Толкования на Евангелие от Луки 1:80

Ст. 76-80 И ты, младенец, наречешься пророком Всевышнего, ибо предъидешь пред лицем Господа приготовить пути Ему, дать уразуметь народу Его спасение в прощении грехов их, по благоутробному милосердию Бога нашего, которым посетил нас Восток свыше, просветить сидящих во тьме и тени смертной, направить ноги наши на путь мира. Младенец же возрастал и укреплялся духом, и был в пустынях до дня явления своего Израилю. Кажется странным, что Захария говорит такие слова дитяти, ибо с младенцем, ничего еще не понимающим, не свойственно беседовать. Можно на это сказать, что дитя сие как рождение имело необычайное, - ибо в пришествие Марии оно играло и пророчествовало в утробе, - так ничего нет невероятного, если оно и после рождения понимало слова отца. «Предъидешь, - говорит, - пред лицем Господа», оставив меня вскоре. Ибо Захария знал, что немного спустя он лишится Иоанна, так как сей имеет удалиться в пустыню. Зачем же «предъидеть»? Затем, чтобы «приготовить пути Ему». А пути суть души, к коим Господь приходит. Итак, Предтеча приготовил души к тому, чтобы в них ходить Господу. Как же он приготовил их? Чрез сообщение людям познания о спасении. Спасение есть Господь Иисус. Итак, Иоанном преподано людям познание о спасении, то есть о Христе, ибо Иоанн свидетельствовал об Иисусе. Познание заключалось в отпущении грехов, ибо Господь иначе не был бы и признан Богом, если б не отпускал грехов народу. Ибо отпускать грехи свойственно Богу. А Он простил нам грехи по благоутробию милости, а не за наши дела; ибо мы не сделали ничего доброго, а Он, называемый Восток, призрел на нас свыше. Ибо Он есть Солнце правды и воссиял нам, бывшим во тьме, то есть в грехе. Два зла господствовали над природой человеческой: незнание о Боге, в котором находились язычники, и грех, который имели евреи, хотя и знали Бога. Итак, Он явился природе человеческой, чтобы просветить и «сидящих во тьме», то есть в неведении и безбожии, и сидящих «в тени смертной», то есть в грехе. А грех есть тень смерти в том, думаю, смысле, что как тень следует за телом, так где смерть, там и грех. Например, из того, что Адам умер, ясно, что был и грех. Равно и смерть Христову найдешь не без греха, ибо Христос умер, но за наши грехи. Поэтому грех, всегда сопровождаемый смертью, справедливо называется тенью смерти. Можно и другое сказать на это, и, думаю, мы сказали при изъяснении Евангелия Матфея. Но достаточно ли только воссиять омраченным? Нет; нужно еще направить ноги наши на путь мира, то есть праведности. Ибо как грех есть вражда с Богом, так праведность - мир. Итак, путь мира есть праведный образ жизни, к которому направил стопы наших душ воссиявший свыше Христос. - Отроча возрастало телом и укреплялось духом, ибо с телом возрастало и духовное дарование; и чем более росло дитя, тем более обнаруживались и силы духа, так как орудие (тело) было способно вмещать их. - Для чего Иоанн был в пустынях? Для того чтобы ему жить вне злобы многих и, не стыдясь (ложно) никого, обличать с дерзновением, - ибо если б он был в мире, то, быть может, от сожительства и общения с людьми утратил бы чистоту; - а вместе и для того, чтобы, когда будет проповедовать о Христе, пользоваться полным доверием, как пустыннику и превосходящему других жизнью. В пустынях скрывался он дотоле, когда Бог благоволил явить его народу израильскому.

Младенец же возрастал и укреплялся духом, и был в пустынях до дня явления своего Израилю

Какой же это был «день явления» его? – Когда настало время для Крещения Господня, о коем времени было написано: «Несть разумеваяй, несть взыскаяй Бога. Вси уклонишася, вкупе неключими быша» (Пс.13:2-3). Итак, как тогда, когда все мы были нечестивыми, Господь, движимый неизреченным человеколюбием, ради нас сошел с небес, так и Иоанн тогда ради нас вышел из пустыни, имея послужить человеколюбивой воле Его; потому что как для глубины тогдашнего человеческого зла, так и для несравненного ни с чем снисхождения человеколюбия Божия, имелась нужда в таковом имеющем послужить, который достиг совершенства во всех добродетелях: потому что таким образом он бы привлек к себе всех видящих его, как это действительно и случилось, потому что на основании чуда он обратил к себе людей: как человек совершенно исключительный, являющий в себе образ жизни, который выше человека. И проповедь его была достойна образа его жизни: потому что он обещал царство небесное, и угрожал огнем неугасимым, и явил, что Христос есть Царство Небесное, «Емуже лопата в руку Его, – говорит, – и отребит гумно Свое, и соберет пшеницу в житницу Свою: плевы же сожжет огнем неугасимым» (Лк.3:17).

Младенец же (Иоанн Предтеча) возрастал и укреплялся духом

Две стороны развития ребенка: возрастание тела и укрепление духа. Обе законны и требуют удовлетворения, потому что двухсоставен человек и забота только об одной стороне его природы приносит ущерб правильности развития человека. Происходит одностороннее развитие природы, и закрепляется ограниченность человека. Одна сторона природы, односторонне развиваемая, поглощает другую, и так формируется уродство личности. Что справедливо в отношении ребенка, то еще с большей справедливостью приложимо к взрослому, потому что природа человека одна – что в ребенке, что в зрелом, а между тем зрелому человеку, получившему одностороннее воспитание, приходится расплачиваться за ошибки прошлого и быть в невольном плену своего уродства. И надо очень, очень много усилий, чтобы избавиться от него. Надо иметь хорошую голову, много знаний, развитую волю и неиспорченную совесть. Не игнорируй же духа… Дай ему жить и развиваться. И развивая тело, крепи и дух, чтобы формировался в тебе полный человек, способный к полной, а не к однобокой жизни.

Младенец же возрастал… и был в пустынях

Пустыня, одиночество – лучшая школа души. Одиночество невольно приучает силы души сосредоточиваться в самих себе. А это способствует углублению душевных способностей, их всестороннему развитию и, значит, способствует росту души. Напротив, жизнь души в быстрой смене впечатлений рождает поверхностность и дает только внешний налет непрочных знаний и неглубоких, быстроскользящих настроений. Это – иллюзорное развитие. Тут знание хуже невежества, и тут отклик чувства вреднее бесчувствия. Не бойся же оставить душу во внешнем одиночестве. Потеря внешних впечатлений – и нищета, и преддверие богатства. Нищета в обманном натаскивании на себя мнимого развития. И она сказывается, когда человек почему-либо лишается притока внешних рассеивающих впечатлений и остается один на один с самим собою… Тогда человек, не имея никакой своей внутренней ценности, повисает в пустоте, и тоскующая душа, чтобы ей не смотреться каждую минуту на свое нищенство, стремится вытолкнуться на других людей, на улицу, на поток поверхностных впечатлений, чтобы в чем-то найти себя, свое лицо и этим почувствовать какое-то утверждение себя в жизни. И, напротив, когда в душе имеется свое богатство внутреннего мира, она даже избегает рассеивающей пустоты внешнего, потому что она (пустота) несет с собой если не истребление, то бесплодие для душевного богатства самособранной души. Значит, богатство души – в ее внутренних силах, и одиночество, эта внутренняя пустыня – лучший сторож богатства и вместе лучшая гарантия его развития и роста души. Ведь для роста души, прежде всего, и нужно, чтобы душа была в себе самой, в сосредоточенности, а не в разброде своих внутренних сил. Тогда она входит в соприкосновение с источником своей силы – Богом, и таким образом совершается нарастание ее крепости, расширение и углубление ее внутреннего мира. Так не бойся же одиночества… Полюби его, как пустыню любит пророк и отшельник… И скоро обретешь там Бога… И с Ним укрепится и будет возрастать твоя душа, расширяясь в богатстве единения с источником силы и жизни – твоим Господом.

Младенец же возрастал и укреплялся духом, и был в пустынях до дня явления своего Израилю

Здесь дается общая характеристика дальнейшего развития Иоанна. Младенец «возрастал» телесно «и укреплялся духом», т. е. приобретал тот твердый характер, какой он обнаружил впоследствии.

«В пустынях». Здесь по преимуществу разумеется пустыня иудейская (см. Мф.3:1). Когда он удалился в пустыню? Церковное предание сообщает, что он жил в пустыне с самого раннего детства. Но у кого? Некоторые толкователи полагают, что Иоанн получил воспитание у ессеев, которые имели своим местопребыванием также пустыню. Но такое предположение неосновательно. Ессеи не верили в пришествие Мессии, а Иоанн себя называл предтечей Мессии. Те жили вдали от людей, а Иоанн идет на проповедь людям. Притом и сам контекст речи говорит против этого предположения: Иоанн идет в пустыню, живет там в уединении для того, чтобы подготовиться к своему служению – зачем же ему вступать в ессейское общество, которое было очень велико по числу своих членов? Не лучше ли бы было ему остаться в своем собственном городе?

«До дня явления…» т. е. до того времени, когда голос Божий призвал его на проповедническое служение Предтечи (Лк.3:2–6).

Отроча же растяше и крепляшеся духом: и бе в пустынех до дне явления своего ко Израилю

Растяше (возростал) – относится к телесному возрасту; крепляшеся (укреплялся) духом – к духовной жизни. Бе (был) в пустынях, – называвшихся Иудейскими, близ Хеврона. Так называлось пространство в несколько верст на запад от Мертвого моря, пересекаемое горами и несколькими небольшими речками. Слово пустыня не означает местности, совершенно лишенной жителей, но -местность, мало обитаемую. В пустыне Иудейской были селения (Мих.). – До сих пор еще указывают в нескольких верстах от Вифлеема в дикой местности пещеру, где жил Иоанн. – В каком возрасте Предтеча Христов поселился в пустыне? Предание говорит об этом следующее: слух о чудесных событиях, окружавших зачатие и рождение Предтечи, дошел до подозрительного царя Иудейского Ирода, и вот, когда волхвы искали новорожденного Спасителя, тогда Ирод подумал: уж не этот-ли младенец будет царем Иудейским? и приказал воинам, избивавшим младенцев в Вифлееме, убить и Иоанна.

Елисавета, услышав о приказании Ирода, удалилась с младенцем в пустыню. Но убийцы проникли и в пустыню. Елисавета, увидя убийц, подбежала к одной отвесной скале и с верою в помощь Божию воскликнула: «гора Божия, прими матерь с сыном!» И скала чудным образом раскрылась и, приняв Елисавету с младенцем, снова сомкнулась. Тогда Елисавета поселилась в одной из горных пещер, внизу которой струился источник воды, а вверху росло финиковое дерево с плодами. Тут она скоро умерла, и Господь повелел Ангелу питать и хранить сироту-младенца. Нет сомнения, что, когда возрос Иоанн, по временам, являлся в городах и селениях. Отец же его Захария был убит Иродом, когда тот требовал от него указания, куда скрылась жена его с младенцем. (Мф. 23:35).

«Жизнь св. Иоанна в пустынном уединении, до призвания его на общественное служение, пишет протоиерей Вишняков, покрыта таинственностью. Только несколько указаний на это можно находить в Слове Божием и писаниях отеческих». «Не спрашивай меня, говорит св. Златоуст, как например, Иоанн во время зимы и во время зноя солнечного жил в пустыне, особенно в незрелом возрасте, и с слабым, еще не укрепившимся телом. Каким образом детское тело его могло перенести такую перемену воздуха при многих невзгодах пустынной жизни?… Иоанн в пустыне обитал, как на небе. Предтече Того, Кто имел прекратить все древнее, как-то: труд, проклятие, печаль и пот, надлежало и самому иметь некоторые знаки такого дара и быть превыше древнего осуждения, каковым он и был. Ибо он земли не обработывал, ни бразд не рассекал, ни хлеба не ел в поте лица; но стол имел готовый, одежду находил скорее, чем пищу, а о жилище еще менее заботился, нежели об одежде. Он, нося плоть, вел какую-то ангельскую жизнь.»