Иоанн Предтеча
В пустыню вселися благодати предтеча, и Иудея вся и Самариа слышавше течаху (стекались слушать его) и исповедаху грехи своя, крещающеся усердно, ихже ты не подражала еси, душе.
Прошло 30 лет по рождении Христа Спасителя. Настало время вступить Ему в открытое служение всемирного искупления. Надлежало, по плану домостроительства спасения, приготовить людей к принятию Христа. К этому готовили народ ветхозаветные пророки. Но голос их замолк за 400 лет до Рождества Христова. Пророк Малахия, заключивший собой ряд ветхозаветных пророков, указывает уже на Предтечу Завета Нового и именует этого Предтечу Ангелом, или вестником (вестовым), которого Господь пошлет пред самым лицем Христа, чтобы приготовить путь Ему (Мал.3:1; Мф.11:10; Мк.1:2). И вот в год крещения Христова, незадолго до него, действительно является Предтеча Христов, который поистине есть Предтеча благодати, ибо призван был возвестить о явлении Того, через Которого упразднилось господство ветхозаветного закона, строгого и беспощадного к грешникам, и от полноты Которого на все человечество излилась обильная благодать Божия, прощающая и очищающая, освящающая и соединяющая с Богом.
Этот Предтеча – Иоанн, сын священника Захарии, назорей от рождения и житель пустыни. Он упредил Христа своим рождением на шесть месяцев, и он же спустя 30 лет, как заря перед восходом солнца, предварил торжественное явление Христа, Солнца Правды, своей проповедью о Его Царстве и о том, как надобно встретить Его. Покайтесь, говорил он народу, ибо близко Царство Небесное (Мф.3: 2), то есть Царство Христово. С этой проповедью Иоанн явился в пустыне Иудейской, к западу от Мертвого моря. Слушать его стекались весьма многие из жителей Иудеи и всей окрестности Иорданской (следовательно, и самаряне). Помимо содержания проповеди их привлекала личность проповедника, его суровый образ жизни. Но главным образом внимание к нему объясняется содержанием его проповеди.
Он говорил об открытии в скором времени Царства Мессии – но этого события с нетерпением ожидали тогда все иудеи. Дело только в том, что иудеи надеялись видеть в Мессии земного царя, который освободит их от иноплеменного владычества, даст им власть над язычниками, осыплет их земными благами. Мечтам их, однако, не благоприятствовала проповедь Предтечи. Царство Мессии он называл Небесным в том смысле, что оно хотя должно открыться на земле, но отнюдь не есть земное и мирское, а духовное, с небесным характером, ибо и Царь этого Царства не земной, а Небесный, и цели Его не на земле, а на небе, и члены Его должны смотреть на себя, пока живут на земле, как на пришельцев и странников, имеющих настоящее жительство на небесах. Посему и об условиях вступления в Царство Мессии Иоанн учил не так, как хотелось бы иудеям.
Они думали, что для того, чтобы иметь на это право, достаточно быть потомком Авраама. Иоанн давал им понять, что они напрасно так думали. Если Царство Мессии не земное, а Небесное, следовательно – духовное, то и желающие участвовать в его благах должны готовиться к этому духовным образом. Тут имеет силу не плотское происхождение от Авраама, а личное духовное настроение – покаяние, нравственная перемена, обращение к Богу. Цель Пришествия Христова – примирение грешника с Богом, умилостивление Его. Христос сделает для достижения этой цели все, что будет нужно с Его стороны; со стороны же людей требуется, чтобы они осознали нужду в Его помощи, осознали всю тяжесть своей вины пред Богом, возненавидели свои грехи и возревновали об очищении себя от них.
Вместе с покаянием Иоанн требовал от желающих быть членами Царства Христова крещения, или погружения в воду. Он проповедовал крещение покаяния во отпущение грехов (Лк.3:3), говоря людям, чтобы веровали в Грядущего по нем, то есть во Христа Иисуса (Деян.19:4). Понятно значение этого крещения. Оно не было Таинством и отнюдь было не равносильно христианскому Крещению. Сравнивая то и другое, сам Иоанн говорит: аз крещаю вы водою в покаяние, Грядый же по мне крестит вы Духом Святым (Мф.3:11).
Христианское Крещение Духом Святым значит очищение от грехов благодатию Святого Духа. Крещение, которого требовал Иоанн, не низводило на крещаемых этой благодати: оно было наглядным внешним выражением внутреннего намерения очистить душу от греховных скверн, как тело очищается водой от грязи и пота. Поэтому и называлось оно крещением покаяния. Что же касается отпущения грехов, которое было целью крещения Иоаннова, то оно этого отпущения само по себе не давало – оно было залогом или задатком отпущения грехов, сообщаемого благодатию Святого Духа в христианском Таинстве Крещения; оно только подготавливало к этому Таинству и потому не заменяло его, так что крестившиеся крещением Иоанновым принимали христианское Таинство Крещения (Деян.19:5). Как Предтеча Христа, Иоанн своим крещением только пролагал путь к вере в Него как Агнца Божия, вземлющего грехи мира (Ин.1:29–36), и давал понять, что когда Этот Агнец будет принесен в жертву, тогда и грехи будут отпускаться верующим во имя Его.
Проповедь Иоанна, призывавшего всех к покаянию и крещению – необходимым условиям вступления в Царство Христово, как ни далеко расходилась с господствующими понятиями об этом Царстве, имела, однако, успех. Большинство приходивших слушать его убеждались его проповедью, воспринимали душой семена истины, расставались с плотскими мнениями о Царстве Мессии – и усердно принимали от Иоанна крещение покаяния, исповедуя грехи свои в надежде прощения и духовного обновления силой благодати Христовой. Но это большинство составляли только простой народ и мытари. Весь народ, слушавший Иоанна, и мытари воздали славу Богу, крестившись крещением Иоанновым (Лк.7:29).
Как же отнеслись к проповеди Иоанна руководители народа – фарисеи и законники? А фарисеи и законники отвергли волю Божию о себе, не крестившись от Иоанна (Лк.3:30), или если некоторые и крестились и исповедовали грехи, то лицемерно. Фарисеям не могла нравиться проповедь о покаянии – они считали себя великими праведниками, которым не в чем каяться. Законникам было неприятно, что какой-то пустынник, не спросив их, знатоков закона и пророков, учит народ и этот проклятый народ, не знающий закона (Ин.7:49), смиренно слушает его и отбивается от их руководства, тогда как кому же лучше, как не им, почивающим на законе, знать все, что касается Мессии, Его Царства и условий вхождения в него?
Еще менее могли сочувствовать проповеди Иоанна саддукеи. Они не верили в существование духовного мира, в бессмертие души и в воздаяние за гробом. Счастье жизни они видели в чувственных наслаждениях и ожидали от Мессии одних чувственных благ. Они могли лишь смеяться над проповедником, который говорит только о духовной жизни, осуждает плотский образ мыслей и жизни и сам подает пример суровой подвижнической жизни.
Проповедь святого Иоанна Предтечи о покаянии относится и к христианам. Христианин выходит из купели Крещения чистым от грехов, так что если бы непосредственно после Крещения его постигла смерть, он, как не успевший осквернить грехами душу, прямо пошел бы в рай. К сожалению, мы не сохраняем чистоты и невинности, с какой выходим из купели Крещения, и с течением времени глубже и глубже погрязаем в бездне греховной. Но по милосердию Господа, как бы ни были тяжки грехи, мы не лишены возможности очиститься от них и получить прощение в них. Покаяние – это второе Крещение. В слезной воде покаяния отмываются наши грехи, как они отмываются в Крещении. Спасительно было покаяние грешников, приходивших к Иоанну с исповеданием грехов и принимавших от него крещение. Гораздо спасительнее христианское покаяние, приносимое Господу в Таинстве Исповеди, совершителям которого дано обетование: елика аще разрешите на земли, будут разрешена на небесех (Мф.18:18).
Пользуешься ли ты, грешник, благодатью этого Таинства? Ищешь ли ее с таким усердием, с каким исповедовали грехи свои, в надежде получить прощение, грешники, приходившие к Иоанну Крестителю? Не должен ли ты сознаться, что не подражаешь им в этом отношении, что или совсем уклоняешься от покаяния и исповеди, или с неохотой и тугой исполняешь этот долг? Не относишься ли к этому долгу как фарисеи, законники и саддукеи? Они тоже были в числе приходивших к Иоанну, но или совсем не исповедовали своих грехов, были только зрителями исповеди других, или исповедовали грехи лицемерно. Не поступаешь ли и ты подобным образом?
Так ты поступаешь подобно фарисеям, когда, вместо того чтобы смиренно осуждать себя за грехи делом, словом, желаниями и помышлениями, самодовольно вместе с фарисеем на самой исповеди говоришь: «Я не вор, не пьяница, не убийца, не прелюбодей, посты соблюдаю, на церковь Божию жертвую», – но при этом забываешь признаться во многих грехах, совершенных тобой, или лукаво оправдываешь их и скрываешь нечистые побуждения добрых по видимости дел твоих.
Ты поступаешь подобно иудейским законникам, когда веру и закон Господень знаешь не хуже, даже лучше их, но не заботишься о сообразовании с ними твоей жизни и в этом или совсем не каешься, или все твое покаяние состоит в одном перечислении грехов, без искреннего желания оскорбить себя и принести плоды покаяния.
Ты поступаешь подобно саддукеям, когда думаешь только, как бы пожить в свое удовольствие, и не любишь, чтобы тебя тревожили напоминаниями о смерти и о приготовлении к ней подвигами покаяния. Не фарисеям, законникам и саддукеям подражай, а смиренным мытарям, искренне каявшимся в своих грехах перед Иоанном Предтечей и Самим Господом Иисусом.
Горлица пустыннолюбная, глас вопиющаго, Христов светилник, возгласи проповедуяй покаяние, а Ирод беззаконнова с Иродиадою. Зри, душе моя, да не увязнеши в беззаконныя сети (в сети беззаконных), но облобызай (возлюби) покаяние.
Жалко было в нравственно-религиозном отношении состояние людей до Пришествия Христова. Это было состояние, о котором напоминают время зимы, бесплодная и дикая пустыня и время ночи. Была зима в роде человеческом. Духовная жизнь была скована, словно льдом, корой чувственности. В одном избранном народе, как в теплице, хранилось истинное богопочтение. Он один имел счастье находиться под особенным попечением и покровительством Господа. Но вот родился Христос, Обновитель людей, и показались признаки духовной весны, духовного оживления – запела пустынная горлица, Иоанн Предтеча. Горлица – это дикий пустынный голубь. В Книге Песнь песней он изображается как вестник весны (Песн.2:12). Что же запел пустыннолюбивый Предтеча? Песнь покаяния – «Возгласи, проповедуя покаяние».
Печально зрелище дикой, безлюдной и бесплодной пустыни. Дико, бесплодно, духовно мертво было и состояние человечества до Христа, в удалении от Бога, от истинной духовной жизни – самолюбие и миролюбие заправляли всем на свете. И вот наступило время духовного оживления для людей. Пустынные прибрежья Мертвого моря и Иордана, напоминавшие жалкое в духовном отношении состояние людей, огласились проповедью о духовном Животворителе. Раздался в пустыне голос мужа, вопиющего: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему (Мф.3:3; Ис.40:3). Это значило, что пришел на землю обетованный Спаситель, и земля должна приготовиться к Его принятию, как готовятся подданные принять царя.
Если царю предстоит путь через места пустынные, покрытые крутыми горами, непроходимыми дебрями, болотами, оврагами, то к окрестным жителям посылается вестовой с объявлением, чтобы они благоустроили дорогу для царского кортежа: срыли крутизны, засыпали болотные топи, навели мосты через овраги и реки, сгладили всякие неровности, расчистили дебри и тому подобное. Подобно этим приготовлениям к встрече земных царей, и святой Иоанн Предтеча, передовой вестник Пришествия Христа Царя, требовал от людей, чтобы они в душах своих благоустроили Ему путь к ним.
Путь Его к людям преграждается, если сердца их покрыты непроходимыми дебрями мирских забот и попечений, так что сквозь них не видать света небесного, – если душа погружена в болото чувственности до подавления в ней восприимчивости к радостям духовным, – если она растерзана порочными склонностями и страстями из глубины которых, словно из пропастей пустынных, трудно высвободиться, – если она загромождена горами гордости и превозношения. Желающие принять Христа должны позаботиться об очищении Его пути к ним от этих преград. Этого именно требовал глас вопиющего в пустыне, глас Иоанна Предтечи.
О духовном состоянии людей до Христа напоминает, наконец, ночь. Повсюду господствовала тьма заблуждений и суеверий. В самом избранном народе свет откровения боролся с мраком предрассудков, мечтательных мнений о Царстве Мессии, лживых толкований закона, несогласных с ним преданий старцев. Христос явился светом для просвещения истиной не только язычников, но и иудеев. Явлению Его предшествовал светильник в лице Иоанна Предтечи. Своей проповедью о покаянии и о Христе он просвещал неведающих и заблуждающихся и готовил их к сретению Христа.
Голос пустыннолюбивой горлицы, оглашавшей своим пением берега Иордана и привлекавшей толпы народа, доносился и до сильных земли; свет светильника, как назвал Своего Предтечу Сам Христос (Ин.5:35), проникал и во дворцы. В числе знавших и слышавших Иоанна был Галилейский царь Ирод Антипа, по природе своей незлой человек, но слабохарактерный, легкомысленный, сластолюбивый и опозоривший себя незаконным сожитием с Иродиадой, убежавшей к нему от живого мужа, его сводного брата Филиппа. Ирод уважал Иоанна, как мужа праведного и святого, многое делал, слушаясь его, и с удовольствием слушал его (Мк.6:20). Но тщетно Иоанн обличал его за беззаконное сожитие, тщетно говорил ему: не должно тебе иметь жену брата твоего (Мк.6:18) – Ирод продолжал беззаконничать с Иродиадой и по ее наущению умертвил обличителя. Вот до чего может доводить жизнь в обществе с беззаконными людьми! Не свяжись Ирод с Иродиадой, он не оставил бы по себе памяти злодея. Предостережение для нас!
Зри, душе моя, да не увязнеши в беззаконныя сети, но возлюби покаяние. Грешник часто поступает не лучше неразумной птицы. Птица попадает в сеть, расставленную птицеловом, привлеченная кормом, положенным на нее. Сети она не видит, а корм бросается ей в глаза; она не догадывается, что это приманка, устремляется на нее и делается жертвой своей недогадливости. Подобно птице часто поступает и человек. Попадает он, например, случайно в круг развратных и нечестивых людей, таких, которые находят какое-то дьявольское удовольствие в том, чтобы развращать ближних, посвящать их в мерзости порока или, как они выражаются, просвещать неопытных. И неопытный легко уловляется в их сети: в их обществе так весело, так незаметно проходит время в разговорах с ними, так обаятельны и разнообразны обычные у них развлечения. С неразумием птицы бросается он на эти приманки, или совсем не рассуждая о последствиях, наипаче об угрожающей ему вечной погибели, или легкомысленно рассуждая, что успеет остановить себя и вовремя покаяться. Он только с той целью желает собственным опытом изведать зло, чтобы потом возыметь к нему отвращение и оценить по сравнению с ним всю сладость добра. Время, между тем, идет, а он все больше и больше втягивается в порок, больше и больше запутывается в его сетях.
Не следовало бы делать первого неосторожного шага, но все же есть возможность обратного движения. И птица иногда успевает вырваться из сетей, разорвать их когтями и клювом. Тем более человеку можно вырваться из сетей зла. Как бы далеко он ни ушел по пути погибели, покуда он жив, его спасение не безнадежно. Силой рассуждения об опасности своего положения, силой воли, при помощи благодати Божией, он может высвободиться из сетей, в которых увяз. Для этого пусть он возлюбит покаяние и поспешит отстать от пагубных для него знакомств, даже если бы это было так же тяжело и болезненно, как если бы рубили ему руки и ноги, вырывали глаза. Лучше лишиться руки, ноги и глаза, то есть общества дорогих, но вредных для нас лиц, чем попасть в геенну огненную. Пусть он променяет это общество на общение с людьми, по-христиански мыслящими и живущими; пусть не пренебрегает их обличениями и вразумлениями, как пренебрег обличениями Иоанна Крестителя Ирод с Иродиадой; пусть подражает мытарям и грешникам, которые смиренно выслушивали резкие обличения Предтечи, когда он называл приходивших к нему порождениями ехидны (Лк.3:7), то есть диавола, образом которого служит змея со времени падения наших прародителей, увлеченных в обман змием – диаволом.
Обличения, исходящие от людей доброжелательных, правдивые, но суровые и жесткие (Еклл.7:5; Притч.12:6), драгоценнее речей льстивых. И если бы обличитель-доброжелатель потребовал от тебя того же, чего требовал Иоанн, когда вопиял приходившим к нему: приготовьте путь Господу, сделайте прямыми стези Ему (Лк.3:4), – а для этого надлежало бы приложить напряженные усилия, подобные тем, с какими очищается дорога для царского пути по непроходимой пустыне, – должно беспрекословно покориться этому требованию. Грехи отлучают нас от Христа, а вне общения с Ним нельзя спастись. Стало быть, желающий спастись не должен жалеть усилий для очищения себя от скверн греховных, для искоренения пристрастия к чувственным удовольствиям, к тленным благам и гордости и для утверждения в себе благочестия и добродетели. В этом и состоит тот подвиг покаяния, которого требовал Предтеча от приходивших к нему в пустыню.