XI. Переводные произведения по такого же рода предметам, журнальные статьи, книги учебного харатерка (для гимназий и проч.), относящиесяк тому же, указанному в § VII, периоду

Дальнейшему росту науки Нравственного Богословия в течение рассматриваемого нами периода времени (с 1867 г. по 1900 г.) содействовали, с одной стороны, переводы святоотеческих творений нравоучительного характера (I), с другой, переводы различных, более или менее ценных, иностранных произведений нравоучительного содержания (II), с третьей, статьи как в духовных, так отчасти и в светских журналах такого-же характера (III) и, с четвертой, отчасти сочинения учебного назначения (не для духовных заведений)⁸¹⁹(IV).

I. Из переводов первого рода должны быть названы следующие. .

а) Перевод « Учения 12-ти Апостолов»⁸²⁰, в котором⁸²¹ предлагается «древнейшее после апостольское формулирование нравоучения»⁸²². Здесь характеризуются «два пути: жизни и смерти», указываются их отличительные особенности. Дается перечень «заповедей» и «грехов», происходящих от неисполнения первых. Среди добрых качеств, требуемых от человека, выделяются: любовь ко всем, даже и ко врагам, «молитва за» них, «пост за гонителей», «милостыня, бодрствование, твердость в искушениях»... «Влияние иудейской законности в ущерб павловскому» пониманию дела, заметное здесь вообще, в особенности проявляется в имеющихся тут мелочных предписаниях внешнего характера, доходящих, напр., даже до указания числа произношения ежедневно молитвы Господней⁸²³...

б) Перевод творений Климента Александрийского ⁸²⁴ . Последний († «ок. 220 г.») – автор «Увещания к Еллинам», «Педагога» и «Стромат» – сочинений, представляющих собою единое целое. В первом «доказывается» несостоятельность «языческой морали и ей противопоставляется, как высшая, христианская в её отдельных характерных чертах». Этика второго рассчитана на несовершенных еще христиан, на «начинающих». Здесь находим, правда, «уже более точное, но» в тоже время и «более народное раскрытие» дела. Мораль третьего имеет в виду уже «совершенных» христиан... «Божественный Логос» присущ, конечно, и «всякой истинной философии язычников», однако, в большей степени Он заявил о Себе «в В. Завете», а в возможно большей еще – «в Новом». Он – «чистый источник нравственного сознания». Если Моисеев закон являлся чем-то внешним для ветхозаветного человека, то новозаветный, наоборот, «написанным в сердцах всех верных. Высший закон – любовь к Богу и на её основе – любовь к ближнему; высшая цель – Богоуподобление и общение жизни с Богом». «Свобода воли», пострадавшая в прародительском «грехопадении, восстановляется в христианстве», и, следовательно, здесь дается человеку возможность достигать требуемого от него совершенства. «Вождем к спасению служить Логос, Христос»... Климент не ограничивается лишь общими рассуждениями, но в большом количестве предлагает и рассмотрение частнейших вопросов и случаев, обнаруживая здесь как свою «рассудительность и серьезность» взгляда на дело, так в тоже время и излишнюю мелочность (разумеем его «мелочные внешние предписания»). Если припомнить точку зрения прежних восточных апологетов на брак⁸²⁵, то взгляды Климента по этому вопросу отчасти знаменательны: «он очень высоко ценит брак и не предпочитает безбрачия». Климентово учение о «pίsti_s» и gnw si_s» напоминает собою «греческое разделение людей на обычных и философов». Вообще воззрения Климента сложились не без известного влияния со стороны греческой и иудео-александрийской философии. – В сочинении: «Какой богач спасется» намечается норма «пользования земными благами» ⁸²⁶...

в) Перевод творений Оригена ⁸²⁷ . Если Климента, бывший собственно «первым» по времени «этиком христианства, не» оказался «в подлинном смысле систематиком», то в приложении к Оригену († «254 г.») упрек последнего рода должен быть сравнительно смягчен. «Беседы, Комментарии, сочинения против Цельса, О молитве,»... содержат обильный нравоучительный материал. Точек соприкосновения Оригена – моралиста с Климентом немало... Подобно ему, Ориген настойчиво подчеркивает человеческую свободу. Ему, впрочем, удалось резче (чем Клименту) провести грань между христианским учением о нравственности и философским – языческим. Заимствованная им у язычества идея о «предсуществовании душ» не отразилась на его нравственном учении «существенно» вредно. Современная ему порча нравов обусловила резкость его учения, впрочем, не всегда переходившую в особенные крайности. Интересны начертываемые им «круги обязанностей: а) к братьям – в религиозном и телесном смысле, к согражданам, к людям вообще, специально к чуждым нас, к старым; б) к себе самим: к телу и душе, в) к Богу..., Христу..., Св. Духу..., к Ангелам...; сверх того, кратко трактуются еще особенные обязанности: вдовы, диакона, пресвитера, епископа, мужа и жены в отношении их между собою». Здесь, как видим, уже до известной степени намечается план для курсов так названного впоследствии Нравственного Богословия. Ориген настойчиво призывает к «милостыне, молитве, посту». «Девство» и связанное с ним «монашество» возводятся Оригеном на необыкновенную высоту, что особенно надлежит сказать о «мученичестве». Мысли христианина должны быть на небе: он не имеет права даже и «молиться о земном» (отсюда «прошение» молитвы Господней о хлебе насущном истолковывается в смысле молитвы «об евхаристии»); «военная служба», занятие «правительственных должностей» – дело не христианское... В силах человека исполнить не только свой долг, но и совершить нечто сверх этого. Отсюда Оригеном различаются «praecepta» и «consilia evangelica» (с этим моментом мы уже встречались выше)... Почва для развития и укрепления в христианском обществе аскетических воззрений, таким образом, подготовляется все больше и больше, т. е., уже и к данному времени ⁸²⁸.

г) Перевод творений св.Мефодия Патарского ⁸²⁹ («† 311 года»). Последний резко утверждает наличность в человеке нравственной свободы, благодаря которой от него уже зависит поддаваться «возникающим в нем страстям» или подавлять их, быть добродетельным, или нет. Человеческая «добродетели – теневые отображения идеальных, сумма которых – божественная мудрость, в каковой участвуем, особенно чрез посредство девства». Резкие суждения св. Мефодия о значении девства, оставляющие позади себя даже положения Оригеновы, объясняются его унаследованным от Платона взглядом на «тело, как на темницу души». Ясно, что при такой точке зрения «целью нравственного стремления служит возможнейшее уничтожение чувственности, а девство – высшим идеалом добродетели». Впрочем, высказываясь так в «Пир десяти дев», этот «Оригенов ученик позже – в сочинении О воскресении отрекся» от подобных крайностей⁸³⁰ ...

д) Перевод творений св. Иринея ⁸³¹ («ок. 202 г.»). Ему приходилось вести борьбу с гностицизмом, совершенно неправильно понимавшим значение «наружного» нашего поведения и уничтожавшим всякое объективное различие между добром и злом»... (см. творение св. Иринея Против ересей). В частности, что касается христианского нравственного закона, то он, по учению св. отца церкви, характеризуется не как «закон внешности и рабства», чем был моисеев, но «как новый закон любви и свободы», имеющий в виду преобразование внутреннего человеческого я. Впрочем, относительно «нравственного закона» должно иметь в виду то, что он, известный уже «патриархам» и лишь «забытый в Египте», чрез Моисея был только вновь констатирован, а Спасителем, – учившим о том, что ветхозаветный «обрядовый закон» потерял свою силу, – «обновлен». Характеризуя же новозаветный нравственный закон, св. Ириней особенно подчеркивает значение «благодати и нового духа возрождения»⁸³²...

е) Ученик преп. Макария Египетского Евагрий Понтийский⁸³³ († «ок. 399 г.») в его « Monaxò_s ἢ perì praktikh _s» дает «руководство для монахов, занимавшихся не только созерцанием, но и трудом»... Особенно восхваляется им «девство». Он рисует картину тех благ, какие ожидают девственниц «при воскресении» их из «мертвых ⁸³⁴...

ж) С одной стороны, обращают на себя внимание «правила», составленные теми или другими соборами и имеющие в виду нравственные вопросы: о «покаянии, безбрачии, браке, ложном аскетизме, военной службе, торговле, лихоимстве»..., об «языческих» остатках... (разумеем соборы: «Анкирский, Гангрский, Эльвирский, Никейский, Лаодинский, Неокесарийский»...); с другой, «Апостольские правила» (произошли – «самое позднее время – в V в.»), содержащие в себе данные «главным образом о дисциплине клира», интересные и для наших целей⁸³⁵ )⁸³⁶ )...

з) Интересны две брошюрки архим. Палладия, содержащие в себе перевод с «коптского» языка (принадлежащей названному лицу) «новооткрытых изречений преподобного Антония Великого» и «новооткрытых сказаний о преп. Макарии Великом» (Казан. 1898 г.).849а Обе брошюрки предлагают много характерного для выяснения внутреннего облика данных великих подвижников Христовой Церкви.

Таким образом, если мы оглянемся назад⁸³⁷, то увидим, что постепенно была переведена на русский язык большая часть святоотеческих творений, имеющих нравоучительный характер и так или иначе помогающих выяснению христианского учения о нравственности. А это – уже целое богатство для русских читателей, которое, конечно, постепенно будет все более и более увеличиваться, чему можно только радоваться...

II. Что касается переводов на русский язык различных сочинений иностранных, то они чаще касаются этики вообще, чем христианской в частности, хотя в той или иной степени не без интересны и для целей последней. Полное перечисление их в нашем, сравнительно кратком, очерке невозможно, да оно по существу дела и не нужно в виду малоценности содержания многих подобного рода иноземных произведений. Отсюда укажем лишь те, какие, по нашему мнению заслуживают этого в какой-либо мере. a) Из переводов, всецело или до известной степени проникнутых богословским характером, назовем следующие: 1) «Добротолюбие» (в переводе еп. Феофана) в «пяти томах»⁸³⁸. Это – превосходный и преполезнейший сборник для назидательного чтения, тщательно составленный из святоотеческих творений. В состав всего этого издания вошли выдержки из писаний 38-ми представителей святоотеческой письменности, при чем творениям каждого обыкновенно предпослано сообщение биографических о нем сведений, о писательской его деятельности. С какою любовью преосвященный автор относился к своему делу, показывает, напр., отдел о пр. Макарии Египетском, где «наставления» последнего заботливо «собраны» в систематическом порядке⁸³⁹, что требовало от собирателя отличного знакомства с делом и больших трудов. Чтение «Добротолюбия» прояснит понимание христианского учения о нравственности. Оно много поможет и всем составителям систем последнего и положенное в их, т. е., систем, основу – оно оказалось бы безусловно плодотворным, что едва ли требует каких-либо еще доказательств⁸⁴⁰ ... – 2) «Христианское учение о нравственности» – еп. датского Г. Мартенсена (т. I-II. Спб., 1890) ⁸⁴¹. «Первый том» этого огромного курса христианской этики – «общий или основоположительный». Здесь после обширного «введения», трактующего вообще об обычных в подобного рода системе вопросах, в единственной его «общей части», с одной стороны, раскрываются «предположения христианского учения о нравственности»: «богословское, антропологическое, космологическое и сотериологическое» и, наконец, «эсхатологическое», и, с другой, выясняются «основные понятия этики и нравственные воззрения на мир и жизнь», где, в частности, речь идет о трех главных предметах: «высшем благе, добродетели» и «законе». Затем в «первой части» дальнейшего – «второго тома» предлагается изложение «христианского учения о личной нравственности», в частности, выясняются: «жизнь под законом и грехом» «жизнь без закона, главные формы нравственной жизни под законом, грех, обращение и начало новой жизни»), «жизнь в последовании Христу» (особенно добродетель «любви») и «христианская свобода» «христианская свобода и мир, – степени и состояния святости»). Предмет «второй части» – «христианское учение об общественной нравственности», в частности: «жизнь» людей в «семействе, государстве», «идеальные задачи культуры» «искусство, наука»), «церковь». Заканчивается вся система речью о «завершении царства Божия». Сочинение Мартенсена встречено и на западе⁸⁴², и у нас⁸⁴³ весьма сочувственно, чего оно, конечно, несомненно и вполне заслуживает. Правда, можно упрекнуть (что и делает, напр., Luthardt)⁸⁴⁴ автора за то, что он в своей системе, план которой до известной степени носит характер «внешний» лишь, недостаточно «удовлетворяет требованию строгой систематики», но за то, с другой стороны, благодаря этому самому обстоятельству, он – автор – получает возможность трактовать в своем труде о самых разнообразных и в то-же время «интереснейших» предметах в ответь на самые насущные потребности современного образованного общества, что тем более было достижимо для автора, что он являлся действительно разносторонне и глубоко образованным богословом – философом. Отсюда его система носит жизненный характер, совершенно чужда сухости, схоластичности. Автор обладает замечательным уменьем самые трудные и запутанные вопросы предложить в наиболее общедоступной форме для лиц, в виду которых система писана. По словам Дорнера, вообще с большим уважением относящегося к системе Мартенсена, последний «особенно силен в характеристике разнообразных форм главных направлений в этике», и, «по отзыву Гасса», способен «пленить всякого образованного читателя»⁸⁴⁵... Впрочем, книга общеизвестна и в особой рекомендации нужды не имеет. Для русских читателей она, кроме того, приспособлена и переводчиком там, где это представлялось ему необходимым. Появление её на русском языке уже принесло хорошие плоды, если принять во внимание хотя бы то, что, благодаря ей, улучшились некоторые наши учебные системы (напр., г. И. Пятницкого и др.)⁸⁴⁶ ... И чем больше в нее вчитывается читатель, тем большему он здесь учится и тем более в нем рассеиваются те страхи, какие могут ему внушить в данном случае некоторые лица⁸⁴⁷, хотя отчасти, пожалуй, имеющие на своей стороне и правду, но лишь отчасти: преувеличивать опасностей нельзя, хотя и скрывать их тем более не следует⁸⁴⁸)⁸⁴⁹ ). – 3) Должно быть приветствуемо появление в русском переводе, сделанном проф. Ф. С. Орнатским, английской книги С. Г. Келлога: «Буддизм и христианство. Сравнение легендарной истории и учения Будды с евангельской историей и учением нашего Господа И. Христа» (изд. 2-е, Киев, 1894 г.). Здесь превосходно доказывается полная независимость христианства (и в частности – христианской этики) от буддизма (и в частности – от буддийской этики). «Библейско-христианская система этики недосягаемо высоко стоит перед этикой буддизма»; «христианство – свет, – буддизм – тьма»... – таковы выводы автора. Книга обладает высокой научной ценностью, и значение ее огромно и бесспорно. – 4) Могут быть отмечены переводы книг известного Фаррара: a) «Искатели Бога» (Спб. 1898 г.)⁸⁵⁰, т. е., «Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий»; b) «Христианская нравственность. Беседы о нравственности» (Спб. 1898 г.)⁸⁵¹ и друг. – 5) Интересна «переведенная с франц. яз.»⁸⁵² книга Олэ-Ляпрюна «Ценность жизни», где автор с успехом «убеждает, что жизнь представляет из себя особенную ценность, если с уметь понять, для чего она нам дана и что мы можем и должны сделать?» – 6) Выдержавшая в Англии множество изданий и переведенная и у нас⁸⁵³ книга проф. Г. Друммонда «Естественный закон в духовном о мире (с приложением pечей Друмм.: Как преобразить нашу жизнь и Мир с вами») (Москва, 1898 г.) пытается дать ответ на вопрос: «естественно или неестественно сверхъестественное?» Ответ из уст специалиста «по естественным наукам »,занявшегося изучением вопросов «нравственного и религиозного характера», является ценным. Особенно могут быть рекомендованы в книге: «введение» и отделы: «биогенезис, смерть, вечная жизнь», а также «приложение». Необыкновенный авторский талант проглядывает всюду. – 7) Должна быть отмечена брошюрка проф. Ролинга ⁸⁵⁴ : «Нравственное Богословие Евреев-талмудистов». (2-е изд., Спб. 1898 г.), излагающая «учение» последних «о ближнем, о собственности, присяге», о «христианах», о «проклятии», отличающаяся достаточною научностью и интересная в наши дни. – 8) Названного проф. Г. Друммонда брошюра «Высшее благо» (Москва, 1899 г.)⁸⁵⁵ написана очень тепло и усматривает сущность последнего «в любви». – 9) Тому же вопросу посвящена брошюра Фр. Кирхнера: «Высшее благо. Труд и отдых» (Спб. 1899 г.)⁸⁵⁶. Автор видит сущность «summi boni» в «нравственном усовершенствовании человечества». А так как «достижение высшего блага» возможно лишь при условии «труда и обязательного при нем отдыха», то автор трактует и о них. В брошюре весьма много лишних строк, обезценивающих до известной степени целое. Пестреющая масса имен в сущности не способствует разъяснению дела. Примеры иногда крайне неудачны... Но есть и дельные положения, к сожалению, не всегда достаточно обоснованные. – 10) Может быть названа прекрасная книга Ульгорна: «Христианская благотворительность в древней церкви» (Спб. 1900 г.)⁸⁵⁷, трактующая о «мире без любви», «явлении любви на земле», «погибающем мире» и «торжестве христианской любви»⁸⁵⁸)⁸⁵⁹).

b) Из переводов, относящихся обыкновенно к области этики вообще, известны следующие: 1) П. Жанэ «История государственной науки в связи с нравственной философией» (книга I; Спб. 1876 г.)⁸⁶⁰. Здесь выясняются: «отношение нравственного учения к учению о государстве», «нравственная философия у индусов», нравственное мировоззрение персов, китайцев, – Сократа и др., Платона, Аристотеля, стоиков, Цицерона, – ветхозаветное и новозаветное, святоотеческое. – Фомы Аквината «и его школы» и пр. (до конца «средних веков»), Нехристианские нравственные воззрения выяснены лучше, чем христианские и ветхозаветные. Лучше последних, т. е., ветхозаветных и новозаветных, а равно и святоотеческих, раскрыты средневековые. Ошибочных суждений у автора немало, особенно в отделе о воззрениях, которые, как мы сказали уже, выяснены слабее других, раскрываемых в книге...– 2) Д. С. Блэкки « Четыре фазиса нравственности: Сократ, Аристотель, христианство, утилитаризм» (Москва, 1878 г.; другое изд.: М., 1899 г.). Здесь подробно обрисовывается личность Сократа, освещаемая автором с заметною тщательностью. Не то приходится сказать о главе, касающейся Аристотеля, цели своей вообще не достигающей и поверхностной, о чем нами в свое время уже было заявлено в печати ⁸⁶¹. Отдел «о христианстве» неудачен. Не отличаясь (как, впрочем, и все другие отделы) научностью, он, вместо того, чтобы решать вопрос по существу, постоянно уклоняется в сторону и ведет речь не о том, о чем следовало бы, и, кроме того, изобилует ошибочными суждениями. В отделе об «утилитаризме» представляет некоторое значение фактический материал, содействующей уяснению истории направления... Вообще книга невысокой ценности; иной оценки заслуживают лишь отдельные ее места и особенно глава первая. – 3) Г. Спенсера «Основания науки о нравственности» (Спб. 1880 г.) представляют собою систему так называемой эволюционистической этики, фальшивой уже в самой своей основе, хотя и весьма модной в известных слоях⁸⁶². – 4) К. Марта «Философы и поэты-моралисты во времена римской империи» (Москва, 1880 г.)⁸⁶³. Из них здесь рассматриваются и характеризуются – «Сенека, Персий, Эпиктет, Марк Аврелий, Дион Хризостом, Ювенал, Лукиан». Премированная «французскою академией» – эта книга написана чрезвычайно живо, даже увлекательно, и, представляя много прекрасных страниц вообще дельная по содержанью, может быть только приветствуема. Отдельных промахов её автора можно и не принимать в расчет. – 5) «Нравственные основы жизни» – Ф. Р. Вейса (т. I-II; Спб. 1881 г.)⁸⁶⁴ носят на себе печать поверхностного французского отношения к делу. Напрасно здесь искать сколько-нибудь научного освещения последнего. Трактуя о самых разнородных предметах, напр., о половой «любви», «о ревности», «о женщинах», «об искусстве говорить», «о хорошем тоне», «о моде», «об изящных искусствах» и проч., автор в сущности не выясняет того, о чем говорит заглавие его книги (написанной живым языком), способное ввести в заблуждение.– 6) Сделаны переводы некоторых философских произведений древности: напр., «Никомаховской этики» Аристотеля (1884 г. Спб.)⁸⁶⁵, «Афоризмов Епиктета (с прибавлением нескольких глав из его Размышлений») (Спб. 1891 г.)⁸⁶⁶. «Размышления Марка Авреиля Антонина к самому себе») (Спб. 1895 г.)⁸⁶⁷ , диалогов Платона (некоторых)⁸⁶⁸ и др. Переводы, дающие каждому возможность ознакомиться с нравоучительными воззрениями древних моралистов непосредственно по первоисточникам, разумеется, ценны и тем более, чем точнее они выполняют свои задачи. – 7) Спинозы «Этика, изложенная геометрическим методом» (Спб. 1886 г. Москва 1892 г.)⁸⁶⁹ и проникнутая пантеистическою точкою зрения, рассуждает «о Боге, о природе и начале души, о начале и природе аффектов, о рабстве человеческом или о силе аффектов» и «о власти разума или о человеческой свободе». – 8) Шопенгауэра «Свобода воли и основы морали» (Спб. 1886 г.)⁸⁷⁰ – «две, основные проблемы этики». «Свобода воли в мире феноменов» не существует. «Этика долга» должна уступать место обосновываемой на «чувстве сострадания»...⁸⁷¹. – 9) Вундта «Этика. Исследование фактов и законов нравственной жизни» (Спб. 1887 г.)⁸⁷². После «введения» в этику, автор говорит о «фактах нравственной жизни», о «философских системах морали», о «принципах нравственности и областях нравственной жизни». «Безкорыстное служение общим духовным целям человечества – единственное истинное благо» с точки зрения воззрений Вундта⁸⁷³ . Его этика в небрежном русском издании потеряла многое. Впрочем, и в подлиннике её недостатков не мало. Историческая же её часть ныне, при существовании различных превосходных трудов, потеряла значение⁸⁷⁴ . – 10) Летурно «Прогресс нравственности» (Спб. 1892 г.)⁸⁷⁵ . Это – самое беззастенчивое изложение эволюционистической этики. Ненаучность, тенденциозность, фальшивость бьют в глаза на каждом шагу. Кроме вреда, книга ничего более не принесет невооруженному знанием истинного положения вещей читателю. Отсюда она естественно изъята с книжного рынка тотчас по выходе в свет⁸⁷⁶. – 11) Циглера « Что такое нравственность? (Спб. 1895 г.)⁸⁷⁷ – книжка, отвечающая в том смысле, что «высшее благо», к достижению которого направляется наше нравственное поведение, «есть всеобщее благополучие». Отсюда сущность нравственности, с точки зрения данного моралиста, понятна; понятно и направление, к какому Циглер должен быть отнесен. Хотя в этой книжке есть и прекрасные мысли, но переводчик гораздо лучше поступил бы, если б вместо неё перевел Циглерову же «историю христианской этики»⁸⁷⁸ – труд, дающий не мало ценного материала. – 12) Гижицкого «Основы морали» (Одесса, 1895 г.)⁸⁷⁹ «удостоены премии берлинского Лессингова Общества» (как говорится на обложке книжки) и нашли себе сочувствие и в нашей литературе, напр., у Кареева...⁸⁸⁰ «Основа морали», по Гижицкому, «не есть только совесть или эгоизм, или благожелательство, или инстинкт общественности, или сострадание, или разум, или вообще какая-нибудь единичная сила в человеке: основа морали есть весь – чувствующий, желающий, мыслящий – человек». Определяя «высшее благо», как достижение «возможно наибольшего счастья общества», моралист ео ipso определяет и свое направление. – 13) Фр. Иодля «История этики в новой философии» (т. I: «до конца XVIII века с двумя вводными главами о греко-римской и христианской этике», – Москва, 1896 г.; т. II: «Кант и этика в XIX столетии», М., 1898 г.)⁸⁸¹ . «Вводные главы» особенно невысоки там, где дело касается христианства и его учения, понимаемых автором вообще ненадлежащим образом. Затем Иодль, как заметил уже Кареев, «не касается современных движений в области этики»⁸⁸², от чего его история является как бы без конца. Изложение философских этических систем ведется сухо и не всегда объективно⁸⁸³. – 14) Т. Фаулера «Прогрессивная нравственность. Опыт этики» (Спб. 1896 г.)⁸⁸⁴ . Неудачная по заглавию, ненаучная по своей постановка, конспективная нередко, но и при этом условии заключающая в себе немало лишнего (особенно в последней своей части), данная система этики английского ученого, выросшего в своеобразной атмосфере новейшего направления английской морали, особенного внимания не заслуживает, не смотря на имя редактора перевода. – 15) Дюринга Е. «Ценность жизни. Исследование в смысле героического жизнепонимания» (Спб.1896г.)⁸⁸⁵. Вопреки «пессимистическим» идеям, Дюринг «защищает жизнь, как имеющую внутреннюю ценность»⁸⁸⁶. Книга в высшей степени интересна и симпатична. – 16) А. Фулье «Критика новейших систем морали» (Спб. 1898 г.)⁸⁸⁷. В частности, здесь имеются в виду: «мораль в теории эволюции и в дарвинизме, – позитивизм, независимая мораль, – мораль по учению критицизма, – кантовская, – теория нравственности в учении германских пессимистов, – мораль спиритуализма, – эстетическая и мистическая», – наконец, «теологическая и солидарность». Считая «оптимизм и пессимизм крайностями, не вполне удовлетворяющими нравственному чувству», Фулье проповедует нечто среднее – «философию надежды». «Sperabimus» – вот «девиз нравственности перед загадкой грядущей судьбы мира»⁸⁸⁸.– 17) А. Риля «Фр. Нитцше, как художник и мыслитель (Спб. 1898 г.)⁸⁸⁹. Книжка хорошо знакомит читателя с этим мыслителем. Поскольку же иметь в виду не фактическую лишь сторону её, а делаемую в ней там или сям оценку этой личности, с автором можно согласиться не всегда. – 18) Г. Гефдинга «Этика или наука о нравственности. Изложение этических принципов и их применение к различным житейским отношениям» (Спб. 1898 г.)⁸⁹⁰. Система проникнута «позитивистическою точкою зрения»⁸⁹¹, и отсюда понятно, что в основе её нет «каких бы-то-ни было метафизических предпосылок»⁸⁹². В тех случаях, где указанная точка зрения автора не оказывает влияния на решение тех или иных нравственных вопросов, курс Гефдинга нередко читается с удовольствием. Об остальных же случаях приходится говорить обыкновенно как раз противоположное, и восхищения этикою Гефдинга, как будто бы «трудом безукоризненным в научном отношении»⁸⁹³, отдают наивностью, непониманием или намеренным нежеланием понимать дело ⁸⁹⁴. – 19) Д. С. Макензи «Этика (учение о нравственности)» (Спб. 1898 г.)⁸⁹⁵. Её «цель – представить в сжатом объеме очерк наиболее важных принципов этического учения, насколько они могут быть усвоены без познания из метафизики, и показать, каким образом эти учения могут быть применяемы к практическому руководству в жизни». Автор с развязностью рассуждает о многом, но его «этика», тем не менее, не имеет научного значения. Автор – английский мыслитель – постоянно дает чувствовать, что он – сын своей нации и своего времени, что особенно характерно для представителей именно этого периода. – 20) В 1898–1900 г.г. изданы в русском переводе сочинения Гюйо: а) « История и критика современных английских учений о нравственности»; б) «Мораль Эпикура и её связь с современными учениями»; в) «Очерк морали»; г) «Воспитание и наследственность» (чит. «2-е приложение» к этому сочинению: «Стоицизм и христианство. Эпиктет. Марк Аврелий и Паскаль» и »3-е прил.»: «Правила Эпиктета») и друг.⁸⁹⁶ Сущность нравственных воззрений Гюйо уже была намечена нами⁸⁹⁷. Этот «эмпирик» возвещает «мораль без принуждения»... Обосновать ее, однако ж, ему не удалось⁸⁹⁸, не смотря на его талантливость, всюду дающую о себе знать. Исторические монографии Гюйо: «а», «б» (но не «приложения» к «г») обладают огромными достоинствами, поскольку здесь удалось автору стать на чисто объективную точку зрения и поскольку он сообщает здесь известные фактические данные... Не разделяя основной точки зрения Гюйо, как моралиста, тем не менее, не можем не сказать, что пред нами один из величайших философов-моралистов истекшего столетия, писавший и увлекательно, и остроумно, и с большою любовью к делу... – 21) Эванса «Эволюционная этика и психология животных» (Спб. 1899 г.)⁸⁹⁹. Приверженец дарвиновского учения – Эванс, разумеется, ропщет против «антропоцентрической этики» в интересах животных и проч. Одним словом, в общем рассказывается обычная история, какие мы привыкли слышать от представителей этого модного направления, фальшиво именующего себя «научным» и глумящегося над всеми течениями, с ним так или иначе расходящимися. Даже чисто – фактическая сторона книги, помимо и безотносительно к такому или иному её авторскому освещению, во многих случаях представляется подозрительною. О научном значении этого сочинения говорить было бы более, чем странно. – 22) Ф. Тома «Нравственность и воспитание» (Спб. 1900 г.)⁹⁰⁰ . Здесь в «девяти главах» обсуждаются: «наука и нравственность, – нравственность без свободы, – без принуждения, – солидаризм, пессимизм, эстетическая мораль, дилетантизм, – долг и выгода и индивидуализм». Краткая (сравнительно) речь о всех этих предметах изобличает в авторе большого знатока дела и остроумного критика различного рода нравственных теорий. Не соглашаясь с автором в тех или иных случаях (напр., по вопросу о морали «долга ради долга»...), в общем относимся к нему с большим сочувствием и появление его книги приветствуем⁹⁰¹ . – 23) «Фр. Кирхнера «Этика. Наука о нравственности» (Спб. 1900 г.)⁹⁰². При «краткости и общедоступности» своей этика Кирхнера предлагает «резюме главнейших оснований» в пользу необходимости построения этической науки на «метафизической основе», затем дает «критический свод идей, игравших роль в истории развития этики», и являет собою попытку автора укрепить лежащее в основе его этики «миросозерцание на положениях науки»... Эти похвалы, расточаемые автору переводчиком, соответствуют истинному положению вещей. Некоторые отделы данной этики особенно ценны: напр., о «свободе» и др. –⁹⁰³ 24) А. Сутерланда «Происхождение и развитие нравственного инстинкта» (Спб. 1900 г.)⁹⁰⁴. Автор-последователь А. Смита, Дарвина... и отсюда предлагает нам опыт изложения и раскрытия вопросов нравственных в духе новейшего эволюционизма. Поэтому уже заранее становится ясным, что «нравственный инстинкт», по авторскому мнению, момент не первичный, а позднейший» сравнительно и т. д.⁹⁰⁵)⁹⁰⁶).

III. Намереваясь вести речь о журнальных статьях, выясняющих те или другие нравственные вопросы, считаем необходимым сделать следующие предварительный замечания: во-первых, мы не будем касаться тех статей, которые, существуя и в отдельных оттисках, уже отмечены нами выше (таковы, напр., принадлежащие о. И. Л. Янышеву в «Xp. Чт.» и «Прав. Обозр.», проф. А. Ф. Гусеву в «Вере и Раз.», «Прав. Собес...», проф. Ф.Ф. Гусеву в «Пр. Об.», проф. А. П. Лебедеву в «Душ. Чтен.», проф. М. А. Олесницкому в Труд. Киев. Д. Акад.», о.Н. Фаворову там же⁹⁰⁷, архим.Сергию в «Бог.Вестн.», еп. Антонию в «Пр.Соб.», проф.В.И.Несмелову там же, проф. П.П.Пономареву там же и другим); во-втором, оставляем (за единственным исключением) в стороне различные «Епархиальные Ведомости», в которых мы не могли найти собственно ничего, сколько-нибудь существенно помогающего росту нашей науки (а указывать на бесцветные статьи надобности нет(; в третьих, сравнительно большее внимание остановим (что и само собою понятно) на духовных журналах, а не на светских (где интересных для наших целей статей и меньше, да и те, какие есть, относятся к нашей науке обыкновенно лишь посредственно); наконец, в четвертых, из статей духовных (а тем более светских) журналов обратим внимание только на более важные, на наш взгляд, да и о них , по недостатку места в нашем очерке, скажем лишь с большою краткостью.

Статьи духовных журналов затрагивают и так или иначе выясняют весьма многие вопросы христианской этики и морали вообще.

Сюда относятся прежде всего вводные в этику вопросы, от ясного представления которых зависит постановка и самой последней. В частности, вопрос о "задаче нравственного Богословия, как науки», интересно освещается арх. Хрисанфом⁹⁰⁸, и еще более выясняется проф. А. И. Гренковым в его статьях по поводу учебника о. Халколиванова⁹⁰⁹ и отчасти и этим последним⁹¹⁰ и друг.⁹¹¹ Попытка выяснить «смысл преподавания» данной науки «в духовных академиях» предложена нами ⁹¹² . Затем в статьях разносторонне характеризуется и самая нравственность – предмет нравственного Богословия: то освещаются «формальные начала и субъективные условия» её⁹¹³, то выясняется вопрос об отношении её к религии⁹¹⁴, то – к «разуму»⁹¹⁵, то к «праву»⁹¹⁶ и т. д.929а. В связи с пониманием сущности нравственности намечается «цель жизни»⁹¹⁷. Далее параллельно выясняются «нравственность» естественная и христианская⁹¹⁸. Наконец, освещаются те или другие моменты в истории вне-христианских этических воззрений, а также и воззрений христианской эпохи. В частности, в рассматриваемых журналах, во первых, имеется немало статей, освещающих вне-христианские нравственные воззрения как сами по себе, так и сравнительно с христианскими. Некто Р. (Реверсов?) попытался выяснить «религию и нравственность язычества по сочинениям апологетов II и III вв. »⁹¹⁹. Другие лица брали для своих исследований какие-либо отдельные обнаружения в языческом мире. Одни занимались буддизмом, вызванные к этому или какими-либо монографиями (напр., охарактеризованною выше⁹²⁰ магистерскою диссертацией А. Ф. Гусева о буддизме): таковы – А. И. Гренков ⁹²¹ и Г. В. Малеванский⁹²², – или лучше – новейшими увлечениями известных слоев общества этим мировоззрением: таковы – Н. Н. Писаревский⁹²³, К. И-н, о. И. И. Покровский ⁹²⁴ , о. А. Балановский – автор статьи о «буддийской морали» и друг.⁹²⁵ Иные изучали нравственные воззрения: то «Демокрита»⁹²⁶, то «циников»⁹²⁷, то » Аристиппа Киренского, основателя гедонизма»⁹²⁸, то «Сократа»⁹²⁹, то «Эпиктета»⁹³⁰... или давали в этом случае очерки с более широким содержанием: таковы авторы – А. Деревицкий, предложивший «литературно-философские очерки: Из истории греческой этики»⁹³¹, проф. П. И. Линицкий, начавший печатание статьи: «Нравственные и религиозные понятия у древних греческих философов»⁹³²,– проф. Г. В. Малеванский, которому принадлежит «речь» о «нравственных принципах и характерах древних греческих философов»⁹³³, – Ф. И. Садов, написавший статью о «нравственных понятиях и нравственной философии образованного общества в древнем Риме»⁹³⁴... Во-вторых, в Правосл. Собеседнике есть статья, предлагающая попытку выяснить «первоначальное происхождение науки о христианском нравоучении и краткую её историю»⁹³⁵, так чтоб могли быть более или менее ясны, по крайней мере, наиболее существенные моменты в последней за все продолжительное её течение. К сожалению, пример не нашел продолжателей и подражателей, от чего в данном случае пробел так и остается невосполненным, тогда как на Западе, как мы видели выше, дело обстоит совсем иначе: там есть прекрасные специальные монографии, раскрывающие «историю христианской этики»⁹³⁶. В третьих, некоторые статьи духовных журналов предлагают опыты раскрытия нравственных воззрений какого-либо отдельного представителя святоотеческой письменности: напр., Климента Александрийскаго ⁹³⁷ , св. Амвросия Медиоланскаго ⁹³⁸ , преп. Макария Египетскаго ⁹³⁹ , св. Григория Богослова ⁹⁴⁰ , св. Иоанна Златоустаго ⁹⁴¹ , св. Василия Великаго ⁹⁴² ... К сожалению, таких статей сравнительно немного. В четвертых, встречаются статьи, освещающие особенности католической или протестантской морали⁹⁴³, благодаря чему тем выпуклее выступает мораль православно-христианская с её отличительными чертами. Наконец, в пятых, имеется немало статей, характеризующих нравственное учение или отдельных мыслителей-моралистов, или целых философских направлений. Из первых могут быть названы: Кант ⁹⁴⁴ , Шопенгауер и Гартман ⁹⁴⁵ , Д. С. Милль ⁹⁴⁶ , Спенсер ⁹⁴⁷ , Вундт ⁹⁴⁸, Киркегор ⁹⁴⁹, Нитцше ⁹⁵⁰ ..., а затем русские: Гоголь, Достоевский, Толстой, В. С. Соловьев ⁹⁵¹ и друг. Из вторых могут быть отмечены направления – социалистическое⁹⁵², коммунистическое⁹⁵³, материалистическое и др.⁹⁵⁴

Из существенных элементов нравственности на первом месте стоит – человеческая нравственная свобода, на втором – нравственный закон и на третьем – совесть.

Выяснение сущности нравственной свободы посвящено несколько статей, иногда довольно обширных. Одни из них сравнительно общего характера: напр., огромная статья Г. В. Малеванского («Опыт о свободе воли»)⁹⁵⁵. Другие рассматривают вопрос специально «с нравственной точки зрения»⁹⁵⁶, что для наших целей ближайшим образом и важно. Третьи имеют в данном случае в виду модную ныне «нравственную статистику» и её выводы по вопросу о нравственной человеческой свободе⁹⁵⁷. Иные стараются выяснить «свободу и необходимость»⁹⁵⁸ и т. д.⁹⁵⁹

Нравственное чувство, лежащее, так сказать, в основе нравственного закона, до некоторой степени выясняется проф. В. А. Снегиревым⁹⁶⁰. Затем для характеристики особенностей самого нравственного закона имеют значение статьи, с одной стороны, выясняющие вопрос о так называемой «обязанности» его, «для всех» людей тождественной, с другой, помогающие разобраться в вопросах «казуистики» и, с третьей, освещающие «чистоту» и «бескорыстие» требований христианского нравственного закона. Из статей первого рода (вообще их немало) обращают на себя особенное внимание принадлежащая А. Ф. Гусеву. «Евангельские советы и их отношение к положительным требованиям Евангелия»⁹⁶¹ и «К вопросу о христианском аскетизме» (вызвана воззрениями Ф. Ф. Гусева, выраженными в его магистерской, уже упоминавшейся выше, диссертации)⁹⁶² , а также и – некоторым другим авторам⁹⁶³. Из статей второго рода отметим наши: «О столкновении обязанностей» и «Нравственно – безразличное и дозволенное»⁹⁶⁴ и статью – г. Нечаева: «Есть ли нравственно безразличные предметы и действия⁹⁶⁵?» Наконец, из статей третьего рода укажем на принадлежащие: П. Борисовскому («Бескорыстие и чистота христианской нравственности»⁹⁶⁶, о. Ст. Остроумову («Безусловная истинность и чистота евангельского нравоучения»⁹⁶⁷, Т. Вержбицкому («Значение побуждений к исполнению нравственного долга»⁹⁶⁸...

Вопрос о совести исследуется в статьях: Н. Богословского ⁹⁶⁹ , о. Д. Фаворского («Значение совести в религиозно-нравственной жизни человека »⁹⁷⁰ и друг.⁹⁷¹

Так обстоит дело с вопросами первой части системы Нравственного Богословия, трактующей о «нравственности вообще» ( – см. курс о. И. Л. Янышева).

Не оставлены в статьях без внимания и те или другие вопросы и второй части, имеющей своим предметом «нравственность православно-христианскую» (=см. тот-же курс).

По вопросу о прародительском нравственном состоянии до грехопадения, о самом последнем и его значении для дальнейшей жизни первых людей и их потомства, статей, заслуживающих упоминания, вообще нет⁹⁷². Этот вопрос, с нравственной точки зрения, выяснен, впрочем, в нашей статье: «О пасхальном огласительном слове св. И. Златоуста»⁹⁷³... Что касается вопроса об И. Христе и значении для нашей нравственной жизни Его жизни, учения, страданий, воскресения..., то он до некоторой степени уяснен в статьях: нашей – «Значение воскресения Христова для нашей нравственной жизни"…⁹⁷⁴, Д. Добромыслова «Евангельские заповеди о блаженствах, как учение о высших степенях христианской нравственности сравнительно с ветхозаветным законом»⁹⁷⁵, К. И. Сильченкова «Новая заповедь»⁹⁷⁶; чит. статью в Прав. Обозр. за 1872 г.: «Идеал нравственно-христианской жизни и деятельности в изречениях Христовых о блаженстве»; М. Тимофеева – по «вопросу об идее царства Божия в Н. Завете»⁹⁷⁷ и проч.⁹⁷⁸; чит. статью в Тр. К. Д. Ак. за 1868 г.: «Благодать (из Лютардта.)», затем «речь» Ф. А. Тихомирова ⁹⁷⁹ ...

Статей но вопросам третьей части науки, содержащей в себе речь о частнейшем поведении человека-христианина в отношении к Богу, к себе самому и ближним, вообще много.

Поведение человека – христианина в отношении к Богу характеризуется в статьях: наших – «Сущность христианского учения об отношениях человека к Богу»⁹⁸⁰ и «Сущность христианского понимания молитвы и обетов»⁹⁸¹, о. С. Страхова «О вере, как первой христианской добродетели»⁹⁸²; по «вопросу о молитве» имеют значение статьи: о. Беликова (об её «важности и необходимости»⁹⁸³, о. И. И. Соловьева (по поводу «молитв правосл. церкви за усопших инославных христиан»⁹⁸⁴ и друг.⁹⁸⁵; по вопросу о «клятве» – св. С. Страхова, излагающего «христианское учение» об этом предмете⁹⁸⁶, и о. Т. И. Буткевича, «по К. Гартлибу» трактующего о «клятве и новейшем государстве»...⁹⁸⁷; по вопросу об «юродстве» можно назвать статью в Д. Чт. за 1884 г.: «Юродивые Христа ради и их благотворная для общества деятельность»...

Касательно отношений человека – христианина к самому себе статьи намечают несколько сторон. В качестве, так сказать, исходного для него здесь пункта является вопрос о «смысле» его жизни, о «нравственном» его» назначении», каковой и выясняется в статьях: проф. В. И. Несмелова, Д. Поспехова и друг.⁹⁸⁸ Дав себе ответ на этот вопрос, человек разберется и в других, напрашивающихся в данном случай, вопросах. Общий вопрос о «христианском самолюбии» рассматривается в статьях – нашей, И. П. Николина, арх.Григория и др.⁹⁸⁹ Разъясняются затем и более частные вопросы: об отношении человека-христианина к своему телу: к телесным болезням, к страданиям, к самой телесной жизни (см. статьи: проф. о. П. Я, Светлова, Н. Г. Городенского и друг.⁹⁹⁰) к приобретению «материaльнoй» собственности, пользованию ею (в связи с вопросом о значении последнего)... (см. статьи: А. Ф. Гусева и друг.⁹⁹¹...; об отношении человека к своему духовному я (см. нашу статью о «христианской добродетели – смирении»⁹⁹² и др.)... В результате нормального поведения человека является обладание истинным «счастием». Разностороннему освещению этого вопроса посвящено несколько статей (проф. А. Царевского, о. М. Соболева, проф. В. Ф, Певницкого, А. Л. Павловича, И. Аскоченского и др.⁹⁹³, подобно другим указанным, более и менее значительно углубляющихся в предмета.

Не оставлено без выяснения в статьях и желательное отношение человека к прочим людям, с одной стороны, и к неразумному миру, с другой. Здесь должны быть названы сначала статьи более общего характера, каковы: наша, выясняющая «сущность христианского учения об отношениях человека к ближним»⁹⁹⁴, В. Завитневича «О высшем начале общественной нравственности»⁹⁹⁵, наша – о «Христианской любви, как единственно – истинном принципе человеческих взаимоотношений» («речь»)⁹⁹⁶, П. Астафьева – «О любви, как начале морали»⁹⁹⁷ и друг.⁹⁹⁸ По противоположности началу любви, П. Морозов выясняет «разные виды современной ненависти»⁹⁹⁹. «Христианство», проповедующее всеобщее человеческое равенство, – и «рабство», в их взаимоотношении, с известных сторон освещаются в статье А. Павловича ¹⁰⁰⁰ . Любовь, проявляющаяся в различных видах «благотворительности», раскрывается несколькими лицами: А. Вертеловским ¹⁰⁰¹ , г. Вишняковым ¹⁰⁰² , А. Рождествиным¹⁰⁰³, Н. Кутеповым ¹⁰⁰⁴ , А. П. Лебедевым ¹⁰⁰⁵ ... Близкий к тому вопрос «о христианском милосердии» разъясняется упомянутым А. Рождествиным¹⁰⁰⁶. «Условия», при наличности которых царствовала бы «между людьми» только любовь, а следовательно, и «вечный мир», указываются в нашей статье: «При каких условиях мог бы наступить вечный мир между отдельными людьми и целыми народами?»¹⁰⁰⁷ Как ненормальные человеческие взаимные отношения, оттеняются и характеризуются проникнутые духом «лжи»¹⁰⁰⁸; сюда же относится печальное (хотя и до известной степени модное) явление, известное под именем «дуэли» и трактуемое в статьях нашей («К вопросу о дуэли»)¹⁰⁰⁹, Н. Мишеева («К вопросу о поединках среди офицеров»)¹⁰¹⁰, Д. Введенского («Должно-ли и можно-ли оправдывать дуэль?»)¹⁰¹¹ и т. д. Наконец, делается попытка выяснить «наши отношения к умершим» людям¹⁰¹². Это – с одной стороны. – С другой, как и замечено выше, не игнорировано в статьях и выяснение наших нормальных отношений к неразумному миру. Здес имеем в виду нашу статью: «Отношения между человеком и животными» ¹⁰¹³... и пр.

Освещается в статьях до известной степени и поведение человека-христианина в области семьи, государства, а также и как одного из членов церкви.

«Вопрос о нормальных условиях жизни христианской семьи» раскрыта в нашей статье с этим заглавием¹⁰¹⁴. О «браке» – этом необходимом условии существования семьи – с различных сторон трактуют: проф. Заозерский («Гражданский брак с христианской точки зрения»)¹⁰¹⁵, о. В. Нечаев («Святость брачного союза – публичное чтение»)¹⁰¹⁶, А. Полозов («Вопрос о браке в светской печати»)¹⁰¹⁷ и др.¹⁰¹⁸ «О супружеской жизни» ведет речь о. И. П-ский в Д. Чт. за 1884 г. В Прав. Об. за 1882 г. рисуется «идеал женщины-христианки». Затем, еп. Амвросий в Д. Чт. рассуждает «о назначении женщины»¹⁰¹⁹, а о. А. Никитин в В. и Ц. раскрывает «христианский взгляд на значение и права» её¹⁰²⁰ и проч.¹⁰²¹

«Христианский взгляд на государство, власть государственную и её новейших противников» предлагает Н. Р-в в Д. Чт. за 1884 г. Далее, в статьях устанавливаются «взаимные отношения»: «церкви и государства» (А. Ф. Гусева на эту тему «ответ Церковно-Общественному Вестнику» в Пр. Об.¹⁰²², также Т. В. Барсова ¹⁰²³ и друг.¹⁰²⁴, «государства и общества» (В. С. Соловьева статья «О христианском государстве и обществе»¹⁰²⁵...; вопрос о «патриотизме» рассматривается под «христианским» углом зрения (наша статья: «Предосудителен-ли патриотизм?»¹⁰²⁶, о. Д. Садовского «Патриотизм и христианство"…¹⁰²⁷, под каковым освещается и вопрос о «войне» (чит. статьи – о. И. Галахова, о. П. Я. Светлова, о. Воздвиженского ¹⁰²⁸ и др.).

Имея в виду поведение христианина в недрах Христовой церкви, статьи, принятые нами к сведению, отвечают на два вопроса: об отношении человека к предписаниям церкви о «постах» и о провождении «праздничных» дней. Статьи первого рода или вообще имеют в виду у себя посты, общую их характеристику (чит. о. Галахова «Христианский пост», г. Мансветова «О постах православной церкви», о. М. Воздвиженского «О постах»...¹⁰²⁹, или выясняют «вегетарианство и его отличие от христианского поста» (см. под этим заглавием статью арх. Тихона Беллавина...¹⁰³⁰, или трактуют «о сравнительной виновности нарушения поста и правды» (чит. под этим заглавием статью о. И. И. Соловьева ¹⁰³¹ , или излагают речь «о постах в православной церкви с опровержением возражений против соблюдения их» (такую статью написал Д. Бухарев ¹⁰³² ... Статьи второго рода трактуют или вообще «о почитании св. праздников» (см. такую статью – о. А. Никольского¹⁰³³, или, в частности, о «воскресном дне» (К. Истомина «Значение воскресного дня в общественной жизни христианских народов с точки зрения западных моралистов (по Курциусу, Мартенсену»...¹⁰³⁴...

Из статей светских журналов обратим внимание почти только на те, какие имеются в «Вопросах философии и психологии». Из находящихся в других журналах одни известны и в отдельных изданиях (ср. об этом выше), каковы, напр., Кавелина в "В. Евр.», В. С. Соловьева там-же, в «Неделе»..., и уже в свое время нами упомянуты, другие отличаются неприятным – тенденциозным и потому анти-научным направлением (чит. «Сев. Вестник» – особенно за последние годы, «Р. Мысль» и друг.), и потому упоминать о них надобности нет, третьи (ср. опять выше) имеют слишком ничтожное отношение к рассматриваемой нами богословской научной отрасли и мало (чтоб не сказать больше) пригодны для её целей и проч., так что называть и их нужды не замечается. По этим и подобным им причинам, словом, упоминание о статьях других, кроме «Вопросов философии и психологии», журналов светских с нашей стороны будет лишь вообще случайное, чего, однако, как не вредящего существу нашей задачи, в упрек себе ставить не можем.

Статьи, занимающиеся решением общих основных вопросов этики, принадлежат: проф. Лопатину, выясняющему «положение этической задачи в современной философии»¹⁰³⁵ и предлагающему, затем, «критику эмпирических начал нравственности»¹⁰³⁶; Е. Л., трактующему о «позитивной теории происхождения нравственности»¹⁰³⁷, Л. Оболенскому, которым написан этюд: «Попытка научного примирения моральных разногласий. Отрицатели морали»¹⁰³⁸. Из них более других обращает на себя внимание вторая статья проф. Лопатина. Далее, (переводная) статья Лекки, раскрывает «основные начала нравственной философии»¹⁰³⁹. Характеристику этого «интуитивиста» см. у Kaреева¹⁰⁴⁰. Проф. Грот Н. Я. пишет об «основании нравственного долга»¹⁰⁴¹, а упоминавшийся только что выше проф. Лопатит – о «теоретических основах сознательной нравственной жизни»¹⁰⁴². Из этих трех статей представляется наиболее важною первая (Лекки), хотя читатель и не всегда с автором будет согласен. Несколько статей выясняют параллельно то «нравственность и естествознание» (проф. Бекетова)¹⁰⁴³, то «искусство и нравственность» (г. Бобров)¹⁰⁴⁴, то «этику и догматику» (С. Н. Трубецкой)¹⁰⁴⁵, а Гексли (см. его переводную «речь») касается вопроса об «эволюции и этике»¹⁰⁴⁶. Речь последнего, хотя и встреченная известною, расположенною к выводам эволюционизма, частью общества сочувственно, может в действительности только сбить с толку человека неустойчивого в своих убеждениях. Статья Бекетова не оправдывает имени автора. Некоторые статьи занимаются решением «вопроса о свободе воли» (напр., Н. Зверева...¹⁰⁴⁷, значение которого в системе этики уже намечено выше¹⁰⁴⁸. Помимо отмеченных статей, занимающихся вышеуказанными вопросами, весьма важными и часто коренными, многие посвящены то изложению, то вместе с тем и критике нравственного мировоззрения тех или иных представителей философской морали. Так, проф. Лопатин посвящает свою статью выяснению «нравственного учения Канта»¹⁰⁴⁹, Бао – «Вундта»¹⁰⁵⁰ , В. Преображенский – «Фр. Нитше»¹⁰⁵¹; Э. Радлов пишет «об этических отрывках Демокрита»¹⁰⁵²; Б. Н. Чичерин и Шершеневич дают статьи «по поводу книги В. С. Соловьева Оправданье Добра»¹⁰⁵³; г. Штейн характеризует Леопарди и его пессимизм»¹⁰⁵⁴... Ср. статью Астафьева: «Генезис нравственного идеала декадента»¹⁰⁵⁵. В названном ряду статей особенное внимание обращают на себя принадлежащие – Б. Н. Чичерину, П. Е. Астафьеву, В. Преображенскому и отчасти друг. Обращают на себя внимание также статьи, вызванные известною теорией Ломброзо. Здесь могут быть названы следующие: Д-ра А. Е. Щербака «Преступный человек. Врожденный преступник – нравственно помешанный – эпилептик. По Lombroso»¹⁰⁵⁶ (интересна строгая критика воззрений последнего, делаемая русским ученым); П. Матвеева «Атавизм в современном французском романе» (т. е., в «Человеке-звере» Золя)¹⁰⁵⁷ (автор статьи прекрасно разбивает «доктрину атавизма», отрицая за ней «научное значение»). Обе статьи и интересны, и поучительны в большой степени. Здесь-же попутно назовем и порекомендуем обстоятельную и важную статью проф. В. Ф. Чижа: «Нравственность душевно-больных»¹⁰⁵⁸, заслуживающую такого же серьезного внимания, на какое имеют право и другие подобного же характера его статьи¹⁰⁵⁹... О других статьях светских журналов говорить не будем, не видя в речи о них существенной (сколько-нибудь) надобности¹⁰⁶⁰. Да, кроме того, боясь злоупотребить вниманием читателей и так уже слишком растянувшегося нашего очерка (впрочем, более кратким написать его без ущерба для дела было невозможно, тогда как удлинить его, в интересах последнего, можно было бы всегда), принуждены спешить к его концу.

При чтении журнальных статей (в духовных и светских изданиях) за рассматриваемый нами период времени мы видели, что пред нами – вообще не тe уже произведения, с какими нам приходилось встречаться раньше, т. е., при обозрении журналов за предшествовавшие периоды. Если в журналах этих последних периодов серьезные научные статьи встречались редко, если здесь большею частью предлагалось лишь назидательное чтение и проч., то в журналах данного периода дело обстоит наоборот: имеющиеся в них статьи суть обыкновенно строго-научного или вообще научного характера, и дают обыкновенно обстоятельные и строго обоснованные ответы на исследуемые в них вопросы, знакомят читателей чаще всего с последними выводами науки и иногда являются идеально- образцовыми,– и лишь сравнительно изредка (да и то в изданиях с популярно-назидательным характером) предлагают простые беседы, назидательные размышления... (такие статьи назывались у нас лишь в редких случаях). Правда, особенно в светских журналах иногда попадаются статьи с тенденциозным направлением неприятного тона, которые могут вносить в сознание читателей одну фальшь, одну путаницу, но за то подобное неприятное обстоятельство искупается характером довольно значительного большинства статей журналов духовных, где, в противовес тем, предлагается здравое освещение того или иного вопроса. Журнальные статьи дороги в том особенно отношении, что они могут отвечать и действительно отвечают на современные запросы жизни скорее и легче, чем книга: прежде, чем автор успеет издать последнюю, жгучий жизненный вопрос успеет взволновать, а под час и значительно смутить умы, разжечь целый пожар, – или прежде, чем явится отдельная книга в свет, давая ответ на злобу дня, эта успеет уже смениться новою злобою и т. д. Тут-то журнальные статьи, ежемесячно, а то и чаще, появляющиеся, и служат большую службу... В журнальных статьях вопрос исследуется обыкновенно более сжато, чем в отдельных изданиях, – в тех, т. е. статьях, чаще всего кратко предлагается лишь свод данных по известному вопросу... А все это при нынешнем многописании, когда бывает чрезвычайно трудно перечитать всю массу, предлагаемую книжным рынком,– весьма важно. Дело с журнальными статьями, правильно поставленное, ожидает блестящая будущность. С тем вместе, в виду только что отмеченного факта многописания, желательно было бы учреждение такого издания, которое хотя бы одним голым перечнем извещало о всех новых статьях и книгах и тем облегчало каждому возможность знать, что делается в том или в другом из многочисленных русских журналов и т. д. (существующие в этом роде попытки неудачны). Впрочем, как бы там ни было, а дальнейшему росту собственно Нравственного Богословия будут всего более содействовать лишь статьи духовных журналов, авторы которых понимают задачи, потребности, дух... этой богословской отрасли и обладают данными, необходимыми для усовершенствования последней, – а не светских, статьи которых в настоящем случае будут иметь лишь второстепенное значение, давая авторам духовных журналов материал, вызывая их на апологетические работы и проч., так как светским журналам, даже лучшим и благонамереннейшим из них, недостает того, чем в настоящем случае владеют авторы статей в журналах духовных...: духа христианского учения о нравственности они или не понимают, или даже и не желают понимать (об исключениях, чрезвычайно редких, не говорим)...

IV. Из сочинений, относящихся к данному периоду времени и носящих учебный характер», но не предназначавшихся для духовных семинарий, мимоходом могут быть названы, во-первых, «гимназические» учебники. Таковы, напр., о. П. Городцева «Краткие очерки православного христианского нравоучения“¹⁰⁶¹. Это, по словам автора, «опыт повторения третьей части катихизиса применительно к программе VIII класса гимназии». Здесь сообщаются возможно краткие сведения следующего рода: «понятие о православном христианском нравоучении; о союзе между верой и любовью; о законе Божием; о побуждениях к исполнению закона Божия; о нравственном вменении; о добродетели; благодать и свобода; о грехе; всепрощение Божие под условием исправления со стороны грешника»; затем раскрываются «нравственные обязанности православных христиан в отношении к Богу, к самому себе, к ближним»; в заключение говорится об «обязанности православных христиан во всех обстоятельствах жизни и в затруднениях руководствоваться учением Св. Писания и св. Церкви». Не претендуя на научный характер, книжка вообще достигает той цели, для которой написана. Затем известны подобного же характера «очерки», принадлежащие г. А. Покровскому ¹⁰⁶² , о. В. Темномерову ¹⁰⁶³ , о. Инн. Бобровницкому ¹⁰⁶⁴ , о. П А. Смирнову¹⁰⁶⁵... Все они, рассчитанные на известного рода читателей, (т. е., гимназистов), более или менее пригодны для своих целей. Из них, естественно не стремящихся двигать вперед дело роста рассматриваемой нами науки, выделяются своими достоинствами книги о. П. А. Смирнова и г. А. Покровского. Остальные два учебника (о. Темномерова и о. Бобровницкого) уже были подробно охарактеризованы нами в свое время¹⁰⁶⁶. Да и вообще дальнейшая речь об этого рода учебниках в нашем очерке совершенно не нужна. – Во вторых, можно назвать «Уроки христианской нравственности», написанные о. Львом Богдановским ¹⁰⁶⁷ . Они «составлены для старшего класса Спб. коммерческого училища с целью – дополнить и уяснить для учащихся те познания о христианской вере и жизни, какие получаются в средних классах, при изучении катихизиса». Следовательно, назначение их – аналогичное с назначением только – что названных гимназических учебников. Претензии автора слишком скромны, как это видно из краткого его предисловия. Он не принужден был следовать какой-либо готовой программе (какой, напр., следовали составители гимназических учебников), а руководствовался лишь своими соображениями. Он, в частности, раскрывает «обязанности» христианские: «к Богу, к ближним» и в заключении говорит об отношении «христианина к самому себе». Дело раскрывается просто, элементарно; о научном значении книги говорить нет возможности¹⁰⁶⁸. – В третьих, обращает на себя внимание книга о. Н. Фаворова: «О христианской нравственности»¹⁰⁶⁹. Это – одиннадцать «чтений» (автора) «по Закону Божию слушательницам высших женских курсов в Киеве»: «о нравственности вообще» (1); «нравственность и благочестие» (2); «общие начала христианской жизни, – главный христианский закон» (3); «более подробные христианские законоположения, – заповеди блаженства» (4); теже «заповеди (продолжение)«(5); тоже («окончание»)(6);»христианские начала жизни семейной, – брак, супруги» (7); «родители и дети» (8):"родители и дети,– господа и слуги» (9); «христианские начала жизни общественной» (10); «начала жизни церковной» (11). Все эти «чтения» помещаются на пространстве 137 – и (3 – 139) страниц, и, не будучи, следовательно, велики по объему, они, однако, прекрасно излагают свой предмет с тех сторон, с каких это требовалось ближайшими их читательницами и с такою глубиною, какая была доступна последним. Популярное изложение предметов в тоже время является до известной степени отвечающими и современными автору научными запросами, от чего чтения, имевшие большое значение в свое время, не потеряли его для подобного рода читателей до некоторой меры и ныне. Жизненность, какою они, не смотря на их краткость, проникнуты, делает их особенно симпатичными. Подобным образом изложенный полный курс системы Нравственного Богословия был бы далеко не излишен.

Как бы там ни было, впрочем, а сочинения, рассматриваемые в настоящем (IV-м) пункте, росту данной науки не содействовали. Некоторыми исключением здесь является разве книга о. Фаворова, кое-где дающая некоторые новые частные указания, кое-где предлагающая оригинальные соображения... Но и только: большего в настоящем случае нельзя сказать ничего и о ней...

Здесь мы и считаем возможными закончить настоящей наши очерк¹⁰⁷⁰..., упомянув еще лишь об одном обстоятельстве. По требованию высшей церковной власти академические преподаватели в 1895 г. представили в советы академий свои программы, между прочим, и по данной науке. Эти программы, одобренные академическими Советами, были посланы в Св. Синод и затем были отпечатаны. В них, разумеется, можно было бы указать много интересных сторон; по ним до известной степени можно было-бы судить о состоянии данной науки в наших академиях и проч.; но передавать какие-либо подробности здесь мы, по видимому, не имеем права, так как отпечатанные программы не опубликованы Св. Синодом во всеобщее ведение. Впрочем, 6 лет (с 1895 года) – немалый промежуток времени! За эти годы с особенною яркостью успели выплыть наружу многие новые вопросы, богословам – моралистам пришлось выдвинуть для разъяснения многие новые стороны, а некоторые из прежних отставить на второй план и т. д. И мы сами, составлявшие программу по данной науке в указанном году, в настоящее время, в виду запросов самых последних (после 1895 года) лет, склонны были бы произвести в той некоторые перемены, впрочем, не касающиеся самого существа дела (а это и есть самое важное!)...