Тайная вечеря

Леонардо да Винчи (1452–1519)

Сюжет

На картине «Тайная вечеря» представлен момент, описанный в Новом Завете, когда Иисус Христос сообщает, что один из его учеников предаст его. Шедевр Леонардо передает эмоциональную реакцию апостолов, услышавших эту новость. Тайная вечеря – последняя трапеза Иисуса с учениками, совершенная до Его крестных страданий и смерти, во время которой Он объявил, что один из них предаст Его. Сюжет этот был очень популярен: его можно найти в мозаике, книжной миниатюре, витражах, шпалерах и, конечно, в живописи.

Описание

Создана в 1495-1498 годы в доминиканском монастыре Санта-Мария-делле-Грацие в Милане. Ранее ошибочно называлась фреской, однако было установлено, что роспись выполнена не фреской, и не «а-секко», а в особой технике, придуманной художником: яичной темперой по масляному грунту из свинцовых белил.

Художественным, композиционным и смысловым центром картины является фигура Господа Иисуса Христа, по сторонам которой представлены четыре группы апостолов по три в каждой. Все перспективные линии сходятся за головой Христа. Самая высокая фигура – Христос, поскольку Он, сидящий, почти вровень со стоящими персонажами; самая низкая – Иуда. Он в ряду со всеми, но дан в резком повороте влево.

Одной их главных задач, которые ставил перед собой художник, создавая данное изображение, была задача показать характеры Апостолов, их реакцию на слова Спасителя: «Один из вас предаст меня». Именно эта тонкая психологическая дифференциация, основанная на разнообразии лиц и жестов, поражала более всего современников Леонардо, особенно при сопоставлении его росписи с работами более ранних флорентинских мастеров. У большинства художников апостолы сидят спокойно. Не имея в своем арсенале достаточно сильных средств для психологической характеристики Иуды, предшественники Леонардо выделяли его из общей группы апостолов и располагали в виде совершенно изолированной фигуры перед столом. Тем самым Иуда искусственно противопоставлялся всему собранию как изгой и злодей. Леонардо смело ломает эту традицию. Его художественный язык достаточно богат, чтобы не прибегать к подобным, чисто внешним эффектам. Он объединяет Иуду в одну группу со всеми прочими апостолами, но придает ему такие черты, которые позволяют зрителю сразу же узнать его.

Леонардо да Винчи в духе гуманистического мировоззрения и эстетики попытался изобразительными средствами разрешить сложнейшую психологическую задачу: показать реакцию каждого из апостолов на пророческие слова Христа. Фигура Христа отделена от учеников в пространственном и световом решениях. Иисус выделен светом на фоне трёхчастного оконного проёма. За Его спиной замкнутое пространство трапезной распахивается необъятным пейзажем, выполненным с характерной для Леонардо воздушной перспективой и приёмом сфумато. Точка схода перспективных линий находится не на фигуре Христа, но на одной оси с Ним, в пространстве за оконным проёмом. Художник уводит трагедию за пределы преходящего, подчёркивает вселенский, вневременной характер события.

Каждого из учеников художник трактует индивидуально. Он изобразил своих персонажей сидящими за одним большим столом лицами к зрителю, как на театральной сцене, и поместил фигуру Христа в геометрический центр композиции, совпадающий с центральной «точкой схода» линий перспективы на фоне светлого оконного проёма. Однако роспись пришлось разместить выше предполагаемого уровня горизонта сидящих за столами монахов (а в наше время — проходящих во время осмотра зрителей). Поэтому полной иллюзии реальности происходящего на картине не получилось.

Ученики по-разному реагируют на слова Христа о предательстве. Первая тройка слева (Варфоломей, Иаков мл. и Андрей) удивлена, лица апостолов обращены к Иисусу.

Во второй тройке видим возмущенного Петра с ножом в руке, отшатнувшегося Иуду и Иоанна, который от услышанной новости начал клониться в сторону Петра. Справа от Христа — Фома, Иаков ст. и Филипп. Фома изображён с поднятым пальцем, символом его будущего неверия в воскрешение Иисуса. Замыкают композицию Матфей, Фаддей и Симон, бурно обсуждающие новость между собой. Иуда узнаётся по тому, как он сжимает в руке кошелёк с тридцатью сребрениками, платой за предательство. Жестикуляция и движение фигур развиваются волнообразно, от центра к краям и обратно. Причём экспрессия «затухает», замедляется у крайних фигур, но усиливается в центре композиции. Свет, освещающий изображённую сцену, исходит не из нарисованных на дальней стене окон, а из воображаемого источника слева, и совпадает с действительным освещением помещения трапезной, что усиливает эффект сопричастности действию. Подобно брошенному в воду камню, порождающему все более широко расходящиеся по поверхности круги, слова Христа, упавшие среди мертвой тишины, вызывают величайшее движение в собрании, за минуту до того пребывавшем в состоянии покоя. Особенно импульсивно откликаются на слова Христа те три апостола, которые сидят по Его левую руку. Они образуют неразрывную группу, проникнутую единой волей и единым движением.

История

Работа была заказана герцогом Лодовико Сфорца для церкви доминиканского монастыря Санта-Мария-делле-Грацие в Милане. Известно, что Леонардо не работал над произведением непрерывно. Роспись выполнена в технике альсекко, то есть темперой на сухой стене, покрытой гипсом и смолами (в отличие от фрески, которая производится по сырой штукатурке и выполняется быстро). Работа над ней шла с 1495 по 1498 гг.

Критика

Лазарев В.Н.: «Тайная вечеря – самое зрелое и законченное произведение Леонардо. В этой росписи мастер избегает всего того, что могло бы затемнить основной ход изображенного им действия… Основной задачей, которую поставил себе Леонардо «Тайной вечерей», была реальная передача сложнейших психических реакций на слова Христа: «Один из вас предаст меня»… Каждого из учеников Леонардо трактует индивидуально…»

Гуковский М.А. пишет: «Трагически обречен на гибель Христос, полный спокойной мудрости и любви к человеку, для которого он готов перенести смертную муку. Голова его, прекрасная и простая, вырисовывается светлым, почти уже неземным образом на фоне открытого окна, руки жертвенно и любовно легли на стол. Страшным контрастом выглядит мрачный и жесткий Иуда… Его голова, резко повернутая назад, погружена в тяжелый мрак, трагически (?) подчеркивающий его резкие черты, хищный, крючковатый нос, насупленный злобный взгляд. Беззаветному, жертвенному служению истине, мучеником которого был и сам Леонардо, противопоставлена холодная, эгоистическая корысть…».

Русский философ свящ. Павел Флоренский имея в виду искусственность, театральность подобной композиции, писал, что Леонардо да Винчи в духе эпохи Возрождения создал изобразительное пространство «особой ценности», но не «особой реальности», и поэтому не смог передать духовного величия евангельского события. Композиция, по словам Флоренского, представляет собой «художественный фермент позднейших богословских „Жизней Иисуса“». Сценическая постановка, осуществленная живописцем, «есть не более как продолжение пространства комнаты… Мы видим не реальность, а видим зрительный феномен, и мы подглядываем, словно в щель, холодно и любопытно, не имея ни благоговения, ни жалости, ни, тем более, пафоса отдаления». Далее Флоренский в книге «Обратная перспектива» пояснял, что Леонардо да Винчи добился эффекта масштабности, монументальности, «эстетической убедительности», но композиция так и не вышла за пределы живописного эксперимента.

Рекомендуемая литература

Тематическая подборка

Комментировать

1 Комментарий