Происхождение антихриста

Прежде, чем говорить о царствовании антихриста, нужно для ясности сказать о происхождении антихриста.

Когда идёт речь о происхождении такого лица, которое по могуществу власти и по силе зла далеко превзойдёт самых могущественных тиранов и самых злых людей, то прежде всего возникает вопрос об условиях, среде и почве, которые произведут это лицо, об источнике, из которого последнее почерпнёт способность ко всемирному господству и всеразрушающую силу. В антихристе совместится столько зла, и он столь будет чужд добру, что невольно спрашивает себя: как может родиться и жить на свете такой человек? каким образом природа человека может совершенно проникнуться злом, сделаться воплощением зла?

Без сомнения, главным источником зла и вместе могущества антихриста будет полная зависимость его от сатаны, который вселится в него, проникнет всё его существо своей силой, сделает его своим рабом и послушным орудием. Но естественно возбуждается вопрос, почему же именно этот, а не другой какой человек сделается безусловно-покорным орудием дьявола, и каким образом дьявол может овладеть им в такой степени. Ведь не делает же дьявол даже и тех людей, в которых входит, как вошёл в Иуду-предателя (Ин. 13:27), такими, каков антихрист. Эти соображения заставляют в самой природе антихриста, независимо от проникновения её дьяволом, предположить чрезвычайное скопление зла. Потому и вселится в него и совершенно проникнет его существо дьявол, что оно будет достойным вместилищем последнего. Иоанн Дамаскин говорит об антихристе: – „Бог, предвидя будущее развращение его воли, попустит дьяволу поселиться в нём” ⁸⁷ . Можно даже сказать сильнее: крайнее развращение воли, которое проявится в зрелом возрасте антихриста, будет в его природе с самого рождения, даже с самого зачатия, разумеется, в зародыше. Волевые стремления и сознательные действия человека взрослого вырастают из бессознательного настроения младенчества; а это настроение, в свою очередь, источником своим имеет врождённые свойства души и тела человека. Хотя и говорят иногда, что человек не родится ни вором, ни убийцей, делается злым, или добрыми от воспитания и влияния среды; но это взгляд односторонний. Не меньшее, а даже большее влияние, нежели воспитание и среда, оказывают на человека природные его задатки. Конечно, и лев может стать ручным, однако приручённые львы – исключение; в овце не воспитаешь характера тигра. Один человек предрасположен к таким болезням, другой к другим, а иногда тело его с самого зачатия содержит семя той или иной болезни. В случае предрасположения болезнь является только при благоприятных для её возникновения условиях; в случае положительного природного задатка для неё она развивается при всяких условиях. А совершенно здоровый зародыш даёт возможность человеку не иметь никаких болезней в течение целой жизни. Подобным образом и дух человека от природы имеет задатки добра и зла, предрасположение к тем или иным видам порока и добродетели, или даже семя тех и других. Слабо выраженное предрасположение к известному пороку может развиться в действительный порок при благоприятных для развития его воспитания, среде и обстоятельствах жизни; но может остаться и в виде только предрасположения, если весь строй жизни и среды не будут ему благоприятны. Но резко выраженное предрасположение к известному пороку, имеющее силу положительного задатка или зародыша, непременно разовьётся, несмотря ни на какие препятствия и отсутствие пособничества. От природы злой не сделается незлым и ещё меньше может стать положительно добрым. Воспитание, среда, обстоятельства, дух времени и т. п. могут только ослаблять или усиливать врождённые предрасположения и задатки, но не могут уничтожать их, или превращать в их противоположности. А если и бывают в исключительных натурах случаи превращения одной противоположности в другую, то таковое превращение или бывает скоропреходящим явлением в жизни, или есть результат действия других природных задатков человека. Бывают же натуры, составленные из резких противоположностей. Такого рода люди то впадают в самые гнусные пороки, то совершают величайшие подвиги добра. Но чем резче выражено природное предрасположение в какую-нибудь одну сторону, в сторону добра, или зла, – тем слабее оказывается действие воспитания, среды, духа времени и других обстоятельств на отклонение человека от того пути, на который направляют его врождённые задатки, и тем могущественнее их действие на развитие последних в том случае, если они попадают в тон врождённого настроения человека. Злого от природы человека хорошая среда исправляет, но мало, дурная же среда легко и весьма сильно развращает; а если в человеке природное расположение к пороку выражено резко, то в таком человеке добрая среда иногда только раздражает желание зла и вызывает ненависть к добру. В антихристе именно и будет столько задатков зла, и они в самой природе его будут столь резко выражены, а предрасположение к добру будет так слабо, что никакое воспитание, никакая среда, никакие события не будут в состоянии ослабить его злые наклонности и задержать их развитие и подавляющее их действие на задатки добра. Раньше пробуждения сознания и проявления свободной воли существо антихриста будет исполнено зла, его природа с самого начала будет проникнута злом, это злая природа. По мере роста природное зло будет в нём только развиваться и усиливаться, постепенно превращаясь из безвольного настроения в сильное волевое стремление и желание зла, из несознаваемого задатка в обдуманное действование, из общего и неопределённого предрасположения к злу и семени зла, раскрываясь в разнообразные пороки.

Но если главнейшим источником зла в антихристе до́лжно признать его природу, а природу свою он получит, подобно всем людям, от родителей своих, то последних и нужно признать причиной и источником происхождения столь злого человека, каков антихрист. Но родители антихриста сами получат свою природу, тоже злую, от своих родителей, общее – от своих предков. Можно допустить, что природное и приобретённое зло, накопляясь постепенно в длинном ряду предков антихриста, прирастая с каждым новым поколением, в самом антихристе достигнут такой степени силы, какую только может вместить, проявить и выдержать человеческая природа. В нём зло, живущее в человеческом роде, достигнет вершины своего развития, подобно тому, как и в человечестве его времени, зло дойдёт до таких пределов силы и распространения, до каких только оно может достигнуть в человеческом роде. И потому-то в антихристе и в современном ему человечестве зло кончится. Всякая разрушительная сила, дошедши до крайних пределов своего развития, уничтожает самое себя. О таком наследственном и достигающем крайних пределов скопления зла в лице антихриста хорошо говорит Св. Ириней Лионский. „В грядущем звере будет восстановление ⁸⁸ всего нечестия и всякого коварства, чтобы вся богоотступническая сила, собравшись и заключившись в нём, ввержена была в печь огненную. Кстати, и имя его будет иметь число шестьсот шестьдесят шесть, потому что он сосредотачивает в себе самом всё смешение зла, бывшее перед потопом и происшедшее от ангельского отступничества. Ибо Ною было шестьсот лет, и потоп нашёл на землю, чтобы истребить превозношение земли, происшедшее чрез нечестивое поколение жившее во времена Ноя. Восстановит он (т. е. антихрист) и всё, бывшее после потопа, заблуждение измышлённых идолов, и убиение пророков, и сожжение праведных. Ибо воздвигнутое Навуходоносором изображение имело в вышину шестьдесят локтей, а в ширину шесть локтей, и из-за него Анания, Азария и Мисаил, не кланяясь ему, были брошены в огненную печь, пророчески предвозвещая тем, что с ними произошло имеющее быть при конце сожжение праведных. Ибо всё это изображение было предзнаменованием пришествия его (антихриста), показывая, что ему одному поклонятся все люди. Итак, шестьсот лет Ноя, при котором был потоп по причине богоотступничества, и число локтей изображения, из-за которого праведные были брошены в огненную печь, означают число имени того, в ком восстановляется всё шести-тысячелетнее отступничество, неправда, нечестие, лжепророчество и коварство, почему и наступит потоп огненный” ⁸⁹ . Ибо одинаковое повторение числа шесть (шесть сотен, шесть десятков и шесть единиц) указывает на восстановление всего богоотступничества, которое было в начале, и в средине, и будет в конце времён” ⁹⁰ .

Антихрист будет плодом мира, понимаемого как противоположность Богу, добру, истине и христианству, того мира, который весь лежит во зле, (1Ин. 5:19), который ненавидит Бога, Христа и Его последователей (Ин. 15:18–25), князь которого есть дьявол (Ин. 16:11). Антихрист будет результатом суммы зла, накопившегося в мире в течение тысячелетий, и потому оно достигнет в нём наивысшей степени силы и напряжения, так что он сделается как бы выразителем и представителем зла всего человеческого рода.

В частности и в особенности явление антихриста будет подготовлено упадком веры в Бога и добра и распространением безбожия и всякого зла в мире во времена, которые будут непосредственно предшествовать антихристу. Усиление и распространение перед пришествием антихриста лжи, нравственного развращения, нечестия, лжеверия, анти-христианства и безбожия будут предначатием того страшного упадка добра и необыкновенного умножения зла на земле, которые будут иметь место при антихристе. Они породят антихриста и обеспечат силу и успех его злотворной деятельности. Отступление людей от Бога пред антихристом проложит дорогу к величайшему отступлению мира при антихристе и станет благоприятной почвой, которая произрастит такого злого человека, как антихрист, и даст ему возможность овладеть миром, почти всех людей отравит ядом зла, или же погубит огнём и мечом, всё разрушит и опустошит. „Брато-ненавистничество, – говорит Св. Кирилл Иерусалимский, – даёт место антихристу. Дьявол предуготовляет расколы в народах, чтобы тем легче мог быть принят враг, когда придёт” ⁹¹ . Антихрист в своей злой личности и со своим всегубительным царствованием на земле, равно как и время его, – время греха и бедствий, – будут, прежде всего, и главнее всего, плодом предшествующего отпадения людей от веры в Бога, от истины и добра.

Антихрист будет плодом греха и получит печать скверны в самом зачатии и рождении своём. Некоторые св. отцы выражали мнение, что антихрист родится от блуда. „От осквернённой девы действительно ⁹² родится его орудие”, – говорит Св. Ефрем Сирин. Св. Иоанн Дамаскин в главе об антихристе говорит о Нём: „родится человек от блудодеяния” ⁹³ .

Однако в Св. Писании нет основания для этого мнения, если не считать основанием то, что антихрист в книге Даниила (Дан. 11:21) назван „презренным”. Источником этого мнения, было убеждение многих отцов Церкви, что дьявол, воздвигая антихриста, и сам антихрист будут стараться обманно подражать Иисусу Христу. В частности отцы учили, что дьявол будет подражать воплощению Сына Божия. Иисус Христос родился от девы, поэтому и дьявол произведёт своё орудие – антихриста также от девы. Но так как он не может произвести его от девы чистой и безмужней, то он устроит дело так, что антихрист родится от девицы, впадшей в блуд, произойдёт от незаконной связи её ⁹⁴ .

Св. отцы ⁹⁵ учили также, что эта девица будет иудеянка, из колена Данова. Основания этого учения они находили в Св. Писании. Прежде всего – в пророчестве Иакова о Дане, которое Иаков изрёк при благословении своих сыновей: Дан будет змеем на дороге, аспидом на пути, уязвляющим ногу коня, так что всадник его упадает назад (Быт. 49:17). „Сие пророчество, говорит один из наших противо-раскольнических писателей, я разумею так: путь – земное житие человека, который стремится возвратиться в своё отечество, откуда и вышел, в чертог небесных обителей; конь есть скоротекущий век от сотворения до скончания мира; пята коня – последние дни века сего, за которые змей-антихрист и ухватится зубами своими перед вторым Христовым пришествием” ⁹⁶ . – Далее, в Апокалипсисе, в 7 главе, при перечислении запечатлённых рабов Бога, упомянуто их по двенадцати тысяч от каждого колена Израилева; но при этом колено Даново совсем не упомянуто и вместо него поставлено в числе двенадцати колен колено Левиино, – не упомянуто колено Даново, как бы не имеющее рабов Бога, думают, потому, что из этого колена произойдёт антихрист. – Третье место Писания, служащее к подтверждению рассматриваемого учения, – слова книги пророка Иеремии: От Дана слышен храп коней его. От громкого ржания жеребцов его дрожит вся земля; и придут и потребят землю и всё, что на ней, город и живущих в нём. Ибо вот, Я пошлю на вас змеев, василисков, против которых нет заговаривания, и они будут уязвлять вас, – говорит Господь (Иер. 8:16–17). – Наконец приводят ещё пророчество Моисея о Дане, сказанное им при благословении перед своей смертью сынов Израилевых: Дан – молодой лев, который выбегает из Васана (Втор. 33:22).

По другому, менее распространённому, мнению антихрист произойдёт от язычников. Некоторое основание для этого мнения можно находить в словах Апокалипсиса, что язычники будут попирать святой город сорок два месяца (Откр. 11:2). Но в древней Церкви источником этого мнения служила мысль о Нероне, как антихристе, или, по другим, прообразе антихриста. Св. Иоанн Златоуст, изъясняя слова Апостола Павла: тайна беззакония уже в действии (2Сол. 2:7), говорит: „Здесь он указывает на Нерона, как на прообраз антихриста, ибо и тот хотел, чтобы его считали Богом. Хорошо сказал он – тайна; ибо Нерон не так явно и бесстыдно выдавал себя за Бога, как антихрист. Итак, если ещё прежде того времени, – говорит, – нашёлся человек, который немного в злобе уступал антихристу, то что удивительного в том, если со временем явится настоящий антихрист” ⁹⁷ ?

Блаженный Августин говорит, что некоторые думали, что Апостол в приведённых сейчас словах „подразумевал якобы Нерона, действия которого казались уже действиями антихриста. Поэтому иные делали предположения, что Нерон воскреснет и будет антихристом. Другие же полагали, что он и не убит, а скорее скрыт, чтобы считали его убитым, и что в то самое время, как считается убитым, он скрывается живым в цвете тех же самых лет, какие имел, пока в своё время откроется и восстановится на царство. Но такого рода предположения, – высказывает своё мнение Августин, – мне кажутся слишком странными” ⁹⁸ .

Но кто бы ни были родители антихриста по своей вере, к какой бы нации они ни принадлежали, какое бы общественное положение ни занимали, можно признать за достоверное, что они будут люди нечестивые и сами будут происходить от людей нечестивых. Что зло будет постепенно накопляться и возрастать в предках отца и матери антихриста из рода в род, в течение долгого времени, и что, поэтому, природа антихриста наследственно будет напитана злыми свойствами и дурными наклонностями. Не может быть сомнения и в том, что его злая природа без противодействия, охотно, или даже и с жадностью будет впитывать в себя нечестие окружающей развращённой среды, безбожный дух современного ему общества, подобно губке, впитывающей в себя воду, в которую она опущена. В особенности же сатана, который вселится в антихриста, быть может, с самого зачатия или рождения последнего, подавит в нём всякие зачатки добра, и с непреодолимой силой будет направлять его мысли, склонности и желания к злу.

Говорим всё это не от себя, а можем подтвердить свои слова свидетельствами св. отцов и учителей Церкви.

„Святые Мефодий ⁹⁹ , и Ипполит, и другие, – пишет Андрей Кесарийский, – настоящего зверя принимали за самого антихриста, выходящего из многомятущегося и волнующегося моря сей жизни” ¹⁰⁰ . Сам Андрей, очевидно, присоединяется к этому мнению. В другом месте своей книги, в толковании на 11 главу Апокалипсиса, Андрей Кесарийский говорит, что антихрист выйдет „из мрачных и глубинных стран земли, в которые изгнан дьявол” ¹⁰¹ . И ещё в ином месте, в толковании на 17 главу, признавая зверя за сатану, говорит о Нём: „Восстанет при конце.., восходя от бездны, в которую был осуждён... Или, может быть, выйдет и в настоящей жизни, которая может быть названа бездной, по глубине вошедшего в неё греха, волнуемая и обуреваемая ветрами страстей. Отсюда на погубление людей выйдет и антихрист, носящий в себе сатану” ¹⁰² .

Беспоповцы, на основании этих изречений Андрея Кесарийского, утверждают, будто он не допускал чувственного рождения антихриста от женщины и будто он научает понимать мать антихриста как множество лиц или Целое царство: Вавилон, или Рим, или третий Рим – Россию. Но такое рассуждение раскольников лживо, потому что и о всяком человеке можно сказать, что он есть порождение такой то среды, или времени, или такого-то народа, либо царства, но это не значит что он не рождён женщиной. Андрей Кесарийский в другом месте своей книги прямо говорит, что антихрист должен родиться от колена Данова; но не мог же он многомятущееся море жизни отождествлять с коленом Дановым. Поэтому, если он в одном месте своей книги говорит о происхождении антихриста из моря этой жизни, а в другом – о рождении его от колена Данова, то ясно, что в первом случае он понимает происхождение антихриста иначе, нежели во втором: В первом случае он говорит о происхождении антихриста, как вместилища зла, говорит о том, какая среда произведёт столь нечестивого человека, и такой средой он признаёт море или бездну греховной жизни, то самое, что Иоанн Богослов называет миром, лежащим во зле. А во втором случае он говорит о чувственном рождении антихриста, как человека, говорит о роде и племени, от которого он родится в буквальном смысле этого последнего слова, т. е. получит своё бытие: тело и душу ¹⁰³ .

Близка связь антихриста со злом мира, с развращением последних времён: но ещё ближе он будет к дьяволу, как об этом учат св. отцы Церкви. „Родится человек от блудодеяния, – говорит Св. Иоанн Дамаскин, – и примет на себя всё действование сатаны”. Св. Иоанн Златоуст в своих Беседах на Второе Послание к Фессалоникийцам, предлагая себе вопрос об антихристе: „Кто же он будет? Ужели сатана?” отвечает: „Нет, – но человек некий, который восприимет всю его силу” ¹⁰⁴ . А имея в виду слова Апостола Павла об антихристе, что пришествие его, по действию сатаны, будет со всякой силой... (2Сол. 2:9), Иоанн Златоуст говорит об антихристе: „Предсказано, что пришествие его по действу сатанину” ¹⁰⁵ . Св. Кирилл Иерусалимский говорит: „Когда наступит время прийти истинному Христу в другой раз, сопротивник, воспользовавшись ожиданием людей простодушных, и особливо тех, которые из обрезания, изведёт некоего человека волхва.., который... ложно наименует себя Христом”. А несколько ниже говорит: „Сатана воспользуется этим самым орудием, действуя через него самолично” ¹⁰⁶ . Блаженный Феодорит пишет о дьяволе: „этот противник истины всячески будет подражать тому, что было при пришествии Господа, и, избравши человеческое орудие, достойное его действования, и произведя ложные чудеса, воспользуется людьми во зло” ¹⁰⁷ .

Св. Ефрем Сирин описывает сатану и антихриста столь неразрывно связанными, что мало внимательному читателю этого описания может показаться, будто Св. Отец признавал антихриста и сатану за одно и то же лицо, именно лицо сатаны. Слово его (в русском переводе 39) озаглавливается: „На пришествие Господне, на скончание мира и на пришествие антихристово”, а между тем он говорит о змее и враге, – говорит например: „когда придёт змей, не будет покоя на земле, будут же великая скорбь, смятение, замешательство, смерти и глады во всех концах”. Говорит о змее, т. е. дьяволе, а описывает собственно антихриста. И вообще он одно и то же злотворное действование усваивает то змею, т. е. сатане, то зверю, т. е. антихристу, и говорит о том и другом, как об одном. А что именем змея он означает дьявола, это ясно показывают слова его: „Не сознавая своей немощи и той гордыни, от которой пал, замыслит несчастный воспротивиться в тот страшный час, когда Господь придёт с небес”. Пришествие на землю врага, т. е. дьявола, он отождествляет с рождением антихриста. „Не так придёт враг, – говорит он, – от осквернённой девы действительно родится его орудие”. Таким образом, Ефрем Сирин признаёт антихриста орудием сатаны. Вот почему надписавши Слово: На пришествие антихриста, он больше говорит о действовании сатаны. Он не отличает действования антихриста от действования сатаны: говоря о действовании сатаны, он разумеет действование антихриста, и, собравшись говорить о действовании антихриста, пишет о действиях сатаны; потому что чрез антихриста и в антихристе будет действовать сатана, который вселится в него, совершенно овладеет им и проникнет всё его существо, всю его жизнь и деятельность, Антихрист, как человек, исполненный по самому происхождению и природе своей зла, и антихрист, как всецелое орудие сатаны, будут действовать совместно, заодно; но действование через антихриста сатаны будет во столько могущественнее и злотворнее действования собственной личности антихриста, во сколько дьявол сильнее и злобнее самого нечестивого человека. Поэтому Ефрем Сирин действование антихриста приписывает дьяволу. Но, говоря о рождении антихриста, как о пришествии на землю сатаны, потому что сатана вселится в антихриста быть может даже с самого зачатия последнего, и сливая вместе действование антихриста с действованием сатаны, потому что и на самом деле оба они будут действовать заодно и в одном и том же лице; Ефрем Сирин, однако, отнюдь не отождествляет самого существа и лица антихриста с личностью сатаны, а, напротив, ясно различает антихриста от сатаны. Антихриста он называет орудием дьявола, а говоря, что это орудие родится от осквернённой девы, он тем самым признаёт его за человека, а ниже и прямо называет человеком. Признавши в рождении антихриста пришествие дьявола, Св. Отец поясняет: „сие не значит, что он (т. е. дьявол) воплотится”. Следовательно, он признаёт антихриста и по способу рождения, и по природе его таким же человеком, каковы и все люди, т. е. зачинающимся от соития мужа с женщиной и состоящим из души и тела. Таким образом, по учению Ефрема Сирина антихрист есть действительный человек, а не будет только казаться человеком; он не воплощение сатаны, а только орудие его.

Отсюда видно, какое грубое, или злонамеренное непонимание учения Св. Ефрема Сирина обнаруживают раскольники, когда они в этом же Слове его находят подтверждение своего лжеучения, будто антихрист есть дьявол, а не человек. Это заблуждение они основывают на том, что Св. Отец называет антихриста змеем, а так как в Апокалипсисе (Откр. 20:2) и в Толковании на него Андрея Кесарийского змеем называется дьявол, то антихрист будто бы есть не иной кто, как дьявол. Но на самом деле Св. Отец называет змеем дьявола, а антихриста он прямо называет орудием дьявола, следовательно, отличает от дьявола; а действование антихриста он приписывает змею, т. е. дьяволу, потому, что через антихриста будет действовать дьявол, который даже вселится в него. Два места Слова, где говорится о падении змея через гордыню, и где говорится о рождении орудия его, ясно показывают, что змеем он называет собственно дьявола. И если приписывает ему то, что будет делать антихрист, то это потому, что в антихристе будет действовать как человек, так, и даже больше, имеющий вселиться в него дьявол. Впрочем, можно допустить, что Ефрем Сирин называет змеем как дьявола, так и антихриста. Полемист против раскола профессор Нильский полагает ¹⁰⁸ , что Ефрем змеем называет антихриста. Змеем называли антихриста и другие св. отцы. Но значит ли это, что они отождествляли антихриста с дьяволом, или признавали его воплотившимся дьяволом, принявшим плоть человеческую, призрачную, или действительную? Нисколько. Ефрем и другие отцы называли антихриста змеем за его коварство и злобную лесть, а ещё более за то, что он будет вместилищем змея – сатаны. Иисус Христос назвал Иуду дьяволом (Ин. 6:70), потому что хотя Иуда был человек, но действовал как дьявол, а с течением времени стал вместилищем дьявола (Ин. 13:28). Одним словом, Ефрем Сирин, как и другие отцы, могли назвать антихриста змеем по причине чрезвычайной близости его к змею-дьяволу, переносно.

Подобно Ефрему Сирину и Андрей Кесарийский указывает самую тесную связь действования антихриста с силой дьявола. „Сатана, этот мысленный зверь, – говорит он, – даст антихристу всякую власть в знамениях и чудесах ложных на погубление неутверждённых” ¹⁰⁹ . И в другом месте: „Отсюда (разумеет бездну греховной жизни) на погубление людей выйдет и антихрист, носящий в себе сатану, чтобы вскоре самому идти на погибель в будущем веке” ¹¹⁰ ; а непосредственно перед этим он говорит о восстании при конце мира из той же бездны сатаны. Таким образом этот уважаемый писатель церковный признаёт пришествие сатаны и антихриста одновременным и из одного и того же места – бездны зла, говорит о пребывании сатаны в антихристе и о действовании последнего под влиянием силы первого. И в то же время он столь выразительно отличает личность антихриста от дьявола, что нужно только удивляться неразумию и упорству раскольников, которые находят подтверждение своего заблуждения, будто антихрист есть сатана, в сочинении Андрея Кесарийского.

Что и Св. Ипполит Римский, на некоторый выражения которого раскольники особенно любят ссылаться в подтверждение своих лживых мнений об антихристе, не отождествляет антихриста с сатаной, а только указывает на тесное отношение между ними, это видно из многих изречений его, например, он называет антихриста сыном дьявола и орудием сатаны ¹¹¹ ; говорит: „от Данова колена имеет родиться и восстать тиран и царь, судия ужасный, сын дьявола” ¹¹² . Говоря о рождении антихриста от колена Данова, Св. Отец указывает на человеческую природу антихриста. А называя его сыном и орудием дьявола, показывает, что его действование будет происходить от дьявола, что в своём характере, жизни, стремлениях и делах, одним словом, во всём существе своём, он будет служить отображением вселившегося в него дьявола. Поэтому Св. Ефрем Сирин называет антихриста образом врага, т. е. дьявола ¹¹³ . Правда, в изъяснении пророчества Иакова о Дане Ипполит выражается так, что даёт повод думать, будто по его учению антихрист есть сам дьявол. „Какой же это змей, – говорит он, – как не антихрист, обольститель, о котором говорится в книге Бытия (Быт. 3:1) обольстивший Еву и запнувший Адама?” ¹¹⁴ . Но Комбефиз, католический переводчик, издатель и исследователь сочинения Ипполита, замечает об этом месте: „Если самого змея, который древле обольстил праотцов, Ипполит считает антихристом или действующим в лице его, если антихрист есть самый дьявол, или, как ниже говорит Ипполит, сын дьявола, т. е. не по подражанию только, но по природе один из демонов, хотя не главный между ними, κατ’ ἐξοχὴν дьявол: то это мнение его было бы вовсе не церковное и совершенно уклонялось бы от веры. А что антихрист так будет проникнут духом демона, что исполнит им всех своих и будет казаться как бы вторым древним змеем, будет такой обольститель вселенной, каков был искуситель праотцов: то это не будет разногласить со словами Апостола Павла. И правильно думал Ипполит, если имел эту именно мысль, только выразился просто, неточно, и не невероятно объяснение его, что под образом змея, так коварно при пути седящего, у Иакова означается антихрист. Но автор подложного Слова об антихристе и кончине мира ¹¹⁵ иначе не говорит, как только, что антихрист по природе – дьявол, и навязывает эту же мысль правильно рассуждающему Ипполиту. Как мало она прилична Ипполиту, показывает дальнейшее изложение его мыслей” ¹¹⁶ . Прибавить должно, что Комбефиз писал это тогда, когда у нас раскольники только что явились, и он, живя на далёком Западе, не мог знать о них, и иметь их в виду. Да у них в то время и не было ещё учения, что антихрист – дьявол. Говоря в том же сочинении, даже вслед за приведённым местом, об имеющем быть рождении антихриста из колена Данова, называя антихриста орудием сатаны, приводя изречения из 12 и 13 глав Апокалипсиса, в которых дракон или дьявол представляется дающим силу и власть зверю, т. е. антихристу (Откр. 12:9; 13:2–3), и, следовательно, отличается от последнего, применяя к антихристу слова книги пророка Иезекииля: Скажешь ли тогда пред твоим убийцею: „я Бог”, тогда как в руке поражающего тебя ты будешь человек, а не Бог (Иез. 28:9; ср. 28:2), прилагая к антихристу и другие места Писания, в которых говорится о Нём, как человеке, – мог ли Ипполит признавать антихриста за самого дьявола, когда притом и Св. Ириней Лионский, у которого он заимствовал многие мысли в учении об антихристе, ясно отличает антихриста от дьявола, говорит например, что антихрист получит всю силу дьявола? ¹¹⁷ .

Все приведённые изречения отцов и учителей Церкви об отношении антихриста к дьяволу показывают, что антихрист отличен от дьявола, не есть сам дьявол, а человек; что он тесно будет соединён с дьяволом, как его орудие, через которое дьявол будет действовать, как сосуд, в котором дьявол вместится; что вообще дьявол настолько овладеет им, что как бы заслонит собой человека, и поэтому действование антихриста можно приписывать дьяволу. Что, наконец, антихрист и сам по себе, если бы в нём и не было дьявола, будет иметь природу в высшей степени греховную, и потому-то дьявол вселится в него, а Бог попустит дьяволу вселиться в него. Злая природа антихриста будет, так сказать, родственна дьяволу и потому совершенно подчинится ему, будет, безусловно, согласна с ним во всём своём действовании, вполне проникнется его силой и сделается орудием его действования. Злое от роду существо антихриста, напаяющая его злая сила дьявола и, наконец, сам дьявол, живущий в нём – вот три деятеля, которые проявятся в лице антихриста, в его злотворной жизни, в его губительной деятельности.

Учение св. отцов и учителей Церкви о том, что антихрист будет находиться в самом тесном отношении к дьяволу, как его сосуд и орудие, что деятельность того и другого будет совершенно совпадать, но что личности их различны, столь твёрдо и единогласно высказано, что его до́лжно признать общецерковным учением, догматом, а не мнением ¹¹⁸ . Да и могло ли быть иначе, когда это учение ясно выражено в Св. Писании. Так, в Апокалипсисе дракон или дьявол ясно отличается от зверя из моря. И в то же время этот зверь является, так сказать, заместителем дракона, потому что получает от него силу свою, и престол свой, и великую власть (Откр. 13и 12:9), Также и Апостол Павел, как пришествие антихриста, так и его волшебную, обольщающую и погубляющую людей деятельность, признаёт результатом действия сатаны (2Сол. 2:9–12).

Будучи плодом развращённого общества, развращённых поколений людей и рабски-послушным орудием дьявола, антихрист проявит зло во всех его видах и в самой высокой степени. В лице его, в жизни и деятельности совместятся и грехи человека и зло дьявола и будут действовать с крайней, никогда не бывалой, степенью напряжения. Горе живущим на земле и на море! Потому что к вам сошёл дьявол в сильной ярости, зная, что не много ему остаётся времени (Откр. 12:12). Дьявол, говорит Блаж. Феодорит, в других людей, которых убедил стать делателями лукавства, вложил не все виды порока, а с антихристом сам соединившись всецело, покажет в нём всевозможные ухищрения лукавства” ¹¹⁹ . „Антихрист, пишет тот же учитель в другом своём сочинении, предузнавая конец свой, окажет великую ревность, всех призывая к нечестию и желая многих иметь сообщниками в ожидающем его наказании” ¹²⁰ .

Как пройдут детство, юность и вообще все годы жизни антихриста до воцарения его – положительного ничего не известно. Св. Иоанн Дамаскин говорит, что антихрист „будет воспитан тайно, потом внезапно восстанет, возмутится и воцарится” ¹²¹ . Но эти слова справедливы только в том, что до воцарения антихриста, или почти до воцарения, люди не будут знать, что антихрист уже родился. Так как ни сам антихрист, ни окружающее его в начале его жизни не будут знать, что он – антихрист, а прочие люди не будут иметь даже и слухов о нём, как особенном человеке; то поэтому и не будет никакой нужды воспитывать его тайно. Не имея прямых указаний о жизни антихриста до времени его воцарения, можем, однако, с достоверностью предполагать, что время частной его жизни будет подготовкой к его царствованию; а именно, с каждым годом своей жизни он будет возрастать во зле и в то же время приобретать влияние на людей. Между тем как Иисус Христос до вступления своего в общественное служение на спасение рода человеческого возрастал и укреплялся духом (Лк. 1:80) с младенческих лет, преуспевал в премудрости и возрасте, и в любви у Бога и человеков (Лк. 2:52); противник Христа будет преуспевать во зле, во вражде к Богу, будет питать и развивать в себе скрытую ненависть к людям, особенно к святым. Что зло в антихристе с возрастом будет усиливаться, это понятно. Сильная наследственная наклонность к злу, семена пороков и страстей, лежания в самой природе антихриста, влияние развращённой матери и развращающей среды, дух времени, безбожный и безнравственный, а в особенности могущественное влияние дьявола, который с самого начала жизни антихриста вселится в него и совершенно овладеет им – всё это причины зла столь сильные, что даже каждой из них в отдельности достаточно для воспитания человека в злом направлении. А действуя в совокупности, они должны произвести чудовище зла. Таким чудовищем и сделается антихрист. Вместе с раскрытием его сил и способностей в нём будет возрастать и зло, или, лучше сказать, самое развитие его природы будет ни чём иным как развитием в нём зла, потому что всё существо антихриста будет проникнуто злом. Но в какой стране антихрист родится, в каком царстве и народе он будет жить до своего воцарения, или, может быть, в разное время он будет жить то там, то здесь, кто будут его воспитатели, учители и руководители в науке и в жизни, кто из людей окажет на него особенно сильное влияние, сначала в воспитании и образовании, а потом на жизненном пути, к какому роду жизни он будет приготовлять себя и какую должность ему придётся проходить, или в каком звании быть, какие случайные и неслучайные, но всё-таки особенные обстоятельства усилят его популярность и влияние на людей, когда, как и при каких обстоятельствах зародится в нём мысль и созреет план сделаться всемирным властелином и объявить себя Богом, а все религии уничтожить, на каком году его жизни начнётся его царствование – всё это и многое другое об антихристе никому не известно. Эти вопросы нельзя решать даже и догадочно; они должны быть оставлены без всякого обсуждения. Пользуясь некоторыми указаниями Св. Писания и святых отцов, можно высказать соображения и догадки только о главных причинах и самых общих условиях, которыми будет подготовлено и из которых возникнет владычество антихриста над землёй, владычество его, как царя или тирана – политическое, и владычество его религиозное или, лучше, антирелигиозное, как возмечтавшего ниспровергнуть всё религии и водворить везде божеское поклонение только себе одному.

В Священном Писании воцарение антихриста таинственно предвозвещено в изречениях о мерзости запустения, которая станет на святом месте, где не до́лжно. Пророчество о мерзости запустения содержится в книге Даниила и повторено Иисусом Христом в речи об опустошении Иерусалима и о последних судьбах мира.

Это пророчество имеет широкое значение. В речи Иисуса Христа оно предвозвещает как разрушение Иерусалима и осквернение Иерусалимского храма Римлянами, так и попрание всякой святыни во времена антихриста.

Что мерзость запустения, стоящая на святом месте, означает, прежде всего, опустошение Иерусалимского храма Римлянами в 70 году по P. X., это видно из сравнения предсказаний Иисуса Христа о разрушении Иерусалима и о злосчастном состоянии всей Иудеи в то время, когда будет стоять мерзость запустения на святом месте, с рассказом об Иудейской войне иудейского историка Иосифа Флавия.

Иисус Христос сказал: Когда увидите мерзость запустения, реченную через пророка Даниила, стоящую на святом месте, тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы; и кто на кровле, тот да не сходит взять что-нибудь из дома своего; и кто на поле, тот да не обращается назад взять одежды свои. Горе же беременным и питающим сосцами в те дни. Молитесь, чтобы не случилось бегство ваше зимой, или в субботу. Ибо тогда будет великая скорбь, какой не было от начала мира до ныне и не будет (Мф. 24:15–21). Эта речь имеет некоторые важные дополнения в Евангелии от Луки. Когда же увидите Иерусалим, окружённый войсками: тогда знайте, что приблизилось запустение его. Тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы; и кто в городе, выходи из него; и кто в окрестностях, не входи в него. Потому что это дни отмщения; да исполнится всё написанное. Горе же беременным и питающим сосцами в те дни; ибо великое будет бедствие на земле и гнев на народ сей. И падут от острия меча, и отведутся в плен во все народы, и Иерусалим будет попираем язычниками, доколе не окончатся времена язычников (Лк. 21:20–24). В другой раз, при торжественном входе своём в Иерусалим, Иисус Христос заплакал о Нём и сказал: придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами, и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне (Лк. 10:41–44). Оба предсказания в точности исполнились во время Иудейской войны, которая, вследствие возмущения Иудеи против Римлян, начата была последними под предводительством Веспасиана в 66 г., а, по избранию последнего в 68 г. на императорский престол, продолжена сыном Веспасиана Титом и окончена в 70 г. по Рождеству Христову. Ужасы этой войны подробно описаны Иосифом Флавием в сочинении: De bello judaico (Об Иудейской войне). Иосиф Флавий не мог намеренно согласовывать свой рассказ с предсказаниями Иисуса Христа о злосчастной участи Иерусалима и всей Иудеи: он был не христианин, а иудей по вере, строгий иудей; он был даже иудейским священником ¹²² . Кроме того, он вообще считается историком достоверным.

В чём же согласно его описание Иудейской войны с пророчествами Иисуса Христа, и оправдались ли последние самыми событиями этой войны?

Предсказания Иисуса Христа вполне подтвердилась рассказом Иосифа Флавия об Иудейской войне, и оправдались событиями во время войны и в последующее время.

Прежде всего, уже то одно, что Иудеи не переставали бунтовать против своих могущественных победителей ¹²³ и втянули себя в безрассудную войну с ними, оправдало предостережение Иисуса Христа Иерусалиму и вместе предсказание, что он не примет предостережения и в слепоте своей устремится на погибель: О, если бы и ты хотя в сей твой день узнал, что служит к миру твоему! Но это скрыто ныне от глаз твоих (Лк. 19:42). Как при жизни Иисуса Христа Иерусалим вместе со всей Иудеей не узнал, что служит к миру его, потому что отверг и распял своего Избавителя и тем обрёк себя на погибель, так и теперь, много лет спустя после смерти Иисуса Христа, сокрыто было от глаз его средство спасения. Иудеи своими глазами видели чудеса при распространении христианства и всё-таки продолжали коснеть в неверии во Христа, даже теснили и преследовали христиан и самих Апостолов, как это видно из книги Деяний Апостолов и из Посланий Апостола Павла. Не обладая светом истинной веры, Иудеи того времени не имели и политического смысла. Вожаками их национального движения были не мудрые и осторожные радетели о пользах отечества, а ничтожные честолюбцы, дерзкие, но неспособные бунтари, искатели приключений. Что Иудея, ничтожная по пространству и количеству населения, не защищённая природой, обессиленная войнами и внутренними распрями и беспорядками, не подготовленная к войне, не имевшая ни одного союзника, осмелилась поднять знамя бунта против такого могущественного врага, как всемирная Римская империя, достигшая около этого времени высоты своего величия, – это нельзя объяснить только вспышкой патриотизма, и ещё менее ненавистью к иноземному игу, потому что иго было не особенно тяжко. И любовь к отечеству, и оскорблённая национальная гордость, и память о славном прошлом своей родины, и ненависть к языческому завоевателю и чужеземному игу не ввергли бы Иудеи в войну, которая ни в каком случае не могла окончиться для них счастливо и была войной безумной, если бы Иудеи не были заражены недугом самомнения. Здравый патриотизм заставил бы их подождать более благоприятного времени для свержения ига. Но самомнение ослепило их глаза, так что они видя не видели, и слыша не слышали, и не уразумели ¹²⁴ . Они сами неверием, нравственной испорченностью и умственной слепотой ускорили свою гибель, вместо того, чтобы предотвратить её. Но хотя они и были достойны своей участи, Бог, по своему милосердию, и их предостерегал, побуждал исправиться, и угрожал бедствиями. Ещё живы были некоторые из тех, которым Иоанн Креститель говорил: Порождения ехиднины! кто внушил вам бежать от будущего гнева? Сотворите же достойный плод покаяния; и не думайте говорить в себе: отец у нас Авраам, ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму. Уже и секира при корне дерев лежит: всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь (Мф. 3:7–10; Лк. 3:7–10). Быть может, оставались в живых и некоторые из тех, которым Иисус Христос говорил: Думаете ли, что те восемнадцать человек, на которых упала башня, Силоамская и побила их, виновнее были всех, живущих в Иерусалиме? Нет, говорю вам; но если не покаетесь, все также погибнете (Лк. 13:5). Действительно, Иудеи, не уверовавшие во Христа, погибли. Во время Иудейской войны на Иудеях исполнилось проклятие, которым они безрассудно заклеймили самих себя, когда сказали: Кровь Его на нас и на детях наших (Мф. 27:25).

Напротив, Иудеи, принявшие христианство, спаслись. По свидетельству историка Евсевия Кесарийского ¹²⁵ , находившиеся в Иерусалиме и Иудее христиане, помня предсказание Господне о разгроме Иерусалима, воспользовались Его советом поспешно бежать из Иудеи в горы. Хотя раньше взятия Иерусалима Римлянами не было ещё мерзости запустения на святом месте, но, сопоставляя предсказания Иисуса Христа с совершавшимися событиями, они догадались, что время это наступает, и что поэтому нужно, нимало не медля, бежать из Иерусалима и Иудеи в безопасное место, а иначе гибель неизбежна. Они вспомнили слова Иисуса Христа: Когда же увидите Иерусалим, окружённый войсками: тогда знайте, что приблизилось запустение его. Тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы (Лк. 21:20–21). Приближение Римских войск к Иерусалиму убедило их, что время запустения наступает; и они бежали в город Пеллу, находившийся на границе Иудеи с Сирией и спаслись от тех нестерпимых бедствий и ужасной смерти, которые выпали на долю оставшихся в Иерусалиме. Но оправдались ли на них во всей точности слова Иисуса Христа, что из Иудеи нужно было бежать с величайшей поспешностью, чтобы спастись? Спасение этих благоразумных беглецов не указывает ли на то, что именно в это время совершились те ужасные бедствия, одним из которых было и осквернение святыни, поставление мерзости запустения на святом месте?

Вполне исполнилось в это время предсказание Иисуса Христа и относительно тех несчастных, которые или не могли бежать вовремя из Иудеи, каковы беременные и питающие сосцами женщины, или и не желали и не думали ни бежать, ни принять других действительных мер к спасению ¹²⁶ . Поистине было горе им! О безмерной, превышающей всякое описание, силе этого горя совершенно согласно говорят Евангелия и Иосиф Флавий, который не верил в Евангелие, а быть может даже и не знал о предсказаниях Иисуса Христа о страшной участи Иерусалима, и, во всяком случае, как иудей, не мог верить им. Различия между предсказанием Иисуса Христа и рассказом Флавия только те, что Иисус Христос в немногих словах говорит то самое, о чём Флавий повествует с подробностями в целом сочинении. Что Иисус Христос предсказал об этих событиях за тридцать слишком лет до их наступления, а Иосиф Флавий описывает их, как уже совершившиеся. Иосиф Флавий начинает своё сочинение словами: „Война, которую Иудеи вели с народом Римским, была величайшей из всех, какие видел наш век, или о каких мы знаем по слуху” ¹²⁷ . Описание войны представляет подробное раскрытие этого положения. Иерусалим был со всех сторон окружён римскими войсками, так что бывшим в Иерусалиме нельзя было ни выйти из него, ни получить съестные припасы извне, и притом город был обложен кругом очень скоро. Случилось это во время праздника Пасхи, на который собиралось огромное число Иудеев из ближних и дальних мест. От тесноты в городе развились заразные болезни, а вскоре оказался недостаток съестных припасов ¹²⁸ . „От голода умирало неисчислимое множество людей” (infinita multitudo moriebatur); была гибель неописуемая. Лишь только находили где-нибудь, какую ни на есть пищу, начиналась борьба. И самые близкие между собой люди дрались, вырывая друг у друга кусок.

Люди ели то, от чего отвращаются самые неразборчивые в пище животные; растерзывали животы умерших. Тогда случилось, по словам Флавия, деяние „неслыханное ни у Греков, ни у варваров, о котором страшно и говорить, и слуху о котором трудно верить”: одна женщина, знатного и богатого рода, умертвила и сварила своего сына и ела его мясо ¹²⁹ . Проявилась в Иерусалиме и междоусобная война ¹³⁰ . Между тем, римские легионы всё более и более теснили город. Постепенно овладевая сначала внешними частями города, а потом и внутренними (город был окружён тройной стеной), они, наконец, овладели всем городом. При этом римские солдаты резали всех, кого только встречали, не разбирая ни возраста, ни пола. Иных они предварительно мучили, а потом убивали. Множество Иудеев было распято на крестах и сожжено; а другие, запершись в домах, погибли в пламени пожара, охватившего город. Кровь текла в таком обилии, что во многих местах от неё потухало пламя горевших домов ¹³¹ . Беспощадная резня происходила и вне Иерусалима, во всей Иудее; беглецов настигали и убивали конные воины. Не избегли гибели даже многие из тех Иудеев, которые бежали в окрестные страны ¹³² . Иерусалим был сожжён, опустошён, разорён до основания ¹³³ . Храм был сожжён, несмотря на повеление Тита сохранить его в целости, и священники перебиты ¹³⁴ . Римляне внесли знамёна в святилище и поставили их против Восточных врат; принесли пред знамёнами торжественные жертвы и громкими кликами провозгласили Тита самодержцем ¹³⁵ . Так стала мерзость запустения в священном граде и в святыне этого града и всего иудейского народа, в храме Иерусалимском. В этом храме теперь принесена была жертва языческим богам руками язычников; отселе жертвы и молитвы истинному Богу в нём прекратились навсегда. Хотя в этот раз храм был только опустошён и сильно повреждён, но не разрушен окончательно; но скоро и стены его превратились в развалины, а при Юлиане Отступнике землетрясением выворочены были и самые основания храма ¹³⁶ . Чтобы понять, как велик и ужасен был разгром Иудеи и Иерусалима, достаточно припомнить свидетельство Флавия, что во время войны Иудеев отведено в плен 97,000, а погибло их от голода, болезней, междоусобицы, от казней, огня и неприятельского оружия в одном только Иерусалиме во время осады и по взятии города 1,100,000 ¹³⁷ . А сколько их погибло ещё во всей Иудее в течение всей войны! Вся Иудея была опустошена почти столько же, как и столица её. Многие из Иудеев, оставшихся в живых, рассеялись по разным странам, или были насильственно переселены, преимущественно в Испанию, а иные проданы в рабство.

В царствование Адриана Иудеи опять возмутились против Римлян под предводительством лжемессии Варкохава (132–135 г.). В этот раз Иерусалим был разрушен окончательно и утратил даже своё имя, потому что построенному на его месте городу дано было языческое название: Элия Капитолина. Иудеям было запрещено проживать в этом городе. Не только политическое, но и гражданское существование Иудеи в качестве страны или отечества Еврейского народа прекратилось. Иудеи рассеялись по всему свету, живут среди других народов и доселе не имеют своего отечества. Настала окончательная политическая смерть этого народа. Несмотря на несметные богатства, которыми почти всегда обладали Евреи, как народ бережливый, деятельный, промышленный и торговый, мечты их восстановить храм в Иерусалиме, сделать Палестину своею землёй, а Иерусалим столицей её, и доселе остаются мечтами. Хотя с течением времени Иерусалим опять получил своё имя и хотя по населению своему это город – полу-еврейский, но Иудеи не имеют в нём никакой святыни, тогда как он совмещает в себе величайшие христианские святыни и есть священный город христиан. Так, едва прошло столетие, как во всей точности исполнилось пророчество Иисуса Христа об Иерусалиме и его храме: Истинно говорю вам: не останется здесь камня на камне; всё будет разрушено (Мф. 24:2; ср. Лк. 19:44).

Что Иисус Христос в словах о мерзости запустения предсказал об опустошении и осквернении Иерусалимского храма, бывшем в 70 г., мнение это высказано было ещё Св. Иоанном Златоустом. Хотя и нельзя согласиться с общим положением его, что в первой половине речи, – по Евангелию от Матвея до слов: тогда если кто скажет вам: вот, здесь Христос, т. е. до 23 стиха, – Иисус Христос предсказал исключительно об Иерусалиме, а в остальной части речи, начиная с 23 стиха по Евангелию от Матфея, исключительно говорил о Своём пришествии ¹³⁸ ; но можно допустить, что в начальной части своей речи Иисус Христос действительно предсказывал об опустошении Иерусалима и Иудеи Римлянами, но только предсказывал в ней не одно это, а предсказал в ней и события, имеющие быть перед кончиной мира. К числу таких предсказаний, содержащихся в первой части речи Иисуса Христа, относится и предсказание о мерзости запустения. Правильно мнение Златоуста, что это предсказание относится к осквернению храма Иерусалимского при завоевании Иерусалима Титом; но в то же время это мнение не полно, так как предсказание о мерзости запустения указывает ещё и на другое время. Вот слова Златоуста: „Иисус Христос мерзостью называет статую завоевавшего ¹³⁹ тогда город, которую он, по опустошению города и храма, поставил внутри храма, почему и называет мерзостью запустения. Потом, чтобы дать знать, что это случится ещё при жизни некоторых из них, сказал: когда увидите мерзость запустения” ¹⁴⁰ .

Такое же объяснение изречения о мерзости запустения даёт и Блаженный Феофилакт, Архиепископ Болгарский, который в своих толкованиях на св. книги Нового Завета вообще следовал Златоусту. „Мерзостью запустения, – говорит он, – называет изображение повелителя, овладевшего Иерусалимом; ибо он поставил свою статую в неприступном святилище храма. Запустения – говорит потому, что град быль опустошён; а мерзость – потому, что Иудеи, гнушаясь идолопоклонством, считали статуи и изображения человеческие мерзостью” ¹⁴¹ .

Самый факт, положенный в основу такого толкования, действительно имел место. Иудейский историк Иосиф Флавий рассказывает, что Римляне, по взятии Иерусалима, поместили изображения, бывшие на знамёнах легионов, в храме, против Восточных врат, принесли торжественные жертвы и громкими кликами прославляли Тита ¹⁴² .

Но пророчество о мерзости запустения, предрекая разрушение Иерусалима и осквернение величайшей святыни его – храма, указывает ещё на другую эпоху, когда будут осквернены все храмы на земле и вместе с тем произойдёт опустошение и осквернение Нового Сиона, Церкви Христовой, и совершится не в какой-нибудь маленькой стране, подобной Иудее, а распространится по всей земле. Это будет перед кончиной мира, при антихристе. Мерзостью запустения и называется сам антихрист и его разрушительная, безбожная и кощунственная деятельность.

Прежде всего, в самом грамматическом складе Евангельского речения о мерзости запустения мерзость запустения определяется и как безличное состояние и как действие какого-то лица, указывается зараз действующее лицо и самое действие. По-гречески это изречение читается так: τὸ βδέλυγμα τῆς ἐρημώσεως, τὸ ῥηθέν διὰ Δανιὴλ τοῦ προφήτου ἑστὼς ἐν τόπω αγίω. Грамматическая особенность этого изречения в том, что причастие ἑστὼς , несмотря на то, что оно относится к существительному среднего рода, к βδέλυγμα , поставлено в мужеском роде, а не в среднем, не ἑστὸς , а ἑστὼς. Ἑστὼς указывает на лицо, в котором сосредоточится и из которого будет исходить мерзость запустения, так что для обозначения её можно ссылаться на главного виновника её. Хотя пока ещё и не видно, кто этот „стоящий” на святом месте и воплощающий в себе мерзость запустения; но невольно припоминает подобный рассмотренному грамматический оборот речи из Апокалипсиса, где к наименованию „зверя” прилагаются определения в мужеском роде: αὐτὸς ὄγδόος, он осьмой, несмотря на средний род названия зверя в греческом языке – τὸ θιρίον (Откр. 17:11). А этот апокалипсический зверь есть антихрист (Откр. гл. 13 и 17:8–12).

Далее, Иисус Христос в своих словах о мерзости запустения ссылается на предсказание о ней Даниила. В книге пророка Даниила предсказание о мерзости запустения повторено три раза: в пророчестве о седьминах (Дан. 9:27), в предсказании о действиях некоего „презренного” царя (Дан. 11:31) и в конце пророчества о последних временах (Дан. 12:11). Сопоставляя изречение о мерзости запустения, которое содержится в пророчестве о седьминах и на которое преимущественно и указал Иисус Христос, с описанием видения Даниила, изложенным в 11 и 12 главах его книги и заключающим в себе двукратное упоминание о мерзости запустения, мы получаем твёрдые доказательства, что Данииловы пророчества о мерзости запустения относятся к антихристу и что мерзость запустения, поставленная или стоящая на святом месте, есть или сам антихрист, или какой-то определённый предмет, который антихрист поставит в святилище, или какое-то его действие, которым святилище будет ужасно опустошено и отвратительно осквернено. Для подтверждения нашей мысли выпишем буквально из 11 и 12 глав изречения, наиболее относящиеся к делу.

В 11 главе, с 21 стиха до конца, изображается некто презренный (21 ст.). Он лестью овладеет царством, и всепотопляющие полчища будут потоплены и сокрушены им, даже и сам вождь завета (21 и 22); он озлобится на святой завет (30); и поставлена будет им часть войска, которая осквернит святилище могущества, и прекратит ежедневную жертву, и поставит мерзость запустения (30); поступающих нечестиво против завета он привлечёт к себе лестью (32); пострадают некоторые из разумных для испытания их, очищения и для убеления к последнему времени, ибо есть ещё время до срока (35); и будет поступать царь тот по своему произволу, и вознесётся, и возвеличится выше всякого божества, и о Боге богов станет говорить хульное, и будет иметь успех, доколе не совершится гнев (36); и о богах отцов своих он не помыслит, и ни желания жён, ни даже божества никакого не уважит, ибо возвеличит себя выше всех(37); но богу крепостей на месте его будет он воздавать честь, и этого бога, которого не знали отцы его, он будет чествовать золотом, и серебром, и дорогими камнями, и разными драгоценностями (38); и устроит твёрдую крепость с чужим богом: которые признают его, тем увеличит почести, и даст власть над многими и землю раздаст в награду (39); но придёт к своему концу, и никто не поможет ему (45). Некоторые черты из двенадцатой главы показывают, что этот презренный, этот льстивый, коварный, лживый, могущественный, покровительствующий нечестивым и угнетающий благочестивых, надменный, своевольный, безбожный, богохульный и самого себя обоготворяющий царь будет действовать в последние времена. И восстанет в то время Михаил, князь великий, – сказано было Даниилу в видении, – стоящий за сынов народа твоего; и наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди, до сего времени; но спасутся в это время из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге (1 ст.). И многие из спящих в прахе, земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление (2). На вопрос: „когда будет конец этих чудных происшествий? (6) муж в льняной одежде сказал, что к концу времени, и времён, и полу-времени, и по совершенном низложении силы народа святого всё это совершится (7). Когда же Даниил не понял этих слов, то ему, кроме прочего, было сказано: сокрыты и запечатаны слова сии до последнего времени (9) Со времени прекращения ежедневной жертвы и поставления мерзости запустения пройдёт тысяча двести девяносто дней (11). Блажен, кто ожидает и достигнет тысячи трёхсот тридцати пяти дней (12).

Даже и без сравнения этих пророчеств с параллельными местами Нового Завета ясно обнаруживается, что указываемое у Даниила поставление мерзости запустения вместе с прекращением ежедневной жертвы есть не та мерзость запустения, которая была в Иерусалимском храме после завоевания Иерусалима Титом в 70 г. по P. X: пророчество Даниила, указывая как бы мимоходом на годину мерзости запустения в Иерусалиме после завоевания Иерусалима Римлянами при Тите, изображает другую, более страшную, годину мерзости запустения. Это видно из того, что многие черты пророчества Даниила осуществились только отчасти, или и совсем не исполнились при Иудейской войне и в ближайшее после неё время.

Так, ни Тит, который вёл Иудейскую войну со всеми её страшными последствиями для Иудейского царства и народа, для Иерусалима и храма, ни отец его Веспасиан, бывший в это время императором, по характеру совершенно не походят на царя, изображённого в 11 главе Даниила, с 21 по 45 стих, и в 12 главе. Как Веспасиан, так и царствовавший после него Тит, были императоры не воинственные, а миролюбивые, просвещённые, добрые и попечительные о благе подданных. В особенности Тит столько любил своих подданных и был так добр сердцем, что считал тот день потерянным, когда не находил случая оказать добро подданным; Римляне прозвали его „отрадой человечества”. Жестокости во время Иудейской войны были вызваны упорством самих Иудеев, которых Тит раньше осады Иерусалима убеждал добровольно покориться и не бунтовать. Ни Веспасиан, ни Тит безбожниками не были, богов отцов своих не покидали, не воздавали чести богу, которого не знали отцы их, не возносились выше всякого божества. Веспасиан не был „презренным” и, бывши полководцем, сделался императором не через лесть и обман, а был избран войсками; сын же его Тит стал императором по праву престолонаследия. Кроме того, после прекращения ежедневной жертвы и поставления мерзости запустения в Иерусалимском храме при Тите, через 1290 дней „последнего времени” не наступило и вообще ничего особенного не случилось. Равным образом, нет никакой причины называть блаженными тех, которые дождались 1335 дня после завоевания Иерусалима. Хотя в царствование Тита в Риме был страшный пожар, в Италии – моровая язва, и четыре города погибли от извержения Везувия, но это были частные бедствия, подобные которым, или даже и более тяжкие, бывали на земле и прежде, и после. Частным же, хотя и ужасным бедствием была и Иудейская война, когда, по свидетельству Иосифа Флавия, погибло Иудеев больше миллиона. Все эти бедствия не могут идти в сравнение с тем тяжким временем, какого не было с тех пор, как существуют люди. А предсказание о пробуждении спящих в прахе земли и совсем не может быть отнесено к годам, следовавшим за разрушением Иерусалима Титом.

Некоторые не только предсказание о мерзости запустения, но и всё вообще пророчество, заключающееся во второй половине 11 и во всей 12 главе книги Даниила, относят к Антиоху Епифану ¹⁴³ . Действительно, Антиох Епифан был назван: корень греха (1Мак. 1:10). Он вошёл во святилище с надменностью и обобрал все священные дорогие вещи храма, сокровища его и все драгоценные украшения его, и совершил убийства, так что был великий плач в Израиле..; вострепетала земля за обитающих на ней, и весь дом Иакова облекся стыдом (1Мак. 1:20–29). Для угнетения народа были оставлены приставники – в Иерусалиме жестокосердый Филипп, а в Гаризине Аидроник и злобный Менелай (2 Мак, 5:22–23). Затем Антиох послал виновника нечестия Аполлония с двадцатью двумя тысячами войска, повелев всех взрослых избить, а женщин и детей продавать. Аполлоний, коварно показавши вид дружелюбия, дождался покоя субботы и, вторгшись с войском в город, избил множество народа (2Мак. 5:24–26); взял добычи из города и сжёг его огнём, и разрушил дома его и стены его кругом. И увели в плен жён и детей. И поместили там народ нечестивый... Проливали невинную кровь вокруг святилища и оскверняли святилище... Святилище его (Иерусалима) запустело как пустыня, праздники его обратились в плач, субботы его – в поношение, честь его – в уничижение (1Мак. 1:29–40). Антиох повелел, чтобы в его царстве все были одним народом, и чтобы каждый оставил свой закон (1:41–42). Иудеям запретил совершать их жертвы и возлияния в святилище; повелел, чтобы ругались над субботами и праздниками, и оскверняли святилище и святых, чтобы строили жертвенники, храмы и капища идольские, и приносили в жертву свиные мяса и скотов нечистых, и оставляли сыновей своих необрезанными, и оскверняли души их всякой нечистотой и мерзостью, для того, чтобы забыли закон и изменили все постановления. А если кто не сделает по слову царя, да будет предан смерти... И поставил надзирателей над всем народом, и повелел городам иудейским приносить жертвы во всяком городе. И собрались к ним многие из народа, все, которые оставили закон, и совершили зло в земле. В пятнадцатый день Хаслева ¹⁴⁴ сто сорок пятого года ¹⁴⁵ „устроили на жертвеннике мерзость запустения”, и в городах иудейских вокруг построили жертвенники, и пред дверями домов и на улицах совершали курения, и книги закона, какие находили, разрывали и сожигали огнём; у кого находили книгу завета, и кто держался закона, того, по повелению царя, предавали смерти..; убивали жён, обрезавших детей своих, а младенцев вешали за шеи их, дома их расхищали... Но многие в Израиле остались твёрдыми.., и предпочли умереть, чтобы не оскверниться пищей и не поругать святого завета, – и умирали (1:45–64).

Эта страшная картина безрассудного кровопролития, беспощадного гонения на веру и богохульного осквернения святыни дополняется подробностями из Второй Маккавейской книги. По свидетельству этой книги Антиох повелел наименовать Иерусалимский храм храмом Юпитера Олимпийского, а храм в Таризине – храмом Юпитера Странноприимного. Храм наполнился любодейством и бесчинием от язычников, которые, обращаясь с блудницами, смешивались с женщинами в самых священных притворах, и вносили внутрь вещи недозволенные. И жертвенник наполнился непотребными запрещёнными законом вещами. Нельзя было даже называться Иудеем. С тяжким принуждением водили их каждый месяц в день рождения царя на идольские жертвы, а на праздники Диониса принуждали Иудеев в плющевых венках идти в торжественном ходе в честь Диониса. Такое повеление вышло и соседним Еллинским городам, чтобы они так же действовали против Иудеев и заставляли их приносить идольские жертвы, а не соглашавшихся переходить к Еллинским обычаям убивали (6:1–9 и далее). Тяжело и невыносимо было для народа наступившее бедствие (6:3) ¹⁴⁶ . Тогда-то мужественно претерпели смертные муки девяностолетий старец Елеазар и семь братьев Маккавеев с матерью своей Саломией (2Мак. 6:18–31 и 7 глава).

Ровно три года, с 25 числа Хаслева 168 г. до 25 дня Хаслева 165 г. до P. X., продолжалось идольское осквернение жертвенника ¹⁴⁷ , и столько же времени продолжались насильственное обращение Иудеев в язычество, поругание их веры и кровавое преследование за исповедание её, а с двумя предыдущими, сравнительно менее тяжкими, годами бедствия народа продолжались пять лет.

Не довольствуясь ни тем, что Иерусалим стал необитаем как пустыня: не было ни входящего в него, ни выходящего из него из природных жителей; святилище было попрано, и сыновья инородных были в крепости его; он стал жилищем язычников; и отнято веселье у Иакова, и не слышно стало свирели и цитры (1Мак. 3:45); – ни тем, что многие из Израиля приняли идолослужение (1Мак. 1:43), не насытившись кровью убитых и сожжённых, Антиох замыслил произвести поголовное истребление Иудеев и довершить разрушение Иерусалима. Он повелел своему соправителю и военачальнику Лисию, чтобы он послал против них войско – сокрушить и уничтожить могущество Израиля и остаток Иерусалима, и истребить память их от места того, и поселить во всех пределах их сынов иноплеменных, и разделить по жребию землю их (1Мак. 3:32–36). Но этот безумный план не удался: сорокасемитысячное войско посланных Лисием военачальников Птоломея, Никанора и Горгия было разбито малочисленным, но положившимся на помощь Божию войском Иудеев, предводительствуемых мужественным Иудой Маккавеем, а в следующем году Иуда разбил шестидесятипятитысячное войско самого Лисия (1Мак. 3 и 4 главы).

Когда после этого Иуда и его сподвижники взошли на гору Сион, то они увидели, что святилище опустошено, жертвенник осквернён, ворота сожжены, и в притворах, как в лесу, или на какой-либо горе, поросли растения, и хранилища разрушены. И раздрали они одежды свои, плакали горьким плачем, и сыпали пепел на свои головы, и падали лицом на землю, и трубили вестовыми трубами, и вопили к небу (1Мак. 3и далее; 4:28–40). Какие иные чувства и могло вызвать в поклонниках истинного Бога и чтителях отеческого закона и сынах отечества это поистин ужасающее зрелище мерзости запустения, стоящей на святом месте! Очистивши святилище, они вынуждены были разрушить осквернённый жертвенник, чтобы он не послужил им в поношение, камни его сложили на горе храма в приличном месте. Построили новый жертвенник, устроили по-прежнему и прочие части и принадлежности храма, обновили и освятили жертвенник жертвой, праздновали обновление с весельем восемь дней и установили ежегодно праздновать обновление жертвенника в течение восьми дней (1Мак. 4:42–59).

До́лжно присовокупить, что Антиох Епифан назван „презренным” не только в книге пророка Даниила (Дан. 11:21), но и языческим писателем Диодором, а Полибий прозвание Антиоха Ἐπιφανὴς, что значит „славный”, переиначил в ἐπιμανὴς „безумный”, „женонеистовый”. О безумной кровожадности его и вместе о распутстве свидетельствуют как Маккавейские книги, так и классические писатели. Тарсяне и Маллоты взбунтовались против него за то, что они были отданы в дар Антиохиде, его наложнице (2Мак. 4:30). Иероним говорит о нём: „Говорят, что он был до крайности сладострастен и в разврате дошёл до такого поругания царского достоинства, что публично смешивался с блудницами и другими непотребными людьми, в присутствии народа предаваясь любострастию” ¹⁴⁸ . Теперешняя медицина, без сомнения, признала бы его психопатом, полусумасшедшими и резким выразителем вырождающегося рода. В лице его оправдывается мнение, что необузданность сладострастия и кровожадность – родные сёстры.

Смерть Антиоха была достойна его жизни. Раздосадованный неудачным походом в Персию, он вздумал выместить своё поражение на Иудеях и сказал с высокомерием: „Кладбищем для Иудеев сделаю Иерусалим, когда приду туда”. Но Всевидящий Господь Бог Израилев поразил его неисцельным и невидимым ударом: как только кончил он эти слова, схватила его нестерпимая болезнь живота и жестокие внутренние муки; и совершенно правильно, ибо он многими и необычайными муками терзал утробы других. Но он нисколько не оставлял своей гордости и ещё более исполнился высокомерия, дыша огнём ярости на Иудеев и приказывал ускорять путешествие. Тогда случилось, что он упал с колесницы, которая неслась быстро, и тяжким падением повредил все члены тела. И тот, который только что мнил по гордости более, нежели человеческой, повелевать волнам моря, и думал на весах взвесить высоты гор, повержен был на землю и несён был на носилках, показуя всем явную силу Божию, так что из тела нечестивца во множестве выползали черви, и ещё у живого выпадали части тела от болезней и страданий; смрад же зловония от него невыносим был в целом войске. И того, который незадолго перед тем мечтал касаться звёзд небесных, никто не мог носить по причине невыносимого зловония. Теперь-то, будучи сокрушён, начал он оставлять своё великое высокомерие и приходить в познание, когда по наказанию Божию страдания его усиливались с каждой минутой. Сам не могши сносить своего зловония, он так говорил: „праведно покоряться Богу, и смертному не до́лжно думать высокомерно быть равным Богу”. Нечестивец молил Господа, уже не миловавшего его (2Мак. 9:1–13). Несмотря на свои обещания оказать всевозможные милости Иудеям и даже принять иудейскую веру (9:14–27), этот человекоубийца и богохульник, претерпев тяжкие страдания, какие причинял другим, кончил жизнь на чужой стороне, в горах, самой жалкой смертью (9:28) ¹⁴⁹ .

Мы не без намерения пространно описали „мерзость запустения”, бывшую в Иерусалиме и Иудее при Антиохе Епифане, и охарактеризовали личность виновника её; потому что едва ли когда-нибудь она проявлялась с такой ужасающей гнусностью, как при Антиохе Епифане, и нигде нельзя найти более ярких подробностей в описании её, как в книгах Маккавейских. Во время последней Иудейской войны при Тите, быть может, Иудеев погибло больше, страдания их были ужаснее, храм и Иерусалим подверглись несравненно большему разрушению, множество Иудеев было рассеяно, и самое существование Иудейского царства прекратилось, т. е. сделано было то, что Антиох только домогался, но не успел сделать; но даже и тогда святыня едва ли подверглась столь злобному и гнусному поруганию, как при Антиохе Епифане. Кроме того, по кровожадности, „презренности” и гнусному сладострастию Антиох Епифан в своём собственном лице и в своей жизни был „мерзостью запустения”, чего отнюдь нельзя сказать о Тите и Веспасиане. Вот почему, между тем как никто никогда не называл прообразами или предшественниками антихриста ни Веспасиана, ни Тита, несмотря на то, что ими был разрушен Иерусалим и осквернён храм Иерусалимский ¹⁵⁰ (Веспасиан участвовал в этом не непосредственно, а только как верховный повелитель Римских войск и Римской империи), Антиох Епифан у христианских богословов всегда признавался самым типическим прообразом антихриста, самым ярым из его предшественников. В этом отношении он превзошёл даже Нерона, которого Златоуст и другие считали предшественником антихриста, а иные самим антихристом.

Но Антиох Епифан был именно только прообразом и одним из предшественников антихриста ¹⁵¹ , и поставленная им в Иерусалимском храме и вообще в Иудее „мерзость запустения” есть только предизображение и малый предначаток той „мерзости запустения”, которая при антихристе водворится на всей земле. Вот почему и предсказание в 11 и 12 главах книги Даниила о „мерзости запустения” только отчасти относится к злодействам Антиоха Епифана. Во всех своих частях и подробностях и в полной силе это пророчество исполнится в лице и действиях антихриста.

Доказательства того, что пророчество во второй половине 11 и в 12 главах книги Даниила относится не исключительно и даже не главным образом к Антиоху Епифану, а относится к антихристу, есть самые твёрдые и даже бесспорные.

Во-первых, если бы это пророчество относилось только к Антиоху, то в таком случае Иисус Христос о мерзости запустения, речённой через пророка Даниила, не мог бы говорить как о событии, имеющем совершиться, так как для Его времени времена Антиоха Епифана уже давно миновали.

Во-вторых, многие св. отцы и учители Церкви пророчество второй половины 11 и всей 12 глав книги Даниила относили к антихристу, хотя находили в нём также указания и на Антиоха Епифана.

Так, Блаженный Феодорит, Епископ Кирский, кратко, но здравомысленно изъяснивший многие книги Св. Писания, в Толковании на книгу пророка Даниила относит к Антиоху Епифану только часть предсказания, именно содержание стихов с 20 до 36 11 главы, а конец 1 главы и 12 главу относит к антихристу ¹⁵² . Он порицает и опровергает тех „некоторых”, которые всё пророчество относили к Антиоху Епифану. Такое мнение он называет „неразумием” и даже „бабьими баснями ¹⁵³ . Изъясняя пророчество, сообщённое Даниилу Архангелом ¹⁵⁴ в видении, он находит многие слова его совершенно неприменимыми к Антиоху, так как они на нём не исполнились; они предуказывают антихриста и при нём и в нём осуществятся. Он признаёт нужным „разуметь пророчество Даниилово возводящим от Антиоха к антихристу, как от прообраза к первообразу, и ясно предизвещающим нас об антихристе”. По учению его, Архангел, „сказав сначала об Антиохе Епифане, переходит, наконец, от образа к первообразу. Первообраз же Антиоха есть антихрист; и образ антихриста – Антиох, Как Антиох принуждал Иудеев нечествовать и вести жизнь противозаконную: так и человек беззакония будет всё делать к обольщению благочестивых, то пытаясь обольстить и обмануть ложными чудесами, то действуя насильственно, подвергая питомцев благочестия всякого рода наказаниям” ¹⁵⁵ . „Быв предизображением и прообразованием антихриста, Антиох усиливался превзойти нечестием всех прежде него бывших царей” ¹⁵⁶ .

Но хотя Феодорит некоторые черты пророчества относит и к Антиоху, и к антихристу, как к прообразу и первообразу, только к первому в меньшей, ко второму в большей мере; однако он не находит и не усиливается находить между ними полное подобие, а, напротив, на основании слов пророчества и исторических сведений об Антиохе, указывает между ними несходство, даже противоположность, и поэтому некоторые черты относит исключительно к Антиоху, другие – только к антихристу. Что касается, в частности, „до мерзости запустения”, о которой в этом пророческом видении говорится два раза, то изречение о ней в 31 стихе 11 главы Феодорит относит к Антиоху, именно, разумеет „жертвенник, который злочестивый царь воздвиг Зевсу и принёс на нём в жертву свинью” ¹⁵⁷ , а „мерзостью запустения”, о которой говорится в 11 стихе 12 главы, по его учению, Архангел назвал самого антихриста.

Кстати и для ясности скажем, что предвозвещённую Даниилу в другом видении, в пророчестве о седьминах, „мерзость запустения” Феодорит не относит ни к Антиоху Епифану, ни к антихристу, ни даже ко времени опустошения Иерусалима Титом, а к событию, имевшему место вскоре же после смерти Иисуса Христа. При буквальном способе понимания слов Писания, который свойствен этому учителю, Феодорит был склонен и седьмину едину понимать буквально, как семилетие, следовавшее непосредственно за шестидесятью девятью седьминами, и потому относил её ко времени смерти Иисуса Христа и следовавшим за ней первым годом. „Ради жертвы крестной, – говорит он, – не только прекратится жертва подзаконная, но и мерзость запустения дана будет святилищу, то есть, быв прежде чтимым и приводя в трепет, соделается оно запустевшим. Признаком же запустения будут некоторые изображения, запрещённые законом и внесённые в святилище. А это сделал Пилат, вопреки Божьему закону, внесши ночью в храм Божий царские изображения” ¹⁵⁸ . Однако и Феодорит, несмотря на свою склонность к буквализму в изъяснении Писания, состояние „мерзости запустения” в Иерусалиме не ограничивает временем, следовавшим за смертью Иисуса Христа, а представляет его существующим неопределённое время, даже до конца времён. Поэтому для изъяснения своей мысли он ссылается и на слова Иисуса Христа „о мерзости запустения”, несмотря на то, что в них нелегко найти указание на упомянутое действие Пилата. Относит же предсказание „о мерзости запустения”, имевшей осуществиться в семидесятую седьмину, к Антиоху, по его словам, не позволяет расчёт времени: „от Кира до Антиоха Епифана, при котором Маккавеи, возревновав, вступили в дела правления, около 372 лет” ¹⁵⁹ .

Другой знаменитый учитель Церкви, переводчик Св. Писания на латинский язык и учёный истолкователь его, Блаженный Иероним, пресвитер Стридонский, всё вообще пророчество, содержащееся во второй половине 11 и в 12 главах книги Даниила относит к антихристу и только некоторые черты его находит возможным отнести вместе с тем и к Антиоху Епифану. В то же время он доказывает несостоятельность изъяснений Порфирия и его последователей, которые всё рассматриваемое пророчество относили исключительно к Антиоху. Сказавши о том, что в изъяснении исторических событий, о которых говорится в книге Даниила до 21 стиха 11 главы, между Порфирием и нашими нет разногласия, Иероним далее говорит: „остальное до самого конца книги он истолковывает как относящееся к Антиоху, прозванному Епифаном; а наши думают, что всё это предсказано об антихристе, который будет в последнее время. А когда им возражают, почему пророческое слово опускает события, начиная от Селевка ¹⁶⁰ до самого конца мира, то отвечают, что оно и в предыдущей истории, где говорится о царях Персидских, указывает после Кира Персидского только четырёх царей и, опустивши многих других, бывших в этот промежуток времени, прямо переходит к Александру, царю Македонскому. Признаётся это свойством Св. Писания, что оно рассказывает не обо всём, а только о важнейшем. А так как многое из того, что дальше читается, и что мы изъясним, соответствует личности Антиоха, то признают его типом (образом) антихриста; и что в нём совершилось отчасти, то в антихристе должно исполниться в полном виде. Это – обычай Св. Писания, что оно истину будущего предпосылает в типах, как например, в псалме 71, который надписывается: „о Соломоне”, говорится о Господе Спасителе, и всё, что о Нём говорится, не применимо к Соломону... Но отчасти и как бы в тени, как бы в образе вещи, и в Соломоне предварительно совершилось то, что в Господе Спасителе исполнилось совершеннее. И так, как Спаситель имеет и в Соломоне, и в прочих святых образ своего пришествия: так и об антихристе до́лжно думать, что он своим образом имеет гнуснейшего царя Антиоха, который преследовал святых и осквернил храм” ¹⁶¹ .

Из такого взгляда Блаженного Иеронима на отношение Антиоха Епифана к антихристу уже сам собой вытекает и способ понимания им предсказания о „мерзости запустения”. Изъясняя 31 стих 11 главы Даниила, он говорит: „Иные думают, что в этом месте указываются те, которые были посланы Антиохом спустя два года после того, как он обокрал храм, чтобы требовать от Иудеев податей, уничтожить служение Богу и в храме Иерусалимском поставить идола Юпитера Олимпийского и статуи Антиоха, которые тут и называются „мерзостью запустения”, когда были изгнаны всесожжение и всегдашние жертвы. Наши же утверждают, что всё это предварительно совершилось в образе антихриста, который сядет в храме Божием и будет выдавать себя за Бога” ¹⁶² .

Учение двух знаменитых древнехристианских представителей экзегетической учёности и таланта христианского Востока и христианского Запада, без сомнения, и само по себе имеет для нас большое значение. Но их толкование Даниилова пророчества „о мерзости запустения” имеет тем более силы, что оно и тогда было и доселе остаётся общепринятым в православной Церкви. Блаженный Иероним не раз выражает мысль: что Порфирий относит к Антиоху, то наши толкуют об антихристе и об Антиохе, как образе антихриста. Действительно, многие отцы Церкви пророчество Даниила „о мерзости запустения” относили именно к антихристу.

Мы приведём свидетельства некоторых из них для полноты и для подкрепления учения Феодорита и Иеронима, авторитет которых, как только учителей Церкви, иным может показаться и не достаточным.

Так, Св. Ипполит, Епископ Римский и мученик, в своём сочинении: Сказание о Христе и антихристе, изъясняя пророчество книги Даниила о единой седьмине, говорит: „Он означил одну седьмину лет, последнюю, имеющую быть в последних временах, при конце всего мира” ¹⁶³ . А в течение этой одной седьмины, по пророчеству, и будет поставлена мерзость запустения на крыле святилища (Дан. 9:27). Несколько ниже, приведя слова Апокалипсиса (Откр. 12:14), что даны были жене ¹⁶⁴ два крыла большого орла, чтоб она летела в пустыню от лица змея, и там питалась бы в продолжение времени, времён и полвремени, Св. Ипполит говорит, что „это суть тысяча двести и шестьдесят дней, в которые будет властвовать тиран, преследуя Церковь, бегущую от города в город, и в пустыне скрывающуюся в горах” ¹⁶⁵ ... И на такое бедственное положение Церкви при антихристе Ипполит находит указание в словах Иисуса Христа: когда увидите мерзость запустения, реченную чрез пророка Даниила, стоящую на святом месте.., тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы (Мф. 24: 15–16), и в словах пророка Даниила: и дадут мерзость запустения на тысяча двести девяносто дней (12:11) ¹⁶⁶ . „Когда одна седьмина разделится на две половины и явится мерзость запустения, и когда два пророка и предтечи Господни совершат своё течение, и весь мир будет уже приходить к концу: что останется, как не явление с небес Господа и Спаса нашего Иисуса Христа – Бога?” ¹⁶⁷ . Св. Ипполит находит также подобие между Антиохом Епифаном и антихристом, хотя и не называет первого образом последнего. „Он, – говорит Ипполит об антихристе, – коварный и надменный в отношении к рабам Божиим, желая истребить и изгнать их из мира, за то, что они не воздают ему славы, велит всем везде класть курильницы с фимиамом, дабы никто из святых не мог ни купить, ни продать, если предварительно не принесёт жертвы. Это и есть та печать антихристова, которая даётся на правой руке, А печать на челе значит то, что все будут увенчаны, нося на себе огненный венец, но венец не жизни, а смерти ¹⁶⁸ . Так умыслил сделать с Иудеями и Антиох Епифан, бывший Сирийский царь, потомок Александра Македонского. И он, в те времена, вознёсшись сердцем, издал повеление, чтобы все, поставив жертвенники пред дверьми, приносили жертвы, и, увенчавшись плющом, совершали торжество в честь Диониса, а тех, которые не захотят этому повиноваться, после мучений и пыток велел умерщвлять” ¹⁶⁹ .

Раньше Ипполита, учитель его Св. Ириней, Епископ Лионский, в сочинении: Пять книг против ересей, также относил предсказание книги пророка Даниила о „мерзости запустения”, имеющей быть в седьмицу едину, к времени антихриста. Приведя два места из восьмой главы этой книги, в которых изображается коварная, надменная и могущественная личность, а также разрушительное и нечестивое действование антихриста, Св. Ириней добавляет: „Затем означает (т. е. Даниил) и время его тиранства, в которое признаны будут святые, приносящие Богу чистую жертву: И в полседьмицы, – говорит, – уничтожится жертва, и возлияние, и будет в храме мерзость запустения, и до окончания времени будет полное запустение (Дан. 9:27); полседьмица же означает три года и шесть месяцев” ¹⁷⁰ .

Хотя Ириней и Ипполит относят к антихристу собственно то изречение о мерзости запустения, которое находится в пророчестве о седьминах, в 9 главе, а не в 11 и 12 главах, но Ипполит ссылается и на изречение о мерзости запустения в 12 главе, очевидно, не полагая различия между ним и изречением в 9 главе, а вообще для нас важно то, что отцы Церкви применяют к антихристу изречение о мерзости запустения из книги Даниила.

Григорий Богослов сообщает относительно мерзости запустения, стоящей на святом месте, что говорят, что опять будет выстроен Иерусалимский храм, и антихрист будет принят Иудеями за Христа, сядет в храме и будет царём на всей земле. Затем дойдёт до опустошения мира; потому что он – мерзость запустения мира” ¹⁷¹ . Хотя Григорий Богослов передаёт слова других, но он не высказывает ни малейшего сомнения в их истинности, принимает их.

В-третьих, многие места рассматриваемого пророчества, сообщённого Даниилу в видении, решительно неприменимы к Антиоху Епифану, но вполне применимы к антихристу. Например, по пророчеству изображаемый в нём „презренный” о богах отцов своих не помыслит (Дан. 11:37). Но Антиох был хотя и суеверным, но ревностным поклонником своих отеческих, т. е. греческих, богов, к вере в них насильственно и коварством обращал Иудеев и по всей Иудее распространил служение им.

Ни желания жён, ни даже божества никакого не уважит (Дан. 11:37). То и другое было не свойственно Антиоху: он был очень пристрастен к женщинам и столько угодлив пред ними, что одной из своих наложниц подарил города (2Мак. 4:30) ¹⁷² . Правда, богов чужих народов он не уважал, но так поступали и все вообще язычники, а своих богов он почитал. Но антихрист именно отвергнет всех богов: не признает и не уважит он Бога истинного, не потерпит и языческих богов (2Сол. 2:4).

Воскресения мёртвых (Дан. 12:2) при Антиохе не было. Но оно совершится при втором пришествии Иисуса Христа на землю, которое последует непосредственно после антихриста.

Говоривший Даниилу в видении возвестил ему, что слова пророчества сокрыты и запечатаны до последнего времени (12:4, 9) и что предсказанные события исполнятся по совершенном низложении силы народа святого (12:7). Но времена Антиоха ни в коем смысле нельзя назвать последними, и при нём не произошло окончательного низложения силы святого народа.

Хотя при Антиохе Епифане Иудеям жить было очень тяжело, но только им одним, а не всем людям, и, во всяком случае, о его времени нельзя было предсказывать так, как у Даниила: наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор как существуют люди, до сего времени (12:1). Но такое время наступит именно при антихристе (Мф. 24:21–22).

В-четвёртых, сравнение нескольких мест из 11 и 12 глав книги Даниила с соответственными изречениями Нового Завета не оставляет никакого сомнения, что в этих главах именем „презренного” означается антихрист, и это именно он поставит мерзость запустения.

Так, презренный царь по книге Даниила, вознесётся и возвысится выше всякого божества (11:36): и антихрист, по учению Апостола, будет человек, противящийся выше всего, называемого Богом (2Сол. 2:4). „Презренный”, по книге Даниила, о Боге богов станет говорить хульное (11:36): и зверь из моря, в видении Иоанна Богослова, отверз уста свои для хулы на Бога (Откр. 13:6). По книге Даниила, разумные люди будут страдать для испытания их, очищения и для убеления к последнему времени (11:35): по предсказанию Иисуса Христа претерпевшей до конца спасётся (Мф. 24:13), а это предсказание относится преимущественно к последним временам. По пророчеству Даниила, которые признают его („презренного” царя), тем он увеличит почести и даст власть над многими, и землю раздаст в награду (11:39); напротив чтущие Бога будут страдать (11:30–35): по Откровению Иоанна Богослова, никому нельзя будешь ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет начертание, или имя зверя, или число имени его (13:17), и чтобы убиваем был всякий, кто не будет поклоняться образу зверя (13:15).

Всего приведённого более чем достаточно для обоснования положения, что пророческое видение, изложенное во второй половине 11 и во всей 12 главах книги Даниила, относится к последним временам мира, именно – ко времени антихриста; что описываемый здесь „презренный” есть антихрист и что „мерзость запустения”, о которой здесь двукратно упоминается, есть сам антихрист, т. е. его богохульные и богопротивные учения и действия, его самообоготворение и отрицание Бога, опустошение им и уничтожение всего святого на земле, его частью льстивая, частью насильственно-кровавая брань против религии и поклонников их. Видимым знаком „мерзости запустения” будут, можно думать, статуи, изображения антихриста, или же начертания его имени и его числа, которые будут помещены не только во всех и всяких храмах, но будут отпечатлены и на живых храмах, на храмах Божиих, т. е. на людях (1Кор. 3:16). Поставивши трон свой в Иерусалимском храме, и распространивши повсюду изображения свои и знаки своего имени, он потребует себе божеского поклонения, под угрозой смерти не соглашающимся на это. Это и есть „мерзость запустения”. Кроме антихриста и его времени пророчество Даниила относится также и к другим эпохам и лицам, но исполняется в них только частью, в малой мере, прообразовательно, на сколько такие лица являются прообразами антихриста и такие эпохи отчасти подобны эпохе антихриста. Таким прообразом антихриста был в особенности Антиох Епифан, и прообразом страшной борьбы, которую антихрист будет вести по всей земле против поклонников Бога и против всякой религии и святыни, была ожесточённая борьба Антиоха Епифана против веры в Иегову в Иудее.

В книге пророка Даниила изречение о мерзости запустения, кроме 11 и 12 глав, находится ещё в 9 главе, в 27 стихе, и было сообщено Даниилу Архангелом Гавриилом в другом видении, бывшем раньше видения, изложенного в 11 и 12 главах книги. Относится ли к антихристу и это изречение о мерзости запустения?

Мимоходом мы уже ссылались на мнения двух знаменитых отцов Церкви Иринея Лионского и Ипполита Римского, которые изречение о мерзости запустения в 9 главе книги Даниила прямо и решительно относили к антихристу; но этот вопрос требует нарочитого рассмотрения. Изречение о мерзости запустения в 9 главе книги Даниила имеет особенную важность и должно быть подробно рассмотрено потому, что оно находится в пророчестве о семидесяти седьминах, содержащемся в 24, 25, 26 и 27 стихах 9 главы. Есть множество разнообразных изъяснений этого пророчества, и взгляды на значение его очень различны. Уже то одно, что существует чуть не сотня отличных друг от друга истолкований его, свидетельствует как о важности его, так и о трудности открыть его истинный и полный смысл. Это пророчество изложено языком сжатым; в одних и тех же словах его можно находить разные смыслы; переводы его значительно разнятся между собой. При краткости это пророчество необычайно содержательно, что, в свою очередь, усложняет труд толкователя; в нём указывается очень много событий, но события именно только указываются: никаких разъяснений не даётся; отсюда возникают недоумения относительно того, какие собственно события в нём предсказаны. Затруднительность толкования увеличивается ещё от того, что нельзя решить с несомненностью, все ли слова пророчества имеют буквальный смысл, или некоторые имеют и символическое значение, и какие эти слова, и какое их значение. Важность пророчества равняется таинственности его и трудности его изъяснения. Довольно сказать, что в нём, по мнению всех толкователей, предсказаны важнейшие события истории народа Божьего за последний период её, по мнению большинства оно, кроме того, есть пророчество мессианское, и в нём предсказаны как события конца ветхозаветной истории Еврейского народа, так и несравненно важнейшие события земной жизни Искупителя и начального времени истории христианской Церкви. Наконец, по мнению некоторых, оно заключает ещё в себе предсказания о последних судьбах мира.

Ввиду важности пророчества о седьминах, и чтобы читателям было понятнее дальнейшее исследование его, приводим его полностью.

Семьдесят седьмин, – сказал Гавриил Даниилу, – определены для народа твоего и святого города твоего, чтобы покрыто было преступление, запечатаны были грехи и заглажены беззакония, и чтобы приведена была правда вечная, и запечатаны были видение и пророк, и помазан был Святый святых.

Итак, знай и разумей: с того времени, как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима, до Христа Владыки семь седьмин и шестьдесят две седьмины; и возвратится народ, и обстроятся улицы и стены, но в трудные времена.

И по истечению шестидесяти двух седьмин предан будет смерти Христос, и не будет; а город и святилище разрушены будут народом вождя, который придёт, и конец его будет как от наводнения, и до конца войны будут опустошения.

И утвердит завет для многих одна седьмина, а в половине седьмины прекратится жертва и приношение, и на криле святилища будет мерзость запустения, и окончательная и предопределённая гибель постигнет опустошителя.

Как всё пророчество о седьминах, так и заключающееся в нём предсказание о мерзости запустения изъясняется различно по причине темноты и таинственности пророчества, но главным образом потому, что различно решается вопрос, когда исполнилось, или когда исполнится это предсказание. Разъяснить этот вопрос тем важнее, что Евангельское предсказание о мерзости запустения по букве имеет больше сходства с изречением о мерзости запустения, находящемся в 9 главе книги Даниила, в пророчестве о седьминах, нежели с изречениями в 11 и в 12 главах этой книги, и поэтому предпочтительнее допустить, что Иисус Христос в своём предсказании о мерзости запустения ссылался именно на пророчество о седьминах.

До́лжно, впрочем, сказать, что хотя пророчество о мерзости запустения, содержащееся в 9 главе, было сообщено в ином видении, нежели два других предсказания о том же предмете, но по существу своему и даже по слово-выражению оно сходно с ними. Во всех трёх местах выражены две тесно связанные одна с другой мысли: о прекращении жертвы и о поставлении мерзости запустения. По букве различия между этими местами есть, но они не значительны, и сущность мысли во всех трёх местах остаётся одна и та же. Так, во всех трёх местах употреблено одно и то же слово שִׁקּוּצִ (шиккуц), что значит мерзость, отвращение, а также и предметы отвращения, например, осквернённые предметы, идоложертвенные мяса, идолы, – идолы всего чаще. Различие только в том, что в 9это слово поставлено во множественном числе שִׁקּוּצִים (шиккуцим), так что, при свойстве еврейского языка формой множественного числа усиливать отвлечённые понятия, по-русски шиккуцим можно перевести: мерзость из мерзостей; а в 11и в 12то же слово поставлено в единственном числе, и притом в 11с членом הַשִּׁקּוּץ (гашшикуц), чем означается определённая мерзость. – Равным образом и другое основное понятие изречения: запустение, во всех трёх местах в подлиннике выражено одним и тем же словом, причастием от глагола שֹׁמֵם (шамам), цепенеть, с изумлением смотреть на что либо, оцепенеть от ужаса, запустеть быть опустошённым, опустошать. Различие только в том, что в 9и 11:31 причастие поставлено в форм пюаль – מְשֹׁמֵם (мешомем), а в 12в форме пааль или каль, שֹׁמֵם (шомем). Но различие это настолько ничтожно, что во всех трёх местах слово это можно переводить одинаково: или словом запустения, как в нашем Синодском переводе Библии, если предпочитают находить в тексте указание на состояние запустения, а не на личность производящего это запустение, или словом опустошающего, опустошителя ¹⁷³ . Последний перевод ближе к букве, но первый имеет то важное преимущество, что он совершенно согласен с евангельским изречением. Иисус Христос сказал: τὸ βδέλνγμα τῆς ἐρημὼσεως, а не τοῦ ἐρημώτεως. Впрочем, и тот и другой перевод по существу выражает одну и ту же мысль. Например, при Антиохе Епифане виновником мерзости запустения был сам он, как вошедший в храм, поставивший в нём идолов, учредивший там жертвы им, истреблявший поклонников истинного Бога, или обращавший их в язычество; а потому мерзостью запустения можно назвать и его самого, и поставленных по его приказанию в храме идолов, и вообще всё то нечестие и осквернение святыни и святых, которое было им произведено. Точно таким же образом и при антихристе мерзостью запустения будет и состояние нечестия, соединённое с поруганием всего святого, и сам первовиновник этого состояния.

Довольно важное отличие изречения о „мерзости запустения” в 9от двух остальных параллельных мест книги Даниила заключается в прибавлении слов: וְעַד־כָּלָה (ве аль кенаф), и на крыле ¹⁷⁴ . Именем крыла, полагают, означается крыло Иерусалимского храма, т. е. кровля, или скат кровли. Смысл пророчества при таком понимании слова канаф, можно думать, тот, что идолы, или другие явные признаки „мерзости запустения” будут поставлены даже на кровле храма, так что даже издали и всем будет видно осквернение его. Понимаемое в значении крыла храма, слово канаф сближает изречение 9с параллельным Евангельским изречением, потому что в последнем мерзость запустения определяется как стоящая на святом месте. Поэтому и можно предполагать, что Иисус Христос, ссылаясь в изречении о мерзости запустения на Даниила, имел в виду именно пророчество, находящееся в 9 главе, пророчество о седьминах.

Но в словах Иисуса Христа молчаливо подразумеваются и пророчества о мерзости запустения, изложенные в 11 и в 12 главах книги Даниила. Ведь и в них речь идёт не о какой-то иной мерзости запустения, а именно об оскверняющей святыню, стоящей на святом месте. Говорится о прекращении ежедневной жертвы, а это не означает ли опустошения и даже искоренения святыни?

В виду существенного сходства всех трёх предсказаний о „мерзости запустения” в книге Даниила самая мысль о том, что Иисус Христос имел в виду изречение о мерзости запустения именно в пророчестве о седьминах, есть не больше, как предположение, догадка. Да и как догадка она имеет силу только при понимании слова канаф в значении кровли или вообще какой-либо части храма.

Между тем, есть и иное толкование этого слова в данном изречении Даниила, Так, гебраист Гезений переводит изречение Даниила следующим образом: и на крыльях мерзости опустошитель, т. е. явится; и изъясняет этот перевод так, что „враг Церкви, т. е. антихрист, представляется здесь носимым на крыльях мерзостного идола, подобно тому, как Иегова представляется носимым на Херувимах” ¹⁷⁵ . Объяснение остроумное и не безосновательное, если припомним, что антихрист будет подражать действиям Бога и Христа, возмнивши себя Богом. Св. Ефрем Сирин говорит, что в те времена „самим змеем с великой властью будут совершаемы знамения и чудеса, когда в страшных призраках покажет он себя подобным Богу, будет летать по воздуху, и все бесы, подобно Ангелам, вознесутся пред мучителем” ¹⁷⁶ .

Но каким образом предсказание о мерзости запустения в 9книги Даниила можно относить к антихристу, когда оно непосредственно связано с пророчеством о семидесяти седьминах, лучше сказать, составляет часть этого пророчества, а последнее, как известно, относят к первому пришествию Иисуса Христа? Ведь прекращение жертвы и приношения, явление мерзости запустения приурочиваются в этом пророчестве к средине единой седмицы, а по общепринятому изъяснению, средина этой седьмицы есть время смерти Иисуса Христа, по принятому расчёту времени первая половина этой седьмицы падает на три с половиной года общественного служения Иисуса Христа. Средина же её совпадает со временем смерти Его. Но если мы первую половину единой седьмицы отнесём ко времени общественного служения Иисуса Христа, а средину её к моменту смерти Иисуса Христа, то в таком случае заключающееся в пророчестве о седьминах предсказание о мерзости запустения, по-видимому, уже нельзя будет относить к антихристу.

Затруднительно будет относить его и к опустошению Иерусалима и осквернению святыни его в 70 году Римлянами, так как от смерти Иисуса Христа до 70 года нашей эры лежит промежуток времени в сорок с лишком лет. Между тем, едва ли может быть сомнение в том, что Иисус Христос, предсказывая о мерзости запустения, предречённой пророком Даниилом, предсказывал не о времени смерти своей, а именно о времени опустошения Иерусалима в 70 году. Своё предсказание Он сопровождает советом, чтобы при появлении мерзости запустения находящиеся в Иудее бежали из неё, и притом с такой поспешностью, с какой бегут из домов во время пожара, или при землетрясении. Но после смерти Иисуса Христа вплоть до 70 года не было необходимости бежать из Иудеи ни самим Иудеям, ни даже христианам; такая необходимость явилась только в 70 году. Таким образом, выходит, что, по словам пророчества Даниила о седьминах, мерзость запустения имела явиться тотчас после смерти Иисуса Христа, а по предсказанию Иисуса Христа, ссылающегося на это пророчество, явление её относится к более позднему времени.

Для устранения этого разногласия между ветхозаветным и новозаветным пророчеством относительно одного и того же предмета, – времени явления мерзости запустения, можно найти материал уже и у древних толкователей. Однако и у них мы не находим согласия в определении как начала седьмин, так и конца их; равным образом, и мнения их о мерзости запустения, о которой говорится в пророчестве о седьминах, различны. Для нашей задачи имеет важность собственно то, к какому времени, к каким событиям относят они одну седьмину, в половине которой по пророчеству будет поставлена мерзость запустения на верху святилища и которая, хотя и не единогласно, но почти всеми, признаётся последней, семидесятой седьминой. Но для ясности необходимо излагать и оценивать решения вопроса о седьминах в целом их виде.

Прежде всего, некоторые отцы, учители и писатели Церкви относили средину этой седьмины к моменту смерти Иисуса Христа, первую половину её – ко времени общественного служения Его, а вторую – к первым годам распространения христианства Апостолами после сошествия на них Св. Духа.

К первому пришествию Иисуса Христа пророчество о седьминах относил уже столь ранний писатель, как Юлий Африканский, в начале второго века. Сказавши о том, что предсказанное в этом пророчестве исполнилось с пришествием Иисуса Христа, Юлий Африканский делает подробное расчисление седьмин. По его мнению, под повелением о восстановлении Иерусалима нужно разуметь указ Артаксеркса, данный Неемии в двадцатый год царствования этого царя, потому что только с этого времени Иерусалим был действительно восстановлен. С этого времени и нужно начинать счёт седьмин, и в таком случае конец их придёт во время Христа. „А если, – рассуждает Юлий Африканский, – мы начнём исчислять время от какого-нибудь иного предела, то и время не совпадает (т. е. не совпадает со временем земной жизни Христа), и придётся допустить многие несообразности. Ибо если начнём считать семьдесят седьмин от Кира, и от первого переселения, то будет больше на сто лет ¹⁷⁷ ; а если начнём считать от того дня, в который Ангел дал откровение Даниилу, то будет ещё большее число лет ¹⁷⁸ ; и несравненно больше будет лет от начала взятия города ¹⁷⁹ . Ибо мы находим, что царство Персидское существовало 230 лет ¹⁸⁰ ; потом царство Македонян существовало 370 лет ¹⁸¹ ; и после него до шестнадцатого года Тиверия Цезаря 60 лет ¹⁸² . А от Артаксеркса ¹⁸³ до времени Христа протекло семьдесят седьмин, если примем счисление Иудейское. Именно, от Неемии, который отправился строить Иерусалим в сто пятнадцатом году царства Персидского, он же двадцатый год царствования Артаксеркса и четвёртый год восемьдесят третьей олимпиады ¹⁸⁴ , до того времени, когда шёл второй год двести второй олимпиады, а царствования Тиверия Цезаря шестнадцатый, насчитывается четыреста семьдесят пять лет, которые по еврейскому счислению составят четыреста девяносто. Евреи имеют обычай измерять годы по течению луны, и потому год у них имеет триста пятьдесят четыре дня, тогда как год солнечный состоит из трёхсот шестидесяти пяти дней с четвертью. Отсюда видно, что солнечный год больше лунного на одиннадцать с четвертью суток ¹⁸⁵ . Поэтому и Греки и Иудеи к каждому восьмому году прибавляют три добавочных месяца; потому что одиннадцать с четвертью дней, взятые восьмикратно, составят три месяца. Таким образом, четыреста семьдесят пять лет составляют пятьдесят девять восьмериц лет и три месяца. Из дополнительных к каждому восьмилетию трёхмесячий составится пятнадцать лет без немногих дней. Прибавивши их к четырёмстам семидесяти пяти, получим семьдесят седьмин” ¹⁸⁶ .

По поводу этого рассуждения Юлия Африканского о седьминах Данииловых заметим, что в настоящее время принято седьмины исчислять не лунными или еврейскими годами, а солнечными; и потому теперь принимаемое протяжение времени семидесяти седьмин больше принятого Юлием Африканским на пятнадцать лет. Разность же между четырьмястами семьюдесятью пятью солнечными годами, которые насчитал Юлий Африканский от двадцатого года царствования Артаксеркса до начала общественного служения Иисуса Христа, и четырьмястами девяноста солнечными годами, которые насчитывают теперешние хронологи, станет понятной, если мы примем во внимание следующие обстоятельства. Во-первых, двадцатый год царствования Артаксеркса Юлий относит к 444 году до Рождества Христова, между тем как новейшие хронологи относят его к пятидесятым годам. Во-вторых, он полагает, что до начала общественного служения Иисуса Христа прошли все семьдесят седьмин, между тем как теперь допускается, что до этого времени прошло только шестьдесят девять седьмин.

Евсевий Кесарийский в своей Хронике (Chronicorum libri duo) высказывает следующее мнение о седьминах. Полагая, что именем Христа Владыки в пророчестве обозначены Иудейские первосвященники, как помазанники и старейшие, он начинает счёт седьмин с шестого года Дария ¹⁸⁷ , царствовавшего после Камбиза, когда была окончена постройка храма, и насчитывает шестьдесят девять седьмин до того времени, когда Гиркан, последний первосвященник из рода Маккавеев, был убит Иродом, и прекратилось законное преемство первосвященников ¹⁸⁸ , город же и самое святилище были опустошены римским войском, или самим Иродом, который через Римлян захватил власть над Иудеями. Что касается до семидесятой седьмины, то первую половину её Евсевий относит ко времени общественного служения Иисуса Христа, когда Им, а после Его смерти Апостолами, утверждено было служение истинному Богу. В средине её, после страдания Господа, прекратились жертва и приношение, ибо, что после было совершаемо в храме, не было жертвой Богу, а служением дьяволу ¹⁸⁹ .

От шестого года Дария Гистаспа до воцарения в Иудее Ирода, действительно прошло около 69 седьмин, хотя и не полные 69 седьмин ¹⁹⁰ . Тем не менее это мнение не выдерживает критики. По пророчеству седьмины начинаются с выхода повеления о воссоздании, а не с окончания воссоздания, и притом не храма, a Иерусалима. Кроме того, едва ли можно между одной седьминой и шестьюдесятью девятью седьминами полагать перерыв, а во мнении Евсевия допускается промежуток свыше 60 лет. Наконец, что жертвы, которые Иудеи продолжали приносить по ветхозаветному обряду и после смерти Иисуса Христа, были не нужны и бездейственны после принесения голгофской жертвы, это справедливо; но всё-таки в Иерусалимском храме после смерти Иисуса Христа ещё не было мерзости запустения, не было служения дьяволу. Не говоря об Иудеях, даже и для христиан он был, по крайней мере, домом молитвы. Книга Деяний Апостолов повествует о ежедневном пребывании верующих в храме (2:46) и о посещении его самими Апостолами в часы молитвы (3:1). Мало того: Апостол Павел однажды принёс даже жертву в храме Иерусалимском (Деян. 21:21–26). Пусть он сделал это из снисхождения к немощной совести Иудеев, исполняя своё правило: для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев (1Кор. 9:20), всё-таки он не принёс бы жертвы, если бы она была делом прямо беззаконным, была служением дьяволу, как выражается Евсевий. Для него она была действием безразличным, как безразлично стало для христиан исполнение всего вообще обрядового закона Моисеева. Итак, справедливо то, что смертью Иисуса Христа отнято значение у ветхозаветных жертв и приношений и положено начало их прекращению; но жертвы всё же были ещё приносимы в храме, и приношение их нельзя назвать мерзостью запустения. Пророчество Даниилово о средине единой седьмины начало сбываться с момента смерти Иисуса Христа, но окончательно исполнилось не сразу. Другое мнение, которое Евсевий привёл в своём сочинении: Приготовление к Евангелию, по существу сходно с изложенным. Различие только в том, что седьмины начинаются с указа Кира о возвращении Иудеев из плена в их отечество, что было в 537 г. до нашей эры, и счёт лет ведётся по первосвященникам.

Очень обстоятельное и во многом правильное толкование пророчества о седьминах находим у Блаженного Феодорита. Он делает и самое счисление лет, хотя и не во всём верное, тогда как другие древние писатели, говоря о седьминах, или вовсе не делают счисления лет, или дают счисление ошибочное. Поэтому нельзя не обратить внимания на Феодоритово толкование пророчества о седьминах.

Сделавши прекрасное изъяснение 24 стиха 9 главы, в котором перечисляются важнейшие события, имеющие совершиться в течение всех семидесяти седьмин, Феодорит при изъяснении 25 стиха решает важный вопрос о том, откуда начинать счёт седьмин.

„Некоторые полагают, – говорит он, – что начало построения храма, положенное при Кире, есть начало счисления и седьмин; другие же начинают счисление с шестого года царствования Дария, сына Гистаспова, потому что тогда получило надлежащий конец построение храма, между тем как в протёкшее до сего время были препятствия построению храма от пограничных жителей, по неприязни их к Иудеям, и Камбиз, сын Киров, обманутый ими, запретил построение. Но то и другое счисление не правильно. Во-первых, если кто пожелает начать счисление с указанных времён, то число лет окажется бо́льшим ¹⁹¹ . Потом невозможно найти, чтобы при ком ином совершилось заглаждение грехов, оставление неправд, дарование вечной правды, исполнение пророческих предречений, помазание Святого святых, кроме единого Владыки Христа. Если же это действительно так, и с этим согласны начинающие счисление седьмин с указанных времён, то пусть отсчитают 490 лет снизу вверх. Ибо, если, начав считать с явления на Иордане, когда наш Спаситель и Господь начал проповедовать, учить и творить чудеса, поступим вверх, то найдём, что это число не доходит не только до Кира, но и до Дария. Исполнилось же в двадцатый год царствования Артаксеркса, сына Ксерксова, в то время как Неемия.., получив благосклонное соизволение царя, возвращается в отечество, со всем усердием довершает не достававшее в Божием храме, воздвигает городские стены, и, укрепив отовсюду башнями, сооружает врата, и, возбудив священников, город, не имевший в себе жителей, наполняет обитателями. Сие-то давая разуметь божественный Архангел сказал: Итак знай и разумей: с того времени, как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима до Христа Владыки семь седьмин и шестьдесят два седьмины (Дан. 9:25)” „А чтобы не подумали иные, будто бы утверждаем это без основания, предложим счисление самых годов. От двадцатого года царствования Артаксеркса, сына Ксерксова.., до Дария, сына Арсамова, которого, убив, Александр Македонский разрушил царство Персидское, 114 лет ¹⁹² от шестого же года Александра, в который убит Дарий, до Кая Юлия Кесаря, первого самодержца Римского, всех лет царства Македонского 282 года ¹⁹³ ; и от начала владычества Юлия Кесаря до пятнадцатого года Тиверия Кесаря, когда Иоанн Креститель пришёл на Иордан, проповедуя крещение покаяния и взывая: вот, Агнец Божий, который берёт на себя грех мира, 73 года ¹⁹⁴ . Числа эти, сложенные вместе, составляют число 469 ¹⁹⁵ ; а такое число лет составляет еврейских годов 483 года. Но такое же число составляют семь и шестьдесят две седьмины. Надобно знать, что Евреи, вычисляя год по течению луны, делают одиннадцать дней излишних, которые мы называем добавочными; потому что течение луны совершается в двадцать девять дней и шесть часов. Счисляя же таким образом, Евреи полагают год в 354 дня. А так как святой Архангел, беседуя с блаженным Даниилом, Евреем, и открывая ему число лет, без сомнения, разумел число для него обычное; то необходимо до́лжно приложить годы, слагающееся из добавочных дней. А по приложению их окажутся 83 года сверх 400 лет. Столько же лет дают семь и шестьдесят две седьмины. – Не без намерения Архангел разделил седьмины, но предозначая перемены некоторых вещей. Ибо от построения Иерусалима, которое было при Неемии и Ездре, до Гиркана, последнего первосвященника из Асмонеев, которого умертвил Ирод, исполняется число шестидесяти двух седьмин; а от убиения Гиркана до пришествия Спасителя нашего и явления на Иордане истекают остальные семь седьмин. В это время, т. е. по убиению Гиркана до пришествия Спасителя нашего, первосвященники уже были поставляемы противозаконно”.

„Надлежит же знать, что совершится и в другую седьмину. Ибо во время неё дан будет верующим Новый Завет и исполнит их всякой силы. А в половине этой седьмины отнимется жертва и возлияние, т. е. прекратится жертва подзаконная, когда принесена истинная жертва непорочного Агнца, вземлющего грех мира – Если же кто желает знать самое время, то из Евангелия от Иоанна узнает, что Господь, около трёх с половиной лет проповедывая и утверждая святых Своих учеников учением и чудесами, потом претерпел страдание; а после креста и смерти, по воскресению и вознесению на небеса, и по сошествию Св. Духа, в остальное время седьмины святые Апостолы, проповедуя и творя чудеса в Иерусалиме и многие тысячи людей наставив в евангельском учении, сподобили их Нового Завета и приготовили к принятию благодати всесвятого крещения... Поэтому-то божественный Архангел блаженному Даниилу говорит, что утвердит завет для многих одна седьмина, соединяя вместе и время, предшествующее кресту Господа, и время по воскресению Спасителя. Потом делит седьмину и говорит: и в половине седьмины отнимется жертва и возлияние, потому что с принесением истинной жертвы получит конец сень законная. И сверх этого ещё говорит: и во святилище мерзость запустения; потому что, говорит он, ради этой жертвы не только прекратится оная жертва, но и мерзость запустения дана будет святилищу, т. е. быв прежде чтимым и приводя в трепет, сделается оно запустевшим. Признаком же запустения будут некоторые изображения, запрещённые законом и внесённые в святилище. А это сделал Пилат, внесши ночью в храм Божий, вопреки Божию закону, царские изображения. Это и Господь предсказал святым ученикам Своим в священных Евангелиях: Когда увидите мерзость запустения, реченную чрез Даниила пророка, знайте, что приблизилось запустение его ¹⁹⁶ . Тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы ¹⁹⁷ . А чтобы Иудеи не подумали, будто Божественный храм снова получит прежнее благолепие и славу, Архангел присовокупил: и даже до скончания времени скончание дастся на опустение ¹⁹⁸ потому что до скончания века, говорит, запустение пребудет без всякой перемены ¹⁹⁹ .

Св. Ефрем Сирин, объясняя пророчество о седьминах, говорит: „Как при начале семидесяти седьмин должен быть восстановлен город: так к концу их придёт Христос; и так семьдесят седьмин уже протекли до пришествия Христа. И как дом или храм и город будут восстановлены в течение семи седьмин: так и Христос по прошествии от восстановления (храма и города) шестидесяти седьмин будет умерщвлён… И на крыльях мерзости опустошение, et super alas abominationis desolatio ²⁰⁰ . Ибо Римляне, покоривши Иудею, поставили в храме орла и изображение своего императора. И это есть то, о чём сказано: Когда увидите гнусное изображение, реченное чрез Даниила пророка” ²⁰¹ . Но трудно сказать, какой именно факт разумеет Ефрем Сирин, – поставление ли в храме языческих изображений по приказанию Пилата, или внесение в храм таких же изображений воинами Тита по взятию храма.

Другие отцы и учители Церкви, начиная седьмины с разных пунктов времени, конец седьмин относили ко времени разрушения Иерусалима Титом при Веспасиане, причём они включали ещё сюда и время окончательного разрушения Иерусалима при императоре Адриане.

Так, Климент Александрийский начинает счёт седьмин с Кира Персидского и доводит счёт до Тита и Веспасиана, т. е. до разрушения Иерусалима Римлянами в 70 году нашей эры ²⁰² .

Но этот счёт совершенно неверен; потому что даже от смерти Кира, бывшей в 529 г. до Рождества Христова, до разрушения Иерусалима Титом прошло шесть столетий, а от начала царствования его даже 629 лет ²⁰³ , следовательно, гораздо более семидесяти седьмин лет.

Тертуллиан начинает считать седьмины с момента откровения о них Даниилу, т. е. с первого года царствования Дария. Начавши с этого года, он исчисляет годы царствования царей Персидских, Александра Македонского, царей Египетских, начиная с выделения царства Египетского из целой Македонской монархии и кончая Клеопатрой, и цезарей Римских, начиная с завоевания Египта Августом и кончая первым годом царствования Веспасиана, т. e. годом разрушения Иерусалима Римлянами, когда седьмины кончились.

По его счёту, действительно, выходит 490 лет, т. е. семьдесят седьмин ²⁰⁴ . Но этот счёт, несмотря на то, что Тертуллиан принимает во внимание не только годы, но даже месяцы и дни царствования Римских императоров ²⁰⁵ , столько же неверен в общей сумме своей, как и счёт Климента Александрийского. Видение Даниилу о седьминах было в первый год Дария, сына Ассуирова, из рода Мидийского (Дан. 9:1), или Дария Мидянина, завоевавшего Вавилонское царство вместе с Киром и управлявшего этим царством. Этот год есть 539 или 538 до нашей эры, следовательно, с него даже только до Рождества Христова протекло свыше семидесяти седьмин. Как ошибочен счёт Тертуллиана, видно из того, что от Рождества Христова до разрушения Иерусалима он считает всего 53 года. А раньше Рождества Христова он перечисляет не всех царей Персидских и Египетских, и, кроме того, указываемые им числа лет царствования царей не все верны.

Св. Исидор Пелусиот ²⁰⁶ правильно началом седьмин полагает 20 год царствования Артаксеркса Лонгимана, в который дано было дозволение Неемии восстановить стены и улицы Иерусалима (Дан. 3:25; ср. Неем. 2–7 главы). Но он ошибается, полагая, что от этого года до Иудейской войны протекло только 483 г., или 69 седьмин, да война тянулась одну седьмину: до этой войны и последовавшего во время её опустошения Иерусалима и храма прошло свыше 500 лет. Эта разность произошла от того, что некоторые слагаемые, из которых Исидор составляет сумму 490 лет, меньше действительных чисел. Так, например, он говорит, что Римский император Клавдий царствовал 7 лет, а на самом деле он царствовал с 41 по 54 год нашей эры; число лет существования Македонской монархии он полагает меньшим действительной цифры.

По мнению третьих, последняя седьмина включает в себя не только время опустошения Иерусалима Титом, но простирается и на время окончательного разрушения Иерусалима и храма при Адриане.

Так, Иероним передаёт следующее мнение Иудеев о седьминах. Они начинают их с первого года Дария Мидянина, т. е. со времени, когда Архангел дал откровение о седьминах Даниилу. Слова: и утвердит завет для многих одна седьмина, они относят к Веспасиану и Адриану; потому что, по истории Иосифа, Веспасиан и Тит по истечению трёх с половиной лет заключили с Иудеями мир ²⁰⁷ ; а остальные три с половиной года протекли при Адриане, когда Иерусалим был разрушен окончательно, масса Иудеев была побита, а прочие рассеяны. Так говорят Евреи, мало заботясь о том, что с первого года Дария до окончательного разрушения Иерусалима при Адриане насчитывается 174 олимпиады, т. е. 696 лет, которые составляют еврейских седьмин лет 99 и 3 года ²⁰⁸ ,

Иоанн Златоуст в Беседах на Евангелие от Матфея, как мы видели, относит предсказание Иисуса Христа о мерзости запустения, реченной через пророка Даниила, к факту осквернения храма в 70 году; но в Толковании на книгу Пророка Даниила говорит: „мерзость запустения, т. е. Адрианова” ²⁰⁹ . Впрочем, Златоуст, изъясняет пророчество о седьминах очень кратко, указывает только нравственный смысл его, – оно дано было, чтобы предохранить Иудеев от самомнения и гордости предсказанием об ожидающих их в отдалённые времена бедствиях, – и не делает счёта лет, так что не известно в точности, как он понимал седьмины.

К этому же разряду мнений о седьминах можно отнести следующее мнение, передаваемое Евсевием Кесарийским. „Многие, – пишет он, – одну седьмину лет распростирают на 70 лет, считая один год седьмины за десять лет. Первая половина седьмины, или первые 35 лет протекли от смерти Господа до того времени, когда в царствование Нерона Римляне подняли оружие против Иудеев; а остальные 35 лет прошли от Веспасиана и Тита, когда были сожжены Иерусалим и храм, до Траяна. Это и есть седьмина, о которой Ангел сказал Даниилу: И утвердит завет для многих одна седьмина; потому что по всей земле было проповедано Евангелие Апостолами, из которых Евангелист Иоанн жил до времён Траяна” ²¹⁰ .

„Но не знаю, – говорит об этом мнении Иероним, – каким образом можно предшествующие семь и шестьдесят две седьмины считать по семи лет в каждой, а эту одну полагать в семьдесят лет, считая каждый год за десятилетие ²¹¹ .

В-четвёртых, некоторые относили конец седьмин к концу мира, например, Св. Ипполит Римский. Он следующим образом объясняет разделение седьмин на три разряда. „Семь седьмин: Даниил видел это ²¹² в 21 году в Вавилоне ²¹³ ; 49 лет, прибавленные к 21 году, составят 70 лет, о которых предсказал Иеремия (Иер. 25:11). Шестьдесят две седьмины: После того, как народ вернулся из Вавилона под предводительством Иисуса, сына Иоседекова, и Ездры писца, и Зоровавеля, сына Салафиилева, из племени Давидова, прошло 434 года до пришествия Христа. А когда исполнились времена, осталась одна последняя неделя, во время которой будут Илия и Енох, а в средине её явится мерзость запустения, именно – антихрист, возвещая опустошение мира ²¹⁴ . Блаженный Иероним, изложивши это мнение Ипполита, говорит ²¹⁵ , что этот счёт совершенно не соответствует протёкшим временам; потому что от начала царствования Кира Персидского до пришествия Спасителя прошло 560 лет ²¹⁶ .

Своё мнение о единой седьмине, как последней седьмице мира, Ипполит высказал и в другом своём сочинении, в Сказании о Христе и антихристе. „Он (Даниил), – говорит Ипполит, – означил одну седьмину лет, последнюю, имеющую быть в последних временах, при конце всего мира. Половину этой седьмины возьмут пророки Енох и Илия (Откр. 11:3)” ²¹⁷ . А из хода речи Ипполита видно, что вторую половину седьмицы займёт царствование антихриста.

Такое же значение придаёт семидесятой седьмине Аполлинарий Лаодикийский ²¹⁸ . Но седьмины, по его мнению, начинаются с Рождества Христова; ибо слова пророчества: от исхода слова, по его предположению, означают: от рождения Слова ²¹⁹ . Семь седьмин, от рождения Христа до восьмого года императора Клавдия, определено на ожидание покаяния Израиля, после чего Римляне воздвигли оружие против Иудеев. А когда истекут шестьдесят две седьмины, тогда Илия, явившись, восстановит Иерусалим и храм в течение трёх с половиной лет последней седьмины; после чего придёт антихрист, сядет в храме Божием, вооружится против святых, прекратит жертвы, поставит мерзость запустения, т. е. идола и статую своего бога в храме, и настанет чрезвычайное опустошение и осуждение Иудеев, которые, презревши истину Христа, примут ложь антихриста, а со святыми Бог утвердит завет ²²⁰ .

Таким образом, Аполлинарий под семидесятью седьминами разумеет протяжение времени всего Нового Завета, от первого пришествия Христа до второго Его пришествия. Такое толкование пророчества о седьминах произвольно и не согласно ни с буквой пророчества, ни с совершившимися событиями. Слова: от исхода слова и следующие за ними ясно и прямо указывают на издание повеления о воссоздании Иерусалима. Затем, восьмой год царствования Клавдия вовсе не имеет придаваемого ему Аполлинарием значения. Потому что Иудея была завоёвана Римлянами гораздо раньше этого года, ещё в 63 году до Рождества Христова, а разгрому подверглась позже, сначала во время Иудейской войны, а окончательно при Адриане, в 132–135 гг. Наконец, Аполлинарий не указывает, да и не мог указать основания, почему он семь седьмин и одну седьмину признаёт седьминами обыкновенных годов, а шестьдесят две седьмины признаёт за неопределённое и огромное протяжение времени.

В-пятых, существовало в древности и мнение, что седьмины окончились со смертью Антиоха Епифана. Указание на это мнение мы находим у Блаженного Феодорита, хотя он и не говорит, кому оно принадлежало. „Пусть покажут, – спрашивает он, – при ком пришло в исполнение пророчество Архангела при Маккавеях. Но до них от Дария, даже от Кира, первого царя Персидского, нет 490 лет; потому что от Кира до Антиоха Епифана, при котором Маккавеи, возревновав, вступили в дела правления, около 372 лет. При том же, кто из них называется Святым святых? Иуда, или Ионафан? Симон? или кто после них? Однако же, ни патриарх Авраам, ни законодатель Моисей, ни величайший из пророков Илия, никогда не был называем Святым святых” ²²¹ .

Все эти типы решений вопроса о Данииловых седьминах удержались даже до настоящего времени. Но у новых и новейших богословов древние мнения об этом предмете нашли раскрытие и обоснование, обставлены разнообразными и сложными доказательствами, получили дополнения и подверглись различным изменениям, приобрели множество оттенков, задатки которых были и в древности. Более полустолетия тому назад протоиерей Павский писал ²²² , что касательно решения вопроса о седьминах составилось у богословов не менее пятидесяти мнений. Теперь их ещё больше. Различия во мнениях проистекают от различного решения следующих вопросов: От какого предела времени нужно считать седьмины? ²²³ .

До какого пункта времени доводить их ²²⁴ ? Нужно ли полагать различия между тремя отделами седьмин, или между ними никакого различия нет ²²⁵ ? К каким периодам времени относить каждый из этих трёх отделов седьмин ²²⁶ ? Признавать ли все семьдесят седьмин за одно непрерывное протяжение времени, или между тремя отделами седьмин можно допустить перерывы и какие именно ²²⁷ ? Считать ли седьмины седьмицами дней, годов, семилетий, десятилетий, веков ²²⁸ ? Допустить ли одну и ту же меру времени для седьмин всех трёх отделов, или признать различия протяжения времени в седьминах разных отделов, и какие именно различия ²²⁹ ? Не означают ли все седьмины, или какой-либо отдел их неопределённого протяжения времени ²³⁰ ?

Но имея то или иное мнение о седьминах, можно ещё весьма различно понимать те события, которым определено совершиться в течение седьмин. Отсюда получается ещё целый ряд мнений и оттенков в них при истолковании всего пророчества о седьминах. Четыре больших стиха (Дан. 9:24–27), содержащих это пророчество, заключают в себе множество высоких мыслей, выраженных кратко, прикровенно, и указывающих на величайшие события всемирной истории. Понятно, что в изъяснении этого величайшего и таинственнейшего из всех ветхозаветных пророчеств не может не быть чрезвычайного разнообразия мнений.

Но, повторяем, главные типы решения вопроса о седьминах были намечены ещё в первые века христианства и продолжают существовать доныне, только в более развитом виде, с разнообразными изменениями и многочисленными разветвлениями.

Так, взгляд, что в пророчестве о седьминах предсказано первое пришествие Христа на землю, Его проповедь, смерть, первоначальное распространение христианства и разрушение Иерусалима, в новейшее время подробно раскрыт и основательно подтверждён Геферником, Генгстенбергом и Оберленом и принят очень многими богословами на Западе и у нас.

Взгляд Ипполита, что семидесятая седьмина есть последняя седьмица лет бытия мира, раскрыт и обоснован Клифотом.

С мнением о седьминах Аполлинария имеет некоторое сходство взгляд на них русских раскольников-беспоповцев. По их мнению, шестьдесят девять седьмин состоят из обыкновенных годов, и составляющие их 483 года протекли со времени издания указа Артаксеркса о построении Иерусалима до явления Христа Спасителя. В этом они не различествуют от общепринятого у отцов и учителей Церкви и распространённого доселе понимания седьмин Данииловых. Но в рассуждении единой, семидесятой седьмины они совершенно отступают от святоотеческого учения и измышляют свой взгляд, произвольный, противоречащий Св. Писанию и даже несогласный с их собственным понятием о прочих седьминах. По их мнению, семидесятая седьмина состоит не из обыкновенных годов, а означает неопределённое протяжение времени, обнимая всё время от крещения Иисуса Христа до второго Его пришествия. Первая половина её будто бы окончилась около тысячного года, когда Рим отпал от Восточной Церкви; а с этого времени началась вторая половина седьмины, которая продолжится до кончины мира и обнимает время царствования антихриста. Первый год последней полседьмины составляет будто бы отпадение Рима от Православной Восточной Церкви, второй – отступление от правой веры Малой России, третий – отпадение от правой веры Великой России, совершившееся в 1666 г., и тогда будто бы владычество антихриста открылось во всей полноте, так что не стало богоучреждённого священства и прекратилась бескровная жертва Тела и Крови Христа; а с 1666 началось течение последнего полугодия последней полседьмицы. А иные из беспоповцев первую полседьмину признают за обыкновенные три с половиной года и полагают, что она протекла от крещения до вознесения Господа на небо. От вознесения же будто бы началась вторая полседьмина, которая продолжится неопределённое время, до самого конца мира, и обнимает время владычества антихриста.

Эти раскольнические изъяснения Даниилова пророчества о семидесятой седьмине, противные смыслу целого пророчества о седьминах, несогласные со многими иными местами Писания, не имеющие ни малейшей опоры в святоотеческом учении, не подтверждаемые историей и потому не основательные и даже нелепые, придуманы беспоповцами только потому и для того, чтобы оправдать их коренные заблуждения, будто антихрист не есть определённое лицо, а безбожный дух времени, или множество нечестивых людей. Будто антихрист давно уже пришёл и царствует в мире и в частности в Греко-Российской Церкви, будто ни истинного священства, ни настоящих таинств в мире уже нет. А эти ложные мысли, в свою очередь, изобретены ими из ненависти к Русской Церкви и по вражде к её иерархии, а также с целью оправдать своё отступничество от неё и отчуждение от таинств.

Изложение превратного толкования беспоповцами Даниилова пророчества о седьминах с ясным и логически-твёрдым опровержением этого толкования желающие могут читать в книге: Никольского единоверческого монастыря Архимандрита Павла Беседы о пришествии пророков Илии и Еноха и об антихристе, с приложением других, соприкосновенных им бесед и статей. Москва. 1890 г. Беседа (третья) о седьминах Данииловых. Эти Беседы Павел вёл с беспоповцами Филиппова и Аристова согласия в Петербурге, и сначала они были напечатаны в Душеполезном Чтении за 1869 г.

Со своей стороны добавим следующее: Если антихрист начал царствовать с тысячного года на Западе, с 1666 года и на Востоке, и с этого последнего года владычество его утвердилось окончательно и во всей Церкви христианской, а, по мнению других беспоповцев, он начал царствовать на земле с самого пришествия Христа, если его владычество непрерывно продолжится до самой кончины мира, если теперь, и уже давно, в Церкви нет ни благодати, ни таинств, ни истинного священства, ни самой Церкви, и никогда они больше и не будут существовать; то зачем же приходил на землю Иисус Христос? Вместо основанного Им на земле царства Божия водворилось царство антихриста. В таком случае Ветхий Завет выше и лучше Нового, потому что Ветхий приводил ко Христу, а в новом все отступились от Христа. В таком случае нужно признать, что дьявол сильнее Бога, антихрист могущественнее Христа, и что план Божий спасения человеческого рода, несмотря на боговоплощение и крестную жертву Господа, несмотря на всемирное проповедование Евангелия, не осуществился; и не осуществился потому, что осуществлению его поставили непреодолимую преграду адские силы. Отрицание бытия Церкви логически ведёт к отрицанию не только силы искупления и значения христианства, но и промысла Божия и даже самого понятия о Боге, как существе Всемогущем, Премудром и Всеблагом, ведёт к язычеству.

Едва заметное и не распространённое в первые века христианства мнение, что конец седьмин исполнился при Антиохе Епифане, во время воздвигнутого им на Ветхозаветную Церковь страшного гонения, в новое время поддерживается многими христианскими богословами (Эйхгорн, Бертольд, Блэк, Визелер, Гильгенфельд и другие) и многими еврейскими раввинами. Из русских богословов сторонником этого мнения был знаток еврейского языка, профессор Петербургской Духовной Академии, протоиерей Павский.

Сущность этого мнения такова: Начало седьмин – год пророчества Иеремии о плене Вавилонском, а конец – смерть Антиоха Епифана; семь седьмиц пройдёт до помазанника, царя Кира, который назван так в книге Исаии (Ис. 45:1); а затем, в течение шестидесяти двух седьмиц, обстроятся улицы и стены Иерусалима; после этого будет низложен помазанник, – разумеется предшественник Антиоха Епифана Селевк Филопатор, – и оставит престол не своему. Войско наступившего по нему царя разорит город и святилище, конец от него, как от наводнения; и до окончания войны будет опустошительное истребление. В течение одной седьмицы он вступит в тесный союз со многими, и в течение полседьмицы прекратит жертвы и приношения, и на крыле храма будет ужасная мерзость, и, наконец, окончательная гибель постигнет и самого опустошителя.

В подтверждение этого мнения указывают на сходство изображаемого в пророчестве опустошителя с описанием Антиоха Епифана в 8 и 11 главах книги Даниила и в Маккавейских книгах. Причём, как у Даниила, так и в Маккавейских книгах, говорится и о сделанной Антиохом мерзости запустения на алтаре (Дан. 8:9–11; 11:30–31; 1Мак. 1: 3 и 4 глава; 2Мак. 6 глава). Ссылаются и на Иосифа Флавия, по свидетельству которого осквернение храма при Антиохе Епифане продолжалось около трёх лет с половиной ²³¹ .

Несогласное с этим мнением изъяснение пророчества о седьминах, как мессианского, устраняют тем соображением, что это изъяснение основано на неверном греческом переводе, и особенно на имени χριστός – помазанник, между тем как имя это относится и к обыкновенным царям, например, к Киру. „Древние толковники, – замечает Павский, – без сомнения, построили своё толкование на основании неверного греческого перевода, и особенно на имени χριστός – помазанник, прилагая его к Искупителю рода человеческого. Но кто ныне не знает, что имя сие относится вообще к царям ²³² ?

Наконец, приверженцы этого взгляда на седьмины Даниловы не находят в нём противоречия словам Иисуса Христа о мерзости запустения, как имевшей быть по отношению ко времени Спасителя в будущем. Эти слова, говорят, означают, что мерзость запустения, о которой говорил Даниил и которая была в Иерусалиме при Антиохе, опять повторится в подобном виде при будущем опустошении Иерусалима. В подтверждение этого соображения приводит аналогичные места из Св. Писания. Например, слова пророка Осии: Из Египта воззвал я Сына Моего (Ос. 11:1), первоначально означали возвращение Евреев, детей Божиих, из Египта, а затем предуказывали и на возвращение из Египта младенца Иисуса (Мф. 2:15); слова пророка Иеремии: Рахиль плачет о детях своих, и не хочет утешиться; ибо их нет (Иер. 31:15), первоначально означали бедственное состояние потомков Рахили, частью убитых, частью уведённых из своего отечества в плен Вавилонский, а вторично применены ко времени, когда, по рождению Иисуса Христа, были избиты младенцы, тоже дети Рахили (Мф. 2:16–18).

Последнее замечание совершенно справедливо.

Затем, вопрос о слове помазанник или помазание требует особого рассмотрения. Еврейское слово מְשִׁיח значит помазание вообще, помазание освящённым елеем, а затем – предметы и лица, над которыми это помазание совершено: царей, пророков, первосвященников и священные вещи; означает оно также и Христа, Мессию, как помазанника Божия. У пророка Исаии этим именем назван даже языческий царь Кир Персидский (45:1). В пророчестве о седьминах это слово употреблено двукратно, в 25 и в 26 стихах и, кроме того, в 24 стихе поставлен глагол, соответственный этому существительному. Феодотион в 25 стихе перевёл это слово словом χριστός, помазанник, а в 26 – словом χρισμα, помазание. В первом случае он, очевидно, видел указание на лицо, как это действительно показывает смысл речи. Но не известно, разумел ли он под именем помазанника Мессию, или нет. Во втором случае он нашёл указание на помазание, как состояние, или, быть может, разумел собрание лиц, имеющих помазанию. В Вульгате в обоих стихах употреблено слово Christus, Христос; также и в русском Синодском переводе в обоих стихах поставлено Христос, т. е. разумеется Спаситель мира. На основании того, что у Феодотиона в 26 стихе употреблено слово χρίσμα , некоторые отцы и учители видели в этом стихе указание не на Иисуса Христа, а на звание и благодать первосвященства. Так, Св. Исидор Пелусиот, объясняя в письме к диакону Исидору 26 стих 9 главы Даниила, говорит, что помазание означает священство и что в этом пророчестве предсказывается об уничтожении священства ²³³ . Блаженный Феодорит под помазанием разумеет действовавшую в первосвященниках благодать, а под истреблением помазания разумеет то, что с воцарения Ирода (Великого) называвшиеся первосвященниками не по закону были помазуемы, а были поставляемы иноплеменными правителями ²³⁴ . Но хотя Феодорит и не находит в 26 стихе прямого указания на Христа, тем не менее всё пророчество о седьминах он признаёт мессианским, и признаёт не на основании слова помазанник, и не потому, что был приведён к такому мнению неверным переводом семидесяти, а по другим, как мы видели, основаниям. Справедливо, что перевод пророчества о седьминах у Семидесяти не верен; но в их переводе скорее выступает такое понимание ими пророчества, что оно исполнилось со смертью Антиоха Епифана, а не есть мессианское пророчество ²³⁵ . Поэтому уже никак не в характере перевода Семидесяти отцы и учители Церкви почерпнули свой взгляд на это пророчество, как мессианское. Павский в 25 стихе в словах: помазанника – князя ²³⁶ , видит указание на предшественника Антиоха Епифана Селевка Филопатора, который, действительно, умер не своей смертью, будучи отравлен военачальником Илиодором; но такое объяснение – натяжка. Хотя в книге пророка Исаии Бог и назвал Кира Своим помазанником, но это – исключение. Такое название дано Киру потому, что он послужил орудием благой воли Божией по отношению к Иудейскому народу, освободивши последний из плена Вавилонского. Вообще же языческие цари в Ветхом Завете помазанниками не называются. А Селевк Филопатор ничем но выделяется из ряда обыкновенных языческих царей. Правда, сначала из своих доходов он давал всё нужное для совершения священнодействий в Иерусалимском храме; но потом, услыхавши о хранившихся в нём сокровищах, послал Илиодора похитить их ²³⁷ . Нельзя также указать никакого другого царя, или первосвященника, или пророка, к которому удобно было бы отнести слова: помазанника князя, тогда как к Иисусу Христу они вполне приложимы.

Но главный недостаток поддерживаемого Павским мнения в том, что от года, когда Иеремия предсказал о пленении Иудеев Вавилонским царём, до смерти Антиоха Епифана прошло времени на целых полстолетия меньше семидесяти седьмин. Пророчество Иеремии было изречено им в четвёртый год иудейского царя Иоакима (Иер. 25:1), в тот год, когда Навуходоносор одержал победу над египетским фараоном Нехао; это первый год царствования Навуходоносора и 607 год до Рождества Христова. А Антиох Епифан умер, и прекратилась мерзость запустения в Иерусалимском храме и вообще в Иудее в 165 году до Рождества Христова. Таким образом, между этими двумя пределами времени прошло всего 442 года. Усиливаясь умалить значение столь большой разности между семьюдесятью седьминами и получаемым числом, протоиерей Павский объясняет, что „пророк, начав считать загадочно седьмицами, и не имел в виду слишком точного хронологического расчисления. Так, 2300 суток он называет седьмицей лет, а известно, что 2300 суток составляют только шесть лет и три месяца с двадцатью днями. Что пророк называет полседмицей, т. е. тремя годами с половиной, то, что, по точному историческому сказанию Иосифа Флавия, состояло из трёх лет, или только было близко к трём годам с половиной. Если в расчислении малых периодов времени пророк не соблюдал слишком большой точности, то в большом периоде времени он легко мог опустить из виду несколько лет” ²³⁸ .

Сразу видно, что Павского выгораживать таким не вполне научным приёмом свой взгляд на седьмины вынудила необходимость, потому что более благовидного оправдания и не придумает. Недостаёт до семидесяти седьмин не нескольких лет, а нескольких десятков лет, более полустолетия. Семидесяти седьмин вовсе не выходит. Шесть с половиной лет пророк называет седьмицей для круглого счёта, потому что они и действительно составляют семь лет, только не полных; но в пророчестве о седьминах нет круглых чисел. Принять число семьдесят седьмин за круглое и предположить, что оно только приблизительно выражает протяжение предрекаемого периода времени, нельзя, потому что число семьдесят сейчас же далее разлагается на три числа, сумма которых совершенно равна ему, и которые, – что особенно важно, – не круглые числа.

Впрочем, и сам Павский признаёт этот недостаток поддерживаемого им мнения, но оправдывает своё мнение тем, что „в других мнениях, касающихся до расчисления семидесяти седьмиц, недостатков и всякого рода несообразностей гораздо более” ²³⁹ .

Однако и в защищаемом им мнении рассмотренный недостаток – не единственный. Кроме упомянутых недостатков укажем ещё тот недостаток, что в этом мнении допускается не согласное с построением всей речи о седьминах обособление стиха 24 от следующих за ним трёх стихов. К такому обособлению Павский прибегнул по необходимости. В самом деле, если можно ещё содержание этих трёх стихов изъяснять применительно к периоду времени, протёкшему от года, в который изречено пророчество Иеремии о пленении Иудеев, до смерти Антиоха, то уже никак нельзя относить к этому же периоду предсказания, содержащиеся в стихе 24. Этот стих, несомненно, заключает в себе мессианское пророчество, чего не отрицает и Павский. Павский следующим образом определяет отношение 24 стиха к следующим за ним: „Пророк Даниил, живший в то время, когда пророчество Иеремии о семидесятилетнем страдании Иудеев должно было исполниться, обращается в молитве к Богу, чтобы Он помиловал, наконец, по обещанию Своему, народ Свой, снял с него беззакония и водворил на земле правду, восстановил святой град Иерусалим и святой дом Свой в Иерусалиме. Бог через Ангела Своего отвечает Даниилу, что точно придёт время, когда сделан будет конец беззакониям, сняты будут грехи, загладятся преступления, и введена будет вечная правда, и положится печать на пророково (Иеремии) видение, и освятится святое святых. Но перед этим блаженнейшим временем вот что будет с Иудейским народом и со святым домом Божиим: ему назначено ждать не 70 лет, а 70 седьмиц лет до того, как сделан будет конец беззакониям” ²⁴⁰ . Далее изъясняется содержание стихов 25–27.

Как ни кажется остроумным и правдоподобным такой взгляд на отношение 24 стиха к следующим трём стихам, однако, нельзя признать его правильным. Пророчество прямо начинается словами: семьдесят седьмин определены для народа твоего и святого города твоего, и далее перечисляются те события, которые и по изъяснению Павского совершились с пришествием Искупителя и даже по смерти Его, следовательно, двумя веками позже смерти Антиоха. Так как эти события включаются в период семидесяти седьмин, то ясно, что седьмины обнимают и время пришествия Иисуса Христа. Изъяснение Павского было бы удобно принять, если бы о семидесяти седьминах сказано было после перечисления событий, имевших совершиться при явлении Мессии, а не во главе речи о них, как это есть на самом деле. – Построение всей речи, содержащей пророчество, также не в пользу изъяснения Павского. 24 стих, очевидно, заключает в себе тему всего пророчества и намечает главные положении её в общем очерке. А три следующих стиха содержат раскрытие темы в частностях: семьдесят седьмин разделяются на три отдела, и указываются события, имеющие совершиться в течение их. Из такого отношения 24 стиха к следующим за ним и из признания содержания его пророчеством мессианским вытекает то, что и события одной седьмины, указываемые в 27 стихе, не могут быть отнесены к Антиоху Епифану, а должны быть отнесены к концу жизни Иисуса Христа. Едва ли может быть сомнение в том, что одна седьмица есть последняя ²⁴¹ , семидесятая седьмина. А если так, то, по выше изъяснённому, принадлежащие ей события нельзя отнести к какому бы то ни было времени раньше явления Иисуса Христа, и в частности – нельзя отнести ко времени Антиоха Епифана.

Мы сделали обзор, а частью и оценку главных схем или общих формул решения вопроса о седьминах. В них конец седьмин относится или ко времени смерти Антиоха Епифана, или ко времени общественного служения Иисуса Христа и смерти Его и к первым годам христианской Церкви, или к эпохе опустошения Иерусалима и храма его при Веспасиане, или ко времени окончательного разрушения их при Адриане, или к кончине мира. Так как в Данииловом пророчестве мерзость запустения приурочивается к половине одной седьмины, а эта седьмина почти единогласно признаётся последней, семидесятой седьминой, то и явление мерзости запустения должно быть относимо и действительно относится к какой-либо из этих эпох. Так как, с другой стороны, снесение некоторых пророчеств Ветхого и Нового Завета, и в особенности предсказаний, содержащихся в книгах Малахии и Даниила, в Евангелиях, в Посланиях Павла и в Апокалипсисе, даёт повод к догадке, что в пророчестве о седьминах прикровенно указана связь между некоторыми из этих эпох, то поэтому некоторые, и древние и новые, исследователи этого пророчества делали попытки к выяснению этой связи. Так, в одном из мнений о седьминах, приводимых Евсевием Кесарийским, одна седьмина принимается за 70 лет, с той, можно предполагать, целью, чтобы включить в пределы одной седьмицы и время смерти Иисуса Христа и эпоху опустошения Иерусалима при Веспасиане. Ипполит Римский окончание шестидесяти девяти седьмин относит к первому пришествию Христа, а одну седьмицу – к последним годам мира; Гофманн и Делич, относя конец седьмин к Антиоху Епифану, окончательное и полное осуществление событий последней седьмицы относят к временам антихриста. Особенно легко сближать друг с другом упомянутые разновременные эпохи тем, которые придают символический смысл семидесяти седьминам и понимают их в значении неопределённого протяжения времени, обнимающего конец Ветхого и весь Новый Завет.

Принимая в рассуждение достоинства и недостатки разных решений вопроса о седьминах и мнений о том, что нужно разуметь под мерзостью запустения, относимой в Данииловом пророчестве к половине одной седьмины, и какое отношение этой мерзости запустения к той, о которой предсказал Иисус Христос; сопоставляя, затем, пророчество о седьминах с параллельными местами Нового и Ветхого Завета, а равно и с событиями, частью совершившимися, частью имеющими исполниться по предсказанию Слова Божия; вникая, наконец, в смысл всего пророчества о седьминах и частных положений его, мы позволим себе высказать следующие соображения о седьминах и о предречённой в пророчестве о них мерзости запустения.

Семьдесят седьмин составляют четыреста девяносто единиц. Что можно утверждать, или предполагать об этих 490 единицах?

Прежде всего, с достаточной несомненностью можно полагать, что все 490 единиц – единицы одинаковы по протяжённости времени, т. е. если, например, мы признаем седьмины седьмицами лет, то семьдесят седьмин будут равны четырёмстам девяноста годам. Правда, седьмины распределены на три разряда: семь седьмин, шестьдесят две седьмины и одну седьмину; но разделены они так не потому, чтобы составляющие их единицы времени были различны, а для обозначения трёх периодов времени. На три же периода седьмины разделены по различию событий, имевших совершиться в течение каждого периода. Если бы единицы времени не были одинаковы во всех трёх разрядах седьмин, то седьмины в пророчестве не были бы соединены в одну сумму семидесяти седьмин, или же было бы указано на различия между седьминами.

Но какой мере времени равна каждая из этих 490 единиц?

Так как мера времени единицы не указана в пророчестве, то нужно допустить, что тут разумеется какая-либо наиболее употребительная мера времени. Поэтому нельзя здесь за единицу меры времени принять, например, десятилетие; потому что десятками лет или десятилетиями если и считают время, то только тогда, когда вся сумма времени не превышает сотни. Общепринятые единицы меры времени суть: день, неделя, месяц, год, век, тысячелетие. Не возможно предполагать, чтобы в пророчестве разумелись дни, недели и месяцы; потому что не только в 190 дней (1 года), или в 490 недель (9½ лет), но и в 490 месяцев, составляющих почти сорок один год, не могли совершиться те разнообразные и великие события, который, по предсказанию Архангела Гавриила, имели совершиться в течение семидесяти седьмин. С другой стороны, никто из толкователей пророчества не признавал четыреста девяностую часть седьмин за тысячелетие, т. е. никто семидесяти седьмин не признавал за 490 тысяч лет. Многие иудейские раввины седьмины признают седьминами столетий, т. е. считают в семидесяти седьминах 49,000 дней; но подтвердить этот взгляд ничем нельзя. Остаётся самое естественное предположение, что под седьминами до́лжно разуметь седьмины лет. Измерение довольно значительного времени годами есть самое обыкновенное. Год есть мера времени, принятая в историографии, и она же употребляется в практической жизни. Только огромные периоды времени исчисляются столетиями и тысячелетиями, но и то только тогда, когда не требуется, или не возможна строгая точность счисления; а при точном определении времени даже и тысячелетние периоды определяются годами. Кроме того, признание Данииловых седьмин за семилетия находит оправдание в исторической действительности, так как указанные в пророчестве события на самом деле совершились приблизительно в пять веков.

Почему Архангел годы исчисляет седьмицами, а не просто говорит: столько-то лет?

У нас и у других народов счисление времени семилетними периодами не принято, но оно существовало у Евреев. Основание для него есть в законе Моисеевом о праздновании года субботнего или седьмого и года юбилейного, пятидесятого. В седьмой год Евреи не должны были ни обрабатывать земли, ни собирать плодов, а в пятидесятый, кроме того, обязаны были возвращать купленные земли прежним их владельцам (Лев. 25:1–22). Ввиду столь важного экономического значения годов субботнего и юбилейного и для того, чтобы помнить и исполнять законы о них, Евреи не могли не считать время семилетиями. В законе прямо сказано: насчитай себе семь субботних лет, семь раз по семи лет, чтобы было у тебя в семи субботних годах сорок девать лет (Лев. 25:8).

Как седьмины – не символическое обозначение неопределённых периодов времени, а суть седьмицы обыкновенных годов и означают определённое протяжение времени: так и число семьдесят – не символическое число, а означает, что седьмица лет должна быть взята семьдесят раз ²⁴² . Но в то же время это число совпадает с числом лет, проведённых Евреями в плену Вавилонском. Это совпадение не случайное и не искусственное, а совершилось оно по устроению Божьему. Архангел назначает 70 седьмин не потому, что Евреи пробыли в плену 70 лет, а потому, что предречённые им события имели совершиться в течение именно 70 седьмиц лет.

Годы в седьминах разумеются не лунные, а солнечные, как общеупотребительные. Хотя Даниил был Еврей, но он с самых юных лет всю жизнь провёл в чужих странах: сначала в царстве Вавилонском, а потом Персидском, и, конечно, знал и применял на практике счисление времени солнечными годами ²⁴³ . Притом же, хотя пророчество о седьминах было открыто Даниилу, но через него оно дано всем людям.

Какой же именно исторический период времени обнимают седьмины Данииловы?

Вопрос этот решается по соображению событий, предуказанных в пророчестве, с историческими событиями. Но так как в пророчестве события определяются слишком общими и краткими чертами, а исторические события разных эпох иногда имеют между собой сходство, то нет ничего удивительного, что поставленный сейчас вопрос был решаем и теперь решается различно.

Какое же из бывших и теперешних решений этого вопроса наилучшее?

По нашему мнению, то, в котором начало седьмин относится к двадцатому году царствования Артаксеркса Лонгимана, а конец ко времени общественного служения Иисуса Христа, смерти Его и первым годам жизни новозаветной Церкви.

Это мнение оправдывается: во-первых, расчислением времени, так как от двадцатого года царствования Артаксеркса до смерти Иисуса Христа, включая и первые годы существования Христианской Церкви, действительно прошло приблизительно семьдесят седьмин; во-вторых, соответствием указанных в пророчестве событий с событиями, совершившимися в этот исторический период времени.

I. Преимущество принимаемого нами мнения о седьминах перед другими мнениями в том, что почти во всех других опытах решения вопроса о седьминах принимаемые периоды времени оказываются или больше, или меньше семидесяти седьмин лет.

Так, от года, в который Иеремия предрёк пленение Вавилонское, до смерти Антиоха Епифана, от 607 до 165 г. по P. X., протекло всего 442 г. Если даже седьмины считать лунными, еврейскими годами, то и в таком случае до семидесяти седьмин не достанет 35 лет.

От года, когда Даниил получил откровение о седьминах (538 г.), от окончания плена Вавилонского (537 г.), от года издания указа Дария Гистаспа о построении храма Иерусалимского (520 г.), от окончания строения храма (516 г.), даже только до рождения Христа прошло больше семидесяти седьмин, и ещё больше времени прошло до смерти Христа, не говоря уже об эпохах разрушения Иерусалима при Веспасиане; и Адриане, до которых протекло времени ещё больше.

От года издания первого указа Артаксеркса Лонгимана, от 466 г., прошло до смерти Христа несколько больше семидесяти седьмин лет.

От окончания постройки храма в 6 год царствования Дария Гистаспа ²⁴⁴ т. е. от 516 года ²⁴⁵ , до убиения Иродом последнего законно поставленного первосвященника, восьмидесятилетнего первосвященника Гиркана, в 31 г. до P. X. действительно протекло шестьдесят девять седьмин. А по пророчеству, после шестидесяти двух седьмин, – подразумевая, что ранее прошли семь седьмин, – потребится помазание или помазанник; под помазанием же иные, даже из отцов Церкви, разумели благодать священства и главных носителей этой благодати – первосвященников. Но это мнение не состоятельно в других отношениях. Хотя после Гиркана при поставлении первосвященников были нарушаемы правила, установленные на этот предмет в законе Моисеевом, тем не менее первосвященники не лишены были дара первосвященства. Припомним, что Каиафа не от себя, но, будучи на тот год первосвященником, предсказал, что Иисус умрёт за народ (Ин. 11:49–51). Таким образом, со смертью Гиркана не совсем ещё было истреблено помазание ²⁴⁶ .

Однако мы должны сознаться, что и при принимаемом нами мнении вычислить семьдесят седьмин можно только с приблизительной точностью. Причин этого две. Первая, хронология царствования Персидского царя Артаксеркса I Лонгимана не совсем тверда и точна ²⁴⁷ ; вторая, год рождения Иисуса Христа не известен и может быть определён только приблизительно, а потому не известен в точности и год смерти Христа.

1) По показанию Евсевия Кесарийского ²⁴⁸ Ксеркс I † в первом году 79 олимпиады, т. е. в 464 г. или в 463 г. до P. X. После него царствовал 7 месяцев Артабан ²⁴⁹ . По убиению Артабана на престол Персидский вступил сын и законный наследник Ксеркса Артаксеркс I Лонгиман. Царствование его, по Евсевию, началось со второго года 79 олимпиады, т. е. в 463 г. до P. X. Но Юлий Африканский двадцатый год царствования Артаксеркса относит к четвёртому году 83 олимпиады ²⁵⁰ , т. е. к 444 г. до P. X., и, следовательно, начало его царствования относит к 464 г. Впрочем, разница только на один год. Новейшие историки, основываясь на показаниях греческих историков ²⁵¹ , конец царствования Ксеркса и начало царствования Артаксеркса относят к 465 г. до P. X. ²⁵² . Только Шлоссер начало царствования Артаксеркса почему-то относит к 467 году до Р. Х. ²⁵³ .

Между тем у греческих же историков, Фукидида и Диодора Сицилийского, есть указания на то, что Артаксеркс начал царствовать задолго до смерти Ксеркса, гораздо раньше 465 г. до P. X. Именно, Фукидид рассказывает, что Фемистокл, убежавши из своего отечества в Персию, послал с одним Персом к Артаксерксу, сыну Ксеркса, вошедшему недавно на престол, письмо, в котором, между прочим, говорит: „я вступил в твои владения” ²⁵⁴ . А по свидетельству Дидора Сицилийского ²⁵⁵ и Евсевия ²⁵⁶ Фемистокл бежал в Персию во втором году 77 олимпиады, т. е. в 471 году до P. X. Если допустить, что Фемистоклу потребовалось не слишком много времени ²⁵⁷ , чтобы достигнуть внутренних областей Персии, то оказывается, что в 471 г. Артаксеркс уже был царём.

Как же примирить с этими свидетельствами тот несомненный факт, что Ксеркс был убит двумя заговорщиками из своих придворных в 465 г.?

Полагают, что Артаксеркс был назначен соправителем отца своего Ксеркса. Ксеркс, после несчастной для Персов третьей Персидской войны, в которой бесчисленное персидское войско потерпело совершенное поражение на суше и на море, во вторую половину своего царствования вёл жизнь изнеженную, неумеренную и чувственную. Посрамлённый жестокими поражениями от Греков, похоронивши вместе со своим огромным войском и столь же огромным флотом надежду завоевать Грецию, или хотя бы только отмстить Грекам, Ксеркс впал в апатию и даже редко выходил из своего дворца ²⁵⁸ . Между тем война с Греками не кончилась поражениями, которые понесли Персы в битвах при Саламине, при Платее и при Микале в 480 г. и в 479 г. После столь счастливых побед над Персами Греки перешли из оборонительной войны в наступательную. И вели её до смерти Ксеркса и после его смерти с неизменным счастьем, одержавши под предводительством Кимона блестящие победы над Персами при Эвримедоне в 469 г. и сделавши несколько набегов на персидские владения. Например, на остров Кипр в 460 г. Естественно, что такому человеку, каким стал Ксеркс во вторую половину своего царствования, невозможно было управлять огромным Персидским царством, которое, притом, подвергалось жестоким нападениям со стороны неугомонных Греков. Вот почему, можно предполагать, и назначен был соправителем царю сын его Артаксеркс, который, очевидно, по желанию Ксеркса, имел наследовать ему царство. – Полагают, что самое имя Артаксеркс значит: товарищ, помощник Ксеркса, и сделалось собственным именем наследника Ксеркса потому, что он был соправителем своего отца; тогда как настоящее собственное имя его было Кир ²⁵⁹ . Можно предполагать, что верховная власть и имя царя принадлежали Ксерксу, а правление царством было в руках Артаксеркса.

Но в каком году Артаксеркс сделался соправителем своего отца?

На этот вопрос можно дать только догадочный ответ. Из слов Фукидида видно, что Артаксеркс стал управлять царством незадолго до 471 года. Затем, в Хронике Евсевия есть любопытная заметка о продолжительности царствования Ксеркса. В тексте кодекса продолжительность царствования этого царя указывается в 11 лет, а на поле в 20 лет ²⁶⁰ . Можно предполагать, что в тексте у Евсевия была означена продолжительность единоличного царствования Ксеркса, а на поле им, или кем иным поставлено число лет всего царствования Ксеркса, от восшествия на престол до самой смерти его. Поэтому можно догадываться, что Артаксеркс сделался соправителем своего отца за девять лет до смерти последнего и спустя одиннадцать лет после восшествия его на престол. Восшествие же на престол Ксеркса одни относят к 486 году ²⁶¹ , другие, большинство историков, к 485 г. ²⁶² , а Евсевий Кесарийский к первому году 74 олимпиады, т. е. к 484 году ²⁶³ . Отсюда начало соцарствования Артаксеркса своему отцу можно отнести к 475, или к 474 г. Двадцатый же год его царствования придётся в 455, или в 454 г., а начало двадцатого года его царствования могло пасть и на конец 456 года.

Замечательно, что у Иосифа Флавия ²⁶⁴ есть рассказ о том, как Неемия, получивши известия от своих соотечественников о запустении Иерусалима, был печален, как царь заметил его грусть и, узнавши причину её, дал ему письменное позволение вернуться в Иерусалим и обстроить его, с приказом, чтобы во время пути ему был оказываем почёт, а при возобновлении Иерусалима содействие. Одним словом, рассказывается так, как во 2 главе книги Неемии. Но существенное различие этого рассказа от повествования книги Неемии в том, что событие это будто бы произошло при Ксерксе, в двадцать пятом году его царствования, тогда как в книге Неемии это событие относится к двадцатому году царствования Артаксеркса. Рассказ Флавия, очевидно, не верен, и без всякого колебания должно отдать предпочтение книге Неемии, писатель которой был сам главным действующим лицом в описываемом событии. Неверность рассказа Флавия обнаруживается и в том, что он относит событие к двадцать пятому году царствования Ксеркса, между тем как по Хронике Евсевия и другим данным Ксеркс царствовал всего двадцать лет. Но почему всё-таки Флавий издание указа о восстановлении Иерусалима относит к двадцать пятому году царствования Ксеркса? Если предположить, что Флавий знал, в каком году воцарился Ксеркс и только не знал, сколько времени он царствовал, то, в таком случае в показании Флавия мы имеем точную и верную хронологическую дату, которая будет значить, что указ о восстановлении Иерусалима был дан Неемии в 461 или в 460 году до P. X. Но Флавий не обнаружил хорошего знания хронологии Персидского царства в своём сочинении, потому ли, что не имел точных сведений о ней, или потому, что в его задачу не входило сообщать их, так как он говорит и должен был говорить только об отношениях Персидских царей к Иудеям.

До́лжно прибавить, что от издания указа Артаксеркса до смерти Иисуса Христа прошло ровное число лет, а не с половиной, или какой-либо частью года; потому что, по свидетельству книги Неемии, указ был дан в месяце Нисане (Неем. 2:1), и Христос, по свидетельству Евангелистов, умер перед самой Пасхой, следовательно тоже в месяце Нисане ²⁶⁵ .

Впрочем, такое объяснение требуется только в том случае, если под половиной разуметь средину семилетия. Но еврейское слово חֲצִי (хаци) означает и средину и половину, т. е. в применении к семилетию оно может значить и средину его или момент, отделяющий первую половину семилетия от другой, и самую половину, или протяжение всех трёх с половиной лет. Если принять второе значение слова хаци, то в таком случае затруднение само собой теряет силу.

Если прибавить к 455, или к 454 годам 33 года земной жизни Христа, то окажется, что смерть Христа была через 488, или через 487 лет после издания указа, т. е. во второй половине 70 седьмины.

2) Но произведённое расчисление не есть окончательное. Оно соответствовало бы действительности, если бы Иисус Христос умер в 34 году принятой христианской эры. Но так как почти все признают христианское летосчисление (эру) неверным в том отношении, что оно начинается с года, позднейшего, нежели год рождения Иисуса Христа; то поэтому и смерть Его должна быть относима к году раннейшему. нежели 34 год христианской эры. Иисус Христос умер столькими годами раньше этого года, за сколько лет раньше христианской эры Он родился. Ясно, что с весны 455 года до P. X., ²⁶⁶ когда, по нашему предположению, дан был указ Неемии о восстановлении Иерусалима, до той весны, в которую Иисус Христос умер, протекло не 488 лет, а на столько лет меньше, сколькими годами Он родился раньше начала христианской эры. Поэтому для определения точного числа лет, протёкших от издания указа Артаксерксом Лонгиманом о восстановлении Иерусалима до смерти Христа, необходимо определить год рождения Христа.

В каком же году родился Иисус Христос?

Этот вопрос был обсуждаем и решаем с давних времён; и в настоящее время учёные опять и опять пересматривают его и усиливаются решить. В результате получилось значительное количество книг, статей и заметок об этом предмете. Но усилия учёных не увенчались успехом: вопрос и доселе решается одними так, другими иначе, выводы получаются различные; это ясный признак, что вопрос и доселе остаётся открытым.

Основанием для решения этого вопроса служит совокупность данных исторических, хронологических, археологических, астрономических и экзегетических. Однако, несмотря на значительное количество и разнообразие этих данных и на тщательное исследование их, решения вопроса получаются различные, имеющие значение более или менее вероятных гипотез. Ни одно из решений не получило значения не только твёрдого положения, но и хотя бы наиболее принятого мнения. Разногласие в решении этого вопроса замечательное. Одни признают принятое христианское летосчисление правильным. По мнению других Иисус Христос родился за год до начала этой эры. По предположение третьих – за два года, по догадкам четвёртых – за три года, по соображениям пятых – за четыре года. Те доказывают, что Он родился за пять лет, а иные утверждают, что рождение Его упредило нашу эру на шесть лет.

Сущность этого спорного и сложного вопроса в следующем.

В 516 году римский монах Дионисий Малый положил за первый год христианского летосчисления считать первый год 195 Олимпиады, 754 от основания Рима, 5509 от сотворения мира, 44 правления Октавия Августа. При этом год основания Рима, согласно свидетельству Варрона и других, полагается в 4 году 6 олимпиады ²⁶⁷ . Хотя это летосчисление употреблялось и раньше Дионисия, однако оно получило название эры Дионисиевой. Так, задолго до Дионисия Евсевий Кесарийский в своей Хронике год рождества Христова отнёс к первому году 195 олимпиады ²⁶⁸ . Это летосчисление было в употребление как можно догадываться, ещё в первые века христианства; и тогда же некоторые сознавали неправильность начала этого летосчисления. Тем не менее оно мало-помалу вошло во всеобщее употребление и остаётся доселе принятым у всех христианских народов.

Главным основанием и исходным пунктом мнения, что Иисус Христос родился несколькими годами раньше начала этой эры, служит хронология царствования Ирода, так называемого Великого, царя Иудейского ²⁶⁹ . По показаниям Иосифа Флавия, подкрепляемым и другими историческими фактами и свидетельствами, Ирод получил от Римского Сената полномочие быть царём Иудейским в 184 олимпиаду, при консулах, которые отправляли эту должность, как видно из римской истории, в 714 г. от основания Рима ²⁷⁰ . Начиная с этого года, Ирод, по свидетельству того же Флавия ²⁷¹ , царствовал до самой смерти своей, последовавшей на 57 году его царствования. Говоря иначе, Ирод объявлен царём в 40-м, а умер в 3-м году до P. X. Между тем, по свидетельству Евангелиста Матвея, Иисус родился в дни Ирода царя (Мф. 2:1), того самого Ирода, который умер почти за три года до нашей эры. Ясно, что Иисус Христос родился не позже, как за три года до нашей эры.

Чтобы определить, далее, за сколько именно лет до нашей эры родился Иисус Христос, нужно узнать расстояние времени между рождением Христа и смертью Ирода, нужно узнать, за сколько времени до смерти Ирода было рождение Христа. Но это расстояние в точности не известно.

При определении этого расстояния учёные принимают в основание: – а) повествование Евангелиста Матфея (2 гл.) о явлении на Востоке звезды и о признании волхвами этой звезды за звезду родившегося Царя Иудейского, о прибытии волхвов в Иерусалим, где они спрашивали, где находится родившийся Царь Иудейский, о пребывании в это время Ирода в Иерусалиме (а не в Иерихоне, где он умер от тяжкой своей болезни), о выведывании Иродом времени первого явления звезды, об избиении им младенцев в возрасте от двух лет и ниже, по времени, которое выведал от волхвов, о новом явлении звезды, когда волхвы шли из Иерусалима в Вифлеем для поклонения родившемуся Царю Иудейскому, и о пребывании Святого Семейства в это время ещё в Вифлееме; – б) повествование Евангелиста Луки (2 глава) о том, что рождение Христа произошло во время народной переписи, которую Август повелел произвести по всей земле, и которая была первая в правление Квириния Сирией, и что Иисус Христос в сороковой день был приносим в храм. Усиливаясь вернее и точнее понять смысл этих кратких повествований, учёные вместе с тем принимают в соображение – сообщения римских писателей, в особенности жизнеописателя Августа Светония, о переписях народа, бывших в царствование Августа, рассказ Иосифа Флавия о ходе предсмертной болезни Ирода; в частности, замечание Флавия, что во время болезни Ирода было лунное затмение в ночь, в которую казнили мятежников, сорвавших римского орла с Иерусалимского храма, и в связи с этим известием вычисления нынешних астрономов, показывающие, в какие годы, месяцы и числа были лунные затмения в десятилетие, предшествующее нашей эре; показания Кепплера и других астрономов, что в 7 году до нашей эры было троекратное соединение Юпитера и Сатурна в созвездии Рыб, каковое соединение именно в созвездии Рыб бывает только однажды в течение восьми веков и могло показаться восточным астрологам или предвестием о приближении рождения Царя иудейского, или знамением Его рождения; показание китайских астрономических таблиц о явлении какой-то, скоро исчезнувшей, звезды приблизительно за три года до нашей эры; церковное предание о том, что Иисус Христос родился в средине зимы.

Однако, несмотря на значительное количество и разнообразие всех этих данных, вывести из них твёрдое заключение о расстоянии времени между рождением Христа и смертью Ирода и этим способом определить год рождения Христа нелегко. Так, истолкование второй главы Евангелия от Матфея одних учёных приводит к утверждению, что Иисус Христос родился задолго до прибытия волхвов в Иерусалим, а других – к убеждению, что Он родился за короткое время до их пришествия туда. Когда была и сколько времени продолжалась народная перепись, о которой говорит Евангелист Лука, не известно, потому что нет других свидетельств об этой переписи. Сколько времени продолжалась болезнь Ирода – не известно. В каком месяце и даже в какое время года умер Ирод – прямых свидетельств об этом не имеется. На какое именно затмение луны указывает Флавий, определить это можно только предположительно, потому что лунные затмения бывают часто, и в рассматриваемый период времени их было несколько. Через сколько времени после избиения младенцев Ирод умер, никаких данных об этом нет, потому что о самом избиении младенцев нигде, кроме Евангелия от Матфея, не упоминается. Сколько времени пробыло Святое Семейство в Вифлееме, в каком году и в какое время года оно прибыло и выбыло оттуда – никто не знает; можно только утверждать, что принесение Иисуса Христа в храм было раньше поклонения волхвов. Предание, что Иисус Христос родился в средине зимы, достоверно, но не несомненно; потому что в первые века существовало и другое предание, что Он родился весной. Сколько времени протекло от явления звезды на Востоке до явления её над Вифлеемом, когда туда шли волхвы из Иерусалима для поклонения, и сколько раз она являлась, – два, или больше, это сокрыто от исследователей. Явилась ли звезда впервые в день рождения Христа, или раньше, например, в день Благовещения, или за какой иной срок до рождения Христа, это никому не известно. Что была за звезда, которую волхвы назвали звездой Царя Иудейского, мнения об этом различны и все догадочны: признавали и доселе признают её одни за комету, другие за соединение Юпитера и Сатурна, третьи за необыкновенную, но всё-таки космическую звезду, четвёртые за звезду чудесную, не за космическое тело, а за духовную силу ²⁷² . Правда, все эти данные рассматриваемые в совокупности, уясняемые, определяемые и проверяемые через взаимное сопоставление, проливают на предмет гораздо больше света, нежели каждое показание в отдельности. Однако даже самое тщательное исследование всей совокупности их приводит к решению вопроса только предположительному и не единогласному.

Другие учёные избирают иной путь для определения года рождения Христа. В основание своего исследования они полагают почти только один факт, но который, тем не менее будто бы приводит к решению вопроса твёрдому, математически-точному и окончательному. Год рождения Христа они определяют временем зачатия Иоанна Крестителя. Из Евангелия от Луки видно, что это событие произошло четырнадцатью или пятнадцатью месяцами раньше рождения Иисуса Христа, потому что во время благовещения Архангел Гавриил возвестил Деве Марии: Вот, и Елисавета, родственница твоя, называемая неплодной, и она зачала сына в старости своей, и ей уже шестой месяц (Лк. 1:36). А время зачатия Иоанна Крестителя определяется вычислением лет по священническим чредам, отправлявшим Богослужение в храме. Для этого вычисления имеются следующие данные. Евангелист Лука повествует, что когда Захария в порядке своей чреды служил пред Богом.., тогда явился ему Ангел Господень и возвестил, что жена его Елисавета родит сына. А когда окончились дни службы его, – говорит далее Евангелист, – возвратился он в дом свой, и после сих дней зачала Елисавета, жена его (Лк. 1:8, 11, 13, 23 и 24). По церковному преданию это было 23 сентября. Далее, по свидетельству того же Евангелиста Захария был священник из Авиевой чреды (1:5). Авиева чреда, как видно из Первой книги Паралипоменон, была восьмая, а всех черед было двадцать четыре (1Пар. 24:8, 18). Служение каждой чреды начиналось с субботы, точнее, с вечера пятницы, и продолжалось ровно неделю (4Цар. 11 глава). По иудейскому преданию порядок в следовании черед одной за другою для отправления служения соблюдался строго, и предполагать, что были допускаемы нарушения порядка, нет причин; потому что в Ветхом Завете все вообще обряды были определены точно и исполнялись строго. Так как всех черед было двадцать четыре, то на каждый год приходилось два полных круга черед и ещё оставалось четыре недели и один день, а в високосные годы четыре недели и два дня, присоединявшиеся к следующему году. От этого в разные годы служение одной и той же чреды, например восьмой, падало на разные числа в году.

Спрашивается теперь, в какой из годов около времени рождества Христова Авиева чреда служила при храме перед 23 числом сентября?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно знать, что в известный исторический момент, раньше или позднее этого времени, находилась на служении при храме такая-то чреда, например, первая, от этого момента отсчитать число полных кругов черед, – в первом случае простираясь вперёд, а во втором назад, – и прибавить к ним один раз ещё число черед с первой по восьмую включительно.

Но известны ли нам такие исторические моменты раньше рождества Христова, или после него?

Нам известно, что после перерыва служения истинному Богу в Иерусалимском храме во время гонения Антиоха служение в нём началось снова в двадцать пятый день девятого месяца – это месяц Хаслев – сто сорок восьмого года (1Мак. 4:52). Здесь разумеется сто сорок восьмой год эры Селевкидовой; он соответствует двести шестьдесят пятому году до нашей эры. Но, к сожалению, не известно, какая чреда начала тогда отправлять служение – первая ли, или та, на которой прервалось служение в начале гонения. Кроме того, хотя принято начало Селевкидовой эры относить к 312 году до Р. X., с чем согласно повествует и 1 Маккавейская книга; но во 2 Маккавейской книге она начинается с 311 года, и есть указания, что в Африке начало её было относимо к 311 году. Одни полагают, что в 1 Маккавейской счёт лет ведётся с осени, а во 2 Маккавейской с Пасхи, и потому не находят разногласия в летосчислении между этими двумя книгами. Но другие думают, что разность между этими двумя летоисчислениями равняется целому году ²⁷³ . Ввиду неизвестности того, какой чредой начато было служение в храме после Антиохова гонения, учёные и не придавали значения рассматриваемому способу определения года рождения Христа.

Но в настоящее время нашли другой пункт времени, отправляясь от которого надеются определить год рождения Христа с несомненной и безусловной точностью, разумеем день и год прекращения служения в храме во время завоевания его Римлянами при Веспасиане. По общепринятому мнению, это было в 823 г. по основанию Рима, или в 70 г, от P. X., а по более точному показанию Иосифа Флавия, храм был взят Римлянами в месяце Лоосе (в августе), в числа от 8 до 10 ²⁷⁴ . По свидетельству же Талмуда в день взятия храма Титом вступала в отправление Богослужения первая чреда, следовательно, заканчивался полный круг черед. Отсчитывая назад полные круги очередей по 24 недели в каждом, можно узнать, в каком году перед нашей эрой восьмая чреда кончила своё служение перед 23 числом сентября.

Такого рода вычисление сделано было профессором Некрасовым. Полагая зачатие Иоанна Крестителя 25 октября, а день разрушения храма отнеся, на основании свидетельства Талмуда, к 22 июля 823 года от основания Рима, профессор Некрасов, при помощи знакомого ему математика, высчитал, „что зачатие Иоанна Крестителя последовало в 298 день 747 года от основания Рима, или 25 октября этого года. Следовательно, зачатие Спасителя (через пять месяцев) падает на 25 марта, а рождение на 25 декабря 748 года” ²⁷⁵ , т. е. было оно за пять лет до нашей эры ²⁷⁶ . Решение вопроса о годе рождения Иисуса Христа получается математически точное и окончательное, каким признаёт его сам г. Некрасов. „Мы решились, – говорит он, – проверить посредством математически точного вычисления, совпадает ли действительно конец второй восьмой чреды 747 года от основания Рима, или 25 октября этого года, т. е. день зачатия Крестителя, с началом второй первой ²⁷⁷ чреды 823 года или с 22 июля этого года, т. е. с днём разрушения храма Титом. И к нашему благоговейному изумлению дни эти совпали, – благоговейному потому, что этим как нельзя более подтвердилась вся истинность повествования святых Евангелистов. А чтобы судить, до какой степени немыслима случайность в таком совпадении, следует представить только себе, что одна и та же очередь могла падать на один и тот же день месяца через 300 с лишком лет ²⁷⁸ . Случайность же совпадения двух дней, определённо указанных двумя писателями, жившими друг от друга через 70 с лишком лет, с двумя различными очередями, следовавшими одна после другой через столько же лет, ²⁷⁹ это такая бесконечно малая вероятность, какую трудно себе и представить, – это, можно сказать, невероятная вероятность” ²⁸⁰ .

Это, как и всякое вообще математическое, вычисление до́лжно назвать точным только при соблюдении двух условий: при безусловной правильности процесса вычисления и при совершенной точности тех известных, посредством которых определяется неизвестное. В настоящем случае процесс вычисления безукоризненно точен. Но имеют ли такую же точность и несомненность известные, через которые определяется неизвестное? Едва ли. Что в день сожжения храма оканчивала своё служение 24 чреда, этому можно верить; потому что мы не имеем никаких противопоказаний. Но что это было 22 июля, усомниться в этом мы имеем основание, так как, по свидетельству Иосифа Флавия, пожар в храме произошёл только 10 августа. Далее, профессор Некрасов зачатие Иоанна Крестителя относит к 25 октября, так как точный будто бы анализ стихов 34, 26 и 36 первой главы Евангелия от Луки привёл его к убеждению, что зачатие Иоанна Крестителя было ровно за пять месяцев до благовещения, а благовещение по церковному преданию было 25 марта ²⁸¹ . Пусть благовещение было действительно 25 марта, хотя это только предание, а от предания можно и не ждать буквальной точности в числах. Но что зачатие Иоанна Крестителя было ровно за пять месяцев до благовещения, это весьма сомнительно. Архангел при благовещении сказал об Елисавете: и ей уже шестой месяц (καὶ οῦτος μὴν ἕχτος ἐςτὶν αὐτᾗ). Буквальный перевод: и этот месяц есть ей шестой. Архангел называет шестым тот месяц, в который он говорил, а не следующий за ним. Возможно, что в это время шестой месяц только что начался, но всё-таки пять месяцев уже миновало ²⁸² . Не следует, притом, упускать из виду, что в Православной Церкви зачатие Иоанна Крестителя отнесено к 23 сентября, а рождение к 24 июня, – конечно, не без всякого основания ²⁸³ . Таким образом, даты, на которых основано вычисление года рождения Христа, 25 октября 747 года и 22 июля 823 года от основания Рима, не имеют полной достоверности, а потому становится сомнительной и правильность решения вопроса. Не забудем, что и малая ошибка в основных датах ведёт, при математическом вычислении, к большой неправильности в конечном результате.

Если в 747 г. 8 чреда кончила служение 25 октября, то в 748 г. её служение кончилось 26, но не 23 сентября.

Наконец, есть мнение, что христианское летосчисление совершенно правильно, т. е. что Иисус Христос родился через 753 года после основания Рима, в половине первого года 195 олимпиады.

Это мнение может найти единственную, и то весьма условную, опору в повествовании Евангелиста Луки о том, что в пятнадцатый год царствования Тиверия Кесаря был глагол Божий к Иоанну, сыну Захарии, призвавший его проповедовать народу о приближении царствия Божия, убеждать народ покаяться и креститься, и что весь народ действительно крестился от Иоанна, а также крестился от него и Иисус, когда ему было лет тридцать (3 глава). Определить, в каком году нашей эры шёл пятнадцатый год царствования Тиверия легко. Предшественник его Октавий Август умер 19 августа 767 года от основания Рима. Поэтому пятнадцатый год Тиверия падает или на конец 781, или на начало 782 года от основания Рима. Вычитая из этих чисел 753 года, протёкшие от основания Рима до христианской эры, получаем, что глагол Божий к Иоанну был или в конце 28, или в начале 29 года по P. X. Так будет, если под пятнадцатым годом Тиверия разуметь пятнадцатый год единоличного и самодержавного его управления Римской империей, начавшегося по смерти Августа. Но в настоящее время стало известно, что Тиверий, с согласия Августа, по определению Сената, был уполномочен управлять империей вместе с Августом в январе 765 года, т. е. за год и семь месяцев до смерти своего отчима. Если предположить, что Евангелист Лука в годы правления Тиверия включил и это время соцарствования его Августу, то пятнадцатый год Тиверия придётся в 780 году от основания Рима и в 27 году христианской эры. Таким образом, Иоанн стал проповедовать и крестить народ в 27, или в 28, или даже в начале 29 года христианской эры. Невозможность определить время начала проповедования Иоаннова в точности происходит от того, что мы, с одной стороны, не знаем, говорит ли Евангелист о начале, средине, или конце пятнадцатого года правления Тиверия, а с другой, не знаем, считает ли он годы правления Тиверия с января 765 года от основания Рима, или с августа 767 года.

Затем нужно ещё определить, – через сколько времени после призвания Иоанна крестился от него Иисус Христос. К сожалению, и на этот вопрос дать определённый, твёрдый и точный ответ невозможно, и решается он различно. Так, Св. Ириней Лионский, перечисляя события, о которых мы знаем только из Евангелия от Луки, говорит, что мы знаем через него „о числе лет Господа, когда Он крестился, и что это было в пятнадцатый год Тиверия Кесаря” ²⁸⁴ . Таким образом, Ириней признавал одновременными или почти одновременными призвание Иоанна на проповедь и крещение Господа. Во всяком случае, относил крещение Господа к пятнадцатому году Тиверия. Такого же мнения о времени крещения Иисуса Христа держался и Евсевий Кесарийский, как это видно из его Хроники ²⁸⁵ . Если это мнение отвечает действительности, то Христос родился приблизительно за полтора, или за два года до христианской эры, при предположении, что Лука считал годы только единоличного правления Тиверия, или за три, либо за три с половиной года, если Евангелист считал и время соуправления Тиверия Августу. До́лжно, однако, прибавить, что Ириней упоминает о крещении Господа мимоходом; он только перечисляет события, свидетельствуемые Евангелистом Лукой, а не истолковывает третьей главы его Евангелия, не углубляется в расследование отношения между указываемыми в этой главе событиями, а потому его словам и нельзя придавать большего значения.

Протоиерей А. В. Горский полагает, что посольство от Иудеев к Иоанну с вопросом: кто он и почему крестит? (Ин. 1: 19–40) „было в то время, когда после крещения Спаситель удалился в пустыню и недолго спустя по вступлению Иоанна в своё служение” ²⁸⁶ . Что посольство было прислано к Иоанну после крещения Иисуса Христа и даже тотчас после сорокадневного пребывания Иисуса в пустыне (а не во время его пребывания там), это ясно видно из повествования. На другой день после прибытия посольства Иоанн говорит об идущем к нему Иисусе: Вот, агнец Божий, который берёт на себя грех мира... Я видел Духа, сходящего с неба, как голубя, и пребывающего на Нём (Ин. 1:29, 32); а на третий день Андрей и ещё другой некто сделались последователями Христа. Но почему почтенный учёный думал, что посольство „было недолго спустя по вступлению Иоанна в своё служение”, этого он не объясняет, а из самого повествования такое заключение прямо не вытекает. Высказывая своё мнение, Горский, по-видимому, руководствовался тем соображением, которого он, однако, прямо не высказывает, что проповедование и крещение народа Иоанном были слишком необычайны, чтобы Синедрион ²⁸⁷ не обратил на это строгого внимания с самого же начала общественной деятельности Иоанна и не потребовал у него отчёта о том, кто он и какой властью крестит. Без сомнения, такое соображение имеет силу. Но нет ничего невероятного и в том предположении, что проповедь Иоанна сначала была малозаметна, и только долго спустя потекли к нему толпы народа, и это, наконец, обратило на себя внимание Синедриона и побудило его сделать запрос Иоанну. Если остановиться на первом предположении, то в таком случае придётся допустить, что крещение Иисуса Христа было в самом непродолжительном времени после призвания Иоанна, или даже вслед за ним; потому что между крещением Иисуса и прибытием к Иоанну посольства протекло ещё сорок дней, которые Христос провёл в пустыне.

Однако мнению Горского не очень благоприятствует повествование о проповеди Иоанна и о крещении Господа Евангелиста Луки. Он говорит: когда же крестился весь народ, и Иисус, крестившись, молился: отверзлось небо, и Дух Святый нисшёл на Него в телесном виде (Лк. 3:21–22 и предшествующее стихи). Конечно, слова: весь народ, не до́лжно понимать так, что до крещения Христа крестились от Иоанна все, кто только крестился от него: из Евангелия, особенно из Евангелия Иоаннова, ясно видно, что Иоанн продолжал крестить народ и после крещения Иисуса Христа (Ин. 1:19–40) и даже после того, как Иисус Христос имел уже учеников и Сам проповедовал и крестил, после первой Пасхи (Ин. 2 и 3 главы, особенно Ин. 2и Ин. 3:22–24), до самого заключения Иоанна в темницу (Ин. 3:24). Но всё-таки эти слова показывают, что крестились люди всякого звания и во множестве, большинство народа до крещения Иисуса Христа. Это так и должно быть. Иоанн сам говорил: Я крещу вас в воде в покаяние; но идущий за мной сильнее меня (Мф. 3:11; ср. Мк. 1: 7–8). Не я Христос, но я послан пред Ним (Ин. 3:28). И с началом проповеди Христа значение проповеди Иоанна стало умаляться (Ин. 3:25–30). Поэтому есть основание допустить немалое расстояние времени между призванием Иоанна и крещением Иисуса Христа. Но как велико это расстояние, определить нет ни малейшей возможности. Чем больше это расстояние, тем меньше разность между действительным и принятым годом рождения Христа. В ноль эта разность превращается при предположении, что крещение Христа было через полтора-два года после призвания Иоанна и что пятнадцатый год правления Тиверия Евангелист считает со смерти Августа. Или при предположении, что крещение Христа было через три или три с половиной года, и что Евангелист в годы правления Тиверия включает и время соцарствования его Августу. Но трудность, и трудность неустранимая, в том, что никто не может знать ни того, через какое время после призвания Иоанна Христос крестился, ни того, с какого предела Лука считает годы правления Тиверия. Таким образом, из свидетельств Евангелиста Луки о призвании Иоанна в пятнадцатый год правления Тиверия и о крещении Христа приблизительно в тридцатилетнем возрасте можно вывести не положительное, а только предположительное, условное доказательство в пользу мнения о правильности христианского летосчисления. Равным образом, при помощи этих свидетельств нельзя определить точной разности между действительным и принятым годом рождения Христа.

Не следует ещё упускать из вида, что мнение, будто христианское летосчисление правильно, опровергается хронологическими показаниями Иосифа Флавия о времени царствования Ирода. Сторонники этого мнения предполагают, „что Ирод царствовал тридцать семь лет не со времени вступления своего на престол, а со времени смерти Антигона, и что всех лет его царствования было не тридцать семь, а сорок. Некоторые думают, что таково действительно было подлинное свидетельство Флавия и что оно легко могло быть повреждено переписчиком” ²⁸⁸ . Однако даже и те, которые говорят это, не могли не прибавить и следующих слов: „Ежели и нельзя ручаться за совершенную удовлетворительность этого мнения, по крайней мере, надобно согласиться, что оно весьма вероятно, и что, во всяком случае, свидетельство Иосифа Флавия не верно, и потому не может быть основанием для составления Евангельской хронологии”. Но на самом деле неправильность свидетельства Иосифа Флавия не очевидна, должна быть доказана; а в рассматриваемой статье она хотя и доказывается, но не удовлетворительно.

В пользу мнения о правильности христианского летосчисления приводятся и другие доказательства, но они не выдерживают критики.

Так, опору этому мнению ищут в пророчестве о седьминах. Относя 20 год царствования Артаксеркса Лонгимана к 453 году до нашей эры, принимая этот год за начало седьмин и полагая смерть Иисуса Христа в средине семидесятой седьмины, получают в результате, что Иисус Христос умер в 34 году нашей эры; а так как Иисус Христос жил 33 года с небольшим, то, следовательно, время рождения Его совпадает с началом христианской эры. Но такая опора весьма не тверда. Вопрос о седьминах спорный и решается весьма различно, а потому и нельзя одно из решений его, хотя бы и наилучшее, полагать в основу решения другого, тоже спорного, вопроса. Далеко не всеми признаётся и то, что седьмины составляют 490 лет, и то, что их нужно начинать с двадцатого года царствования Артаксеркса, и то, что двадцатый год этого царствования есть 453 год до P. X., и то, что смерть Иисуса Христа до́лжно относить к средине семидесятой седьмины. Вообще не хронологию следует проверять истолкованием таинственного пророчества, а наоборот, само толкование сообразовать с хронологией.

Правильность христианского летосчисления доказывают ещё свидетельством языческого писателя Флегона, отпущенника Адриана. Флегон написал прекрасную историю олимпиад, от начала их до 140 года нашей эры. По словам Евсевия Кесарийского, в 13 книге этого сочинения Флегон говорит следующее: „В четвёртый год 202 олимпиады случилось затмение солнца, великое и замечательнейшее из всех, когда-либо бывших прежде: день, в шестом часу, настолько превратился в тёмную ночь, что на небе были видны звёзды, а в Вифинии было землетрясение, разрушившее многие здания в городе Никее” ²⁸⁹ .

По свидетельству Евсевия ²⁹⁰ , это было в восемнадцатый год царствования Тиверия, и в этот же год, по его мнению, пострадал Иисус Христос; потому что, говорит он, Евангелие Иоанна повествует, что Господь проповедовал три года после пятнадцатого года Тиверия Кесаря. Из слов Евсевия видно, что он крещение Господа признаёт одновременным с призванием Иоанна на проповедь. Что касается до приводимого Евсевием свидетельства Флегона, то четвёртый год 202 олимпиады есть 33 год нашей эры, а Иисус Христос умер на 34 году своей жизни. Поэтому, если солнечное затмение и землетрясение были действительно в четвёртом году 202 олимпиады, то в свидетельстве Флегона, повторённом Евсевием и приведённом у многих других писателей ²⁹¹ , мы имеем твёрдое доказательство, но не того, что наше летосчисление правильно, а того, что оно запаздывает на один год, что Иисус Христос родился за один год до нашей эры. Это в том случае, если от начала олимпиад до христианской эры мы будем считать 775½ лет. А если будем считать 776½ лет, то расстояние между четвёртым годом 202 олимпиады и 34 годом нашей эры будет в два года; следовательно, на основании свидетельства Флегона мы должны признать в нашей эре запоздание на два года.

Евсевий в своей Хронике ²⁹² глухо упоминает и о других языческих писателях, у которых он находил рассказ, что в царствование Тиверия были солнечное затмение, землетрясение в Вифинии и разрушение многих зданий в Никее. А Юлий Африканский называет по имени одного из таковых писателей, греческого историка Фалла, который упоминает о том же затмении и относит его к тому же году, как и Флегон.

Что Флегон, Фалл и другие писатели говорят именно о том затмении и о том землетрясении, которые, по свидетельству трёх первых Евангелистов (Мф. 27:45, 51, 54; 28:2; Мк. 15:33; Лк. 24:44–45), сопровождали смерть Иисуса Христа, это несомненно. По свидетельству Евангелистов, тьма началась с шестого часа и продолжалась до девятого, т. е. по нашему счёту с двенадцати до трёх часов: то же говорит и Флегон. По описанию Флегона, тьма была ужасная и затмение необычайное: та же мысль о тьме видна и в рассказе Евангелистов. По свидетельству Флегона в это же время было землетрясение: и Евангелист Матвей говорит, что когда Иисус умер, земля потряслась, и землетрясением же сопровождалось воскресение Иисуса Христа.

Из свидетельств Евангелиста Луки о годе правления Тиверия, в который был призван Иоанн на проповедь, и о крещении Иисуса Христа в тридцатилетнем возрасте, а также из указания Флегоном и другими писателями года, в который были замечательное затмение солнца и землетрясение, кроме различных предположений о годе рождения Христа, вытекает ещё и положительный, твёрдый вывод, именно – тот, что год рождения Христа нельзя отодвигать слишком далеко от первого года нашей эры. На основании этих свидетельств не только можно, но и до́лжно утверждать, что наибольшее расстояние, какое только можно допустить между временем рождения Христа и началом нашей эры, не превышает четырёх, или даже только трёх лет. В самом деле, возьмём условия, самые благоприятные для допущения большей разности между действительным и принятым годом рождения Христа, а именно: Иисус при крещении имеет полные тридцать лет; Он крестится вслед за призванием Иоанна на проповедь; призвание Иоанна относим к самому началу пятнадцатого года правления Тиверия; пятнадцатый год считаем со времени соцарствования Тиверия Августу. За сколько же лет до нашей эры родился Иисус Христос при наличности всех этих условий? При этих условиях окажется, что Август с первого года нашей эры до начала совместного с ним управления империей Тиверия царствовал двенадцать лет, с 754 включительно до 765 года от основания Рима. Прибавивши к ним четырнадцать лет правления Тиверия, получаем двадцать шесть лет. Это значит, что когда Иисус Христос крестился, прошло 26 лет, и пошёл 27 год нашего летосчисления, т. е. что Иисус Христос родился почти за четыре года до христианской эры. Таким образом, рождение Христа ни в каком случае нельзя относить ко времени, предшествующему четырём годам до нашей эры. Это расчисление наносит сильный, и даже неотразимый, удар довольно распространённому мнению, будто наша эра запаздывает на пять и даже на шесть лет ²⁹³ .

А если мы возьмём в расчёт, что Иисусу Христу при крещении было только около тридцати лет, что прошло же сколько-нибудь времени из пятнадцатого года царствования Тиверия, когда был глагол Божий к Иоанну, что повествования Евангелистов дают основание предполагать некоторое, даже немалое, расстояние времени от призвания Иоанна до крещения Иисуса; то почти четырёхлетний срок мы имеем основание сократить, по крайней мере, на несколько месяцев и утверждать, что Иисус Христос родился не раньше, как за три года до христианской эры.

Этим выводом мы, конечно, не отрицаем того, что рождение Христа могло быть и позже: мы говорим только, что оно не было раньше.

Краткое обозрение способов определения года рождения Христа показывает, что ни совокупность всех относящихся к этому предмету указаний, ни каждый из опробованных путей наследования в отдельности не приводит к твёрдому, бесспорному и окончательному решению вопроса о годе рождения Христа.

В виду невозможности при настоящем состоянии науки дать на этот вопрос ответ бесспорный, твёрдый и точный, можно принять средину между двумя крайностями. Когда при выборе из нескольких чисел нельзя отдать решительного предпочтения ни одному, тогда следует избирать среднее число между двумя крайними. По закону вероятностей среднее число наиболее близко к искомому истинному числу: избирая его, мы имеем наименее шансов на ошибку, и, во всяком случае, ошибка при нём не может быть наибольшей. В рассматриваемом вопросе одна крайность та, что Иисус Христос родился за шесть лет до христианской эры; другая – что Он родился в начале её; средина между ними – Иисус Христос родился за три года до нашей эры.

Как мало шансов на погрешность, и особенно на большую погрешность, при таком выборе, это видно из того, что нет почти ни одной хронологической даты и ни одного исторического обстоятельства, которые бы стояли в непримиримом противоречии с принимаемым нами годом рождения Иисуса Христа.

Вычитая теперь три года из неполных 455, или 454 до P. X., т. е. из тех годов, в один из которых, вероятно, был издан указ о возобновлении Иерусалима, мы имеем в результате, что указ был издан в 452 или в 451 году до рождения Христа. Следовательно, он был издан за 485, или за 484 года до смерти Иисуса Христа. Менее вероятно, что указ был издан в 456 году до P. X., т. е. за 486 лет до смерти Христа. Относя начало седьмин к 452, или к 451 году до действительного года рождения Иисуса Христа, мы находим, что смерть Иисуса Христа приходится на семидесятую седьмину, точнее – на первую половину её, на начало седьмины, или на время, близкое к средине её. Такой вывод согласен со словами пророчества, что после шестидесяти двух седьмин, которые протекли после первых семи седьмин, предан будет смерти Христос.

Рассмотрение пророчества о седьминах со стороны исторической и в отношении его к хронологии дало указания на мессианское его значение. Мессианским это пророчество признавали все древние и огромное большинство новых и новейших богословов, принадлежащих к разным исповеданиям.

Гораздо меньше таких толкователей, древних и новых, которые, признавая это пророчество мессианским, в то же время в некоторых частях его находили указания на последние времена мира, т. е. считают его пророчеством мессианским и эсхатологическим.

Действительно, оснований для признания этого пророчества мессианским много, и они тверды, тогда как открыть и доказать эсхатологическое значение некоторых речений этого пророчества гораздо труднее, и это значение слишком глубоко скрыто и завито, чтобы оно могло быть самоочевидным. Мессианское значение этого пророчества оправдалось самыми событиями, а эсхатологический предсказания его исполнятся только в отдалённом и малоизвестном нам будущем, и потому доказать, что они есть в пророчестве, гораздо труднее, нежели обосновать его мессианское значение.

Вникая в содержание этого пророчества, и сопоставляя его с другими библейскими пророчествами, мы признаём его мессианским ²⁹⁴ , а в некоторой части и эсхатологическим. В частности, предсказание о мерзости запустения относится, с одной стороны, к времени первого пришествия Христа и потому есть пророчество мессианское, с другой стороны, в нём есть предуказание событий, имеющих быть перед кончиной мира, и потому оно – предсказание эсхатологическое. Для раскрытия и подтверждения этого нашего мнения о мерзости запустения требуется истолкование пророчества о седьминах. Для нашей цели, т. е. для уяснения понятия о мерзости запустения, нет нужды истолковывать по порядку каждое слово и каждую мысль пророчества о седьминах и раскрывать смысл его во всех подробностях. Достаточно определить основную идею пророчества, раскрыть смысл и взаимную связь главнейших изречений его, а подробнее изъяснить те из них, которые тесно связаны с изречением о мерзости запустения, и самое это изречение. Вообще, соответственно нашей задаче, мы должны подробно раскрыть эсхатологическое значение пророчества о седьминах, – тем более что в русской богословской литературе эта сторона пророчества о седьминах почти совсем не разъяснена, да и в иностранной литературе она раскрыта меньше других сторон. Так как изречение о мерзости запустения в пророчестве о седьминах отнесено к одной седьмине, а эта седьмина, по общепринятому мнению, которого и мы держимся, есть последняя, семидесятая седьмина, то мы должны обратить особенное внимание на события, приуроченные к этой седьмине.

До́лжно при этом заметить, что хотя очень многие отцы и учители Церкви и церковные писатели обсуждали и изъясняли пророчество о седьминах и хотя некоторые из них исчисляли седьмины, но внутренний смысл пророчества они раскрывали слишком кратко, неполно, без подробностей, вообще с меньшим вниманием, чем какое следовало бы удалить этому чрезвычайно важному пророчеству. Так, Юлий Африканский исчисляет седьмины, но самое пророчество изъясняет кратко. Ипполит Римский написал Толкование на книгу Даниила, но оно дошло до нас только в отрывках; в частности, сохранился отрывок и из толкования собственно на пророчество о седьминах. Неизвестно, подробно, или кратко изъяснил он это пророчество. А в другом своём сочинении: Сказание о Христе и антихристе, он касается только малой части этого пророчества, утверждая, что семидесятая седьмина есть последнее семилетие мира. Евсевий Кесарийский приводит мнения и высказывает свои соображения о седьминах. Ещё больше этих мнений приводит Иероним, обстоятельно излагая каждое из них, а некоторые и оценивая, в Толковании на Даниила; но самое пророчество он изъясняет мало, почти не изъясняет. Ефрем Сирин написал Толкование на книгу пророчества Даниила; но пророчество о седьминах он изъяснил столь же кратко, как и менее важные слова этой книги; в русском переводе это изъяснение занимает меньше двух страниц в 16 долю листа самого крупного шрифта. Также и Иоанн Златоуст, хотя написал Толкование на книгу пророка Даниила, по изъяснению пророчества о седьминах уделил только несколько строк. Впрочем, вселенский учитель некоторые мысли пророчества о седьминах изъясняет в других своих творениях, например, в Третьем Слове против Иудеев и в Беседах на Евангелиста Матвея, в LXXV и LXXVI-й Беседах. Но это – изъяснения попутные и потому краткие. Подробнее всех древних учителей изъясняет пророчество о седьминах Блаженный Феодорит в своём Толковании на видения пророка Даниила. Но и у него толкование пророчества, включая и расчисление седьмин с краткой критикой мнений о седьминах, занимает менее печатного полулиста. А у некоторых других отцов, которые касались этого пророчества мимоходом, например, у Григория Богослова, или у Исидора Пелусиота, есть только незначительные замечания по поводу тех, или иных слов пророчества.

Все в совокупности, отцы и учители Церкви и церковные писатели сказали о пророчестве почти всё наиболее существенное; но мысли свои они высказали в виде кратких положений, мало раскрыли основания своих мыслей, не дали филологического изъяснения пророчества, не успели выработать систематических истолкований пророчества, в которых бы частные положения соединялись в одно целое, не раскрыли пророчества в подробностях.

Недоделанное тогда старалось довершить западное богословие нового и новейшего времени. Римско-латинская и в особенности протестантская экзегетика представили множество опытов и краткого, и подробнейшего истолкования этого, чрезвычайно важного и трудного для понимания, пророчества. Толкования эти находятся частью в Комментариях на Ветхий Завет, или на некоторые отделы Ветхого Завета, как, например, у Корнелия а Ляпиде, у Калмота, у Христиана Бенедикта Михаелиса, у Гойера, у Розенмюллера, у Кейля и Делича, у Миня и других; частью в специальных Комментариях на книгу пророка Даниила, как, например, у аббата Фабра Д’Анвьё, у Клифота, у Геверника, у Оберлена, у Пальмера и многих других; частью в сочинениях о мессианских пророчествах, как у Рооса, у Герда, у Реинке, у Генгстонберга и других; частью, наконец, в сочинениях и статьях, исключительно посвящённых исследованию и изъяснению пророчества о седьминах, каковы сочинения, или статьи Каловия, Каликста, Бенгеля, Витринга, Бляйнея, Шолля, Визелера, Гофмана, Рейхеля и многих других.

Мы указали на толкователей и исследователей книги Даниила, по направлению более или менее церковных, или же представителей посредствующего богословия. Но о книге Даниила писали ещё и богословы рационалисты, каковы: Эйхгорн, Бертольдт, Маурер, Гитциг, Ренан и другие. Главные особенности рационалистов во взгляде на книгу Даниила в том, что они, как, например, Ренан в своей Истории Израильского народа, считают Даниила лицом легендарным и утверждают, что книга с его именем явилась не в Вавилонском царстве и не во время Вавилонского плена, а в Иудее и позднее плена, во времена Антиоха Епифана. Седьминам рационалисты не придают ни мессианского, ни эсхатологического значения и конец их относят к гонению Антиоха Епифана. Усилия рационалистов направляются к тому, чтобы доказать, что в книге Даниила никаких предсказаний будущего нет, а есть только рассказы о совершившихся событиях; поэтому они и относят книгу к позднейшему плена времени.

Иные толкования на пророчество о седьминах имеют вид целых учёных исследований и больших трактатов. Так, например, у Фабра Д’Анвьё в его обширном сочинении под заглавием: Le livre du Prophéte Daniel traduit d’après le texte hèbreu, araméen et grec avec une introduction critique ou défense nouvelle du livre et un commentaire littéral, exégétique et apologétique, t. 1 и 2. 1888–1891, трактат о седьминах занимает 433 страницы самого мелкого, петитного, шрифта.

Русская литература бедна произведениями о книге Даниила и, в частности, о пророчестве о седьминах. При Московской Духовной Академии переведены Толкования на книгу Даниила Ефрема Сирина и Феодорита, а при Петербургской – Толкование Иоанна Златоуста. Затем протоиерей Романов, ректор Тульской семинарии, перевёл книгуProphet Daniel und die Offenbarung Johannis in ihrem gegenseitigen Verhältnis betrachtet und in ihren Hauptstellen erläutert von Carl August Auberlen, Dr. der Philosophie, Lic. u Professor der Theologie zu Basel. 1854 j., со второго издания этой книги, вышедшего в 1857 г., и издал свой перевод в 1882 г. под заглавием: Пророк Даниил и Апокалипсис святого Иоанна. – Из самостоятельных произведений до́лжно упомянуть о старинном труде Иринея (Клементьевского), архиепископа Псковского. Он написал Толкование на Псалмы и на Двенадцать пророков. Его Толкование на пророка Даниила с прибавлением, собранным из новейших толковников и пространное объяснение (другое заглавие того же труда: Книга пророка Даниила с истолкованием по тексту греческому и еврейскому), напечатано по указу Святейшего Правительствующего Синода в Синодальной типографии в Москве в 1816 г. Помещено оно в седьмой части творений Иринея. Толкование это, хотя оно и не кратко, нельзя признать удовлетворительным, особенно для настоящего времени, не говоря уже о том, что истолковательные труды Иринея давно вышли из обращения и теперь их можно найти только в больших, или старинных богословских библиотеках. Толкование на пророчество о седьминах в труде Иринея занимает немного более печатного пол-листа. После издания этого труда, в течение шестидесяти лет, не появилось ни одного нового толкования на книгу Даниила. В семидесятых годах, с 1873 по 1879 г., в Рязанских Епархиальных Ведомостях преподаватель Священного Писания в Рязанской Духовной Семинарии, а впоследствии ректор той же семинарии, И. Смирнов напечатал ряд статей, вышедших в свет и отдельной книгой, под заглавием: Святой пророк Даниил и его книга. Это сочинение содержит толкование на книгу Даниила и исагогические сведения о пророке и его книге. Исагогические сведения о книге Даниила и её писателе сообщаются ещё в следующих сочинениях и журнальных статьях: Святой пророк Даниил. Очерк его века, пророческого служения и св. книги. Архимандрита Феодора Бухарева. М. 1864 г.; того же автора: О подлинности и целости св. книг пророков: Исаии, Иеремии, Иезекииля и Даниила, М. 1864 г.; в книжке профессора Московской Духовной Академии В. И. Потапова, напечатанной первоначально в Прибавлениях к Творениям св. отцов за 1871 г., в части XXIV, под заглавием: О книге святого пророка Даниила; в статье О пророчествах Даниила Филарета, митрополита Московского, напечатанной в Чтениях Общества Любителей Духовного Просвещения, 1883 г., апрель. Не упоминаем других, менее крупных, исагогических и истолковательных статей касательно книги Даниила, напечатанных в духовных журналах и в некоторых Епархиальных Ведомостях. Они перечислены в книге: Систематический указатель статей, находящихся в разных духовных журналах и епархиальных ведомостях по предмету Св. Писания Ветхого и Нового Завета, в двух частях. Составил преподаватель семинарии Ив. Знаменский. Полтава, 1879 г. Ч. 1, выпуск 4, стр. 54–63.

Раскрытие мессианского значения пророчества о седьминах удобно начать словами Юлия Африканского. „Ни у кого не может быть сомнения, – говорит он, – что это – пророчество о Христе, который явился в Мир после семидесяти седьмин, по истечению которых завершились преступления и настал конец греху, и изглажена неправда, и возвещена правда вечная, чтобы она превзошла правду законную, и исполнилось видение и пророчество. Ибо закон и пророки до Иоанна Крестителя, и помазан Святый святых: всё это, прежде чем Христос принял плоть человеческую, имелось более в уповании, нежели в обладании” ²⁹⁵ .

Из этих слов видно, что Юлий Африканский указания на Мессию находил исключительно в первом стихе пророчества о седьминах, т. е. в 24 стихе 9 главы. Действительно, мессианское содержание пророчества о седьминах особенно ясно и выразительно раскрывается именно в начальном стихе пророчества. В этом стихе высказывается тема, главная мысль всего пророчества и указываются общие основы его, которые в дальнейших стихах раскрываются в подробностях. Этот стих составляет прямой ответ на молитвенное прошение Даниила о ниспослании его народу милости Божией, об освобождении его из плена.

Для твоего народа, говорит Архангел, и для твоего святого города определены семьдесят седьмин. Определены, по другим – сокращены ²⁹⁶ , это значит, что судьбы народа Еврейского решатся в пределах семидесяти седьмин. События оправдали это предсказание. В конце этого периода среди этого народа явился давно ожидаемый последним Мессия, явился, чтобы освободить его и все народы от рабства греху и дьяволу. Но народ Иудейский отверг Его и даже предал смерти. Страшнейшее злодеяние христоубийства решило навсегда участь Иудейского народа. Малая часть этого народа, не участвовавшая в богоубийстве, даже отвращавшаяся от него, или потом раскаявшаяся, спаслась, т. е. действительно освободилась от рабства греху и дьяволу и вошла в царство Божие. Но большая часть народа, подобно Иуде предателю, лишилась жизни привременной и вечной, привременной – через страшный разгром, который спустя сорок лет постиг этот народ и всю его землю и который в своих следствиях, именно в рассеянии этого народа по лицу земли, имеет продолжаться до конца мира, а вечной – через отпадение от Христа и от Бога, через коснение в ненависти ко Христу и Его Церкви.

Под именем народа одни разумеют плотского Израиля, т. е. весь народ Еврейский без различения в нём праведных и грешных, и притом только этот один народ; равным образом и под именем святого города можно разуметь город Иерусалим, столицу Иудейского царства. Другие же под народом разумеют ещё и духовного Израиля, т. е. Церковь; а также и под именем святого города разумеют Сион в смысле новозаветной Церкви. Конечно, под именем народа Израильского, о котором тут речь, можно разуметь или плотского Израиля, т. е. Еврейский народ в значении политической и гражданско-церковной народности, или Израиля духовного, т. е. Церковь, или соединять оба эти значения вместе. Но в настоящем случае, кажется, более выступает первое значение. Об этом можно догадываться из того, что Архангел говорит Даниилу: для народа твоего и святого города твоего. Очевидно, Архангел указывает здесь на национальность еврейскую, к которой принадлежал сам Даниил. Церковь не только новозаветную, но и ветхозаветную едва ли удобно назвать Даниловой: Даниил был только членом ветхозаветной Церкви, но не устроителем её. В слове: твоего, можно даже находить тонкий намёк на отвержение народа Иудейского, указание на то, что он лишится права называться народом Божиим. „Так как, – учит Блаженный Феодорит, – пророк в молитве к Богу о народе Божием и Иерусалиме говорит: люди Твои, град Твой, святое Твое, то Бог, превращая речь, говорит Данилу: семьдесят седьмин определены для народа твоего и святого города твоего, как бы не удостаивая называть Своим и народ, древле названный Его народом, и город, издавна также называвшийся Его градом. Так поступил Бог и при великом Моисее. Когда, слив тельца, воздали ему божеское чествование, Бог сказал пророку: поспеши сойти отсюда, ибо развратился народ твой, который ты вывел из Египта (Исх. 32:7)” ²⁹⁷ .

В дальнейших словах указывается цель, для которой определены семьдесят седьмин. Поэтому во всех шести положениях, в которых выражена эта цель, глаголы поставлены в неопределённом наклонении; глаголы эти указывают на то, что должно случиться в течение семидесяти седьмин. Что же именно должно произойти? Вкратце можно ответить так: для твоего народа и для твоего святого города определены семьдесят седьмин, чтобы совершилось спасение. Сущность же спасения представлена в шести действиях, выраженных в шести положениях.

Именно, семьдесят седьмин определены для того, чтобы, во-первых, было покрыто преступление. Покрыто здесь не значит заглажено, а значит: замкнуто, закрыто, так что оно уже не действует, не имеет силы. Это место в еврейском тексте иные читают иначе и переводят словами: чтобы совершилось преступление, т. е. дошло до высшей степени. Так, LXX перевели это место словами: τοῦ συντελίσαι ἁμαρτίαν, Феодотион: συντελεσθῆναι, или συντελέσαι, Акила: συντελέσαι τὴν ἀθεσίαν, Вульгата: ut consummetur praevaricatio. Согласно таким переводам древние толкователи, например, Златоуст ²⁹⁸ и Феодорит ²⁹⁹ , в этом месте видели указание на богоубийство, как величайшее злодеяние, которым Иудеи дополнили меру грехов отцов своих (Мф. 22:32), довели свою преступность до такой степени, дальше которой идти уже некуда и нельзя. Соответственно такому толкованию и следующее затем изречение: чтобы запечатаны были грехи, изъясняется так, что дальше грех идти не может. А по изъяснению Ефрема Сирина слова эти означают, что „к концу семидесяти седьмин исполнится мера грехов всех народов” ³⁰⁰ . Как ни важны перевод Семидесяти и Вульгата и как ни авторитетны в толковании Писания Златоуст, Ефрем Сирин и Феодорит; но перевод рассматриваемых нами слов у Семидесяти и в Вульгате и соответственное переводу изъяснение их Златоустом и Феодоритом нельзя предпочесть тому переводу, который принят в русской Библии, и соответствующему этому переводу изъяснению. Перевод Семидесяти, Вульгаты и другие упомянутые переводы, на которых и основали Златоуст и Феодорит своё толкование, не соответствуют строению и контексту речи и основной мысли этого стиха. Семьдесят седьмин определены, конечно, Богом. На что, или для чего они определены? Если сказать, что они определены для того, чтобы совершилось злодеяние богоубийства, чтобы грех дошёл до высшей степени и этим закончился, то такой способ понимания и выражения нельзя назвать правильным и в догматическом отношении. Бог не предназначает, не предопределяет ни самого зла, ни времени для его совершения: Он только попускает совершиться злу. Кроме того, злодеяния Иудеев не кончились богоубийством. Велико и страшно это злодеяние; но не менее ужасно их последующее коснение в неверии во Христа и в кровавой злобе против христиан. Например, воины, бывшие при гробе Христа, возвещают первосвященникам и старейшинам о воскресении Христа. Бог через этих беспристрастных вестников о воскресении Христа призывал богоубийц к раскаянию, и они были бы помилованы, если бы уверовали во Христа и раскаялись в своём страшном злодеянии, потому что нет такого греха, который победил бы благость Божию. Но они, вопреки очевидности, остались в неверии. Это уже хула на Духа Святого – грех непростительный. Равным образом, когда Апостолы начали свою проповедь о Христе, Иудеи, хотя и видели чудеса их, тем не менее злобно гнали, мучили и убивали их и прочих христиан. И таким образом, злодеяние богоубийства дополняли ещё убийством последователей Христа и своим неисцельным коснением в неверии во Христа, которое ожесточает их сердца и ослепляет разум даже и до сего дня. Нет, семьдесят седьмин назначены не для того, чтобы Иудеи дополнили меру злодеяний отцов своих, хотя они богоубийством и последующим ожесточённым неверием действительно восполнили её: они назначены Богом для совершения величайших благодеяний, принесённых Иудейскому народу и всему роду человеческому Христом. В стихе 24, как мы уже сказали, содержится прямой ответ на ходатайство Даниила. Даниил просил у Бога помилования и благоденствия своему народу, народу Божьему. Бог через Архангела и возвещает Даниилу, что молитва его услышана, что назначен и период времени, в который совершатся такие-то и такие-то великие и благодетельные события. При этом ни слова не говорится о том, воспользуется ли и как воспользуется Иудейский народ этими благодеяниями; не говорится даже, что они назначены для него именно; для него определены семьдесят седьмин времени, в которые совершатся эти благодеяния, имеющие и для него величайшее значение, хотя и не для него одного. И всё это оправдалось в действительности: события эти на самом деле совершились через семьдесят седьмин; они имели великое, решающее значение для Иудейского народа, ибо через них часть его спаслась, а бо́льшая часть погибла, и на все времена определилась судьба этого народа; а с другой стороны, эти события были величайшими благодеяниями для всего рода человеческого: в них выражается и через них осуществляется спасение его. Такое необычайное разнообразие состояний выражено неопределённой формулой: семьдесят седьмин определены для Иудейского народа, чтобы совершились благодеяния, указанные в шести положениях. Выразиться более кратко, точно, мудро, высказать в немногих словах важнейшие моменты великого дела спасения людей – нельзя.

Первое из этих благодетельных событий, есть скрытие преступления, т. е. ограничение силы зла.

Во втором положении: чтобы запечатаны были грехи, усиливается мысль первого положения. Грехи будут не только закрыты, но и заперты, запечатаны. Сила их будет столь же ничтожна, как сила человека, запертого в темнице. По-видимому, сила такого человека остаётся та же, какой была, и, однако, она совершенно ничтожна; потому что он не может действовать вне своей тюрьмы.

В третьем положении: и заглажены беззакония, говорится об уничтожении грехов через прощение их, об искоренении их через жертвенное умилостивление: „потому что Христос загладил беззакония уверовавших в Него, истребил бывшее против нас рукописание (Кол. 2:14)” ³⁰¹ .

Во всех трёх первых положениях выражена отрицательная сторона спасения: ограничение силы греха и совершенное уничтожение его через прощение.

В трёх следующих затем положениях высказана положительная сторона спасения.

Именно, в четвёртом положении: и чтобы приведена была правда вечная, указывается на водворение противоположности греха – правды. Грех устранён и уничтожен, место его займёт правда. Правда будет обитать на новом небе и на новой земле (2Пет. 3:13). Но там будет полное и совершенное её осуществление; а твёрдое начало осуществлению её положено уже и на нашей земле, в земном царстве Божием, в котором тоже живёт правда (Мф. 6:33). Так как это царство вечно, то и правда, осуществляемая в нём и через него, названа вечной. Можно также принять и толкование Ефрема Сирина ³⁰² и Блаженного Феодорита ³⁰³ , которые под именем правды вечной разумеют Самого Христа. Христос есть глава царства Божия и первооснование его правды; для членов царства Божия Он есть путь и истина и жизнь (Ин. 14:6); Он сделался для нас премудростью от Бога, праведностью, и освящением, и искуплением (1Кор. 1:30).

В пятом положении: и запечатаны были видение и пророк, говорится о прекращении пророчествования о Христе. Все ветхозаветные пророки, кончая Иоанном Крестителем, предсказывали главным образом о Мессии и Его царстве. Иисус Христос и есть этот Мессия, о котором они предсказывали. С пришествием Его и на Нём их пророчества исполнились. Дар пророчества, конечно, не прекратился и после пришествия Христа (1Кор. 12:28–29), и Сам Христос был пророк, сильный в деле и слове (Лк. 24:19). Но прекратилось пророчествование о Христе, потому что об осуществившемся и прошедшем пророчествовать не нужно и не возможно. Говоря точнее, прекратилось ветхозаветное пророчествование, касающееся первого пришествия Христа, ибо сам Ветхий Завет перестал существовать с явлением Христа и с наступлением Нового Завета; ветхозаветные пророчества о явлении Христа исполнились, и новые пророчества о Христе стали не возможны, пророчествование о Нём запечатано. „Положен будет конец всем пророчествам”, говорит Феодорит; потому что конец закона Христос, к праведности всякого верующего (Рим. 10:4), и пророчественная благодать отступит, наконец, от народа Иудейского. Если бы Владыка Христос, пришедши, не пострадал и не сотворил того, что предсказали пророки, то не обнаружилась бы истина пророков. Поэтому исполняет и как бы запечатлевает и подтверждает предречённое пророками, совершая и претерпевая ими проречённое” ³⁰⁴ . „Христос приидет, – изъясняет это место Ефрем Сирин, – и страданием Своим исполнит все предречения пророков” ³⁰⁵ .

Шестое и последнее положение: и помазан был Святый Святых, не указывает ни на освящение жертвенника, восстановленного Зоровавелем и Иисусом (1Ездр. 3:2–6), ни на освящение Зоровавелева храма, ни на освящение жертвенника, вновь построенного после гонения Антиохова (1Мак. 1:54), так как при этих случаях помазания елеем не было, о нём не упоминается: в этом изречении говорится о помазании Мессии. „Кто же этот Святый святых? – спрашивает Феодорит. Он есть Владыка Христос, Который предвозвещает устами Исаии (61:1): Дух Господень на Мне; ибо помазал Меня Господь (Лк. 4:18), и о Котором свидетельствует Давид, что возлюбил правду и возненавидел беззаконие, посему помазан елеем радости более соучастников Его (Пс. 44:8); свидетельствует же и блаженный Пётр, верховный из Апостолов, говоря: Иисуса, Который из Назарета, помазал Его Бог Духом Святым и силой, и Он ходил, благотворя и исцеляя всех, обладаемых дьяволом, потому что Бог был с Ним (Деян. 10:38)” ³⁰⁶ . Иисус Христос – Святый святых, т. е. святейший, потому что Он есть Бог, существо всесвятое, и безгрешен даже и по человеческой Своей природе. Кто из вас обличит Меня в неправде (Ин. 8:46)? – спрашивал Он враждебных Ему и не веровавших в Него Иудеев. И никто из них и никогда ни в чём не обличил Его. Они обвиняли Его за нарушение субботнего покоя; но Он делал в субботу добро, а добром суббота не оскверняется, напротив, чем она и освящается, как не добром. Они осудили Его на смерть за то, что Он называл Себя Сыном Божиим. Но так как Он был на самом деле Сыном Божиим, и они сами могли убедиться в этой истине по Его учению, делам и пророчествам о Нём Писания, то этим осуждением они осудили только своё упорное неверие и греховное окаменение. Кроме Даниилова пророчества, ясное свидетельство о безгрешности Мессии дано в книге пророка Исаии (53:9); а в Новом Завете о безгрешности Иисуса Христа, кроме Его собственного свидетельства, мы имеем свидетельства Апостолов: Петра, ссылающегося на пророчество Исаии (1Пет. 2:22), Иоанна (1Ин. 3:5), Павла (Рим. 8:3; Евр. 4:15). Будучи святейшим, Он не только Сам безгрешен и свят; но и других очищает от грехов и делает святыми, взявши их грехи на Себя. Это и выражено в слове помазан. Слово это означает, что Он от Бога послан, уполномочен, посвящён быть пророком, учителем, чудотворцем, законодателем, первосвященником, искупителем и царём царства благодати и истины, которое Ему дано основать. Таким помазанником и явился Иисус Христос. До́лжно прибавить, что даже и еврейские раввины под именем Святого святых разумеют Мессию, но только, в силу своих иудейских предрассудков и неверия, они относят это пророчество не к Иисусу Христу, а к ожидаемому ими Мессии.

Что в 25 стихе предсказано о событиях, бывших до пришествия Христа, а именно, о возвращении Иудеев из плена, о построении ими улиц и стен, подразумевается – Иерусалима, о препятствиях, который они при этом встречали, и вообще о трудности времени, в которое им пришлось жить после плена в своей земле, это не требует никаких разъяснений и исполнилось на самом деле во всей точности.

В 26 стихе говорится, что Христос будет предан смерти по истечению шестидесяти двух седьмин. А так как в предыдущем стихе сказано, что до Христа Владыки семь седьмин и шестьдесят две седьмины, то нужно допустить, что и в 26 стихе семь седьмин подразумеваются, как протёкшие раньше шестидесяти двух седьмин. Говоря иначе, время смерти Христа полагается после шестидесяти девяти седьмин. Неопределённость выражения: по истечении шестидесяти двух седьмин, даёт нам основание не относить смерти Иисуса Христа в точности к половине семидесятой седьмины. В неопределённое же протяжение времени, но только после шестидесяти двух седьмин и после смерти Христа, должно совершиться и разрушение города и святилища от руки какого-то народа или войска и вождя его. Кто этот вождь, и о каком разрушении здесь говорится? „Кто со вниманием читал всю книгу пророка Даниила и сличал в ней параллельные места, – говорит протоиерей Павский, – тот не может не узнать в последнем, здесь описанном, государе Антиоха Епифана, гонителя Иудеев”... „Взяв во внимание параллельные места одного и того же писателя и сличив сказанное в них с историей, я, – продолжает Павский, – кажется, не без причины полагаю, что 26 и 27 стихи 9 главы Даниила изображают жестокости Антиоха Епифана, отменившего жертвы при храме Иерусалимском” ³⁰⁷ . Но история мало подтверждает такое изъяснение. Что при Антиохе были прекращены на три года жертвоприношения Богу в храме Иерусалимском и в это время в храме была мерзость запустения, это так, и поэтому, не противореча истории, можно относить 27 стих к Антиоху. Но того, о чём говорится в 26 стихе, при Антиохе не было. Антиох разграбил сокровища храма и драгоценные принадлежности его (1Мак. 1:20–24); при нём святилище было опустошено, жертвенник осквернён, ворота сожжены и хранилища разрушены (1Мак. 1:37–64; 4:38; ср. 2Мак. 6 глава); Антиохов начальник податей сжёг Иерусалим, разрушил дома и стены его (1Мак. 1:31). Тем не менее при Антиохе храм остался цел, так что Иудеям, по изгнанию врагов, пришлось устроить вновь только утварь и внутренние принадлежности храма вместо расхищенных и осквернённых (1Мак. 4:38–51).

Точно также и город Иерусалим хотя и был отчасти разрушен во время нападения на него сирийского войска; но затем сами же враги оградили его большой и крепкой стеной и крепкими башнями (1Мак. 1:33). Напротив, в 26 стихе 9 главы книги Даниила прямо говорится, что город и святилище будут разрушены; а слова: и конец его будет как от наводнения, и до конца войны будут опустошения ³⁰⁸ , ещё более усиливают понятие разрушения. Ясно, что здесь предрекается такое разрушение, после которого не останется камня на камне. А такому конечному разрушению Иерусалим и храм его подверглись при Веспасиане и Адриане.

В стихе 27 указываются частью совсем другие события, нежели в предшествующем стихе, частью подобные им. Те и другие приурочены к семидесятой седьмине, т. е. к тому же времени, о котором отчасти шла речь и в предыдущем стихе. Обращает на себя внимание то, что в 27 стихе предрекается осуществление в течение одной седьмицы событий, по-видимому, друг друга исключающих: с одной стороны, утверждение завета для многих, а с другой стороны, прекращение жертвы и приношения. Но историческая действительность вполне оправдала это двойственное предсказание. Оно совершенно исполнилось в фактах общественного служения Иисуса Христа, смерти Его и следовавшего за нею распространения веры во Христа. Общественным служением Иисуса Христа, смертью Его и Евангельской проповедью Апостолов Его после Его смерти положено основание Новому Завету человека с Богом, и началось осуществление этого Завета; он утверждён для многих. С основанием Нового Завета прекратился Ветхий. С принесением голгофской жертвы потеряли значение, стали не пригодны ветхозаветные жертвы. Раньше они имели значение, как прообразы голгофской жертвы; с осуществлением самого дела, которое они предвозвещали, они стали не нужны.

В частности исполнилось и предсказание о мерзости запустения. Правда, во всей силе и окончательно мерзость запустения проявилась не сразу после смерти Христа. Но, отвергнувши и умертвивши Христа, Иудеи тем самым сделали мерзость запустения неизбежной; осуществление её оставалось только делом времени, и притом близкого. Словами: нет у нас царя, кроме Кесаря (Ин. 19:15), Иудеи сами обрекли свою страну, своё царство, свою народность на политическую смерть, на разрушение и уничтожение; словами: кровь Его на нас и на детях наших (Мф. 27:25), они сами призывали своих врагов, своих убийц, отмстителей за христоубийство. Согласно пророчеству праведного Симеона: се, лежит сей на падение и на восстание многих в Израиле и в предмет пререканий (Лк. 2:34), жизнь, учение и смерть Иисуса Христа для уверовавших в Него Иудеев послужили источником спасения. А не уверовавшие через них погибли и ввергли в погибель и страну свою и столицу её с её храмом. Лишившись через отвержение Христа и убийство Его помощи Божией, и навлёкши на себя праведный гнев Божий, могли ли Иудеи сохранить себя и свою страну в целости? Ослеплённые страстями, могли ли они ясно видеть, что служит к их спасению и что ведёт к погибели? Развращённые, они истребляли друг друга в междоусобной войне даже тогда, когда римские войска опустошали их отечество, и последнее находилось на краю пропасти. Гибельные последствия неверия, ожесточения и страшного злодеяния Иудеев – христоубийства не замедлили обнаружиться вскоре же после смерти Христа. Пилат знал, что Иудеи требовали смерти Христа из зависти к Нему (Мф. 27:18; Марк. 15:10), что они возненавидели и предали смерти невинного, праведного (Мф. 27:23–25; Мк. 15:14–15; Лк. 23:4–24; Ин. 18:38; 19:4–7). Дикая, кровожадная злоба народа и вождей его к Иисусу не усилила ли в Пилате презрения к ним, которое и без того гордые Римляне питали к Иудеям? Своим дерзким злодеянием, совершённым всенародно, первосвященники и священники, не подорвали ли в Пилате уважения к их религии? Даже язычнику не могла казаться высокой вера, служители которой обнаружили бесчеловечие, публично совершили величайшее злодеяние и лицемерно старались придать ему вид законности. Пилат потерял уважение к иудейской вере и святыне, и вот, по его приказанию, в храм внесены были языческие изображения. Это было фактическое проявление мерзости запустения. Правда, это осквернение святыни храма не было делом совершенно необычным, никогда небывалым. Первый храм был разрушен Навуходоносором до основания, и святыни его были частью уничтожены, частью разграблены, и Иудеи долго совсем не имели храма. Второй храм при Антиохе Епифане служил капищем и был позорно оскверняем язычниками в течение трёх лет. Затем при завоевании Иудеи Римлянами полководец их Помпей вошёл во святое святых, а после другой римский полководец Красс ограбил сокровища храма ³⁰⁹ . Наконец, Иудейский царь Ирод, названный Великим, хотя возобновил и украсил Иерусалимский храм, однако над воротами его поставил золотого орла – знак римского владычества. Но хотя во всех этих случаях святыня храма подвергалась поруганию и осквернению, однако Иудеи надеялись на наступление лучшего времени, ждали явления Мессии, как своего Спасителя, и не напрасно. А теперь, после отвержения Христа, хотя они продолжали ждать и надеяться; но этим надеждам уже не суждено было исполниться. Они вводили только в обман и ускоряли гибель Иудеев, побуждая их лжемессий принимать за истинного Христа и ввергая их в опасные предприятия. Одним словом, внесение Пилатом в храм языческих изображений, равно как и позже бывшее поставление в храме статуи Калигулы, важно не столько само по себе, а как выражение того беспомощного и близкого к погибели состояния, в которое поставили себя Иудеи, отвергнувши и предавши на смерть Христа, и при котором они были не достойны святыни. А потому их святыне предлежало поругание и уничтожение. Таким образом, в семидесятую седьмину не только совершились события, которые неизбежно привели к опустошению Иудеи, Иерусалима и храма, но уже и фактически началась мерзость запустения, состоявшая в осквернении святыни. – Самое строение речи в 27 стихе даёт нам основание относить к семидесятой седьмине только начало фактической мерзости запустения, или даже только источник её, полное же осуществление её относить к временам Веспасиана и Адриана. В изречении о мерзости запустения в еврейском тексте никакого глагола не поставлено, сказано неопределённо: и на крыле мерзость запустения מְשֹׁמֵם שִׁקּוּצִים כְּנַף וְעַל; подразумевается глагол будет или станет. Но в какой форме? В двух предыдущих предложениях глаголы поставлены в форме гифил, поэтому есть основание подразумевать её и в речении о мерзости запустения. А форма гифил в еврейском языке означает причинность действия или состояния. Поэтому рассматриваемое изречение в полном виде должно быть выражено так: одна седьмина... заставит быть мерзости запустения на криле.

Но, предвещая о мерзости запустения в храме, начало которой положено христоубийством, а полное проявление наступило в дни Веспасиана и в последующие десятилетия, слова стиха 27, содержащего предсказание о событиях семидесятой седьмины, указывают ещё на отдалённейшее время. Это время – дни антихриста, последняя полуседьмица мира, по отношению к которой время разрушения Иерусалима и осквернения его святыни Римлянами было только прообразом, предвестием.

Если вникнуть в содержание стиха 27 и рассмотреть его в связи со стихом 24, в котором указаны важнейшие события преимущественно конца седьмин, то в пророчестве о семидесятой седьмине нельзя не открыть указаний на события, имеющие совершиться перед кончиной мира.

Прежде всего, самое обстоятельство, которым было вызвано откровение Даниилу пророчества о седьминах, и содержание начального стиха последнего дают достаточное основание находить в этом пророчестве указания и на последние времена мира. Даниил, сообразивши по пророчеству Иеремии о приближении конца Вавилонского пленения Иудеев, молит Бога простить грехи народа, избавить его от бедствий, освободить от грехов и восстановить Иерусалим и святилище его (Дан. 9:19). В ответ на эту молитву Архангел Гавриил открыл ему видение о седьминах (Дан. 9:20–23). В этом видении действительно и открыты были Даниилу судьбы его народа. Пророчество так и начинается: семьдесят седьмин определены для народа твоего и святого города твоего (Дан. 9:24). Даниил не мог сомневаться, что предсказание Иеремии исполнится. Поэтому, и на основании самых слов его молитвы, должно полагать, что он просил у Бога не того только, чтобы народ возвратился из плена, а чтобы по возвращении опять был воссоздан святой город и храм его, а главное, чтобы Бог не гневался больше на народ свой, был милостив к нему, простил его грехи. Без сомнения, Даниил желал ³¹⁰ , чтобы благосостояние народа не было мимолётным и чтобы, хотя народ и не заслужил быть возвращённым в отечество и иметь возобновлённый святой город, Бог не гневался на него и по милосердию Своему дал ему возможность всегда благоденствовать. Даниил знал, что причина бедствий, которым подвергся народ от Вавилонян, – грехи; поэтому он просит, чтобы Бог простил эти грехи и освободил народ от бедствий. Бог через Гавриила действительно открыл Даниилу – с одной стороны то, как будет поступлено с грехами его народа, а с другой, какая участь постигнет святой город и народ, и какие великие события совершатся. Открыл Он ему и ближайшие события: издание повеления о возобновлении Иерусалима, о возвращении народа, о построении города, – и более отдалённые: предание смерти Христа, разрушение города и святилища, прекращение жертв, утверждение завета, поставление мерзости запустения, и, наконец, – самые отдалённые: гибель опустошителя и предваряющие её происшествия, подобные которым были и раньше: утверждение завета для многих, прекращение жертвы, поставление мерзости запустения. Семьдесят седьмин прошли, и в течение их исполнилось то, что должно было совершиться по пророчеству. Но в том, что исполнилось, положены были основы и того, что исполнится только перед кончиной мира, и это, имеющее ещё совершиться, таинственно предуказано в пророчестве о седьминах. В пророчестве о седьминах раскрыта вся история Еврейского народа в важнейших её событиях: возвращение из плена, построение Иерусалима, пришествие Христа, смерть Его, прекращение Ветхого Завета с его жертвами и пророчествами и учреждение Нового Завета, принятие Христа и христианства одними Иудеями и отвержение их другими, разрушение Иерусалима, осквернение его святыни и окончательное запустение его, обращение ко Христу Иудеев перед концом мира, когда, как и при разрушении Иерусалима, будет мерзость запустения на святом месте и вместе с тем последует гибель опустошителя. В пророчестве соединяются по сходству в одной общей картине две отдалённейшие одна от другой эпохи: конец Нового Завета или конец до-христианского мира и конец всего мира. Предъизображаются чрезвычайный взрыв зла и устремление его против добра, с целью истребить последнее, при конце Ветхого и при конце Нового Завета. Предуказываются ужасные бедствия, которые будут сопровождать это скопление и взрыв зла; предрекаются первое и второе пришествие Христа, начало Нового Завета и предвестники нового неба и твой земли, на которых обитает правда (2Пет. 3:13).

Подробнее, в стихе 24, содержащем в себе краткое указание на важнейшие события всего периода семидесяти седьмин и преимущественно конца их, предрекаются и такие события, которые при первом пришествии Иисуса Христа осуществились только отчасти, предначинательно, которые продолжают осуществляться и теперь и вполне совершатся только перед концом мира. Семьдесят седьмин определены для народа твоего.., чтобы покрыто было преступление, запечатаны были грехи и заглажены беззакония, и чтобы приведена была правда вечная. Иисус Христос есть умилостивление за грехи всего мира (1Ин. 2:2), как за грехи Иудеев, так и за грехи язычников; кровь Его, кровь Нового Завета, за многих изливается, во оставление грехов (Мф. 26:27–28; Мк. 14:23–24); благовествование Христово есть сила Божия ко спасению всякому верующему, во первых Иудею, потом и Еллину (Рим. 1:16). Но при открытии Нового Завета благодатной силой благовествования Христова и спасительными плодами жертвы Христовой воспользовались только часть Иудеев и часть язычников. Впрочем, язычники, чем далее шло время, тем всё более и более прививались к доброй маслине – Христу (Рим. 11:17), продолжают прививаться и теперь и будут прививаться до конца мира. Но Иудеи, за исключением части их, не только не сделались общниками корня и сока Маслины, но, даже напротив, отломились от неё, бывши прежде её природными ветвями (Рим. 11:19, 24). При первом пришествии Христа не только не были запечатаны их грехи и заглажены беззакония, но именно в это время они стали дополнять меру отцов своих (Мф. 23:32), т. е. меру кровавых преступлений их: их отцы гнали и убивали пророков (Мф. 23:34–35), а эти умертвили Самого Христа, а также гнали и умерщвляли Его Апостолов и последователей. Злодеяние христоубийства не только не было заглажено при начале Нового Завета, но оно именно в это время и было совершено и продолжает тяготеть над этим отверженным народом. Оно навлекло на него величайшие бедствия: опустошение его земли, разрушение его священного города, осквернение и разрушение его святилища, истребление и рассеяние его самого (Мф. 23: 33–38; 24:15–22; Лк. 19:41–44; 21:20–24). И это продолжится дотоле, доколе не окончатся времена язычников (Лк. 21:24); а это будет перед кончиной мира, когда проповедано будет Евангелие царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам (Мф. 24:14), когда войдёт полное число язычников (Рим. 11:25). Ибо хотя Бог силен опять привить их (Рим. 11:23), т. е. отпавших от Христа Иудеев; но только под условием, если они не пребудут в неверии (Рим. 11:23), Между тем они не только совершили христоубийство, но и продолжают коснеть в этом грехе, не признают его грехом, потому что не признают пришедшего Христа Христом, а ждут, что Он придёт к ним. Но это ожесточение их только до времени. Весь Израиль спасётся, как написано: придёт от Сиона Избавитель, и отвратит нечестие от Иакова. И сей завет им от Меня, когда сниму с них грехи их. (Рим. 11:26–27; Ис. 59 глава). Прошло почти две тысячи лет с тех пор, как Иисус Христос и Апостол Павел предсказали об ожесточении и отвержении Израиля и обо всех постигших его бедствиях, и предсказания их исполнились и продолжают исполняться: Иудея, Иерусалим и храм были опустошены, Израильтяне изгнаны из отечества, доселе живут рассеянные по всему свету, доселе пребывают в неверии и ожесточении. Таким образом, первая часть пророчества об отвержении Иудеев исполнилась и исполняется. Без сомнения, в своё время, перед кончиной мира исполнится и вторая половина пророчества, когда с них будут сняты грехи их. Тогда окончательно исполнится то, о чём предсказано и в пророчестве о седьминах: будут запечатаны грехи и заглажены беззакония.

Все положения стиха 27 весьма удобно применяются к событиям последних лет мира, хотя, прежде всего они заключают в себе предсказания о первом пришествии Христа и относятся к началу Нового Завета.

Так, слова: утвердит завет для многих одна седьмина, в применении к первому пришествию Иисуса Христа значат, что тогда вступили в Новый Завет с Богом многие из язычников и немногие из Иудеев; а в отношении к последней седьмице мира они предуказывают на вступление в завет многих Иудеев, когда события времени и проповедь Еноха и Илии обратят Евреев ко Христу (Мал. 4:5–6; Откр. 11 глава), и весь Израиль спасётся, чтобы все были помилованы (Рим. 11 глава).

Весь Израиль, т. е. весь истинный, избранный Израиль. Ибо и во времена Ветхого Завета не все, происшедшие от Авраама по плоти, были Израильтянами, а только дети его по вере (Рим. 9 глава). Не были Израильтянами даже целые народы, происшедшие от Авраама, каковы потомки его от Хеттуры, Измаил с своим потомством, Исав с происшедшим от него народом; а иные хотя и были сначала Израильтянами, но, утративши веру в истинного Бога, перестали быть истинными Израильтянами; таковы все те многочисленные Евреи, которые впадали в язычество, служили идолам и не возвращались опять к отеческой вере. Целые десять колен, образовавши особое царство, постепенно утратили веру в единого Бога и перестали быть частью Израиля. И по окончанию Ветхого Завета истинными Израильтянами были только уверовавшие во Христа. И в последнюю седьмину мира, быть может, не все тогдашние Иудеи обратятся ко Христу. Потому и сказано: утвердит завет для многих одна седьмина, а не для всех. И пророк Исаия говорит: Остаток обратится, остаток Иакова к Богу сильному. Ибо хотя бы народа у тебя, Израиль, было столько, сколько песку морского, только остаток его обратится (10:21–22. Ср. Рим. 9:27). Он же говорит, что загладится беззаконие Иакова и снимутся грехи с него (27:9. Ср. Рим. 11:26–27). И сей завет им от Меня, говорит Бог, когда сниму с них грехи их (Рим. 9:27). Это и есть тот завет, который утвердит для многих одна седьмина. Эти изречения из книги пророка Исаии и в особенности объяснение их Аиостолом Павлом в Послании к Римлянам показывают, что и в начальных словах пророчества о седьминах можно находить указание на обращение Иудеев ко Христу перед кончиной мира; разумеем слова: Семьдесят седьмин определены для народа твоего и святого города твоего, чтобы покрыто было преступление, запечатаны были грехи и заглажены беззакония, хотя, прежде всего, они указывают на искупление людей от греха жертвой воплотившегося Сына Божия при первом его пришествии в мир. Весь Израиль спасётся – это означает всех Израильтян, которые спаслись и спасутся в течение всех времён, начиная Авраамом и кончая Иудеями, имеющими обратиться ко Христу последними из всех своих единоверцев и единоплеменников. А под многими, для которых утвердит Завет едина седьмица, кроме не Иудеев, обратившихся ко Христу, до́лжно разуметь частью тех Иудеев, которые уверовали во Христа при первом Его пришествии, и которые уверовали и уверуют в течение последующих веков, частью тех, которые обратятся ко Христу перед кончиной мира целым народом. Слова: весь Израиль спасётся, вполне и окончательно исполнятся только тогда, когда последний остаток Иудеев обратится ко Христу. Как полное число язычников войдёт в царство Христово только к концу времён (Рим. 11:21): так и относительно Израиля упомянутые слова окончательно исполнятся только перед кончиной мира, когда и остаток их спасётся (Рим. 9:27), когда из предназначенного к спасению числа Израильтян не останется ни одного вне царствия Божия. И это совершится вслед за тем, как и из предопределённого к спасению числа язычников не останется ни одного, не обратившегося ко Христу.

Хотя перед кончиной мира, можно думать, тогдашние Иудеи её все до одного обратятся ко Христу, однако не может быть сомнения в том, что они обратятся к Нему целым народом. Это видно из некоторых мест Священного Писания. Так, Евангелист Иоанн видел Ангела, восходящего от востока солнца и имеющего печать Бога живого. И воскликнул он (Ангел) громким голосом к четырём Ангелам, которым дано вредить земли и морю, говоря: не делайте вреда ни земле, ни морю, ни деревам, доколе не положим печати на челах рабов Бога нашего. И я слышал число запечатлённых: запечатлённых было сто сорок четыре тысячи из всех колен сынов Израилевых (Откр. 7:2–4), из каждого колена по двенадцати тысяч. Равное число запечатлённых печатью Бога живого из каждого колена указывает на полноту запечатлённых. Двенадцать тысяч запечатлённых из каждого колена, очевидно, есть число символическое, означающее полноту и множество. Далее, Апостол Павел обращение Иудеев ко Христу в последние времена называет тайной (Рим. 11:25), т. е. делом, до времени сокровенным, важным, чудесным, непостижимым для людей и невозможным при обычном течении жизни и ходе событий. „Тайной, – говорит Святой Иоанн Златоуст, – называет он здесь недоведомое и сокровенное, чудесное и непонятное” ³¹¹ . Но обращение ко Христу небольшого числа Иудеев Апостол не назвал бы тайной, потому что такого рода обращение совершалось и при Павле, и в последующие века, и оно не может быть названо таинственным, важным, чудесным. Затем, употреблённые в этой же главе выражения: Израиль, Иаков, указывают на весь народ Иудейский. Наконец, настоящее состояние Иудеев Апостол называет ожесточением и противополагает его состоянию послушания и помилования их, которое имеет быть перед кончиной мира. А такое противопоставление было бы немыслимо, если бы Апостол предсказывал об обращении в последние времена только части Иудеев; потому что и во времена Павла немалая часть Иудейского народа приняла христианство,

Нечего много распространяться о том, что под Израилем, который обратится ко Христу в последние времена, Апостол Павел разумеет именно Иудеев по вере и национальности, а не духовного Израиля. Он называет Израильтян природными ветвями маслины, но только отломившимися от неё; усвояет им способность и возможность опять привиться к ней; противополагает их дикой маслине, но привившейся к хорошей маслине, т. е. язычникам, принявшим христианство; настоящее состояние их называет состоянием непослушания и ожесточения. Ясно, что он говорит о неверующем пока, но имеющем некогда уверовать во Христа Иудейском народе. Правда, в 9 главах Апостол говорит, что не все те Израильтяне, которые от Израиля, и не плотские дети суть дети Божии, но дети обетования признаются за семя (6–8 стихи), т. е. говорит об Израиле духовном. Ho этими словами он хочет показать, что обетование Божие об избрании и спасении Израильского народа исполнилось и исполнится, не смотря на то, что теперь Иудеи отвергли Христа и погибают от своего ожесточения и неверия; потому что предназначение этого народа быть избранным народом Божиим вовсе не означает того, что спасутся все люди этого народа до одного человека. Все Иудеи суть Израильтяне, но из них истинные Израильтяне суть только те, которые в Ветхом Завете веровали в единого Бога и в грядущего Мессию, а в Новом веруют в Бога и Христа. Таким образом, истинные Израильтяне составляют только часть Израильтян по плоти или Иудейского народа. Об отношении истинного Израиля к плотскому Апостол и говорит в 9, 10 и 11 главах Послания к Римлянам, и в частности раскрывает мысль, что в настоящее время Иудейский народ, пребывая в ожесточении неверия, есть Израиль только по плоти. А в последние времена мира Израиль по плоти сделается истинным или духовным Израилем, потому что Избавитель отвратит нечестие от него и снимет с Иудеев грехи их (Рим. 11:26–27).

Иудейский народ обратится ко Христу в последнее время бытия мира, но когда именно?

Некоторые места Писания дают основание утверждать, что это будет в последнюю седьмицу бытия мира. Бог устами пророка Малахии говорит: Вот, Я пошлю к вам Илию пророка перед наступлением дня Господня, великого и страшного. И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их, чтобы Я пришед не поразил земли проклятием (Мал. 4:5–6). Днём Господним здесь назван день второго пришествия Иисуса Христа, день страшного суда. Перед наступлением этого дня будет послан пророк Илия, который обратит сердца отцов к детям, т. е. своей проповедью обратит Иудеев ко Христу. Отцы – Иудейский народ; дети – по мнению одних – Апостолы, как происшедшие от Иудейского народа, по мнению других – христиане из язычников. Сердца отцов обратятся к детям – это значит, что Иудеи примут апостольское или христианское учение. Блаженный Феодорит, сказавши, что днём Господним назван день второго пришествия, даёт следующее объяснение этого места: „Чтобы Мне, нашедши всех вас в неверии, не предать всех нескончаемому мучению, сначала придёт Илия, возвестит вам о Моём пришествии и убедит вас, Иудеи, без всякого сомнения, присоединиться к уверовавшим в Меня язычникам и составить единую Мою Церковь. Отцами же называет пророк Иудеев, как призванных прежде, а сынами – язычников, как спасённых после них. Посему, так как мы и ныне убеждаем Иудеев к благочестию, они же пребывают непокорными, завидуя нашему спасению, то справедливо сказано у пророка, что Илия устроит сердца отцов к детям, потому что убедит Иудеев вступить в общение с нами” ³¹² . Феофилакт Болгарский говорит: „Отсечение правого уха у первосвященникова раба было знаком непослушания Иудеев. Ибо ослепление нашло на Израиля, чтобы слышащие не слышали, за нечестие их против Спасителя, которое особенно сильно было в первосвященниках; почему и знак – отнятие уха был сделан на рабе первосвященника. А восстановление уха указывает на будущее восстановление разумения Израильтян, которого они лишились ныне. Потому что Илия, когда придёт, призовёт их ко Христу, и отцов соединит с нами, сыновьями, о чём пророчествовал и Малахия (4:6) ³¹³ .

После преображения Иисус Христос сказал своим ученикам: Илия должен прийти прежде и устроить всё (Мф. 17:11). Слово: устроить, намекает на пророчество Малахии. Что в этих словах Илией назван не Иоанн Креститель, как это может показаться на оснований дальнейших слов, это объясняют Святой Иоанн Златоуст и Феофилакт Болгарский. Первый говорит следующее: „Писание возвещает два пришествия Христова: сие, уже бывшее, и будущее. Указывая их, Павел сказал: явилась благодать Божия, спасительная для всех человеков, научающая нас, чтобы мы, отвергнув нечестие и мирские похоти, целомудренно, праведно и благочестиво жили (Тит. 2:11–12). Вот одно пришествие. Теперь выслушай, что он далее объявляет и второе пришествие: Ожидая блаженного упования и пришествия великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа (Тит. 2:13). Также и пророки упоминают о том и о другом пришествии и говорят, что предтечей второго пришествия будет Илия. А [предтечей] первого пришествия был Иоанн, которого Христос назвал Ильёй, – не потому, чтобы он был Илия, а потому, что он совершал служение его. Ибо как тот будет предтечей второго пришествия, так этот был (предтечей) первого... Итак, какое же Христос дал решение вопроса? То, что, несомненно, Илия придёт перед вторым Его пришествием, и теперь уже Илия пришёл, называя так Иоанна: этот Илия пришёл. А если ты спрашивает о Фесвитянине, то он придёт. Посему сказал: Илия придёт и устроит всё. Что же всё? То, что предсказал Малахия пророк: Пошлю вам Илию Фесвитянина, который устроит сердце отца к сыну, дабы, пришед, Я не поразил землю в конец. Видишь точность пророческого предсказания? Ибо, так как Христос назвал Илиею Иоанна по причине сходства служения, то, чтобы ты не подумал, что это теперь сказано о пророке, прибавил и об его отечестве, сказавши: Фесвитянин. Иоанн же не был Фесвитянином. Даже присовокупил и другой признак, когда сказал: дабы, пришед, Я не поразил землю в конец, возвещая второе Его страшное то пришествие; потому что при первом (пришествии) Он не пришёл поразить землю. Ибо Я пришёл, – говорит, – не судить мир, но спасти мир (Ин. 12: 47). Итак, говорит Он это, показывая, что Фесвитянин придёт перед тем Его пришествием, при котором будет суд. Объясняет он вместе с тем и причину его пришествия. Какая же причина? Та, чтобы, пришедши, убедил Иудеев уверовать во Христа, дабы Он, явившись, не погубил всех в конец. Посему и Христос, приводя им это на память, говорит: и устроит всё, т. е. исправит неверие Иудеев, которые тогда будут жить. Имея это в виду, пророк выразил это очень точно. Ибо он не сказал: устроит сердце сына к отцу, по: отца к сыну. Потому что, так как Иудеи были отцами Апостолов, то он и выражает это, говоря, что Илия обратит сердца отцов. Т. е. расположение Иудейского народа, к учению сынов их, т. е. Апостолов”... „Не смущайся и не предполагай ошибки в речении, если Иисус сказал, что то́ придёт, то́ пришёл. Всё это истинно; потому что когда сказал, что Илия придёт и устроит все, говорит о самом Илии и о будущем обращении Иудеев; а когда сказал, что он есть тот, которому до́лжно прийти, называет Илиею Иоанна по сходству служения” ³¹⁴ .

То же учение Святой Иоанн Златоуст высказал и в Толковании на Второе Послание к Фессалоникийцам, где явление Илии он относит ко времени антихриста. „Тогда, – говорит он, – придёт и Илия, чтобы подкрепить верующих, и это говорит Христос; Илия придёт и устроит всё. Поэтому об Иоанне сказано: он в силе и духе Илии. Иоанн не творил как Илия, ни знамений, ни чудес. Иоанн, сказано, не сотворил никакого знамения; но всё, что сказал Иоанн о Нём, было истинно (Ин. 10:41). Итак, каким же образом он в силе и духе Илии? Это значит, что он будет проходить то же самое служение. Как Иоанн был предтечей первого пришествия (Христова): так Илия будет предтечей второго и славного Его пришествия, и для этого соблюдается” ³¹⁵ .

Блаженный Феофилакт Болгарский о том же говорит так: „Словами: Илия приидет, показывает, что он ещё не пришёл, а придёт, как предтеча второго пришествия, и возвратит к вере во Христа всех Евреев, которые окажутся послушными, приводя как бы к отеческому наследию их отпавших от него. А словами: Илия уже пришёл, указывает на Иоанна Предтечу – Иоанна Иисус назвал Илиею, потому что он был предтеча первого пришествия Его, как Илия будет предтечей второго” ³¹⁶ . И ещё раньше преображения, когда Иоанн был в темнице, Иисус Христос сказал о Нём: Если хотите принять, он есть Илия, которому должно прийти. (Мф. 11:14). „Это значит, – объясняет эти слова Феофилакт Болгарский, – что если можете рассудить здраво и без зависти, то он есть тот, которого пророк Малахия назвал грядущим Илиею. Ибо и Предтеча и Илия имеют одинаковое служение: Иоанн был предтечей первого пришествия, а Илия будет предтечей имеющего быть пришествия. Затем, показывая, что он приточно называет Иоанна Илиею, и что для уразумения этого нужно размышление, Он говорит: Кто имеет уши слышать, да слышит, и тем побуждает их спросить Его и узнать” ³¹⁷ .

В Апокалипсисе о двух свидетелях Божиих сказано, что они будут пророчествовать тысячу двести шестьдесят дней и когда кончат своё свидетельство, будут убиты зверем, выходящим из бездны. Зверь из бездны – антихрист. Один из двух свидетелей – пророк Илия, как это можно видеть из снесения этого места с пророчеством Малахии и с вышеприведёнными словами Иисуса Христа об Илии. О том же свидетельствует и церковное предание. В Четь-Минее под двадцатым числом июля написано: „Святый пророк Божии Илия, огненной колесницей с плотью взят сый, жив есть даже и доныне, во плоти виден бысть во время преображения Господня на Фаворе от святых триех Апостолов и паки виден будет плотскими смертными человеки перед вторым Господним на землю пришествием. Избежав прежде от меча Иезавелина, постраждет в то время от меча антихристова, и не токмо яко пророк, но яко мученик большия славы сподобится от праведного мздовоздаятеля Бога”. В Прологе на то же число читаем: „Сей Илия и второму пришествию Христову с Енохом приити имать ко обличению всеконечного нечестия антихристова и утешению верных”. Андрей Кесарийский говорит: „Многие учители думали, что сии два свидетеля, именно – Енох и Илия, при конце получат от Бога время для пророчества на три с половиной года, которые обозначены тысяча двумястами шестьюдесятью днями. Облечением во вретище показывают они, что плача и слёз достойны обольщаемые, и что будут отвлекать от обольщения антихристова существующих тогда. Их пророк Захария указывал в виде двух маслин и двух светильников, потому что пища для света ведения доставляется елеем добрых дел” ³¹⁸ . Справедливо Андрей Кесарийский говорит, что „многие учители” думали, что два свидетеля суть Енох и Илия. И что они явятся на земле и будут пророчествовать перед кончиной мира и предостерегать людей от обольщений их антихристом. Мы уже привели свидетельства Святого Иоанна Златоуста и Блаженного Феодорита, а из позднейших писателей Феофилакта Болгарского об Илии, как предтече второго пришествия Христова. Но ещё раньше всех их высказал то же учение Святой Ипполит, Епископ Римский. Он говорит, что прежде второго пришествия Христа необходимо сперва явиться предтечам его. „Он, – говорит Ипполит о Данииле, – означил одну седьмину лет, последнюю, имеющую быть в последних временах, при конце всего мира. Половину этой седьмины возьмут пророки Енох и Илия (Откр. 11:3)”. „Они, пришедши, – говорит он далее, – будут проповедовать имеющее быть с небес явление Христа, сотворять и чудеса и знамения, дабы, хотя сим тронуть и обратить людей к покаянию по причине усилившегося их беззакония и нечестия. Ибо Иоанн говорит: И дам двум свидетелям Моим, и они будут пророчествовать тысячу двести шестьдесят дней, будучи облечены во вретище (Откр. 11:3), то есть, половину седьмины, о которой сказал Даниил (9:27)”. Описавши затем тиранство антихриста, он продолжает: „Когда это будет, и когда одна седьмина разделится на две половины, и явится мерзость запустения, и когда два пророка и предтечи Господня совершат своё течение, и весь Мир будет приходить уже к концу: что останется, как не явление с небес Господа и Спаса нашего Иисуса Христа?” ³¹⁹ . Слова святого Ипполита важны тем, что он прямо относит время проповедования двумя предтечами второго пришествия Христова к последней седьмице бытия мира, и, как кажется, именно к первой половине её. Так как антихрист будет царствовать три с половиной года, и царствование его падает на вторую половину седьмицы, то выходит, что, по учению Святого Ипполита, все три с половиной года проповедования двух свидетелей будут предшествовать царствованию антихриста, и он умертвит их тотчас по воцарении своём. Быть может, это так и будет. Впрочем, возможно, что они явятся на землю не за три с половиной года до воцарения антихриста, и что поэтому некоторое время они будут проповедовать и по воцарении антихриста. Но в том и другом случае проповедование их всё-таки приходится на время последней седьмицы лет. Следовательно, и обращение Иудейского народа ко Христу совершится в эту же седьмицу. Вероятнее всего, что это будет уже по воцарению антихриста; потому что возможно, что и по воцарению антихриста будут случаи обращения язычников ко Христу, так что полное число язычников войдёт в Церковь уже по воцарению антихриста, а вслед за тем совершится и обращение ко Христу Иудейского народа ³²⁰ .

Осуществятся перед кончиной мира и другие слова пророчества о седьминах: в половине седьмины прекратится жертва и приношение.

Еврейское слово זֶבַח означает убиение, заклание, вкушение закланного животного, жертву заклания, кровавую жертву. В частности это слово означало жертву всесожжения, жертву о грехе, жертву благодарения и друг. Вообще же означало жертву кровавую.

Слово המִנְחָ означает дар, в особенности дар Богу, точнее, бескровную жертву, состоявшую из предметов пищи и пития, приношение и возлияние, соединявшееся с кровавой жертвой, или же совершавшееся самостоятельно.

И в пророчестве о седьминах первое из этих слов означает кровавые жертвы, а второе – бескровные. Итак, в половине седьмины прекратятся и кровавые и бескровные жертвы.

По отношению к ветхозаветным жертвам это пророчество уже исполнилось при первом пришествии Христа, когда искупительной Его жертвой были устранены и прекращены, как ненужные, ветхозаветные жертвы, кровавые и бескровные, и отменён весь жертвенный культ Моисеев. Но оно исполнится ещё иным образом перед вторым пришествием Христовым, в последнюю полседьмицу бытия мира, в царствование антихриста. „По всему имеет уподобится сей обольститель Сыну Божию”, – говорит об антихристе святой Ипполит ³²¹ . В частности он замыслит и будет усиливаться искоренить жертвы, приносимые людьми как истинному Богу, так и богам ложным; потому что он будет искоренять все религии и всякие культы. Язычники приносят и кровавые и бескровные жертвы, христиане – только бескровную, евхаристическую жертву. Антихрист и будет искоренять как кровавые, так и бескровные жертвы.

В особенности он будет усиливаться прекратить повсюду принесение евхаристической жертвы; потому что хотя он никакого божества не уважит (Дан. 11:37), но преимущественно будет угнетать святых Всевышнего, даже возмечтает отменить у них праздничные времена и закон (Дан. 7:25); и хотя у него будет власть над всяким коленом и народом, и языком и племенем, но в особенности он будет вести войну со святыми, хулить Бога, имя Его и жилище Его, и с яростью преследовать Церковь Христову и христиан (Откр. 13:6–7; 12:13–17).

В какой мере удастся антихристу искоренить всякие нехристианские культы и религии, сказать трудно. Но относительно христианской веры, христианской Церкви, христианского Богослужения и важнейшей части последнего – Евхаристии мы имеем определённые указания Священного Писания, что они пребудут до скончания века, до второго пришествия Иисуса Христа. Следовательно, антихристу не удастся искоренить их совершенно и окончательно. Так, о Церкви Своей Иисус Христос сказал: Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют её (Мф. 16:18). Он же сказал Апостолам: Я с вами во все дни до скончания века (Мф. 28:20). Так как царству Иисуса Христа после кончины настоящего мира не будет конца, то в этих словах говорится о постоянном пребывании Иисуса Христа с Апостолами в настоящей жизни. Но все Апостолы вскоре умерли, а кончина мира и доселе не наступила; очевидно, что Иисус Христос в лице Апостолов, как предстоятелей и членов Церкви, обещал пребывать во все дни до кончины мира с земной Церковью, и в частности с преемниками Апостолов – пастырями Церкви.

В Священном Писании есть прямые указания и на то, что Церковь Христова будет существовать и во время антихриста. Иисус Христос сказал о времени великой скорби: Если бы не сократились те дни, то не спаслась бы никакая плоть: но ради избранных сократятся те дни (Мф. 24:22). Дни великой скорби – время антихристово. Следовательно, избранные будут и во время антихриста и, что особенно важно, переживут это время, пребудут избранными. Апостол Павел предвозвестил, что обольщение антихриста введёт в заблуждение только погибающих, не принявших любви истины для своего спасения, не веровавших истине, возлюбивших неправду (2Сол. 2:8–12). Из этих слов можно догадываться, что тогда будут и принявшие любовь истины, т. е. Иисуса Христа. В Апокалипсисе сказано, что антихристу поклонятся все живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира (13:8). Следовательно, тогда будут и такие люди, которых имена написаны в книге жизни и которые не поклонятся антихристу. В Апокалипсисе же сказано, что даны были жене два крыла большого орла, чтоб она летела в пустыню в своё место от лица змея, и там питалась бы в продолжении времени, времён и полвремени (12:14). Жена – Церковь, как это видно из дальнейших слов (17 стих). Время, времена и полвремя – три с половиной года царствования антихриста, как это показывают изречения книги Даниила (7:25; 12:7, 11) и Апокалипсиса (13:5). Итак, Церковь будет существовать во всё время царствования антихриста, хотя и в пустыне, т. е. тайно, в скрытых местах. И из книги Даниила видно, что и во время антихриста будут чтущие Бога (11:32 – 35) и спасутся записанные в книге (12:1).

Уже эти обетования о непобедимости Церкви, о существовании её и в царствование антихриста, до самой кончины мира и о всегдашнем пребывании с нею Иисуса Христа показывают, что и христианское Богослужение и в частности принесение евхаристической жертвы не прекратятся до скончания века; потому что Иисус Христос пребывает с Церковью как её Глава, Искупитель и Богочеловек, т. е. Своим учением, примером Своей жизни и Своей благодатью, сообщаемой преимущественно в таинствах; но особенно Его присутствие в Церкви, проявляется в Евхаристии, потому что Он Сам сказал: Ядущий Мою плоть и пиющий Мою кровь пребывает во Мне, и Я в нём (Ин. 6:56). Иисус Христос есть Первосвященник во век по чину Мелхиседекову (Пс. 109:4; Евр. 5:6; 6:20; 7:1–3, 17, 21). Пребывая вечно, Он имеет и священство непреходящее. Посему и может всегда спасать приходящих через Него к Богу, будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за них (Евр. 7:24–25) Всегда, не исключая и времени антихристова. А что и во время антихриста будут люди, приходящие через Иисуса Христа к Богу, и будут совершающие и приемлющие Евхаристию, что Евхаристия будет совершаться до самого второго пришествия Христова, это ясно высказал Апостол Павел в другом своём Послании: Всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьёте чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придёт (1Кор. 11:26). Вышеприведённое изречение Апокалипсиса, что при антихристе Церковь, пребывая в пустыне, будет питаться там во все три с половиной года его царствования, показывает, что Церковь не только найдёт там пищу телесную, но будет иметь и пищу духовную. А духовную пищу составляют Слово Божие (Мф. 4:4; Лк. 10:39. 42:11, 28) и Тело и Кровь Христа (Ин. 6:5). В царствование антихриста верующим во Христа и не поклонившимся антихристу трудно будет добывать и телесную пищу, потому что тогда никому нельзя будет ни покупать, ни продавать, кроме того, кто имеет сие начертание, или имя зверя, или число имени его (Откр. 13:17): тем не менее они не останутся без хлеба. Точно также трудно будет иметь им хлеб духовный, потому что антихрист и его приверженцы будут уничтожать книги Священного Писания, будут гнать и мучить проповедников Слова Божия и совершителей христианского Богослужения, будут следить за тем, чтобы нигде не была совершаема Евхаристия. И всё-таки и проповедование Слова Божия не умолкнет, и Богослужение не прекратится, и Евхаристия будет совершаема.

Но если, таким образом, и во время антихриста христианское Богослужение и принесение евхаристической жертвы не прекратятся, то можно ли к этому времени относить окончательное исполнение пророчества о седьминах, когда в нём предвозвещено прекращение жертвы и приношения в половине седьмицы? Не лучше ли в изречении этого пророчества о прекращении жертвы и приношения видеть указание на прекращение только ветхозаветных жертв и приношений?

Нет. Ведь в книге Даниила говорится о прекращения жертвы ещё в 11 и в 12 главах; и там речь идёт, несомненно, о прекращении не ветхозаветных жертв, а новозаветной. Одиннадцатая глава, особенно во второй половине, и вся двенадцатая содержат пророчества об антихристе и его времени, о последних временах мира, а не Ветхого Завета. Правда, в обеих главах говорится собственно о ежедневной жертве, которая у Евреев называлась одним словом הֵסִיר (тамид), приносилась непременно каждый день, два раза, утром и вечером, и была жертвой не частных лиц, а, так сказать, самой скинии, или всего народа. Между тем как в пророчестве о седьминах поставлены слова: зевах, означающее всякие кровавые жертвы, и минха, означающее всякие бескровные приношения. Но, в сущности, одно слово тамид выражает то же, что выражают слова: зевах и минха, оба вместе. Обязательная ежедневная, вечерняя и утренняя жертва состояла из однолетнего непорочного агнца, приносимого во всесожжение, из десятой части ефы лучшей муки, смешанной с четвертью гина елея, и из четверти гина вина, причём, в субботу количество всего этого удваивалось (Исх. 29:38–42; Чис. 28:1–10). Таким образом, слово тамид означало жертву и кровавую и бескровную вместе. Словом тамид называлось также благовонное курение, которое первосвященник обязательно возжигал ежедневно, утром и вечером, на алтаре кадильном (Исх. 30:1–8). Разница между тамид с одной стороны, зевах и минха с другой только та, что тамид означало одну определённую, обязательную, ежедневную и как бы церковную жертву, кровавую и бескровную, а зевах и минха означают всякие вообще жертвы и приношения. Таким образом, хотя бы и не применяли пророчество о седьминах к последней седьмице бытия мира, всё-таки мы находим в книге Даниила предсказания о прекращении жертвы во время антихриста.

Как же согласить предсказания книги Даниила о прекращении жертвы в последнее время бытия мира с учением Писания о том, что евхаристия будет совершаема до второго пришествия Христа?

Мы думаем, что во время антихриста прекратится открытое, беспрепятственное, безопасное, общественное, всенародное принесение бескровной жертвы, а также и таковое же совершение всего вообще христианского Богослужения. О таком прекращении жертвы и предсказано в книге Даниила.

Под прекращением жертвы, может быть, разумеются и самые замыслы антихриста совершенно прекратить принесение её и постоянные усилия его достигнуть этой цели, а также и результаты этих замыслов и усилий. Антихрист, сказано в книге же Даниила, даже возмечтает отменить у святых праздничные времена и закон (7:25). Но хотя святые будут преданы в руку его до времени и времён и полу времени, однако слово „возмечтает” показывает, что он не успеет вполне осуществить своих разрушительных замыслов. Действительно, воссядут судьи и отнимут у него власть губить и истреблять до конца (7:26). Ему не удастся уничтожить все религии, всех людей отторгнуть от Бога и сделать своими последователями и совершенно искоренить совершение евхаристии. Поклонятся ему только погибающие, не написанные в книге жизни. Прочие останутся верны Богу и Христу, будут служить Им, будут приносить и вкушать бескровную жертву. По мере того, как царство антихриста будет расширяться, – не сразу и не без сопротивления подчинятся ему все народы и племена, – число избранных будет сокращаться, потому что антихрист и его приверженцы будут убивать всякого, не поклоняющегося образу зверя (Откр. 13:15); и к концу царствования его, не поклонившихся ему, останется так мало, что Сын человеческий, пришедши, найдёт ли веру на земле (Лк. 18:8)? Но всё-таки немногие избранные останутся (Мф. 24:22). Как в начале христианства, верующие во Христа укрывались от преследования язычников в катакомбах, где и совершали Богослужение и приносили бескровную жертву: так и перед кончиной мира избранные Божии, скрываясь от гонения антихристова в тайных и неприступных местах, будут день и ночь молить Бога об избавлении от врага (Лк. 18:7) и укреплять себя вкушением Тела и Крови Христовых (Откр. 12:14). Ожидая ежечасно смерти, они будут причащаться возможно чаще. И Бог подаст им защиту вскоре (Лк. 18:8): силой их пламенных молитв и ради их избавления от антихриста и сократятся дни этого врага их, дни великой скорби (Мф. 24:22; Лк. 18:7, 8). Таким образом, изречения о прекращении жертвы в последнюю полседьмицу мира означают то, что антихрист возмечтает совершенно искоренить евхаристическую жертву, как и всякое Богослужение, что во всё время своего царствования он будет употреблять все средства для достижения этой цели, и что он почти достигнет её: явное, общественное и торжественное принесение прекратится. А к концу его царствования и тайно совершать Евхаристию и Богослужение будут весьма немногие и притом с препятствиями и опасностями.

Изъясняя пророчество о седьминах по порядку, переходим к истолкованию двух последних изречений этого пророчества, особенно важных и вместе с тем особенно трудных для перевода и понимания: изречения о мерзости запустения (или опустошителя) и изречения о предопределённой и окончательной гибели опустошающего (или опустошённого).

Для нас особенную важность имеет первое из этих изречений, и потому мы обратим на него преимущественное внимание.

В нашем русском Синодском переводе Библии это изречение передано следующим образом: И на крыле святилища будет мерзость запустения. Этот перевод согласен со многими древними и новыми авторитетными переводами этого места; но, подобно им, он не буквален. В еврейском тексте мысль выражена короче и несколько иначе, в следующих словах: מְשֹׁמֵם שִׁקּוּצִים וְעַד־כָּלָה (ве аль кенаф шиккуцим мешомем). Be аль кенаф значит: и на крыле; шиккуцим – мерзости; мешомем – опустошающий. По-видимому, перевести это изречение легко. Тем не менее и буквальные в небуквальные переводы этого изречения до крайности различны.

Так, при буквальных переводах, одни выражение: ве аль кенаф, переводят: и на крыле, другие – и на крылах, третьи – при крылах (при крыле), четвёртые – под крылом, пятые – и на крылатой, при чём разумеется птица, именно – орёл. Слово шиккуцим одни переводят словом мерзости, а другие – родительным падежом того же имени, поставляя его в зависимость от ве аль кенаф, т. е. одни переводят: и на крыле мерзости, а другие – и на крыле мерзостей. Слово мешомем один переводят родительным падежом, поставляя его в зависимость от слова шиккуцим, другие – именительным падежом. Одни переводят его словом запустение, другие полагают, что его можно переводить и словом запустение или словом опустошающий, или опустошитель третьи утверждают, что его до́лжно переводить исключительно словом опустошающий, опустошитель, иные переводят его словом ужасная и т. д.

Всё эти различия есть и в буквальных переводах. Но, кроме того, в них есть ещё другие различия, вносимые отступлением от буквы текста. Почти всё эти различия относятся к выражению: ве аль кенаф. Так, одни переводят его: и на краю, другие – и на верху, третьи – и на верху храма, на маковке или на коньке (высочайший пункт здания) храма, на кровле храма, иные – на криле храма, опять иные – на храме. Некоторые слово храм заменяют словом святилище.

В еврейском тексте рассматриваемого изречения никакого глагола не поставлено. Не ставится он и в буквальных переводах. Но он, конечно, есть, и в подлиннике подразумевается, а в переводах небуквальных прямо ставятся. Но какой именно глагол нужно подразумевать? Переводчики и в этом не сходятся между собой. Одни из них ставят глагол будет, другие – явится или придёт, третьи – станет, четвёртые – ступить, пятые – ляжет.

Мы перечислили только важнейшие различия в переводах рассматриваемого изречения: не упоминаем о менее значительных особенностях разных переводов.

Разнообразие переводов, конечно, происходит от трудностей, которые представляет переводимое изречение. Трудности в настоящем случае двоякого рода: одни заключаются в самом слово-выражении изречения, другие в содержании или в мысли его.

Трудности первого рода, филологические, в том, что в изречении глагол не поставлен, и не известно, какой глагол подразумевается в нём; что грамматическое отношение между словами не определено с твёрдостью и точностью и разными переводчиками и толкователями понимается различно; что каждое из трёх слов изречения имеет много различных значений.

К филологическим трудностям присоединяются ещё большие трудности, заключающиеся в таинственности смысла этого изречения. Нельзя перевести ни одной фразы с какого бы то ни было языка, не уяснивши предварительно её смысла. Хотя бы перевод грамматически и лексически был буквален и точен и вообще удовлетворял бы существенным требованиям как того языка, на котором фраза написана, так и того, на который она переводится, но если переводчик не понимает смысла её, или понимает его смутно, или не уверен в том, что он понимает его точно и полно; то нельзя ручаться ни за точность, ни даже за правильность перевода. В этом случае в буквальном переводе, помимо недостатков, наиболее ему свойственных и особенно часто встречающихся, может не оказаться и того важного достоинства, к достижению которого переводчики буквалисты напрягают свои усилия: полного соответствия перевода подлиннику, точности. Может случиться, что буквальный перевод будет выражать совсем не ту мысль, какая высказана в подлиннике, или в нём не будет выражено никакой определённой мысли. Всё это вполне применимо к изъясняемому нами изречению. Прежде всего, буквальных переводов этого изречения существует несколько; они значительно отличаются один от другого, и нелегко сказать, какой из них есть самый верный в отношении к букве текста. Затем, смысл каждого из буквальных переводов этого речения сам по себе не ясен, не понятен. Кому ни скажете изречения: и на крыле мерзостей опустошающий, или: и на крыле мерзость опустошающего, или замените в этих изречениях слово опустошающий словом запустение, всякий спросит: о чём тут речь? Какой смысл содержится в этих словах? Без сомнения, этот вопрос задаёт себе и каждый переводчик этого изречения и, прежде чем перевести последнее, так или иначе, решает этот вопрос. Таким образом, истолкование этого изречения предшествует его переводу и оказывает влияние на самый перевод. Без сомнения, знающий и опытный толкователь Писания может оказывать существенную помощь переводчику Писания, особенно при переводе изречений трудных для перевода. Таково именно и есть рассматриваемое нами изречение. Но, к сожалению, в настоящем случае толкователь сам находится ещё в большем затруднении, чем переводчик. Какой настоящий и полный смысл этого таинственного и тёмного пророчества, этого в точности и с твёрдостью никто не знает. Изъяснить это изречение гораздо труднее, нежели перевести его. Можно только более или менее приближаться к пониманию истинного смысла его, не имея притом уверенности, какое изъяснение лучше, какое хуже. Понятно, что различных толкований этого изречения ещё больше, чем различных переводов его. Каждому из трёх слов изречения придаётся то одно из собственных, то одно из переносных значений, и таким образом получается чрезвычайное разнообразие толкований. При толковании принимаются в соображение контекст речи, параллельные библейские изречения, общее догматическое учение Церкви, исповедания, секты и вообще того религиозного общества, к которому принадлежит толкователь. Большое влияние на характер и способ толкования оказывают также личные религиозные убеждения и общие взгляды толкователей на книгу Даниила, на пророчество последнего о седьминах и на те исторические события, совершившиеся и имеющие совершиться, которых касается пророчество о седьминах. Наконец, остроумие и оригинальность воззрений толкователей тоже не остаются без влияния на характер и способ изъяснения изречения. А различия в толкованиях вносят различия и в переводы изречения. Под влиянием толкований являются переводы, более или менее отступающие от буквы и допускающие слова и выражения, которым в подлиннике нет соответствия, но которые требуются мыслью, влагаемой переводчиком в изречение. Такие небуквальные переводы, сделанные под влиянием толкования, являются с древнейших времён; появлялись они и после и продолжают выходить и до настоящего времени. Из авторитетных древнейших переводов изъясняемое изречение переведено не буквально у Семидесяти и в Вульгате. В этих, как и во многих иных переводах, например, в переводе Феодотиона, самое важное отступление от буквы текста в том, что слово крыло заменяется словами храм или святилище, или же к слову крыло присоединяется какое-либо одно из этих слов, причём вместе оба эти слова: крыло и храм, или крыло и святилище, выражают одно понятие – или целого храма, или части его.

Так как перевод Семидесяти пользуется высоким церковным, а отчасти и научным авторитетом в Церкви Православной, а Вульгате в церкви Латинской придаётся одинаковое значение с еврейским текстом Ветхого Завета, то естественно, что оба эти перевода оказывали и доселе оказывают огромное влияние на тех переводчиков и толкователей, которые состоят сынами Православной, или Латинской Церкви. Так как, далее, перевод Семидесяти есть древнейший из всех переводов Священного Писания Ветхого Завета, сделан этот перевод с рукописей подлинного текста, написанных за несколько или даже и за много веков до Рождества Христова, сделан тогда, когда Евреи жили ещё в своём отечестве, хорошо знали язык, на котором были написаны их Священные книги, имели храм, в котором, как святыня, хранились Священные книги, имели первосвященников и священников, которые блюли эту святыню от повреждения; то естественно предположить, что Семьдесят переводили с такого еврейского текста, который по букве был ближе к подлинным Писаниям авторов Священных книг, нежели имеющийся у нас текст еврейской Библии. Кроме того, в переводе Семидесяти мы отчасти можем познакомиться с тем пониманием библейского текста, какое имела Ветхозаветная Церковь в третьем веке до Рождества Христова. Правда, что касается до значения пророчеств и духа Писания, то Иудейская Церковь не могла обнимать их с такой ясностью, понимать их так глубоко и широко, как это стало доступно Церкви Христианской; но буквальный смысл библейского текста ветхозаветным людям был понятнее, чем нам. Вот почему перевод Семидесяти, несмотря на свои несовершенства, имеет и научное значение и может оказывать помощь как переводчикам еврейского текста Библии на другие языки, так и толкователям его. Действительно, перевод Семидесяти принимают в соображение и такие учёные, для которых он не имеет церковной важности, которые не придают никакого значения ни авторитету Восточной Церкви, ни авторитету отцов Церкви, ни даже авторитету дровней Вселенской Церкви, – разумеем протестантских учёных.

Хотя Церковь с древнейших времён для книги Даниила приняла перевод Феодотиона, а не Семидесяти, однако влияние перевода Семидесяти и Вульгаты на позднейшие переводы, не исключая самых лучших и новейших, сказалось в переводе изъясняемого нами изречения. Так, в Синодском русском переводе Ветхого Завета, сделанном с текста еврейского, поставлено: и на криле святилища, причём, слово святилища напечатано курсивом – знак, что этого слова в подлиннике нет. Это слово внесено в текст на основании переводов Семидесяти и Феодотиона, или, по крайней мере, соответственно им. У Семидесяти и у Феодотиона поставлено: καὶ ἐπὶ τὸ ἰερόν, и на святилище.

Протоиерей Павский и Архимандрит Макарий (Алтайский миссионер) выражение: ве аль кенаф перевели: и на крыле храма. Образец такого перевода в Вульгате et erit in templo abominatio desolationis. В славянской Библии поставлено: и во святилищи.

Затем, в славянской и русской Синодских Библиях и в переводах Павского и Макария поставлен глагол будет, и даже не обозначен курсивом, между тем как в еврейском тексте никакого глагола не поставлено. Для употребления глагола будет подают пример перевод Семидесяти ³²² и Вульгата. Что глагол в этом изречении должен стоять в будущем времени, это видно из контекста речи: в окружающих изречение предложениях глаголы поставлены в будущем времени. Но что в этом изречении подразумевается именно глагол быть, а не какой-нибудь иной, это можно полагать только с вероятностью. Иные переводчики и толкователи ставят здесь другие глаголы.

Оригинальная особенность перевода Семидесяти в том, что причастие мешомем переведено не единственным числом, а множественным, τῶν ἐρημώοεων. Почему у Семидесяти это слово поставлено во множественном числе, мы не знаем. Эта особенность перевода Семидесяти не нашла подражания в позднейших переводах.

Самое важное отступление от буквы подлинника в древних авторитетных переводах и в тех переводах, которые в рассматриваемом месте подобны им, есть упоминание о храме, или о святилище. Естественно возникает вопрос, как и почему древние переводчики открыли в этом изречении мысль о храме или о святилище, тогда как в подлиннике говорится о крыле? Решение этого вопроса важно для уяснения смысла рассматриваемого изречения.

Еврейское слово כְּנַף (канаф) значит крыло, т. е. птичье крыло. Но как в других языках, например, в русском, так и в еврейском это слово имеет много несобственных значений, из которых иные очень далеки от понятия птичьего крыла. Так, в Ветхом Завете говорится образно о крыльях утренней зари (Пс. 138:9), о крыльях ветра (Пс. 17:1; 103:3), о крыльях как покрове (Пс. 16:8). Во всех этих местах употреблено слово канаф, во множественном числе. От понятия о распростёртых крыльях слову канаф придано значение края, оконечности какого либо предмета; отсюда словом канаф обозначаются: крыло или фланг войска (Ис. 8:8), край верхней одежды (1Цар. 24:5, 12), край одеяла (Иез. 10:8) и самое одеяло (Руф. 3:9), край или граница земли (Ис. 24:16), края или границы земли (Иов 38:13; Иез. 7:2). В русском языке крылом, кроме многих других предметов, называется боковая, второстепенная пристройка к краю главного корпуса здания. Такого рода пристройки были и при Иерусалимском храме и, по-видимому, носили название крыла, как можно догадываться на основании повествования Матфея и Луки об искушении Иисуса Христа дьяволом: Берёт Его дьявол в святой город и поставляет Ею на крыле храма, ἔστησεν αὐτὸν ἐπὶ τὸ πτερύγιον τοῦ ἱεροῦ (Мф. 4:5; ср. Лк. 4:9). Будем ли мы разуметь под πτερύγιον (крылом) маковку или высочайший пункт храма, как думают некоторые, или допустим, что Евангелисты этим названием обозначали какую-то боковую пристройку или часть храма, хотя имеющую основание на земле, но высоко возносящуюся своей кровлей или верхом. Несомненно, во всяком случае, то, что Евангелисты этим словом назвали какую-то часть храма. Для нас не особенно важно знать, какую именно часть храма Евангелисты называют крылом, а важно то, что крылом они называют часть храма. Впрочем, несомненно, что часть эта находилась или на высоте храма, или, по крайней мере, верх этой части находился столь далеко от поверхности земли, что броситься с него на землю, значило убиться до смерти. Но если Евангелисты какую-то часть храма называют особым термином по-гречески, то быть не может, чтобы она не имела особого названия на еврейском языке. Весьма возможно, что в рассматриваемом изречении книги Даниила словом канаф именно и называется та часть храма, неизвестная нам в точности, которую Евангелисты по-гречески назвали πτερύγιον. Почему не допустить, что в этом изречении мы имеем единственное место в Библии, в котором эта часть храма обозначена словом канаф? Конечно, мы можем это только предполагать, хотя и со значительной вероятностью: ведь Иерусалимский храм был разрушен почти за две тысячи лет до наших дней. Но совсем в ином положении находились Семьдесят переводчиков: в их время храм ещё существовал, и они могли отлично знать все части его и названия их. Для нас ве иль кенаф – тёмное изречение, а для них оно могло быть совершенно ясно. Они сразу и без колебания могли видеть, что в этом изречении у Даниила говорится о части храма, называемой крылом, а не о каком-нибудь ином крыле.

Но спрашивается, почему же Семьдесят перевели: καὶ ἐπὶ τὸ ἰερόν, на святилище, а не перевели: καὶ ἐπὶ τὸ πτερύγιον τοῦ ἰερόν, и на крыле святилища? Потому, что смысл всего пророчества указывает на осквернение храма, – не одной какой-либо его части, а всего храма. О части говорится вместо целого. Be аль кенаф может значить: на храме, на крыше храма, на высоте или на верху храма, на высшем пункте храма. Мысль та, что мерзость запустения, находясь на высоте храма, будет венцом его, будет господствовать над ним, подобно тому, как статуи, поставленные над фронтоном или на краях кровли здания, господствуют над последним. Так как в Ветхом Завете идолы и другие принадлежности и действия языческого культа назывались мерзостью, то в рассматриваемом месте весьма удобно видеть указание на идолов, которые будут поставлены на кровле, на самых видных местах храма, и таким образом будут как бы попирать его и всем проходящим давать знать, что этот храм уже не есть храм Божий, а находится в распоряжении враждебной Богу силы.

Замечательно, что в объясняемом изречении указание на святилище или храм находят даже такие переводчики, для которых всего дороже еврейский текст и которые на нём только и основываются. Так, у нас есть „Священные книги Ветхого Завета, переведённые с еврейского текста для употребления Евреям. Вена. Издание Рейхарда. 1877”. Здесь объясняемое нами место переведено следующим образом: и на верху святилища будет мерзость запустения.

Мы не можем, однако, умолчать о недостатках, которые гебраисты замечают в переводе объясняемого изречения у Семидесяти и в Вульгате. Вот как говорит об этих переводах Михаэлис: „По-видимому, их переводу благоприятствует то, что Сам Христос истолковал слова именно в допускаемом ими смысле (Мф. 24:15; Мк. 13:14). Но между тем как Христос указал скорее на мысль пророческих слов, чем привёл самые слова, упомянутые переводчики, напротив, так как они обязаны были выразить слова не меньше, чем смысл, оказались в передаче слов менее старательными. Они не только слово канаф, которое они передали словом храм, приняли за независящее слово, между тем как оно поставлено в состоянии сопряжения и посему согласуется со следующим словом шиккуцим, управляя им: но и наоборот, слово шиккуцим, несмотря на то, что оно находится в состоянии независимости, перевели так, как будто бы оно было в состояли сопряжения”. Согласно этим требованиям конструкции речи сам Михаэлис перевёл изречение так: И на крыле мерзостей будет опустошающий ³²³ .

Иные переводчики не решаются ставить в своих переводах этого места слово святилище, или слово храм, причём, одни из них, тем не менее подразумевают его, а другие совсем не усматривают в этом изречении указания на храм, или святилище.

Из древних переводов таков перевод Сирский, как это видно из латинской интерпретации его в полиглоте и из толкования на книгу Даниила Ефрема Сирина, пользовавшегося Сирским переводом. В полиглоте имеется следующий латинский перевод с Сирского перевода: denique super extremitates ahominationis incumbet vastitas ³²⁴ , т. e. наконец на краях (или крыльях, или концах) мерзости ляжет запустение. Не ясно, какую мысль переводчики соединяли с этим изречением. Сходен с этим переводом латинский перевод этого изречения в толковании Ефрема Сирина на книгу пророка Даниила. „Et super alas abominationis desolatio, и на крыльях мерзости запустение. Ибо, объясняет это изречение Ефрем, Римляне внесут в храм орла и поместят там изображение своего императора. Это и есть то, о чём сказано: Когда увидите мерзостное изображение, о чём сказано через Даниила пророка (Cum videritis abominabilem signum dictum per Danielem Prophetam” ³²⁵ . Характерная особенность Сирского перевода в том, что слово мерзость поставлено в ближайшую связь со словом крылья, в родительном падеже, зависящем от слова крылья, а слово запустение поставлено в именительном падеже и есть подлежащее. Напротив, в прочих древних переводах и в новых слово мерзость поставляется в именительном падеже, слово запустение в родительном, в зависимости от слова мерзость, а слово на крыле (или на крыльях) принимается за обстоятельство места для обоих этих слов, и в зависимость от него слово мерзость не поставляется. Схема Сирского перевода: запустение на крылах мерзости; схема прочих переводов: мерзость запустения на криле (или на храме). – Другая особенность Сирского перевода, принадлежащая, впрочем, не ему одному, заключается в том, что еврейское слово канаф переводится не единственным числом, а множественным ³²⁶ . Обе эти особенности Сирского перевода, равно как и толкование Ефрема Сирина на это место, показывают, что переводчики на сирский язык Священного Писания в рассматриваемом изречении под словом мерзость разумели нечто мерзкое, имеющее крылья и производящее или приносящее с собой запустение, или же служащее знаком запустения.

В переводах новых сходно с Сирским переводом передано это изречение в английской Библии, напечатанной в 1886 г. в Оксфорде. В основание этого издания Библии положен перевод её с подлинных текстов 1611 г., но сличённый со многими древними авторитетными переводами, пересмотренный и снабжённый вариантами. В этой Библии рассматриваемое изречение переведено так: and upon the wing of abominations shall come one that makes desolate, т. e. и на крыле мерзости придёт опустошитель; а на поле поставлено: Upon the pinnacle of abominations shall be et caet., т. e. на верху мерзости и т. д. Подобным же образом переводит это изречение немецкий гебраист Гезений: Und auf des Gräuels Schwinge (kommt, erscheint) der Verwüster. denn der Feind der Gottesgemeinde wird auf Flügeln des Götzengreuels getragen gedacht, wie etwa Jahve auf den Cherubim, т. е. и на крыльях мерзости (придёт, явится) опустошитель, потому что враг Церкви представляется носимым на крыльях мерзостного идола, подобно тому, как Иегова бывает носим Херувимами.

Из других переводов нового времени, в которых это изречение передано буквально, отметим следующие. Перевод Лютера: und bei den Flügeln werden stehen Gräuel der Verwüstung ³²⁷ , т. e. и при крыльях будут стоять мерзости запустения. Какие понятия соединял Лютер со словами: Flügeln и Gräuel, и вообще, как он понимал это изречение, мы не знаем. В Берленбургской Библии переведено: Über den abscheulichen Flügeln wird ein Verwester kommen ³²⁸ , т. e. на отвратительном крыле явится опустошитель.

Различны переводы изречения о мерзости запустения; но ещё более разнообразны толкования этого места. Хр. Б. Михаэлис, перечисливши старинные изъяснения этого речения, продолжает: „А у новых толковников почти столько же умов (мнений), сколько голов” (Recentiorum vero interpretum tot fere sententiae, quot capita sunt) ³²⁹ . После Михаэлиса до настоящего времени число толкователей этого изречения чрезвычайно умножилось. Но с умножением толкователей только усилилось разногласие, так что и к новым и новейшим толковникам вполне применимы слова Михаэлиса. Как всё изречение о мерзости запустения, так и каждое слово его, равно как и отношения между словами истолковываются чрезвычайно различно.

Прежде всего, крайне разнообразно изъясняется выражение: ве аль кенаф, и на крыле.

Одни, как Свида, Гезихий и многие другие толкователи, придают слову канаф значение высшего пункта храма Иерусалимского, верха кровли, общее – верха храма, или святилища. Отсюда выражение ве аль кенаф будет значить: на верху храма, или просто: на храме. Это толкование основывают главным образом на том, что Евангелисты Матфей (4:5) и Лука (4:9) словом πτερύγιον назвали высокую часть храма Иерусалимского, что πτερύγιον есть то же, что ἀκρωτήριον, т. е. означает высшую выдающуюся часть здания, в настоящем случае – храма.

Против такого толкования делают возражения. Говорят, у Евангелистов сказано: πτερύγιον τοῦ ἱερόῦ, а не τοῦ ναοῦ, крыло святилища, а не храма; а это показывает, что у них речь не о крыше, или маковке храма, а о крыле, или боковой пристройке к святилищу. – Указывают ещё на то, что и греческое πτερύγιον и еврейское канаф означают крайние или выдающиеся пункты вбок, в ширину, а не вверх ³³⁰ .

Оба эти возражения Кейля справедливы. Тем не менее они не ниспровергают толкования, а только побуждают несколько изменить его. Пусть πτερύγιον означает не маковку храма, а боковую пристройку при нём; но когда сказано: ἐπὶ τὸ πτερύγιον , то этим указывается на верх этой части или пристройки храма. Пусть и канаф означает не кровлю храма, или высший пункт её, а боковую пристройку при храме; но раз сказано: ве аль кенаф, этим указано на верх её. Да и не важно, как мы уже говорили, знать, о какой части храма говорится у Даниила: важно решить вопрос, есть ли в его изречении указание на храм, или нет.

Иные, например Геферник, против обсуждаемого толкования выставляют то возражение, что в слове канаф не заключается никакого указания на храм; потому что из еврейской древности не известно ни одного другого примера употребления слова канаф в этом значении. Хотя это значение и явилось в позднейшее время в применении к Иродову храму, но тут своим происхождением оно обязано, быть может, греческому словоупотреблению ³³¹ .

Против этого возражения до́лжно заметить, что если бы в другом месте Ветхого Завета какая-либо часть храма называлась канаф, то в таком случае не могло бы быть никакого сомнения относительно значения канаф в рассматриваемом изречении. К сожалению, такого употребления слова канаф в Ветхом Завете не встречается, и потому-то в слове канаф в изъясняемом изречении одни находят указание на храм, другие не находят. При этом первые хотя и не могут в подтверждение своего толкования привести доводов решительных, бесспорных и неопровержимых; но косвенные доказательства в его пользу всё-таки имеются. Это толкование не есть ни бесспорное, ни единственное, но его можно признать наилучшим, и оно есть самое распространённое.

Другие толкователи хотя и находят в изъясняемом изречении указание на храм, но указание косвенное. По их мнению, словом канаф означается не какая-либо часть храма, а римский орёл, которого завоеватели Иерусалима внесли в храм Иерусалимский. Это – толкование Ефрема Сирина.

По мнению третьих, например Геферника, „канаф означает extremitas regionis, самый крайний пункт, часть страны или места, и выражение аль кенаф шиккуцим значит – на самой крайней высоте мерзость, т. е. на самом высоком месте, где будут совершаться мерзости. Но в Иерусалиме высочайшим пунктом был храм, и на него-то именно и указывает это выражение” ³³² . Действительно, канаф как в единственном, так и во множественном числе, в некоторых местах Ветхого Завета означает края или последние пределы земли (Иов 37:3; 38:13; Ис. 11:12; 24:16; Иез. 7:2). Но не следует забывать, что в этих местах выражениями: кенаф гаарец (край земли) и канфот гаарец (края земли), означаются крайние пункты широты, или долготы, вообще концы или края горизонтальной поверхности. Крайней же точки высоты, вершины какого-либо предмета слово канаф не означает. И это по той причине, что переносные значения слова канаф: край или края земли, края покрывала и т. п., взяты с образа птицы, распростирающей свои крылья; а птицы распростирают крылья вширь, а не ввысь.

Несколько похоже на толкование Геферника изъяснение Генгстенберга. Всё изречение он переводит так: „И на верх мерзости придёт (ступит) опустошитель”. Слово канаф – крыло он понимает, как образное обозначение верха, вершины. Мерзостное крыло или крыло мерзости, по мнению Генгстенберга, означает „верх храма, настолько осквернённого мерзостью, что он уже не заслуживает более имени храма Божия, но имя идольского храма... А что опустошитель будет наверху храма, или придёт на верх храма, это, – говорит Генгстенберг, – мы понимаем, как обозначение полнейшего разрушения его, насколько овладение высочайшей частью предполагает предварительное обладание всем остальным” ³³³ . Раскрывая и обосновывая своё толкование, Генгстенберг утверждает, что храм был мерзостно осквернён нечестием Иудеев и за это разрушен ³³⁴ .

Это мнение не новое. Его привёл, но не как собственное мнение, Христиан Бенедикт Михаэлис в следующих словах: „На крыле мерзостей, т. е. на храм, сделавшемся для Бога омерзительным из-за нечестивых людей, которые осквернили его (храм) своими злодеяниями и богохульством, будет опустошитель, римское войско, или народ грядущего вождя (стих. 26)” ³³⁵ .

Против этого изъяснения до́лжно сказать, что канаф само по себе не означает вершины, или верха предметов.

Мнение Генгстенберга несколько видоизменяет Оберлен. Он также в слове ве аль кенаф находим указание на верх, но только не храма, а мерзости Израиля, осквернившей храм. Согласовывая слово мешомем с кенаф, признавая его определением к слову кенаф, Оберлен переводит рассматриваемое изречение следующим образом: И по причине верха мерзостей, производящего опустошение. Под верхом мерзостей Оберлен разумеет крайнюю или высшую степень мерзости, допущенной Израилем, которая влечёт за собой опустошение, потому что она и сама по себе есть запустение. По мнению Оберлена, „Богослужение народа, который по своему неверию умертвил помазанника Господня и который после этого всё более и более коснел в своём самооправдании и жестокосердии, было идолослужением; народ, который так согрешил против Всесвятейшего, исполнен шиккуцим, мерзостей”. „После умерщвления мессии, – продолжает Оберлен, – мерзости всё более и более умножались, до тех пор, пока они, незадолго до разрушения Иерусалима, не достигли своего верха в осквернении храма зилотами ³³⁶ , которое и имел всего более в виду Иисус Христос в своём пророчестве ³³⁷ и о котором Иосиф ³³⁸ , с явным намёком на наш стих, говорит: „Они считали близким к исполнению предсказание о своём отечестве; ибо было одно древнее предсказание, что город будет завоёван и святилище будет сожжено после войны тогда, когда возгорится междоусобица, храм Божий осквернят руки своего же народа. Этому предсказанию зилоты верили, и, тем не менее сами сделались орудиями исполнения его” ³³⁹ . Выражение в принятом тексте LXX ἐπὶ τὸ ἱερὸν, которое Иисус точнее объясняет словами: ἐν τόπῳ ἀγίοῳ, основывается, как это видно из выразительного параллельного места у Марка (13:14): ὅπον οὐ δεῖ, не в слове кенаф, – для этого и случайная аналогия со словом πτερύγιον (Мф. 4:5) также не даёт достаточного основания, – но в слове шиккуцим, которое означает не вообще мерзость, но мерзость религиозную, предметы, оскверняющие святилище ³⁴⁰ .

И это мнение не новое. Такое же по существу мнение приводит Хр. Бенед. Михаэлис, говоря, что именем крыла обозначается „отряд или множество людей, совершающих мерзкое, каковыми были Иудеи перед разрушением города” ³⁴¹ .

Против этого толкования имеет силу то самое, что сказано было по поводу толкования Геферника и Генгстенберга.

Слово канаф само по себе не может означать храма в том смысле, что он находится на самом высоком месте в Иерусалиме; не означает оно, – опять-таки взятое само по себе, – и верхушки храма, осквернённого мерзостью; не означает оно, наконец, и высочайшей степени злочестия Иудеев, которыми храм был осквернён. Эти три мнения о значении слова канаф Геферника, Генгстенберга и Оберлена не имеют достаточной опоры в филологии, не имеют основания в тех значениях слова канаф, которые встречаются в разных книгах Ветхого Завета.

Разумели ещё под именем крыла весь храм Иерусалимский потому, что Иудеи надеялись, что он будет для них покровом и поэтому представляли его наподобие крыла. Об этом мнении упоминает вскользь X. Б. Михаэлис ³⁴² . Оно, по-видимому, довольно правдоподобно. Христианская Церковь при общественном Богослужении молит Бога, чтобы Он покрыл христиан кровом крылу Своею. Это образное выражение взято из молитвы царя Давида, который просил Бога: в тени крыл Твоих укрой меня (Пс. 16:8). Это изречение показывает, что Иудеи покровительство Божие, действительно, представляли образно в виде осенения крылами. Нет ничего удивительного, что Иудеи и храму, как жилищу покровительствовавшего им Бога, могли придавать образное значение крыл, которыми птица покрывает своих птенцов и таким способом защищает их от непогоды, холода и от врагов. Но из Писания не видно, чтобы Иудеи называли свой храм крылом. Точно также ничем нельзя доказать, что Архангел Гавриил назвал крылом именно храм в значении покровительствующей Иудейскому народу святыни.

Обзор всех этих мнений показывает, что толкователи в рассматриваемом месте книги Даниила находят указание на храм Иерусалимский, но только или прикровенное, или косвенное. Указание на храм одни из них, большинство, находят в слове: и на крыле, другие, немногие, в слове: мерзость. Первые под крылом разумеют: или римского орла, изображённого на воинских знамёнах и внесённого завоевателями Иудеи в храм Иерусалимский, чем означалось попрание святыни язычниками; или орла, как идольской птицы, символа языческого бога Юпитера, причём внесение его в храм означало идольское осквернение храма; или самый храм, как покровителя Иудейского народа; или храм же, но как занимающий высочайшее, господствующее над городом положение в Иерусалиме; или храм, как осквернённый злодейством Иудейского народа, дошедшим до высочайшей степени, до такой высоты, до какой только может возноситься человеческое нечестие; или же разумеют не весь храм, а только верх его, выдающуюся вверх часть храма, причём, подразумевается, часть метафорически указана вместо целого.

Вторые утверждают, что слово шиккуцим означает не всякую вообще мерзость, а только мерзость в отношении к религии и к святыне, частнее – к храму.

Но были и теперь есть и такие толкователи, которые ни в слове: и на крыле, ни во всём вообще рассматриваемом изречении не находили никакого указания на храм и изъясняли это изречение совсем иначе, нежели вышеприведённые толковники.

Так, Зостман в своём Комментарии на пророчество Даниила о седьминах ³⁴³ даёт следующее изъяснение рассматриваемого изречения. Крыло он отождествляет с крылатой, т. е. с птицей, и переводит изречение так: и вместе с мерзостной птицей (или: под мерзостной птицей) будет опустошитель. Под опустошителем же он разумеет римское войско, на что указывает контекст и что подтверждает Христос, говоря: Когда увидите Иерусалим, окружённый войсками, тогда знайте, что приблизилось запустение его (Лк. 21:20), о чём и Матфей и Марк сказали: Когда увидите мерзость запустения. Птица, по мнению Зостмана, означает орла, под изображением которого (на знамёнах) Римляне сражались. Названа она мерзостной по причине идольского служения, которое оказывали ей воины. Смысл изречения тот, что под знамёнами с изображениями орлов придёт, для опустошения Иерусалима, римское войско ³⁴⁴ .

Недостаток этого толкования в отступлениях от буквы пророчества: предлог на произвольно заменяется противоположным ему по значению предлогом под; вместо крыла ставится орёл.

Известный составитель Еврейско-немецкого лексикона и Еврейской грамматики Гезений полагает, что в рассматриваемом изречении разумеются крылья мерзостного идола, на которых будет переносим антихрист. Мнение остроумное. Оно, хотя и не в применении к этому именно изречению, за много веков до Гезения было высказано Св. Ефремом Сирином. Нет ничего невероятного в том, что антихрист не только будет носим на крыльях, но просто будет летать на крыльях. Уже и в настоящее время астронавтика (наука о воздухоплавании) ушла столь далеко вперёд, что изобретение хороших воздухоплавательных снарядов можно ожидать в недалёком будущем (плохие воздухоплавательные снаряды уже и теперь есть). Но что именно в рассматриваемом изречении говорится о летании антихриста на крыльях, или о том, что он будет переносим на крыльях какого-то предмета, это одна догадка. Основание для этой догадки только одно: не только нет препятствий, а есть даже и основания в этом изречении находить указание на антихриста. Со своей стороны мы хотя и не отвергаем прямо этой догадки, но и не придаём ей научной важности. Она остроумна, но не имеет научной обоснованности и твёрдости.

Но главное возражение против этой догадки может быть то, что нет крайней необходимости прибегать к ней и предпочитать её широко распространённое и не неосновательное мнение, что в рассматриваемом изречении есть указание на храм. Это мнение основывается на связи речи, разумеем слова о прекращении жертвы и приношения. Далее, это мнение сильно подкрепляется параллельными изречениями из самой же книги Даниила (11и 12:11) и из Евангелия Матфея (24:15) и Марка (13:14). В Евангелиях, со ссылкой на Даниила, прямо говорится о мерзости запустения, как стоящей на святом месте, или где не до́лжно. Затем, это мнение подтверждается повествованием Евангелистов Матвея и Луки об искушении Иисуса Христа в пустыне дьяволом. Несомненно, что они греческим словом πτερύγιον назвали какую-то часть храма Иерусалимского, как это видно из прибавленного к этому слову определительного слова τοῦ ἱερόῦ. Если они назвали эту часть храма по-гречески крылом, то естественно допустить, что она имела название и на еврейском языке и что по-еврейски она называлась однозначащим с πτερύγιον словом канаф. Быть может, как πτερύγιον, так и канаф не содержит в себе понятия о верхе, кровле, вершине и вообще о высшем пункте чего бы то ни было; но вполне возможно такое понятие находить в выражении ве иль кенаф – и на крыле, на крыльях. Птица поднимается на воздух и парит на ужасающей высоте на крыльях, при помощи крыльев, и с выражением: на крыльях, несомненно, соединяется представление о подъёме вверх, о пребывании в воздухе, выше поверхности земли. Наконец, находить в рассматриваемом изречении указание на храм побуждает авторитетный перевод Семидесяти ³⁴⁵ .

Кроме различия в понимании выражения: и на крыле, разности в толкованиях рассматриваемого места происходят ещё от того, в каком грамматическом отношении переводчики и толкователи ставят это выражение к двум следующим за ним словам.

Так, в Сирском переводе слово шиккуцим (мерзости) принято за родительный падеж, зависящий от слов ве аль кенаф (и на крыле). Кейль, следуя Рейхелю, Эбрарду, Клифоту и Кранихфельду, поставляет слово шиккуцим именно в такую ближайшую связь с выражением ве аль кенаф. По его мнению, нельзя понимать это место иначе, как приписывая крыло тому предмету, который означен словом шиккуцим. Шиккуцим, разъясняет он, означает не дела мерзостные, а предметы, возбуждающие чувство омерзения, и постоянно употребляется для обозначения идолов, идольских жертв и прочих идольских мерзостей. Не препятствует, по его мнению, находить между этими словами самую тесную связь то обстоятельство, что одно из них поставлено в единственном, а другое – во множественном числе, так как слово канаф, и в собственном, и в фигуральном значении, часто в единственном числе имеет значение множественного ³⁴⁶ . Своё объяснение Кейль оканчивает следующими словами Клифота: „В нашем месте приписываются крылья шиккуцим, т. е. идольству с его мерзостями, потому, что оно будет той силой, которая воздвигнет губителя и опустошителя, которая будет носить и переносить его по земле для опустошения” ³⁴⁷ . Таким образом, Клифот и Кейль придают слову крыло, крылья фигуральное значение. Опустошитель будет носим на крыле мерзости, это значит, что она поднимет его, возвысит его, даст ему силу и будет переносить его с места на место для того, чтобы повсюду всё опустошать. При этом под опустошителем разумеется антихрист, под мерзостью – всё идольское, под крылом – сила идольства, которая даст возможность опустошителю возвыситься и действовать в разных местах.

Другие толкователи, как например Гезений, разумея под опустошителем антихриста, понимают слова: и на крыле мерзости, буквально, видят в них указание не на силу идольства, а на крылатого идола, на котором, как на колеснице, или на троне, антихрист будет переносим с места на место.

Наконец, иные в словах: и на крыле мерзости, находят указание на идольскую птицу, именно, на орла Юпитера или Зевса. Кейль говорит, что это толкование И. Д. Михаэлиса, повторённое в наше время Гофманом, не заслуживает серьёзного опровержения ³⁴⁸ .

Эти мнения об отношении выражения и на крыле к слову мерзости и связанные с ними изъяснения всего изречения заслуживают следующих замечаний.

Во-первых, в грамматическом строе речи подлинника нет препятствий признать слово шиккуцим родительным падежом, зависящим от выражения ве аль кенаф. Но, с другой стороны, нет препятствия полагать слово шиккуцим в именительном падеже и относить выражение ве аль кенаф, как обстоятельство места, к обоим следующим словам, а не поставлять его в особую тесную связь с одним словом шиккуцим. И большинство переводчиков и толкователей считают шиккуцим за именительный, а не за родительный падеж.

Во-вторых, в слове мешомем (опустошающий, опустошитель, или же запустение, опустошение) справедливо видеть указание на антихриста, о чём подробнее скажем дальше.

В-третьих, в выражении: и на крыле мерзости, нельзя находить указание на идолослужение, как силу, имеющую возвысить антихриста. Нет ни одного места в Св. Писании, которое подтверждало бы это толкование. В Писании есть даже указания на упадок языческого идолослужения в последние времена. Припомним предсказание Иисуса Христа о проповедовании в последние времена Евангелия Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам (Мф. 24:14). В Писании же и у некоторых отцов Церкви есть свидетельства о том, что сам антихрист не только не будет поощрять служение языческим богам, но и будет искоренять его, как и служение истинному Богу. Силу антихристу даст не идолослужение, а упадок нравственности и богоотступление.

В-четвёртых, в рассматриваемых словах можно находить намёк на крылатого идола, как трона и колесницы антихриста; но, как мы сказали, это изъяснение есть только остроумная догадка.

Наконец, попытка применения обсуждаемых слов к римскому орлу, поставленному в храме Иерусалимском и осквернявшему его, нам не представляется совсем не стоящей внимания, какой она кажется Кейлю: это толкование не хуже многих других. Смысл всего изречения при этом толковании тот, что на крылах римского, мерзкого для Иудеев, орла в Иудею и святыню её будет внесено опустошение. Действительно, римское владычество, символом которого был орёл, опустошило и разрушило Иудею как политическое царство, и целый народ, объединённый верой в истинного Бога, рассеяло по лицу земли, а святыню его – храм Иерусалимский – осквернило и уничтожило.

Во всяком случае, как редки переводы, в которых слово шиккуцим поставляется в ближайшую зависимость от выражения ве аль кенаф, так и применённые к этим переводам изъяснения рассматриваемого изречения высказываются и одобряются только немногими богословами. В большинстве переводов и большинством толкователей слово шиккуцим поставляется в тесной связи со словом мешомем, а слова ве аль кенаф принимаются за обстоятельство места к обоим этим словам, связанным вместе. Соответственно такому взаимоотношению слов они и изъясняются иначе, нежели при том построении речи, которое мы только что рассмотрели.

Правда, Кейль совсем отрицает существование близкой связи слова мешомем со словом шиккуцим, по причине различия в числе. По его мнению, мешомем, поставленное в единственном числе, не может, в значении прилагательного, быть согласовано с множественной формой шиккуцим. Он полагает, что мешомем в этом изречении есть субъект, подлежащее, и означает то самое лицо, которое выше, в стихе 26, названо нагид, вождь, князь. Такому пониманию, объясняет Кейль, не может служить препятствием отсутствие члена при мешомем, потому что мешомем есть причастие и может быть понимаемо и как причастие. Всё изречение, по мнению Кейля, может быть выражено так: „на крыльях мерзостей придёт он – опустошающий” ³⁴⁹ . Однако гебраисты, даже из тех, которые придерживаются буквы, не очень следуют подобным соображениям. Так, протоиерей Павский слова: шиккуцим мешомем, передал словами: ужасная мерзость ³⁵⁰ . Пусть это перевод исключительный; но зато постоянно переводят первое слово существительным в именительном падеже, а второе существительным или прилагательным в родительном падеже, поставляемом в зависимости от первого слова, т. е. первое слово признают определяемым, а второе определяющим. Так, у Семидесяти: βδέλυγμα τῶν ἐρημώσοεων, в Вульгате: abominatio desolationis, в русском Синодском переводе: мерзость запустения; то же и во многих других переводах. Не будет большой разницы, если поставить вместо запустения слово: опустошающего, или: опустошителя. Таким образом, знатоки еврейского языка без колебания поставляют слова шиккуцим и мешомем в близкую связь определяемого и определяющего ³⁵¹ . Это – связь предмета с тем, что принадлежит ему, или с тем, что он производит. О мерзости говорится, чья она: она – мерзость опустошающего, опустошителя и губителя. Можно допустить, что слово мешомем, означая принадлежность, указывает, вместе с тем на качество мерзости. Оно показывает, что свойство этой мерзости – производить опустошения, что она или сама опустошает, или неизбежно ведёт к запустению; лучше сказать: она и сама опустошает и навлекает опустошение, разрушение, погибель.

Но какое из двух понятий, заключающихся в этих двух словах, есть понятие основное, главное, понятие ли мерзости, или понятие запустения?

И этот вопрос решается различно.

Известный протестантский толкователь Священного Писания Нового Завета Мейер, как в изречении Иисуса Христа о мерзости запустения, так и в подобных же изречениях книги Даниила, а также и в соответственных речениях Первой Маккавейской книги (1:54; 6:7), главным понятием признаёт запустение. Изъясняя Евангельское изречение: τὸ βδέλυγμα τῆς ἐρημώσεως, мерзость запустения, он говорит: „родительный падеж означает то, в чём собственно состоит мерзость (βδέλυγμα) и такой именно изображается; так что представление: „омерзительное запустение”, выражено вместе с самостоятельным обозначением качественного характера. Также и у Даниила ἐρήμωσις есть главное понятие” ³⁵² . Таким образом, по мнению Мейера, в Евангелиях и в книге пророка Даниила говорится собственно и преимущественно о запустении, а слово мерзость только определяет качество и силу запустения, – говорится о запустении ужасном, отвратительном, возбуждающем чувство омерзения.

Но такое понимание слов о мерзости запустения не правильно. Оно не только не может быть оправдано составом и смыслом изречений о мерзости запустения, но и находит в них довольно явное опровержение. Так, Иисус Христос, ссылаясь на Даниила, говорит о мерзости запустения, стоящей на святом месте. Мерзостное, как и всякое вообще, запустение неудобно назвать стоящим. Если бы в этих словах была мысль о разрушении или о запустении святого места, то тогда было бы сказано, что оно будет лежать в развалинах, покроется развалинами, запустеет и т. п. Но когда мерзость запустения называется стоящей и когда, притом, это последнее слово относится к слову мерзость, а не к слову запустения, то этим, с одной стороны, мерзость представляется как нечто действующее, чего развалинам приписать нельзя, а с другой, центр тяжести речи полагается в мерзости, и она является главным понятием, а не второстепенным, по отношению к понятию разрушения.

Далее, по свидетельству книги Даниила (11:31), войско презренного царя поставит мерзость запустения. Из связи речи можно выводить, что здесь речь о поставлении мерзости запустения в храме, на жертвеннике. Так, действительно, и было. „Презренный” – Антиох Епифан. По свидетельству Первой Маккавейской книги (1:54), согласно его повелению, устроили на жертвеннике мерзость запустения. О запустении нельзя сказать: устроили. Притом же, как видно из дальнейшей речи этой книги, жертвенник не был разрушен, а только осквернён (4:38, 45). Осквернение же состояло в принесении идольских жертв (1:41–59 и 2Мак. 6:1–5).

Также и в 12 главе книги Даниила (стих 11) говорится о поставлении мерзости запустения, а этим опять даётся знать, что в этой книге мерзость запустения означает не развалины и не запустение мерзкое, или вызывающее отвращение, а нечто особое от запустения, хотя и связанное с запустением, и что понятие мерзости есть главное и основное, а понятие запустения второстепенное. Во всех этих местах речь не о запустении мерзостном, а о мерзости, производящей запустение, или ведущей к запустению, или же о мерзости опустошителя.

Но изречения о мерзости запустения у двух Евангелистов, в 11 и в 12 главах книги Даниила и в Первой Маккавейской книге совершенно аналогичны с изречением о мерзости запустения в 9 главе книги Даниила; а потому нет никаких оснований в этом изречении находить совсем иной смысл, нежели в тех.

Что же нужно разуметь под мерзостью, производящей запустение, или под мерзостью опустошающего? Кто – опустошитель? Что означает мерзость? в чём состоит производимое ею опустошение?

Из книги Даниила и из Маккавейских книг известно, что мерзость запустения была в Иерусалимском храме во время гонения на Иудею Антиоха Епифана; из книги же Даниила и из Евангелий видно, что мерзость запустения, стоящая на святом месте, или где не должно, имела явиться опять, во времена будущие по отношению ко времени земной жизни Иисуса Христа. Затем из святоотеческой и прочей богословской литературы нам известно, что мерзость запустения богословы разных веков находили в гонении Антиоха Епифана, или же в безнравственном, богопротивном и политически-несчастном состоянии Иудейского народа после совершённого Иудеями христоубийства. А иные считали мерзостью запустения или статуи римских императоров Калигулы и Тита, которые были вносимы в Иерусалимский храм, и конную статую императора Адреана, поставленную на развалинах храма; или римских орлов и другие языческие изображения, которые были внесены в храм Пилатом, а при завоевании Иерусалима – воинами Тита; или римские войска, вторгнувшиеся в Иудею, потом в Иерусалим и, наконец, в храм, опустошившие Иудею, разорившие и осквернившие священный город и святыню его – храм; или языческое богослужение в храме Иерусалимском и принесение языческих жертв на жертвеннике этого храма; или и Иудейские жертвы, но которые уже потеряли своё значение после принесения всемирной жертвы на Голгофе и которые были приносимы озлобленными против Христа и Его последователей и утратившими истинную веру Иудеями; или, наконец, антихриста. Разнообразие мнений чрезвычайное. Что же такое мерзость запустения?

Чтобы правильнее понять и полнее определить смысл изречения о мерзости запустения, следует уяснить главное понятие этого изречения, – понятие о мерзости; а достигнуть этого лучше всего можно через рассмотрение того, какой смысл соединяется с этим словом в разных книгах Ветхого Завета.

Понятие, обозначаемое в русском языке словами: мерзость, гнусность, в священных книгах Ветхого Завета выражается или словом תועבה (тоева), или словом שָׁבוּעַ (шиккуц) ³⁵³ . Первое слово употребляется гораздо чаще, потому что имеет гораздо больше значений.

Оно означает различные нарушения нравственного закона и злодеяния, как гнусные в очах Божиих; например, обвешивание (Прит. 11:1; 20:23), помышления злые (Прит. 15:26), лживые уста (Прит. 12:22), прелюбодеяние и другие тяжкие и гнусные чувственные преступления (Лев. 18:22, 26, 29; Иез. 22:11). Это слово означает и вообще порочное состояние людей, а также и самих нечестивых людей: пред Господом есть мерзость (тоева) – путь нечестивых (Прит. 15:9), всякий надменный сердцем (Прит. 16:5), развратный (Прит. 3:32). Даже самые жертвы, приносимые людьми нечестивыми и лицемерами – мерзость (тоева) пред Богом (Прит. 15:8; Ис. 1:13). Иногда тоева означает вообще нечестие, и нравственное, и религиозное вместе (Иез. 5:9; 18:13, 24; 22:2; 33:29; Иер. 7:10). Но чаще тоева означает преступления против закона веры, злодеяния, возмущающие истинное религиозное чувство. Так, кощунник есть мерзость для людей (Прит. 24:9); для Бога – мерзость, если Ему приносят в жертву животное с пороком (Втор. 17:1), или жертвуют в храм плату блудниц и цену пса (Втор. 23:18); мерзость есть лжеучение или извращение закона Божия (Иер. 8:12). Особенно же часто, можно сказать – постоянно, тоева означает язычество. Так, мерзостями называются постоянно языческие боги и кумиры их (Втор. 7:25, 26; 27:15; Иез. 6:9; 7:4, 9. 20:11, 18; 16:36, 43). Столь же часто мерзостями называется служение языческим богам и идолам и вообще весь языческий культ. Различные отправления языческих культов суть мерзости (тоавот), если их совершают языческие народы. Для Бога мерзость то, что язычники делают своим богам (Втор. 20:18): мерзость, если они приносят в жертву сыновей и дочерей своих (Втор. 12:31), или проводят их через огонь (Втор. 18:9–10); мерзость – их прорицание, гадание, ворожба, чародейство, обаяние, вызывание духов, спрашивание мёртвых (Втор. 18:9–12). Всё вообще богослужение иноплеменных народов есть мерзость (1Ездр. 9:1, 11), и сами народы эти – мерзость (1Ездр. 9:14). Мерзостями называются те же языческие боги и кумиры, когда им служили Евреи, и самое служение им этого народа. Мерзость – золотые и серебряные изображения богов, которые делали Иудеи (Иез. 7:20). Мерзости – идолы и все вообще принадлежности языческих культов, которые были вводимы Израильтянами в своей земле (Иез. 11:18). Мерзость – поклонение Евреев богам, солнцу, луне, звёздам (Втор. 17:4). Пророк Иезекииль видел, как старейшины Израилевы в храме Божием возносили курение пред изображениями пресмыкающихся и поганых животных и пред идолами; это – мерзости. Он видел ещё при входе в храм плач жён по Фаммузе; и это – мерзость. Он видел также, что стояли люди между притвором и жертвенником, спинами ко храму Господню, а лицами на восток, и кланялись на восток солнцу; и это – мерзость (Иез. 8:6–17). Такими мерзостями осквернено святилище (Иез. 5:11; 2Пар. 36:14), осквернена и земля Божия (Иудея), и удел Божий сделан мерзостью (Иер. 2:7). Сооружение Израильтянами капищ Ваалу и сожигание ими сыновей и дочерей своих Молоху – мерзости (Иер. 44:22; Иез. 16:1). Мерзостями называются и вообще всякое служение языческим богам со стороны Евреев (Втор. 13:15; 3Цар. 14:24; Иер. 44:4, 22; Иез. 9:4; 16:50, 51, 58; 18:12; 20:4; 33:26) и царей их, например, Манассии (4Цар. 21:11; 2Пар. 33:2), Иоакима (2Пар. 36:8); а равно и все предметы и принадлежности идолослужения (2Пар. 34:33). Все предметы языческого культа, имевшиеся у Еврейского народа, и самый этот культ, совершавшийся им, всё это – мерзости, которые не угодны были Богу (2Пар. 33:2), раздражали и прогневляли Его (Втор. 32:16), и неизбежно не только навлекали на этот народ всевозможные и величайшие бедствия, как это показала вся история его от начала до конца, но и поголовное истребление всех Евреев – идолопоклонников, как это предсказано было пророку (Иез. 8и 9 глава) и оправдалось событиями.

Слово шиккуц отличается от слова тоева тем, что оно не означает преступлений против нравственного закона, а означает исключительно извращения религиозного чувства и преступления против религии, предметы языческого богослужения и самое это богослужение; т. е. это слово означает исключительно то, что тоева означает преимущественно. Подобно тоева слово шиккуц почти постоянно употребляется во множественном числе, и оба слова по-русски обозначаются одинаково словом: мерзости, или гнусности. Так, Моисей говорит Евреям о народах языческих: вы видели мерзости их (шиккуцейгем) и кумиры их (Втор. 29:17). Здесь словом мерзости обозначены, по-видимому, все вообще принадлежности и особенности языческих культов, отличавшие последние от служения Евреев истинному Богу. В Четвёртой книге Царств сказано, что все мерзости (гашшиккюцим) истребил царь Иосия (23:24), а из предшествующей речи видно, в чём состояли эти мерзости. Это – вещи, сделанные для Ваала и для Астарты и для всего воинства небесного, находившиеся в храме Божием (23:4); помещавшийся там же идол Астарты (23:6); дома блудилищные, которые были при храме Господнем, где женщины ткали одежды для Астарты (23:7); высоты, на которых совершали курения жрецы (23:8); места, где Евреи проводили своих сыновей и дочерей через огонь Молоху (23:10); кони, которых ставили цари Иудейские солнцу пред входом в дом Господень и колесницы солнца (23:11); жертвенники на кровле горницы Ахазовой, и жертвенники, которые сделал Манассия на обеих дворах дома Господня (23:12); высоты, которые устроил Соломон... Астарте, мерзости (шиккюц) Сидонской, и Хамосу, мерзости Моавитской, и Милхому, мерзости Аммонитской; статуи и посвящённые богам дубравы (23:14); жертвенник, который в Вефиле, и высота, устроенная Иеровоамом (23:15); все капища высот в городах Самарийских, которые построили цари Израильские (23:19); жрецы высот, которые кадили Ваалу, солнцу и луне, и созвездиям, и всему воинству небесному (23:5, 20); вызыватели мёртвых, и волшебники, и терафимы, и идолы (23:24). – Те же значения имеет слово шиккуцим и в пророческих книгах. Так, у пророка Иеремии (16:18) этим словом обозначены вообще языческие культы, внесённые в землю Израилеву и осквернившие наследие Божие. У того же пророка это слово означает служение языческим богам, соединявшееся с любодейством (13:27). У пророка Иезекииля этим словом обозначаются идолы, сделанные из золота, или из серебра (7:20), и вообще предметы языческого богослужения (5:11; 11:18, 21; 20:7, 8), а также и самое идолослужение (37:23). У пророка Исаии словом шекец называются идоложертвенные яства (66:17). По словам пророка Осии, Израильтяне пошли к Ваал-Фегору и предались постыдному, и сами стали мерзкими (шиккуцим), как те, которых возлюбили (9:10). У пророка Наума (3:6) шиккуцим означает идолов и вообще предметы языческого богослужения. Идолы и все предметы языческих культов, а равно и само языческое богослужение с его совершителями и поклонниками, означаемые словом шиккуцим, оскверняют людей (Ос. 9:10), землю избранного народа (Иер. 2:7), святилище и вообще храм Господень (4Цар. 23:4, 6, 7; Иез. 5:11).

Словоупотребление шиккуц, шиккуцим показывает, что это слово, как в древнейших, так и в позднейших, как в исторических, так и в пророческих книгах Ветхого Завета, означает предметы, состояния и действия, относящиеся исключительно к области религии, но не к области нравственной жизни и деятельности. Оно означает извращения религиозного чувства и преступления против законов истинной религии ³⁵⁴ ; оно означает также вещи, хотя сами по себе ничтожные или безразличные, но из которых люди делали дурное и даже гнусное в отношении к религии употребление ³⁵⁵ ; оно означает, наконец, и самих людей, не служивших истинному Богу, или перестававших служить Ему, а служивших идолам, и через то делавшихся общниками бесов (1Кор. 10:20). Сказать подробнее – шиккуцим означает: языческих богов и изображения их или идолов, языческие храмы, жертвенники, священные рощи; жертвы, возлияния и курения богам и их идолам; служение небесным светилам и другим богам и идолам, состоявшее в принесении жертв, иногда и человеческих, в курениях, поклонении, а иногда и в любодействах; жрецов, заклинателей, чародеев, вызывателей мертвецов и духов, прорицателей и т. п.; язычников и тех из Иудеев, которые впадали в язычество.

Важный вывод из рассмотрения употребления слова шиккуцим в разных книгах Ветхого Завета тот, что есть достаточное основание утверждать, что и в пророчестве о седьминах это слово означает мерзость в отношении собственно к религии, указывает на мерзость или гнусность религиозную, мерзость, состоящую в гнусном нарушении религиозного закона, оскорбляющую религиозное чувство и возбуждающую отвращение во всяком истинно-религиозном человеке. Нет ни малейшего основания, ни повода предполагать, что в этом пророчестве это слово имеет существенно иное значение, совершенно отличное от того значения, какое придаётся ему в других священных книгах Ветхого Завета. Скажем более: в самой книге Даниила есть довольно ясные указания, что и в ней слово шиккуц означает мерзость в отношении только к религии. Так, по общепринятому мнению, в 11 главе этой книги именем мерзости запустения названа та мерзость, которая была произведена Антиохом Епифаном; а мерзость эта, как видно из этой же главы и из книг Маккавейских (особенно 1Мак. 1:54), состояла в принесении языческих жертв на жертвеннике, устроенном в храме Божием для принесения жертв истинному Богу, общее – в попрании и уничтожении истинного богопочитания и в доставлении на место его идолослужения. Такое же значение, – значение гнусности относительно религии, – имеет слово шиккуц и в 9 главе, в пророчестве о седьминах, равно как и в 12 главе. Не напрасно же, не без основания большинство переводчиков и толкователей в изречении о мерзости запустения в 9 главе находят указание на храм, или святилище и под мерзостью запустения разумеют осквернение и опустошение именно храма, следовательно, приписывают этой мерзости характер религиозный. Точно также и в 12 главе слова о низложении силы народа святого и о прекращении ежедневной жертвы (стихи 7 и 11) дают видеть в слове шиккуц мерзость в отношении к религии.

Употребление слова шиккуц в книгах Ветхого Завета даёт также видеть, что оно означает предметы, весьма различные, хотя и однородные. Оно означало и языческих богов, и кумиров, и языческие жертвенники, и высоты, и священные рощи, и яства идоложертвенные, и все вообще предметы, употреблявшиеся для языческих жертв и языческого богослужения; оно означало также и самое это богослужение и разные виды его, а равно и гнусные действия, с которыми оно иногда соединялось, например, принесение людей в жертву и разврат; означало также и людей, совершавших языческое богослужение, не только жрецов, но и всех вообще поклонников языческих богов; оно означало и тех людей, которые производили суеверные действия, например, волхвование в разных формах, прорицание, вызывание мёртвых и духов, равно как и тех, которые прибегали к волшебной помощи этих людей, или верили в её силу; оно означало, наконец, и самые эти действия или проявления языческого суеверия.

Подобным образом широкое значение имеет слово шиккуц и в пророчестве о седьминах. В применении к временам первого пришествия Иисуса Христа оно означает осквернение храма Иерусалимского самими Иудеями, а потом врагами их – язычниками. Ещё раньше христоубийства Иудеи так мало ценили свою святыню – храм Иерусалимский, что сделали его домом торговли (Ин. 2:16) и даже вертепом разбойников (Мф. 21:13; Мк. 11:17; Лк. 19:46). Иудеи времён Христа, хотя уже не служили чужим богам, но зато мало чтили и Бога отцов своих и были не лучше тех своих предков, которых Бог устами пророка Иеремии грозно обличал следующими словами: Как? вы крадёте, убиваете и прелюбодействуете, и клянётесь во лжи, и кадите Ваалу, и ходите во след иных богов, которых вы не знаете, и потом приходите и становитесь пред лицом Моим в доме сем, над которым наречено имя Моё, и говорите: мы спасены, чтобы впредь делать все эти мерзости. Не соделался ли вертепом разбойников в глазах ваших дом сей, над которым наречено имя Моё. Вот, Я видел это, – говорит Господь. (Иер. 7:9–11). Видел это и Иисус Христос, и даже неоднократно, и на эти-то слова, и на слова пророка Исаии (56:7) Он и ссылается, сказавши: написано: дом Мой домом молитвы наречётся; а вы сделали его вертепом разбойников. Нравственный и религиозный упадок Иудеев был столь глубок, что многие из них, и даже сами служители религии, первосвященники и священники, не заботились хотя бы наружно чтить единственную свою святыню; но, побуждаемые корыстолюбием, позволяли дом Божий превратить в вертеп разбойников. Удивительно ли, что ради наживы осквернявшие храм Божий не почтили, а возненавидели Того, Кто был больше храма! Даже лучшие из вождей народа, уверовавшие во Христа, возлюбили больше славу человеческую, нежели славу Божию, и потому страшились открыто исповедовать свою веру в Него, чтобы не быть отлучёнными от синагоги (Ин. 12:42–43). А о прочих Евангелист (Ин. 12:37–41) сказал: Столько чудес сотворил Он (Христос) пред ними; и они не веровали в Него, да сбудется слово Исаии пророка: Господи! Кто поверил слышанному от нас! и кому открылась мышца Господня! (Ис. 53:1). Потому не могли они веровать, что, как ещё сказал Исаия: народ сей ослепил глаза свои, и окаменил сердце своё, да не видят глазами, и не уразумеют сердцем, и не обратятся, чтоб Я исцелил их (Ис. 6:10). Христоубийство было естественным следствием безверия и безнравственности Иудеев и в свою очередь ещё более ожесточило их сердца, отторгло их от Бога окончательно. Хотя смерть Христа и последовавшие за нею подвиги проповеди апостольской лучших из Иудеев сделали христианами; но худшие из Иудеев со смертью Христа стали ещё хуже. Результатом отпадения Иудеев от истинной веры в Бога было осквернение, опустошение и совершенное уничтожение храма Иерусалимского язычниками. С концом Ветхого Завета и с началом Нового ветхозаветный храм и сам по себе утратил своё прежнее значение, стал не нужен, как об этом сказал Иисус Христос жене Самарянке (Ин. 4:20–24), а подробно раскрыл Апостол Павел в Послании к Евреям (главы 7–10). Но иное дело – утратить значение, иное – подвергнуться осквернению и уничтожению. Ветхозаветное богослужение было прекращено и заменено новозаветным, лучшим, богопочтением – это совершилось по устроению Божию, силой Его всемогущей и благой воли. Но что, служивший для отправления ветхозаветного богослужения, храм Иерусалимский был осквернён, опустошён и разрушен, это случилось не по желанию Божию, а по вине Иудеев; это было неизбежным последствием их ужасной испорченности и вместе праведным наказанием Божиим за христоубийство и закоснелость в неверии во Христа. Они сами осквернили храм, а Римляне, назначенные провидением для мщения этому отверженному народу за его злодеяния, исполнили меру осквернения храма до конца. Это осквернение храма Иудеями и язычниками, а потом и разрушение храма, и есть та мерзость запустения, о которой предсказано было в пророчестве о седьминах. Поставления римских орлов и статуй императоров в храме Иерусалимском были только частными проявлениями этой мерзости запустения, и слова пророчества нет нужды относить к какому-либо единичному случаю, например, к факту внесения Пилатом в храм языческих изображений. Пророчество не имеет в виду какого-либо единичного случая осквернения святыни, а предуказывает вообще на мерзость запустения в храме во времена Христа и после Его смерти, разумея разнообразные проявления её в течение немалого времени, пока храм не был окончательно разрушен.

В применении к последним временам мерзость, предречённая пророком Даниилом, есть осквернение святыни антихристом. По предсказанию Апостола Павла (2Сол. 2:4), антихрист сядет в церкви Божией, как Бог, выдавая себя за Бога. Без сомнения, у антихриста не будет ни времени, ни охоты, ни возможности постоянно сидеть в храме, Он будет это делать только в особенных, торжественных и важных случаях, например, при провозглашении себя царём мира и Богом. Но ему и не нужно будет быть постоянно в храме. Севши раз в храме, и объявивши себя Богом, он этим самым действием подаст знак и вместе с тем отдаст приказ, чтобы во всех и на всех храмах, христианских и нехристианских, были поставлены его изображения, и чтобы люди покланялись им, как ему самому, как изображениям Бога. И, действительно, в храмах начнётся служение антихристу, как Богу. Антихрист, имеющий сесть в храме Божием вместо Бога; изображения антихриста, которые будут поставлены в храмах; поклонение и почитание, которые будут воздавать ему и его изображениям, как Богу; соединённое с этим осквернение, поругание, попрание и уничтожение святыни, а именно: изображений Бога, Христа и святых, мощей святых и вообще всех принадлежностей религии, – это и будет мерзость, стоящая, где не до́лжно, стоящая на святом месте.

Важное отличие изречений книги Даниила о мерзости от всех других мест Ветхого Завета, в которых говорится также о мерзости, заключается в прибавлении слова: запустения, или опустошающим. Впрочем, сущность понятия о мерзости от этого прибавления не изменяется. Слово запустение или опустошающий, по нашему мнению, только усиливает понятие мерзости и точнее определяет её, указывая или на производящее её лицо, или на производимые ею результаты, или на то и на другое вместе. Объясним это.

И в других местах Писания, где речь идёт о мерзости язычества, последняя представляется разрушительной. Эта мерзость раздражала и прогневляла Бога (Втор. 32:16) и навлекала на народ Иудейский ужасное мщение Божие (Втор. 29 и 30 главы; Иер. 13 глава; Иез. 8, 9, 36 главы и многие другие места Ветхого Завета), проявлявшееся в разных стихийных бедствиях, в поражениях, которые Иудеи терпели от языческих народов, в тяжком иге рабства и пленения, которым Иудеи не раз подвергались, в рассеянии среди других народов и почти в поголовном истреблении. Она оскверняла храм Божий (4Цар. 23 глава; Иез. 5:11) и всю землю Иудейскую (Иер. 2:7). Она способствовала и нравственному развращению Иудейского народа; потому что языческое богослужение часто соединялось с бесчеловечными человеческими жертвами и с любодейством (Иер. 13:27; 32:35). Она давала повод язычникам насмехаться над истинным Богом, народ Которого не был верен Ему, жил нечестиво и за это был изгнан из своей земли. Постоянно, всякий день имя Моё бесславится (Ис. 52:5). Обесславили святое имя Моё, потому что о них говорят: „они – народ Господа и вышли из земли Его (Иез. 36:20; ср. Рим. 2:22–24). Эта мерзость упраздняла истинное богопочитание, на место истинного Бога поставляла богов ложных, вместо очистительного иудейского богослужения вводила безнравственные культы и через них вела к распущенности нравов. Она отторгала людей от Бога, лишала их помощи Божией, возжигала в Боге гнев на увлекавшихся ею, подкапывала их благоденствие и счастье, ввергала их в неисчислимые и самые тяжкие бедствия, приводила их к гибели, и вместе с тем позорила всё священное: имя Божие, храм Божий, землю и народ, составлявшие удел Божий. Так ужасна и разрушительна была мерзость идолослужения!

Тем не менее всё-таки это была только низшая степень мерзости. Главное отличие её от мерзости, о которой говорится в книге Даниила и в Евангелии, в том, что она не стояла на святом месте. Хотя, по свидетельству 4 книги Царств, во времена Иудейских царей были поставлены языческие жертвенники и идолы и совершалось идолослужение не только в городах Иудейских, также и в окрестностях близ Иерусалима (23:5, 8, 10, 13, 15), но и в самом Иерусалиме (23:12); хотя кони, посвящённые солнцу, были поставлены пред входом в дом Господень (23:11); хотя Астарта и вещи, сделанные для Ваала и для Астарты и для всего воинства небесного, были в самом храме Господнем (23:4, 6), а при нём были выстроены дома блудилищные в честь Астарты (23:7); хотя Манассия сделал на обоих дворах дома Господня и жертвенники, на которых, конечно, приносились языческие жертвы (23:12); хотя, как видно из книги пророка Иезекииля (8 глава), языческое богослужение иудеями совершалось и в наружном и во внутреннем дворе дома Господня, и здесь же стены были покрыты изображениями нечистых животных ³⁵⁶ и идолов: но совершалось оно именно только во дворах храма, т. е. в частях храма, несравненно менее священных, нежели святилище и святое святых, – в частях, составлявших только притворы для внутреннего или настоящего храма. Без сомнения, идолослужение и в наружных частях храма оскверняло храм; но в меньшей степени, нежели в том случае, если бы оно было совершаемо в святилище или в святом святых. Писатель Четвёртой книги Царств, описавши осквернение дома Господня идолами и идолослужением, выразительно заметил: Впрочем, жрецы высот не приносили жертв на жертвеннике Господнем в Иерусалиме, опресноки же ели вместе с братьями своими (23:9). Быть может, опасение возбудить негодование и возмущение в поклонниках истинного Бога, или же остаток веры в Бога и таившийся в глубине души страх потерпеть от Него наказание удерживали даже самых нечестивых царей от дерзкого покушения осквернить язычеством наиболее священные части храма. Последнее предположение вероятнее. Замечание об опресноках показывает, что Иудеи, служившие Ваалу, Астарте и другим языческим богам, и даже те из них, которые были жрецами этих культов, не переставали исполнять и некоторые обряды Иудейской религии. Идолослужение не вытравляло до конца веры в Бога Израилева, не искореняло уважения к религии отцов. Это и понятно. Ведь Иудеи не делались безбожниками; они только впадали в язычество. А языческие народы не отрицали бытия чужих богов; они только считали их менее сильными в сравнении со своими богами. Эту точку зрения усваивали и Иудеи: служа чужим богам, они не совсем отвергали свою религию и своего Бога. Ещё менее они могли дерзнуть поносить Бога отцов своих и отечественную религию, или явно враждовать против Бога и намеренно истреблять веру в Него. Такой характер нерешительного отступления Иудеев от Бога истинного при служении их языческим богам точно выражен в следующих словах Третьей Книги Царств: И подошёл Илия ко всему народу и сказал: долго ли вам хромать на оба колена? Если Господь есть Бог, то последуйте Ему; а если Ваал, то ему последуйте. И не отвечал народ ему ни слова (18:21). Не забудем, что это было в царстве Израильском, которое, не имея храма, скорее, и глубже погрузилось в язычество, нежели царство Иудейское, – было, притом, во времена владычества природной и фанатичной язычницы Иезавели, имевшей большое влияние на мужа своего Ахава и вмешивавшейся в дела царского правления. Нерешительность, так сказать, половинчатость отпадения Евреев от Бога обнаруживалась и в том, что хотя они легко увлекались язычеством, но довольно легко, при перемене обстоятельств, и отрешались от него, возвращаясь к вере отцов своих. Вот почему их идолослужение было мерзостью низшей степени.

Более ужасна и разрушительна та мерзость, которая поставляется на святом месте, и притом поставляется нагло, дерзко, по ненависти к святому месту и с целью осквернить его. Храм Божий превращают в капище и в притон разврата; на жертвеннике приносят жертвы идолам; подвергают поруганию, оскверняют и уничтожают священные вещи, или же превращают их в принадлежности языческого богослужения; издеваются над именем Божиим; изгоняют служение истинному Богу из храма и отовсюду, где бы его ни встретили; преследуют поклонников истинного Бога, огнём и мечом принуждая их отступиться от Него. Всё это было в гонение Антиоха Епифана, и потому-то внесённое им в Иудею, в Иерусалим и в самый храм язычество, соединявшееся с дерзким поруганием религии Иудейской и с жестоким гонением на поклонников её, названо мерзостью запустения в 11 главе книги Даниила и в 1 главе Первой Маккавейской книги. Нечто подобное в Иудее было по смерти Христа, при завоевании Иудеи и при разрушении Иерусалима Римлянами, хотя при этом побуждением к осквернению и опустошению служила не столько религиозная вражда Римлян к Иудеям, сколько национальная рознь, политический расчёт и в особенности наклонность к разрушению, всяческим насилиям и кровопролитию, которые страшно усиливаются во время ожесточённых войн.

Однако, и это ещё не высшая степень мерзости запустения. В идолослужении не отрицается, по крайней мере, самая идея Божества, признаётся также идея святого и нравственно-должного. Бога, или богов, священное, религию, нравственность, идолопоклонники не только признают существующими, но и достойными почтения. Язычество есть извращение богопознания и богопочитания и понятий о добродетели, а не отрицание их. Язычник самым фактом своего идолопоклонства утверждает и подтверждает то, что Бог существует, что он верует в Бога, признаёт Его существом высоким, что он обязан поклоняться Ему, что он греховен и виновен пред Ним, а должен быть чистым и потому должен просить Его о прощении, умилостивлять Его. Самая вражда язычника к другим религиям и кровавая ненависть к поклонникам их, если она иногда и проявлялась, есть отчасти выражение его ревности к своей религии, к своим богам, хотя фанатичное и безрассудное. Такой безумный фанатизм проявляют, например, последователи лжепророка Мохаммеда ³⁵⁷ .

Гораздо более ужасной нужно признать ту мерзость запустения, стоящую на святом месте, когда отрицается всякая религия, без разбора – истинная ли она, или ложная, отрицается бытие Божества вообще, не признаётся самая идея Божества и отвергается всё божественное, а вместе отрицается и всё святое, самая идея добра и святости; когда, далее, с ненасытной яростью уничтожается всё, напоминающее о Боге, или богах, о религии, о богопознании и богопочитании, о святости и добродетели. Когда оскверняются, попираются и уничтожаются священные предметы, подвергаются осмеянию и поруганию святость и набожность, всеми мерами вытравляется в людях вера в Бога, а пребывающие твёрдыми в вере предаются на мучения и смерть; когда всё святое, священное и божественное не только отрицается, но и подвергается открытому и дерзкому поруганию. Когда, наконец, является человек, который отвергает Бога, Христа и все религии, всенародно хулит Бога и всё священное, объявляет себя Богом и только себе одному требует божеского почитания, мучает, казнит и истребляет всех, не желающих отказаться от своей религии и не признающих его Богом, попирает законы Божеские и человеческие и поставляет на место их свой произвол, – произвол богоборца и человеконенавистника, искореняет добро и сеет зло, утверждая его, как норму жизни, усиливается людей, созданных по образу и подобию Божию, сделать звероподобными, искореняя в них веру в Бога, благоговение к божественному и святому, уважению к закону, страх суда Божия, любовь к людям, стремление к совершенству и всё человечное. А с другой стороны, поощряя в них всяческие проявления зла, давая простор инстинктам чувственности, жестокости, ненависти, вражды, мстительности, разнуздывая все страсти, одобряя и награждая злодеяния и всё направляя к разрушению. Когда, одним словом, могущество дьявола и царство зла усиливаются до такой степени, что покушаются разрушить и поглотить царство Божие на земле, подорвать существующий строй жизни, истребить добро и благо, изгнать из мира Бога и водворить в мире дьявольское царство зла, разрушения и смерти. Вот высочайшая степень, до какой только может дойти мерзость запустения! Высочайшую степень мерзости представляет демоническое начало зла, – начало боговраждебное, самообоготворяющее и всё разрушающее. Это начало совмещается в дьяволе и его царстве. Враждуя против Бога и Его царства, оно портит дело рук Божиих: убивает жизнь, разрушает бытие, уничтожает счастье живущего, внедряет на место богопочтения боговраждебность, святость подавляет грехом, оскверняет и попирает святыню и губит почитателей её. Это начало действует в мире постоянно в разных видах и формах. Иногда, в благоприятные для его действования эпохи, оно как бы покушалось смести с земли всё божественное и святое, всё ниспровергнуть и разрушить. Эти злосчастные эпохи, когда на самом деле мерзость запустения стояла на святом месте, предизображают то, ещё более ужасное, время, которое будет перед кончиной мира, – время антихриста. Антихрист и его царство будут величайшей без всякого сравнения мерзостью, какая только может быть на земле, а видимыми знаками этой богопротивной, демонской мерзости будут изображения антихриста, знаки и число его имени. Эта мерзость будет разрушительна до крайней степени. Поставивши целью губить до конца, антихрист и его приверженцы множество людей доведут до духовной, вечной гибели, а другое множество лишат временной жизни; но и сами погибнут. Можно ли вообразить более ужасное опустошение и более мерзкое осквернение святыни, как то, что человек, вмещающий всю силу зла, имеющий в себе дьявола, боговраждебный и богохульный, себя обоготворяющий и всё святое попирающий и истребляющий, сядет в храме Божием и наполнит храмы своими идолами, потребует от людей одному себе божеского поклонения, объявит себя Богом и возмечтает быть даже выше Бога?

Наконец, и последние слова пророчества о седьминах содержат указание на последние времена. Слова эти: и окончательная и предопределённая гибель постигнет опустошителя нелегко применить к концу Ветхого и к началу Нового Завета. В то время не было такого опустошителя, который подвергся бы заранее предопределённой и окончательной погибели и который был бы столь важен, что о нём задолго было бы предвозвещено вместе с другими великими событиями. Нельзя в этом опустошителе видеть ни Веспасиана, ни Тита, ни Адриана. Эти цезари были из числа лучших римских императоров. Правда, они разгромили Иудею, разрушили Иерусалим и храм его, рассеяли Иудеев по лицу земли; но они произвели такое страшное разрушение по необходимости. Иудея составляла часть их собственной империи и стали ли бы они разорять её и истреблять её жителей, если бы не были вынуждаемы к тому частыми и упорными бунтами Иудеев? До́лжно прибавить, что все три упомянутые императора умерли естественной смертью, а это счастье было уделом далеко не всех римских цезарей. Веспасиан умер от старости, на семидесятом году жизни. В правление этого прекрасного человека и хорошего государя Римская империя отдохнула от тяжких страданий, которые она терпела при жестоких предшественниках Веспасиана. Сын Веспасиана Тит умер от горячки, хотя, впрочем, ходили слухи, что во время болезни смерть ему была причинена насильственно. Смерть его оплакал весь народ римский. Адриан был не безупречен как человек, но для народа он был хорошим государем. Правда, счастлив он не был, потому что тяжкая и неисцелимая болезнь в течение многих лет доставляла ему столь ужасные страдания, что он не раз покушался на самоубийство, но всё-таки умер не насильственной смертью.

Римляне были орудиями карающей десницы Божией, которую Иудеи сами навели на себя богоубийством, неверием, нечестием и ожесточением.

Но не разумеется ли под опустошителем сам Иудейский народ? Нет! хотя своим нечестием и нравственным растлением, христоубийством, ожесточением и неверием и кровавым гонением против христиан он довёл своё отечество и себя самого до погибели; но всё-таки не своими руками разорил он его. Правда, во время Иудейской войны среди Иудеев вспыхнула междоусобная брань, но она только усугубила бедствия этого несчастного народа, а не была главной причиной опустошения Иудеи, Иерусалима и храма. Он домогался возвратить себе политическую независимость, спасти отечество от иноземного ига, следовательно, действовал в целях пользы его; но, вопреки своим расчётам, навлёк на него окончательную гибель, и сам подвергся страшному разгрому. Внутренние причины разгрома, конечно, лежали в самом народе; но не сам он был карателем и опустошителем своего отечества и себя самого.

Можно было бы в этом опустошителе видеть Антиоха Епифана, этого злейшего врага и опустошителя Ветхозаветной Церкви, подвергшегося ужасной болезни и мучительной смерти. Но по многим, вполне достаточными основаниям в пророчестве о седьминах, и в частности в предсказании о семидесятой седьмине, нельзя видеть указания на Антиоха Епифана и на произведённое им опустошение в Иудее.

Правда, иные переводчики и толкователи Писания в рассматриваемом месте находят указание не на опустошителя, а на запустение, которому вскоре после смерти Иисуса Христа подверглись Иерусалим, храм и вся Иудея и которое пребудет до конца. Так, Феодотион перевёл это место следующим образом; Καὶ ἕως τῆς συντελείας καιροῦ συντέλεια δοθήσεται επὶ τὴν ἐρήμωσιν. Буквальный славянский перевод этого греческого перевода таков: и даже до скончания времени скончание дастся на опустение. Этот греческий перевод не правилен, тёмен и непонятен; но всё-таки в нём выражена та мысль, что запустение святилища, о чём сказано в предшествующем стихе, пребудет до определённого и притом последнего времени.

Такой же смысл придан этому месту и в Вульгате, где оно переведено яснее и понятнее, нежели у Феодотиона, но не буквально. Et usque ad consummationem et finem perseverabit desolaliö и даже до исполнения (завершения) и конца пребудет запустение. Слова: consummationem et finem, означают конец мира ³⁵⁸ , который настанет в определённое время, по исполнению времени. Указание не на опустошителя, а на опустошённое находит в этом месте Макарий, Алтайский миссионер, как это видно из его перевода: и до исполнения предназначенной меры гнев будет литься на опустошённое.

Другие переводчики и толкователи в слове םשׁוֹמֵ (шомем), поставленном в рассматриваемом изречении, предпочитают находить указание не на состояние запустения, а на лицо, произведшее опустошение, на опустошителя. Так, по мнению современного протестантского толкователя Ветхого Завета Кейля םשׁוֹמֵ не до́лжно отождествлять с מְשֹׁמֵם (мешомем). Первое будто бы имеет значение действия, не переходящего на другой предмет, значение страдательное; оно значит: опустошаемое, опустошаемый; второе имеет значение действительное, значит: опустошающий, опустошитель. Тем не менее и, по его мнению, оба эти слова, поставленные в 27 стихе, относятся к слову ‏ נגיד (нагид), вождь, князь, царь; но только с тем различием, что этот боговраждебный вождь, который пройдёт через город и святилище как опустошитель, сам будет уничтожен через то, что погибель его, бесповоротно определённая Богом, постигнет его, как потоп ³⁵⁹ . Говоря иначе: хотя Кейль слово шомем предпочитает переводить словом: опустошаемый, опустошённый, но разумеет под этим не город и святилище, подвергшиеся опустошению, не запустение, или развалины их, а то лицо, которое опустошило их и которое за это само предназначено к погибели. Этот опустошитель, который сам подвергнется уничтожению, по мнению Кейля, есть антихрист.

Другие гебраисты не находят между шомем и мешомем указываемого Кейлем различия ³⁶⁰ и поставленное в рассматриваемом месте шомем переводят словом: опустошитель. Так, в русском Синодском переводе рассматриваемое место имеет следующий вид: И окончательная предопределённая гибель постигнет опустошителя. Протоиерей Павский перевёл это место так: И наконец, окончательная гибель прольётся и на самого опустошителя ³⁶¹ . Но сообразно со своим взглядом на седьмины под опустошителем он разумеет не антихриста, а прообраз его – Антиоха Епифана. В вышеупомянутом новом издании английской Библии (Оксфорд 1886 г.) в тексте обсуждаемого места поставлено: the desolator (опустошитель), а на поле: or, desolate (опустошенное) ³⁶² .

Таким образом, между тем как одни переводчики и толкователи в этом изречении находят указание на постоянное, имеющее продолжиться до конца мира запустение Иерусалима, предопределённое Богом, или на постоянство гнева Божия, который будет изливаться на опустошённое место до предназначенного времени; другие видят здесь предсказание о погибели опустошителя, имеющей постигнуть его в предназначенное время, в конце времён.

До́лжно признать, что смысл этого места, не ясен, для перевода оно крайне трудно, и переводы его чрезвычайно различны. Каждое слово этого места переводится одним так, другим иначе. В частности, и слово шомем понимается и переводится различно. Но всё-таки наиболее авторитетные переводчики находят в этом слове понятие об опустошителе, в котором одни видят Антиоха Епифана, другие – антихриста.

Но во время смерти Антиоха седьмины ещё не кончились, семидесятая седьмина не наступала. Поэтому мы находим в этом месте указание на антихриста. Он – величайший опустошитель и губитель всего святого и божественного; а Антиох Епифан был только прообразом его. Мгновенная и ужасная погибель этого всемирного опустошителя предопределена Богом и предсказана за многие тысячи лет пророками и апостолами (Дан. 11:45; 2Сол. 2:8; Откр. 13:10; 17:8; 19:20; 20:10). Несмотря на всемирное владычество своё и безмерное могущество, он погибнет неизбежно и окончательно, и никто не может избавить его от погибели, ни даже отсрочить её. Он придёт к своему концу, и никто не поможет ему (Дан. 11:45).

Мы показали, что в библейских изречениях о мерзости запустения заключаются предсказания об антихристе. В частности, в них есть указания на время явления его и срок его царствования, на характер его личности и его деятельности и на результаты последней, и в особенности на отношение его к религии. Может показаться, что мы в своём труде уделили уже слишком много места разъяснению смысла и значения этих изречений, особенно того из них, которое находится в пророчестве о седьминах; но мы вынуждены были к тому достаточными причинами. Эти изречения кратки по букве, но глубоки и широки по мысли. Заключающееся в них учение выражено слишком сжато и прикровенно. Толкования их многочисленны и крайне разнообразны; трудно изъяснить эти таинственные изречения и нелегко увериться самому и убедить других в правильности своего изъяснения; для основательности и беспристрастия толкования требовались изучение и оценка толкований, сделанных другими богословами. Так как из древних и из новых толкователей только немногие находят в изречениях о мерзости запустения предсказания и об антихристе, то нужно было пространно разъяснять и доказывать, что в них действительно содержится учение и об антихристе. Так как, притом, это учение дано в них прикровенно, то пришлось доходить до него длинными, окольными путями, раскрывать его, например, через подробное изъяснение контекста речи, или через сопоставление с другими, более ясными, местами Писания, ссылаться на авторитетные мнения одних толкователей и опровергать несогласные с ними мнения других богословов. С другой стороны, несомненно, что в тех же изречениях находятся указания на события и эпохи, далеко отстоящие от антихриста по времени и только имеющие с его эпохой некоторое сходство по характеру. Поэтому приходилось отмечать и разъяснять указания и на эти эпохи и события, – разумеем гонение Антиохово, отвержение и умерщвление Христа и следовавшие за тем открытие Нового Завета и прекращение Ветхого, опустошение Иерусалима, осквернение и разрушение храма, падение Иудеи и рассеяние Иудеев. Тем более нужно было говорить об этих событиях, иногда и не кратко, что очень многие богословы, начиная с некоторых отцов Церкви и кончая многими новейшими толкователями, в изречениях о мерзости запустения находили указания только на какое-либо одно из этих событий и не поставляли их в какое-либо отношение к эпохе антихриста, или и прямо отрицали таковое отношение. Особенно пространно вышло толкование того изречения о мерзости запустения, которое находится в пророчестве о седьминах. Это по той причине, что оно тесно связано с целым пророчеством о седьминах и поэтому для ясности и убедительности необходимо было дать толкование всего пророчества. А кто хотя поверхностно знаком с литературой толкования этого пророчества, тот знает, сколько трудных и сложных вопросов входит, так сказать, в программу изъяснения его. Достаточно напомнить, какую сложную задачу представляет расчисление седьмин, и как труден и сложен связанный с этой задачей вопрос о годе рождения Иисуса Христа.

Пройдя длинный, извилистый и, несмотря на многих предшественников, не вполне ещё проторённый путь и возвращаясь, после исследования предсказаний о мерзости запустения книги Даниила, к тому, с чего начали, т. е. к предсказанию Иисуса Христа о мерзости запустения, стоящей на святом месте, мы можем теперь с уверенностью и не с чужого голоса сказать, что Иисус Христос словами: и тогда придёт конец (Мф. 24: 14), предсказал, с одной стороны, конец Иудеи и Иерусалима, а с другой, предвозвестил о конце мира. Равным образом и поставленным в непосредственной связи с этими словами пророчеством о мерзости запустения, предвозвещённой раньше пророком Даниилом, Иисус Христос отчасти предсказал имевшие вскоре наступить поругания святыни в Иерусалиме и опустошение этого священного города и всей Иудеи, а отчасти, простирая взор в даль веков, предрёк то, более ужасное, осквернение святыни и истребительное гонение против всего святого, которое осуществится перед концом мира в лице антихриста и через его безбожную деятельность, которое, в связи с всеобщим упадком веры в Бога и развращением нравов, широко распространится по земле. Этот конец – последняя эпоха существования человеческого рода на земле и теперешнего видимого мира, краткая, но самая злосчастная година во всемирной истории, время царствования антихриста на земле.

В Священном Писании точно определено, сколько времени продолжится и когда кончится эта страшная година; предсказаны в нём и признаки приближения и наступления её, хотя они не очень определённы, а предсказания о них не все для нас вразумительны; предречено в нём также и то, что совершится в эту годину, и какова будет тогда жизнь людей, их материальное положение и их религиозное и нравственное состояние. Можно найти в нём указания и на те причины, от которых произойдёт тогда страшный упадок веры и добра на земле и чрезмерное усиление и распространение зла и бедствий. Наконец, в нём отмечены черты личности, характера и деятельности того человека, который будет тогда властелином на земле, и описаны его отношения к Богу и Христу, к религии и добру, к людям и к тёмным силам ада. Кратким и большей частью прикровенным указаниям на эти предметы Священного Писания даны разъяснения у отцов и учителей Церкви и у богословов.

При трудности достигнуть истинных взглядов на эти предметы, при краткости, таинственности и невразумительности предсказаний о них Писания, в исследовании и изображении их необходимо постоянно руководствоваться святоотеческим учением.

Когда же мерзость запустения станет на святом месте, станет, где не до́лжно? И сколько времени она будет стоять на святом месте? Иначе, когда придёт антихрист, и сколько времени протечёт от его пришествия до его смерти? При этом под пришествием или явлением антихриста мы разумеем, и до́лжно разуметь, не рождение его, не явление его на свет, а явление его именно в качестве антихриста, публичное объявление им себя антихристом, или, что то же, начало его царствования. Спрашивается, в какие времена наступит, сколько времени продолжится и когда кончится царствование антихриста?

Определённые, твёрдые и решительные ответы можно дать только на два последних вопроса.

Сколь продолжительно будет царствование антихриста?

Священное Писание и святые отцы дают на этот вопрос точный ответ: царствование антихриста продолжится три года с половиной.

Когда оно кончится?

И при решении этого вопроса мы находим в Священном Писании и в святоотеческом учении определённый и ясный ответ, что царствование антихриста кончится с пришествием Иисуса Христа и перед кончиной мира, или за самый краткий срок перед пришествием Христа и кончиной мира.

В какие времена наступит царствование антихриста?

Из ответов на вопросы о конце и продолжительности царствования антихриста ясно видно, что оно начнётся за три с половиной года, или немного более, до второго пришествия Христа и кончины мира. Таким образом, мы знаем, когда придёт антихрист, если считать с конца мира. Но это знание давало бы нам возможность определить время пришествия антихриста по отношению к началу мира и любому историческому моменту, например, по отношении к нашему веку, лишь в том случае, если бы мы знали, когда будет второе пришествие Христово, когда наступит конец мира. Но никто из людей никогда не знал и теперь не знает, когда совершатся эти два величайших события. По времени наступления их определить время пришествия антихриста невозможно. С другой стороны, и без отношения к пришествию Христову и кончине мира, прямо и непосредственно определить, когда явится антихрист, тоже невозможно.

Следуя естественному порядку, надлежало бы сначала рассмотреть вопрос о том, когда явится антихрист, когда наступит его царствование; затем решить вопрос о том, сколько времени оно продолжится; а в заключение исследовать вопрос о том, когда оно кончится.

Но есть достаточные основания начать рассмотрение этих вопросов не с первого, а со второго, среднего, с вопроса о продолжительности царствования антихриста. Священное Писание и отцы Церкви дают твёрдые указания для определения и окончательного решения этого вопроса; а решение этого вопроса даёт возможность если не решить, то, по крайней мере, правильно поставить вопрос о том, когда явится антихрист, найти правильный путь для рассмотрения его и решения. Напротив, исследование вопроса о времени явления антихриста, при невозможности дать определённый ответ на него, нимало не служит подготовкой к решению вопроса о продолжительности царствования антихриста. Скажем более: домогающиеся решить вопрос о времени, в которое наступит царствование антихриста, без предварительного решения вопроса о продолжительности его царствования, находятся в опасности потерять настоящий путь к решению как этого, так и того вопроса, и даже утратить истинный взгляд на антихриста. Говоря это, не отрицаем того, что, в свою очередь, неправильные воззрения на существо и личность антихриста запутывают вопросы о времени явления антихриста и продолжительности его царствования и полагают препоны к правильной постановке и верному решению их. Здесь, как и везде в науке и в жизни, при исследовании и решении вопросов правильный путь тот, чтобы идти от известного к неизвестному, от более известного к менее известному.

Это не теоретические только соображения: они нашли оправдание в практике, в самой жизни. Первые русские расколоучители, по невежеству и фанатической ненависти к православию и православным, стали говорить, что пришёл антихрист в лице патриарха Никона, и уверились в приближении кончины мира. Значит, эти расколоучители имели совершенно правильный взгляд на антихриста в тех отношениях, что считали его одним определённым лицом, одним человеком и что были уверены в кратковременности его царствования и в наступлении вслед за ним кончины мира. Но ошибка их была в том, что антихрист ещё не пришёл, а они думали, что он пришёл. Очень скоро сама собой обнаружилась ошибочность их мнения, будто антихрист уже явился. Никон умер, а между тем второго пришествия Христова не последовало, кончина мира не наступала, мир стоял по-прежнему. До́лжно было отказаться от мнения, раз лживость его обнаружилась воочию. Но раскольники, как и всякие вообще еретики и фанатики, жалки, несчастны и в то же время глубоко преступны именно тем, что они, видя, не видят и, слыша, не слышат, что с ожесточённым сердцем и упорствующим в заблуждении умом они идут против очевидной истины и защищают явную ложь, лишь бы она была их ложь. При этом тщательно измышляется всё, что только может прикрыть ложь, оправдать заблуждение и затмить истину. Раскольники не оставили своего сумасбродного мнения о Никоне, как явившемся антихристе, несмотря на обнаружившуюся лживость этого мнения; а, напротив, стали извращать самое учение о лице и продолжительности царствования антихриста, с целью доказать, что мнение их о Никоне истинно, что Никон действительно – антихрист. А именно, они стали утверждать, что если кончина мира не наступает, то это не значит, что Никон не антихрист, и что царствование антихриста ещё не началось; потому что, будто бы, царствование антихриста будет продолжаться не три года с половиной, а неопределённо-долгий период времени, и что антихрист есть не одно определённое лицо, которое явится перед самой кончиной мира, а дух неверия и нечестия и целый ряд лиц, проникнутых этим духом. Никон, будто бы, один из множества таких людей. Конечно, главная причина столь грубого извращения учения о лице антихриста и продолжительности его царствования лежит не в том, что расколоучители ошибочно приняли Никона за антихриста, а в изуверстве их и в их ожесточённой вражде против Православной Церкви. Ведь и в Наполеоне, когда он опустошал Европу огнём и мечом, очень многие видели антихриста. Но лишь только он попал в заточение, и прекратились войны, так никто уже не считал его антихристом. Ошибка осталась без всяких последствий. Но хотя главным источником заблуждений раскольников в учении об антихристе служит их невежественный фанатизм, тем не менее поводом и исходным пунктом этих заблуждений, несомненно, было их ошибочное мнение, будто антихрист явился в лице Никона, и будто бы царствование антихриста началось. Не будь этой первоначальной ошибки, последующим раскольникам не было бы надобности измышлять новые и новые небылицы, и всё более и более удаляться от истинного, библейского и святоотеческого, учения об антихристе.

Прямые указания на то, сколько времени продолжится царствование антихриста, находятся в книгах двух тайнозрителей, ветхозаветного и новозаветного: в книге пророка Даниила и в Апокалипсисе Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова.

По книге Даниила, выросшему на четвёртом звере малому рогу (Дан. 7:7–8), который означает антихриста, святые будут отданы во власть до времени и времён и полу-времени (Дан. 7:25; ср. 12:7) עִדָּן וּפְלַג וְעִדָּנִין עַד־עִדָּן. Но можно также это место перевести: до истечения года, двух годов (поставлено двойственное число) и полугода, потому что еврейское слово עִדָּן значит и время и год. „Что временем, временами и полу-временем обозначается, по словам Блаженного Августина, год, два года и полгода, следовательно, три с половиной года, это видно и из приводимого несколько ниже числа дней ³⁶³ и поясняется иногда в Писаниях числом месяцев. На латинском языке выражение – времена, представляется в этом месте неопределённым; но оно употреблено в двойственном числе, которого у латинян нет. Как есть оно у Греков, так, говорят, имеют его и Евреи. Выражение – времена употреблено, следовательно, так, как если бы было сказано два времени” ³⁶⁴ . По Апокалипсису, жене, означающей Церковь, были даны два крыла, чтобы она летела в пустыню от лица змея, т. е. дьявола, и там питалась в продолжение времени, времён и полвремени (12:14). Тут предуказано время антихриста, когда Церковь подвергнется страшному гонению в мире, так что ей придётся бежать из него и спасаться в местах необитаемых. Человекоубийственная и боговраждебная деятельность малого рога (Дан. 7:7–26) очень напоминает то, что произойдёт во вторую половину последней, семидесятой, седьмины (Дан. 9:27). Так, малый рог возмечтает отменить праздничные времена и закон (7:25): и в половине седьмины прекратится жертва и приношение (9:27); малый рог против Всевышнего будет произносить слова и угнетать святых Всевышнего (7и 21): и в половине седьмины на крыле святилища будет мерзость запустения (9:27); зверь, на котором был малый рог, будет убит, и тело его будет сокрушено и предано на сожжение огню (7:11), а у самого рога будет отнята власть губить и истреблять до конца (7:26): и в половине седьмины окончательная предопределенная гибель постигнет опустошителя (9:27). Ясно, что во вторую половину семидесятой седьмины будет действовать антихрист, что раньше нами было доказано и иными способами. Следовательно, он будет действовать три с половиной года, Наконец, в Апокалипсисе прямо сказано, что зверю, выходящему из моря, будет дана власть действовать сорок два месяца, т. е. три с половиной года (13:1, 5); а зверь из моря – это антихрист. В Апокалипсисе же предсказано, что язычники будут попирать святой город сорок два месяца (11:2).

Начнётся сорока-двух-месячное мучительское господство антихриста, или третий, совершенно антихристианский, период последних времён поставлением мерзости запустения на святом месте. Со времени прекращения ежедневной жертвы и поставления мерзости запустения, открыто было Даниилу, пройдёт тысяча девяносто дней (12:11). Быть может, этот же момент начала царствования антихриста указывает Апостол Павел, когда говорит, что человек греха сядет в храме Божием, как Бог, выдавая себя за Бога (2Сол. 2:4). Этим действием антихрист наглядно покажет людям, что храмы Божии – его храмы, что в храмах, как и вне храмов, люди должны покланяться ему, ибо он – бог. Оп сядет на троне или на престоле в важнейшем из храмов на земле и повелит принесть себе божеское поклонение. В то же время он издаст повеление: прекратить принесение жертв и молитв и всякое служение Богу и богам во всех храмах, на всех жертвенниках, в домах и на улицах, и вообще на всей земле, а вместо того в храмах, на жертвенниках и в других приличных местах поставить его изображения или иные знаки его лица и заставить всех людей воздавать им божеское поклонение. Это будет, так сказать, торжественное вступление антихриста в права боговластия и всемирного владычества. Антихрист всенародно объявит, что он, и только он один, есть бог и всемирный властелин, что во всём мире не должно быть и нет иной власти и силы, ни религиозной, ни светской, кроме его власти, что всякая власть на земле должна исходить от него и от него зависеть, что все люди должны покланяться и служить ему, как Богу, потому что нет Бога, кроме него, и все должны подчиняться ему, как всемирному царю.

Без сомнения, для того, чтобы иметь дерзость сесть в храме и объявить себя Богом, чтобы иметь власть прекратить принесение жертв Богу и богам, т. е. упразднить все религиозные культы, или, по крайней мере, запретить публичное совершение их, нужна огромная сила, нужно такое чрезвычайное могущество одного человека, какого во всемирной истории не было. Ясно, что для приобретения такой силы и для достижения такой власти нужна продолжительная подготовительная деятельность. Антихрист и будет вести её раньше, в течение неизвестного числа лет. И эта предварительная его деятельность будет вполне антихристианская и безбожная и, конечно, будет иметь широкие размеры, большие и быстрые успехи, благодаря частью тому, что развращение и неверие тогдашнего человечества дадут благоприятную почву для роста и распространения его влияния, частью тому, что дьявол, избравши его своим особенным орудием, сосредоточит в нём всю силу зла и коварства и сделает его столько искусным и могущественным в обольщении и уловлении людей, сколько могуществен во зле и во власти над людьми сам. Но в этот предварительный период антихрист не будет объявлять себя прямо и явно Богом и антихристом, не будет объявлять себя врагом и гонителем всякой религии. Известно, что антихрист будет подражать Христу, подражать лживо и коварно, примет личину Христа и этим многих прельстит. Эта коварная, обольщающая, лицемерная, лжехристианская, скрытная, благонамеренная по виду, но злотворная по существу деятельность проявится преимущественно в предварительный период жизни антихриста. Сначала, не имея ещё силы, он будет льстиво, незаметно и коварно привлекать к себе людей, и внедрять в них своё лжеучение; под личиной заботы об их благе будет коварно отторгать их от истинного христианства, от религии и благочестия; сначала он не только не будет восставать против Христа и Его последователей, но, быть может, станет подделываться под Его учение и святость жизни. Этим способом он привлечёт к себе христиан, как бы ревнитель христианства. С другой стороны, успеет внушать мысль Иудеям, что он есть ожидаемый ими мессия. А когда он, обольстительным учением, коварством и вкрадчивыми словами, мнимой святостью жизни и кажущимся подражанием Христу, чудесами и силой дьявола, действуя преимущественно на людей колеблющихся, заблуждающихся и лжеверующих, которых тогда будет очень много, привлечёт к себе сердца людей и войдёт в силу; тогда он сбросит личину вкрадчивого обольстителя, оставит вид мнимой святости, перестанет льстить и угождать людям, дерзко восстанет против всего святого, отвергнет Бога и Христа, не признает и языческих богов, а только себя одного объявит Богом, себе одному потребует божеского поклонения от всех людей, свою волю поставит вместо всяких законов, не подчиняющихся же и не поклоняющихся ему он станет мучить, и с особенной злобой восстанет против христиан и людей святых. Таким образом, деятельность антихриста распадается на два периода: скрытый или подготовительный и явный или окончательный. Деятельность антихриста в том и другом периоде будет одинакова по внутренним побуждениям, сущности и цели, но различна по способам, и наружному виду, и характеру.

Указания на эти два периода в деятельности антихриста мы находим у святых отцов. „Придёт всескверный, – говорит Св. Ефрем Сирин об антихристе, – как тать, в таком образе, чтобы прельстить всех, придёт смиренный, кроткий, ненавистник, как скажет о себе, неправды, отвращающийся идолов, предпочитающий благочестие, добрый, нищелюбивый, в высокой степени благообразный, постоянный, ко всем ласковый, уважающий особенно народ Иудейский, потому что Иудеи будут ожидать его пришествия. А при всём этом с великой властью совершит он знамения, чудеса и страхования, и примет хитрые меры всем угодить, чтобы в скором времени полюбил его народ. Не будет брать даров, говорить гневно, показывать пасмурного вида, но благочинной наружностью станет обольщать мир, пока не воцарится. Поэтому, когда многие сословия и народы увидят такие добродетели и силы, все вдруг возымеют одну мысль, и с великой радостью провозгласят его царём, говоря друг другу: „найдётся ли ещё человек столько добрый и правдивый?” И скоро утвердится царство его, и в гневе поразит он трёх великих царей. Потом вознесётся сердцем и изрыгнёт горечь свою этот змий, сметёт вселенную, подвигнет концы её, всех притеснит и станет осквернять души” ³⁶⁵ ... По учению Св. Иоанна Дамаскина антихрист „будет воспитан тайно, потом внезапно восстанет, возмутится и воцарится... В начале своего царствования, или, лучше, мучительства, антихрист прикроет себя личиной святости, а когда утвердится, тогда будет гнать Церковь Божию и обнаружит всю свою злобу” ³⁶⁶ . „Если, – говорит Св. Кирилл Иерусалимский, – антихрист придёт к Иудеям, как Христос, и от Иудеев пожелает поклонения, то, чтобы более обольстить их, покажет великое усердие ко храму, внушая о себе ту мысль, что он из рода Давидова, и что ему до́лжно создать храм, сооружённый Соломоном” ³⁶⁷ . Действительно, Иудеи примут антихриста за ожидаемого ими мессию. Я пришёл во имя Отца Моего, – сказал их предкам Иисус Христос, – и не принимаете меня; а если иной придёт во имя своё, его примете (Ин. 5:43), „под иным разумея антихриста, который чужд Господа” ³⁶⁸ .

Спрашивается, оба ли эти периода обнимают три с половиной года, или только один второй период продолжится этот срок времени?

Хотя Св. Кирилл Иерусалимский о времени, или первом годе власти антихриста, указываемом в книге пророка Даниила (7и 12:7) отдельно от времён и полу-времени, говорит, что это – год, „в который приходит пока в силу его появление”; однако, не может быть сомнения в том, что три с половиной года обнимают один второй период деятельности антихриста. По книге Даниила святые будут проданы во власть антихриста на три с половиной года (7:25). Очевидно, что тут разумеется господство его над ними насильственное, состоящее в борьбе с ними и в мучительском преследований их, Он вёл брань со святыми и превозмогал их (7:21); а такого рода власть антихрист будет иметь только во второй период своей деятельности. По Апокалипсису язычники будут попирать святой город сорок два месяца (11:2), и жена ³⁶⁹ , или Церковь убежала от яростного нападения змея, т. е. дьявола, который будет действовать через антихриста, в пустыню, чтобы продолжать там своё существование в течение трёх с половиной лет (12:9, 13, 14, 15). Ясно, что в течение трёх с половиной лет будет явное и яростное попрание и преследование Церкви, а такое преследование и попрание её антихрист произведёт только во второй период своей деятельности. По книге Даниила жертва прекратится, и мерзость запустения станет на крыле святилища в половине последней седьмины (9:27; ср. 7:25); и, как можно предполагать, то и другое продолжится во всю вторую половину седьмины, – тем более что в другом месте книги (12:11) со времени прекращения ежедневной жертвы и поставления мерзости запустения определяется срок в тысячу двести девяносто дней, т. е. только немного больше трёх с половиной лет. Но прекращение ежедневной жертвы и поставление мерзости запустения в святилище, очевидно, означают начало явного, дерзкого и, притом, всемирного владычества антихриста, – начало второго периода его деятельности, когда, по предсказанию Апостола, откроется беззаконник (2Сол. 2:8), т. е. всенародно объявит себя антихристом и Богом (2:4), отвергнет служение Богу и богам и потребует от всех божеского поклонения только себе одному.

Также и святые отцы учили, что царствование антихриста, следовательно, вполне открытое действование его, продолжится три с половиной года. Так, Св. Ириней, изъясняя слова Даниилова пророчества: дано будет в его руки до времени, времён и половины времени, говорит: „т. е. на три года и шесть месяцев, в продолжение которых он, пришедши, будет царствовать на земле” ³⁷⁰ . Андрей Кесарийский, истолковывая слова: дана ему (зверю) власть действовать сорок два месяца (Откр. 13:5), говорит: „Сорок два месяца показывают, что, по попущению Божию, три с половиной года будет иметь власть хулить Бога и озлоблять святых” ³⁷¹ , т. е. приписывает антихристу такие действия, которые он будет производить во время своего владычества, когда будет открыто действовать как антихрист. Св. Ипполит, изъясняя слова Апокалипсиса (12:14) о пребывании в пустыне жены, убежавшей туда от преследования змея и питающейся там время, времена и полу-время, говорит: „Это суть тысяча двести и шестьдесят дней, половина седьмицы, в которые будет властвовать тиран, преследуя Церковь ³⁷² . Сорок два месяца предполагаются равными тысяче двумстам шестидесяти дням потому, что имеются в виду месяцы древнего Иудейского счисления, т. е. лунные, заключавшие в себе приблизительно по 30 дней, а точнее – по двадцати девяти дней с половиной. Св. Кирилл Иерусалимский говорит, что антихрист „три года и шесть месяцев будет предаваться таким дерзостям” ³⁷³ . Эти слова особенно важны, так как непосредственно перед ними Кирилл различает два периода в деятельности антихриста: начальный, когда „он притворно покажет скромность, целомудрие и человеколюбие” и знамениями и чудесами обманет Иудеев, представляя себя ожидаемым ими Христом, и дальнейшей период, когда он „запечатлеет это всякого рода бесславными и беззаконными злодеяниями”. И дальше в том же Слове святой отец, основываясь на изречениях из книги пророка Даниила, утверждает; „антихрист будет царствовать только три года с половиной” ³⁷⁴ Блаженный Феодорит, изъясняя слова книги пророка Даниила о малом роге, т. е. антихристе, что святые „преданы будут в руку его до времени и времён и полу-времени, (Дан. 7:25), говорит: „Это составляет три года с половиной” ³⁷⁵ . Блаженный Августин, по поводу тех же слов книги Даниила, говорит, что „речь идёт о царстве антихриста, по отношении к Церкви весьма жестоком, хотя имеющем продержаться небольшой период времени”, и далее этот период определяет в три с половиной года ³⁷⁶ . Св. Ефрем Сирин говорит о периоде властвования антихриста: „По исполнению трёх с половиной лет ³⁷⁷ власти и действий нечистого.., придёт, наконец, по сказанному, Господь” ³⁷⁸ . Эти слова Св. Ефрема мы находим в русском переводе, и они совершенно согласны с греческим и латинским переводами (сочинения Святого Ефрема в подлиннике написаны на недоступном нам сирском языке). В греческом переводе творений Ефрема мы читаем: Μετὰ γоῦν τὸ πλυρωθῦναι τούσ τρεῖς καιρούσ καὶ ἥμισυ τῆς τοῦ μιαροῦ ἐξoυσίασ καὶ πράξεων ³⁷⁹ ; в латинском поставлено: Postquam ergo tria tempora cum semi impleta fuerint potestatis et operationis scelesti illius antichristi ³⁸⁰ ... Мы потому приводим точные слова этого места из разных переводов, что в старинном славянском переводе почему-то поставлено: „По скончании-же трёх времён и по области скверного владычества антихристова” ³⁸¹ , вместо: „по скончании же трёх времён с половиной власти и действий скверного антихриста”. Это перевод неверный и с важным пропуском. А между тем, на это место ссылается профессор Нильский и, по незнанию о неверности перевода, приписывает святому отцу мнение, которого он не имел и которое противоречит учению прочих святых отцов. „Святой Ефрем Сирин, – говорит Нильский, – упоминает только о трёх временах или годах царства антихристова; между тем как другие святые отцы полагают для этого три года с половиной; причиной этого было то мнение святого отца, что милосердый Бог ради избранных сократит даже это небольшое время, назначенное для царства антихристова: „да поставит кождо ум свой опасно в словеса святая, Господу Спасителю, како убо за беду и скорбь ту (имеющую быть при антихристе) превеликую прекратит дни своим милосердием” ³⁸² .

Как мы показали, Святой Ефрем говорит не о трёх, а о трёх с половиной временах. А под сокращением дней великой скорби, имеющей быть перед кончиной мира, о чём предсказано Иисусом Христом (Мф. 24:21–22; Мк. 13:19–20), святой отец разумеет не то, что из предопределённых трёх с половиной лет владычества антихриста будет убавлено полгода: потому что откуда он мог узнать, что те дни сократятся на полгода, ни больше, ни меньше? И может ли быть сокращён срок времени, если он заранее точно предречён и, следовательно, предопределён на основании предведения всеведущим Богом? Если Бог предсказал, что антихрист будет владычествовать и тиранствовать, а Церковь страдать три с половиной года, то это так и будет и не может быть иначе. Иисус Христос, предрекая сокращение дней великой скорби перед кончиной мира, разумел то, что протяжение времени вообще будет не велико, всего три с половиной года, что антихристу не дано будет мучить людей во всю его жизнь, до естественной смерти его, что по благости Своей Господь убьёт его и через это сократит дни его мучительства и страданий людей, – сократит в том смысле, что если бы предоставить антихристу жить до его естественной смерти, то дни его владычества были бы гораздо продолжительнее трёх с половиной лет, и в таком случае не спаслась бы никакая плоть. Что Св. Ефрем Сирин, равно как и прочие отцы, понимали рассматриваемое предсказание Иисуса Христа именно в таком смысле, а не в том, о каком говорит профессор Нильский, это видно из того, что все они без исключения учили, что царствование, или мучительство антихриста продолжится три с половиной года, и в то же время говорили о сокращении дней скорби. Да и не могли они под сокращением дней разуметь убавление срока трёх с половиной лет, потому что это значило бы противоречить неоднократно высказанным и в книге Даниила и в Апокалипсисе изречениям, в которых единогласно и с точностью время мучительства антихристова определено в три с половиной года, или в сорок два месяца, или в тысячу двести шестьдесят дней. С особенной ясностью указываемый нами смысл слов Иисуса Христа о сокращении дней скорби выражен Св. Кириллом Иерусалимским, который так говорит: „Благодарение Богу, который великость скорби ограничит немногими днями! Ибо говорит: ради избранных сократятся те дни (Мф. 24:22). Антихрист будет царствовать только три года с половиной” ³⁸³ .

Профессор Нильский из неправильности славянского перевода извлекает даже пользу для полемики с раскольниками, но совершенно неудачно. „Несправедлива, – говорит он, – мысль раскольников, будто нельзя разуметь три года с половиной царства антихристова в собственном смысле потому, что тогда сделается известным, вопреки учению Слова Божия, время второго пришествия Христова и кончины мира, – по крайней мере, тем, кои доживут до пришествия сына погибели. Господь, как говорит Св. Ефрем Сирин, с чем согласны и другие отцы церкви, сократит по благости своей краткое время царства человека беззакония; значит о дне том и часе, в который придёт Спаситель, всё-таки не будет известно никому из современников антихриста, хотя бы они и знали время, с которого начнётся царство сына беззакония” ³⁸⁴ . Такое опровержение раскольников не годилось бы даже и в том случае, если бы Ефрем Сирин на самом деле полагал, что время мучительства антихристова сократится до трёх лет; потому что три года столь же определённая величина времени, как и три года с половиной, и потому знающий начало её будет наперёд знать, когда наступит конец. Люди не предузнают дня пришествия Господа не потому, что не будут знать, сколько времени продолжится мучительство антихристово, а потому, что огромное большинство их в антихристе не признают антихриста. Это те, которые будут варить лжи (2Сол. 2:11), имена которых не написаны в книга жизни у Агнца (Откр. 13:8), которые будут столь же беспечны и так же глубоко погружены исключительно в земные интересы, как это было в дни Ноя и Лота (Лк. 17:26–29). Это говорит и Св. Ефрем в том же Слове. По его мнению, святым „без труда сделается известным пришествие антихриста, а кто имеет ум на дела житейские и любит земное, тому не будет сие ясно; ибо привязанный всегда к делам житейским, хотя и услышит, не будет верить, и погнушается тем, кто говорит”.

Что срок в три с половиной года нужно понимать в буквальном смысле, это видно и из той точности, с какой он ещё иначе обозначается числом месяцев и даже числом дней. Далее, при Антиохе Епифане Иерусалимский храм был оскверняем идольскими жертвами, и в нём не были приносимы жертвы истинному Богу ровно три года, и несколько более продолжалась мучительская тирания Антиоха в Иудее; а Антиох – прообраз антихриста. Затем, нет никакого достаточного основания понимать слова книги Даниила и Апокалипсиса о времени действования антихриста не буквально. Наконец, святые отцы придавали им буквальный смысл. Так, Св. Кирилл Иерусалимский говорит: „Антихрист будет царствовать только три года с половиной. Заимствуем это не из апокрифов, но у Даниила. Ибо он говорит: они (святые) будут преданы в руку его до времени и времён и полу-времени (7:25). Время – один год, в который приходит пока в силу его пришествие, времена – два остальные года беззакония, включаемые в три года, и полу-время – шесть месяцев” ³⁸⁵ . Андрей Кесарийский говорит: „Три с половиной года, обозначаемые тысяча двумястами шестьюдесятью днями, есть время, в которое будет владычествовать отступление”. „Сорок два месяца показывают, что, по попущению Божию, три с половиной года будет иметь власть хулить Бога и оскорблять святых” ³⁸⁶ . Св. Ефрем Сирин говорит: „Никто да не повинуется богоборцу; никто из вас да не приходит в страх; потому что он скоро будет приведён в бездействие. Вот, Святой Господь идёт с неба судить всех, поверивших знамениям его”... „По исполнению трёх с половиной лет власти и действий нечистого, и когда исполнятся все соблазны всей земли, придёт, наконец, по сказанному, Господь” ³⁸⁷ ... По учению Св. Иринея Лионского , время, времена и полу-время означают три года и шесть месяцев. А в другом месте святой отец прямо говорит, что антихрист „процарствует три года и шесть месяцев” ³⁸⁸ .

В виду всего этого оказывается совершенно неосновательным и безрассудным учение, которого сначала держались все наши старообрядцы-раскольники, а теперь проповедуют его только беспоповцы, будто Православная Церковь есть царство антихриста, пастыри её – слуги антихриста, чада её – чада дьявола, храмы её – простые храмины и конские стоялища, тайны, совершаемые в ней – скверна. Будто ныне в Церкви вместо правой веры – вера антихристова, и всё в ней скверна, и церкви – не церкви, и тайны служат не к освящению, а на осквернение. Будто Церковь, отпадши от Христа с 1666 г., начала с тех пор веровать в антихриста, покланяться ему и служить. Будто Иисус есть имя антихриста, троеперстие и четвероконечный крест – печать его, агнец с изображением четырёхугольной печати – сам антихрист; будто антихрист уже явился на земле и царствует во всём мире, преимущественно же в Русской Церкви, и потому в настоящее время даже и не может быть нигде священства и таинств. Дерзко обозвавши антихристом сначала патриарха Никона (первый назвал его так протопоп Аввакум), а затем Петра Великого, раскольники вынуждены были убедиться, что это ложь, потому что и Никон и Пётр Первый умерли, а кончина мира не наступила. Тогда они, упорствуя в заблуждении, допустили другую ложь, будто антихрист – не одно лицо, а последовательный ряд многих лиц, следующих противохристианскому учению, и будто первым антихристом был патриарх Никон, а после него и каждый из русских архиереев; а другие раскольники стали утверждать, что антихрист – не человек, но дух общества, еретическое состояние Церкви, отвержение христиан от Христовой истины, дух богомерзкого зловерия и вечной погибели, и что три с половиной года царствования антихриста означают время неопределённое ³⁸⁹ .

Как известно, подобных же учений об антихристе, как целом ряде лиц противохристианского образа мыслей, или как о противохристианском духе общества, держатся и многие протестантские богословы, например, Филиппи.

Нечего и распространяться о том, как эти учения явно противоречат Священному Писанию и учению святых отцов. Еретиков и других противников Бога и Христа можно называть антихристами, как и называет их так Св. Иоанн Богослов; можно, пожалуй, применить это наименование и к противохристианскому духу общества. Но и этот дух, и выразителей его можно назвать антихристами только в значении предтечей того антихриста, который в качестве одного лица придёт перед кончиной мира и будет владычествовать три года с половиной. Так понимаемые антихристы были уже и во времена Иоанна Богослова, а вовсе не с Никона явились; они всегда были в Церкви, и это не препятствовало ей быть истинной Церковью Христа. Этих, несобственных антихристов отнюдь нельзя отождествлять с антихристом в собственном смысле. И то, что Священное Писание говорит о собственном антихристе, отнюдь нельзя применять во всей силе к предшественникам его, как это показывает и исторический опыт. Одним словом, антихристы были, есть и будут; но это не сам антихрист, имеющий прийти перед кончиной мира, а только предшественники его. Он – не то же, что эти антихристы, и они не то, что он. Даже и прообразом-то антихриста называется только один из них, самый злейший, Антиох Епифан. Заблуждение беспоповцев и протестантов в том, что они, относя к предшественникам антихриста всё, что говорится о нём в Писании, отрицают бытие антихриста, имеющего прийти перед кончиной мира в качестве определённого лица; они сливают в одно два различных предмета и через это отрицают один из них и притом главнейший. Подставляя, вопреки Писанию и учению святых отцов, вместо собственного антихриста его предшественников, беспоповцы и протестанты противоречат Писанию и святым отцам и в том, что срок царствования полагают не три с половиной года, а неопределённое время.

Но мы не считаем ещё вполне исчерпанным вопрос о продолжительности царствования антихриста: требуется подробное рассмотрение вопроса о том, как понимать числовые выражения: время, времена и полу-время, сорок два месяца, тысяча двести шестьдесят дней, – буквально, или не буквально. Говоря иначе, означают ли эти выражения действительно три с половиной года, или какой иной период времени.

Понятно, этот вопрос не мог бы и возникнуть, если бы эти выражения находились в исторических, или учительных, или законоположительных книгах Священного Писания. Но они находятся в книгах пророческих, да таких пророческих, которые таинственностью далеко превосходят все прочие пророческие книги, которые преисполнены символами, образами, иносказаниями, таинственными и малопонятными, или и совсем непонятными изречениями. Поэтому, не удивительно, что эти числовые выражения книги Даниила и Апокалипсиса понимаются не буквально не одними нашими раскольниками-изуверами, но и некоторыми серьёзными учёными богословами, которые, по-видимому, не заражены сектантским фанатизмом, а стоят на почве чистой науки, свободного исследования, беспристрастного образа мыслей. Правда, это – богословы всё-таки не православные, западные. Но хотя мы и не можем придавать большой важности их мнениям, как не православным, однако нельзя иногда не считаться собственно с учёной стороной этих мнений. Наш взгляд на значение обсуждаемых чисел таков, что нет достаточных оснований приписывать этим числам символическое значение, и обозначающие их формулы понимать не буквально. А с другой стороны, есть веские основания для буквального понимания их.

Что книга Даниила и Апокалипсис преисполнены таинственности и изобилуют образами, символами и иносказаниями, в этом нет ещё основания рассматриваемые числа принимать за символы, т. е. видеть в них не то, что выражается буквой, или сверх и кроме буквального смысла, находить ещё смысл иносказательный, аллегорический. Ведь не каждое же изречение, не каждое слово в этих книгах содержит в себе иносказание. При изъяснении изречений этих книг нужно в каждом частном случае особо обсудить, достаточно ли одного буквального понимания изречения, или нужно придавать ему ещё и таинственный смысл, или даже нужно совсем отказаться от буквального истолкования его и изъяснять его только аллегорически. При этом толкователь не должен упускать из вида, что буквальное толкование вообще должно быть на первом плане и применяется несравненно чаще всякого иного способа толкования. Затем, когда оно оказывается недостаточным, не исчерпывающим содержания изречения, можно и до́лжно восполнять буквальное изъяснение аллегорическим, соблюдая, разумеется, должную меру и осторожность при применении этого способа толкования. Наконец, совсем нужно отказаться от буквального изъяснения, когда оно само в себе, или по вытекающим из него выводам не удовлетворяет требованиям догматическим, или экзегетическим, или нравственным, или несогласно с церковным преданием, или не соответствует исторической действительности, равно как законам природы и духа ³⁹⁰ , или противоречит здравому смыслу и заключает в себе заметные несообразности и нелепости, например, никакой толкователь 13 главы Апокалипсиса и не подумает утверждать или предполагать, что некогда на самом деле выйдет зверь из моря, и именно такого вида, каков виденный и описанный Иоанном Богословом. И наоборот, не следует ни восполнять буквальное изъяснение аллегорическим, ни заменять первое вторым, когда в этом не чувствуется надобности, и когда аллегорическое толкование приводит к неустранимым несообразностям, какого бы рода они ни были.

Применяя эти общие положения к рассматриваемым числовым выражениям книги Даниила и Апокалипсиса, мы легко можем заметить, что буквальное изъяснение их имеет важные преимущества перед небуквальным. При буквальном объяснении эти выражения не только не стоят в противоречии с каким-либо местом Писания, но и находят в некоторых местах его подтверждение; буквальное изъяснение этих выражений сообразно с контекстом речи; оно опирается на авторитет древне-церковного предания. Напротив, аллегорическое понимание этих чисел не только не имеет ни одного из этих важных преимуществ буквального изъяснения, но и страдает крупными недостатками.

Укажем вкратце на основание для буквального изъяснения рассматриваемых числовых выражений, а потом представим и подвергнем разбору один из образцов аллегорического толкования их.

Совершенно определённо сказано новозаветным Тайнозрителем, что жена, т. е. Церковь, убежала, или улетела в пустыню от преследований змея, т. е. дьявола, и питалась там, по одному изречению, в продолжении времени, времён и полвремени (Откр. 12:14), а по другому, ещё более ясному, тысячу двести шестьдесят дней (Откр. 12:6). Сказано также тем же Тайнозрителем, что хотя змей и не мог поглотить жену (12:13, 15, 16), но, тем не менее вступил в брань с чадами её (12:17). У него же написано, что зверю из моря дана власть действовать сорок два месяца.., и дано было ему вести войну со святыми и победить их (13:6–7). Равно и ветхозаветный Тайнозритель ясно написал, что у четвёртого зверя напоследок вырос малый рог (Дан. 7:8), что этот рог вёл брань со святыми и превозмогал их (7:21), что этот зверь есть четвёртое царство, а малый рог ость последний по времени и самый страшный и сильный из царей этого царства (7:8, 23, 24), и что святые будут преданы в руку его до времени, и времён, и полувремени (7:25). Тому же ветхозаветному Тайнозрителю было открыто, что наступит время тяжкое, какого не бывало с тех пор, как существуют люди (12:1), и что спящие в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление (12:2); и открывавшей ему тайны будущего клялся Живущим во веки, что к концу времени, и времён, и полувремени и по совершенном низложении силы народа святого всё это совершится (12:7). В другом, бывшем Даниилу, откровении прекращение жертвы и приношения, пребывание мерзости запустения на святом месте и гибель опустошителя отнесены к последней полуседьмице, которая есть полуседьмица лет (9:27). Время, времена и полу-время, полуседьмица, сорок два месяца, тысяча двести шестьдесят дней – самое разнообразие этих выражений, а также и то, что все они обозначают одно и то же, точно определённое, количество времени и встречаются не у одного, а у двух писателей, в двух разных книгах, даёт основание считать эти числа не символическими, а понимать их буквально. Эти числа лет, месяцев и дней – не круглые, в чём заключается новое основание придавать им буквальное значение. Наконец, ни в Священном Писании, ни в общенародном употреблении числа: три с половиной, сорок два, тысяча двести шестьдесят, не имеют значения небуквального. Ни в одной библейской книге, ни у какого из известных народов, ни у Иудеев, ни у христиан, ни у язычников, не придаётся ни одному из этих чисел значения числа священного, таинственного, или символического; ни одно из них не употребляется в смысле переносном, фигуральном, иносказательном. Но уверяет ли нас всё это, что и в книге Даниила, равно как и в Апокалипсисе, они имеют простое значение, и их нужно принимать в буквальном смысле?

С другой стороны, малый рог, выросший на четвёртом звере, как повествует книга Даниила, и зверь из моря, как изображает его Апокалипсис, по наиболее принятому толкованию означают антихриста, как особую личность. А антихрист, как особая личность, по общепринятому верованию и учению, придёт перед самым вторым пришествием Христа, которое почти всеми толкователями признаётся имеющим быть перед самой кончиной мира, и, как человек, он будет иметь возможность действовать только краткое время. Если малый рог и зверь из моря означают антихриста, а антихрист есть человек, если в то же время малому рогу определяется действовать в течение времени, времён и полу-времени, а зверю из моря сорок два месяца; то ясно, что этими терминами означается такой срок, который не может превышать времени действования какого бы то ни было человека, т. е. ни в каком случае не может быть длинным, например, многовековым периодом времени. Так как, кроме того, антихрист явится перед вторым пришествием Христовым и кончиной мира, то очевидно и то, что у него не будет преемников, которые могли бы продолжать его дело. Да и Иисус Христос предсказал, что ради избранных сократятся те дни (Мф. 24:22; Мк. 13:20), что Бог подаст защиту избранным вскоре (Лк. 18:8). А под этими, сокращёнными определением Божиим, днями разумеются почти всеми толкователями дни антихриста. Наконец, из книги Даниила (7:26) видно, что владычественное и разрушительное действование антихриста будет прервано, и именно умерщвлением его, как предсказано во Втором Послании Апостола Павла к Фессалоникийцам (2Сол. 2:8). Следовательно, оно продолжится меньше, нежели деятельность людей, умирающих естественной смертью, в старости. Если, таким образом, владычественное действование или царствование антихриста продолжится краткое время, если сказано, что ему, как малому рогу четвёртого зверя, это действование будет принадлежать в течение времени, времён и полу-времени, и как зверю из моря – сорок два месяца, если дело его и царствование его по смерти его не может продолжаться; то – есть ли какое-нибудь основание протяжение времени, обозначаемое этими выражениями, считать не за три с половиной года, а за более или менее длинный период времени? есть ли какая-либо надобность понимать эти выражения не буквально?

И, однако, есть богословы, которые в рассматриваемых числовых выражениях книги Даниила и Апокалипсиса находят указание на длинный период времени.

Рассмотрим для примера мнение о значении занимающих нас Апокалипсических чисел одного из таких богословов Оберлена.

Сказавши о том, что бегство жены от дьявола в пустыню означает удаление Церкви от неверующих Иудеев, от Иерусалима к Риму, в среду четвёртой Данииловой монархии, к языческим народам, в мир, Оберлен полагает, что Церковь находит в мире убежище, а с другой стороны, для неё здесь наступили времена тяжкие, в продолжение которых верные свидетели должны пророчествовать, облекшись во вретище (Откр. 11:3; сн. Мк. 1:4, 6). „Мысль эта, – продолжает Оберлен, – равным образом вытекает из самой определённости времени для пребывания жены в пустыне. Эти 1260 дней, без сомнения, имеют хронологическое значение, и наступит день, когда каждый может проверить верность этого сказания. Однако и теперь эта определённость времени весьма полезна для Церкви, как утешение, показывая ей, что время унижения её определено со всей точностью и предусмотрено Богом. Нам ещё невозможно теперь судить о продолжительности этого времени, потому что в одних только исполнениях пророчества может быть найден ключ к хронологии Апокалипсиса, как нашёлся он для многих пророчеств Даниила, и позволительно только обратить внимание на символическое значение апокалипсических чисел. Из книги Даниила (7:25; 12:6–7; 9:27) мы уже знаем свойство числа, нас занимающего: три года с половиной или 1260 дней составляют там время, в продолжение которого земные царства будут преобладать над царством Божиим. Тем же самым числом пользуется Апокалипсис для охарактеризования времени язычников, – тех долгих веков, в продолжение которых Иерусалим будет попираемым ногами языческих народов, и царство Божие на земле перестанет быть видимым, что будет продолжаться со времени разрушения Иерусалима Римлянами до второго пришествия Господа. С этой точки зрения можно также сравнивать у Евангелиста Луки главы 21 стих 24 со стихом вторым главы 11 Апокалипсиса. В первом из этих мест сказано, что Иерусалим будет попираем язычниками, доколе не окончатся времена язычников, а во втором – что язычники будут попирать святой город сорок два месяца. Из этого видно, что 42 месяца, или 3½ года, или 1260 дней, означают продолжительность времён язычников. То же подтверждает и стих пятый в главе тринадцатой, где мы читаем, что зверь, т. е. земное могущество, должен преобладать 42 месяца. Эти три года с половиной встречаются ещё раз в стихе третьем 11 апокалипсической (!) главы, под формой 1260 дней, и мы могли бы объяснить это место уже указанными нами местами, но это слишком удалило бы нас от нашего предмета ³⁹¹ . Скажем вкратце: Церковь будет существовать под владычеством земных государств, которые будут покровительствовать ей и вместе с тем порабощать её; она будет воинствовать под знаменем креста. И в самом деле, в течение 18 веков положение, принятое государством относительно Церкви, может быть выражено столько же словом: благоволение, сколько и словом: порабощение” ³⁹² .

Изложенный в приведённых словах взгляд Оберлена совершенно не состоятелен, как в целом, так и в частностях.

Мы не говорим уже о том, что Оберлен, подобно большинству протестантских богословов, совершенно пренебрегает учением святых отцов древней вселенской Церкви и даже не упоминает о Нём и о них, как будто ни отцов Церкви, ни учения их совсем и не было; не говорим и о том, что его объяснения прямо противоречат их учению, и он не считает нужным хотя бы кратко сказать, почему их учение нужно признать неверным, или недостаточным. Не будем распространяться об этом потому, что пренебрежение к древне-отеческому учению есть родовой грех почти всего протестантского богословия, а не личная вина Оборлона. Но воззрение Оберлена и само по себе не соответствует содержанию библейских текстов, которыми он мнит обосновать его; несогласно со здравым пониманием этих текстов; допускает толкование их произвольное, искусственное и натянутое. Не только не находит опоры в исторической действительности, но и решительно опровергается бесспорными фактами её; заключает в себе многие несообразности и даже бессмыслицы.

Укажем главнейшее недостатки его взгляда.

По объяснению Оберлена, Церковь бежит от дьявола, преследующего её через Ирода и Иудеев, уходит из Иерусалима и от не уверовавшего во Христа Иудейского народа, приходит в Рим или в пределы четвёртой Данииловой монархии и у язычников находит убежище. Это и есть бегство её в пустыню, где она пребудет три с половиной года, т. е. по мнению Оберлена, от первого пришествия Христа до второго Его пришествия.

Но христианская Церковь вовсе не бежала из Иудеи, а, напротив, в ней-то она и была основана. Все Апостолы были из Иудеев; значительная часть Иудеев приняла христианство; церковь Иерусалимская, начавшая своё существование с дней земной жизни Христа, пребывает и доселе и даже называется матерью прочих христианских церквей, как основанная прежде их и родившая их через вышедших из неё благовестников ³⁹³ . Конечно, не уверовавшие Иудеи гнали Церковь; но она и не думала бежать от их преследования, а мужественно переносила его. С другой стороны, и язычество вовсе не дало ей убежища у себя, а, напротив, три века яростно преследовало её.

Если период времени в три с половиной года начался с первого пришествия Христа, то окажется, что яростное и губительное преследование Церкви со стороны дьявола и разрушительная брань против святых малого рога или зверя из моря началась с пришествия Христа на землю.

Но это решительная неправда. Через явление Христа князь мира сего изгнан вон (Ин. 12:31) и осуждён (Ин. 16:11). Правда, кровавые гонения, воздвигнутые язычниками против христиан, отчасти были действием его наущений. Но ведь в этих гонениях не язычники поразили Церковь, а, напротив, она поразила язычество и одержала над ним повсюду решительную победу. А малый рог, по предсказанию книги Даниила, и зверь из моря, по предсказанию Апокалипсиса, будет угнетать, и одолевать святых и будет властвовать над всеми народами (Дан. 7:21–27; Откр. 18:1–8). Ясно, что сорока-двух-месячное царствование зверя из моря не могло начаться со времени первого пришествия Христа. Не сам ли Оберлен в других местах своего сочинения в образе малого рога видит антихриста, а антихриста называет последним монархом последней монархии? ³⁹⁴ Но если он есть последний царь, следовательно, есть человек, и если срок владычества его определяется в три с половиной года, то не ясно ли, что этот период состоит из обыкновенных трёх с половиной лет и никак не мог начаться с первого пришествия Христа и продолжаться до второго Его пришествия.

По мнению Оберлена, указываемый в книге Даниила период в 1260 ³⁹⁵ дней есть время, в продолжение которого земные царства будут преобладать над царством Божиим.

Но это совершенная неправда. Книга Даниила назначает этот срок для владычества над царством Божиим малого рога (Дан. 7:25); а малый рог только вырастает из четвёртого, Римского, царства, но не тождествен с ним, и ещё менее имеет отношения к предшествующим царствам. Не земные царства, а малый рог будет владычествовать в течение указанного периода времени над царством Божиим. А малый рог и по сознанию Оберлена есть антихрист, человек, имеющий царствовать перед самым вторым пришествием Христовым. Об этом столь прямо сказано в 7 главе книги Даниила и притом там настолько раздельно и особо сказано о времени владычества трёх первых зверей или царств (12 стих), о страшном владычестве четвёртого зверя или царства и о гибели его (7:11) и о всепогубляющем владычестве малого рога (21–25 стихи), что мы положительно недоумеваем, каким образом Оберлен находит в этой главе подтверждение своего взгляда, между тем как в ней содержится решительное опровержение его. Прибавим, что если три с половиной года означают период владычества земных царств над царством Божиим, то в таком случае нужно начинать этот период не с пришествия Христа, а гораздо раньше; потому что задолго до него царства Вавилонское, Персидское, Македонское и Римское владычествовали над Иудеей, в которой тогда сосредоточивалось царство Божие на земле.

Период от первого до второго пришествия Христа Оберлен не задумывается обозвать временами тяжкими для Церкви ³⁹⁶ .

Но в этой мысли заключается несправедливое унижение дела Христова, и она решительно опровергается историей и Писанием. Неужели Иисус Христос принёс человечеству и верующим в Него только одни несчастья? Напротив, не Он ли разрушил дела дьявола (1Ин. 3:8; Кол. 2:15; Евр. 2:14) и дал возможность и силы людям побеждать его (Иак. 4:7; 1Ин. 2:13–14; Лк. 10:19)? Не Он ли для них есть путь, истина и жизнь (Ин. 14:6; 16:7, 13), даёт им мир и освящение (Ин. 14:27; 17:17, 19)? Не Его ли благовествование есть сила Божия во спасение всякому верующему (Рим. 1:16)? Не Он ли сделал верующих детьми и наследниками Божиими (Рим, 8:16. 17)? Не Он ли спасает их благодатью (Еф. 2:8; Евр. 5:9; 7:25), прощая и очищая грехи (1Ин. 2:12; Евр. 10 глава; Еф. 5:25–27)? Не Он ли состраждет и помогает нам в немощах наших и при искушениях (Евр. 2:17–18; 4:15–16)? Бог с Ним не дарует ли нам и всего (Рим, 8:32)? Не Он ли, оживотворяя человека (Еф. 1–5 главы), даёт силы к благочестию, которое на все полезно, имел обетование жизни настоящей и будущей (1Тим. 4:8)? Не с Его ли пришествия началось истинное царство Божие на земле (Мф. 3:2; 4:17)? а ищущим царства Божия прежде всего всё прилагается (Мф. 6:33); любящим Бога всё содействует ко благу (Рим. 8:28).

История подтвердила это учение. Какие народы и государства в течение последних полутора тысяч лет были и теперь есть самые просвещённые, богатые, сильные и благоденствующие? Не христианские ли?

Неужели Оберлен не знает, что, по учению Апостола Павла, времена тяжкие наступят в последние дни (2Тим. 3:1). Апостол писал эти слова тогда, когда новозаветная Церковь уже существовала, когда, следовательно, если принять мнение Оберлена, период трёх с половиной лет уже начался; и, однако, Апостол не говорит, что времена тяжкие наступили, а говорит, что наступят, и притом наступят в последние дни. Когда Апостол писал эти слова, Церковь претерпевала жестокое гонение от Нерона, и всё-таки Апостол не назвал этого времени тяжким для Церкви. Ибо хотя христиане подвергались мучениям и умирали за Христа, но мученичество не обессиливало, а, напротив, возращало, укрепляло и распространяло Церковь. Из дальнейших слов Апостола видно, что последние дни будут тяжкими временами потому, что тогда люди будут нечестивы, порочны, не религиозны. Но этого нельзя сказать ни о христианах, живших во время разгрома Иудеи, ни обо всех вообще временах Нового Завета. Да и почему бы Апостол времена Нового Завета назвал последними днями? Без всякого сомнения, последними днями он назвал конец новозаветного периода, времена, предшествующие кончине мира.

Пребывание в течение трёх с половиной лет Церкви в пустыне, т. е. по объяснению Оберлена, в мире, среди язычников, под властью государства, будто бы отчасти благотворно для неё, так как она всё-таки нашла убежище в этой пустыне, отчасти опасно и вредно, так как она находится во враждебной для себя среде; государство благоволит к ней и в тоже время порабощает её.

Но и малый рог, по книге Даниила, и зверь из моря, и дракон по Апокалипсису, в течение трёх с половиной лет будут исключительно только порабощать и преследовать Церковь, и преследовать с такой ненасытной яростью, что они желали бы, если бы то было можно, сразу поглотить её, погубить, уничтожить. Не только о благоволении, но даже и о малейшем сострадании к Церкви со стороны этих чудовищ нет и речи. Это ясно и сильно выражено, как в книге Даниила, так и в Апокалипсисе. Это сорока-двух-месячное гонение на Церковь и порабощение её совсем не похоже на порабощение Церкви государству, о котором говорит Оберлен и которое, по его мнению, началось с пришествия Христа на землю, и будет продолжаться до второго пришествия Его. А если так, то можно ли под тремя с половиной годами, в которые будет беспощадное и губительное гонение на Церковь, разуметь весь новозаветный период существования Церкви, когда, и, по мнению Оберлена, Церковь имеет „убежище у языческих народов, чтобы люди могли проводить жизнь мирную и покойную” (1Тим. 2:2) ³⁹⁷ ? Можно ли зверя из моря отожествлять с земным могуществом, как это делает Оберлен ³⁹⁸ , когда зверь из моря будет губить и губить, а земное могущество, по мнению Оберлена же, относится к Церкви не без благоволения?

Если 1260 дней означают весь новозаветный период существования Церкви, то придётся и пророческое проповедование двух свидетелей Божиих протянуть на всё продолжение этого периода, так как оно измеряется тоже сроком в 1260 дней (Откр. 11:3). Оберлен действительно так и думает о времени их проповедования. Но в таком случае возникает вопрос: кто же эти два свидетеля? Этого вопроса Оберлен не решает; да с его точки зрения и решить его нельзя, и он уклоняется от решения его пустой отговоркой, что исследование этого предмета не уместно. Именно не уместно, потому что правильное решение этого вопроса подрывает взгляд Оберлена на значение Апокалипсического числа, о котором у нас речь. С самых древних времён христианства и до настоящего времени Церковь имеет предание, что эти свидетели суть два пророка, которые жили на земле прежде и которые явятся на ней опять при антихристе. Что они будут при антихристе, это прямо сказано в Апокалипсисе, если только под зверем из бездны, который убьёт их, нужно разуметь антихриста. Кто суть эти свидетели: Енох ли и Илия, или Илия и Моисей, или Илия и Иоанн Богослов – это в настоящем случае безразлично. Для опровержения взгляда Оберлена достаточно того, что доселе эти свидетели пророки не явились и что по общепринятому преданию, основанному на Священном Писании, они явятся при антихристе. Очевидно, они будут посланы для противодействия антихристу и антихристианству. Владычественное действование антихриста продолжится три с половиной года: и их проповедование продолжится три с половиной года. Так как их действование представляет противовес действованию антихриста, то можно заключать, что 1260 дней их пророчествования совершенно равны сроку действования зверя из моря в течение сорока двух месяцев, или сроку действования малого рога в течение времени, времён и полу-времени. Т. е. что числа и там и здесь употребляются в одном и том же значении. Это признаёт и Оберлен. Но так как действование этих свидетелей и доселе не начиналось, то и действование зверя из моря, или малого рога, или дракона нельзя признать начавшимся с пришествия Христа на землю, – то действование их, которое определяется сроком в три с половиной года, – нельзя начинать с этой эпохи период трёх с половиной лет, в которые Церковь пребывает в пустыне, гонимая драконом и малым рогом или зверем из моря.

Остаётся только один довод в пользу взгляда Оберлена, имеющий, по-видимому, некоторую силу; это – сходство слов Апокалипсиса: они (язычники) будут попирать Святой город сорок два месяца (11:2), с изречением Евангелия от Луки: Иерусалим будет попираем язычниками, доколе не окончатся времена язычников (21:24). Из сходства этих двух мест Оберлен выводит заключение, что 42 месяца или три с половиной года означают продолжительность времён язычников. А под термином: времена язычников, многие богословы разумеют период обращения язычников ко Христу, пока не войдёт полное число их, что продолжится до последних времён (Рим. 11 глава, особенно стих 25. Ср. Мф. 24:14; Мк. 13:10).

Взгляд Оберлена был бы доказан сопоставлением этих двух изречений, если бы был доказан полный параллелизм их, т. е. что в обоих них речь идёт об одном и том же. Но доказать это очень трудно.

Во-первых, оба изречения столь неясны, что никто не может сказать с несомненной уверенностью, какой смысл содержится в том и другом изречении. Поэтому каждое из них истолковывается очень различно. „Доколе не окончатся времена язычников – выражение затруднительное для объяснения и потому вызвавшее несколько различных объяснений”, говорит Архимандрит Михаил ³⁹⁹ , Оберлен тёмное изречение Апокалипсиса домогается уяснить почти столь же тёмным изречением Евангелиста Луки. Надёжен ли такой способ толкования? Принятое им изъяснение изречения Апокалипсиса он подтверждает таким текстом библейским, смысл которого в точности не известен и допускает изъяснения и не подтверждающие, а даже опровергающие взгляд Оберлена. Какую имеет силу доказательство, построенное на толковании текста небесспорном?

Во-вторых, доказать полный параллелизм этих изречений затруднительно ещё и потому, что они и по букве и по мысли значительно различаются. Правда, в обоих изречениях употреблены одинаковые слова для обозначения язычников (ἔθνος) и попрания (πατέω). Но о тех ли самых язычниках говорится у Луки, о каких речь в Апокалипсисе, или нет, это не известно. Притом, ἔθνoς имеет значение не только языческого народа, но и народа, или племени вообще. А остальные слова в обоих изречениях уже совсем не одинаковы. У Евангелиста Луки говорится об Иерусалиме, каковым именем у него, без сомнения, называется столица Иудеи; а в Апокалипсисе речь о святом городе. Под святым же городом хотя можно разуметь и столицу Иудеи, но можно придавать этому выражению и иное значение, например, Андрей Кесарийский говорит об этом следующее: „А что святой город, будет ли то новый Иерусалим, или вселенская Церковь, будет сорок два месяца попираем язычниками, сие, думаю, означает то, что в пришествие антихриста три с половиной года будут попираемы и преследуемы верные и честные ⁴⁰⁰ . Но пусть „святой город” означает в Апокалипсисе Иерусалим, этим ещё не предрешается вопрос, об Иерусалиме какого времени идёт здесь речь. – О том ли, который был раньше разрушения его Римлянами, или о находившемся под владычеством Римлян, или об Иерусалиме последующих веков, находившемся и доселе находящемся во власти Турок. Или об Иерусалиме будущего времени, или, наконец, о том Иерусалиме, который будет при антихристе, и который, быть может, будет столицей, или одной из столиц его царства. Ещё менее сходства, а лучше сказать нет никакого сходства, в обозначении времени, в течение которого по одному изречению будет попираем Иерусалим, а по другому – святой город. У Луки хотя и определяется период времени концом времён язычников, но самый термин: времена язычников, крайне загадочен. В Апокалипсисе, напротив, даётся самое точное определение протяжения времени. Времена язычников по наиболее принятому и наилучшему толкованию означают неопределённо-длинный период времени обращения язычников ко Христу, пока в Церковь не войдёт полное число язычников; напротив, сорок два месяца, по крайней мере по букве, означают период очень краткий. А утверждать, что этой определённой и краткой мерой времени означается длинный период обращения язычников ко Христу, столь же произвольно, сколько произвольно делать обратное заключение, что времена язычников продолжатся сорок два месяца.

Разбор взгляда Оборлена и доводов в пользу его показывает, что ни самый взгляд, ни доказательства его не отличаются основательностью, серьёзностью и научностью.

Кстати и в заключение разбора до́лжно сказать, что в книге Оборлена немало взглядов, не согласных с православным учением. Переводчик его книги на русский язык протоиерей Романов в Предисловии к своему переводу говорит: „В книге Оберлена, при всей оригинальности некоторых взглядов, мы не нашли ничего противного христианской истине, даже с точки зрения Православия ⁴⁰¹ . Но это суд не беспристрастный и оценка не верная. Взгляды Оберлена на Церковь, на антихриста и на тысячелетнее царство Христово не православны. Да и можно ли ждать вполне истинных и строго православных взглядов от реформата и мистика? Посмотрите, какими пособиями он руководствовался при составлении своей книги. Это исключительно протестантские книги. Во всей книге нет ссылок не только на восточных, но даже и на западных отцов и учителей Церкви, учение которых имеет некоторый авторитет даже и для протестантских богословов церковного направления (ортодоксальных). Правда, на Иеронима Оберлен ссылается неоднократно, но и то в вопросах не догматических, а исторических, при решении которых он принимает во внимание и языческих писателей. А в богословии вообще, в догматике в частности, и в особенности в учении о последних временах мира можно ли обойтись без учения отцов и учителей Церкви без крупного ущерба для полноты и истинности учения о таинственной будущности мира и человеческого рода? Впрочем, справедливость требует сказать, что книга Оберлена проникнута религиозным духом, написана общедоступно и для чтения приятна.

Спрашивать, когда наступит царствование антихриста, значит то же, что спрашивать: когда антихрист придёт, когда он явится, или, по выражению Апостола, (2Сол. 2:3, 6, 8, 9), когда он откроется (ἀποκαλυφθήσεται), когда настанет пришествие (παρουσία) его.

Но нужно ли, полезно ли и разумно ли ставить такой вопрос? Не принадлежит ли он к числу тех вопросов, решить которые никто из людей не может, хотя бы кто обладал мудростью Соломона? Если этот вопрос безусловно не разрешим, то не есть ли он вопрос праздный, и обсуждение его не есть ли занятие бесплодное и пустое?

Действительно, если с этим вопросом соединяется домогательство и притязание определить, через сколько времени наступит царствование антихриста, в каком столетии или в каком году явится антихрист, то в таком виде этот вопрос – вопрос праздный. Потому что людям, живущим задолго до антихриста, невозможно определить время пришествия антихриста даже приблизительно, и тем менее можно дать точное указание года его пришествия. Бесполезно строить даже догадки о том, что антихрист может явиться через столько-то лет, и ещё менее имеют значения претензии указать время пришествия антихриста безошибочно, с уверенностью.

Что нельзя определить время пришествия антихриста хотя бы приблизительно и догадочно, об этом свидетельствуют Священное Писание, исторический опыт и неспособность человека предузнавать с точностью отдалённое будущее.

В Священном Писании решительно и неоднократно говорится о невозможности людям предузнать день второго пришествия Иисуса Христа, а так как царствование антихриста будет непосредственно предшествовать этому дню, то, говоря о невозможности предузнать наступление этого дня, Священное Писание тем самым косвенно и молчаливо даёт видеть, что нельзя предузнать и время царствования антихриста. Если бы люди знали, когда явится антихрист, то они знали бы и день второго пришествия Христа; потому что известно, что явление антихриста будет за три с половиной года до пришествия Христа. А что люди действительно не могут наперёд предузнать день второго пришествия Христова, и им даже воспрещено домогаться узнать, когда он наступит, об этом мы имеем двукратное свидетельство Иисуса Христа, позже повторенное Апостолами Павлом, Петром и Иоанном. О дне том и часе никто не знает, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один (Мф. 24:36). О дне том, или часе никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец (Мк. 13:32). Так сказал Иисус Христос Своим ученикам в речи о разрушении Иерусалима, о кончине мира и о Своём втором пришествии, увещевая их и всех людей бодрствовать и всегда быть готовыми, так как день Господень наступит неожиданно для людей, внезапно, как приходит вор ночью (Мф. 24:37–51; Мк. 13:33–37). После, перед вознесением на небо, на вопрос Апостолов: не в сие ли время, Господи, восстановляешь Ты царство Израилю? Он ответил им: не ваше дело знать времена и сроки, которые Отец положил в Своей власти (Деян. 1:6–7). О временах и сроках нет нужды писать к вам, братия, – пишет Апостол Павел Фессалоникийцам, ибо сами вы достоверно знаете, что день Господень так придёт, как тать ночью (1Сол. 5:1–3; Ср. 2Пет. 3:10; Откр. 3:3; 16:15).

Многовековой исторический опыт как нельзя лучше убеждает в тщетности попыток предузнать и определить время пришествия антихриста. В течение чуть не двух тысяч лет люди нередко говорили: „наступает царство антихриста”, или: „пришёл антихрист”, или: „через столько-то времени, в таком-то году, явится антихрист”. Но каждый раз их указания и предсказания не оправдывались, их опасения и тревоги были напрасны, их догадки, или заверения были самообманом и обманывали других: антихрист и доселе не явился. Люди, ослеплённые страстями, или объятые ужасом, считали антихристом Нерона, Мохаммеда, пап, патриарха Никона, Наполеона. Это были ошибки относительно лиц действующих и событий совершающихся. Столь же ошибочными оказывались и предсказания о времени явления антихриста. Так, древние хилиасты утверждали, что кончина мира и открытие тысячелетнего Христова царства на земле наступят в шеститысячный год от сотворения мира, и ожидали, что антихрист явится в последние годы шестой тысячи лет. Но эти годы пришли и прошли, а антихрист не явился, второго пришествия Христа не последовало, тысячелетнее царство Его на земле не открывалось, и кончина мира не наступила.

Конечно, хилиасты ошиблись в расчёте потому, что они построили его на неверном основании, на недоказанном предположении, будто мир будет существовать столько тысяч лет, во сколько дней он был создан. Но у людей вообще нет данных, при помощи которых они могли бы наперёд и задолго вычислить время, остающееся до пришествия антихриста. Можно добавить, что люди и никогда не будут иметь материала для точного вычисления времени пришествия антихриста, как бы далеко ни расширились их познания в будущие века, как бы ни сделались люди мудры и проницательны. Бог знает, когда откроется антихрист, и когда наступит кончина мира, и Он только один и знает это, потому что только Он один всеведущ. Не знают, когда наступит это время, даже Ангелы; потому что Бог не открыл им этого, а сами они, несмотря на чрезвычайную возвышенность своего ума, не в силах предузнать это. Без сомнения, тем менее может знать, когда явится антихрист, дьявол, так как его ум, омрачённый злобой, ни в каком случае не может равняться со светлым и возвышенным умом Ангелов, просвещаемым притом благодатью Божией. В каком веке явится антихрист, этого не открыл Бог и людям, ни через ветхозаветных пророков, ни через Иисуса Христа и Апостолов Его. Без сомнения, Он не откроет им этого и в будущем, потому что откровение через Иисуса Христа и Его Апостолов было последнее, другого не будет. А своим умом люди, живущие задолго до явления антихриста, не могут узнать и определить, когда оно будет, хотя бы только приблизительно. Могут ли люди предузнать то, чего не знают Ангелы?

Однако это не значит, чтобы вопрос о времени пришествия антихриста был вопросом праздным и ненужным, в каком бы виде он ни был предложен, какой бы ни соединяли с ним смысл. Прежде, чем обсуждать его и решать, нужно установить правильный взгляд на него, определить настоящий смысл его, устранить из него то, что составляет предмет праздного любопытства и бесплодного фантазирования, и удержать то, что может быть и даже должно быть предметом серьёзного размышления и учёного исследования. Если кто думает, что можно определить время пришествия антихриста с точностью, или полагает, что ответ на него может быть дан в форме не предположения, а достоверного положения, тот понимает вопрос неправильно. А неверный взгляд на вопрос, неправильная постановка его портит всё дело: исследователь теряет настоящий путь, который мог бы привести к правильному решению вопроса, и даёт ответ на вопрос, далёкий от истины, фантастический. В таком случае исследование и решение этого вопроса становится делом не только праздным и бесполезным, но иногда даже прямо вредным; так, например, неправильная постановка и неверное решение вопроса о времени пришествия антихриста может привести к извращённому взгляду на личность антихриста, что действительно и случилось с учением об антихристе беспоповцев. Но совсем иные результаты могут получиться при верном взгляде на вопрос и при правильном способе исследования и решения его.

Как нужно смотреть на этот вопрос, и в каком направлении решать его, указания на это есть в Священном Писании. Апостол Павел во второй главе (1–12 стихи) Второго Послания к Фессалоникийцам, по поводу тревожного ожидания ими скорого наступления дня Христова, т. е. второго пришествия Христа, писал им, что день этот не наступит, пока не придёт отступление и не откроется человек греха, каковым названием он обозначил антихриста; а человек греха не придёт дотоле, пока не будет взят от среды удерживающий теперь, ὀ κατέχων. О дне Христовом Апостол не говорит, что он придёт через столько-то времени, не утверждает он и того, что он придёт не скоро, или придёт скоро, не отрицает он прямо возможности и скорого наступления его. Равным образом и об антихристе он не утверждает решительно, что он придёт не скоро, или скоро, или придёт тогда-то. Вообще вопросам о времени пришествия Христа и времени явления антихриста он даёт не такую постановку, чтобы ответы на них заключали определение протяжения или количества времени. А какую же? Он указывает признаки, по которым можно судить о приближении царствования антихриста. Если эти признаки заметно обнаруживаются, то есть основание ожидать пришествия антихриста в скорости; если их нет, или если есть небезосновательное сомнение в наличности их. То, в таком случае не следует смущаться слухами о скором пришествии антихриста, равно как и слухами о приближении дня Христова, в случае появления и распространения таких слухов, пущенных и поддержанных людьми боязливыми, или малосмысленными, или невежественными и суеверными, или злонамеренными. Но хотя бы признаки приближения царствования антихриста были незаметны, или хотя бы их и вовсе не было, никогда не следует быть беспечными, никогда не следует заверять себя и других, что антихрист не скоро придёт, что теперь он не может прийти. Можно и до́лжно только с большей, или меньшей вероятностью, а не с уверенностью допускать возможность скорого, или нескорого явления антихриста. Форма ответов на вопрос о времени пришествия антихриста должна быть приблизительно следующая: в настоящее время есть признаки, которые дают основание для вероятного, или весьма вероятного, предположения, что скоро наступит, или может наступить, царствование антихриста. Или: в настоящее время не замечается признаков приближения царствования антихриста, и потому маловероятно, чтобы он явился скоро.

Такая осторожность в решении вопроса о времени пришествия антихриста, такая неуверенность и неопределённость в ответах на него совершенно необходимы. Почему? По неопределённости самых данных, на основании которых приходится решать вопрос, и по ограниченности человеческих познаний.

Так, хотя Священное Писание и говорит о признаках приближения царствования антихриста, но столь прикровенно, что идут бесконечные споры о том, как нужно понимать свидетельства Писания об этих признаках, и в чём состоит сущность самых признаков; а об иных признаках, хотя Писание сказало ясно, но самые признаки не отличаются определённостью, например, они осуществятся в течение долгого времени и, кроме того, они показываются, хотя и не в полноте, и в другие времена. Что касается до современной исследователю действительности, через сравнение с которой того, что, по учению Писания, будет перед пришествием антихристовым, только и можно решать вопрос о времени этого пришествия; то хотя он (исследователь) имеет средства и возможность понять, узнать и оценить её лучше, чем положение вещей, какое будет перед пришествием антихриста, однако всё-таки это дело очень спорное и трудное, осилить которое могут разве только исключительные, высокоодарённые люди. Кроме многих других трудностей этого дела, главное и неустранимое препятствие к тому, чтобы исследователь мог достигнуть правильного понимания современной ему действительности, чтобы он составил истинный взгляд на неё и верную оценку её, заключаются в том, что он сам бывает поглощён круговоротом современной ему жизни, проникнут понятиями и духом своего времени, чувствует горе и радости современного ему общества, подчинён, а иногда и порабощён влиянию современной жизни, и потому ему очень трудно судить о ней sine ira et studio, даже невозможно достигнуть бесстрастного и беспристрастного отношения к ней; а где нет беспристрастия, там невозможно правильное понимание, не достижима верная оценка. Как бы ни были познания человека обширны, ум его глубок и ясен, сердце чутко, при недостатке беспристрастия, они не предохранят его от увлечений, не окажут достаточного противодействия укоренению в нём ложной точки зрения на действительность и не оградят от крупных заблуждений. Но допустим, что учёный богослов или мыслитель обладает верным пониманием современной ему жизни и имеет хорошее и полное знание её, и пусть его проницательный взор и широкий взгляд не усмотрел зловещих предвестников приближения царствования антихриста, всё-таки он не может поручиться, что они не обнаружатся в самом скором времени. Они могут существовать в скрытом состоянии, незаметно, и потом сразу выникнуть и быстро проложить путь антихристу. Например, даже незадолго до первой французской революции кто мог ожидать и предузнать, что скоро начнётся беспощадная братоубийственная резня, кровь потечёт ручьями, и безбожие разовьётся с беспримерной дерзостью и силой, что, одним словом, произойдёт нечто подобное, что будет перед пришествием антихриста? Поэт Гёте предузнал тогда и предсказал только то, что начинается поворот в истории, но он не знал, что этот поворот будет сопровождаться беспримерным братоубийственным кровопролитием.

Как нужно относиться к вопросу о времени пришествия антихриста, в какой форме должны быть даваемы ответы на него и какие данные должны служить основанием для решения его, косвенное указание на это мы находим и в речи Иисуса Христа о последних временах, о втором Его пришествии и о кончине мира. Иисус Христос, сказавши, что о дне и часе Его пришествия никто не знает, кроме Бога, и что для людей оно наступит столь же внезапно и неожиданно, как для беспечных современников Ноя неожиданно начался потоп (Мф. 24:36–39, 42–44; 25:1–13; Мк. 13:28–37; Лк. 21:34–36), вместе с тем ясно показал, что совершенно неожиданно Его пришествие будет только для людей беспечных, грешных, совершенно погружённых в житейские заботы. Смотрите же за собой, – говорит Он, – чтобы сердца ваши не отягчались объедением и пьянством, и заботами житейскими, и чтобы день тот не постиг вас внезапно (Лк. 21:34). Уже из этих слов видно, что для людей, не заражённых этими пороками, которые ведут к беспечности, пришествие Господа не будет неожиданным. Даже более: люди бодрствующее, рабы верные и благоразумные перед вторым пришествием Христовым предузнают близость наступления его; потому что, наблюдая события своего времени и замечая полное сходство их с тем, что, по предсказанию Писания, совершится перед вторым пришествием Христовым, они предугадают, что это событие скоро осуществится. Они не будут знать в точности, в какой именно день и через сколько именно времени оно наступит, но основательно будут думать, что оно приближается. От смоковницы, – сказал Иисус Христос, – возьмите подобие: когда ветви её становятся уже мягки и пускают листья, то знаете, что близко лето. Так, когда вы увидите всё сие, знайте, что близко, при дверях (Мф. 24:32–33; Мк. 13:28–29), когда вы увидите то сбывающимся, знайте, что близко царствие Божие (Лк. 21:28–31). А когда листья ещё не развёртываются, когда нет и других признаков наступления весны, мы говорим, что до лета далеко. Равным образом, если нет событий, которыми будет предварено второе пришествие Христово, мы можем говорить, что вскорости ждать его нет оснований. Но точное или даже приблизительное знание того, как далеко отстоит оно от нашего времени, ещё гораздо менее возможно, нежели точное знание близости его, когда покажутся предвестники его наступления. Если даже по началу весны, обнаруживающемуся распусканием деревьев, нельзя в точности определить начало лета, так как весна может иметь то быстрое, то длительное течение: то ещё менее возможно определить, через сколько времени начнётся лето, когда нет никаких признаков приближения, или наступления весны. Мы говорим тогда только, что лето не скоро будет. Разумеется, при этом допускается, что люди определяют время наступления лета только по состоянию деревьев, а не на основании сведений календаря, и не по астрономическим вычислениям, и не на основании опыта прежних годов. Это потому, что о приближении времени второго пришествия Христова можно судить только по тем событиям, которыми оно будет предварено, как и приближение лета определяется признаками наступившей весны; а астрономические и всякие иные вычисления к этому событию не применимы; не может дать никаких положительных указаний при определении времени наступления этого события и историческое прошлое, так как второе пришествие Иисуса Христа есть событие единственное, никогда не бывавшее и имеющее быть только один раз. Исторический опыт научает только быть крайне осторожным при решении вопроса о времени второго пришествия Христова; он показывает, как часто люди ошибались, принимая события своего времени за события, имеющие быть перед вторым пришествием, и как теоретические их соображения о времени пришествия Христа тоже оказывались фантазиями и не были оправданы действительностью.

Но может быть Иисус Христос дал позволение и увещание наблюдать, нет ли признаков приближения Его второго пришествия, только тем людям, которые будут жить перед Его вторым пришествием, так как только тогда и обнаружатся эти признаки, подобно тому, как и листья развёртываются только весной? Нет, Иисус Христос прямо сказал: А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте (Мк. 13:37). Бодрствуйте, ибо не знаете, когда придёт хозяин дома, вечером, или в полночь, или в пение петухов, или поутру, чтобы, пришедши внезапно, не нашёл вас спящими (Мк. 13:35–36). Смотрите, бодрствуйте, молитесь: ибо не знаете, когда наступит это время (Мк. 13:33), – в который час Господь ваш придёт (Мф. 24:42). Будьте готовы, ибо, в который час не думаете, придёт Сын человеческий (Мф. 24:44; ср. 25:13). Бодрствуйте на всякое время и молитесь (Лк. 21:36). Невозможность предузнать время второго пришествия Господа и предсказание Его, что Он придёт внезапно, именно и служат побуждением к бодрствованию, к тому, чтобы всегда быть готовыми встретить Господа. Конечно, здесь разумеется преимущественно нравственное бодрствование: свобода от чрезмерного пристрастия к земному и от грубых пороков, нравственная чистота, религиозная настроенность и частое памятование жизни загробной. Но нравственная чистота и высота делает и ум чутким и проницательным. Святые люди и без обширных познаний лучше понимают дух времени и смысл совершающихся в мире событий, нежели люди знающие, но ослеплённые страстями, предрассудками, односторонними и превратными учениями. При нравственном бодрствовании не может не быть здравого и широкого взгляда на вещи; а когда оно достигает высокой степени, то человек становится способным проникать в тайны бытия, например, предузнаёт будущее. Увещание быть нравственно-чистыми и бодрствовать есть вместе с тем призыв чаще помнить о кончине мира и о втором пришествии Христовом и размышлять о направлении и строе современной жизни. Нравственно чистый имеет наиболее склонности и способности понять и оценить знамения своего времени и менее подвергается опасности впасть в грубое заблуждение по вопросу о времени второго пришествия Христова. Впрочем, Иисус Христос и прямо призывает не только к нравственному, но и к умственному бодрствованию: смотрите, бодрствуйте, говорит Он. И так как никто не знает, когда придёт Иисус Христос, так как день Его пришествия, как сеть, найдёт на всех живущих (Лк. 21:35), то никто не может сказать с безусловной уверенностью, что этот день не настанет во время его жизни; а потому все и каждый всегда должны быть готовы встретить этот день. Конечно, во времена благоденственные и мирные естественно люди становятся беспечными, совсем не думают, что мир может скоро разрушиться, и самые бдительные и осторожные имеют мало оснований ждать тех ужасных бедствий, которыми будет предварено второе пришествие Христово. Однако и живущим в мирные времена не следует забывать слов Апостола: День Господень так придёт, как тать ночью. Ибо когда будут говорить: мир и безопасность, тогда внезапно постигнет их пагуба (1Сол. 5:2–3). Мир бывает иногда обманчив. Мы приводили уже в пример первую французскую революцию, когда мирное время совершенно неожиданно сменилось ужасным кровопролитием. Поэтому не только юноша, но и человек в преклонном возрасте пусть не обольщается мыслью, что господствующие мир и благоденствие ручаются за то, что в его дни не может наступить день Христов. Само собой понятно, что ещё менее должны лелеять эту мысль люди, которым приходится жить во времена тяжкие. Но если, таким образом, никто, в какое бы время он ни жил, как бы ни было его время мирно и удалённо от кончины мира, не может быть уверенным, что день Христов не настанет при его жизни, то ясно, что все и каждый, люди всех времён, не только должны бодрствовать и постоянно быть готовыми к встрече Господа, но и наблюдать современную действительность, чтобы знать, нет ли уже предвестников приближения этого дня. „Не переставай испытывать Божественные Писания, не переставай вопрошать матерь свою Церковь, когда придёт желанный Жених; спрашивай и разведывай о знамении Его пришествия, потому что Судия не укоснит. Не переставай спрашивать, пока в точности не узнаешь; не переставай прибегать к помощи знающих о сем в точности” ⁴⁰² . Так учит Святой Ефрем Сирин.

Эта заповедь Иисуса Христа о постоянном и всегдашнем бодрствовании в ожидании дня Его пришествия, этот призыв к наблюдательному вниманию, само собой понятно, применимы и к ожиданию явления антихриста, потому что время его пришествия столь же неизвестно, как и время пришествия Христа, а он явится перед самым пришествием Христовым. И предвестники явления антихриста, кроме некоторых, будут те же, что и предвестники пришествия Христа, так что в вопросе, нет ли признаков приближения дня Христова, необходимо содержится и вопрос, не приближается ли, или не настало ли уже царствование антихриста. Только признаки приближения царствования антихриста менее наглядны и характерны, нежели признаки приближения дня Христова, так как в числе этих последних будут и само царствование антихриста, сам антихрист. Личность и действование антихриста суть самые заметные, наглядные и характерные признаки приближения дня Христова, между тем как имеющие быть перед явлением антихриста религиозно-нравственное одичание человеческого рода и ужасные бедствия – признаки приближения конца менее заметные и не столь характерные. Ведь эпохи одичания и тяжкие времена бывали не раз, и тяжкие времена перед антихристом будут отличаться от прежних несчастных эпох почти только тем, что одичание людей и бедствия перед пришествием антихриста будут особенно велики и ужасны.

Бог, не открыв, когда наступит царствование антихриста, равно как и день Господень с кончиной мира, и предсказав о признаках или предвестниках приближения этого царствования, сделал то и другое для пользы людей и вместе с тем показал, как люди должны относиться к вопросу о времени пришествия антихриста, чтобы обсуждение и решение его приносило именно пользу, а не вред, или не было делом праздного любопытства. Если бы Бог открыл, когда придёт антихрист, то этим всем людям, кроме тех, которые будут жить в антихристово время, давался бы повод быть беспечными. В самые несчастные времена у людей не могло бы быть ни ожидания, ни опасения приближения царствования антихриста, и было бы отнято побуждение приготовиться выдержать испытания антихристова времени и затем достойно встретить Христа. С другой стороны, если бы только было предсказано, что некогда явится антихрист, но не были бы предвозвещены признаки приближения его царствования, то люди злонамеренные, или же легковерные и легкомысленные стали бы часто тревожить людей слухами о приближении, или о наступлении этого царствования, и у людей не было бы средств противодействовать пустым слухам и утишать напрасную и вредную тревогу. А те, которые доживут до времени антихриста, не могли бы предугадать приближение его царствования и не приняли бы мер предосторожности. Если бы люди ничего не знали о событиях, которые будут предварять и сопровождать царствование антихриста, и будут предвещать пришествие Христа, то люди во все времена подвергались бы страшной опасности лжехристов принимать за Христа. Предохраняя от этой опасности, Иисус Христос сказал: Тогда, т. е. в царствование антихриста, если кто скажет вам: вот, здесь Христос, или там, не верьте. Ибо восстанут лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных. Вот, Я наперёд сказал вам. И так, если скажут вам: вот, Он в пустыне, не выходите; вот, Он в потаённых комнатах, не верьте (Мф. 24:23–20). Эти слова как нельзя яснее показывают, что признаки приближения и наступления царствования антихриста и пришествия Иисуса Христа для того и предвозвещены заранее, чтобы предостеречь людей и дать им возможность в лжехристах узнать лжехристов и отвергнуть их, а во Христе узнать Христа и принять Его за Христа. А чтобы предсказания об этих признаках достигали своей полезной цели, люди должны знать и понимать значение этих предсказаний и указываемых в них признаков. Вместе с тем они должны знать и оценивать знамения своего времени, сопоставлять их с событиями последних времён и этим путём достигать до вероятного мнения о том, приближается ли, или нет время явления антихриста. По указанным в Священном Писании признакам и при основательном знании жизни своего времени те, которые жили, и будут жить задолго до антихриста, имели, и будут иметь возможность судить с вероятностью, что время явления антихриста ещё не пришло и не близко; в учении Писания о последних временах они находили, и будут находить опору для успокоения себя и других при пустых слухах о приближении времени царствования антихриста, или даже о совершившемся уже наступлении его. Бог, давши через Иисуса Христа, Пророков и Апостолов откровение о предвестниках царствования антихриста, дал его для всех людей и желал, чтобы все люди, а не некоторые только, воспользовались им; и чтобы они могли извлечь из этого откровения наибольшую пользу, Он не дал точного указания, когда придёт антихрист, а с другой стороны, и не оставил этого предмета в полной тайне, но сделал его полуоткрытым. Это для того, чтобы люди изучали эту полуоткрытую тайну для пользы своей и своих ближних и постоянно бодрствовали. Чтобы всегда и все были готовы встретить и выдержать тяжкую годину антихристова царствования. Чтобы не внимали легковерным или злонамеренным слухам о мнимом приближении или наступлении царствования антихриста и не были обольщены действительным антихристом и его клевретами, чтобы не приняли мнимых антихристов за действительного антихриста, а действительного антихриста не приняли за Христа. Предмет вполне открытый изучать незачем, а совершенно неизвестный – нельзя, а можно и полезно изучать только полуоткрытый предмет. О времени пришествия антихриста Бог сказал полуприкровенно, чтобы люди никогда не переставали исследовать как предсказания Писания о признаках приближения царствования антихриста, так и сходных или мнимо сходных с этими признаками явлений той или другой эпохи и из этого изучения извлекали нравственную пользу. Святой Кирилл Иерусалимский, сравнивая нестроения своего времени с бедствиями, которыми будет предварено и предвозвещено царствование антихриста, и, находя сходство между теми и этими, даёт следующее увещание своим слушателям: „Поэтому будь осторожен, человек. Имеешь признаки антихристовы; не сам один помни их, но и всем сообщай без зависти. Имеешь ли дитя по плоти, научи его; и если родил кого оглашением, предостереги и его, чтобы ложного не принял он за истинное” ⁴⁰³ .

А если очень многие, неправильно понимая и изъясняя предсказания Писания о последних временах и недостаточно разумея совершавшиеся в их время события, тревожили себя и других мыслью, будто антихрист уже пришёл, или непременно скоро явится, то вина этого заключается не в предсказаниях Писания, а в легкомыслии, предрассудках и страстях самих людей. То же должно сказать и о тех, которые, не вникая сами в Писание, легковерно увлекаются неосновательными слухами о приближающемся, или о наступившем уже явлении антихриста.

Люди сами виноваты в том, что учение Писания об антихристе и о времени его пришествия, как и о многих других предметах, иногда приносило им не пользу, а вред.

Подобным образом и из людей современных антихристу, нравственно и умственно бодрствующие, внимательные и к предсказаниям Писания о последних временах и к событиям и положению вещей своего времени, духовно проницательные и чистые сердцем, при помощи Писания угадают и предусмотрят приближение времени антихриста. А когда он явится, узнают в нём антихриста, заблаговременно примут меры предосторожности для своего спасения и таким образом извлекут большую пользу для себя из предсказаний Писания об антихристе. Напротив, беспечные, погрузившиеся в земные интересы, не знающие или не понимающие Писания и его предсказаний о последних временах, безнравственные, неверующее и не думающие о загробной жизни, не только не предугадают приближения времени антихриста, но даже, когда он явится, не узнают, что он – антихрист. Будут обольщены им, примут его либо за Христа, либо за великого человека, сделаются его последователями и погибнут. Но, разумеется, они сами будут виноваты в том, что не захотят, или не сумеют, или не смогут воспользоваться предсказаниями Писания о последних временах.

Многовековой исторический опыт в свою очередь подтверждает то, что вопрос о времени пришествия антихриста не принадлежит к вопросам праздным. В течении почти девятнадцати веков этот вопрос не переставал обращать на себя внимание людей, и рассмотрению и решению его посвящали свои силы многие знаменитые богословы и другие учёные и мыслители. Уже этого одного достаточно, чтобы не причислять его к вопросам праздным, ненужным, бесполезным. Без сомнения, и в будущем люди никогда не откажутся от попыток исследовать и решать его, несмотря на неудачи своих предшественников. Как бы кто ни думал об этом вопросе, снять его с очереди, совершенно забыть и выбросить из науки невозможно, как потому, что он имеет уже длинную многовековую историю, так ещё более, потому, что это вопрос жизненный, имеющий не теоретическое только или чисто научное значение, но и значение практическое. Это один из так называемых вечных вопросов, окончательное решение которых человеку до известного времени недоступно и которые, тем не менее не перестают занимать его, и он исследует и решает их. Правда, тот же многовековой опыт показывает, как часто люди понимали вопрос о времени пришествия антихриста неправильно, решали его неверно, и исследование и решение этого вопроса приносило им и тем, которые им верили, не пользу, а вред. Но не такова ли судьба всех вообще человеческих исследований и знаний? Решая одни и те же вопросы, одни достигают истины, или, по крайней мере, не впадают в грубые заблуждения, а другие заблуждаются. И чем труднее вопрос, тем большее число людей заблуждается в решении его. Но как ни труден вопрос о времени пришествия антихриста, всё-таки многие имели правильный взгляд на него (вопрос) и извлекали из правильного отношения к нему нравственную пользу для себя и для других. Да и из числа заблуждавшихся в решении его явный вред причиняли себе только те, которые упорно оставались в заблуждении, несмотря на его очевидность. Говоря это, имеем в виду русских беспоповцев и отчасти протестантов. В таких случаях корень зла заключается вовсе не в вопросе, и даже не в способе решения его, и не в неправильном решении, а в недостатке широкого кругозора, беспристрастия и уважения к истине и, особенно, в фанатизме решающих вопрос.

Правильный взгляд на вопрос о времени пришествия антихриста, серьёзное исследование предсказаний Писания о предвестниках приближения царствования антихриста и внимательное отношение к современному строю жизни особенно большую пользу принесут тем, которые доживут до времени антихриста. Мы склонны думать, что лучшие люди того времени ещё довольно задолго до явления антихриста предугадают и предузнают приближение его царствования. Много есть примеров, когда люди особенно проницательные, с гениальными способностями, или духовные и святой жизни, щедро облагодатствованные Богом, предсказывают будущее, и их предсказания иногда сбываются. Многие уверяют, что гадатели и знахари, которые иногда мало отличаются от обыкновенных средних людей, также удачно предсказывают будущее, причём остаётся совершенно неизвестным и непонятным, какой силой обладают они, или какими средствами пользуются, чтобы отгадывать тайны будущего. Предсказания обыкновенно не простираются в отдалённое будущее, а касаются будущего ближайшего. Чаще всего они состоят в том, что человеку предрекают его судьбу, предрекают важные события, которые совершатся с ним в жизни, или характер его отношений к другим людям и род его смерти. Однако, уже и в таких предсказаниях, если они даются о младенцах, предузнаются события за полвека и даже более до их осуществления. Но бывали и исполнялись предсказания о ходе событий, которые затем развёртывались в течение многих веков. Так, Святой Пётр, Митрополит Московский, предрёк великую царственную будущность Москве, предрёк тогда, когда она, как город юный и незначительный, но могла идти ни в какое сравнение не только со славным Киевом, или богатым Новгородом, но даже едва ли равнялась с Владимиром, Ростовом, Рязанью, Тверью. Другой пример: Гёте после одного маловажного сражения, бывшего незадолго до первой французской революции, находясь на бивуаке, ни с того ни с сего предсказал, что отселе начинается новая эпоха в истории.

Предсказывая будущее, люди делают это при помощи чрезвычайного озарения свыше, или откровения от Бога; или же, обладая необычайной силой духа, проницательностью и нравственной чистотой, они и сами по себе отгадывают будущее; а чаще всего соединяется то и другое вместе: высота духа и благодатная помощь Божия.

Ход событий, как в жизни человека, так и в жизни целых поколений, прежде чем развернётся и для всех сделается открытым, существует сначала в скрытом состоянии, предизображается в иных событиях, как дерево сначала существует в виде почки, цветка, плода и семени. В прошедшем преднаписано будущее. Такого рода преднаписание обыкновенные люди разгадывать, читать и понимать не могут; это доступно только высокоодарённым людям, провидцам, которые, глубоко проникая своим орлиным взором настоящее, провидят в нём и через него будущее и верно предсказывают его. Но чем далее отстоит от прорицателя будущее, тем труднее и труднее взору его проникнуть в глубокий мрак, застилающий то, что совершится в грядущие времена. Человек со слабым зрением видит не ясно даже и близкие предметы; человек, обладающий острым зрением, хорошо различает и отдалённые предметы. Однако и для него есть предел, дальше которого он видит уже смутно, едва различает и большие предметы, а, наконец, ещё дальше и для него все предметы сливаются, и он ничего не видит. Такому же закону, по-видимому, подчинено и духовное зрение. Человек чувственный и духовно тупой даже и в окружающей его жизни ничего не видит, кроме грубо материальной внешности, не ощущает и не понимает внутреннего духа этой жизни. Напротив, человек духовный не только понимает дух современной ему жизни и смысл совершающихся в его глазах событий, но в них и через них предугадывает ход будущих событий, хотя далёкое будущее и для него сокрыто во мраке, в котором ничего нельзя различить. Но чем резче выделяются очертания предметов и чем массивнее самые предметы, тем дальше они видны: огромные горы видны за десятки и сотни вёрст. Применяя эти общие взгляды к временам антихристовым, мы можем сказать, что не только время царствования антихриста, но даже и предшествующие ему времена будут настолько отличаться от обыкновенных времён, что из тогдашних людей, святые, сильные духом и проницательные, быть может, задолго до антихриста предугадают приближение его царствования. Вникая в события и дух своего времени и сравнивая их с теми нестроениями, которые, по предсказанию Писания, будут предшествовать явлению антихриста, эти прозорливцы почуют в строе современной им жизни что-то зловещее и поймут, что наступают последние времена. А предузнавши это, они и сами примут меры предосторожности и других предостерегут, особенно против соблазнов всякого рода, которыми будет тогда пропитан дух времени, и которые везде будут сеять еретики, лжепророки и лжехристы. Так как в те времена хороших людей будет мало, а дурных много, то, конечно, немногие поверят предостережению и предсказаниям тогдашних прозорливцев; но уже и то хорошо, что поверят и остерегутся от соблазнов и опасностей немногие лучше люди. Истинные предсказания тогда будут особенно важны, полезны и ценны, как противовес лживым предсказаниям лжепророков, которые будут говорить: мир и безопасность, и поддерживать беспечность людей в то время, когда внезапно постигнет их пагуба. Однако и тогдашние прозорливцы, несмотря на то, что иные из них будут жить незадолго до явления антихриста, не будут иметь возможности определить время пришествия его в точности, а как о дне Господнем, так и о времени антихриста будут говорить: близко, при дверях. И этого будет довольно.

Итак, и Священное Писание, и исторический опыт, и здравый взгляд на пределы человеческого прозрения в будущее убеждают нас, что вопрос о времени пришествия антихриста не есть праздный и пустой, если только ему дают правильную постановку. А есть, напротив, вопрос жизненный, который, хотя и не может быть решён окончательно, тем не менее не может быть выброшен из области человеческого знания, так как он никогда не перестанет занимать людей, и не должен быть выброшен из неё, так как при правильной постановке и целесообразной разработке исследование его безвредно и полезно. А если исследование и решение его иногда вводили людей в небезопасные заблуждения, то это зависело от неверной постановки вопроса и неправильного отношения к нему, или же от сторонних причин.

Какова должна быть постановка этого вопроса, и как его нужно исследовать и решать, указания на это дают также Священное Писание и история самого вопроса. Руководствуясь этими указаниями, мы находим, что правильная постановка вопроса, нормальное отношение к нему и наилучший способ исследования и решения состоят: – в раскрытии смысла и значения свидетельств Священного Писания о признаках приближения царствования антихриста и кончины мира, о событиях, которые предварят явление антихриста и о состоянии человеческого рода перед пришествием антихриста; – в беспристрастной, верной и, по возможности, всесторонней оценке современного исследователю направления и строя жизни или наличной действительности; – в сопоставлении и тщательном сравнении этой наличной действительности с тем, что будет по учению Священного Писания перед явлением антихриста и в выводе из этого сравнения предположения, мнения, взгляда или догадки, но не самоуверенного утверждения, о степени вероятности приближения царствования антихриста.

Священное Писание, говоря о последних временах, почти везде указывает признаки собственно приближения второго пришествия Христова и кончины мира. Одни из этих признаков, которые осуществятся за краткое время перед этими событиями, не могут служить предвестниками и пришествия антихриста, разумеем явление антихриста и события, имеющие совершиться в его царствование. Другие признаки приближения дня Господня обнаружатся раньше явления антихриста, и потому они должны быть признаны и предвестниками пришествия антихриста. Таковы: по свидетельству Иисуса Христа – явление многих лжехристов и лжепророков и успехи их обольщающей проповеди; братоненавистничество и всеобщая война; глады, моры, землетрясения и другие ужасные бедствия; проповедование Евангелия по всей вселенной, в свидетельство всем народам; жестокое и смертоубийственное преследование проповедников Евангелия и исповедников истинной веры во Христа; умножение беззаконий и оскудение любви между людьми (Мф. 24:4–14; Мк. 13:13; Лк. 21:8–19); по предсказанию Апостолов – явление ругателей, или людей не духовных, а душевных, отделяющихся от единства веры, поступающих по своим нечестивым похотям (2Пет. 3:3–13; ср. Иуд. 17:19); отступление от веры тех, которые будут внимать духам обольстителям и учениям бесовским, лжесловесникам, лицемерно благочестивым, запрещающим вступать в брак и воздерживаться от пищи, а на самом деле сожжённым в совести своей (1Тим. 4:1–3); чрезвычайный упадок нравственности, отсутствие твёрдых и истинных познаний и истинной веры, истинного благочестия и благочестие лицемерное (2Тим. 3:1–9). Сюда до́лжно причислить ещё события, таинственное предсказание о которых дано в Апокалипсисе, в описании видения о снятии печатей (6 глава). События и состояния, предрекаемые в этих пророчествах Иисуса Христа и Апостолов, совершатся в „последние дни”, в последние времена. Они суть собственно предвестники второго пришествия Христа и кончины мира, и составляют признаки приближения и наступления этих двух великих событий. Но так как они, как это видно из самой сущности и свойств их, будут иметь длительное течение, то не может быть сомнения в том, что заметное обнаружение их начнётся раньше царствования антихриста, и потому они имеют значение предвестников этого последнего. Они будут продолжаться и при антихристе, но начнут осуществляться и явно обнаруживаться раньше его пришествия. Это видно и из порядка Евангельского повествования: появление многих лжехристов и лжепророков и успехи их обольщающей проповеди, международные войны и другие ужасные бедствия, кровожадная ненависть к истинным последователям Христа и истинным проповедникам Его учения, братоубийственная вражда между самыми близкими друг к другу людьми, охлаждение любви и умножение беззаконий среди людей, проповедование Евангелия по всей вселенной – всё это будет раньше поставления мерзости запустения на святом месте, т. е. до начала царствования антихриста, хотя описываемый религиозный, нравственный и умственный упадок людей и бедственное их состояние будут продолжаться и при антихристе и только возрастут ещё более, – до степени столь великой скорби, какой не было от начала мира до ныне, и не будет (Мф. 24:21).

Однако до́лжно сознаться, в указанных местах Писания не сказано прямо, что эти события и состояния будут предварять пришествие антихриста; в них антихрист даже вовсе и не упомянут. Только уже через сопоставление этих мест с другими местами Писания и вообще путём исследования и истолкования их богословы приходят к мнению, хотя не бесспорному, но и не безосновательному, что эти события и состояния будут непосредственно предшествовать явлению антихриста.

Но есть другие места Писания, в которых хотя антихрист тоже не поименован антихристом, но описан как антихрист, и в которых вместе с тем указаны события и состояния, имеющие предварить его явление.

Так, в книге Даниила (глава 7) под образом малого рога, выросшего на четвёртом звере, описан некто такими чертами, которые ясно показывают, что малым рогом назван антихрист. А раньше появления малого рога зверь имел десять рогов, из которых три выпало, когда явился малый рог. Зверь, как было изъяснено Даниилу, означает четвёртое всемирное царство, десять рогов означают, что десять царей явятся в этом царстве, а возникший после их появления малый рог истребит трёх царей. По мнению почти всех древних и многих новых богословов четвёртое царство есть царство Римское, а упадок его, разделение, разрушение и явление в нём десяти царей будут предшествовать явлению антихриста, будут предвестниками наступления его царствования.

По учению Апостола Павла (2Сол. 2:1–12), перед днём Христовым, т. е. как думают почти все богословы, перед вторым славным пришествием Христа, откроется человек греха, в котором все древние и почти все новые богословы видят антихриста. А явлению антихриста будет предшествовать взятие от среды удерживающего, ὁ κατέχων, и удерживающее, τὸ κατέχον, позволит ему открыться не иначе, как в своё время. Кроме того, по мнению очень многих богословов и отступление, ἡ ἀπoστασία, что бы под ним ни разуметь, придёт прежде антихриста. Таким образом, по учению Апостола Павла, признаками приближения и открытия царствования антихриста служат отступление и взятие от среды удерживающего. Кроме того, по учению Апостола Павла, предвестником пришествия антихриста, но только весьма отдалённым по времени, служит тайна беззакония, τὸ μυστὴριον τῆς ἀνομίας, которая была в действии уже и при жизни Апостола.

Эти двенадцать стихов второй главы Второго Послания к Фессалоникийцам содержат самые решительные и прямые, хотя и весьма неопределённые, указания на время явления антихриста. Поэтому мы рассмотрим это место Писания особенно подробно. Подробнейшего истолкования это место требует и потому, что в нём, хотя кратко, но ярко и сильно изображаются личность, характер и деятельность антихриста, равно как и погибель его. Дело изъяснения этого места затрудняется и усложняется, а потому и расширяется, по причине темноты и загадочности некоторых находящихся в этом месте выражений. За исключением Апокалипсиса, который весь наполнен таинственным учением, это место принадлежит к наиболее таинственным местам Священного Писания. По темноте и загадочности оно едва ли уступит пророчеству о седьминах. От этого и толкования этого места столь же разнообразны и многочисленны, как и изъяснения пророчества о седьминах.

Для ясности скажем предварительно о том, по какому случаю Апостол Павел стал говорить об антихристе во Втором Послании к Фессалоникийцам.

Апостол Павел, основавши во время своего второго благовестнического путешествия, в 51, или в 52 году, церковь в городе Солуне, Фессалоника тож, и научивши Солунян изустно истинам христианской веры (Деян. 17:1–4), сообщил им также сведения об антихристе и о втором пришествии Христовом (2Сол. 2:1–5). Но по отбытию Апостола Павла из Фессалоники между тамошними новообращёнными христианами распространились ложные слухи, будто скоро наступит второе пришествие Христово, а иные из Солунян желали знать точно, в какой именно день придёт Иисус Христос. Это обстоятельство, а также и другие потребности юной Солунской церкви побудили Апостола Павла дать Солунянам наставления и вразумления письменно; и он написал им, как полагают из Коринфа, сначала Первое, а потом, недолго спустя, и Второе Послание. Первое Послание написано в 52, или в 53 году, а Второе, полагают, приблизительно полугодом позже. В Коринфе Апостол пробыл полтора года (Деян. 18:11), с 52 до 54, или с 53 до 55 года по P. X.

По вопросу о последних временах в Первом Послании Апостол говорит Солунянам, что при втором пришествии Христа будет воскресение мёртвых и восхищение живых на воздух. Что вычислять времена и сроки, когда это будет, нет надобности, потому что день Господень придёт, как тать ночью, но что они, как сыны света и люди бодрственные, находятся не в таком состоянии, чтобы этот день мог наступить для них неожиданно (4:13–18; 5:1–10).

Во Втором Послании Апостол утешает Солунян в их бедствиях и притеснениях, которые они терпели от Иудеев, тем, что при втором пришествии Христа будет праведный суд Божий, причём, гонимые и страдающие ради царствия Божьего удостоятся получить это царствие, а не познавшие Бога и не уверовавшие во Христа подвергнутся наказанию и вечной погибели (глава 1). Этим учением о правосудном мздовоздаянии, имеющем быть при втором пришествии Христа, Апостол как бы так говорил Солунянам: „если бы даже и наступил теперь же день Господень, вам пугаться нечего, так как вы получите в этот день не наказание, а награду за свою веру и страдания. Но учение о праведном мздовоздаянии на страшном суде могло успокоить Солунян только отчасти. Даже и святые люди не могут быть уверены, точно ли они достойны царствия Божьего, оправдаются ли они на суде, или осудятся, и для них суд Божий есть суд страшный. Но между солунскими христианами, несмотря на то, что они стали образцом для всех верующих в Македонии и Ахаии (1Сол. 1:7), не могло не быть и людей грешных. Сердца этих последних при слухах о приближении дня второго пришествия Христова естественно преисполнились тревогой и страхом. Для солунских христиан, и без того страдавших от утеснений язычников, и особенно Иудеев, этот страх был не полезен, а положительно вреден; так как многих мог довести до безнадёжности, уныния и отчаяния, а злоумышленные и враждебные христианам люди имели лёгкую возможность воспользоваться упадком духа христиан, чтобы повредить им ещё больше. Притом же страх христиан был безоснователен: слухи о приближении дня Господня были ложны. Под влиянием страха и в твёрдой уверенности, что день Господень приближается, солунские христиане могли бросить свои обычные занятия; а это ещё более повредило бы им и расстроило их жизнь. А с течением времени их постигло бы горькое разочарование. Обманувшись в своих ожиданиях, они могли усомниться, действительно ли Христос когда-нибудь придёт, и отпасть от веры христианской. Ввиду всего этого Апостол успокаивает и ободряет солунских христиан не только учением о праведном мздовоздаянии на страшном суде, но и заверением, что их тревога и опасения совершенно напрасны и безосновательны, что они введены в заблуждение и сделались жертвой обмана: день Господень не наступает и нельзя ждать наступления его в скором времени. Жалея солунских христиан и зная, как трудно отрешиться от внушённого и распространившегося в народе страха, хотя бы и совсем неосновательного, Апостол даже умоляет их успокоиться, не верить слухам и приводит доказательства, что день Господень не близок. Именно он написал им следующее (глава 2:1–12):

1. Молим вас, братия, о пришествии Господа нашего Иисуса Христа и нашем собрании к Нему,

2. Не спешить колебаться умом и смущаться ни от духа, ни от слова, ни от послания, как бы нами посланного, будто уже наступает день Христов.

3. Да не обольстит вас никто никак: ибо день тот не придёт, доколе не придёт прежде отступление и не откроется человек греха, сын погибели,

4. Противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святынею, так что в храме Божием сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога.

5. Не помните ли, что я, ещё находясь у вас, говорил вам это?

6. И ныне вы знаете, что не допускает открыться ему в своё время.

7. Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь.

8. И тогда откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьёт духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего

9. Того, которого пришествие, по действию сатаны, будет со всякой силой и знамениями и чудесами ложными,

10. И со всяким неправедным обольщением погибающих за то, что они не приняли любви истины для своего спасения.

11 И за сие пошлёт им Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи,

12. Да будут осуждены все, не веровавшие истине, но возлюбившие неправду.

Прежде всего, самая буква текста нуждается в некоторых разъяснениях.

Разъяснения наши будут относиться, с одной стороны, к качествам русского перевода и Вульгаты, с другой, к разночтениям или вариантам, имеющимся в разных кодексах подлинного текста и в древних авторитетных переводах.

Русский перевод этого отдела Послания имеет важные недостатки и должен быть исправлен.

В греческом тексте нет ничего, соответствующего словам русского перевода в ст. 3: „день тот не приидет”. Впрочем, выражаемая ими мысль подразумевается в речи Апостола, и для ясности речи их можно удержать. Но зато крайне неудачно переведён стих 6, – до такой степени неудачно, что русский перевод выражает мысль, совершенно противоположную мысли подлинника. Слова подлинника: καὶ νῦν τὸ κατέχον ὄίδατε, εἰς τὸ ἀποκαλνφθῆναι αὐτὸν ἐν τῷ αὐτοῦ καιρῷ, означают, что есть нечто, что задерживает явление антихриста преждевременное, так что он откроется в своё время. А по русскому переводу: И ныне вы знаете, что не допускает открыться ему в своё время, выходит, будто τὸ κατέχον, препятствующее или задерживающее, назначено воспрепятствовать открытию антихриста в своё время, – мысль и сама по себе нелепая и совершенно противная мысли Апостола. Τὸ κατέχον препятствует антихристу открыться не своевременно, но нисколько не препятствует открыться ему в своё время. Действование удерживающего по отношению к антихристу в том и состоит, что антихрист не может явиться в какое угодно время, а откроется только в своё время. По нашему мнению стих 6 нужно перевести следующим образом: И ныне вы знаете удерживающее, чтобы он открылся в своё время.

Слова стиха 7: τὸ γάρ μνστήριον ἤδη ἐνεργείται τῆς ἀνομίας, μόνον ὁ κατεχων ἄρτι ἕως ἐκ μέσοῦ γένηται, переведены: Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь. Это перевод слишком свободный: расстановка слов иная, нежели в подлиннике, и вставлено слово: „не совершится”, которого в подлиннике нет. Это перифраз, а не перевод. Чтобы сделать эти тёмные слова подлинника более понятными, переводчики обратились к толкованию их, и внесли толкование в текст. Этого не должно быть. Хотя буквальный перевод этих слов не может быть ясен, всё-таки его следует предпочесть перифразу. Перевод должен быть такой: „Ибо тайна беззакония уже действует, только теперь есть удерживающий, пока из среды выйдет”. И при буквальном переводе мысль Апостола всё-таки видна, хотя в форме намёка.

Слова второй половины 7 стиха: μόνον ὁ κατέχων ἄρτι ἓως ἐκ μέσου γένηται, в Вульгате переведены: tantum, ut qui tenet nunc teneat, donec de medio fiat – только кто держит теперь да держит, пока из среды будет. Перевод этот показывает, что как будто бы после ἄρτι до́лжно поставить κατεχίτω , или подразумевать это слово. Действительно, Эразм и Беза полагают, что оно должно быть поставлено, или подразумеваемо. Но отсутствие этого слова решительно во всех греческих кодексах и во всех переводах, кроме латинского, показывает, что его не было и в самом Послании Павла. Нет нужды и подразумевать его: оно излишне. При ὁ κατέχων нужно подразумевать глагол ἔστι, а не κατεχίτω. Здесь склад речи, свойственный еврейскому языку. Мысль Апостола такова: пришёл бы антихрист уже и теперь, но только теперь есть держащий, препятствующий ему прийти. А чтобы показать, что не только теперь, но и после антихрист не придёт до предназначенного ему времени, Апостол добавляет: пока из среды выйдет; т. е. антихрист не придёт дотоле, пока пребывает удерживающий. Ясно, что слово κατεχίτω излишне. Обращаем внимание на эту неточность передачи слов Апостола в Вульгате особенно потому, что западные богословы, преимущественно римско-католические, вследствие чрезмерного уважения к Вульгате, и в толкованиях своих сообразуются с текстом Вульгаты, а не с греческим подлинником. Между тем неверный перевод ведёт к неправильности и в толковании, как это находим, например, у Калмета.

Из разночтений мы скажем о двух важнейших ⁴⁰⁴ .

В греческих кодексах Нового Завета Синайском (4 в.) и Ватиканском (4 в.) написано: ὁ ἂνθρωπος τῆς ἀνομίας, (человек беззакония), а в кодексе Александрийском (5 в.) и во многих других, позднее явившихся, кодексах поставлено: ὁ ἂνθρωπος τῆς ἀμαρτίας (человек греха). Такое же разногласие в чтениях этого места мы находим и в сочинениях отцов и учителей Церкви. Так у Кирилла Иерусалимского ⁴⁰⁵ , Епифания Кипрского ⁴⁰⁶ и у Иоанна Дамаскина ⁴⁰⁷ написано τῆς ἀνομίας, у Ипполита Римского ⁴⁰⁸ , Златоуста ⁴⁰⁹ , Феодорита ⁴¹⁰ , Евсевия Кесарийского ⁴¹¹ поставлено τῆς ἀμαρτίας. Да и у Дамаскина в других его сочинениях, а у Кирилла Иерусалимского в том же сочинении, но в других списках, написано τῆς ἀμαρτίας ⁴¹² . У Иринея в подлинном тексте его сочинения, по-видимому, было поставлено τῆς ἀμαρτίας , потому что в переводе стоит peccati ⁴¹³ . Это же слово поставлено в Вульгате, у Иеронима ⁴¹⁴ и у Августина ⁴¹⁵ . Но у Амвросия и Амвросиаста ⁴¹⁶  – iniquitatis, беззакония. Наиболее древние и наибольшее число писателей писали τῆς ἀμαρτὶας; но в древнейших из числа дошедших до нас кодексах написано τῆς ἀνομίας. Знаменитый исследователь и критик древних рукописных кодексов Нового Завета Константин Тишендорф на основании Синайского и Ватиканского кодексов принимает чтение τῆς ἀνομίας. Русские переводчики предпочли чтение τῆς ἀμαρτὶας. Некоторые толкователи, например, Шотт ⁴¹⁷ и Ольсгаузен ⁴¹⁸ , делают догадку, что слово τῆς ἀνομίας поставлено вместо слова τῆς ἀμαρτὶας на основании стихов 7 и 8, в которых предваряющее человека греха зло названо μυστίριον τῆς ἀνομίας, а сам он назван ὀ ἄνομος. Таким образом, по мнению этих толкователей, истинное первоначальное чтение было τῆς ἀμαρτίας. Эта догадка имеет значение. Предпочесть чтение τῆς ἀμαρτίας располагает и то, что оно находится у древнейших отцов – Иринея Лионского и Ипполита Римского. Наконец преимущество этого чтения заключается и в большей распространённости его сравнительно с чтением τῆς ἀμαρτίας. До́лжно прибавить, что слова ἀνομία и ἀμαρτία – синонимы, и примем ли мы одно или другое из этих слов – разности в существе мысли не будет.

Слова стиха 4: как Бог, ὢς θεόν, во многих греческих кодексах, например, в Александрийском и Синайском, отсутствуют; нет их и в некоторых переводах, например, в Вульгате, в Коптском, в Эфиопском, в Армянском, а равно и в сочинениях некоторых отцов и учителей церкви. Поэтому Грисбах, знаменитый собиратель и знаток библейских текстов, вынес эти слова на поле ⁴¹⁹ , аТишендорф совсем опустил эти слова ⁴²⁰ . Действительно, против подлинности этих слов говорит то, что древнейшие писатели, а именно, Тертуллиан ⁴²¹ , Ипполит ⁴²² и Ириней ⁴²³ приводят это место без этих слов, без этих слов приводят этот стих и некоторые позднейшие отцы, например, Иероним в своём переводе ⁴²⁴ , Кирилл Иерусалимский ⁴²⁵ , Иоанн Дамаскин ⁴²⁶ . Но у некоторых других позднейших отцов, например, у Златоуста ⁴²⁷ , у Кирилла Александрийского ⁴²⁸ и у Феодорита ⁴²⁹ , эти слова есть. По словам Уитби эти слова были приняты всеми греческими схолиастами. Действительно, они есть в Толкованиях на Второе Послание к Фессалоникийцам Экумения, Феофилакта Болгарского и Евфимия Зигабена; есть они и в переводах – Сирском и Арабском. Из учёных толкователей Второго Послания одни вносят эти слова, другие опускают. Вносят их Кальвин ⁴³⁰ , Вольф ⁴³¹ , Уитби ⁴³² , Иоахим Ланген ⁴³³ , Гейденрейх, Маттеи, Коппе, Кнапп, Шотт ⁴³⁴ и другие. Опускают их все вообще римско-католические богословы, например, Корнелий а Ляпиде ⁴³⁵ , Калмет ⁴³⁶ , Массль ⁴³⁷ , Шефер ⁴³⁸ и другие, опускают уже потому, что их нет в Вульгате. Опускают их также и очень многие протестантские учёные, как-то: Милль ⁴³⁹ , Уэлль ⁴⁴⁰ , Грисбах ⁴⁴¹ , Розенмюллер ⁴⁴² , Вейнгарт ⁴⁴³ , Оберлен и Риггенбах ⁴⁴⁴ , Лахманн ⁴⁴⁵ , Ольсгаузен ⁴⁴⁶ , Бунзен ⁴⁴⁷ , Тишендорф ⁴⁴⁸ , Люнеманн ⁴⁴⁹ , Алфорд ⁴⁵⁰ , Шольц ⁴⁵¹ , Рейхе ⁴⁵² , Шмидель ⁴⁵³ .

Число учёных, которые признают эти слова излишними, превосходит число тех, которые вносят их в текст. Притом к первым принадлежат более авторитетные критики.

Противники подлинности этих слов, кроме отсутствия этих слов во многих греческих кодексах и переводах и у древних писателей, в свою пользу указывают ещё на излишество этих слов, так как будто бы они составляюсь тождесловие со следующими за ними словами: выдавая себя за Бога. Но Вольф против этой мысли справедливо возражает, что иное дело действовать, как Бог, и выражать божеское величие видом, жестами и действиями, – это и означают слова: как Бог, – и иное дело объявлять себя на словах за Бога ⁴⁵⁴ . А, по мнению Шотта, в словах: как Бог, содержится та мысль, что беззаконник объявит себя Богом, присвоит себе власть и достоинство Бога, а слова: выдавая себя за Бога показывают, что он произведёт действия, а именно ложные чудеса, чтобы доказать, что он – Бог ⁴⁵⁵ . Притом, если бы эти слова и на самом деле составляли плеоназм, это не свидетельствовало бы против их подлинности, потому что плеоназмы в Священном Писании не редки. А защитники подлинности этих слов обращают даже в свою пользу то обстоятельство, что они имеют вид плеоназма, например, Вольф отсутствие их в кодексах объясняет так, что какие-либо некстати рачительные и излишне хитроумные люди выбросили их потому, что следующие за ними слова показались им выражающими ту же мысль ⁴⁵⁶ .

А Шотт пропуск этих слов в древних кодексах объясняет ошибкой глаз переписчиков: при наружном сходстве выражения: Εὶς τὸν ναὸν τοῦ Θεοῦ, со словами ὡς Θεὸν, глаза переписчиков легко могли перебежать от первого из этих выражений к слову καθίσαι, минуя слова ὡς Θεὸν.

Ольсгаузен хотя и опускает их, так как авторитетные критики настойчиво утверждают, что их до́лжно выпустить, но находит, что сами по себе они в тексте уместны ⁴⁵⁷ .

Действительно, пререкаемые слова подходят к содержанию речи Апостола. Но по нашему мнению, важнейшее доказательство подлинности этих слов в том, что между тем как опущение их, намеренное или ненамеренное, можно объяснить довольно удовлетворительно, внесение их в текст совершенно непонятно и необъяснимо. Никакому заблуждению древних еретиков они не благоприятствуют, и потому внесение их нельзя приписать злонамеренности еретиков. Ещё менее возможно то, чтобы кто-либо из православных дерзнул внести свои слова в текст Священного Писания. Вот почему мы сами склоняемся больше к тому, чтобы удержать рассматриваемое выражение в тексте.

Главный предмет в речи Апостола есть определение времени второго пришествия Христова; Апостол решает вопрос, когда наступит день Христов, день Господень. Иисус Христос придёт тогда, когда на земле будет действовать человек греха, которого Христос и убьёт своим пришествием. А когда придёт человек греха? Мог бы он явиться уже и теперь, рассуждает Апостол, ибо уже действует нечто, благоприятствующее его пришествию, или предваряющее его, именно – тайна беззакония (τὸ μυστήριον τῆς ἀνομίας). Тем не менее теперь, т. е. во времена Апостола, явиться он не может, потому что есть некоторое препятствие его пришествию. Это препятствие Апостол обозначает словом: ὀ κατεχων, что значит удерживающий, препятствующий ⁴⁵⁸ , подразумевается, удерживающий или задерживающий явление человека греха. Последний явится не прежде, как этот удерживающий будет взят от среды. Явиться человеку греха в какое угодно время препятствует удерживающее (τὸ κατὲχον), и потому он явится не раньше и не позже, как в своё, определённое ему время. Итак, между тем как тайна беззакония, действуя, подготовляет путь человеку греха и благоприятствует ускорению его пришествия, удерживающее и держай или держащий, напротив, противодействуют скорому и преждевременному явлению человека греха, и потому он явится в своё время, и не скоро. Между тем как тайна беззакония имеет значение отдалённого, и постоянно, в течение долгого времени, действующего предвестника, или условия, или предпосылки явления человека греха, отступление (ἡ ἀποστασία) начнётся, по-видимому, перед самым явлением человека греха, или незадолго до него. А, по мнению других, оно будет при человеке греха, или же, как думают третьи, отступление не есть что-либо, отличное от человека греха, но сам человек греха и назван отступлением. Таким образом, временна́я последовательность действий, изображаемых Апостолом следующая: тайна беззакония действовала уже и при Апостоле и, по-видимому, будет и постоянно действовать; во всяком случае, она предваряет явление антихриста с самых отдалённых времён. Постоянно же действует и нечто противоположное тайне беззакония: удерживающее и держай. Сила удерживающего и держай, по-видимому, ограничивает действование тайны беззакония, замедляет пришествие человека греха и препятствует ему явиться раньше времени. Но вот когда-то держай будет устранён, и тогда явится человек греха, явится в такое время, когда ему будет можно и нужно явиться, явится в своё время. Это будет перед самым вторым пришествием Христа. Действование человека греха будет прервано пришествием Христа, который умертвит человека греха, а предварено оно будет отступлением. Вкратце сказать, последовательность такая: тайна беззакония и в противовес ей сила держащего и удерживающего действуют постоянно, в течение долгого времени, протяжение которого никому не известно; как только будет взят от среды держащий, явится человек греха, пришествие которого будет предварено отступлением, а вслед за человеком греха, раньше его конца, явится Христос.

Теперь понятно, что для того, чтобы решить так или иначе вопрос: когда придёт человек греха? когда наступит его царствование? нужно решить вопрос, когда будет взят от среды держай. А для решения этого вопроса нужно определить, что такое держай. Но так как составить истинное понятие о держащем или держай очень трудно, почти невозможно, и не менее невозможно определить время взятия его от среды; то для того, чтобы, по крайней мере, приблизиться к решению вопросов о сущности держащего и о времени взятия его от среды, необходимо уяснить и другие существенные понятия, содержащиеся в речи Апостола. Таковы: понятие о тайне беззакония, об отступлении или апостасии, об удерживающем, о личности человека греха, о пришествии Иисуса Христа и времени Его пришествия. Рассмотрение и уяснение этих главных предметов речи Апостола не только может открыть и указать правильный путь для решения вопросов о держай и о времени взятия его от среды, но и само по себе, непосредственно, оно даёт материал для решения вопроса о времени пришествия антихриста, руководствует к правильной постановке этого вопроса и к посильному решению его.

Но составить правильное, полное и строго научное понятие об этих предметах трудно. Поэтому в основу исследования их нужно положить изучение опытов изъяснения их, сделанных древними и новыми богословами. Рассмотреть и оценить эти опыты побуждает нас и особенная, исключительная важность, какую имеют слова Апостола как для учения вообще об антихристе, так и в частности о времени пришествия его.

История толкования рассматриваемого отдела очень длинна. Начиная с первых веков христианства и кончая настоящими днями, почти постоянно являлись всё новые и новые толкования. Богословы всех исповеданий и всяких направлений производили всё новые и новые опыты толкования этого места, или же повторяли прежние изъяснения, делая такие или иные поправки и дополнения.

Разбираясь в огромном множестве толкований, нельзя не заметить нескольких основных начал или точек зрения, которые сближают друг с другом толкования, частью похожие, а частью и не похожие одно на другое в подробностях, и которые позволяют распределить толкования на несколько групп. Мы находим у толкователей и вообще богословов четыре основных точки зрения на содержание рассматриваемого библейского отдела: – 1) догматическую, – 2) вероисповедную (конфессиональную), или полемическую, или сектантскую, – 3) историческую и – 4) критическую.

Поэтому и толкования рассматриваемого места могут быть разделены на четыре группы: 1) догматические, 2) конфессионально-полемические, 3) исторические и 4) критические.

По догматической точке зрения слова Апостола, как боговдохновенные, заключают в себе предсказания, которые отчасти исполнились и исполняются доселе, а окончательно и совершенно исполнятся в последние времена мира, к которым собственно они и относятся. При этом слова Апостола изъясняются, так сказать, отрешённо, без применения или почти без применения их к каким-либо историческим событиям и лицам, и понимаются буквально; например, день Христов признаётся за день второго пришествия Христа; под вторым пришествием разумеют видимое пришествие Христа, имеющее быть при кончине мира, как об этом предсказано Самим Христом; человек греха понимается, как единичное лицо, как человек – антихрист, такой, каким он описывается у Апостола.

Догматического способа толкования держались все отцы и учители древней Церкви, все позднейшие православные богословы, почти все римско-католические богословы и некоторые протестантские, – одним словом, большинство толкователей.

При вероисповедной или полемической точке зрения на слова Апостола существенное влияние на изъяснение их оказывают вероисповедная рознь и вражда, оппозиционный дух сектантства. Богословы одного исповедания или секты усматривают осуществление слов Апостола об отступлении, о тайне беззакония и о человеке греха в лицах, учреждениях и духе другого, ненавистного им, исповедания. Так, например, большинство протестантских богословов под человеком греха разумеют папство, а русские беспоповцы – архипастырей Греко-Российской Церкви. Правда, при этом большей частью не устраняется, или не вполне устраняется, и догматическая точка зрения на учение Апостола, но она ставится в зависимость от вероисповедных воззрений и оппозиционного духа, определяется ими и существенно изменяется, а от этого и самое изъяснение учения Апостола делается мало похожим, или и совсем не похожим на беспристрастное догматическое истолкование.

В зародыше этот способ истолкования слов Апостола существовал уже и в древней Церкви, именно в легенде о Нероне, будто он не убит, а удалился в Азию, живёт там где-то скрытно и некогда откроется миру как антихрист. Или, как думали другие, что хотя Нерон и был убит, но в своё время воскреснет, и воскресший Нерон и будет антихристом. Затем, в средние века, как на Востоке, так и на Западе, многие считали Мохаммеда за антихриста, и взгляд этот был разделяем даже и позднейшими, именно некоторыми протестантскими богословами 16 и 17 веков. В средние же века Кафары, Гусситы, Валденсы и Виклеф склонялись к мысли, или даже и прямо высказывали мысль, что папа – антихрист. Но вполне установился и широко распространился конфессиональный способ толкования слов Апостола со времени реформации у протестантских богословов, – в 16 и 17 веках почти у всех, в 18 веке у многих, в 19 веке у некоторых. На Востоке, именно в России, этот способ толкования был принят русскими раскольниками-беспоповцами и, возникши у них в конце 17 века, удерживается ими доселе.

С конфессиональным способом толкования имеет некоторое сходство способ толкования исторический, потому что и при этом способе толкования слова Апостола применяются к историческим лицам, событиям и направлениям мысли и жизни. Но важное отличие этого способа толкования от конфессионального в том, что побуждением и основанием для такого применения служат исключительно научные интересы, желание понять и уяснить слова Апостола, а не вероисповедная вражда и полемический задор. Большинство толкователей этой группы в словах Апостола находят указания или предсказание о лицах и событиях, современных Апостолу, или наступивших вскоре после его смерти. При этом многие толкователи этой группы не отрицают, что слова Апостола, заключая в себе указания на современные ему лица и события и предсказания о лицах и событиях ближайшего будущего, в то же время содержат предсказание о временах отдалённых, о последних временах мира. Вот почему это направление толкования можно назвать ещё догматико-историческим. Это направление зародилось у протестантов в 17 веке, продолжалось в 18 веке, имело и имеет множество представителей и в 19 веке. К нему примкнуло и несколько римско-католических богословов.

В конце 18 века среди протестантов возникло, а в 19 веке среди них же значительно усилилось новое направление в толковании рассматриваемых слов Апостола – критическое. При этом способе толкования совсем устраняются как догматическая, так и полемическая, равно и историческая точки зрения. Толкователи этой группы не принимают во внимание ни того, что слова Апостола, как боговдохновенные, заключают в себе непогрешимые истины, ни того, что в них содержится догматическое учение об антихристе и о втором пришествии Христовом и вообще о последних временах мира; не придают они первостепенного значения и вопросам о том, исполнились ли, и в каких именно исторических явлениях исполнились, или исполнятся ли в будущем слова Апостола. А задают себе и решают они вопросы о том, что писатель Послания высказал в своих словах и что он мог высказать ими в то время, когда писал их, и как он мог прийти к высказанным им мыслям, т. е. какие были у него источники для его учения. Одним словом, обсуждаемый отдел Библии ими рассматривается как литературное произведение. Это способ толкования рационалистический и потому-то он встречается только у протестантов, и притом новейших.

Во многих толкованиях соединяются вместе догматическая и историческая точки зрения, или догматическая и полемическая, или догматическая, историческая и полемическая, или историческая и критическая. Основание для соединения догматической и исторической точки зрения заключается в самом содержании рассматриваемого учения, потому что оно заключает в себе и догматы и указания на лица, события и явления жизни, которые действовали и осуществились, или будут действовать и осуществятся в течение времени, в истории. Говоря иначе, учение Апостола содержит догматические истины вместе и в неразрывной связи с указаниями на историческую действительность, частью существовавшую во времена Апостола, частью осуществлявшуюся в последующая времена, частью, наконец, имеющую осуществиться в будущем, и в особенности в последние времена мира. Апостол, собственно, предсказывает о событиях последних времён, но так как Фессалоникийцы думали, что эти времена уже наступают, то Апостолу нужно было указать на отношение своего времени, тогдашней исторической действительности, к последним временам. Апостол не только сообщает догматическое учение об отступлении, антихристе и втором пришествии Христа, но и решает вопрос, когда наступит и когда не может наступить день второго пришествия, говорит им, что раньше этого дня до́лжно совершиться то́ и то́. Решение этого вопроса было даже главным предметом речи Апостола, а догматическое учение о последних временах было высказано им, так сказать, кстати, потому что его нельзя было не высказать при решении вопроса о времени второго пришествия Христа. Но вопрос о времени второго пришествия, о событиях, которые будут предварять его, и о признаках, по которым можно будет предугадывать его приближение, есть вопрос исторический. Вот почему в толкованиях учения Апостола догматическая и историческая точка зрения не только часто соединяются вместе, но даже, по нашему мнению, и должны быть соединяемы, чтобы толкование вышло по возможности полным, обстоятельным и всесторонним. Что касается до конфессиональной или полемической точки зрения, то она не должна бы быть вплетаема в толкование; потому что она не только не может осветить и уяснить учение Апостола, а, напротив, помрачает умственные взоры толкователей, увлечённых страстями и предрассудками, до такой степени, что они не видят даже того, что самоочевидно, не разумеют того, что понятно даже малому дитяти, и вносят в слова Божии такой смысл, какого они совсем не имеют. Но на самом деле эта ложная точка зрения была господствующей у протестантских богословов в течение двух-трёх столетий, отстранивши на второй план правильные точки зрения – догматическую и историческую и создавши совершенно извращённое учение об антихристе. То же мы находим и у наших русских беспоповцев.

Когда у толкователя какая либо точка зрения выступает резко и занимает явно господствующее положение, тогда легко отнести его к той или иной группе. Но у толкователей, менее решительных и последовательных, иногда две или даже три точки зрения соединены так, что трудно решить, какая из них у него первенствует. В таком случае толкователя с одинаковым правом можно причислить либо к той, либо к другой группе. Вот почему при распределении толкований по этим группам нелегко соблюсти точность. Мы применим это распределение по этим группам при изложении протестантских толкований; потому что именно у протестантов эти направления в толковании, за исключением догматического, выразились с наибольшей определённостью, и каждое из них у них имеет много представителей. Напротив, у древне-церковных, у средневековых, у восточно-православных и у римско-католических богословов в толкованиях рассматриваемого места господствует догматическое направление, за немногими и редкими исключениями. Поэтому при изложении всех вообще толкований нужно держаться какого-нибудь другого распорядка.

По нашему мнению, все толкования удобно распределить в хронологическом порядке и по вероисповеданиям, а когда очередь дойдёт до протестантских толкователей, то мы их распределим по вышеупомянутым группам. Хронологический порядок есть самый естественный, потому что раннейшие толкования, несомненно, оказывали влияние на позднейшие, а позднейшие не могли влиять на раннейшие. При хронологическом распорядке сама собой развёртывается картина постепенного раскрытия мнений.

Но, держась хронологического порядка, можно в то же время распределить толкователей по исповеданиям, к которым они принадлежат. Достаточное основание для распределения толкований по вероисповеданиям заключается в том, что в каждом вероисповедании как богословие вообще, так экзегетика и догматика в частности, так и толкование рассматриваемого учения Апостола в особенности, шли и досоле идут своими путями, развивались своеобразно. Протестантские толкования этого учения, как с догматической, так и с экзегетической стороны, не похожи ни на древне-отеческие, ни на римско-католические, ни на православные. Толкования римско-католических и восточных богословов в существенном сходны с древне-отеческими; но в них шире, полнее и подробнее раскрывается и обосновывается то, о чём у отцов и учителей Церкви сказано было кратко. Существенных различий между толкованиями римско-католических и восточных богословов нет, если не принимать в расчёт трёх-четырёх римско-католических богословов, которые в способе толкования рассматриваемого места близко стали к протестантам и дали изъяснения его, совершенно отличные от толкований, как отцов и учителей Церкви, так и восточных и остальных римско-католических богословов.

Изложение толкований важных в каком-либо отношении, типических, оригинальных, имевших влияние на позднейшие толкования, или проложивших новые пути в толковании, мы будем сопровождать разбором и оценкой.

Мы рассмотрим по порядку – сначала изъяснения древних отцов и учителей Церкви и позднейших православных восточных богословов вплоть до нашего времени; затем обратимся к средневековым западным толкованиям; вслед за ними изложим римско-католические толкования, появившиеся со времени реформации; наконец приведём толкования протестантские.

Учение Апостола Павла о времени второго пришествия Христова и о явлении прежде „дня Христова” или „дня Господня” человека греха столь важно само по себе, а ожидание в первые века христианства скорого пришествия Христа было столь сильно, что не удивительно, если христиане стали обращать самое серьёзное внимание на это учение с самого раннего времени и старались понять и объяснить это учение, привлекавшее к себе внимание само́й таинственностью своей.

Действительно, хотя мы не находим изъяснений этого учения ни у мужей апостольских, ни у Иустина Мученика, однако всё-таки не только в третьем веке, но даже и во второй половине второго века некоторыми отцами и учителями Церкви даны были объяснения важнейших предметов рассматриваемого учения Апостола Павла. Конечно, это не были систематические толкования всего рассматриваемого учения Апостола Павла об антихристе и дне Христовом и писаны они были не с нарочитой целью изъяснить его. Это были краткие изъяснения только некоторых изречений этого отдела Послания, высказанные мимоходом, попутно, при раскрытии, например, вообще учения об антихристе, или о втором пришествии Христа, или при изъяснении параллельных мест Библии. Правда, принимая во внимание свидетельство Епифания Кипрского, что Ориген написал толкование на всё Священное Писание, за исключением Апокалипсиса, до́лжно полагать, что рассматриваемый отдел был истолкован систематически уже в первой половине 3 века. Но, к сожалению, толкование Оригена на Второе Послание к Фессалоникийцам не сохранилось. За недостатком систематического толкования имеют большую цену и отрывочные замечания, дошедшие до нас от столь раннего времени, тем более что они принадлежат перу столь знаменитых писателей, как Ириней, Ориген, Тертуллиан.

Святой Ириней Лионский, раскрывая учение об антихристе на основании предсказаний Иисуса Христа, изложенных в Евангелиях, книги пророка Даниила, Апокалипсиса и других библейских книг, приводит и изъясняет также и некоторые речения из 2 главы Второго Послания к Фессалоникийцам. Именно, он утверждает и доказывает, что храм, в котором сядет антихрист, есть храм Иерусалимский; а самого антихриста он называет богоотступником (apostata), возглавляющим в себе дьявольское богоотступничество (diabolicam apostasiam) и имеющим открыто показать своё богоотступничество (apostasiam) ⁴⁵⁹ . Понятий удерживающего и держай Ириней не изъясняет. Но, на основании таинственного предсказания книги Даниила о четвёртом звере, он признаком пришествия антихриста полагает разделение царства между десятью царями. Причём тот, кто устрашит и подчинит их себе и в имени которого будет заключаться число 666, и будет антихрист ⁴⁶⁰ . Царства этого Ириней не называет прямо Римским, но назвавши его владычествующим ныне, он ясно указал на Римское царство ⁴⁶¹ . К этому до́лжно прибавить, что Ириней, держась учения о тысячелетнем земном царстве Христа, т. е. будучи хилиастом, полагал, что Иисус Христос придёт со славой и откроет это царство в шеститысячный год по сотворению мира и тогда же умертвит антихриста, после того, как исполнятся три с половиной года царствования последнего. Следовательно, начало царствования антихриста Ириней относил к 5997 году от сотворения мира. Хотя прямо он и не называет этого года, но это ясно вытекает из его слов. Именно, в одном месте он говорит: „день Господень, как тысяча лет, а как в шесть дней совершилось творение, то, очевидно, оно окончится в шеститысячный год” ⁴⁶² . А несколько ниже он говорит, что по истечению трёх лет и шести месяцев царствования антихриста „придёт Господь с неба на облаках во славе Отца, и антихриста и повинующихся ему пошлёт в озеро огненное. А праведным даст времена царства, т. е. успокоение, освящённый седьмой день, и восстановит Аврааму обещанное наследие, царство” ⁴⁶³ .

Близко примыкавший к Иринею в учении об антихристе, хотя и не державшийся хилиазма, святой Ипполит Римский приводит рассматриваемое нами место из Второго Послания к Фессалоникийцам полностью в своём сочинении: Сказание о Христе и антихристе, § 63. Но, к сожалению, он именно только приводит слова Апостола, не изъясняя их ни одним словом. Тем не менее то обстоятельство, что он приводит их в сочинении об антихристе, имеют большую важность, как свидетельство о том, что Ипполит, подобно всем отцам и учителям Церкви, нимало не сомневался, что человек греха есть антихрист. А если бы он слов Апостола не привёл, то протестанты, без сомнения, не упустили бы случая построить догадки, что или в бывшем у Ипполита кодексе Библии совсем не было 2 Послания к Фессалоникийцам, или что Ипполит слов Апостола не относил к антихристу.

Ориген раскрывает учение Апостола Павла об антихристе в Толковании на Евангелие от Матфея, в Толковании на Евангелие от Иоанна и в Беседах на книгу Числ. В содержащихся здесь кратких замечаниях об антихристе обнаруживается своеобразный взгляд этого учителя на антихриста, не похожий на мнения и учение об этом предмете всех прочих отцов и учителей Церкви.

При своей склонности находить в Писании таинственный смысл и изъяснять Писание аллегорически, Ориген применил этот способ толкования и к учению Писаний об антихристе. По-видимому, он склонен был понимать антихриста, как безличное начало, как ложь, противоположную истине и Логосу и истребляемую Логосом. „Когда, – рассуждает Ориген, – лицемерно показывающий себя Логосом не есть Логос и объявляющей себя истиной есть не истина, а ложь, но называет себя истиной, тогда Логос, вооружившись против лжи, уничтожает её духом уст Своих и истребляет явлением пришествия своего. И смотри, нельзя ли это, сказанное Апостолом в Послании к Фессалоникийцам, изъяснить духовно? Ибо уничтожаемое духом уст Христа, Христа, сущего Слова, и истины, и мудрости, что есть иное, как не ложь? И что истребляется явлением пришествия Христа – Мудрости и Слова, как не всё то, что объявляет себя мудростью, а обретается в тех, из которых Бог берёт для наказания, мудрых в коварстве своём, а не истинной мудростью” ⁴⁶⁴ . Ориген, по-видимому, отождествляет антихриста с действием заблуждения, которое, по словам Апостола, будет у людей во времена антихриста. Вот его слова: „Худший из всех, человек греха, сын погибели, – говорится у Павла, – послан будет от Бога; ибо за это, – говорит, – пошлёт им Бог действие заблуждения” (2Сол. 2:11–12) ⁴⁶⁵ .

Аллегорическое понимание слов Апостола об антихристе Ориген обнаруживает и в Толковании на Евангелие от Матфея. Он говорит, что храм означает Писание, „и поэтому антихрист, который противится и превозносится над всем, что называется Богом, и садится в храме Божием, есть ложное слово, имеющее вид истины и извлекающее из Писаний доказательства нечестивых догматов, равно как антихрист есть и тот, кто противится и садится на кафедру Писаний и на здание их, показывая себя, как будто он есть Бог; и всегда в речах еретиков до́лжно видеть антихристов, сидящих в храме Писаний и от себя самих желающих умиротворить тех, которые их слушают, как будто каждый из них сам есть Бог Слово в Писаниях” ⁴⁶⁶ .

А с другой стороны Ориген говорит об антихристе, как об одном определённом лице. Так, в том же Толковании на Матфея он говорит, что если храм в Иерусалиме будет опять выстроен, то только для антихриста ⁴⁶⁷ . В Беседах на книгу Числ Ориген говорит, что гордый и превозносившийся, описанный пророком Исаией ⁴⁶⁸ , есть дьявол и тот, кто есть, как бы единородный его и о ком написано, что он превозносится над всем, что называется Богом, или что чтут, так что в храме Божием сядет, показывая, как будто он есть Бог ⁴⁶⁹ . В Толковании на Евангелие от Матфея, предположение, что так как Евангелие уже проповедано во всём мире, то можно думать, что наступает конец, Ориген опровергает словами Апостола, что день Господень не настанет до тех пор, пока не придёт сначала отступление, и не откроется человек греха, сын погибели. Очевидно, Ориген был убеждён, что раньше второго пришествия Христова явится антихрист, человек греха, под именем которого он в этом случае разумеет уже не ложь, не еретическое учение, а определённую личность. Но вслед за тем Ориген прибавляет: „Это мы изложили согласно простому преданию”. А далее Ориген излагает нравственный смысл учения Писания о пришествии Христа и под пришествием Христа разумеет отображение и обнаружение свойств Христа в христианах ⁴⁷⁰ . Такой нравственный смысл Ориген отличает от смысла буквального, обыкновенного, простого, принятого в предании, или даже противополагает последнему.

Это место более, чем какое другое, даёт возможность понять взгляд Оригена на антихриста, взгляд двойственный. Вообще двойственность взгляда на один и тот же предмет у Оригена не редкость. Допуская в одних и тех же местах Писания кроме буквального смысла смысл аллегорический, таинственный, или же нравственный, Ориген, естественно, на многие предметы, о которых говорит Писание, смотрел двояко, и одна и та же вещь для него по буквальному пониманию означала одно, а по аллегорическому толкованию означала другое. Кроме того, Ориген хотя высоко ценил церковное предание и уважал простую веру, но рядом с верой и преданием он ставил ещё богословское знание, умосозерцание; а так как содержание личного богословского созерцания у богато одарённого Оригена далеко выходило из пределов церковного предания, то отсюда опять неизбежно вытекала некоторая двойственность не только в понимании Писания, но и вообще, в богословии Оригена. Такого рода двойственность обнаружилась и в учении его об антихристе. И как в других случаях, где Ориген в одно и то же время верен преданию и является оригинальным мыслителем, нелегко определить, как он смотрел на предмет: так до́лжно сказать это и об его учении об антихристе. Мы предполагаем, что Ориген в словах Апостола об антихристе находил двоякий смысл: буквальный и таинственный. Апостол, – так мог думать Ориген, – учил, что явится некогда антихрист, как действительный человек, как одна определённая личность; но, описывая характер и действия этого человека, Апостол изобразил ещё иного антихриста, духовного, который есть не что иное, как ложь и в особенности лживое учение еретиков. Если мы правильно понимаем взгляд Оригена на антихриста, то этого знаменитого учителя отнюдь нельзя признать предшественником в учении об антихристе ни русских беспоповцев, ни тех протестантов, которые признают антихристом папство и не ожидают явления антихриста, как одного определённого лица. Прибавим ещё, что, так как Ориген таинственному смыслу Писания придавал более высокое значение, нежели буквальному, и так как Оригену приходилось почти впервые раскрывать таинственный смысл, то понятно, что он более говорит об антихристе, как начале лжи и зла, нежели об антихристе – лице.

Допуская обычный взгляд на антихриста, как человека, которого ещё нет, но который некогда явится, Ориген касается и вопроса о времени его пришествия, но, к сожалению, слишком кратко. Он говорит об этом в Толковании на Евангелие от Матфея, в том месте, о котором мы уже упоминали, а именно при изъяснении предсказания Иисуса Христа о кончине мира. Указывая на проповедование Евангелия всем народам, как на признак наступления конца, и утверждая, что теперь ещё многие народы не слыхали евангельской проповеди, Ориген добавляет: „А если кто желает неосновательно утверждать, что Евангелие уже проповедано по всей земле, в свидетельство всем народам, и что потому можно сказать, что уже пришёл конец, то говорить это – большое безрассудство и свойственно человеку неразумному, как об этом свидетельствует Павел во Втором Послании к Фессалоникийцам, говоря: Да не обольстит вас никто никаким образом, как будто бы настоит день Господень, ибо пока не придёт сначала отступление, и не откроется человек греха, сын погибели и прочее, не будет день Господень” ⁴⁷¹ . Таков взгляд простого предания, т. е. взгляд общепринятый, которого не чуждается и Ориген. Из слов Оригена, что он изложил это согласно простому преданию, видно, что в его время по общему взгляду признавались следующие положения: человека греха ещё нет, нет и отступления; так как отступление и явление человека греха будут предшествовать дню Господню, то этот день ещё не наступает. Ясно, что во время Оригена явление человека греха признавалось фактом единовременным и имеющим наступить перед самым вторым пришествием Христовым, а сам человек греха считался единоличным, а не коллективным человеком, т. е. одним лицом, не множеством лиц. Вопроса о том, когда же начнётся отступление и когда явится человек греха, Ориген не решает. Но, по-видимому, он склонен был относить то и другое к тому времени, когда проповедано будет Евангелие царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам. Понятий об удерживающем и держай Ориген не коснулся. Если он действительно написал не дошедшее до нас Толкование Второго Послания к Фессалоникийцам, то, конечно, он там объяснил эти слова; но как объяснил – не известно.

Между тем как от второго и третьего веков дошли до нас только отрывочные разъяснения некоторых изречений рассматриваемого нами учения Апостола, четвёртый и последующие века дают нам систематические последовательные толкования Второго Послания к Фессалоникийцам, которые, конечно, содержат полные изъяснения учения Апостола и об антихристе. Но не прекратились в это время также и изъяснения собственно этого одного учения, или некоторых пунктов его.

Святой Кирилл Иерусалимский хотя и не написал последовательного истолкования рассматриваемого отдела Послания, но объяснил почти все изречения его в Пятнадцатом Огласительном Слове, в котором изъясняется седьмой член Символа веры. Перечисляя и раскрывая на основании Писания различные признаки приближения второго пришествия Христа и находя осуществление их уже и в своё время, он говорит и о признаках, указываемых Апостолом Павлом в словах об антихристе. По учению Кирилла сначала будет отступление, потом явится антихрист, а затем уже придёт Христос. Отступление же, по его мнению, есть еретичество, отступление от правой веры, и такое отступление Кирилл находил в своё время. „Поэтому, – обращается Кирилл к своим слушателям, – до́лжно ожидать врага, и он начал уже отчасти посылать своих предшественников и готов прийти за добычей. Посему наблюдай, за собой, человек, и охраняй душу. Церковь... предварительно сказывает об антихристе до его пришествия. При тебе ли оно будет, не знаем; или после тебя, также не знаем. Но для тебя хорошо знать это и предостерегаться” ⁴⁷² . „Имеешь признаки антихристовы: не сам один помни их, но и всем сообщай без зависти... Ибо тайна беззакония уже в действии (2Сол. 2:7). Устрашают меня брани народные; устрашают меня церковные расколы; устрашает меня взаимная ненависть братий. О, хотя и сказано это, но да не будет, чтобы это исполнилось над нами! Однако будем осторожны” ⁴⁷³ . А на основании предсказания книги Даниила о четвёртом звере, имеющем десять рогов и одиннадцатый малый рог, Кирилл явление антихриста признаёт одновременным с падением Римского царства. По его мнению, антихрист придёт, „когда исполнятся времена Римского царства, и уже приблизится кончина мира. Вдруг восстанут десять Римских царей, царствующих, может быть, в разных местах, но в одно и то же время, а после них одиннадцатый будет антихрист, который с помощью волшебного коварного искусства захватит себе Римскую державу; он усмирит трёх прежде него царствовавших, имея уже под своей властью остальных семерых” ⁴⁷⁴ . Значения слов: удерживающее и держай Кирилл не разъясняет.

В учении Кирилла с заметной силой и явно обнаруживается опасение близости пришествия антихриста. Хотя он и не утверждает решительно, что антихрист непременно скоро придёт, однако он прямо заявляет и доказывает, что все признаки наступления антихристова царствования и приближения конца мира налицо. Убеждает слушателей твёрдо помнить признаки антихриста, сообщать понятие о них другим, быть осторожными, и выражает пламенное желание, чтобы антихрист не пришёл в его время. Слова Кирилла исполнены тревожного ожидания страшных дней царствования антихриста. Но, несмотря на твёрдое убеждение, что все признаки приближения антихристова царствования уже осуществились, несмотря на живейшее чувство опасения, почти уверенности в том, что бедственное время антихристово близится, Кирилл в решении вопроса о времени пришествия антихриста поступает с мудрой осторожностью. „Церковь, – говорит он, – предварительно сказывает об антихристе до его пришествия. При тебе ли оно будет, не знаем; или после тебя, также не знаем. Но для тебя хорошо знать это и предостерегаться” ⁴⁷⁵ . Кирилл не осмеливается утверждать, что антихрист придёт скоро, или что он придёт не скоро; а убеждает только знать и помнить библейские предсказания о признаках приближения царствования антихриста, наблюдать жизнь и события своего времени, размышлять о том, не близко ли ужо царствование антихриста, и остерегаться.

Святой Ефрем Сирин написал Толкование всех Посланий Апостола Павла, но краткое. Изъясняет он и рассматриваемое нами место, но не подробно и не полно. Под удерживающим или присутствующим он разумеет силу апостольства и проповедование и постепенное распространение учения христианского до дня, в который откроется Сын в своё время. Точно также и слово держай он изъясняет так, что пока не упразднится ветхозаветное богопочитание, которое и есть держай, и не распространится Евангелие по вселенной, дотоле не придёт день Господень. В объяснение слов Евангелия: во всех народах прежде должно быть проповедано Евангелие (Мк. 13:10), он говорит, что „прежде явления антихриста проповедано будет это Евангелие по всей вселенной” ⁴⁷⁶ .

Это толкование Святого Ефрема Сирина имеет некоторые особенности, отличающие его от толкований того же места других отцов и учителей Церкви.

Так, между тем как все вообще отцы и учители Церкви понимали τὸ κατέχον и ὁ χατἑχων как нечто задерживающее, препятствующее, Ефрем Сирин первому, а также, по-видимому, и второму выражению приписывает значение присутствования, существования. Существует и производится дело апостольства, состоящее в проповедовании и распространении Евангелия, христианского учения, это и есть τὸ κατέχον. Остаётся ещё ветхое, нехристианское богопочитание, оно и есть ὁ χατἑχων. Кстати, заметим, что почти все последующие богословы до современных включительно утверждают, что эти выражения Апостола означают задержку, препятствие. Но некоторые, впрочем, очень немногие, полагают, что они означают собственно то, что владычествует, обладает, имеет у себя.

Другая особенность толкования Ефрема Сирина та, что под именем того, о ком Апостол говорит, что он откроется в своё время, святой отец разумеет Иисуса Христа, тогда как все вообще богословы, за исключением очень немногих, находят здесь указание на антихриста.

Общий взгляд Ефрема Сирина по вопросу о времени пришествия антихриста тот, что антихрист явится не раньше, чем как будет проповедано и распространится Евангелие по всей вселенной и упразднится нехристианское служение Богу.

Подробное изъяснение рассматриваемых слов Апостола даёт Святой Иоанн Златоуст. По учению его, Апостол здесь говорит об антихристе и „отступлением называет самого антихриста, так как он имеет погубить многих и привести к отступлению. А словами о тайне беззакония Апостол указал на Нерона, как на прообраз антихриста” ⁴⁷⁷ . „Хорошо сказал он, – говорит Златоуст, – тайна; потому что (Нерон) не так ясно и бесстыдно (выдавал себя за Бога), как (антихрист). И так, если ещё прежде того времени, – говорит, – нашёлся человек, который не много в злобе уступал антихристу; то что удивительного в том, если со временем явится (настоящий антихрист)? Говорил, таким образом, прикровенно и не хотел прямо указать на него (Нерона) но из страха, но чтобы научить нас тому, что мы не должны навлекать на себя чрезмерной вражды, когда ничто нас к этому не принуждает” ⁴⁷⁸ . На вопрос: „что такое удерживающее, т. е. препятствующее, явиться ему” (антихристу)? Златоуст отвечает: „Одни полагают, что под этим (до́лжно разуметь) благодать Святого Духа, а другие – Римское государство. С этими последними я больше соглашаюсь. Почему? потому что если бы (Апостол) хотел говорить о Духе, то не выразился бы об этом не ясно, но (сказал бы) определённо, что теперь препятствует ему (антихристу) явиться благодать Святого Духа, т. е. дарования. Кроме того, надлежало бы уже ему прийти, если тогда он должен прийти, когда оскудеют дарования, потому что они давно оскудели ⁴⁷⁹ . Но так как (Апостол) говорит это о Римском государстве, то понятно, почему он только намекает на это и до времени говорит об этом прикровенно... Ибо если бы он сказал, что в непродолжительном времени разрушится Римское государство, то тогда немедленно его, как возмутителя, стёрли бы с лица земли, и всех верующих, как живущих и подвизающихся для сего” ⁴⁸⁰ . То же объяснение Златоуст применяет и к слову держай, говоря: „когда прекратится существование Римского государства, тогда он (антихрист) придёт. И справедливо. Потому что до тех пор, пока будут бояться этого государства, никто скоро не подчинится (антихристу); но после того, как оно будет разрушено, водворится безначалие, и он будет стремиться похитить всю – и человеческую и божескую – власть. Подобно тому, как прежде сего были разрушаемы царства, именно: Мидийское – Вавилонянами, Вавилонское – Персами, Персидское – Македонянами, Македонское – Римлянами: так это последнее разрушено будет антихристом, а он сам будет побеждён Христом, и более уже не будет владычествовать. И всё это с большой ясностью передаёт нам Даниил” ⁴⁸¹ .

В толковании Златоуста есть мнения, существовавшие ранее его и широко распространённые. Таковы следующие: отступлением назван антихрист, тайной беззакония – Нерон, удерживающее и держай означают Римскую империю, или благодать Святого Духа. Так как эти мнения не принадлежат самому Иоанну Златоусту, и не он первый высказал их, а они были в то время ходячими милями, то о них уместно будет высказать суждение не теперь, а при общей характеристике святоотеческого учения об антихристе и времени его пришествия.

Но, разумея под удерживающими и держай Римское царство, Иоанн Златоуст высказал это мнение с такими особенностями, которых нет у других, державшихся того же мнения. Особенность его мнения о держай и удерживающем та, что препятствием для явления антихриста он признаёт собственно страх, который люди питали к римской власти, и непобедимую силу этой власти, внушавшей покорность. Характерными чертами Римского царства и римского народа были строгая законность, строгая военная дисциплина. Римляне выработали столь полное, точное и строгое право, т. е. законы, какого не было ни у какого другого народа, и осуществляли это право в самой жизни. По силе правовой законности и по строгости дисциплины Римляне далеко превосходили все народы. Благодаря этим свойствам Римляне покорили весь тогда известный мир и держали покорённые народы в подчинении себе, как в железных тисках. Воевать с этим народом, или бунтовать против него было страшно. Карфаген, боровшийся с Римом, Иудея, осмеливавшаяся бунтовать против него, были не только разбиты, но буквально убиты, разрушены, уничтожены, стёрты с лица земли. Многие другие и притом сильные народы и царства были побеждены Римом и сделались рабами его. Вот эту-то железную силу и непобедимое могущество Рима, внушившие всем народам страх к этому царству, Иоанн Златоуст и признаёт препятствием для явления антихриста. И так как силу, которой Рим покорил все народы и все их держал в подчинении и страхе, составляли твёрдая, основанная на строгих законах, власть, правовой порядок, законность и дисциплина; то ослабление этих свойств римского духа и римского народного и государственного строя должно ослабить страх в народах к Риму, вывести их из рабской покорности ему и вместе с тем привести вообще к упадку государственной власти и силы законов, т. е. к анархии, к самоволию и безначалию. Безначалие, как противоположная государственной власти и законному порядку сила, проложит путь антихристу. Златоуст прямо и говорит, что по разрушению Римского царства водворится безначалие, при котором антихристу легко и удобно будет захватить в свои руки власть. А возможности смены и замены Римской империи другим каким-либо царством Златоуст не допускал, потому что он, как и другие отцы и учители Церкви, на основании таинственных видений, изложенных в книге Даниила, – видений истукана и четырёх зверей, признавал четвёртое царство последним и именно Римским царством.

Мнение Златоуста об удерживающем и держай имеет то преимущество пред однородными мнениями других богословов, что он не просто под удерживающими и держай разумеет Римскую империю, а объясняет, каким образом эта империя задерживает явление антихриста.

Блаженный Феодорит, написавши хотя и краткие, но обстоятельные толкования на четырнадцать Посланий Апостола Павла, делает рассудительное изъяснение слов Апостола об антихристе. – Подобно Златоусту он Апостол назвал самого антихриста, дав ему это имя по делам его; потому что покусится всех довести до отступления от истины” ⁴⁸² .

О тайне беззакония этот учитель говорит следующее: „Иные утверждали, что Нерона назвал Апостол тайной беззакония и делателем злочестия. Но думаю, что Апостол этим обозначил породившиеся ереси; потому что дьявол, отвлёкши через них многих от истины, приготовляет погибель обольщения. А тайной беззакония назвал их потому, что сеть беззакония они имеют скрытой, а сам людей от Бога явно. Поэтому-то пришествие его Апостол и назвал явлением. Ибо, что всегда приготовлял тайно, тогда провозгласит явно и открыто” ⁴⁸³ .

В вопросе об удерживающем и держай Феодорит не признаёт удовлетворительным ни одного из двух объяснений, приводимых Златоустом, и предлагает своё мнение.

„Не возможно, – говорит он, – совершенно прекратиться благодати Духа. Ибо лишённым благодатной помощи как можно победить ухищрения антихриста? С другой стороны, и Римскому царству не будет преемствовать другое царство; потому что под четвёртым зверем и божественный Даниил дал разуметь Римское царство. А в нём возник малый рог, творящий брань со святыми (Дан. 7:21). Это и есть тот самый, о ком божественный Апостол изрёк пред сим сказанное. Думаю, что божественный Апостол говорит ни о том, ни о другом; а считаю истинным утверждаемое другими” ⁴⁸⁴ .

Феодорит совершенно правильно признаёт совершенно невозможным полное прекращение действия благодати даже и при антихристе. Но его критика мнения, что удерживающее есть Римское царство, не совсем удачна, он или не вполне понял это мнение, или он разбирает мнение, несколько отличное от приведённого Златоустом. Златоуст вовсе не допускает смены Римского царства каким-либо иным, пятым, царством, а, напротив, по его словам, за падением Римской монархии водворится совершенное безначалие. Таким образом, он вовсе не противоречит пророчеству Даниила о четырёх всемирных царствах, последним из которых признаётся Римское царство, а даже прямо ссылается на это пророчество, которым самое мнение нисколько не опровергается.

Показавши, что Апостол говорит не о благодати Святого Духа и не о Римском царстве, Феодорит противополагает этим двум мнениям третье мнение. „Признаю, – говорит он, – истинным утверждаемое другими. Бог всех определил, чтобы антихрист явился во время кончины (мира). И так не допускает ему явиться ныне Божие определение”.

„Но думаю, – продолжает он, – что сказанное имеет ещё и другой смысл. Так как божественный Апостол знал изречение Господне, что должно быть проповедано Евангелие всем народам, и тогда придёт конец (Мф. 24:14), но видел также, что преобладает ещё служение идолам; то, следуя учению Владыки, сказал, что сначала сокрушится сила суеверия и повсюду возникнет спасительная проповедь, и тогда явится супротивник истины”.

И несколько ниже, изъясняя слова: только удерживающий ныне, пока из среды будет (взят), Феодорит говорит: „до́лжно прекратиться обольщению суеверия и проповедану быть Евангелию” ⁴⁸⁵ .

В другом своём сочинении Феодорит следующим образом изъясняет слово τὸ κατέχον, удерживающее: „Явился бы уже он (антихрист), если бы не препятствовала ему божественная благодать и не назначила пришествия его в приличное для того время”. А слово ὁ κατέχων , держай, изъясняет так, что Божие определение воспрещает явиться ему. Ибо, по Божественному предсказанию, должно Евангелию быть проповеданным у всех народов и потом уже явиться ему” (антихристу) ⁴⁸⁶ .

Сопоставляя эти изъяснения, и не допуская, чтобы Феодорит противоречил самому себе, мы полагаем, что под благодатью он разумеет благую волю Божию, или определение Божие, а не благодатные дары, действующие в Церкви, в каковом смысле употребляет это слово Златоуст в вышеприведённом толковании.

Что под именем удерживающего разумеется определение Божие, это собственно мнение Феодора Мопсуестийского. Принадлежа к одной школе с Феодором Мопсуестийским, т. е. к антиохийской, Феодорит немало заимствовал мыслей у этого толкователя Писания, и в частности взял у него объяснение удерживающего, что удерживающее означает определение Божие. В настоящем случае он этого и не скрывает. Он не поименовал Феодора, а неопределённо сказал, что так утверждают „другие”, вероятно, потому, что это мнение было высказываемо, или разделяемо и другими тогдашними богословами. Что удерживающее означает дары Святого Духа ⁴⁸⁷ , „это не представляется мне убедительным, – говорит Феодор, – ибо они уже прекратились. А означает оно то, что между тем как дьявол желал бы совершить это (явление антихриста) уже и теперь, Бог препятствует ему, так как назначено время для кончины века, когда он и должен явиться. Апостол и называет удерживающим это определение Божие и потому прибавил: чтобы открылся он в своё время. Ибо, сказавши: тайна уже в действии, он показывает, что если дьявол и не производит ещё явного отступления, но втайне многое уже и теперь делает, постоянно стараясь через своих отторгнуть от благочестия приверженных к вере” ⁴⁸⁸ .

Святой Иоанн Дамаскин, излагая кратко учение об антихристе в своей догматике, приводит и рассматриваемые нами слова из Второго Послания к Фессалоникийцам, но изъясняет их очень мало. О времени пришествия антихриста он говорит так: „Необходимо, чтобы прежде было проповедано Евангелие у всех народов (Мф. 24:14); и тогда явится беззаконник” ⁴⁸⁹ . Таким образом, в вопросе о времени явления антихриста Иоанн Дамаскин примыкает отчасти к мнению Феодорита.

Вот и всё, что написано отцами и учителями Восточной Церкви в разъяснение рассматриваемых слов Апостола Павла об антихристе.

Обращаемся к западным или латинским отцам, учителям и писателям Церкви. Из них высказали свои мнения по поводу или в разъяснение рассматриваемых слов Апостола Павла Тертуллиан, Викторин Петавийский, Иероним, Августин, Сульпиций Север, Лактанций, Амвросиаст. Только один Амвросиаст написал толкование на Второе Послание к Фессалоникийцам; все прочие сейчас упомянутые богословы рассматривают учение Апостола Павла об антихристе мимоходом, в сочинениях, посвящённых изложению совсем других предметов. Впрочем, Иероним хотя и не написал толкования на Второе Послание к Фессалоникийцам, но всё-таки рассматриваемый отдел его изъяснил подробно и нарочито.

Тертуллиан, по-видимому, первый высказал мнение, которое потом повторяли сотни богословов, мнение, будто удерживающее и держай означают Римское царство. „Кто это, – объясняет он слово держай, – как не Римское царство? Уничтожение его, разделённого десятью царями, приведёт антихриста” ⁴⁹⁰ .

В другом своём сочинении Тертуллиан говорит, что Римская империя будет стоять до тех пор, пока стоит мир ⁴⁹¹ .

Слова Тертуллиана о разгроме Римской империи через раздробление на десять частей дают повод думать, что Тертуллиана к этому мнению о держай привело предсказание книги Даниила о четвёртом звере, означающем четвёртое всемирное царство.

Святой Викторин, Епископ Петавийский ⁴⁹² и мученик, касается слов Апостола об антихристе в сочинении: Scholia in Apocalypsin Beati Ioannis. Назвавши, при изъяснении первой главы Апокалипсиса, того, кого Господь Иисус убиет духом уст Своих, антихристом ⁴⁹³ , Викторин, изъясняя слова 11 гл. 7 ст. Апокалипсиса о звере, выходящем из бездны, разумеет под этим зверем антихриста и показывает, когда и где он явится, и кто он будет. „После того, – рассуждает он, – как совершатся многие бедствия, в конце выйдет из бездны зверь... А что он был в царстве Римском и был из числа цезарей, об этом свидетельствует и Павел Апостол; ибо он говорит Фессалоникийцам: Кто ныне держит, да держит, пока из среды будет, тогда явится беззаконник, тот, коего пришествие по действию сатаны в знамениях и чудесах ложных (2Сол. 2:7–8). И чтобы знали, что придёт тот, кто тогда был владыкой, прибавил: тайна беззакония уже приуготовляется (9 ст.), т. е. коварство, которое он совершит, тайно производится” ⁴⁹⁴ .

Из этих слов Викторина видно, что держай, по его мнению, есть римский император; а припоминая легенду о Нероне, мы находим в них ясный намёк на то, что антихристом будет не кто иной, как Нерон. Далее, объясняя 17 главу Апокалипсиса, Викторин в восьмом звере видит Нерона и в то же время признаёт этого зверя антихристом ⁴⁹⁵ . Кроме того, и в словах из 13 главы Апокалипсиса, что одна из голов зверя, выходящего из моря, как бы смертельно была ранена, но эта смертельная рана исцелела, по мнению Викторина, говорится о Нероне ⁴⁹⁶ . Из слов Викторина, что десять царей примут царскую власть тогда, когда Нерон двинется с Востока ⁴⁹⁷ , видно, что он верил, будто Нерон не убит, а скрывается где-то на Востоке, и в своё время явится как антихрист. А основываясь на словах Апостола Павла о держай и на предсказаниях книги Даниила и Апокалипсиса о десяти рогах, означающих десять царей, Викторин полагал, что Римская империя будет существовать до самого пришествия антихриста, и что разделение между десятью царями совпадёт по времени с явлением антихриста.

Блаженный Иероним учение Апостола Павла об антихристе довольно обстоятельно изъяснил в письме к Алгазии. Алгазия предложила Иерониму одиннадцать вопросов относительно одиннадцати изречений из Евангелий и Посланий Апостола Павла, разъяснение которых было ей желательно. Последний из этих вопросов был: „Что означает то, что Апостол пишет к Фессалоникийцам: Пока не придёт сначала отступление, и не откроется человек греха, и прочее? Отвечая на этот вопрос, Иероним даёт следующее объяснение учения Апостола.

Апостол, – говорит Иероним, – выводит Фессалоникийцев из заблуждения, будто уже настоит день Господень, „и излагает то, чего до́лжно ждать прежде пришествия Христа, чтобы, когда увидят те действия, узнали бы антихриста, т. е. человека греха...” „Пока, – говорит, – не придёт сначала отступление.., так что все народы, которые подчинены Римской империи, отложатся от неё, и откроется, т. е. покажется человек греха, которого предвозвещают все слова пророков...”; „пока, – говорит, – не будет опустошена сначала Римская империя, и не придёт предварительно антихрист: дотоле не придёт Христос, Который потому и придёт так, чтобы уничтожить антихриста...” „И ныне, что удерживает, знаете, чтобы открылся в своё время, т. е. какая причина того, что антихрист не является теперь, вы прекрасно знаете. А не желает открыто сказать, что Римская империя будет разрушена потому, что сами те, которые владычествуют, считают её вечной. Ибо если бы он открыто и смело сказал, что антихрист не придёт до тех пор, пока не будет предварительно разорена Римская империя, то это показалось бы достаточной причиной воздвигнуть гонения на возникавшую тогда Церковь”.

А слова: Тайна беззакония уже действует, только, кто держит ныне, пусть держит, пока от среды будет, и тогда откроется тот беззаконник, по мнению Иеронима, имеют следующий смысл: „Во многих бедствиях и беззакониях, которыми Нерон, нечестивейший из цезарей, утеснял мир, заключается зародыш пришествия антихриста, и что после будет делать этот, это отчасти осуществляется в том; только что Римская империя, которая ныне владеет всеми народами, устранится и из среды будет, тогда и придёт антихрист, источник беззакония” ⁴⁹⁸ .

Блаженный Августин относительно последнего гонения на Церковь, имеющего быть от антихриста, говорит: „Обыкновенно спрашивают: когда это будет?” По мнению Августина, это „вопрос совершенно неуместный”. „Если бы нам нужно было, – рассуждает он, – знать об этом, то кому лучше, как не самому Богу – Наставнику, сказать бы о том спрашивавшим Его ученикам?.. Но Он сказал им: не ваше дело знать времена и сроки, которые Отец положил в Своей власти (Деян. 1:7). Не о часе, конечно, или дне, или годе, а о времени спрашивали они, когда получили этот ответ ⁴⁹⁹ . Таким образом, мы напрасно стали бы рассчитывать и определять года, которые ещё остаются сему веку, когда из уст Истины слышим, что знать это не наше дело. Некоторые, впрочем, говорили, что от вознесения Господа до Его последнего пришествия может пройти четыреста, другие – пятьсот, а иные – даже и тысяча лет. А как каждый из них обосновывает своё мнение – разъяснять это и долго, и нет надобности. Ибо они пользуются человеческими догадками, а не указывают что-либо несомненное из авторитета канонического Писания. Поистине, всем им, рассчитывающим этот предмет по пальцам, развязывает пальцы и повелевает успокоиться Тот, Кто говорит: не ваше дело знать времена и сроки, которые Отец положил в Своей власти” ⁵⁰⁰ .

Слова Апостола о тайне беззакония, об удерживающем и о держай Блаженный Августин признаёт столь тёмными, что не решается и толковать их. „Но, – говорит он, – не скрою, однако же, человеческих догадок, какие мне пришлось слышать, или читать”. „Некоторые думают, – продолжает он, – что в этом случае речь шла о Римской империи ⁵⁰¹ и что Апостол Павел не хотел писать об этом открыто из опасения подвергнуться клевете, будто он недоброжелательно относится к этой империи, в которой надеялись видеть царство вечное, так что, говоря: тайна беззакония уже в действии, он подразумевал будто бы Нерона, действия которого казались уже действиями антихриста. Поэтому иные делали предположения, что Нерон воскреснет и будет антихристом. А другие полагали, что он и не убит, а скорее скрыт, чтобы считали его убитым; и что в то самое время, как считается убитым, он скрывается живым в цвете тех же самых лет, какие имел, пока в своё время откроется и восстановится на царство. Но такого рода предположения, – делает оценку их Августин, – мне кажутся слишком странными”.

„Что же касается, – говорит Августин, – слов Апостола: Только держай ныне да держит, пока из среды будет ⁵⁰² , то в них не без основания видят речь о самом Римском царстве, как если бы было сказано: только повелевающий ныне да повелевает, пока из среды будет, т. е. пока не выбудет из среды. И тогда откроется беззаконник. Никто не сомневается, что этим именем Апостол назвал антихриста” ⁵⁰³ .

„А иные думают, что и слова Апостола: удерживающее знаете, и тайна деется, относятся не к кому другому, как к злым и притворным, которые находятся в Церкви, пока не возрастут до такого числа, что составят для антихриста великий народ; и что это и есть тайна беззакония, так как представляется скрытым. А верующих Апостол увещевает, чтобы они пребыли твёрдо в вере, которую содержат, говоря: Только держай ныне да держит, пока из среды будет, т. е. пока не выйдет из среды Церкви тайна беззакония, которая ныне скрыта. Думают, что к этой самой тайне относится то, что говорит Евангелист Иоанн в своём Послании: Дети! Последнее время. И как вы слышали, что придёт антихрист, и теперь появилось много антихристов, то мы и познаем из того, что последнее время. Они вышли от нас, но не были наши; ибо если бы они были наши, то остались бы с нами (1Ин. 2:18–19). И так, говорят, как прежде конца, в тот час, который Иоанн называет последним, вышли из среды Церкви многие еретики, которых он называет многими антихристами: так и тогда выступят оттуда все, которые будут принадлежать не Христу, а тому последнему антихристу, и тогда он явится” ⁵⁰⁴ .

Легенда о Нероне несколько в ином виде излагается у Сульпиция Севера, современника Августина ⁵⁰⁵ .

В беседе со святым Мартином ⁵⁰⁶ , когда мы спросили у него, – говорит Сульпиций Север, о кончине века, – то он нам открыл следующее:

„Предварительно придут Нерон и антихрист. Нерон, подчинивши себе десять царей, будет владычествовать в западных странах света и учинит там гонение, принуждая поклоняться языческим идолам. Антихрист же сначала захватит власть над Востоком и сделает своей резиденцией и столицей царства Иерусалим. Он воссоздаст город и храм. Гонение его будет в том, что он будет принуждать людей отрекаться от Христа Бога. Он объявит себя Богом и повелит всех обрезывать по закону. Наконец, и сам Нерон погибнет от антихриста и таким образом во власти антихриста окажутся вся земля и все народы, пока нечестивый не будет погублен пришествием Христа. Несомненно, что антихрист, зачатый злым духом, уже родился, находится в отроческом возрасте, и как только возмужает, захватит власть. Идёт восьмой год, как мы это слышали от него, заканчивает свой рассказ Сульпиций Север” ⁵⁰⁷ .

Этот рассказ помещён во „Втором Диалоге” Сульпиция Севера. А в своём сочинении „Священная история” этот писатель говорит о Нероне следующее. „Не известно, сам ли он себя умертвил, но известно, что тело его пропало. Поэтому стали верить, что хотя он сам себя поразил мечом, но, излечивши свою рану, остался жив, согласно с тем, что о нём написано: и смертельная рана его исцелела (Откр. 13:3). К концу века он будет послан, чтобы осуществить тайну беззакония” ⁵⁰⁸ .

По поводу легенды о Нероне до́лжно заметить, что после смерти этого императора – изверга распространилась молва, будто он не умер и опять явится. Об этом говорит Тацит в своей Истории ⁵⁰⁹ и Светоний в Жизнеописании Нерона ⁵¹⁰ . Эта молва распространилась как среди язычников, так и среди христиан. У христиан легенда о Нероне претерпела некоторые изменения. Между тем как одни из них, подобно язычникам, верили, что Нерон не умер, а продолжает жить, скрываясь где-то в Азии, откуда опять явится в своё время, другие полагали, что хотя он убит, но некогда воскреснет и опять явится. Другое существенное добавление к легенде у христиан было сделано то, что они в лице Нерона, имеющего прийти из Азии, или воскреснуть, стали ждать антихриста. Вероятно, эта легенда о Нероне как антихристе сложилась и была распространена среди простых христиан, среди черни, склонной к суеверию. Но Нерон своими беспримерными жестокостями нагнал такой ужас на население Римской империи, одно имя его и память о Нём так пугали воображение, что этой легенде давали веру и образованные люди, даже некоторые писатели христианские. Однако лучшие богословы не доверяли этой легенде, например, Августин прямо называет слухи о Нероне, имеющем прийти в качестве антихриста, странными. Другие знаменитые богословы древности признавали антихриста только предшественником или прообразом антихриста, а это показывает, что они не верили, будто он явится вторично в виде настоящего антихриста. Но навеянный зверствами Нерона страх и приводящая в содрогание память о нём так были сильны и столь долго жили в населении Римской империи, что они отпечатлелись в творениях богословов даже позднейших веков. Например, отцы и учители Церкви четвёртого и пятого веков полагали, что Апостол тайной беззакония назвал Нерона, несмотря на то, что Апостол написал своё Второе Послание к Фессалоникийцам тогда, когда Нерон был только наследником престола и не начинал ещё тиранствовать. Точно также прообразом антихриста многие отцы признавали именно Нерона, а не Калигулу, Домициана, Диоклетиана, или иных жестоких римских императоров.

Лактанций, церковный писатель четвёртого века, касается вопроса о времени пришествия антихриста в самом важном и обширнейшем из своих сочинений: „Божественные наставления”. Будучи хилиастом, Лактанций полагал, что мир в настоящем своём состоянии должен существовать шесть веков, т. е. шесть тысяч лет. Как Бог, пред очами Которого, по словам пророка, тысяча лет как один день, трудился шесть дней, творя настоящий мир: так вера в Него и истина должны утруждаться в борьбе против злобы шесть тысяч лет. И как Бог, совершивши дела свои, почил в седьмой день и благословил его: так в конце шеститысячного лета вся злоба на земле упразднится, тысячу лет будет царствовать правда, и будут тишина и покой от трудов, которые мир ужо давно переносит. И как некогда в шестой день Бог сотворил из земли человека смертного и несовершенного, чтобы он жил в этом мире тысячу лет: так ныне в шестой великий день из сего земного века Словом Божиим созидается человек совершенный. Т. е. святой народ, чтобы, будучи оживотворён Богом, в этом же самом мире владычествовал тысячу лет ⁵¹¹ .

Описывает Лактанций и то, как совершится конец этого утрудившегося, изнемогшего и одряхлевшего от старости мира, описывает так. На земле в конце шестого века будут ужасные бедствия и нечестие, которые произойдут от того, что управляющее ныне миром римское имя истребится, царство перейдёт опять в Азию, и снова Восток будет владычествовать, а Запад будет в подданстве ему. Как ни велико и как ни сильно царство Римское, однако и оно падёт; потому что нет ничего, созданного человеческими руками, что не могло бы быть и разорено человеческими силами, ибо дела смертных смертны. И прежде другие государства долго процветали, однако пали, и вся власть от них перешла к Римлянам; и сколько последние превосходят прочие царства, столько большему падению и подвергнутся, так как больше имеют тяжести к падению те, которые выше прочих. В подтверждение своего мнения о падении Рима Лактанций ссылается на Сенеку, который времена Рима разделил на века или возрасты: младенческий, отроческий, юношеский, мужеский и старческий, который уже начался с тех пор, как Рим, раздираемый внутренними войнами, опять возвратился к монархическому образу правления, которое он имел в младенчестве. А за старостью последует погибель. И что это будет скоро, это открывают предсказания пророков под прикрытием других имён, чтобы не легко кто уразумел. А Сивиллы даже явно говорят, что погибнет Рим, и притом судом Божиим, так как ненавидел имя Божие и, враждуя против правды, умертвил людей, любящих правду. И Гистасп, древнейшей царь Мидийский, передал на память потомству удивительный сон, истолкованный прорицающим отроком, что сгибнет с земли Римское царство и имя, и предрёк он это прежде, чем основался этот Троянский народ ⁵¹² .

А чтобы кому падение Римской империи не показалось невероятным, Лактанций объясняет и способ, каким оно произойдёт. Царство это, по мнению Лактанция, чрезвычайно распространится, но величайшее могущество царства, разделённое между многими, уменьшится: возникнут нескончаемые раздоры и губительные войны; восстанут одновременно десять царей, которые разделят между собой всю землю, но не для управления, а для погубления. Они, чрезмерно умноживши войско и оставивши хлебопашество, что составляет начало разорения и поражения, всё разорят, истощат, пожрут. Тогда с крайних пределов северной страны внезапно восстанет против них сильнейший враг. Он трёх из них, которые будут тогда владеть Азией, истребит, a прочие заключат с ним союз, и он сделается над всеми ними начальником. Это и будет антихрист. Этот, имея непреодолимую силу, причинит никогда не бывалые бедствия всему миру, всё извратит, перемешает, осквернит, расхитит, разрушит, умертвит; изменивши имя царства и перенеся столицу, – подразумевается из Рима, – он воздвигнет своё собственное царство. Настанет тогда ужасное время ⁵¹³ .

Эти мнения свои Лактанций основывает на Священном Писании и на предсказаниях светских пророков, согласных с небесными предсказаниями. То, что он говорит, это предвозвестили „как все пророки Духом Божиим, так и прорицатели по внушению демонов” ⁵¹⁴ . Светскими пророками Лактанций называет книги Сивиллины, из которых он приводит очень часто и притом в точном виде изречения, а также и другие предсказания, вроде упомянутого сновидения Гистаспа. Из Священного же Писания Лактанций извлекает большей частью мысли, а не буквальные слова. В частности, он не изъясняет слов Апостола Павла об антихристе и даже не ссылается на них, хотя, по-видимому, они были ему известны, как не делает он ссылок и на другие книги Священного Писания и на места в этих книгах, когда берёт из них мысли или доказательства для своих мыслей. Несмотря на это, приведённые нами мысли Лактанция должны занимать немаловажное место в истории толкования слов Апостола об антихристе и в вопросе о времени пришествия последнего. Дело в том, что огромное большинство богословов древних и средневековых и некоторые из новых и новейших под удерживающим и держай разумеют Римскую империю и предвестником приближения царствования антихриста считают упадок, или разрушение её, и мнение это признавалось наилучшим, да и теперь имеет приверженцев; а между тем никто из богословов, древних, средневековых и новых, не изложил этого мнения так подробно, как Лактанций, и потому его слова дают возможность лучше уяснить и оценить сущность этого мнения.

В частности, из слов Лактанция мы получаем ясное понятие о том, до какой степени в древности было непоколебимо убеждение в неразрушимости и вечности Римской империи. „Боюсь, – говорит, – но скажу, так как это будет”, так начинает Лактанций свою речь о падении Римской империи. „Никто не должен удивляться, – говорит он далее, – что царство, с таким трудом основанное, столь долго и столь великими мужами увеличиваемое, такими богатствами укреплённое, некогда, однако, падёт” ⁵¹⁵ . И затем он усиленно доказывает возможность и необходимость падения Римской империи. Чрезвычайное, непобедимое могущество Римской империи, сломившей сопротивление всех своих врагов и распространившей свою власть почти на всю тогда известную вселенную, внушало людям мысль, что если раньше Рим остался непобедимым, то кто же победит его теперь, или в будущем, когда он владеет всем миром, и враждебные ему народы ничтожно малы в сравнению с ним? И так как язычники не имели определённых понятий о том, что наступит некогда кончина мира, то мысль о непобедимости и неразрушимости Римской империи сама собой перешла у них в мысль о вечности этой империи. Эта мысль укоренилась и распространилась среди язычников, подданных Римской империи, тем легче, что она льстила самолюбию не только природных Римлян, но и многих других народов, давно вошедших в состав Римской империи и потому почти совсем утративших чувство национальной особенности и самостоятельности, привыкших считать эту империю своей. Мысль о неразрушимости Римской империи очень легко перешла от язычников и к христианам; потому что почти все христиане первых веков были подданными Рима, жили среди язычников, многие сами были первоначально язычниками, или, по крайней мере, принадлежали к язычеству деды и отцы их. Но так как христиане твёрдо знали, что на земле нет ничего вечного, и что здешний мир некогда кончится, то у них мысль о вечности Римской империи получила существенное видоизменение: они признавали эту империю вечной в том смысле, что она не будет разрушена до конца мира. Принявши такую форму, эта, унаследованная от язычества, мысль тем легче могла удержаться у христиан, что она не только не противоречила библейско-христианским понятиям, но и находила подтверждение в пророчествах книги Даниила, в содержащихся в этой книге объяснениях значения четырёхсоставного истукана, виденного во сне Навуходоносором, и четырёх зверей, виденных Даниилом. Отцы и учители Церкви, которые изъясняли эти видения, были убеждены, что железно-глиняные ноги истукана и четвёртый безымянный зверь означают Римское царство. А так как четвёртое царство, означаемое четвёртым или безымянным зверем, в книге Даниила представляется последним царством, за которым последует кратковременное царствование антихриста и затем вечное царство святых, царство Божие; то отцы и учители Церкви были убеждены, что Римское царство не будет разрушено, будет существовать до конца мира, точнее – до явления антихриста. Это убеждение вполне согласовалось с общим мнением о неразрушимости Римской империи. Идея, мысль толкования отчасти была вызвана этим общим мнением и в свою очередь укрепляла в умах последнее.

Широкое распространение унаследованного от Римлян мнения о вечности Римской империи и твёрдое убеждение в существовании её до последних времён мира, до царствования антихриста, основанное частью на мнении о неразрушимости мира, частью на близком к этому мнению изъяснении пророчеств книги Даниила, сами собой и почти неизбежно подсказывали богословам, когда они с недоумением спрашивали: что означают удерживающее и держай антихриста? тот ответ, что явление антихриста задерживается Римской империей, что он не может явиться, пока она существует, и явится, как только существование её прекратится. Например, такое именно решение вопроса об удерживающем и держай невольно напрашивается при чтении тех глав сочинения Лактанция „Божественные наставления” (14–19 главы Седьмой книги), из которых мы сейчас извлекли мысли о том, что Римская империя не вечна, но всё-таки просуществует до антихриста, хотя сам Лактанций об удерживающем и держай даже и не упоминает.

Лактанций старается выяснить и причины падения Римской империи. Он указывает две главные причины разрушения этого царства: во-первых, одряхление и естественное истощение от старости, которая неизбежно должна наступить как для всего мира, так и в частности для Римской империи; во-вторых, чрезмерное расширение её, последствием которого будет распадение её на враждующие между собой части, именно она распадётся на десять царств. Ближайшими же и, так сказать, производными, второстепенными причинами разрушения Римской империи он считает чрезмерное усиление воинственного духа у правителей, умножение войн и упадок мирных занятий, в особенности упадок земледелия. Вообще о причинах разрушения Римской империи Лактанций говорит подробнее, чем другие древние богословы, находившие в падении этой империи предвестие антихристова царствования.

Лактанций высказался определённо и о том, какой вид будет иметь Римская империя в то время, когда явится антихрист. По взгляду Лактанция, раньше явления антихриста она будет только ослаблена раздроблением на части, междоусобиями, войнами, но, хотя и истощённая, будет ещё существовать. Только уже антихрист завоюет её, затем уничтожит её имя и оснуёт царство своё и устроит иную столицу в своём царстве. Напротив, у других богословов, древних и новых, мы не находим ясного и определённого мнения о том, будет ли существовать Римская империя, и если будет существовать, то какой вид будет она иметь при явлении антихриста.

В заключение о Лактанции до́лжно заметить, что хотя он и самое прозвание своё „Лактанций” получил за своё увлекательное, приятное и живительное красноречие ⁵¹⁶ и хотя сочинения его блещут умом, изобилуют разнообразными сведениями и изложены красноречиво, но важного богословского авторитета сочинения его не имеют; потому что в них христианские понятия перемешаны с языческими представлениями, истинные богословские мнения с ложными суждениями. Сделавшись христианином в позднем возрасте своей жизни, Лактанций не успел ни обнять христианское учение в достаточной полноте, ни окончательно отрешиться от языческих мнений. Поэтому он не причислен не только к отцам, но и к учителям Церкви, и есть только церковный писатель. Если, тем не менее мы уделили изложению и оценке его мнений значительное место, то только потому, что его мнения о времени, причинах и способе разрушения Римской империи были ходячими в то время мнениями и, будучи изложены у него обстоятельно, помогают лучше понять и правильнее оценить краткие мнения о том же предмете отцов и учителей Церкви и позднейших богословов.

Между сочинениями, которые прежде приписывали святому Амвросию, Архиепископу Медиоланскому, но которые, по мнению многих новых учёных, ему не принадлежат, есть „Толкования на тринадцать Посланий Святого Павла” ⁵¹⁷ . Иные приписывали это сочинение Святому Иларию Поатьерскому, но, в сущности, неизвестно, кто автор его, и потому его называют Амвросиастом. В этом сочинении истолковано и учение Апостола Павла об антихристе, – не обширно, но и не очень кратко. Здесь говорится, что Апостол предостерегает людей, чтобы они не могли быть обманно доведены до поклонения дьяволу, который, являясь под именем Спасителя и обманывая святых, стремится к тому, чтобы ему покланялись, домогается обольстить верующих во Христа. Чтобы бесстыднейший сатана не имел времени или случая для обольщения, которое он замышляет, Апостол обозначил время и признаки пришествия Господа; потому что Господь придёт не прежде, как наступит отпадение от Римского царства, и явится антихрист, который умертвит святых, а Римлянам будет возвращена свобода, однако под его именем.

Удерживающими и держай Апостол, по мнению Амвросиаста, назвал то самое, о чём он прежде выразился прикровенно в словах: пока не наступит сначала отступление. Нет ещё отпадения от Римской империи, нет расслабления и упадка её, это значит, что антихрист ещё не может явиться, отсутствие упадка этой империи задерживает его, он явится после упадка её.

Тайна беззакония, по взгляду Амвросиаста, началась с Нерона, который из ревности к идолам умертвил Апостолов, по внушению отца своего дьявола, и продолжилась до Диоклетиана, а в самое недавнее время до Юлиана. Потому что этими правителями пользуется сатана, чтобы в то же время через сонмище богов подделываться под явление единого истинного Бога для обольщения людей, пока будет стоять Римское царство; это и есть то, о чём Апостол сказал: пока от среды будет ⁵¹⁸ .

После изложения и оценки мнений каждого из святых отцов и учителей Церкви, и церковных писателей об отступлении и тайне беззакония, об удерживающем и держай, о человеке греха, о времени и обстоятельствах его пришествия, и о втором видимом пришествии Христа, сделаем общую характеристику и общую оценку их учения об этих предметах.

На некоторые из этих предметов или на некоторые стороны в этих предметах все или почти все они имели одинаковый взгляд; в рассуждении же других предметов они разногласили. Иные вопросы они решали твёрдо и без колебания, другие – предположительно; а самый трудный вопрос о значении удерживающего и держай иные из древних богословов совсем обходили, или даже прямо признавали его неразрешимым.

С замечательным единодушием все они до одного, без всякого сомнения и колебания учили, что во второй главе Второго Послания к Фессалоникийцам Апостол говорит о втором видимом и славном пришествии Иисуса Христа, которое они представляли не иначе, как имеющим сопровождаться воскресением мёртвых. Исключения не составляют ни Ориген, ни хилиасты. Ориген хотя и понимал пришествие Христа духовно, как отображение и вселение Христа в душах верующих, но не отрицал и буквального понимания учения Писания о втором пришествии Христа, пришествии видимом, и имеющем быть перед кончиной мира. И хилиасты утверждали, что Иисус Христос придёт видимым образом, перед концом настоящего состояния мира, после чего настанет тысячелетнее царствование Христа и святых на земле.

Точно также все они, без единого исключения, и без тени сомнения, учили, что раньше второго пришествия Христова, непосредственно перед ним, явится и будет царствовать антихрист, что антихристом будет одно определённое лицо, один человек, и что именно его, а не кого-либо другого, Апостол назвал человеком греха, беззаконником и сыном погибели.

Что Апостол в рассматриваемом месте говорит о втором видимом пришествии Иисуса Христа, имеющем быть перед самой кончиной мира, и о явлении перед этим пришествием антихриста, это всем древним богословам казалось столь ясным и бесспорным, что им даже и в голову не приходило, чтобы слова Апостола могли быть понимаемы как-либо иначе, нежели как они их понимали. „Ни у кого нет сомнения, что Апостол сказал это об антихристе” ⁵¹⁹ , говорит Блаженный Августин. „Между тем как тёмные слова Апостола (об удерживающем и держай), говорит тот же учитель, толкуют один так, другой иначе, нет, однако, сомнения в том, что Апостол сказал то, что Христос не придёт судить живых и мёртвых дотоле, пока сначала не придёт противник Его антихрист для обольщения омертвевших душой” ⁵²⁰ . Да и действительно, непредубеждённый, беспристрастный читатель и толкователь Послания не может не видеть с первого же взгляда, что Апостол говорит о втором видимом пришествии Христа для суда над живыми и умершими и о предваряющем это пришествие явлении антихриста. Отмечаем эти черты святоотеческого толкования особенно в виду мнений некоторых свободомыслящих учёных новейшего времени, которые, вопреки прямому и ясному смыслу слов Апостола о втором пришествии Христа и о явлении антихриста и согласному пониманию их почти всеми богословами, древними и новыми, толкуют их превратно, и не находят в них учения ни о втором видимом пришествии Христа перед кончиной мира, ни об антихристе.

Почти все древние богословы полагали, что Апостол отступлением назвал самого антихриста, и даже в некоторых латинских кодексах Библии вместо discessio (отступление) было поставлено слово refuga, что значит беглец, каковым названием обозначали антихриста, как беглеца или отступника от истины. Но Амвросиаст отличает отступление от антихриста и под отступлением разумеет упадок Римской империи, который будет предшествовать явлению антихриста. Кстати скажем, что почти все богословы последующих веков под отступлением не разумели антихриста.

Все древние богословы, за исключением одного Ефрема Сирина, в словах Апостола о лице, которое откроется в своё время, видели указание на антихриста, а Ефрем Сирин полагал, что это сказано о Христе. Кого разумел в этих словах Апостол – антихриста, или Христа, этот вопрос и доселе решается различно. Но огромное большинство богословов находит здесь указание на антихриста.

Все древние богословы, по-видимому, не полагали различия между выражениями τὸ κατέχον и ὁ κατέχων, и думали, что оба выражения означают один и тот же предмет. По крайней мере, из их толкований не видно, чтобы они в этих словах находили обозначение двух различных предметов.

Наконец, все они, за исключением Ефрема Сирина, соединяли с этими словами понятие о препятствии, о задержке, а не понятие о владычестве и обладании, или о существовании.

Но отцы и учители Церкви, и церковные писатели разногласили в решении двух вопросов: кого или что назвал Апостол тайной беззакония и что он разумел под удерживающим и держай.

Одни из них полагали, что Апостол тайной беззакония назвал еретиков; другие видели в этих словах указание на тех жестоких римских императоров, которые гнали христиан; а иные думали, что он прикровенно обозначил одного из этих гонителей, наиболее ужасного, Нерона. Это последнее мнение грешит анахронизмом. По общепринятому мнению, Второе Послание к Фессалоникийцам написано в 53 году и, во всяком случае, не позже 54 года. Между тем Нерон в 54 году только что вступил на престол. Притом, в первые годы своего царствования Нерон, притворно, или искренно, был правителем благородным, кротким и благотворительным. Жестокость он стал проявлять несколькими годами позже; a гонение на христиан началось только со второй половины 64 года, после того, как Нерон сжёг Рим в июле 64 года. Поэтому если не предполагать, что Апостол о будущем говорит как о настоящем, то в 53 году он не мог о Нероне сказать: тайна беззакония уже в действии.

Большинство отцов и учителей Церкви и церковных писателей под удерживающим разумели Римскую империю, а под взятием держащего от среды – раздробление и разрушение её, имеющее произойти при антихристе, или перед антихристом. Основания этого мнения следующие: а) Распространено мнение, что четвёртое царство, виденное Даниилом под образом четвёртого безымянного и страшного зверя, есть Римское царство; а по книге Даниила это царство представляется последним из всемирных царств, и из него возникает антихрист; б) во времена отцов Римская империя была таким могущественным царством, обнимавшим концы известной тогда вселенной, что из всех действующих на земле сил она казалась наиболее способной задержать явление антихриста; в) прикровенность речи Апостола о задерживающем явление антихриста наводила на догадку, что говорить об этом предмете открыто было нельзя, опасно, а для христиан страшной и опасной силой, кроме враждующих, но не особенно опасных Иудеев, было в то время правительство Римской империи.

Это мнение об удерживающем и держай в древности было самым распространённым и казалось если не несомненным, то наиболее вероятным из всех мнений. Но время показало его несостоятельность. По крайней мере, в том виде, какой оно имело у древних, защищать его в настоящее время весьма затруднительно, если не невозможно. Сначала, и притом очень скоро, под ударами варварских народов пала Западная Римская империя, а потом и Восточная. Правда, титул так называемой Священной Римской империи в средние века, ещё раньше падения Восточной Римской империи, в 800 году, перешёл к основанной Карлом Великим франкской или немецкой монархии, и государи этой империи сначала ездили даже в Рим короноваться железной короной. Но в 1806 году эта империя была раздроблена и уничтожена Наполеоном, который образовал из неё Германский Союз, состоявший из множества мелких королевств и княжеств. Этот Союз, равно как и Австрия не носили уже титула Римской империи. В наши дни немецкие владения опять объединились под главенством Пруссии; но теперешняя Германская империя не называется Римской, а по вероисповеданию большинства своих подданных не имеет ничего общего с католическим Римом и даже враждебна ему. В старину иные русские Москву и Россию называли третьим Римом; но это название не привилось. В настоящее время никто из учёных не употребляет этого названия, а народу оно даже совсем не известно. Да и действительно, что общего у православной России с Римом? Конечно, так называемый вечный город, бывшая столица всемирной Римской империи, стоит и теперь. Но современный Рим есть не больше, как темница папы, ничтожная столица бессильного Итальянского королевства, жалкая тень славного и могущественного древнего Рима. Можно ли к нему и к тому царству, во главе которого он стоит, приложить слова Иоанна Златоуста: „пока будут бояться этого государства, дотоле никто скоро не подчинится антихристу” ⁵²¹ ? Если Римская империя уже не существует, взята от среды, а между тем антихрист ещё не явился, то осталось ли какое-либо основание считать её препятствием для явления антихриста, задерживающим его пришествие силой?

Да и само по себе это мнение имеет некоторые несообразности. Так, с одной стороны говорится, что пока существует Римская империя, дотоле антихрист явиться не может: она – препятствие для его явления; грозная сила её мешает ему захватить владычество; с другой стороны, приверженцы этого мнения утверждают, что царство Римское будет разрушено антихристом. Но если так, то нельзя уже сказать, что пока существует Римское царство, антихрист явиться не может, а явится только тогда, когда оно будет взято от среды, т. е. разрушено. Затем, признавая Римскую империю силой, задерживающей явление антихриста, сторонники этого мнения в то же время считали Нерона за прообраз антихриста. Но Нерон был Римским императором, и в лице его Римское царство было силой благоприятствующей, а вовсе не препятствующей явлению антихриста. Эту мысль можно выразить общее. Римская империя, как и всякая вообще политическая сила, может задерживать явление антихриста только в том случае, если она проникнута духом, противоположным духу антихриста; если же она становится сродной с ним по духу, то она может даже благоприятствовать явлению антихриста. Следовательно, Римская империя сама по себе, как только политическая сила, не может служить препятствием для явления антихриста, она может быть или не быть таковым препятствием в зависимости от условий не политического характера.

„Наши толкователи, – говорит об отцах Церкви Епископ Феофан, – удерживающей антихриста силой, между прочим, считали и Римское царство. В их время, когда Римское царство ещё существовало, можно было на то указывать, основываясь на пророчестве Даниила. В наше время какой-нибудь вес можно давать подобной мысли разве только в таком случае если под Римским царством разуметь царскую власть вообще и это таким образом: Царская власть, имея в своих руках способы к удержанию движений народных, и держась сама христианских начал, не попустит народу уклониться от них, будет его сдерживать. Как антихрист главным делом своим будет иметь отвлечь всех от Христа, то и не явится, пока будет в силе царская власть. Она не даст ему развернуться, будет мешать ему действовать в своём духе. Вот это и есть удерживающее. Когда же царская власть падёт, и народы всюду заведут самоуправство (республики, демократии), тогда антихристу действовать будет просторно. Сатане не трудно будет подготовлять голоса в пользу отречения от Христа, как это показал опыт во время французской революции. Некому будет сказать veto – властное. Смиренное же заявление веры и слушать не станут. Итак, когда заведутся всюду такие порядки, благоприятные раскрытию антихристовых стремлений, тогда и антихрист явится. До того же времени подождёт, удержится” ⁵²² . Впрочем, Епископ Феофан это мнение об удерживающем, даже и в таком изменённом и преобразованном виде, не считает ни наилучшим, ни выражающим мысль Апостола вполне. Сам он полагает, что под удерживающим до́лжно разуметь определение Божие и спасительную силу Божию, а именем держай означается Сам Бог ⁵²³ .

Мнение Феодора Мопсуестского, что осуществлению желания дьявола явиться в лице антихриста до определённого времени препятствует Бог, и что удерживающее есть определение Божие, в силу которого антихрист может явиться только перед кончиной мира, конечно, справедливо; но оно слишком обще и не даёт определённого и точного представления об удерживающем. Ведь и всякое событие в мире и в человеческой истории совершается не иначе, как по определению, или по попущению Божьему. Что антихристу препятствует явиться до времени определение Божие, это – истина, но истина отвлечённая, лишённая конкретного содержания.

По-видимому, это сознавал Блаженный Феодорит: принимая мнение Феодора, он находит нужным дополнить его. Дополнение это в том и состоит, что он в отвлечённую формулу вносит конкретное содержание. По его мнению, определение Божие состоит в том, что раньше последнего времени бытия мира, когда явится антихрист, будет проповедано Евангелие всем народам. При таком понимании под удерживающим до́лжно разуметь не просто определение Божие о том, чтобы антихрист явился в своё время, а определение, состоящее в том, чтобы антихрист явился не раньше, чем будет проповедано Евангелие всем народам.

Такое толкование слов Апостола об удерживающем имеет то важное преимущество, что оно находит опору в словах Иисуса Христа: И проповедано будет сие Евангелие царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придёт конец (Мф. 24:14). А характерная черта этого конца, как видно из непосредственно следующих слов, состоит в поставлении мерзости запустения на святом месте; а это поставление мерзости запустения на святом месте есть начало конца, начало царствования антихриста. Таким образом, несомненно, что антихрист придёт не раньше, чем совершится проповедование Евангелия по всей земле, всем народам. Но отсюда ещё не следует с несомненностью, что и Апостол словами удерживающее и держай назвал определение Божие о проповедовании Евангелия всем народам. Проповедование Евангелия всем народам – это один признак приближения времени антихриста, указанный Иисусом Христом; а взятие от среды удерживающего – это, быть может, совсем иной признак наступления того же времени, указываемый Апостолом. Ведь и Иисус Христос указал не один, а несколько признаков приближения и наступления последнего времени, в которое явится антихрист. Если под удерживающим до́лжно разуметь определение Божие о проповедовании Евангелия по всей земле, то под взятием держащего от среды нужно будет разуметь исполнение определения Божия, окончательное совершение определённого Богом дела – проповедования Евангелия; но об исполнившемся определении Божием и о совершившемся в силу его факте не удобно сказать: будет взято от среды. Это был бы оборот речи странный и нескладный.

Если же под держащим разуметь существование язычества, идолопоклонства, а под изъятием из среды держащего – совершенное уничтожение идолопоклонства, имеющее совершиться через распространение Евангелия по вселенной, силой определения Божия; то при таком понимании возникает иное затруднение ⁵²⁴ . Проповедование Евангелия в свидетельство всем народам, как и самый способ выражения, показывает, означает, что не останется на земле ни одного народа, который не слыхал бы Евангельской проповеди. Бог сделает это для того, чтобы никто из людей не мог на суде оправдываться в вине идолослужения тем, что он не знал и не слыхал Евангельской проповеди и потому не мог сделаться христианином. Но слова о проповедовании Евангелия по всей вселенной во свидетельство всем народам не означают, что все люди до одного примут проповедь и все сделаются христианами. Отцы и учители Церкви, например Ириней, Златоуст, Феодорит и другие, прямо говорили, что антихрист будет запрещать и уничтожать и идолослужение; следовательно, оно будет существовать и при антихристе, то есть, при явлении его не все люди будут христианами. Поэтому о язычестве нельзя сказать, что когда оно будет взято от среды, тогда и явится антихрист.

Сообщаемое Августином мнение, будто удерживающее есть не что иное, как тайна беззакония, которая означает злых и лицемерных людей, находящихся в Церкви, а взятие держащего от среды означает явное отпадение от Церкви злых, имеющее быть в последние времена, противоречит некоторым местам Писания. Правда, перед пришествием антихриста некоторые члены Церкви отступят от веры и, следовательно, явно отделятся от Церкви (1Тим. 4:1). Но вообще тогдашние люди, хотя отрекутся силы благочестия, однако вид его будут сохранять (2Тим. 3:5), т. е. видимо они не выйдут из Церкви, будут называться и даже казаться христианами. Конечно, они будут отделены от Церкви судом Божиим, но для людей этот суд не очевиден, и, следовательно, для людей такие мнимо-верующие будут оставаться тайной беззакония до самого антихриста, не будут явно, видимо отделившимся от Церкви стадом.

Наибольшего внимания заслуживает толкование, которое под удерживающим и держащим разумеет Святого Духа, или же благодать. Если под взятием от среды держащего разуметь совершенное прекращение действий благодати в роде человеческом и совершенное отступление от него Святого Духа, то в таком виде мнение это никак нельзя признать истинным. Не только перед явлением антихриста, но даже и при самом антихристе будут избранные, ради которых даже сократятся дни антихриста (Мф. 24:22); с детьми Церкви, сохраняющими заповеди Божии и имеющими свидетельство Иисуса Христа, со святыми дьяволу и антихристу придётся вести войну (Откр. 12:17; 13:7; Дан. 7:21). Следовательно, люди, исполненные благодати Святого Духа, будут и при антихристе. Будет существовать тогда и Церковь, хотя и в пустыне (Откр. 12:14–16), и Иисус Христос будет пребывать в ней до скончания века (Мф. 28:20).

Как видно из слов Иоанна Златоуста, иные под удерживающим разумели не вообще благодать, а только один из видов проявления благодати, именно, чрезвычайные духовные дарования. Златоуст и в этом виде признаёт мнение несостоятельным, так как в его время чрезвычайные духовные дарования уже оскудели, а антихрист ещё не являлся.

Но если под взятием из среды держащего мы станем разуметь не совершенное удаление от рода человеческого Святого Духа, не полное отнятие благодати и не окончательное прекращение чрезвычайных духовных дарований, а необыкновенное оскудение даров её; то в таком виде рассматриваемое мнение нельзя не признать наилучшим.

Свои мнения об удерживающем древние высказывали большей частью предположительно и не скрывали, что открыть истинный смысл слов Апостола об удерживающем очень трудно. Даже столь авторитетный, опытный, искусный и проницательный толкователь Священного Писания, как Святой Иоанн Златоуст, из двух известных ему мнений об удерживающем отдаёт только некоторое предпочтение одному пред другим: „с этими последними (разумеющими под удерживающим Римское государство), – говорит он, – я больше соглашаюсь”. Другой превосходный толкователь Писания Блаженный Феодорит, отрицая мнения, с которыми не согласен, говорит: „как думаю”, и, излагая своё мнение, говорит: „полагаю”. Блаженный Августин, несмотря на своё глубокое понимание и обширное знание Писания, несмотря на свойственное ему остроумие и глубокомыслие, признаёт слова Апостола об удерживающем настолько тёмными, что мнения о нём называет догадками, а сам совсем отказывается от объяснения их. „Так как, – говорит он, – Солуняне, по словам Апостола, знали то, что он сказал им, то он не захотел говорить об этом открыто. А потому мы, не знающие того, что они знали, при всём желании своём не в состоянии уяснить себе того, что разумел Апостол; это, тем более что последующие слова его делают смысл ещё более тёмным. Ибо что значат выражения: Тайна беззакония уже в действии. Только держай ныне да держит, пока от среды будет, и тогда явится беззаконник? Признаюсь, что я вовсе не понимаю этих слов” ⁵²⁵ . Тёмные слова Апостола, – говорит он ниже, – толкуются гадательно, одним так, другим иначе” ⁵²⁶ .

К святоотеческим толкованиям учения Апостола Павла об антихристе и времени его пришествия присоединим изъяснения этого учения и всех позднейших православных богословов. При этом до́лжно сознаться, что число православных богословов, которые истолковывали это учение, не велико; да и эти немногие не сказали почти ничего существенно нового, что не было бы сказано святыми отцами. Средневековые восточные богословы повторяли, иногда буквально, мнения святых отцов, а новейшие богословы в своих мнениях об антихристе и о времени его пришествия частью подражали святым отцам, частью – новейшим западным богословам.

Из средневековых богословов Восточной Церкви учение Апостола Павла об антихристе и времени его пришествия рассматривали и изъясняли Экумений, Епископ Триккский, Феофилакт, Архиепископ Болгарский, и монах Евфимий Зигабен, – все трое в своих комментариях на Второе Послание к Фессалоникийцам.

Экумений в изъяснении рассматриваемого учения Апостола Павла подражает Златоусту и Феодориту.

По его мнению, отступлением Апостол назвал антихриста, потому что он многих отторгнет от Христа, или же само отпадение от Бога. Тайна беззакония – Нерон, как прообраз антихриста. Проявилась она и в еретиках: Маркионе, Манесе и в их последователях. Антихрист придёт в определённое и назначенное ему Богом время, – именно тогда, когда искоренится заблуждение, владычествующее на земле, и прекратится идольское обольщение; ибо это и Господь предрёк, сказавши: И проповедано будет сие Евангелие царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придёт конец (Мф. 24:14). Удерживающее – это то, что препятствует явиться антихристу, задерживает его. Что же оно такое? Римская империя. Посему-то Апостол и сказал об этом прикровенно, чтобы не раздражить римских владык, а если бы говорил о Святом Духе, то сказал бы прямо. Но другие под удерживающим разумеют Святого Духа и полагают, что после того, как Он отойдёт из среды по причине человеческих грехов, будет иметь в ней место тот беззаконник, откроется и восстанет, когда никто не будет препятствовать ему. Держай – трон и цари Римские, которые ныне препятствуют явиться антихристу; а когда они придут к концу, и римское владычество падёт, тогда явится антихрист, произведёт возмущение и покусится захватить власть не только человеческую, но и Божескую; он совершенно разрушит Римскую империю. Когда, таким образом, приблизится время, назначенное Божиим определением, и когда наступит полный конец того, что теперь удерживает беззаконника, тогда он откроется скоро и без всякого замедления ⁵²⁷ .

До́лжно прибавить, что Экумений заимствовал у Златоуста и у Феодорита, и преимущественно у первого из них, не только главные мысли толкования, но и многие подробности. Но в изъяснении слова ἡ αποστασία к заимствованному у отцов и учителей Церкви мнению он присоединяет другое мнение, а именно, что это слово означает отпадение от Бога, и не отдаёт предпочтения первому мнению пред этим. Отмечаем эту особенность в толковании Экумения потому, что с течением времени мысль о том, что под отступлением до́лжно разуметь отпадение людей от Бога, широко распространилась и почти совсем вытеснила старое мнение, будто Апостол отступлением назвал антихриста. Экумений не дал этой мысли преимущества пред старым мнением, но, по крайней мере, он поставил её наравне или почти наравне с ним.

Феофилакт Болгарский при изъяснении учения Апостола Павла об антихристе почти буквально повторяет слова Златоуста. Согласно со Златоустом он утверждает, что отступление есть антихрист, а тайна беззакония – Нерон, что удерживающее означает препятствие, под которым должно разуметь Римское государство, что держай также означает Римское государство, и что пока оно не будет взято от среды, т. е. разрушено, до тех пор не явится антихрист; а когда оно будет разрушено, тогда водворится безначалие, и антихрист будет стремиться похитить власть человеческую и Божескую. Как царства, существовавшие раньше Римского, были разрушены одно другим: так и это последнее царство будет разрушено антихристом. Феофилакт перечисляет и другие мнения об удерживающем и держай, причём не полагает различия между этими двумя понятиями. Некоторые, говорит он, разумели под выражением держай идолослужение, другие – определение Божие, предназначившее антихристу открыться в определённое ему время, а иные – Духа Святого, благодать Его, или духовные дарования. „Но ты, – обращается Феофилакт к читателям, – следуй толкованию святого Иоанна, как более истинному” ⁵²⁸ .

Златоусту же следует в изъяснении рассматриваемого библейского учения и Евфимий Зигабен, разумея под отступлением антихриста, под тайной беззакония Нерона, под удерживающим и держай Римское царство и поясняя, что это царство названо удерживающим или препятствующим потому, что сила его препятствует явиться антихристу теперь же, а когда оно будет сокрушено, тогда откроется антихрист, и это будет в предназначенное ему время ⁵²⁹ .

В новейшее время в Восточной Церкви хорошее толкование рассматриваемого отдела Писания дано Епископом Феофаном.

„Слово отступление, – говорит он, – одно, без пояснения, от чего и какое, не даёт определённого понятия. Потому сам собой рождается вопрос, что здесь разумеет Апостол?.. Так как слово сие не пояснено здесь каким-нибудь прибавочным словом, то смысл его следует определять течением речи. Следующие за ним слова: человек беззакония, превозносяйся паче всякого бога и проч., дают разуметь, что и отступление будет в том же роде, т. е. совершится в области религиозно-нравственной... Апостол, очевидно, говорит о том отступлении, которое совершится в последние дни, перед вторым пришествием Господа. Отступление людей в ложные веры и в нехристианские настроения сердца подготовит почву для вырождения антихриста и арену для его действования. Но не это отступление тут разумеется, а то, которое произведёт антихрист. Он, явясь и усилясь, завершит отступление внутреннее видимым отступлением. Это будет громкое отступление, единое, вполне достойное такого имени, почему и стоит у Апостола с определённым членом. Потому же, может быть, оно не пояснено у него и другим каким прибавочным словом, как потом Юлиана именовали отступником, не поясняя от чего. Таким образом, в словах Апостола: аще не придёт отступление прежде и явится человек беззакония, не два периода означаются, а одно последнее время, в которое совершится то и другое. Святые отцы это и выражали, разумея под отступлением отступника, антихриста, имеющего произвести общее отступление. От него в зависимости ставит отступление и сам Апостол Павел, как видно из ст. 9 и далее, и Святой Иоанн Богослов в Апокалипсисе (13, 14 и далее). Инославные, западные толковники отступили от мысли Святого Павла, разумея здесь то – подготовительное – отступление” ⁵³⁰ .

Полагая, что в речении об удерживающем (и ещё о тайне беззакония) заключается главная мысль Апостола, что оно одно не даёт определённого понятия и открывает пространное поле догадкам и что потому безопаснее всего придержаться отеческих мнений, Феофан делает из них следующие выводы: „Когда Евангелие пройдёт по всем народам, обитающим на земле, и выберет из них всех способных принять его, и ради того освятиться и переродиться благодатью Святого Духа, тогда не для чего будет более оставаться настоящему порядку вещей, придёт кончина мира, или последние дни, в кои определил Господь снова прийти сотворить суд над всеми живущими на земле... Сему пришествию Господа, по Апостолу, будет предшествовать явление антихриста, в котором Бог попустит раскрыться злу во всей широте и силе, чтоб обнаружились и сами себя обличили те, которые суть его части. Таким образом, после того, или вместе с тем, как Божиих всех уже выдаст род человеческий и больше их ожидать нечего, и не Божии все выступят налицо, сбросив личину: тогда жатва будет готова... Как созревание жатвы имеет свой определённый срок: так и эти последние явления имеют своё Богом определённое время. И добро и зло уже засеяно, развивается, растёт. Созреет же и то и другое в своё время. Раньше того определённого срока сему быть нельзя. Теперь, как на вопрос, почему жнецы не являются на поле, прямой ответ тот, что время ещё не пришло, жатва не готова: так и на вопрос: почему не видно тех чаемых мировых событий, прямой ответ: ещё не пришло Богом определённое проявлению их время. Но сюда же принадлежит и явление антихриста. Следовательно, и он не является по той же причине. И вот что удерживает его. Божие определение, как сказали Блаженный Феодорит и за ним Блаженный Фотий, которое одно выдвигает события на сцену мира, или отодвигает их назад, не в угоду кому-либо, а по своему непостижимому для нас плану мироправления”.

„Некоторые из целей мироправления Богу угодно было открыть нам в Слове Своём. Применив их к нашему предмету, можем и в них видеть удерживающее антихриста. Мир стоит за тем, чтобы вложенная Господом в род наш, – как квас в тесто, – сила спасения произвела своё слово. Сила спасения – Божественнее Слово и благодать, приемлемые верой и проводимые в жизнь самоотверженной ревностью о богоугождении,.. Когда сии силы выберут с земли весь гожий материал, и царство Божие вполне созиждется, тогда спасение Господне совершит своё дело, и настоящему порядку вещей незачем будет оставаться... Тогда конец; тогда же и явление антихриста. Отсюда удерживающее его явление будет то, что ещё не совершила вполне своего дела сила спасения, Господом вложенная в род наш. Её продолжающееся действие удерживает его. Перестанет она действовать, тогда и он выступит на среду. Разложив это общее на части, составляющие его, получим: мешает явиться антихристу то, что ещё не всеми слышано и не всеми принято Евангелие, и что благодать Духа Святого ещё пребывает, и ещё имеет дело в роде человеческом. Из святых отцов и учителей Церкви одни – одну, другие – другую сторону действующей во спасение наше силы выставляли удерживающей явление антихриста. Но это то же, как бы каждый из них указывал обе, ибо они неразлучны” ⁵³¹ .

По мнению Феофана, удерживающее и держай означают одно и то же, только с двух сторон: там определение Божие, а здесь – Самого Бога и Господа, приводящего в исполнение своё определение.

„Слова: от среды будет, не значат: уничтожится, престанет быть, а устранится, сойдёт со сцены, прекратит свою сдерживающую деятельность” ⁵³² .

„И тогда, т. е. когда не станет удерживающего, или он отстранится, сойдёт со среды, – явится, выступит на среду, родится и начнёт действовать беззаконник” ⁵³³ .

„Под словом: тайна беззакония, Апостол даёт разуметь нечто особенное. Есть у сатаны свои глубины (Откр. 2:24), свои скрытные замыслы и планы, все в духе сатанинском... Тайна в том, что замыслы его ещё не открылись. Прежде он действовал так, теперь начал иначе, а как? ещё не видно. Иначе же он начал действовать потому, что и Бог иначе воздействовал на род человеческий в Господе Иисусе Христе. До пришествия Христова он применился уже, как сбивать с пути людей, а теперь, видя, как отовсюду теснит его крест Христов, только начал свои противокозненности. Если возьмём во внимание тайну благочестия, о которой говорит тот же Апостол в другом месте, то по противоположности можем понять, и в чём тайна беззакония. Тайна благочестия в воплощении Бога: Бог явися во плоти (1Тим. 3:16)... Вера в это разрушает царство греха, сатанинское. Тайна беззакония, придуманная сатаной, будет ухищрение сатаны подрывать и извращать сию веру... Это зло будет расти, и Сын человеческий пришедши едва ли обрящет веру на земле (Лк. 18:8). Вот какая тайна тогда откроется и придёт в явь! Неверие есть движущая скрытная сила беззакония, тайна в нём кроющаяся... Указанная кознь сатаны уже в действии, уже явились антихристы предшественники... Мог бы явиться и главный антихрист, но есть некто удерживающий его. Кто? Бог и Господь наш Иисус Христос. Его воплощение ещё не совершило своего дела... Когда спасительная сила Его совершит своё дело, тогда и тому сыну погибели позволено будет выступить. Моменты сии сокрыты в советах Божьего промышления. Можно потому говорить, что эти-то советы Божии и определения и удерживают явление антихриста” ⁵³⁴ .

Толкование Феофана в основных мыслях не содержит ничего нового, что не было бы раньше него высказано древними или новыми богословами. Тем не менее оно выдвигается из ряда других толкований талантливым раскрытием заимствованных им основных мыслей. Суждения его здравы; мысль ясна, тверда, изобильна и глубока; изложение образно, выразительно, изящно и общепонятно. Мы рассмотрели чуть не сотню толкований этого отдела Послания и в числе их толкование Феофана, бесспорно, занимает одно из первых мест.

Однако мы не можем согласиться с мнением его, будто под отступлением до́лжно разуметь не то отступление от веры, которое будет предшествовать антихристу, а то, которое произведёт сам антихрист. Если бы это было так, то Апостол упомянул бы сначала о человеке греха, а потом об отступлении. Но на самом деле он сначала говорит об отступлении, а потом о человеке греха, – потому, конечно, что сначала будет отступление от веры, а потом откроется человек греха. Без сомнения, последний ещё более усилит богоотступление. Но об этом отступлении, которое произведёт антихрист, говорится дальше, в 9, 10, 11 и 12 стихах. Нельзя доказать, что Апостол словом ἡ ἀποστασία обозначил то самое отступление, о котором он говорит в стихах 9–12, между тем как поставление этого слова раньше слов: и откроется человек греха, побуждает и даже обязывает видеть в этом слове указание на отступление, предваряющее антихриста, а не производимое им самим.

Из других русских современных богословов обсуждаемое учение Апостола Павла изъясняют И. Виноградов ⁵³⁵ и Д. Глаголев ⁵³⁶ .

Оба они под удерживающим разумеют государство, государственный, нравственно-правовой порядок, силу закона; а в слове держай находят указание на высшего носителя законного порядка, т. е. царя или правительство. В частности, по мнению г. Виноградова мысль об удерживающем удобно и законно представлять „под образом нашего, строго сообразного с законом и установившимися исстари священными обычаями и преданиями, государства и его силы”. Этими словами он указывает на нашу Россию. Кроме того, г. Виноградов делает следующее существенное пополнение своего взгляда. Основываясь на истине, открытой в Священном Писании, что Ангелы-хранители есть не только у лиц, но у целых стран и народов и их верховных правителей, он говорит: „С мыслью о таких Ангелах, охранителях нравственного миропорядка, мы под удерживающим беспорядочную и анархическую личность антихриста разумеем государство, государственную силу, но не иначе, как укрепляемую через добрых духов силой благодатной, божественной, – под держай же противника Христова подразумевает, наивысшего представителя, или верховного главу государства, имеющего особого покровителя и блюстителя Ангела той страны или того народа, к которому принадлежит этот представитель” (стр. 137–139). Допускает это дополнение и Д. Глаголев, но только потому, что оно не устраняет основного его взгляда на удерживающее и держай, а существенным это дополнение он не признаёт потому, что „Апостол имел в виду дать Фессалоникийцам наглядный признак близости дня Господня” (стр. 165–166).

Так как многие отцы Церкви под удерживающим и держай разумели не государственный порядок и не царей вообще, а именно Римскую империю и римских цезарей, то г. Виноградов и о. Глаголев вынуждены были показать отношение своих взглядов к этому древнему мнению, не оставленному, даже и до настоящего времени. По мнению г. Виноградова, „Святой Апостол Павел, хотя для живого примера, и мог иметь в виду при мысли о держай и удерживающем римского цезаря, но не терял при этом и общей точки зрения” (стр. 136). По мнению о. Глаголева, во времена Апостола удерживающее (τό κατέχον) заключалось, очевидно, в строе Греко-Римской империи, поэтому удерживающим (ὁ κατέχων) был не кто иной, как римский император. Так как в последующую эпоху таким удерживающим мог оказываться уже не император Рима, а кто-либо другой, то Апостол к слову ὁ κατέχων и прибавил ἄρτι” (стр. 162).

Взгляды обоих этих богословов на смысл удерживающего и держай не оригинальны, а заимствованы ими у новейших протестантских учёных: Олсгаузена, Лютардта, Гофмана, Оберлена. Мысль об Ангеле-хранителе народа или царства, как удерживающем, взята у Гофмана и Лютардта.

Наконец, до́лжно упомянуть о статье М. Богословского: „Человек беззакония. История толкования 2Сол. 2:1–12”, напечатанной в Православном Собеседнике за 1885 г., т. 2. Правда, автор, как видно и из самого заглавия статьи его, преследует исключительно историческую задачу и потому сам не сделал изъяснения не только всего рассматриваемого отдела Послания, но не высказал своих взглядов даже на главнейшие предметы речи Апостола. Но зато его статья представляет первый и единственный в русской богословской литературе опыт исторического обозрения толкований важного учения Апостола Павла об антихристе, – обозрения, хотя краткого и отрывочного, но всё-таки, для первого опыта, довольно полного и снабжённого по местам мимолётными критическими замечаниями.

На Западе в средние века очень многие богословы написали толкования на Второе Послание Апостола Павла к Фессалоникийцам и высказали свои суждения об антихристе и о времени и признаках его пришествия.

Не следует, разумеется, придавать значения изъяснению учения Апостола Павла об антихристе и о времени и признаках его пришествия, данному известным еретиком пятого века Пелагием, который написал толкование на оба Послания Апостола Павла к Фессалоникийцам. Но так как учение об антихристе не имеет ближайшей связи с учением о сущности благодати, об отношении её к естественным силам человека и о первородном грехе, которое Пелагий извращал, и так как мы заботимся о возможной научной полноте при изложении мнений богословов о рассматриваемом предмете, то мы не опускаем и толкования Пелагия.

По мнению Пелагия, отступление означает или беглеца от своего начальства, или отпадение народов от Римского царства; человек греха – дьявол; тайна беззакония заключается в тех, которые ложными учениями предуготовляют ему путь; держай означает то, что прежде, чем откроется антихрист, будет взято из среды царство, которое ныне держит (власть) ⁵³⁸ .

В толковании Пелагия есть только та своеобразная черта, что он под человеком греха разумеет дьявола. Такой взгляд на человека греха совершенно не верен. Некоторые выражения Апостола Павла ясно показывают, что он говорил о настоящем человеке, имеющем тело, а не о дух.

Совершенно согласно с Пелагием, за исключением мнения, будто человек греха есть дьявол, изъясняет слова Апостола об антихристе Примазий, Епископ Адруметский, писатель 6 века. Он говорит, что отступление есть оставление истины, или своего начальства, или же отпадение народов от Римской империи, как это у Даниила изображено под видом зверя и истукана; что тайна беззакония действует в предшественниках антихриста; что держай означает обладающего властью; что царство Римлян будет удалено из среды прежде, чем откроется антихрист ⁵³⁹ . Кассиодор, писатель того же века, полагал, что антихрист откроется тогда, когда Римская империя, которая задерживает его пришествие теперь, будет устранена, взята от среды ⁵⁴⁰ .

Седулий Скот, Младший, писатель 8, или 9 века, дал следующее изъяснение слов Апостола Павла об антихристе. Отступлением Апостол назвал или антихриста, который есть беглец, – беглец от истины, или от подчинения власти, – или отпадение народов от Римского царства, как об этом предсказано у Даниила под образом зверей. – Тайна беззакония – действование антихриста через своих членов, как об этом говорит Иоанн (Богослов). Тайна беззакония действует в тех, которые ложными учениями приготовляют превратный путь антихриста и о которых Иоанн сказал, что они вышли от нас в мир. Как Иисус Христос действует ныне через своих членов, так и антихрист. – Удерживающее означает препятствие тому, чтобы антихрист пришёл. – Держай – царь римский и Римское царство. – Из среды будет означает то, что прежде, чем явится антихрист, будет устранено Римское царство. Антихрист явится в своё время, т. е. в благоприятное ему, в удобное для него время. Седулий приводит и другое, следующее, мнение об удерживающем и держай. Теперь ⁵⁴¹ держит Нерон: тогда будет другой Нерон держать, и когда будет этот другой Нерон на царстве, тогда и родится антихрист, в срединном владении Нерона. Так как Апостол Павел говорил о Римском царстве, то он и не сказал о нём явно, чтобы не навлечь гонения, потому что империю ту считали вечной ⁵⁴² .

Архиепископ Могунтинский Рабан Мавр, писатель 9 века, приводит мнение Амвросия, что отступлением названо время то, т. е. антихристово, потому что тогда почти все отступят от благочестия и обратятся к антихристу. – Удерживающее означает то, что дьявол желал бы уже и теперь сделать всё то, что будет совершено антихристом; но Бог удерживает его, потому что установлено время кончины века сего, сообразно с чем позволит и ему явиться. – Удерживающее – определение Божие. Но, хотя и не явно, дьявол и теперь производит отступление, как бы втайне ныне действует, в частных случаях, через своих, стараясь отвлечь от благочестия тех, которые приближаются к вере. Это и есть тайна беззакония ⁵⁴³ .

Гаймо, Епископ Гальберштатский, писатель 9 века, разумел под отступлением отпадение всех царств от владычества и царства Римлян. – Тайна беззакония, по его мнению, означает преследование и убиение христиан, которое производил Нерон и поставленные им власти. Тайной названо это потому, что дьявол, убивая апостолов – мучеников через Нерона и его правителей, совершал уже через них, как своих членов, скрытно то самое, что он открыто сделает через антихриста, когда умертвит святых мучеников Илию и Еноха и многих других. Эта тайна, начавшись с Нерона, который по тайному внушению от сатаны, отца своего, из ревности к идолослужению умертвил святых мучеников, продолжилась до Диоклетиана и Юлиана, которые убили много мучеников. Как Христос, глава всех избранных, задолго до своего пришествия, прикровенно и таинственно был предизображён, например, в смерти Авеля, в жертвоприношении Исаака и в царе Давиде, который убил Голиафа, этот прообраз дьявола, которого Христос поразил в своих страданиях и смерти: так и дьявол, который будет в антихристе, предизображён таинственно и скрытно в членах своих – злых людях, злых царях. – Удерживающее и замедляющее пришествие антихриста означает то, что не разрушено ещё Римское царство и не отпали от Римлян все народы. Антихрист придёт в своё время, т. е. в подходящее для него и предопределённое ему Богом время, после того, как все царства отпадут от Римской империи. – Держай означает римское владычество над всем миром, которое во времена Апостола принадлежало Нерону; а в лице Нерона Апостол разумеет всех римских императоров. – От среды будет, т. е. пока не сокрушится владычество Рима. Сказано: „от среды, потому, что все народы стекались в Рим, и он был как бы в средине мира, имея в окружности своей все народы; или Рим потому есть средина, что внутри его содержатся начало и концы ⁵⁴⁴ .

Диакон Флор, писатель 9 века, в своём изъяснении учения Апостола Павла об антихристе руководствовался учением о том же предмете Блаженного Августина, которое изложено в сочинении последнего „О Граде Божием”, в книге 20, и которое мы уже привели раньше.

По объяснению Атто, Епископа Верчельского, писателя 10 века, Апостол, вразумляя Фессалоникийцев, научает всех быть осторожными относительно времени и обстоятельств пришествия Иисуса Христа. Дьявол, имея явиться под именем Спасителя и обманывая святых, пожелает обольстить верующих во Христа и склонить к поклонению себе. Но чтобы бесстыднейший сатана не имел ни времени, ни случая для прельщения людей, на которое он рассчитывает, Апостол обозначил время и признаки пришествия Господа; так как Господь придёт не прежде, чем как наступит разрушение Римского царства, и явится антихрист. Ибо дьявол, зная, что Господь придёт для его уничтожения, восхитит себе имя его, так чтобы и царство его казалось истинным, увлечёт с собой тех, которые вместе к ним погибнут, сядет на престоле Господа, на престоле Христа, чтобы признавали Богом его, а не Сына Божия. Подражая Христу, сатана явится в человеке и сотворит чудеса, чтобы люди признали его за Бога. Это и будет открытие тайны беззакония. Тайна беззакония началась с Нерона, который, из ревности к идолам и по внушению отца своего – дьявола, умертвил апостолов, и продолжилась до Диоклетиана и позже – до Юлиана; потому что этими правителями пользуется сатана, обольщая людей идолослужением, пока будет стоять Римское царство. Это и выражено словами: „пока из среды будет”. После разрушения царства Римского явится антихрист. Разрушение этого царства названо отступлением ⁵⁴⁵ .

По мнению Ланфранка, Архиепископа Кэнтербюрийского, примаса Англии, писателя 11 века, антихрист производит тайну беззакония своего в Нероне и в прочих своих членах, так как силой беззакония, которое он совершает через них, он показывает, каково будет то беззаконие, которое он совершит сам. – Выражением „держай” Апостол обозначает Римское царство, по разрушению которого придёт антихрист. – От среды будет – значит: скроется из вида людей ⁵⁴⁶ .

Адулф, писатель 12 века, в своём Толковании на Второе Послание к Фессалоникийцам говорит, что сократится дар пророчества, отнимется благодать, уменьшится добродетель воздержания, ослабеют и прочие добродетели прежде, чем дьявол вселится в антихриста ⁵⁴⁷ .

Валафрид Страбо в своём Толковании на Послания к Фессалоникийцам даёт следующее изъяснение учения Апостола Павла об антихристе.

В словах об отступлении Апостол прикровенно говорит о разрушении Римской империи, чтобы не раздражить Римлян и не возбудить их к преследованию Церкви. Или же говорит он это о духовном царстве Римской церкви, об отпадении от веры. – Апостол говорит, что Фессалоникийцы знают, что удерживает антихриста, и потому не говорит об этом открыто, а посему мы не знаем, о чём он говорит. Некоторые только предполагают, что это сказано о Римской империи, что она будет ниспровергнута, или будет взята от среды. И потому-то, т. е. что здесь разумеется Римская империя и её падение, Апостол и не пожелал писать об этом явно, чтобы не подвергнуться порицанию, будто он желает зла Римской империи, так как она считалась вечной. – Когда восстание Римской империи и подчинение Римской церкви достигнут вершины, тогда начнётся отпадение от той и другой власти. А когда это отпадение совершится, тогда явится тот беззаконник, по исполнении времени милосердия, в которое полнота народов обратится к вере. Обнаружится отступление, и тогда наступит день Господень, – Уже в самых начатках обращения к вере обретается беззаконие, но тайное, т. е. прикрытое именем благочестия, когда люди желают, чтобы их признавали слугами Христа, между тем как они суть ложь. Как дьявол через Нерона и других умерщвлял мучеников: так через антихриста тогда сделает тоже открыто, умерщвляя Илию и Еноха и многих других. И как Нерон и другие – тень будущего антихриста: так Давид и Авель – тень Христа. – „Пока не будет взят от среды”, т. е. пока не будет извергнуто владычество Римской империи из среды мира, так как все и отовсюду стекались в Рим, как к главе. Или это означает то, что кто содержит веру, пусть содержат её, пока она сама не охладеет. Или это означает то, что удерживающее антихриста, т. е. обращение к вере, пусть удерживает, пока само оно не будет взято от среды, пока не прекратится. Но может это означать и то, что беззаконие, теперь тайное, выйдет из среды, т. е. из обществ, так что человек в такой же мере не будет стыдиться любодействовать, или красть, как не стыдится гулять, или говорить. „Из среды будет” – означает, что из среды будет отступление, т. е. оно обнаружится открыто. И когда уже откроется отступление от истинного Бога, и от умножения беззакония уже охладеет любовь, тогда откроется беззаконник ⁵⁴⁸ .

Бруно, богослов 12 века, основатель Картезианского ордена, разумея под Римским царством христианское царство, где бы оно ни находилось, утверждает, что когда мир отложится, как от светской власти этого царства – царей, так и от духовной – папы, тогда будет подготовлено антихристу владычество над неверными, которые, будучи членами антихриста, содействуют своему главе в разрушении веры. И когда это отступление совершится, тогда придёт антихрист, в удобное для себя время. Этот мерзкий глава уже производит тайное беззаконие через своих членов, предшествующих ему. Но держай препятствует его открытию, его пришествию; это – христианская власть и единство веры. И они будут задерживать его пришествие дотоле, пока не будут взяты от среды, т. е. пока не будут устранены из общества. Или так; христианская власть и единство веры задерживают пришествие антихриста дотоле, пока беззаконие, которое теперь совершается скрытно, будет из среды, т. е. из общества, так что как теперь вера на виду в обществе, а беззаконие сокровенно: так, наоборот, во время антихриста вера будет в сокровенности, а беззаконие на виду; потому что члены антихриста будут стыдиться действий беззакония не более, чем действий благочестия, и будет очень мало имеющих веру ⁵⁴⁹ .

По мнению Гуго-а-сен-Виктора, известного схоластика 12 века, под отступлением можно разуметь отпадение или от земного Римского царства, или от духовного царства Римской церкви, или от веры, или же оно означает самого антихриста. Слова же Апостола о тайне беззакония означают то, что в Нероне и в других злых уже действует скрытно дьявол, который в антихристе будет свирепствовать явно. Почему же говорится, что в Нероне дьявол действовал тайно, между тем как Нерон явно отвергал Христа и знал тех, которые проповедовали Его? Потому, что Нерон делал это по некоторому коварному внушению; или, что лучше, гонение то было как бы тенью и прообразом того гонения, которое будет через антихриста и которое будет гораздо более тяжким в сравнении со всеми предшествующими ему гонениями ⁵⁵⁰ .

О значении удерживающего и держай этот богослов не даёт никаких разъяснений и даже не упоминает об этом.

Гервей, Бургидоленский монах, писатель 12 века, под отступлением разумеет отпадение – или всех народов от Римского царства, или множества церквей от Римского первосвященника, или множества людей от веры. – Удерживающее означает то, что нет ещё того, что будет перед пришествием антихриста: нет отпадения народов от Римской империи, нет отступления множества людей от религии, или от христианской веры, – отступления настолько сильного, что когда антихрист придёт, люди тотчас его примут. – Держай, по его мнению, означает Римское царство. Но это мнение он высказывает со следующим ограничением, которое было высказано ещё и раньше Августином: так как Апостол говорит Фессалоникийцам, что они знают то, о чём он говорит, то он и не захотел говорить им об этом ясно. А потому мы, которые не знаем того, что они знали, или совсем не можем, или едва-едва можем проникнуть в то, что сам он подразумевал в этом месте. – Тайна беззакония, по мнению Гервея, означает Нерона и подобных ему императоров, или же она заключается в сердцах неверующих. Она будет действовать дотоле, пока из самой Римской церкви, которая есть средоточие и сердце церквей, не произойдёт беззаконие, ради которого от неё отпадут многие церкви ⁵⁵¹ .

Ученик Гуго-а-сен-Виктора, знаменитый схоластический богослов 12 века, Пётр Ломбард говорит, что по учению Апостола Господь придёт для суда не прежде, как род человеческий отпадёт от римской власти; но это не значит, что после этого отпадения Господь придёт немедленно. Прикровенно говорит Апостол о разрушении Римской империи потому, что если бы он сказал об этом ясно, то возбудил бы Римлян на преследование Церкви. Или, продолжает Пётр Ломбард, Апостол говорит о духовной власти Римской церкви, или же об отступлении от веры; и смысл его слов будет такой, что Господь придёт на суд не прежде, чем сначала наступит отпадение церквей от духовного подчинения Римской церкви, или людей от веры. Подобно некоторым другим схоластическим западным богословам, например, Седулию и Гуго-а-сен-Виктору, Пётр Ломбард присовокупляет, что в некоторых кодексах Библии поставлено не discessio, a refuga, не отступление, а беглец, и в таком случае нет сомнения, что это сказано об антихристе, как беглеце от Господа Бога; потому что если можно это сказать по справедливости обо всех нечестивых, то гораздо более о том, кого Апостол далее описывает как человека греха и противника Христу. – Удерживающее, т. е. то, что замедляет пришествие антихриста, что служит причиной того, что он ещё не является, состоит в том, что нет ещё отступления. Задерживается его явление так, чтобы он явился в своё время, т. е. в благоприятное для него и определённое Богом. Теперь есть тайна беззакония, т. е. беззаконие скрытое, злые и лицемерные люди, находящиеся в церкви. А беззаконник, т. е. антихрист, откроется или явно обнаружится только тогда, когда уже раскроется отступление от истинного Бога, когда охладеет любовь многих и когда в полноте беззакония как бы будет уготован для антихриста трон ⁵⁵² .

Фома Аквинат, схоластический богослов 13 века, ещё более знаменитый, чем Пётр Ломбардт, в Толковании на Послания к Фессалоникийцам говорил, что удерживающее есть Римское царство, но не само по себе, а как продолжающее существовать в Римской церкви, переменившееся из временного в духовное; а отступление есть отпадение от этого царства ⁵⁵³ . Как Христос пришёл тогда, когда Римская империя владычествовала над вселенной: так, наоборот, отпадение от неё будет признаком пришествия антихриста ⁵⁵⁴ .

Николай Лирский в своём Толковании на Послания к Фессалоникийцам в слове отступление предпочитает видеть указание не на отпадение от Римской империи, или от Римской церкви, а на отпадение от католической веры. – Тайна беззакония, по его мнению, означает то, что антихрист типически предизображён в Антиохе Епифане, в Нероне и в других Римских императорах, гонителях христиан. – Удерживающее он склонен видеть в Римской империи, но не решительно. – Держай означает то, что кто содержит теперь католическую веру, пусть содержат её твёрдо во время преследования Нерона и других последующих тиранов ⁵⁵⁵ .

Дионисий Картезианский в своём Толковании на Послания к Фессалоникийцам говорит, что отступление означает отпадение – или народов от Римской империи, или частных церквей от повиновения Римской церкви, или христиан от католической веры; а тайна беззакония означает то, что дьявол через Нерона и других тиранов совершает злодеяния, предизображающие злобу антихриста ⁵⁵⁶ .

Вот и все средневековые западные богословы, которые написали толкования на Послания Апостола Павла к Фессалоникийцам и изъяснили учение его об антихристе и о времени и признаках пришествия антихриста.

В заключение изложения их объяснений этого учения сделаем несколько замечаний о сущности, характере, достоинствах и недостатках их объяснений.

Средневековые западные толкователи рассматриваемого учения Апостола Павла, если не все, то многие, были знакомы с толкованиями этого учения отцов и учителей Церкви, но только одних западных. Некоторые из них, например, Пётр Ломбард, прямо излагают мнения о рассматриваемом предмете Иеронима, Августина, Амвросия; а другие из средневековых богословов Запада хотя и не приводят мнений отцов и учителей Западной Церкви, но, по-видимому, знали о них, или непосредственно, или из вторых рук, и отчасти руководствовались ими. Но возможно, что иные из них совсем не были знакомы с толкованиями отцов и учителей Церкви Западной.

Затем можно заметить, что толкования раннейших средневековых богословов Запада оказали влияние на позднейших толковников того же периода времени. Так, например, Пётр Ломбард, кроме Августина и Амвросия, постоянно ссылается на богослова Гайма, жившего за три века до Петра Ломбарда.

Характерная особенность вышеупомянутых средневековых богословов Запада та, что никто из них не ссылается ни на одного восточного отца и учителя Церкви. Мнений отцов и учителей Восточной Церкви не приводят не только те западные богословы, которые жили после отделения Запада от Востока, но и те, которые писали раньше разделения Церкви. Даже такие знаменитые богословы, как Гуго-а-сен-Виктор, Пётр Ломбард и Фома Аквинат, которые своей учёностью, умом и обширными богословскими трудами приобрели всемирную известность, и произведения которых в Латинской церкви даже служат образцами богословствования до настоящего времени ⁵⁵⁷ , ровно ничего не говорит о толкованиях восточных отцов и учителей и не приводят их мнений. Но может быть сомнения в том, что ни один из западных средневековых богословов не был знаком с толкованиями восточных отцов и учителей Церкви на Послания Апостола Павла к Фессалоникийцам. Даже толкования самых знаменитых отцов и учителей Востока, как, например, Святого Иоанна Златоуста и Блаженного Феодорита, не были им известны. Можно думать, что с мнениями их богословы западные не были знакомы даже по слуху. Конечно, такое полное незнакомство западных богословов с богословскими произведениями Востока проистекало от незнания греческого языка. От незнания этого языка зависело и то, что не было сделано переводов святоотеческих творений с греческого на латинский, так что средневековые богословы Запада не имели возможности знакомиться с этими творениями хотя бы в переводах. Даже такое великое произведение, как Точное изложение православной веры Святого Иоанна Дамаскина, впервые было переведено на латинский язык только в 12 веке. Чтобы понять, насколько этот факт свидетельствует о совершенном отсутствии в средние века переводов на латинский язык святоотеческих творений Востока, нужно припомнить, что у средневековых богословов Запада Догматика занимала первое, второе и третье место в ряду их прочих богословских трудов, поистине была царственной наукой. Схоластические средневековые богословы Запада приобрели всемирную известность своими Суммами теологии и догматическими трактатами. Напротив, их истолковательные труды совершенно не известны, а по другим богословским наукам они написали очень мало. Всё это показывает, как далёк был Запад от Востока ещё раньше церковного отпадения первого от второго. А говорят, будто нетрудно достигнуть соединения Православной Церкви с Латинской, – говорят теперь, в конце 19 века, когда Латинская церковь далеко-далеко отклонилась от православной истины!

Критика у средневековых западных богословов почти отсутствует. Те из них, которые приводят мнения своих предшественников, именно только приводят их, совсем и не думая подвергать их разбору и оценке. У них нет не только строго научной, основанной на доказательствах, критики; но большей частью они даже и голословно не говорят, какое из приводимых ими различных мнений об одном и том же предмете есть наилучшее и предпочтительное, и какие заслуживают меньшего доверия и уважения. Мало того: они почти совсем не заботятся и о том, чтобы обосновать свои собственные мнения и показать их превосходство пред другими мнениями. Совершенное отсутствие учёной критики у огромного большинства средневековых богословов Запада и крайняя слабость её у тех немногих из них, которые обнаружили зародыши её, дают нам право сказать, что в отношении критики, как и во многих других отношениях, они сделали шаг назад в сравнении с богословствованием отцов и учителей Церкви.

Следуя Августину, некоторые средневековые западные богословы признавали учение Апостола Павла об антихристе очень трудным для изъяснения, Так, монах диакон Флор слова Апостола об удерживающем и держай называет тёмными и таинственными ⁵⁵⁸ . Другой монах Гервей Бургидоленский, также повторяя слова Августина, говорит, что мы или совсем не знаем, или едва можем угадывать, что обозначил этими выражениями Апостол Павел ⁵⁵⁹ . То же говорит и Валафрид Страбо ⁵⁶⁰ .

Подобно отцам и учителям Церкви, никто из средневековых богословов Запада не сомневался в том, что Апостол Павел днём Христовым, который не может наступить раньше пришествия антихриста, назвал день второго пришествия Христа и кончины мира. Следовательно, все они признавали, что антихрист явится перед вторым пришествием Христа, перед кончиной мира.

Пётр Ломбард высказывает ту оригинальную мысль, что хотя Господь придёт для суда не прежде, чем произойдёт отпадение народов от Римской империи, но это не значит, что Он придёт немедленно после этого отпадения. Называем эту мысль оригинальной потому, что все отцы и учители Церкви, полагая, что Апостол отступлением назвал антихриста, тем самым выражали убеждение в том, что Иисус Христос придёт вслед за отступлением, даже раньше, чем оно кончится, так как, по словам Апостола, Господь Иисус истребит беззаконника явлением пришествия Своего (2Сол. 2:8). Что касается до средневековых богословов, то хотя почти все они отличали отступление от антихриста, но в то же время полагали, что отступление будет непосредственно предшествовать явлению антихриста, или, как думал Рабан Мавр, будет даже современно антихристу ⁵⁶¹ .

Рассматриваемое мнение Петра Ломбарда нельзя признать правильным. Хотя Апостол и не говорит прямо, что день Христов настанет непосредственно за отступлением, тем не менее всё строение и течение его речи показывает, что он ставит в близкое отношение по времени отступление и явление человека греха. Так что нужно допустить, что отступление или будет предшествовать явлению антихриста, или будет сопровождать его, или будет и предшествовать ему и сопровождать его. А так как Иисус Христос придёт на землю ещё при жизни антихриста, которого Он и уничтожит Своим пришествием, то ясно, что между временем отступления и днём Христовым, во всяком случае, нельзя полагать длинного промежутка. Мы полагаем, что хотя отступление начнётся задолго до пришествия антихриста, но оно будет непрерывно продолжаться до его явления и при нём самом до самого конца, всё более и более усиливаясь и возрастая, и к концу мира достигнет наивысшей вершины своей. Так как Апостол указывает признаки приближения дня Христова, то нужно думать, что под отступлением он разумеет преимущественно то отступление, которое будет предшествовать антихристу. Это отступление будет служить предвестником явления антихриста и следующего за ним вскоре пришествия Христа; а отступление, имеющее быть при антихристе, хотя тоже будет служить признаком приближения дня Христова, но только второстепенным; потому что в то время главным и гораздо более наглядным признаком приближения этого дня будет сам антихрист.

Все средневековые богословы без исключения в изображаемом у Апостола человеке греха видели антихриста. Точно также все они признавали антихриста человеком, и только один Пелагий называет его дьяволом.

При объяснении понятий: отступление, удерживающее, держай, тайна беззакония, от среди будет, все средневековые западные богословы, за исключением Рабана Мавра и Алулфа, приплетали Римскую империю, находили в этих выражениях указание именно на неё. Не они первые высказали это. Что Апостол во всех этих выражениях, или в некоторых из них дал прикровенное указание на Римскую империю и на её цезарей, в особенности на Нерона, это мнение было высказано ещё многими отцами и учителями Церкви, как восточными, так и западными. Но средневековые богословы, особенно раннейшие, по-видимому, придавали этому мнению больше значения в ряду других мнений, высказывали его с большим единодушием и настойчивостью и свой взгляд на Римскую империю и её конечные судьбы применили к изъяснению слов Апостола шире, нежели отцы и учители Церкви.

Что на Западе все отцы и учители Церкви, и почти все богословы при изъяснении учения Апостола Павла об антихристе постоянно имели в виду Римскую империю и полагали, что Апостол именно на неё и на её правительство указывает в словах: отступление, тайна беззакония, удерживающее, держай и от среды будет, это понятно. В первые века христианства из мирских сил не было ни одной, которая могуществом превосходила бы Римскую империю, или хотя бы равнялась с нею. Она заполняла весь тогдашний свет, одолевала, сокрушала и поглощала всех, кто только осмеливался оказать ей сопротивление или вступал с нею в единоборство. Даже само христианство в течение нескольких первых веков распространялось почти исключительно в пределах Римской империи, и судьбы этой всемирной религии долгое время были связаны с судьбами этой всемирной империи самыми тесными узами. Мало-помалу сложилось понятие, что Римская империя непобедима и несокрушима, что она будет существовать вечно. За Римом даже и доселе удержалось название „вечного города”. Такое представление о Римской империи составилось у язычников. Христиане, конечно, не могли признать эту империю и её столицу вечными, так как они знали, что на земле нет ничего вечного, и что этот мир некогда будет иметь конец. Но ничто не препятствовало им допустить мысль о существовании её до конца мира. И вот, под обаянием непобедимого могущества этой империи, понятие о ней, как вечной, они преобразовали в понятие пребывания её до пришествия антихриста, до кончины мира. Мнение, что Римская империя будет существовать до пришествия антихриста и до самого конца сохранит своё могущество, и что именно о ней прикровенно говорит Апостол Павел в рассматриваемых нами словах, было распространено и на Востоке, потому что в первые века христианства и Восток был подчинён Риму и входил в состав Римской империи, как и Запад. Но всё-таки на Востоке это мнение, как кажется, было распространено не столь широко, и к нему не имели здесь такого безусловного доверия, как на Западе.

Распространению, как на Западе, так и на Востоке, мнения о том, что Апостол, указывая признаки приближения дня Христова, дал прикровенное указание на конечные судьбы Римской империи, благоприятствовали ещё два побочных обстоятельства. С одной стороны, самая прикровенность речи Апостола внушала убеждение, что он говорит о чём-тο таком, о чём говорить ясно нельзя, не безопасно, а не безопасно было говорить именно о разрушении Римской империи; с другой стороны, пророчество Даниила о четвёртом звере или о четвёртом всемирно могущественном царстве, которое признавали за Римское царство, располагало думать, что Римская империя будет существовать и будет могущественной до пришествия антихриста, и что только перед самым пришествием антихриста произойдёт распадение этой империи на десять частей.

Свои мнения о всемирном могуществе Римской империи, о существовании её до пришествия антихриста и об упадке и раздроблении её перед пришествием антихриста средневековые западные богословы и прилагали к объяснению учения Апостола об отступлении, об удерживающем и держай, о тайне беззакония и о взятии держащего от среды.

Сравнивая их изъяснения этих выражений с толкованиями их предшественников – отцов и учителей Церкви, мы находим частью сходство, частью различия между теми и другими.

О тайне беззакония они не сказали ничего, что не было бы высказано отцами и учителями Церкви. Подобно последним, под тайной беззакония они разумели прообразы и предшественников антихриста, преимущественно Нерона и других жестоких римских императоров, или людей нечестивых и вместе с тем лицемерных.

Под удерживающими и держай все западные богословы первой половины средних веков разумели Римскую империю и её правительство и власть, т. е. объясняли эти слова так же, как объясняли их многие отцы и учители Церкви Восточной и Западной. Только один Рабан Мавр, подобно Блаженному Феодориту, под удерживающим разумел определение Божие. Равным образом и взятие от среды держащего богословы этого периода времени понимали, как взятие от среды Римской империи, т. е. раздробление, упадок и разрушение её. Они полагали, что в этих словах содержится та же мысль, какая заключается и в слове отступление.

Всего более оригинальности и разнообразия во взглядах средневековые богословы проявили при объяснении слова отступление. Большинство их под отступлением разумели отпадение народов от Римской империи. Раньше их это мнение было высказано Иеронимом, Амвросиастом и Лактанцием. В средние века оно было высказываемо и на Востоке, но не столь решительно и единодушно, как на Западе.

При этом, кстати, считаем нужным указать небольшую неточность, допущенную Епископом Феофаном. Высказывая своё убеждение, что под отступлением до́лжно разуметь то отступление от веры, которое будет при антихристе и которое произведёт сам антихрист, а совсем не то отступление от веры, которое будет предшествовать явлению антихриста, Феофан говорит далее: „Инославные, западные толковники отступили от мысли святого Павла, разумея здесь то – подготовительное – отступление” ⁵⁶² .

Но отвергаемое им мнение об отступлении западных богословов возникло и даже распространилось на Западе ещё раньше отделения его от Восточной Церкви и, следовательно, первоначально было высказано такими толковниками, которых нельзя назвать инословными. Кроме того, оно было высказываемо и на Востоке, хотя и немногими богословами.

Главное отличие изъяснений слова отступление у средневековых западных богословов от толкований его у отцов и учителей Церкви в том, что почти общепринятое у отцов и учителей Церкви мнение, будто отступлением Апостол назвал самого антихриста, у средневековых богословов Запада потеряло весь. Только трое из них: Седулий, Гуго-а-сен-Виктор и Пётр Ломбард, упоминая о том, что в некоторых кодексах Библии поставлено не discessio (отступление), a refuga (беглец), высказывают предположение, что если признать правильным второе чтение, то здесь нужно видеть указание на антихриста. Но и они высказывают это предположение наряду с другими предположениями, которым притом они, по-видимому, отдают предпочтение.

Затем следует отметить ту любопытную особенность, что между тем как богословы первой половины средних веков, подобно отцам и учителям Церкви, под Римской империей разумели политическое царство, некоторые богословы второй половины средних веков, как, например, Сома Аквинат, стали под Римской империей разуметь Римскую церковь, другие (Бруно) – вообще христианское царство, где бы оно ни находилось; а третьи, большинство, стали думать, что Апостол Павел дал указание на Римское царство – либо политическое, – либо духовное, т. е. в последнем случае, на Римскую церковь. Немногие, как, например, Пётр Ломбард, наряду с этими мнениями высказывали ещё предположение, что отступление может означать отступление от веры вообще.

Причина, почему во вторую половину средних веков изменилось самое понятие о Римской империи, почему под Римской империей стали разуметь не одно только мирское или политическое царство, но и духовное царство – Церковь, или даже стали разуметь под этим именем исключительно только Римскую церковь, заключалась в том, что, с течением времени могущество Римской империи, как политического царства, всё более и более падало, а могущество Римской церкви, напротив, всё более и более возрастало.

Вследствие такой перемены взгляда на то, что нужно разуметь под Римским царством, о котором будто бы Апостол сказал прикровенно в своих словах о признаках наступления дня Христова, изменилось и самое толкование слов Апостола: удерживающее, держай, от среды взят будет и отступление.

Между тем как раннейшие средневековые богословы под удерживающим и держай, без всякая колебания, разумели Римскую империю, как политическое царство, для позднейших средневековых богословов это мнение не казалось уже безусловно верным. В мысли их об этом предмете произошло колебание и раздвоение. Соображаясь с обстоятельствами времени и с унаследованными от предшественников взглядами, они стали предполагать, что удерживающее и держай может означать или Римскую империю политическую, или Римскую империю церковную, т. е. Римскую церковь, или то и другое вместе. Соответственно этому изменилось толкование и выражения: от среды взят будет. Так, по мнению Бруно, держай означает христианскую власть и единство веры, а взятие от среды означает, что беззаконие, пока скрывающееся в тайне, выйдет наружу. Фома Аквинат под удерживающим разумеет Римское царство, продолжающее существовать в Римской церкви. Николай Лирский хотя под удерживающим разумеет Римскую империю политическую, но не решительно. Притом же в слове держай он видит указание не на Римскую империю, а на тех людей, которые твёрдо держатся католической веры. Кстати скажем, что все вообще средневековые богословы Запада, кроме Николая Лирского, не полагали различия между удерживающим и держай. Правда, Гайм говорит, что держай означает Римское владычество над вселенной, а удерживающее означает то, что не наступило ещё отпадение народов от этой империи, что она ещё не разрушена; но это различение очень тонкое, едва заметное: и удерживающее и держай всё-таки означают одну и ту же Римскую империю.

Под отступлением, discessio, раннейшие средневековые западные богословы, без колебания, разумели отпадение народов от Римской империи, как политического царства. А позднейшие полагали, что отступление означает или отпадение народов от Римского царства политического, или отпадение церквей от Римской церкви, от единства веры с нею и от подчинения ей, или отпадение людей от католической веры. А иные полагали, что слово discessio означает и политическое отпадение народов от Римской церкви и от единства веры с нею, и отступление людей от веры. Вообще у всех средне-вековых богословов преобладало мнение, что под отступлением до́лжно разуметь или политическое, или церковное отпадение народов от Рима, от подчинения ему и от единства с ним, государственного, или церковного, или же нужно разуметь и то и другое отпадение вместе. Только весьма немногие из средневековых богословов предполагали, что под отступлением можно разуметь ещё и отступление от веры, т. е. не от веры Римской церкви, а от веры вообще, от веры в Бога. Выходит как будто так, что они отпадение народов от Римской империи, или отпадение церквей от подчинения Римской церкви и от единства веры с нею считали важнее, нежели отпадение людей от веры в Бога. Это показывает, какое глубокое почтение питал Запад к Риму, как политическому, так и церковному. Почтение к Риму, как политическому царству, может показаться странным и непонятным. В самом деле, в средние века от прежней всемирной Римской империи, на троне которой восседали сначала языческие римские цезари, а потом христианские императоры, осталась одна тень. Уже в начале средних веков Римская империя распалась на две половины, и обе они были страшно обессилены борьбой с варварскими народами, лишились многих своих провинций, потеряли целые огромные страны, и даже обе в совокупности перестали быть царством непобедимым, всемирным. И чем далее шло время, тем более и Восточная и Западная Римские империи распадались, разрушались и умалялись. Во вторую половину средних веков Восточная Римская или Византийская империя влачила самое жалкое существование, стала царством совершенно ничтожным во всех отношениях и к концу средних веков была окончательно завоёвана Турками. А относительно Западной Римской империи, начиная с 9 века, трудно было даже сказать, где она существует – в Риме ли с окружающими его незначительными владениями, или в основанной Карлом Великим Франкской монархии. Во всяком случае, та Римская империя, всемогущая и всемирная, о которой говорили отцы и учители Церкви при объяснении учения Апостола Павла об антихристе, уже не существовала, отпадение от неё множества входивших в состав её народов уже совершилось, она распалась и разрушилась. Если бы теперь отступлением Апостол назвал отпадение народов от Римской империи, вслед за которым должен явиться антихрист, то антихрист явился бы уже в средние века. Но он тогда не явился. Таким образом, обнаружилась несостоятельность мнения, будто под отступлением нужно разуметь отложение народов от Римской империи. А между тем даже позднейшие средневековые богословы не оставляли этого мнения. Такое упорство в привязанности богословов к этому мнению, достоверность которого была если не уничтожена, то сильно подорвана самыми событиями, можно объяснить недостатком здравой и смелой критики, подражательностью, недостатком самостоятельности, слепой привязанностью к укоренившимся мнениям и давним преданиям и, наконец, чрезмерным почтением и страхом пред Римской империей, которые, переходя как бы по инерции из поколения в поколение, продолжали владычествовать над умами даже и тогда, когда жалкие остатки прежней всемирной империи цезарей сами по себе уже не могли внушать людям ни страха, ни уважения. Правда, устойчивая привязанность богословов к этому мнению поддерживалась ещё тем, что опору для него богословы находили и доселе находят в пророчестве Даниила о четвёртом звере или о четвёртом царстве, а также в предположении, что Апостол не имел бы повода говорить прикровенно, если бы он говорил не о Римской империи.

Впрочем, во вторую половину средних веков, мнение, что отступлением Апостол назвал отложение народов от Римской империи, хотя продолжало существовать, однако, уже не пользовалось тем безусловным доверием, с каким относились к нему раннейшие богословы Запада. Хотя и позднейшие средневековые богословы неизменно повторяли его и даже ставили на первом месте, но рядом с ним они высказывали и другие мнения: предполагали, что Апостол под отступлением разумел отпадение церквей от Римской церкви, или дал указание и на политическое отложение народов от Римской империи и на церковное отпадение их от Римской церкви.

Понятно, почему произошло такое видоизменение в объяснении слова отступление. Как ни сильно укоренилось мнение, что под отступлением должно разуметь отпадение народов от Римской империи, тем не менее умаление её, распадение и разрушение, и отложение от неё народов было совершившимся фактом, для всех очевидным; а это не могло не поколебать доверия к установившемуся пониманию слова отступление. Привычка, сила предания, авторитет прежних богословов, продолжавшееся уважение к Риму и распространённое мнение, что под четвёртым зверем, из которого возникнет антихрист, до́лжно разуметь Римскую империю, как последнее всемирное царство – всё это побуждало богословов удержать старое мнение, что отступление означает отпадение народов от Римской империи; а, с другой стороны, разрушение Римской империи, за которым явления антихриста не последовало, заставляло отказаться от этого мнения. Находясь под давлением этих двух диаметрально противоположных требований, позднейшие средневековые богословы не имели решимости склониться окончательно ни на ту, ни на другую сторону, а избрали средний путь. Они не отвергли совсем старого мнения, а только перестали считать его почти единственным и безусловно-верным: наряду с ним они поставили другие мнения, не отдавая старому мнению предпочтения пред новыми. А иные из них стали думать, что новые мнения не исключают старого, что перед пришествием антихриста одновременно произойдут и политическое отложение народов от Римской империи, и отпадение церквей от повиновения Римской церкви и от единства веры с нею, и отступление людей от веры в Бога, и что у Апостола всё это выражено в одном слове отступление.

Что позднейшие средневековые богословы Запада наряду и в связи со старым мнением, или в противоположность ему высказали не иное какое, а именно то мнение, что под отступлением до́лжно разуметь отпадение церквей от повиновения Римской церкви и от единства веры с нею, т. е. отпадение в раскол и отпадение в ересь, то это вполне понятно. Между тем как Римская империя перед началом средних веков и в средние века всё более и более ослабевала и упадала, Римская церковь, напротив, всё более и более усиливалась, и достигла высоты своего величия и могущества именно во вторую половину средних веков, когда папы владычествовали над всей западной Европой, когда они не только заправляли церковными делами её, но и оказывали огромное влияние на политические судьбы её. Таким образом, всемирное могущество прежней Римской империи как бы перелилось в Римскую церковь, которая являлась наследницей, преемницей, или заместительницей её. Естественно являлось предположение, не Римская ли церковь есть та могущественная сила, которая задерживает и будет задерживать явление антихриста дотоле, пока не наступит отпадение от неё подвластных ей церквей. Легко было додуматься до этого мнения, и ещё легче было принять его, так как было очень удобно связать его и согласить со старым мнением: Ведь город Рим по-прежнему считался столицей Римской империи и вместе с тем был резиденцией пап, был столицей всех западных местных церквей, всей Латинской церкви, и большинство народов прежней Римской империи принадлежало теперь к Латинской церкви. Вот почему у некоторых позднейших средневековых богословов старое мнение о политическом отпадении народов от Римской империи как бы слилось с новым мнением об отпадении церквей от Римской церкви.

Что касается, наконец, до мнения, что под отступлением до́лжно разуметь отступление от веры, то многие из средневековых богословов совсем не высказывают его; другие, как Гуго-а-сен-Виктор и Пётр Ломбард, поставляют его в ряду других мнений и притом на третьем, последнем месте; а иные: Примазий, Рабан Мавр, Алулф и Николай Лирский, держатся этого одного мнения. Но замечательно, что и они не называют отступления безбожием, богоотступлением, а употребляют для обозначения этого состояния другие выражения. Примазий под отступлением разумеет оставление истины, Рабан Мавр – оставление благочестия, Алулф – оскудение добродетелей, Николай Лирский – отпадение от католической веры, т. е. быть может, не от веры вообще, а от веры, исповедуемой Латинской церковью. Только Гуго-а-сен-Виктор и Пётр Ломбард, называя отступление отпадением от веры, по-видимому, разумеют безбожие, но и они не употребляют этого слова. Как в предпочтении, какое средневековые богословы оказывали мнениям об отпадении народов от Римской империи, или церквей от Римской церкви при объяснении слова отступление, так и в нерасположении их придавать этому слову значение богоотступления, безбожия, или полного неверия, сказалось влияние характера времени на мысль и букву их изъяснений учения Апостола. Как известно, в средние века почти совсем не было безбожия, не было его и среди христиан первых веков. Таким образом, ни прошлое, ни современное средневековым богословам состояние христианских народов не давало повода понимать отступление как богоотступление, как безбожие. Им и в голову не приходила мысль о том, что времена могут измениться, и что не только перед пришествием антихриста, но и раньше будут эпохи, в которые безбожие будет сильно распространено у христианских народов. А между тем, хотя и можно в слове отступление находить указания и на политическое разложение народов или на отпадение их от повиновения власти и законам, и на отпадение от Церкви, т. е. на умножение ересей и расколов, и на отпадение от добродетели или на нравственный упадок человеческого рода, на распространение нечестия, так как всё это действительно будет перед пришествием антихриста; но главным образом слово отступление означает отпадение от веры в Бога или безбожие, которое из всех видов отступления есть самое опасное, страшное и губительное.

Начиная с реформации, в новое и новейшее время, учение Апостола Павла об антихристе и о времени и признаках его пришествия продолжало привлекать внимание западных богословов, и они, подобно отцам и учителям Церкви и средневековым богословам, употребили много времени и приложили много старания на истолкование этого учения. Западные толковники этого периода времени частью повторяли, развивали и переиначивали старые мнения о дне Христовом или Господнем, о человеке греха, об отступлении, о тайне беззакония, об удерживающем и держащем, о взятии от среды, частью измышляли новые объяснения, изобретали новые мнения. Кроме высокой важности предметов речи Апостола и кроме таинственности, трудности для изъяснения и великого значения учения его об этих предметах, которые всегда возбуждали и никогда не перестанут возбуждать глубокий интерес как к самым предметам, о которых говорит Апостол, так и к его учению о них. Были ещё особые причины, почему западные богословы нового времени исследовали рассматриваемое учение Апостола не меньше, чем древние и средневековые толкователи, и чрезвычайно умножили число толкований этого учения и количество мнений о предметах его. Самая главная и общая из этих причин заключается в той неограниченной свободе, или, лучше сказать, в том необузданном личном произволе в истолковании Священного Писания, который был допущен ново-явившимся протестантским исповеданием в принципе и осуществлён в самых широких размерах богословами этого исповедания на практике. Принятие и широкое применение этого принципа породили необыкновенное множество и чрезвычайное разнообразие толкований всех вообще книг и мест Священного Писания. Но в особенности, как это и само собой понятно, до крайности умножилось число и увеличилось разнообразие толкований тех мест Писания, которые, по темноте речи, прикровенности смысла и таинственности предмета, уже сами по себе дают широкий простор богословам изъяснять их, как кому угодно; а таково именно и есть рассматриваемое нами место из Второго Послания Апостола Павла к Фессалоникийцам, Поэтому нет ничего удивительного в том, что уже главы реформации – Лютер, Кальвин, Цвингли и их ученики, – обнаружили полный произвол при изъяснении этого места. Именно, они стали применять эти слова Апостола, равно как и параллельные им места Писания, к папе, объявили, что папа и есть настоящий антихрист, а Латинская церковь – его царство.

До́лжно заметить, что такой взгляд на папу не был совершенно новым и неслыханным. Реформация как вообще имела предшественников, так главы реформации имели предшественников и в этом учении о папе и Латинской церкви. Так, бельгийские епископы, которые имели спор с папой Николаем Вторым о делах брачных, в письме к нему от 860 г., называют Рим Вавилоном и папе дают такие названия, какие усвояются только антихристу. Матвей Парижский († 1259) называл папу антихристом ⁵⁶³ . Начиная с папы Григория IX и с императора Фридриха II, папа и император называли друг друга антихристом ⁵⁶⁴ . Одна из партий Валденсов, Ломбарды, учила, что Римская церковь – не Христова церковь, а синагога злодеев, апокалипсический зверь, вавилонская блудница и проч. Апокалипсической блудницей называли её также Ортлибы. Пантеист Амальрих († 1209 г.) признал папу антихристом, а Римскую церковь – апокалипсическим Вавилоном. Этот взгляд разделяли и его последователи ⁵⁶⁵ . Предшественник реформации в Англии Иоанн Виклеф признал папу антихристом. Из сорока пяти членов учения Виклефа, осуждённых на Констанцском соборе, тридцатый член читается так: Excommunicatio рарае vel cujuscunque praelati non est timenda, quia est censura antichristi, т. е. не до́лжно страшиться отлучения со стороны папы, или какого бы то ни было епископа, так как оно есть приговор антихриста ⁵⁶⁶ . Наконец, Иоанн Гусс был обвиняем в том, что он оскорбил честь Римской церкви выражением, что в Риме завязил ногу антихрист ⁵⁶⁷ . Есть старинные немецкие Библии конца 15 века, в которых на картинках к Апокалипсису папа изображён, как антихрист ⁵⁶⁸ .

Таким образом, в средние века папу называли антихристом, а Римскую церковь – апокалипсической блудницей разные еретики, или отщепенцы от Римской церкви, или же люди, недовольные учением и порядками её, осуждавшие вкравшиеся в неё злоупотребления.

Но это были отдельные голоса, слишком слабые, чтобы могущественная Римская церковь могла их бояться. Таких еретиков она просто анафематствовала. Учёной, книжной полемики против их взгляда на папу, как антихриста, и на Римскую церковь, как апокалипсическую блудницу, не было, или почти не было. Паписты тем менее имели нужды опровергать этот взгляд учёным образом, что он имел вид ругательства, а не обоснованного доводами учения, этот взгляд противников папства был выражен в кратких изречениях. Поэтому трудно даже понять, называли ли они папу антихристом в широком смысле слова, т. е. признавали пап предшественниками антихриста, людьми подобными антихристу, или же считали его настоящим антихристом. По-видимому, они называли его антихристом в широком, в несобственном смысле слова, или, по крайней мере, не отдавали себе отчёта в том, какой именно антихрист папа.

Совсем иной вид, иное значение и иную силу этот взгляд на папу и на его церковь принял в сочинениях Лютера и прочих глав реформации и их последователей. Увлекаемый задорной полемикой против Латинской церкви и её учений, учреждений и обычаев, исполненный духа противоречия и противодействия латинянам, в пылу ненависти к папству и к папам, негодуя на то, какую огромную власть противозаконно присвоили себе папы над Церковью Христовой и до каких страшных злоупотреблений дошли они в пользовании этой властью, Лютер прямо и решительно объявил, что папа – антихрист, антихрист настоящий, тот самый, о котором предсказали в Ветхом Завете Даниил, в Новом – Апостол Павел. Эта мысль была глубоким убеждением Лютера, которое он горячо высказывает, постоянно разъясняет и доказывает во многих своих сочинениях. Кроме многих других сочинений этот взгляд был высказан Лютером в Шмалкалденских членах ⁵⁶⁹ . А так как это сочинение сделалось символической книгой протестантского исповедания, то и учение Лютера, что папа есть антихрист, стало обязательным для протестантов учением, – тем более что оно было выражено Лютером не в виде предположения, а в форме несомненного положения. В свою очередь глава реформатов Иоанн Кальвин доказывал, что Рим теперь есть престол не апостольский, а богоотступнический, что Римская церковь есть мать не церквей, а заблуждений, и трон антихриста. Что Римский папа есть истинно антихрист, и что всё это подтверждается учением Апостола Павла о человеке греха и пророчеством Даниила о малом роге четвёртого зверя ⁵⁷⁰ .

Если папа – антихрист, именно тот антихрист, которого Апостол назвал человеком греха, то отсюда неизбежно вытекал тот вывод, что царствование антихриста уже началось, что антихрист уже пришёл. Далее, так как пап много, и так как Лютер и Кальвин назвали антихристом не одного определённого папу, а папу римского вообще, то они и последователи их принуждены были признать антихриста лицом коллективным, множеством лиц, воплощающих один принцип, а также признать антихристом и самый принцип, или дух времени. Такой взгляд на антихриста, действительно, и стали высказывать протестанты. Например, он был высказан в Магдебургских Центуриях и во многих других сочинениях у протестантов. Такой взгляд на антихриста был учением о нём совершенно новым, никогда и нигде не слыханным.

Эти новые мнения о том, что папа есть антихрист, что антихрист есть лицо коллективное, что царствование его уже началось, значительно изменили издавна установившуюся систему толкования учения Апостола Павла об антихристе и о времени и признаках его пришествия.

Обвинение папы в том, что он – антихрист, а Латинской церкви в том, что она – царство антихриста, было одним из самых тяжких, дерзких и несправедливых оскорблений, нанесённых протестантами папам и Латинской церкви. Само собой понятно, латиняне не оставили этого нападения протестантов без отпора и обвинения – без опровержения. Ведь теперь это учение о папе и его церкви высказывали не отдельные лица и не ничтожные партии еретиков, а многие миллионы отторгшихся от Римской церкви людей; теперь это учение не было только бранью, а получило вид системы. Защита от протестантских нападений и полемика против ново-измышлённых мнений об антихристе и времени его пришествия побуждали латинян к пересмотру прежних толкований учения Апостола Павла об антихристе, к переработке старых мнений о смысле и значении заключающихся в этом учении понятий и положений, благоприятствовали появлению новых толкований этого учения. Впрочем, очень многие латинские богословы нового времени изъясняли это учение не ради защиты папства и Латинской церкви от обвинений протестантов, а составляя толкования на Новый Завет, или, частнее, на Послания Апостола Павла, или, ещё частнее, на Послания его к Фессалоникийцам, они по порядку изъясняли и учение его об антихристе. Многие из этих богословов при изъяснении учения Апостола об антихристе даже и попутно не опровергали и не касались мнения протестантов, будто папа есть антихрист, – потому ли, что оно уже было опровергаемо и опровергнуто другими латинскими богословами, или потому, что несостоятельность его была достаточно доказана, и не было нужды в повторительных опровержениях его. Иные латинские богословы даже прямо объявляли, что это мнение унижает не папство и Латинскую церковь, а самих протестантов, и вредит больше протестантам, нежели папству и Латинской церкви.

Ещё раньше, чем было высказано Лютером мнение, что папа есть антихрист ⁵⁷¹ , в первые же годы после начавшегося явного разрыва Лютера и его приверженцев с папой и Латинской церковью, знаменитый гуманист Эразм Роттердамский написал и издал в свет Парафразы на Новый Завет, кроме Апокалипсиса ⁵⁷² .

В Парафразе на Второе Послание к Фессалоникийцам Эразм даёт краткое объяснение слов Апостола об антихристе. Он отличает отступление от человека греха. Он обозначает отступление словом defectio, что значит упадок, ослабление, уменьшение, отпадение; но не разъясняет, какого рода ослабление, отпадение, или упадок он разумеет.

Под удерживающим он разумеет препятствие для пришествия Христа, которое (препятствие) состоит в том, чтобы беззаконник своё тиранство над святыми стал явно производить в своё время.

Сила нечестия, раскрывает далее Эразм смысл слов Апостола о тайне беззакония, о держащем и о взятии держащего от среды, тайно действует через беззаконника уже и теперь. И через нечестивых людей дьявол свирепствует против провозвестников Евангелия, и нет иной помехи к тому, чтобы явно открылся противник Христа, кроме той, что пусть каждый обладает тем, что держит, пока то царство, в котором содержатся все прочие царства, не будет извергнуто из среды. А когда это совершится, тогда и объявится открыто тот беззаконник ⁵⁷³ .

К сожалению, Эразм не поясняет, какое собственно царство он разумеет, – Римскую ли империю, или неизвестное царство, которое, предполагается, будет владычествовать над землёй перед пришествием антихриста. Не поясняет он также и того, что есть то, что каждый держит и имеет возможность или право держать, пока не разрушится всемирное царство. В объяснении Эразма держай означает каждого человека, но остаётся неизвестным, что есть то, что каждый держит и потому называется держащим. Иные богословы под этим содержимым разумеют веру, но Эразм этого не говорит. Мы должны ещё напомнить, что самое выражение: держай, да держит взято из Вульгаты. В подлиннике есть только держай ὁ κατέχων, а поставленному в Вульгате слову teneat, да держит, в подлиннике соответствующего слова нет.

Профессор Франц Ватабль (родился в Пикардии; † в 1547 г.), написавший краткие примечания на Священное Писание, объяснил и рассматриваемое нами место. По его мнению, есть только один, задерживающий и замедляющий пришествие Христа, пока он не будет уничтожен через пришествие Самого Христа ⁵⁷⁴ . Как видно, этот богослов под держащим разумеет антихриста. Впрочем, мы не имели под руками Толкования Ватабля, а у Борнемана касательно рассматриваемого учения Апостола Павла из Толкования Ватабля приведены только две строки.

Амвросий Катарин, Толкование которого на Послания Павла вышли в свет в 1566 г., полагал, что неудобно под тайной беззакония, уже действующей, разуметь гонителей христианства и еретиков, как предшественников и подготовителей антихриста, а лучше разуметь сатану, действующего в различных своих орудиях. – Все объяснения слова держай, какие только приходилось ему читать, он признаёт неудовлетворительными и заявляет, что он, по примеру Августина, сознаётся в своём неведении этого предмета ⁵⁷⁵ .

Испанский богослов Ариа Бенедикт, по прозванию Монтан (родился в 1527 году, † в 1598 году), написавший толкования на некоторые книги Ветхого Завета и на весь Новый Завет, под отступлением разумеет отпадение от (истинного) учения ⁵⁷⁶ .

Знаменитый итальянский богослов – полемист, кардинал и иезуит Беллярмин (родился в Тоскане в 1542 году, † в 1621 году) хотя и не написал толкования на Послание к Фессалоникийцам, но зато в своём знаменитом догматико-полемическом сочинении: Disputationes de controversiis christianae fidei adversus nostri temporis haereticos ⁵⁷⁷ (Рассуждение о прениях касательно христианской веры против еретиков нашего времени), он опровергает учение протестантов, будто папа – антихрист, и будто царствование антихриста уже началось, причём, довольно много говорит и о времени и признаках пришествия антихриста ⁵⁷⁸ .

Так как это сочинение явилось спустя полвека после того, как Лютер и Кальвин высказали своё учение, что папа – антихрист, то к этому времени и лютеранами и реформатами было уже написано немало сочинений, в которых учение Лютера и Кальвина о папе, как антихристе, и о царстве его было повторено, раскрыто и снабжено доказательствами. Имея в виду заключающееся в сочинениях Лютера, Кальвина и их последователей учение об антихристе, Беллярмин подробно излагает положительное учение об антихристе и опровергает учение о нём протестантов. В учении об антихристе главной и даже единственной его задачей было опровергнуть протестантское учение об антихристе, чтобы защитить папство и Латинскую церковь. Поэтому, при всестороннем раскрытии учения об антихристе, он постоянно имеет в виду и настойчиво проводит и доказывает то положение, что между антихристом и папами нет ничего общего, что признаки антихриста и его царства совершенно не подходят к папам и к их управлению церковью.

В частности и особенно подробно Беллярмин раскрывает и доказывает мысль, что антихрист ещё не пришёл, откуда уже сам собой вытекает вывод, что папа – не антихрист. „Истинное мнение, – говорит он, – то, что антихрист ещё не начал царствовать и не пришёл, но придёт и будет царствовать около кончины мира, о которой никаким образом нельзя знать, насколько она ещё далека” ⁵⁷⁹ .

В подтверждение этого мнения Беллярмин приводит шесть доказательств.

„До́лжно знать, – говорит он, – что Святой Дух в Божественных Писаниях дал нам шесть верных знаков пришествия антихриста: два предваряющие самого антихриста, именно: проповедование Евангелия во всём мире и разрушение Римской империи; два сопутствующие ему, именно: проповедование Еноха и Илии и величайшее и последнее гонение, так что общественное жертвоприношение совершенно прекратится; два следующие за ним, именно: погибель антихриста по истечении трёх лет с половиной и кончину мира. Мы видим, что ни один из этих признаков не осуществился” ⁵⁸⁰ .

Затем Беллярмин подробно разъясняет и доказывает, что нет налицо ни одного из этих признаков, и отсюда выводит шесть доказательств того, что антихрист ещё не пришёл, и царство его ещё не началось, и что, поэтому, папа – не антихрист.

Первое доказательство выводится из первого признака, предшествующего антихристу. „Писание свидетельствует, – говорит Беллярмин, – что во всём мире должно быть проповедано Евангелие, прежде чем наступит самое последнее гонение, которое воздвигнет антихрист (Мф. 24:14). А что это будет прежде пришествия антихриста, можно доказать тем соображением, что при антихристе жестокость последнего гонения будет затруднять все общественные отправления истинной религии. Это же подтверждается свидетельствами отцов: Илария, Кирилла, Феодорита, Дамаскина. То же самое вытекает и из текста; потому что сказано, что должно быть проповедано Евангелие прежде, чем настанет та величайшая и последняя скорбь, какой не было прежде и не будет после. А что этой скорбью обозначено гонение антихриста, этому учат отцы, и особенно Августин” ⁵⁸¹ .

„Между тем, – рассуждает далее Беллярмин, – в наше время Евангелие не проповедуется в целом мире, как учит опыт. Ибо и на Востоке и на Западе есть обширнейшие страны, в которых нет никакого воспоминания о Евангелии. И нельзя сказать, чтобы там была вера, а после была искоренена; потому что, по крайней мере, остались бы какие-нибудь следы или там, или в сочинениях древних. Мало того, что мы знаем, что где проповедовали все Апостолы, остались места, не известные для многих, чтобы не сказать для всех, но и целый, открытый ныне, материк не был известен от времён апостольских и даже незадолго до нашего времени ⁵⁸² .

Это первое доказательство того, что антихрист ещё не пришёл, и что царство его ещё не наступило, Беллярмин раскрыл превосходно. Но он ничего не сказал о том, есть ли какое-нибудь отношение между предсказанием Иисуса Христа о проповедании Евангелия во всей вселенной перед кончиной мира и словами Апостола Павла о признаках наступления дня Господня, есть ли в этих словах прикровенное указание на проповедование Евангелия во всем мире, или нет.

Второе доказательство Беллярмин извлекает из другого признака, предваряющего времена антихриста, – из того именно, что будет совершенное опустошение Римской империи. „До́лжно знать, – говорит он, – что Римская империя напоследок должна будет разделиться между десятью царями, из которых ни один не будет царём римским и не будет так называться, хотя всё они овладеют некоторыми провинциями Римской империи, таким, например, образом, как король Галлии, король Испании, королева Англии и, может быть, некоторые иные владеют частями римской Империи; и, однако, они не римские короли или императоры. А до тех пор, пока этого нет, не может прийти антихрист.

А что действительно это будет, это доказывает Ириней на основании книги Даниила (главы 2 и 7) и Апокалипсиса (гл. 17). У Даниила во 2 гл. последовательность, вплоть до конца мира, могущественных царств описывается под видом некоторого истукана. Золотая голова его означает первое царство, Ассирийское, серебряная грудь – царство второе, Персидское, медное чрево – царство третье, Греческое, а голени железные – четвёртое царство, Римское. Длина и двучастность голеней показывают, что это царство будет существовать очень долго. Далее, из двух голеней выросли десять пальцев, которыми и кончается весь тот истукан; это потому, что Римская империя, наконец, разделится между десятью царями, из которых ни один не будет царём римским, как ни один палец не есть голень. А в 7 главе Даниил уже совершенно ясно те же четыре царства обозначает четырьмя зверями, и прибавляет, что из последнего зверя выросли десять рогов, означающих десять последних царей, которые хотя возникнут из Римской империи, но не будут римскими императорами, подобно тому, как и рога вырастают из зверя, но не суть самый зверь.

Затем, Иоанн в 17 гл. Апокалипсиса описывает зверя с семью головами и десятью рогами, на котором сидела некоторая жена, и объясняет, что жена есть великий город, который расположен на семи холмах, т. е. Рим. А семь голов означают те семь гор и ещё семь царей; под этим числом разумеются все римские императоры. А десять рогов, говорит, означают десять царей, которые одновременно вместе будут царствовать; и чтобы мы не подумали, что они будут цари римские, он присовокупляет, что эти цари возненавидят блудницу и опустошат её, потому что они таким способом разделят между собой Римскую империю, что разрушат её совершенно.

То же самое подтверждается словами Павла (2Сол. 2:5–6). Павел не осмелился написать явно о разрушении Римской империи, что, однако, он объяснил Фессалоникийцам изустно, как сам говорит. Смысл его слов следующий: Вы знаете, что препятствует пришествию антихриста; потому что я сказал вам, что препятствует Римская империя, так как не исполнились ещё грехи её, и раньше этого не придёт антихрист, который эту империю по причине её грехов устранит от среды.

Посему кто теперь держит Римскую империю, пусть держит её, т. е. будет царствовать, пока она будет от среды, уничтожится, и тогда откроется тот беззаконник.

Так изъясняли слова Апостола греческие отцы: Кирилл, Златоуст, Феофилакт и Экумений, а из латинских: Тертуллиан, Лактанций, Амвросий, Иероним, Августин.

А что этот признак пришествия антихриста и доселе ещё не осуществился, это ясно из того, что до сих пор пребывают преемственность и имя римских императоров. И чудесным промышлением Божиим, когда империя прекращалась на Западе, что было означено одной из ног Даниилова истукана, оставалась неприкосновенной империя на Востоке, – другая нога истукана. Так как Восточная империя должна была быть разрушена Турками, что ныне мы видим исполнившимся, то Бог восстановил на Западе первую голень, т. е. Западную империю, через Карла Великого; и эта империя существует и доселе.

По мнению Беллярмина, не противоречит этому то, что, по предсказанию Иоанна, сам Рим падёт и потеряет царство; потому что Римская империя прекрасно может существовать и без города Рима, и император может называться римским императором и не владея Римом, лишь бы он был наследником другого римского императора в том же самом достоинстве и власти, причём безразлично, большее или меньшее число областей он будет иметь под своей властью. А иначе ни Валент, ни Аркадий, ни Феодосий Младший, ни другие из их преемников вплоть до Юстиниана, которые все лишены были Рима, не могли бы называться римскими императорами; и Карл Великий и его преемники, которые никогда не владели Римом, также не могли бы быть императорами. А что это не так, ясно из следующих данных: нынешний император по той одной причине есть император, что он выше всех христианских царей, если бы даже где-нибудь могли быть цари более великие и сильные. Затем, с согласия Римлян, Карл был сделан римским императором и через легатов был приветствован в качестве императора от самого греческого императора. Наконец, лютеране хвалятся, что они имеют трёх князей, избранников римского императора. Поэтому они не могут отрицать, что Римская империя ещё продолжается.

Из этого обнаруживается обольщение противников. Ибо они думают, что для пришествия антихриста достаточно упадка Римской империи; но Павел, Иоанн, Даниил, и отцы: Ириней, Кирилл, Златоуст, Феофилакт, Экумений, Тертуллиан, Лактанций, Амвросий, Иероним, Августин, признают необходимым не упадок, а разрушение (non inclinationem, sed desolationem dicunt necessariam” ⁵⁸³ .

Это второе доказательство и по существу своему, и по способу раскрытия его Беллярмином далеко не имеет такой силы для опровержения мнения протестантов о папе, как первое доказательство.

Беллярмин утверждает, согласно с мнением некоторых отцов Церкви, что Римская монархия будет разрушена раньше антихриста, перед самым его пришествием, и ссылается на книгу Даниила. Но эта ссылка не основательная: в книге Даниила говорится совершенно противоположное этой мысли, а именно там сказано: За изречение высокомерных слов, какие говорил рог, зверь был убит в глазах моих, и тело его сокрушено и предано на сожжение огню (7:11). Рог означает антихриста, а зверь, четвёртый зверь, означает, как думают, царство Римское. Таким образом, царство это оказывается существующим и при антихристе и истребляется за высокомерие антихриста.

Затем, учение Кирилла Иерусалимского не может подтверждать мнения Беллярмина. Десять царей Кирилл прямо называет римскими царями и утверждает, что антихрист овладеет Римской державой с помощью волшебства и коварства; следовательно, по представлению Кирилла, Римская империя не будет разрушена раньше антихриста.

Далее, во время этого богослова, в 16 веке, можно ещё было, да и то не без натяжки, признавать существование Римской империи продолжающимся. Но если бы Беллярмин жил в настоящее время, то какое из наличных царств он признал бы Римской монархией? Германию? Австрию? Францию? Россию? Конечно, все теперешние христианские царства можно назвать преемниками и наследниками Римской империи. Так, Россия получила от Восточной Римской империи веру, церковные законы и богословскую литературу; однако за нею не удержалось название третьего Рима. Ещё в большей мере могут быть названы наследниками Западной Римской империи западно-европейские народы, особенно Романские, так как они восприняли от неё её земли, веру, языки, законы, многие обычаи и учреждения, памятники литературы и искусства и проч. Однако, какое из теперешних западно-европейских царств унаследовало имя, достоинство и власть так называемой священной Римской империи, как называлась франкская монархия Карла Великого? Ни один из теперешних царей не называется Римским.

Наконец, это доказательство страдает некоторой неполнотой в том отношении, что Беллярмин, давши объяснение выражений: держай, удерживающее, от среды будет, совершенно не объясняет слова: отступление, между тем как явление отступления Апостол Павел поставляет в ближайшую связь с пришествием антихриста. Явление отступления нужно считать одним из признаков приближения царствования антихриста, и потому Беллярмин должен был объяснить, что он разумеет под отступлением, и показать, что отступления ещё нет, а потому нет и антихриста, который ни в каком случае не может прийти раньше отступления.

Третье доказательство, приводимое Беллярмином в опровержение протестантского мнения об антихристе, состоит в том, что при антихристе явятся Енох и Илия; они будут противодействовать антихристу, будут соблюдать избранных в вере Христовой и, наконец, обратят Иудеев; а теперь это ещё не исполнилось ⁵⁸⁴ .

Четвёртое доказательство состоит в том, что антихристово гонение, как известно, будет самым последним и самым тяжким, так что прекратятся все обряды и жертвоприношения общественной религии; а ничего такого мы ещё не видим ⁵⁸⁵ .

Пятое доказательство то, что антихрист будет царствовать только три с половиной года; а папа духовно царствует в Церкви уже более полторы тысячи лет. И нельзя указать из пап ни одного, которого можно было бы принять за антихриста, который царствовал бы ровно три с половиной года. Итак, папа – не антихрист; антихрист ещё не пришёл ⁵⁸⁶ .

Шестое доказательство извлекается из последнего признака, следующего по времени за антихристом, именно, что будет кончина мира. Ибо пришествие антихриста будет немного раньше кончины мира. Поэтому, если бы антихрист уже пришёл, то мир уже кончился бы ⁵⁸⁷ .

Основные положения всех своих доказательств Беллярмин подтверждает местами Священного Писания и свидетельствами отцов и учителей Церкви и разоблачает и опровергает некоторые превратные протестантские изъяснения относящихся к настоящему предмету мест Писания.

Все эти доказательства Беллярмина, кроме второго, имеют и теперь такую же силу и такое же значение, какие они имели и во времена Беллярмина, 300 лет тому назад. И теперь ещё не во всём мире проповедано Евангелие; и теперь есть народы, которые Евангельской проповеди ещё не слыхали; Енох и Илия ещё не приходили; величайшее гонение и величайшая скорбь, какие будут при антихристе, ещё не начинались; общественное Богослужение и принесение бескровной жертвы доселе совершаются публично и совершенно беспрепятственно; мир и теперь существует в прежнем своём виде; папы в течение длинного ряда веков имели и доселе имеют духовную власть и много веков имели и светскую власть, тогда как антихрист будет царствовать только три с половиной года.

Если бы протестанты называли пап только предшественниками, или прообразами антихриста, если бы они называли папу антихристом не в собственном смысле, а в том широком значении, в каком Иоанн Богослов сказал о современных ему еретиках и врагах христианства, что теперь появилось много антихристов (1Ин. 2:18), и что дух антихриста и теперь есть уже в мире (4:3); то все доказательства Беллярмина нисколько не опровергали бы мнения протестантов о папе, как антихристе. Но так как протестанты, хотя и не все, но в большинства своём, папу называют настоящим или истинным антихристом, т. е. видят в нём того великого антихриста, который, по учению православных и латинян, придёт перед кончиной мира; так как они к папе относят то, что в Писании присвояется антихристу великому, то доказательства Беллярмина совершенно опровергают это их учение.

Так как, далее, и русские беспоповцы согласно с протестантами учат, что учение Писания об антихристе нужно понимать не буквально и чувственно, а духовно, что Писание антихристом назвало не одно определённое лицо, а целый ряд лиц и антихристов дух времени, что этот ряд антихристов и антихристов дух времени давно начались, существуют теперь и будут продолжаться до кончины мира, что царствование антихриста давно началось, и что он действует и царствует во всём мире, а особенно в Греко-Российской и в Латинской церквах, то доказательства Беллярмина можно приводить и в полемике против раскольников. В учении об антихристовом царстве, уже давно начавшемся и продолжающем существовать на земле, между беспоповцами и протестантами есть различия только в частностях, например, в определении времени, когда началось царствование антихриста, в определении места, где оно преимущественно осуществляется, и в определении лиц, которых те и другие считают антихристами. Но в существенном учение беспоповцев об антихристе и его царстве одинаково с протестантским учением об этом. Без сомнения, беспоповцы заимствовали это учение у протестантов. Поэтому доводы латинян против протестантского учения об антихристе, с некоторыми необходимыми изменениями и дополнениями, могут быть приводимы православными богословами и в опровержение раскольнического учения об антихристе.

Опыты заимствования, частью буквального, частью свободного, но вообще довольно значительного, общих положений, частных мыслей, изречений разных писателей и доказательств, из отдела об антихристе в Беллярминовом сочинении, в нашей литературе уже были сделаны – в 18 веке Стефаном Яворским, а в 19 Сабуровым.

Стефан Яворский написал и напечатал в 1703 г. сочинение под заглавием: Знамения пришествия антихристова и кончины века, от Писаний Божественных явленна, апостольскому же вопросу: Что есть знамение Твоего пришествия и кончины века? (Мф. 24) согласующая. Стефан Яворский в этом сочинений о Беллярмине и его сочинении не упоминает, но он подражал Беллярмину в плане и в раскрытии его. Сочинение это – догматическое по содержанию, а по задаче догматико-полемическое. Хотя Стефан Яворский не приводит и не опровергает прямо учения об антихристе протестантов и раскольников и даже не упоминает ни о тех, ни о других, однако задача его сочинений состоит в том, чтобы доказать, что антихрист ещё не пришёл. Очевидно, оно направлено против лжеучения об антихристе протестантов и раскольников. О цели своего сочинения он сам говорит так: „Сия написашася не инем намерением, точию да молва душ благочестивых в простоте и незлобии голубином жительствующих желаемое от полезного здесь начертанных чтения восприимет благоотишие, уста же блядословящих и плевельным учением своим совесть правоверным смущающих заградятся” ⁵⁸⁸ . Но достигает он этой цели только через положительное раскрытие истинного учения об антихристе. Он приводит только положительные признаки пришествия антихриста; этих признаков ещё нет; следовательно, антихрист ещё не пришёл. А доказательств, приводимых протестантами и раскольниками, что антихрист пришёл, он не излагает и не опровергает. До́лжно упомянуть, что об этой книге Стефана Яворского дал очень похвальный отзыв Святой Димитрий Ростовский. Именно, он говорит, что против ложного учения беспоповцев, будто антихрист самым делом не явится, а мысленно воцарится, и уже воцарился со времени книжного исправления, и будто близок день страшного суда, „довольно и истинно, от неложных Писания Святого свидетельств, отвеща преосвященнейший архиерей Стефан, митрополит Рязанский и Муромский, книжецею малой, но великого благоразумия и духовные премудрости исполненной, нареченной от него: Знамения пришествия антихристова и кончины века” ⁵⁸⁹ . Но так как, по словам Св. Димитрия, эта книжица в Ростовской епархии мало где обретается, то он и сам кратко от Писания опровергает лжеучение раскольников об антихристе в своём Розыске, 101–118 стр. А со стороны раскольников книгу Стефана Яворского опровергал известный расколоучитель Денисов ⁵⁹⁰ .

Г. Сабуров, магистр двадцать первого курса Московской Духовной Академии, (1854–1858 г.) в своём курсовом сочинении, напечатанном в Прибавлениях к Творениям святых отцов, в 17 части, 1858 г., стр. 411–451 и 493–574, под заглавием: Об антихристе, заимствовал из трактата Беллярмина об антихристе частью положительное, догматическое учение об антихристе, частью полемическое, направленное против лжеучения об этом предмете протестантов, которых Сабуров почти постоянно называет не протестантами, а неправомыслящими. Впрочем, хотя трактат Беллярмина об антихристе был главнейшим пособием для г. Сабурова при составлении им своей диссертации, однако зависимость его от Беллярмина нельзя назвать рабской. В частности, лжеучёные об антихристе беспоповцев он излагает и опровергает особо, руководствуясь несколькими сочинениями, рукописными и печатными, раскольничьими и противо-раскольническими.

При опровержении протестантского и беспоповщинского лжеучения об антихристе можно заимствовать у латинян общие положения, постановку и построение доказательств, некоторые соображения; но ссылаться на латинян нельзя, а нужно опровергать – протестантов доводами из Писания, беспоповцев ссылками на Писание и отцов.

Полемику Беллярмина против протестантского учения об антихристе возобновил и продолжил знаменитый Бельгийский богослов Иезуит Леонард Лессий (Leonardus Lessius родился в Брабанте в 1554 году, † в 1623 году) в своём сочинении: De antichristо et ejus praecursoribus (Об антихристе и его предшественниках), вышедшем в свет в 1611 г. в Антверпене. Эту книжку Лессий составил по поводу и в опровержение книги, напечатанной в Лондоне под заглавием: Apologia pro juramento fidelitatis (Защита верности ради клятвы). Заглавие это распространено объяснением, что эта Апология была сначала напечатана без имени автора, а теперь вновь издана самим автором её „Светлейшим и Могущественнейшим владетелем Иаковом Божией милостью Королём Великобритании, Франции и Ирландии, защитником веры”. Этой Лондонской книге автор её предпослал увещательное Предисловие, обращённое к императору Рудольфу II и прочим монархам и королям всего христианского мира.

По мнению Лессия, эта книга не может быть произведением короля, так как она столь далека от важности и умеренности и, особенно, от истинности и искренности, что дальше и отстоять от них не может. По словам Лессия, „она вся наполнена злоречием, порицаниями, богохульством, клеветами, насмешками, извращёнными изречениями Писания и отцов, лжетолкованиями, ложными умозаключениями, противоречиями; многое, что тысячу раз было опровергнуто католиками, повторяется как достоверное и очевидное; многое, что явно ложно, безбоязненно и бессовестно утверждается”. Книга украшена выражениями: „Отступническая церковь” вместо апостольской ⁵⁹¹ , „Вавилонский монарх”, „Вавилонский тиран”, „соломенный святой”, „соломенные чудеса”, „любодеяния Вавилонской блудницы”, „мерзости антихриста” и пр. По местам есть недостойные выходки против частных лиц и проявления чрезмерной злобы. Наконец, сколько еретиками настоящего времени излито злобы на учение Церкви, на папу, на достоинство кардиналов, на религиозные ордена и, особенно, на иезуитов, почти всё это совмещено в этой книжке ⁵⁹² . Все эти свойства Лондонской книжки дают Лессию основание признать автором её не короля, а какого-либо кальвиниста.

Хотя, по сознанию Лессия, в этой книжке нет ничего нового относительно догматов, что не было бы многократно рассмотрено и опровергнуто католическими учёными и, во-первых, учёнейшим кардиналом Беллярмином – молотом еретиков, однако так как нет недостатка в людях, которые ругательство превращают в догмат веры, то Лессий, по чьей-то просьбе, решился возражать на эту книгу, чего никто другой ещё не сделал. Без сомнения, к этому побуждало его и то обстоятельство, что Лондонская книжка с латинского была переведена на разные языки и распространилась в разных странах.

Книга Лессия распадается на две части. В первой части он приводит и раскрывает шестнадцать доказательств своего положения, что папа – не антихрист; во второй части он доказывает, что лютеране и кальвинисты – предшественники антихриста. Из числа шестнадцати доказательств Первой части восьмое доказательство выводится из рассуждения о времени пришествия антихриста. Как Писание, так и все отцы учат, что антихрист придёт перед концом мира, за самое краткое время перед вторым пришествием Господа; поэтому ложно то, будто папы, уже столько веков, были антихристы. В Писании Апостол Павел вразумляет Фессалоникийцев, чтобы никто не думал, будто уже близок день Господень, пока не явился антихрист, и таким образом явление антихриста есть как бы предвестник наступления того дня. А Господь ученикам своим открыл пять знамений, имеющих предварить Его второе пришествие и кончину мира: во-первых, великое смятение человеческого рода; во-вторых, обольщение многих лжепророками; в-третьих, проповедование Евангелия во всём мире; в-четвёртых, величайшую скорбь или гонение, какого не было от начала мира и которое, как учат все отцы, произведёт антихрист; в-пятых, небесные знамения и расстройство стихий, которые начнутся тотчас после наступления антихристова гонения и будут близки к пришествию Господа. Итак, не будет большего промежутка между пришествием антихриста и кончиной века. Тот же вывод вытекает и из 7 главы Даниила ⁵⁹³ . Из этих пяти предвестников второго пришествия Христа и кончины мира три первые суть предвестники пришествия антихриста.

На рассматриваемое нами учение Апостола Павла об антихристе Лессий в своей книге ссылается неоднократно, но из речений Апостола, указывающих на время и признаки пришествия антихриста, изъясняет только одно, именно, слова о тайне беззакония. Он говорит, что, по мнению многих отцов, действующая уже тайна беззакония означает еретиков, потому что они – прообраз антихриста, который по складу еврейской речи называется беззаконием, как Христос называется правдой, так как антихрист будет преисполнен беззакония и доведёт мир до беззакония. По мнению самого Лессия, не может быть сомнения в том, что в этих словах разумеются и еретики; потому что говорится вообще обо всех гонителях Церкви. Все таковые суть тайна беззакония и образ антихриста, потому что они начинают то, что он докончит. Слову действует можно также приписать и страдательное значение, и под тайной беззакония понимать гонение Церкви еретиками и тиранами, каковое гонение есть образ гонения антихристова и как бы приуготовлена к нему. Однако, по мнению Лессия, лучше первое толкование, которому благоприятствуют и слова Иоанна: Дети! последнее время, И как вы слышали, что придёт антихрист, и теперь появилось много антихристов то мы и познаем из того, что последнее время (1Ин. 2:18). Он как бы говорит: предшественники того великого антихриста, который должен прийти в последнее время, уже есть налицо; поэтому теперь – последнее время, за которым он и сам должен последовать. Подобным образом и Апостол Павел сокращённо говорит: тайна беззакония уже действует, т. е. уже существует и имеет силу; поэтому беззаконник тот, в своё время, по устранению препятствия, откроется. Так понимает оба эти Места Блаженный Августин и другие богословы. Итак, в том и другом месте означаются еретики, которые называются антихристами и тайной беззакония по одной и той же причине, и именно потому, что они – предшественники и типы антихриста ⁵⁹⁴ . К таким предшественникам антихриста Лессий причисляет и еретиков своего времени, т. е. протестантов, и в особенности ересиархов и еретических богословов, как-то: Лютера, Кальвина и других.

Людовик Альказар (родился в Севилье в 1554 году, † в 1613 году), Иезуит, профессор-толкователь Писания, хотя и не написал толкования на Второе Послание к Фессалоникийцам, но в своём сочинении: Vestigatio arcani sensus in Apocalypsi cum opusculo de sacris ponderibus et mensuris ⁵⁹⁵ (Исследование таинственного смысла в Апокалипсисе с присовокуплением сочинения о священных весах и мерах), изъясняет слова: держай, тайна беззакония действует, от среды будет. Римская империя, рассуждает он, которая теперь всё держит и над всем владычествует, доколе она есть языческая и враждебная Евангелию, только то и делает, что совершает тайну беззакония, т. е. она есть не настоящий, а таинственный антихрист. Она производит тайну беззакония, потому что есть тип антихриста; она исполняет его дело, вместо него отправляет его служение, его беззаконие представляет типически. Пока от среды будет, т. е. пока не перестанет быть языческой и враждебной Христу, пока не обратится ко Христу, не подчинится Церкви через веру Христову. И тогда откроется тот беззаконник. Тогда не относится к словам: от среды будет, не означает, что антихрист придёт тогда, когда Римская империя обратится к вере во Христа, а относится к словам, что он откроется в своё время; тогда, т. е. в своё время, в предопределённое Богом время. А когда наступит это время, когда придёт антихрист, Павел здесь не открывает ⁵⁹⁶ .

Толкование Альказара оригинально, но совершенно не правдоподобно, натянуто. Сказать о времени и признаках пришествия антихриста только то, что он придёт в своё время, значит, ничего не сказать. Апостол указал признак или признаки пришествия его.

Голландский богослов профессор Вильгельм Эстий (родился в 1542 году, † в 1613 году), один из выдающихся толкователей и догматистов своего века, написавши Толкования на все послания Апостолов ⁵⁹⁷ , подробно изъяснил и слова Павла об антихристе.

Из мнений об отступлении наиболее правильным и согласным со Священным Писанием Эстий признаёт мнение тех, которые под отступлением разумеют отпадение от католической веры, и притом всеобщее, так как не только много людей, что часто бывало и в прежние века, но даже целые царства и все провинции, или почти все, отступят от католической церкви, от повиновения тому, кого Христос поставил своим наместником на земле и пастырем своей церкви, т. е. преемнику святого Апостола Петра, римскому первосвященнику ⁵⁹⁸ . – В словах об удерживающем Апостол, по мнению Эстия, выразил следующую мысль: „Из того, что я вам сказал, вы знаете, что служит препятствием или задержкой, от чего тот человек греха не является ныне, а придёт и должен явиться, наконец, в своё время, т. е. в надлежащее и предустановленное свыше”. Как бы то ни было, рассуждает Эсий, но Фессалоникийцы, которым говорил Павел, знали это, а мы не знаем и прибегаем только к догадкам. По мнению Эстия, если что можно сказать о столь тёмном предмете, то, по-видимому, Апостол словом удерживающее хотел обозначить отступление, о котором сказал выше. Так как это дело очень прискорбное и гнусное, то и не должно было здесь опять повторять его поимённо. „Вы, – обращается Апостол к Фессалоникийцам, – частью из моей устной речи к вам, частью из вышесказанного, знаете, что́ замедляет пришествие этого человека греха; так как он не явится дотоле, пока не настанет сначала отступление. Ибо отступление должно предшествовать не только дню Господню, но также и пришествию антихриста” ⁵⁹⁹ . – О тайне беззакония слова Апостола, по мнению Эстия, имеют следующий смысл: „Хотя антихрист ещё и не пришёл лично, однако, он уже присутствуем в своих споспешниках и предшественниках; так как беззаконие его, о котором я сказал, действует и ныне скрытно, как бы втайне, и совершается через еретиков. А беззаконие это состоит в том, чтобы всеми силами бороться против Христа и Его царства, а также, из подражания дьяволу, присваивать себе божественность Христа. Этому делу служат еретики всех времён, между тем как они, под прикрытием именем Христа нападая на Христа и на Его Церковь, уготовляют путь антихристу для явного его нечестия” ⁶⁰⁰ . – Слова Апостола о держащем, по мнению Эстия, не менее темны, чем предшествующая речь. Он полагает, что держай означает не препятствие или задержку, т. е. имеет не то значение, какое заключается в слове удерживающее, а означает обладание или удерживание. Сообразно с таким смыслом слова держай 7 стих можно объяснить следующим образом: „Тайна беззакония действует и теперь, а некогда она выйдет наружу в виде открытого отступления, а между тем, пока действует тайна беззакония, каждый, кто держит Христа и истинную Его религию, пусть держит твёрдо, пока не будет из среды Церкви отступление, т. е. вышеупомянутое великое отпадение царств и народов от Церкви. А как только произойдёт отступление из среды Церкви, так тотчас придёт и открыто явится тот беззаконник, т. е. антихрист” ⁶⁰¹ .

Уже в этих объяснениях проглядывает вероисповедная точка зрения Эстия; например, под отступлением он разумеет отпадение народов от веры, содержимой Латинской церковью, и от повиновения главе её – папе. Но, кроме того, он и прямо опровергает направленные против папы и Латинской церкви мнения протестантов ⁶⁰² об отступлении, о тайне беззакония и о человеке греха ⁶⁰³ . Между прочим, он говорит, что Мартин Лютер первый дерзнул наместника Христова назвать антихристом, но не прежде, как за ересь был отлучён от него и предался дьяволу. Потому что не от иного кого, а от дьявола, своего учителя, научился он так говорить, подобно тому, как и Иудеи научились от отца своего – дьявола, когда говорили Христу: Ты Самарянин и Ты имеешь беса (Ин. 8:48) ⁶⁰⁴ .

Быть может, эти слова Эстия о Лютере и другие порицательные выражения о Лютере и протестантах, которые можно встретить у латинских полемистов, подали повод некоторым протестантским богословам, например Ольсгаузену и Люнеману, утверждать, что латинские богословы признали Лютера за антихриста. Впрочем, есть основание думать, что некоторые латинские богословы на самом деле называли Лютера антихристом.

Иезуит Корнелий-а-Ляпиде, знаменитый толкователь Священного Писания, прославившийся своею учёностью (родился в Бельгии в 1566 году, † в Риме в 1637 году), читал лекции по изъяснению Библии в Львове и в Риме и написал Толкования на все священные книги Ветхого и Нового Завета, за исключением Псалмов и книги Иова ⁶⁰⁵ .

В изъяснении некоторых пунктов учения Апостола Павла об антихристе он отчасти примыкает к Беллярмину. Из различных мнений об отступлении Корнелий-а-Ляпиде склоняется к мнению тех богословов, которые под отступлением разумеют отпадение всех народов от Римской империи. Разъясняя это мнение, Корнелий-а-Ляпиде говорит, что Апостол указывает два предваряющие суд признака: во-первых, всеобщее отпадение народов от Римской империи и, во-вторых, самого антихриста, который придёт вслед за этим отступлением. По мнению этого богослова, было бы не правильно и совершенно несогласно со смыслом слова под отступлением разуметь антихриста. – Таина беззакония – прообраз и тип антихриста, в котором и в царстве которого сосредоточится высшее беззаконие, и сольются все грехи, Прообразами и типами и вместе предшественниками антихриста были еретики, например, Симон Волхв, и в особенности цари-тираны: Антиох Епифан, Нерон и многие другие римские императоры, преследовавшие христиан. Можно также под тайной беззакония разуметь беззаконие, прикрывающееся именем и титулом благочестия и законной власти, действующее скрытно в нечестивых лицемерах и еретиках и особенно в нечестивейшем Нероне, незаметно распространяющееся и возрастающее, пока, наконец, через антихриста не воспрянет на виду у всех. – Под удерживающим пришествие антихриста и наступление дня суда до́лжно разуметь то, что владычествуют ещё Нерон и ему подобные, и что не пришло ещё отступление и всеобщее отпадение от Римской империи, так как не исполнились ещё грехи римлян. Так думали отцы и учители Церкви, которые все учили не о перевороте в Римской империи, или о перемене власти в ней, как этого желают еретики ⁶⁰⁶ , но о совершенном опустошении её и о восстании против неё всех народов, как о предвестнике пришествия и царствования антихриста. Это означают и дальнейшие слова: пока от среды будет, т. е. что Римская империя будет совершенно отстранена. Перестанут существовать и цари её, которые и обозначены словом держай. По мнению Корнелия-а-Ляпиде, Апостол своим учением намекает на предсказания книги Даниила о четырёх зверях, из которых последний означает последнее из всемирных царств – Римского. Для подтверждения своей мысли, что Апостол разумел именно Римское царство и царей его, этот богослов приводит аналогичное, по его мнению, учению Апостола место из Апокалипсиса: Семь царей, из которых пять пали, один есть, а другой ещё не пришёл, и когда придёт, не долго ему быть (17:10), и, вслед за Амвросием, Бедой, Ричардом, Риберой и иными, полагает, что семь царей означают тиранов, которые в течение семи периодов мира утесняли, утесняют и будут утеснять Церковь. Первым из них был Каин с исполинами и другими тиранами, которые преследовали благочестивых и Церковь в первый период или век мира, от Адама до потопа. Вторым царём был Нимрод и с ним Мероп и прочие строители Вавилонской башни, которые утесняли верующих во второй период мира, от Ноя до Авраама. Третьим царём, который теснил благочестивых в третей период мира, от Авраама до Моисея, был Фараон и подобные ему в Египте и в Содоме. Четвёртым был Иеровоам и иные нечестивые цари Израильские и Иудейские, которые ввели идолослужение в четвёртый период мира, от Моисея до плена Вавилонского. Пятый был Навуходоносор с Антиохом Епифаном и иные до Христа; это пятый период мира. Шестым был Нерон и другие римские императоры, которые были, есть и будут от Христа до антихриста. Седьмым будет антихрист, который будет царствовать краткое время, именно, три с половиной года.

Отсюда делаются следующее выводы: Во-первых, несомненно, что Римская империя будет существовать до конца мира, когда превратится, но на короткое время, в иное царство, именно – антихристово. Это видно из книги Даниила (гл. 7) и Апокалипсиса (гл. 17); это есть предание, по свидетельству Иеронима, обще-отеческое и, кажется, апостольское.

Во-вторых, они же, т. е. священные писатели и отцы, учат, что Римская империя будет разрушена или самим антихристом, или немного раньше его.

В-третьих, Рим к концу мира сделается нечестивым, превратится из христианского в языческий, изгонит своего первосвященника и будет преследовать верующих и привязанных к последнему, как было во времена Нерона, Декия и других языческих императоров. Поэтому Рим, который будет при конце мира, называется Вавилоном, великой блудницей, сидящей на семи горах, упоенной кровлю святых и мучеников Иисусовых, которая вином блудодеяния своего напоила все народы (Откр. 17 гл.), т. е. своим идолослужением, так как пророки называют идолослужение блудом, и иными пороками. Рим распространил среди других народов идолослужение и злодеяния тем, что побуждал их подражать в этом ему.

В-четвёртых, отцы и толкователи согласно учат, на основании слов Апокалипсиса (17:12, 16) и Даниила (8:8, 24), что перед антихристом, когда ещё будут стоять Рим и Римская империя, над всей землёй будут владычествовать десять царей, которые овладеют Римом, разгромят его и сожгут (Откр. 17:16; и 18 гл.); они разделят Римскую империю, как говорят Иероним и другие. Далее, антихрист последовательно нападёт на троих из числа этих десяти царей и истребит их, как говорит Даниил, а именно, царя Эфиопии, царя Ливия и царя Египта, как полагают Иероним, Феодорит, Кирилл и Ириней. Устрашённые этим поражением, прочее семь царей сами покорятся антихристу; царём и монархом сделается один из всех – антихрист.

Из этих выводов, в свою очередь, необходимо и очевидно следует, что разрушение Рима, описанное Иоанном в Апокалипсисе (18 гл.), будет раньше антихриста, так как будет совершено десятью царями, ещё живущими, и царствующими, из которых затем уже антихрист трёх умертвит, а прочих подчинит; что, далее, пока стоит Рим, дотоле антихрист ещё не царствует, потому что Рим будет разрушен десятью царями прежде антихриста; что, наконец, не Рим будет столицей антихриста, так как он будет сожжён прежде антихриста, а Иерусалим, как открывает Апокалипсис (11:8) и учат отцы. Корнелий-а-Ляпиде опровергает мнение реформатского богослова Безы, что Римская империя уже не существует, следовательно, антихрист уже пришёл, мнение, подтверждаемое тем, что в Риме уже не царствует римский император, а завладел Римом папа, следовательно, он разрушил Римскую империю и потому он есть антихрист. „Рим, – говорит Корнелий-а-Ляпиде, – и Римская империя не одно и то же, потому что Римская империя и римский император могут существовать без Рима. Ибо пока один римский император наследует другому в той же власти и достоинстве, что и видим доселе в действительности, то будет ли он царствовать в Риме, или нет, будет ли он владеть многими провинциями, или немногими, всё-таки он есть и называется римский император и обладает Римской империей”.

„Это, по мнению Корнелия-а-Ляпиде, видно, во-первых, из того, что хотя Рим был взят Гуннами и Готами, именно, Аттилой, а после Гензериком, однако, Римская империя и римский император существовать не перестали, равно как и римский папа, Святой Лев; ибо римским императором оставался тогда Гонорий, хотя он жил в Равенне; и опять Валент, Аркадий, Феодосий и другие даже до Юстиниана были римскими императорами, хотя и были лишены Рима.

Во-вторых, это явствует из всеобщего согласного мнения; потому что все называют римским императором теперешнего императора Рудольфа. Даже и сами лютеране своих князей называют курфирстами императора или короля римского, так как он получает корону и провозглашается императором в Риме.

В-третьих, Римская империя будет разрушена и разделена к концу мира между десятью царями, которые будут врагами империи и римского императора, а затем придёт антихрист; но папа не враг, а друг и охранитель Римской империи и императора и владеет Римом и другими землями не через завоевание их, а получивши их в дар и с согласия императоров и князей. И это за столько веков до кончины мира. Опять же папа – не царь, и ещё менее он имеет сходства с десятью царями. Наконец, папа не разрушил Римской империи и не разделил её между десятью царями, следовательно, разрушение Римской империи, которое должно предварить пришествие антихриста и о котором говорят Апокалипсис, Даниил и Павел, не совершилось через папу, и ещё менее папа есть антихрист.

Наконец, этот признак, состоящий в разделении и в ниспровержении Римской империи, осуществляется незаметно, как незаметно ослабевает и упадает Римская империя, и вместе с тем незаметно распространяется Евангелие у Японцев, Индусов, Китайцев и на всём земном шаре, что составляет второй признак пришествия антихриста и наступления суда, данный Христом ученикам, спрашивавшим Его об этом предмете (Мф. 24:3, 14)” ⁶⁰⁷ .

Об этом толковании Корнелия-а-Ляпиде следует сделать два замечания.

Во-первых, этот толкователь полнее и подробнее всех своих предшественников раскрыл мнение о разрушении Римской империи, как признаке наступления царствования антихриста, при изъяснении учения Апостола Павла об антихристе.

Во-вторых, его доказательства, что Римская империя ещё существует, могли ещё иметь некоторую силу в его время, так как тогда Германская монархия, действительно, носила титул Римской империи; но в настоящее время нет ни одного царства, которое называлось бы Римской империей.

Фома Малвенда (родился в Испании в 1566 году, † в 1628 году), названный одним из богословов „блистательнейшим украшением Испании и ордена проповедников” ⁶⁰⁸ , говорит о признаках пришествия антихриста в своём сочинении Об антихристе (De antichristo) ⁶⁰⁹ . По мнению Малвенды, в Священном Писании указаны два признака или предвестника пришествия антихриста: проповедование Евангелия во всём мире и совершенное разрушение и уничтожение Римской империи.

Первый из этих признаков указан в известных словах Иисуса Христа: И проповедано будет сие Евангелие царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда приидет конец (Мф. 24:14). По мнению Малвенды, проповедование Евангелия во всём мире будет служить хотя и не непосредственным, по верным признаком приближающаяся антихриста и кончины мира ⁶¹⁰ .

Но ещё более наглядным и ближайшим признаком приближения царствования антихриста, по его мнению, нужно признать разрушение и совершенное уничтожение Римской империи. Свидетельства Писания об этом признаке Малвенда находит во Втором Послании к Фессалоникийцам, в книге Даниила и в Апокалипсисе.

Во Втором Послании к Фессалоникийцам указание на Римскую империю и её разрушение и уничтожение Малвенда находит в словах отступление, удерживающее, держащий, от среды будет.

Малвенда приводит четыре мнения об отступлении. Одни под отступлением разумели самого антихриста. Другие разумеют всеобщее отпадение от Римской империи, когда все провинции, племена и народы, которые когда бы то ни было были подчинены Римской империи, отпадут от неё, это тогда именно, когда в Римской империи восстанут десять царей, которые завладеют всеми провинциями и землями, подчинявшимися некогда империи, разделят их между собой и отторгнут от Римской империи, и из которых ни один не будет называться Римским императором или царём, так как Римская империя будет совершенно уничтожена и по существу и по имени. Такого отступления пока ещё нет; потому что хотя уже много лет тому назад многие народы и провинции отпали от Римской империи, и имеют своих собственных царей, совсем не подвластных Римской империи, как Галлия, Испания, Африка, Египет и весь Восток, но когда ещё стоит и пребывает та же самая Римская империя в Германии, она удерживает ещё и доныне многие и великие провинции и города верными и покорными себе. Германия, бывши великой провинцией Римской империи, теперь сама есть трон и глава её. Итак, Павел научает, что сначала будет совершенное отпадение всех народов и провинций от Римской империи, которое совершится через десять царей последнего времени, так что не только не останется ни одного народа, или провинции, подчинённых ей, но и сама империя совершенно упразднится на земле, и тогда придёт антихрист, а затем Господь для суда. Итак, говорят, что Апостол здесь предуказал два вернейших признака, предшествующих тому последнему дню Господа: во-первых, отпадение от Римской империи, или совершенное истребление этой империи, в словах: пока не приидет прежде отступление; во-вторых, пришествие антихриста, когда говорит: и откроется человек греха. И тот первый признак, несомненно, будет предшествовать этому второму.

Очень хорошим признаётся также и то объяснение этого места, в котором под отступлением разумеется величайшее и почти всеобщее отпадение всех племён и народов от веры Христовой и от послушания и подчинения Римскому первосвященнику, наместнику Христа. Многие полагают, что в этом месте Павел предрёк, что перед кончиной века, прежде пришествия Христа на суд, будет некоторое безмерное и величайшее из всех, какие только когда-нибудь были, отступление от веры, от Церкви, от Римского первосвященника, так как бесчисленные народы и царства отпадут от религии Христовой и от верховного первосвященника.

Некоторые это мнение соединяют со вторым и хотят видеть в словах Павла указание на то и на другое отступление, и от империи и от веры.

Франциск Рибера ⁶¹¹ в Толковании на Апокалипсис полагает, что под отступлением до́лжно разуметь великое отпадение города Рима от веры и от своего первосвященника. Когда, к концу века, перед пришествием антихриста, Рим, отрёкшись от христианской религии, ниспровергнувши своего первосвященника, изгнавши и уничтоживши святую Церковь, обратится к язычеству и к нечестивому почитанию богов, а также возвратит прежнее величие империи: тогда десять царей отступятся от Рима, восстанут против него и совершенно опустошат его. Таким образом, по мнению Риберы, Павел отступлением назвал как отпадение Рима от веры, так и отложение десяти царей от Рима ⁶¹² .

Малвенда указывает важнейших представителей этих четырёх мнений о значении отступления и даёт краткую оценку их.

О мнении Риберы, которого держались и некоторые другие латинские богословы: Гаспар Мелус, Блазий Виега, Франциск Сварец, Беллярмин, Фома Бозий, Генрих Генрикец, Леонард Лессий, Корнелий-а-Ляпиде, Малвенда говорит, что он всегда считал его не совершенно нелепым, не невероятным и не совсем не согласным со словами Апокалипсиса, но что оно ему не нравится, что оно содержит изъяснение удобное и подходящее, но недостоверное и неистинное ⁶¹³ .

Что касается до трёх первых объяснений, то Малвенда признаёт их правильными и естественными; но предпочитает прочим второе толкование, потому что оно превосходит их, по его словам, числом и важностью защитников его, силой доводов, наилучше согласуется с предшествующими и последующими словами Апостола и удивительно подходит к другим божественным предсказаниям о погибели Римской империи во время, близкое к пришествию антихриста ⁶¹⁴ .

На то возражение некоторых богословов, что уже самое дело показывает, что народы, некогда подвластные Римской империи, отпали от неё, и теперь осталось почти только одно имя Римской империи, и, однако, антихрист ещё не пришёл, а между тем, по учению Апостола, он придёт тотчас за отступлением, Малвенда отвечает указанием на то, что Римская империя ещё не совсем уничтожена, что не окончательно ещё все народы отпали от неё, потому что она и до сего времени ещё существует и процветает в Германии ⁶¹⁵ .

У Малвенды мы находим любопытное замечание, что Латинская церковь в святой день пятницы (вероятно Великой Пятницы) всенародно молится за Римскую империю, произнося особую торжественную молитву. По мнению Малвенды, церковь этим выражает своё убеждение, что пока будет существовать Римская империя, как теперь в Германии, или потом будет пребывать в той или иной провинции, дотоле не нужно опасаться пришествия антихриста и кончины мира. Малвенда полагает, что и древние христиане именно по этой причине имели обычай молиться за непоколебимость и всегдашнее существование Римской империи, несмотря на то, что она была языческая и враждебная Церкви ⁶¹⁶ .

Изъясняет Малвенда и слова Апостола об удерживающем и держащем, называя их locus insignis, „знаменитое место”. На вопрос о том, кого нужно разуметь в словах Апостола: открыться ему в своё время, одни разумеют день Господень, другие антихриста. При первом мнении под удерживающим разумеется пришествие антихриста. Смысл слов 6 стиха будет тот, что наступление дня суда замедляется тем, что сначала должен явиться антихрист. Второе понимание Малвенда находит гораздо более естественным и правильным; потому что слова: чтобы сам открылся в своё время, открыться ему в своё время, соответствуют словам 3 стиха: откроется человек греха, и словам 8 стиха: и тогда откроется беззаконник. При этом понимании слова 6 стиха будут значить: „Вы знаете, что препятствует тому, что не приходит, не является антихрист” ⁶¹⁷ .

Но в таком случае является вопрос, что есть то, о чём Солуняне знали, – что есть удерживающее, или препятствующее, или замедляющее наступлению времени пришествия антихриста, что препятствует антихристу прийти, иными словами, что означает τὸ κατέχον?

Малвенда сначала только касается этого вопроса, говоря, что апостол Солунянам сказал об этом предмете ясно при устной беседе с ними, а в послании, которое должно было перейти через руки других, он предпочёл понудить их уразуметь его мысль в словах, высказанных тёмно и загадочно, нежели другим обнаружить её явно и открыто, руководясь при этом обычаем Пророков не открывать без разбору народу тайны такой важности.

Потом Малвенда обращается к толкованию 7 стиха, к изъяснению понятия держащий, причём называет это место „locus obscurissimus” (темнейшее место). Изложивши толкования Августина, Феодорита и Златоуста, Малвенда приводит затем три изъяснения этого понятия богословов Латинской церкви: Франциска Риберы, Анзельма или неизвестного автора и Доминика Сота.

Рибера сопоставляет предсказание Павла с пророчеством Апокалипсиса: пять пали, один есть, а другой ещё не пришёл (17:10). Пять пали – означает царей или царства пяти веков мира, которые уже прошли; один есть означает царство шестого века мира, т. е. Римскую империю и всякую другую, которая в этом шестом веке мира утесняет Церковь; наконец, слова: а другой ещё не пришёл, указывают на антихриста. Рибера полагает, что через сопоставление с этим местом слов Апостола Павла о держащем можно изъяснить эти последние именно так: задерживает пришествие антихриста то, что сначала должно кончиться владычество того, кто ныне держит, т. е. царство этого шестого века, о котором Иоанн говорит: один есть ⁶¹⁸ .

Анзельм говорит: „Римский первосвященник, теперь владеющий церквами, пусть держит их, пока от среды будет, т. е. пока от самой Римской церкви, которая есть средоточие и сердце церквей, не возникнет беззаконие, из-за которого от неё отпадут многие церкви” ⁶¹⁹ .

Доминик Сот говорит, что кто владеет теперь Римским царством гражданским и будет владеть духовным, пусть владеет этим духовным и церковным царством дотоле, пока при кончине мира оно не будет извергнуто из него, т. е. из Римского царства, и тогда откроется тот беззаконник.

По словам Малвенды, это последнее толкование нуждается в некотором пояснении; а именно, церковное царство не может быть совершенно уничтожено до пришествия антихриста, потому что Церковь не может не существовать, пока продолжается бытие мира. А будет только, перед временами антихриста, великое отпадение от Церкви, которое уготовит путь антихристу ⁶²⁰ .

Изложивши эти шесть толкований понятия держащий, без какой бы то ни было оценки их, Малвенда, наконец, приводит седьмое толкование предсказания Павла, которое, по его словам, справедливо восхваляется, как заслужившее всеобщее одобрение и самое удобоприемлемое. Именно, Апостол прикровенно и примрачно намекает, что то, что задерживает и замедляет пришествие антихриста, есть сама Римская империя, что должен наступить конец её прежде, чем придёт антихрист; потому что пока империя существует, антихрист не придёт, а по низвержению её тотчас придёт этот беззаконник ⁶²¹ .

Общий совокупный смысл учения Апостола об удерживающем и держащем, по мнению Малвенды, будет следующий: „Вы знаете, что задерживает пришествие антихриста, – задерживает его только одно – держащий теперь; а это есть Римская империя, которая обладает, владычествует, действует, имеет силу в делах, распоряжается и держит бразды правления ⁶²² .

Почему Апостол говорит, что только этим задерживается пришествие антихриста, т. е. тем, что сначала должна быть извергнута с земли Римская империя, между тем как кроме этого пришествие антихриста задерживается ещё и тем, что сначала должно быть проповедано Евангелие во всем мире, это Малвенда объясняет так, что Апостол желал указать ближайшего предвестника пришествия антихриста, каковым будет уничтожение Римской империи; он хотел сказать, что когда это совершится, тогда уже ничего другого не останется, как прийти антихристу.

Кайетан относит слово μόνον, "только« к предшествующему предложению, передавая слова Апостола так: Ибо только тайна беззакония уже действует, держащий ныне, т. е. владычествующий ныне Нерон, или Римская империя, не подлинно, а только таинственно есть антихрист. Но Малвенда справедливо говорит, что такое толкование явно идёт наперекор пунктуации греческой и латинской в Вульгате и всем толковникам ⁶²³ .

Малвенда подробно разъясняет, на какой собственно разгром Римской империи намекает Павел, и какой имели в виду отцы Церкви при изъяснении этого учения Апостола. По его мнению, и он, и они имели в виду не отделение империи от самого города Рима, когда он перестал быть главой и владыкой вселенной и столицей империи, как это было или при Константине, когда столица империи была перенесена в Византию, или тогда, когда Рим достался Римскому первосвященнику. И не уничтожение Римской империи на Западе, когда она погибла при Августе и когда она, по отторжению от неё Рима, попала даже во власть варваров, и не поражение Римской империи на Востоке, когда Константинопольская Римская империя была разрушена Оттоманами, и не разрушение этой теперешней Римской империи, даже и доселе процветающей в Германий в лице императора Матвея; и не подразумевали они под Римской империей духовного царства Римской Церкви и её первосвященника и упразднения его прежде пришествия антихриста. По мнению Малвенды, для всех благочестивых и учёных людей должно быть вне спора, что Павлом и отцами, когда они говорили об уничтожении Римской империи, как имеющем предварить пришествие антихриста, не были предполагаемы или подразумеваемы ни какое из бывших доныне завоеваний или разорений города Рима и ни какие перевороты, или перемены, или, если угодно, разгромы, которые происходили доселе с Римской империей, как предзнаменование пришествия антихриста ⁶²⁴ .

Почему же „все благочестивые и учёные” должны иметь такое убеждение и нисколько не сомневаться в его правильности?

Потому, говорит Малвенда, что оно имеет следующее самое ясное доказательство: по учению Павла и отцов, как только будет уничтожена Римская империя, так тотчас придёт антихрист; а так как после бывших доселе разгромов Рима и Римской империи этого не случилось, то, следовательно, не их разумел Павел и отцы, изъяснявши учение Павла ⁶²⁵ .

Этот вывод следует признать бесспорной истиной, какой считает его Малвенда, только под двумя условиями: во-первых, если будет бесспорно доказано, что Апостол Павел в рассматриваемом месте действительно предсказал о том, что пришествие антихриста задерживается существованием Римской империи; во-вторых, если будет доказано, что Апостол учил, что как только будет разрушена Римская империя, так непосредственно за этим явится антихрист.

В наличности первого условия-доказательства Малвенда нимало не сомневается и даже, по-видимому, полагает, что и никто из учёных не должен сомневаться в этом. Но основательна ли такая уверенность? Разве рассматриваемые слова столь ясны, что относительно смысла их не может быть двух или нескольких мнений? Разве Малвенда не знает, что они во все времена были изъясняемы весьма различно? Разве он не знает, что из отцов, на авторитете которых он всего более основывает своё мнение, высказывали его не все, а другие держались совсем иных мнений? Пусть защищаемое Малвендой толкование было высказано большинством отцов и учителей Церкви и прочих богословов, всё-таки его нельзя признать бесспорным, раз были отцы и учители Церкви и богословы, которые этим толкованием не удовлетворялись и изъясняли слова Апостола иначе. Даже и никогда не может быть достигнуто согласие в истолковании этого места, которое сам Малвенда называет „темнейшим”. Конечно, каждый богослов имеет право отдавать предпочтение тому или иному толкованию этого места, держаться одного какого-либо и отвергать все прочие; но при необыкновенной темноте этого места несправедливо, неосновательно и неблагоразумно признавать бесспорным какое бы то ни было толкование, даже и самое распространённое или почти общепринятое. Даже столь авторитетные, искусные и образцовые толкователи Писания, как Иоанн Златоуст и Блаженный Августин, изъясняли это место неуверенно, предположительно, догадочно. Августин даже говорит, что Апостол не захотел писать Солунянам открыто о том, что они узнали из уст его раньше; а потому мы, не зная того, что они знали, но можем уяснить себе слов Апостола об удерживающем. Замечательно, что сам Малвенда эти слова Августина называет мудрыми ⁶²⁶ . А о словах 7 стиха Августин выражается ещё решительнее: „Я вовсе не понимаю этих слов”.

Относительно второго условия-доказательства тоже существует два мнения. Некоторые отцы и учители Церкви, и многие богословы действительно находят тот смысл в словах Апостола, что как только будет стёрта с лица земли Римская империя, так немедленно придёт антихрист. Но некоторые богословы утверждают, что Апостол хотел сказать только то, кто антихрист не придёт ранее уничтожения Римской империи, а не сказал то, что как только она будет разрушена, так придёт антихрист; что Павел дал Солунянам только отрицательное указание относительно времени пришествия антихриста, т. е. что им нечего опасаться пришествия антихриста, пока стоит Римская империя; а тотчас ли, или долгое время спустя по ниспровержению этой империи придёт антихрист, об этом Апостол ничего не сказал. Так учили Анзельм Кантербурийский, Анзельм Лаонский, Кайетан, Гагнеий. Из такого изъяснения пророчества Павлова следует то, что погибель Римской империи может наступить и за много времени раньше пришествия антихриста, и что уничтожение Римской империи не есть верный и ближайший предвестник пришествия антихриста ⁶²⁷ . Но сам Малвенда, основываясь на строении речи Апостола, на общем смысле и связи её, а также на авторитете многих отцов и учителей Церкви и позднейших богословов, утверждает, что у Апостола выражена мысль о немедленном после уничтожения Римской империи пришествии антихриста.

Утверждая, что Римская империя будет разрушена совершенно, и что это произойдёт раньше пришествия антихриста, перед самым его пришествием, Малвенда излагает и опровергает несогласное с этим мнением мнение своего знаменитого земляка и современника Франциска Свареца ⁶²⁸ . Своё мнение Сварец высказал в сочинении: Defensio fidei catholicae et apostolicae adversus anglicanae sectae errores (Защищение католической и апостольской веры против заблуждений англиканской секты) ⁶²⁹ , занимающем весь 21 том полного собрания его сочинений. Мнение Свареца состоит в следующем: Не исследовано и не удостоверено то, будто Римская империя прежде пришествия антихриста будет совершенно уничтожена, так что, когда начнёт царствовать антихрист, тогда Римская империя не будет существовать на земле ни самым делом, ни даже по имени; довольно, если мы будем признавать, что Римская империя прежде пришествия антихриста, будучи в различные времена расхищена, ослаблена и занята в большей своей части разными народами, наконец, будет искоренена до основания антихристом, когда будут искоренены и совершенно уничтожены даже и остатки этой империи, существование которых продолжится до начала царствования антихриста. Ни из слов Павла, ни из предсказаний Пророков, ни из учения отцов нельзя несомненно и твёрдо установить, что пришествию антихриста будет предшествовать совершенное истребление Римской империи. До́лжно ожидать, что перед пришествием антихриста будет не большее раздробление или распадение Римской империи, чем в каком она находится теперь, уже доведённая до крайнего несчастного состояния, так что путь антихристу открыт; а всецелое и безусловное ниспровержение и искоренение этой империи будет произведено и окончено самим антихристом. Поэтому совершенное уничтожение Римской империи, ни в каком случае не может быть признаком, предваряющим пришествие антихриста: полное и безусловное уничтожение империи произойдёт не раньше времени антихриста, но совершится через самого антихриста; а упадок и умаление её, так как оно наблюдается как уже совершившееся в течение многих прошлых веков, без сомнения, может быть только неудобным, неверным, сомнительным и отдалённым предвестником пришествия антихриста, или даже собственно и совсем не может быть признаком его пришествия ⁶³⁰ .

Так как, по словам Малвенды, Сварец не мог не чувствовать несообразности своего мнения и из возражений против него Малвенды не мог не заметить, что его объяснение не совсем согласно с словами Павла, Пророков и отцов; то в новом приложении он дополнил своё мнение следующим пояснением: „Можно различать два времени антихриста: одно – время борьбы, в которой он победит десять царей и всем завладеет; другое – время преследования святых и отступления от Христа. Что Римская империя будет совершенно искоренена раньше этого, позднейшего, времени, это видно из всего сказанного. А относительно того, первого, времени я считаю весьма вероятным, что именно тогда и через битвы антихриста должно совершиться разрушение Римской империи, как в этом убеждает и всё прочее, что я привёл. Таким способом прекрасно изъясняются слова Павла и даже легко примиряются все речения отцов. Итак, в этом именно смысле мы сказали, что не решено, до начала ли царствования и войн антихриста, или через них будет совершенно уничтожена Римская империя” ⁶³¹ .

В подтверждение своего мнения Сварец ссылается на слова Августина, Феодорита, Иеронима, Лактанция, Иоанна Златоуста, Феофилакта, Экумения, Кедрина, Андрея Кесарийского и Арефы. Ссылается он ещё на слова Тертуллиана и Кирилла (Иерусалимского), но, по мнению Малвенды, совершенно неосновательно.

Мнение Свареца Малвенда подробно разбирает и оспаривает. По его словам, оно целиком и буквально заимствовано Сварецом у его наставника по Саламанкскому университету Генриха Генрикеца. Малвенда сознаётся, что если бы мнение Свареца было твёрдо доказано, то в таком случае его собственное мнение нужно было бы совершенно изменить. Но, по его мнению, предсказания об этом предмете Пророков, слова Павла, единодушное учение отцов, равно как и позднейших богословов, показывают, что для них было вне сомнения то, что сначала, прежде чем придёт, или начнёт царствовать, или воевать против трёх царей антихрист, совершенно будет стёрта с лица земли Римская империя, так что ни самой её, ни имени её нигде не будет на земле. И не антихристом будет уничтожена она, но, после того, как она будет уничтожена и искоренена, тотчас начнётся царствование антихриста и до́лжно будет открыться человеку греха, потому что он завладеет упразднённой империей, или, лучше, оснуёт свою новую империю вместо Римской, так что полная и совершенная гибель Римской империи откроет дорогу антихристу и будет вернейшим признаком уже идущего антихриста.

О разделении Сварецом времени антихриста на раннейшее и позднейшее Малвенда говорит, что оно придумано им лишь для того, чтобы ослабить силу возражений его (Малвенды) и не уместно. Ибо Пророки, Павел и отцы, когда говорят, что прежде пришествия антихриста должна быть искоренена Римская империя, то, без сомнения, говорят о том пришествии антихриста, когда он откроется, явится, провозгласить себя в мире в первый раз. И не может быть сомнения, что это будет началом его царствования и войн, когда он начнёт царствовать и основывать своё огромное царство. Антихрист придёт в мир и явится, это говорится собственно о том времени, когда он, истребивши войной трёх царей из десяти, остальных семерых подчинит себе. А можно ли относить пришествие антихриста к тому времени, когда он объявит себя богом и начнёт преследовать Церковь, между тем как он ещё раньше, овладевши империей и основавши с такими усилиями своё царство, будет царствовать? Это значило бы злоупотреблять словами. Павел говорит, что когда будет стёрта с земли Римская империя, тогда откроется тот беззаконник, а откроется все истолковывают: придёт, явится в мире, видим станет антихрист; а это ни о каком времени нельзя лучше сказать, как о том, когда он начнёт царствовать и осуществлять, публично обнаруживать и показывать свою силу и мощь. Поэтому всецелое истребление Римской империи предварит пришествие антихриста, т. е. первоначало его царствования и явного его обнаружения и его войн в мире. Говоря иначе: раньше, чем начнёт антихрист царствовать и воевать, уже не будет ни самой Римской империи, ни славы её, ни имени её ⁶³² .

Подтверждения своего мнения и опровержения мнения Свареца Малвенда, прежде всего, ищет в самых словах Апостола Павла об удерживающем и держащем.

Апостол, рассуждает Малвенда, как бы говорит, что только это одно задерживает и замедляет пришествие антихриста, именно, бытие Римской империи; потому что пока эта империя будет стоять, не придёт антихрист, а по ниспровержению империи придёт тотчас. Что это есть настоящий смысл слов Павла, это мы столь твёрдо и ясно обосновали в 18, 19 и 20 главах, что относительно этого едва ли может возникнуть сомнение. А что у Павла говорится о безусловном и совершенном упразднении Римской империи, это видно из слов: и тогда откроется тот беззаконник, так как никакое из бывших доселе падений, умалений и раздроблений империи не привело антихриста, – не привело, конечно, по той причине, что она существует ещё до наших времён. Не значит ли измышлять чуждое и несвойственное словам Апостола изъяснение их, говоря: что антихрист не объявляет себя явно богом и не мучит Церкви, этому препятствует только то одно, что теперь стоит Римская империя, которая самим им должна быть предварительно стёрта с лица земли, а по низвержению империи антихрист объявит себя богом и будет терзать Церковь? Не гораздо ли правдоподобнее и удобнее сказать: только это одно удерживает и препятствует тому, что антихрист не приходит, не является, не показывает себя явно миру царствованием, не открывает своего царствования, именно – Римская империя, которая сначала должна быть устранена с земли, чтобы, по искоренению и упразднению её, возникло и восстало царство антихристово.

Далее, слова: от среды будет, означают: быть взятым из среды, вполне устранённым с земли, совершенно разрушенным и уничтоженным, а не быть только умалённым, склонённым к падению, раздробленным. И тогда, то есть, после того, как будет до основания искоренена и уничтожена Римская империя, а не ослаблена или умалена, откроется тот беззаконник, т. е. придёт, явится в мире антихрист.

Затем, Павел верный и ближайшей признак дня суда указал в пришествии антихриста, а несомненный и близкий признак пришествия антихриста – в погибели Римской империи; но кто не знает, что признаки будущих событий, так как они суть признаки предвозвещающие, должны предварять самые события? И как верно то, что антихрист по времени будет предшествовать дню суда: так, без сомнения, и погибель Римской империи упредит некоторым временем антихриста. Но не вероятно, чтобы для восхищения антихристом божеского достоинства и для гонения им Церкви Апостол предустановил признак – разрушение Римской империи, а не предвозвестил бы никакого признака первоначального пришествия антихриста и публичного явления его в мире и основанного им царства: ведь по справедливости должны быть обозначаемы особенно тщательно первые моменты великих царств и монархий.

В подтверждение своего мнения Малвенда ссылается на слова Тертуллиана, Лактанция, Кирилла Иерусалимского, Иеронима, Златоуста, Феофилакта и очень многих позднейших богословов.

Что касается до тех выражений отцов и учителей Церкви, в которых, по мнению Генрикеца и Свареца, будто бы заключается учение о том, что Римская империя будет ниспровергнута антихристом, то в них, по словам Малвенды, этого учения на самом деле нет; так как те же отцы и учители ясно говорят об упразднении Римской империи на земле раньше пришествия антихриста. Отцы и учители этими выражениями желали показать, что из-за антихриста, чтобы ему, приближающемуся, приготовить путь, должна быть устранена со света Римская империя, что сам антихрист некоторым образом признаётся причиной совершенного и полного уничтожения империи, и что, так как она погибнет перед самым его пришествием, то и кажется, будто сам антихрист разрушит её, – тем более что он овладеет ею, хотя уже упразднённой и уничтоженной, и как бы восстановит её, но под своим именем, потому что он водворится во всех провинциях Римской империи.

В частности Августин назвал объяснение слов Апостола в применении к Римской империи догадкой потому, что не все его держатся, и что оно не имеет авторитета Божественного учения. Мнение одного Феодорита не благоразумно предпочесть учению столь многих и столь авторитетных отцов. А слова его о происхождении антихриста означают только то, что антихрист возникнет из остатков Римской империи, разрушенной и искоренённой ⁶³³ . По поводу слов Иеронима в толковании на Даниила об антихристе, что последний препобедит и сломит пальцы сражающегося народа Римского, Малвенда замечает, что пророк говорит о тех десяти царях, которых антихрист, пришедши, застанет царствующими на земле. Они названы пальцами воюющего народа Римского, потому что они возникнут из Тела Римской империи, расторгнутого, совершенно растерзанного и окончательно искоренённого, но при этом ни самой Римской империи, которую они сами предварительно до основания разрушат, ни имени её не будет. Лактанций, действительно, говорит, что Римская империя будет низвергнута антихристом, но, по мнению Малвенды, не в том смысле, что она будет разрушена им самим, или в его время, а в том смысле, что ради него, чтобы угладить ему путь, она должна быть уничтожена десятью царями непосредственно перед ним. И что сам он овладеет упразднённой и искоренённой Римской империей не под именем Римской империи, а под своим именем, антихристовым. К этому Малвенда добавляет что другие, более ясные, слова Лактанция столь очевидно подтверждают его, т. е. общепринятое мнение, что не могут вызывать никакого сомнения ⁶³⁴ . То же самое, полагает Малвенда, можно сказать и относительно мнений Святого Златоуста, Феофилакта и Экумения, и если кто будет сомневаться относительно смысла их слов, тот будет сомневаться и относительно полуденного света ⁶³⁵ Андрей и Арефа ⁶³⁶ , по мнению Малвенды, не понимали дела; потому что кто, когда бы то ни было, сказал, что антихрист будет называться Римским царём? Правда, антихрист овладеет той империей, которая некогда была Римской, т. е. всеми провинциями, которые некогда были провинциями Римской империи, и ещё очень многими. Но ни в каком случае не будет именоваться Римским императором. С этим согласны все, независимо от мнения, самим ли антихристом, или до него будет уничтожена Римская империя, как и ныне Турок владеет Восточной Римской империей, но Римским императором не называется.

Желая ещё твёрже обосновать своё мнение и сильнее опровергнуть мнения Генрикеца и Свареца, Малвенда пускается в толкование пророчеств ветхозаветного тайнозрителя Даниила и новозаветного Иоанна Богослова. У Даниила он берёт и изъясняет видение ног и пальцев истукана, приснившегося Навуходоносору, частью глиняных, частью железных (2:40–43), и видение Даниилом во сне четвёртого зверя с десятью рогами (7:7, 8, 19–27); а из Апокалипсиса он берёт видения тайнозрителем красного дракона с десятью рогами (12:3), зверя из моря с десятью рогами 13:1) и зверя багряного с десятью рогами (17:3, 12–13). На основании толкования этих пророчественных видений у отцов и позднейших богословов Малвенда утверждает, что десять пальцев ног истукана и десять рогов четвёртого Даниилова зверя, дракона, зверя из моря и зверя багряного означают тех десять царей, которые будут на земле перед кончиной мира. Которые до основания разрушат и ниспровергнут Римскую империю и разделят её между собой, причём ни один из них не будет называться царём Римским и Римской империи совсем не будет.

При этих царях и явится антихрист, который троих из них одолеет и истребит, а прочих семерых подчинит своей власти ⁶³⁷ .

О мнении Малвенды и, в частности, о горячем споре его с Сварецом мы должны сказать следующее: Малвенда прав в том, что по прямому смыслу слов Апостола взятие от среды держащего будет раньше первого явления антихриста, раньше его царствования, а не во время его царствования. В решении вопроса о том, учили ли отцы и учители Церкви так, что Римская империя будет окончательно уничтожена до антихриста, или так, что она перед пришествием антихриста только придёт в крайний упадок, а окончательно уничтожена будет антихристом, и Малвенда и Сварец впадают в две противоположные крайности. Истинный взгляд на мнения отцов и учителей Церкви, равно как и богословов об этом предмете тот, что они не решали и даже не ставили этого вопроса с такой резкой определённости, с какой ставят и решают его Малвенда и Сварец. От этого произошло то, что, например, Лактанций в одном месте говорит так, что на него ссылается Сварец в подтверждение своего мнения, а в другом месте выражается так, что Малвенда ставит его в свидетели своего, противоположного тому мнению, взгляда. По-видимому, как Лактанций, так и некоторые другие богословы говорили о времени разрушения Римской империи неясно и неопределённо или потому, что они не отдавали себе ясного отчёта по вопросу о времени уничтожения Римской империи, или потому, что они не считали себя в силах решить этот вопрос с точностью. Или, наконец, потому, что они различали два разрушения Римской империи – одно предварительное и неокончательное, которое они признавали предвестником пришествия антихриста, другое полное и окончательное, которое они признавали делом рук самого антихриста. Другие решали вопрос о времени разрушения Римской империи более определённо, но не все одинаково. Некоторые говорили, что Римское царство будет разрушено антихристом. Объяснение Малвенды, будто таковые приписывали разрушение Римской империи антихристу в том смысле, что она будет уничтожена из-за него, ради приближения его царствования, но не им самим, а до него, есть очевидная натяжка. Например, Кирилл Иерусалимский называет десять царей Римскими и прямо говорит, что антихрист захватит себе Римскую державу ⁶³⁸ . Поэтому напрасно Малвенда в словах Кирилла, что антихрист придёт, „когда исполнятся времена Римского царства”, находит подтверждение своего мнения. Это слова неопределённые: они означают только то, что с пришествием антихриста наступит конец Римской империи; в них нет точного указания на момент этого конца, а вышеприведённые слова побуждают полагать, что Кирилл этот момент относил к началу царствования антихриста. Напротив, другие толкователи, например, Иероним, действительно, относили разрушение Римской империи ко времени перед пришествием антихриста. Однако и относительно таковых едва ли можно с полной уверенностью утверждать, что все они под разрушением Римской империи, имеющим наступить до пришествия антихриста, разумели совершенное искоренение её, полное уничтожение её самой и даже её имени. Они говорят об этом предмете кратко, и потому слова их можно толковать так и иначе. Не следует, притом, упускать из виду, что они препятствием пришествий антихриста считали такую Римскую империю, каковой она была в первые века христианства, т. е. превосходящую своим могуществом все земные царства. Мысль эта прямо выражена у Иоанна Златоуста; „пока будут бояться этого государства, никто скоро не подчинится антихристу” ⁶³⁹ . А с этой точки зрения не только совершенное искоренение, но и значительный упадок Римской империи уже достаточен для того, чтобы она перестала быть препятствием пришествия антихриста.

Относительно собственного взгляда Малвенды на признаки приближения царствования антихриста до́лжно сказать, что ни один богослов, ни раньше Малвенды, ни после него, не раскрыл мнения о падении Римской империи, как предвестнике пришествия антихриста, столь пространно, как Малвенда. Впрочем, Малвенда не свободен от недостатка многоглаголания: иногда он одну и ту же мысль повторяет неоднократно, без особенной надобности. Это бывает в сочинениях, которые при переработке получают слишком большие дополнения к старой основе. Вообще о Малвенде до́лжно сказать, что он не уступает Беллярмину в знании святоотеческой литературы и превосходит его в знании средневековой и современной ему литературы, что и естественно, так как он написал об антихристе целую большую книгу, а Беллярмин только один отдел в сочинении, обнимающем почти всё догматическое и полемическое богословие; но уступает Беллярмину в твёрдости мысли, в силе логики, в естественности постановки вопросов и их решений, в чуткости и умеренности критики, в стройности и сжатости изложения. Беллярмин злостные нападения протестантов на папство отражает с исполненным достоинства спокойствием, а Малвенда своих личных учёных противников Свареца и Альказара опровергает не без горячности и задора.

Талантливый и учёнейший богослов, профессор и иезуит Иаков Тирин (родился в Антверпене в 1580 году, † в 1686 году), в Толковании на Ветхий и Новый Завет, вышедшем в свет в трёх томах в Антверпене в 1632 г., изъясняет слова Апостола о человеке греха следующим образом.

Отступление означает чрезвычайное отпадение всех народов, даже и верующих, как от Христа и Его Церкви, по мнению Авзельма и Корнелия-а-Ляпиде, так и от Римской империи, как объясняют Иероним, Кирилл Иерусалимский, Лактанций, Амвросий, Примазий, Седулий и иные. По их мнению, перед началом антихристова царствования все народы восстанут против Римской империи и Христовой Церкви и покусятся совершенно истребить их. Это – первый, предварительный признак наступления последнего суда; а второй признак тот, что откроется антихрист, т. е. объявится всенародно и, как всемирный царь, захватит власть над всей землёй. – Удерживает, т. е. замедляет пришествие антихриста, а, следовательно, и последний суд, то, что нет ещё этого отступления. Правда, тайна, т. е. образ и символ антихристова беззакония, именно, Симон Волхв и его приверженцы, и Римский император Клавдий, и Нерон, и другие, подобные им, тираны, неверующие, еретики, уже, т. е. отныне действует; потому что эти вероломные враги Христовы водятся и одушевляются тем же духом, каким в своё время будет воодушевлён и движим настоящий антихрист, в отношении к которому они суть образы, символы и предшественники. Но пришествие настоящего антихриста удерживают или замедляют Клавдий, Нерон, Гальба и каждый римский император, имеющий им наследовать. Эта империя будет предварительно разрушена, что произойдёт в шестой и последний век мира. Кто её теперь держит, пусть держит и повелевает, пока она сама будет из среды, т. е. будет ниспровергнута и совершенно разрушена. Так учат Златоуст, Феофилакт и другие отцы, а также Эразм, Беза и многие иные новшествующие ⁶⁴⁰ .

У Тирина особенно ярко выступает то внутреннее противоречие защищаемого им мнения об удерживающем, что, с одной стороны, Клавдий, Нерон и другие Римские императоры – тираны признаются прообразами и предшественниками антихриста, которых потому нужно признать подготовителями и ускорителями его пришествия, а, с другой стороны, они же оказываются задерживающими, замедляющими пришествие антихриста.

Иезуит, профессор Менохий (родился в Падуе в 1576 году; † в 1655 году), написавший краткое толкование всего Священного Писания ⁶⁴¹ , объясняет рассматриваемое нами место Писания следующим образом.

Отступление означает отпадение народов от своих властей, особенно от римского владычества и от римского первосвященника. – Тайна беззакония – все нечестивые, все злодеяния смертных; потому что все преступные люди суть как бы воины и предшественники антихриста. Смысл слов тот, что антихрист только тогда выступит на свет, когда злодеяния людей достигнут той степени, которая предопределена и установлена божественным провидением. А называется это тайной потому, что сокрыто и утаено, и никто, кроме Бога, не может знать, сколь продолжительное время определил Бог терпеть нечестие людей. – Только, кто держит ныне, пусть держит. Апостол как бы так говорит: в то время как действует тайна беззакония, кто имеет (держит) Христа и Его истинную религию, пусть твёрдо держит их. – Дотоле, пока от среды будет – означает: пока не наступит время то, в которое грехи, преступления и нечестие, которые ныне умножаются, не будут удалены из среды с наступлением суда и кончины мира ⁶⁴² .

Знаменитый французский проповедник и учёный богослов епископ Иаков Боссюэт (родился в Дижоне в 1626 году, † в 1704 году), хотя и не написал толкования на Второе Послание к Фессалоникийцам и не объяснил рассматриваемого учения Павла об антихристе, но в своём сочинении Histoire des variations des Eglises protestantes (История разностей протестантских церквей), он упоминает, что Виклеф назвал папу антихристом и говорил, что с тысячного года по Рождестве Христовом, когда сатана должен будто бы быть освобождённым от оков, согласно предсказанию Святого Иоанна, (Римская церковь сделалась любодеецей и Вавилоном. Боссюэт добавляет, что этого учения держался и Иоанн Гусс, ученик Виклефа ⁶⁴³ . В том же сочинении Боссюэт излагает и опровергает мнение Лютера, Кальвина и их последователей, протестантских богословов 17 века, будто папа – антихрист ⁶⁴⁴ . Затем, в другом своём сочинении, составляющем как бы продолжение предыдущего сочинения, под заглавием: Avertissements aux protestants sur les lettres du ministre Jurieu contre L’histoire des variations (Предостережения протестантам относительно писем министра Журье, направленных против „Истории разностей”), Боссюэт опровергает мнение Журье, что Римская церковь не перестаёт быть антихристовой и идолопоклоннической, хотя в ней и есть спасаемые, так как спасаемые, по учению Апокалипсиса, могут быть и в антихристовой церкви ⁶⁴⁵ .

Дёллингер утверждает, что „Боссюэт самым правдоподобным объяснением слова κατἐχων считал объяснение бл. Феодорита, который разумеет под этим словом неизменное предопределение Божие, удерживающее до конца мира явление антихриста”, и ссылается на параграф 49 сочинения Боссюэта: Avertissements aux protestants. Мы не знаем, какое издание сочинений Боссюэта было у Дёллингера; но в тех двух изданиях, которые мы имели, одно 1836 г., другое 1841 г., это сочинение на параграфы не делится, и объяснения слова κατἐχων мы в нём не нашли ⁶⁴⁶ .

Капуцин Бернардин-а-Пиконио, иначе Пиквиний (родился в Пеквиньи в Пикардии в 1633 году, † в 1709 году), написавший толкования на Евангелия и на Послания Апостола Павла ⁶⁴⁷ , даёт следующее объяснение учения Павла об антихристе.

„Отступление – всеобщее отпадение от веры. – Препятствие (удерживающее) было известно Фессалоникийцам, так как Апостол изустно сказал им о Нём; а нам, скажу правду, оно не известно. Однако до́лжно сказать, что католическая вера и публичное её исповедание, благоговение и смиренное преклонение царей и царств пред святой Римской церковью составляют препятствие, которое задерживает антихриста и замедляет его пришествие. Это – догадка, и притом совершенно сообразная с Апостольским текстом, однако это – не догмат веры и не несомненное знание. – Тайна беззакония – еретики. Нерон – не антихрист, а только тип антихриста. – Держай означает то, что в то время как кто содержит Христа и католическую веру, пусть крепко держит, – держит дотоле, пока от среды будет, т. е. выйдет из среды Церкви или отделится эта тайна беззакония, или же до тех пор, пока беззаконие, ныне тайное и сокровенное, не станет публичным. Но можно объяснить и просто так, что не придёт дотоле, пока не будет удалено из среды то, что задерживает” ⁶⁴⁸ .

Французский богослов Михаил Модюи (родился в 1644 году, † в 1709 году) написал толкование на весь Новый Завет, за исключением Апокалипсиса, вышедшее в свет в Париже в 1693 г. Учение Павла об антихристе он объясняет следующим образом.

Апостол, рассуждает он, даёт два признака приближения пришествия Господа: а) будет всеобщее отступление от веры и б) последует явление великого антихриста. Сначала будет отступление, потом явится антихрист, а за антихристом настанет последний суд. Это не значит, что эти великие события будут следовать одно за другим так непосредственно, что между ними не будет никакого промежутка времени. Но так как они находятся между собой в причинной связи, то день Господень наступит позже двух первых событий. Апостол поставляет их в таком порядке, не имея в виду ни времени, ни происшествий, которые произойдут между одним и другим событием.

Не останавливаясь на первом признаке, Апостол даёт довольно точное изображение второго, т. е. явления антихриста. Описавши его характер, Апостол говорит и о времени его пришествия. Он явится тогда, когда некоторое препятствие, мешающее ему прийти, будет разрушено. Так как Апостол выше (стих 3) сказал, что отступление приуготовит антихристу пути, то нет ничего более естественного, как разуметь под этим препятствием правоверие и публичное исповедание веры. Тайна беззакония есть не что иное, как антихрист, начавший ещё со времени Апостолов в некотором роде созидаться через заблуждения, которые ложные пророки сеяли в мире, а также через дурные дела, которые подготовляют его, и к концу веков он найдёт своё дело полным во всеобщем и всецелом отступлении, о котором говорит здесь Святой Павел.

Но то, что задерживает пред Богом рождение антихриста, должно быть противоположно тому, что его привлекает, подготовляет, довершает. Препятствие совершенно отлично от причины. Но ничего нет более противоположного ереси и отступлению народов, как твёрдость последних в открытом исповедании католической веры, центр которой есть кафедра Святого Петра. И, следовательно, если ересь подготовляет антихриста, если отступление совершает его, то святая и правая вера Католической церкви есть препятствие, которое задерживает его пред Богом и препятствует его рождению, так что, пока цари и их царства будут привязаны к вере Церкви, им нечего бояться с этой стороны ⁶⁴⁹ .

Недостатки этого мнения, – односторонность и узкость, – навеяны чрезмерным пристрастием автора к своей, латинской, вере и несправедливым преувеличением её мнимого превосходства перед прочими христианскими исповеданиями, которые он признаёт ересями. Не одни ереси, а безбожие и безнравственность, которые широко распространятся среди людей всевозможных вер, как христианских, так и нехристианских, подготовит пришествие и царствование антихриста.

Оригинальная особенность рассматриваемого мнения, почти вовсе не встречающаяся у других богословов, состоит в том, что силой, задерживающей пришествие антихриста, признаётся не одна только правая вера, но и публичное исповедание её.

Иезуит Иоанн Гардуин (родился в 1646 году в Бретани; † в 1729 году), талантливый, трудолюбивый и плодовитый учёный, написавший множество сочинений по разным отраслям богословия, по археологии и филологии, отличался чрезвычайной оригинальностью во взглядах, доходившей до необузданного произвола и пустого фантазирования. Достаточно упомянуть о том, что большинство творений классических писателей он считал неподлинными и полагал, что они написаны монахами в среднее века; отвергал он и подлинность многих творений святоотеческих, а иные из них считал обезображенными через вставки; даже оспаривал подлинность еврейского текста Ветхого Завета и подлинность Александрийского перевода его. Высказал он много оригинальных мыслей и в своём Толковании на Новый Завет (Commentarius in Novum Testamentum), напечатанном впервые в 1741 г. Здесь он, например, говорит, что Апостолы проповедовали на латинском языке, и что Кифа, которого порицал Павел, был не Апостол Пётр, а другая личность.

Нет ничего удивительного, что такой мыслитель в объяснении столь тёмных слов, как слова Апостола Павла об антихристе, не пошёл проторёнными путями, а высказал совершенно новое и крайне своеобразное мнение. Между тем как никто из отцов и учителей Церкви и богословов Латинской церкви нимало не сомневался в том, что апостол говорит о событиях, имеющих быть в последние времена мира, и под днём Христовым или Господним разумели день второго пришествия Иисуса Христа и кончины мира, Гардуин первый из латинских богословов находит в словах Павла указания на лица и события не последних времён мира, а современные Апостолу ⁶⁵⁰ . Гардуин не только первый, но и почти единственный представитель такого взгляда на рассматриваемое место Писания среди всех богословов Латинской церкви.

По-видимому, Гардуин придавал словам Апостола о пришествии Христовом иносказательный смысл, понимал это пришествие духовно, так как время этого пришествия он называет тем блаженным временем, когда все христиане, иудеи и язычники соберутся в одно тело в царстве Христа, которое есть Церковь. Но это, по мнению Гардуина, будет не прежде, как сначала настанет отпадение иудеев от Моисеева закона к идолослужению, и явно откроется и будет открыто царствовать в святом городе покровитель римского идолослужения, человек-грешник. Этим именем назван позднейший иудейский первосвященник Анания (Деян. 23:2–5); а держай – тот, кто был первосвященником в то время, когда Павел писал Второе Послание к Фессалоникийцам. Он должен быть устранён, взят от среды через смерть, чтобы дать место человеку греха. В начале своего первосвященнического служения человек греха выступит как лжепророк и свою погибель найдёт при разрушении Иерусалима Титом ⁶⁵¹ .

Этим мнением допускается, что всё, сказанное Апостолом о человеке греха, ещё в первом веке исполнилось. Что это мнение есть чистая фантазия, а не серьёзное толкование, это самоочевидно. Иудеи, за немногими исключениями, не переходили из иудейства в язычество, а только в некоторой своей части они перешли в христианство. Анания сделался первосвященником в 47 г., т. е. раньше написания Второго Послания к Фессалоникийцам; следовательно, если бы Апостол человеком греха назвал Ананию, то он должен был бы сказать, что человек греха уже открылся. Если признать толкование Гардуина правильным, то окажется, что Апостол одного и того же Ананию назвал и человеком греха и держащим. Анания хотя был саддукей, друг Римлян, человек жестокий, необузданный, деспотичный, корыстолюбивый и неприязненный Павлу, однако он не выдавал себя за Бога ⁶⁵² . Анания был убит Иудеями в 66 году, при начале Иудейской войны, за его приверженность к Римлянам; между тем пришествия Христова тогда не воспоследовало, если бы даже мы стали понимать его духовно, как объединение всех людей в одном царстве Христовом, или в Церкви.

Взгляд Гардуина был повторён учеником его Берюйером в его Парафразе на Послания Апостолов ⁶⁵³ .

Бенедиктинец, аббат Августин Калмет (родился в Лотарингии в 1672 году, умер там же в 1757 году), один из самых знаменитых латинских толковников, библиолог и историк, написал на французском языке толкование на всю Библию, которое вышло в свет в Париже в 1707–1716 гг. под общим заглавием: La Sainte Bible еп latin et еп français avec ип commentaire littéral et critique ⁶⁵⁴ (Святая Библия на латинском и французском языке с буквальным и критическим толкованием). Здесь он подробно изъясняет и учение Апостола Павла об антихристе.

Калметово толкование учения Павла об антихристе отличается эклектическим характером. Слишком серьёзный и высокий для того, чтобы, взявши чужое мнение, высказать его, как своё собственное, Калмет, с другой стороны, не имел настолько остроумия, чтобы высказать свои оригинальные мнения о предметах, которые уже были обсуждаемы столько раз и столь великими богословами, и предпочёл изложить чужие, но основательные мнения, нежели придумывать свои, которые едва ли могли выдержать сравнение с лучшими из существующих мнений. Обыкновенно Калмет приводит несколько наиболее значительных изъяснений того или другого понятия в учении Апостола об антихристе. Причём иногда отдаёт предпочтение одному из них перед прочими, иногда как бы соединяет два объяснения в одно. А вообще излагает их столь объективно и так мало выставляет на вид своё собственное суждение, что иногда нельзя видеть, какое объяснение он считает наилучшим, или же не решается отдать предпочтения ни одному из них. Эклектический характер толкования Калмета выражается уже в том, что, с одной стороны, он, подобно всем своим предшественникам (за исключением Гардуина и Берюйера), не сомневается в том, что Апостол предсказывал о последних временах мира, а с другой стороны, с этим общераспространённым взглядом соединяет систему изъяснения этого места Гуго Гродия, по воззрению которого Апостол здесь говорит о лицах и событиях своего времени. Систему толкования Гуго Гроция Калмет прилаживает к общераспространённому способу толкования рассматриваемого учения, видоизменяя её так, что хотя Апостол указывает на лица и события своего времени, но не на них только одних: он указывает на них только как на образ того, что должно действительно случиться перед кончиной мира. При этом Калмет выражает убеждение, что именно события последнего времени составляют первый и главный предмет, который Святой Павел изложил в этом месте ⁶⁵⁵ . Затем, и помимо этого, при изъяснении частных пунктов учения Апостола Калмет соединяет иногда из существующих объяснений два в одно. Достоинство Калметова толкования рассматриваемого места не в оригинальности, которой этот богослов здесь проявил мало, а в необильной учёности, в достаточной полноте обзора мнений о предмете, в умении схватить в излагаемых мнениях всё существенное и в общедоступности изложении.

Обращаемся к частностям толкования Калмета.

По мнению Калмета, всеобщее восстание народов против Римской империи и отпадение плохих христиан от Церкви составляют существенные признаки, которые должны предшествовать явлению антихриста. Это и есть отступление, которое, по мнению многих толкователей, означает возмущение и против Римской империи и против Церкви Иисуса Христа. „Нельзя сказать, – рассуждает Калмет, – что Римская империя более не существует: она существует ещё в Германской империи, хотя бесконечно ослабленная. А что касается до Католической и Римской церкви, то она, несмотря на свои потери и отпадение огромного числа её детей, всегда одна и та же: она имеет ту же веру, ту же нравственность, то же Писание, тех же правителей; одним словом, она существует, и будет существовать до кончины мира. Но заметно, что тайна беззакония уже развивается и что, с одной стороны, ослабление Римской империи, с другой, отпадение стольких народов, которые доселе были членами Католической церкви, составляют весьма ощутительные признаки приближения последнего дня. Он нечувствительно приближается и, наверно, придёт как вор, когда всего менее будут думать о нём. Отступление уже началось в ересях, которые возникали в разные века, и в разделении Восточной Церкви с Западной; но довершится оно только при конце мира, в царстве антихриста. Когда этот враг Христов явится в мире, тогда будет почти всеобщее отступление всех христиан, которые оставят веру и часть Иисуса Христа, чтобы обратиться к антихристу. Сохранятся только избранные. Надобно, чтобы сначала произошло восстание против Римской империи и отступление от католической веры, так как, пока будет стоять Римская империя, будет существовать также и христианская религия. Когда первая будет разрушена, тогда явится антихрист, и увидят отступление в Церкви. Что нет ещё ни восстания против Римской империи, ни отступления от католической веры, это и составляет препятствие явлению антихриста, это и есть удерживающее его” ⁶⁵⁶ .

При объяснении тайны беззакония Калмет, по-видимому, склоняется к мнению тех, которые под тайной беззакония разумеют еретиков, как сообщников и орудия антихриста, которые отныне уже начали производить тайну беззакония в Церкви Христовой через рассеваемые ими в ней заблуждения, через причиняемый ими в ней соблазн, через отпадение от неё многих, привлекаемых ими на свою сторону. Антихрист перед кончиной мира доведёт до конца то, что начали эти его помощники, которых отцы обыкновенно называли предтечами антихриста. Но Калмет не отвергает и того мнения, что тайна беззакония означает символ беззакония антихристова, есть образ его гонения на святых. Все гонители Церкви: Нероны, Домицианы, Декии, Диоклетианы, еретики, суть образы антихриста; они производят тайну беззакония; антихрист уже действует и будет действовать до конца мира в своих помощниках. Это не есть ещё настоящее его царство: это тайна, это образ его царства. Во время Святого Павла Нерон и Симон Волхв были образами этого врага Божия, наиболее походили на него ⁶⁵⁷ .

Слова: держай, от среды будет, Калмет объясняет сначала согласно латинскому тексту 7 стиха в Вульгате, а потом согласно греческому тексту.

Текст этого стиха в Вульгате можно, по его мнению, объяснить так: „Пусть каждый из вас остаётся в вере, какую получил от нас, и пусть не позволяет себе колебаться рассуждениями, которые люди будут распространять, как будто бы идущее от нас; или, скорее, так: пусть те, которые будут жить тогда, сохраняют веру и пребывают тверды в своём долге и в своей привязанности к Церкви Иисуса Христа, пока антихрист, этот человек беззакония, не будет уничтожен” ⁶⁵⁸ .

Текст греческий этого стиха имеет иной смысл, по мнению Калмета – следующий: „нужно, чтобы Римская империя была разрушена, или чтобы Евангелие было проповедано во всём мире, и чтобы все народы обратились к христианству прежде, чем наступит день Господа” ⁶⁵⁹ .

Объясняя слова: И тогда откроется беззаконник, Калмет говорит: „Итак, препятствие, которое задерживает антихриста и которое мешает явиться ему, должно быть взято прежде явления антихриста. Образы антихриста, антихристы символические, гонители, ересиархи, которые начали тайну беззакония, погибнут, но, за отсутствием их, придёт настоящий антихрист, чтобы осуществить своё царство на земле в конце веков” ⁶⁶⁰ .

Присоединяя к старым изъяснениям учения Апостола об антихристе новое толкование Гуго Гроция и несколько изменяя его, Калмет полагает, что под днём Господним можно разуметь день разрушения Иерусалима и храма Римлянами, под отступлением – возмущение Иудеев и Римлян, которое ещё не обнаружилось в то время, когда Апостол писал Второе Послание к Фессалоникийцам, под человеком, производящим тайну беззакония – императора Нерона и, наконец, под человеком греха – Симона Волхва.

Калмет даёт некоторые пояснения этих положений.

День Господень, рассуждает он, должен был наступить сначала в образе – в войне Римлян против Иудеев, а потом в действительности – при конце мира. Пришествие Господа было в Его мщении, в Его наказании народа Иудейского. Этому предшествовал бунт Иудеев против Римлян. Что тайной беззакония Апостол назвал по преимуществу Нерона, это высказывали издавна очень многие толкователи. По мнению Калмета, Нерон и Симон Волхв в дни Святого Павла были образами антихриста, наиболее похожими на него. Обращая внимание на то, что в 7 стихе повторено то же понятие держащего или удерживающего, которое употреблено в 6 стихе, с той только разницей, что в 6 стихе слово поставлено в среднем роде, а в 7 – в мужеском, Калмет говорит, что это различие может подтверждать догадку древних, находивших в слове держай указание на Нерона и Симона Волхва, по смерти которых гнев Господень разразился над Иудеями. Нерон † в 66 году по P. X.; в том же году началось возмущение Иудеев, и Нерон поручил командование армией Веспасиану. Веспасиан в 67 году вёл войну в Галилее, а в 70 Тит осадил Иерусалим, взял его и разрушил. Бог попустил, чтобы люди видели в этом образ кончины мира, равно как, чтобы в Нероне и Симоне Волхве они видели образ антихриста, а в возмущении Иудеев – символ отступления худых христиан. Подобно тому, как Спаситель наш, изображая нам то, что могло случиться при конце веков, в то же время описывает обстоятельства войны Римлян против Иудеев: так и Святой Павел в том, что он говорит Фессалоникийцам, употребляет свои выражении таким способом, что их можно применить к Симону Волхву, как представляющему антихриста, и к войне Римлян против Иудеев, как образу бедствий, которые наступят при кончине мира. Сходство с антихристом Симона Волхва Калмет находит особенно поразительным. По мнению Калмета, всё, что говорится у Апостола об антихристе, в фигуральном значении можно применить и к Симону Волхву, как символу антихриста, и это сходство Калмет раскрывает особенно подробно. По его словам, Симон Волхв, обошедши многие страны Востока и обманувши своими фокусами и чародейством множество людей, пришёл, наконец, в Рим, как на самую большую арену. Здесь он тотчас же обратил на себя внимание, и Римляне, подобно другим народам, были одурачены этим обманщиком. Они воздвигли ему статую, как Богу, с такой надписью: Симону, святому богу. Он сам желал слыть за Бога. Это удовлетворяло его честолюбие. Ещё раньше своего обращения в христианство, находясь ещё в Самарии, он расположил народ называть себя великой силой Божьей (Деян. 8:9–24). Самый род смерти Симона Волхва удивительно оправдывает предсказание Святого Павла. Этот несчастный задумал предсказать, что он, как Мессия и Сын Божий, может взойти на небо, подобно тому, как это сделал Иисус Христос. Он употребил все тайны магии, чтобы успеть в этом. Он сделал обещание подняться на воздух в виду народа Римского. И в самом деле, он был поднят на воздух двумя демонами в огненной колеснице; но Святой Пётр и Святой Павел, которые были тогда в Риме, стали молиться, и он упал на землю и переломил себе ноги. Его унесли, а спустя немного времени, он, от огорчения и стыда, бросился вниз с высоты, где находился. Таким образом, он был убит духом уст Господа и блистанием явления Его. Но всё это было только символом того, что должно совершиться при кончине мира в лице антихриста ⁶⁶¹ .

Против протестантских обвинений, будто в папах и в духовенстве Латинской церкви явился антихрист, и открылось его царство, Калмет делает два кратких, но дельных замечания. „Протестантские толковники, – замечает он, – при изъяснении слов: противящийся и превозносящийся, говорят против папы и против Римской церкви вещи, которых, я думаю, и из них самих наиболее разумные и умеренные стыдятся. Я не буду, – добавляет он, – останавливаться, чтобы выставлять на вид их крайности, или опровергать их клеветы, так как я пишу не полемический трактат; но пусть они, по крайней мере, добросовестно и без предубеждения читают наших писателей, одобренных церковью, и пусть они не приписывают ей мнений, которых она никогда не одобряла. Неужели они хотят принять на себя ответственность за все глупости, которые говорят некоторые писатели их общества”? А излагая мнения об отступлении, Калмет говорит: „я не распространяюсь здесь о запальчивости тех, которые под царством антихриста и под отступлением, о коих говорит здесь Святой Павел, понимают владычество папы и епископов в Католической церкви. Вполне справедливо можно сказать, что это есть возмущение еретиков против законной власти и детей против матери, под предлогом мнимых заблуждений, которые они ей приписывают, и некоторых злоупотреблений, которые они безрассудно преувеличивают и которых она никогда ни узаконила, ни одобряла” ⁶⁶² .

Будучи сборным по составу, толкование Калмета по местам страдает отсутствием строгой определённости. Например, он даёт три совершенно различных изъяснения стиха 7, из которых первые два соответствуют тексту Вульгаты, а третий – подлинному, греческому тексту. Отдавая предпочтение второму изъяснению перед первым, он ничего не говорит о сравнительном достоинстве второго и третьего изъяснения, так что читатель остаётся в недоумении, нужно ли следовать греческому тексту и соответствующему ему объяснению, или Вульгате и соответствующему её тексту толкованию. Как известно, Латинская церковь приписывает Вульгате такое же достоинство, как подлинному тексту Нового Завета, и Калмет не мог отрешиться от этого странного предрассудка и заблуждения своей церкви. При чтении и изъяснении мест, подобных настоящему, даже и латинянин не может не задаться вопросом, какой же текст правильный. И так как в самоподлинности и неповреждённости греческого текста сомнений нет, то ясно, что в местах, где Вульгата отличается от него, нужно следовать ему, а не Вульгате. Впрочем, хорошо уже и то, что Калмет указал на разность между Вульгатой и подлинником и дал объяснения, соответствующие и Вульгате и подлиннику, предоставляя самому читателю выбрать такое из них, какое он признаёт наиболее истинным; а большинство латинских богословов не обращают никакого внимания на разность между текстом Вульгаты и греческим в 7 стихе и объясняют слова Апостола по Вульгате, как будто Апостолом была написана Вульгата, а не греческий текст. Происходит ли это от невежественного незнания подлинника, или от намеренного предпочтения Вульгаты подлинному тексту – сказать не можем.

Затем, некоторая неясность обнаруживается и в изъяснении отступления. С одной стороны, Калмет признаёт всеобщее восстание народов Римской империи и отпадение дурных христиан от Церкви существенными признаками, которые должны предварить пришествие антихриста; а, с другой стороны, он говорит, что вот прошло уже более тысячи лет, как почти все народы, составлявшие Римскую империю, освободились от её владычества, а между тем мы не видим ещё ни одного верного признака, что мир должен скоро кончиться ⁶⁶³ .

Наконец, в толковании Калмета есть одна и положительная неправильность. Он говорит, что антихристы символически, представлявшие образ антихриста, гонители и ересиархи погибнут, но вместо них придёт настоящий антихрист ⁶⁶⁴ . Но это мысль совершенно не естественная и не согласная с Писанием. Конечно, в смутные бедственные времена, которые будут предшествовать явлению антихриста, имеющие восстать тогда многие лжехристы и многие лжепророки (Мф. 24:5, 11) будут погибать, ибо такие люди даже и в мирные времена редко умирают естественной смертью. Но ниоткуда не видно и даже странно думать, что именно к пришествию антихриста их перебьют всех до одного человека. Евангелисты говорят о многих лжехристах, о многих лжепророках. На место убиваемых лжеучителей будут являться новые и новые лжеучители, потому что явлению их будут благоприятствовать и смутность времени, и успех, которым они будут тогда пользоваться; и лжехристы, и лжепророки прельстят многих (Мф. 24:5, 11). И мало того, что такого рода люди будут существовать и даже умножатся до самого явления антихриста, но они переживут и начало царствования антихриста, и будут вновь являться при антихристе, что видно из слов Иисуса Христа по Евангелию от Матвея (24:23–24). Причём одни из них, искренно и охотно, или по необходимости, будут служить антихристу и содействовать его успехам, как это показывает описание зверя, выходящего из земли (Откр. 13:11–17), а другие будут соперничать с антихристом и бороться против него, как это можно предполагать на основании Даниилова пророчества (11:39–45).

Автор сочинения: Des sept ages de l’eglise (Семь веков Церкви), объясняя слова Апостола об отступлении и о держащем, полагает, что перед пришествием антихриста произойдёт великий религиозный переворот, причём Иудеи войдут в Церковь, а христиане из язычников отпадут от неё. Держащий теперь – эти слова означают, что христиане из язычников содержат ещё веру, и это препятствует явлению антихриста ⁶⁶⁵ .

Венский профессор, ориенталист, филолог, археолог и библиолог Ян (родился в Моравии в 1750 году, † в 1816 году), полагая исходным пунктом изъяснения учения Апостола об антихристе убеждение, что Апостол храмом назвал храм Иерусалимский, находит в словах Павла указания на современные ему лица и события, а именно, на возмущение Иудеев против Римлян, которое тогда тайно подготовлялось, и человеком греха Апостол, будто бы, назвал вождей подготовлявшегося бунта, в распоряжении которых были лжепророки и чародеи, или обманщики. Что означает держай, Ян не объясняет ⁶⁶⁶ .

В Энциклопедии Миня в Толковании на Второе Послание к Фессалоникийцам даётся следующее объяснение рассматриваемого отдела этого Послания.

Что означает отступление, Павел не объясняет, потому что Фессалоникийцам он объяснил это изустно. Для них смысл этого и следующих стихов был совершенно ясен, а для нас он крайне невразумителен и тёмен. Можно его отгадывать, а не знать; потому что кто осмелится думать, что он достиг ясного разумения слов Апостола, если и Блаженный Августин признаётся в своём неведении их значения? Все вообще древние под отступлением разумели отпадение от Римской империи. Но так как Римская империя уже давно разрушена, а между тем антихрист ещё не явился, то сама действительность показывает, что нельзя здесь находить речь о временном владычестве. Здесь говорится об отступлении от духовного Римского царства или о всеобщем отпадении от католической веры Римской церкви ⁶⁶⁷ . Конечно, это – догадка и мнение учёных, а не учение отцов. Однако это мнение имеет основание в Писании, которое учит, что будет проповедано Евангелие во всем мире, а потом многие отступят от веры, отпадут от апостольского престола Петра – центра католической веры. Этот упадок веры и отступление от неё будет подготовлением пришествия антихриста и первым признаком приближения пришествия Христа для суда.

В чём состоит удерживающее, это знали Фессалоникийцы, так как это Апостол сказал им изустно, а нам это не известно, и на основании написанного им мы можем только строить догадки. Все древние под удерживающим разумели могущество Римской империи, при котором антихрист не может царствовать и не может делать относительно Церкви, что ему угодно. Поэтому думали, что антихрист придёт не прежде, как по распадению этой империи. Но опыт показывает, что это нужно понимать несколько иначе, а именно – не о гражданском только царстве, но и о духовном. Итак, согласно вышесказанному, что отпадение от веры или необычайное отступление от веры царей должно предшествовать антихристу и уготовлять ему путь, должно сказать, что католическая вера и публичное её исповедание, благоговение царей и царств перед святой Римской церковью и подчинение их ей есть препятствие, которое задерживает антихриста и замедляет его пришествие. Это догадка, и очень согласная с текстом, но не догмат веры и не бесспорное положение.

Слова: чтобы открылся в своё время, означают: хотя антихрист и медлит, так как задерживается, но в своё и подходящее время, позже или раньше, придёт и явится.

Словами: тайна беззакония уже действует, Апостол напоминает, что беззаконник есть и действует в мире двояким способом: или сам через себя, в своём собственном лице, или через предтеч своих, и в своих образах. К концу мира он придёт самолично, сам открыто явится, открыто и публично будет обольщать знамениями и чудесами ложными. А от начала Церкви до своего явного пришествия вкрадывается и обольщает тайно и скрытно в своих подобиях и как бы предтечах, т. е. в нечестивых ересиархах, производящих и усиливающих антихристово беззаконие коварно и тайно. Беззаконие же антихриста будет состоять в том, чтобы нападать на Бога и на Христа. Это же нечестивые и еретики делают с самого начала, с тем различием, что антихрист будет делать это публично, с силой, через чудеса, а нечестивые и еретики делают это скрытно, тайно и коварно, потому что они не хотят, чтобы их считали такими. Поэтому их беззаконие называется тайной беззакония или беззаконием тайным. Таким образом, они отличаются от антихриста способом действования; но так как они того же духа, как и он, то поэтому и сказано, что в них, как в своих типах, антихрист совершает своё беззаконие. Или если допустить, что в них и через них пассивно производится тайна беззакония, то это будет означать, что беззаконие антихриста поддерживается и производится. Смысл такой: я сказал, что он в своё время явится или откроется, сказал не без причины, ибо он уже есть в мире, но как бы не узнанный, именно – в своих образах и предтечах, в Симоне Волхве, в Николае и в других нечестивцах и еретиках, обольстителях, в которых он скрытно совершает своё беззаконие, или в которых беззаконие его скрытно и в тайне производится. Во время Апостолов были нечестивцы, преданные волшебству, которые старались распространить между христианами служение демонам и своими чародейскими жертвами опорочивали жертвоприношение церковное: в них производилась тайна беззакония. Были тогда еретики, которые подрывали истину и святость Евангелия своими лжеучениями и нечестивыми нравами: в них также действовала тайна беззакония. На всех них и подобных им Апостолы смотрели, как на антихристов. Это яснее высказано Иоанном в Первом Послании. Можно эти слова применять ещё к Нерону и другим нечестивым императорам, так как Нерон был типом антихриста. Итак, все нечестивые, волшебники, распространяющие служение демонам, все ересиархи и еретики суть антихристы, т. е. начинания, первооснования, образы, типы, символы, предтечи антихриста, хотя устами они исповедуют Христа. Ибо они начинают то, что он докончит, а именно – отступление от веры: они подрывают царство Христа; они начинают, поддерживают и распространяют царство антихриста.

Словами о держащем Апостол увещевает верующих твёрдо блюсти веру и оберегать себя от всех тех антихристов, или, как говорит Христос, от волков в овечьих одеждах. Он как бы так говорит: кто держит Христа и католическую веру, пусть крепко держит их, пока от среды будет, т. е. пока тайна беззакония не выйдет из среды Церкви, пока не отделится от неё, или пока беззаконие, ныне тайное и скрытое, не станет публичным ⁶⁶⁸ .

По мнению Мюнстерского профессора Биспинга, тайна беззакония означает отдельные и рассеянные черты нечестия и безбожия, которые хотя и теперь уже выступают там и здесь, но за предвестников антихриста признаются только немногими. – Относительно держащего Биспинг говорит, что хотя Германская империя прекратила своё существование ⁶⁶⁹ , однако всё-таки нужно держаться старинного объяснения, что Павел этим словом указывал на Римскую империю, а, затем, в более широком пророческом прозрении – на христианское царство, которое и есть сила, препятствующая всеобщему отпадению от Бога и задерживающая ещё явление антихриста ⁶⁷⁰ .

Дёллингер находит неудовлетворительными объяснения Биспинга. „Неужели, – говорит он, – Биспинг считает возможным, чтобы Павел, у которого в других местах не заметно ни малейшего следа такой пророческой дальнозоркости касательно Римского царства, стал держать к верующим Фессалоники речи о христианском государстве?” ⁶⁷¹ .

Против этих, весьма странных слов Дёллингера скажем: Апостол Павел нигде в другом месте не говорит об антихристе; однако можно ли отсюда делать вывод, что он не говорит о Нём и в рассматриваемом месте? Мы не мнение Биспинга защищаем, а указываем на несостоятельность выставляемого против него Дёллингером довода.

Объяснение Биспинга тайны беззакония Дёллингер признаёт обычным, но, в сущности, совершенно не историчным и приводит против него три довода. Во-первых, оно сводится к общему месту, – к мысли, что уже и тогда были грех и заблуждение, что грех и заблуждение будут усиливаться в возрастающей прогрессии и, наконец, достигнут вершины в антихристе. Во-вторых, если бы Павел существовавшие в его время проявления греха и безбожия действительно выдавал за предвестников антихриста, то пришлось бы сознаться, что он обманулся. События, происшедшие при Клавдии и Нероне, объявлять предвестниками другого события, которое ещё не наступило спустя 1800 лет, это противоречит всякой логике, где нет никакой причинной связи, там не может быть речи о предвестниках. В-третьих, проявления зла, которые мог иметь в виду Павел, должны бы были находиться или в Церкви, или вне её. Если допустить последний случай, то в широкой области язычества были не разрозненные только проявления нечестия, а всё было наполнено ими, мерзости были на виду, и их нельзя было поставить ни в какое отношение к антихристу, явление которого, как ожидают, будет спустя долгое время после уничтожения язычества. А если это были грехи и заблуждения внутри Церкви, то Павел не мог и не должен был говорить о них, как о тайне: для предостережения своих церквей он должен был прямо сказать о них, как он в иных случаях всегда и поступал, а не говорить об этом таинственно ⁶⁷² .

Без сомнения, тайна беззакония не может быть признаваема предвестником пришествия антихриста. Но нельзя отрицать того, что тайна беззакония имеет какое-то отношение к антихристу и даже, по-видимому, стоит с ним в причинной связи. Если бы не было никакого отношения между тайной беззакония и пришествием антихриста, то Апостол совсем не стал бы и упоминать о тайне беззакония. Судя по течению речи, Апостол, по-видимому, указывает на следующее отношение тайны беззакония к явлению антихриста; тайна беззакония уже действует, поэтому можно бы ожидать явления антихриста даже в скорости; но есть нечто, препятствующее явиться антихристу вскоре. Иными словами: по учению Апостола, тайна беззакония есть что-то такое, что подготовляет явление антихриста, есть нечто противоположное тому, что задерживает его. Тайна беззакония, начавшая действовать, могла бы даже предвещать приближение явления антихриста, если бы не было держащего. Но держащий находится налицо; когда будет взят – не известно; и так как, пока он не будет взят, антихрист явиться не может, то действование тайны беззакония не может служить предвестником явления антихриста. Она может действовать тысячи лет, и всё-таки антихрист может не явиться. Но хотя бы между началом действования тайны беззакония и явлением антихриста протекло несколько тысяч лет, это не препятствует тайне беззакония быть условием, или причиной, или одной из причин явления антихриста. Тайну беззакония нельзя назвать предвестником явления антихриста, но её можно назвать предшественником антихриста, – но по времени, а по духу и существу.

Франциск Ксаверий Массль (родился в 1800 году, † в 1852 году) в своём Толковании Священного Писания Нового Завета ⁶⁷³ изъясняет и Второе Послание к Фессалоникийцам и в частности рассматриваемое учение Павла об антихристе.

Не находя возможным разуметь под отступлением отпадение от Римской империи, так как римское владычество уже давно не существует, Массль, однако же, полагает, что в словах Апостола можно находить указание на правовое политическое состояние народов вообще, самым естественным первообразом которого была Римская империя, римская власть, как самый правильный государственный организм, какой только знает история, и под отступлением можно разуметь отпадение народов от гражданской власти, всеобщее восстание против существующего политического строя, которое, нужно думать, будет стоять в связи с совершенным упадком нравственности и религиозности ⁶⁷⁴ .

Удерживающее есть нечто действующее в соответствии с волей Божьей по её вечным определениям; оно есть средство в деснице Божьей задержать явление антихриста до назначенного ему времени. Но что есть удерживающее, этого нельзя сказать с определённостью. Не известно также и то, почему Апостол обозначил это понятие таинственным выражением. Наиболее вероятия под удерживающим разуметь правовое устроенное политическое состояние, которым обеспечиваются, с одной стороны, постоянное подавление всякого зла и всякого отпадения от состояния общественной нравственности и правды, с другой, преуспевающее спокойное развитие христианства. Восстание против существующего политического строя для противохристианской силы есть главный рычаг, чтобы выдвинуть антихриста на свет. При таком понимании этого места понятие Римского царства, в сущности, удерживается, причём нет необходимости, чтобы удерживалась и внешняя форма его; она исчезла, не упраздняя предсказания, так как остаётся сущность, а вместе с ней и пророчество о том, что если когда-нибудь, в определённое Богом время, назначенное для этого мира Богом, состояние гражданственности будет ниспровергнуто силами тьмы, которые для этого получат простор, то тогда придёт антихрист.

Слова: Ибо тайна беззакония уже действует, означают: „Та сила тьмы, которая, наконец, вызовет антихриста, уже и теперь действенна, она уже и теперь там и здесь и во многих людях производит отступление, безнравственность, неверие и т. п.; но только держащий теперь препятствует полному и явному обнаружению отступления, и пока он не будет устранён, не может наступить полное отпадение; а когда он будет устранён, тогда откроется беззаконник” ⁶⁷⁵ .

Перечисливши несколько мнений о том, что нужно разуметь под тайной беззакония, и не отвергая ни одного из них, Массль полагает, что и самого антихриста можно признать тайной беззакония, насколько в изображении антихриста проявляется аналогия между ним и Христом: Христос в своём полном откровении называется тайной благочестия (1Тим. 3:16); как противоположность Христу, антихрист есть тайна беззакония. Тайна благочестия была действительна уже и в Ветхом Завете, до явления Самого Христа: в свою очередь и тайна беззакония действует раньше явления самого беззаконника; она производит один за другим злые плоды, пока не принесёт своего последнего плода, самого антихриста. Сатана действует во всех злых, порочных, неверующих и заблуждающихся и действовал в них искони. Мы видим демонические силы действующими во всемирной истории; то в той, то в другой форме вызывают они противохристианские настроения ⁶⁷⁶ .

Если удерживающее есть Римская империя, или, лучше, устроенное политическое состояние, то держащий есть римский император, или, лучше, представитель правового устроенного политического состояния, государства. Если Павел понимал Римскую империю как удерживающее, то он мог приписывать это значение вместо неё самому властелину, главе римского владычества. Поэтому удерживающее и держащий теперь суть понятия равнозначащие; и в этом месте, в стихах 6 и 7, содержится идея о значении государства и об его отношении к развитию планов Божьих в человечестве. Бог пользуется для развития своих планов в человеческом роде правовым устроенным состоянием, гражданским порядком, государством. В предсказании пророка Даниила указаны четыре мировых монархии, четыре различных строя государства. Из них четвёртая есть Римская империя, которая продолжает существовать, и в своих германско-романских частях проявляет владычество христианского мира над вселенной. Этот государственный строй должен, по планам Божиим, задерживать взрыв всеобщего отступления и явление антихриста дотоле, пока, согласно планам Божиим, не будет разрушен, и тогда наступит время антихриста ⁶⁷⁷ .

И тогда, т. е. когда устроенное правовое состояние гражданства будет повсюду разрушено и ниспровергнуто, когда всеобщее отпадение от религиозного, нравственного и гражданского порядка всё приведёт в замешательство, и всё будет разрушено, и, так сказать, тайна беззакония достигнет до высочайшей вершины развития, и всё будет подготовлено к приёму антихриста, – откроется тот беззаконник ⁶⁷⁸ .

Знаменитый учёный нашего времени, Мюнхенский профессор Иоанн Иосиф Игнатий Дёллингер (родился в 1799 году, † в 1891 году, сначала бывший ультрамонтанином, а потом ставший старокатоликом, хотя и не написал толкования на Второе Послание к Фессалоникийцам, но рассматриваемое нами учение Апостола Павла изъяснил в своём историко-догматическом сочинении: Christentum und Kirche in der Zeit der Grundlegung (Христианство и Церковь в эпоху основания). Это сочинение вышло в свет в 1860 г., т. е. раньше, чем Дёллингер отделился от Латинской церкви в стал во главе тех латинян, которые были не довольны провозглашением учения о непогрешимости папы догматом на Ватиканском соборе в 1870 г. и которые составили особое, отдельное от Латинской церкви, общество, получившего название старокатоликов.

Общий взгляд Дёллингера на рассматриваемое учение Апостола Павла состоит в том, что Павел свои предсказания о будущем заимствовал из пророчеств Иисуса Христа и Даниила и из наблюдений над некоторыми событиями своего времени. По предсказаниям Иисуса Христа и Даниила должно было произойти осквернение Иерусалимского храма от вражеского войска. С другой стороны, за четырнадцать лет раньше Апостол пережил событие, которое, без сомнения, произвело на него, как и на всех его соплеменников, сильнейшее впечатление. Это – повеление Калигулы, чтобы его колоссальная статуя была поставлена в святилище Иерусалимского храма, и чтобы храм назывался храмом Кая, нового Юпитера. Калигула ненавидел Иудеев за их преданность своей вере и нежелание обоготворять его и грозил им беспощадной истребительной войной. Осквернение храма было мерзостью в глазах не одних Иудеев, но и христиан. Поэтому Апостол и христиане виновника осквернения храма не могли не признать человеком греха, сыном погибели. Изображение этого человека греха взято, отчасти буквально, из изображения Антиоха Епифана у Даниила. Таким образом, Апостол имеет в виду нового Антиоха, языческого царя. Описываемый Павлом беззаконник объявляет себя не одним из богов, но самым первым и могущественным, как это делали Калигула, Нерон, Домициан и другие императоры, которым по сравнению с их безграничным земным могуществом сила одного бога, как Аполлон, или Меркурий, казалась гораздо меньшей, и которые сознавали себя обладающими силой объявлять новых богов, или уничтожать существующие культы богов и таким образом в известной мере уничтожать бога. „Убей меня, или я тебя”, взывал Калигула словами Гомера к Зевсу, которого он в то же время обвинял в похищении Капитолия. Это и значит превозноситься над всяким так называемым богом и над всяким идолом, и ясно, что это могло быть только в то время, когда язычество было ещё господствующим, когда ещё были идолы. С падением язычества подобное превозношение просто невозможно. Поэтому Павел называет нового бога беззаконником, выражением, употребляемым преимущественно о языческом беззаконии. Этот беззаконник вторгнется и в храм Божий. Здесь разумеется единственный существовавший тогда храм истинного Бога, храм в Иерусалиме. Имея в виду предсказания Даниила и Христа, Павел вспоминал и о Калигуле и ожидал, что из Рима вскоре последует новое покушение на храм; он полагал, что осквернение его будет произведено Римским цезарем и его войском, именно Нероном. Послание было написано в 53 г., когда на троне сидел Клавдий, Нерон, его пасынок и племянник Калигулы, был уже обручён с его дочерью и от сената получил уже имя, означавшее наследника престола. А Нерон образцом для подражания избрал своего дядю Калигулу, о котором Иосиф Флавий говорит, что только его ранняя смерть спасла Иудейский народ от истребления. Скоро он превзошёл свой образец. Таким образом, его правление соответствовало ожиданию Павла: он на троне действительно был человеком греха, превозносящимся над всеми богами и святынями. Что Нерон в порочности, в бесстыдном попрании приличий и закона превзошёл всё, что до него видел мир, и таким образом был „беззаконник” по преимуществу, это известно. Ему приносили жертвы и называли богом, а он презирал всех богов и все культы. Против Иерусалимского храма он лично ничего не предпринимал, но он уполномочил Веспасиана вести Иудейскую войну и таким образом, хотя и после смерти своей, произвёл то осквернение, ту мерзость запустения на святом месте, которые Павел, соответственно предуказаниям Христа и Даниилова пророчества, обозначает как сидение в храме. Предвидя это, Апостол говорит Солунянам, что тайна беззакония уже действует, т. е. приготовляется к тому, чтобы выступить открыто; и как только теперешний „обладатель” будет устранён с пути, так откроется беззаконник. Ὁ κατέχων переводит: препятствующий; но это слово значит: владеющий, держащий, господствующий. Этим словом назван Клавдий, и понятно, почему Павел в Послании, которое могло попасть в ненадёжный руки, выражается о положении вещей столь загадочно и таинственно. Клавдий составлял полнейшую противоположность как своему предшественнику Калигуле, так и своему преемнику Нерону: он запретил приносить себе жертвы и оказывать другие божеские почести. Но Нерон и Агриппина в это время с нетерпением ждали его смерти, и скоро затем, в 54 году, он был устранён с пути ядом Локусты. Открывшегося после этого беззаконника Христос истребит явлением пришествия своего, т. е. произнесёт суд над ним, как и над Иерусалимом, это и есть день Господень, а о времени личного пришествия Христа Павел ничего не знал.

Отступлением же, по мнению Дёллингера, Апостол назвал отпадение от веры, увлечение ложным учением, именно – гностическими лжеучениями. Как Господь великое совращение поставил в связь по времени с мерзостью осквернения святых мест: так и по учению Павла, который и в этом случае почерпнул указания из слов Христа, явление беззаконника совпадёт с отступлением, производимым обманщиками – лжеучителями и их волшебными призрачными чудесами. Одновременно совершатся два великих суда: осквернение и разрушение храма в Иерусалиме, и совращение или отпадение многих верующих в гностические заблуждения ⁶⁷⁹ .

Мнение Дёллингера с первого взгляда кажется остроумным и основательным, однако критики оно не выдерживает.

По существу своему оно есть изъяснение историческое, а отчасти догматическое и критическое. По замыслу его нельзя назвать оригинальным. В существенных чертах подобное же мнение было высказано Гуго Гроцием и некоторыми другими протестантскими богословами, которые в изъяснении этого места следовали Гуго Гроцию, а из богословов римско-латинских несколько сходное мнение было высказано Гардуином. Не отрицаем, что воззрение Дёллингера отличается с формальной стороны единством и стройностью, а потому и кажется правдоподобным; но по содержанию оно не соответствует тексту Послания и противоречит хронологии и истории.

В первой и второй главе Второго Послания к Фессалоникийцам ясно говорится о втором пришествии Иисуса Христа не духовном, а видимом, не для суда над Иерусалимом и Иудеей, а для совершения всеобщего страшного суда. Доказательства этого мы приведём при разборе взгляда Гуго Гроция, а теперь скажем только, что некоторые выражения в первой и второй главе даже и без разъяснений ясно показывают, что Апостол говорит о видимом пришествии Иисуса Христа, имеющем быть при кончине мира, для совершения всеобщего суда, а отнюдь не о суде духовном или невидимом посещении Божием, проявившемся при разгроме Иудеи и Иерусалима Римлянами.

Дёллингер упоминает ещё о другом суде, суде над христианами, отпавшими от истинной веры и совратившимися в гностицизм; но эта мысль уже совсем странная. Кто знает, когда произведён был этот суд, и в чём он состоял? И какое было дело Фессалоникийцам до суда над гностиками? Мысль о приближении дня суда над Иудеей и Иерусалимом могла ещё несколько тревожить тех Фессалоникийских христиан, которые по происхождению были Иудеями; но кого из Фессалоникийских христиан мог занимать и пугать суд над гностиками? Поэтому, почему и зачем Апостол стал бы говорить им о времени и признаках суда над гностиками? И действительно, Апостол вовсе не говорит о суде над гностиками. Хотя он и говорит, что будут осуждены не веровавшие истине, но возлюбившие неправду, впавшие в заблуждение, обольщённые; но из связи речи его ясно видно, что здесь разумеются люди, обманутые и прельщённые ложными чудесами человека греха. А человек греха ни с точки зрения Дёллингера, который видит в нём Нерона, ни по общепринятому мнению о Нём, как антихристе, не может быть признан ересиархом гностиков. Странно, что Дёллингер находит в словах Апостола указания только на два суда: над Иудеей и Иерусалимом и над гностиками, и умалчивает почему-то о суде над человеком греха, т. е. по его толкованию, над Нероном. Апостол указывает не два, а три суда, и совсем не те, какие разумеет Дёллингер: именем дня Господня Апостол называет второе пришествие Христа и всеобщий суд, под убиением человека греха разумеет осуждение и погибельную смерть антихриста, а осуждением не веровавших истине называет суд над обольщёнными антихристом.

В объяснении Дёллингера есть и другие несообразности. Например, Нерон в храме Божием не садился как Бог. – Далее, хотя и при нём началась Иудейская война, одним из последствий которой было осквернение и разрушение Иерусалимского храма, но можно ли поэтому приписать осквернение и разрушение храма именно Нерону, который уже давно был в могиле и который не давал приказа осквернить и разрушить храм? Если бы даже мы признали Тита исполнителем воли Нерона и продолжателем его дела, то и в таком случае мы ничего не получили бы для подтверждения мнения Дёллингера, так как Тит отдал строгий приказ своим войскам сохранить храм Иерусалимский в целости. Но во время войны, особенно столь ожесточённой, какова была Иудейская война, такие приказы не всегда можно исполнить, несмотря на всё желание исполнить их. Обстоятельства сложились так, что в осквернении и разрушении Иерусалима сами Иудеи были повинны не меньше Римлян. А Нерон не участвовал в осквернении и разрушении храма даже косвенно и отдалённо, тем более что Иудейская война была начата не Римлянами, а Иудеями, возмутившимися против римского владычества. – Затем, о Нероне нельзя сказать, что пришествие его было со всякой силой, и знамениями и чудесами, ложными, и со всяким неправедным обольщением погибающих (2Сол. 2:9–10). Правда, Дёллингер приводит слова Плиния из его Естественной Истории, что никто другой не был так ревностно предан искусству волшебства, как Нерон, однако нет исторических свидетельств, чтобы Нерон был искусен в волшебстве и чтобы он этим искусством морочил людей. – Ещё, Послание было написано в то время, когда Нерон был ещё только на правах наследника престола, а он не только в это время, но и в первые годы своего царствования совсем не обнаруживал той кровожадной, зверской жестокости и необузданного нечестия, которые он проявил только во вторую половину своего царствования, и притом совершенно неожиданно. Поэтому, хотя Павел и мог ожидать, что именно один из Римских императоров своими войсками произведёт то страшное опустошение Иудеи и Иерусалима, о котором предрёк Иисус Христос, но в 53 году наличная действительность не давала никаких предзнаменований, которые побуждали бы Павла именно в Нероне видеть будущего опустошителя Иудеи и человека греха. – Наконец, хотя Нерон погиб насильственной смертью, но такая смерть постигала чуть не всех тогдашних Римских императоров. Поэтому слова Апостола, что беззаконника Господь Иисус убьёт духом уст своих и истребит явлением пришествия Своего (2Сол. 2:8), были бы слишком возвышенны для такого обычного на троне цезарей действия, как убиение Нерона. Насильственная смерть Нерона была естественным результатом его дурной жизни, то есть такая смерть, которая обыкновенно постигает подобных ему людей, ничего особенного не имеет, и потому Апостол не мог о ней сказать так, как он выразился о погибели беззаконника. Вообще слова Дёллингера, что всё существенное в изображении Апостола исполнилось в Нероне и в наступивших тогда или произведённых Нероном событиях, представляют заметную натяжку, равно как и всё его изъяснение учения Апостола о человеке греха и времени его пришествия натянуто и не естественно.

Причина, почему Дёллингер в словах Апостола настойчиво ищет указаний на события и лица, современные Павлу, быть может, заключается в самой задаче того сочинения, в которое попало это его изъяснение слов Апостола. Если бы Дёллингер написал толкование на Второе Послание к Фессалоникийцам, или сочинение об антихристе, о втором пришествии Христа и вообще о последних временах мира, то весьма возможно, что в человеке греха он признал бы не Нерона, а антихриста, и во всём этом месте Послания нашёл бы указания на лица и события не первого века христианства, а последних времён мира. Но он написал книгу, в которой изображаются судьбы христианства в первый век его существования. Так как тревога Фессалоникийцев по случаю слухов о скором наступлении дня Господня, послужившая поводом к написанию Второго Послания к ним, имеет немаловажное значение для характеристики христиан того времени. И так как, притом, многие новейшие учёные в рассматриваемых нами словах Павла находят указания на современные ему лица и события, то Дёллингер в своей книге не мог не коснуться этих слов и, соответственно задаче своей книги, стал усиленно искать в них указаний на тогдашние лица и события, а не на отдалённое будущее. Увлечься этими поисками было тем легче, что тайна беззакония существовала уже и в то время, когда Апостол писал своё Послание; были также, по-видимому, налицо удерживающее и держащий. Кроме того, совместное изображение в речи Иисуса Христа осквернения и разрушения храма, Иерусалима и Иудеи и событий последних времён, кончины мира и второго пришествия Господа наводило на мысль, не заключают ли слова Павла как пророчество об отдалённых временах, так и описание лиц и событий современных ему, а также предсказание о ближайшем будущем. Наконец, уже давно и многими протестантскими учёными были сделаны опыты изъяснения учения Апостола о человеке греха в применении к лицам и событиям, современным Апостолу. Дёллингер тем безбоязненнее мог пойти путём подражания этим опытам, что хотя огромное большинство богословов Латинской церкви по-прежнему видели в учении Апостола о человеке греха предсказание о последних временах мира, но всё-таки были между ними и такие, которые в этом учении находили указания и на лица и события, современный Павлу, (Калмет), или даже только на эти лица и события и находили указания, а не на последние времена (Гардуин и Берюйер).

До́лжно заметить, что Дёллингер не отрицает, что в словах Апостола есть предсказание и о последних временах. „Что слова Апостола, – говорит он, – в некоторой части исполнятся в конце времён, как это позже всеми было принято в Церкви, это не исключено тем, что в существенном они исполнились в Нероне и тогдашних событиях, подобно тому, как первое исполнение Даниилова пророчества в лице Антиоха Епифана не исключало вторичного исполнения его через Римлян, как предвозвестил это Иисус Христос” ⁶⁸⁰ . Однако даже из этих слов Дёллингера, помещённых им, притом, в примечании и как бы мимоходом, видно, что по взгляду этого учёного главным предметом речи Апостола были Нерон и события того времени, а о лицах и событиях последней годины мира в них предсказано как бы только кстати. Этот взгляд совершенно неверный, превратный. Не говоря о самом содержании слов Апостола, достаточно обратить внимание на повод, которым они были вызваны, чтобы убедиться в том, что главный предмет их – события последних времён мира, что Апостол говорит, какие события будут предварять второе пришествие Христа, и что эти события ещё не наступали. Конечно, при предсказании о последних временах Апостол мог иметь в виду лица и события и своего времени, но только потому, что они имели отношение к главному предмету его речи, например, как прообразы имеющего быть при кончине мира.

Ценнее написанная Дёллингером История толкования отдела о человеке греха во Втором Послании к Фессалоникийцам (Geschichte der Erklärung des Abschnittes vom Menschen der Sonde im zweiten Briefe an die Thessalonicenser) и составляющая Первое приложение (Beilage 1) к его книге Christentum und Kirche in der Zeit der Grundlegung. Упомянутая выше статья М. Богословского: Человек беззакония. История толкования 2Солун. 2, 1–12, помещённая в Православном Собеседнике за 1885 г., представляет буквальный перевод этой статьи Дёллингера, за исключением нескольких мест, оставленных без перевода, не более 3–4 страниц. Сделанный нами выше отзыв об этой статье должен быть отнесён собственно к Дёллингеру.

Панек в Толковании на Второе Послание к Фессалоникийцам утверждает, что удерживающее есть христианское состояние государств, а держай – христианские цари ⁶⁸¹ .

Зимар, хотя и не написал Толкования на Второе Послание к Фессалоникийцам, но изъясняет рассматриваемое учение Павла в своём сочинении: Богословие Святого Павла (Die Theologie des heiligen Paulus).

Зимар под отступлением разумеет великое отпадение от христианской веры и жизни, которое будет произведено лживыми учителями и пророками. – По его мнению, сила, препятствующая тому, чтобы уже теперь выступил человек греха, преследует в этой своей деятельности определённый план, а именно, что противник Христа должен явиться в своё время, т. е. в момент, который указала эта сила, препятствующая явлению его в настоящее время. Таким образом, удерживающее есть сила, заправляющая всемирной историей. Это сам Бог, или, точнее, Христос, Который распоряжается судьбами своей Церкви до кончины мира (1Кор. 15:25); или, наконец, если желают дать значение среднему роду слова (τὸ κατέχον), план и воля Христа, Который устрояет судьбы Церкви. Что явление антихриста само по себе уже и теперь неневозможно, что, в самом деле, нужна деятельность задерживающей силы, это Апостол разъясняет, говоря: тайна греха (сила, действующая во всемирной истории) уже ощутительна в свойственной ей деятельности. Анти-христианство уже действует и не преследует никакой другой цели, кроме той, чтобы устранить с пути то препятствующее (Христа), чтобы уничтожить Его царство. Под этой деятельностью Павел, конечно, разумеет обнаружившуюся тогда вражду против Церкви со стороны иудейства и язычества и, кроме того, может быть, также появление еретиков (Деян. 20: 29–30; 2Тим. 3:5) ⁶⁸² .

Леу, профессор в Люцерне по апологетике и догматике (родился в Люцерне, † в 1865 году), указывает на три предзнаменования второго пришествия Иисуса Христа: 1) проповедование Евангелия во всём мире; 2) обращение Иудеев ко Христу; 3) пришествие антихриста ⁶⁸³ .

Располагая эти предзнаменования в таком порядке, Леу, без сомнения, допускает, что сначала совершится проповедование Евангелия во всём мире, потом состоится обращение Иудеев ко Христу, затем уже явится антихрист. Таким образом, проповедование Евангелия во всём мире и обращение Иудеев к христианству являются предвестниками пришествия антихриста.

Антоний Берляге, исчисляя признаки приближения второго пришествия Иисуса Христа, говорит и об антихристе. По мнению этого богослова, тайна беззакония, сосредоточивающаяся в антихристе, задерживает до времени своего полного развития видимое явление Господа для суда. Она уже и теперь действует в ересях и отступлении от веры и будет продолжать бороться, пока не достигнет верха своего развития и не произведёт из себя настоящего антихриста, задерживающего второе пришествие Христа. Но как только этот беззаконник откроется, так тотчас, по Апостолу, откроется и Господь. Нужно ли теперь под этим антихристом разуметь одно лицо, или множество лиц, решить это нельзя с полной уверенностью. Но весьма вероятно и довольно надёжно видеть в антихристе то и другое: существующее в массах зло, как всегда, так и в конце времён, сосредоточится в одной выдающейся личности, к которой примкнут и прочие испорченные массы ⁶⁸⁴ .

Изъяснение держащего у Берляге оригинально, но не состоятельно. О тайне беззакония, открывающейся в лице антихриста, неудобно сказать: от среды будет. Допустим, что беззаконие с явлением антихриста перестанет быть тайной, во всяком случае, оно не перестанет быть беззаконием, и тогда не только не прекратится, а даже усилится.

Профессор И. Н. Освальд в своём сочинении Eschatologie (Эсхатология) несколько касается рассматриваемого учения Апостола Павла. По его мнению, предзнаменованиями второго пришествия Христа должны быть признаны: во-первых, распространение христианства по всей земле; во-вторых, отпадение от веры или апостасия, притом столь страшное, что оно в виде формального анти-христианства временно одержит перевес над христианской религией и потому должно быть признаваемо не просто за ересь, т. е. за отрицание Церкви, а будет состоять в отрицании всякого положительного Откровения. А на вершине своей станет сатанинским отрицанием и осмеянием всего Божественного, всякой религии ⁶⁸⁵ . Наступление этого Павел называет тайной беззакония. Кажется, можно сказать, что после того, или, может быть, во время того, как повсюду на земле будет проповедано (но не принято всеми) христианское учение, и начнётся это ужасное отступление. Это – два отдалённых предзнаменования второго пришествия, а явление антихриста, которое будет стоять в связи с отступлением от веры, есть ближайший, непосредственный предвестник второго пришествия ⁶⁸⁶ .

По взгляду Освальда, Апостол имеет цель убедить Фессалоникийцев, что второе пришествие Христа ещё не наступает, и он достигает этой цели, говоря им, что сначала ещё должно начаться отступление и должен явиться человек греха, а между тем существует ещё препятствие (держащий и удерживающее), которое мешает его выступлению. Но что нужно разуметь под препятствием, Освальд не объясняет.

Доктор философии и богословия и профессор богословия Бернард Юнгман, написавши и издавши Догматику отдельными трактатами, в последнем из них излагает учение о последних судьбах человека и мира, и здесь касается вопроса о времени и признаках пришествия антихриста. Говоря о предвестниках второго пришествия Христова, Юнгман указывает следующие события, имеющие предварить явление антихриста: проповедование Евангелия во всём мире, некоторое великое отступление от веры христиан, а, с другой стороны, обращение к вере Иудейского народа ⁶⁸⁷ .

Более подробные разъяснения этот богослов даёт только относительно отступления. „Отцы и толкователи, – говорит он, – справедливо полагают, что это отступление есть отпадение от истинной веры, отпадение всеобщее, так что от веры отступят не только много людей, но и целые народы и царства... Но как точнее должно быть понимаемо это отступление, определить не так легко; потому что, с другой стороны, из Священного Писания можно выводить такое заключение, что во всех народах будет немалое число христиан. Поэтому нужно думать, что хотя будет великое отпадение, однако многие христиане останутся верными. По мнению других, это великое отступление означает то, что народы, как государственные общества, уже не будут более признавать христианскую религию истинной, и не будут сообразовать свои законы с её началами, хотя в среде самих народов очень многие отдельные лица останутся преданными христианству. Вместе с правительственным отвержением христианства очень многие люди во всех странах отвергнут веру и будут проводить жизнь, отрешённую от страха Божия и от закона” ⁶⁸⁸ .

Преподаватель при Академии в Мюнстере Иосиф Бауц в своём сочинении „Weltgericht und Weltende” (Суд над миром и кончина мира) говорит, что в рассматриваемом месте Второго Послания к Фессалоникийцам Апостол, без сомнения, даёт указание, которое имеет отношение к времени антихриста, но это указание слишком обще и неопределённо; именно, Святой Павел указывает на то, что пришествию Христа будет предшествовать антихрист, а пришествию последнего – отступление.

На вопрос о том, что нужно разуметь под отступлением, Бауц не находит основания разуметь под отступлением антихриста. Отвергает он и мнение, будто здесь разумеется политическое отпадение от Римской империи. „Сколько раз в течение времён, – восклицает он, – уже совершалось отпадение от Римской империи! Кроме того, это царство уже испытало на себе всевозможные перевороты, и вот уже прошло почти целое столетие, как бесследно исчез последний отпрыск его, а человек греха всё ещё не явился”. Согласно с многочисленными богословами нового и новейшего времени, Бауц без колебания под отступлением разумеет религиозное отпадение от Церкви, от веры её и от нравственности её. По размерам это отпадение будет чрезвычайно широкое, необыкновенное, а по существу своему оно будет не расколом или ересью, а всецелым отрицанием христианства и даже религии вообще.

По словам Бауца, Святой Павел в рассматриваемом месте даёт ещё и другое указание, имеющее отношение к антихристову времени: есть ещё препятствующий, или препятствие, которое задерживает явление антихриста, или, по объяснению иных, задерживает явление Христа, и которое должно быть предварительно устранено из среды. Своего мнения о том, что нужно разуметь под препятствующим и препятствием или под держащими и удерживающим, Бауц не высказывает, а только оценивает некоторые объяснения, данные другими учёными. По его мнению, ход исторического развития уже не позволяет держаться господствовавшего у отцов и католических богословов объяснения, будто под держащим нужно разуметь Римскую империю, и будто антихрист придёт тотчас после разрушения её. Из всех объяснений Бауц отдаёт предпочтение толкованию Биспинга. Кроме того, Бауц считает достойным внимания толкование Зимара ⁶⁸⁹ и Гримма, которые под держащим разумеют самого антихриста, отдаляющего ещё своё пришествие и этим задерживающего также и пришествие Христа.

В заключение Бауц говорит, что оба замечания Апостола, имеющие отношение к времени антихриста, как бы мы их ни объясняли, очень неопределённы и темны. Они свидетельствуют о том, что должно ещё случиться что-то, прежде чем может явиться Христос, а также и антихрист; но сколь продолжительное время потребно, чтобы это произошло, это не поддаётся никакому исчислению ⁶⁹⁰ .

В своей догматической системе Бауц говорит, что, несколько расширивши взгляд многих отцов и богословов, можно под держащим разуметь не Римскую империю, а вообще христианское государство. Потому что пока государства в целом остаются христианскими царствами, дотоле анти-христианство и антихрист не могут быть господствующей силой ⁶⁹¹ .

По мнению Мюнстерского профессора Шефера отступление может означать только отпадение от Бога и Его царства, а тайна беззакония – безбожие и действование вопреки воле Божией, но пока ещё не публичное, разрозненное и совершающееся под влиянием сатаны. Τό κατέχων означает не удерживающее, а владычествующее, обладающее и указывает на действование сатаны, князя мира сего, а ὁ κατίχον есть сатана. Пришествия Господа ещё нет потому, что нет ещё полного осуществления условия, которое по определению Божьему должно предварять пришествие Господа. А это условие состоит в том, чтобы тайна зла стала действовать в полной мере. Но тот, который заключается в этой тайне, который таким образом действует тайно и который через это отсрочивает время, предшествующее кончине мира, есть держащий. Этот должен перестать быть в среде в этом своём виде, должен выйти из среды; и как только этот момент наступит, так откроется антихрист ⁶⁹² .

Это объяснение удерживающего и держащего, сходное с объяснением Берляге, остроумно, но за то оно искусственно и доверия к себе не внушает. Выходит, что тайное действование силы зла или злого существа отсрочивает явное и открытое обнаружение той же силы, того же существа. Это в высшей степени странно. Дьявол, действующий тайно, оказывается замедляющим наступление более сильного действования самого же себя; потому что ведь и в антихристе и через антихриста будет действовать дьявол же. Шефер проводит резкую границу между действованием дьявола до антихриста и его же действованием при антихристе, полагая различие и чуть не противоположность между этими двумя видами действования в том, что до антихриста дьявол действует тайно и не со всей силой, а при антихристе будет действовать открыто и во всю меру своей силы. Но на самом деле между этими двумя видами действования дьявола есть только некоторое различие и большое сходство, так что противополагать их один другому нельзя. Действованию дьявола до антихриста есть постепенное подготовление действования его, имеющего быть при антихристе. Дьявол и теперь и всегда действует во всю меру своей силы, и если, тем не менее теперешнее действование его оказывается слабее, чем каково оно будет при антихристе, то это зависит не от него. Но он как бы намеренно отсрочивает время окончательной борьбы с царством Христовым: напротив, он и теперь желал бы произвести такой же разгром, какой будет при антихристе, но не в силах это сделать. Можно допустить, что в еретиках, неверующих и других предшественниках антихриста дьявол действует скрытно, а в антихристе и его приверженцах явно обнаружит свою вражду против Бога и Его царства; однако не следует упускать из вида, что неверующие и теперь прямо отвергают Бога и богохульствуют, а, с другой стороны, и при антихристе люди и даже сам антихрист не будут знать, что в нём и через него действует дьявол. Но хотя бы действование дьявола в лице антихриста было и очень отлично от раннейшего его действования, всё-таки о моменте явления антихриста не естественно сказать, будто тогда дьявол выйдет из среды; совсем напротив, тогда-то он и выступит на среду в лице антихриста.

------

Изъяснения латинских богословов рассматриваемого отдела Писания мы сопровождали критическими замечаниями, а важнейший из них подвергали и подробному разбору. Поэтому теперь, бросая общий взгляд на разнообразные мнения богословов Латинской церкви – древних, средневековых и новых – о времени и признаках пришествия человека греха, мы можем выразить этот взгляд в нескольких кратких положениях, в которых мы укажем наиболее общие характерные и важнейшие черты изложенных мнений.

Как ни различны, и в существенном и в частностях, все изложенные толкования древних, средневековых и новых богословов, однако все они сходятся в убеждении, что Апостол дал предсказание о последних временах мира, что, в частности, день Господень есть день второго пришествия Иисуса Христа для суда над всем миром, что человек греха есть великий антихрист, имеющий явиться перед вторым пришествием Христовым, и что отступление, как бы его ни понимать, также будет в последние времена мира. Хотя один из знаменитых богословов Римской церкви Калмет, как мы видели, и находит в речи Апостола изображение лиц и событий, современных Апостолу, или имевших быть в ближайшем к нему будущем; но он не только не отрицает, а прямо и решительно утверждает, что Апостол о своём времени говорит только как о прообразе будущего, и что главный предмет его речи есть предсказание о последних временах. Только один Гардуин и следовавший ему ученик Берюйер относили слова Апостола исключительно к лицам и событиям, современным Павлу. А Дёллингер занимает средину между Калметом и Гардуином: главным предметом слов Апостола он признают изображение современных Апостолу событий и лиц, но отчасти находит в них предсказание и о последних временах мира.

Другая весьма характерная особенность рассмотренных мнений латинских богословов та, что почти все они в тех или иных словах Апостола находят указания на Римскую империю. В частности, по взгляду их, отступление означает отпадение народов от Римской империи, удерживающее есть сама Римская империя, держащий – римские императоры, тайна беззакония – Нерон и другие нечестивые цезари, гнавшие христиан. Даже во мнениях, до крайности своеобразных и совершенно отличных от мнений прочих латинских богословов, всё-таки приплеталась Римская империя, хотя указания на неё в словах Апостола находили уже совсем иные, нежели какие находили сторонники общепринятых мнений. Так, во мнении Гардуина человек греха является благоприятелем римского идолослужения, под отступлением разумеется отпадение Иудеев от своей веры и принятие язычества, очевидно, – римского, день Господень означает разрушение Иерусалима римским полководцем Титом. Или во мнении Дёллингера человек греха – Нерон, держащий – император Клавдий, взятие от среды – устранение Клавдии с престола через насильственную смерть его, тайна беззакония – интриги матери Нерона Агриппины, направленные к устранению Клавдия с престола и к возведению на престол Нерона. Латинские богословы всех веков столь крепко держались и доселе держатся взгляда, что в словах Апостола есть указания на Римскую империю, что они не отказались от него даже и тогда, когда исторические события подорвали веру в него и обнаружили его несостоятельность. Но хотя они не отрешились от этого взгляда совсем, однако они вынуждены были мало-помалу видоизменить его в самом существе его, равно как изменилось и их отношение к нему. Перемена отношения их к этому взгляду выразилась в том, что в первые века христианства и даже в первую половину средних веков они высказывали его, нимало не сомневаясь в его истинности. Но позднейшие латинские богословы, когда уже было очевидно, что Римская империя распалась и разрушилась, а между тем антихрист ещё не явился, уже не имели безусловного доверия к этому взгляду, потому что хотя они и продолжали высказывать его, но рядом с ним высказывали и другие мнения, которые были ими постепенно выработаны и усвоены. Произошла коренная перемена и в самом существе или в содержании взгляда. В первые века христианства и в первую половину средних веков под Римской империей богословы понимали гражданское Римское царство, как и должно быть. Из позднейших же латинских богословов только некоторые продолжали держаться прежнего мнения о Римской империи, а большинство их, в виду совершившегося распадения и разрушения Римской империи, стали думать, что у Апостола есть указания на Римскую империю не временную или гражданскую, а духовную, т. е. на Римскую церковь, а другие полагали, что Апостол говорит и о той и о другой Римской империи. Соответственно этому изменилось и толкование почти всех главнейших речений рассматриваемого отдела. Богословы стали думать, что отступление есть отпадение народов от Римской империи и церквей от Римской церкви, от подчинения папе, или только одно отпадение церквей от Римской церкви, или, наконец, отпадение людей от веры во Христа и в Бога. Что тайной беззакония названы вообще нечестивые люди и преимущественно еретики (иные упоминали и Нерона и других жестоких Римских цезарей); что удерживающее означает Римскую церковь или христианское царство, а держащий – христиан, твёрдых в вере.

Третья характерная особенность изложенных мнений латинских богословов та, что в них отпечатлелись обстоятельства места и времени, в которых жила и действовала Латинская церковь, отпечатлелись состояние, характер, жизнь и судьбы её. Эти отпечатки очень разнообразны.

Прежде всего, та необычайная настойчивость, с какой латинские богословы в своих объяснениях слов Апостола приплетали, в том или другом виде, Римскую империю, может быть объяснена главным образом тем, что Латинская церковь и принадлежащие к ней народы суть плоть от плоти Римской империи и кость от костей её. Латинская церковь и народы Запада, особенно романские племена, восприняли из языческой Римской империи почти всё, кроме языческой религии: литературу и искусства, государственное и гражданское устройство, право и обычаи, весь вообще уклад жизни. Для народов Запада Рим – „вечный город”, столица мира, как церковная, так и государственная, для них он то же, что Мекка для мусульман, Иерусалим для иудеев и христиан. С другой стороны, Римская церковь, ставшая наследницей Римской империи, для народов Запада – своя, родная церковь, и они привыкли считать её главой всех церквей, единой истинной церковью, и первосвященника её – главой всего христианского мира. Даже и те народы Запада, которые позже отделились от неё и стали во враждебное к ней отношение, всё-таки не могли порвать все бесчисленные связи, соединяющие их и с прежней Римской империей с Римской церковью. Но если народы Запада, принадлежавшие и принадлежащие к Римской церкви, привыкли придавать Римской империи и Римской церкви мировое значение, которое, притом, по укоренившемуся на Западе взгляду, будет продолжаться до конца мира, то богословам этой церкви в словах Апостола, содержащих, несомненно, предсказания о всемирных событиях, естественно искать и находить указания на Римскую империю и на Римскую церковь.

Далее, в изложенных мнениях латинских богословов отпечатлелись дух и особенности латинского вероисповедания. Так, многие латинские богословы силой, замедляющей пришествие антихриста, признают не просто Христианскую Церковь, или христианскую веру, а именно латинскую веру, Латинскую церковь и главу её – папу, и отступление полагают в отпадении церквей именно от Римской церкви и её главы, а не в отпадении от христианства и от религии.

Такое чрезмерное преувеличение значения Римской церкви и её главы, порождённое духом вероисповедного самомнения, деспотизм пап, извращение веры, мирской характер духовенства, нравственная распущенность его и т. п. вызвали со стороны врагов Латинской церкви, именно протестантов, мнение о ней и её главе, совершенно противоположное учению латинских богословов: Протестанты стали учить и доказывать, что папа и иерархия Латинской церкви, а, по мнению иных, и вся вообще Латинская церковь, не только не могут быть признаны силой, задерживающей явление антихриста, а, напротив, в них-то именно и открылось царство антихриста, и антихрист уже пришёл и царствует в лице пап. Латинским богословам пришлось опровергать это учение протестантов, что они и делали частью в полемических сочинениях против протестантства, частью в толкованиях рассматриваемого отдела Писания. Хотя далеко не все латинские богословы нового времени, изъяснявшие этот отдел Писания, опровергали протестантское учение, что папа – антихрист; однако всё-таки можно сказать, что толкование этого отдела, бывшее до реформации чисто догматическим, с реформации стало догматико-полемическим, как у латинских, так и у протестантских богословов. Таким образом, в учение латинских богословов нового времени о времени и признаках пришествия антихриста вошли новое содержание, а отчасти и новый дух. Опровергали латиняне протестантское учение, будто папа – антихрист и будто царствование антихриста уже давно началось в Латинской церкви, основательно, спокойно и вообще с достоинством. Но были и исключения. Дёллингер говорит, что у протестантов сделался, кажется, уже совершенно традиционным взгляд, будто латиняне называли Лютера и его дело антихристом, о котором говорится у Павла, и протестанты, как например Ольсгаузен и Люнеман, неосмотрительно повторяют этот взгляд один за другим. Но, по мнению Дёллингера, никто из латинян этого не говорил, и если бы какой-либо богослов в лихорадочной полемике договорился до такого превратного мнения, оно было бы всеми отвергнуто, как противоречащее общепринятому церковному воззрению. Люнеман ссылается на Эстия, Фромонда и Пиквиния; но ни один из них не говорит ничего подобного ⁶⁹³ . Но латинский богослов Освальд полагает, что в пылу полемики отдельные церковные богословы могли выдавать Лютера за антихриста ⁶⁹⁴ . А мы можем сказать положительно, что некоторые латиняне считали Лютера за антихриста. Мы не говорим о том, что, например, Лессий всю вторую половину своего сочинения об антихристе посвятил изложению доказательств, что современные ему еретики, в особенности Лютер, Кальвин, Менно и иные главы, наставники и распространители ересей, суть предшественники антихриста: не одних протестантов, а и всяких вообще еретиков и не одни латиняне называют предшественниками антихриста. У нас речь не об этом, а о том, признавал ли кто-либо из латинян Лютера настоящим антихристом. На этот вопрос мы ответим, что в сочинении Малвенды „De antichristo” 26 глава 1 книги надписывается: Martinus Luterus a quibusdam creditus verus antichristus (Мартин Лютер некоторыми признаётся настоящим антихристом). Здесь говорится, что некоторые признают Лютера антихристом и высказывают догадку, что имя „Лютер”, обозначенное еврейскими буквами, означает число антихриста 666. Что хотя он и не кажется настоящим антихристом, однако, по крайней мере, есть самый важный и самый близкий член его, что в рождении его участвовал демон, что он – ученик дьявола, наконец, описываются его порочные свойства. Таким образом, хотя и нерешительно, но склонялись некоторые из латинян к признанию Лютера за настоящего антихриста.

Опровержением протестантского учения, будто папа есть антихрист, латинские богословы занимались особенно усердно в первую половину нового периода истории, т. е. во второй половине 16 и в 17 веке. Многие из латинских богословов того времени опровергали это протестантское учение обстоятельно и подробно. Особенно это должно сказать о Беллярмине, полемику которого против протестантов, как в этом, так и во многих других пунктах догматики, можно назвать классической. В 18 и в 19 веках одни из латинских богословов совсем и не касаются этого протестантского учения, другие говорят, что о нём достаточно только упомянуть, третьи, что оно не стоит опровержения и только некоторые продолжали опровергать его, иногда даже подробно, как например Рём. Весьма понятно, почему латинские богословы новейшего времени стали воздерживаться от подробного разбора протестантского учения об антихристе. Во-первых, старинные полемисты вполне исчерпали эту тему, так что новым богословам довольно сослаться на их сочинения. Во-вторых, среди самих протестантов новейшего времени взгляд, что папа есть антихрист, имеет мало горячих и убеждённых защитников, а иные из видных протестантских богословов даже прямо отвергли его. В-третьих, путём исторического опыта латинские богословы убедились в безвредности этого учения для пап и Латинской церкви. При появлении этого учения латиняне не могли не опасаться, что оно самой дерзостью своей может подорвать авторитет папы и нанести существенный вред Латинской церкви, отторгая от неё её членов. Но теперь, когда это учение потеряло обаяние новизны, когда оно никого не может ни удивить, ни ошеломить, ни убедить, когда значение его упало даже среди самих протестантов, латинские богословы отлично знают, что ни один латинянин не сделается протестантом в силу того, что протестанты считают папу антихристом. Они хорошо видят, что это учение приносит вред не столько папам и Латинской церкви, сколько самим протестантам, а потому и не считают нужным опровергать его. А иные из новейших богословов Латинской церкви изменили самый способ полемики против протестантского учения о папе, как антихристе. Между тем как старинные полемисты опровергали это учение посредством защиты, доказывая, что папа вовсе не антихрист, новейшие латинские богословы опровергают это учение, доказывая опасность его для самих протестантов. Так, Шелль говорит, что протестанты не подумали о том, как опасно это учение для самого протестантизма и обоих его главных принципов, потому что эти последние ничем другим не могут быть столь решительно отвергнуты, как признанием церкви – сестры, а фактически церкви – матери, царством антихриста ⁶⁹⁵ . Рём приводит следующие слова Шульце: „Если папство порождено, воспитано и поддерживается дьяволом, антихристианским духом, то, следовательно, церковное развитие совершается под водительством дьявола, а не Христа, и если первый возымел силу сделать это, если он оказался в состоянии извратить всё устройство Церкви, то кто поручится за то, что он не извратил также и Писания и не переиначил христианства в совершенно ложную веру?” ⁶⁹⁶ . Ринк, по словам того же Рёма, полагает, что к великой блуднице Вавилону ближе подходит протестантская церковь, нежели Римская, так как в первой в наши дни очень ясно обнаружилось великое отпадение от веры ⁶⁹⁷ . Таким образом, в настоящее время римско-латинские богословы при опровержении протестантского учения об антихристе предпочитают нападения обороне.

Наконец, в толкованиях многих богословов Латинской церкви обнаружилась чрезмерная привязанность их к Вульгате и предпочтение её подлинному тексту, даже там, где подлинный текст передан в ней не верно. Именно, слова 7 стиха μόνον ὁ κατέχων, только держай, они, согласно Вульгате, переводят: только держай да держит, и, соответственно такому переводу, дают изъяснение этих слов, не подходящее к подлинному тексту. „Кто держит христианскую веру, – говорят они, – пусть держит её”. Что такое объяснение несогласно с буквой греческого текста, это признают даже некоторые из латинских богословов, например, Калмет, который, поэтому, даёт два объяснения этого места: одно, согласное с текстом Вульгаты, другое – с подлинным текстом. А Дёллингер прямо заявляет, что внесённое в Вульгату слово teneat, да держит, изменяет смысл места, и что это подало повод к таким странным объяснениям, какие сделаны Эстиом и Калметом ⁶⁹⁸ и, добавим мы, многими другими латинскими богословами. Но такое решительное со стороны Дёллингера осуждение толкований, основанных на неточном и произвольном переводе слов подлинника в Вульгате составляет исключение. Прочие латинские богословы совсем умалчивают о неточности перевода, и очень многие из них и в самом объяснении этого места следуют не подлинному тексту, а Вульгате. Менее учёные из них, может быть, даже и совсем не пользуются греческим подлинником, равно как не знают и того, что в 7 стихе текст Вульгаты существенно различествует от подлинного текста. Более учёные из них, конечно, пользуются и подлинным текстом и знают, что важное изречение 7 стиха в Вульгате переведено не точно, и, тем не менее всё-таки объясняют это речение по Вульгате. Объяснить эту странность можно только тем, что Латинская церковь на Тридентском соборе признала Вульгату текстом самоподлинным, и что Вульгата употребляется в ней и при Богослужении, и в школе, и в домашнем обиходе, и из неё же приводятся тексты в учёных сочинениях. Запад и в пользовании Библией был и остаётся латинским и не расположен учиться у Востока, или подражать Востоку.

Сущность вероисповедного или полемического учении протестантов об антихристе и о времени и признаках его пришествия заключается в том, что последний антихрист уже явился и давно царствует в мире в лице пап.

Как мы видели, начатки этого учения появились ещё в средние века. Тогда люди, недовольные папой, как некоторые короли, или несогласные с вероучением и недовольные порядками Римской церкви, как еретики и противники папства и его нововведений, называли папу антихристом. Но это было скорее выражением ропота, бранью; учёной полемики не было. Кроме того, по-видимому, тогда называли папу антихристом в широком смысле слова, в каком Апостол Иоанн назвал антихристами еретиков своего времени, не исповедовавших Христа Сыном Божиим воплотившимся, – говорим „по-видимому”, потому что средневековые противники папства, называя пап антихристом, не раскрывали этого взгляда подробно, и из их отрывочных, кратких фраз о папе, как антихристе, трудно определить полный смысл их взгляда на папство.

Реформаторы пошли гораздо дальше своих предшественников во вражде к папству и к Римской церкви и иерархии, в резкости противодействия им и в дерзости отрицания и осмеяния их. Они не только назвали пап, кардиналов, епископов и прочих духовных лиц Латинской церкви еретиками, лжеучителями, нечестивцами, противящимися Богу и Христу в своём учении и в своей жизни, орудиями дьявола; но и прямо объявили, что папа – настоящий антихрист, тот богопротивник и человек греха, о котором предсказали Даниил и Апостол Павел. И высказали они это учение не в виде предположения, а как несомненную истину, смело и решительно, догматически и, по-видимому, с глубоким убеждением в его истинности. Далее, они не просто только высказали его, но постарались раскрыть его и обосновать учёным образом. Наконец, они внесли его в свои символические книги и таким образом признали его догматически-обязательным для всех своих последователей.

Не удивительно поэтому, что в первые полтора века существования протестантского исповедания вероисповедного или полемического учения об антихристе и о времени и признаках его пришествия держались все протестанты, в следующий век – почти все, в последнее столетие – многие. Только в последнее, девятнадцатое, столетие это учение об антихристе перестало быть преобладающим среди других протестантских учений об этом предмете.

Так как вероисповедное или полемическое учение об антихристе и о времени и признаках его пришествия явилось в протестантстве ранее всех других воззрений на этот предмет, так как оно было провозглашено главами всех отраслей протестантства, так как оно до последнего времени было широко распространено среди протестантов, да и теперь ещё имеет немало приверженцев среди протестантских богословов и так как оно особенно сильно выражает оппозиционный характер протестантского исповедания и в частности вражду его против папства, то мы и считаем нужным именно с этого учения начать обзор и разбор протестантских учений об антихристе и о времени и признаках его пришествия. Вероисповедное или полемическое учение протестантов об этом предмете должно быть выдвинуто на первый план ещё и потому, что оно для нас, Русских, имеет совершенно особенную важность в том отношении, что оно заимствовано было у протестантов русскими раскольниками-беспоповцами, которые взяли полностью у протестантов все основные положения этого учения и характер его и только развили это учение в подробностях и видоизменили в частностях, применительно к лицам, событиям и народным взглядам и обычаям своей страны.

Само собой понятно, что, прежде всего, нужно обратить внимание на учение об антихристе и о времени и признаках его пришествия первовиновника протестантского исповедания Лютера. Учение Лютера об этом предмете мы рассмотрим особенно подробно; потому что, с одной стороны, он много и часто говорит об антихристе, а с другой, он, как глава реформации, своим учением дал тон своим последователям, так что все приверженцы вероисповедного учения об антихристе подражают Лютеру, и в существенном, а иногда и в подробностях повторяют учение Лютера. От Лютера пошло и во всём протестантском мире распространилось своеобразное учение этого реформатора об антихристе, и главным образом на его авторитете, поддержанном другими главами протестантского исповедания и огромным большинством прочих протестантских богословов. Оно держится вот уже несколько веков во всех видах протестантства – в лютеранстве, в реформатстве, в англиканстве и в различных протестантских сектах. А от протестантов это учение перешло к русским раскольникам-беспоповцам.

Глава реформации Мартин Лютер (родился 10 ноября 1483 года в Саксонии в Эйслебене; умер там же 18 февраля 1546 года) первый смело и решительно стал учить, что предвозвещённый в Священном Писании последний антихрист уже пришёл и царствует в мире в лице римских пап. Это учение Лютер высказывает многократно, в разных своих сочинениях; подтверждает его многими соображениями и доказательствами, которые неоднократно повторяет; то он раскрывает это учение подробно, то касается его мимоходом, а вообще очень часто возвращается к нему. Как вообще порицание пап, так в частности присвоение им имени, свойств и действий последнего антихриста было одной из излюбленных тем для разглагольствований этого смелого реформатора.

Прежде всего, естественно возникает вопрос о том, как Лютер дошёл до этого учения.

Некоторые новейшие протестантские богословы уже не держатся этого учения и даже как бы стыдятся, что оно было высказано Лютером и другими протестантскими богословами. Желая обелить Лютера, они стараются усилить степень зависимости его учения о папе, как настоящем антихристе, от сходных с этим учением мнений средневековых еретиков и предшественников реформации. Так, Борнеман говорит, что взгляд Лютера на папство, как на антихриста, есть просто пересказ мнения уже известного и распространённого в оппозиционных кругах ⁶⁹⁹ . По нашему мнению, эти слова Борнемана тенденциозны и не верны. Конечно, нет ничего невозможного в том, что самая мысль о папе, как последнем антихристе, впервые возникла в Лютере путём знакомства его со сходным мнением, высказанным еретиками и предшественниками реформации. Но не до́лжно упускать из виду, что сам Лютер не говорит, что это учение о папе было высказано Валденсами, Виклефом и другими. Кто хотя несколько сам, и не по слухам знаком с сочинениями Лютера, тот знает, что описать папу, латинское духовенство, латинян и весь строй Латинской церкви чернее, нежели как изобразил их Лютер, невозможно. Поэтому можно думать, что если бы никто никогда не признавал папу антихристом, Лютер признал бы его настоящим антихристом. Во всяком случае, мысль, будто учение Лютера о папе, как антихристе, есть простое повторение мнения о том же предмете средневековых еретиков и предшественников реформации, не верна, есть преувеличение: они, по-видимому, называли пап антихристами в значении предшественников антихриста, а Лютер признал папу настоящим антихристом; они высказывали своё мнение предположительно и нерешительно, а Лютер высказывает его настойчиво, как глубокое своё убеждение, как несомненную истину, как член веры, высказывает не однажды, а множество раз, посвящает раскрытию этого учения целые сочинения.

Чтобы убедиться в том, что учение Лютера о папе, как настоящем антихристе, не заимствовано реформатором у кого бы то ни было и не есть случайный взгляд, а вполне согласуется со всем его учением о папе, для этого нужно несколько познакомиться с оценкой папы и папистов, какую делает Лютер во многих своих сочинениях ⁷⁰⁰ .

По словам Лютера, папу невозможно достаточно выбранить и пристыдить ⁷⁰¹ ; нет слов, чтобы выразить и исчислить достаточно злодеяния и плутни папы ⁷⁰² . Лютер бранит папу самым неприличным образом. Он называет его животным ⁷⁰³ , навозом ⁷⁰⁴ , многократно называет он пап ослами ⁷⁰⁵ , грубыми ослами, которыми дьявол занавозил людей ⁷⁰⁶ , бешеными ослами ⁷⁰⁷ , большими и грубыми ослами ⁷⁰⁸ , большими, грубыми и невежественными в христианских делах ослами ⁷⁰⁹ , большими и грубыми ослиными головами; папа – осёл с длинными ослиными ушами и окаянной лживой харей ⁷¹⁰ . Папа, кардиналы и весь римский двор и шайки их суть не что иное, как стойло, наполненное огромными, грубыми, неуклюжими и мерзкими ослами ⁷¹¹ ; они даже хуже ослов ⁷¹² ; папа – ослиный король ⁷¹³ . Вообще наименование папы ослом с прибавкой разных бранных прилагательных употребляется в сочинениях Лютера очень часто. Лютер написал даже особое сочинение под заглавием: Deutung der zwei gräulichen Figuren, Papstesels zu Rom und Mönchkalbs zu Freyberg in Meißen gefunden (Объяснение двух найденных отвратительных фигур – папы-осла в Риме и монаха-телёнка в Фрейбурге в Мейссене). В этом сочинении Лютер рассказывает, что в Риме в Тибре в 1496 г. нашли мёртвое тело урода. По объяснению Лютера, этот урод – знамение Божие для предостережения людей, причём, ослиная голова урода означает папу, признающего себя главой Церкви; правая рука, похожая на ногу слона, означает духовную власть папы, угнетающую совесть и губящую души через невыносимые законы; левая, человеческая, рука знаменует светскую власть папы, основанную на человеческом произволе; правая нога, похожая на бычачью ногу, означает духовное правление слуг папы, а левая нога, подобная когтистой ноге грифа, – светское правление их. Женские живот и грудь означают папистическое общество: кардиналов, епископов, священников, монахов, студентов и тому подобный блудный народ и кормных свиней, потому что их время проходит только в еде, питие, распутстве и чувственных наслаждениях; старческая мужская голова на заду предвещает упадок и конец папства; дракон с разинутою пастью на его спине означает ядовитые, мерзкие буллы и нечестивые книги, которые теперь папа и его приверженцы выпускают в свет, желая поглотить всех и каждого, так как они чувствуют приближение своего конца; что этот урод найден именно в Риме, а не в каком-либо ином месте, это подтверждает то, что он означает не иное какое, а именно римское, т. е. папистическое владычество; а что он найден мёртвым, этим подтверждается то, что папству – конец, и что оно будет сокрушено не мечом и не человеческими руками, а само по себе умрёт и уничтожится ⁷¹⁴ . – Постоянно называя папу ослом, Лютер не скупится и на другие уничижительные, насмешливые или позорящие папу названия. Папа – настоящий крысиный король монахов и монахинь ⁷¹⁵ . Папа – дракон ⁷¹⁶ . Как и дьявол, он – лев и дракон ⁷¹⁷ . Он – дракон, испускающий яд ⁷¹⁸ . Он – страшный, огромный зверь, медведь – волк (Bärwolf), в свирепости превосходящий всех тиранов ⁷¹⁹ . Он – гнусное, прожорливое медвежье-волчье чудовище ⁷²⁰ . Он – яд душ и отец мерзости ⁷²¹ . Он – бог сего мира, как и сам себя так называет ⁷²² , Папа – настоящий земной бог, как и дьявол ⁷²³ . Папа – глава ложных и дьявольских церквей ⁷²⁴ . Папа – безбожный злодей. Папы – злодеи и эпикурейцы ⁷²⁵ . Папа – преисподнейший отец ⁷²⁶ . Папа – мерзость запустения, стоящая на святом месте, т. е. в Риме ⁷²⁷ . Папа – чудовище ⁷²⁸ . Папа – лжец, учредитель лжи богохульства, идолопоклонства, враг Божий, противник Христа, разоритель христианства, грабитель церквей, похититель ключей, хозяин блудниц, князь Содома ⁷²⁹ . Папа – язычник и мытарь ⁷³⁰ . Папа – не епископ и не христианин, а плод дьявола, проклятый и осуждённый ⁷³¹ . Идолослужение и пороки папы и его церкви явно обнаруживают, что их учение, несомненно, против Бога, не чисто и полно дьявольского лгания, почему они не могут иметь также и правой веры ⁷³² . Папа – еретик и ересиарх ⁷³³ . Папа – извратитель Писания, лжец, богохульник, осквернитель всех Апостолов и всего христианства, изолгавшийся злодей, тиран императоров, королей и всего света, вор, плут, расхититель церковных и светских имений ⁷³⁴ . Папа – враг Бога, гонитель Христа, возмутитель христианства ⁷³⁵ . Папа – всемирный лжец и учитель всякой лжи и порочности ⁷³⁶ . Папа гораздо хуже Турок ⁷³⁷ . Папа – гордый, тщеславный и хвастливый тиран ⁷³⁸ . Папа – король без Бога и без брака, ибо он отменяет то, что в мире учреждено Самим Богом, как, например, брак ⁷³⁹ . Папа – учитель веры, т. е. учитель мамоны, любостяжания и суетного идолослужения, доктор в мальчишеской школе ⁷⁴⁰ .

Об умственных способностях пап и латинского духовенства, о степени их просвещения и в частности об их богословских познаниях Лютер самого низкого мнения. Папа и паписты – сумасбродные дураки ⁷⁴¹ . Папа – дурак. Он не знает и не понимает, и не может и не желает знать, что есть грех. Наши дети, или люди, знающие только катехизис, учёнее папы, кардиналов и всего римского двора вместе с их приверженцами. Папа – осёл со своей мальчишеской римской школой – не понимает ни одной из десяти заповедей, ни одного прошения в „Отче наш”, ни одного члена в „Верую”, не знает, как нужно понимать и совершать крещение и причащение, как должен жить христианин, что суть добрые дела, что есть Бог, не знает ничего до такой степени, что не может перечислить одну за другой по порядку десять заповедей (он охотно позволяет своему рассудку молчать), как наши четырёх- и пятилетние дети. Потому что ничего этого нет в их огромных книгах, декретах, декреталиях, секстах, клементинах, экстравагантах ⁷⁴² , буллах. Из всех этих книг вместе с их авторами нельзя почерпнуть ни одного слова, которое бы могло научить понимать первую заповедь, или молиться согласно с прошением в „Отче наш”. И это не удивительно; потому что они считают за сумасбродство и совершенно глупое дело то, во что мы – христиане веруем. Нас они называют добрыми христианами, т. е. большими дураками, которые могут веровать в такие предметы ⁷⁴³ . Общеизвестная истина, что папа, кардиналы и весь Римский двор и штат их... ничего не смыслят в Священном Писании, ничего не знают, что – Бог, что Христос, что – Церковь, что – епископ, что – Слово Божие, что – дух, что – крещение, что – таинство, что – ключи ⁷⁴⁴ , что – добрые дела ⁷⁴⁵ . Осёл знает, что он – осёл, а не корова. Точно также он знает, что он – самец, а не самка. Но бешеные папы – ослы в Риме не знают, что они – ослы, и даже не знают, женщины они, или мужчины ⁷⁴⁶ . Паписты совершенно не знают и не понимают Писания, знают его менее чем дитя ⁷⁴⁷ . Папы, кардиналы, епископы, никогда не читали Библии, и она им совершенно чужда ⁷⁴⁸ . Папа никогда не изучал Писания, не может и не желает знать его ⁷⁴⁹ . Ни один папа, ни кардиналы не читали Библии в течение нескольких столетий. „О катехизисе, – говорит Лютер, – они имеют менее понятия, чем моя малолетняя дочка. Боже, – восклицает он, – сохрани нас от такого ослепления и удержи при Своём Слове, чистом и неповреждённом!” ⁷⁵⁰ .

Религиозно-нравственное состояние папы Лютер описывает такими чёрными красками, что папа кажется не лучше худших язычников. Многократно, почти постоянно, Лютер приписывает папе богохульство и идолопоклонство, так как честь, приличную одному Богу, папа воздаёт лжи и дьяволу, поклоняется дьяволу под именем Бога ⁷⁵¹ . Папа учит, что монашеский клобук, если его надеть на мертвеца, даст последнему отпущение грехов, и таким образом он равняет это с заслугами Христа, единого Спасителя. И такое гнусное идолопоклонство и богохульство папа не только допускает, но и подтверждает ⁷⁵² . Папа ложь своего учения подмалёвывает Словом Божиим и пользуется последним для того, чтобы дьявола сделать богом, а Бога представить дьяволом. Выходит так, как будто Бог изрекает ложь дьявола, и через это папа ведёт людей к тому, чтобы они дьявола чтили и поклонялись ему под именем Бога и ложь принимали за истину ⁷⁵³ . Папа – клеветник на Бога во всех своих делах ⁷⁵⁴ . Папа идёт против Бога, так как осуждает религию, – против царей, так как осуждает состояние брачное и семейное ⁷⁵⁵ . Папа дерзает опустошать всё Божие и воздвигать свои мерзости; он – хулитель Бога и людей, потому что осмеивает и презирает религию и мирские учреждения ⁷⁵⁶ . В старинных книгах на картинках изображены обманы, нечестие, безбожное существо, идолослужение и тиранство папы ⁷⁵⁷ . Папа ненавидит Евангелие ⁷⁵⁸ . Папа грешит сознательно и добровольно и самым упорным образом защищает грех вопреки очевидной истине Слова Божия, т. е. совершает грех против Святого Духа ⁷⁵⁹ .

Папа вместо закона Божия ставит свой произвол и свою власть ⁷⁶⁰ . Лжеверие и суеверие Иудеев было меньше, ибо они основывались на Законе Божием, а папа учит и действует без Слова Божия; даже вопреки ему подчиняет его себе. Авторитет Священного Писания он поставляет в зависимость от своего престола и учит, как ему угодно. Он отменяет закон. В своём декрете он говорит, что он не может заблуждаться, и никакая церковь не может судить его ⁷⁶¹ . Папы, как и Турки, ниспровергают христианство ⁷⁶² . Между учением Христа и учением папы нет ничего общего, примирить их нельзя и не должно ⁷⁶³ . Из веры Христовой папа сделал мерзость и сброд всякой лжи и идолослужения ⁷⁶⁴ . Папа должен дать отчёт за то, что он Самого Сына Божия бичевал, умертвил, распял и изгнал, потому что он повсюду убивал христиан ⁷⁶⁵ .

Папа объявляет грехом то, что не есть грехи, а, с другой стороны, заставляет принимать то, что ложно, несправедливо, безбожно, что есть заблуждение и ложь ⁷⁶⁶ . Папы ложь провозглашают истиной, богохульство объявляют прославлением Бога ⁷⁶⁷ . Папистическое учение, устраняющее Христа и Его религию, безбожно, несправедливо, лживо ⁷⁶⁸ . Папа разрушает всё, что Сын Божий, наш Господь, приобрёл нам своей кровью: устраняет веру, христианскую свободу и настоящие добрые дела, и это называет он в своих дьявольских мошеннических декретах добрым делом, послушанием Церкви; он отторгает людей от веры во Христа и учит веровать в себя, вместо послушания Христу заповедует послушание себе, и обещает спасение только тем, кто будет его слушаться ⁷⁶⁹ . Иуда предал и умертвил Господа, а папа предаёт и растлевает христианские церкви ⁷⁷⁰ . Папа – язычник, и самое папство есть дело языческое и греховное ⁷⁷¹ . Папа прославляет и употребляет имя и Евангелие Христово единственно ради своего удовольствия, напоказ, для прикрытия своего мошенничества; это – чистое лицемерие, которым он обманывает людей ⁷⁷² . Папы имеют вид благочестия, но не имеют силы его ⁷⁷³ .

Папа осуждает, преследует, сожигает и уничтожает бедных. Столь великое злодеяние приписывается Богу, и Бог подвергается осмеянию. А хуже всего то, что мы не только обязаны видеть, как невинных осуждают, опорочивают и сожигают, но и позволять папе хвастаться своей справедливостью ⁷⁷⁴ .

Ключи папы – святотатство и неописуемый грабёж, расхищение церквей, подобного которому не было от начала мира ⁷⁷⁵ . Постановления пап изобретены для удовлетворения ненасытной жадности последних, так чтобы все люди, по душе и по телу, в имуществе и чести, этой мерзостью были попраны, угнетены, погублены ⁷⁷⁶ . Жадность папы так велика, что он не только берёт себе во всех странах аннаты (доход с места в первый год) и плату за мантии, но и продаёт таинства, отпущение грехов, братства, кровь Христа, брак и проч. ⁷⁷⁷ За благодеяния, оказанные императорами папам, последние платили первым коварством и обманом: одних императоров папы отравили, других обезглавили, третьих иным образом предали и погубили, как это можно и позволено делать папскому святейшеству ⁷⁷⁸ . Папа и начал своё папство во имя дьявола, всякого рода ложью и богохульством и довершает его адскими подонками всевозможных пороков и постыдных деяний, которые мы видим теперь в Риме публично днём ⁷⁷⁹ . Из папства ничего не выходит доброго, но только разрушение веры, лгание, гнусное идолослужение, потрясение государственного порядка, убийства и всякое злополучие, а ещё разврат, и притом столь гнусный, как совершаемый теперь в Риме публично ⁷⁸⁰ .

По учению Лютера, виновность папы чрезмерно увеличивается через то, что он не только сам есть величайший преступник и в жизни и в учении своём ⁷⁸¹ , но и первовиновник развращения и погибели других людей, чуть не всего мира. По словам Лютера, папство на то и поставлено в церквах, чтобы ничего иного не делать, как устанавливать ложь, гнусность, идолопоклонство и этим разрушать веру в Слово Божие, и за это расхищать всё, что имеет подчинённый ему мир, и все души приводить к дьяволу. Осуждённый папа – осел, и его проклятая мошенническая школа в Риме имеет огромное, безмерное удовольствие дразнить, дурачить и осмеивать бедного христианина, даже богохульствовать и устанавливать идолослужение в своих святых церквах. Он смеётся в кулак, что может видеть, как почитают его гнусную, идолослужительскую ложь ⁷⁸² . Украшаясь Словом Божиим и через это гнусно злословя Бога, сделавши себя идолом, папа и христианство наполнил, загромоздил и загадил своим отвратительным идолослужением, и сделал идолопоклонниками и осуждёнными людей, которые поверили и убедились в том, будто так повелел Бог Своим словом, и таким образом они принуждены бояться и почитать дьявола, молиться и служить ему под именем Божиим ⁷⁸³ . Города и всё прочее папа украл, похитил у царства и подчинил себе ложью, обманом, богохульством и идолослужением и в возмездие за это ввергает через своё идолослужение бесчисленные души в вечный адский огонь и разоряет царство Христово ⁷⁸⁴ . Императоры и короли, князья и господа становятся участниками всех грехов, которые языческий дьявол в Риме совершал в церквах столько веков, и во всех книгах, декреталиях, секстах, клементинах, экстравагантах, буллах, т. е. во всём дьявольском навозе и смраде, которым задушено и подавлено христианство ⁷⁸⁵ . Папа – идолопоклонник, который наперекор Христу всё разрушает, что Христос создал и дал нам. Но до́лжно упомянуть ещё и о других видах вреда, которые производятся через папские оковы: убийство душ, идолослужение, ложь, разрушение веры, пленение христианской свободы и порчи совести ⁷⁸⁶ . Папа, превосходя всех тиранов в свирепости, желая жить вне закона, поступать по произволу и к этому ещё быть в почёте, живёт на погибель и осуждение многих бедных душ ⁷⁸⁷ . Папа уже привёл бесчисленное множество душ в ад ⁷⁸⁸ . Папа своим суеверием и идолослужением одурачил весь мир ⁷⁸⁹ . Гнусные заблуждения папы охватили сердца всех людей к удовольствию дьявола ⁷⁹⁰ . Правление папы ни от Бога, ни от людей, но от всех бесов из ада, и оно есть суетное идолослужение, богохульство, ложь, убиение душ, убийство, грабёж, бунт, вражда против Бога, императоров, королей и всех людей, особенно против христианства, и много хуже, чем правление Турок ⁷⁹¹ . Папа ведёт нас от оправдания верой во Христа к своим грехам и подвергает осуждению себя и всех, которые ему верят ⁷⁹² . Он отторгает нас от Спаса – Христа и вводит в гнусную и ужасную ложь ⁷⁹³ . Он не только сам грешит, но и наполнил весь мир грехами; и все грехи в целом мире – его грехи, ибо они от него происходят, и он – первовиновник их и учредитель ⁷⁹⁴ . Папа – яд душ и отец мерзости ⁷⁹⁵ . Папа так лжёт в учении, что он Слово Божие направляет к тому, что делает дьявола богом и Бога – дьяволом, как будто Бог изрекает ложь дьявола, и папа обманывает меня этим, чтобы я под именем Бога поклонялся дьяволу и ложь принимал за истину. Таким гнусным идолослужением папа наполнил весь мир ⁷⁹⁶ . Папская церковь – не христианская церковь ⁷⁹⁷ . Римская церковь – синагога дьявола ⁷⁹⁸ . Безбожные паписты имеют своим богом папу ⁷⁹⁹ . Каиафа, фарисеи и все еретики лучше папистов, потому что те считали своё дело справедливым, а паписты знают, что их дело – злое дело, и что они не правы, они осуждают самих себя и сознательно грешат против Святого Духа, публичную блудницу в Риме они желают представить чистой девой; со своим великим и ужасным нечестием и ослеплением паписты усердно, сознательно и охотно стремятся к аду ⁸⁰⁰ . Царство папы есть царство лжи и осуждения ⁸⁰¹ .

Если злодеяния папы столь ужасны и бесчисленны, то нужно ждать, что и наказания за них Лютер положит страшные. Так это и есть на самом деле. По учению Лютера, папе и его приверженцам за идолослужение и богохульство следует вытянуть языки и пригвоздить их к виселицам, хотя это было бы малой отплатой за их богохульство и идолопоклонство ⁸⁰² . Пап, кардиналов, епископов и проч. следует повесить, утопить, обезглавить и сжечь, как важных воров, разбойников, соблазнителей, изменников, сожигателей людей, кровопийц и начинателей, посредников и исполнителей всякого зла ⁸⁰³ . Однако и этих наказаний, по мнению Лютера, мало. Все мучения на земле были бы слишком малы для папы; он подлежит тому суду ⁸⁰⁴ . За одну буллу или декрет недостаточно никакого временного наказания ⁸⁰⁵ . Слова Писания ввергают папу в бездну вечного огня, а здесь на земле – в позор ⁸⁰⁶ , Папа – осёл осуждён Самим Богом, всеми Ангелами, всеми христианами, всеми разумными существами, всеми творениями, своей собственной совестью, равно как и всеми бесами; а мы, свободные от его идолопоклонства и богохульства, будем учить и молиться вопреки ему, будем его оплёвывать, удаляться от него и убегать, как от самого дьявола, вырвем его из нашего сердца и ввергнем в бездну ада. А его проклятое учение, когда он кричит, что кто Римскому престолу не покорен, тот не спасётся, мы можем переворотить так: кто послушен папе, тот не может быть спасён, а кто желает спастись, тот удаляйся и убегай папы и осуждай его, как самого дьявола, со всеми его делами и существом ⁸⁰⁷ . Применяя к папе, но только на выворот, три первые прошения молитвы Господней, Лютер говорит: да будет опорочено и проклято имя папы; да будет разрушено и падёт его царство; да будет посрамлена и отвергнута его воля ⁸⁰⁸ . Пороки пап столь велики, что лучше было бы, если бы ни один папа не родился на свет ⁸⁰⁹ .

Если зло во всех своих видах и во всей полноте проникает всё существо папы, если оно от него разливается по всему миру, то естественно является сомнение в возможности вмещения такой ужасной силы зла в человеке, имеющем обыкновенную человеческую природу. Рассудок заставит принять что-нибудь одно из двух: или допустить, что папа имеет обыкновенную человеческую природу, и в таком случае нельзя будет не признать огромного преувеличения в том описании зла и злотворности папы, какое делает Лютер; или же настоять на том, что это описание верно. Но в таком случае уже неизбежно будет допустить близкое отношение между папой и дьяволом. Всякий беспристрастный человек, без колебания, принял бы первое предположение; да беспристрастный человек и не стал бы так чернить папу, его духовенство и его церковь. Но Лютер был слишком ослеплён яростной ненавистью к папе и папистам, чтобы он мог здраво рассуждать и беспристрастно оценивать папу. Без колебания и смело приписывает он папе всевозможные злодеяния и не обнаруживает ни малейшей склонности усомниться в верности своего изображения папы и ни малейшего желания ни приписать папе какие-либо достоинства, ни умалить степень его порочности и значение его злотворности. Совсем напротив: Лютер постоянно повторяется в описании злодеяний папы. Кроме того, он сознаётся, что на языке человеческом нет слов, чтобы можно было достаточно изобразить всю полноту зла папы. А то и другое ясно показывает, что сам Лютер не только не находил своего изображения злодеяний папы преувеличенным, а, напротив, чувствовал, что оно слишком слабо и бледно, и что для полного соответствия картины с действительностью следовало бы ещё более и более сгустить чёрные краски, но только это невозможно сделать.

Ослеплённый яростной враждой против папы, убеждённый в безграничности его злодеяний, Лютер естественно пришёл к мысли о близком сродстве папы с адом, с дьяволом. И эта мысль Лютера не была только предположением, или догадкой, или мнением: нет, он высказывает её многократно, без тени сомнения в её истинности, решительно, как глубокое своё убеждение.

Следующие, равно как и многие другие места, взятые из разных сочинений Лютера, ясно показывают, что Лютер считал папу не только одержимым от дьявола, но и за самого дьявола. Должно кстати заметить, что Лютер о дьяволе и бесах говорит столь часто, как ни один из известных нам писателей, древних и новых. В сочинениях Лютера имя дьявола упомянуто не сотни, а тысячи раз. Не был ли он сам во власти дьявола? Известно, что однажды он швырнул чернильницей в дьявола.

В древности, рассуждает Лютер, христиане своих епископов всех называли папами, пока дьявол не присвоил этого имени одному только антихристу в Риме ⁸¹⁰ . Чтобы не было более Иринеев и Иеронимов, которые осмеливались высказываться против пап, дьявол столько возвысил своего крысиного короля, что он не желает слушать ни отцов или учителей, ни древних, ни новых, а также ни собора, ни Церкви, но хочет быть выше собора и выше всего, и что его только одного должны все слушать ⁸¹¹ . Папа есть настоящий и главный слуга дьявола и всё сокрушает ⁸¹² . Папы, епископы и кардиналы – ангелы дьявола ⁸¹³ . Папа – бессмысленный апостол дьявола ⁸¹⁴ . Бог папы – дьявол ⁸¹⁵ . Дьявол, бог папы, внушает ему всякую ложь ⁸¹⁶ . Ложь папы бесстыдная, не человеческая, дьявольская ⁸¹⁷ . Учение папы – не христианское, дьявольское ⁸¹⁸ . Пусть каждый остерегается учения папы, как отравленного языка и дьявольского навета ⁸¹⁹ . Дьявол – основатель папства, и потому папы учат и действуют согласно с волей дьявола ⁸²⁰ . Суеверием и идолопоклонством папа признал и доказал, что он исполняет волю своего создателя – дьявола и презирает Бога и людей. Это доставляет удовольствие, радость и приятность дьяволу ⁸²¹ . Дьявол вливает свой яд в декреты папы, и каноническое право папы есть право дьявола ⁸²² . Учение пап о главенства их – помёт дьявола ⁸²³ . Папы и бо́льшая часть Римской церкви находятся во власти дьявола ⁸²⁴ . Папа учит и действует вопреки слову и учреждениям Божиим, следовательно, идёт против Бога и Святого Духа, а такое учение и действование, несомненно, происходит от дьявола. Или кто-нибудь сомневается в этом? Как может Бог идти против Самого Себя ⁸²⁵ ? Дьявол при посредстве Турок и папы производит убийства и распространяет ложь ⁸²⁶ . Отпадение от Христа в папстве производится дьяволом ⁸²⁷ . Многие знают, что папство – дело дьявола ⁸²⁸ . Папа – может быть сам дьяволом ⁸²⁹ . Что папы не только изобрели учение о своём духовном и светском главенстве, но и навязали его всему христианству в качестве члена веры, чтобы во всём мире похищать имения, честь и власть, а не признающих этого учения умерщвлять, сожигать и в адскую бездну осуждать, это делал сам дьявол ⁸³⁰ . В других местах Лютер прямо называет папу дьяволом ⁸³¹ . В одном месте называет его воплотившимся дьяволом ⁸³² .

Лютер написал даже целое сочинение под заглавием: Wider das Papsttum zu Rom vom Teufel gestiftet (Против папства в Риме, основанного дьяволом) ⁸³³ . Всё содержание этого сочинения, равно как и самое заглавие его показывают, что Лютер находил самую тесную связь между папами и дьяволом. Вот некоторые места из этого сочинения. Папство – лживое привидение дьявола ⁸³⁴ . Папа и папство – дьявольское привидение ⁸³⁵ . Кто желает быть христианином, тот должен считать папу привидением, учреждением и собственностью дьявола и ради этого должен убегать от него, молиться об избавлении от него и со всей ровностью жить вопреки ему и действовать против него, как против самого дьявола ⁸³⁶ . Нужно убегать от папы и осуждать его, как дьявола; нужно осуждать и всячески попирать папу, как дьявола ⁸³⁷ . Папа водворён в Риме дьяволом ⁸³⁸ . Папа рождён дьяволом ⁸³⁹ . Папа – плод дьявола, проклятый и осуждённый ⁸⁴⁰ . Папа – осатанённый человек греха ⁸⁴¹ . Папа одержим и преисполнен дьяволом ⁸⁴² . В папе живёт дьявол ⁸⁴³ . Дьявол – с папой, и папа имеет его для себя, и так как папа живёт для дьявола, то тем ужаснее он умрёт, со всеми бесами ⁸⁴⁴ . Существо и дело папы есть не что иное, как существо и дело дьявола ⁸⁴⁵ . Бог папы – дьявол ⁸⁴⁶ . Пётр папы – адский дьявол под именем Святого Петра, и Христос папы – мать дьявола под именем Христа ⁸⁴⁷ . Папа действует во имя дьявола и вопреки воле Божией, во лжи, богохульстве и всяких пороках ⁸⁴⁸ . Дьявол говорит и всё производит через папу и Римский престол ⁸⁴⁹ . Со своими делами и учением папа одержим и управляется дьяволом ⁸⁵⁰ . Кто желает слышать Бога, читай Священное Писание, а кто намерен слышать дьявола, читай декреты и буллы пап ⁸⁵¹ . Объявлять себя главой над всеми папу побуждает сатана ⁸⁵² . Правление папы – не христианское, а дьявольское ⁸⁵³ . Замена веры во Христа и послушания Ему покорностью папе есть идолослужение, дело человеческое, основанное дьяволом ⁸⁵⁴ . Дьявол довёл папу до всевозможных пороков ⁸⁵⁵ . Нельзя и перечислить того, что дьявол наделал через папу ⁸⁵⁶ . Если бы дьявол сам царствовал в Риме, то он не мог бы сделать столько зла, сколько делает через папу, потому что последний есть идол, которого мы, со всей его ложью, богохульством и идолослужением, почитаем под именем Святого Петра и Христа ⁸⁵⁷ . Дьявольское папство есть последнее и ближайшее несчастие на земле, какое все бесы, со всей своей силой, могут произвести. „Боже, помоги нам!” ⁸⁵⁸ Этими словами заканчивает Лютер своё сочинение.

По-видимому, Лютеру папа был даже ненавистнее дьявола. По крайней мере, в одном месте своих сочинений Лютер говорит, что он охотнее слышал бы упоминание о дьяволе, нежели о папе ⁸⁵⁹ .

Приписывая папе всевозможные пороки и злодеяния; признавая его преступнейшим и зловреднейшим из всех людей, когда-либо живших на земле; считая пап и папство хуже Турок, бывших в то время самыми опасными и страшными разрушителями христианства и грозными, почти непобедимыми врагами Европы, разрушительного нашествия которых трепетали все христианские пароды; равняя папу с дьяволом, и не метафорически, а как два существа, сходные по природе, жизни, деятельности, по греховности и злотворности; объявляя папство учреждением, а папу порождением дьявола, или даже самим дьяволом во плоти, мог ли Лютер не признать папу действительным настоящим антихристом? Люди видели антихриста даже в Наполеоне, между тем как Наполеон гораздо менее похож на антихриста, нежели папа по описанию Лютера. Если бы никто никогда до Лютера не называл папу антихристом, Лютер при своей оценке папы совершенно естественно и неизбежно, по логической последовательности мысли, пришёл бы к мысли и убеждению, что папа – настоящий антихрист. Объявляя папу антихристом, Лютер в своём описании его как антихриста ничего существенного не прибавляет к своему основному взгляду на папу, как на величайшего злодея и воплощённого дьявола. Сам Лютер, подвергая разбору и сомнению буллу папы Льва X Соепае Domini, в которой Лютер был вторично осуждён как еретик, и прилагая к папе изображение во второй половине девятого псалма, в стихах с 22 по 39, нечестивого, преследующего бедных, в заключение говорит, что каждый видит, что правления, подобного папскому, не было с самого начала мира, и что нельзя ждать другого последнего антихриста (Endchrist), потому что невозможно, чтобы на земле могло быть правление хуже этого и которое губило бы больше душ, чем папство ⁸⁶⁰ . Таким образом, взгляд Лютера на недостатки, злоупотребления и пороки папства, чрезмерно преувеличенные его фантазией, поджигаемой ненавистью к папе и папству, внушил Лютеру мысль и убеждение, что сделать зла больше, чем сколько сделано его папством, на земле никто никогда не мог и в будущем никто не возможет сделать, что во зле и злотворности для человека идти дальше уже невозможно. А так как, по учению Священного Писания, зло на земле высшей своей степени достигнет в антихристе и его царстве, то для Лютера становился ясным и неизбежным вывод, что папа есть не кто иной, как настоящий или последний антихрист.

Действительно, Лютер в своих сочинениях постоянно называет папу антихристом, настоящим антихристом, последним антихристом, т. е. таким антихристом, который, по предсказанию Священного Писания, придёт перед кончиной мира. Этот взгляд на папу Лютер высказывает и в самых ранних, и в позднейших, и, наконец, в самых последних, предсмертных своих сочинениях. В одном месте Лютер прямо говорит, что этот взгляд был всегдашним его убеждением. И в самом деле, он высказывает его не только постоянно, но и выражает его без малейшего сомнения или колебания, решительно, определённо, сильно, резко, не как мнение или догадку, или предположение, а как твёрдое убеждение, как бесспорную истину. Лютер столь часто говорит о папе, как антихристе, столько раз прямо называет его антихристом, что привести всё подобные места нет ни возможности, ни надобности; укажем некоторые, придерживаясь в сообщении их хронологического порядка.

Мысль, что папа – антихрист, возникла в Лютере очень рано. В декабре 1518 года он пишет своему другу Линку; „Ты можешь видеть, по праву ли я полагаю, что при Римском дворе царствует истинный антихрист” (wahrhaftige Antichrist) ⁸⁶¹ .

В 1519 году 13 марта он пишет Спалатину: „На ушко тебе говорю, не знаю, папа – уже – не сам ли антихрист (Antichristus ipse), или апостол его: поэтому от него в декретах бедственно извращается и распинается Христос, т. е. истина” ⁸⁶² .

В том же 1519 году он писал: „Нам всё ещё грезится хорошее состояние церкви, и мы не замечаем антихриста (Antichristus) посреди храма” ⁸⁶³ .

После Лейпцигского диспута с доктором Экком в феврале 1520 г. Лютер писал, что он почти не сомневается в том, что папа есть собственно антихрист (Antichristus) ⁸⁶⁴ . В то время как доктор Экк вёз из Рима в Германию буллу, отлучавшую Лютера от церкви, Лютер издал в начале августа 1520 г. сочинение под заглавием: An den christlichen Adel deutscher Nation von des christlichen Standes Besserung (Христианскому дворянству немецкого народа об улучшении христианского состояния). В этом сочинении Лютер бесстрашно изображает порчу церкви и причины этой порчи и этим резким описанием навсегда порывает свои подчинённые отношения к Римскому двору, которых доселе он ещё не покидал. В одном месте этого сочинения, которое в две недели разошлось более чём в четырёх тысячах экземпляров, Лютер прямо говорит, что если бы не было никакого другого злого дела, которое подтверждало бы, что папа есть настоящий последний антихрист (recht Endchrist), то одного этого дела, т. е. отпущения грехов за деньги, было бы достаточно, чтобы доказать это ⁸⁶⁵ .

В декабре того же 1520 г. Лютер сделал нападение на самую папскую буллу в сочинении, написанном на латинском языке, а потом самим же Лютером изданном на немецком языке, причём сочинение на немецком языке резче по выражениям и больше объёмом, нежели латинское. Уверенный, хотя и не вполне, в подлинности буллы, т. е. в том, что она издана папой, Лютер говорит, что кто бы ни был сочинителем её, он считает его антихристом, а также объявляет антихристами и всех тех, которые примут её. Как глубоко в это время Лютер был убеждён в том, что папа – настоящий антихрист, и как смело он высказывал это своё убеждение, это ясно видно из самого заглавия сочинения: Wider die Bulle des Endchrist (Против буллы антихриста). В этом небольшом сочинении Лютер говорит, что составители буллы самих себя обрекают на осуждение в том, что они – злейшие антихристы – еретики ⁸⁶⁶ . В другом месте он говорит, что Христос низвергнет антихриста (Endchrist) и предаст его уму ложному и превратному (Рим. 1:28) ⁸⁶⁷ . В третьем месте он взывает ко всем христианам, чтобы они о папе думали не иначе, как о настоящем, главном антихристе (rechten Erzendchrist), о котором говорит всё Писание ⁸⁶⁸ . В заключение Лютер провозглашает, что если папа не опровергнет и не осудит этой буллы и притом не накажет доктора Экка с его товарищами, то никто не должен сомневаться в том, что папа есть враг Божий, гонитель Христа, разрушитель христианства и настоящий антихрист (rechte Endchrist), так как доселе никогда не было слыхано, чтобы кто-нибудь осуждал христианскую веру так, как делает эта адская, проклятая булла ⁸⁶⁹ .

В своём „Ответе” на книгу Бока Эмзера, появившемся в 1521 г., Лютер говорит, что ясно, что папство со своей иерархией есть царство дьявола и антихристово (endchristisch) правление ⁸⁷⁰ . В другом своём сочинения, вышедшем в свет также в 1521 г. под заглавием: Von der Beichte, ob die der Papst Macht habe zu gebieten (Об исповеди, имеет ли папа власть узаконить её), Лютер говорит, что папа пренебрегает тем, что Бог заповедал, и приказывает исполнять то, чего Бог не заповедал, что он этим ставит себя выше Бога, требует более Бога, а потому он есть антихрист (Endchrist) ⁸⁷¹ . Описывая злоупотребления исповедью при превратном понимании её у папистов, Лютер говорит: „Так весь мир ужасно грешит вслед за папой, и папа виновен во всех грехах, которые через это происходят, о чём Святой Павел хорошо сказал во Втором Послании к Фессалоникийцам: Он – человек греха и сын погибели, потому что он во всём мире умножает грех и растление, вопреки Христу, Который есть человек благодати и сын спасения, так как Он во всём мире приуготовил благодать и спасение. Поэтому Он называется Христом, а папа – антихрист (Antichristus), что по-немецки значит Widerchrist, противник Христа, совершающий дело, противное разуму, и однако под именем Христа, наместником Которого он хвастливо называет себя ⁸⁷² ”.

В том же 1521 году были написаны Лютером проповеди на Евангелия и Послания. В проповеди на праздник Трёх Царей, изъясняя повествование Евангелиста Матвея о поклонении родившемуся Христу трёх волхвов, Лютер уподобляет Богослужение духовенства Римской церкви коварному обещанию Ирода поклониться новорождённому царю иудейскому и признаёт это Богослужение не согласным со Словом Божиим, говорит, что по предсказанию Писания множество людей впадёт в заблуждение, и больше всего тех, от которых всего меньше можно ждать этого, что должен царствовать антихрист и обольщать мир, что на земле почти не останется людей благочестивых, и что это есть последнее и худшее время. Едва есть люди, рассуждает Лютер, которые имеют Слово Божие и привержены ему. Поэтому если кто сомневается, что папа – антихрист (Endchrist), то Слово Божие и истинное Богослужение достаточно убедят его в этом ⁸⁷³ .

В проповеди на 25 неделю после Троицы, изъясняя 24 главу Евангелия от Матфея и в частности слова о мерзости запустения, стоящей на святом месте. Лютер доказывает, что папа заменяет учение о спасении верой во Христа учением о спасении через исполнение тех дел, которые он приказывает делать. „Смотри же, – заключает Лютер, – не есть ли папа высочайшая первоисточная мерзость из мерзостей, о которой возвещают Христос и Даниил, и подлинный антихрист (rechte Ende Christ), о котором написано, что он сядет в храме Божием, в народе, где именуется Христос, где должны быть Его царство, Дух, крещение, слово и вера. И по справедливости называется он опустошительной мерзостью, т. е. такой, которая только и состоит в том, что она всё разрушает и опустошает. Потому что Христос и дело папы не могут быть одно при другом: если пребывает одно, то другое неизбежно должно пасть и разрушиться; и папа совершенно опустошил царство Христово в тех пределах, на которые простирается его владычество, и те, которые стоят за него, все они отвергли Христа. И всё это о Нём предвозвестил Святой Павел во Втором Послании к Фессалоникийцам, 2:3–4. Что паписты опорочивают само Слово Божие, преследуют и убивают христиан, это они считают высшим Богослужением, равно как высшим служением, какое они могут оказать своему Богу – папе. Не значит ли это антихриста действительно поставлять и почитать выше Бога ⁸⁷⁴ ?”

В проповеди на Первую главу послания к Евреям Лютер заявляет, что он уже более не имеет никакого сомнения в том, что папа – антихрист (Antichrist) вместе с Турками ⁸⁷⁵ .

В сочинении: Wider den falschgenannten geistlichen Stand des Papstes und der Bischöfe (Против ложно названного духовного звания папы и епископов), появившемся в 1522 г., сказавши о том, что учение, законы и действия папы и его иерарха совершенно не согласны со Словом Божиим и даже противны ему, Лютер делает следующее заключение: „Отсюда ты должен знать, что папа – подлинный, истинный, последний антихрист (der Papst der rechte, wahrhaftige, letzte Antichrist ist), о котором говорит всё Писание, которого Господь Иисус начал умерщвлять духом уст Своих и скоро совсем сокрушит и уничтожит сиянием Своего, ожидаемого нами, пришествия” ⁸⁷⁶ . В том же сочинении Лютер называет епископов волками, тиранами, душегубцами и апостолами антихриста (des Endchrists Apostel), растлевающими мир ⁸⁷⁷ .

В упомянутом выше сочинении о папе – осле, которое написано в 1523 г., объяснивши значение различных членов урода, Лютер в заключение говорит: „Этим я хочу предостеречь каждого, чтобы не пренебрегали столь великим знамением Божиим и оберегали себя от проклятого антихриста (verfluchten Antichrist) и его приверженцев” ⁸⁷⁸ .

Для характеристики учения Лютера о папе, как антихристе, имеет своеобразное и особенное значение сочинение: Yon der Wiedertaufe, an zwei Pfarrherrn (О перекрещивании, к двум пасторам), вышедшее в свет в начале 1528 года. В этом сочинении Лютер восстаёт против перекрещивания, которое допускали и даже требовали и осуществляли на деле сектанты – перекрещенцы во главе с Балтазаром Губмейером. Одним из оснований для перекрещивания было то, что перекрещенцы хотели, чтобы у них ничего не было от папы, как антихриста (Endchrist). Лютер признаёт это основание пустым, на котором перекрещенцы не создадут ничего хорошего. „Так как, – рассуждает Лютер, – мы всё Священное Писание имеем от папы, то им пришлось бы отвергнуть его, и они должны были бы создать новое Священное Писание. Точно также мы должны были бы отказаться от Ветхого Завета, чтобы ничего не иметь от неверующих Иудеев. Принимают же перекрещенцы деньги и вещи, которые были в руках у злых людей, у папы, у Турок, или у еретиков. От всего такого они должны были бы отказаться, если они не хотят иметь ничего хорошего от дурных людей. И Христос нашёл в Иудейском народе злоупотребления со стороны фарисеев и книжников, однако, Он на этом основании не отверг всего из того, что они имели и чему учили. Мы исповедуем, что под властью папства есть много христианского добра, даже есть всё христианское добро, и оттуда оно перешло к нам. А именно, мы признаём, что в папстве есть истинное Священное Писание, истинное крещение, истинное причащение, истинное право отпущения грехов, истинное священство, истинный катехизис, равно как десять заповедей, члены веры, «Отче наш». Прибавлю, что под властью папы есть истинное христианство и папа имеет с нами общее”.

Говоря это, не отрёкся ли Лютер от своего учения о папе, как антихристе, или не лицемерит ли он пред папой? Ни мало. Вслед за приведёнными словами он говорит: „Послушай сам, что Святой Павел говорит во Втором Послании к Фессалоникийцам, 2:4: Антихрист (Endchrist) сядет в храме Божием. Если теперь папа – настоящий антихрист, der recht Endchrist (как я иначе никогда и не думал), то он должен сидеть или царствовать не в стойле дьявола, но в храме Божием. Он никогда не будет сидеть там, где суетный дьявол и неверующие, или где нет ни Христа, ни христианства: так как он должен быть противником Христа, то поэтому он и должен быть между христианами. Ведь храмом Божиим называется не груда камней, а святое христианство (1Кор. 3:17), в котором он должен царствовать”.

„Если теперь под властью папы христианство, то оно должно быть, конечно, телом и членами Христа. А если оно – Его тело, то оно обладает истинным Духом, Евангелием, верой, крещением, таинствами, ключами, священством, молитвой, Священным Писанием и всем, что должно иметь христианство. И все мы всё ещё находимся под властью папства и оттуда имеем эти блага христианства. Поэтому-то папа преследует нас, проклинает нас, отлучает нас, изгоняет нас, сожигает нас, губит нас и вообще обращается с нами, бедными христианами, так, как должен обходиться с христианством настоящий антихрист (ein rechter Endchrist). Такие христиане истинно крещены и суть истинные члены Христа, а иначе они никогда бы не могли одержать такую победу через смерть в борьбе против антихриста (Endchrist)”.

„Мы не отметаем всего, что папа имеет в своей власти, ибо иначе мы отвергли бы и христианство, храм Божий, со всем тем, что оно имеет от Христа. Но мы ратуем против того и отрицаем то, что папа не допускает пребывать с теми благами христианства, которые он унаследовал от Апостолов, но делает к ним и сверх них свои дьявольские прибавления и употребляет те блага не для усовершенствования храма Божия, а для разрушения, чтобы его заповеди и установления ставили выше, чём установления Христа. Хотя при этом разрушении Христос всё-таки поддерживает своё христианство, как Он сохранил Лота в Содоме, о чём и Святой Пётр предвозвестил (2Пет. 2:6–7), так чтобы оставалось то и другое: антихрист (Endchrist) сидит в храме Божием действием дьявола (2Сол. 2:4, 9) и, тем не менее храм Божий существует и остаётся храмом Божиим через сохранение от Христа”.

„Перекрещенцы, признавая не истинным всё, что имеет папа, и, желая иметь в ином виде то и это, что есть в папстве, хотят этим доказать, что они – великие враги антихриста (Endchrist). Но они не замечают, что этим они его до крайности усиливают, а христианство чрезвычайно ослабляют и себя самих обманывают; нападают на храм Божий, а в антихриста (Endchrist), который в нём сидит, не нападают. Они должны бы были помочь бедному христианству, которое антихрист имеет под собой и мучит, и сильно вооружиться против папы; но они наносят удар не папе, а скорее жалким образом убивают христианство, находящееся под папой ⁸⁷⁹ .

Эти мысли Лютера ясно доказывают, что он вполне и без колебания признавал существование и в Латинской церкви всех проявлений и принадлежностей Божественной стороны церкви или христианства, не отрицал и того, что в ней есть истинные христиане и святые люди; и в то же время он не сомневался в том, что владыка этой церкви – настоящий антихрист, и сама она в целом – царство антихриста. Этим учением, что в Латинской церкви пребывают Христос и антихрист, Бог и Дьявол, добро и зло, святые люди и нечестивые, истинное христианство и христианство извращённое, Божественное учение и истинная вера, а, с другой стороны, дьявольская ложь и человеческие измышления, благодатное действование Духа Божия и таинства, а, с другой стороны, повсеместное и владычественное действование дьявола и антихриста – папы, что сама Латинская церковь есть храм Божий и тело Христа и вместе с тем синагога дьявола и царство антихриста, Лютер отчасти обезоруживает тех латинян, которые говорят, что признание Латинской церкви царством антихриста опасно для самого протестантства, так как последнее получило Писание и веру от Латинской же церкви.

В одной из многочисленных проповедей своих, написанных в начале двадцатых годов, именно, в проповеди на 25 воскресение после Троицына дня, изъясняя 15–28 стихи 24 главы Евангелия от Матвея, Лютер говорит, между прочим, следующее: „Папа сидит не в телесном храме или доме Божием, а в духовном, новом и живом, о котором Павел говорит: если кто осквернит храм Божий, того покарает Бог, ибо храм Божий свят, сей храм – вы (1Кор. 3:17)”. „Ничего не говоря о спасении верой, папа научает вступить в монашеский орден или совершать такие-то и такие-то дела. В виду этого, не есть ли папа высшая мерзость из всех мерзостей, на которую указывают! Христос и Даниил, и настоящий антихрист (rechte Endchrist), о котором написано, что он сядет в храме Божием в народе, где призывается Христос, где должны быть царство Христа, Дух, крещение, Слово и вера?” Если папа научает исполнять свои богопротивные заповеди, охуждать Слово Божие, преследовать и убивать христиан и признавать высшим Богослужением то почитание, которое они воздают своему богу – папе, то не значит ли это, что антихрист (Endchrist) действительно поставлен и почитается выше Бога ⁸⁸⁰ ?

В сочинении, озаглавленном: Dr. Martin Luther’s Warnung an seine lieben Deutschen (Доктора Мартина Лютера предостережение его любезным Немцам), и появившемся в начале 1531 года, Лютер называет папистов людьми антихриста или противника Христа (das Eudechrists oder Widerchrist) ⁸⁸¹ .

В проповеди на 21 главу Евангелия от Луки, написанной в 1532 году, рассуждая о признаках приближения кончины мира и второго пришествия Христа, Лютер говорит: „Мы слышим и видим, как антихрист (Endchrist), оба (антихриста) – папа и Турки, – свирепствует и неистовствует против имени Христа и против христианской крови, а всякие шайки – против нашего Евангелия, и можем ли мы смотреть спокойно на гнусного дьявола, как он беспрерывно и полновластно производит всю игру, и при этом молчать и не вопиять?” ⁸⁸² .

В декабре 1536 года Лютер написал сочинение, которое сделалось символической книгой протестантского исповедания, – разумеем Articuli Smalcaldici (Шмалкалденские Члены, Schmalkaldische Artikel). Четвёртый член второй части этого маленького сочинения озаглавливается: Articulus de Papatu (Член о папстве). Здесь говорится, что папа вовсе не есть глава христианства jure divino, т. е. на основании Слова Божия, так как это имя приличествует только одному Иисусу Христу, а есть только епископ и пастырь Римской церкви и тех, которые добровольно или в силу обстоятельств подчинились ему, и что епископы должны быть сотоварищами и братьями папы, как это было в древности. А между тем, в настоящее время никакой епископ не смеет называть папу братом, но епископы и цари обязываются называть его владыкой над всеми. Всё, что папа столь притязательной, дерзкой, лживой, богохульной и хищнически присвоенной властью предпринял и сделал и доселе делает, были и есть действия и учреждения истинно дьявольские, направленные к погублению всей святой церкви и к уничтожению первого и главного члена – об искуплении через Иисуса Христа. Упомянувши затем о незаконности, чрезмерности, ненадобности и зловредности власти папы и о непризнании этой власти Востоком, Лютер заявляет, что церковь не может быть лучше управляема и сохраняема, как в том случае, если мы все будем жить под одним Главой – Христом, и если все епископы, равные по званию, будут соединены между собой единством учения, веры, таинств, молитвы, благотворения и проч.

Но из этих, по существу правильных, рассуждений Лютер делает преувеличенный вывод. „Это учение, – говорит он, – очень ясно показывает, что папа есть сам истинный антихрист (Papam esse ipsum Antichristum), который превознёсся над Христом и против Христа, так как он не хочет, чтобы христиане были спасены без его власти, которая, однако, есть ничто и от Бога ни установлена, ни заповедана. Об этом именно и сказано, что он превознесётся выше и против Бога (2Сол. 2 гл.). И это поистине делают не Турки и не Татары, которые, сколь ни жестокие они враги христиан, дозволяют кому угодно веровать во Христа и берут с христиан только дань, требуют внешнего или телесного подчинения. Но папа запрещает эту веру, говоря, что нужно ему повиноваться, если кто хочет спастись. Но делать это мы не желаем, хотя бы нам ради этого пришлось умереть во имя Господа. И в мире распространилось, будто папа на основании божественного права (jure divino) соблаговолил быть верховным главой христианской церкви. А это показывает, что он самого себя сравнял с Христом и даже превознёсся над Христом и стал объявлять себя главой, потом владыкой церкви, а затем и всего мира и, просто сказать, земным богом, даже и у самих Ангелов на небе покусился восхитить то и это”. Далее Лютер говорит, что ввиду разноречия между учением папы и Священным Писанием ясно обнаруживается, что учение папы согласно с гражданским, цезарским и языческим правом и что оно обсуждает, как показывают декреталии, политические дела и права, а затем предписывает церемониальные уставы о храмах, одеждах, пище, лицах и подобных игрушках и глупостях свыше меры, и среди всего этого ровно ничего не говорит о Христе, о вере и о заповедях Божиих. И, наконец, представляет самого дьявола, рассевая вопреки Богу папские лживые измышления о миссах, о чистилище, о монастырской жизни, о личных делах и выдуманных обрядах (в этом одном и состоит служение папства), а всех тех христиан, которые не хотят провозглашать и почитать эти мерзости папы выше всего, осуждает, убивает, распинает. „Поэтому, – заключает Лютер, – как мы не можем покланяться самому дьяволу и почитать его вместо Господа и Бога; так не можем терпеть апостола его, папу или антихриста (Antichristum) в его царстве, как главу и владыку. Ибо лгать и убивать, души и тела навеки погублять, это свойственно папскому царству, как это самое я нагляднейшим образом доказал во многих книгах” ⁸⁸³ .

В одиннадцатом члене третьей части говорится, что запрещающее брак и обременяющее божественное служение священников всегдашним безбрачием делают это коварно, без всякой честной причины, и в этом совершают дело антихриста, тиранов и худших мошенников и дают повод к ужасным, мерзким бесчисленным грехам гнусного сладострастия, в котором и доныне упражняются ⁸⁸⁴ . К Шмалкалденским Членам было присоединено Приложение под заглавием: De potestate et primatu papae. Tractatus per theologos Smalcaldiae congregatos conscriptus. Anno MDXXXVII (О власти и главенстве папы. Трактат, составленный богословами, собравшимися в Шмалкалдене в 1537 г.). В этом трактате указаны три члена в учении о главенстве пап, а именно, Римский первосвященник утверждает: во-первых, что он божественным законом поставлен главой над всеми епископами и пастырями; во-вторых, что он на основании божественного закона имеет и другой меч, т. е, власть над царствами, и, в-третьих, что веровать в это – необходимо для спасения, и в силу всего этого он называет себя наместником Христа на земле. Эти три члена учения составители трактата объявляют ложными, нечестивыми, тираническими и пагубными для Церкви и затем подробно опровергают их.

В частности относительно третьего члена они говорят, что Римские епископы со своими приверженцами содержат нечестивое учение и нечестивые обряды, и что, несомненно, свойства антихриста (Antichristi) совмещены в царстве папы и в его членах. Ибо Павел, описывая антихриста Фессалоникийцам, называет его противником Христа, превозносящимся над всем, что называется или почитается Богом, сидящим в храме Божием, как Бог. Итак, он говорит о некоем, царствующем в Церкви, а не о языческих царях, и называет сего противником Христа, потому что он измыслит учение, борющееся с Евангелием, и присвоит себе божескую власть. Прежде всего, есть налицо то, что папа царствует в Церкви и, под предлогом церковной власти и управления, он установил для себя это царство; а предлогом служат слова: Дам тебе ключи. Потом, учение папы разнообразно борется против Евангелия, и папа заявляет притязания на божескую власть трояко: Во-первых, он присваивает себе право изменять учение Христа и Богослужение, установленное Богом; во-вторых, он усвояет себе власть не только вязать и решить в этой жизни, но и берёт на себя право суда относительно душ после этой жизни; в-третьих, папа не хочет быть судимым ни Церковью, ни кем бы то ни было и свою власть ставит выше суда соборов и целой Церкви. Что он не желает подлежать суду Церкви, или чьему бы то ни было, это и значит, что он делает себя Богом. Наконец, эти столь ужасные заблуждения и такое нечестие он обороняет с величайшей жестокостью и убивает разногласящих с ним.

Если всё это так, то все христиане должны остерегаться, как бы не сделаться участниками нечестивого учения, богохульства и незаконной кровожадности папы. Поэтому они должны покинуть и проклясть папу с его членами, как царство антихриста (Antichristi)... Явны заблуждения царства, и Писание громким голосом возвещает, что эти заблуждения – учение демонов и антихриста (daemoniorum et Antichristi)... Итак, хотя бы Римский епископ и имел главенство на основании божественного закона, однако после того, как он узаконяет нечестивые обряды и учение, противоборствующее Евангелию, ему не следует повиноваться, а скорее противодействовать, как антихристу (Antichristo) ⁸⁸⁵ .

До́лжно упомянуть, что Шмалкалденские члены были подписаны сорока тремя представителями протестантизма и в числе их, кроме самого Лютера, Юстом Ионой, Иоанном Бугенгагеном, Георгием Спалатином, Андреем Озиандером, Филиппом Меланхтоном, – последним с той оговоркой, что если папа признает Евангелие, то ради мира и общего спокойствия христиан можно и впредь оставить в его власти тех, которые уже находятся у него в подчинении, и признать за ним, на основании человеческого права, главенство над епископами, насколько он его уже имеет. А дополнительный к Шмалкалденским членам Трактат подписали тридцать два представителя протестантского исповедания.

Шмалкалденские члены, включая и Дополнение к ним, стали одной из символических книг протестантского исповедания, Это придаёт особенную важность учению этой книги о том, что папа – истинный антихрист. Это учение сделалось для протестантов не только заслуживающим полного доверия, так как оно высказано Лютером, но и обязательным, как один из членов веры, потому что вошло в одну из их символических книг. Что отцы протестантской веры придали этому учению достоинство символического учения, это было главной причиной, почему оно было усвоено всем протестантским миром и удержалось даже до настоящего времени.

Довольно ясное указание на то, что царство папы с его притязаниями на неограниченное господство, светское и духовное, есть царство антихриста, находится ещё в другой символической книге протестантского исповедания, в Апологии Аугсбургского исповедания, в члене о Церкви ⁸⁸⁶ .

В сочинении: Der Artikel von der Donatio Constantini, durch Luther verdeutscht und mit einer Vorrede, Glosse und Nachschrift versehen (Пункта о даре Константина, Лютером переведённый на немецкий язык и снабжённый Предисловием, объяснением и послесловием), написанном в 1537 году, Лютер говорит о тяжести наказания, которому подвергнутся папа и его приверженцы. По его мнению, повесить их, утопить, обезглавить, сжечь, это было бы слишком снисходительным для них наказанием. Он, Лютер, желал бы, чтобы это с ними случилось, чтобы через это отвратился от них или смягчился гнев Божий, который, в противном случае, они должны вечно переносить в аду. Ибо Святой Павел говорит (2Сол. 1:8), что антихриста (Endchrist) будет судить Сам Господь наш Христос; сначала убьёт его духом уст Своих, т. е. словом Своим, а потом истребит Своим светлым пришествием. Поэтому ни Церковь, ни собор, ни верховная власть, ни людская сила, не накажут папства и не отмстят ему по его заслугам. Папы в своём лукавстве, мошенничестве, лжи и пороках зашли слишком высоко, слишком глубоко, слишком далеко, слишком широко, и совершают их слишком грубо и резко, так что человеческий гнев и наказание не могут быть в уровне с их пороками; но суд им в словах: Идите от Меня проклятые в огнь вечный, уготованный дьяволу и ангелам его (Мф. 25:41). Ибо ангелами дьявола называются не одни духи или другие дьяволы, но также папы, епископы и кардиналы, как свидетельствует Откровение Иоанна, равно как и ангелы Христа суть не одни небесные духи, но и благочестивые, святые епископы, священники и проповедники на земле христианства ⁸⁸⁷ .

В 1538 г. Лютер написал Предисловие и Объяснения к „Мнению о Церкви некоторых выборных кардиналов, написанному и обнародованному именем и по поручению папы Павла III”. В Предисловии Лютер прилагает к папе слова книги пророка Даниила, 11 гл., 16 ст., об антихристе, что он будет таким царём, который делает, что хочет, а именно, что он будет богом, не подчинённым никакому закону, но владыкой и господином всех законов ⁸⁸⁸ . Несколько ниже Лютер говорит, что нужно молить, чтобы имя Божие святилось и прославлялось, а имя папы посрамлялось и проклиналось вместе с его богом, дьяволом, чтобы царство Божие пришло, а царство антихриста погибло ⁸⁸⁹ .

В Толковании первой и второй главы Иоанна (Auslegung des ersten und zweiten Kapitels Ioannis), состоящем из проповедей и написанном в 1537 и 1538 годах, Лютер говорит следующее: „Так как папа ужасно богохульствует своей ложью и дьявольскими учениями и ими в течение столь долгого времени обольстил бесчисленное множество душ, а чистое учение со всей силой сам и через своих могущественных сообщников проклинает и осуждает и, как гнуснейшее еретичество, преследует, дерзает его искоренить со всеми, которые его распространяют, проповедуют и привязаны к нему, а свою нечестивую мерзость защищает и поддерживает, как учение правое и святое; то он есть ужаснейший медведь-волк и душегубец, подобного которому никогда на земле не являлось. Поэтому мы должны от всего сердца благодарить милосердого Бога за то, что Он милостиво освободил нас от тяжкого плена и железного ига папы и в это последнее время столь светло и ярко озарил нас спасительным светом Евангелия, которое показывает нам путь к истинному вечному свету; и мы уверены, что папа – настоящий антихрист (der rechte Widerchrist), и всё его учение, которое он восхвалил, как свет для мира, есть суетная дьявольская ложь, зловоние, сор” ⁸⁹⁰ .

В проповедях на Евангелие от Матвея, написанных с 1537 по 1540 год, Лютер, как и в других своих сочинениях, много говорит о папе и папистах. В частности, некоторые изречения 24 главы Евангелия от Матвея Лютер применяет к папе, как антихристу. Под лжехристами, о которых Евангелист упоминает в 24 стихе, Лютер разумеет пап; потому что они, приписывая себе главенство над церковью, тем самым хотят подчинить себе Христа, и на них оправдываются слова Апостола Павла об антихристе, что он возвысится над Богом. Папа показал, что он – антихрист (Antichrist) и будет умерщвлён духом уст Христа ⁸⁹¹ . Занятие и должность папы в том, что он наполняет мир грехами. Потому и называет его Святой Павел человеком или мужем грехов, что он научает богохульству и что он не только сам грешит, но и целый мир делает исполненным грехов ⁸⁹² . Папа изобретает свои заповеди, и нарушение их объявляет грехом; поэтому он назван человеком грехов, который на то и поставлен, чтобы учреждать грехи. И дьявол своё царство основал для того, чтобы ничего другого, кроме греха, не учреждать, не только в своём лице, но и в пределах всего своего царства ⁸⁹³ . Папа – сын погибели; потому что если он сотворил грех, то уже создал и ад, так как где нет греха, там нет ни смерти, ни ада, ни осуждения, а где есть грех, там немедленно является смерть и осуждение. Святой Павел называет папу сыном погибели за то, что он и себя и всех других людей осуждает без вины и причины ⁸⁹⁴ , Так Святой Павел верно изобразил папу.., что он – человек богохульный, который восстаёт против Бога, и превозносится над Богом, и ставит себя выше Церкви, желает быть её владыкой; объявляет он грехом то, что не есть грех, и осуждает себя и всех тех, кто ему верит ⁸⁹⁵ .

С особенной настойчивостью и резкостью Лютер чернит папу в сочинении, написанном в 1545 году под заглавием: Wider das Papsttum zu Rom, vom Teufel gestiftet (Против папства в Риме, основанного дьяволом). Здесь он применяет к папе некоторые изречения Писания об антихристе. Христос, рассуждает Лютер, предостерегает нас, говоря, что многие придут во имя Его и скажут: я Христос (Мф. 24:23–24); и ещё Христос сказал: берегитесь ложных пророков, которые приходят к вам в овечьих одеждах (Мф. 7:15). Так и папа под личиной и именем Христа и Святого Петра обманул и одурачил целый мир ⁸⁹⁶ .

Ты имеешь папу, обращается Лютер к читателю, таким, каков он есть и откуда он происходит, а именно, мерзость (как Христос говорит, Мф. 24:15) всякого идолослужения, принесённую всеми дьяволами из адской бездны ⁸⁹⁷ .

Если бы папа, говорит Лютер, ничего другого не сделал, кроме того, что он сам себя поставил над всеми церквами и епископами, чтобы быть судьёй всех и чтобы его никто не мог ни судить, ни наказывать, и таким образом отдал узду дьяволу и плоти и дал себе свободу производить всякое несчастье, как это и есть налицо, и как об этом говорит Иуда в своём Послании: Это суть нечестивцы, и они обращают благодать Бога нашего на распутство и отвергают Бога и Господа нашего Иисуса Христа, единого Владыку (4 ст.): то и в таком случае даже некоторой части этого признака было бы достаточно, чтобы можно было признать, что папа, без сомнения, есть подлинная мерзость, имеющая быть при конце, есть антихрист (Endchrist) ⁸⁹⁸ .

В папстве и во всех декреталиях, говорит Лютер в другом месте, дело идёт о том, чтобы один папа был величайшим, верховнейшим, могущественнейшим, которому никто не должен быть равен, которого никто не должен ни оценивать, ни судить, а каждый должен быть его подданным и позволять ему судить себя; и, однако, он же чванится, что он – раб всех рабов Божиих, т. е. по-римски и папски, господин всех господ, король всех королей. А также он над всеми христианами, т. е. над Богом, Христом и Святым Духом, который обитает и живёт в христианах (Ин. 15:4). Его и называет Святой Павел (2Сол. 2:3) человеком грехов и сыном погибели, антихристом (Endchrist), который станет против Бога и возвысится над Богом ⁸⁹⁹ .

Ещё в ином месте Лютер говорит, что „если бы в Риме царствовал сам дьявол, то было бы не хуже, чем теперь, а даже лучше, потому что мы могли бы от него убежать. Но папа отдался ему под личиной, украшаясь Словом Божиим, под которой его не могут узнать. Это гнев Божий, так как произошло всё, что могла выдумать его язвительная, дьявольская, адская ненависть к Христу и Его церквам: он сделался нашим идолом, которому вместе со всей его ложью, богохульством и идолослужением мы покланялись под именем Святого Петра и Христа. Об этом ты сам можешь читать 2Сол. 2и видеть, что разумеет Святой Павел, когда он говорит, что антихрист (Endchrist) сядет в храме Божием, т. е. в церквах Христовых, как будто он есть Христос и Сам Бог, подобно тому, как и льстецы папы богохульствуют и говорят: папа не настоящий человек, а лицо, составленное из Бога и человека, каков есть один только наш Христос. А что папа – человек грехов, это ты легко поймёшь из предыдущего. Потому что он – не только грешник для себя, но грехами, ложным Богослужением, богохульством, неверием и ложью наполнил и переполнил мир, а особенно храм Божий, церкви; вместе с тем он – сын погибели, т. е. себя самого с бесчисленными душами довёл до ада и вечного осуждения. Турок тоже обольщает мир, но он не сидит в храме Божием, не носит имени Христа и Святого Петра, равно как и Священного Писания, а нападает на христианство извне, и объявляет себя врагом его. Но этот внутренний разрушитель хочет быть другом, желает называться отцом, а вдвое хуже Турок. Это и называется мерзостью запустения или опустошения, идолом, который вопреки Христу всё разрушает, что Христос создал и даровал нам. О, как ужасно видеть такую мерзость и слышать о ней!” ⁹⁰⁰

Папа, по мнению Лютера, сам себя устраняет и выбрасывает из Церкви, судит и осуждает именно тем, что он не желает быть судимым и делает самого себя язычником, и выходит, как Господь говорит (Лк. 19:22): из собственных твоих уст ты будешь осуждён. Ибо, так как ты не желаешь подвергаться наказанию, как все прочие христиане (Мф. 18:17), то, конечно, ты не христианин. А если ты не христианин, то, без сомнения, ты должен быть среди христиан во имя всех дьяволов антихристом (Endchrist) или папой ⁹⁰¹ .

Папа не есть христианин и не называется христианином, а есть язычник, изверженный из церквей, приговором и заповедью Христа осуждённый; он не должен быть ни судьёй, ни владыкой в церквах Христовых; он – осатанённый человек грехов и сын погибели ⁹⁰² .

Папа не может быть ни главой христианских церквей, ни наместником Бога или Христа, но он – глава проклятых церквей самых худших на земле негодяев, наместник дьявола, враг Божий, противник Христа и разоритель церквей Христовых, наставник всякой лжи, богохульства и идолопоклонства, главный вор и грабитель церквей, ключей и всяких имений, как церковных, так и светских владетелей, убийца королей и подстрекатель всякого кровопролития, хозяин блуда над всеми блудодеями и над всяким распутством, также и над таким, какое и назвать нельзя, антихрист (Widerchrist), человек грехов и сын погибели, настоящий медведь-волк. Кто не хочет верить этому, тот пусть идёт со своим богом – папой. Я, заключает Лютер, как призванный учитель и проповедник в церквах Христовых и обязанный сказать истину, сделал своё дело. Кто хочет вонять, пусть воняет; кто хочет быть потерянным, пусть погибает; кровь его пусть падает на его голову ⁹⁰³ .

Кто не почувствует, какая безграничная ненависть, какая необузданная ярость к папе звучит в этих словах! Это – непримиримая вражда и неукротимая злоба фанатика, который переполняющие его душу чувства злобы и ненависти к папе признаёт добродетелями и публичное выражение их в бранных словах – исполнением своего главного долга, даже высшего, указанного Богом, предназначения. Обвинять папу и папство во всевозможных пороках и злодеяниях для Лютера значило искоренять зло, насаждать благо и добро, спасать людей от уз ада, бороться против дьявола, служить Христу и Богу, произносить чистую и плодотворную христианскую истину и изобличать дьявольскую ложь и лицемерие, уничтожать нечестие, идолослужение и богохульство и вводить в сознание людей и в жизнь истинное христианство, подавленное и подавляемое папой и его приверженцами. Лютер, как и многие, подобные ему, реформаторы воображал, что он – посланник Божий, свыше предназначенный на борьбу против папства, как учреждения дьявола. Естественно, что ненависть Лютера к папе и папству казалась ему чувством высоким, святым гневом, вдохновенной свыше ревностью по Богу. Ему казалось поэтому, что чем сильнее она, тем лучше, и чем громче и сильнее он будет выражать её в словах и действиях, тем выше он будет стоять в исполнении задачи своей жизни, тем сильнейшее окажет противодействий дьяволу, тем бо́льшую совершит службу Богу и тем больше принесёт пользы, блага, добра и спасения людям. Ненависть Лютера к папе и папству была вызвана действительными недостатками их, усилена противодействием Лютеру со стороны пап и их приверженцев и доведена до высочайшей степени его реформаторским фанатизмом. Само собой понятно, что он не мог, не желал и не считал ни нужным, ни полезным сдерживаться в проявлениях её. Даже более: чувствуешь, что он как бы истощается в усилиях выразить её возможно сильнее и не находит для этого достаточно резких фраз и сильных слов. В особенности то сочинение Лютера, из которого мы только что привели выдержки, настолько переполнено злословием, что некоторые современники Лютера из его друзей думали, что он резкостью этого сочинения сам себе повредил больше, чем могли повредить ему его враги. Однако здесь только сосредоточена в одном месте вся та брань, которая рассеяна почти по всем его сочинениям; чего-нибудь нового он здесь не сказал. В частности, в признании папы антихристом, Лютер повторяет в этом сочинении то, что он и прежде говорил неоднократно и не менее сильно и резко.

До́лжно ещё упомянуть о том, что это сочинение было написано только за несколько месяцев до смерти Лютера. Обращаем внимание читателей на это обстоятельство потому, что есть мнение, будто Лютер изменил свои протестантские воззрения с течением времени. Не знаем, изменил ли он, или нет свои взгляды на некоторые христианские догматы; но в своих порицаниях пап, папства и папистов, и в частности в признании папы антихристом Лютер был постоянен. Если и можно ещё допустить, что было некоторое непродолжительное время, когда уверенность Лютера в том, что папа есть настояний антихрист, не была полной и соединялась с некоторым сомнением и колебанием, то это было в самые первые годы его реформаторской деятельности. Многие сочинения его, написанные в двадцатых, тридцатых и сороковых годах 16 столетия, ясно показывают, что он постоянно и глубоко был убеждён в том, что папа – настоящий антихрист.

Нам осталось ещё привести некоторые мысли Лютера о папе, как антихристе, из кратких изречений Лютера, которые были произносимы и записываемы в разные времена его жизни. Сюда относятся: Auslegung vieler schöner Sprüche heiliger Schrift, welche Luther Etlichen in ihre Bibeln geschrieben (Изъяснения многих прекрасных речений Священного Писания, которые Лютер вписал некоторым в их Библии) и многочисленные Tischreden, т. е. Застольные Речи Лютера. А в заключение изложим его толкование 12 главы книги Даниила, которую он применяет к папе.

В „Изъяснении прекрасных речений Священного Писания” мы нашли только одно место, где он говорит о папе как антихристе. Изъясняя слова из книги пророка Даниила, что царь ни любви жён, ни Божества никакого не уважит (11:37), Лютер говорит, что Бог, запрещая прелюбодеяние и противоестественные чувственные пороки, желает, чтобы мужчина и женщина жили в браке для рождения детей и для избегания блуда. Отсюда, заключает Лютер, видно, что за дьявол папа, который такую заповедь (о почитании детьми родителей) и дело Божие разоряет не только самым фактом, но и научая этому других, как будто хорошему делу, и таким образом он, как настоящий антихрист, извращает и осуждает заповедь и творение Божие ⁹⁰⁴ .

Застольные Речи Лютера, число которых простирается до нескольких тысяч, распределены по отделам. Один из отделов, в количестве 167 речей, озаглавливается: Tischreden vom Antichrist oder Papste (Застольные речи об антихристе или папе).

В одной из этих Речей Лютер поясняет сейчас упомянутое изречение книги Даниила. „Это пророчество, – говорит он, – под именем Антиоха в полном виде относится к антихристу (Antichrist), как это согласно толкуют все богословы; потому что он не будет почитать ни Бога, ни любви жён, т. е. брачного состояния. Антихрист (Antichrist) на земле презирает то и другое, именно, Бога, т. е. религии и человека. И хотя он мужчина, однако, он не будет почитать женщину, даже будет презирать её, т. е. будет презирать строй мира и семьи, все законы, права, царей, королей. Ибо жёнами производятся дети, и этим поддерживается человеческий род и созидается мир. И если антихрист ставит их ни во что и даже презирает, то он презирает и весь строй домашний и мировой, всех царей и королей и всё их права, законы и установления. Кто презирает жён, тот презирает и Бога и человека”... „Читай, – продолжает Лютер, – всю 12 главу ⁹⁰⁵ . Можно, пожалуй, подумать, что пророк намекает на время, когда царствовали император Калигула и другие тираны. Но он ясно и выразительно говорит, что царь будет владычествовать в священном городе, между двух морей, т. е. в Риме, в Италии. Турки тоже царствуют между двух морей, в Константинополе, но Константинополь – не священный город; притом Турки не почитают Маозим, не укрепляют его и не требуют воздавать Божеское почитание Маозим, равно как не запрещают они и брака. Даниил предвидел собственно папу, который с великой ревностью делает то и другое. Верьте, что это так, обращается Лютер к своим слушателям, и верьте Даниилу в том, что папа – истинный антихрист (rechte Antichrist)” ⁹⁰⁶ .

В другой речи Лютер говорит, что предсказание Даниила о тиране, что он возвысится над Богом богов и над всем, что называется Богом, т. е. над всяким Божиим учреждением, и против всякого Богослужения, и против того, что именуется Богом, чтимым и проповедуемым нами в церквах, есть точное описание папы, потому что он восстаёт против Церкви, гражданской власти и семейного состояния, против Слова Божия, верховной власти и брака ⁹⁰⁷ .

Ещё в одной речи Лютер утверждает, что папа – истинный антихрист (rechte Widerchrist). Его город и крепость есть Маозим, т. е. месса, как Даниил говорит, когда называет его разорителем религии и семьи, Богослужения и жён ⁹⁰⁸ .

Папа, рассуждает Лютер в другой Речи, этот антихрист в Риме (Antichrist zu Rom), дерзает опустошать всё, что есть Божие, и устанавливать свою мерзость; потому что он осуждает правление церковное, гражданское и семейное. Он загаживает эти три иерархии и учреждения Божии, без которых не может стоять мир. Из семейного состояния происходят плоды тела – дети и размножение людей; из гражданского правления – законы, порядок, права, охрана и защита против незаконной силы; из церквей – вечная жизнь и блаженство ⁹⁰⁹ .

В своём беззаконном действовании папа, по мнению Лютера, опирается единственно на свой произвол и на измышлённое учение о своём преемстве от Петра. Даниил верно изображает папу с его царством, когда говорит: И будет царь тот делать, что захочет... То есть, он не будет спрашивать ни духовных, ни светских, а будет говорить: „я хочу, чтобы это было так, как мне угодно, чтобы было это, а не другое что; я ни на что не посмотрю, будут ли то права писанные или природные”. Поставлен ли папа главой и господином всего христианства на основании права натурального, или божественного, или человеческого? Ни на каком праве. Это исключительно его собственное самовольное дело; никто его не приглашал, а это есть самим им присвоенная себе религия произвола. Поэтому Даниил называет его Маозим. Павел читал Даниила и пользуется его словами, говоря: Он возвысится над всем, что называется Богом, или Богослужением ⁹¹⁰ .

„Антихрист (Antichrist), – говорит Лютер в другой Речи, – начал своё царство под тем предлогом, что Пётр и Павел были в Риме. Хотя относительно Петра это не удостоверено и сомнительно, и настолько возвеличил его, что даже сами императоры вместе с князьями, как конюхи, принуждены были держать удила и стремена этой бестии на Констанцком соборе, где был сожжён Иоанн Гус” ⁹¹¹ .

В одной из Речей, высказавши уверенность, что папа есть замаскированный и воплощённый дьявол, так как он – антихрист (Endchrist), а антихрист должен быть воплощённым дьяволом, и, рассуждая о наименовании папы земным богом, который не есть ни чистый Бог, ни чистый человек, а представляет смешение двух природ, Лютер задаёт вопрос: почему папа называет себя земным богом? И отвечает: „Как будто единый, истинный, всемогущий Бог не есть также Бог и на земле! Поистине в царстве папы обнаруживается страшный, великий гнев Божий, именно, мерзость запустения, стоящая на святом месте. Великим гневом Божиим должно быть то, что человек возвысился в Церкви Божией над Богом, после того как пришёл и явился Христос. Если бы это случилось между язычниками, до пришествия и явления Христа, то это не было бы удивительно; но вот, несмотря на то, что Даниил, Сам Христос, Святые Павел и Пётр усердно предостерегали нас от такого ядовитого зверя и язвы, мы, христиане, оказались столь глупы и неразумны, что все мы стали благоговеть пред его ложью и идолопоклонством и допустили убедить себя, будто он – владыка над целым миром, под титлом и именем наследства Святого Петра, тогда как на самом деле Христос и Святой Пётр никакого владычества на земле не оставили” ⁹¹² .

Ещё в одной Речи, сказавши, что, сколько бы ни перечисляли пороков папы, всё-таки будет мало, и что невозможно выразить его великие мерзости, Лютер заявляет, что поэтому Христос называет его мерзостью запустения, стоящей на святом месте. И Святой Пётр тонко описывает его и изображает удивительно яркими красками. Подобным образом Святой Павел называет его противящимся, превозносящимся над всем, что называется Богом. Это и Даниил предсказал, говоря, что он будет надменнейший, и не будет чтить Бога отцов своих. Это мы и раньше и после читали, говорит Лютер, и, однако, ничего из этого не понимали. Хотя эта мерзость указана нам и в Слове Божьем и в опыте, однако мы столь злы, что это знание Слова опять придёт в упадок, и яркий свет Евангелия потухнет; ибо Евангелие ясно говорит, что Христос придёт в полночь, когда не будет ни дня, ни света” ⁹¹³ .

Упомянувши в одной из Речей, что папа и паписты на требование слушать евангельское учение, как Слово Божие, отвечают: нет, до́лжно слушать Церковь, держаться древних обычаев и древней практики, Лютер дальше говорит: „Если этот грех антихриста (Antichrists) не есть грех против Святого Духа, то я не умею определить грех” ⁹¹⁴ .

В Застольных Речах Лютер не раз сопоставляет папу с Турками, как это он делает и в других своих сочинениях, причём он папу считает хуже Турок и более опасным врагом христианства.

„Что папа – настоящий антихрист (rechte Widerchist), говорит Лютер, это обнаруживается ясно и публично из того, что нарушающие его постановления наказываются гораздо суровее, нежели нарушители закона, заповедей и Слова Божия. Папа сидит в храме Божием, даже называется и провозглашается Богом, т. е. он ставит себя выше того, что относится к Богослужению, и хочет быть Богом. Но он не есть Бог по существу, т. е. он не взойдёт на небо. Потому, что он сидит в храме Божием и в Церкви и превозносится над всем, что называется Богом и Богослужением, он называется собственно антихристом (Widerchrist). Турки – не антихрист ⁹¹⁵ , потому что они не находятся и не сидят в церквах Божиих; они – злой зверь. Но папа сидит в святой Церкви и требует себе служения и почестей, приличных одному Богу. Поэтому никто не есть антихрист (Widerchrist), кроме бога церквей ⁹¹⁶ .

По словам Лютера, папа и Турки вместе составляют голову антихриста (Antichrists), потому что живой зверь должен иметь тело и душу. Папа – дух или душа антихриста (Antichrists), а Турки – плоть или тело его. Ибо Турки опустошают, истребляют и гонят Церковь Божию телесно, а папа – духовно, хотя также и телесно, – сожжением, вешанием, убиением и т. п. ⁹¹⁷

В другой Речи Лютер указывает то различие между Турками и папой, что первые держатся обрядов Моисеева закона, а папа совершает христианские обряды; сходство же между ними в том, что и Турки и папа извращают и оскверняют обряды, – Турки – Моисеевы, а папа – христианские.

В той же Речи Лютер говорит, что в книге Даниила и в Откровении Иоанна царство антихриста (Antichrists) очерчено и описано с тонким искусством. Апокалипсис говорит (13:17): И будет ему дано бороться со святыми и преодолеть их. Кажется, рассуждает Лютер, будто это предсказано о Турках, а не о папе ⁹¹⁸ . Но текст обязывает разуметь это о папской мерзости и тиранстве в светском царстве, как это показывают и дело, и опыт ⁹¹⁹ .

Говорит Лютер в Застольных Речах и о конечной участи папы и предвещает ему такую же точно погибель, какая предназначена антихристу в пророчествах Писания.

По учению Лютера, папа, подобно Антиоху Епифану, падёт и погибнет не от руки, а умрёт сам по себе. Это по той причине, что начало царству его было положено не силой, а суеверием, под внешним предлогом и авторитетом Писания, например, на основании слов: Ты ecu Пётр и проч. (Мф. 16:18) и: Паси овцы Моя и проч. (Ин. 21: 19). На этом основании папство создано, возросло, и через него оно опять упало. Посему пророчество: Он будет сокрушён – не рукой (Дан. 8:25), относится преимущественно к папе, ибо все другие тираны и монархи употребляют светскую власть и силу, хотя это пророчество – общее и обнимает обоих: и папу и Турок ⁹²⁰ .

В других Речах Лютер утверждает, что папа будет отмщён и наказан Богом, погибнет от гнева Божия ⁹²¹ .

Наконец, Лютер относит к папе и то пророчество о погибели антихриста, которое содержится во 2 главе Второго Послания к Фессалоникийцам. Сославшись на то, что бо́льшая и лучшая часть народа в Германии отпала от папы, равно как и Дания, а притом и покровители папы не особенно его уважают, Лютер делает отсюда вывод, что умерщвление папы духом уст Господа уже началось, а окончательно сокрушён он будет пришествием и явлением Господа ⁹²² . Слова Апостола, что человека греха Иисус Христос убьёт духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего, Лютер применяет к папе и в других своих сочинениях ⁹²³ , где под духом уст Господа он разумеет слово Его. А этим словом, убивающим папу – антихриста, он называет учение Писания, проповедование которого Лютером, по взгляду последнего, повело к отпадению от папы целых народов, к постепенному разрушению царства папы. В одной из Застольных Речей Лютер ещё прямее называет свою проповедь духом уст Господа, заявляя: „Двадцать лет я красноречиво нападал на папу и достиг того, что авторитет и власть папы в Церкви пошатнулись от духа уст Господа, и папа, уже не имеет ни защиты, ни надежды, кроме надежды на мирское оружие” ⁹²⁴ .

Обращаемся, наконец, к Толкованию 12 главы книги Даниила, в которую (главу) Лютер включил и десять последних стихов 11 главы. Это толкование содержит почти все главные мысли Лютера о папе, как антихристе, и потому должно быть признано одним из важнейших сочинений для характеристики воззрений Лютера на папу, как антихриста.

Главные мысли этого толкования следующие ⁹²⁵ . Двенадцатая глава Даниила, рассуждает Лютер, по согласному толкованию всех учителей, под именем Антиоха, полностью относится к антихристу (Endchrist) и к тому последнему времени, которое мы переживаем. Здесь не история, а светлое Евангелие, которое теперь каждому хорошо показывает, кто – настоящий Антиох, который превознёсся над всеми богами и не уважает любви жён, т. е. брачного состояния, но запрещает, и вместо этого наполнил мир идолослужением своему богу, а также плотской разнузданностью; ибо любовью жён называется здесь не блудная, а честная, целомудренная любовь, которую создал и заповедал Бог, именно – брачная, и посему пророк причисляет к важнейшим порокам антихриста то, что он не уважает любви к жёнам. Слова, что после Антиоха будет ещё другое, последнее время (11:35), показывают, что 12 главу нельзя относить к Антиоху. А что произойдёт в это другое время, это возвещает Ангел, а именно следующее:

Царь будет делать, что хочет. Это значит, по мнению Лютера, то, что он не будет подчиняться никакому праву, ни учению, но он сам будет правом, и чего он ни пожелает, это будет называть правом. В царствах такой царь есть нестерпимый тиран, но в царстве Христовом, о котором здесь речь и в котором до́лжно повиноваться Христу через веру, такой тиран в сущности есть ничто. Здесь ясно изображается папа, который в своих декретах бесстыдно ревёт, будто все церкви и троны подлежат его суду, а он никем не может быть судим. Как солнце превосходит луну: так папа – императора. Его льстецы восхваляют то, что все права содержатся в сокровище его сердца. Sic volo, sic jubeo, sit pro ratione voluntas. Если папа увлекает в ад бесчисленные души, то никто не должен говорить ему: что ты делаешь? И все это не только так проповедуют, но и на деле совершают. Это речение Даниила находит пояснение в словах святого Петра, что придут те, которые будут жить по своим собственным похотям или желаниям.

Он вознесётся и возвысится против всего, что есть Божие, и против Бога всех богов будет говорить отвратительное, и будет иметь успех, пока не исполнится гнев.

Точно так, рассуждает Лютер, и папа описывает самого себя, когда в своих декретах хвастается, что он выше Священного Писания, и что оно должно быть подтверждаемо и получать своё достоинство от его кафедры. Но гораздо сильнее производит он то же на деле; потому что всех тех, которые когда бы то ни было, говорили против него от Писания, он проклинал, осуждал, сожигал, как еретиков и детей дьявола. И делает это и теперь ежедневно, а его приверженцы теперь и постоянно кричат, что Церковь (папы) выше Писания. Это Даниил и называет: говорит отвратительное против Бога всех богов. И папа имел успех по причине гнева Божия на неблагодарный мир, как и говорит Святой Павел, что Бог пошлёт сильное заблуждение и проч. Другие тираны, гнавшие Слово Божие, делали это по неразумию, а папа делает это сознательно. Он и признаёт Священное Писание и Слово Божие, над которым он хочет быть господином, и осуждает, как учение дьявола, когда и где ему угодно. Поэтому он позволяет называть себя земным богом, даже Богом всех богов, Господом всех господей, царём всех царей, не просто человеком, а соединённым с Богом, или обоженным человеком, подобно тому, как Христос есть Бог и человек, наместником которого папа хочет быть, и даже выше Его. Выше Бога не может вознестись никакое существо в природе, никакая власть; но может возноситься над называемым, проповедуемым, почитаемым Богом, т. е. над Словом Божиим и Богослужением или таинствами, как об этом говорит Святой Павел, который приводит это изречение Даниила (2Сол. 2 гл.). Человеком греха и Сыном погибели называет Апостол папу потому, что Он не только сам по себе есть грешник и погибший, есть частный (privatus), личный грешник, но грешник publicus, т. е. ведёт с собой ко греху и погибели и других, подобно тому, как еретики или тираны вместе с собой совращают и растлевают страны и народы. Таким Писание изображает царя Иеровоама, что он научил и заставил Израиля грешить своим новым богослужением. Такую греховную должность папа исполняет двояко. Во-первых, он учредил много нового в Богослужении, как-то: отпущение грехов, святую воду, служение святым, путешествия к святым местам, братские ордена, монашество, мессу, посты, праздники и прочее. Причём истинное Богослужение, как Слово Божие, веру, таинства и проч., разрушает и посрамляет. Во-вторых, он угнетает христиан бесчисленными законами и этим устанавливает грех, так как Бог не хочет, чтобы эти законы были. В итоге почти всё творение Божие он замарал грехом, а именно, где и когда он захотел, там и тогда считается грехом есть масло, яйца, сыр, молоко, мясо, между тем как Бог позволил их вкушать свободно, чисто и без греха. Подобным образом папа осквернил грехами время, дни; потому что где и когда он захотел, там и тогда до́лжно поститься и праздновать; и в такое время есть пищу, какая нравится, и пить – грех. Точно также замарал он грехами место и утварь; потому что церкви и освящённые места он сделал столь святыми, что нельзя прикоснуться ни к камню, ни к дереву, особенно к алтарям и алтарной утвари. Ужасно, если мирянин голой рукой коснётся чаши, дискоса, антиминса; они и всё, что освящено, насаждают грех. Точно также и свадьба, предоставленная Богом свободе, – грех, если она совершена в запрещённое время. Также и брачное ложе стало грехом в такое время, какое папа выбрал. Оскверняет он так и тела священников, потому что природная растительность, Божие создание, волосы на голове стали грехом; священники обязаны стричь их, а бороду брить, и поэтому они будто бы стали святы. Тело и жизнь всех христиан не святы, и только его освящённые святы. Как легко мирянину оскорбить освящённых людей, места, утварь! Оскверняет папа и платья; потому что если какой-то монах или монахиня не носит своих клобуков и платьев особого покроя и цвета, то он – грешник и погибший; также и священники со своими платьями. Таким образом, он пятнает грехами употребление почти всего сотворённого – еду, питие, платье, места, время, тело и жизнь. Если он дольше будет царствовать, то, может быть, он запретит и кашлять, рыгать, сморкаться и выпускать ветры из тела, как будто он для того и заседает, чтобы терзать христианство законами, запрещениями, грехами и порчей в пользовании всем созданным и добывать из этого деньги путём разрешений. И при этом такой грех и мерзость нужно ещё называть святостью и особенным Богослужением, как тельцов Иеровоама. Этот грех и погибель и разумеет Святой Павел. Это же выражает и Даниил, говоря: он превознесётся против Бога и над Богом всех богов. Бог также дал через Моисея закон и обременил Иудеев многими грехами, так как прежде никакого греха естественно не было, но он – Бог и имел на это власть ⁹²⁶ . А этот дьявольский голова и мерзкая обезьяна, принимающий вид Бога, хочет подражать Ему, и делает это слишком чрезмерно, и притом против истинного Бога, разрушая служение Ему, и бесчисленными законами, на издание которых он не имеет полномочия, создаёт бесчисленные грехи во всём мире через употребление всей твари и является через это как бы Богом в храме Божием, т. е. в христианстве.

Папа опустошил две иерархии: во-первых, светское право, повиновение и власть он подчинил себе и, где хотел, разрушил, низвергая, проклиная и уничтожая императоров, королей, князей, устраняя от подчинения им подданных и детей и вообще делая всё, что ему угодно, не подчиняясь никакому праву, ни закону. Во-вторых, он сокрушил церкви, подчинивши себе Священное Писание, опустошивши таинства и пользование ими, подавивши Евангелие до того, что его узнать нельзя, и таким образом превративши в ничто и Слово Божие и Богослужение. В-третьих, если ему говорят о Боге отцов его, т. е. о Христе, Которого проповедовали Апостолы, его предки, то он, утвердившись в своём превозношении над Богом всех богов, ничего не хочет слушать и знать о Нём, по высокомерно, горделиво, упорно и ожесточённо убивает всех, которые говорят о Христе. И, чтобы ничего не оставить без опустошения, он сокрушает и третью иерархию Божию, именно, брачное состояние, которое он не только запретил духовным, но и вообще опорочил, осрамил и сделал презренным и ничтожным, чтобы люди не могли служить Богу тем, что папа обозвал делом нечистым, плотским, небожественным, не обращая внимания на то, что Бог благословил брачное состояние, называет его союзом и радостью, ради отпущения грехов брачное ложе называет чистым и честным и не вменяет заключающейся в том злой похоти. Антихрист (Endchrist) так и должен проклинать то, что Бог благословляет, – разрывать то, что Бог сочетавает, – посрамлять то, что Бог хвалит, – вообще всё делать вопреки Богу и, превышая Его, опустошать, уничтожать. И запрещает он брак не по любви к целомудрию, а чтобы беспрепятственно делать, что ему угодно; чтобы не нести трудов и забот, которые Бог возложил на три своих учреждения: Церковь, правительство, брачное состояние, но жить вольно по своему желанию, во всяком удовольствии, спокойствии, беспечности, праздности, почёте и власти. Так и Святой Павел говорит (1Тим. 4 глава), что запрещающие вступать в брак говорят ложь в лицемерии, ибо они думают не о целомудрии, а о своей ленивой, изнеженной, приятной и своевольной жизни. А слова Даниила, что царь будет говорить отвратительное против Бога всех богов, означают, что папа не будет уважать ни высочайшего Бога, ни тех, которых Бог поставил богами, т. е. ни святой Церкви, ни мирской верховной власти.

Это одна сторона существа папы или антихриста (Endchrist), описываемая Даниилом, что он всё, установленное Богом, разрывает, сокрушает и опустошает. Другая сторона состоит в том, что антихрист (Endchrist) – папа строит, учреждает и делает вопреки установленному Богом порядку, о чём Даниил говорит так: Но вместо того от будет почитать своего собственного бога Маозим; ибо от этого бога, о котором его отцы ничего не знали, будет чествовать золотом, серебром, дорогими камнями и драгоценностями.

Значение слова Маозим, по мнению Лютера, не ясно, а буквально оно значит крепость. Мы разумеем, говорит Лютер, под этим словом каменные дома, называемые церквами, и принадлежности их, ибо они строятся пышно, крепко и великолепно, как замки. Это монастыри во всём мире, выстроенные не в честь Бога или Христа и для служения не Им, ибо Бог живёт не в домах, созданных руками (Деян. 7 глава), а папе. В них он царствует и производит свою шутовскую игру, притом собирает туда драгоценности всего мира, а также всю силу и власть своего божества, ибо там он учит, и там живут по его воле и заповедям. И он их великолепно и сильно укрепил, без брани и оружия, буллами, посланиями и печатями, как волшебник или фигляр. В особенности Маозим означает худшую церковную мерзость в папстве – мессу. Монастыри – дома мессы и для неё они выстроены. Всё приспособлено там к мессе. Ради мессы изобретены все церемонии, содержатся школы, учатся ученики. Всё церковное великолепие связано с мессой; так что когда мессы в церквах нет, как во время интердикта, бедная церковь стоит, как будто она не церковь, а запустелая каменная груда. Несметные деньги и издержки пошли на мессу. А о слове и проповеди никто не думает, или очень мало, между тем как слово и проповедование должно быть главным, даже составлять всё.

Что же есть бог церквей папы, бог мессы, или бог Маозим? Это не бог и не может быть богом; ибо единому истинному Богу не служат мессой, а богохульствуют и посрамляют Господа нашего Иисуса Христа самым отвратительным и ужасным образом, так как через это искореняют веру и на её место устанавливают святость от дел. Но так как в Писании и идолы иногда называются богами, и Бог есть то, на что человеческое сердце полагается и надеется, во что верит и что любит, то, если эта вера правая, и Бог есть истинный Бог, а если она ложная, то и бог – ничто. Поэтому бог Маозим есть ложное мечтание и уверенность папы и его приверженцев, будто месса и церковные дела или монастыри суть такое великое Богослужение, такое великое дело, такая великая жертва, подобной которой нет, и не может быть. На это мечтание они полагаются, как будто бы оно есть сам истинный Бог. Дьявол укрепляет его, и они собирают себе деньги и имения со всего света в адский огонь.

Из этого, по мнению Лютера, легко понять и дальнейшие слова: Которые ему помогают укреплять Маозим с избранным им чужим богом, тем он окажет великую честь, сделает их господами над большими имениями и разделит им в награду землю. Которые помогают папе усиливать и умножать его церковные дела, его святошество, Богослужение и мессу, тех он делает великими, богатыми кардиналами, епископами, аббатами, протоиереями, придворными, настоятелями соборов, попами, монахами, возвеличивает их над мирским состоянием и в награду разделяет между ними имения и землю церквей, и им только одним обещает царство небесное. А прочие христиане должны покупать его у них золотом, серебром, драгоценностями, в честь и для возвышения бога мессы, бога церкви.

После этого, по словам Лютера, у Даниила идёт речь о падении и погибели папства, но сокровенная, малопонятная раньше исполнения её. Ввиду таинственности речи под южным царём до́лжно разуметь не Египетского царя Птолемея, о котором говорится ранее, равно как и северный царь не есть Антиох, о конце времени которого сказано у Даниила выше. Так как целая глава всеми понимается об антихристе (Endchrist), и так как поэтому под северным царём до́лжно разуметь папу, то само собой выходит, что южный царь означает духовно царя святого христианства, Христа, Которому противостоит папа, антихрист (Widorchrist), как Антиох был против Птолемея Египетского. В Писании юг означает добро, север – зло. Слова: к концу сразится с ним царь южный и проч., по мнению Лютера, значат, что когда папа приблизится к своему концу, Христос нанесёт ему удар, чтобы ободрить благочестивых христиан. Это ещё не падение папы, а только первый удар. Этот удар начал наносить папе император Людвиг, герцог Баварский, боровшийся против папы и умаливший силу папства. Но это, равно как и раскол в папстве, когда было одновременно три папы, было только началом, а главный удар папству нанёс Иоанн Гусс. Папы, начиная с Бонифация VIII ⁹²⁷ , производили всякое мошенничество с разрешением грехов (индульгенций) в такой мере, что Климент VI издал буллу, в которой он вменял в обязанность Ангелам приносить в рай для вечной радости души людей, приходивших после разрешения грехов в Рим. А на ад или дьявола относительно этих душ он положил следующее запрещение: „не соизволяем, чтобы они подвергались адским мукам. Таким образом, проклятая мерзость засела не только в храме Божьем здесь на земле, но и на небе, над Ангелами, над небом, над раем, над адом. Когда, несколько лет спустя, в Богемии столь позорно проповедовали об индульгенциях, против этого восстал Гусс, и особенно он напал на эту Климентову дьявольскую буллу и обличал пороки пап. Этот удар нанёс папству две неизлечимые раны: первую, что папы изгнаны с неба и уже более не осмеливаются издавать такие буллы и приказы касательно Ангелов, и Бог скоро затем начал наказывать это безграничное высокомерие и беззаконие; другую, что после Гусса папство дошло до великого унижения, и не может имя и учение Гусса никакой силой ни отразить, ни искоренить до основания, и даже доселе трепещет крика, который Гусс произнёс в духе: „Через сто лет вы дадите ответ Богу и мне. Вы зажарите гуся (т. е. Гусса), но придёт после меня Лебедь, которого вы не зажарите. И это так и случилось: он был сожжён в 1416 году, а теперешняя борьба против индульгенций началась в 1517 г.

Всё-таки папа, рассуждает Лютер, со всей силой стал отражать этот удар и уцелел на месте, осудил и сжёг Гусса и с ним многих других; много пролил крови и после него, натравил друг на друга Немцев и Чехов, произвёл всякие убийства и бедствия, чтобы поддержать свой престол. Но во время собора паписты были безопасны, производили всякое мошенничество с духовными имениями и симонию, публично предавались всяким порокам, были суетными эпикурейцами и свиньями. Им стал скучен и ненавистен мир по причине их растлённой жизни. Об этом Ангел говорит далее так:

Царь северный рассвирепеет против него, вторгнется в страны с колесницами, всадниками и многими кораблями, наводнит их и пройдёт через них.

Хотя короли и господа, толкует эти слова Лютер, помогали папе и материальной силой, чтобы во всех странах уничтожать еретиков, святых Христа, однако Ангел указывает на духовное оружие: отлучение, декреты, буллы и другие цензуры папы, причём духовенство служит ему своими кораблями, конями, колесницами, т. е. сочинениями, книгами, проповедями, которые они внедрили в страны, всюду с ними проникли и всё затопили, как волнами; потому что война между Христом и его противником – папой производится собственно учениями и сочинениями.

Дальнейшие слова: Войдёт он также и в прекрасную землю, и многие падут, по объяснению Лютера, значат, что папа подчинит себе не только толпу, нетвёрдых в вере, но и истинные христиане ужаснутся и падут, когда увидят, что он побеждает, своих противников – еретиков низвергает и истину публично подавляет. Ибо кораблей и колесниц, т. е. писателей и глашатаев, слишком много, ими полны все углы. Таким образом, папа сильно поражён, но ещё не повержен на землю.

Но спасутся от руки его эти – Едом, Моав и первенцы детей Аммона. По мнению Лютера, эти имена нужно понимать духовно, как и названия Юга и Севера. Три народа папа не поразит, не обольстит; они останутся и будут святой христианской Церковью и при сокрушителе-антихристе (Endchrist); ибо святая Церковь должна пребывать до конца мира. Едомитяне или красные означают святых мучеников, которых папа, епископы, доктора, а особенно кровожадные собаки ордена проповедников, душат, топят, сожигают во всём мире до сего дня. Моав значит: „от отца”, отчий. Это те, которые не отпали от отца своего, Христа, и особенно те, которые умерли, уповая на смерть Христа, а не на Маозим папы и не на его индульгенции. Под первенцами Аммона, который был братом Моава, можно разуметь множество юных невинных людей, которые, возродившись в крещении, не знают и не почитают Маозим папы, не могут ни укрепить его, ни ослаблять. Поэтому называются они первенцами и детьми в народе, т. е. в народе Божием, в церквах, будучи вновь рождены в крещении. Этих антихрист (Endchrist) не поразит и не совратит. Это три разряда святых: мученики, исповедники, девственники.

По словам Лютера, этим трём народам Ангел противопоставляет три народа, которыми антихрист (Endchrist) овладеет: Египтян, Ливийцев, Эфиоплян.

Египтяне в духовном смысле означают высших, избранных, богатых, великих, королей, князей, господ, которые обладают богатствами и могуществом мира и желали быть довольно благочестивыми; ибо Египет всегда из всех других был изящным, великолепным царством. Ливийцы, как соседи Египта, означают среднее сословие горожан. Эфиопляне – чернь. Всех этих он не только пожрал через своего Маозим и развратил по телу и по душе, но он домогается обладать их сокровищами, золотом, серебром и драгоценностями.

Он посылает свою руку в земли, и Египет не ускользнёт от него.

По объяснению Лютера, здесь имеются в виду легаты a latere, кардиналы и послы, которых папа посылает к королям и владетелям, даже ставит их в земли уловлять и дурачить королей, чтобы эти служили ему телом и имуществом, воевали за него, дарили ему земли, города, большие дары, потом навещает их буллами, индульгенциями, исповедными грамотами, когда он продаёт им благодать, свободу, законных жён, яйца, масло, молоко, мясо, домашние мессы, грех, чистилище, ад и небо, Турок, Бога, дьявола и себя самого (кто может исчислить всю его торговлю?), когда он ворует и насильно грабит, берёт деньги и сокровища и утирает рыло, как будто сделал хорошее дело. Папа начал производить это с отпущением и грамотами особенно после того, как ему был нанесён удар, для укрепления и усиления себя.

По словам Лютера, этот текст был источником народной молвы среди христиан, будто антихрист (Endchrist) выберет клады земные. Он их уже нашёл и имеет, так что у мира нет в половины его имущества. Вот какая мерзость папа!

И крик с Востока и Севера устрашит его. Слава Богу! восклицает Лютер, здесь приключается с папой настоящая беда. Удары не могли его сразить, хотя и поражали его и побуждали покаяться. Но вот достигает его не оружие, не войско, не воинственный народ, не ударяющий, а голос; он приходит в трепет и повергается на землю. О, Боже, чудный в твоих делах! Эта мерзость, которая всех королей попирала ногами, чванилась даже над Богом, приходит в уныние и падает от слабого клика. Как ты, ужасная огромная сила, стояла на столь шатком основании, что повергнута от одного дуновения? Эти слова Даниила Святой Павел поясняет так: Господь Иисус убиет его дуновением своих уст. Это есть последнее, наше время, когда раздалось Евангелие и вопиет против папы, так что он пошатывается и не знает, что ему делать. Он замышляет подавить голос силой. Выступает он, говорит Даниил, с великой яростью, с помощью оружия, своего духовенства, легатов, булл, писаний и многих злых книг, хочет многое разрушить и ниспровергнуть, натравливает императоров, королей, всех дьяволов и всех злых людей, и всё, что может возмутить. Но его конец пришёл, никто ему не поможет, говорит Даниил. Глас слишком могуществен. В прежнее состояние папа не возвратится. Он должен быть поражён не рукой и не ударом меча, как и его прообраз Антиох. Что голос слышится с востока, это, по взгляду Лютера, значит, что это Евангелие идёт свыше, с истинного востока или восхода; ибо никто не может похвалиться, что такое учение вышло из его головы, или наперёд обдуманного плана или воли. Голос идёт и с севера, это значит – из собственного царства папы; потому что и мы сами были папистами и антихристовыми (endechristisch).

Раскинет он шатры своего жилища между двумя морями, при драгоценной, святой горе.

Применяя эти слова к папе, Лютер говорит, что Рим лежит между двумя морями, и поистине может быть назван драгоценной, священной горой, потому что там лежат много сотен тысяч мучеников, а сначала он был и достойнейшей из церквей, и там происходило много великого, пока не вселился там дьявол. Духовный смысл этих слов такой, что папа воссел в святом христианстве, как Бог, и распространил своё царство своими декретами и гнусным учением. Два моря – море жизни здешней и адской, между которыми находится христианство. А где два моря нужно понимать не о святой горе, а о престоле папы, там это означает то, что папа со своими декретами царствует над живыми и мёртвыми, ибо своим Маозим он пособляет всем живым в мире и всем мёртвым в чистилище.

Приступая затем к изъяснению собственно 12 главы, Лютер под именем Михаила разумеет Иисуса Христа, Который со своими ангелами, т. е. проповедниками, ведёт борьбу против дьявола через посредство Евангелия ⁹²⁸ . Он восстал и стоит за христиан и утешает их словом благодати. Ибо доселе было самое ужасное время, какое когда-либо было на земле, как Христос и говорит, что если бы не сократились и не прекратились эти дни, то не спасся бы ни один человек, не исключая Едомитян, Моавитян, Аммонитян. В Риме и других странах уже сделали из веры эпикурейский предмет посмешища, и детей уже не крестят. Таким образом, всё прекратилось бы: крещение, причащение, слово, и не спасся бы никто. Христос разумеет не телесные скорби, которые были гораздо сильнее при разрушении Иерусалима, Рима и многих других стран и городов, а скорбь душ, или духовные скорби церквей. Телесные скорби временны; они прекращаются с телом. Гораздо важнее то, что погибает Церковь, или хотя и остаётся, но подверглась двоякому нападению дьявола через антихриста (Endchrist): с одной стороны, в эпикурейском пренебрежении таинствами и словом Божиим, а с другой, в тоске и колебании совести; потому что не было истинного благодатного утешения, а терзали христиан напрасные болезненные мучения, так что было время, что восстал Михаил и не допустил погибнуть христианству в последних его остатках, но ободряет и собирает своим целебным словом благодати.

Так как, рассуждает Лютер, в 12 главе говорится о конце мира и о воскресении мёртвых, то после этого времени, которое открыл папа, не на что надеяться и нечего ожидать.

Не довольно того, говорит Лютер, что антихрист (Endchrist) ужасно, почти до основания, растлил Церковь, но едва она опять была оживлена Михаилом, как являются еретики, возмутители, сакраментарии, анабаптисты, и устрояют ещё мерзость. При этом жадность, лихоимство и самоволие столь распространились, что теперь и есть то время, о котором говорят, что после падения антихриста (Endchrist) мир будет жить вольно и будут говорить, что нет более Бога.

Что книга Даниила должна остаться запечатанной, хотя и не навсегда, а до последнего времени, это, по объяснению Лютера, показывает, что пророчества её не могут быть вполне поняты, пока они не исполнятся.

Когда кончится время, два времени и полу-время, и когда не станет еретиков с рассеянием и разделением церквей, знать это, говорит Лютер, мы не можем, дотоле, пока мы увидим, как Церковь, бедная горсточка, единодушно пребывает со Словом, а еретики с миром, все сыты, омерзительны и эпикурейцы, так что никто уже не принимает Писания. Тогда – всему конец, как и говорит Христос: Когда придёт Сын человеческий, думаешь ли ты, что Он обрящет веру на земле? Так умалятся церкви, а всё будет суетное корыстолюбие, лихоимство, чрево, обжорство и плоть, как перед потопом.

Ежедневная жертва, по воззрению Лютера, может означать святое Евангелие, которое вместе с верой и церквами должно пребывать до конца мира. Хотя, конечно, и может случиться, что мир сделается таким эпикурейским, что во всём мире не останется ни одной кафедры для общественной проповеди, и публичной речью будет эпикурейская проповедь, и Евангелие будет сохраняемо только в домах отцами семейств; но такое бедствие будет продолжаться не более 1290 дней, т. е. трёх с половиной лет, потому что без общественной проповеди вера долго существовать не может, а в то время и в один год мир сделается злым. Последние 1335 дней будут совершенно злые дни, так что и в домах веры будет очень мало. Поэтому пророк говорит: блажен, кто устоит до того дня. Об этих трёх с половиной годах почти все говорили, что они означают царствование антихриста (Endchrist); но это не подходит к порядку текста Даниила, который далее говорит, что это должно быть после падения антихриста (Endchrist). Впрочем, довольно того, что последний день при дверях, ибо признаки, предвозвещённые Христом и Апостолами Петром и Павлом, теперь почти все совершились. Что нам невозможно предузнать именно этот день, это не важно; но несомненно, что всё – при конце. Быть может, Даниил изображает состояние Римской монархии и судьбы мира до самого последнего дня, чтобы этот день не наступил для людей непредвиденно. После Римского царства уже не будет более никакого другого царства, но за ним должен последовать конец мира, как Даниил ясно предвозвещает во 2 и 7 главах.

В заключение Лютер рекомендует всем благочестивым христианам читать книгу Даниила, потому что она доставит им утешение и пользу в это горестное время. По мнению Лютера, пророчества Даниила написаны, между прочим, для того, чтобы ими утешались и ободрялись благочестивые и укрепляли свою веру и надежду в терпении, так как они здесь видят и слышат, что их злополучие будет иметь конец, и они, освободившись от грехов, смерти, дьявола и всякого зла, перейдут на небо ко Христу в Его блаженное вечное царство. Даниил все истории и видения, как бы они ни были страшны, всегда кончает радостями, именно, царством и пришествием Христа. Кто хочет читать их с пользой, тот не должен останавливаться только на них, но должен питать и ободрять своё сердце обетованным пришествием нашего Спасителя Иисуса Христа, как блаженным и радостным избавлением от этой долины бедствий и страданий ⁹²⁹ .

Объявивши папу антихристом, Лютер неизбежно должен был натолкнуться на вопрос, следует ли признать антихристом одного определённого папу, или всех вообще пап. Допустить первое было бы удобнее потому, что Писание, и ветхозаветное и новозаветное, говорит об антихристе, как об одной определённой личности; но зато при этом возникал неразрешимый для Лютера вопрос о том, какого же собственно папу следует признать антихристом. Не один, а несколько пап отличались дурной жизнью, совершали злодеяния и не имели христианского образа мыслей. Какой же из этих худших пап антихрист? Но не в этом ещё наибольшая трудность. Главным злом в папах и папистах Лютер признавал не безнравственность, потому что, сознавался он, и среди нас есть люди дурные, а лживость их учения. Лютер хотя и говорит иногда о злодеяниях того или иного папы, но не придаёт важного значения безнравственности и злотворной деятельности отдельных пап. По его взгляду, корень зла лежит в самом папстве, в самой системе этого учреждения, а не в тех или других лицах, служащих этой системе. В своих сочинениях постоянно, почти на каждом шагу, Лютер порицает, обличает, осуждает, иногда резко бранит и проклинает не тех, или иных пап, не тех, или других кардиналов, не тех, или этих епископов с их приверженцами, а всех вообще пап, всех кардиналов, всех епископов, всех папистов, без различия лиц. Всевозможные пороки, лжеучения, злодеяния он приписывает обыкновенно папе, обозначая именем папы собирательно всех вообще пап, как представителей папства, папистической системы, папистического строя. Говоря о папе, Лютер разумеет не современного ему папу и не одного какого-либо худшего из прежних пап (когда Лютер говорит об определённом папе, тогда он называет его по имени, или из самой речи видно, о каком папе он говорит), а всех пап, как представителей системы папства, и само это последнее. И Лютер совершенно правильно корень и сущность зла, проявляемого папами, полагает не в личных свойствах и склонностях, не в личном образе мыслей и направлении деятельности тех или других худших пап, а в самой системе папства. Но если источник, основа и сущность зла и злотворности полагаются не в личности пап, а в том, что они – папы, в самом папстве, как учреждении, в принципе, системе и сложившемся строе учения, верований, правил, деятельности, и если, притом, именно глубина широта и сила, этих зла и зловредности дали повод Лютеру признать папу антихристом; то ясно, что Лютеру уже нельзя было объявить антихристом какого-нибудь определённого папу, даже в том случае, если бы среди пап был кто-либо, далеко превзошедший всех прочих пап нечестием, а пришлось признать антихристом папу вообще, папу, как папу. Говоря иначе, – явилась необходимость или признать антихристом всех пап в совокупности, сколько бы их ни было и какие бы они ни были, как представителей одного учреждения, называемого папством, или же, взявши вместо лиц, выражающих принцип, самый принцип, объявить антихристом папство. Или, наконец, принять за антихриста то и другое – и принцип и представителей его, папство и пап. Сам Лютер не ставит прямо и не входит в нарочитое и обстоятельное обсуждение и решение вопроса о том, кого собственно нужно признать антихристом, пап ли, или папство, или вместе и пап и папство; это было сделано последующими протестантскими богословами. Однако и у Лютера мы всё-таки находим указания на то, кого собственно он разумеет под антихристом, называя антихристом папу. Так в одной из Застольных Речей Лютер называет „расчётливой, плутоватой выдумкой папистов об антихристе (Antichrist) то, будто последний должен быть особенным и отдельным человеком и лицом, который будто бы будет царствовать, собирать подати, творить чудеса, возить с собой повсюду огненную печь, ввергать в неё и сожигать всех, не желающих быть с ним заодно, который будто бы умертвит святых – Илию и Еноха” ⁹³⁰ . В другой Речи мы находим следующие слова: „Когда кто-то сказал о лжи антихриста (Antichrist, в других изданиях Endchrist), будто он придёт незадолго до последнего дня, сотворит много знамений, будет повсюду разъезжать с огненной печью и бросать в неё всех, не желающих пристать к нему (этим папа и его сторонники одурачили простодушных, чтобы они не могли заметить, что антихрист царствует), то Лютер сказал: это басни! Но, впрочем, отчасти они согласны с пророчеством Даниила, ибо суд папы огненный. Он нападает с огнём, а Турки с саблями. Антихрист (Antichrist) наказывает огнём, поэтому и сам будет наказан огнём, по пословице: жаждал крови, упивайся теперь кровью” ⁹³¹ .

Из тех и других слов видно, что Лютер не признавал антихриста одним лицом. А всё вообще его учение о папе, как антихристе, показывает, что антихристом он признавал многих лиц, именно пап, которых было много. Что касается до мнения, что антихрист – не лицо и не лица, а идея или принцип, который только олицетворяется и изображается под видом живого человека, то его в сочинениях Лютера мы не находим. Это мнение даже не подходит ко всему его учению о папе, как антихристе. Оно было высказано некоторыми последователями Лютера.

Но если антихристом до́лжно признать пап, то естественно возникает вопрос, всех ли пап, от первого до последнего, нужно признать антихристом, или только некоторых, и каких именно?

Для признающих папу антихристом это очень трудный вопрос, и в решении его протестанты путаются, разногласят между собой. Все они единодушно учат, что не с первого папы открылось царствование антихриста, но они не единогласно решают вопрос, с какого времени, с какого папы оно началось. Что касается собственно Лютера, то он не ставит прямо этого вопроса, но, вероятно, этот вопрос мысленно предносился ему, и в его сочинениях есть указания, хотя и не очень определённые, на то, как он думал об этом предмете.

В 7 проповеди на 24 главу Евангелия от Матвея он говорит, что предвестники и предшественники папы (подразумевается, папы, как антихриста) явились вскоре после времени Апостолов ⁹³² . Следовательно, по мнению Лютера, самого антихриста в то время ещё не было. В другом месте Лютер относится с похвалой о некоторых древних папах, например, о Григории Великом. Поэтому невозможно, чтобы пап того времени он признавал антихристом.

Определённее о начале царствования папы, как антихриста, Лютер говорит в Застольных Речах. Папа и Турки, говорит он одними и теми же словами в двух Речах, начали царствовать почти в одно время, при императоре Фоке, около 900 лет тому назад ⁹³³ . В одно и то же время и папа начал царствовать в Церкви духовно и Мухаммед возрастать. А мирское царство папы, когда он стал издеваться над императорами и королями и досаждать им, стоит едва 300 лет ⁹³⁴ . В другой Речи Лютер заявляет, что скорбь началась вскоре после папы Григория I ⁹³⁵ . После него епископы Константинопольский и Римский ссорились между собой из-за паствы до Карла Великого. Тогда и возвысился Римский папа и сделался владыкой над всеми королями на земле ⁹³⁶ . Ещё в иной Речи Лютер говорит, что папа получил начало приблизительно шестьсот лет тому назад, но сильно возрос и возвысился два века спустя, когда укоренились и усилились секты ⁹³⁷ . А, по словам Беллярмина, Лютер относил второе пришествие антихриста, пришествие с мечом временным, т. е. начало мирского царствования папы, ко времени после тысячного года ⁹³⁸ .

Лютер относит начало духовного царствования папы или антихриста ко времени императора Фоки потому, что последний по требованию папы Бонифация III, в 606 году постановил, чтобы апостольский престол Святого Апостола Петра, т. е. Римская церковь, был главой всех церквей, между тем как в это время признавала себя первой из всех церквей Константинопольская церковь. Об этом распоряжении императора Фоки свидетельствуют Анастасий Библиотекарь и диакон Павел. В этом царствовании папы Лютер находит исполнение предсказания Иисуса Христа о последней великой скорби. Эта великая скорбь первоначально постигла Иерусалим и Иудейский народ, который был разгромлен до основания, рассеян по всему миру, поражён разнообразными мучениями. Такую смуту, рассуждает Лютер, скорбь и разрушение мы видим своими глазами; потому что этот народ столь плачевно рассеян, как никогда ни один народ: люди не имеют более ни священства, ни царства, ни царей. Таким образом, предсказание Христа исполнилось ⁹³⁹ . Папы – те лжехристы, которые во время великой скорби будут прельщать людей; в папстве, как и среди Турок, лживое учение и гнусная жизнь; они обольщают ложным учением, и соблазняют примером дурной жизни ⁹⁴⁰ .

В одной из Застольных Речей, сославшись на предсказания Апостола Павла во Втором Послании к Тимофею (3:1–5; 4:3–4) о последних тяжких временах и о тогдашних нечестивых людях, Лютер говорит, что когда он был мальчиком в школе, то относил эти предсказания к Иудеям и Туркам, а не к Риму, между тем как Апостол Павел ясно предвозвестил нам о папе. Папу же и его приверженцев описывает и Святой Пётр (2Пет. 2:13–15) ⁹⁴¹ .

Рассуждая в другой Застольной Речи о характере духовного царствования папы, состоящего в том, что папа, прикрываясь изречениями отцов и именем Божиим, присваивает одному себе власть и силу и владычествует по своему произволу, и, относя начало этого царствования к ближайшему после папы Григория I времени, Лютер говорит, что царство это должно стоять 666 лет, по числу зверя в Апокалипсисе (13:18) ⁹⁴² . Но, говоря это, Лютер забывает, что от смерти Григория Великого до его дней протекло свыше 900 лет, о чём он и сам упоминает в другом месте.

Большое затруднение представляет для Лютера пророчество Писания о двух свидетелях Божиих, которые будут пророчествовать при антихристе тысячу двести шестьдесят дней, будут убиты им, но через три дня воскреснут. Пренебрегая древним и постоянным преданием вселенской Церкви, твёрдо уверенной в том, что действительно для противодействия антихристу явятся на земле два свидетеля, два человека, один Илия, а другой, по преданию, Енох, Лютер заявляет, что никакое Писание об этом не говорит. Пророчество Малахии (4:5) о пришествии Илии он относит к Иоанну Крестителю и решительно заявляет: „Относительно пришествия Илии я утверждаю, что телесно он не придёт”. По мнению Лютера, опять может явиться только дух Илии, т. е. проявится Слово Божие ⁹⁴³ .

Что и Иоанн Креститель в некотором смысле может быть назван Ильёй, это видно из слов Иисуса Христа: Если хотите принять, он есть Илия, которому до́лжно прийти (Мф. 11:14). Но выражения: „если хотите принять”, „которому до́лжно прийти”, показывают, что Иоанн Креститель может быть назван Илией только в переносном смысле, и что некогда придёт действительный Илия. И сам Иоанн спрашивавшим его: Илия ли ты? отвечал: нет (Ин. 1:21). А главное, Лютер совершенно не принимает во внимание пророчества Апокалипсиса о двух свидетелях (11:4), которое написано после смерти Иоанна Крестителя и предвозвещает пришествие двух свидетелей, а потому никоим образом не может относиться к Иоанну Крестителю.

Ещё более затруднения для Лютера представляет предсказание Писания, и ветхозаветного и новозаветного, о том, что царствование антихриста продолжится время, два времени и полу-время. Лютер не отрицает, что время означает год, а всё выражение означает три с половиной года, и полагает, что оно указывает на период времени, в течение которого Антиох мучил народ Израильский ⁹⁴⁴ . Конечно, это справедливо; но Антиох был только прообразом антихриста, что признаёт и сам Лютер, а потому это предсказание о трёх с половиной годах должно быть относимо и к антихристу. Не сам ли Лютер проводит параллель между Антиохом и папой, утверждая, что как Антиох овладел Израильским царством не оружием, а хитростью, так и папа достиг владычества не силой, а лицемерием; как Антиох погиб не от чьей-нибудь руки, а от своей гнилой болезни и зловония, так и папа погибнет не от людей, а от гнева Божия ⁹⁴⁵ . Притом, к Антиоху можно относить только те предсказания о времени, временах и полу-времени, которые содержатся в книге Даниила, но не те, которые содержатся в Апокалипсисе. Впрочем, Лютер не отрицает того, что и пророчества Даниила с указанием трёх с половиной лет, относятся к антихристу. Затрудняясь объяснить значение этих пророчеств в применении к папе, Лютер путается в своих предположениях. В одном месте он говорит, что эти пророчества указывают как на папу, так и на Турок, так как и он и они начали царствовать почти в одно и то же время, при императоре Фоке ⁹⁴⁶ . В другом месте он уже относит их только к Туркам, причём оказывается непоследовательным себе и в том, что под временем разумеет уже не год. „Я, – рассуждает он, – охотно отнёс бы это пророчество (Дан. 7:25) к Туркам, которые начали царствовать после того, как был завоёван Константинополь в 1453 г., 85 лет тому назад. Если я буду считать время по возрасту Христа в 30 лет ⁹⁴⁷ , то это изречение даёт 105 лет, и Турки должны владычествовать ещё 20 лет. К этим словам Лютер прибавляет, что Бог знает, как нужно поступить, и как Он спасёт своих; а мы не должны ни отгадывать, ни знать это, а должны каяться и молиться. Лютер сознаётся, что он не может определить и объяснить это пророчество ⁹⁴⁸ . Но он не может объяснить это пророчество, а начавши объяснять, путается в противоречиях и измышляет нелепые догадки потому, что пророчество предназначает на царствование антихриста три с половиной года, а Лютер признал антихристом папу, владычество которого, по сознанию самого Лютера, длится уже много веков. Нужно было отказаться от мнения, будто папа – настоящей антихрист, и тогда затруднения при объяснении пророчества устранились бы сами собой. Но взгляд на папу, как на антихриста, столь глубоко укоренился в Лютере, что даже и явное противоречие его учению Писания не могло поколебать уверенность реформатора в истинности этого взгляда, а потому он и не думал отказываться от него.

Говорит Лютер и о том, скоро ли кончится царствование антихриста, скоро ли наступит кончина мира, говорит неоднократно, частью в проповедях, преимущественно же в Застольных Речах.

Великую скорбь, говорит Лютер в десятой проповеди на 25 главу Матвея, начал несносный папа, и она продолжается ещё до сегодняшнего дня. Но как долго она может ещё существовать, мы не можем знать это. Впрочем, вслед за ней скоро должен следовать последний день, как учит Евангелие. Когда скорбь, производимая папой, прекратится, тогда, без сомнения, наступит последний день. Дня и часа последнего суда никто не знает, кроме Отца небесного, но Господь указал признаки приближения последнего суда и кончины мира, чтобы мы могли по ним догадываться, что последний день не далёк, при дверях, и остерегаться. Эти признаки – двоякое преследование, которому подвергнутся христиане: убиение их мечом и обольщение еретической ложью. Если это двоякое гонение будет чрезмерно велико, то кончина мира близка. В настоящее время папа и Турки произвели всеобщий разгром. Турки со своим Мухаммедом завладели большей частью мира, а папа присвоил себе ужасную правительственную власть, так как имени его страшатся все императоры и короли в мире, и Бог в его царстве сберёг только таинство крещения и голый текст Священного Писания и Евангелия. Поистине последний день не может быть далёк ⁹⁴⁹ .

В проповеди „О пришествии Христа и о предшествующих знамениях последнего дня” на 21 главу Евангелия от Луки (25–33 стихи) Лютер высказывает уверенность и твёрдую надежду, что эти знамения в большей своей части уже совершились и остаётся ждать немного остальных. Основания этого убеждения следующие: „в краткое время было столько затмений и притом полных, как никогда прежде. В течение немногих лет были ураганы и огромные наводнения, как будто бы вода и все стихии уже не хотят более оставаться на своём месте, а рвутся через край. Много людей погружены в такую тоску, что кончают жизнь самоубийством. Находят много людей, на которых ездит (!) дьявол и терзает их искушениями и отчаянием, так что они от страшной тоски вешаются или как иначе умерщвляют себя. И всё это совершается повсюду и притом очень часто. Всё это – страшные знамения, которые миру не предвещают ничего хорошего. Солнце и всё прочее остаётся тем же, каким было и прежде, и эти знамения не вредят тому, в чём они совершаются, потому что они предназначены для людей, для безбожного мира, который не обращает на них внимания, и для ободрения благочестивых, которые должны не ужасаться их, а остерегаться и радоваться в ожидании конца бедствий и приближения пришествия Христа” ⁹⁵⁰ .

В Пятой проповеди на 24 главу Матвея, сказавши, что папское правление хуже всякого морового поветрия, голода, войны и междоусобия, которые будут угнетать людей в последние времена, и что великую скорбь, которую нельзя и описать, производят ложные христиане, Лютер задаёт вопрос: когда она началась? и отвечает: когда ещё жили Апостолы. Тогда уже готово было начаться царство антихриста, но оно ещё не было в силе. Но когда дьявол захватывает правление с властью в кулаки, как это случилось в наше время, тогда недалёк последний день, ибо текст властно принуждает так думать. Над правлением церквей и Христа теперь владычествует дьявол ⁹⁵¹ .

В Застольных Речах Лютер многократно выражает уверенность в близости кончины мира, говорит о предвестниках её, которые есть частью на лице, частью ожидаются, и приблизительно определяет время, когда настанет последний день мира. „Все признаки, – сказал Лютер, – согласно говорят, что последний день не далёк” ⁹⁵² .

„Возможно, что последний день и конец мира недалеко... Царства, в которые Даниил заключил мир, каковы: Вавилонское, Персидское, Греческое, Римское, пали. Папа ещё удерживает Римское царство, но и он тоже упадает.

На небе происходят и бывают видимы многие знамения, которые показывают, что конец мира налицо. На земле строят, насаждают, собирают сокровища; все искусства повсюду достигли высокой степени, как будто мир собирается опять цвести и стать юным. Я надеюсь, что милосердый Бог положит конец ему” ⁹⁵³ .

„После того, как открылся антихрист (Widerchrist), мир делает, что хочет, совершенно предался эпикурейским правам и жизни, не верит в бытие Бога. Поэтому последний день не далёк. Подобно тому, как кукушка отчасти полезна тем, что она возвещает близость лета: так и папа служит к тому, что он предвозвещает нам, что последний день недалёк”.

„Последний день не далеко, потому что совершенно исполнилось пророчество Даниила, который описал папу столь ясно и выразительно, как если бы папа жил в его время, и он его изображал и описывал” ⁹⁵⁴ .

„Конец мира близок; он доживает остаток дней. Старые крестьяне теперь перед Веной рассуждают: Господи Боже! неужели дошло до того, что мы должны быть под игом Турок? Так всё перевернулось” ⁹⁵⁵ .

„Я надеюсь, что мир при конце; потому что Карл и Солиман – остатки царства, и ни один не овладеет целым царством ⁹⁵⁶ . Турки ещё не столь широко распространились, как Римское царство, которое в пятьдесят лет очень возвысилось и расширилось. С этими владениями они и останутся. Христос придёт, так как мы не имеем более никакого Писания, и есть знамения ⁹⁵⁷ .

„Когда Турки начнут несколько упадать, тогда, наверно, придёт последний день, потому что так должно быть по Писанию. Ибо Он, милосердый Господь, придёт так, как говорит Писание: Когда ещё раз приду, Я потрясу небо и землю, и тогда придёт Желаемый всеми народами (Агг. 2:6–7). Теперь именно немало смут в политическом состоянии; теперь явные раздоры в семействах; и в Церкви есть свои волнения ⁹⁵⁸ .

Но в других Речах Лютер, напротив, признаком приближения кончины мира считает усиление Турок. Когда Лютер услыхал, что император Карл послал 18 тысяч Испанцев в Австрию для защиты её, тогда он сказал со вздохом: „Ах, это последние времена и дни, так как хотят владычествовать эти жестокие народы, именно Турки и Испанцы” ⁹⁵⁹ .

В другой Речи, применяя некоторые пророчества Данииловы к Туркам, Лютер говорит: „Если Турки пойдут на Рим, то я буду смотреть на это не без удовольствия. Ибо так стоит в пророчестве Даниила: „вознесёт он шатёр свой и расстелет постелю свою между двумя морями на святой горе” ⁹⁶⁰ , Рим – город священный, от множества святых, которые в нём погребены. Справедливо и то, что и скверность, мерзость (папа) должна поместиться в священном городе. Поэтому, если Турки придут в Рим, то последней день не далёк” ⁹⁶¹ .

Из этих слов видно также, что Лютер желал, чтобы скорее наступил последний день. Чувство не страха, а радости при мысли о приближении последнего дня Лютер выражает и в других Речах. „Одно, что меня ещё утешает, говорит он, это то, что последний день не далёк” ⁹⁶² .

Лютер даже благодарит Бога за наставление не бояться последнего дня и в способности ожидать его с радостью видит преимущество своей веры перед папистической. „О, милосердный Боже, – сказал однажды доктор Мартин, – приди же сразу, скорее! Я постоянно жду этого дня ранней весной, когда день и ночь равны, и когда будет очень ясная и яркая утренняя заря. Это мои мысли, и я хочу об этом провозглашать. Скоро из утренней зари выйдет чёрное густое облако, заблистают три молнии, раздастся удар и всё разобьёт и превратит в одну груду, небо и землю. Но, слава Богу, Который научил нас вздыхать об этом дне и желать его! В папстве все страшились этого дня, как они и пели: Dies illa, dies irae et caet. (день тот – день гнева и проч.). Да, я надеюсь, что этот день не далеко, и мы ещё доживём до него” ⁹⁶³ .

Понятно, почему Лютер ожидал последнего дня без страха и даже с нетерпением и радостью. Мысль о близости страшного суда не могла исполнить его трепетом, потому что он твёрдо был убеждён, что своим противодействием папе он открыл глаза всему миру на папу, как антихриста, что своим учением он восстановил истинное христианство, исторгнул бесчисленное множество душ из антихристова царства и избавил их от здешних великих страданий, которые они терпели под гнётом папы и во власти дьявола, и от вечной погибели, принёс великие блага церквам и царствам и всему человечеству, исполнил свыше предопределённое назначение великого реформатора христианства и благодетеля человечества. Разумеется, за всё это он мог ожидать не наказания, а великой награды от Бога на страшном суде Его.

Не могла пугать его и мысль о том, что, быть может, ему самому придётся пережить последние годы мира, потому что при его взглядах на папство и на царствование антихриста, как уже давно начавшееся, он не ожидал чрезвычайного умножения бедствий перед самой кончиной мира. Царство антихриста, по мнению Лютера, уже давно было во всей силе, а между тем люди жили же и даже благодушествовали, как в пределах Латинской церкви, так и вне её. Казней и поголовного гонения на христиан не было, даже инквизиционные костры ко времени Лютера почти совсем погасли, и Иоанн Гусс был уже одной из последних жертв инквизиции. Да и в принципе Лютер не допускал мысли, будто антихрист будет мучить и казнить не желающих подчиняться ему, и признавал эту мысль выдумкой папистов. Хотя Лютер и разделял распространённый в то время на Западе страх от ожидания опустошительного нашествия на западную Европу Турок и даже порабощения её последними, хотя он и признавал тяжкое владычество Турок над христианским миром проявлением царствования антихриста, дьявола; но главной и самой опасной стороной царствования антихриста он считал то нечестие, предлагаемое под видом благочестия, в, которое дьявол и папа ввергли христиан, держат последних в духовном плену и уготовляют им вечную погибель. Конечно, Лютер часто говорит и о великом материальном ущербе, который папы причиняли королям, церквам и царствам; однако и во владычестве Турок над христианами, и в мирском хищнически-кровожадном господстве пап над народами Лютер видел только второстепенную сторону царствования антихриста, а главную силу его, самую сущность он полагал во владычестве папы над душами людей, в духовном иге его, приводящем людей к нечестью и адской гибели. Но духовное владычество папы в мире во времена Лютера было не сильнее, а много слабее в сравнении с тем, каким было оно в средние века, и не предвиделось, чтобы в будущем оно стало несноснее и тяжелее, чем каким было оно, по взгляду Лютера, в его время.

С другой стороны, своё время он считал всё-таки очень тяжким. Так, в одной из Речей, признавши, что паписты хуже еретиков, так как они сознательно делают зло, грешат против Святого Духа и публичную блудницу Рима представляют чистой девой, Лютер восклицает: „Ну, если последний день не придёт скоро, то не придёт никогда” ⁹⁶⁴ . Полный и решительный выход из этого тяжкого состояния Лютеру представлялся только один – кончина мира.

В вышеупомянутой проповеди на 21 главу Евангелия от Луки, описавши самыми мрачными красками нравственное и религиозное состояние мира и невозможность помочь людям выйти из него, Лютер восклицает: „Милосердый Боже! если день этот (последний) никогда не придёт, то лучше было бы мне никогда не родиться... Не должны ли мы день и ночь просить, и неотступно молить, и к нашему Господу Христу взывать и вопиять, чтобы Он поразил мир одним ударом и всё разрушил до основания, лишь бы только прекратить такое позорное существование и положить конец скорби. Если бы мы не должны были быть Им спасены, то мы были бы самыми несчастными людьми, какие когда бы то ни было являлись на земле. Посему нам до́лжно иметь радостный вид, когда мы замечаем такие знамения, которыми Бог показывает и ободряет, что Он скоро разгромит мир и нас, наконец, избавит от всякого несчастья и скорби; так что этого блаженного дня не только нужно ожидать с радостью, но и с пламенным желанием и воздыханием взывать о Нём к нашему Господу Христу и говорить: Ты дал обетование этого дня, чтобы избавить нас от всякого зла; поэтому пошли же его, даже и в настоящий час, если это должно быть, и положи конец скорби. Видя повсюду нечестие, не должны ли мы от всего сердца желать и ожидать последнего дня? Если бы мы хорошо видели и чувствовали, как мы отовсюду окружены дьяволами, которые ежеминутно в нас целят и стреляют злыми, ядовитыми стрелами и всякими греховными искушениями, то мы ежедневно стояли бы на коленях и плакали бы кровью, чтобы только скорее пришёл конец. Поэтому Христос увещевает нас в Евангелии (Лк. 21:28) взирать на знамения с радостью и не пугаться их, потому что от них не будет вам никакого вреда, а только тем, которые вас преследуют, теснят и мучают” ⁹⁶⁵ . Улучшения состояния мира Лютер не ожидал и отчаялся в возможности его исправить и облегчить его бедствия. „Миру, – говорит он в той же проповеди, – нельзя уже помочь никакой проповедью, ни призывом, ни увещанием, ни угрозами, ни мольбами” ⁹⁶⁶ . „Радости этого мира, – говорит он в одной из Застольных Речей, – кончились” ⁹⁶⁷ . Мало того: он ожидал даже ухудшения нравственного и религиозного состояния мира. „Слово Божие, – говорит он в одной Застольной Речи, опять сократится и придёт в упадок и наступит великая тьма от недостатка правдивых, верных служителей Слова. Поэтому весь мир сделается диким и эпикурейским и, одичавший и нечестивый, будет жить с полной беспечностью. Тогда-то пронесётся и зазвучит голос: вот идёт жених (Мф. 25:6), ибо Бог не станет терпеть долее” ⁹⁶⁸ . „Столько ещё будет зла на земле, – говорит Лютер в другой Застольной Речи, – что везде будут кричать: о, милосердый Боже, приди же с последним днём!” ⁹⁶⁹ . Но если нечестие современного Лютеру мира казалось ему глубоким, а в будущем он ожидал ещё большего упадка религиозности и нравственности, если, притом, он не ожидал исправления мира; то кончина мира не могла не казаться ему желанным благом именно потому, что она, и только она одна, имела положить конец продолжению нечестия. С этой точки зрения кончина мира была бы тем бо́льшим благом для человечества, чем скорее она наступила бы.

Наконец, мысль о приближении кончины мира не могла не услаждать и не ободрять Лютера потому, что, по убеждению его, последний день мира должен быть и последним днём царствования ненавистного ему папы. Эта мысль должна была радовать Лютера тем сильнее, что, по предсказанию Писания, антихрист будет уничтожен явлением пришествия Иисуса Христа; следовательно, Лютера, признававшего папу антихристом, не могло не угнетать тяжкое сознание невозможности уничтожения папы и его царства усилиями людей, невозможности прекратить их бытие раньше второго пришествия Христа, и тяжесть этого сознания облегчалась только надеждой, что второе пришествие Христа недалеко. „Идолопоклонство и суеверие в папстве, – говорит Лютер в одной из Речей, – имеют огромную силу и действие, потому что они проникнуты властью. Поэтому Даниил и говорит об антихристе (Antichrist): и будет иметь успех, доколе не совершится гнев. Я надеюсь, что этот гнев совершается, что Бог воспротивится папе, если только наша собственная беспечность и невнимание к Слову Божию не будут благоприятствовать такому злу” ⁹⁷⁰ . В другой Речи, описавши хищничество папы, Лютер в заключение выражает надежду, что последний день должен быть недалеко, чтобы совершенно погибло папство ⁹⁷¹ .

В некоторых Речах Лютер даёт более определённые указания на то, как нужно понимать его выражения: „последний день близок, недалёк”. В одной Речи он выражает надежду дожить до этого дня ⁹⁷² . В другой Речи на заявление, что математики и звездочёты полагают, что в сороковом году (в других изданиях – в сороковых годах) наступит золотой век, Лютер сказал: „Да, может быть, он и протянется несколько лет, но потомки, а то и мы увидим исход, как возвестило его Писание, что должно быть и случиться” ⁹⁷³ . „Я очень ясно усматриваю, что приближается день Господень, и мы увидим этот день, или, по крайней мере, увидит наше потомство; потому что великие знамения совершились: папа обнаружен, мир неистовствует. И так как в мире не будет лучше прежнего, то поэтому и придёт последний день ⁹⁷⁴ . Я надеюсь, что, так как Евангелие находится в таком пренебрежении, то последний день недалёк, до него осталось не больше ста лет” ⁹⁷⁵ .

Высказывает Лютер и догадку о том, в какое именно время года последует кончина мира. Выше мы уже упомянули, что, по его ожиданиям, кончина мира должна наступить во время весеннего равноденствия. В другой Застольной Речи он рассуждает об этом подробно. „Около пасхального времени, в апреле, когда наименее можно опасаться дождя, Фараон погиб в Красном море, и народ Израильский вышел из Египта. В эту же пору года был создан мир. В это же самое время меняется год, и Христос воскрес, и мир обновляется. Поэтому, может быть, в это же время года наступит и последний день, около или после Пасхи, когда бывает самое прекрасное и самое приятное время в году, – и придёт рано, когда восходит солнце, как в Содоме и Гоморре. Небо помрачится, будет гром и землетрясение, какой-нибудь один час, или немного больше. Тогда люди, которые это увидят, будут говорить: смотри, смотри, глупец! разве ты никогда не слыхал грома? И таким образом мир внезапно разрушится” ⁹⁷⁶ .

Мир в современном Лютеру состоянии казался ему похожим на последнее оставшееся яблочко, которое едва держится на дереве ⁹⁷⁷ .

Но когда в 1533 году к Лютеру пришёл некто Михаил Штифель и высказал ему своё мнение, что кончина мира наступит в том же году в день Святого Луки, то Лютер запретил ему разглашать об этом, чем очень его опечалил ⁹⁷⁸ .

В этом году Лютер особенно часто говорил о последнем дне, потому что в течение полугода он видел много ужасных, страшных снов о последнем суде ⁹⁷⁹ . Но, конечно, не следует предполагать, что он потому и ожидал наступления кончины мира в скором времени, что он видел много страшных снов о последнем суде. Скорее наоборот: страшные сны о последнем суде потому и снились ему часто, что он много, часто и напряжённо думал о близости этого суда, что уверенность в скором наступлении кончины мира и желание, чтобы она наступила как можно скорее, глубоко запали в его сердце.

Кто-то сделал Лютеру следующее возражение относительно приближения кончины мира: „Господин доктор! ведь около этого времени нигде не будет проповедоваться Евангелие, ибо Христос говорит, что Он едва ли найдёт веру на земле”. „Истинно так, – сказал доктор Мартин, и что́ значит это, как не то, что мы имеем Евангелие в потаённых местах? Не причислите ли вы сюда то, что целая Азия и Африка совсем не имеют Евангелия, и в Европе – в Греции и Италии, в Венгрии, Испании, Франции, Англии и Польше Евангелие не проповедуется? А маленький уголок, дом в Саксонии, не задержит последнего дня” ⁹⁸⁰ .

Кстати скажем, что здесь в вопросе неизвестного свидетельство Писания передано не точно, а в ответе Лютера эта неточность не исправлена, даже подтверждена. В Писании прямо сказано, что когда будет проповедано Евангелие царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам, тогда и придёт конец (Мф. 24:14). А вопрошатель и Лютер утверждают как раз противное этому. И в другой Застольной Речи пренебрежение Евангелием Лютер считает признаком приближения кончины мира ⁹⁸¹ . Если, по словам Лютера, вся Азия и Африка совсем не имеют Евангелия и в Европе оно не проповедуется во многих странах, – добавим, что во время Лютера Евангелие совсем не было также в Америке и в Австралии, – то вывод отсюда тот, что кончина мира не близка, даже, по-видимому, совсем далека, а Лютер сделал вывод диаметрально противоположный и совершенно неверный.

Правда, Писание же говорит, что Сын человеческий, пришедши, найдёт ли веру на земле? (Лк. 18:8). Но это место не противоречит вышеприведённому, потому что оба эти места указывают не на один и тот же момент времени: проповедование Евангелия по всей вселенной совершится до пришествия антихриста, а Сын человеческий придёт в момент конца царствования антихриста. Губительная деятельность антихриста, опирающаяся на предшествующее его явлению развращение рода человеческого, и доведёт этот последний почти до совершенной утраты веры в Бога. Так легко и удобно разрешается это кажущееся противоречие Писания самому себе при правильном взгляде на царствование антихриста, причём это последнее приурочивается к самым последним годам существования мира. Но для Лютера, растягивающего время царствования антихриста на многие века, не так-то легко было объяснить слова Иисуса Христа, что конец наступит тогда, когда совершится проповедование Евангелия по всей вселенной. При его точке зрения приходится утверждать, что ещё задолго до кончины мира проповедь Евангелия умолкнет чуть не во всех концах земли. Это, действительно, он и утверждает вопреки прямому и ясному смыслу слов Иисуса Христа. Вот один из многих примеров того, что важное заблуждение, если его упорно держатся, неизбежно приводит ко многим другим заблуждениям.

По вопросу о близости кончины мира добавим, что и сотоварищ Лютера по делу реформации в Германии Меланхтон, во многом не соглашаясь с Лютером, был согласен с ним в убеждении, что кончина мира близка. Троякие предвестники наступления последнего дня: физические бедствия, политические треволнения и церковные беспорядки, Меланхтон находил в событиях своего времени. В особенности он придаёт большое значение церковным смутам, как наиболее верным и ближайшим предвестникам приближения последнего дня. Исполнение предсказания о явлении лжехристов и лжепророков он находит в анабаптистах, в шнеккфелдианах и многих других. Предсказание о мерзости запустения, или об идоле, который произведёт всеобщее опустошение, опустошит всю Церковь, по его мнению, исполнилось в идолослужении папства. Это идолослужение проявилось преимущественно в четырёх великих заблуждениях: 1) папа искореняет всё учение об оправдании верой: 2) установил ложное богопочтение и извратил всю трапезу Господню ⁹⁸² ; 3) учредил языческие культы – призывание умерших; 4) ввёл языческие культы в обетах монашеских и в других делах, измышлённых людьми. Всё это и есть тот опустошающей идол, которым предваряется день суда. И нужно, чтобы несколько раньше идол этот был открыт, как ныне и совершилось это открытие ⁹⁸³ .

Таково учение Лютера, что папа антихрист. Оно побуждает нас сделать следующие замечания.

Во-первых, это учение было проявлением твёрдого, глубокого, неизменного и постоянного убеждения Лютера в том, что папа есть настоящий антихрист, пришествие которого предвозвещено в Писании. В первые два-три года реформаторской деятельности Лютера уверенность его в том, что папа – антихрист, не была ещё полной, соединялась с некоторым сомнением и колебанием, впрочем, по-видимому, очень слабым. Но с половины 1520 года, а, может быть, и ранее, эта уверенность становится полной, без тени сомнения, и такой она остаётся в нём постоянно, на всю жизнь, как это ясно видно из многих сочинений его, написанных в двадцатых, тридцатых и сороковых годах 16 столетия.

Во-вторых, Лютер не просто высказывает убеждение, что папа – антихрист, но усиливается доказать это через сопоставление изображения антихриста в Писании с характером, действиями и учением пап. Толкование на книгу пророка Даниила всё полностью, а некоторые другие сочинения Лютера частью посвящены систематическому раскрытию учения о папе, как антихристе. Частое повторение в разных сочинениях, написанных в разное время, одних и тех же доказательств того, что папа – антихрист, и опыты систематического изложения этих доказательств свидетельствуют о том, что мысль о папе, как антихристе, не только была глубоко укоренившимся в сердце и уме Лютера убеждением, но и постоянно привлекала его внимание, подвергалась часто обсуждению и раскрытию и была раскрыта в целой системе положений, взглядов и доказательств.

В-третьих, при раскрытии учения о папе, как антихристе, Лютер ссылается на изречения об антихристе почти всех книг Писания, в которых есть учение об антихристе и о последних временах мира. Но учения об антихристе Апокалипсиса Лютер касается очень редко, да и то делает только глухие ссылки на него, а не входит в раскрытие смысла учения ⁹⁸⁴ . Слова Апостола Павла о человеке греха Лютер приводит неоднократно; но он объясняет только выражения: „человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся над Богом, в храме Божием сядет, будет убиен духом уст Господа и явлением пришествия Его, будет обольщать погибающих”; а слов Апостола об отступлении, о тайне беззакония, об удерживающем и держащем и о взятии от среды, т. е. самых трудных для объяснения понятий, Лютер не раскрывает, и даже не приводит. Кстати упомянём, что последовательного толкования Второго Послания к Фессалоникийцам Лютер не написал.

В-четвёртых, учение Лютера, что папа – настоящий антихрист, есть ложь. Оно лживо в своей основной мысли и в частностях. Оно несогласно с учением Писания об антихристе и не оправдывается исторической действительностью.

Прежде всего, в Писании, и ветхозаветном и новозаветном, неоднократно сказано, что антихрист будет царствовать три с половиной времени, т. е. три с половиной года, или сорок два месяца, или тысячу двести шестьдесят дней. Обозначение этого периода то временами (годами), то месяцами, то днями, причём постоянно получается три с половиной года, отнимает всякую возможность понимать эти числа не буквально, иносказательно, разуметь длинные периоды времени, или неопределённые сроки. Даже сам Лютер, несмотря на то, что эти предсказания о трёх с половиной годах царствования антихриста совершенно опровергают его учение о папе, как антихристе, в одном месте прямо признался в своей неспособности понять их смысл. Вообще учение Писания о том, что царствование антихриста продолжится только три с половиной года, выражено в нём столь многократно, твёрдо, определённо, ясно, столь разнообразно по букве и одинаково по смыслу, что всякое учение об антихристе, уделяющее царствованию последнего более трёх лет с половиной, не есть учение истинное в этой своей части. А если признание царствования антихриста продолжительным составляет основную часть чьего-либо учения об антихристе, то в таком случае всё учение не заслуживает доверия и не есть истинное. Таково именно и есть учение Лютера о папе, как антихристе. Если бы Лютер признал ту истину, что настоящий антихрист будет царствовать только три года с половиной, то он уже не мог бы признать папу антихристом и относить начало царствования его к началу 7 столетия. И наоборот, если он признал папу антихристом и затем принуждён был признать, что царствование его продолжается много веков, то этим он подкопал своё учение в самой основе его и подорвал доверие к нему всех тех беспристрастных людей, которые не питают к папе такой яростной вражды, какая ослепляла его и его последователей, которые не имеют предвзятых взглядов и самоизмышлённых учений, а потому и не имеют надобности перетолковывать Писание, и которые, наоборот, самые взгляды свои вырабатывают на основании учения Писания, изъясняемого при помощи отцов Церкви и лучших богословов. Возненавидевши папство всеми силами своей души, глубоко убедившись в том, что оно&nbsnbsp;– мерзость из мерзостей, высшее зло и источник всякого зла в мире, Лютер при раскрытии своего учения о папстве искал в Писании, истории и наличной действительности не проверки своего взгляда на папство, а оправдания его подбором изречений, фактов, сопоставлений.

Далее, даже держась точки зрения на папство Лютера, нет достаточных оснований начинать царствование антихриста с 7 века, с папы Бонифация III. Указ Византийского императора Фоки, чтобы Римская церковь была главой над всеми церквами, не имел никакой силы и не сделал папы главой вселенской Церкви ни de jure, ни de facto. Первенство чести принадлежало Римской церкви и раньше, и было узаконено вселенскими соборами. Что касается до притязаний пап на власть над другими церквами, на главенство над всей Церковью, то они начались не с Бонифация III, а проявлялись и раньше, но встречали себе отпор со стороны представителей других церквей и соборов. Нельзя сказать и того, чтобы с Бонифация III эти притязания усилились: усилились они и осуществились несколько позже. Над восточными церквами папы не главенствовали ни раньше Бонифация III, ни после него; а церкви Запада они подчинили себе мало-помалу, и процесс этого подчинения начался раньше Бонифация III, а завершился позже него. И в религиозно-нравственном отношении папы до Бонифация III не все были хороши; например, папа Вигилий был осуждён Пятым Вселенским Собором, хотя и не поименованно; и после Бонифация III не все папы были дурны, например, папа Лев III, живший два столетия позже Бонифация, прославился своей преданностью церковной вере, запретивши вносить в Никео-Цареградский Символ слово: и от Сына (Filioque). Не с 7, а с 9 века папство, действительно, стало на ложный путь, и папы, всё более и более усиливая свою власть, церковную и государственную, стали клониться к упадку в религиозной и нравственной жизни и в учении. Но это произошло от того и в связи с тем, что папы отделились от Восточной Православной Церкви, и, ставши раскольниками, сделались и еретиками. Ставши еретиками и увлёкши в еретичество и подчинённые им церкви Запада, они могут быть названы предшественниками антихриста, подобно всяким вообще еретикам; но это вовсе не значит, будто в них явился сам антихрист. Неверно также мнение Лютера, будто мирское владычество папы-антихриста началось с тысячного года, когда папа Григорий VII, низложив императора Генриха IV, вёл войны и вообще достиг светской власти; нечто подобное было и раньше. Кедрин и Зонара в жизнеописании императора Льва повествуют, что папа Григорий II отлучил его от Церкви и лишил его царской власти над Италией в 715 году, а светские владения папа стал иметь ещё с 699 года ⁹⁸⁵ .

Далее, применение конца одиннадцатой и двенадцатой главы книги пророка Даниила к папе есть очевидная и самая грубая натяжка, и ведёт к нелепым объяснениям текста. Нелепость этих дутых объяснений выступает тем сильнее, чем возвышеннее предметы, о которых здесь предвозвещено пророку, и чем таинственнее речь о них. Нет нужды подробно разбирать это образцовое по тенденциозности, лжи и нелепости толкование; потому что сразу видны ходульность и фальшь его, сразу видно, что оно – плод не здравого ума и не непорочного сердца, а ума, подавленного предзанятой лживой мыслью и омрачённого вероисповедным фанатизмом, и сердца, преисполненного ненавистью, враждой и яростью. Находясь в таком состояния, человек, подобно сумасшедшему, живёт в измышлённом им мире мечтаний и фантазий, уверен в его действительности, а потому везде ищет и везде находит подтверждение того, что вымыслам фантазии соответствует действительность, в частности ищет и находит его в Писании.

Укажем несколько примеров совершенного несоответствия толкования Лютера изъясняемому содержанию 11 и 12 глав книги Даниила.

В книге Даниила антихрист изображается полководцем и могущественным, даже непобедимым завоевателем, а папы никогда не были полководцами и завоевателями. По книге Даниила царствование антихриста продолжится три с половиной года, а по учению Лютера антихрист в лице пап царствует уже много веков. По книге Даниила царствование антихриста будет перед самой кончиной мира, а по учению Лютера антихрист царствует уже несколько веков, и ожидания Лютера, что скоро наступит кончина мира, не оправдались. По мнению Лютера, Маозим есть месса; но говорить так, значит отождествлять значение слов по случайному созвучию их. Такая игра словами в настоящем случае тем менее уместна, что Маозим есть слово еврейское, а месса – латинское. Маозим – бог, которого будет почитать антихрист и которого отцы не знали, а месса есть литургия; литургия же, как принесение бескровной жертвы, учреждена Иисусом Христом на тайной вечери. Месса есть служение истинному Богу, а почитание антихристом Маозим или бога крепостей не будет служением истинному Богу, ибо антихрист отвергнет истинного Бога и служение Ему. Неправильно Лютер под именем южного царя разумеет Христа, потому что южный царь будет сражаться с северным, т. е. с антихристом, и притом несчастливо: полчища царя северного наводнят южные страны; а Господь Иисус убьёт антихриста духом уст своих и истребит явлением пришествия своего (2Сол. 2:8). И в книге Даниила сказано, что антихрист будет сокрушён – не рукой (8:25).

Но главная ложь учения Лютера о папе, как антихристе, заключается в безмерном преувеличении пороков папства, вызванном яростной враждой его против папства. Без сомнения, папство далеко отступило от истинного христианства в вероучении, в правоучении, в Богослужении, в церковной дисциплине, в церковных обычаях, в общем строе и духе и во всей своей жизни, и многие представители его по образу мыслей, по жизни и деятельности позорили не только звание епископа, но и имя христиан. И всё-таки за всё это можно назвать пап еретиками, нечестивцами, предшественниками антихриста по духу, и только. Но отсюда ещё очень далеко до того, чтобы можно было признать их настоящим антихристом. Ведь даже злейшие гонители истинной веры, как Антиох Епифан, Нерон и прочие жестокие Римские цезари, равно как гнусные извратители христианства – гностики, манихеи, ариане и другие еретики, не были антихристом. Сам Лютер не отрицает, что папство имеет подлинное Священное Писание и совершает истинные таинства, имеет символ веры, десятословие, молитву Господню. Правда, Лютер поясняет, что папы пользуются всеми этими благами веры лицемерно, для уловления людей, чтобы люди следовали им и не узнали в них антихриста. А мы прибавим, что и настоящий антихрист сначала, для привлечения к себе людей, покажет себя человеком благочестивым. Но лицемерить он будет только в начале, пока не усилится, а когда почувствует своё непреодолимое могущество, тогда он сбросит личину благочестия, явно восстанет против Бога, Христа, христианства и всякой веры и будет казнить всех, не желающих признать его Богом и царём. Но папы, хотя и подвергали пыткам и казням еретиков, и хотя латиняне жестоко обращались и с язычниками при завоевании стран Нового Света, а также при пропаганде своей веры среди язычников, однако всё это было не в такой степени, не в таких размерах, как будет при антихристе. Главным злом в папах Лютер признаёт не пороки их и злодеяния, а лживое учение. Но их вероучение и нравоучение не есть же сплошная ложь. В их учении к богооткровенной истине примешаны человеческие измышления, человеческая ложь, и эта последняя признаётся и выдаётся за богооткровенную истину. Сам Лютер не отрицает, что в учении папистов есть и истина, и порицает их за извращение истины, за примесь к ней лжи. Порицание справедливое; но извращение папами и папистами богооткровенной истины и примешивание к ней злотворной лжи даёт право назвать пап еретиками, а не антихристом.

Но, может быть, богооткровенная истина в учении пап извращена в корне?

На степень и размеры повреждения христианства в папстве могут быть различные взгляды, но даже при самой строгой оценке папства папистическое извращение христианства едва ли можно признать более глубоким и существенным, чем какое было в гностицизме. А между тем даже и гностики могут быть названы антихристами только как предшественники настоящего антихриста, а самим антихристом они не были. Итак, менее важных еретиков он признал антихристом, а более важных не признал. Разве это справедливый суд?

Важнейшим злом в папстве Лютер справедливо признаёт притязания пап на главенство над церквами, царями и народами, над всем миром, и на непогрешимость. Действительно, эти притязания, наполовину осуществлённые, имеют совершенно мирской характер и даже содержат в себе нечто демоническое, дьявольскую гордость; и в этом извращении христианства папство всего более приближается к антихристу; но именно только приближается.

В изображении многих других недостатков папства Лютер явно несправедлив, или даже признаёт злом то, что не есть зло.

Например, он признаёт злом всё вообще обрядовое Богослужение латинян, посты, монашество, запрещение мирянам прикасаться к священным сосудам и в особенности мессу. Но такое учение есть учение исступлённого фанатика, ослеплённого безумной ненавистью к папству и в своей яростной вражде к последнему забывшего учение Откровения, заветы Христа, Пророков, Апостолов и великих святых древней Церкви, и не желающего знать и уважать потребности человеческой души. Месса есть литургия, во время которой приносится бескровная жертва; а литургия, по примеру Христа, совершившего первую литургию в горнице Иерусалимской накануне Своей смерти, всегда со времён Христа и Апостолов совершалась всеми христианами, к какому бы исповеданию они ни принадлежали. А что литургия всегда совершалась торжественно, – например, при совершении её читали Писание, возносили молитвы к Богу и исполняли некоторые обряды, – об этом свидетельствуют древнейшие церковные писатели и дошедшие до нас от первых времён христианства чинопоследования литургии. Сами протестанты не дерзнули совсем отменить литургию, а только упростили её совершение. Не латиняне, а протестанты извратили литургию, превративши её в школьный урок Закона Божия. Например, у кальвинистов в обычные воскресные дни при литургии таинство Евхаристии совсем не совершается, и даже пастор не причащается. А это есть не только извращение, но и полное упразднение литургии, как она была совершаема Апостолами и первенствующими христианами.

Точно также и всё вообще обрядовое Богослужение введено не папами: оно было ещё в Ветхом Завете; оно всегда существовало и в христианской Церкви, начиная с Христа и Апостолов, получивши только более духовный характер в сравнении с Богослужением ветхозаветным; оно составляет неискоренимую потребность человеческой природы, состоящей не из души только, но и тела, и потому неизбежно выражающей внутренние чувства во внешних действиях.

Посты освящены высокими примерами Моисея, Илии, Даниила и трёх отроков, Иоанна Крестителя и Самого Иисуса Христа; пост заповедан Иисусом Христом, как обязанность (Лк. 5:33–35) и как действительное средство в борьбе с дьяволом (Мк. 9:29); пост одобрен Апостолом Павлом, как добродетель (1Кор. 7:5); пост в среду и пятницу соблюдался с апостольских времён; а все вообще посты, за исключением поста субботнего, незаконного, введены не папами.

Монашество первоначально явилось не на Западе, а на Востоке, в 4 веке. По словам Никанора, Архиепископа Херсонского ⁹⁸⁶ , оно благотворным зерном лежало в жизни Апостола Павла и Иоанна Богослова. По существу своему монашество есть высший путь жизни. Самоотвержение во имя Христа есть обязанность даже каждого истинного последователя Христа (Мф. 16:24–26; Мк. 8:34–38). Полная нестяжательность, соединяющаяся с последованием Христу, есть высшая степень совершенства, потребная для достижения царствия Божия (Мф. 19:16–24; Мк. 10:17–25; Лк. 18:18–25) и составляющая необходимую принадлежность истинного последователя Христова (Лк. 14:33).

Девство для христиан не обязательно; но если кто может соблюсти его и соблюдает ради царствия Божия, то оно не только не воспрещается Писанием, а даже ему отдаётся предпочтение пред брачным состоянием (Мф. 19:11–12; 1Кор. 7:7–8, 25–40).

Лютер объявляет папу врагом брака; но это обвинение ложное; паписты признают брак таинством, благословляют его в церкви, и в Латинской церкви вступлению в брак мирян не полагается никаких незаконных препятствий. Не папы и латиняне ниспровергают брак, а скорее Лютер и его последователи унизили его, не признавши его таинством.

Лютер упрекает латинян за то, что они считают грехом, если мирянин возьмёт в руки чашу. И в православной Церкви мирянам не позволено прикасаться к жертвеннику, престолу и к находящимся на них священным предметам. Но это так и должно быть. Это требование и исполнение его свидетельствуют о благоговении и почтении, которое должно оказывать этим предметам, так как при посредстве их совершается святейшее таинство Евхаристии. До́лжно, впрочем, заметить, что прикосновение мирян к этим предметам, как в Латинской, так и в Православной Церкви, не считается грехом тяжким, если оно происходит по незнанию, без намеренного пренебрежения к святыне, без кощунства. Неужели Лютеру хочется, чтобы люди и со священными церковными предметами обращались так же без благоговения, или даже небрежно, как с вещами домашнего обихода? Разве ему не известны были слова Христа: Безумные и слепые! что больше, золото, или храм, освящающий золото?.. Что больше, дар, или жертвенник, освящающий дар? (Мф. 23:17, 19).

Конечно, в Латинской церкви много внесено извращений и ещё больше вкралось злоупотреблений в Богослужение, в учение о таинствах и в совершение их, в уставы монашества и в жизнь монахов и во весь строй и дух церковной жизни и церковного учения. Таковы: излишняя пышность и театральность Богослужения, существенные извращения в совершении таинств, как лишение мирян Чаши, отпущение грехов за деньги, обязательность для духовенства безбрачия, ставшая источником развращения духовенства, фанатическая нетерпимость в отношении к христианам не латинского исповедания, обмирщение монашеских орденов и чувственная жизнь монахов, обмирщение самих пап и всего латинского духовенства и многое другое. Некоторые из пороков папистической системы, как, например, сожигание еретиков на кострах и насильственное обращение христиан не латинян и иноверцев в латинскую веру, или продажа индульгенций, поистине омерзительны. Но Лютер погрешает в том, что, будучи ослеплён ненавистью к папству, он не ясно отличает от смрадной и грязной изгари чистое драгоценное золото и безумно топчет то и другое.

Преувеличение пороков папства в сочинениях Лютера столь велико и очевидно, что трудно даже понять, каким образом Лютер достиг огромного успеха в борьбе против папства. Необычайные размеры этого успеха нельзя объяснить иначе, как признавши, что папство своим невыносимым деспотизмом и фанатизмом, святотатством, обмирщением, лживыми учениями и развращёнными нравами утратило право на доверие и почтение, озлобило всех, которым пришлось нести тяжкое иго его духовной и мирской тирании и которые имели достаточно смысла и самостоятельности воли, чтобы понять, как далеко отступило папство от истинного христианства. Семя проповеди Лютера падало на сродную ей и подготовленную для неё почву и потому возросло быстро и разрослось широко. При недовольстве папством самая резкость и грубость полемики Лютера против пап не ослабляли, а скорее усиливали действие его проповеди на умы. Преувеличения и клеветы не казались преувеличениями и клеветами, а законным возмездием папству, которого недовольные бессознательно желали и ждали. Фанатическая страстность и глубокая самообольщённая убеждённость Лютера в правоте своего дела и в наличности высшего полномочия для совершения его ещё более усиливали его влияние на умы и делали последнее неотразимым.

В-пятых, самообольщённая уверенность Лютера в том, что настоящий антихрист уже давно пришёл в лице пап, и что переживаемое время есть худшее из всех времён, есть время последней величайшей скорби, столь была велика, что он не только ждал скорого наступления кончины мира, но и был глубоко убеждён в близости её. Он надеялся сам дожить до кончины мира и полагал, что, во всяком случае, она наступит не позже, как через сто лет. Самообольщение его в правоте своих взглядов было так велико, что он не замечал явного противоречия в своём взгляде на современное ему состояние мира. Он признавал своё время временем последней великой скорби, но на самом деле его время было лучше средних веков: в его время папистические инквизиционные костры почти потухли, самоволие пап и власть их над царями и народами ослабели, папистический гнёт уменьшился. Ещё менее было основания для самого Лютера, с его точки зрения, признать своё время худшим из всех времён: до него почти весь Запад слепо верил и беспрекословно подчинялся папе, т. е. по терминологии Лютера, антихристу, и не подозревал, что папа – антихрист. А Лютер открыл в нём антихриста, повёл против него борьбу, и притом очень успешную, даже победоносную, предостерёг народы Запада от его обольщений, вывел из-под его ига десятки или сотни миллионов людей. Спрашивается, имел ли Лютер основание, со своей точки зрения, признать свою эпоху временем такой скорби, какой не было от начала мира и не будет? Неверно также и не основательно Лютер под последней скорбью разумеет одну духовную скорбь – порчу церквей, упадок веры и растление: это будет, но будут ещё и страшные физические бедствия, и поголовное избиение всех не покоряющихся антихристу. Что скорбь будет не одна духовная, это ясно видно из речи Иисуса Христа о последних временах мира, из книги Даниила и из Апокалипсиса. Но признать, что при антихристе будет воздвигнуто страшное кровавое гонение против всех верующих в Бога и не подчиняющихся антихристу, Лютеру было неудобно; потому что тогда пришлось бы крепко усомниться в справедливости мнений, будто папа – настоящий антихрист, и будто приближается кончина мира. Лютер предпочёл ложно перетолковать Писание и не внять прямым и ясным свидетельствам его, нежели отказаться от своих излюбленных взглядов. Мысль, что антихрист будет сожигать не покоряющихся ему, Лютер называет выдумкой папистов, которую они распустили с целью предотвратить подозрение, что папа-антихрист. Но разве не сказано прямо и ясно в Апокалипсисе, что будет убиваем всякий, не поклоняющийся образу зверя (Откр. 13:15)? И в книге Даниила разве не сказано, что „презренный” будет в величайшей ярости истреблять и губить многих (Дан. 11:44), и что у „малого рога” отнимут власть губить и истреблять до конца (Дан. 7:25, 26)?

В-шестых, предсказания Лютера о близости кончины мира не сбылись: с тех пор протекло более трёх с половиной веков, а мир стоит по-прежнему. Самомнения и самообольщения в этом реформаторе было много, а прозорливости мало.

Ошибся Лютер и в своих взглядах на Турок, сила которых оказалась менее могущественной и прочной, нежели как он представлял её, и которых, во всяком случае, нельзя признать телом антихриста, или вещественной силой последнего.

В-седьмых, невольно обращает на себя внимание сходство учения об антихристе наших русских беспоповцов с учением о нём Лютера. Лютер признал антихриста не единоличным: и беспоповцы учат так же. Лютер признал за антихриста пап: беспоповцы признали антихристом пап и русских архиереев, начиная с Никона. Лютер чрезмерно преувеличивает лживость учения и пороки пап и латинского духовенства: и беспоповцы изображают религиозное и нравственное состояние православного духовенства и православных мирян самими чёрными красками. По учению Лютера, в Латинской церкви владычествуют дьявол и антихрист: беспоповцы имеют такое же мнение, как о Латинской, так и о Православной Церкви, которую они и за церковь не признают. Лютер начало мирского царствования антихриста относит приблизительно к тысячному году: некоторые из беспоповцев также полагают, что оно, хотя ещё и не во всём мире, а только на Западе, началось с этого времени. Лютер не допускает мысли о царствовании антихриста только в течение трёх с половиной лет: и беспоповцы допускают неопределённо-долгое протяжение времени его царствования. Под великой скорбью, имеющей быть в царствование антихриста, Лютер разумеет исключительно духовные бедствия: и беспоповцы антихристово гонение верующих в Бога признают почти только духовным. Учение Писания о будущем пришествии на землю Илии пророка Лютер перетолковывает так, что Илия уже пришёл в лице Иоанна Крестителя: и беспоповцы учат, что учение Писания о явлении пророков, обличающих антихриста, нужно понимать духовно. Вообще Лютер обнаруживает склонность понимать учение Писания об антихристе не буквально, находит в нём иносказательный смысл. Так, Писание изображает антихриста как одного человека, а Лютер под именем антихриста разумеет множество лиц. Писание определяет протяжение времени царствования антихриста в три с половиной года, а Лютер или разумеет под годом совершенно произвольно 30 лет, или совсем отказывается объяснить изречения о трёх с половиной годах, а время царствования антихриста признаёт неопределённо долгим. Писание говорит о кровавом гонении верующих в Бога со стороны антихриста, а Лютер под гонением разумеет только духовный соблазн от антихриста, совращение душ в нечестие и неверие. Писание говорит о храме Божием, в котором антихрист сядет как Бог, а Лютер под храмом разумеет исключительно христианство, христианскую Церковь. Писание учит, что при антихристе будут проповедовать два свидетеля, что они будут убиты антихристом, но через три дня воскреснут, а Лютер совершенно пренебрегает этим апокалипсическим пророчеством и утверждает, что Илия не придёт телесно и что под будущим явлением его нужно разуметь обнаружение Слова Божия. Писание говорит об убиении антихриста духом уст Господа и даёт видеть, что это будет при втором пришествии Его, а Лютер под духом уст Господа разумеет Слово Божие, т. е. Писание, проповедование которого ограничивает и разрушает успехи деятельности антихриста и подготовляет его окончательное падение. Следовательно, под убиением антихриста Лютер разумеет процесс постепенного и продолжительного поражения и низложения антихриста, которое, притом, производит не Сам Иисус Христос непосредственно, а люди, проповедники Его учения, к которым Лютер, конечно, причислял и самого себя. Одним словом, почти все важнейшие изречения Писания об антихристе Лютер понимает не буквально, толкует их аллегорически. Но совершенно так же толкуют учение Писания об антихристе и русские беспоповцы. По их учению, антихрист – не „чувственный” человек, а сам сатана, духовно царствующей во многих людях, царствующий не три с половиной года, а неопределённо-долгое время. Пророки, обличающие антихриста, не придут в своей личности, в чувственном виде, а суть три закона: Енох – закон естественный, Илия – закон писаный (закон Моисеев и писания пророков), Иоанн – закон благодатный ⁹⁸⁷ . Так как учение беспоповцев об антихристе явилось полутора веками позже учения Лютера, явилось тогда, когда протестантская вера значительно распространилась в Западной России, и протестантов было немало в самой Москве, то не может быть сомнения в том, что беспоповцы основные начала своего учения об антихристе заимствовали у протестантов. Воспринявши сущность протестантского учения об антихристе, беспоповцы сами сообщили ему местную и национальную окраску и раскрыли его в подробностях, а некоторые и подробности заимствовали у протестантов. Так, например, печать антихриста они понимают тоже не чувственно и разумеют под нею то троеперстие и имянословное благословение, то четвероконечный крест, то крещение, миропомазание и прочие таинства, совершаемые в Церкви Православной, то герб Русского царя, то царскую монету, то паспорта и билеты.

Корни беспоповщинского учения об антихристе лежат в учении Лютера и других протестантских богословов, вообще в протестантском исповедании, откуда беспоповцы заимствовали основные начала и даже некоторые частности своего учения об антихристе; а потому для строго научного понимания исторического происхождения беспоповщинского учения об антихристе, для лучшего уяснения точного смысла его и для более успешной полемики против него имеет немалое значение ознакомление с учением об антихристе Лютера и прочих протестантских богословов.

Ещё Святой Димитрий Ростовский заметил сходство раскольнического учения об антихристе с протестантским в наименовании миропомазания печатью не Святого Духа, а антихриста. „Сия еретическая хула, – говорит он, – произыде древле от некоего немчина лютеранина еретика, Буллингера именуемого, миропомазание хулившего; не вем же, како в Российские страны в раскольники вниде. Но не дивно: той же бо злый дух, в иноземческих еретиках действовавый, действует и в еретиках русских” ⁹⁸⁸ .

В-восьмых, можно ещё удержаться от удивления, что Лютер, несмотря на своё широкое знакомство с Писанием в качестве его переводчика, экзегета, катализатора, проповедника и полемиста, был глубоко убеждён, что папа – настоящей антихрист, развил этот взгляд в целую систему учения и находил разнообразные подтверждения своего взгляда в Писании, между тем как на самом деле некоторые изречения Писания об антихристе явно противоречат его учению об антихристе. – Можно не удивляться этому потому, что Лютер был ослеплён религиозным фанатизмом, обольщён мыслью о возложенной будто бы на него свыше миссии великого реформатора, церковного, политического и социального, воодушевлён сознанием, что он открыл присутствие в Церкви и в мире антихриста, изобличил его и тем принёс неисчислимые блага человечеству, омрачён необычайной ненавистью и непримиримой враждой к папству, которые были вызваны грубыми заблуждениями и ложью, гнусным растлением и тяжкими злодеяниями, кровавыми насилиями и жестоким деспотизмом, лицемерием и святотатством и многими другими пороками пап и духовенства, и поддержаны ответной враждой и борьбой пап и духовенства против Лютера, которого отлучили от Церкви. Не удивительно, что распалённому воображению и ослеплённому уму Лютера казалось, что идти дальше в извращении веры, в попрании религии и нравственности, в поругании святыни и угнетении людей, в лжеучении и злодеяниях, нельзя и некуда, что папа не лучше самого дьявола, что он и есть или сам дьявол в человеческом теле, или и человек, но совершенно подчинившейся дьяволу, что антихрист не может быть хуже и сделать зла больше, чем папа, что поэтому папа и есть настоящий антихрист. Раз у Лютера составился такой взгляд на папу, то он уже не мог не найти полного сходства между папой и изображённым в Писании антихристом. Он даже удивлялся, как это люди жили столько веков под игом папы и не могли узнать в нём антихриста, несмотря на то, что им было известно учение об антихристе Даниила и Апостола Павла. Всё это психологически возможно и понятно.

Но нелегко понять, что учение Лютера о папе, как настоящем антихристе, принимали, провозглашали, раскрывали и доказывали, в течение вот уже трёх с половиной веков, если не все, то очень многие богословы протестантского исповедания, касавшиеся этого предмета, как лютеранские, так и реформатские. Ещё удивительнее то, что оно имеет среди протестантских богословов убеждённых сторонников и ревностных провозвестников даже и в настоящее время.

С одной стороны, несостоятельность учения Лютера о папе, как настоящем антихристе, достаточно обнаружена и беспристрастной критикой и самым ходом событий; с другой, фанатическая вероисповедная вражда протестантов к латинянам и даже к самому папству от времени значительно ослабела и утратила острый, жгучий характер. Живучесть этого учения Лютера, по нашему мнению, поддерживается следующими причинами. Прежде всего, оно, ещё при Лютере и самим им, было высказано в одной из символических книг протестантского исповедания и потому стало учением догматически-обязательным для каждого истинного, строгого протестанта. Затем, оно поддерживается авторитетом Лютера, как отца протестантского исповедания: отвергнуть это учение, значит поколебать авторитет Лютера, как великого будто бы преобразователя христианской веры и Церкви, как истинного провозвестника настоящего христианства и благотворного просветителя человечества, и вместе с этим подкопать главный устой самого протестантского исповедания. Отвергнуть это учение для протестантов тем менее удобно и возможно, что Лютер высказал его не мимоходом, а оно было постоянным и глубоким его убеждением, которое он многократно и даже постоянно высказывал и систематически раскрыл во множестве сочинений. Отвергнуть это учение, значит не только зачеркнуть эти сочинения, иные от начала до конца, но и подорвать авторитет Лютера, как реформатора, как глашатая религиозной истины и даже просто как хорошего богослова. Далее, неприязнь протестантов к латинянам и, в особенности к папам и латинскому духовенству, хотя уже и не имеет той силы, какую она имела во времена Лютера, но всё-таки довольно велика, и протестанты всё ещё не могут относиться к папам и папистам спокойно, а беспристрастной оценки папства от них даже и ждать нельзя, так как самыми принципами их исповедания папство отвергается, как нечто беззаконное, ненормальное и зловредное. Наконец, учение Лютера о папе принимается по традиции, поддерживается привычкой. Как известно, тысячи грубейших заблуждений, нелепых обычаев, уродливых верований, странных и диких предрассудков, безрассудных учений, целые века или и тысячелетия вращаются в житейском обиходе, переходя от родителей к детям.

Что папа есть настоящий антихрист, это учение вслед за Лютером стали повторять и его последователи, причём одни из лютеранских богословов повторяли основные мысли этого учения с буквальной точностью, другие видоизменяли его в частностях, дополняли или сокращали в подробностях.

Прежде всего, приведём мнения тех лютеранских богословов, которые, основываясь на учении Лютера, делали попытки точно определить, когда началось царствование папы – антихриста, а также касались вопроса и о том, когда оно кончится.

Иллирик утверждал, что антихрист пришёл, когда Римская империя начала клониться к падению. А известно, что она начала упадать после десятого года Гонория, когда Рим в первый раз был взят, т. е. в 412 г. по P. X. Но Иллирик, кажется, относит к этому времени зачатие, а не рождение антихриста. Ибо сам он в Шестой Центурии, в главе первой, в начале, учит, что антихрист некоторым образом был зачат в начале четырёхсотого года, потом был оживотворён, сформирован и взращён в утробе матери к пятисотому году, и, наконец, родился в 606 году, когда Фока предоставил Римскому первосвященнику называться главой всей Церкви. Он же в Центурии 1, книге 2, главе 4, учит, что антихрист будет царствовать и свирепствовать духовным мечом 1260 лет, а мечем мирским 666 лет; и тогда наступит кончина мира. Первое число он заимствует из 11 главы, стих 3 Апокалипсиса, где говорится, что время антихриста продолжится 1260 дней, причём он принимает день за год. Последнее число он берёт из 13 главы, 18 стих Апокалипсиса, где говорится, что число зверя есть 666 ⁹⁸⁹ .

Время обнаружило ложь этого мнения. Отнесём ли мы начало светской власти (вещественного меча) пап к 699 г., когда Аринерт дал папе ту местность, где теперь находится Генуя, или к 714 году, когда этот дар был укреплён за папой Луитпрандом, или к 755 году, когда Пипин подарил папам Равеннский Экзархат? Во всяком случае, мирское владычество пап, если принять мнение Иллирика, должно бы было кончиться не позже 1421 года; а на самом деле оно и после этого года продолжалось ещё почти четыре с половиной столетия. Далее, если духовное царствование антихриста началось в 606 г., и должно оно продолжаться 1260 лет, то оно должно бы окончиться в 1866 г., и тогда должна бы наступить кончина мира; но на самом деле мир существует и доселе, равно как не прекратилось доселе и духовное владычество пап над Латинской церковью.

Другой известный лютеранский богослов, ученик Меланхтона, Давид Хитрей (родился в 1530 году, † в 1600 году) не соглашается с Иллириком относительно протяжения времени царствования антихриста и благоразумно убеждает не определять его произвольно. Сам же Хитрей, в толковании на Апокалипсис, определяет только начало царствования антихриста. Он полагает, что антихрист явился около шестисотого года по P. X. и ясно намекает, что Григорий Великий был первым антихристианским первосвященником. Хитрей приводит три основания своего мнения. Первое то, что в это время Григорий установил призывание святых и учредил мессу за умерших. Второе то, что в 606 году Римский папа Бонифаций III испросил у Фоки титул всемирного епископа. Третье то, что это время точно совпадает с числом имени антихриста, 666. С числом имени антихриста сходится и время, в которое Пипином было утверждено царство антихриста; потому что от 97 года, в который Иоанн написал Апокалипсис, до Пипина протекло почти 666 лет. Точно также и от Пипина до Иоанна Гусса, который первый ниспровергнул папу Римского и объявил его антихристом, прошло приблизительно 666 лет ⁹⁹⁰ .

Эти основания столько же шатки, сколько нелепо само мнение. Призывание святых и поминовение усопших за литургией существовали в Церкви ещё раньше Григория. Дарование Фокой папе титула вселенского епископа действительных прав папы не увеличило, а притязания на первенство в Церкви папы заявляли и раньше. От Рождества Христова до указа Фоки протекло всего только 607 лет, от года написания Апокалипсиса до года, когда Пипин даровал папам область – 658 лет, от Пипина до Гусса – 640 лет, а не 666 лет. Гусс назвал пап и клириков подготовителями пути для антихриста или предшественниками последнего; но в таком смысле папу назвал антихристом раньше Гусса Виклеф. И сами лютеране даже хвалятся тем, что впервые антихрист открыт и изобличён Лютером.

Иоанн Бугенгаген (родился в 1485 году, † в 1558 году), один из самых ревностных помощников Лютера в деле распространения и укрепления протестантского исповедания, учил об антихристе согласно с Лютером. В учении Апостола Павла о человеке греха он находит указание на папство и Мухаммеда. Держай, по его мнению, означает Римскую империю, в особенности Нерона; храм Божий – христианскую Церковь ⁹⁹¹ .

По мнению Иодоха Виллихия, отступление не означает собственно отпадения от Римской империи, а есть отпадение от веры во Христа и от Евангельской чистоты и склонение к нечестивому богослужению, а также к человеческим заблуждениям. Со всей полнотой признаков учение об отступлении особенно приложимо к Римской церкви (заблуждения её изложены им в 78 пунктах). Антихрист – папство, особенно живший в то время папа Павел III ⁹⁹² .

Эразм Сарцерий (родился в Саксонии в 1501 году, † в 1559 году), строгий лютеранин, в Толковании на Второе Послание к Фессалоникийцам, под отступлением разумеет отпадение от истинной веры, происшедшее под властью папства. Это обнаружено, говорит он, в наши времена через проповедование Евангелия в его истинном смысле. Сидеть в храме Божием – значит владычествовать в христианстве, в сердцах и в совести христиан, учить и измышлять таинства и Богослужение и этим отторгать людей от Бога, от учения Божия, от таинств и Богослужения; известно также, что папа выдаёт себя за земного Бога. Теперь остаётся ждать пришествия Христа ⁹⁹³ .

Иоахим Камерарий (родился в 1500 году, † в 1574 году) и Исидор Кларий не высказывают своих мнений о значении учения Апостола о человеке греха, а только приводят несколько чужих мнений ⁹⁹⁴ .

Ученик Лютера и Меланхтона Георг Майор (родился в Нюрнберге в 1502 году, † в 1574 году) в словах Апостола о человеке греха находит учение о разрушении Римской империи, об отпадении от веры, о явлении антихриста. Отступление совершилось в переселении народов и в распространении мухаммеданских народов, а духовно – в Римской церкви и в исламе. Начало разоблачения антихриста в папстве последовало в 16 веке через реформацию. Антихрист – не индивидуум. Антихрист тот, кто или устанавливает то, или учит тому, что противно установлению и учению Христа. Сюда относятся все еретики, мухаммедане, папы. Храм Божий – Церковь. Держащий – Римский император; удерживающее – Римская империя ⁹⁹⁵ .

По учению Викторина Стригеля (родился в 1514 году, † в 1569 году) антихрист – папа, разоблачённый Лютером, храм – христианство, держащий – римский строй жизни ⁹⁹⁶ .

По толкованию Христофора Штарке, антихрист есть папство, держащий – Римская империя, тайна беззакония и отступление – неверие, особенно в Римской церкви ⁹⁹⁷ .

Николай Геммингий (родился на острове Лалапде в 1513 году, † в 1600 году) под отступлением разумеет отпадение не от Римской империи, а от Христа и веры. Человек греха коллективно представлен в папстве вместе с Иудеями и Турками (в числе антихристов указан и Михаил Сервет). Удерживающее означает то, когда Евангелие будет проповедано в первый раз по всей земле. Тайна беззакония – ограниченная власть антихриста. Апостол, утешая, делает перерыв в речи: „в тайне, – говорит он, – уже и теперь действует антихристианство, но этот теперешний властелин (держай) будет устранён Христом. Беззаконник откроется, это значит, что он овладеет властью и явно будет царствовать в видимой Церкви (до 1517 года открыто и невозбранно). Геммингий даёт связное изложение и обоснование учение о папском антихритианстве, обсуждая все пункты различия между протестантизмом и строем Римской церкви ⁹⁹⁸ .

Церковный песнописец Николай Селнекцер (родился в 1530 году близь Нюрнберга, † в 1592 году) под отступлением разумеет отпадение от Римской империи и от истинной веры Христовой к антихристу, а под удерживающим – Римскую империю ⁹⁹⁹ .

Егидий Гунний (родился в 1550 году, † в 1603 году) доказывает, что учение Апостола Павла о человеке греха не относится к Мухаммеду, что черты этого учения не соответствуют жизни и деятельности Мухаммеда, но они вполне осуществились в папе. Папа есть настоящий противник Христа, потому что он живёт, действует и учит прямо противоположно Христу; он же восхищает в Церкви права, принадлежащие исключительно одному Христу, а именно, права единого пастыря, единого жениха, единого главы, единого основания Церкви, единого учителя веры и единого первосвященника Нового Завета. Кроме противоположности Христу папа имеет и другие черты сходства с человеком греха: папа превозносится выше Бога, сидит в храме Божием, т. е. в Церкви, скрытно подготовлял своё самовластие, совершает ложные чудеса в лице своих последователей, открыт и умерщвлён в наши дни учением Евангелия. Так как все обстоятельства и признаки антихриста, исчисленные святым Павлом, ясно усматриваются в главенстве и царстве Римского первосвященника, так как никто не обольстится папистическими баснями о каком-то ином личном антихристе, потому что опровергнет эту выдумку словами Апостола, что дело антихриста началось во время Павла, и уже тогда были многие антихристы, всё нечестие коих должно некогда перейти к властителю папистического царства, которое будет упразднено только уже в последний день: то слова Апостола применять к одному лицу нелепо и невозможно.

Удерживающее – то, что задерживало в то время действия дьявола, а именно, деятельность Апостолов и горячая ревность и неутомимые труды многих верующих учителей в первенствующей Церкви, сильно противодействовавших заблуждениям и извращениям церковного учения и возникавшие ереси или тотчас подавлявших, или препятствовавших их распространению. Кроме того, действованию антихриста мешали гонения на первенствующую Церковь, которые подавляли гордость учителей. Вот препятствия, которые сдерживали и останавливали замыслы сатаны и органов его, чтобы он не излил сразу всей злобы своей на землю.

Тайна беззакония уже теперь действует. И во времена Апостолов были люди, которые, рассеивая ложные мнения, начинали дело антихриста, но велось оно разрозненно, и не было соединено в одно цельное царство и, при упомянутых препятствиях, подвигалось оно вперёд медленно. Закладывались основы будущего отступнического престола, пока, по устранению от среды препятствий, всё нечестие не совместилось в одном теле, пока не устроилось для него известное царство, престол и пока высшее могущество его не сосредоточилось в одном монархе того царства, который теперь называется папой. Чтобы непотребства этого царства распространялись и разливались по всему христианскому миру.

Только кто держит ныне, пока от среды возьмётся. Антихрист не может или не осмеливается обнаружиться публично, так как те, которые держат, или удерживают и замедляют его, не взяты ещё из среды. Итак, он до тех пор будет скрывать свои замыслы во мраке, пока Апостолы и прочие учители, пылающие ревностью к утверждению истины, не будут взяты от дел человеческих и не уменьшится могущество государства и царской власти. А как только это произойдёт, беззаконник тот обнаружится и откроется ¹⁰⁰⁰ .

Знаменитый лютеранский догматист Иоанн Герард (родился в Кведлинбурге в 1582 году, † в 1637 году) в своей обширнейшей догматической системе, под заглавием: Loci theologici, частью приводит чужие мнения об антихристе, частью высказывает свои суждения, причём местами излагает и опровергает мнения Беллярмина. Сущность его разбросанного по нескольким томам учения об антихристе и его пришествии состоит в следующем.

Антихриста, как его представляют латиняне, Герард называет вымышленным, не обращая внимания на то, что их учение об антихристе, кроме неважных частностей, основано на Писании и отеческих сочинениях. В частности, Герард отвергает учение о том, что антихрист – одно лицо, что он придёт перед кончиной мира и будет царствовать три с половиной года, что он произойдёт из колена Данова, от распутной женщины, в одной из стран Востока, воцарится в Иерусалиме и будет принят Иудеями за Мессию, что у него будет предтеча – красноречивейший проповедник, что имя и характер его не известны, что он будет волшебник, тайно поклоняющийся дьяволу и совершающий чудеса, что царство его будет могущественнейшим из всех когда-либо бывших земных царств, что он запретит общественное Богослужение и принесение бескровной жертвы, что он будет жестоко гнать христиан, что он объявит себя Христом и Богом и потребует себе божеского поклонения, а Христа объявит неистинным Христом, что он победит трёх царей и поразит Еноха и Илию, что он будет связан Архангелом Михаилом на Масличной горе и будет живым брошен в ад ¹⁰⁰¹ .

Сам Герард, подобно некоторым другим богословам, различает двух антихристов: западного и восточного. О западном антихристе и об ужасном гонении со стороны его на святых предсказано будто бы у Даниила (11 гл.) и в Апокалипсисе (11–13, 17–20 главы), а о восточном антихристе и его тирании предвозвещено у Иезекииля (38 и 39 главы). Гонения обоих антихристов Герард признаёт отдалёнными предвестниками второго пришествия Христа ¹⁰⁰² .

Изречения Апокалипсиса, применяемые здесь к западному антихристу, в другом месте Герард относит к великому антихристу, очевидно отождествляя того и другого антихриста. Восточным антихристом он называет Мухаммеда и Турок, а западным или великим – папу ¹⁰⁰³ .

Сидеть в храме Божием, значит иметь господство в Церкви. Антихрист и храм Божии, т. е. папство и Церковь пребывают вместе; папство владеет Церковью, а Церковь находится под властью папства, так что если бы не было истинной Церкви, то антихрист не сидел бы в храме Божием. И в папистической церкви есть кодекс Библии, символы, десятословие, молитва Господня, история страданий Господа, таинства; есть также избранные люди: крещёные младенцы, простые христиане, кающиеся перед смертью, сопротивляющиеся папству и страдающие за это даже до принятия мученической смерти. Это и есть истинная Церковь ¹⁰⁰⁴ . Папы сделались антихристом, когда превратились из епископов в пап, т. е. стали называть себя, и пожелали, чтобы их называли, всемирными епископами. Хотя антихрист не один человек, однако, он, как папа Римский, один по званию, власти, преемству и месту ¹⁰⁰⁵ .

О начале, продолжительности и характере царствования антихриста Герард говорит при изъяснении слов Апостола о тайне беззакония и об отступлении и при перечислении признаков, предваряющих второе пришествие Христово.

На требование Беллярмина указать время, когда началось в Римской церкви извращение веры, Герард отвечает, что дьявол сеет плевелы тайно (Мф. 13:24), что болезни начинаются неприметно, что Апостол самым именем тайны беззакония показал, что антихристово владычество и папские заблуждения начали прокрадываться в Церковь скрытно и потому ни для кого не заметно ¹⁰⁰⁶ . В другом месте, против того же Беллярмина, Герард говорит, что тайна беззакония начала действовать ещё со времён апостольских, а уничтожен будет антихрист только уже при втором пришествии Христа, откуда следует, что царство антихриста будет долго продолжаться ¹⁰⁰⁷ .

Относя прикровенное начало царствования антихриста к временам апостольским и допуская постепенность в его раскрытии, явное обнаружение его Герард начинает с Бонифация III и особенно с Григория VII, Гильдебрандта; во времена Бонифация III началось и магометанство. Герард приводит свидетельства современных Гильдебрандту писателей, которые говорили, что народился антихрист, а также называли антихристами папу и его клириков. Из слов Авентина Герард выводит заключение, что в то время у всех лучших людей было согласное мнение, что при Гельдебрандте началось царствование антихриста ¹⁰⁰⁸ . Герард отвергает учение, что антихрист будет царствовать три года с половиной и мнение, что всеобщий суд будет через сорок пять дней после его смерти. Это учение и мнение противоречит словам Христа о невозможности людям предузнать день суда, благоприятствуют беспечности и не согласны со словами Апостола, что Господь потребит антихриста славным своим пришествием. Притом, Павел и Иоанн свидетельствуют, что антихрист был уже в их время. По мнению Герарда в этом учении неправильно пророческий и ангельский день отождествляются с обыкновенным днём, между тем как он продолжается год (Иез. 4:6). Поэтому три с половиной года равны 1260 годам. Так как владычество Турок, о которых будто бы предсказано в 7 главе Даниила, продолжается далеко более трёх с половиной лет, то то́ же до́лжно думать и о продолжительности антихристова царствования. Наконец, в три с половиной года антихрист не мог бы составить столь большую силу, какая у него есть ¹⁰⁰⁹ .

Догадок о приближении дня суда Герард не отвергает решительно, но не признаёт достоверными тех из них, которые почерпнуты из баснословных источников ¹⁰¹⁰ .

Под отступлением Герард разумеет и политическое отпадение народов от Римской империи, и религиозное отступление от истинной веры ¹⁰¹¹ .

Вопреки Беллярмину и многим другим латинянам Герард предвестником пришествия антихриста признаёт не совершенное и окончательное разрушение и уничтожение Римской империи, так как она, по его мнению, будет существовать до кончины мира, а крайний упадок её и чрезвычайное умаление. Так что от прежнего её могущества ничего не останется, и она как бы перестанет существовать. Употребляя часть вместо целого (синекдоха), говорят о прекращении её существования до антихриста ¹⁰¹² .

Отступление от веры, по мнению Герарда, произошло в Римской церкви. Первовиновник его – дьявол. Этот коварнейший враг сначала тайно рассеивал семена папской тирании, которые после разрослись в безмерную жатву почти всеобщего отступления. Вторичными виновниками отступления были Римские папы. К вторичным же виновникам отступления могут быть отнесены и различные еретики, от которых многое восприняли паписты ¹⁰¹³ . Папа Римский есть возглавление всех ересей и еретиков ¹⁰¹⁴ .

О времени происхождения отступления, отвечая Беллярмину, Герард заявляет, что невозможность определить время, когда началось отступление, не свидетельствует о небытии отступления; оно совершилось не в один момент, а медленно и постепенно ¹⁰¹⁵ .

Держащий означает Римскую империю, о которой Апостол говорит как об одном лице, подобно тому, как и антихристово царство он обозначил именем одного человека. Пока Римский император поддерживал древнее величие и могущество империи и имел трон в Риме, дотоле ни восточный, ни западный антихрист не мог вторгнуться в Церковь. Страх, внушаемый Римской империей, могущество и величие её должны быть взяты от среды и император Римский должен быть устранён из Рима и из Италии и переведён в другое место. Таково значение выражения: „от среды будет” ¹⁰¹⁶ .

По поводу учения Герарда о времени начала царствования антихриста интересно припомнить, что и некоторые из наших раскольников-беспоповцев начало царствования антихриста относят к временам апостольским. А более решительно и все беспоповцы полагают начало царствования антихриста на Западе около тысячного года, т. е. приблизительно в век Гильдебрандта, а на Востоке с 1666–1667 годов, с Никона и Московского Собора, осудившего раскол. Вспомним ещё, что последний том первого издания системы Герарда вышел в 1629 г., второе издание её было сделано реформатами в 1639 г., третье выпущено в 1657 г., т. е. незадолго до появления у нас раскола. А как велика была популярность Герарда среди лютеран, видно из того, что его приглашали в профессора чуть не все немецкие университеты, что он с князьями, учёными и другими лицами находился в столь деятельных сношениях, что написал свыше 10 тысяч писем, а присланные ему письма составили более 12 больших томов. Его система находила почитателей и среди реформатов, даже латиняне относились к ней не без уважения. Несмотря на её обширность, она выдержала много изданий. Что она не забыта и в настоящее время, об этом свидетельствует появление её в наши дни в двух новейших изданиях: Преуса в 1863–1875 гг. и Франка в 1885 г. Несомненно, что в 17 и 18 веках она была широко распространена среди протестантов; проникла она и к жившим в России протестантам ¹⁰¹⁷ . Поэтому есть вероятие предполагать, что Герардова система более чем другие протестантские сочинения, сделалась источником учения беспоповцев о том, когда началось царствование антихриста.

Георг Каликст (родился в Шлезвиге в 1586 году, † в 1656 году) утверждает, что „слова Апостола о человеке греха достаточно хорошо можно изъяснить не иначе, как применяя сказанное вообще об антихристе специально к тому, кого мы по указанию и руководству этого места признаём настоящим антихристом. Антихрист – папа; отступление – отпадение от чистоты христианской религии; тайна беззакония в Симоне Волхве и в первых еретиках; храм Божий – Церковь; удерживающее – Римская империя” ¹⁰¹⁸ .

По учению Авраама Калова (родился в Пруссии в 1612 году, † в 1686 году) отступление – не политическое отпадение от Римской империи, а отпадение от веры; антихрист – папство; храм Божий – христианство; удерживающее – Римская империя; тайна беззакония – еретики ¹⁰¹⁹ .

По изъяснению Христиана Хемниция (это внук догматиста Мартина Хемниция, родился в 1615 году, † в 1666 году) антихрист – папство; отступление – отпадение от истинной религии и веры; удерживающее – Римская империя; храм – Церковь Христова ¹⁰²⁰ .

Балдуин в Толковании на Второе Послание к Фессалоникийцам, изданном в 1664 году, высказывает следующие мысли об антихристе. Родовое понятие антихриста означает всякого противника Христу в слове или деле, а видовое означает чрезвычайного противника Христова, но в смысле не лица, а вида. Вид антихриста двоякий: восточный, языческий, или Турки и Мухаммед; западный или Римский, он же великий, это – папа. О нём и говорит Павел. Павел говорит не о Нероне и не о Турках или Мухаммеде и разумеет не одно какое-либо частное лицо, которое восстанет сразу и на краткое время, но всех, которые в царстве антихриста, когда бы то ни было, будут занимать первое место. Все признаки, указываемые Павлом, ни к кому так хорошо не подходят, как к Римскому первосвященнику; антихрист великий есть не кто иной, как папа. Антихрист не перед концом мира придёт. Тайно и под видом благочестия, без открытого тиранства, он производил своё нечестие ещё при Апостолах, в еретиках или предтечах своих. Тогда закладывались основы папистических догматов лжеапостолами в учении об оправдании, о браке, посте и проч., и таким образом мало-помалу распространялось царство антихриста и спустя несколько веков сосредоточилось в Риме и на кафедре Римских пап, после того как страх пред Римской империей несколько уменьшился. Произошло это сначала через пап Виктора и Стефана, потом Зосиму, Бонифация и Целестина, которые пытались достигнуть главенства над всеми епископами, но встречали противодействие, так как величие Римской империи ещё не ослабело; а смиренные епископы Римские Пелагий III и Григорий Великий и сами не домогались господства и желавших получить его удерживали. Но после Григория Бонифаций III получил титул вселенского епископа. Но он был ещё антихристом – младенцем, только что родившимся, члены которого ещё не окрепли настолько, чтобы подчинять себе императоров и князей; ибо тогда папы не имели ещё полноты временной власти и подчинялись императорам. Бенедикт II был первый, которому в 684 г. было передано право от Константина Погоната по избранию ставиться в первосвященники, право утверждения. По этому случаю папы стали гордо владеть и мирским и духовным мечом и господствовать над императорами, которые после того, как силы империи совсем ослабели, подчинились папе. Такое ослабление величия Римской империи и есть взятие держащего от среды, последствием чего было открытие антихриста. Отступление есть отпадение папства от веры Христовой и ужасное извращение Римской церкви антихристом. Но она всё-таки остаётся Церковью или домом Божиим, в котором сидит антихрист. Отступление начинается не сразу, поэтому не имеет одного принципа и средоточия ¹⁰²¹ .

Племянник Герарда Андрей Квенштедт (родился в Кведлинбурге в 1617 году, † 1688 году) учение об антихристе изложил в своём „Дидактико-полемическом Богословии”, составляющем плод его тридцатилетней профессорской деятельности. По его учению, враг Христа, всей христианской Церкви и всех церковных учреждений есть великий антихрист. Термин „антихрист” в Писании употребляется или обще и широко, или специально и строго. В первом случае этим термином обозначают того, кто потрясает достоинство лица и учения Христа, или кто себя в учении совершенно противополагает Христу и отвергает Его или в Его лице, или в учении. Таковы были Евион и Керинф, которых и называет антихристами Иоанн в Первом Послании. Специально или строго термин этот означает того великого и чрезвычайного обольстителя или антихриста великого, которого изображают Даниил (11:36–39), Павел (2Сол. 2и далее) и Иоанн (Откр. 13:17–18; 1Ин. 2:18, 22, 28).

Удерживающее – те причины, которые препятствовали семенам нечестия, уже бывшим в сердцах многих, открыто проявиться, обнаружиться тайне беззакония. Главная из этих причин – авторитет Римских императоров, особенно языческих, который не давал простора честолюбию Римских епископов. А когда Римские императоры стали христианами, и когда потом Римская империя разрушилась, для Римских епископов настало благоприятное время, чтобы захватить власть в городе Риме, и затем открыто стало проявляться нечестие их ¹⁰²² .

Шомер приводит изъяснения учения Апостола Павла об антихристе исторические и полемическое, не отдавая ни одному из них предпочтения. Антихрист есть или Симон Маг, или Мухаммед, или папство. Храм Божий означает или Иерусалимский храм, или всякий храм, или Церковь. Удерживающее – Апостолы в том случае, если антихристом признаётся Симон Волхв ¹⁰²³ .

По мнению Эразма Шмида, антихрист – Римский папа, удерживающее – Римская империя ¹⁰²⁴ .

Себастиан Шмид под отступлением разумеет отпадение от истинного Евангелия, под тайной беззакония – лживое и горделивое учение антихриста, под удерживающим его – величие Римской империи ¹⁰²⁵ .

По объяснению Георга Михаила Лаврентия, антихрист не одно лицо, а, вероятно, папство; удерживающее означает пребывание Апостолов в живых и любовь в христианах, или тогдашнее состояние Римской империи, или вечный, неизменный совет Божий ¹⁰²⁶ .

Христофор Вольф, изъясняя учение Апостола Павла об антихристе, приводит различные мнения других толкователей, причём некоторым отдаёт предпочтение; а именно, под отступлением он разумеет идолослужение, под храмом Божиим – христианскую Церковь, под человеком греха – папство, а держащий есть Римская империя ¹⁰²⁷ .

Иоанн Давид Михаелис (родился в Галле в 1717 году, † в 1791 году), самый знаменитый из трёх богословов семьи Михаелисов, в Толковании на Второе Послание к Фессалоникийцам утверждает, что антихрист есть Римская церковь и папство, а удерживающее – Римская империя ¹⁰²⁸ . Но вместе с тем он заявляет, что Римская церковь стала лучше, чем была прежде, и высказывает опасение, как бы протестантским учёным, из которых уже и теперь некоторые стали в дружественное отношение к папам, не пришлось в будущем из деликатности и дружбы отказаться от своих взглядов на папство ¹⁰²⁹ .

Карл Август Газе (родился в 1800 году), строгий приверженец старинного лютеранского учения, изложенного в символических книгах и у старинных строго-лютеранских догматистов. Говорит об антихристе словами „Шмалкальденских Членов” и Голлазия и признаёт папу великим или западным антихристом ¹⁰³⁰ . Важно то, что учение его изложено в краткой Догматике, которая предназначена быть учебником, и в 1883 г. вышла уже 12 изданием. Это даёт основание полагать, что учение о папе, как настоящем антихристе, и поныне входит в программу Догматического Богословия в евангелическо-протестантских школах.

Генрих Шмид (родился в 1811 году, † в 1885 году) об антихристе и о признаках его пришествия и действования повторяет кратко мысли Квенштедта, Голлазия, Байера и выводит заключение, что „Римский папа есть великий предвозвещённый Святым Духом антихрист” ¹⁰³¹ .

Пастор Фердинанд Филиппи издал в 1877 г. книжку под заглавием: Die biblische und kirchliche Lehre vom Antichrist (Библейское и церковное учение об антихристе). Основываясь на своём изъяснении учения Писания об антихристе, Филиппи утверждает, что антихрист есть не одно лицо, а принцип, дух, сила, относящаяся к интеллектуальной области, враждебная Богу и народу Божьему, присваивающая себе божественный авторитет, проявляющаяся в лжеучителях, действующая ложью, обольщением, чудесами. Короче – антихрист есть лживое боговраждебное и антихристианское учение, проявляющееся во многих людях и издавна существующее в мире. Антихрист существовал уже и при Апостолах в тогдашних лжеучениях и лжеучителях. Но Апостолы предвозвестили также, что ложное учение особенно усилится и разовьётся в конце дней и в этом они видели признак последнего времени ¹⁰³² . Поэтому есть основание искать антихриста κατ’ ἐξοκὴν там, где ложное учение систематически развито и организовано в сознательном противодействии истине. А этого нигде нет, как только в папстве. В папстве повторяется черта в черту всё, что Писание изрекает об антихристе: здесь есть не только отступление и ложное учение вообще, но и поставление человека в храме Божием на место Бога: пусть только подумают о двух новейших догматах – непорочного зачатия и непогрешимости; здесь выступает человеческий авторитет на место Священного Писания (запрещение библейских обществ), человеческая праведность вместо правды Иисуса Христа, здесь человеческие заповеди возвышаются над законом Божиим; здесь места Писания, относящиеся ко Христу (например, Иез. 28:16; Пс. 71:11; Мф. 28:18; Откр. 5:5), применяются к человеку, к папе; здесь человек присваивает себе верховную власть не только на земле, но, через индульгенции, канонизации умерших, пресуществление и т. п., даже и на небе; здесь человек jure divino признаёт себя законным и единственным обладателем всей духовной и светской власти на земле, так что он из собственного безусловного полновластия по только учреждает Богослужение и провозглашает Члены веры, но даже и спасение верой поставляет в зависимость от своего божественного авторитета; здесь находятся презрение к божественному установлению брака (целибат), посягательство на всемирное господство, заигрывание со светской властью, пользование светской властью для эгоистических целей, употребление несвятых средств для мнимо-святой цели (например, миссионерство с деньгами и мечом); здесь находятся потоки пролитой мученической крови; здесь имеются ложные знамения и чудеса (пусть вспомнят только о Луизе Лато, о Лурде и Марпингене, о чудотворных изображениях Марии и святых и т. д.) и т. д. и т. д. Всё это столь характерные черты, что мы не напрасно можем сказать: папа – антихрист.

Остаток христианской истины, который ещё находятся в католической Церкви, но служит опровержением этого, потому что оставшиеся ещё в ней частицы истины настолько подавлены пересиливающим их заблуждением, что они не идут в счёт. В собственно католических странах света божественной истины мало, или и совсем его не найдёшь. Притом не следует смешивать папство и католическую Церковь. Речь о ложном учении, господствующем в католической Церкви, о принципе, лежащем в основе католицизма и достигшем вершины в папстве ¹⁰³³ .

Что папа есть антихрист, этим не исключается то, что мы и в других враждебных Богу и Христу направлениях и стремлениях признаём антихристовы дух и сущность. В особенности это можно сказать о деспотизме и социальной демократии, потому что в обоих них желают поставить человека вместо Бога. Но собственным антихристом остаётся папа.

Если мы по экзегетическим, историческим и, принимая в соображение ложное папистическое учение, догматическим основаниям признаём папу за антихриста, то вместе с тем мы можем, однако, допустить, по крайней мере, отвлечённую возможность, что предсказание об антихристе может исполниться перед концом ещё и иным образом, нежели в папстве. Но так как папство с начертанным в Писании образом совпадает черта в черту, то эта отвлечённо допущенная возможность очень невероятна; а если бы церковно-историческое изъяснение Апокалипсиса было правильно, то она и совсем была бы исключена.

Не иначе учат и лютеранские символы и догматы, и не иного чего хочет Миссурийский собор ¹⁰³⁴ .

„Итак, мы остаёмся, – заключает свою книжку Филиппи, – при согласном с Писанием и исповеданием положении, что антихрист Священного Писания – не индивидуум, а духовный принцип, и что пророчество о нём в папстве уже вполне и окончательно осуществилось, и что поэтому мы не имеем призвания изменять или развивать старинную песню Лютера, чтобы приноровляться к новейшей эсхатологической науке, а скорее не перестанем молиться и взывать: удержи нас, Господи, при Твоём слове и убей папу и Турок” ¹⁰³⁵ .

Но точно ли папа совершенно равен антихристу? Филиппи, как и другие протестанты, сходство принимают за тождество, в этом их заблуждение.

Нельзя согласиться с Филиппи и в том, что он не имеет призвания изменить учение Лютера об антихристе.

Лютер не отождествлял антихриста с духом антихриста, с духовным принципом, с лживым антихристианским учением, а просто признавал антихристом папу. По учению Лютера, царство антихриста началось с 7 века, а по смыслу учения Филиппи оно существовало уже и при Апостолах; ибо и тогда было учение, отрицавшее воплощение Сына Божия, и были люди, державшиеся такого учения, были антихристы. С точки зрения Филиппи, нельзя найти существенной разности между антихристами, о которых говорил Иоанн Богослов, и папами, а между тем Филиппи без достаточного основания называет папу антихристом по преимуществу.

Под отступлением Филиппи разумеет не политическое, а только религиозное отпадение, и полагает, что одновременно с отступлением открылся и человек греха ¹⁰³⁶ . Но при взгляде Филиппи на антихриста, как на боговраждебное учение, трудно даже допускать различие между отступлением и антихристом.

Слова о тайне беззакония, по мнению Филиппи, показывают, что человек греха существовал уже и при Апостолах, и даже действовал, но только не явно, не обнаружился в полной своей деятельности.

Тайному его действованию противополагается его явление в своё время, т. е. во время, указанное Богом.

Явление замедляется удерживающим, или, что то же, держащим. Под удерживающим или держащим до́лжно разуметь силу Божию, устрояющую, назначающую каждому время и час и полагающую предел как появлению, так и прекращению боговраждебности.

Взятие от среды означает не смерть, а вообще устранение деятельности с арены ¹⁰³⁷ .

Родственник Фердинанда Филиппи Ростокский профессор Фридрих Адольф Филиппи (родился в Берлине в 1809 году от Евреев и двадцати лет принял христианство, † в 1882 году) говорит об антихристе в шестом и последнем томе своей догматической системы ¹⁰³⁸ .

Как во всей своей системе, так, в частности, в учении об антихристе Филиппи восстановляет со всей строгостью старинное лютеранское богословие, содержащееся в сочинениях Лютера, в символических книгах протестантского исповедания и в системах схоластическо-протестантских богословов 16–17 веков.

Направляя свою речь против Лютарда и некоторых других протестантских богословов, не признающих папы антихристом, Филиппи считает не излишним привести некоторые места из символических книг, чтобы напомнить Лютеранской церкви настоящего времени, с какой святой ревностью и твёрдой основательностью отцы веры защищали положение, что папа – антихрист. Выписавши несколько таких мест, Филиппи говорит: „Если не оспоримо, что исповедания правильно оценили сущность папства, что оно, хотя и ограниченное в своих правах, однако, не изменило своего характера и не убавило своих притязаний, то можно ли утверждать, будто папе делают несправедливость, называя его антихристом, и не правы в отношении к апостольским словам?.. Речь идёт не об отдельных лицах, а о принципе. Папа называется антихристом не в ином каком, а в том смысле, что папство есть совершенное анти-христианство, и лютеранин не должен позволять изглаждать из этого учения ни одной йоты” ¹⁰³⁹ .

Изъясняя слова Апостола Павла о человеке греха, Филиппи полагает, что отступление означает или самого отступника, причём допускается, что отвлечённое понятие употреблено вместо конкретного, ἀποστασία вместо ἀποστάτης, или отпадение, произведённое самим человеком греха.

Удерживающее означает древнюю Римскую империю, которая препятствовала наступлению папского всевластия, как позже сопротивлялась ему постоянно и Римско-Германская империя, хотя и с переменным счастьем.

Говоря о действующей уже тайне беззакония, Апостол усматривает в пробивавшихся уже в апостольское время ростках, в разрастающихся плевелах начало конца. Требовалось ещё только падение Римской империи и присвоение себе светской власти со стороны папства, чтобы антихристианское лжеучение внутри самой христианской Церкви возвысилось до господствующей силы. Поэтому и Иоанн в лжеучении своего времени находит того антихриста и лжеца, который по учению Апостола Павла своё полное обнаружение должен получить в будущем. Иоанн, говоря о многих обольстителях, что они суть обольститель и антихрист, даёт сам сильное доказательство, что антихрист есть собирательное понятие ¹⁰⁴⁰ .

Не менее Фердинанда и Адольфа Филиппи относится враждебно к папству пастор Штеркель, как это видно из самого заглавия его брошюры ¹⁰⁴¹ . Эта брошюра научного достоинства не имеет и служит проявлением фанатической ненависти к папству. Отождествляя Рим с Римской империей, понимая под Римской империей не языческое, а христианское царство, применяя к папскому Риму апокалипсические видения зверей, называя его апокалипсическим Вавилоном, Штеркель, подобно Лютеру, утверждает, что воздать Риму по делам его может только Бог.

Лютер – глава протестантизма в Германии, глава лютеранства, откуда оно распространилось и по многим другим странам. Но в Швейцарии, хотя реформация зародилась не самостоятельно, а была отзвуком реформационного движения в Германии, однако одновременно с Лютером явились свои реформаторы, – Цвингли в немецкой Швейцарии, в Цюрихе, Кальвин во французской Швейцарии, в Женеве. Тот и другой в некоторых пунктах разногласили с Лютером, – а между Цвингли и Лютером была даже открытая вражда, – и положили основание особой ветви протестантизма, отличной от лютеранства, получившей название реформатского исповедания. Но об антихристе они и их последователи учили в существенном так же, как и Лютер со своими приверженцами.

Ульрих Цвингли (родился 1 января 1484 года в Швейцарской деревушке ¹⁰⁴² , убит в Цюрихе 11 октября 1531 года, сражаясь во время междоусобной войны) написал Замечания (Annotationes) на Второе Послание к Фессалоникийцам. Здесь он говорит об антихристе следующее.

„Отступление. Такое будет испытание, такие будут даны ложными апостолами чудеса, по попущению Божьему, что и избранные будут обольщены и отпадут. Впрочем, здесь синекдоха, так как не все отпадут. Паписты говорят, что это время уже есть, и что мы – те обольстители. Но пусть исследуют наше учение, и окажется, что они – лжецы. Потому что мы проповедуем Иисуса Христа, и Сего распятого, и Его признаём единственным примирителем, единственным покровом. А паписты действительно проповедуют папу, антихриста, которого Павел здесь живо описывает”.

„Сын погибели. Это гебраизм, и род – вместо числа, т. е. сыны погибельные. Павел говорит в роде о всяком, кто своё слово предпочитает слову Божьему... Это – обольстители, насколько они своё слово равняют со Словом Божиим, или предпочитают ему. Затем, в особенности разумеют папу, не одного Юлия, или Александра, но всё царство его. Таким образом, предостерегает от двоякой опасности: от одной, которая была в его время, ибо и тогда были некоторые ложные апостолы. От другой, которая придёт в папе, от которого научает оберегаться тайно. Ибо папа превознесётся над всякой божеской властью. Ведь паписты приписывают своему антихристу власть небесную и земную. Он может делать всё, кроме чудес. Да никто и не поверил бы, если бы сказали, что он может делать или сделал зрячими слепых, которые и доселе остаются слепыми. И так не дерзнул присвоить себе силу чудотворения, однако и по этой части он делал опыты в мнимых и ложных чудесах и знамениях, чем многих обманул”.

„Что называется Богом. То есть, что́ есть Бог. И это сделали первосвященники, превознесли себя над Богом и над всем тем, что имеет имя Божества. Они говорят, что они выше Петра и Павла; и Пётр не может больше разрешать на земле, хотя и молится о нас. Хитроумно это, потому что если бы верующие знали, что Пётр может разрешать, то не давали бы папе столько денег за индульгенции, а прибегали бы к божественному Петру, который давал бы даром. Папа дозволил покланяться себе и чтобы воздаваемо ему было нечто из того, что должно быть служением одному Богу, как бы Сам Бог не был вынужден выходить ему едущему на коне, выходить навстречу; он дозволяет целовать у себя ноги даже и высшим монархам, которые пред ним простираются. Не значит ли это ставить себя вместо Бога? Христос не допускал, чтобы делали это Ему. И поставил он себя на месте Бога насильственно, потому что Бог его не поставил. Это можно и пространнее раскрыть, если кто рассмотрит жизнь и дела Христа и сопоставит через противоположение жизнь и дела антихриста” ¹⁰⁴³ .

Далее Цвингли говорит о тайне беззакония, об удерживающем и держащем, но говорит не достаточно раздельно, спутанно, не ясно. Сущность его речи обо всём этом состоит в следующем.

Тайна беззакония, действовавшая уже и при жизни Апостолов – лжеапостолы и лжеучители. Она действовала тогда тайно, скрытно, не во всей силе, и это потому, что Апостолы ревностно противодействовали таким людям. Но Павел предвидел также, что некогда, в будущем, при охлаждении веры и любви, вторгнется волк – папа и завладеет всей Церковью, как глава её. Предвидя это, Павел говорит, что зверь тот будет так господствовать, что превознесётся даже над Богом. Это и значат слова: чтобы открылся в своё время. Это и случилось во время Киприана, триста лет спустя после Христа. Слова Павла имеют двоякий смысл, относясь и ко времени Павла и к будущему времени, когда будет господствовать папа, когда папа овладеет вполне царством. Поэтому, кто держит, пусть держит, т. е. твёрдо пребывает в истинной вере и учении, потому что такое будет испытание, что и избранные прельстятся. Пусть не колеблется, твёрдо стоит в вере, до тех пор, пока не будет взят от среды, т. е. пока не обнаружится коварство антихриста, пока царство его не будет разрушено и пока не погибнет сам он. Что всё это должно относить не к одному последнему антихристу (ultimum antichristum), но вообще ко всем, об этом свидетельствует Христос, говоря (Мф. 24): придут антихристы и лжепророки, говорящие: я Христос. Это и сделал и папа со своими. То же и Иоанн говорит: и уже многие антихристы есть. А антихристы – это те, которые против Христа – помазанника выставляют себя господами, вопреки Ему учат и живут... Последним временем Апостолы называли не последний день, а время от Христа до последнего дня. А называется это время последним потому, что нельзя уже ждать никого другого, кроме Христа. Итак, Христос и Апостолы увещевают остерегаться в это время антихристов. И это увещание для потомков было полезно. Ибо такое было искушение, такое действование сатаны, что он обманул даже святейших и учёнейших епископов. Киприан и прочие были убеждены, что будет полезно иметь главой Римского первосвященника, конечно, для искоренения ересей и для укрепления согласия, но на самом деле открылось окно для праздности и роскоши. Пока древние епископы терпели гонения и были убиваемы, они горели любовью и верою, были епископами – пастырями и тайными стражами, были испытываемы и мучимы разными преследованиями и искушениями, пребывая денно и нощно в бодрствовании, пламенели в молитвах. Но после они начали быть господами, стали жить праздно, любовь охладела, Римский епископ владычествовал над всеми весьма жестоко и надменно и стал главой всех антихристиан.

Но Павел утешает, говоря: убьёт его Господь духом уст Своих. Не вы своими силами убьёте его, хотя и твёрдо стоите, а Сам Господь поразит этого антихриста и врага. Дух уст – слова и силы Божии. Это слово хотя принесено Христом сначала, однако ежедневно восстановляется в мире, и таким образом истребляется и уничтожается антихрист и учение папы, и восстановляется царство Божие.

И сиянием пришествия Своего. Эти слова должны быть понимаемы не только о последнем пришествии Христа, но и о ежедневном вступлении слова Христова в сердца верующих, через что рассеивается и разгоняется тьма. Где Христос светит в сердце через истинную веру, где зажжён в сердце светоч Слова Божия, там не может иметь места папа, убегающий света.

По действию сатаны. По Господню попущению великие чудеса сделает антихрист и обманет ими многих, но только тех, которые суть сосуды гнева и осуждения.

Со всяким обольщением. Внесёт все роды пороков и преступлений, всякую роскошь и пышность, всякое лукавство и обман. Ибо нигде не живут порочнее, как под властью папства; папе уступают все народы, Турки, Сарданапалы, Такой преступности нельзя найти ни в каком народе. Откуда же такое беззаконие? Не от Христа, не от Апостолов, которые жили столь человеколюбиво, чисто и непорочно. Итак, приходит оно от антихриста; всё это вытекает из Рима, как бы из какого озера и истока всех зол. Папа – источник всего зла, зловреднейшее дерево, от которого дурные плоды его размножаются среди нас ¹⁰⁴⁴ .

Всё это толкование Цвингли вызывает следующие замечания:

Цвингли упоминает о последнем антихристе; но разумеет ли он под этим именем одного из пап, имеющего быть перед кончиной мира, или особое лицо от пап, или самих пап, отличая их от прочих лжехристов, антихристов и лжепророков, сказать трудно. Но, судя по тому, что он всё рассматриваемое учение Апостола Павла об антихристе применяет к папам и к ним же относит слова Иисуса Христа об антихристе в Евангелии Иоанна (5:43) ¹⁰⁴⁵ и не даёт никаких пояснений о последнем антихристе, можно думать, что под последним антихристом он разумел пап, а не какое-нибудь отличное от них лицо. Это подтверждается и его толкованием речи Иисуса Христа о последних судьбах мира и Иерусалима. В толковании этой речи по Евангелию от Матвея Цвингли не раз говорит о папстве и ни разу о последнем антихристе ¹⁰⁴⁶ . Ясно, что, по его взгляду, никакого последнего антихриста, кроме пап, не будет, и что папство и есть последний антихрист.

Кроме этого основного недостатка учения Цвингли, что последнего антихриста он видит в папстве, его толкование слов Апостола имеет ещё и частные недостатки.

Так, по взгляду Цвингли, в словах: „взят будет от среды”, указывается антихрист. Но из слов 8 стиха об открытии антихриста и об убиении его Господом ясно, что в 7 стихе не может быть речи о взятии от среды антихриста. Взят будет от среды не антихрист, а держай. И вслед за взятием от среды держащего антихрист только ещё явится; ибо сказано: и тогда откроется беззаконник.

Изъяснение слова держай основано на Вульгате, но перевод этого слова в Вульгате не правилен, а от этого и самое изъяснение не правильно.

В 8 м стихе Апостол, очевидно, говорит о втором единовременном пришествии Господа, имеющем быть при кончине мира, потому что и речь идёт именно об этом предмете, – о том, что второе пришествие ещё не наступает. Поэтому Цвингли совершенно произвольно под явлением пришествия Господа разумеет ещё и ежедневное явление Христа в сердцах верующих.

Точно также совершенно произвольно под убиением антихриста Цвингли разумеет продолжительное и постепенное умерщвление антихриста Словом Божиим. Речь Апостола имеет характер быстроты и силы, так что нельзя не заметить, что он говорит о единовременном и мгновенном убиении антихриста. Что антихрист погибнет не от постепенного и долговременного истощения, будто бы причиняемого ему Словом Божиим, т. е. учением христианским, а погибнет мгновенно, во время полного и всеподавляющего развёрта своего могущества, погибнет не от противодействия ему проповедников Слова Божия, но будет сражён чудесно и непосредственно самим Богом, указания на это есть в книге Даниила (7:25–27; 11:45), в Апокалипсисе (19:19–21) и в Евангелии от Луки (18:1–8).

В своём толковании учения Апостола Цвингли допускает самопротиворечие: с одной стороны, он заявляет, что папа чудес не творит, а с другой стороны, относит к нему всё пророчество Апостола Павла о беззаконнике и признаёт его именно этим самым беззаконником, который придёт со знамениями и чудесами ложными, чудесами великими, чрезвычайными.

Другой глава реформатского исповедания Иоанн Кальвин (родился 10 июля 1509 года в Пикардии, † 27 мая 1564 года в Женеве) своё учение об антихристе высказал в Толковании на Второе Послание к Фессалоникийцам, в системе Догматического Богословия и в Толковании книги Даниила. В Толковании на Второе Послание к Фессалоникийцам Кальвин признаёт легкомысленным взгляд, будто отступление означает отпадение от Римской империи. Оно – отпадение от веры в Бога, – отпадение не одного лица и не малого числа людей, а большой массы людей, которое, притом, будет продолжаться долго; одним словом, указывается некоторое общее и видимое отпадение от Церкви. Употребление этого слова без прилагательного показывает, что отпадение не ограничится небольшим числом людей.

Объясняя слова: и откроется человек греха, Кальвин утверждает, что Павел, изображая беззаконника, говорит не об одном человеке, а о царстве, которым сатана овладеет настолько, что седалище мерзости воздвигнет посреди храма Божия, что и осуществилось в папстве. По словам Кальвина, Павел, показавши, что будет такое отступление, что бо́льшая часть людей отпадёт от Христа, добавил, что извращение веры дойдёт до такой степени, что наместник сатаны будет владычествовать и председательствовать в церкви вместо Бога. Под видом личности царство нечестивых изображается потому, что оно одно, хотя лица в нём следуют одно за другим. Как царство Христа есть духовное царство: так и противополагаемое ему царство его противника есть тоже духовное. Противник Христу присваивает принадлежащее царству Христа. Это и делает папа. Религию, которой прославляется Бог, антихрист относит к себе; он не внешний враг, а домашний, который под именем Христа борется против Христа. Подобным образом папа признаётся наместником Христа и имеет седалище в Церкви. Какие злоупотребления допускает папа, по ним даже десятилетний может узнать в нём антихриста. Писание учит, что Бог есть единый законоположник, единый царь и первовиновник всего святого, и что правду и спасение до́лжно просить только у Христа. Всё это папа присваивает себе, как своё право. Он признаёт своим правом обрекать на вечные мучения; он по своему произволу или устанавливает новые таинства, или установленные Христом портит, а то и совсем уничтожает, и на место их устанавливает то, что сам измыслил святотатственного; выдумывает средства спасения, чуждые учению Евангелия, и, наконец, не колеблется одним мановением изменить всю религию. Лишивши Бога Его чести, он ничего Ему не оставляет, кроме пустого титула Бог; а всю Его власть относит к себе.

На возникающий по поводу такой оценки папы вопрос; есть ли Церковь то, что подчинено папе, Кальвин отвечает, что это есть Церковь, но имеющая только некоторые свойства Церкви, осквернённые. Под открытием человека греха Кальвин разумеет не одно папство, но и все вообще секты, от которых с самого начала Церковь терпела ущерб. Такова секта Мухаммеда, которая, подобно бурному наводнению, своим натиском отторгла от Церкви целую половину её.

Тайна беззакония – это противоположно открытию. Так как сатана не собрал ещё столько сил, чтобы антихрист стал явно угнетать Церковь, то Апостол говорит, что он тайно подготовляет то, что в своё время сделаем открыто. Тогда он втайне полагал основания, на которых после воздвиг здание, что и сделано. По мнению Кальвина, здесь полнее подтверждается то, что именем антихриста означается не один человек, а одно царство, которое простирается на многие века. В таком же смысле Иоанн сказал, что хотя антихрист придёт, но что уже и в его время были многие антихристы; потому что зародились ереси, которые были как бы семенами того вредного куколя, который погубил почти весь посев Божий. Впрочем, хотя Павел означает скрытное действование, но он предпочёл назвать его тайной ещё и потому, что этим по противоположности намекает на тайну спасения, о которой он говорит в другом месте (Кол. 1:28).

Удерживающее означает препятствие или причину замедления. Апостол говорит здесь о всеобщем призваний народов, о том, что всем должна быть предложена благодать Божия, что Христос просветит землю Своим Евангелием, так чтобы этим более было изобличено и обнаружено нечестие людей. Итак, замедление продолжится дотоле, пока завершится распространение Евангелия. Прибавил слова: в своё время, потому что готово будет отмщение после того, как благодать будет отвергнута.

Держай означает владычествующего до времени, т. е. антихриста, и причастие держай должно быть изменено в будущее время. Ибо Апостол это прибавил для утешения верующих, говоря, что царство антихриста будет временным, и Бог предопределил ему конец; он увещевает иметь терпение, потому что Бог попускает угнетать Церковь свою только до времени.

И тогда откроется, т. е. когда удерживающее прекратится; ибо Апостол обозначает не время открытия, когда будет устранён от среды тот, кто ныне держит власть, но бросает взор на предыдущее. Он сказал, что нечто препятствует тому, чтобы антихрист вступил в открытое обладание царством; затем прибавил, что тайное дело нечестия уже предпринято; и в-третьих, предложил утешение, что тирания должна кончиться. А теперь опять повторяет, что в своё время должен открыться тот, кто ещё был скрыт, – повторяет для того, чтобы ободрить верующих на борьбу.

В дальнейших словах об умерщвлении антихриста, по мнению Кальвина, Апостол предсказал погибель его царства, но только будто бы остаётся неизвестным, говорится ли тут о последнем явлении Христа, когда Он, как судия, явится с неба. Хотя слова кажутся выражающими эту мысль, но Павел не разумеет то, что Христос совершит в этот один момент. Нужно представлять дело так, что когда настанет тот последний день восстановления всего, антихрист будет уничтожен совершенно ¹⁰⁴⁷ .

В своей Догматике Кальвин также объявляет папу антихристом. Он заявляет, что у папистов нет истинной и законной Церкви, но церковь всё-таки у них есть. Даниил и Павел предсказали, что антихрист сядет в храме Божием. „Вождём этого преступного и порочного царства, – говорит Кальвин, – мы признаём Римского первосвященника. Что престол его помещается в храме Божьем, этим внушается, что царство его не будет лишено имени Христа и Церкви. Итак, отсюда ясно, что мы нимало не отрицаем, что и под тиранией папы пребывают церкви. Но церкви такие, которые он осквернил святотатственным нечестием, подавил безмерным владычеством, повредил и почти умертвил дурными и пагубными учениями, как бы ядовитыми напитками, в которых полу-погребённый сокрыт Христос, зарыто Евангелие, ниспровергнуто благочестие, наконец, всё так извращено, что скорее в них обнаруживается Вавилон, нежели святой вид общества Божия. В итоге я называю их церквами, насколько Господь сохраняет в них чудесно остатки народа Своего, как бы ни были они несчастно рассеяны и разбросаны, насколько пребывают некоторые символы Церкви, и в особенности то, действительности чего не может разрушить ни коварство дьявола, ни человеческая порочность. Но так как, с другой стороны, в них изглажены те признаки, которые особенно должно принять во внимание в этом рассуждении, то я утверждаю, что всякое общество и всё тело лишены формы законной Церкви” ¹⁰⁴⁸ .

В другом месте своей догматической системы, представивши множество доказательств того, что папа – не глава Церкви и епископов, Кальвин утверждает, что папа даже и не епископ, так как он не исполняет главнейших обязанностей епископа: не учит народ Слову Божию, не совершает таинств, не направляет паству к святой жизни и сохранению истинного учения. Он не только не имеет ничего свойственного епископу, но даже имеет всё противоположное. „Но тут, – восклицает Кальвин, – откуда начну? С учения ли, или с нравов? Что выскажу и о чём умолчу? Где кончу? Скажу следующее: если мир в настоящее время предан стольким превратным и нечестивым учениям, наполнен столькими видами суеверий, ослеплён столькими заблуждениями, погружён в такое идолослужение; то из этого нет нигде ничего, что не проистекало бы от него, или, по крайней мере, не было бы утверждено им. И нет другой причины, почему первосвященники с такой яростью относятся к возрождающемуся учению Евангелия, напрягают все свои нервы к подавлению его, разжигают всех царей и князей на жестокость, кроме той, что они видят, что падает и разрушается всё их царство там, где возобладало Евангелие Христа. Жесток был Лев, кровожаден Климент, свиреп Павел. Но нападать на истину побуждает их не столько природа, сколько желание сохранить свою власть. Так как они не могут быть в безопасности иначе, как ниспровергая Христа, то в этом деле они воюют за свои убежища и за свои собственные головы. Итак, что же? Будет ли для нас апостольский престол там, где мы ничего не усматриваем, кроме страшного богоотступничества? Будет ли наместником Христа тот, кто, преследуя Евангелие яростными нападками, явно обнаруживает, что он антихрист (Antichristum)? Будет ли преемником Петра тот, кто, для разрушения, созданного Петром, нападает мечом и огнём? Будет ли главой Церкви тот, кто Церковь, оторванную от единого истинного Главы её и обезображенную, разрывает и растерзывает на части? Хотя Рим и был некогда действительно матерью всех церквей, но так как из него образовался трон антихриста (Antichristi sedes), то он перестал быть тем, чем был”.

„Для иных, – продолжает Кальвин, – мы кажемся слишком злоречивыми и дерзкими, называя Римского первосвященника антихристом (Antichristum). Но которые это думают, не соображают, что они обвиняют в неумеренности Павла, вслед за которым и мы говорим: поистине из его уст мы говорим так. А чтобы никто не возражал, что мы слова Павла, относящиеся к другому, неправильно применяем к Римскому первосвященнику, я кратко покажу, что они могут быть понимаемы не иначе, как о папстве. Павел пишет, что антихрист сядет в храме Божием. И в ином месте Дух, описывая его образ в лице Антиоха, показывает, что царство его будет установлено в похвальбе и богохульстве. Отсюда заключаем, что тирания будет больше над душами, нежели над телами; она восстанет против духовного царства Христова. Затем, она будет такой, которая не будет лишена имени ни Христа, ни Церкви, а скорее будет злоупотреблять видом Христа и прятаться под титулом Церкви, как под маской. Хотя и все от начала возникшие ереси и секты принадлежат к царству антихриста, но когда Павел предвозвещает имеющее настать отступление, то он этим описанием показывает, что тот престол мерзости будет воздвигнут тогда, когда завладеет Церковью всеобщее некоторое отступление, как бы ни пребывали тверды в истинном единении веры многие члены Церкви. А когда он добавляет, что в его время начало усиливаться втайне дело беззакония, которое после будет совершаться явно, то мы отсюда заключаем, что бедствие это должно быть принесено не одним человеком, и не в одном человеке оно должно кончиться. Далее, когда он обозначает антихриста тем признаком, что он свою честь предвосхитит у Бога, чтобы присвоить себе, то это есть преимущественное указание, которому мы должны следовать, ища антихриста, – особенно там, где его гордость доходит до всенародного рассеяния Церкви. Итак, если есть в наличности то, что Римский первосвященник бесстыдно переносит на себя то, что исключительно принадлежит одному Богу и Христу, то не может быть сомнения в том, что он есть предуказанный и вождь нечестивого и гнусного царства” ¹⁰⁴⁹ .

Взгляд Кальвина на папу, как антихриста, вообще таков же, как и взгляд Лютера, но выражен он гораздо благороднее и мягче, нежели у Виртембергского реформатора: Нет ни насмешек и издевательств, ни грубой и пошлой брани, ни прорывающейся постоянно наружу вражды и ненависти; тон спокойный и сдержанный, речь тверда, строга, серьёзна, высказана с сознанием своего достоинства. Видно, что Кальвин был хладнокровнее и много сдержаннее Лютера и несравненно больше его знал и уважал литературные приличия. Но, разумеется, эти внешние, формальные достоинства его отзывов о папах и папстве не препятствуют быть им преувеличенными и ложными по существу.

Достойно замечания, что Кальвин, несмотря на сходство изображения человека греха у Апостола Павла с изображением „малого рога” и „презренного царя” в книге пророка Даниила и, несмотря на широкую распространённость мнения, что „малый рог” и „презренный” означают антихриста, не соглашается с этим мнением (впрочем, в „презренном” изображён и Антиох и даже он преимущественно), и в этом он совершенно расходится и с Лютером. Он прямо заявляет, что богословы заблуждаются, находя в видении четырёх зверей предизображение состояния Церкви до кончины мира, описание царства Христова за всё время его существования, между тем в этом видении показано только то, что должно было совершиться до первого пришествия Христа. Мнение других протестантов, что под „малым рогом” до́лжно разуметь или папу, или Турок, не кажется ему удовлетворительными „Я не сомневаюсь, – говорит он, – что под „малым рогом” до́лжно разуметь Юлия Цезаря и остальных; а именно, наследовавших ему Августа, потом Тиберия, Калигулу, Клавдия, Нерона и других ¹⁰⁵⁰ . Под „презренным”, сделавшимся царём, Кальвин разумеет Антиоха Епифана, но относит к нему только 21–85 стихи 11 главы, а в словах с 86 стиха и до конца главы, хотя в них говорится о том же царе, он видит указание уже не на определённое лицо, но на царство Римское ¹⁰⁵¹ .

Выражение: время, времена и полу-время, по мнению Кальвина, означает не три с половиной года, а неопределённое и долгое протяжение времени, конец которого определён в тайном совете Божьем ¹⁰⁵² . Время – очень длинное протяжение времени; времена – ещё более длинный, как бы двойной, период времени; полу-время – конец длинного времени, счастливый исход несчастных времён ¹⁰⁵³ . Точно также и числа дней в 12 главе, по мнению Кальвина, суть аллегорические выражения; дни означают неопределённо-долгое протяжение времени ¹⁰⁵⁴ .

Лютерово и Кальвиново толкования пророчеств Данииловой книги об антихристе и протяжении времени его царствования представляют один из многих примеров того, как уже с самого начала, уже в лице своих глав, протестантизм в толковании Писания стал на тот скользкий и опасный путь, на котором авторитет самых великих толкователей ставится ни во что, или даже и во внимание не берётся, и понимание Писания предоставляется личному вкусу, усмотрению, произволу, поставляется в зависимость от личных страстей и вероисповедных заблуждений. Полная свобода в понимании и толковании Писания, хотя и оказала некоторую пользу науке истолкования Писания, открывши новые точки зрения на предметы, но, доведённая до безграничного субъективизма и необузданного произвола, она дала полный простор в толковании Писания извращённым вкусам, легкомыслию, пристрастию к новшествам, притязательному критицизму и скептицизму. Отсюда родились неуважение к Писанию, склонность к умалению его Божественного достоинства и к извращённому пониманию или и отрицанию его Боговдохновенности, отрицание подлинности священных книг, критический и другие виды рационализма, отрицание чуда, многих истин веры и библейских событий, или ложные взгляды на них, – одним словом, все горькие и ядовитые плоды, которые в таком обилии принесло дерево протестантизма спустя два века после того, как оно было посажено, в рационализме 18–19 веков. Свобода толкования превратилась, в сущности, в рабство узкой рассудочности, вероисповедным заблуждениям и всяким страстям. Но в рационализме эти плоды только стали вполне зрелыми, а зародыши их были заложены уже в учении первых реформаторов. Например, учить, что папа – настоящий антихрист и сообразно этому взгляду, внушённому отчасти ненавистью к папству, применять к папе пророчества Писания об антихристе, не стесняясь перетолкованием и извращением их, – такая свобода толкования Писания – не есть ли преступное рабство низким страстям? Такое толкование служит не к уяснению смысла Писания, а к помрачению и извращению его, не к истине приводит, а к подавлению истины, не мир созидает, а вражду и раздор умножает.

Вольфганг Мускул (родился в Лотарингии в 1497 году, † в 1563 году) утверждал, что антихрист пришёл немного времени спустя после Бернарда Клервосского, т. е. около 1200 года, потому что Бернард в проповеди на 90-й псалом, исчисливши многие пороки людей и особенно духовенства и тяжкие гонения на Церковь, прибавляет: „явно, что открывается человек греха” ¹⁰⁵⁵ .

Со своей стороны прибавим, что Бернард Клервосский называл апокалипсическим зверем одного из пап, а именно, по поводу раздора между Аналектом II и Иннокентием II Бернард говорил: „Апокалипсический зверь (Аналект), которому дано вести войну против святых, занимает теперь стул Петра, готовый, как лев, к грабежу” ¹⁰⁵⁶ .

Бернард, сам отличавшийся строгостью жизни и возмущённый видом людского нечестия, мог думать, что его время есть самое худшее из всех времён и предвещает приближение явления антихриста и кончины мира. Люди вообще склонны считать своё время худшим в сравнении с прежними временами; и особенно эта склонность бывает сильна у энтузиастов, мистиков и фанатиков. А Бернард был мистик и человек восторженный. Впрочем, не один Бернард ошибся в своей догадке о скором наступлении кончины мира с предваряющим её явлением антихриста: даже и гораздо более трезвым мыслителям казалось, что пороки и бедствия их времени предвещают приближение конца. Но каждый раз люди обманывались в своих опасениях.

В Толковании на 2 Послание к Фессалоникийцам Вольфганг Мускул изъясняет учение Павла об антихристе следующим образом: Отступление означает отпадение лживых христиан от учения, веры, религии и послушания Христовых; это – мухаммеданство на Востоке, римский католицизм на Западе. Антихрист – не лицо, а тип: он – папство на Западе, Мухаммед на Востоке. Степеней антихристовой гордости семь: 1) епископские почести, 2) честолюбие главенства, 3)  поставление себя владыкой и главой, и кафедры своей владычицей и матерью всех церквей Христовых, 4) подчинение себе императоров, королей и князей, 5) признание права созывать соборы только за Римским первосвященником и притязание на главенство папы над собором, 6) присвоение себе всякой власти на небе, на земле и в преисподней, ради чего на голову надевается тройная диадема, 7) превознесение себя даже выше Бога. – Храм Божий – Церковь. Что означает удерживающее – неизвестно, вероятно, Римскую империю, или императора. Тайна беззакония – ереси ¹⁰⁵⁷ .

Современник Кальвина Генрих Буллингер (родился в 1504 году, † в 1575 году) в предисловии к Беседам на Апокалипсис пишет, что антихрист явился в 763 г., так как будто бы число зверя 666 означает число лет от времени написания Апокалипсиса до пришествия антихриста. Апокалипсис, по свидетельству Ирине, написан около конца царствования Домициана, т. е. около 97 года. Прибавляя к 97 годам 666, получим 763 год. ¹⁰⁵⁸ .

Но догадка, что 666 означает число лет от времени написания Апокалипсиса до пришествия антихриста, совершенно произвольна и даже не согласна с Апокалипсисом, где сказано, что 666 есть число имени зверя.

Тот же богослов в Толковании на 2 Послание к Фессалоникийцам утверждает, что отпадение от истины и от Римской империи исторически совпадает и совершается вместе с увеличением Римский церкви, что антихрист, который не есть личность, а учреждение, есть папство, а для Востока – Мухаммед. Эти положения снабжены историческими пояснениями. Вместе с тем Буллингер опровергает применение учения Апостола к протестантам. Удерживающее – Римская империя, которая мало-помалу распалась и разрушилась ¹⁰⁵⁹ .