Тест: Библейские пророки

Здесь мы как раз видим диаметральную противоположность античного (языческого) и библейского мироощущения. Действительно, «последний итог античной мудрости, как правило, состоит в том, чтобы доверять не времени, а пространству, не будущему, а настоящему, и олимпийцы не могут лучше обласкать своего любимца, как подарить ему сегодняшний день в обмен на завтрашний. Так поступают гомеровские боги, удовлетворяя капризы Ахилла потому именно, что тот все равно обречен на краткую жизнь и лишен завтрашнего дня. Но еще Гораций учит: "Лови день, менее всего доверяя следующему!"
Напротив, сквозной мотив Библии – обетование, на которое не только позволительно, но безусловно необходимо без колебания променять наличные блага» (Аверинцев С. С. Поэтика ранневизантийской литературы. М., 1977. С. 89). Далее автор цитирует знаменитое место из новозаветного Послания к Евреям (11 гл.) – о вере ветхозаветных праведников, которые в земной жизни «не получили обещанного», но жили верой «будущих благ». (Смотрите литургийное апостольское чтение Недели пред Рождеством Христовым и комментарии в кн.: Рубан Ю. От Рождества до Сретения. Праздники рождественского цикла / Науч. ред. проф. архим. Ианнуарий (Ивлиев). СПб.: Коло, 2015. – С. 14–17.)
Приговоренный к смерти неумолимым роком и не имеющий надежды на библейское спасение язычник пытается, узнав будущее, словчить и отсрочить свой приговор хотя бы на несколько дней, используя для этого распри между богами, магию и прочее.
Вообще же понятия «радостное язычество» и «мрачная религия Библии» – вульгарный миф. Если античный человек и радовался, – то это был «пир во время чумы», «радость» приговоренного к смерти: последний изысканный ужин с вином и женщиной. Зачем печалиться о том, что всё равно неизбежно? Можно лишь оттянуть исполнение приговора.