Говорим, говорим, говорим детям, а они нас не слышат. А может быть, назидать словом не всегда полезно? В одном из фрагментов передачи телеканала «Союз» на вопросы телезрителей о воспитании отвечает протоиерей Дмитрий Смирнов.
Ведет беседу протоиерей Александр Березовский.
– Отец Димитрий, вопрос от телезрителей: «Вы говорили, что не надо бабушкам, дедушкам вмешиваться в воспитание детей и внуков. А вот как быть?
Она нам сноха, и все время ребенка учит отдыхать, он вообще ничего не делает. В третьем классе учится мало-мальски, а он уже как слоненок, все отдыхает и отдыхает.
Так вот как не вмешиваться-то, батюшка?»
– Как не вмешиваться? Ну, во-первых, я не говорю о том, чтобы не вмешиваться в воспитание детей. Я говорю, что не стоит вмешиваться в семью. Во-вторых: раз она сноха, а значит, муж-то ее ваш сынок, а где он-то? Где сынок?
Главным воспитателем, особенно мальчика, является папа. Как вы этого папу воспитали, так он своего слонёнка и воспитывает, все тут понятно. А если вы будете в конфликт ступать со снохой, дома будет скандал. И вот полезно взвесить: а что лучше для ребенка? И окажется, скандал – это худший из возможных вариантов.
– Зрительница говорит: наблюдать за тем, что происходит – это ведь как нож по сердцу.
– Разумеется.
– И притом молчать?
– Нет, «лучше» скандал устраивать. Скандал, таску волос, битье посуды, постоянный крик… Мама будет одно говорить, бабушка – другое, потом за вилы и друг на друга: бабушка с дедушкой с одной стороны, а молодая сноха – с другой.
А посреди – плачущий ребенок, который в ужасе и не понимает, и что они творят, и что вообще происходит. Ситуация эта неразрешима, пока папа не займется воспитанием своего слоненка, а он здесь у нас вообще не фигурирует. Может, его и нет, а он главная фигура, главный воспитатель – отец.
Кстати, для меня в детстве стало просто открытием то, что у меня был очень интересный папа. Он за всю свою жизнь сказал, наверное, всего несколько слов. Ничего по поводу воспитания он никогда не говорил: так надо делать, так надо. Нет, он просто жил и был папой.
А вот когда он умер, я как-то очень хорошо понял, что, несмотря на титанические усилия мамы по нашему воспитанию, развитию, его не заменить. Не было таких кружков, куда бы мама нас не записывала, не было таких спортивных секций или студий, куда бы она нас не определяла, и все мы туда ходили. В общем, долго перечислить, чем я только не занимался в жизни.
Папа молчал, только играл на фортепьяно, он приходил с работы, слушал радио, потому что телевизора не было у нас по понятной причине. Телевизоров было много потом, когда первые появились, а тогда на весь барак, в котором мы жили, только два.
Вот, собственно, и все.
И я понял, когда папа умер, что воспитал нас отец. Он воспитал нас своими поступками, своими реакциями на то, что происходило. Мы смотрели на него и это впитывали в себя.
Хотя все мы, трое сыновей, его, ни один не похож на него – разве что средний брат, он больше других, потому что он очень немногословен.
– Мама не возмущалась таким неучастием отца в воспитании?
– Чрезвычайно возмущалась, всю жизнь.
– И она не подрывала его авторитет в ваших глазах?
– Специально – нет, но она все время к нему взывала: что ты, говорит, не участвуешь в воспитании. А на самом деле он участвовал.
– То есть его образ воздействовал?
– Да. К нам в дом постоянно приходили разные интересные люди – и писатели, и поэты, и художники, и математики, и филологи, там всё кипело. Все они, более того, и сейчас на его могиле собираются: те старики, которые еще остались в живых, и значит, они тоже этим питались.
Как молчаливый человек он был для них тоже очень важен, и они сейчас даже хотят издать его музыку. Музыки написано не так много, и, вроде бы, кому это нужно? Но вот им это нужно.
Я стал анализировать прошлое и до сих пор ценю то, что он нам дал. И вот, можете себе представить, такой человек, который буквально ничего не говорил, сказал нам очень многое. И для меня это было целое открытие, хотя к этому времени я уже педагогический институт окончил.
Соб. инф.
Комментировать