протоиерей Геннадий Фаст
Кто же Сей? Книга об Иисусе Христе

Христос и Церковь

У любой организации, у всякого движения, есть основатель, родоначальник. Церковь Божия не является в этом смысле исключением. Ее Создателем является Христос. Об этом можно прочесть в Евангелии:

Придя же в страны Кесарии Филипповой, Иисус спрашивал учеников Своих: за кого люди почитают Меня, Сына Человеческого? Они сказали: одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию, или за одного из пророков. Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты – Христос, Сын Бога Живаго. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах; и Я говорю тебе: ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах (Мф. 16:13-19).

Ясно сказано, Кто создаст Церковь: «Я создам Церковь», сказано, и на ком она будет основана: «…на сем камне Я создам Церковь Мою». Говорится о том, кому она принадлежит: «Церковь Мою». Создатель Церкви – Сам Господь, и это – признак ее истинности. Всякая церковь, которая может указать на иного основателя (будь то Мартин Лютер103, Джозеф Сми104, Чарльз Рассел105 или кто‑нибудь еще), тем самым выдает свое подлинное и не вполне Божественное, а может быть, и вовсе не Божественное происхождение. Церковь Христова создана Самим Христом, и мы с вами имеем счастье принадлежать к ней.

Конечно, протестантские общества не считают, что они основаны реформаторами – например, Кальвином 106 или Цвингли107.

Они говорят, что это просто были мужи веры, которые вернули нас на основание Христовой Церкви, то есть они тоже считают свои общества созданными Христом, поскольку они принимают Его учение.

Теоретически мы можем создать любое общество, например конфуцианское. Если мы будем считать себя конфуцианцами потому, что изучаем Конфуция и стараемся жить согласно его учению, то будем правы. Но сможем ли мы сказать, что Конфуций основал наше общество? Нет, его основал кто‑то из нас, изучивший труды Конфуция и увлекший его учением других. Так возникали и протестантские общества – у каждого из них есть конкретный основатель. Всегда можно указать город, дату и имя – где, когда и кто создал ту или иную церковь. Все это в полной мере относится и к нашей с вами Церкви. Где? - В Святом Иерусалиме. Когда? - В тридцатых годах I века. Кто? - Христос.

Что означают слова: …и врата ада не одолеют ее, применительно к Церкви? Почему не сказал Господь: «…и сила адова не одолеет ее» или просто: «…и ад не одолеет ее»? Что это за врата? Все объясняется сравнительно просто. Как известно, всякий древний город был обнесен стеной. По обычаю, у центральных ворот (ворот могло быть несколько), располагалась площадь, на которой собирались старейшины во главе с царем или князем для обсуждения важнейших вопросов. Именно у городских врат принимались решения выдержать осаду или, наоборот, отправиться походом против неприятеля.

Таким образом, «врата ада» – это образ речи, риторика, но риторика, основанная на древнем устроении городской жизни. И ад в данном случае тоже представляется неким городом: там есть ворота, у которых князь – Вельзевул, старейшины – князи бесовские и вся сила нечистая собираются и держат совет, как вести брань против Церкви Божией. Вот как появилось выражение: …и врата ада не одолеют ее. Темная дьявольская сила не сможет повредить Церкви. Итак, Христос является Создателем Церкви, которая получает обетование в том, что она никогда не будет сокрушена.

Как возникали и возникают церковные расколы? Как правило, по одному и тому же сценарию, только реализованному в различных вариантах. Вот суть этого сценария: дескать, Церковь Христова пала, вера иссякла, и то, где мы в настоящий момент находимся, истинной Церковью более не является. Затем цитируется Священное Писание:

Выходи, <…> народ Мой, и спасайте каждый душу свою от пламенного гнева Господа (Иер.51:45).

При этом лукаво умалчивается о том, откуда именно пророк призывает выйти:

Бегите из среды Вавилона и спасайте каждый душу свою, чтобы не погибнуть от беззакония его, ибо это время отмщения у Господа, Он воздает ему воздаяние (Пер. 51:6) 108.

Этот город всегда олицетворял враждебные Господу силы, оттуда народ Божий призывается выйти.

«Церковь пала» – так показалось Лютеру в 1517 году. Церковь пала, то есть папизм и монашество с их индульгенциями настолько прогнили, что находиться рядом с ними далее стало уже невозможно. Это уже не Церковь, это уже не Невеста Христова, а великая блудница, и поэтому необходимо уйти прочь.

Примерно то же самое произошло и со старообрядцами. Ничего страшного не было в том, что они не приняли реформу Никона 109: не столь уж безупречной она была и не столь уж плохи были дониконовские переводы священных текстов; все это можно и нужно было обсуждать в пределах Церкви. Куда хуже были утверждения о том, что Церковь пала и охладела вера православная. Провозгласили даже учение об антихристе как о некоей коллективной личности, причем этой коллективной личностью, антихристом объявлялось все никонианское духовенство. Из такой церкви следовало выйти. Вот и вышли… Но Христос говорит:… и врата ада не одолеют ее. Вот на чем надо стоять твердо.

По окончании Гражданской войны многие русские люди вынужденно оказались за рубежом. Это – один из трагических поворотов отечественной истории, но что же произошло дальше? Оценивая позицию, которую занял в Москве митрополит, а впоследствии патриарх Сергий (Страгородский) и его декларацию 1927 года, архиереи Зарубежной Церкви решают, что Церковь в России пала.

«Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской родиной, радости и успехи которой – наши радости и успехи, а неудачи – наши неудачи», - писал митрополит Сергий. Значит, Церковь побраталась с атеистами, и теперь радость атеистов – уничтожение очередного храма – оказывается радостью Церкви! Успех атеистов – очередной кощунственный памфлет или спектакль – тоже успех Церкви! Понятно, что это – уже не Церковь, а антихрист. Зарубежная Церковь разрывает евхаристическое общение и обособляется.

Каждый раз совершается одна и та же существенная ошибка – неверие словам Христа:… и врата ада не одолеют ее. Причем, как правило, раскольники правы во многом, то есть почти во всех случаях возникает какая‑то внутрицерковная болезнь. Но путь христианина – бороться с этой болезнью изнутри, не выходя из Церкви. Тебя слышно до тех пор, пока ты находишься внутри ее ограды. Ты можешь при этом терпеть страдания, недаром апостол Павел пишет о лжебратии 110. Алчущие и жаждущие правды претерпевают многое, ведь всякий желающий жить благочестиво будет гоним: Тогда будут предавать вас на мучения и убивать вас; и вы будете ненавидимы всеми народами за имя Мое (Мф.24:9). Такие люди впоследствии нередко прославляются в лике святых, но стоит обличителю выйти из Церкви, как начинается ее бесплодное освистывание «со стороны».

Вернемся к декларации митрополита Сергия и рассмотрим, как ее обличали внутри самой Церкви. Остававшиеся в ней были истинными исповедниками. Некоторые святые новомученики российские определяли «сергианство» как «нарушение догматического учения о Святой Церкви». Например, священно‑мученик Николай, архиепископ Владимирский, следующим образом раскрыл догматическое искажение митрополитом Сергием девятого члена «Символа Веры»: «Против апостольства Церкви он погрешил введением в Церковь мирских начал и земных принципов, против святости – похулением подвига исповедничества, против соборности – единоличным управлением Церковью». Почти то же самое говорил и священномученик Димитрий, архиепископ Гдовский: «Митрополит Сергий <…> погрешил не только против канонического строя Церкви, но и догматически против ее лица, похулив святость подвига ее исповедников подозрением в нечистоте их христианских убеждений, смешанных якобы с политикой, соборность – своими и синодскими насильственными действиями, апостольство – подчинением Церкви мирским порядкам».

Как бы мы ни относились к этим высказываниям, нам следует незыблемо стоять на одном: Церковь ни в коем случае не падет и врата ада ни за что ее не одолеют. Это – непреложное обетование Христово. Иерусалим никогда не станет Вавилоном. Можно разрушить его стены, можно разрушить Иерусалимский Храм, из Иерусалима можно угнать жителей в вавилонский плен, с Иерусалимом можно сделать все что угодно, его можно превратить в пепелище, но его нельзя превратить в Вавилон – он останется Иерусалимом даже в руинах. В этом состоит наша вера, и каждый из нас должен в любых обстоятельствах хранить верность Церкви. Не верность всевозможным безобразиям и бесчинствам, которые могут случиться, но верность самой Церкви Господней.

Настало время поразмышлять о слове «Церковь», Создателем которой является Сам Христос. А что это вообще такое? Евангелие от Матфея, которое мы читаем сейчас, переведено на русский язык с греческого, а на греческий – с иврита. Подлинник, к сожалению, до нас не дошел. Но мы все же знаем слово, которое означает на иврите Церковь: («кагáл», или «кахáл»). Кагал возглавлялся когелетом – проповедником, глашатаем, собирающим людей своим словом. Ветхозаветная книга Екклесиаст (греч. Εκκλησιαστής) по‑еврейски называется «Когелет», то есть царь Соломон был когелетом.

Еще Блаженный Иероним (342–419 или 420) писал: «Кто истинный Екклесиаст? Это – Иисус Христос». Утверждая: Я создам Церковь Мою, Христос говорит: »Я соберу людей, и у Меня есть что им сказать». Вот это и есть Церковь.

Есть и другое греческое слово, не встречающееся в Новом Завете, - «Кириаки» (κυριακη). «Кир» (κυριος) означает «господин», отсюда – «Кирие элейсон!» (Кυριε ελεησον!) – «Господи, помилуй!» Различие между словами «господин» и «Господь» существует только в церковно‑славянском и русском языках. Господом мы можем назвать только Одного, а господами – многих. Так вот, Кир – это Господь, а «икос» (οικος) - дом (как известно, акафисты 111 состоят из кондаков 112 и икосов 113). Таким образом, «Кириаки» означает – «Дом Господень». Это слово очень полюбилось грекам, а от них перешло и к некоторым другим народам, в том числе к славянам.

Переводя Священное Писание и богослужебные тексты, Кирилл и Мефодий употребили слово «Церковь». «Церковь» это и есть «Кириаки». Известно, что «к» и «ц» – взаимозаменяемые звуки («Кесарь» – «Цесарь»). Заменив первое «к» на «ц», мы получим «Цириаки». Так произошло русское слово «Церковь». При переводе на немецкий язык звук «к» остался неизменным, и получилось «Кирхе» (Kirche). В английском «к» поменялось на «ч» («Карл» – «Чарльз»), отсюда и слово Church.

Конечно, Церковь в современном понимании значительно отличается от еврейского кагала и греческой экклесии. Там – люди, собравшиеся вокруг проповедника, когеле‑та, Экклесиаста, а здесь – Дом Божий. Вопрос о том, каким образом произошла эта смысловая трансформация, достоин более тщательного обсуждения и исследования. Средневековое сознание уже воспринимает церковь как храм, как дом Божий. И сейчас, если спросить, что такое Церковь (например, в школах, где ребятишки явно не отягощены церковными знаниями), в ответ чаще всего услышишь: «Это там, где молятся…» – то есть они воспринимают ее в качестве некоего пространства. Уже в подсознании заложена пространственная характеристика «Кириаки» – Церкви как дома Божия.

Исходному понятию «экклесия» куда более соответствуют русские слова «собрание» и «община». Кстати, именно они в ходу у некоторых протестантов, которые, говоря о своих общинах, подчеркивают, что ходят не в Церковь, а на собрания.

Разумеется, Бог не живет в домах, сотворенных руками человеческими. На этом строился весь пафос апостольской проповеди, обращенной к язычникам. Но впоследствии, когда христианство сделалось господствующей верой, языческая идея храма переосмысливается, в нее привносится новозаветный смысл – понимание Дома Божия как места особого Божия присутствия.

Что является храмом человеческой души, где она пребывает? В теле. Все наше тело одушевлено. Иногда мы говорим даже, что душа наша «ушла в пятки». Однако же есть и место ее особого сосредоточения – это сердце. Так и Бог. Он – везде, Он Вездесущий, но при этом есть место особого присутствия Божия. Это – Церковь, причем Церковь в евангельском значении этого слова. Вспомним слова Христовы:

Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф.18:20).

Мы возводим храмы из бревен, из камня и кирпичей, строения эти освящаются и становятся местами особого присутствия Божия, что ощущают и воспринимают не только верующие люди.

Человеческое тело венчается головой. Нет смысла долго рассуждать о том, что, как тело без головы, так и голова без тела жить не может. Собрание людей вокруг Христа является телом, а Христос – его Главой. А что значит: «Христос – Глава Церкви»? На минуту отвлечемся и подумаем: можно ли, например, Конфуция назвать главой конфуцианства? Он – учитель, источник учения, но не более того. Можно ли сказать, что Мухаммед является главой уммы?114 Кем он является для мусульман? Пророком, возвестившим слово Аллаха и давшим им Коран, но не главой общины. Является ли Моисей главой синагоги? Тоже нет. Моисей – великий пророк, который принес Тору, который принес Закон. Через него Бог заключил Завет с израильским народом. Ни один раввин не учит своих прихожан, что Моисей – глава еврейского кагала. Мы, христиане, в данном случае составляем исключение.

Симеон Богоприимец предрек:

Лежит Сей на падение и на восстание многих в Израиле и на предмет пререканий (Лк.2:34).

Христос в качестве Главы Церкви сделался предметом долгих и мучительных пререканий в среде христиан. Обозначим основные позиции. Первая – это представление о Главе Церкви как о Том, Кто ее основал, создал, дал учение, Кто совершил наше Спасение. Это – протестантское понимание слов «Христос – Глава Церкви». Но различных протестантских учений насчитывается несколько сотен, и везде Христос – глава, а Церковь – тело. Сколько же тел может быть у одной головы?

В том, что Христос – Учитель, Основатель, Создатель и Спаситель, мы не сомневаемся. Но все ли этим сказано? В плане сотериологии, пожалуй, все, но есть в догматике и такой раздел – экклезиология 115. Если мы не учитываем этот аспект, то мало чем отличаемся от иудеев, мусульман или конфуцианцев.

Другая позиция: Христос реально присутствует в Церкви, причем олицетворением Его является конкретный человек. Изначально это был Петр, потом – его преемники. То есть Христос присутствует в Церкви в двух видах: в виде Святых Таин и в виде понтифика – Папы Римского. Кто же в таком случае Папа Римский? Он не просто пастырь, не просто священник, он и есть Христос, в нем пребывает Христос. Как человек он тоже нуждается в исповеди и покаянии. Как человек он подвержен немощам и болезням, как человек он чего‑то не знает и даже в чем‑то ошибается, но как носитель Христа он непогрешим, потому что Христос согрешить не может.

Как носитель Христа Папа – Глава Церкви, причем его власть абсолютна. При этом ссылаются на слова Господа, Который сказал:

Не вы Меня избрали, а Я вас избрал и поставил вас (Ин.15:16).

Папа прав в любом случае: он не глашатай учения Церкви, а ее учитель. Точнее, устами Папы учит Сам Христос, а Папа – Его наместник, викарий, местоблюститель и носитель. Не Церковь учит Христа, она у Христа учится, и, действительно, если все двенадцать апостолов думали одно, а Спаситель – другое, прав был именно Спаситель.

Итак, в сознании западного христианина Папа несет в себе Господа. С того момента, как он занимает этот престол и говорит ex cathedra, то есть с кафедры, в нем и через него действует Христос. Такова вторая позиция, присущая христианству.

Третья позиция выражает нашу с вами веру. Для православного христианина Христос не просто образно, символически или риторически Глава Церкви; Он реально возглавляет Церковь, Он действительно управляет Ею, и совершается это благодатью Божией. Власть священству была дарована в день Воскресения Христова, когда, явившись ученикам в Сионской горнице,

Иисус <…> сказал им <…>: мир вам! как послал Меня Отец, [так] и Я посылаю вас. Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся (Ин.20:21–23).

Церкви как таковой тогда еще не существовало.

И теперь Господь Духом Святым управляет Церковью. Дух Святой присутствует в ней; Он пребывает в ее епископах, в ее пресвитерах, в ее дьяконах, в каждом ее члене. Мы – не общество, которое собирается, чтобы исследовать Библию и жить в соответствии с тем, что в ней написано. С другой стороны, мы не смотрим на понтифика как на наместника Христа. Святой Дух действует не только индивидуально в каждом из нас, Он действует в нас и соборно. Соборное действие Духа Святого делает нас Церковью, а Христа – Главой нашей Церкви. Об этом ярко, хотя, на мой взгляд, и с некоторым перегибом писал Хомяков 116. По его мнению, носителем истиной Православной Церкви является народ. Как мне думается, он принизил учительскую функцию священства, но при этом тонко прочувствовал соборность Церкви.

Возникает закономерный вопрос: а кем же тогда являются православные патриархи? Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл – пятый по чину среди восточных патриархов: первый – Константинопольский, второй – Александрийский, третий – Антиохийский, четвертый – Иерусалимский и только пятый – наш, Московский, потом следует шестой – Грузинский, седьмой – Сербский и так далее… С православной точки зрения не Патриарх является носителем Христа, а Церковь, каждый из нас с вами, причем именно соборно мы несем Его в себе.

Рассказывая о западном христианстве, я поступил в соответствии со словами отца Павла Флоренского: «Мы специально обнажаем до предела крайности, а, к счастью, в жизни таких крайностей нет». К счастью, и католики – «не совсем католики», и протестанты – «не совсем протестанты». На самом деле и те и другие в большей или меньшей степени приближаются к православному пониманию, все равно Дух Божий всех нас ведет к Истине. Но для того, чтобы объяснить что‑то нагляднее, полемисты порой доводят ту или иную концепцию до логического завершения, и тогда становится видна ее абсурдность, в противном случае можно углубиться в детали, упустив при этом главное. Однако если бы этот логический абсурд доминировал, оставалось бы только развести руками и с горечью констатировать, что говорить не о чем. На самом же деле говорить есть о чем всем нам: и православным, и католикам, и протестантам. К счастью, гораздо больше существеннейших факторов нас сближает и объединяет, чем разъединяет и отдаляет друг от друга. Православное же понимание таково: Дух Божий живет в Церкви и Христос Духом Божиим управляет Церковью совершенно реально, как и говорил Господь:

И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины (Ин.14:16–17).

Это – учение о Параклите117.

Кстати, мы, православные, зачастую тоже впадаем в крайности. Я знаю одного священника, который со свойственной ему горячностью восклицал: «Долой патриархов и царей: какой может быть царь после того, как воцарился Христос, и какой может быть патриарх, когда у нас есть Пастыреначальник Христос?». Это уже проявление православного максимализма.

И все‑таки вернемся к вопросу: «Кто такой Патриарх Кирилл?» Патриарх – это, конечно же, не глава Церкви, Глава Церкви – только Христос. А кто такие епископы, пресвитеры и дьяконы? Это – священнослужители, пастыри Церкви Божией, преемники апостолов, люди, которые совершают служение Господне, но отнюдь не викарии Иисуса Христа. Устами священнослужителя не обязательно говорит Христос. Иоанн Креститель сказал: Я глас вопиющего в пустыне (Ин.1:23). Вот этим гласом и является священник, в том числе и Патриарх.

Исторически формы Церкви были, есть и будут многоразличны. В ранней Церкви никаких патриархов не было, были лишь епископы, причем в каждом городе и даже в некоторых деревнях. То есть тогда епископ был примерно тем, кем сегодня является настоятель. Однако с увеличением числа верующих потребовалась более жесткая структура. Такое структурирование привело к тому, что областные епископы получили некоторое административное, координационное первенство и стали называться архиепископами. Их можно сравнить с сегодняшними благочинным 118. Впоследствии и этого оказалось недостаточно: возникали митрополии, то есть крупные города. Нынешние архиереи – это, по сути, древние митрополиты. Затем начали создаваться округа, избирались старшие священнослужители, получившие имена патриархов, то есть «начальников отцов». Свои патриархи были в Александрии, Антиохии и Риме, потом – в Иерусалиме и Константинополе. Почти сто лет просуществовала так называемая пентархия 119. Впоследствии стали возникать другие церкви, в том числе славянские, появились и славянские патриархи: болгарский, сербский, русский… Новые патриархи появлялись и на Западе, хотя там их было гораздо меньше, чем на Востоке.

Петр I упраздняет патриаршество в России, и в течение двухсот лет хорошо или плохо мы жили без патриарха. Впрочем, хотя патриарха у нас не было, Русская Православная Святая Соборная Кафолическая Церковь не была обезглавлена, просто во главе ее стоял Синод, кстати, получивший титул «Святейшего». В нынешнем виде Священный Синод – лишь совещательная коллегия епископов при патриархе, а тогда Синод приравнивался к патриарху. Например, Константинопольский патриарх мог обращаться к нему: «Возлюбленный о Христе брат Святейший Синод».

Итак, наши патриархи, несмотря на благоговение, которое мы испытываем по отношению к ним, ни в коем случае не являются викариями Господа и не являются главами Церкви. Глава Церкви – Христос. Никаких наместников Ему не нужно, Он Сам правит через Духа Святого, пребывающего в Церкви.

Расхождения в понимании того, что значит «Христос – Глава Церкви», порой становились причинами драматических событий церковной истории. Именно на этой почве православные разошлись с католиками еще тысячу лет назад, и финал этой истории пока еще не ясен. Для католиков «Христос – Глава Церкви» означает Папу Римского, но этого не принял Восток.

Характеризуя взаимоотношения Господа и Церкви, Священное Писание использует еще ряд образов, например, «Христос – Жених, Церковь – Невеста»:

И пришел ко мне один из семи Ангелов, у которых было семь чаш, наполненных семью последними язвами, и сказал мне: пойди, я покажу тебе жену, невесту Агнца. И вознес меня в духе на великую и высокую гору, и показал мне великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога. Он имеет славу Божию (Откр.21:9‑11).

Иерусалим – прообраз Церкви Божией, так же как Вавилон – прообраз богоборческих сил. О вратах адовых мы уже говорили, здесь тоже двенадцать врат, ведущих в Небесный Иерусалим. Процитируем апостола Павла. Он пишет:

Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу, потому что муж есть жены, как и Христос Церкви, и Он же Спаситель тела. Но как Церковь повинуется Христу, так и жены своим мужьям во всем. Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова; чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего‑либо подобного, но дабы она была свята и непорочна. Так должны мужья любить своих жен, как свои тела: любящий свою жену любит самого себя. Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее, как и Господь Церковь, потому что мы члены тела Его, от плоти Его и от костей Его. Посему оставит человек отца своего и мать и прилепится к жене своей, и будут двое одна плоть. Тайна сия велика; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви (Еф.5:22–32).

Этот текст, посвященный взаимоотношениям жены и мужа (он, кстати, читается во время венчания), тут же переносится на Христа и Его Церковь. Что это – риторика или нечто большее? Конечно, это не только образ, не только символика. Как появилась первая жена? Ева была сотворена Господом из ребра Адама. А что такое брак? Единение: то, что от Адама взято, к Адаму и возвращается. Таким образом происходит восстановление полноты человеческой природы. Библия никогда не называет Адама «половиной», хотя от полноты человеческой природы нечто отходит. Как, к примеру, солнце, излучая свет и источая тепло, при этом все равно остается солнцем. И Адам, оттого что от него отошла Ева , не стал «половиной Адама», и в этом состоит великая тайна: тайна брака и тайна Христа и Церкви.

Что представляет собой женское начало? Обратимся к Книге Бытия.

И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа (Быт.2:23). Жене сказал: умножая, умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей; и к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою (Быт.3:16). И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему (Быт.2:18). Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть (Быт.2:24).

Христос никогда в «половинку» не превращался. Как второй Адам Он всегда целен, но на Голгофе от Его ребра истекла кровь, когда Его ударили копьем. И теперь в воде Крещения и в Крови Евхаристической рождается Невеста, рождается Церковь и возвращается ко Христу. В этом смысле весь тварный мир как бы несет в себе женское начало, потому что он – от Бога и к Богу.

Взятые от Бога, мы к Богу и возвращаемся, снова сливаясь с Ним в Церкви, и становимся плотью единой, реализуя эти слова в Таинствах, действительно вкушая Его Плоть и Кровь. И Он в нас, и мы в Нем…

Но если Церковь – в определенном смысле собрание, то для чего нас собрал Христос,

Этот Когелет, Этот Экклесиаст? Не просто затем, чтобы мы Его послушали, нет! Он призвал нас: придите, вкусите, как благ Господь, то есть Он позвал нас на брачную вечерю. Мы помним, что во многих новозаветных притчах встречается образ брачного пира. Откроем Евангелие от Луки:

Он же сказал ему: один человек сделал большой ужин и звал многих, и когда наступило время ужина, послал раба своего сказать званым: идите, ибо уже все готово. И начали все, как бы сговорившись, извиняться. Первый сказал ему: я купил землю и мне нужно пойти посмотреть ее; прошу тебя, извини меня. Другой сказал: я купил пять пар волов и иду испытать их; прошу тебя, извини меня. Третий сказал: я женился и потому не могу придти. И, возвратившись, раб тот донес о сем господину своему. Тогда, разгневавшись, хозяин дома сказал рабу своему: пойди скорее по улицам и переулкам города и приведи сюда нищих, увечных, хромых и слепых. И сказал раб: господин! исполнено, как приказал ты, и еще есть место. Господин сказал рабу: пойди по дорогам и изгородям и убеди придти, чтобы наполнился дом мой. Ибо сказываю вам, что никто из тех званых не вкусит моего ужина, ибо много званых, но мало избранных (Лк. 14:16-24).

Вспомним псалом:

Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых и не стоит на пути грешных и не сидит в собрании развратителей, но в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он день и ночь (Пс.1:1–2).

Его читают женщины, хотя, казалось бы, он их не касается. Но святой Игнатий Брянчанинов 120 пишет: «Жена, не идущая на совет нечестивых, - есть блаженный муж». Таким образом, нечто мужеское присуще женщинам, а в данном случае, наоборот, вся Церковь – жена, невеста Христова. За этим кроется чрезвычайно глубокий, сакральный, таинственный смысл.

Сказано:

Мужья, любите своих жен, как и Христос возлюбил Церковь (Еф.5:25).

Значит, Церковь – это место любви Божией, к которой мы устремляемся.

Не невеста приходит к жениху, а юноша объясняется в любви к девушке. Так и Господь говорит: Не вы Меня избрали, а Я избрал вас (Ин.15:16), ты еще не знал Меня, а Я уже любовью вечною возлюбил тебя (Иер.31:3).

Небесный Жених говорит нам о Своей неизреченной любви. А что должна делать жена? Жена да боится своего мужа (Еф.5:33). Но какова природа этого страха, этого послушания? Это – опять природа любви. Чему подчиняется жена? Любви мужа. Она покоряется этой любви так же, как под лучами ласкового весеннего солнца отступает лед. Как тает воск от огня (Пс.67:3), так и наши сердца истаивают от любви Божией и отвечают на эту любовь.

Церковь – место исполнения великой заповеди любви:

Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею, - вот первая заповедь! Вторая подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя. Иной большей сих заповеди нет (Мк.12:30–31).

Церковь – это не место келейноуединенного общения с Богом, здесь Бог нас любит, а мы любим Его. Мы – одно тело, одна Невеста Христова. Вспомним Песнь Песней: Есть шестьдесят цариц и восемьдесят наложниц и девиц без числа, но единственная – она, голубица моя, чистая моя (Песн.6:8). Царицы – это те, кто к идет к Богу ради каких‑то наград, наложницы – страха ради, «девицы без числа» – просто лояльно настроенные, а «единственная» – это Церковь, собрание верных.

Христос – Жених, а мы – Церковь, Дом Божий. Хотя это выражение и не используется в Новом Завете, сам образ присутствует:

Приступая к Нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом. Ибо сказано в Писании: вот, Я полагаю в Сионе камень краеугольный, избранный, драгоценный; и верующий в Него не постыдится. Итак, Он для вас, верующих, драгоценность, а для неверующих камень, который отвергли строители, но который сделался главою угла, камень претыкания и камень соблазна, о который они претыкаются, не покоряясь слову, на что они и оставлены (1Пет.2:4–8).

Итак, есть камень живой, и есть живые камни, это – все мы. Каждый из нас – один из этих камушков. Что такое краеугольный камень, каково его значение? Без него стены разойдутся. Во Христе стало единым то, что прежде соединиться никак не могло. Дело дьявола – разделять людей, а дело Христа – опять собрать их воедино и разрушать козни сатаны. Господь говорит:

Где двое или трое собраны во Имя Мое, там Я посреди них (Мф.18:20).

Еще одно новозаветное сравнение: Христос – добрый пастырь, а Церковь – паства:

Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец. А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец, и разгоняет их. А наемник бежит, потому что наемник, и нерадит об овцах. Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня. Как Отец знает Меня, [так] и Я знаю Отца; и жизнь Мою полагаю за овец. Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь (Ин.10:11–16).

Пастух пасет овец на злачных местах, ограждает их от волков, отправляется за заблудшей овцой в горы и, найдя ее, возвращает в стадо. Апостол Петр называет Христа Пастыреначальником, а себя – сопастырем:

Пастырей ваших умоляю я, сопастыр и свидетель страданий Христовых и соучастник в славе, которая должна открыться: пасите Божие стадо, какое у вас, надзирая за ним не принужденно, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием [Божиим], но подавая пример стаду; и когда явится Пастыре‑начальник, вы получите неувядающий венец славы (1Пет.5:1–4).

Пастыри Церкви – не наместники, не викарии Христа, они совершают пастырское служение Христово. Им на это дана благодать, ответственность и сила.

---