Преподаватель биоэтики Санкт-Петербургской духовной академии, кандидат богословия, кандидат биологических наук, о проблеме сознания с точки зрения богословия и современной науки
— Отец Константин, расскажите о самых значимых открытиях в области сознания, которые были сделаны в России.
— Дело в том, что тема сознания очень большая и в ней важно правильно сориентироваться. Здесь нам может помочь Дэвид Чалмерс. Он один из ведущих специалистов в этой области и практически ни одна серьёзная публикация не выходит без ссылки на его работы. Это австралийский философ и преподаватель, специализирующийся в области философии сознания. Некоторое время Чалмерс жил на две страны, между Австралией и Соединенными Штатами, но в конце концов осел в Нью-Йорке.
В своей работе Дэвид Чалмерс ввёл термин «трудная проблема сознания». Поясню, о чём идёт речь. Он разделил проблему сознания на два аспекта: лёгкая проблема сознания и трудная проблема сознания.
Лёгкая проблема сознания – это про то, как работает мозг.
Говоря о сознании, многие исследователи подразумевают ряд когнитивных функций (когнитивные функции мозга – это способность понимать, познавать, изучать, воспринимать и перерабатывать (запоминать, передавать, использовать) внешнюю информацию. Это функция центральной нервной системы – высшая нервная деятельность, без которой теряется личность человека). Легкая проблема сознания относится к тому, как структуры мозга, можно даже уточнить – нейронные сети, обеспечивают реализацию когнитивных функций, которые имеют непосредственное отношение к сознанию.
Нужно понимать, что это огромная область исследований, но всё это лёгкая проблема сознания. А знаете, почему она лёгкая? Потому что она изучаема, решаема.
Да, тяжело изучаема, потому что требуются очень тонкие технологии. Мозг сложно устроен, в мозгу человека примерно 86 миллиардов нейронов. Но дело даже не в нейронах, а в связях между ними. А связей намного больше…
А как зарегистрировать активность миллиардов нейронов? Таких технологий ещё нет. Но они совершенствуются и, возможно, когда-нибудь это станет реальным. Регистрация большого количества клеток необходима чтобы понять, как реализуется та или иная функция. Технически это тяжело, но исследователи считают, что возможно.
— Как информация соотносится с нейронной деятельностью?
— Условно можно было бы сказать, что один бит информации – это один нейрон, но это не так. Если говорить о кодировании информации в мозге то, скорее всего, единица информации – это связь между клетками, а не сама клетка.
— То есть увеличивается количество связей?
— Есть такой термин – синапс (синапс – это место контакта двух клеток. Передача возбуждения в нём происходит с помощью электрических импульсов). Так вот, может меняться количество синапсов, а ещё более тонко: не только количество синапсов, а степень проводимости сигнала через синапс. Эти исследования требуют новых технологий, которых, например, лет 10-15 назад просто не было.
Когда мы работали в институте, у нас не было таких методик, которые есть сейчас. Нам удавалось зарегистрировать всего лишь несколько нейронов. А сейчас возможна регистрация тысяч клеток одновременно. Так вот, всё это – лёгкая проблема сознания. Почему? Потому что это в принципе исследуемо. Речь идет о проникновении в особенности механизмов работы мозга, который физичен, а значит – познаваем.
Мозг сделан из вещества, в нём происходят совершенно конкретные физические процессы, а раз так, то это всё измеряемо и исследуемо. А вот дальше всё становится гораздо сложнее. Многие ученые говорили о сознании, но именно Чалмерс сделал акцент на сути этой проблемы. Она заключается не в том, как работает мозг, а почему вообще работа мозга сопровождается сознанием, в чём заключается его природа.
— Так что же такое сознание?
— А вам никто точно не ответит. Есть рабочие определения, помогающие немного сориентироваться в том, о чем мы говорим.
Заметьте, когда мы говорим о лёгкой проблеме сознания, о когнитивных функциях, то здесь нет больших проблем, потому что мы можем дать их точный перечень. Например, задача распознавания образов. Мозг способен отличить стол от стула. Делает он это с помощью нейросетей.
Есть такая информационная технология – нейросети. Она получила свое развитие не так давно, хотя открыта была в середине прошлого века. Её подсмотрели при исследовании реальных структур мозга. Увидели, что нейроны соединены в сети. Естественная нейросеть – это система коммуникаций между нейронами. А искусственная нейросеть – это вычислительные операции, имитирующие деятельность нейронов, то есть компьютерная программа.
— Как происходит коммуникация между нейронами?
— Во-первых, многое в нейросетях задано генетически. А во-вторых, нейросети способны к реструктуризации, к изменению своей архитектуры. Вы можете себе представить дореволюционную телефонную сеть? Есть ряд квартир, где стоят телефонные аппараты, они соединены сетью, где-то находится центральная приёмная, сидят барышни, которые коммутируют сигналы. В целом – получается сеть телефонных аппаратов, то есть аппараты, соединённые проводами.
Так вот здесь, например, аппарат – это нейрон, а отростки от него – это провода. Они соединены в сеть. Эта сеть позволяет нейронам общаться между собой через систему коммутаций. Вот такая, на первый взгляд, простая конструкция.
Но, оказывается, именно такой способ обработки информации является самым эффективным, например, при решении задач распознавания образов не только визуальных, а акустических и других. Некоторое время назад в акустике была большая проблема в распознавании слов. Например, отличить слово «папа» от слова «мама», причём сказанных разными людьми.
Но сейчас уже нет этой проблемы, многие люди общаются через телефоны, которые распознают нашу речь. Вот распознавание речи является одним из проявлений когнитивных функций.
Эта задача решается нейросетевыми технологиями, будь то искусственными или естественными в нашем мозге. Нейроны умеют это делать. Не сами по себе, не один – нужна именно сеть. То есть сложная система коммуникаций, со своими законами и правилами, и она способна отличить слово «мама» от других слов. Совсем недавно эта задача не решалась обычными физико-математическими методами и алгоритмами. А сейчас нейросети умеют отличать один физический сигнал от другого или один объект от другого.
Чтобы для вас это не выглядело чем-то мистическим и непонятным, скажу об одном главном и простом принципе работы нейросетей — это обучение. Мозг обладает способностью к обучению, он обучаем. Иногда это свойство называют памятью, но физиологи часто используют термин «обучение». С точки зрения физиологии процесс обучения это настройка нейросети, настройка системы связей.
— Это выработка конкретных связей между конкретными клетками? Например, у человека была определенная привычка, потом она поменялась, изменилось мировоззрение, получается — поменялась структура сети?
— У него поменялась привычка, у него изменилось поведение. Физический субстрат этих изменений заключается в модификации нейросети. Перестроилась нейросеть.
— Человек, способный обучаться и меняться, становится более гибким?
— Вот вы сейчас употребили слово «гибкий». Нейрофизиологи и врачи знакомы с таким явлением как нейропластичность. Вот эта гибкость или пластичность тоже одно из важнейших свойств мозга или нервной ткани. Это свойство позволяет нейросетям все время переобучаться, перестраиваться, и за счет этого, в принципе, возможно наше адаптивное поведение. Например, наш разговор с Вами.
Нервная система способна всё время перестраивать и достраивать новые нейросети без увеличения нервных клеток. Не нужны новые. Даже некоторые лишние удаляются. Вообще, когда рождается новый человек, появляется избыточное количество нервных клеток. А потом начинает уменьшаться, клеток всё меньше и меньше, а связей может быть всё больше и больше.
Всё дело в связях. Но, конечно, всё в реальности сложнее. Мозг внимательно следит, чтобы не было хаоса в этих связях. То есть это не бесформенный клубок, а упорядоченные структуры.
— Получается, когда много разной информации и она не упорядочена, происходит хаос?
— Безусловно, может и хаос произойти, когда эта информация не упорядочена, не разложена по своим полочкам, просто «каша» получается.
Возникает определенная аналогия с компьютером. Да, мозг может «зависнуть» и «зависает». Вообще, когда возникает задача обработки большого массива значимой информации за малые промежутки времени, то это и есть одно из условий возникновения невроза.
Например, известно такое патологическое состояние, как информационный невроз. Он возникает, когда идет большой поток значимой информации, а времени на принятие важного решения очень мало.
— Поэтому сейчас у людей очень много депрессивных состояний?
— Отчасти. Это одна из причин. Большие информационные потоки, в том числе интернет, телефоны, которые не всегда полезны для мозга. Лучше их, информационные потоки, иногда просто уменьшить. Но всё это я вам рассказываю в контексте лёгкой проблемы сознания.
Потому что все это совершенно не отвечает на вопрос «А что же такое сознание»?
И здесь важный тезис заключается в том, что когнитивные функции не тождественны сознанию. Вопрос – а что это тогда такое? Интуитивно вроде догадываемся о чем-то, но давайте уточним. Сознание, душа или психическое – это внутренний мир, можно сказать, субъективная реальность. Это не точные термины, но они позволяет понять, о чём вообще идёт речь.
— А из чего состоит внутренний мир? Это же наши какие-то мысли, идеи?
— Хороший вопрос. Давайте разберемся. Мы перечислили некоторые синонимы: внутренний мир, субъективная реальность, душа. Нужно уточнить, эти термины не совсем тождественные, но они близкие, все где-то рядом. Заметьте, наука оперирует термином сознание, а слово «душа» она не любит, потому что веет церковью. Но сознание и душа – это почти одно и то же.
Внутренний мир – это наши ощущения, переживания, мысли, желания и многое другое. В целом, внутренний мир – это комплекс субъективных феноменов, всё то, что человек переживает. Давайте возьмём любое из этих явлений, например, самое простое – ощущение, оно и будет одним из проявлений того, что мы названием внутренним миром. Исследуя ощущение, мы можем прикоснуться к тайне сознания.
— Сначала появляются ощущения, а потом мысли? Откуда они берутся? Ведь ощущения возникают у всех по-разному.
— Да, в этой связи мне нравится модель элементарного цветового ощущения. Вот вы подъехали к светофору и видите зелёный свет. Давайте проследим всю цепочку. Что такое зелёный свет, ощущение зелёного цвета? Есть активность нейронов, с одной стороны, а есть мои ощущения. Это не одно и то же. Моё ощущение связано с активностью определенных нейронов. То есть они возбуждаются и у меня появляются ощущения. Но совершенно очевидно, что возбуждение нейронов «не зелёное».
Вы вдумайтесь в эту тайну, о ней Чалмерс и говорит. Мы видим зелёное, но что это такое – непонятно. Так же не понятно, что такое кислое или сладкое, горячее, громкое – любое ощущение, не говоря уже о таких сложных явлениях, как, например, красивое. В мозге ничего подобного не наблюдается.
— Насколько я поняла, нет ни кислого, ни зелёного?
— Ну как же нет? Так в том-то всё и дело, что эти ощущения для меня и есть реальность. В этом-то и есть тайна сознания. Ощущения для меня есть. Они являются для меня объективным миром, с которым я имею дело.
— А почему тогда они есть для меня?
— Это сложный вопрос. Но давайте перечислим свойства ощущения. Тёплое, холодное, нота «ля», нота «до», громко-тихо, приятное-неприятное, красиво-некрасиво. Еще раз обратите внимание, весь мир для меня – это комплекс ощущений.
Мы начали разговор с нейронной модели мира, которая строится на основе нейросетей. Но оказывается, на самом деле я имею дело не с нейронной моделью мира, а с ощущениями, которые возникают на основе этой модели.
— Что же такое ощущения? И почему они у всех разные?
— Давайте всё же перечислим свойства ощущений.
Невыразимость. Вот попробуйте сказать, что такое зелёное? Вы не сможете это выразить словами. Вы скажете, зелёное – это как трава, елка. Но обратите внимание, как я вижу траву, известно только мне. Это следующее свойство ощущения – единственность. Я вообще понятия не имею, что для вас зелёное.
Мы просто априори предполагаем, что Вы видите так же, как и я. Но на самом деле это вообще не доказуемо.
— Может, я вообще красный вижу, а говорю, что зелёный. Может такое быть?
— Запросто. То есть я принципиально не знаю, как Вы видите зелёное. И нет никаких способов объективизировать ваше видение. Можно зарегистрировать Вашу нейронную активность, но она не зелёная.
Кроме невыразимости, недоказуемости, единственности, есть ещё неизмеримость — зелёное измерить нельзя.
И ещё очень важное свойство: ощущение всегда от первого лица, оно всегда приватно.
Итак, у нас появляется два блока явлений с очень разными свойствами. Первый блок – это чисто материальные события, происходящие в мозгу, они: существуют физически, измеримы, доказуемы, вербализуемы, публичны, объективны. То есть любой может измерить эти процессы. А зелёное обладает совершенно другим набором свойств: неизмеримо, недоказуемо, никогда не публично, сугубо приватно, субъектно.
То есть, мы имеем дело с двумя группами явлений. Настолько разными, что нет никакой возможности одно отождествить с другим.
Обычному человеку нет дела до своей нейронной деятельности, он ориентируется на то, что видит, на свои ощущения. Он им доверяет и в целом правильно делает, если он не больной человек.
То есть для него, его ощущения – номер один в жизни. А что это такое, не знает никто. Так вот, весь комплекс этих ощущений мы именуем термином сознание. Это и есть мой внутренний мир. Заметьте, он действительно внутренний. То есть он принципиально не публичный, а сугубо приватный. Вот это мы и называем словом «субъект». А нейронная деятельность – это все объект.
То, что принципиально неизмеряемое и в некотором смысле таинственное, – принципиально не объект. А раз не объект, то не может быть предметом исследования в рамках естественной науки, поскольку неизмеримое – линейкой не измерить.
— Наука такими вопросами не занимается?
— Пытается. Но эти исследования начались только в самое последнее время. Когда я только пришел в университет и беседовал с заведующим кафедрой физиологии человека и животных, на тему проблем сознания, почему-то было очень интересно. Он меня спрашивает: «Чем вы хотите заниматься?» Я говорю: «Сознанием». Заведующий на меня посмотрел с недоверием, как на отщепенца какого-то. Потому что тогда не было никакого «сознания».
— А Вы уже поняли, что есть?
— Нет, ничего еще не понял. Просто было интересно: что такое мысли, что такое «я»? Каким образом появляется внутренний мир? Мы говорим, он коррелирует с деятельностью нервных клеток. Но вот этот переход от физических процессов к нефизическим как осуществляется? Это и есть тайна. Тайна за семью печатями. Она интересна.
Итак, мы с вами выяснили, что есть две группы явлений. Есть процессы в мозгу и есть внутренний мир. Для исследователей, философов, просто для всех людей, занимающихся наукой о сознании, возникает кардинальный вопрос: «Каким образом появляется внутренний мир?» Это первое. Второе – вообще, зачем он появляется? Почему работа мозга сопровождается этим внутренним миром? Это сложная проблема. Многие исследователи склоняются к тому, чтобы признать психичность мира или к дуализму: наличию двух начал в мире, физического и психического.
— Это и делает человека человеком. Если бы этого не было, то мы бы были роботами, так получается?
— Вы знаете, на раскрытие только одного этого вопроса, у нас с вами не хватит времени. Не совсем всё так. И да, и нет. Начиная с этого вопроса, идёт большая череда гипотез откуда берётся внутренний мир. Думаю, что правильное понимание этого момента возможно только в рамках богословия. Но и здесь может быть много сложностей для богословов.
— Они должны быть учёными?
— Обратите внимание, философы далеко не всегда богословы. И читая философские работы, вижу, что философы в тупик приходят, они не знают, что такое сознание. Начинают мудрить, изобретать. Некоторые из них, это Чалмерс, честно разводят руками и говорят, что это трудная проблема. Её решение не предвидится. Или так: «все решения плохи». Этот термин «трудная проблема» был предложен в середине 90-х. Сейчас Чалмерс уже приходит к выводу, что в мире присутствует некая психическая компонента. Но тогда он уходит в русло «панпсихизма», начинает признавать принципиальную психичность мира (панпсихизм – представление о всеобщей одушевленности природы).
Мне видится правильный ответ в русле христианского богословия. Великие отцы-каппадокийцы: Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский – столпы догматического богословия – в своё время предложили ряд очень важных терминов. Надо заметить, все эти термины касались размышлений о Боге.
Говоря о Боге, они предложили выделить два момента. Ввели термин «природа», а также «сущность», «физис» и термин, отличный от термина «природа» – «ипостась». Итак, есть природа (сущность), а есть ипостась (лицо). И это принципиально не тождественные моменты. В контексте нашего разговора мы также можем сказать, что в человеке можно увидеть природу и личность или сознание, также принципиально неотождествимые моменты.
Итак, есть так называемая «чтойность», то есть то, что отвечает на вопрос «что?» А есть «ктойность» – отвечает на вопрос «кто?» И одно не сводимо к другому.
Из этого момента логически следует, что никакая самая сложная организация нервной ткани и работы мозга не способна самостоятельно осуществить переход от «что» к «кто». Да хоть миллиарды и триллионы нейронов. Работа мозга всегда остаётся в пределах «чтойности», объектности. А чтобы появилась личность, внутренний мир, чтобы появилась субъектность, психичность, способность к ощущениям, к переживаниям, то есть, чтобы появилось сознание – нам ещё чего-то не хватает. Не хватает вот этой «ктойности» – ипостасности.
Давайте обратимся к относительно современным богословам, например, Владимиру Лосскому. У него есть замечательная формула: «Личность – это несводимость к природе». Вдумайтесь в эти слова.
Не все мыслители принимают эту формулу. Некоторые учёные просто отказываются от явления внутреннего мира. Говорят, что его нет. Потому, что сознание не сводится к физическому, а в их понятийном арсенале кроме физического больше ничего нет. Есть американский философ Дэниел Деннет – он говорит, что сознание вообще ложный термин, ничего такого нет, это иллюзия. Другая группа ученых, оставаясь в рамках атеистической парадигмы, говорит, что внутренние мир – это то же самое, что работа нейросетей, тождество. Хотя даже элементарный философский анализ, говорит нам о том, что нельзя это отождествлять. У них разные свойства. Одно принадлежит к классу «чтойности», а другое к классу «ктойности».
— А как происходит соединение «чтойности» и «ктойности» в человеке?
— Давайте рассмотрим метафору. Допустим, я исследую свет лампочки. Горит лампочка и я хочу понять, что это за явление? Беру, измеряю фотоны, электроны, свет, идущий от неё. Лампочку разбиваю, начинаю исследовать. Изучил всё вдоль и поперёк. Как добросовестный исследователь говорю, что сама по себе лампочка не способна генерировать свет. Нужно что-то еще.
Нужен источник – электрический ток, дополнительный фактор. Одной только лампочки – не хватает. Возвращаясь к нашей проблеме, мы говорим о том, что в работе мозга не хватает какого-то фактора для объяснения феномена сознания. Что это за фактор и где он? Думаю, что философ вам не скажет – только богослов. В святоотеческой литературе есть термины «дух» или «ум». Но здесь слово «ум» нуждается в пояснении. Имеется ввиду не современное понимание слова «ум», как обозначение интеллектуальных способностей, а «что-то» совершенно иное, являющееся внутренним «оком», дающим принципиальную возможность субъективным феноменам.
То есть, для того чтобы появлялись ощущения, необходим фактор «ктойности». Это и есть «дух» или «ум». В чем его отличие от души? Душа – это конкретное содержание всего моего внутреннего мира, то есть сумма всех моих субъективных феноменов. А вот дух – это тот «материал», та «субстанция», из которой формируется ощущение и другие субъективные феномены. Так сказать – носитель души, или душа без индивидуального содержания – одним словом не «кто», а «ктойность».
Мы рассуждаем об отличии терминов «душа» и «дух». Дух – это «то», из «чего» душа формируется. Как бы ткань души. Без этого фактора (духа или ума) от мозговой активности к внутреннему миру не перейти.
— Без этого я буду просто машиной?
— Совершенно верно. Души не будет. Вы не будете одушевленным существом, хотя когнитивные функции и адаптивное поведение может быть. Хороший термин – одушевленность. Мозговая деятельность сама по себе не одушевлена. Мозг не способен синтезировать душу. Нужен фактор одушевленности – дух.
В святоотеческой традиции, это есть одно из проявлений образа Божия. На богословском языке, это обозначается термином нетварные божественные энергии. Дух, в данном случае, – это понятие синонимичное нетварному свету, тот фаворский свет, который видели ученики. Обратите внимание – не Третье Лицо Святой Троицы.
— Это нельзя измерить?
— Нет, это нельзя измерить. Это же свет невещественный. Это неизмеримо в принципе, но не означает, что я не могу увидеть. Могу увидеть, но измерить не смогу. Вы можете это почувствовать, но только вы. Вы не сможете показать это всем.
— Вы говорили, что Антоний Великий видел?
— Да. Многие видели свой ум как свет, например, Евагрий Понтийский, сирийские мистики, многие преподобные отцы. Можно сказать, что на пути духовного совершенства человек проходит этап видения своего ума как света. Но, разумеется, цель подвижничества не в созерцании своего ума, а в созерцании чистым умом Бога.
Давайте вернемся к работе мозга. Итак, есть мозговая активность, есть мой внутренний мир. Чтобы состоялся внутренний мир, не хватает фактора. Мы договорились, что этим фактором является дух. Можно уточнить — это дыхание Божие, нетварный свет. Метафора «дыхание» не случайна. Дыхание нетварно – это то, что исходит от Бога, но не есть Третье Лицо Святой Троицы.
Это хорошо изложено у Лосского в его прекрасном труде: «Очерк мистического богословия Восточной Церкви». Там есть целая глава, посвящённая нетварным божественным энергиям. Читайте медленно, по предложению, и всё поймете.
– Правильно ли я поняла, что нельзя сказать, что это какая-то часть Бога?
– Это не часть Бога. Это то, что исходит от Бога как от Источника. Действие Бога, Его проявление. А сложность этой темы заключается в том, что нетварные божественные энергии это не Бог в Своей сущности, но мы через запятую говорим – это Бог…
В Евангелие Христос говорит, что в каждом человеке есть свет. Но Христос также говорит: «Свет, который в тебе, не есть ли тьма?» (Лк 11:35).
Как нам теперь выстроить правильную модель, в которой есть внутренний мир, который не тождествен этому свету, но как-то с ним связан, и есть ещё мозговая активность, от которой этот внутренний мир зависит или, по крайней мере коррелирует с ним? Давайте на основе этих трёх моментов создадим более-менее непротиворечивую модель человека и его сознания. Мне нравится метафора с зеркалом. Она часто встречается у святых отцов.
Мозг не синтезирует дух. Он не способен на это. Но, тем не менее, внутренний мир, по природе, это все-таки дух, так как он не физичен и субъектен. Как же он может появиться? Возможно, свет, который есть душа, это свет отражённый. А исходный свет, свет от Источника – это дух.
Итак, свет от источника как бы падает на зеркало и отражается. И свет, отраженный от зеркала, это и есть душа.
– Зеркало – это что?
– Мозг. Точнее, те физические процессы, которые осуществляются в его нейронной деятельности. Исходный свет, абсолютно чистый, условно белый. А душа – свет отраженный, то есть как бы промодулированный мозговыми процессами. То есть отраженный свет отражает состояние зеркала. Таким образом, в нашей модели содержание субъективных феноменов, например, ощущений определяется нейронными процессами, а «ктойность» дается духом (модуляция — это процесс изменения одного или нескольких параметров модулируемого несущего (исходного) сигнала при помощи модулирующего (вносимого изменения) сигнала).
Отраженный свет уже не обязательно белый, он зависит от состояния зеркала.
– От состояния мозга?
– Конечно. Христос говорит: «Свет, который в тебе» (Лк 11:35). Следовательно, свет есть априори, но ты его можешь сделать тьмой. Как? Например, сосредоточив свое внимание на грехе, желая греха и делая грех. Это осуществляется через деятельность мозга. Свет дается белый, а ты можешь сделать его темным. В моменте отражения есть привнесение индивидуальности.
– Получается, чтобы развить внутренний мир, нужно работать с состоянием мозга?
– В том числе и с мозгом. Состояние мозга здесь играет колоссальную роль. Именно мозг является тем «зеркалом», от которого «отражается» исходный свет. Допустимость этой модели в том, что мозг здесь не является источником света, субъектности. Зеркало не является подлинным источником, это псевдоисточник, но привносящий свои особенности в исходный свет. Если я окрашу зеркало синей краской, оно будет отражать синий свет.
– При отражении может произойти искажение?
– Конечно. То есть состояние зеркала привносит индивидуальную модуляцию в исходный источник. Но в этой модели можно увидеть ценность души человека. «Ткань» души остаётся светом. Это и определяет ее ценность.
– То есть сама душа изначально создана светлой и всегда исходит из духа?
– Она соткана из духа. Именно поэтому она ценна. Возникает вопрос, а в чём ценность человека? Почему Христос пришёл за него умирать? Потому что в человеке есть нечто бесценное, а именно – дыхание Божие, образ Божий. То есть душа является как бы производной от духа и, следовательно, остаётся духом, дыханием Божьим.
Здесь более-менее вырисовывается природа нашей души. Поняв это, мы можем заняться наведением порядка в её содержании. У меня есть свобода и я могу думать все что хочу, но само думание субъектно, духовно, в каком-то смысле — бесценно. Значит, если я буду думать о чем-то плохом – по сути буду Бога оскорблять. Вот увидьте этот момент. Потому что «ктойность» мыслей от Бога. А если «ктойность» наполняется мерзостью?
Здесь возникает очень интересный практический момент. Если я начну заниматься содержанием своей Души и буду как-то ее отфильтровывать, то есть перестану думать только о колбасе, если сконцентрируюсь на самом факте субъектности моих мыслей, то приду к идее некой внутренней тишины, когда содержанием души будет дух.
– Это как медитация, получается?
– Да, похоже на медитацию. Но здесь требуются пояснения. Начав заниматься своим сознанием, давая нравственную оценку его содержанию, можно сделать так, что содержанием сознания будет сам свет, из которого оно «соткано». И что при этом получится? Можно увидеть нетварный свет. Об этом пишут святые отцы. «Ум начинает светиться». Один из них – Софроний Сахаров, ученик Силуана Афонского. Ему дано было видеть свой ум и видеть нетварный свет. То есть, очищая свое сознание, действительно можно дойти до самой «ткани» сознания.
Главное – внимание на свой внутренний мир, углубление в него. Об этом говорит, например, преподобный Исаак Сирин.
– Должна появиться пустота?
– Лучше сказать не пустота, а тишина. Думаю, что сознания без содержания не бывает. Но вопрос: а что станет содержанием? Так вот в какой-то момент, если убрать все впечатления, сенсорные эффекты, внутренние переживания – все это свести к нулю, то содержанием сознания станет сама «ткань» сознания – дух, который и есть свет. Этот свет способны видеть в том числе и совсем не христианские подвижники. Так как мистическая компонента есть в любом человеке. Это дыхание Божие. Разные духовные практики позволяют этого достичь. Но здесь я ставлю большое многоточие и ни в коем случае не призываю идти туда. Здесь большие опасности!
Сейчас о них скажу. Человек, занимаясь глубинной психофизиологией и управляя своим сознанием, способен соприкоснуться с природой своего внутреннего мира, то есть с духом, и увидеть этот свет. Возникают вопросы: «А что дальше?», «А для чего тебе это надо?». Опасность в том, что можно прельститься видением этого света. Но в самом деле: «А зачем Творец вдохнул дыхание жизни?», «Для чего?»…
Господь, создавая человека, создает собеседника, способного участвовать в жизни Троицы. Бог создает существо, способное узнать Творца, прикоснуться к Нему.
Например, вот чем я отличаюсь от подоконника, а он от меня? Подоконник для меня существует, а я для него не существую. А как сделать так, чтобы я для него существовал? Вообще, это можно сделать? То есть создать такое творение, для которого я буду существовать. Чтобы подоконник знал о моем существовании.
– Его нужно сделать «кем-то»?
– Верно. Вот эта «ктойность» по сути есть бытийность. В молитвах есть такие слова: «Ты от небытия в бытие нас привел еси». Как? Нам дана сила, сообщающая бытийность. Без этой силы для меня ничего нет. Ведь, подоконника, как это ни странно сейчас прозвучит, его нет. Точнее, для меня он есть, но его нет для самого себя. И меня для него нет. Для него вообще ничего нет. А как мне сделать так, чтобы я для него стал существовать? Скажете, давайте ему процессор поставим, компьютер подключим. Он будет реагировать на мое приближение. Он будет обладать рефлексией по отношению ко мне, например, отпрыгивать от меня. Или прибегать ко мне. Но он все равно ничего не знает ни обо мне, ни о себе. То есть его всё равно нет. Рефлексия еще не бытийность. Так в этом и заключается один из смыслов дыхания Божьего. Это та сила, которая сообщает бытийность. Она дает мне существуемость меня, существуемость мира для меня, а самое главное – Творца. Существуемость можно понимать как возможность воспринимать, например, видеть: мир для меня существует, то есть я его вижу. Тогда становятся понятны слова Христа: «Светильник тела есть око» (Мф 6:22).
Вот для чего Господь своему творению сообщает дыхание Божие. Для того, чтобы Господь для своего творения существовал, чтобы творение видело (или ведало) Творца. Чтобы я мог стать собеседником Божьим.
– А чтобы стать собеседником Божьим медитация, получается, не подходит?
– Верно! Цель медитации совершенно другая. Там Бог не нужен. Да, достигается видение света, но Бога там нет.
– То есть должна быть молитва, разговор с Богом?
– Ну конечно же! На самом деле православные исихасты тоже занимаются управлением своим сознанием. Многое не афишируется, дабы не впасть в тщеславие. А почему подвижник боится тщеславия? Да потому, что это отдаляет его от Бога. От созерцания Творца.
Цель молитв и медитации разные. Техники на каком-то этапе могут совпадать. А в чем суть техники? Необходимо убрать все лишние мысли, необходима внутренняя тишина. Но если для буддиста главным при обнулении содержания своего сознания является достижение состояния видения своего ума, то для православного христианина главное – встреча с Творцом, реальным и Живым Богом, со Христом.
Христос говорит о том, что Он есть дверь, то есть только со Христом можно войти туда законно. Смотрите как интересно ещё добавляет Господь: «Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде – тот вор и разбойник» (Ин. 10:1). Получается, есть возможность войти туда без Христа, но тогда этот кто-то залез туда незаконно. Он не Христа искал, он умножал свою самость.
Исаак Сирин говорит: «Потщись войти во внутреннюю свою клеть, и узришь клеть небесную; потому что та и другая – одно и то же, и входя в одну, видишь обе». Займись своим внутренним миром. Природа внутреннего мира и Царствие небесное одно и то же. И встретишься с Христом.
Никон Воробьев, один из последних мощных подвижников, да и многие подвижники говорят о внутреннем делании, об акценте на внутренний мир, например преподобный Нил Сорский. Все это хорошо изложено в «Добротолюбии». Задача, часто повторяемая в Священном Писании: «Ищите и найдете; стучите и отворят вам» (Мф. 7:7).
Куда стучать и зачем? Бога искать. А душа – это то «место», то «пространство», где встреча человека с Богом возможна. Вот что такое душа. Итак, у нас есть возможность встречи с реальным, не фантазийным Богом. Но есть опасность – это самость и гордыня.
– Откуда возникают мысли?
– Мысли – следствие мотиваций, мотивация возникает в связи с потребностью. Но дело все в том, что после грехопадения 99% (условно) наших потребностей – телесные. И это стало основным источником мыслей. Начинаются эти потребности с младенчества, потом выстраивается сложная система потребностей, которые могут обретать, в том числе, и достаточно высокие формы: искусство, музыка, живопись. Итак, есть базовые потребности, на их основе формируются более сложные. Сфера потребностей и мотиваций хорошо соотносится с понятием «сердце». Сердце – это сфера моих желаний, то, что я хочу. Моё хотение и есть один из основных источников мыслей, но не единственный. Получается, что вещественная физиология стала основным источником моего внутреннего мира, моих мыслей, желаний, ощущений и, в целом, формирования души.
И получается, что у человека почти нет жажды Бога, а она должна быть. Правда и трагедия заключается в том, что человек не хочет встречи с Богом. Душа формируется в значительной мере на телесных, вещественных потребностях, которые физиологически очень значимы. Действительно, это так – без них просто смерть телу. Но поняв и осознав это, человек каким-то чудесным Господним проведением способен преодолеть это «земное притяжение».
Господь даёт человеку зерно, крупинку духовной потребности. А вот дальше он уже сам способен своим разумом влиять на свои потребности через благодать и веру. Постепенно начинает формироваться духовная потребность, то есть искреннее желание Бога, любовь к Богу. Заметьте, её формировать надо. Ведь молиться не хочется. А почему не хочется? Потому что колбасы хочется. Еще и лень присутствует и многое другое. Когда человек стоит на молитве, враг нажимает на педали его базовых потребностей, говорит – тебе надо покушать, тебе надо поспать и так далее. А это и формирует мысли совершенно другие, совершенно не духовные. Возникает сложная задача удержания внимания на молитве. Внимание зависит от мотивации.
– Эта борьба происходит всё время.
– Да, по сути, борьба с собой. И без помощи Божией она вообще была бы невозможна. Христос, спрашивая апостола Петра: «А за кого вы меня почитаете?» (Мф.16:13), получив ответ апостола: «Ты есть Христос, Сын Божий, Сын Бога живаго», сказал: «блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах» (Мф. 16:16, 17). Какие интересные слова. Здесь, по сути, указаны два источника мысли. Первый источник – плоть и кровь, то есть мозговая деятельность. Второй – это непосредственное прикосновение Умных сил, но в данном случае – Бога Отца, прикасающегося к сознанию, минуя все телесное. Умные силы, будучи невещественными, могут непосредственно соприкасаться с невещественным сознанием. Это когда внезапно возникает мысль. Как будто бы тебе её кто-то говорит.
Поэтому священное писание делает акцент на внутреннем делании, на Душе, потому что она бесценна. Ценность любой Души неизмерима, ибо соткана из нетварного Света. А человек из неё может сделать грязь.
Еще одна особенность формирования внутреннего мира – то, что это возможно в основном при участии мозговых процессов. Выйдя из мозга, покинув тело, душа себя фундаментально формировать уже не может, изменять направление формирования не может.
– То есть дается шанс только здесь?
– Да, вот почему это важно. Это бесконечно важно. Поэтому нужна медицина, различные методы лечения мозга. Это все имеет большое значение.
– Расскажите о своем изобретении – аппаратном методе биоакустической коррекции головного мозга?
– У нас сейчас создается сеть клиник. Называется: «Клиника биоакустической коррекции». Есть несколько в Санкт-Петербурге, Москве и других городах. Вся информация есть в интернете.
– Человек с депрессией может обратиться?
– Да, конечно. Но сначала – приём у врача. Нужно же подтвердить диагноз.
– Как вы к этому пришли?
– Все уже было открыто до нас. На самом деле здесь дело-то не в звуках, а в сенсорном воздействии, синхронизированном с активностью мозга. То есть это может быть не обязательно звук.
У нас есть неплохие результаты. За последнее время мы, много занимаемся детьми, много аутичных детей. Одна из основных наших тем – это задержка психического развития, задержка речевого развития.
Недавно обнаружились эффекты в уменьшении фантомных болей. Это очень актуальная тема… Особенно в связи с военными событиями. Например, при ампутации конечностей – болит то, чего нет. Конечности ампутировали, а боль осталась, при этом боль может быть очень сильная и ничем не купируется.
Анальгетики не работают. Сейчас мы обнаружили, что при помощи прибора идёт значительное снижение боли, почти до нуля.
А сколько, к сожалению, людей, у которых с головой что-то явно не то. Депрессии, совершенно неадекватные состояния. Информационные перегрузки, плюс экология, питание – здесь очень много факторов, родовые травмы и так далее. Вот так получилось, что действительно появился метод, как мы говорим, нейрореабилитации, что ценно – не медикаментозный, но который сочетается с фармпрепаратами. Вот вы спрашиваете, как это работает, это очень просто, это ещё И.П. Павлов открыл – сочетание во времени определенных факторов, биологически значимых и индифферентных, приводит к активации процессов нейропластичности. Мы этот эффект используем.
– Отец Константин, какое замечательное дело Вы делаете. Хочется задать Вам ещё один вопрос, что происходит с мозгом и сознанием во сне, почему нам снятся вещие сны?
– Мозг во сне работает, занимается восстановительными процессами. Поэтому так важен сон. Он наводит порядок во всех впечатлениях, которые он получил за день. Лишние связи убирает, новые организует, то есть занимается наведением внутреннего порядка. Есть научные работы, где показано, что лишение сна (депривация), проводимая на животных, приводит к их гибели. То есть это очень важное явление. При многих заболеваниях нервно-психических сон нарушается. Налаживание сна является одним из проявлений нормализации состояния человека.
Но, говоря о сознании, напомним, есть два входа в сознание. Первый вход: плоть и кровь – мозг. А второй вход – непосредственно соприкосновение с сознанием.
– Получается, именно во сне легче всего соприкоснуться с сознанием?
– Когда нет внешних впечатлений, когда внешние входы блокированы, когда мозг чист, находится в тишине, то некоторые Умные силы, могут непосредственно соприкоснуться с сознанием. И человек может это ощутить. Могут быть ангелы и не ангелы.
– Вот некоторые люди могут управлять сном…
– Могут, но здесь столько оговорок требуется… Обратите внимание, подвижники даже во сне молились. У них молитвы не ослабевают и во сне. Вот это правильно. А разные модные течения: управляемый сон, осознаваемый сон – ой-ой…
– Потому что ты не знаешь, куда ты там заходишь?
– Совершенно верно. А ведь можно перепутать реальность и выйти не в ту дверь или даже окно. Я не приветствую эти занятия. Это всё очень небезопасно. Самое правильное – это терпеливо молиться. Потихонечку, не торопиться. Ведь картошка не сразу растет. Нужно время. Но всё-таки взять курс на работу над своей молитвой. Просто правильное произнесение слов языком – это ещё не молитва. Речь идёт о внутреннем делании. Как мы выяснили – это задача очень непростая. Учитывая то, что уровень духовности наших мотиваций очень мал, молиться не очень хочется. Но надо. Почему? А как спасаться? Нам с вами в значительной мере повезло, у нас большое наследие опытных святых отцов. Нужно читать, вникать, но тоже потихонечку, постепенно. Лучше читать тех, которые по времени ближе к нам: Софроний Сахаров, Силуан Афонский, Никон Воробьёв. Слава Богу, они оставили прекрасное наследие.
Над своим внутренним миром надо работать, в контексте молитвенном – это очень важно. Надо Христа искать. Бога надо искать.
Беседовала Виктория Платонова.
Комментировать