Зачастую только через долгие годы родители осознают ошибки в воспитании детей. Время спустя лучше видно, какая тактика принесла положительные результаты, а какие родительские поступки усложнили жизнь повзрослевшего ребенка.
Мамы и папы повзрослевших детей делятся опытом ошибок из прошлого.
1. «Я контролировала каждый шаг моего сына,
сейчас ему 25 и он ничего не может сделать без меня»
«Когда Сереже исполнилось пятнадцать, я стала бояться всего. Всего, о чем говорят по телевизору. Плохих компаний, субкультур, вредных привычек. Я провожала его в школу и встречала после уроков. Проверяла домашнее задание.
Сама выбирала ему одежду, выносила свой вердикт относительно его друзей. Да, Сережа не был панком, хорошо учился и поступил в престижный институт. Но он совершенно несамостоятельный. Недавно его сократили. Он уже полгода не может найти работу. Ждет, что я ему помогу. А у него беременная жена. Приходится всех тащить на себе».
2. «Я проводил слишком мало времени
со своим сыном, а теперь у него нет времени на меня»
«Я много работал и мало бывал дома. Жена воспитывала сына так, что для него я был авторитетом. А авторитет должен уметь дать совет. Я приезжал из командировки, и сын заваливал меня вопросами. Показывал картины, которые он рисовал в ИЗО-студии, рассказывал про друзей.
Я отмахивался от него. Говорил: «Иди к маме». Когда ему исполнилось 14, он просил посоветовать ему что-нибудь насчет техникума или колледжа. Я сказал: «С твоими оценками можно только в ПТУ». Больше сын ко мне не подходил. Сейчас он востребованный архитектор.
Я ушел в отставку и не работаю. Мне очень хочется наладить отношения с сыном, но он даже не приезжает ко мне. Общается только с матерью, по телефону».
3. «Я покупала своей дочери всё,
что она хотела, и она выросла избалованной»
«Мы с мужем никогда много не зарабатывали, но поставили себе цель – обеспечить дочери жизнь, в которой она ни в чем не будет нуждаться. Когда она была маленькой, её комната была похожа на магазин игрушек. Когда стала подростком, детская превратилась в модный бутик.
И если детские капризы воспринимались нами нормально, то истерики вполне сформировавшегося подростка выглядели дико. Лиза могла плакать из-за того, что мы не купили ей модные джинсы или не смогли отправить её в платный зарубежный лагерь.
Сейчас ей двадцать два года, она недавно развелась. Муж просто не выдержал её потребительского отношения. Дочка живет с нами и не работает».
4. «Я часто говорила своей дочери, что она хуже других»
Мне казалось, что ребенок должен расти на положительных примерах. Я находила хорошие качества в каждом однокласснике своей дочери, в каждом сверстнике. Один учился лучше её, другой занимался спортом. Эти сравнения вошли в привычку.
Иногда доходило до мелочей: «Вот, смотри у Ани какие волосы длинные. Это потому что она их не отрезала в шестом классе, как ты».
Когда у моей дочери начался переходный возраст, она стала резче реагировать на мои слова. Говорила: «Раз я тебе не нравлюсь, сдай меня в детский дом». Отношения портились. Сейчас Алле почти тридцать.
Она очень умная девочка, но работает на низкооплачиваемой работе. Боится доказать, что может больше. У нее очень низкая самооценка.
5. «Я постоянно критиковал вполне положительных друзей моего сына
ради того, чтобы он больше времени уделял учебе»
«Мой сын с самого детства любил находиться в больших компаниях. С удовольствием ходил в детский садик, а потом в школу. У него были хорошие друзья – ребята из секции по баскетболу. Но я не воспринимал спорт как ориентир для своего сына.
Постоянно говорил ему, что нужно учиться и получить нормальную профессию. Инженера, например. Стоило ему сказать: «Я иду гулять с друзьями», как я начинал сердиться. Говорил ему, что они слишком глупые, чтобы учиться, и поэтому кидают мячик в кольцо. И он тоже скоро деградирует вместе с ними.
Иногда он приглашал своих товарищей домой. Как-то раз я сказал: «Чтобы я этих ребят с одной извилиной у нас больше не видел». Сын перестал рассказывать что-то о друзьях. А потом попал в плохую компанию. Мы даже не сразу это заметили.
Пытались повлиять, но ему было уже 16, он все воспринимал в штыки. Сейчас ему двадцать семь. У него есть проблемы с алкоголем. К нам с женой приходит только, чтобы попросить денег».
Елена Кононова
Комментировать