Глава шестая. Первый период служения Христова: лето Господне благоприятное

И ходил Иисус по всей Галилее,

уча в синагогах их, и проповедуя

евангелие царствия, и исцеляя всякую

болезнь и всякую немощь в людях.

И прошел о Нем слух по всей Сирии.

(Мф. 4:23‒24).

Пройденный нами путь открыл нам все элементы, из которых составлялась жизнь Христа за время Его общественного служения. Теперь остается показать, как эти элементы соединялись между собою, образуя в соединении и последовательности историю Его служения, закончившегося Его крестною смертью.

Рассмотрим первый период служения Господа Иисуса Христа (по Мф. 4:12, 9:31).

За это время, по словам евангелиста, уже приведенным выше, «ходил Иисус по всей Галилее, уча в синагогах их, и проповедуя евангелие царствия, и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях» (Mф. 4:23).

Учение Господа за это время характеризуется преимущественно с своей существенной стороны, оно почти еще не вошло в водоворот истории, оно проявляется в форме, наиболее соответствующей его существенному содержанию, а не отношению к нему народа. Он учит о том, в чем состоит духовная жизнь, как «войти в жизнь», каковы ее законы. Его учение теперь является собственно евангелием царствия Божия, благовестием, радостною вестью. Он ублажает нищих духом, плачущих, кротких; Он призывает к Себе труждающихся и обремененных, чтобы успокоить, обещая им иго благое и бремя легкое. Этого общего тона нисколько не нарушает то, что Он указывал на гонение за правду царства Божия, – не нарушает потому, что это путь ведущий к жизни, доставляющий радость и веселие гонимым. Это было истинное благовестие свободы духа не только от тех уз, которыми опутывают его грех, нечистые помыслы, тяготение к земле, привязанность к ее благам, но и от тех оков, которыми тяготел на нем закон, которыми стесняли его книжники и фарисеи, которыми удручали его предания старцев. Он проповедывал блаженное для духа царство Божие, в котором ему светло и радостно, Он принес на землю свободу и свет, Он распространял вокруг Себя атмосферу, свободную от мучений братского гнева, от нечистоты разврата, от стеснений клятвы пред людьми, от терзаний мести и внешнего противления злу, Он проповедывал блаженство любви, неосуждения и прощения, светлую радость благословения врагов и молитвы за гонителей, радость сыновнего богоподобия, Он призывал людей к радостному служению Богу в глубине духа, к тому служению, которое совершается не для того, чтобы видели люди, но которое действительно освобождает человека от рабского и мучительного служения мамоне и от мирских забот, Он призывал людей к всецелой сыновней преданности Богу, упованию на Него. Но, конечно, для тех, которые пристрастны к мирским благам, учение Господа Иисуса заключало в себе много «скорбного». Ублажая нищих и кротких, он возвещал горе богатым, пресыщенным, смеющимся, почтенным у людей. Много «скорбного» содержало в себе учение Его для обрядовой самоправедности книжников и фарисеев. Он говорил, что сыны царствия должны превосходить своею праведностью праведность книжников и фарисеев.

Раскрывая в Своем учении сущность и законы вечной духовной жизни, Господь Иисус Христос за первый период Своего служения менее останавливал внимание Своих слушателей на Своем лице. Конечно, нельзя сказать, что в это время Христос совсем не учил о Своем мессианском достоинстве. Достаточно указать на то, как Он учил, чтобы было видно, что Он учил всегда как Сын Божий. Он учил, как власть имеющий, а не как книжники, так что все дивились Его учению. С такою именно властью Он, в противоположность праведности книжников и фарисеев, устанавливал новые законы духовной жизни. Он говорил: «вы слышали, что сказано древним: не убивай, не прелюбодействуй и пр., а Я говорю вам»... И Он давал новое учение о негневливости, душевном целомудрии и пр. Но при всем том, Он не спрашивал тогда слушателей; «за кого вы почитаете Меня? что вы думаете о Христе?» Он не учил настойчиво, что Он есть тот, о ком «свидетельствуют писания». Он учил о царстве Божием, как объективном благе, а не о Мессии, как Его основателе. Это находится в связи с тем, что Он запрещал исцеленным свидетельствовать о Себе.

Из действий Христа, в которых Его учение обнаруживалось со стороны своего существенного содержания и которые были «жестоки» для иудейского славолюбия и обрядоверия, к этому времени относятся немногие: призвание некоторых учеников, общение Его с мытарями и грешниками и несоблюдение Его учениками поста. По евангелию Иоанна первыми учениками Господа Иисуса были двое из учеников Иоанна Крестителя, Андрей и, вероятно, сам евангелист Иоанн. Андрей привел к Иисусу своего брата Симона, которого Он назвал Петром (т.е. камнем). Затем был призван Филипп, из Вифсаиды, из которой были Андрей и Петр, а Филипп привел к Иисусу Нафанаила. Евангелисты Марк и Матфей передают, что призвание Петра с братом и братьев Иакова и Иоанна Зеведеевых, которым дано имя: сыны громовы, было первым действием Господа Иисуса в Галилее, куда Он пришел, «после того как предан был Иоанн», а евангелист Лука повествует, что при этом призвании Петр, по слову Христа, бывшего в его лодке, закинул сети, при чем попадалось необычайное множество рыбы, чему Господь Иисус придал символическое значение, сказав Петру: «отныне будешь ловить человеков». Как бы то ни было, ученики Господа были из простых галилеян. Нам не сообщается прямо, чтобы это обстоятельство ставилось Господу в упрек книжниками и фарисеями, особенно в первое время Его служения; однако, принимая во внимание все известное о самомнении книжников и фарисеев и особенно иерусалимских иудеев, мы должны предположить, что галилейское происхождение Его собственное и Его учеников имело немаловажное значение в истории отношений к Нему иудеев. По крайней мере, иудеи говорили относительно Иисуса: «из Галилеи не приходит пророк» (Ин. 7:52), едва ли не разумея вместе с учителем и Его учеников. Но прямо сообщается в евангелии, что призвание одного ученика, Матфея, из мытарей и вообще общение Господа с мытарями и грешниками, а также несоблюдение учениками иудейских постов вызывало ропот книжников и фарисеев.

Начало чудесам (знамениям) Иисус положил в Кане Галилейской на браке, на котором присутствовали Его матерь и Он с Своими учениками. Когда во время пиршества оказался угрожавший новобрачным позором недостаток вина, «то матерь Иисуса говорит Ему: вина нет у них. Иисус говорит ей: что Мне и тебе, жено? еще не пришел час Мой. Матерь Его сказала служителям: что скажет Он вам, то сделайте». После этих слов матери Он повелел служителям наполнить шесть водоносов водою, которая сделалась хорошим вином. Таково было первое знамение Иисуса.

Известно, как трудно объяснить ответ Господа Иисуса Христа матери, и едва ли мы найдем у какого комментатора удовлетворительное объяснение, а для нас объяснение обстоятельств первого чуда имеет особенный интерес, как проба высказанного выше общего взгляда на значение чудес Христа.

Христос творил чудеса по вере людей. Уже Его первое чудо породило веру в Него (Ин. 2:11), она вызывала новые чудеса⁶², которые умножали веру, и так умножалось число чудес (ср. Мф. 4:23‒25). Но чья же вера предшествовала Его чудесам? По чьей вере сотворил Он первое чудо? По вере матери: таково ее значение в истории общественного служения ее Сына. Что она, «сохранявшая в сердце своем» все, что знала о рождении Сына и Его возрастании (Лк. 2:19. 51), возымела, после свидетельства Иоаннова, веру в Сына, это легко понять. Но была ли эта вера ее тою совершенною верою, с которою она стояла при кресте Сына, когда «оружие прошло ее душу»? Нужно полагать, что нет. До крестных страданий Сына, она иногда, по выражению св. Иоанна Златоустого, «неблаговременно беспокоила Его»⁶³. Так было в том случае, когда она вместе с Его братьями искала Его и когда Он сказал: кто матерь Моя? и кто братья Мои? и добавил, указав рукою на учеников: вот матерь Моя и братья Мои (Мф. 12:46‒50; Мк. 3:31; Лк. 8:19; ср. Мк. 3:21)⁶⁴. Так и на браке в Кане «Мария думала, – по словам св. Ефрема Сирина, – что причиною Его чудес служит то, чтобы стяжать Себе славу и честь у толпы иудейской». Этот ее «расчет» и «помысел» не соответствовали действительному течению жизни Христовой⁶⁵. Однако она веровала, и по вере ее Он не мог не сотворить чуда. Знаменательно, что ответ Христа: «еще не пришел час Мой» не поощрял желания матери; все же она, после такого ответа, повелела служителям делать, что Он скажет. Это показывает постоянство и силу ее веры. Итак, Ему надлежало, по силе ее веры, положить начало чудесам. Но начало вело к концу, чудеса приготовляли чудотворцу крестную смерть, первое чудо напоминало о смертном «часе»⁶⁶.

Впоследствии, с приближением этого часа, душа Его возмущалась (Ин. 12:27); пред наступлением его, Он испытал тяжелое гефсиманское борение. Но уже и теперь, в Кане Галилейской, желание матери, чтобы Он положил начало чудесам, представило Ему этот час, так как первое чудо было началом пути, который привел Его к крестной смерти. Не зная этой тайны служения своего Сына, матерь, желая от Него чуда, не сознательно желала Ему того же, что приготовили Ему враги. «Что Мне и тебе, жено? еще не пришел час Мой», ответил ей Господь. Выражение «что Мне и Тебе» употребительное в библейском языке: это обычное обращение того, на кого нападают, к своему врагу, – обращение, в котором выражается просьба о помиловании⁶⁷. «Ты Мне, сама того не зная, желаешь смерти, а час Моей смерти еще не пришел», так ответил Господь матери. Прежде, слов двенадцатилетнего отрока Иисуса Иосиф и матерь Его «не поняли» (Лк. 2:50). Очевидно, то же было и теперь. И Господь сотворил первое чудо.

Чрез несколько дней после этого Иисус пришел в Иерусалим на праздник пасхи. Хотя Он и начал уже Свое служение чудом в Кане Галилейской⁶⁸, хотя первый период Его служения был приурочен Им к Галилее, однако Ему надлежало торжественно открыть Свое служение в Иерусалиме, как центре иудейства, потому что там Ему нужно было и смерть принять, так как «невозможно пророку погибнуть вне Иерусалима» (Лк. 13:33). Открыв здесь торжественно Свое служение, Он потом совершал его первый период в Галилее, но уже и галилейская Его деятельность протекала на глазах возбужденного Иерусалима, который зорко следил за Ним, постепенно усиливая свою бдительность.

Какими же действиями открыл Господь Свое служение в Иерусалиме? Он здесь совершил очищение храма пророчески – вдохновенным изгнанием из него торговцев жертвенными животными и меновщиков денег, делавших дом Божий домом торговли, и творил чудеса. Изгнание торговцев из храма имело символическое значение. Это было обращенное к иудеям требование нравственного очищения, духовного возрождения, в виду приближения царства Божия, о наступлении которого свидетельствовали чудеса, вызвавшие в иудеях веру (Ин. 2:23). Это требование, выраженное символическим очищением храма, должно было сопровождаться необычайным действием на Иерусалим, в котором утверждались корни теократического обрядоверия и самоправедности иудеев. Насколько внимание их было привлечено чудесами, настолько же была возбуждена их пытливость значением символа. Собственно заключавшееся в нем требование они, нужно полагать, понимали⁶⁹; но для них, вследствие их национальной гордости и обрядовой самоправедности, было не ясно, к чему приведет это обращенное к ним требование. И они спрашивали Христа: τί ΰημεΐον όειχρνεις ήμϊν δτι ταντα ποιείς⁷⁰ – какое знамение показываешь Ты нам тем, что это делаешь? что это значит? к чему это клонится? В ответ им Иисус сказал о храме тела Своего: «разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его», убейте Меня, и Я воскресну. Соединение чудес, которые творил Христос, с требованием от иудеев духовного возрождения, – вот что привело Его на крест. Это символическое значение очищения храма изъяснено Господом в беседе с Никодимом.

Хотя иудеи не поняли ответа Христа, однако действия Его возбудили в иудеях чрезвычайно тревожное внимание к Нему: обращала на себя их внимание прежде всего Его чудотворная сила, тогда как Иоанн не сотворил никакого чуда (Ин. 10:41). В виду ожиданий времени, возбужденных до последней степени проповедью Иоанна, у них невольно возникал вопрос: не это ли Мессия? Вопрос был тревожный, потому что Иисус при первом появлении в Иерусалиме действовал по отношению к иудейскому обрядоверию вызывающим образом, не подтверждая привилегий иудейского народа. Нужно было тщательно исследовать намерения этого лица, – и вот начальники иудейские, боясь идти к свету открыто, посылают к Нему тайно, ночью, Никодима, одного из своей среды⁷¹.

Придя к Иисусу, Никодим сказал Ему: «Равви! мы знаем, что Ты учитель, пришедший от Бога, ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог». Вот каково было непосредственное впечатление на иудеев от дел Иисуса Христа, вот какое они сделали Ему признание! Отныне это сознание не может угаснуть в их душе; какие бы другие, противные этому сознанию, мысли и чувства ни овладевали впоследствии их душою, – все их позднейшие враждебные действия против Христа должны быть рассматриваемы в отношении к этому сознанию, так что они сознательно возненавидели Его, «по доброй воле поступили с Ним злонамеренно»⁷².

В беседе с Никодимом Христос раскрыл этому посланному иудеев план Своих отношений к иудеям. Он требует от них духовного возрождения, предсказывает в связи с этим о Своей смерти и уясняет истину суда над иудеями, обличая их в ненависти к свету. Это, если можно так выразиться, программа служения Христа, и эта программа, нужно думать, в точности была передана Никодимом начальникам иудейским.

Открыв таким образом Свое служение в Иерусалиме, Иисус Христос пошел в Галилею, потому что характеру первого периода Его служения более соответствовала Галилея, чем Иудея.

Надлежало же Ему проходить чрез Самарию. Здесь, близ города Сихаря, у колодезя Иаковлева, Господь имел беседу с самарянской женщиной, пришедшей почерпнуть воды. Он спросил у нее пить, а когда она выразила удивление, что Он, будучи иудеем, вступает вопреки обычаю в общение с самарянкою, Он обещает ей дать такую живую (родниковую) воду, которая навсегда утоляет жажду и становится в принявшем ее источником воды, текущей в жизнь вечную. Женщина поняла это чувственно, и просила у Него дать ей чудесную воду. Но Господь, открывая ее порочную семейную жизнь, пробуждает в ней совесть, возводит ее внимание к предметам религиозным, затем раскрывает ей возвышенное учение о поклонении Богу духом и истиною и, наконец, возвещает ей, что Он – ожидаемый самарянами, как и иудеями, Мессия. Женщина уверовала (Ин. 4:29‒39) в Него, идет в город и призывает жителей; те пришли, просили Господа побыть у них, и многие из них уверовали в Него по Его слову.

Это пребывание Господа в Самарии в высшей степени замечательно тем, что женщина не потребовала настойчиво от Него чуда, поверила в Него ради той истины, которую Он ей открыл, и многие самаряне уверовали в Него только по слову Его. Это была истинная и спасительная вера; здесь была готовая жатва, и мы знаем, какие плоды пожали здесь впоследствии апостолы (Деян. 8). Этот случай веры самарян опровергает самым наглядным образом мнение, что будто без чудес люди не поверили бы во Христа. Без чудес не хотели веровать во Христа только иудеи. И особенно вера самарян замечательна по сравнению с неверием иудеев. По словам св. Иоанна Златоуста, иудеи «и после чудес остаются неисправимы, а самаряне и без чудес показали великую веру в Него; и то именно составляет их честь, что без чудес уверовали»⁷³. Такую веру Сам Христос оценил высоко, – она доставила Ему большое утешение. Когда Он беседовал с самарянкою, апостолы отлучались за покупкой пищи и, возвратившись, предлагали Ему есть; но Он ответил им: «у Меня есть пища, которой вы не знаете, – творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его» (Ин.4:32–33). Сказав это, Он восторженно указал ученикам на толпы самарян, шедших к Нему по слову женщины, – на эти «побелевшие нивы».

Самаряне представляли собою плодоносную почву для проповеди. Но если так, то почему Он не остался в Самарии большие двух дней? почему Он не основал здесь церкви, – первого общества Своих учеников, но предоставил апостолам впоследствии пожать здесь то, над чем они не трудились? На этот вопрос евангелист отвечает так: «По прошествии двух дней, Господь вышел оттуда, и пошел в Галилею, ибо Сам Он свидетельствовал, что пророк не имеет чести в своем отечестве» (Ин.4:43‒44). Когда было сказано, что Иисус из Иудеи пошел в Галилею (Ин.4:3), то здесь Галилея противопоставляется Иудее; но когда объясняется, почему Он из Самарии пошел в Галилею, то в этом случае Галилея разумеется хотя прежде Иудеи, но не в отличие от Иудеи, а в их общей противоположности Самарии. Итак, Христос пошел из Самарии к иудеям, и именно сначала в Галилею, для того, чтобы испытать их противодействие и пострадать от них. Какой смысл имела Его борьба с их противодействием, об этом сказано выше. С мнением тех толковников, которые отечеством Христа называют Иудею, а не Галилею, и которые в приведенных словах евангелиста видят объяснение того, почему Он вышел из Иудеи в Галилею, т.е. относят «неимение чести в отечестве» к бывшему пребыванию Иисуса Христа в Иудее, а не к ожидавшему Его приему у галилеян, – с этим мнением нельзя согласиться, потому что евангелист объясняет не то, почему Господь из Иудеи пошел в Галилею (Ин.4:3), а то, почему Он не остался в Самарии (Ин.4:43). Кроме того, стоит вне сомнения, что отечество Иисуса Христа была Галилея, а не Иудея, и ближайшим образом Назарет, так что слова евангелиста Иоанна отсылают к событию свержения Христа с горы назаретянами, рассказанному у евангелиста Луки (Лк.4:24 ): «никакой пророк ни принимается в своем отечестве»).

Но следующие слова евангелиста Иоанна как будто подтверждают приведенное мнение: «Когда пришел Он в Галилею, то галилеяне приняли Его, видев все, что Он сделал в Иерусалиме в праздник; ибо и они ходили на праздник» (Ин.4:45). Однако в этих словах не то одно останавливает на себе всецелое внимание, что галилеяне приняли Его, а то, что они приняли Его только ради чудес, в отличие от самарян, принявших Его без чудес. «Самаряне оказываются лучшими галилеян. Ибо самаряне приняли Его по одному свидетельству жены, а галилеяне тогда уже, когда увидели сотворенные Им чудеса»⁷⁴. Велел за приведенными словами евангелист повествует о новом пребывании Христа в Кане Галилейской, когда Он сказал царедворцу скорбные слова: «вы не уверуете, если не увидите знамений и чудес» (Ин.4:48). Такое отношение к чудесам Христа в Галилее и Иудее и было причиною гонений на Него. Впрочем, это гонение на Христа открылось не сразу по пришествии Его в Галилею, а только впоследствии, и в частности свержение Христа назаретянами было позднее⁷⁵. Теперь же галилеяне приняли Его ради чудес. Принятие ради чудес было необходимо в истории отношений Христа к иудеям, чтобы потом перейти в их ненависть к Нему. Вот для такого-то радостного ради чудес приема Иисуса Христа более была способна жизнерадостная, населенная простецами, Галилея, чем Иудея книжников и фарисеев, где развязка последовала бы скорее, без полного раскрытия отношений Христа к иудеям.

Совершением второго чуда в Кане Галилейской – исцелением сына царедворца, пришедшего ко Христу из Капернаума, начинается ряд многочисленных чудес, совершенных Иисусом Христом в это пребывание в Галилее. Он переселился в Капернаум, вероятно, в дом Петра; отсюда Он посещал «другие города». Из чудес за это время упоминаются у евангелистов⁷⁶: исцеление тещи Петра в его доме; исцеление множества больных и бесноватых в этот же день; исцеление в одном городе прокаженного⁷⁷; при возвращении в Капернаум исцеление слуги сотника⁷⁸; затем воскрешение сына наинской вдовы⁷⁹; при новом возвращении в Капернаум исцеление расслабленного; затем, после призвания Матфея, исцеление женщины, страдавшей кровотечением; воскрешение дочери Иаира; исцеление двух слепых⁸⁰, и множество других, не указанных поименно, исцелений.

Какой характер имели чудеса Иисуса Христа за это время? Это были, собственно, благодеяния, впечатление от которых на народ ничем не ослаблялось. Видя чудеса Иисуса Христа, народ должен был говорить: «все хорошо делает, и глухих делает слышащими и немых говорящими». Когда Он уходил откуда, жители удерживали Его, а когда возвращался, народ принимал Его, потому что все ожидали Его (Лк. 4:42; 8:40). Согласно словам пророка, Он благовествовал нищим, исцелял сокрушенных сердцем, проповедывал пленным освобождение, слепым прозрение, отпускал измученных на свободу, проповедывал лето Господне благоприятное (Ис. 61:1‒2).

Когда впоследствии Он прочитал эти слова пророка в синагоге и сказал народу: «ныне исполнилось писание сие, слышанное вами», то все засвидетельствовали Ему это (Лк. 4:17‒22)⁸¹.

Как учение Христа, так и чудеса Его проявлялись в это время с своей существенной стороны, они служили выражением, или символом, наступавшего царствия Божия (Ис. 35:5 сл.). Все, что говорил и делал Христос в это время, было одним комментарием первых слов Его проповеди: «покайтесь, ибо приблизилось царство небесное». Чудеса были знамением царства Божия.

Это значение благотворительных чудес Иисуса Христа усиливалось двумя обстоятельствами – многочисленностью их и тою быстротой, готовностью, с которою они совершались. О массовых исцелениях, совершенных Господом Иисусом, и о впечатлении, которое они производили на иудеев, мы уже говорили; теперь нам остается заметить, что такие исцеления совершались преимущественно в первый период служения Христа (Мф. 4:23‒25; 8:16; 9:35 пар.). Из отдельных же чудес, о которых повествуется в евангелиях, видно, что они совершались в это время Господом Иисусом с замечательною готовностью, быстротой⁸². Так, когда Он был в Кане, к Нему пришел из Капернаума царедворец и просил Его прийти и исцелить сына его, который был при смерти. Иисус сказал ему: «вы не уверуете, если не увидите знамений и чудес». Но царедворец имел веру, которая питалась любовью к сыну и страхом за него. «Господи – сказал он, – приди, пока не умер сын мой». «Пойди, сын твой здоров», ответил Господь, и исцеление действительно совершилось заочно. Так же совершались другие исцеления. Пришедши в дом Петра, Иисус увидел тещу его, лежащую в горячке. И коснулся руки ее, и горячка оставила ее; она встала и служила им. Подошел к Нему прокаженный и, кланяясь Ему, сказал: «Господи! если хочешь, можешь меня очистить». Иисус, простерши руку, коснулся его и сказал: «хочу, очистись». И он тотчас очистился от проказы. В Капернауме подошел к Иисусу сотник и просил Его исцелить слугу, лежавшего в расслаблении. Иисус говорит ему: «Я приду и исцелю его». Но сотник считал себя недостойным, чтобы Господь вошел в дом его; по его вере, достаточно было бы Господу сказать одно слово, чтобы больной выздоровел. Господь удивился такой вере сотника, какой Он не нашел и в Израиле, и предсказал, что в царстве Божием с Авраамом, Исааком и Иаковом возлягут язычники, а евреи – природные сыны царства – будут извержены вон. Затем Иисус сказал сотнику: «иди, и, как ты веровал, да будет тебе». И выздоровел слуга его в тот час. Когда Господь Иисус подходил к воротам Наина, выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова. Увидев ее, Он сжалился над нею, сказал ей; «не плачь» и, подошед, остановил несших одр, потом воззвал к умершему: «юноша! тебе говорю, встань». Мертвый поднялся и стал говорить, и отдал его Иисус матери его. Когда Иаир, начальник синагоги, усиленно попросил Его исцелить больную дочь, Господь Иисус встал и пошел за ним. Во время их пути больная умерла; Иаиру сказали, чтобы он не утруждал понапрасну Учителя, но Иисус, услышав это, сказал ему: «не бойся, только веруй, и спасена будет». Пришед к дому, Он выгнал вон всех плакавших об умершей, говоря, что она не умерла, но спит, так что смеялись над Ним; позволив быть с Собою только Петру, Иакову и Иоанну и родителям умершей, Он вошел в дом, взял ее за руку, сказав: «девица, встань». И она встала. По пути к дому Иаира Господь исцелил одну женщину, страдавшую кровотечением двенадцать лет: она, подошед сзади, прикоснулась к краю одежды Его, говоря про себя: «если только прикоснусь к одежде Его, выздоровею». Так и было. Тотчас она исцелилась от болезни. В то же время Иисус почувствовал Сам в Себе, что вышла из Него сила, и Он спросил: «кто прикоснулся к Моей одежде?» Тогда женщина призналась во всем, и Господь сказал ей: «вера твоя спасла тебя; иди в мире». – После воскрешения дочери Иаира, двое слепых следовали за Иисусом, крича: «помилуй нас, Иисус, сын Давидов», – и вошли за Ним в дом. Он спросил их: «веруете ли, что Я могу это сделать?» Они говорят Ему: «ей, Господи». Тогда Он коснулся глаз их и исцелил их.

Мы должны отметить еще одну черту в чудесах Господа Иисуса за первый период Его служения. Как в учении Своем Он в это время не останавливал преимущественно внимания слушателей на Своем лице, так и в чудесах Своих Он не выставлял на вид полного значения Своего лица для царства Божия. Творя многочисленные чудеса без всякой медлительности, Он Сам, как чудотворец, оставался как бы в тени. Это оказалось уже в самой многочисленности чудес и в быстроте их совершения, а особенно в исцелениях от одного прикосновения к Нему. Так исцелилась кровоточивая женщина. И это не был единственный случай. По словам евангелиста Луки, «весь народ искал прикасаться к Нему; потому что от Него исходила сила, и исцеляла всех» (Лк.6:19 пар.). Если же исходившею из Него силою народ мог пользоваться «без Его сведения и соизволения»⁸³, то Он являлся в Своих чудесах скорее проводником божественной силы, чем ее распорядителем. В приведенных словах евангелиста Луки с этим именно поставлена в прямую связь многочисленность чудес Христа. Но эта же связь многочисленности чудес Христа и быстроты их совершения с исходившею из Него силою может быть установлена таким рассуждением: если в одних случаях силою Христа могли пользоваться без Его сведения и соизволения, то не было оснований в других случаях медлить с чудотворениями, под условием веры, которая, конечно, была и в кровоточивой женщине, и в подобных ей. Многочисленность исцелений и готовность, с которою они совершались Голодом, указывают на Его согласие, чтобы так смотрели на Его чудеса, т.е. чтобы Его лицо скрывалось за Его чудесами. С этим же в связи стоит то обстоятельство, что Он запрещал исцеленным разглашать о Себе. Это тем более замечательно, что в Самарии, где Христос не сотворил ни одного чуда, Он ясно провозгласил Себя Мессией; а в Галилее, где Он творил многочисленные чудеса, Он запрещал исцеленным возвещать о Себе. Очевидно, нужно было народу, среди которого должен был последовать Его исход, дать сначала возможность отнестись к Его учению и делам с совершенною свободою, без необходимости устанавливать свое отношение лично к Нему, – возможность определить свое отношение к царству Божию, как несомненному благу. Царство Божие наступило: считает ли его человек действительным и единственным благом? желает ли он его всем сердцем и всеми помыслами, или нет? «Покайтесь, ибо приблизилось царствие Божие». Под указанную характеристику, по-видимому, не подходит одно из сотворенных в это время чудес Господа Иисуса – исцеление расслабленного в Капернауме. Принесшие этого больного не могли войти в дом, в котором находился Иисус, за множеством народа, наполнявшего и окружавшего дом; поэтому они сквозь кровлю опустили его с постелью к ногам Иисуса. Он, видя веру их, говорит расслабленному: «Чадо! прощаются тебе грехи твои». Сидевшие туг книжники и фарисеи сочли Его слова богохульством, так как только «Бог один может прощать грехи». Но Господь Иисус сказал им: «для чего вы мыслите худое в сердцах ваших? Ибо что легче сказать: прощаются тебе грехи, или сказать: встань и ходи? Но чтобы вы знали, что Сын человеческий имеет власть на земле прощать грехи, (тогда говорит расслабленному:) встань, возьми постель твою, и иди в дом твой». И он встал, взял постель свою, и пошел в дом свой. Это исцеление Иисус совершил как бы для доказательства Своей славы, Своей власти прощать грехи. Но чтобы правильно оценить значение этого события, нужно иметь в виду, что власть Сына человеческого прощать грехи совпадала с принятием Им на Себя грехов и немощей людских, что Сын человеческий имел эту власть в Своем уничижении⁸⁴. Конечно, этим обстоятельством подрывается то мнение, что будто Иисус на первое время совсем не учил о Своем лице: в виду его можно только сказать, что Он преимущественного внимания Своих слушателей не останавливал на Своем лице; но, во всяком случае, проявление власти прощать грехи не было странным в основном содержании Его проповеди, но вполне подходило к Его призыву: «Покайтесь, ибо приблизилось царствие Божие».

Достойно особого примечания, что за проявлением власти Сына человеческого прощать грехи в исцелении расслабленного последовало призвание Матфея, – обстоятельство, которое неопровержимо свидетельствует, что власть Сына человеческого прощать грехи совпадала с Его уничижением, с принятием Им на Себя грехов. Все три евангелиста, повествующие о призвании в апостолы мытаря Матфея, выставляют на вид, что оно было вслед за исцелением капернаумского расслабленного. Призвание же Матфея замечательно не только тем, что он сам был мытарь, а мытари, т.е. сборщики пошлин в пользу ненавистной римской власти, у евреев приравнивались к грешникам, но и тем, что оно вообще обнаружило общение Христа Иисуса с мытарями и грешниками, так как Матфей сделал в доме своем для Иисуса и Его учеников большое угощение, на котором присутствовали во множестве мытари и грешники. Это общение Иисуса и Его учеников с людьми отверженными и вызвало со стороны фарисеев и книжников негодование, на которое Он ответил: «не здоровые имеют нужду во враче, но больные. Я пришел призвать не праведников, а грешников к покаянию». Тогда же (см. особ. Лк.5:38) книжники и фарисеи выставили и другое обвинение против Него и Его учеников: почему, сказали они Ему в ответ, ученики Иоанновы постятся часто и молитвы творят, также и фарисейские, а Твои едят и пьют? Ответ Христа Иисуса содержал в себе таинственное предсказание на Его исход: «можете ли, сказал Он, заставить сынов чертога брачного поститься, когда с ними жених? Но придут дни, когда отнимется у них жених; и тогда будут поститься в те дни» ...