Толкования на Псалтирь 72:26

Ст. 25-26 Что бо ми есть на небеси? и от Тебе что восхотех на земли? Изчезе сердце мое и плоть моя, Боже сердца моего, и часть моя, Боже, во век

Посему как благий Отец, который имеет у себя возлюбленного сына (24-26), удержал еси руку десную мою, и советом Твоим наставил мя еси, и со славою приял мя еси. Что бо ми есть на небеси? и от Тебе что восхотех на земли? Исчезе сердце мое и плоть моя: Боже сердца моего. Чего же ища? - Горних занятий. Имже образом желает елень на источники водныя: сице желает душа моя к Тебе, Боже. Возжада душа моя к Богу крепкому, живому; когда прииду и явлюся лицу Божию (Пс.41:2-3)? И часть моя Боже во век.

«Исчезе сердце мое и плоть моя». Посему-то и желаю, и жажду Тебя и душею и телом, и ожидаю Твоей помощи. «Боже сердце моего, и часть моя Боже во век». Ты – мой удел, мое наследие и наслаждение благами.

Исчезе сердце мое и плоть моя.

Истощилось, говорит, и омертвило сердце мое, то же испытала и плоть моя, лишившись всякого благосостояния и довольства в жизни и изнурившись частыми злостраданиями.

Изъяснение на сие Феодорита: Посему я желаю и жажду Тебя и душею и телом и ожидаю Твоей помощи. Исихия: Оскудело сердце мое и плоть моя, то есть, житейскими и человеческими вещами. А когда оскудеет ими, то есть, когда с ними разлучится и оставит их, тогда долею своею будет иметь во век Бога, и Бог будет особенным стяжанием сердца его, почему и Богом его называется по причине стяжания и обитания Его в нем (в изд. Своде).

Боже сердца моего и часть моя, Боже, во веки.

Ты, говорит, Бог сердца моего, то есть, другими словами: мой. Слова сии выражают вожделение и расположенность любви Давидовой к Богу; и Ты, говорит, Боже, часть моя, иначе —всегдашнее наследство и богатство мое.

Изчезе сердце мое и плоть моя, Боже сердца моего, и часть моя, Боже, во век

Некоторые первую часть стиха толкуют так, что Давид от сильной любви к Богу изнемог сердцем и плотию, таким образом заключают, колико прилеплен был он к Богу, но следующия во второй части слова: Бог крепость сердца моего – требуют инаго разума. Здесь подразумевается противоположение между немощию, которую ощущал в себе Давид, и между крепостию, которая дана была ему свыше, аки бы сказал: когда разлучен бываю от Бога, тогда ничего не могу, и вся моя сила в ничто обращается, но приходя к Нему, паки обретаю в себе полную крепость. Сие весьма нужно заметить и помыслить, что мы ничего не можем сделать без Бога, и что никто не может совершенно возложиться на Него, разве тот, кто чувствуя немощь свою, не надеется на свои силы. Таким образом прилично присовокупляет Пророк: часть моя, Боже, во век. Сим подобием взятым из Священнаго Писания, такую часть означает, которою всяк бывает доволен. Оно относится к Богу: следовательно, мы должны знать, что Он един для нас довлеет, и что в Нем едином состоит совершенное наше блаженство. Откуду заключить следует, коль мы неблагодарны и несчастны, когда и духом и телом удаляемся от Бога.

Ст. 25–26 Что бо ми есть на небеси? И от Тебе что восхотех на земли? Изчезе сердце мое и плоть моя, Боже сердца моего, и часть моя, Боже, во век

Изречениями сих стихов псалмопевец еще яснее и сильнее удостоверяет в том, какими благотворными подследствиями отразилось на нем непосредственное вразумление его Богом, полученное от святилища Божия. Все земное, как тленное и скоропреходящее, он отвергает и, довольствуясь духовным созерцанием и внутренним общением с Богом, в Нем едином находит полное удовлетворение и вечное блаженство. По переводу с еврейского, эти стихи читаются так: «Кто мне на небе? и с Тобою ничего не хочу на земле. Изнемогает плоть моя и сердце мое: Бог – твердыня сердца моего и часть моя во век». А по словам св. Афанасия Александрийского, в сих изречениях псалмопевец выразил следующее: «Поелику на небе нет для меня ничего, кроме Тебя Единого, то по необходимости не восхотел я принять ничего из сущего на земле, потому что все это – тленно и временно, желал же единого только, и желанием сим томил себя на земле, а желание это состоит в том, чтобы Ты соделался моею, и притом единственною, частию» [3, с. 248]. По Феодориту: «Ты – мой удел, мое наследие и наслаждение благами» [6, с. 347].