Толкования на Псалтирь 108:23

Яко стень, внегда уклонитися ей, отъяхся. Подобно уклонившейся тени, приял Я конец жизни, проводил же жизнь подобно носимой ветром саранче, не имея у Себя ни города, ни веси, ни дома, но переходя с места на место, бегая в горы, а иногда и в пустыню.

Яко сень, внегда уклонитися ей, отяхся: стрясохся яко прузи

Изображает силу коварства злоумышленников, невыразимую их злобу, и ту деятельность, которую сам он показывал в таких обстоя­тельствах.

«Яко сень, внегда уклонитися ей, отъяхся: стрясохся яко прузи». Сим изобразил смерть; потому что приял конец жизни на подобие уклонившейся и исчезнувшей тени; да и жил, как пруги возвеваемые, туда и сюда носимые ветром, не имея ни города, ни веси, ни дома, но переходя то в тот, то в другой, а иногда в горы и пустыню.

Яко сень, внегда уклонитися ей, отъяхся (уничтожен), стрясохся яко прузи.

Я, говорит, так скоро убит и исчез, как скоро удаляется и исчезает тень, когда солнце склонится на запад и зайдет (здесь предлог άντί в глаголе: άντάνηρευην, стоит вместо: έπί, или излишен по свойству еврейского языка; или может заключать ту мысль, что за (άντί) те блага, которые Я делал иудеям, и убит ими). И как саранча скоро перескакивает и как бы стрясается с одного места на другое ветром: так и Я, говорит, стрясен смертию из настоящей жизни.

Слова Феодорита: Я, говорит, на подобие саранчи, метаемой ветрами и уносящейся в разные стороны, проводил жизнь, не имея ни города, ни села, ни дома, но переселяясь в разные места и весьма часто уходя на горы и в пустыни. Божественного Максима в нравственном отношении: Саранча, говорят, не прежде стряхивает с себя верхний покров и лежащую на ней кожицу, как выбросив находящийся внутри ее сор: так никто и из людей не может совлечься ветхого человека, если прежде совершенно не извергнет находящейся в уме расположенности к пагубным действиям, на подобие никоего смрадного кала. Безыменного: Выражение: я отрясен, как саранча, может относиться и ко всем ученикам, которые хотя бывают преследуемы и отрясаемы злоумышленниками, однако же не унижаются, но парят и держатся на высоте. И все мученики, будучи стрясены как саранча, оставив дольнее, стремятся к почестям вышнего звания.

Ст. 23-24 Яко сень, внегда уклонитися ей, отяхся: стрясохся яко прузи. Колена моя изнемогоста от поста, и плоть моя изменися елеа ради.

«Гонят меня, как саранчу». В постоянных преследованиях, каким подвергался Давид, он был так беспомощен, как кузнечик, которого легко раздавить. Означенное выражение может означать и ту степень усиленных преследований и озлобления, какие выпали на долю Давида. Его гнали так же беспощадно и стремились совсем его уничтожить, как будто он был зловреден для людей, как гибельна саранча, уничтожение которой является великим общественным благодеянием. От частого голодания он настолько ослабел, что ноги его не двигались; самый вид его изменился за отсутствием елея, которым умащали на Востоке свое тело, чем делали кожу эластичнее, менее сухой и труднее поддающейся тресканью от солнечного жара. В противном же случае на теле от жара образовывались трещины, куда попадала пыль, причинявшая сильную боль и изменявшая внешний вид человека, что и случилось в данном случае с Давидом.

Давид заканчивает псалом молитвой о помощи с обетом воспеть Бога среди народа в своих песнях за оказанное ему спасение.

Яко сень, внегда уклонитися ей, отъяхся: стрясохся яко прузи

Яко сень – если тень исчезает, то внезапно; так и псалмопевец, подобно дрожащей тени, внезапно изгоняется: нигде не терпят его; подобно испуганной саранче, он везде боится, где бы ни остановился.

Ст. 21–25 И Ты, Господи, Господи, сотвори со мною имене ради Твоего, яко блага милость Твоя: избави мя, яко нищ и убог есмь аз, и сердце мое смятеся внутрь мене. Яко сень, внегда уклонитися ей, отьяхся: стрясохся яко прузи. Колена моя изнемогоста от поста, и плоть моя изменися елеа ради. И аз бых поношение им: видеша мя, покиваша главами своими

После всех проклятий, излитых пророком на главы врагов его, он обращается с молитвою к Богу и просит помощи и защиты от тех врагов. И прежде всего просит милости и помощи не как заслуженных чем-либо с его стороны, не потому, чтобы он считал себя достойным этого, но ради имене Его Самого, ради Его Божественной милости и человеколюбия: И Ты, Господи, Господи, сотвори со мною имене ради Твоего, яко блага милость Твоя: избави (спаси меня) мя. Сотвори со мною то, в чем я нуждаюсь, сотвори благо и помощь на врагов моих, избавь и спаси от них единственно по милости Твоей, так как Ты Господь милосердный и человеколюбец. Затем, чтобы расположить к себе милость Божию, пророк указывает на тяжесть своего положения (ст. 22): яко нищ и убог есмь аз, и сердце мое смятеся внутрь мене. И этими словами опять просит спасти его, не как достойного и праведного, но как совершенно изнуренного, измученного, как претерпевшего бесчисленные бедствия, которые не только расслабили его тело, но и возмутили его душу. Враги его везде преследуют его. Он должен уклоняться от врагов и быстро исчезать, подобно тени, быстро исчезающей; должен скоро перебегать с места на место, выискивая хоть на краткое время сколько-нибудь безопасное место, потому что гонят его, как саранчу: ко сень, внегда уклонитися ей, отъяхся; по переводу с еврейского: «Я исчезаю, как уклоняющаяся тень, гонят меня, как саранчу». Здесь пророк изображает, говорит св. Иоанн Златоуст, «силу коварства злоумышленников, невыразимую их злобу и ту деятельность, какую он сам показывал в таких обстоятельствах» [5, с. 279]. Не имея у себя ни города, ни дома, ни какого-либо пристанища, но переходя с места на место, убегая в горы и места пустынные, он часто и подолгу голодал от недостатка пищи; вследствие чего тело его еще более ослабело, исхудало, и потому он говорит: колена мои изнемогли от поста, и тело мое лишилось тука, т.е. я исхудал, высох. Но ни печальное (душевное), ни болезненное (телесное), вообще же бедственное положение страдальца не возбуждало жалости в жестоком сердце его врагов, и он так говорит о них: и аз бых поношение им, «я стал для них посмешищем; увидевши меня, кивают головами своими» (пер. с евр.). Так злословили и кивали головами своими враги Христа при распятии Его (Мф. 27:39). О чем пророчески предсказано в псалме 21, стихах 8–9.