Внешний человек

Вне́шний челове́к —

1) человек, стремящийся к внешнему соответствию религиозно-нравственным нормам и требованиям, при невнимании (не должном внимании, пренебрежении) к внутреннему духовно-нравственному преображению, внутренней работе над собой;
2) напускной, иллюзорный образ, создаваемый человеком в отношении себя самого путём демонстративного благочестия;
3) внешний, телесный облик человека;
4) человек, не принадлежащий Церкви Христовой.

Почему внешний человек противопоставляется внутреннему?

Идея о противопоставлении «внешнего» человека «внутреннему» содержится в Священном Писании. Причём, применительно к разным библейским фрагментам эти богословские понятия имеют различные смысловые оттенки, подразумевают различные интерпретации.

Иногда посредством этих понятий дух противопоставляется плоти, благодаря чему яснее раскрывается мысль о необходимости, в целях спасения, внутреннего преобразования человеческого духа, человеческой души (2Кор.4:16) (см.: Возраст духовный).

В рамках другой трактовки внешними называются те, кто не входят в состав учеников Господа Иисуса Христа и не готовы, а иногда и не желают воспринимать преподаваемое Им учение веры в правильном русле, в надлежащей полноте и глубине (Мк.4:11). Так, через противопоставление апостолов «внешним» подчеркивается мысль, что должное восприятие Истины и отношение к Богу возможно лишь через приобщение к внутреннему кругу последователей Искупителя, через вхождение в Церковь, полноценную христианскую жизнь.

Внешними именуются в Писании и те, кто, претендуя на общность с христианами, не стремятся освободиться от власти греховных страстей и пороков, скажем, те, кто «называясь братом, остается блудником, или лихоимцем, или идолослужителем, или злоречивым, или пьяницею, или хищником» (1Кор.5:11-13). Применительно к данному варианту употребления определением «внешний» подчеркивается, что братская общность людей во Христе строится не на основе формальной, номинальной кооперации, а на основе строгого и ответственного исполнения сыновних обязанностей перед общим Усыновителем — Небесным Отцом (Мф.12:50).

Почему грешные люди нередко считаются благочестивыми?

Несмотря на то, что именно внутреннее состояние человека определяет степень его духовно-нравственного совершенства и близость к Богу, преобладающая оценка его личности часто бывает связана с восприятием наружности, внешнего исполнения требований Божьего закона, внешнего проявления отношения к ближним. Такое восприятие нередко бывает обманчивым.

Во-первых, это может быть обусловлено отсутствием у окружающих духовного опыта и духовного зрения. Положим, смирение легко перепутать со слабостью характера, и наоборот; ревность о Господе — с грубым фанатизмом; бескомпромиссность в вопросах веры — с отсутствием гибкости или упрямством, и т. д.

Во-вторых, грешные люди нередко скрывают свои греховные деяния, навыки и пороки, делая это умело и убедительно. При этом они не брезгуют представлять себя, по возможности, с лучшей стороны.

Так, Саул, претендент на царский престол, выделялся среди единоплеменников красотою и приглянулся израильтянам за рост (1Цар.10:24). Вероятно, взирая на его внешние формы, израильтяне увидели в нём потенциального защитника, грозу врагов. Между тем, он оказался недостойным царем. Бог впоследствии отверг его и вручил царство Давиду.

По причине внешнего облика (нищего, оборванца) Лазарь воспринимался окружающими как человек ничтожный; был презираем и притесняем. Но Бог, зная о его нравственном достоинстве, приобщил его, по смерти, к селению праведников.

Фарисеи мало заботились о своём внутреннем совершенстве, но зато много внимания уделяли тому, чтобы выглядеть добродетельными в глазах народа. На публике они много молились, регулярно постились, обличали виновных в нарушении закона. Склонные верить такому театральному поведению, многие и действительно считали их праведными. Однако Господь, прозревая глубины сердец, уподобил их дешевым сосудам, чистым снаружи, нечистым внутри (Мф.23:25-26).

В случае послушания человека Богу его внутреннее состояние соответствовало бы тому высокому званию, коим он обладал до грехопадения — «образ и подобие Божие». При таком положении вещей внешние проявления соответствовали бы внутреннему строю души, а противоположению понятий «внешнего» и «внутреннего» не было бы ни повода, ни места.