадёжность своих обстоятельств. И он вывел такую безусловную закономерность: «когда я немощен, тогда силен». Ибо не для того принёс Господь свечу Своей благодати, чтобы поставить её «под сосудом» человеческого эгоизма, но чтобы она стояла «на подсвечнике», выкованном из твердейшего вещества человеческого смирения.

О богатых, о ропщущих и о сомневающихся

B пересказе евангелиста Луки Господь в Своей Нагорной проповеди изрекает кроме «блаженств» ещё и «горе»: «Горе вам, богатые! ибо вы уже получили своё утешение. Горе вам, пресыщенные ныне! ибо взалчете. Горе вам, смеющиеся ныне! ибо восплачете и возрыдаете…» Как видим, горе не просто богатым, но при этом ещё и — пресыщенным, и — самодовольно радующимся. Потому что такой человек никогда не взмолится вместе с пророком Давидом: К Тебе возведох очи мои, Живущему на Небеси. Се яко очи раб в руку господин своих, яко очи рабыни в руку госпожи своея: тако очи наши ко Господу Богу нашему, дондеже ущедрит ны. Помилуй нас, Господи, помилуй нас… (Пс.122). Самодовольный богач говорит: «Я богат, разбогател, и ни в чём не имею нужды…» Ему кажется, что он ухитрился найти удовлетворение всем своим запросам. Но Господь говорит ему:… а не знаешь, что ты несчастен и жалок и нищ… (Откр.3:17). Премудрый Соломон в своих Притчах, видя соблазн богатства, молил Бога:… богатства не давай мне, — питай меня хлебом насущным, дабы пресытившись я не отрекся от Тебя и не сказал: «кто Господь?» (Притч.30:8–9).

Действительно: Трудно богатому войти в Царство Небесное (Мф.19:23).

Но достаточно ли быть бедным, достаточно ли внешне быть делателем заповедей Божиих, чтобы войти туда? И бедных апостол предостерегает: «Всё делайте без ропота», и — делателям говорит: «Всё делайте без… сомнения». Ведь если жизнь внешне и не противоречит заповедям; если даже и подставишь правую щеку после удара по левой, — но если при этом в сердце ропот и уныние, и нет радостного ощущения, что, терпя, делаешь великое дело своего спасения, — то никакой ты не подвижник, а просто — жалкий раб, и только бессилие заставляет тебя покоряться. Известен рассказ из Патерика, как жили мать и две дочери.

Жизнь матери прошла в бедности и страданиях. И вдруг после её смерти было открыто, что она в аду! — потому что несла свой крест с постоянным ропотом. Спасительна лишь добровольная жертва. Потому-то, когда мы читаем о христианских исповедниках, то всегда чётко видим момент свободного выбора: мучители предлагают — поступи против своей христианской совести, и — живи. А он свободно избирает смерть, нежели измену Христу.

А сомневающийся, по словам апостола Иакова, подобен морской волне, ветром поднимаемой и развеваемой (Иак.1:6). Сомневающийся, если и делает что-то, по-видимому, доброе, то — не столько по сознательному и свободному выбору, сколько — под напором внешних сил, или с элементом корысти. Господу же угодна жертва чистая и непорочная.

Так что богатому надо почаще размышлять о бренности всего земного, вспоминая слова апостола Иакова: Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших, находящих на вас. Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни (Иак.5:1–3).

Сомневающемуся надо почаще спрашивать свою совесть: что же я делаю? Если доброе, то почему я сомневаюсь? А если злое, то почему делаю?..

Однажды преподобному Савве Освященному в пустыне явился диавол в виде льва, который то наскакивал, то пятился от него. Савва спросил: если Бог укрепил тебя на меня, то что пятишься?

А если нет, то что понапрасну наскакиваешь?.. И посрамлённый враг исчез.

А ропотному и унылому терпеливцу, может быть, иногда полезно воспротивиться обстоятельствам и, «ополчась на них, сломить противоборством» — всё-таки будет труд, победа над своей инертностью и трусостью, и не будет лицемерного обмана других, да и в первую очередь — самого себя.

Достоин ли зависти богатый

святой праведный Иоанн Кронштадтский

Был я в сёлах и видел крестьянское житьё: какая бедность везде! Какие рубища с бесчисленными заплатками! Какие измождённые тела от недостатка питания! Какие скорбные лица! Что пасынки, а не чада Божий?

Богачи и смотреть на них не хотят, не хотят их одеть, напитать, утешить! Какова душа богатого! Как она противна Богу человеколюбивому! Не ублажай богатого, не льсти, не завидуй ему, а плачь о нём как о самом жалком человеке.

Сравниваю мысленно город (особенно столицы) и деревни и дивлюсь контрасту между ними. В городах — роскошь безумная, миллионы, потраченные на ненужное великолепие, блеск и изящество. В деревнях — убожество крайнее, хаты или домики, большей частью крытые соломой, а обстановка — самая простая, для еды и пития — хлеб ржаной, похлёбка — какую Бог даст…

Человек, завидующий чужому богатству или удобству жизни, сам обнаруживает свое к нему пристрастие и ложное направление ума и сердца своего, и от Бога отступает сердцем, и идолопоклонником становится. Посмотри лучше на крестьянина: там напиток — вода, чай иногда — и не у всех, лишь по достатку каждого. Имение — две-три скотинки, лошадь и несколько овец — для еды и одежды… Деревенские жители — это мученики, скорбные вечно люди. Эти «последние» многие будут «первыми» в будущем веке.

Завидующий богатству других обнаруживает тем скрытое желание самому завладеть их промыслом и богатством и вместе (обнаруживает) пустоту своего ума и сердца, и недостаток веры в Бога, Коим живёт всякий человек, и недостаток любви к немощному и ближнему.

Если бы Бог был богатством сердца его, то этот человек никогда не позавидовал бы земному и тленному богатству ближних своих, считая его суетным и весьма препятствующим спасению души его. Богатому крайне трудно войти в Царствие Божие, а погибнуть — легко, как евангельскому богачу-весельчаку или человеку-богачу, у которого был хороший урожай в поле (Лк.12:15–20).

Читай Евангелие и внимательно ищи: в чём мудрость христианина истинного? Не в нищете ли духа и самоотвержении? Мы ничего не имеем, но всем обладаем, — говорит апостол Павел (2Кор.6:10).

С радостью ли подаёшь милостыню?

Те, которые подают алчущим хлеб или деньги с жалением, с лукавым оком и несытым сердцем, — всё равно, что кладут яд в свой хлеб или в свою милостыню, хотя этот яд — духовный и невидимый.

Нужно подавать с любовью, с уважением к лицу ближнего, доброхотно, с радостью, ибо любви свойственно радоваться при оказании помощи любимому.

Благоуспевайте делать добро, пока не ночь

протоиерей Морев

Воззрите на птицы небесныя, яко не сеют, ни жнут, ни бирают в житницы, и Отец ваш Небесный питает их. Не вы ли паче лучши их есте.
(Мф.6:26).

Можно ли, братие, чему научиться из рассматривания видимой природы? Можно ли получить уроки назидания душевного при взгляде на какой-нибудь цветок полевой, на летящую птицу, синеющее небо, склоняющийся к вечеру день? К множеству видимых нами тварей, к разнообразию явлений видимой природы мы так привыкли, что мысленный взор наш не обращает на них полного внимания и чувства нашего сердца почти всегда остаются холодными и безучастными ко всему нас окружающему.

Не так относиться к природе заповедует нам Иисус Христос. Он нередко сравнениями предметов земных с духовными разъяснял людям тайны Царствия Божия, указаниями на явления видимой природы назидал Своих слушателей и учил их познавать и славить Бога. В Его речах к народу видимая природа служила как бы великой раскрытой книгой, в которой каждый листок являл и сообщал уму человека просвещение и в сердце его возжигал пламень любви к Творцу мира.

Вот и в ныне чтенном Евангелии Иисус Христос убеждает нас пользоваться уроками из явлений природы, когда говорит: воззрите на птиц небесных. Они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы, а бывают сыты. Их питает, для них приготовил в видимой природе пищу Сам Отец Небесный. Ужели же, научает нас так думать и верить великий Божественный Учитель, ужели благость Божия не подаст средств к жизни и к насыщению человеку, лучшему из всех Своих созданий. Посмотрите на полевые цветы, снова говорит Иисус Христос, какое их малое назначение. Сейчас они растут, а завтра будут сорваны или брошены в печь, а между тем так цветут роскошно, что и царь Соломон во всей славе своей не одевался как каждая полевая лилия. Человеку ли, которому открыто всё богатство благости Божией, не подаст Господь возможности быть довольным и прилично одетым?

Напоминая о благости и Промысле Божием, Спаситель не велит нам чрезмерно пещись о земных наших нуждах, о пище, одежде, жилище, а предлагает более всего искать и домогаться Царствия Божия и правды его, и тогда всё земное будет нам дано от великих щедрот промышления о нас Божия.

Нередко при ярком свете лучезарного светила дня или при явлении благотворного и живительного для тамошней местности дождя Иисус Христос обращал взор Своих слушателей на беспредельную благость Отца Своего Небесного, Который солнцем Своим осиявает и праведных и грешных (см. Мф.5:43–45), посылает дождь и на злых и добрых, и примером Своего Отца учил людей подражать милосердию Небесному, любить не только друзей, но и врагов, добро творить не только ближним родным своим, но и всем ненавидящим нас.

При окончании дня Спаситель находил нужным напоминать Своим слушателям, что должно неленостно всем трудиться, делать, пока есть день; когда же прийдет ночь, тогда никто не сможет делать. При этом Он Своим собственным примером поучал дорожить временем, чтобы каждый день, каждый час жизни употреблять на славу имени Божия и на пользу ближних своих.

Переходя с места на место с проповедью Евангелия, Иисус Христос извлекал для Своих слушателей уроки назидания из самых, по нашему взгляду, маловажных предметов видимой природы. Например, видит Он в одном месте дико растущие травы: терновник, репейник — рядом с садовыми деревьями, и сейчас же ставит их в предмет для назидания и в предостережение от лжеучителей, которых много было и во времена Христовы. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы… Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые (Мф.7:16–18). «Так и вы, — говорил Он слушателям, — узнавайте людей по плодам их, по их жизни и остерегайтесь лжеучителей, готовых совратить вас с пути истины». Не те люди Богу угодны, которые напоказ молятся и кажутся благочестивыми, а делают дела беззаконные; таковые будут отвергнуты. Войдут же в наследие Царства Небесного те, которые исполняют волю Отца Небесного и живут по святым Евангельским заповедям.

В другом месте, близ самого Иерусалима, видит Спаситель зеленеющую смоковницу и, как тогда было время созревания смокв, пожелал вкусить от них, но, подошедши, не нашёл на ней ни одной смоквы, а только одни зелёные листья, и тут же сказал: Да не будет же впредь от тебя плода вовек (Мф.21:19). Смоковница тот же час иссохла. Когда же ученики Иисусовы удивлялись силе Его слова, Он примером иссохшей смоковницы поучал их силе и твёрдости веры и преуспеванию в добрых делах, без которых нельзя сохранить на себе благословение Божие.

Так, братие христиане, из рассматривания земных творений Божиих Господь Иисус Христос поучал людей вере и благочестию! Будем же и мы более внимательны к указаниям видимой природы.

Пусть величественное светило дня каждый день напоминает нам о неприступном величии Бога Творца, Которому мы обязаны воздавать непрестанное благодарение и славу. Пусть величественный свод небесный, с мириадами блистающих звёзд во время ночи, постоянно напоминает нам о беспредельном могуществе и премудрости Создателя вселенной, а также и о нашем пред Ним ничтожестве и всегда да научает нас не высоко думать о себе, а пребывать в смиренномудрии. Пусть оглушительные раскаты грома, сверкающая молния, несущиеся облака каждый раз возобновляют в нашей памяти мысль о восшедшем выше облаков и всех звёзд небесных Сыне Божием, Который в день откровения славы Его вновь приидет на землю и возглаголет к людям сильнее громов небесных и всех соберёт на Страшный и праведный Суд Свой. Пусть каждый день, сменяющийся ночью, напоминает нам о конце нашей земной жизни и каждая наступающая ночь — о смерти нашей, которой никто не избегнет и которая поразит нас страхом и трепетом, если застанет нас неготовыми.

Братия христиане! Жизнь наша очень коротка. Благоуспевайте же в добре каждый час, молитесь, угождайте Богу, делайте, пока есть время, пока идёт и не оканчивается день нашей жизни. А когда приидет наша ночь — неизбежная для каждого смерть, тогда уже нельзя будет делать ничего: ни покаяться во грехах, ни подумать о спасении души. Тогда люди недарующие, равнодушные к нуждающимся явятся подобными бесплодной смоковнице и навсегда лишены будут благословения Божия. Аминь.

Милосердие внешнее и сердечное

схиигумен Савва

Преподобный Исаак Сириянин о милосердии так пишет: «Милосердие противоположно правосудию. Правосудие есть уравнивание точной меры: потому что каждому даёт, чего он достиг, и при воздаянии не допускает склонения на одну сторону или лицеприятия.

А милосердие есть печаль, возбуждаемая благодатью, и ко всем сострадательно преклоняется: кто достоин зла, тому не воздаёт (злом) и кто достоин добра, того преисполняет с избытком».

Милосердие следует отличать от внешней благотворительности, когда сердце не участвует в дедах милосердия.

Добро (благо) творить могут побуждать и самые низменные и греховные чувства, как то: тщеславие, гордость (ради похвалы), брезгливость и отвращение (чтобы скорее избавиться от просителя), самолюбование, жажда славы и прочее. Так что один факт благотворительности ещё ничего не говорит о пользе для души. Апостол Павел поучает: Если я раздам всё имение моё… а любви не имею, нет мне в том никакой пользы (1Кор.13:3). И преподобный Серафим Саровский говорил, что для стяжания Духа Святого служат только те дела, которые совершаются человеком ради Христа, ради исполнения Его воли и Его заповедей. Поэтому помощь ближним должна основываться на исполнении заповедей Господних о милосердии и должна непременно сопровождаться любовью.

Протоиерей Иоанн С. пишет: «Будьте внимательны к себе, когда бедный человек, нуждающийся в помощи, будет просить вас о ней: враг постарается в это время обдать сердце ваше холодом, равнодушием и даже небрежением к нуждающемуся.

Преодолейте в себе эти нехристианские и нечеловеческие расположения, возбудите в сердце своём сострадательную любовь к подобному вам во всём человеку, к этому члену Христову, к этому храму Духа Святого, чтобы и Христос Бог возлюбил вас. И о чём попросит вас нуждающийся — по силе исполните его просьбу. Просящему у тебя дай, и от хотящего у тебя занять не отвращайся (Мф.5:42).

Благотвори бедному доброхотно, без мнительности, сомнения и мелочной пытливости, памятуя, что ты в лице бедного благотворишь Самому Христу, по писанному: Так как вы сделали это10 одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф.25:40).

Знай, что милостыня твоя всегда ничтожна в сравнении с человеком, этим чадом Божиим. Знай, что милостыня есть земля и прах; знай, что с вещественной милостью непременно должна об руку следовать духовная: ласковое, братское, с чистосердечной любовью обращение с ближним; не давай ему заметить, что ты „осчастливливаешь“ его, не покажи гордого вида…

Все жертвы и милостыни нищим не заменят любви к ближним, если нет её в сердце; потому при подаянии милостыни всегда нужно заботиться о том, чтобы подаваема была с любовью, от искреннего сердца, охотно, а не с досадою и огорчением на них.

Самое слово — милостыня — показывает, что она должна быть делом и жертвою сердца и подаваема с умилением или сожалением о бедственном состоянии материально или морально нуждающегося. Любви свойственно радоваться при оказании помощи ближнему, любимому.

Те, которые подают алчущим хлеб или деньги с сожалением, с лукавым оком и чёрствым сердцем — всё равно что кладут яд в свой хлеб или в свою милостыню, хотя этот яд духовный, невидимый.

Господи! Научи меня подавать милостыню охотно, с ласкою, с радостью и верить, что, подавая её, я не теряю, а приобретаю бесконечно больше того, что подаю».

Так же и преподобный Исаак Сириянин наставляет нас: «Если даёшь что нуждающемуся, то пусть весёлость лица твоего предваряет даяние твоё, и добрым словом утешь скорбь его. Когда сделаешь это, тогда твоя весёлость в его сознании побеждает твоё деяние, то есть она выше удовлетворения потребности тела».

Некоторые говорят: «Не мог я помочь… не мог иначе поступить…» Святитель Иоанн Златоуст говорит таким: «Никто не может оправдаться (извиниться) тем, что он будто бы хотел сделать доброе что-либо, но не мог; ибо, бесспорно, не мог потому, что не хотел. Пусть же хотящий, но будто бы не могший сделать добро накажется, как и желавший зла, а хотящий действительно добра и совершивший оное (да) получит воздаяние своему делу — награду в Царствии Небесном (которое есть внутри нас самих: „Царствие Божие внутри вас есть“, — ответил Христос на вопрос: когда приидет Царствие Божие)».

Чтобы легче было работать над собой, чтобы мы добровольно, с радостью отдавали нуждающимся не только избытки материальных благ, но научились благотворить даже от скудости своей, как евангельская вдова, которая в церковную сокровищницу положила две лепты — всё, что имела, для этого надо всегда помнить, что материальное богатство — это не истинное богатство. Такое богатство Христос называет неправедным и чужим.

Преподобный Варсонофий пишет: «Всё, что имеет христианин, есть Божие и общее всех христиан, и никто не имеет собственного своего». Поэтому сильно согрешает тот человек, который имеет чем поделиться с другими, но не делится, не утешает их.

Таким жестоким, нерадивым и сребролюбивым Господь говорит: Если вы в неправедном богатстве не были верны, кто поверит вам истинное? И если в чужом не были верны, кто даст вам ваше? (Лк.16:11–12).

Наше истинное богатство — это христианские добродетели; любовь к Богу и ближним, вера, надежда, смирение, кротость, воздержание, мудрость, рассудительность, мир душевный и другие добродетели. Такое богатство делает нас наследниками Царствия Небесного, оно перейдет с нами в вечную жизнь.

Значит, истинное богатство посылает нам Господь за дела милосердия, когда мы верно и правильно определяем (распределяем, употребляем) наше неправедное (материальное) богатство. Это относится к внешнему милосердию.

О сердечном милосердии преподобный Исаак Сириянин пишет так: «Что есть сердце милующее? Это возгорение сердца у человека о всём творении: о человеках, о птицах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи человека источают слёзы. От великой и сильной жалости, объемлющей сердце, и от великого терпения умиляется сердце его, и не может он вынести и слышать или видеть какого-либо вреда или малой печали, претерпеваемой тварью».

Поэтому, когда милосердный христианин видит согрешающего, тогда он проникается к нему жалостью, но не презрением и равнодушием и всячески старается помочь ему исправиться, избавиться от греха.

Самая высокая милостыня для ближнего — это утолить духовную жажду познания вечной Истины, насытить духовно алчущего.

Наилучшие плоды приносят дела сердечного милосердия в сочетании с делами внешнего милосердия. Кто мало жертвует, тот мало и приобретает духовно. К сожалению, часто мы действуем по пословице: «Охотно мы лишь то дарим, что нам не надобно самим», то как же мы можем надеяться на великие дела милосердия Божия по отношению к нам? Ведь недаром говорят: «Что посеешь, то и пожнёшь». В земной жизни мы сеем дела милосердия в ближних своих, а плоды дел своих пожинаем в жизни вечной, А с тощего, неполного зерна… какой урожай?

Когда мы проявляем немилосердие, жестокость и беспощадность к людям, тогда мы сознательно ставим непроходимое препятствие, как бы стену, между нами и Богом, а потом сами же удивляемся: почему Господь не слышит нас? Почему не помогает нам? — Да потому, что закон жизни таков: «Как аукнется, так и откликнется».

Если будем много добра делать другим, то Господь нам дарует много даров и талантов, много добродетелей, которые введут нас в Царство Небесное, а если мы своё добро оставим для себя, затворив своё сердце от других, то Господь отвернется от нас и в свое время скажет: «Выбросьте этого немилосердного раба во тьму кромешную…» Каково будет нам?.. Не лучше ли сейчас нам крепко задуматься над этим?

Каждое мгновение приближает нас к вечности. Каждый день, в который мы не сделали доброго дела, потерян для нас в вечности, ибо он не оправдает нас на Страшном Суде, но осудит за грехи малые и большие, вольные и невольные. Вот почему великий праведник, доктор Фёодор Петрович Гааз, торопился много делать добра и всем говорил: «Торопитесь делать добро, пока не поздно, пока ещё живы».

Инок пишет в своём дневнике: «Какую трогательную, бескорыстную любовь к ближнему показывает богатый во аде, когда ходатайствует пред Авраамом за своих братьев, боясь, как бы и они не пришли разделить его ужасной участи! И, однако, это бесспорно доброе движение его сердца обречено на полную неудачу и бесполезность: ни ему не помогла его усердная просьба, ни братьям: так делается понятным и подтверждается, что за гробом уже невозможно никакое доброе дело и что всякий пожнёт там то, что сам посеял здесь…»

Христос повелевает нам быть милосердными. Он говорит: Будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд (Лк.6:36).

Блажен, кто исполняет повеление Его!

Милосердие Божие

Вот как пишет инок в своём дневнике «В объятиях Отчих» о милосердии Божием:

«Милосердие Божие к нам столь велико и превышает всякие заслуги наши, что предъявлять на него права не может никакая святость и достоинство. Отсюда же само собою ясно и то, что никакое истинно доброе дело не забудется у Бога, но непременно принесёт творящему оное плод сторицею.

…Мы внимательнее отмечаем то, как Бог наказывает нас бедствиями, и совсем не хотим замечать того, как Он гораздо более милует нас Своим долготерпением и щедротами. А между тем это долготерпение и щедроты Божий таковы, что часто то самое, что мы склонны считать бедствием и наказанием Божиим, — является по более глубоком проникновении сущим благодеянием Божиим, предотвращающим, по промышлению Божию, от нас не одно, а иногда целый ряд других бедствий и неприятностей. О если бы нам видеть всё, что делается для нас за пределами нашего наблюдения милосердием Божиим?..

…Господь прощает всякое наше падение и измену Ему. Но часто повторение этих падений расслабляет нашу душу, делает её всё более и более неосторожною, равнодушною к опасностям, соблазнам и новым изменам, а чрез это и менее достойною и способною укрепляться и преуспевать в верности Господу Богу и наслаждении Им. Не злоупотребляй же милосердием Божиим и легкостию помилования и обращения, бойся извинять хотя бы самые маловажные, по видимости, нарушения верности Господу и любви к Нему.

Если бы строго серьёзно рассмотрел Господь беззакония наши и вменил их (аще беззакония назриши…) — не оправдались бы все святые! Многие святые, с другой стороны, оправданы и очищены милосердием Господа при самых тяжких преступлениях, возмущавших в своё время не только Божественное, но и просто человеческое чувство. Господь если милосерд, то милосерд не к одному или нескольким, но ко всем. Ни от кого ещё не закрывал Он дверей покаяния. Никого не судил строже других, но всех одинаково, соразмерно, с одинаково беспредельной мерой долготерпения, незлобия и милосердия к несчастным грешникам.

…Милосердный до конца Господи! Грех сильно искалечил меня: притупил мне ум, растлил сердце, испортил волю, расслабил память, развялил все телесные наклонности и, в довершение всего, наделил жгучим сознанием всего этого уродства, жаля им беспрестанно, беспощадно и беспрепятственно. Господи! Исцели душу мою, яко согреших к Тебе! Ты — один можешь помочь здесь! И помоги же, помоги. Милосердный Врач отчаянных, на примере милосердного самарянина показавший, что наипаче тот ближний Твой, кто несчастен и нуждается в быстрой и существенной помощи!

…Господи! Как я могу молиться Тебе сегодня? Как заикнусь о милосердии ко мне? Я так грубо отказал в помощи одному бедняку, хотя я имел чем помочь ему! Нет оправданий моему немилосердию и неразумию. Сам постоянно докучаю Тебе своими бесчисленными нуждами и просьбами, а докучающего мне бедняка не терплю. Сам хнычу о нетленных благах, а с несчастным бедняком тягощусь и поделиться даже ничтожною монетою, в которой я не нуждаюсь, а он из-за неё, быть может, и голодает и бедствует. Сам я столько раз явленно и неявленно получал просимое, а другому дерзаю отказать в подаче насущного, имея возможность? Господи! Стыдно мне, больно — до слез стыдно… Исправь меня!..

…Дерзай, чадо, прощаются тебе грехи твои! (Мф.9:2). Сколько отеческой ласки, ободрения, утешения, предупредительного милосердия в этих простых словах!

Расслабленный ещё не успевает ничего высказать Спасителю, а Он уже спешит влить в него всю надежду на помощь и милосердие: Дерзай, чадо!.. Ты болен, ты грешен, ты беспомощен, ты жалок, несчастен, ты так свыкся со своей горькой долей, что потерял последние надежды на лучшее, так отвык от счастия, что боишься верить даже в то, что и Я могу чем-нибудь помочь тебе?! — Дерзай, чадо!.. Смелее требуй от Меня всего, что нужно! Смелее веруй, что могу дать всё, чего не имеешь; могу дать гораздо большее, чем желаешь и смеешь ждать от Меня!!!

Господи! Как часто и все мы нуждаемся в этом Твоем милосердном ободрении: дерзай, чадо! Как часто мы сами виноваты в длительности своих страданий и безысходных тяжёлых состояний тем, что не умеем дерзать, не стараемся дерзать. Не спешим за помощью и утешением к Отцу Небесному и так преувеличиваем тяжесть своего положения, что даже Господа оскорбляем маловерием и неверием в то, что Он может помочь нам… Да оглашает и нас в эти минуты, Господи, Твое милосердное, нежное Отеческое: Дерзай, чадо!

…Усомнюсь ли в Твоём милосердии и благопослушливости, о Всеблагой и Благоуветливый11 Господи! Как не возблагодарю Тебя за новое неизреченное благодеяние и дарование по усердной молитве к Тебе моей!.. Господи! Утверди мя в вере, уповании и устремлении к Тебе во всех моих нуждах и напастях».

Чтобы познать милосердие Божие и опытом жизни ощутить на себе милость Его, надо полностью предаться воле Божией в болезнях, скорбях и напастях. Когда душа чувствует, как благ и милосерд Господь, тогда она становится мужественной и крепкой. Она освобождается от страха бесовского — страха: «как бы чего не случилось…» Ей уже никакая беда не страшна на земле: ни пожар, ни разбойники, ни гроза, ни смерть близких, родных и любимых — ничто уже не может вывести её из равновесия. Она всегда тиха, покорна, послушна воле Божией.

Она боится только одного; как бы чем не прогневать Господа и не потерять Его любовь и милосердие. А поэтому всеми силами старается угождать Ему исполнением заповедей Божиих, старается как можно больше сеять добра вокруг себя, чтобы делами милосердия доказать свою любовь к Богу и ближним.

Значение милосердия

Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.
Мф. 5:7

Среди всех других добродетелей добродетель милосердия занимает особое место, потому что Страшный Суд будет происходить по признакам проявления душою дел милосердия (см. Мф.25:31–46) и любви. Любовь подвигает душу на милосердие, и только любовь придаёт истинную цену милосердию, как соль придаёт приятный вкус пище.

Милосердие и любовь, можно сказать, неразделимы. Как милосердие без любви, так и любовь без милосердия малоценны в очах Божиих. То же самое надо сказать и о вере: как вера без дел мертва, так и одни добрые дела без веры не спасают душу.

Враг рода человеческого — дьявол — особенно ненавидит милосердие, потому что Господь любит добрых, отзывчивых людей и неизменно являет им милость Свою. Злой силе трудно побороть тех людей, которые с любовию творят много добрых дел ради Христа, ради своего спасения и ради спасения ближних.

Епископ Вениамин Милов пишет: «Бог хранит каждое благодеяние, как зеницу ока, любит человека за доброту более, нежели мать сына… Долг угодников Божиих — не пропускать случаев делать добро и совершать их неистощимо, с полной любовью».

Господь наш Иисус Христос говорит: Давайте, и дастся вам; мерою доброю, утрясенною, нагнетенною и переполненною отсыплют вам в лоно ваше; ибо какою мерою мерите, такою же отмерится и вам (Лк.6:38).

И апостол Павел тоже говорит: Кто сеет щедро, тот щедро и пожнет (2Кор.9:6), а псалмопевец Давид ублажает милосердных, ибо к ним особо милосерд Господь. Он пишет:

Блажен, кто помышляет о бедном и нищем. В день бедствия избавит его Господь (Пс.40:2).

Надо глубоко верить, что слова Господни непременно исполнятся на нас, как в своё время исполнились они на святых, которые поучают нас примером своей жизни.

Вот, например, преподобный Савва Освященный и преподобный Сергий Радонежский в неурожайный год раздали голодным последние запасы монастырского продовольствия.

Насельники обители возроптали на них за излишнее щедролюбие, но преподобные отцы Савва и Сергий утешали их и велели ожидать помощи свыше. И действительно, Господь не замедлил помочь им. Промыслом Божиим в монастыре оказалось продуктов больше, чем было раньше.

Старец Силуан пишет: «Когда у тебя отнимают имущество, то ты отдай, ибо любовь Божия не может отказать; а кто не познал любви, тот не может быть милостивым, потому что нет у него в душе радости Святого Духа… Меня этому ещё родной отец научил. Когда случалась в доме беда, он оставался спокоен. Однажды мы шли мимо нашего поля, и я сказал ему:

– Смотри, у нас воруют снопы.

А он говорит мне:

– Э, сынок, Господь уродил хлеба, нам хватит, а кто ворует, стало быть, у него нужда есть».

Вот ещё пример милосердия, достойный подражания. Одна престарелая получала очень малый паёк хлеба на целые сутки, и все же уделяла из него часть больным и голодным.

За её доброту Господь даровал ей здоровье, бодрость духа и радость духовную.

Значение милосердия очень понятно объяснил преподобный Серафим, Саровский чудотворец, одному из своих посетителей, который дал деньги ему, а потом помыслил:

«Зачем преподобному отцу деньги?» Преподобный Серафим так пояснил ему: «Во время войны с галлами надлежало одному военноначальнику лишиться правой руки, но эта рука дала какому-то пустыннику три монеты на святой храм, и молитвами Святой Церкви Господь спас её. Ты это пойми хорошенько и впредь не раскаивайся в добрых делах».

Делами милосердия можно достичь очень многого… Господь слышит молитвы милостивых и исполняет их благие прошения, а благодать, как нежная мать, хранит их на всех путях жизни от всякого зла.

Не забывай, друг мой, что к делам милосердия относятся и благодушное перенесение всех скорбей и напастей от врагов, любовь к ним и молитва за них.

Не забывай также, что если милосердие привлекает благодать Божию к проявляющим его, то жестокие и немилосердные поступки христианина отталкивают от него благодать.

Преподобный Исаак Сириянин пишет:

«Будем непрестанно понуждать себя — во всякое время внутренне быть милосердными ко всякому разумному естеству. Ибо так внушает нам учение Господне. И надобно не только сохранить это внутреннее наше милосердие, но, когда призывают самые обстоятельства дел и нужда, не вознерадеть и о том, чтобы доказать любовь свою к ближнему явно. Ибо мы знаем, что без любви к ближнему ум не может просветиться Божественною беседою и любовью».

Отец Иоанн С. советует: «Просто, без больших трудов приходят к тебе деньги — просто, не думая много, и раздавай их щедро… Если нищие преследуют тебя, это, значит, милость Божия непрестанно преследует тебя».

У истинно милостивых христиан милосердие изливается на всех окружающих, не отличая одного от другого. Только дела милосердия разнятся по своей значительности, но сердечная сострадательность у них ко всем одинакова. Советую, Д., и тебе так поступать, особенно когда милость твоя проявляется к нищим. Не разбирай, кто достоин, кто недостоин твоего внимания, — всем подавай, кто просит. Этим ты и себя духовно обогатишь, и ближнего от падения оградишь. Некоторые нищие озлобляются на тех, которые безучастно проходят мимо них. У них тогда рождается ненависть ко всем богатым, ко всем религиозным, сытым, нужды не знающим. Иногда эта ненависть доходит до того, что они начинают изрыгать хулу на Самого Бога.

Отец Александр Ельчанинов пишет. «Кто даёт волю доброму движению своего сердца, тот обогащается прежде всего сам — в его душу входят светлая, целительная сила, радость, мир, врачующие все болезни и язвы нашей души. Жестокосердый, наоборот, сжимает своё сердце, он впускает в него холод, вражду, смерть.

Быть добрым — это не значит натаскать себя на добрые поступки, а накопить тепло благодати в своём сердце, и прежде всего — очищением и молитвой. Как не простудиться на морозе? — Быть внутренне согретым. Как не охладеть в мире? — Обложить сердце теплотой благодати Святого Духа. Наше немилосердие, неумолимость, беспощадность к людям есть непроходимая завеса между нами и Богом. Это как если бы мы закрыли растение чёрным колпаком, а затем стали бы сетовать на то, что оно гибнет без солнечных лучей».

Формы милосердия и упование на милость Божию

Милосердие должно проявляться как в материальной помощи нуждающимся, так и в моральной поддержке, в молитве. На Страшном Суде будут помилованы не только те, кто напоит, накормит и оденет имеющих в этом нужду, но и те, кто посетит болящих или в темнице сидящих и добрым словом утешит их. Такая форма милосердия посильна всем.

Кому Господь даровал здоровье, тот легко может приумножить этот дар Божий (талант) делами милосердия: или постирать болящему, или в его помещении прибрать, или на его огороде поработать, или воды ему принести, или дрова заготовить, как это делал святитель Иоасаф Белгородский. Он не только все свои доходы тратил на бедных, но и своими руками колол дрова, которые покупал для вдов и сирот… А ведь был епископом!

Пример милосердия Господь показал нам в притче о раненном разбойниками и о самарянине. Совершенно чужой и незнакомый человек проявил заботу о попавшем в беду, как самый близкий и родной. Он перевязал ему раны, употребив на это все свои запасы вина и елея, на своём осле отвёз его в гостиницу и хозяину гостиницы обещал уплатить за все издержки по уходу за больным вплоть до полного его выздоровления. Вот какую сердечную заботливость, внимательность и предусмотрительность проявил милосердный самарянин по отношению к незнакомому человеку, который, по всей вероятности, был еврей, а евреи презирали самарян и не хотели иметь с ними ничего общего. И, несмотря на это, милосердный самарянин так усердно и милостиво помог этому человеку, попавшемуся в руки разбойников.

Это и для нас хороший пример: помогать нашим врагам.

Преуспевший в своём милосердии праведник, доктор Гааз, пишет: «Не смущайтесь пустыми условиями и суетными правилами светской жизни. Пусть требование блага ближнего одно направляет ваши шаги.

Если нет собственных средств для помощи, просите кротко, но настойчиво у тех, у кого они есть. Не бойтесь возможности уничижения, не пугайтесь отказа… Торопитесь делать добро. Умейте прощать, желайте примирения, побеждайте зло добром.

Не стесняйтесь малым размером помощи, которую вы можете оказать в том или другом случае. Пусть она выразится подачею стакана свежей воды, дружеским приветом, словом утешения, сочувствия, сострадания — и то хорошо. Старайтесь поднять упавшего, смягчить озлобленного, исправить нравственно разрушенного».

Делая добро ближнему, каждый должен помнить, что Господь не оставит и его самого.

Святой Августин сказал: «Думаешь ли, что тот, кто кормит Христа (то есть нищих), не будет сам накормлен Христом?»

Однажды двое путешествующих иноков, истомлённых трудом и изморенных голодом, потеряли надежду где-либо подкрепить себя пищею. Они были очень печальны и тяжело

вздыхали об этом. Вдруг явился им Ангел Господень и сказал им:

– Вы всё оставили ради Бога с величайшим на Него упованием, теперь же печалитесь как бы лишённые всякой надежды: Бог насыщает скотов, неужели Он оставит сынов, изнемогающих от голода?

И действительно, вскоре они вошли в город и сразу в три дома были приглашены на отдых и подкрепление сил.

Так ученики Христовы, апостолы, измученные безуспешной ловитвой рыбы в продолжение всей ночи, потеряли надежду поймать хоть сколько-нибудь рыбок. Но Воскресший Христос явился им и повелел закинуть сети в море, а когда сети стали наполняться множеством рыб, тогда учеников объял страх от видимого чуда, Христос повелел им испечь рыбы… А потом стал угощать их, говоря: Придите, обедайте. Взял хлеб и рыбу и дал им (Ин.21:12–13).

Сколько подобных примеров бывает в жизни каждого благочестивого христианина!

Мы ужасаемся, удивляемся и восклицаем:

– Откуда это? Что за чудо!

Но продолжаем оставаться такими же маловерными и малодушными. Мучительные мысли сокрушают нас печалью: как, что, почему и отчего то-то и то-то? Что поесть? Во что одеться?..

Суетимся, мечемся в страхе отстать от других наружным блеском и в этой суете совсем забываем о нуждающихся в самом необходимом… Теряем надежду на Бога, веру в Промысл Божий, упование… Ужасаемся оскудения, боимся обнищать. О причине сего метко говорит святой Августин:

«Надежда ещё не достигла своего совершения: и яйцо есть зародыш, но ещё оно не цыплёнок».

Вот, когда зародыш нашей надежды на Бога созреет и оживёт, как цыплёнок, вылупленный из скорлупы, тогда не будет ужасать нас оскудение благ земных и тогда мы сами будем искать случая, кому в чём помочь, а в нищете своей будем уповать лишь на Господа.

Назидательны слова святого Иоанна, патриарха Александрийского, после потери тринадцати церковных кораблей с пшеницей. Он сказал: «Господь дал, Господь и взял; как угодно было Господу, так и сделалось; да будет ими Господне благословенно! (Иов. 1:21)

Потерпите, дети, и ничего не бойтесь!.. Бог предохранил меня от большого греха: не случись этого, и я превознёсся бы умом, возгордился бы тем, что подаю многую милостыню бедным, и имел бы о себе высокое мнение, что я щедролюбив; а потому справедливо любящий Отец тщеславного сына наказал, чтобы он не превозносился. Бог милостиво нас увещевает, нанесши нам несколько ран, чтобы мы пришли в чувство и скорее бы обратились к Нему.

Но Он есть Тот же Самый Бог, Который был и во время Иова, столь же Всемогущий и столь же Милосердный — Он не оставит нас».

В скором времени Господь сугубо вознаградил его потерю.

Истинное упование на Бога есть то, когда мы находимся в крайне тяжелых условиях, в большом притеснении, в большой нужде и бедности, но не падаем духом и своим терпением побеждаем все невзгоды.

У Господа есть два неиссякаемых источника: один — провизии и всех других предметов, необходимых для жизни; другой — милосердия и духовных дарований. Из этих двух источников Господь посылает, кому что полезнее для души и кто что может вместить.

Кто познал сладость любви Божией к ближним, тому не приходится нудить12 себя на милосердие, оно как следствие вытекает из причины — любви. И чем совершеннее любовь, тем полнее и совершеннее милосердие.

Доктор Гааз был прежде очень богатым. Он имел суконную фабрику и большое имение. Но по мере того, как сердце его разгоралось великой любовью к бедным, больным, заключённым, ко всем несчастным, он постепенно употребил всё свое богатство на них и дошел до того, что хоронить его пришлось на средства полиции.

Вот пример совершенного милосердия. Но не каждый может вместить такое, поэтому и не каждому это полезно. Дойти до нищеты могут многие при понуждении себя на это, но не многие могут безропотно нести этот крест, поэтому в добродетели милосердия крайне необходима рассудительность.

Мы должны исполнять все заповеди Божий, и прежде всего заповедь о любви, должны уповать на Господа и совершенно предать себя Его Всесвятой воле, тогда и Он не посрамит нашей надежды, не оставит нас в беде и крайней нищете.

В древние времена люди так говорили: «Аще бы мы творили, еже есмы должны, Бог бы нам сотворил, еже хощем».

Святой Иероним, поучая об этом, сказал: «Да будет человек тем, чем он должен быть, и тот же час пошлет ему всё Тот, Которым всё совершилось».

Рассудительность в делах милосердия

Преподобному Варсонофию задали такой вопрос:

– Если кто-либо богат и имеет более, чем ему надобно, не имеет ли он нужды в рассудительности?

Старец ответил:

– Да, он имеет нужду в рассудительности, чтобы не следовать сверх силы своему помыслу и после не раскаиваться в том, что сделал.

Апостол Павел пишет: Не требуется, чтобы другим было облегчение, а вам тяжесть, но чтобы была равномерность (2Кор. 8:13).

В духовной и моральной поддержке, в добром слове утешения отказывать никому нельзя, если человек действительно в этом нуждается, а в материальной помощи отказывать иногда даже необходимо.

Конкретных причин отказа бывает много, а в общих словах — это забота о духовной пользе нуждающегося (не в насущном хлебе, разумеется!) и знание своей меры, своего положения и своего духовного возраста.

Преподобный Варсонофий Великий пишет: «Бог не хочет, чтобы человек делал что-либо сверх силы своей. Если кто имеет необходимо нужное для него самого, то сего не должен издерживать на милостыню, чтобы после, при собственном недостатке, не стал скорбеть, не в силах будучи понести скудости. А когда просящий будет докучать ему и он скажет: прости меня, мне нечего дать тебе, то это не будет ложь, потому что тот, у кого есть только необходимое, нужное для него самого, не имеет что дать другому. Пусть скажет просящему: прости меня, я имею только то, что необходимо нужно мне самому».

Особенно так следует поступать с ленивыми, здоровье которых позволяет трудиться, но они не хотят.

Отец Иоанн С. пишет: Если мы знаем о некоторых, что они бедны от праздности и лени, таким мы не должны выделять из своих трудовых избытков. Кто не хочет трудиться, тот и не ешь (2Фес.3:10).

Но я должен предупредить тебя, друг мой, что такое поучение святых отцов относится к несовершенным в добродетели. Мера совершенных — отдать просящему последнее, уповая на милость Божию. Совершенные в духовной жизни не рассуждают, кто просит и для чего просит. Всех стараются утешить, чем только могут.

Не следует только занимать в долг крупные суммы денег с целью помочь ближним, потому что может случиться, что условия жизни изменятся и долг останется безвозвратным.

В таких случаях надо тоже отказывать в просимом.

Бывают даже такие случаи, когда свои деньги и вещи жалеют отдать просящим, а других вынуждают на помощь, не задумываясь над тем, что последнее отбирают у них для другого или для себя.

Преподобный Исаак Сириянин об этом так пишет:

«Если угодно сеять в нищих, то сей из собственного. А если вознамеришься сеять из чужого, то знай: это самые горькие плевелы».

Рассуждение нужно иметь и при посещении больных. Бывают такие заболевания, которые требуют абсолютной тишины и покоя, так что наше посещение для болящего может оказаться в тягость. Прежде чем посетить болящего, надо узнать у родственников, можно ли это сделать.

Часто задают вопрос:

– Что важнее — молитва или служение ближним? Что предпочесть?

На такой же вопрос архиепископ Варлаам отвечает так: «Ради дела послушания и заботы о ближних надо всегда сокращать время моления своего, так как послушание выше поста и молитвы, и не смущаться, а сознавать важность служения ближним».

Как молитву, так и дела милосердия надо совершать по возможности втайне. Христос предупреждает: Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного (Мф.6:1).

Похвала людей отнимает у нас награду от Бога. Но не только по этой причине добро надо делать втайне. Явное милосердие развивает гордость и тщеславие, самомнение и самодовольство, поэтому мудро поступает тот, кто скрывает свои добрые дела даже от близких людей, по словам Христа: Пусть левая рука твоя не знает, что делает правая (Мф.6:3).

Хорошо делать добро как бы от второго лица, то есть говорить: «Меня просили Вам передать…» и не смущаться мыслью: «Ведь я обманываю!» Это не обман: Христос и святые отцы учат и, можно сказать, просят нас об этом, то есть чтобы мы подавали бедным.

Хорошо также через кого-либо передать свою лепту нуждающимся. Об этом отец Иоанн С. так пишет: «С радостью расточай стяжания свои в жертву Господу и святым Его.

Если через чьи-либо руки пересылаешь их, верь, что они дойдут по принадлежности».

Тайное милосердие полезно ещё и по той причине, что поступающий так реже осуждает других или совсем никого не осуждает, потому что рассуждает: «Как я скрываю от других добродетель, так и другие скрывают от меня.

Они хорошие и добрые, а показывают вид, будто грешат, чтобы их не превозносили…»

Как правило, мы судим о других по себе. Если мы ревнуем и завидуем, то думаем, что и все ревнивые и завистливые; если сами подозрительны и мнительны, то и в других «видим» то же самое; если осуждаем, то думаем, что за нашей спиной осуждают нас, злословят, поносят имя наше и т. д. И наоборот: если мы сами любим других, то думаем, что и к нам такие же добрые чувства у всех; если сами воздержаны во всём, то и о других так думаем; если дела милосердия мы творим тайно, то думаем, что и все так делают. Вот почему полезно творить добрые дела втайне. Советую, друг мой, обратить на это особое внимание, чтобы у нас не было обратного явления. А то иногда сделаем на грош, а оцениваем дела свои на рубль… Растрезвоним везде о себе!.. Вот какой я милосердный!.. Избави, Господи!..

Суд без милости не оказавшему милость

священник Иоанн (Долинский)

Притчею о милосердном самарянине, прочтённою сегодня в Евангелии, Иисус Христос объяснил законнику иудейскому, а в лице его и всем нам: кто наш ближний и кого мы должны любить, как себя самих, чтобы получить Царствие Небесное.

Итак, кто же наш ближний? Всякий человек, имеющий нужду в нашей помощи, в нашем покровительстве, будет ли то соплеменник и единоверец наш, будет ли то личный враг наш или иноверец, положим, католик, лютеранин, еврей или магометанин. Одним словом, кто бы он ни был, мы должны смотреть на нуждающегося в нашей помощи, как на человека, подобного себе, оставляя при этом в стороне его личную вражду к нам и вероисповедание его. Ибо Иисус Христос для спасения нас, грешных, от адских мучений претерпевал всякого рода бедствия и среди них оказывал несчётные благодеяния роду человеческому, не переставал с отеческой нежностью умолять нас о любви и благотворительности ко всем без исключения. А чтобы сильнее побудить нас к милосердию, Он торжественно объявил всем нам, что в лице меньшей братии, угнетаемой скорбями и лишениями, Он Сам терпит и к Себе Самому относит всякое благодеяние, сделанное нами ради Господа для своих ближних, и за то наградит нас в день Последнего суда Своего участием в Его Небесном Царствии.

Этой-то сострадательности, ко всем без исключения, Иисус Христос и научает нас примером милосердного самарянина, упоминаемого в чтенной сегодня Евангельской притче.

Самарянин был человек другой веры, другого племени, враждебного иудеям, но при виде ограбленного и израненного странника-иудея забыл племенную вражду и различие вероисповеданий и посмотрел на него как на человека, подобного себе: он сжалился над несчастным, перевязал ему рапы, возливая на них масло и вино, посадил на своего осла, привёз в гостиницу и там принял участие в его положении. А на другой день, выезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нём; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе (Лк.10:30–38).

Так, слушатели, должны поступать и мы, если желаем исполнить заповедь Господа о любви к ближнему и получить Царство Небесное. Случаев же для выражения любви к ближнему всегда бывает очень много.

Положим, слышим мы, и даже сейчас перед собою видим, о людях, которые вследствие пожара или другого какого несчастья лишились крова, имущества, хлеба и остались наги, босы и голодны. В другом месте, слышим мы, помирают, не оставляя никакого материального обеспечения, отец и мать большого семейства с малолетними детьми, которые, потеряв своих родителей, лишаются всего необходимого для жизни, вследствие чего им угрожает ещё большая опасность, чем потерпевшим от пожара, помереть от голода и холода, если не явятся им на помощь ревнители христианского благочестия и ради Господа, из любви к ближнему не займут место их родителей. Вот здесь-то и нужна помощь милосердного самарянина, чтобы облегчить душевные и телесные страдания этих несчастных, не дожидаясь со стороны их просьбы к нам. Ибо сердце человека, исполненное христианской любви, само по себе сжалится над несчастными, не дожидаясь со стороны их просьб, как поступил и упоминаемый в притче самарянин.

Если же мы не знаем лично этих страдальцев, о них нам сказали другие или они сами о себе, и нам не хотелось бы им благодетельствовать, то, для возбуждения в себе сострадания к этим несчастным, мы всегда должны мысленно ставить себя на их место и оказывать им то же самое, чего бы мы сами пожелали от ближнего при подобных обстоятельствах. Ибо Господь повелел нам любить ближних как себя самих, если желаем получить за то Царство Небесное, в противном же случае мы не наследуем Царствия Небесного, ибо суд без милости не оказавшему милость (Иак.2:13).

Имея всегда примером милосердного самарянина, не будем, братия, глухи и бесчувственны к жалостным просьбам страдальцев сего мира, поможем им по мере сил наших, несомненно следуя учению Господа и помня, что Он воздаст нам за то в день Последнего суда Своего. Подобным людям будем благодетельствовать, не дожидаясь со стороны их просьб, ибо представленный Господом в Евангельской притче самарянин сам сжалился над ограбленным и израненным странником, как сказано в Евангелии, хотя тот и не просил его, чему должны подражать и мы, если желаем получить Царство Небесное. Аминь.

Всякая ли милостыня принимается Господом?

архимандрит Амвросий (Юрасов)

Милостыня, как и жертва, может быть разная. Когда израильский народ сорок лет шёл по египетской пустыне, пророк Моисей поднялся в горы для молитвы Богу. А люди в это время отлили из золота тельца и поклонялись ему. Все израильтяне сняли тогда с себя золотые кольца, украшения и пожертвовали на этого идола. Но Господу эта жертва не была угодна.

Из Ветхого Завета мы знаем и другой случай, когда израильский народ жертвовал золото и серебро для построения храма. Это было Господу угодно.

У нас у ворот монастыря стоят люди, собирают деньги. Мимо проходят люди, верующие и прохожие, и подают им. И некоторые из этих нищих позже напиваются и палками начинают избивать друг друга. Такая милостыня не приносит добра. Если хочешь помочь человеку, страдающему страстью винопития, лучше дай ему хлеба, продуктов, одежду, помоги его детям.

Есть люди, которые имеют острую нужду, но стесняются просить. Они с утра до вечера работают, но получают гроши, а то и вовсе остались без работы, инвалиды. Вот таким людям надо помогать. Когда мы даём милостыню нуждающемуся, Сам Христос принимает её.

Одному благочестивому старцу, когда он раздал всё своё имущество, говорили: «Что ж ты себе ничего не оставил?» Он им отвечал: «Милые мои, как вы не поймете? Когда человек переезжает из одного дома в другой, он всё богатство берёт с собой. Настаёт время моего перехода в тот мир. Так и я. Всё богатство через руки вдов, сирот, ближних передаю для себя в тот мир».

Почему милость фарисея не угодна Богу?

Фарисеи считали себя праведными, но эта праведность была Господу не угодна. И Господь говорит: «Не будьте как фарисеи». Что делали фарисеи? Они приходили в людное место, на площадь, посвистом в рожок созывали нищих. Все, кто хотел получить милостыню, к ним бежали. Фарисеи вытаскивали котомочку с деньгами и нарочито прилюдно раздавали милостыню.

Господь запретил делать добрые дела напоказ, сказав: Когда молишься, войди в комнату твою (то есть внутрь себя) и, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно (Мф.6:6). И о посте Господь предупреждал, что не надо поститься только внешне, чтобы все видели и знали, что ты постишься. Так делали фарисеи — в пост они ходили с унылыми, постными лицами. Раньше постились во вторник и четверг, потому фарисей, пришедший с мытарем в храм, говорил: Пощусь два раза в неделю (Лк.18:12). Подвиги надо совершать тайно, только для Бога.

Скажу из опыта. Когда новоначальные только начинают читать каноны, акафисты, стоит им похвалиться этим, мигом теряют способность к усердному молению. Молитва не идёт. И они не могут её восстановить, потому что нас только благодать Господня поддерживает. Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Если благодать Божия нас не сохранит, сами мы не сможем ничего сделать».

«Блаженны милостивии, ибо они помилованы Будут» (Мф.5:7), — говорит Священное Писание. Что нужно делать сейчас, чтобы быть помилованным в Будущем?

К блаженной Сарре пришла одна сестра и говорит: «Помолись обо мне, госпожа моя». Отвечает ей блаженная: «Ни я не помилую тебя, ни Бог, если ты сама не будешь миловать себя, творя добродетели, как завещали нам святые отцы».

Для того, чтобы быть помилованным Богом, человек должен быть добрым душой, сострадательным и милосердным ко всем людям, исполняя самую главную заповедь: «Любить Бога и любить ближнего». Как можем мы доказать, что любим Бога? Только через любовь к ближнему.

Интересен пример жизни одного человека. Он приобретает много книг, можно сказать, он в них утонул. Видя, что он много читает, а на деле знания никак не проявляет, я сказал:

– Ты как монах Мних: он имел много книг, спал на них и не знал, что в них.

А он спрашивает:

– Почему? Я всё знаю…

– Ответь, какая у тебя душа? Ты внутренне закрыт, зажат. Даже грехи пишешь сжато-сжато, на каждой строчке, пропуска между словами не оставляя. Твоя внутренняя скупость отражается даже на манере письма. И так в каждом деле.

Получает он около четырехсот рублей. Говорю ему с укором:

– Десятую часть надо отдавать на дела милосердия. А ведь ты никому копейки не дал.

– А мне целый месяц надо жить!

– Но Господь сказал, что десятую часть надо на Божий дела отдать. Это не я придумал.

И апостол Павел говорит, что «дающего рука не оскудеет». Ты в это веришь?

– Верю.

– А почему десятую часть не отдаешь?

– Но мне же не хватит на месяц!

– Господу что от тебя в первую очередь надо? Чтобы ты внутренне раскрылся в добре, не был зажатым и жадным.

И сколько ему примеров приводили — до него не доходит. Говорит: «У меня денег нет!»

Стал ему рассказывать о людях, как они работали над искоренением жадности. Господь их не оставлял, помогал. Например, епископ Вонифатий был с детства очень добрый, милосердный к нищим, к убогим, ко всем, кто имел в чём-то нужду. Всем всё раздавал. Однажды его мать заходит в амбар, а пшеницы нет! Всё раздал! Она стала плакать, причитать:

– Как же мы теперь целый год проживём? Ведь ничего не осталось!

Он утешал её, просил, чтобы она не плакала, была спокойна. Отправил её в дом, а сам встал в амбаре на колени, поднял руки и говорит:

– Господи, Ты же видишь, что я всё это делаю ради Тебя. Утешь мою мать!

И Господь услышал его и в одночасье стал амбар, полный пшеницы. Когда мать снова

туда вошла, посмотрела, упала на колени:

– Господи, прости!

Господь никогда никого не оставляет…..Продолжая вразумлять моего знакомого, говорю:

– Когда к нам на территорию люди приходят, просят помощи, смотрим: какие они.

По нескольку человек каждый день приходят, и все разные. Говорят: «Я не ел двое-трое суток». — «Подожди, сейчас тебя накормят». У некоторых действительно острая нужда. Им даём поесть, денег куда-то доехать. И происходит чудо: Господь возвращает эти деньги, преумноженные в несколько десятков раз.

Показал ему их.

– Видишь деньги? Мы их даём, и они возвращаются. Господь сторицей возвращает.

– А у меня нет денег, чтобы раздавать.

– Ты начни с малого. Начнёшь с малого, Господь пошлёт тебе через разных людей. И продукты, если ими будешь делиться, преумножатся. Чем больше будешь давать, тем больше Бог будет посылать для твоего существования. Так исполняются слова «дающего рука не оскудеет», «блаженнее давать, нежели брать».

Один монах жил, спасался. И пришёл к нему нищий, просил:

– Дай мне ради Христа одежду, я полностью износился.

Монах снял с себя старую одежду, надел новую, а нищему отдал то, что снял. Потом зашёл к себе и говорит:

– А ведь он просил «ради Христа». Что ж я Христу даю старую одежду, ношеную, а себе новую оставил. Нет, я догоню, отдам ему эту!

Догнал, отдал ему новую одежду, сам же снова надел старую. Нищий, просивший одежду, продал её. Одежда пошла по рукам, перепродавалась. Однажды монах на рынке в городе увидел её на торгу. Опечалился духом, пришёл домой и стал сокрушаться: «Господи, я согрешил, одежду отдал, а он её продал и деньги, видать, пропил. Я соблазнил человека новой одеждой». Господь его утешил. Слышит монах во сне голос: «Брат, проснись». Пришёл он в себя и увидел Христа, стоящего перед ним в его одежде. Спросил Он монаха:

– Это твоя одежда? Ты её дал нищему?

– Да, моя.

– Когда ты одежду давал нищему, Я принял её, и сейчас она на Мне. Не скорби. Ты

сделал доброе дело.

Когда мы даём что-то ради Христа, то должны жертвовать с любовью. Нельзя жить только для себя, пора начать отдавать, чтобы душа раскрылась в добре.

Святые отцы говорят, что можно спастись одной только милостыней, не имея каких-то других добродетелей. Так ли это?

Милостыня покрывает множество грехов. Тот, кто раскрылся в добре и всем помогает, уподобляется Христу. Ведь Господь наш — Сама Любовь, Добро, Милосердие, Источник жизни.

Конечно, в нас живут человеческие страсти. Бывает, что-то жалко отдать. Святые отцы учат так: если человеку не хочется чем-то делиться с ближним, если он жадный, то избавляться от этого порока нужно постепенно, начиная отдавать те вещи, которые не нужны.

Начать с этого. А когда привыкнем отдавать ненужное, легче будет отдавать и самое любимое, нужное.

Как-то поздравляли одного батюшку и подарили ему хорошие часы. Настольный будильничек в форме яйца. Сверху открывается и звонит. Очень приятные часы, всем понравились. А потом был день Ангела у нашего архиерея. Священник подумал: «Что же подарить? Надо же самое хорошее, самое ценное… Ну-ка, отдадим эти часы». Когда их владыке дарили, он сказал священнику:

– Какие прекрасные, дорогие часы… Пусть они у Вас останутся…

– Знаете, Владыко, — ответил тот, — нам надо учиться ни к чему сердцем не прирастать.

Жалеть ничего не надо. Господь не оставит: надо иметь будильник, пошлет.

Что интересно? Через два дня к священнику пришли гости и, поздравляя, подарили часы. Тоже будильник, как бы позолоченный, лучше, чем первый.

Таких случаев каждый православный христианин может вспомнить немало.

Обращаясь к жизни подвижников, видим: они всем творили добро. В этом раскрывали свою душу, любя Бога и ближнего.

Одному благочестивому старцу прихожанка дала миску ягод. Он принял, поблагодарил и передал другому брату. Тот другому… Так эти ягоды обошли всю братию, и вернулись к этому же старцу. О чём это говорит? Все они единого духа — Духа Христова. Дух Христов всех объединяет в любви, всех собирает в единое Тело Христово — Церковь. А Глава этого Тела — Сам Христос. Этим Духом богата и сильна Церковь.

Обычно говорят: «Как ни ступил, так грех совершил». Но можно жить и иначе: как ни ступил, так доброе дело сделал. Можно всем помогать и словом, и делом. Если нечего нам ближнему дать, у нас есть силы, бьётся сердце, течёт кровь. Можно пойти в больницу, в дома престарелых ухаживать за больными, за инвалидами. Слово утешения будет им приятнее, чем безликая «забота государства». Слово тоже может быть милостыней. И молитва тоже милостыня. Даже наша добрая мысль о дурном человеке, сожаление о его падении тоже своего рода милостыня.

Человек через милостыню внутренне начинает уподобляться Богу, исцеляется от страстей. Милостыня покрывает множество грехов.

Можно ли помогать деньгами, заработанными не совсем честно, как бы «лукавыми»?

Деньги, заработанные нечестно, не имеют такой цены, как заработанная плата, разделённая с нуждающимися. Эти деньги, действительно, «лукавые». Когда человек трудился в поте лица, его кровные, «потовые» деньги и цену имеют особую.

Расскажу такую историю. Было это в прошлом веке. В одной семье сыну исполнилось восемнадцать лет. Отец был богатый, но говорит сыну:

– Ты стал уже взрослый, надо тебе начинать трудиться.

И, посылая его в другой город, сказал:

– Поработаешь там на заводе. И отцу денег привезёшь. Пора тебе самому зарабатывать.

Мать, имея слепую любовь к ребёнку, дала ему с собой много денег:

– Сынок, там себя не обижай, ни в чём себе не отказывай!

Через год он приехал. Отец спрашивает:

– Ну, как, сыночек? Заработал?

– Да, заработал.

И подаёт отцу деньги, что ему дала мать. Отец взял их и… в печь бросил! Сын даже и бровью не повёл.

Прошло ещё время. Отец снова говорит:

– Давай-ка, поезжай в город, ещё потрудись. Денег ты много заработал. Мне нужны средства.

Сердобольной матери в это время не было дома. И сын без денег поехал в город. Через год приезжает измождённый, в изношенной одежде. Отец спрашивает:

– Ну, как, сынок, денег заработал?

Он показывает отцу медяки.

– Ну, что ж. Вижу, что потрудился.

Взял их у сына и снова в печь бросил. Сын как бросится за ними в огонь:

– Это мои деньги, заработанные потом, вот этими руками! Видишь, какие у меня руки?!

– Вижу, сыночек! Они тебе достались не так просто. Теперь вижу, что ты действительно трудился.

Эти деньги особенно ценны, дороги. А шальные деньги, незаконные, как приходят, так и уходят. Посмотрите на тех людей, которые постоянно воруют, хитростью отнимают деньги у людей. Им всегда мало. У них деньги не задерживаются. И духовно теряют они очень много, приобретая себе средства неправедным путем.

Когда мы даём милостыню человеку, то должны подавать с любовью. И настроить себя так: «Эту милостыню я даю Господу». Помните: Сам Господь через руки нищих, сирот, нуждающихся принимает её у нас и во сто крат преумножает богатство дающего, говоря: «Дающего рука не оскудеет».

Из завещания преподобного Ефрема Сирина

Вскоре по возвращении своём из Едессы преподобный Ефрем заболел. Слух об опасной болезни святого старца скоро распространился по окрестностям. Толпы народа устремились к его жилищу, чтобы получить от него последние наставления.

Предчувствуя близкую кончину, Ефрем на смертном одре болезненною рукою написал завещание, в котором оставил нам верное духовное изображение себя.

Уверенный, что любовь к нему едесских жителей не преминет обнаружиться в богатых приношениях для его погребения, Ефрем, ничего не требуя для себя, все обращает в пользу бедных. Он говорит окружающим его: «Принесите, что каждый из вас обещался положить с братом вашим, принесите и положите предо мною, чтобы, пока еще есть у меня немного памяти, сам я назначил цену… и пусть это раздастся бедным, нищим и нуждающимся. И вам послужит это на память, и мне на пользу; вы получите воздаяние за то, что дали, а я награду за то, что присоветовал».

Нестяжательный инок — преподобный Ефрем Сирин — не хотел обременять себя и по смерти тем, что отвергал при жизни. «Клянусь жизнью вашею и моею, — говорил преподобный о себе, — Ефрем был нестяжателен: не было у него ни жезла, ни сумы; ибо он слышал слова Господа: Не стяжайте ничего на земли».

Душеполезное чтение для детей

…Касательно исправления детских недостатков, вы, как мать чадолюбивая, сами займитесь вашим сыном… И иногда иносказательно, а иногда полушутливым тоном можете ему доказать: «Ты ведь молодой князь и через плохие поступки не ударяй лицом в грязь».
Свт. Феофан Затворник «Письма о христианской жизни»

Неразменный рубль

Николай Лесков

Глава первая

Есть поверье, будто волшебными средствами можно получить неразменный рубль, то есть такой рубль, который, сколько раз его ни выдавай, он всё-таки опять является целым в кармане. Но для того, чтобы добыть такой рубль, нужно протерпеть большие страхи… Этот неразмененный рубль — сколько ни отдавайте его в уплату за что-нибудь, — он всё-таки опять является в кармане. Чтобы заплатить, например, сто рублей, надо только сто раз опустить руку в карман и оттуда всякий раз вынуть рубль.

Конечно, это поверье пустое и нестаточное; но есть простые люди, которые склонны верить, что неразменные рубли действительно можно добывать. Когда я был маленьким мальчиком, и я тоже этому верил.

Глава вторая

Раз, во время моего детства, няня, укладывая меня спать в Рождественскую ночь, сказала, что у нас теперь на деревне очень многие не спят, а рядятся да гадают и, между прочим, добывают себе «неразменный рубль». Она распространилась на тот счёт, что людям, которые пошли добывать неразменный рубль, теперь всех страшнее, но зато их ждут и самые большие радости… Сколько можно накупить прекрасных вещей за беспереводный рубль!

Что бы я наделал, если бы мне попался такой рубль! Мне тогда было всего лет восемь, но я уже побывал в своей жизни в Орле и в Кремах и знал некоторые превосходные произведения русского искусства, привозимые купцами к нашей приходской церкви на рождественскую ярмарку.

Я знал, что на свете бывают пряники жёлтые, с патокою, и белые пряники — с мятой, бывают столбики и сосульки, бывает такое лакомство, которое называется «резь», или лапша, или ещё проще — «шмотья», бывают орехи простые и калёные; а для богатого кармана привозят и изюм, и финики. Кроме того, я видал картины с генералами и множеством других вещей, которых я не мог всех перекупить, потому что мне давали на мои расходы простой серебряный рубль, а не беспереводный. Но няня нагнулась надо мною и прошептала, что нынче это будет иначе, потому что беспереводный рубль есть у моей бабушки и она решила подарить его мне, но только я должен быть очень осторожен, чтобы не лишиться этой прекрасной монеты, потому что она имеет одно волшебное, очень капризное свойство.

– Какое? — спросил я.

– А это тебе скажет бабушка. Ты спи, а завтра, как проснёшься, бабушка принесёт тебе неразменный рубль и скажет, как надо с ним обращаться.

Обольщённый этим обещанием, я постарался заснуть в ту же минуту, чтобы ожидание неразменного рубля не было томительно.

Глава третья

Няня меня не обманула: ночь пролетела как краткое мгновение, которого я не заметил, и бабушка уже стояла над моею кроваткою в своём большом чепце с рюшевыми мармотками и держала в своих руках новенькую, чистую серебряную монету, отбитую в самом полном и превосходном калибре.

– Ну, вот тебе беспереводный рубль, — сказала она. — Бери его и поезжай в церковь.

После обедни мы, старики, зайдём к батюшке, отцу Василию, пить чай, а ты один, — совершенно один, — можешь идти на ярмарку и покупать всё, что ты сам захочешь. Ты сторгуешь вещь, опустишь руку в карман и выдашь свой рубль, а он опять очутится в твоём же кармане.

– Да, — говорю, — я уже всё это знаю.

А сам зажал рубль в ладонь и держу его как можно крепче. А бабушка продолжает:

– Рубль возвращается, это правда. Это его хорошее свойство, — его также нельзя и потерять; но зато у него есть другое свойство, очень невыгодное: неразменный рубль не переведётся в твоем кармане до тех пор, пока ты будешь покупать на него вещи, тебе или другим людям нужные или полезные, но в тот раз, что ты изведёшь хоть один грош на полную бесполезность — твой рубль в то же мгновение исчезнет.

– О, — говорю, — бабушка, я вам очень благодарен, что вы мне это сказали; но поверьте, я уж не так мал, чтобы не понять, что на свете полезно и что бесполезно.

Бабушка покачала головою и, улыбаясь, сказала, что она сомневается; но я её уверил, что знаю, как надо жить при богатом положении.

– Прекрасно, — сказала бабушка, — но, однако, ты всё-таки хорошенько помни, что я тебе сказала.

– Будьте покойны. Вы увидите, что я приду к отцу Василию и принесу на загляденье прекрасные покупки, а рубль мой будет цел у меня в кармане.

– Очень рада, — посмотрим. Но ты всё-таки не будь самонадеян: помни, что отличить нужное от пустого и излишнего вовсе не так легко, как ты думаешь.

– В таком случае не можете ли вы походить со мною по ярмарке?

Бабушка на это согласилась, но предупредила меня, что она не будет иметь возможности дать мне какой бы то ни было совет или остановить меня от увлечения и ошибки, потому что тот, кто владеет беспереводным рублем, не может ни от кого ожидать советов, а должен руководствоваться своим умом.

– О, моя милая бабушка, — отвечал я, — вам и не будет надобности давать мне советы, — я только взгляну на ваше лицо и прочитаю в ваших глазах всё, что мне нужно.

– В таком разе идём, — и бабушка послала девушку сказать отцу Василию, что она придёт к нему попозже, а пока мы отправились с нею на ярмарку.

Глава четвёртая

Погода была хорошая, — умеренный морозец с маленькой влажностью; в воздухе пахло крестьянской белой онучею, лыком, пшеном и овчиной. Народу много, и все разодеты в том, что у кого есть лучшего. Мальчики из богатых семей все получили от отцов на свои карманные расходы по грошу и уже потратили эти капиталы на приобретение глиняных свистулек, на которых задавали самый бедовый концерт. Бедные ребятишки, которым грошей не давали, стояли под плетнём и только завистливо облизывались. Я видел, что им тоже хотелось бы овладеть подобными же музыкальными инструментами, чтобы слиться всей душою в общей гармонии, и… я посмотрел на бабушку…

Глиняные свистульки не составляли необходимости и даже не были полезны, но лицо моей бабушки не выражало ни малейшего порицания моему намерению купить всем бедным детям по свистульке. Напротив, доброе лицо старушки выражало даже удовольствие, которое я принял за одобрение: я сейчас же опустил мою руку в карман, достал оттуда мой неразменный рубль и купил целую коробку свистулек, да ещё мне подали с него несколько сдачи. Опуская руку в карман, я ощупал рукою, что мой неразменный рубль целёхонек и уже опять лежит там, как было до покупки. А между тем все ребятишки получили по свистульке, и самые бедные из них вдруг сделались так же счастливы, как и богатые, и засвистали во всю свою силу, а мы с бабушкой пошли дальше, и она мне сказала:

– Ты поступил хорошо, потому что бедным детям надо играть и резвиться, и кто может сделать им какую-нибудь радость, тот напрасно не спешит воспользоваться своею возможностью. И в доказательство, что я права, опусти еще раз свою руку в карман и попробуй, где твой неразменный рубль?

Я опустил руку, и… мой неразменный рубль был в моём кармане.

– Ага, — подумал я, — теперь я уже понял, в чём дело, и могу действовать смелее.

Глава пятая

Я подошёл к лавочке, где были ситцы и платки, и накупил всем нашим девушкам по платью, кому розовое, кому голубое, а старушкам по малиновому головному платку; и каждый раз, что я опускал руку в карман, чтобы заплатить деньги, — мой неразменный рубль всё был на своем месте. Потом я купил для ключницыной дочери, которая должна была выйти замуж, две сердоликовые запонки и, признаться, сробел; но бабушка по-прежнему смотрела хорошо, и мой рубль после этой покупки тоже преблагополучно оказался в моем кармане.

– Невесте идёт принарядиться, — сказала бабушка, — это памятный день в жизни каждой девушки, и это очень похвально, чтобы её обрадовать, — от радости всякий человек бодрее выступает на новый путь жизни, а от первого шага много зависит. Ты сделал очень хорошо, что обрадовал бедную невесту.

Потом я купил и себе очень много сластей и орехов, а в другой лавке взял большую книгу «Псалтирь», такую точно, какая лежала на столе у нашей скотницы. Бедная старушка очень любила эту книгу, но книга тоже имела несчастие прийтись по вкусу племенному телёнку, который жил в одной избе со скотницею. Теленок по своему возрасту имел слишком много свободного времени и занялся тем, что в счастливый час досуга отжевал углы у всех листов «Псалтиря». Бедная старушка была лишена удовольствия читать и петь те псалмы, в которых она находила для себя утешение, и очень об этом скорбела.

Я был уверен, что купить для неё новую книгу вместо старой, было не пустое и не излишнее дело, и это именно так и было: когда я опустил руку в карман — мой рубль был снова на своём месте.

Я стал покупать шире и больше, — я брал всё, что, по моим соображениям, было нужно, и накупил даже вещи слишком рискованные, — так, например, нашему молодому кучеру Константину я купил наборный поясной ремень, а весёлому башмачнику Егорке — гармонию.

Рубль, однако, всё был дома, а на лицо бабушки я уже не смотрел и не допрашивал её выразительных взоров. Я сам был центр всего, — на меня все смотрели, за мною все шли, обо мне говорили.

– Смотрите, каков наш барчук Миколаша! Он один может скупить целую ярмарку, у него, знать, есть неразменный рубль.

И я почувствовал в себе что-то новое и до тех пор незнакомое. Мне хотелось, чтобы все обо мне знали, все за мною ходили и все обо мне говорили — как я умён, богат и добр.

Мне стало беспокойно и скучно.

Глава шестая

А в это самое время, — откуда ни возьмись, — ко мне подошёл самый пузатый из всех ярмарочных торговцев и, сняв картуз, стал говорить:

– Я здесь всех толще и всех опытнее, и вы меня не обманете. Я знаю, что вы можете купить всё, что есть на этой ярмарке, потому что у вас есть неразменный рубль. С ним не штука удивлять весь приход, но, однако, есть кое-что такое, чего вы и за этот рубль не можете купить.

– Да, если это будет вещь ненужная, — так я её, разумеется, не куплю.

– Как это «ненужная»? Я вам не стал бы и говорить про то, что не нужно. А вы обратите внимание на то, кто окружает нас с вами, несмотря на то, что у вас есть неразменный рубль. Вот вы себе купили только сластей да орехов, а то вы всё покупали полезные вещи для других, но вон как эти другие помнят ваши благодеяния: вас уж теперь все позабыли.

Я посмотрел вокруг себя и, к крайнему моему удивлению, увидел, что мы с пузатым купцом стоим, действительно, только вдвоём, а вокруг нас ровно никого нет. Бабушки тоже не было, да я о ней и забыл, а вся ярмарка отвалила в сторону и окружила какого-то длинного, сухого человека, у которого поверх полушубка был надет длинный полосатый жилет, а на нём нашиты стекловидные пуговицы, от которых, когда он поворачивался из стороны в сторону, исходило слабое, тусклое блистание.

Это было всё, что длинный, сухой человек имел в себе привлекательного, и, однако, за ним все шли и все на него смотрели, как будто на самое замечательное произведение природы.

– Я ничего не вижу в этом хорошего, — сказал я моему новому спутнику.

– Пусть так, но вы должны видеть, как это всем нравится. Поглядите, — за ним ходят даже и ваш кучер Константин с его щегольским ремнём, и башмачник Егорка с его гармонией, и невеста с запонками, и даже старая скотница с её новою книжкою. А о ребятишках со свистульками уже и говорить нечего.

Я осмотрелся, и в самом деле: все эти люди действительно окружали человека с стекловидными пуговицами и все мальчишки на своих свистульках пищали про его славу.

Во мне зашевелилось чувство досады. Мне показалось всё это ужасно обидно, и я почувствовал долг и призвание стать выше человека со стекляшками.

– И вы думаете, что я не могу сделаться больше его?

– Да, я это думаю, — отвечал пузан.

– Ну, так я же сейчас вам докажу, что вы ошибаетесь! — воскликнул я и, быстро подбежав к человеку в жилете поверх полушубка, сказал:

– Послушайте, не хотите ли вы продать мне ваш жилет?

Глава седьмая

Человек со стекляшками повернулся перед солнцем, так что пуговицы на его жилете издали тусклое блистание, и отвечал:

– Извольте, я вам его продам с большим удовольствием, но только это очень дорого стоит.

– Прошу вас не беспокоиться и скорее сказать мне вашу цену за жилет.

Он очень лукаво улыбнулся и молвил:

– Однако вы, я вижу, очень неопытны, как и следует быть в вашем возрасте, — вы не понимаете, в чём дело. Мой жилет ровно ничего не стоит, потому что он не светит и не греет, и потому я его отдаю вам даром, но вы мне заплатите по рублю за каждую нашитую на нём стекловидную пуговицу, потому что эти пуговицы хотя тоже не светят и не греют, но они могут немножко блестеть на минутку, и это всем очень нравится.

– Прекрасно, — отвечал я, — я даю вам по рублю за каждую вашу пуговицу. Снимите скорей ваш жилет.

– Нет, прежде извольте отсчитать деньги.

– Хорошо.

Я опустил руку в карман и достал оттуда один рубль, потом снова опустил руку во второй раз, но… карман был пуст… Мой неразменный рубль уже не возвратился… он пропал… он исчез… его не было, и на меня все смотрели и смеялись. Я горько заплакал… и проснулся…

Глава восьмая

Было утро: у моей кроватки стояла бабушка, в её большом белом чепце с рюшевыми мармотками, и держала в руке новенький серебряный рубль, составлявший обыкновенный рождественский подарок, который она мне дарила.

Я понял, что всё виденное мною происходило не наяву, а во сне, и поспешил рассказать, о чём я плакал:

– Что же, — сказала бабушка, — сон твой хорош, — особенно если ты захочешь понять его, как следует. В баснях и сказках часто бывает сокрыт особый затаённый смысл. Неразменный рубль — по-моему, это талант, который Провидение даёт человеку при его рождении. Талант развивается и крепнет, когда человек сумеет сохранить в себе бодрость и силу на распутий дорог. Неразменный рубль — это есть сила, которая может служить истине и добродетели, на пользу людям, в чём для человека с добрым сердцем и ясным умом заключается самое высшее удовольствие. Всё, что он сделает для истинного счастия своих ближних, никогда не убавит его духовного богатства, а напротив — чем он более черпает из своей души, тем она становится богаче. Человек в жилетке сверх теплого полушубка — есть суета, потому что жилет сверх полушубка не нужен, как не нужно и то, чтобы за нами ходили и нас прославляли. Суета затемняет ум. Сделавши что-то — очень немного в сравнении с тем, что бы ты мог ещё сделать, владея безрасходным рублем, ты уже стал гордиться собою и отвернулся от меня, которая для тебя в твоём сне изображала опыт жизни. Ты начал уже хлопотать не о добре для других, а о том, чтобы все на тебя глядели и тебя хвалили. Ты захотел иметь ни на что не нужные стекляшки, и — рубль твой растаял. Этому так и следовало быть, и я за тебя очень рада, что ты получил такой урок во сне. Я очень бы желала, чтобы этот рождественский сон у тебя остался в памяти. А теперь поедем в церковь и после обедни купим всё то, что ты покупал для бедных людей в твоем сновидении.

– Кроме одного, моя дорогая.

Бабушка улыбнулась и сказала:

– Ну, конечно, я знаю, что ты уже не купишь жилета с стекловидными пуговицами.

– Нет, я не куплю также и лакомств, которые я покупал во сне для самого себя.

Бабушка подумала и сказала:

– Я не вижу нужды, чтобы ты лишил себя этого маленького удовольствия, но… если ты желаешь за это получить гораздо большее счастие, то… я тебя понимаю.

И вдруг мы с нею оба обнялись и, ничего более не говоря друг другу, оба заплакали.

Бабушка отгадала, что я хотел все мои маленькие деньги извести в этот день не для себя.

И когда это мною было сделано, то сердце мое исполнилось такою радостию, какой я не испытывал до того ещё ни одного раза. В этом лишении себя маленьких удовольствий для пользы других я впервые испытал то, что люди называют увлекательным словом — полное счастие, при котором ничего больше не хочешь.

Каждый может испробовать сделать в своём нынешнем положении мой опыт, и я уверен, что он найдёт в словах моих не ложь, а истинную правду.

Мороженое

Елена Бахметева

Весь вечер бабушка читала Серёже книжку о подвижниках благочестия. Рассказы были настолько удивительными, что Серёжа ясно представлял себе все картины. Вот Серафим Саровский13 делится с медведем в лесу последней краюхой хлеба, вот какой-то каменотёс14 на последние гроши кормит нищих, вот Серапион15отдаёт всю свою одежду и нагим скитается по городам, имея в руках лишь святое Евангелие; потом он отдаст и его, чтобы выручить беднягу, попавшего в беду…

– Отдавать… — шепчет чуть слышно Серёжа, — отдавать всё нуждающимся, не быть жадным, не завидовать… Иначе душа так и останется пленницей… Нет уж, я тоже не буду рабом греха! Хочу быть свободным, чистым, как подвижники. И чтобы Христос считал меня Своим учеником. Вот завтра же начну каяться и делать добрые дела… Не дождавшись утра, Серёжа стал перебирать свои игрушки. «Что бы этакое подарить?.. Может, пожарную машину?.. Нет, мне её только на прошлой неделе купили… Может, бинокль?.. А вдруг папа ругать станет?.. А, подарю старого зайца… Хотя нет; у него одно ухо оторвано. Нехорошо получается: на Тебе, Боже, что мне негоже…»

– Мам! Дай мне сколько-нибудь денег.

– Зачем?

– Ну… я доброе дело хочу совершить… Как подвижники.

– Как подвижники? — улыбнулась мама. — Ну что же…

Спрятав в школьный портфель заветную денежку, Серёжа спокойно лег спать.

На следующий день после школы Серёжа отправился совершать добрые дела.

«Так, — размышлял он, — в Евангелии сказано, что другим нужно делать то, чего себе желаешь… А чего я себе желаю?.. О! Мороженого!»

Серёжа со всех ног помчался в ближайший ларёк. Купив на все деньги пломбира, он аккуратно поставил стаканчики в портфель и быстро-быстро зашагал в сторону дома.

«Пойду ребятишкам раздам. Это уж точно доброе дело».

Но, подойдя к песочнице, Серёжа вдруг вспомнил, как на прошлой неделе маленькая Катя весь вечер капризничала за стеной, и он из-за неё никак не мог сосредоточиться, чтобы сделать уроки… А Симка, тот вообще всегда дразнится. Хоть он и маленький, а так и хочется ему «тёмную устроить»… «Нет уж, лучше пойду все четыре стаканчика Вовке отдам, он мне на прошлой неделе контрольную дал списать… Да, списать-то дал, а потом сам Екатерине Ивановне и нажаловался… Нет уж! Лучше Ваньке Ерёмину — он никогда не ябедничает…

Ваньке! Да я у него вчера переводную картинку попросил, а он — меняться! Неси, говорит, мне почтовые марки, тогда картинку получишь. Тоже мне! А ещё крестик носит!»

Отчаявшись, Серёжа сел на пенёк среди опавших листьев.

Осеннее солнце казалось совершенно белым. Где-то неподалёку жгли листья, и душный запах костра навевал ещё большее уныние. Нахмурив брови, Серёжа в мыслях ругал и одноклассников, и соседского Витьку, и его сестрёнку… «Ну и народ! Ещё их мороженым угощай! Нет уж! Лучше я домой! Как раз нас четверо: папа с мамой, я и бабашка…»

Серёжа несколько раз нажал на звонок, но никто не открывал. Он пошарил в кармане и, найдя ключ, дважды повернул его в замке.

– Эй! Есть кто-нибудь?

Никого. Мама была ещё на работе, а бабушка, наверное, ушла к соседке или за хлебом…

«Ну и ладно! — Серёжа открыл портфель. — А где же мороженое?!»

В боковом отделении лежали смявшиеся стаканчики, мокрая, липкая подкладка приставала к рукам…

Серёжа перевёл глаза на раскрытую со вчерашнего дня книгу, и ему стало так стыдно, что он заплакал.

Барыня и Иван

Было это давно. В те самые времена, когда по мощёным улочкам, вздрагивая и громыхая, катились узорчатые кареты, а барышни носили длинные пышные платья и шляпки с воздушными лентами и цветами.

Такой была и наша Барыня — статной, красивой, с чёрными бровями, с румянцем на нежных щёчках. Хороша собой, что и говорить, вот только строптива была, скупа да надменна…

Жил в её доме слуга Иван — мужик-лапотник, да и только. Уж как бранили его, как насмехались, а он знай своё: работа да молитва и за всё — слава Богу. Солнышко зайдёт, а он всё трудится. Все спят, а Иван молится, поклоны бьёт пред иконами.

Вот уж Барыня сердилась:

– Экий ты непутёвый! До утра свечу жечь будешь?!

Знать не знала, слыхом не слыхивала, что Иван-то-лапотник за грешную её душу ночи напролёт со слезами Бога просит, чтоб помиловал, привел-де ко спасению: «Всё Ты, Господи, можешь, всех любишь, не забудь и Барыню нашу, благодетельницу. Пожалей её, несчастную, вразуми и настави на путь покаяния. Всех нас, Господи, Суд Твой ожидает. Жалко её небось, горемычную, как ответ-то за жизнь свою земную держать станет…»

В эту ночь Барыне не спалось. Вот сидит она в мягком бархатном кресле, недоброе замышляет: «И за что это я слуг-дармоедов кормлю, пою?!.. А Ивана-лапотника уж давно пора в шею гнать! Уж старый стал, проку от него мало».

Вдруг предстали пред ней два Ангела Господня — светлые, лучистые, в белых ризах, с огромными крыльями за спиною:

– Хочешь, мы тебе райские обители покажем?

– Конечно, хочу! — встрепенулась Барыня.

И Ангелы подхватили её и понесли вверх.

«Как высоко мы поднялись», — обомлела Барыня, но любопытство брало верх над страхом. И вот уже зазеленели и зацвели райские сады и послышалось пение сверкающих оперением птиц, заливающихся в кронах раскидистых деревьев.

– Как здесь красиво! — с восторгом молвила Барыня.

– Тебе нравится?.. А хочешь, мы полетим дальше?

– Хочу, хочу!

И Ангелы понесли Барыню ещё выше. Прекрасные отроки за длинным столом, усыпанным душистыми цветами, сидели и плели золотые венцы.

– А для кого эти венцы? — спросила Барыня Ангелов.

– Для тех, кто сейчас на земле молится Богу, помогает слабым, для тех, кто скорбит в нищете, кто за веру христианскую жизни своей не пожалел бы…

Отроки были уже далеко. Ангелы летели всё быстрее и выше. Барыня лишь мельком взглянула на прекрасных дев в подвенечных платьях и с такими же золотыми венцами на головах.

– Это невесты Христовы, — пояснили Ангелы. — Всю жизнь они прожили в целомудрии, доброте и кротости. Не знали ни гордыни, ни зависти, ни злобы. За то и получают теперь награду…

Барыне хотелось ещё посмотреть на цветущую поляну с прекрасными девами, но вдруг Ангелы остановились перед изумрудным дворцом, настоящими царскими палатами.

У Барыни даже дух захватило.

– Вот это да! — воскликнула путешественница. — А для кого этот дворец, ведь в нём ещё никто не живёт?

– Для твоего слуги Ивана.

«Как?! Для Ивана?! Лапотника?! Такой дворец?!! Ну и чудеса!.. А какие же тогда для меня хоромы Господь приготовил?!» — подумала Барыня.

– Хочешь взглянуть? — тотчас поняв её мысли, спросили Небесные посланники.

– Конечно, хочу! Несите меня скорее в мой дворец.

И Ангелы снова подхватили Барыню и стремительно понесли вниз. Быстро-быстро замелькали богато убранные палаты, цветущие сады, девы в подвенечных платьях, отроки, плетущие венцы, и облака, облака, облака…

Вдруг Барыня увидела, что Ангелы стали спускаться в темноту, и она испугалась:

– Куда? Куда вы меня несёте?!

– Туда, куда ты просила. В твоё вечное жилище.

Барыня стояла на жалком пяточке замусоренной земли. Со всех сторон дул промозглый ветер, перед ней то и дело открывалась и закрывалась прогнившая от дождя калитка.

Маленький, покосившийся домик зарос плесенью и паутиной, всюду, отвратительно пища, сновали серо-рыжие крысы…

– Что это за убогая лачуга? — возмутилась Барыня. — Неужели это моё жильё?! Почему, почему?! Ах, какая несправедливость! — топнула каблучком Барыня и заплакала в свои беленькие холёные ладошки.

– Ты говоришь о справедливости? — спросили её Ангелы. — Но дело в том, что от Ивана нам каждый день поступает строительный материал — молитва, добрые дела, подаяния нищим, терпеливо перенесённые скорби и любовь к Богу и людям. Вот и готовы ему на Небесах палаты. А от Барыни ничего не поступает. Мы бы рады и тебе построить богатый дворец, но того, что мы смогли собрать из твоих дел, хватило лишь на эту прогнившую лачугу…

Барыня подняла на Ангелов заплаканные глаза:

– Но ведь у меня ещё есть время?

– Есть. Господь так милостив к тебе, что по молитвам слуги твоего Ивана лишь показал тебе то, чего ты пока заслуживаешь…

– Так что же мы здесь стоим? Несите меня скорее обратно на землю! Ведь у меня теперь так много дел!

Что сталось с Барыней, где теперь её верный слуга Иван, про то неведомо. Может, и не было их вовсе?.. А может, живут они среди нас и поныне?

Список использованной литературы

1. Митрополит Николай (Могилевский). Тайны души человеческой. СПб.: Библиополис, 2007.
2. Святитель Дмитрий Ростовский. Алфавит духовный. М.: Сибирская Благозвонница. 2010.
3. Святитель Игнатий (Брянчанинов). Отечник. М.: Правило веры, 1996.
4. Архимандрит Фотий (Спасский). Одиннадцать бесед о страстях в вопросах и ответах. СПб.: Диоптра — Ладан, 2007.
5. Древний патерик, изложенный по главам. М.: Правило веры, 2001.
6. Протоиерей Димитрий (Склабовский). Сборник образцовых проповедей, слов и поучений. М.: Изд. Сретенского монастыря, 1999.
7. Сборник «Покаяние и исповедь в XXI веке». М.: Паломник, 2004.
8. Преподобный Ефрем Сирин. Молитвослов и Псалтирь Ефрема Сирина. М.: Изд. Православного братства во имя Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, 2005.
9. Архиепископ Анатолий (Могилевский). Сборник образцовых проповедей, слов и поучений. М.: Изд. Сретенского монастыря, 1999.
10. Митрополит Антоний Сурожский. Фонд «Христианская жизнь», 2002.
11. Авдеев Д. А., Невярович В.К. Наука о душевном здоровье. М.: Русский Хронограф, 2001.
12. Ильин И.А. Я вглядываюсь в жизнь. М.: Лепта-Пресс, 2003.
13. Архиепископ Иоанн Сан-Францисский (Шаховской). Апокалипсис мелкого греха. М.: Лепта, 2006.
14. Епископ Пётр. Указание пути ко спасению. М.: Сибирская Благозвонница, 2008.
15. Архимандрит Лазарь. О тайных недугах души. М.: Изд. Сретенского монастыря, 2001.
16. Святитель Илия Минятий. Избранные проповеди. М.: Изд. Сретенского монастыря, 2000.
17. Архимандрит Амвросий (Юрасов). О вере и спасении: В 2 ч. М.: Ковчег, 2001.
18. Священник Феодор (Богородский). Сборник образцовых проповедей, слов и поучений. М.: Изд. Сретенского монастыря, 1999.
19. Священник Вячеслав (Резников). Сборник «222 проповеди на ежедневные церковные Апостольские и Евангельские чтения». «Братство святителя Алексия». 1998.
20. Праведный Иоанн Кронштадтский. Моя жизнь во Христе. М.: Благо, 1999.
21. Схиигумен Савва. Двенадцать заповедей спасения. М.: Изд. Православного братства во имя Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня, 1999.
22. Священник Иоанн (Долинский). Сборник образцовых проповедей, слов и поучений. М.: Изд. Сретенского монастыря, 1999.
23. Житие преподобного Ефрема Сирина. М.: Артос-Медиа, 2005.
24. Николай Лесков. Неразменный рубль: рассказы. М.: Дрофа-Плюс, 2005.
25. Елена Бахметьева. Бедное сердце. М.: Паломник, 2007.

---

Примечания

1 По свидетельству Плутарха, у лакедемонян вовсе не было денег в употреблении до царя Агезилая, который первый ввёл их в употребление, и этим многие были очень недовольны.

2 До потопа все люди, занимаясь земледелием и скотоводством, денег не имели, а производили торговлю посредством промена скота (pecudes), оттуда название денег pecunia.

3 Под динарием здесь разумеется, вероятно, не серебряная монета, а малая медная монета (см.: Преподобный Иоанн Кассиан Римлянин. О постановлениях киновитян. Кн. 4, гл. 14, примечание).

4 Алфавитный патерик.

5 Било – деревянная доска, в которую ударяют палкой. Било заменяло собой колокола в пустынях, оно употреблялось и в некоторых российских пустынных обителях.

6 Левитон – власяной или льняной хитон.

7 Лентион – полотенце.

8 Проповедник говорит о своем отечестве – Греции.

9 Цицерон. О долге.

10 Дали есть, напоили, одели, приняли в дом свой, посетили больного или в темнице (см.: Мф. 25:35).

11 Способный поддаваться на исполнение всякой благой просьбы и нужды.

12 Принуждать.

13 Преподобный Серафим Саровский – русский святой конца XVIII – начала XIX века. Один из самых любимых и почитаемых в народе святых.

14 Каменотёс Евлогий подвизался в VI веке, прославился, как нищелюбец и странноприимец.

15 Преподобный Серапион – Христа ради юродивый подвизался в Египте в V веке. Он имел единственную одежду и Евангелие, но и их отдал нищему. – Ред.