29 Июня. Четверг. У дуба Мамврийского. На русских постройках.

Утро нынешнего дня началось снова богослужением, отличавшимся еще большей торжественностью, чем богослужение вечернее. Совершено оно было также под сенью дуба Мамврийского, на столе, на котором был положен привезенный из Иерусалима антиминс. Литургию совершал сам Преосвященный в сослужении о. архимандрита Александра и всего путешествовавшего с нами духовенства с о. архидиаконом Димитрианом. Прислуживали и пели за богослужением студенты и профессора. Последние, впрочем, принимали в нем и более активное участие. Н. Ф. К-ев прочитал часы пред литургией, а В. Н. М-ын – Апостол. За ектениями и во время великого выхода поминались на ряду с русским Святейшим Синодом и блаженнейшие патриархи: Константинопольский – Константин и Иерусалимский – Дамиан. По окончании литургии была отслужена панихида по незабвенном деятеле в Палестине архимандрите Антонине и по новопредставленном митрополите Киевском Иоанникии.

Затем, набрав на память веток и желудей⁸⁷, отправились с иконами в странноприимный дом, где перед трапезой было совершено краткое молебствие. Трапеза была обильна местными яствами и сопровождалась радушным традиционным гостеприимством добрейшего о. Начальника миссии. За трапезой подавались, между прочим, Авраамовы лепешки, которыми он угощал трех странников (рече Сарре: ускори и смеси три меры муки чисты, и сотвори потребники Быт. 18:6), и Авраамов квасок из местных виноградников.

По трапезовании, мы отправились смотреть окрест лежащие места русского владения и направились прежде всего к высокой башне, – по евангелию «столпу» (ископа в нем (винограднике) точило и созда столп. Матф. 21:33), – построенной, по древнему обычаю, о. архим. Антонином на верхней границе владения. Эта башня, правда, ничем не замечательна, но она так высока, что с неё видна вся западная часть Палестины вплоть до желтых песков берегов Средиземного моря. Долго любовались грандиозной панорамой, открывающеюся с высоты башни. Затем ходили по «русскому» винограднику, насаженному по склонам горы, в которой встречаются остатки древних точил для выжимки винограда, а также и древние усыпальницы для погребения умерших. В несколько таких усыпальниц мы входили и осматривали их. Устройство их отличается простотой, и заключают они по несколько ниш для покойников, ложа которых теперь, конечно, пусты; самые же пещеры служат убежищем для шакалов и гиен. На нижнем склоне горы, вблизи дуба, за плетнем, находится колодезь с ключевой, студеной водой, называемый теперь паломниками «живой источник Авраама». Чистая вода течет по каменному руслу, обложенному натуральными плитами местного дикого камня. Примитивное устройство источника свидетельствует о его древности. Этот источник является общим достоянием всех, а потому и стоит вне изгороди, и сам не обнесен изгородью. Против дуба находится довольно большая ровная площадь, на которой растут большие развесистые смоквы, под тенью одной из них мы и отдыхали, утоляя жажду предложенным нам гостеприимной смотрительницей «Авраамовым кваском», которым она снабдила нас и на дорогу. Эта площадка, по словам о. Начальника миссии, предназначалась о. Антонином для построения на ней храма. Нельзя не пожелать, чтобы эта мысль получила свое осуществление. Как уместен был бы здесь храм во имя Св. Троицы! Но, кажется, трудно надеяться на это, принимая во внимание зоркую бдительность инославных за малейшими успехами русского влияния, да и фанатизм здешних мусульман.

Притом же, при покупке этой местности, в 1870 году, между Высокой Портой и нашим Императорским посольством состоялось условие, что в этом месте русские не имеют права строить ни монастыря, ни церкви. По истине, нужно удивляться, как это посчастливилось приобрести такое важное священное место в таком фанатичном гнезде мусульман! Это и мог только сделать незабвенный о. Антонин, обессмертивший свое имя сооружением рукотворных памятников на местах, освященных величайшими событиями новозаветной и ветхозаветной истории. Не можем не привести по этому поводу прекрасных слова» г. Елисеева: «на Елеоне, в Горней, в Иерихоне, около Яффы и у дуба Мамврийского высятся постройки о. Архимандрита. На какие-то гроши, собранные им, он воздвиг небольшие, но прекрасные сооружения, выбрав для того прекрасные места, мало того, даже снабдив их всем необходимым.... Хевронская странноприимница у дуба Мамврийского, – это венец созданий о. Антонина: Кто бы мог думать, что в диком фанатическом Хевроне, куда не может проникнуть даже энергичный католический миссионер, на месте, где стоял, по преданию, шатер Авраамов, были чистоплотные постели с безукоризненным бельем, прекрасная посуда, самовары, книги, подушки для окон, балконы, и к довершению всего ласковая русская смотрительница, готовая всем услужить. Причину такой успешной деятельности о. Антонина г. Елисеев видит в одушевлявшей его беззаветной преданности священному делу и любви: «этими постройками почтенный русский деятель доказал, что возможно и малыми средствами, но большой любовью, совершать многое и создавать почти из ничего и двухэтажные дома, и великолепные сады, и даже сооружать храмы....» (Русские Паломники в Св. Земле. Доклад. 1884 г. 17–18 стр.). Кавас Марко, принимавший участие в нашем разговоре и оживлявший его воспоминаниями, вспомнил и о том, как однажды, кажется в 1884 году, два патриарха – Никодим Иерусалимский и Иоаким III-й, бывший Константинопольский, ныне опять Константинопольский, – приехавшие сюда с о. архим. Антонином, благословили на сем месте быть храму Божию. Да будет же действенно сугубое патриаршее благословение!

С такими мыслями и искренними пожеланиями об осуществлении заветной цели о. Антонина мы оставили это священное место, дубраву Мамре, от которой уцелел один только могикан, сняв его на память.

Между тем часть студентов еще несколько раньше отправилась к Хеврону познакомиться с городом, не смотря на предостережения сопровождавшего нас каваса о фанатизме здешних мусульман, а особенно мальчишек, бросающих иногда камнями в ненавистных им гяуров. Но опасения оказались напрасными, и студенты беспрепятственно ознакомились с городом с внешней стороны. Хеврон расположен между каменистыми холмами с террасообразными виноградниками. Все дома однообразны, имеют круглые, очень маленькие окна, построены из серых каменных глыб, нагроможденных одна на другую. Однообразие серых красок зданий и очертаний их оттеняется таким же однообразием цвета местностей, окружающих Хеврон. Цвет этот – глиняный, темнокровяный, вообще характерный для окрестностей Хеврона.

Может быть на этом основания народное предание относит местопребывание первых людей по изгнании из рая к хевронской долине. Недалеко от Хеврона показывают даже пещеру, где жили будто бы первые люди. Хеврон, древнейший из городов, упоминаемых в Священном Писании, был главным городом сынов Знаковых (Иис. Нав. 21:11). Над ним реют самые седые библейские воспоминания. Здесь жили праотцы Еврейского народа: Авраам, Исаак, Иаков. Здесь они многократно беседовали с Богом и здесь нашли для себя покой их тела после смерти. Здесь жил некоторое время царь Давид, против которого здесь же возмутился его сын Авессалом. Богатый библейскими воспоминаниями, Хеврон не богат историческими памятниками. Единственный исторический памятник Хеврона – это мечеть, в которой находятся, согласно преданию, гробницы Авраама, Исаака и Иакова с их семействами (кроме Рахили). Но вход в мечеть очень затруднителен и разрешается только лицам, снабженным именным султанским фирманом. Вход же в пещеру под мечетью, где, по преданию, находятся гробницы патриархов, закрыт для всех, даже для самих мусульман. В 1862 году, по особому разрешению Султана, встреченному с большим неудовольствием мусульманами, спускался в эту пещеру принц Вельский (теперь король Эдуар VII) с настоятелем Вестминстерского аббатства доктором Станлеем и еще двумя англичанами. Это были первые посетители (со времен крестоносцев, когда прекращен доступ в мечеть) и последние, так как мусульмане того убеждения, что посещение гробниц патриархов нарушает их покой и неприятно им, и приводят в доказательство, что когда завоеватель Палестины Ибрагим-паша вздумал было проникнуть в эту пещеру, то был отброшен оттуда как бы ударом молнии. Что современный Хеврон стоит на месте библейского города, это считается более или менее достоверным. В городе сохранилось одно водохранилище, древность которого, по мнению ученых, восходит, по крайней мере, ко временам Давида. Здесь, по их предположению, Давид казнил убийц Иевосфея, сына Саулова (2Цар. 4:12). В настоящее время Хеврон – довольно большой торговый город и населен почти исключительно магометанами, отличающимися здесь крайним фанатизмом, вследствие чего город является не безопасным для христиан, в которых даже уличные мальчишки обыкновенно бросают каменьями, если их не сопровождает кавас – гроза турок. Пока мы ходили около города, к нам подошел турок – чалмоносец, с достоинством что-то объяснявший и прибавлявший потом знакомое нам слово «бакшиш.» Кавас объяснил нам, что он требует бакшиша по праву (!) здешнего муллы. Магометанские муллы не получают никакого вознаграждения за свое священнослужение, чаще всего не имеют никакой собственности, а потому живут исключительно сборами со своих земляков, или паломническими бакшишами, которые они вымогают очень бесцеремонно. Мы удовлетворили требование муллы, к великому его удовольствию.

Скоро подошел Преосвященный с остальной компанией и, разместившись по коляскам, мы тронулись в обратный путь в Иерусалим. Было около 10 часов утра; солнце высоко стояло на небе, но здесь оно не палило так, как в Иорданской долине; окрестности Хеврона лежат несколько выше уровня моря и климат здесь гораздо ровнее, чем в Иерихонской долине и даже в самом Иерусалиме.

Дорога по-прежнему была очень оживлена. То и дело встречались обыватели верхом на ослах или верблюдах. Чем ближе к Иерусалиму, тем местность делалась все холмистее и холмистее, и камень все чаще и чаще проглядывал сквозь пожелтевшую, сожженную солнцем зелень. По дороге несколько раз останавливались, чтобы осмотреть или снять тот или другой интересный холм и пейзаж. У Соломоновых прудов снова сделали небольшую остановку, еще раз осмотрели пруды, эти циклопические сооружения, создание которых было мыслимо только в очень древние времена, когда человеческий труд был очень дешев, а за личностью не признавалось ни самостоятельного значения, ни большой ценности. Около двух часов вернулись на Русские постройки.

С Русскими постройками, где мы живем уже почти неделю, до сих пор мы не познакомились близко, проводя все время, остающееся от экскурсий по Иерусалиму и его окрестностям, только на Новом подворье. А между тем Русские постройки, среди которых Новое подворье является лишь частью, это – целый городок, и городок притом своеобразный и преинтереснейший. Поэтому, пользуясь сегодня свободным вечером, мы и решили подробнее осмотреть все сооружения на Русских постройках, когда начнет спадать жара, т. е. после четырех часов. Руководил нами при осмотре Н. Гр. Михайлов, уже около десяти лет работающий здесь и прекрасно знакомый с прошлым к настоящим построек.

Русские постройки, где находят для себя приют наши паломники, любимое детище Палестинского Общества, на которое оно тратит всего более средств, выстроены, за исключением Нового подворья, не им. Их судьба тесно связана с судьбой русских паломников в Палестину за вторую половину истекающего столетия. Бывшая всегда ареной кровопролитных столкновений восточных народов, Святая Земля, как известно, в средине истекающего столетия сделалась яблоком раздора между европейскими державами и Россией, вызвав международную кровопролитную войну. Поводом к этой войне послужила, между прочим, борьба за преобладание на Востоке (восточный вопрос) и в частности в Палестине, которая с этого времени является предметом особого внимания и особой заботливости со стороны европейских правительств. Так, в 1842-м году в Иерусалиме была учреждена (англиканскогерманская) протестантская епископия; в 46-м году – католическая патриархия с Иосифом Валергой во главе; в следующем году – русская Духовная миссия с известным архим. Порфирием (Успенским) во главе. Ей, между прочим, было поручено наблюдение и забота о русских паломниках в Палестине, брошенных ранее на произвол судьбы и претерпевавших в чужой стране, среди фанатиков мусульман, массу всевозможных бедствий. Правда, и ранее русское правительство заботилось о паломниках во Св. Земле, и по миру Кайнарджийскому, Ясскому, Бухарестскому, Адрианопольскому требовало от турецкой империи льгот и разных облегчений русским паломникам и вообще православным в Палестине. Но так как за исполнением требований в далекой Палестине наблюдать было некому, турки не особенно стеснялись этими требованиями, и паломничество, по прежнему, было затруднительно, тем более, что Палестина принадлежала тогда египетскому паше, почти независимому от турецкого султана и распоряжавшемуся там по своему. Притом же русская духовная миссия, крайне бедная средствами, поставлена была в какое-то двусмысленное положение. «Не окружайте себя никакой таинственностью, давал инструкцию министр иностр. дел Нессельроде, отправляя в Иерусалим главу миссии архимандрита Порфирия, но и ничем не давайте знать, что вы посланы Правительством» (Книга Бытия моего, 1,125). При таких условиях миссия и открытое вскоре русское консульство (в 1858 г.) почти ничего не сделали для облегчения участи паломников во Св. Землю. Поэтому в 1860 г. была учреждена Палестинская Комиссия, специальной задачей которой было облегчение материальных нужд русских поклонников в Палестине. На средства этой Комиссии и был приобретен недалеко от Яффских ворот большой участок земли, на котором, между прочим, были построены и приюты для паломников, рассчитанные на 800 человек. Положение паломников облегчилось, но незначительно. Заведывание постройками Палестинской Комиссии (преобразованной потом в Комитет) было передано русскому консульству. Но дело от этого мало выиграло. Поэтому в 1882-м году, 21-го Мая, было основано Православное Палестинское Общество под председательством Его Императорского Высочества Великого Князя Сергия Александровича. Задачей своей оно поставило, с одной стороны – облегчение участи паломников, а с другой – поддержание православия в Палестине посредством устройства церквей, школ, благотворительных заведений для местного приниженного православного арабского населения, лишенного всякого духовного руководства со стороны господствующей Греческой иерархии. Но и вновь основанное Палестинское Общество, не смотря на самые лучшие намерения, на первых порах ничего не могло сделать для облегчения положения паломников в Палестине вследствие противодействия и интриг со стороны Палестинского Комитета, хотя последний и сам ничего не делал для паломников, отпуская притом крайне ограниченные средства на ремонт построек, требовавших расширения и подновлений. Командированный в 1884 году во Святую Землю православным Палестинским Обществом доктор Елисеев для изучения положения русских паломников в Палестине, по возвращении оттуда, сделал сообщение, которое, по словам отчета Общества (Отч. И. П. П. 0. 188⁵/₆ г., 5), «открыло во всей ужасающей наготе безотрадное положение богомольцев за Св. Русь»⁸⁸, не смотря на существование там Палест. комитета, имевшего своей задачей облегчение участи паломников. По словам доктора Елисеева, русские паломники, претерпевшие до приезда в Палестину в дороге массу всевозможных лишений и огорчений, в Иерусалиме, под опекой русских, не только не находили для себя успокоения, но подвергались еще большим неприятностям, чем в дороге. Русские приюты в Иерусалиме не удовлетворяли самым элементарным требованиям гигиены и санитарии. Рассчитанные на 800 человек, они должны были вмещать в себя до 2-х тысяч паломников, вследствие чего в них было тесно и душно; кроме того, они были сыры, грязны и лишены самых необходимых удобств; в них не было ни бани, ни прачечной, ни кухни; часто ощущался недостаток в воде, и не было устроено каналов для отвода нечистот, что особенно необходимо при жарком климате Иерусалима. Ко всему этому присоединялась еще недобросовестность смотрительницы подворий, распоряжавшейся здесь бесконтрольно (консульство смотрело почему-то сквозь пальцы на все ее проделки) и бравшей с бедных паломников за все деньги, даже за доставку присланных с родины писем. Об удовлетворении духовных нужд паломников не было и помину, и они, предоставленные самим себе, в свободное время занимались сплетнями и пересудами, (если не разгулом, – бывало, по свид. Порфирия Успенского, и это) или попадали в руки греческих монахов, которые, преследуя своекорыстные интересы, морочили их, показывая трещину, откуда слышен скрежет зубовный в аду, тьму Египетскую, и снабжая деревянными стружками яко бы от Гроба Господня, и т. п.

Поэтому Палестинский Комитет был упразднен и все выстроенные им постройки вместе с приютами для паломников с 1889 года были переданы в руки Импер. Прав. Пал. Общества, которое с этого времени энергично принялось за дело облегчения положения русских паломников в Палестине. Еще ранее, до передачи в его заведывание русских построек, оно позаботилось об облегчения положения паломников в пути, и с этой целью, еще с 1883 года, открыло продажу так называемых паломнических книжек, по которым стоимость проезда до Иерусалима вдвое сократилась, и позаботилось о лучшем помещении паломников на пароходах, для чего вступило в соглашение с дирекцией «Русского Общества Пароходства и Торговли». Затем, после 1889-го года, оно принялось за энергическую реставрацию русских построек в Иерусалиме, пришедших в ветхость и не удовлетворявших требованиям гигиены и санитарии. Оно прежде всего заново ремонтировало подворья для поклонников и больницу, затем устроило большую цистерну для воды и громадный, в две версты слишком, канал для стока нечистот. При Новом подворье, предназначенном для интеллигентных поклонников по преимуществу и устроенном по образцу лучших европейских гостиниц, выстроены и все необходимые для паломников приспособления: прачечная, баня, кухня, и т. д. Злоупотребления по внутреннему управлению постройками совершенно искоренены Обществом, и в настоящее время служащие на постройках относятся к паломникам не только безусловно доброжелательно, но и предупредительно вежливо.

Мы начали обзор построек Палестинского Общества с осмотра помещений для богомольцев, с общих палат. Это два громадных параллельных корпуса: один, рассчитанный на 339 человек – для мужчин, другой – на 465 человек – для женщин. Внутри корпуса производят очень благоприятное впечатление. Они высоки, светлы и образцово чисты. По сторонам стоят железные кровати, около которых шкафчики для хранения паломнических вещей. При нас корпуса были почти совсем пусты, так как летом паломников в Иерусалиме обычно очень немного. В этих помещениях Общества паломник имеет право по прибытии в Иерусалим две недели прожить бесплатно; а в каждый следующий день платит за койку по 3 копейки. Кроме этих помещений для паломников, в последнее время построены старанием неутомимого Н. Г. М-ова два деревянных барака, рассчитанные на 1,900 человек и 6 железных на 390 человек. Все они устроены довольно удобно. Таким образом всего паломников Русские постройки могут поместить свободно 3126 человек; в крайнем случае – 5,500 человек, не более; но в 1899 году на Пасхе всех паломников было 5,882 чел.

Из помещений для паломников мы прошли в больницу. Больница устроена образцово, на 55 кроватей; везде чистота и удобства; имеются все необходимые инструменты и препараты. Заведует ею весьма опытный доктор Северин, в распоряжении которого находится несколько сестер, встретивших нас очень любезно. Больница оказывает помощь не только русским паломникам, но и туземцам, и последние, зная отзывчивость русских врачей, охотно обращаются сюда за медицинской помощью.

Любопытен один из последних Отчетов больницы, из которого видно, как повлияла перестройка помещений для паломников и другие заботы о них Общества на их здоровье. За 15 лет, с 1877 по 92 год, процент заболеваемости среди паломников равнялся 23,23%, а смертности – 0,90%; за последние же 7 лет, т. е. с 92 по 99 год, процент заболеваемости, не смотря на увеличение общего числа паломников, понизился до 6, 24%, а смертность до 0, 38%, т. е. процент заболеваемости уменьшился почти в четыре раза, а смертности почти в три раза. (Непропорциональность между уменьшением процента заболеваемости и смертности, вероятно, объясняется тем, что, по вычислению одного из деятелей Палестинского Общества В. Н. Хитрово, средний возраст паломников в Палестину равняется 60-ти годам, и многие умирают там от старческой дряхлости). Затем, после больницы мы осмотрели различные пристройки при Новом подворье, как то: баню, прачечную, дешевую столовую, хлебопекарню, лавку. Чистенькая баня состоит из двух комнат и, как мы убедились по опыту, составляет истинное благодеяние в местном чрезвычайно жарком климате, при полном отсутствии к тому же воды для купания. Здесь же устроена большая со всеми приспособлениями прачечная, где паломники могут мыть свое белье, что так же особенно необходимо в жарком климате. В громадной чистой столовой паломники могут получать прекрасно приготовленный обед, приспособленный к их потребностям, и притом за баснословно дешевую цену⁸⁹. Для тех же, кто не желает обедать в общей столовой, чтобы они не переплачивали в греческих и турецких харчевнях, Общество имеет свою лавку. Это довольно большая комната, в которой есть все необходимое для паломников, именно: разнообразные съестные продукты – мука, крупа разных сортов и видов, горох, пшено, грибы, солод, сельди, масло; затем свечи, книжки, и т. п. И лавка эта, судя по отчетам Общества, существует не даром. Так, за 98–99 год обороты в ней были на 183,282 фр., 03 сантима.

Дешевая столовая по вечерам, кроме того, превращается в зал, где устраиваются Обществом для паломников «чтения о Святой Земле». Взяв на себя попечение о паломниках, Общество нашло, что оно не вправе ограничиться заботой о материальных только нуждах паломников, поэтому решило позаботиться об удовлетворении их духовных нужд, о чем мало заботятся представители православной религии в Иерусалиме – греки, и чего не в силах сделать бедная средствами и совершенно бесправная русская миссия⁹⁰.

Прежде всего, Общество позаботилось о том, чтобы паломники более сознательно относились к тем святыням, которым они поклоняются, и чтобы свободное время было занято чем-нибудь полезным для души и назидательным. Для этого Общество обратилось к целому ряду выдающихся ученых, прося их написать популярную историю, географию Св. Земли, описание выдающихся, посещаемых паломниками, святынь и мест, и т. п. На этот призыв откликнулся ряд ученых: протоиереев, иереев, профессоров, и результатом их работ явилась целая серия «чтений о Святой Земле», издаваемых Обществом. (До сих пор вышло более 60 чтений). Эти чтения и предлагаются ежедневно, кроме канунов праздников, вниманию паломников в столовой Общества при Новом подворье. Эти духовно-назидательные чтения обыкновенно продолжаются часа два, предваряясь и заканчиваясь общим пением тропарей и молитв. Первый час обычно посвящается священной истории, истории Церкви, житиям Святых, а второй – священной географии, подробному описанию Святой Земли, Синая, Афона.. Чтения иллюстрируются туманными картинами. Благодаря этому, паломники в Иерусалиме и его окрестностях теперь не бродят уже впотьмах, как раньше, и кроме того с пользой употребляют то время, которое прежде шло на сплетни, пересуды и другие непристойные дела. Кроме того, во время этих чтений паломники и особенно паломницы так спеваются, что потом составляют в храме Воскресения, как нам не раз приходилось слышать, прекрасный, стройный хор⁹¹.

После осмотра Русских построек, часть студентов уехала на Елеонскую гору, в русский дом, где и ночевала; другие пошли в город за покупками, третьи уселись за дневники или разбрелись по саду, наслаждаясь прохладной Иерусалимской ночью. По обширному двору около величественного пятиглавого собора прогуливаются монахи миссии; около больницы виднеются хорошо знакомые всем русским фигурки «сестер милосердия» в белых платках на голове и с крестом на груди; среди двора резвятся и бегают дети служащих на русских постройках; а около общих палат для паломников,--кто на приступочках, а кто и прямо на земле, – сидят русские мужики и бабы в своих оригинальных и совершенно неподходящих к здешнему климату костюмах, наслаждаясь прохладой ночи и созерцая ярко мерцающие в далекой выси неба звезды, быть может, те же самые, которые светили во дни земной жизни Спасителя; а из окон подворья несется тихое, стройное духовное пение поклонников, собравшихся на «чтение о Святой Земле».