Андрей Анатольевич Гриб
Христианство и современная наука

Андрей Анатольевич Гриб,
академик Российской Академии Естественных наук, профессор

- Какую роль сыграло христианство в науке?

- Последние триста лет существования человечества очень не похожи на предыдущие тридцать тысяч лет. Исследователи задают вопрос: что же произошло с человечеством? Откуда взялась техническая цивилизация? Техническая цивилизация сегодня как пожар охватила весь земной шар. Но в течение тридцати тысяч лет этого не было. И только последние триста лет мы наблюдаем это явление. Удивление состоит в том, что на самом деле с человеческим мозгом ничего не произошло. Мозг кроманьонца практически не отличался от мозга современного человека. Мы знаем, что мозг папуаса или мозг европейца не отличаются друг от друга, но тем не менее, опыт их жизни разный. Возникает впечатление, что нечто было внесено в человечество не на биологическом уровне, а на уровне культуры, на духовном уровне. И вот это нечто произошло две тысячи лет тому назад. Оно связано с христианством. Этот пожар, который начался триста лет тому назад, образовался в христианских странах и если бы не христианство, не было бы технической цивилизации, и мы не очень бы отличались от людей античности.

Возникает вопрос: почему это произошло и какую роль сыграло здесь христианство? Многие исследователи науки отмечают здесь следующие особенности христианства, отличающие их от других верований. Во-первых, это то, что называется демифологизацией, или десакрализацией природы. Человек в течение тридцати тысяч лет считал себя частью природы, поэтому в солнце он видел нечто одушевленное. Он жил словно в большом обществе, где была природа и были боги, скрытые за солнцем, за громом и молнией. Так жило человечество. Затем пришло другое отношение к природе. Суть этого отношения состоит в том, что природа сотворена, и священным является только один Бог. Более того, человек не есть полностью природа. В нем есть нечто не от природы, образ Божий. А это значит, что вся природа и вся вселенная может стать материалом для человека. Это явление, именуемое десакрализацией, имеет и отрицательный смысл, потому что в этом случае природа перестала быть священной. Но тут парадоксальным образом произошло еще и другое. Наряду с десакрализацией происходит подчеркивание священного в природе. Что же это за священный элемент? Христианство, основанное на Библии, стало говорить, что в природе существуют тайные законы. Так людям Израиля был дан закон, как жить, как себя вести; из этого же представления возникла мысль, что и звездам, планетам, и животным тоже даны какие-то законы. Но эти законы неизвестны и их надо разгадать. Эти два начала, соединение идеи десакрализации и священности как существования тайных законов привели к возникновению совершенно новой науки, которая началась в эпоху возрождения. Интересно, что перед возрождением, в период Средних веков, европейские страны воспитывались в языческой традиции. Многие годы происходило отвыкание от того, что ранее имело место в течение десятков тысяч лет. И вот когда это отвыкание произошло, возник пожар, который, начавшись в отдельных европейских странах, сегодня охватил весь мир. Почему это произошло?

Слова Евангелия говорят, что в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. То, что у нас переводится как Слово, по-гречески звучит как Логос, разум, смысл. То есть все, что в природе есть, наполнено разумом, смыслом.[1] Эта идея была присуща не только христианству, но и Древней Греции, где также начиналась наука. Но заметим, что в Древней Греции наука не привела к технической цивилизации именно потому, что в ней не произошло процесса демифологизации, как это произошло в христианстве, соединения идей разумности мироздания и тайны Божественных законов. А современная наука привела к технической цивилизации.

Если далее говорить о развитии современной науки, надо сказать, что с самого начала ее создатели, Галилей в Италии, Кеплер в Германии, говорили о двух священных книгах. Одна священная книга – Библия, а другая – книга Природы. И здесь они следовали известному Посланию к Римлянам, где апостол Павел говорит, что невидимое Божие, его вечная сила и божество становятся видимыми при созерцании сотворенных вещей. То есть, созерцая сотворенные вещи, человек способен узнавать что-то о Боге. Это мысль о том, что созерцание природы есть созерцание некоего текста книги, написанной на особом языке (этот язык потом оказался языком математики). Если Библия писалась на древнееврейском и греческом, то идея Галилея и Кеплера состояла в том, что книга Природы написана на математическом языке.

Еще одно маленькое замечание, связанное с переворотом, произошедшим в эпоху ренессанса. Идея сосуществования тайных законов означала, что человечество перешло от уровня знания к уровню понимания. Чем отличается знание от понимания? Знанием обладают и животные, например, кошка знает, где находится молоко, куда можно спрятаться, если есть опасность. Понимание означает, что за внешними событиями спрятан закон. Ньютон открыл, что ложка, которая падает со стола, и Луна, которая движется вокруг Земли, и Земля, которая движется вокруг Солнца, – все они подчиняются одному и тому же закону – закону тяготения. Оказывается, чтобы достичь понимания, нужно разгадать некую тайну. Такое постепенное понимание тайны и есть движение науки.

- Как складывались взаимоотношения науки и христианства у самих создателей науки?

- Галилей в письме своей знакомой герцогине Флоренции Христине писал, что, у Библии и Природы ему видится один и тот же Автор. Кеплер говорил еще более определенно. В своей книге «Гармония мира» он сказал, что «создавая нас по Своему подобию, Бог хотел, чтобы мы были способны воспринять и Его собственные мысли. Наше знание чисел и величин того же рода, что и Божие постольку, поскольку мы сможем понять хоть что-нибудь в течение этой бренной жизни». Кеплер называл себя священником Бога-Творца, хотя он не был священником. Более того, он говорил, что астрономы – это священники Бога-Творца.

Уже в первом тысячелетии люди, читая Евангелие, обращали внимание на слова, где Христос говорил своим ученикам: «Исцеляйте больных, воскрешайте мертвых». В этой связи однажды был интересный разговор. К одному византийскому святому подошел монах и сказал: «К нам пришел больной, мы молились, но он не выздоровел, что нам делать?» И тогда этот святой говорит: «А вы должны поискать лекарство для этого больного, создать больницу для него и для таких же, как он. Если сразу не дается исцеление, то Господь требует от вас деятельности». Сейчас эта деятельность – основа современной медицины. Молитвы людей 15 века во время эпидемии чумы были услышаны в 19 веке, когда была открыта сыворотка против чумы. Конечно, о воскрешении мертвых говорить пока рано, для этого биология должна разгадать одну из главных загадок происхождения живого из неживого. Самое простое создавать живое из того, что когда-то уже было живым. Сам импульс, который идет из Евангелия, импульс помощи больным, которые вокруг тебя, помощи в таком несчастье, как смерть, – этот импульс присущ науке. Это христианский импульс. Другой такой же импульс – слова Евангелия о том, что совершенен Отец ваш Небесный. То есть, если Отец Небесный знает, то и мы можем знать. Эту мысль можно проследить от Кеплера до ученых начала 20 века.

Галилей и Кеплер – люди 16 века. А вот что говорил Эйнштейн в 20 веке в статье «Религия и наука»: «ощущать ничтожность человеческих желаний и целей с одной стороны, и возвышенность и чудесный порядок, проявляющийся в природе и мире идей – с другой». Он начинает рассматривать свое существование как своего рода тюремное заключение. И лишь всю вселенную в целом рассматривает как нечто единое и осмысленное. Эйнштейн называл это космическим религиозным чувством. Он говорил, что во время своей работы над теорией относительности именно это чувство владело им. Это напрямую относится к познанию новых смыслов в окружающем нас мире, к чтению великой книги Природы. Какие новые откровения, послания мы еще там услышим?

– Насколько типично было отношению ученых к книге Природы как к тексту?

– Вспомним слова Генриха Герца, одного из создателей современного радио: «Мы нашли текст, написанный рукой Бога». Поэтому связь с христианством в науке, как с начала ее основания, так и сегодня, очевидна. Это один и тот же источник. То, что две тысячи лет назад было внесено в человечество, не изменило его мозг, но изменило его дух, культуру, и эта культура привела к той технической цивилизации, которую мы сегодня наблюдаем.

– Каковы особенности современной науки в ее взаимоотношениях с христианством?

– Мы говорили о двух книгах, Библии и книге Природы. Как складывались отношения между этими книгами далее? Эти книги пишутся и читаются на абсолютно разных языках. Если первая на древнееврейском и греческом, и изложена в представлениях людей того времени, то книга науки пишется на постоянно обновляющемся современной наукой языке. Тот язык, который мы сегодня используем, через тысячу лет будет казаться архаичным, также как нам кажутся архаичными некоторые библейские тексты. Поэтому то, что какие-то противоречия должны существовать между этими книгами, очевидно.

Остановимся на двух важных моментах. Конец 18 века, эпоха просвещения. В эту эпоху возникло представление, что все в природе описывается законами, все, что есть, имеет свою причину. Эту причину можно узнать. Возникло представление, которое выдвинул известный французский математик и механик Лаплас. Оно получило название «лапласовский детерминизм». Он говорил о том, что если знать все законы природы, то можно предсказать любое предстоящее событие во вселенной. Когда написанную Лапласом книгу прочитал Наполеон, между ним и Лапласом возник разговор. Наполеон сказал, что, читая его книгу, он не заметил упоминания о Боге. Лаплас ответил, что он не нуждается в этой гипотезе. Потому что если есть законы и вселенная существует вечно, то этого достаточно для объяснения мироздания. На что Наполеон, в свою очередь, возразил: «В таком случае мы не нуждаемся в вас».

Такое лапласовское представление существовало вплоть до 20 века. Эйнштейн как человек, не лишенный религиозного чувства, говорил, что для того, кто всецело убежден в универсальности действия закона причинности, идея о существе, способном вмешиваться в ход мировых событий, невозможна. То есть Эйнштейн, говоря о Боге, отрицал представления о личном Боге, в которых возможна молитва.

Далее произошли серьезные изменения. Эти изменения связаны с открытием новой области естествознания – квантовой физики. Английский астрофизик Артур Эддингтон сказал, что «религия стала возможна после 1927 года» (то есть после открытия квантовой механики). Что он имел в виду? В микромире квантовой механики было обнаружено, что в мире существует чистая случайность. Случайность, которая не есть непознанная необходимость. Лаплас говорил: то, что мы считаем случайным, есть следствие нашего незнания. В природе все связано между собой, всякому явлению есть причина, и есть закон, по которому эта причина переходит в следствие. Если бы мы знали все это, то могли бы предугадывать. В этом случае в природе не может происходить ничего необычного, неожиданного. А если что-то неожиданное происходит, то только потому, что мы не знаем всего.

В квантовой механике оказалось, что это не так. Даже если мы знаем все, существует чистая случайность. Это похоже на свободу воли: человек волен поступать так или иначе, и его поступок может ни от чего не зависеть. Такая чистая случайность была обнаружена в квантовой механике. Эйнштейн с этим не соглашался. Он считал, что квантовая механика несовершенна и ее нужно изменить. Он предлагал разного рода теории, по которым можно обойтись без чистой случайности. Уже после смерти Эйнштейна, благодаря работам Белла было-таки доказано, что такая чистая случайность действительно существует и что не существует никаких тайных причин, по которым частица или микрочастица предпочитает попасть в одну точку экрана, а не в другую. Таких причин не существует.

- Возникает интересное соотношение: детерминизм и случайность, закон и случай. Какое место занимает здесь присутствие чуда?

- Согласно Лапласу и представлениям 18 века, чудо и всякая случайность – это результат невежества или шарлатанства, непросвещенности или жульничества, Как мы знаем, французская буржуазная революция была основана на этих идеях. Храмы крушились так же, как и при большевиках.

То, что происходит случайно для частиц, потом усиливается (есть такие физические явления, например, динамический хаос), и возникают случайные явления уже на нашем уровне, которые мы видим как случайные. Наиболее часто встречаемые здесь области – это болезни. Оказывается, что здоровье, болезнь тесно связаны на генетическом уровне. Потому что человек – это странное соединение микромира и макромира. Сегодняшняя биология начинает это понимать.

Но вернемся к словам Эддингтона, о том, что религия стала возможной после 1927 года. О какой религии идет речь? Он говорит о том, что случайное оказалось реабилитированным. Это значит, что если мы говорим о разуме, который скрыт во вселенной, то он проявляет себя не только в законах и закономерностях, но и в единичных событиях, а значит, возможна молитва. Молитва как обращение одной свободной воли, человеческой, к той высшей воле, которая скрыта за порядком вещей. Возникновение чуда как благоприятной случайности. О чем молится большинство женщин в церкви? О здоровье своих близких. О том, чтобы произошла эта счастливая случайность. Разумеется, не всякая случайность есть божественное действие. Но в любом случае факт реабилитации случайности – это изменение в современном мировоззрении. Это первое.

Второе, что позволяет ученым более серьезно относиться к христианскому откровению – например, в астрофизике, в космологии. Здесь уместно вспомнить открытие А. Фридмана, где оказалось, что наша вселенная скорее всего имела начало. То, что предшествовало вселенной, есть некое ничто, когда не было самого времени, не было понятия до-. Произошло возрождение старой идеи блаженного Августина, который говорил о том, что время и вселенная возникли одновременно. Когда в 1922 году было сделано это открытие о расширении и начале вселенной, Эйнштейн написал отрицательный отзыв на эту статью. Отзыв был несправедлив, в чем он сам потом признался. Но его мнение тем не менее сыграло отрицательную роль и работа Фридмана оказалась неизвестной. Когда открытие Хаббла подтвердило мысль, что вселенная действительно расширяется, Эйнштейн переменил свое мнение и согласился, что эта теория правильная.

- Влияет ли конфессиональная принадлежность на научные изыскания?

- Идеалом науки является полная объективность. Это значит, что никакие собственные предубеждения не должны влиять на сам результат. Это требует от ученого определенной аскезы, отказа от предварительного мнения.

- Как могут складываться взаимоотношения науки и религии сейчас?

– Мы начали разговор с положительного образа науки, поскольку религия действительно, возникла в связи с христианством. И в то же время, говоря о книге Природы, которая читается и сегодня, нужно отметить вот что. Во-первых, эта книга еще не прочитана нами. Мы прочли из нее очень мало. Нам предстоит узнать много нового и неожиданного. Но иногда возникает опасность взять этот текст и его обожествить, сделать его сакральным и сказать, что это и есть последнее слово. Тогда возникают катастрофы. Опять же, это происходило во времена Французской революции, когда людей приучали жить с помощью гильотины. Похожая ситуация «во имя науки» наблюдалась и в Октябрьскую революцию.

Что происходит сейчас, в 21 веке, во взаимоотношениях между откровением Природы и Божественным откровением?

Вспомним В. Розанова, который говорил: «Есть ли в природе разум? Да, есть. Есть ли в природе красота? Да, есть. Но есть ли в природе жалость? Звезды жалеют ли? Мать – жалеет. Значит, она превыше звезд». Но можно сказать не только о жалости матери. Основная молитва в храмах – «Господи, помилуй». Это значит, что человек, произносящий эти слова, подразумевает, что сверху может идти жалость, милосердие. И это очень важно.

Знает ли сегодняшняя наука о жалости и милосердии во вселенной? Исследования в астрофизике показывают, что если бы в самые первые доли секунды вселенная расширялась со скоростью, отличающейся от той, с которой она расширялась миллионы лет назад, то людей не было бы. Оказывается, что углерод, из которого мы состоим, создавался внутри звезд при очень больших температурах из более легких элементов, из протонов и ядер гелия. При больших температурах атомные ядра гелия, бериллия дают углерод. Чтобы возник человек, должно образоваться нужное количество углерода. Должен наступить резонанс, то есть вероятность этого процесса может быть велика. Но если бы углерод появился, он столкнулся бы с другим гелием и получился бы кислород, а углерод исчез. И вот если бы чья-то рука чуть отодвинула бы вниз этот резонанс по образованию кислорода, то оказалось бы, что в температурах, при которых образуется углерод, нет резонанса для кислорода. Он образуется при меньших температурах. И поэтому углерода оказывается достаточно для того, чтобы при взрыве могло быть выброшено внешнее пространство, а потом в будущем в нем сконструировалось человеческое тело.

Это называется антропный принцип космологии и интерпретируется так: во вселенной с самого начала присутствует забота о будущем человека. Малейшая ошибка здесь чрезвычайно важна. Означает ли это, что космос наполнен заботой о человеке? Пока это поэзия. Но все-таки движение в эту сторону происходит. Сегодня взаимоотношения между наукой и религией складываются так, что жалости и милосердия во вселенной мы не видим, и они присущи только человеку.

В будущем в таких взаимоотношениях могут возникать болезненные явления, когда научные данные могут использоваться как последнее слово и могут возникать псевдорелигии, охватывающие человечество. Способна ли выдержать такая надконфессиональная религия две тысячи лет? Скорее всего, нет. Вспомним эксперимент, который был поставлен в 20 веке. В Советском Союзе было дано доказательство правильности христианства от противного. Что такое доказательство от противного? Зачастую оно более сильное, чем прямое. Это значит, когда предполагается что-то противоположное. Например, возьмем христианство и заменим эту форму на противоположную. Посмотрим, может ли она продержаться две тысячи лет. Мы знаем, к чему привел этот эксперимент в нашей стране.

В нашем разговоре речь шла о физике и естественных науках. Но ведь можно рассуждать и о гуманитарных науках. Вспомним слова Евангелия «блаженны кроткие, ибо они наследят землю». Заменим эти слова на противоположные: блаженны хищные и наглые. Представим, что в руки таких хищных и наглых попадает атомная бомба. Продержится ли Земля хотя бы столетие? Современная технология, выросшая из христианства, не приведет к катастрофе только в том случае, если не хищные и не наглые будут управлять наукой.

радиостанция «Град Петров»

Примечание: