Внезапное принятие священного сана, переосмысление отношения к Богу, чудесное исцеление от тяжёлой болезни и жизнь в постоянном присутствии Бога – в сегодняшнем интервью диакона Феодора Палева.
– Отец Феодор, расскажите о себе. Откуда Вы родом, как попали в Петербург?
– Я родился на Украине в городе Чернигове и прожил там пятнадцать лет, учился в средней образовательной и музыкальной школах. С шести лет был алтарником, сначала в храме св. вмчц. Екатерины, а затем в Троицком кафедральном соборе. После событий 2014 года мой отец принял решение уйти добровольцем в ЛДНР, так как был тесно связан с украинской милицией, которой здорово досталось во время «Майдана» в Киеве и беспорядков в других городах. Так я оказался в России, в школе для мальчиков при мужском монастыре в Краснодарском крае. Учебное заведение было ориентировано на подготовку будущих священнослужителей, поэтому, получив аттестат о среднем образовании, мне еще была вручена рекомендация на поступление в СПбДА.
Поступил я в 2016, учился на бакалавриате, потом в магистратуре. Можно сказать, я не был отличником, но учился хорошо, особенно проявлял интерес к Священному Писанию Ветхого и Нового Завета.
– Как к вам пришло решение принять священный сан?
– Принять священный сан мне предложил ректор Академии. Моей личной инициативы там не было. Я, можно сказать, ожидал знака свыше – и дождался. Тогда было начало ковидной эпохи, и в семинарии пожелали остаться человек 60, в числе которых был и ваш покорный слуга. Диаконов катастрофически не хватало, а мои вокальные данные способствовали тому, что на меня вскоре обратили внимание и сделали соответствующее предложение.
– Возникали ли трудности и препятствия в процессе принятия этого важного решения?
– Никаких трудностей не возникало, потому что я был морально готов к рукоположению и, получив предложение от ректора, тут же согласился не раздумывая. Вопрос выбора жизненного пути у меня уже к тому времени был закрыт: я был женат, мы с супругой воспитывали дочку. Практически никаких внутренних борений не было, я воспринял предложение как знак свыше и не сопротивлялся.
Когда я думал о священстве, то всегда представлял себя в диаконском, а не в пресвитерском облачении. Может быть, на это повлиял запомнившийся мне образ протодиакона в нашем Черниговском кафедральном соборе, отца Василия. С детства этот образ так укоренился во мне, что я уже не мог с ним расстаться. Для меня воплощением богослужения всегда являлся именно диаконский сан.
– Изменилось ли Ваше отношение к Богу со временем?
– Отношение к Богу, конечно, изменилось. Думаю, это естественный момент, когда человек ставит себе вопрос: “А кем я являюсь перед Богом?”. Как говорил отец Александр Шмеман: “С этого и начинается всякое богословие” – а точнее, с этого момента любого человека можно назвать богословом. Когда я поставил такой вопрос, сначала Бог мне представлялся исключительно прокурором, который поощряет меня за добрые дела и наказывает за плохие. Затем, когда я начал изучать христианство в семинарии, вчитываться в евангельский текст, регулярно перечитывать учебник по догматическому богословию, горизонты расширились. Я включил в своё представление ещё и другие: например, что Бог может быть и любящим Отцом. Для меня это было неочевидно раньше, особенно в детстве. Также я осознал в полной мере, что Господь может быть по-настоящему справедливым. А уже после принятия священного сана и с момента начала служения, сначала в Новодевичьем монастыре, потом в храме Рождества Христова на Песках, я пришёл к такому выводу, что Он абсолютно свободен, и мы не в состоянии и не вправе ограничивать Его какой-то одной категорией, потому что Он неописуем и абсолютно безграничен.
Больше всего повлияло на моё переосмысление в отношениях с Богом чтение Евангелия, а конкретно Евангелия от Иоанна. Там Бог предстал для меня в совершенно ином свете, собственно, там Он и называет себя Светом. В этом священном тексте Господь для меня открылся по-новому. Я очень благодарен за этот опыт, за то, что жизненные обстоятельства заставили меня обратиться именно к этому тексту и сделать Бога ещё ближе ко мне.
– А повлияло ли принятие священного сана на какие-то внутренние изменения, на самоощущение?
– Приняв священный сан, я понял, что мне предоставлена возможность оказаться ближе к Богу, и от этого усугубилось осознание той ответственности, которую я теперь несу перед Ним и теми людьми, которые кричали “Аксиос” на моём рукоположении, и вообще перед каждым человеком, который сталкивается со мной.
– Отец Феодор, у Вас длинная и очень интересная биография. Можете ли поделиться примерами, как Господь действенно проявлял себя в Вашей жизни?
– Да, конечно. Я расскажу две истории. Речь пойдет о чудесах, которые произошли со мной в детстве, когда я был ещё пономарём кафедрального собора на Украине в городе Чернигове.
Первая история связана с предпразднством Рождества Христова, когда в нашей стране был экономический кризис, деньги в кошельке отсутствовали и были проблемы даже с покупкой еды. И вот, чтобы как-то организовать себе праздничный стол – купить хороший хлеб, сыр, ещё что-нибудь, – нужно было десять гривен, а этих денег и в помине не было. Мы с матерью каких-то денег насобирали по курткам, но этого было недостаточно…. И вот я шёл на службу Крещенского сочельника и, проходя мимо замёрзшей лужи, увидел подо льдом бумажку в десять гривен! Я схватил лежащий рядом кирпич и яростно стал разбивать лёд. В конце концов я вытащил эту бумажку. Как сейчас помню, там, по-моему, Иван Мазепа изображался. С этой бумажкой я пошёл домой. Она была такая мокрая, я думал, что её уже не примут… Мама меня успокоила, положила её на батарею. И когда она высохла, мы пошли и купили всё необходимое к праздничному столу, денег хватило на всё!
– Слава Богу за всё! Интересно, что сумма была ровно такая, какой недоставало! Спасибо за эту историю. А о чём будет вторая?
– Вторая история уже связана с вопросом жизни и смерти. Когда мне было десять лет, мне поставили диагноз – апофизит пяточных костей. У меня от нехватки кальция разрушались пяточные кости, и я практически не мог ходить. Ну, естественно, на медицину надеяться тогда не приходилось, потому что в нашей стране она была на достаточно низком уровне. Речь шла уже о Германии или Израиле, а на это никаких средств не было.
Мы поехали в Одесский мужской монастырь, тогда был ещё жив всеукраинский духовник архимандрит Иона (Игнатенко), который умер в декабре 2012 года. Когда мы приехали, моя мать со слезами обратилась к нему с просьбой о помощи, о молитве за меня. Архимандрит Иона вытащил из своего нагрудного кармана две молитвы и сказал: “Вот, читайте, по вере вашей да будет вам”. Вроде самую банальную цитату из Евангелия вспомнил, но тогда она меня наполнила, наверное, больше, чем все книги, вместе взятые, которые я прочитал за свою жизнь. И вот с этими словами, звучащими в моей голове, я поехал к себе в город.
Я подошёл к этому, можно сказать, с отчаянием и верой одновременно – не знаю, как эти два чувства одновременно уживались во мне. Но я одновременно и верил, и с другой стороны понимал, что это мой последний шанс. Я молился в течение сорока дней, и где-то к тридцатому дню уже почувствовал облегчение. Я начал наступать на пятку, и это было уже терпимо. На сороковой день мы с отцом пошли к ортопеду и сравнили снимок, который был сделан сейчас, с тем, который сделали сорок дней назад. Он поразительно отличался от предыдущего, потому что там деформации уже не было видно – всё затянулось. Ортопед не поверил, отправил нас на повторный рентген. Мы опять, как положено, заплатили деньги в кассу, сделали повторный снимок, снова приходим к врачу с этим снимком. Он говорит: “Давайте вашу карточку, я напишу, что историю болезни мы закрываем”.
Тогда, будучи ребёнком, я воспринял это происшествие как само собой разумеющееся, но только спустя несколько лет действительно осознал, что это было настоящее чудо. Вот так промыслительно Бог действовал в моей жизни.
– Отец Феодор, спасибо за Ваши удивительные истории, искренность и глубокие размышления!
Беседовала Ольга Корхова
Комментировать