Можно наблюдать, что в совершаемых в Церкви священнодействиях проявляется некий единый принцип. Условно определим его следующей схемой: подготовка-действие-результат. То есть через совершаемое Церковью, когда происходит встреча (слав. сретение) с Богом Живым, раскрывается и таким образом судится наша жизнь во всех временах – прошлом, настоящем и будущем: насколько прошлое было приуготовлением к совершаемому, настолько воспринимается само священнодействие, и от этого зависит, будут ли достойными духовные плоды, имеющие произрасти от ниспосланных Божиих даров. Слово сретение и так именуемый праздник мы упоминаем не случайно. В дивном этом событии проявляется, во-первых, то, каковой должна быть подготовка к встрече с Недосягаемым и одновременно Желанным (300 лет Симеонова ожидания и неотходная от храма молитвенная жизнь пророчицы – образ терпения без меры ради всенесравненного Сретения). И само восприятие ветхим старцем на руки Божественного Младенца (подобно священнику, грехами обветшавшему, принимающему руками же То же Тело, “наших прегрешений решительное”) – очевидно исполнено литургическим содержанием (как не вспомнить и Сретенскую паримию о видении Исаией славы Господа Саваофа, о слышании пророком евхаристического серафимского пения: Свят, Свят, Свят… (Ис 6:1–7)). И последующие слова этого ветхозаветного отрывка вошли в литургическое дыхание Церкви: “Вот, Это коснулось уст твоих…” – почти дословно вторит осиянному Божией славой пророку священник по причащении Святою Кровию. И, наконец, благодарность наша измерится Симеоновым бесстрашием перед самой смертью, радостным и трезвенным вхождением во Христе (из литургии – “с миром изыдем”) во тьму падшего мира, которого и сами мы – плоть от плоти, но где уже воссиял воспринятый и нашими сердцами Присносущный Свет.
В этом видится образ и нашего участия в таинствах, и отдельно взятой человеческой жизни в её отношении к спасительному Божию домостроительству, да и всей истории человечества, в центре которой – земная жизнь Господа Иисуса Христа. И в каждой части отмеченной триединой схемы с необходимостью присутствуют благословение Божие и соизволение человеческое. То есть и подготовка к священнодействию, и само его совершение, и плоды восприятия его как отдельным человеком, так и общностью людей в целом – всё это есть дело Богочеловеческое.
“Евангелие читается жизнью”, – свидетельствует святитель Игнатий Брянчанинов, и потому так важен благоговейный, внимательный, чуткий человеческий настрой, основанный на лично воспринятом церковном опыте, настрой на слушание, слышание и исполнение слова Божия.
В самих чинопоследованиях различных таинств и священнодействий упомянутая схема-принцип видится абсолютно ясно. Подготовка чаще всего выражается в чтении текстов, напоминающих о верности Божией, о неложности Божественных обетований верующим в Него, точнее же сказать, верующим Ему. Но надо отметить, что иногда смысл совершившегося открывается в чтениях, поставленных уже после самого тайнодействия, мало того, они живописуют нам образ доброго отклика благодарной души, воспринявшей милость Божию как призыв (ср. далее у Исаии в той же 6-й главе: Кого Мне послать? <…> Вот я, пошли меня (Ис 6:8)). Ниже приведём несколько примеров, которые, надеемся, несколько конкретизируют сказанное.
В чине крещения, как известно, читаются Апостол и Евангелие Великой Субботы (Евангелие – в более кратком варианте). Совпадение связано с древним чином этого таинства, в Великую Субботу же и совершавшегося. Для нас, однако, важно само содержание читаемого. Таинство уже совершилось, и Апостол обращается к крестившимся и потому – облечённым во Христа, чтобы в дальнейшей жизни они хранили полученный величайший дар, были бы мертвыми для греха и живыми для Бога (Рим 6:3–11). Евангелие же напоминает о смысле совершившегося как о исполнении воли Спасителя: научите все народы, крестя их <…> уча их соблюдать все, что Я повелел вам. Главное же здесь – миссионерское благословение, подкреплённое исполненным священной реальности вдохновением на всю жизнь: Я с вами во все дни до скончания века. Аминь (Мф 28:19–20).
И в чине венчания новозаветные чтения занимают такое же место. Сразу по троекратном возглашении тайносовершительной формулы: “Господи Боже наш, славою и честию венчай я!” – следует апостольский отрывок из Послания к Ефесянам (Еф 5:20–33). Это чтение почти исключительно обращено в будущее новой христианской четы. В строительстве семьи как “малой церкви” (известный термин святителя Иоанна Златоуста) Апостол как бы указывает венчавшимся на ориентиры во имя созидания новых о Господе отношений супругов по образу Христа и Церкви. Этим исполняется таинство брака, имеющего обрести полноту уже за гробом, в Царствии Небесном. Евангелие же этого чина (Ин.2:1–11) обращено и к смыслу совершившегося (благословение Божие невидимым Христовым присутствием, подобно видимому на свадьбе в Кане Галилейской), и, что особенно важно, указывает на таинственное всежизненное участие супругов в первом Христовом чуде – претворении воды человеческих отношений в вино Любви Божественной приобщением благодати Духа Святого, в Церкви пребывающего.
Подобный же подход мы видим и в значительно более скромном чине, хорошо, однако, знакомом приходским священникам. Речь идет о благословении дома, именуемом в просторечии освящением квартиры. Евангелие о Закхее читается также после того, как само благословение (окроплением жилища и крестным помазанием стен) уже совершилось. А что совершилось и как ответить на дар Божий? Евангелие открывает и то, и другое. Совершилось спасение этому дому невидимым посещением Христовым по подобию Закхеева обиталища. И пример доброго, прекрасного ответа – налицо: покаяние, исправление жизни делом: Половину имения моего я отдам нищим, и, если кого чем обидел, воздам вчетверо (Лк.19:8–9). Характерно, что для многих “непрактикующих” путь в храм, в церковную жизнь зачастую и начинается с освящения квартиры, с сопроводительной беседы со священником о том, что совершающимся Господь зовёт к большему и невозможно не ответить реальным движением навстречу: чтением слова Божия, исповедью, возможно, первой или более регулярной и т. д. Евангелием и тут всё предусмотрено: Ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее (Лк.19:10).
Два чина, великого и малого освящения воды, с точки зрения места и смысла новозаветных фрагментов в их последованиях имеют, как нам кажется, несколько иную направленность. Главное здесь, по-видимому, – раскрытие текстами Писания смысла освящения как приобщения водного естества благодати Божией ради освящения (облагодатствования) всего мира (во-первых, “нас ради, человеков”), – мира, пронизанного водой как живоносной стихией. Таким образом, чтение Апостола и Евангелия здесь – центральный момент подготовительной части священнодействия.
В “чине погребения мирских тел” представляется затруднительным сказать определённо, какой момент следует выделить как важнейший, ибо и канон наполнен богатейшим содержанием, и стихиры после него, да и чтения из Апостола и Евангелия занимают тут видное место. Всё же в контексте нашего подхода, выделяющего приуготовление, действие и итог, думаем, к действию можно отнести чтение разрешительной молитвы, ибо после неё следует прощание и затем, как итог, собственно погребение. Таким образом, чтение текстов Писания приходится на финал подготовительной части. Это и заметно в содержании Апостола и Евангелия данного чина. Оба чтения словами первоверховного апостола Павла и Самого Господа открывают нам неложные Божии обетования о конечном суде и вечной участи избравших до конца путь Христов или отвергнувших его. И, предваряя Божий суд, Церковь не может явить большей любви к усопшему, нежели дать ему со своей стороны всё посильное прощение в разрешительной молитве. Далее – тайна этой души и Единого Сердцеведца… Остаётся прощание и предание земле, от которой все сотворены, и всем подобает отойти в неё.
Самое пристальное внимание в контексте исследования места и значения Апостольских и Евангельских чтений следует, конечно, уделить Божественной литургии. Причащение – печать всех таинств, поэтому попытаемся остановиться на связи слышимого (литургии слова) и совершающегося (собственно Евхаристии). Слово Божие живёт в литургии, раскрывается в полноте всеисполняющей Христовой жертвы за мир. И часто можно видеть, как содержание чтений из Священного Писания отзывается эхом в литургических молитвах. Тем самым в контексте выбранной нами схемы слово Божие и несёт подготовительную нагрузку к литургическому действию, и вплетается в само это действие. Обратим внимание хотя бы на то, что слова Евангелия от Иоанна: Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную (Ин 3:16), – вошли в текст анафоры литургии Златоуста, и, кроме того, в этих же словах – квинтэссенция смысла всякого Евангельского текста. Таким образом прочитанный отрывок Евангелия эхом отзывается и в анафоре, да и в других литургических молитвах. А то, что читаемое слово Божие является для нас поучительным примером, благословением на избрание Христова пути, – это самоочевидно, потому что и проповедь как продолжение благовестия, как правило, обращается к тексту: чаще – Евангельскому, Апостольскому – реже.
Остановимся, наконец, подробнее на таинстве, в чинопоследовании которого представлено сразу множество фрагментов Писания – речь идет о елеосвящении (соборовании).
Достаточно давно установилась церковная традиция приступать к данному таинству ежегодно – как правило, Великим постом. Поэтому наступление Святой Четыредесятницы побуждает многих из нас не только к более частому посещению богослужений, не только к активной евхаристической жизни, но и к серьёзной подготовке к соборованию, дабы укрепить посредством этого таинства душевные и телесные силы и, что самое важное, – обрести совершенное избавление от грехов забытых и неосознанных, которых, конечно, у нас – абсолютное большинство.
И неудивительно: по невниманию, расслабленности нашей и просто по ограниченности человеческой природы мы так часто упускаем из вида греховный груз, лежащий тяжестью на душе и как следствие – расстраивающий наши телесные силы. Помощью в подготовке к таинству нам могут послужить как будничные великопостные службы, так и более ответственное отношение к домашней молитве, с включением в неё на время поста молитвы преподобного Ефрема Сирина. Мы призываемся “зреть свои прегрешения” и освобождаться от них покаянием по крайнему снисхождению к нам Единого Человеколюбца. Конечно же, в наше время, когда приходские книжные лавки и библиотеки изобилуют православной литературой, совсем нетрудно будет, готовясь к соборованию, заранее перечитать его чинопоследование (оно есть практически во всех требниках). Действительно, задумаемся о смысле молитв и чтений из Священного Писания, установленных к этому таинству.
До совершения первого помазания прочитывается весьма продолжительный подготовительный чин, включающий покаянные молитвы, канон и стихиры, раскрывающие суть совершаемого. Затем благословляется масло – вещество таинства, молитвенно призывается Господь, избавляющий “от недугов и горьких болезней”, взываем мы о помощи и к святым – “великим поборникам в бедах” наших. Но на главное место в чинопоследовании выводятся семь одинаковых по структуре “блоков”. Каждый из них состоит из Апостольского чтения с прокимном и аллилуарием, чтения Евангельского, сугубой ектении о душевном и телесном исцелении приступающих к таинству, особой, усиленной молитвы о них и собственно самого помазания, совершаемого при чтении молитвы “Отче Святый, Врачу душ и телес…”. В последовательности этих чтений и молитв слышится объяснение самой сути происходящего, звучат более чем сильные призывы к покаянию, даются глубокие уроки смирения, терпения, любви. Сосредоточим наше внимание на закономерном порядке того, что мы слышим от помазания к помазанию.
Сначала к нам обращается апостол Иаков, брат Господень. Именно на его слова о призывании в болезни пресвитеров церковных опирается традиция таинства елеосвящения. Апостол раскрывает нам самую суть того, что имеет над нами совершиться: над болящим пресвитеры церковныя… молитву сотворят… помазавше его елеем во имя Господне. И молитва веры спасет болящаго, и воздвигнет его Господь: и аще грехи сотворил есть, отпустятся ему (Иак.5:14–15). Далее, в Евангельской притче о милосердном самарянине рисуется картина происшедшей с человеком греховной катастрофы и человеколюбивого снисхождения Христа, елеем милости и вином Божественной Крови исцеляющего наши душевные и телесные язвы. В молитве перед первым помазанием также даётся объяснение имеющего совершиться над нами таинства: священник просит Господа о совершенном избавлении нас от греха, да наследуем Царство Небесное. Надо сказать, что все семь продолжительных молитв перед помазаниями во многом похожи одна на другую прошениями об исцелении души и тела “болящих люте”. Мы же сейчас обратим внимание на интонационное развитие содержания как этих молитв, так и новозаветных чтений – так сказать, на динамику таинства.
Уже во втором Апостольском чтении мы слышим о святом долге оказать любовь к страждущим, понести “немощи немощных”, имея примером Самого Христа. Таким образом, обновление наше действием таинства должно явиться в следовании Господу, не Себе угождавшему, но немощным во благое к созиданию (Рим.15:1–2). Также и следующая затем Евангельская история о Закхее даёт пример истинного обновления Духа в сердце кающегося грешника, того, как истинное желание измениться возвращается спасением по дару Христа (Лк.19:1–10). И далее в молитве свидетельствуется об ответе Господа “Благопременителя”, и “блудницы честнеи… нозе слезами омочившия”, не возгнушавшегося, – ответе на желание человека перемениться во образ Христа, дающего силы “прочее лето живота” ходить “во оправданиих” Его. Третьи по счёту чтения и молитва обращают наше внимание на то, какова она, Божия любовь, которой имеем мы приобщиться. С особой силой звучит здесь знаменитый “гимн любви” святого апостола Павла, рисующего действия этой царицы добродетелей, как на иконе – ярко, конкретно, во всех возможных деталях (1Кор.12:27–13:8). И Евангелие о призвании Апостолов говорит о дарах любви, воспринятых ими: болящих исцелять, прокажённых (грехом) очищать, мёртвых (пороками) воскрешать (Мф.10:1,5–8). Молитва “Врачу душ и телес…” вдохновляет надеждою на всемогущую помощь Господа, “наводящаго милость на елей сей”, исцеляющий болезни тела и души.
Постепенно, как мы видим, уроки, преподаваемые названными чтениями, переходят в свидетельство о действии Божием, совершаемом здесь и сейчас, – действии исцеляющей любви. Нам предстоит теперь услышать всё более высокие слова о нашем христианском призвании, об ожидаемом Богом ответе нашем на Его бесценные дары. Четвёртое Апостольское чтение определяет самый возвышенный смысл того, кто есть вообще человек. По замыслу Создателя, мы – церкви Бога Жива, Он, наш Отец, хочет принять нас как сынов и дщерей, нечистоте не прикасающияся (см. 2Кор.6:16–17). Потому по призыву Апостола очистим себе от всякия скверны плоти и духа, творяще святыню во страсе Божии (2Кор.6:11–7:1). И следующее затем Евангельское повествование свидетельствует о скорби Христа, не имеющего где главы подклонити и призывающего следовать за Ним (Мф.8:14–23) (сравни у Апостола: вселюся в них и похожду). Мы здесь в первый раз слышим о конкретном совершившемся исцелении и его плодах: тёща Петрова воста и служаше Ему. Живым откликом четвёртой священнической молитвы на Евангельское слово звучит надежда, что исцеляемый в таинстве, восстав, поработает Христу.
Наступает время пятого чтения. Апостол повествует о крайней скорби, яко не надеятися нам и жити, которую он с сострадальцами принял как законную, осудив себя на справедливую смерть, оставив надежду на собственные силы, не теряя при этом упования на Бога, возставляющаго мертвыя (2Кор.1:8–11). Таким образом, и при крайней опасности для жизни, приблизившейся смерти (а именно в таких случаях зачастую обращаются к данному таинству), есть нам надежда на спасение (как во времени, так и в вечности). Свидетельств тому – “несть числа”.
Тема близости суда Божия, призыва к духовному бодрствованию звучит и в Евангельской притче о десяти девах, ибо не знаем дне ни часа, в оньже Сын Человеческий приидет (Мф.25:1–13). Пятая молитва исполняет крайним страхом читающего и слушающего, ставит пред лицом Господа, судящего дела и помышления сердечные: “Боже… мене, смиреннаго и грешнаго, и недостойнаго раба Твоего… страстьми сластей валяющагося, призвавый во святый и превеличайший степень священства…”. И из этой глубины, ни во что ставящей свои “правды”, как бы откликом на апостольские слова звучит и наша надежда на спасение от Господа – “Надежду ненадеющихся и Упокоение труждающихся”.
Совершается пятое помазание, впереди – завершение таинства. Время принести плоды покаяния, плоды благодарности. Апостол говорит о духовных плодах – любви, радости, мире, долготерпении, благости, милосердии, вере, кротости, воздержании (6-е чтение – Гал.5:22–6:2). По завету его мы должны будем выйти в мир, друг друга тяготы нося, и далее, по слову 7 го чтения, всегда радуясь, непрестанно молясь, за все благодаря, чтобы всесовершен наш дух и душа и тело непорочно в пришествие Господа Иисуса Христа да сохранились (см. 1Фес.5:14–23).
Также и предпоследнее Евангельское чтение свидетельствует о крайнем смирении человеческом (хананеянка) и получаемом в ответ от Господа крайнем даре (исцеление её дочери от беснования) (6-й отрывок, Мф.15:21–28); 7-е же чтение зовёт вслед за апостолом Матфеем последовать Христу в благодарности и полном доверии и верности (Мф.9:9–13). “Благодарим Тя, Господи, Боже наш, благий Человеколюбче…” – так начинается 6-я молитва, когда полнота совершаемого таинства уже совсем близко. И в этой же молитве даётся образ того (сравни Апостольское чтение), что в полноте значит: “друг друга тяготы носить”. Священник просит: “Якоже услышал еси Езекию… в час смерти его, такожде и мене… услыши в час сей”. То есть молитва о болящем должна быть как бы молитвой о себе – и в смертный час. Далеко нам до такой молитвы – так что поистине смиримся до земли.
Перед последним помазанием мы слышим, что всё совершил милостивый Господь, “временныя страсти уврачевавый” – в меру нашей веры и верности. Всем же семи чтениям и молитвам печать – молитва помазания “Отче Святый…”. Будем внимать ей в благоговении, страхе и благодарности Господу, “всякий недуг исцеляющему и от смерти избавляющему”.
По совершении семи помазаний на головы приступивших к таинству возлагается Святое Евангелие, которым все мы будем испытаны на нелицеприятном Божием суде. Приложимся благодарно, исповедуя свою верность Христу, к Слову Его и Кресту Его.
Заметим, это общее место многих таинств и священнодействий. Это – печать совершившегося, далее ожидается от нас посильный подвиг более глубокой, чем прежде, веры по простой благодарности Богу, совершившему с нами новое чудо, явившему милость к кающимся и на деле желающим обновить свою жизнь по слову Христову, по святым заповедям Его.
Восприняв достойной, насколько возможно, подготовкой, вниманием ума и сердцем чутким, благодатное действие Божие, выйдем в мир в мире души, в радости духа, свидетельствуя словом и жизнью своей о дивном нашем Боге, пришедшем в мир спасти грешников.
Опубликовано в альманахе “Альфа и Омега”, № 55, 2009