Об извержении присвоивших или обративших в личное небогослужебное употребление алтарные священные сосуды или облачения, и отлучении так же использующих церковные вещи, находящиеся вне алтаря.
Открыто предавшиеся своим страстям не только не страшатся наказания, назначенного священными правилами, но и дерзают над этими правилами глумиться. А именно, они превратно толкуют их и искажают сообразно со своей страстной волей, чтобы в угоду страсти, по словам Григория Богослова, им не только не нести ответственности за совершенное зло, но и само зло казалось Божественным. Апостольское правило говорит: освященный золотой или серебряный сосуд или завесу да не присваивает более никто для собственного употребления, ибо это беззаконно; если же кто-либо окажется в этом уличен, да будет наказан отлучением. Ссылаясь на это правило в оправдание собственных беззаконий, они утверждают, что не следует считать достойными извержения тех, которые честной покров святой трапезы или какое-то другое из священных облачений перешивают в одежду для себя, и даже тех, которые святую чашу – о, нечестие! – или честной дискос и т. п. используют для собственных нужд или оскверняют! Ведь они заявляют, что правило признает справедливым, чтобы впадающих в это отлучали, а не извергали. Но кто потерпит столь великое искажение и нечестие? Правило подвергает отлучению тех, кто освященные предметы только берет для своего пользования, а не совершенно похищает, – а они освобождают от извержения тех, кто совершенно расхищает Святое Святых и святотатствует там. Они также считают, что не заслуживают извержения те, которые оскверняют честные дискосы или священные чаши, используя их для обычной пищи по собственному рассуждению, хотя это явное осквернение и очевидно, что поступающие так подпадают не только извержению, но и обвинению в крайнем нечестии. Поэтому святой Собор определил подвергать совершенному извержению тех, кто святую чашу, или дискос, или лжицу, или честной покров, или так называемый возду́х, или вообще что-либо из находящихся в алтаре священных и святых сосудов или облачений похищает ради собственной выгоды или употребляет с несвященными целями, ибо одно из этих действий есть осквернение, а другое – хищение святого. А тех, кто берет, для себя или для других, не на священное употребление сосуды, освященные вне алтаря, или облачения, правило отлучает, и мы отлучаем вместе с ним; тех же, кто совсем похищает, мы подвергаем осуждению как святотатцев.
Οἱ τοῖς πάθεσιν ἑαυτοὺς ἐκδότους παραστήσαντες, οὐ μόνον τὴν ἀπὸ τῶν ἱερῶν κανόνων τιμωρίαν οὐ φρίττουσιν, ἀλλὰ καὶ αὐτῶν ἐκείνων κατορχεῖσθαι τετολμήκασι. Στρεβλοῦσι γὰρ αὐτούς καὶ πρὸς τὸ ἐμπαθὲς αὐτῶν ἀποκιβδηλεύουσι τοῦ θελήματος, ἵνα τῇ φιλοτιμίᾳ τῆς ἐμπαθείας, κατὰ τὸν Θεολόγον Γρηγόριον, μὴ μόνον ἀνεύθυνον αὐτοῖς ᾖ τὸ κακόν, ἀλλὰ καὶ θεῖον νομίζοιτο. Τὸν γὰρ Ἀποστολικὸν κανόνα, τὸν λέγοντα· Σκεῦος χρυσοῦν ἢ ἀργυροῦν ἁγιασθέν, ἢ ὀθόνην μηδεὶς ἔτι εἰς οἰκείαν χρείαν σφετερίζεσθω, παράνομον γάρ, εἰ δέ τις φωραθείη, ἐπιτιμάσθω ἀφορισμῷ. Τοῦτο οὖν εἰς συνηγορίαν τῶν οἰκείων παρανομημάτων ἐκλαμβάνοντες, οὐ, φασί, δεῖν καθαιρέσεως ἀξίους κρίνεσθαι τοὺς τὴν σεβασμίαν τῆς ἁγίας τραπέζης ἐνδυτὴν εἰς οἰκεῖον χιτῶνα ἤ έτερόν τι τῶν ἀμφίων μετασχηματίζοντας, οὐ μήν, ἀλλ᾿ οὐδέ τοὺς τὸ ἅγιον ποτήριον, ὦ τῆς ἀσεβείας, ἢ τὸν σεπτὸν δίσκον ἢ τὰ τούτοις παραπλήσια εἰς ἰδίαν ἐκδαπανῶντας χρείαν ἢ καταχραίνοντας, ὁ γὰρ κανών, φασι, τοὺς εἰς τοῦτο περιπίπτοντας, ἀφορισμῷ μὲν καθυποβάλλεσθαι, ἀλλ᾿ οὐ καθαιρέσει ἐδικαίωσεν. Ἀλλὰ τίς ἂν ἀνάσχοιτο τῆς τοσαύτης παραποιήσεως καὶ δυσσεβείας τὸ μέγεθος; Τοῦ γὰρ κανόνος τοῖς τὸ μόνον ἁγιασθέν εἰς χρῆσιν, ἀλλ᾿ οὐκ εἰς τελείαν ἀρπαγὴν σφετεριζομένοις τὸν ἀφορισμὸν ἐπιπέμποντος, αὐτοὶ καὶ τοὺς καθαρπάζοντας καὶ ἱεροσυλοῦντας τὰ τῶν ἁγίων ἅγια ἐλευθεροῦσι τῆς καθαιρέσεως καὶ τοὺς εἰς βρωμάτων ὑπηρεσίαν, ὅσον γε τῇ ἐφ᾿ ἑαυτοὺς κρίσει, τοὺς σεβάσμιους δίσκους ἢ τὰ ἱερὰ ποτήρια καταμολύνοντας ἀκαθαιρέτους εἰσάγουσι. Καίτοι φανεροῦ καθεστηκότος τοῦ μιάσματος καὶ δῆλον ὄν, ὡς οἱ τὰ τοιαῦτα πράττοντες οὐ μόνον καθαιρέσεως, ἀλλὰ καὶ τῆς ἐσχάτης δυσσεβείας τῷ ἐγκλήματι περιπίπτουσι. Διόπερ ὥρισεν ἡ ἁγία σύνοδος, τοὺς τὸ ἅγιον ποτήριον ἢ τὸν δίσκον ἢ τὴν λαβίδα ἢ τὴν σεβασμίαν ἐνδυτὴν ἢ τὸν λεγόμενον ἀέρα ἢ ἁπλῶς τοὺς ἔν τι τῶν ἐν τῷ θυσιαστηρίῳ ἱερῶν καὶ ἁγίων σκευῶν ἢ ἀμφιασμάτων, εἰς ἴδιον κέρδος ὑφαρπάζοντας ἢ εἰς χρῆσιν αποχρωμένους ἀνίερον, παντελεῖ καθαιρέσει καθυποβάλλεσθαι. Τὸ μὲν γάρ ἐστι βεβηλῶσαι, τὸ δὲ, συλῆσαι τὰ ἅγια. Τοὺς μέντοι τὰ ἔξωθεν τοῦ θυσιαστηρίου ἀφωρισμένα σκεύη τινὰ ἢ ἄμφια εἰς χρῆσιν ἀνίερον ἑαυτοῖς ἢ ἑτέροις παρέχοντας, τούτους καὶ ὁ κανὼν ἀφορίζει καὶ ἡμεῖς συναφορίζομεν, τοὺς δὲ παντελῶς ἀφαρπάζοντες, τῇ τῶν ἱεροσύλων καταδίκῃ καθυποβάλλομεν.
Толкования
Зонара. 73-е правило святых Апостолов говорит: «сосуд златый или сребряный освященный, или завесу, никто уже да не присвоит на свое употребление. Беззаконно бо есть. Аще же кто в сем усмртрен будет: да накажется отлучением». Пользуясь сим правилом, некоторые понимали его в превратном и искаженном смысле, именно говорили, что обращающего святые вещи, каковы бы они ни были, в собственное употребление, должно отлучать, а не извергать. Настоящее правило, осуждая тех, кто так понимал правило апостольское, различает с одной стороны – обращающих святое на обыкновенное употребление, с другой – и самые священные вещи. Одни из них, говорят (отцы), употребляются во святилище, каковы: священный дискос, потир, облачения всесвятой трапезы, и все подобное: другие служат к внешнему украшению храма, каковы: светильники, разные привески в храме и другое подобное. Тех, кто берет на свою нужду или доставляет другим, и таким образом обращает на обыкновенное употребление что-либо, принадлежащее храму, правило определяет отлучать; ибо, говорит собор, об этих именно предметах, как освященных простым приношением в храм, и дает постановление апостольское правило. Но кто берет какой-нибудь предмет из принадлежащих святилищу и присвояет его, или обращает на обыкновенное и не священное употребление, тех (собор) повелевает извергать. Ибо присвоить себе такие предметы значит похитить святое или совершить святотатство, а воспользоваться ими и обратить на обыкновенное употребление, значит осквернить святое: за то и другое по справедливости назначается виновным извержение. Впрочем, и тех, кто похитит что-нибудь из утварей или облачений, то есть одежд, находящихся во храме вне алтаря, дабы извлечь из того пользу себе, настоящее правило осуждает, как святотатцев.
Аристен. Восхищающие для собственной корысти святый потир, или дискос, или облачение, или лжицу, или так называемый воздух, или вообще что-нибудь из священных сосудов, или одежд, или употребляющие их на несвященное употребление, должны быть извержены. Ибо одно значит – осквернить, а другое – совершить святотатство. А которые обращают на несвященное употребление для себя самих, или для других, употребляющиеся вне святилища, сосуды или одеяния, должны быть отлучены; кто же совсем похищает, да будет осужден как святотатец.
Вальсамон. Некоторые, похищая священные вещи и обращая их на обыкновенное употребление, например переделывая облачение святого престола в одежду, и подвергаясь за это извержению, ссылались на 73-е апостольское правило, в котором говорится: «сосуд златый, или сребряный освященный, или завесу, никто уже да не возьмет на свое употребление; если же не так, да будет отлучен», и хотели, чтобы они были наказаны только отлучением. Посему настоящее правило говорит, что те, кои восхищают для собственной корысти и обращают на обыкновенное и несвященное употребление какой-нибудь святой сосуд из находящихся в святом алтаре, должны быть извергаемы; а тех, которые обращают на несвященное употребление, или другим дают для подобного употребления, священные сосуды и одеяния, служащие вне алтаря, определяет подвергать отлучению; похищающих же оные – осуждает как святотатцев. Если это так, то некто спросил: значит, правило это определяет нечто большее против апостольского правила? Решение. Апостольское правило дает предписание только о тех, кои делают священные предметы обыкновенными, а никак не о тех, которые присвояют; а настоящее правило – о присвояющих, или оскверняющих, или обращающих их на простое употребление; поэтому первое наказывает согрешившего только отлучением, а последнее – извержением, назначая более тяжкое наказание. Таким образом, правила говорят о различных прегрешениях, почему определяют и различное наказание; ибо один, говорит (настоящее) правило, только осквернил священное, но не переделал оное; а другой похитил и злоупотребил, почему и должен быть подвергнут извержению. Еще кто-то спросил: почему правило, говоря в конце о священных предметах, находящихся вне алтаря, делающих их обыкновенными отлучает, а похищающих осуждает как святотатцев? Оно должно бы сказать, что и последние извергаются. Решение. Извергать похищающего и осуждать его как святотатца – одно и тоже; потому что и святотатец лишается чести, а за лишением чести следует и извержение; прочти еще 2-ю главу 2-го титула настоящего собрания, которая пространнее учит о священных сосудах и приношениях (в церковь), и заметь, что там написано, а в особенности прочти 21-ю главу 2-го титула 5-й книги Василик, сущность которой изложена Фотием во 2-й главе 2-го титула настоящего собрания.
Славянская кормчая. Иже служебный святый потир, или блюдо, или индитию, или лжицу, или глаголемыи аер, рекше воздух, и просто рещи, аще едино что от священных сосуд, или от покрывал, себе на прибыток восхищающе, или на потребу не священную раскажающе, да извергутся: ово убо оскверняюще, ово же священная крадуще. Аще же сущые вне олтаря церковные сосуды, или завесы, или одеяние висящее в церкви на потребу не священну взимающе себе, или инем дающе, да отлучатся. Аще же отнюдь восхищают, яко святотатцы да будут осуждени.
Толкование еп. Никодима (Милаша). См. по ссылке.
Пидалион или «Греческая кормчая книга». См. по ссылке.
Комментировать