Толкования на Псалтирь 72:13

И рех: еда всуе оправдих сердце мое? И я, говорит, видя это, возмутился помыслами, размышляя сам с собою: не будет ли суетен труд мой о добродетели? А труд этот состоит в том, чтобы подвизаться в правде, быть чистым от дела несправедливого, за прежние согрешения наказывать себя исповеданием их, и как бы с сей целью, то есть, чтобы за грехи свои подвергать себя истязаниям, восставать с самого ложа.

«И рех: еда убо всуе оправдих сердце мое». А я, видя, что они пиршествуют и тщеславятся богатством, размышлял: не безполезно же стяжание правды.

«И умых в неповинных руце мои». Потому нашел для себя выгоду, пребывая вдали от живущих в лукавстве. Ибо выражение: «умых в неповинных», значит: сохранил себя неповинным, и не приобщился к злым.

И рех: еда (убо) всуе оправдих сердце мое.

И я сам, говорит, который был великодушнее и благоразумнее, смущаясь помыслами, говорил сам в себе: неужели напрасно удалил я сердце свое от всякой неправды?

И умых в неповинных руце мои.

И снова говорил: неужели я напрасно умывал руки мои среди невинных мужей? А что означают эти слова, мы сказали при объяснении псалма 25-го. Для полноты же смысла в этом и следующих стихах нужно подразумевать: неужели напрасно? Ибо и эти слова следует читать с сомнением.

Ст. 12-14 Се, сии грешницы и гобзующии в век удержаша богатство. И рех: еда {убо} всуе оправдих сердце мое и умых в неповинных руце мои, и бых язвен весь день, и обличение мое на утрених

Пророк живо изображает здесь, какова была та ревность, которая дух его толико поколебала, и потому как бы перстом указывая, глаголет: се сии нечестивые люди, хотя суть грешницы, однако спокойно живут, блаженствуя на земле, и притом не на краткое время, но чрез все течение своея жизни. Но сие праведно ли пред Богом, чтоб Он толико милостив и щедр был к людям, коих нечестие и беззаконная жизнь известна всем? – Таким образом Давид, взирая на нечестивых и видя, что Бог толико благоволит о них, входит в себя самого, испытывает свою совесть и, находя оную незазорну, разсуждает сам с собою: есть ли какая польза от благочестия, за которое он только бедственно страдает? Убо, глаголет, не всуе ли оправдих сердце мое, и умых в неповинных руце мои? Зане биен бываю весь день, и терплю наказание на всяко утро. То есть: не тщетно ли старался я иметь правое сердце и чистые руки, между тем как изнуряют меня всегдашния скорби, и как бы на страже стоят, чтоб мучить меня от утра до вечера? Сие условие показывает, что нет у Бога никакой за невинность награды, понеже с верными Своими не так милостиво поступает, как с неверными. А как истинная невинность состоит из двух частей, то есть, из чистоты сердца и из внешней правоты дел, то Давид обе части себе присвояет. Почему и мы, примеру его последуя, должны соединять сии две части, и первее начинать от чистоты сердца, а потом от правоты дел, первую свидетельствуя пред Богом, а вторую пред людьми.

Ст. 13-15 И рех: еда всуе оправдих сердце мое и умых в неповинных руце мои, и бых язвен весь день, и обличение мое на утрених? Аще глаголах, повем тако: се, роду сынов твоих, емуже обещахся:

«Очищать сердце, омывать в невинности руки, подвергать себя ранам и обличениям» - значит зорко следить не только за своими поступками, но и за чистотою своих помыслов. Такая заботливость о духовной опрятности требует постоянного и сильного ограничения своих греховных порывов, что причиняет боль. Факты же благоденствия нечестивых, живущих по своим влечениям и не заботившихся о своей нравственной чистоте, поставили пред писателем вопрос - есть ли смысл в его самоограничениях? Сомнения мучили его, но он счел себя не вправе оглашать эти сомнения и вселять их в других; если у самого нет твердости в убеждениях, то прямая обязанность того не вселять колебаний в других. Поступок последнего рода делает его «виновным пред родом сынов Твоих», т. е. пред евреями, которых Господь любит и о которых заботится, как отец о детях. Прививать им сомнения свои значило бы отвращать детей от Отца, лишать их Его благотворного и любвеобильного попечения, лишать других блага, на которое сам не имеешь права.

И рех: еда всуе оправдих сердце мое и умых в неповинных руце мои

Такие мысли, при виде счастия грешников, подобно народу, по крайней мере многим из народа, приходили на ум и самому псалмопевцу; и у него являлась мысль, что пред Богом праведность не имеет особенной цены и страдания ради Его не награждаются Им.

Ст. 12–14 Се, сии грешницы и гобзующии в век удержаша богатство. И рех: еда всуе оправдих сердце мое и умых в неповинных руце мои, и бых язвен весь день, и обличение мое на утренних

Гобзующии значит: «изобилующие»; гобзующии в век значит: «благоденствующие в веке сем». Здесь псалмопевец от народа Божия опять переносится мыслию к нечестивым и говорит: «Вот, эти нечестивые люди, хотя и грешники, однако спокойно живут, блаженствуя, на земле, и притом не на малое только время, а на целую свою жизнь и нажили себе богатство». По словам св. Афанасия Александрийского, «здесь выставляется причина соблазна для тех, которые видят нечестивых благоденствующими, и именно та, что они в настоящей жизни весь век проводят в благоденствии» [3, с. 247]. Несвободным от сего соблазна оказался и псалмопевец, который, смотря на столь явный для всех образ жизни нечестивых, предавался сомнительным помыслам и говорил в себе: неужели и я напрасно удалял сердце свое от всякой неправды? Неужели напрасно умывал руки мои (и умых в неповинных руце мои – обстоятельное объяснение сего изречения см. в Пс. 25:6), среди невинных мужей в знак моей невинности? Т.е. не напрасно ли старался я иметь правое сердце и чистые руки, между тем как изнуряют меня всегдашние скорби, и всякий день я подвергаюсь бедствиям (бых язвен весь день), которые как бы на страже стоят, составляя обличение мое, чтобы мучить меня от утра до вечера. Так говорил в себе псалмопевец, представляя невинность свою, состояющую из чистоты сердца и внешней правоты дел.