Глава XI. Пропонтида (Кий – Пелекит, Халкидон)

Ж. Макария. – Ж. Луки.

Пропонтидская агиография, очень скромная своим объемом, представителями имеет не много и недостаточно литературно-образованных писателей, у которых совсем мало ценного исторического материала.

Среди монастырей, расположенных отчасти в Вифинии, заслуживает внимания Пелекитская обитель (μονὴ ἡ Πελεκητή). Расположенная на южном берегу Пропонтиды (Мраморного моря), между городом Δασκύλιον’ом и Кийским заливом,⁵³¹ она была основана в 709 г., в царствование имп. Юстиниана II, и освящена во имя св. Иоанна Богослова.⁵³² В 766 г. игуменом её был Феоктирист. Тогда же, по распоряжению стратига Азиатской фемы Лаханодраконта, монастырь был предан пламени. Преемниками Феоктириста были: Илларион, Макарий и Савва. О двух последних лицах мы предложим здесь следующие сведения.

А. Ehrhard находил, что и по имени, и по времени, и по месту Савва, агиограф св. Макария, может быть отожествлен с Саввою, агиографом св. Иоанникия.⁵³³ Однако болландисты, соглашаясь со всем этим, признают, что стиль одного βίος᾿а не соответствует стилю другого, почему негласно воздерживаются от такого отожествления. К этому существенному возражению необходимо присоединить и то, что Савва, агиограф Иоанникиев, в 40-х годах IX столетия был рядовым иноком одного из Олимпийских монастырей, тогда как Савва, агиограф Макария, в то же время был уже настоятелем Пелекитской обители. Кроме того первый агиограф – человек очень литературно образованный, тогда как второй – очень неискусен в писании.⁵³⁴ Да и само расстояние от Олимпа до Пелекиты слишком велико, чтобы можно было говорить о тожестве обоих Савв. Таким образом, вслед за болландистами мы также не находим возможным отожествить обоих этих агиографов.

Савва был сначала иноком Пелекитской обители, при игумене Макарии, по смерти последнего написал его житие и позже сам был игуменом монастыря. Он был непосредственным свидетелем жизни своего игумена, о чем и замечает в разных местах жития. «Я недостойный преемник твоей паствы», «я, Савва, самовидец твоего жительства, написал немногое из многого». При этом он пользовался и рассказами других.

Саввино житие Макария относится к разряду житий похвальных, богатых риторическими красотами, но бедных биографическими подробностями. Красоты эти взяты на прокат из риторических учебников; канва же жития, как она изложена агиографом, свидетельствует, что мы имеем дело с человеком совсем неискусным и неопытным ни в истории, ни в церковном деле. Савва говорит сначала о том, что Макарий сделался игуменом Пелекитского монастыря, и значительно позже говорит о рукоположении его во священника; или патр. Янниса он приурочил ко времени царствования имп. Льва Армянина (813–820), тогда как он жил в царствование Феофила (829–842); но чисто внешним образом слабые стороны жития, написанного одним из преемников святого, могут навести на мысль, что житие это неудачно изложено или редактировано. В нем отдельные фактические данные поставлены не на месте, в чем повинен едва ли сам Савва. Если предположить, что во священника Макарий был рукоположен игуменом Пелекиты, а игуменом он сделался позже, во времена патр. Тарасия; если далее § 11 жития перенести в начало § 13, а взамен того конец § 13 переставить на место § 11, то мы избегнем явных несообразностей в житии.

Так или иначе, но скудость сведений монаха и игумена Пелекиты о своем предшественнике позволяет предположить, что Савва или не был непосредственным преемником Макария, или что этот последний ничем не ознаменовал время своего игуменства, что жизнь его текла тихо и монотонно, что он был в ссылке до самой смерти, в продолжении почти двадцати лет, почему в Пелеките и не могли иметь о нем положительных сведений.

По смерти Макария на о. Афусии могила игумена естественно сделалась предметом почитания со стороны иноков Пелекитского монастыря. Скажем более. Еще при жизни Макария некоторые из пелекитских иноков явились на Афусию и служили изгнаннику. В келье их был диакон Дорофей (§ 8). По-видимому, он оставался на Афусии до самой кончины святого (если не далее, § 16). В связи с этим заслуживает упоминания и другое имя, имя Саввы. Он и Дорофей в конце жизни Макария были настоятелями афусийского братства. Два настоятеля в монастырьке – интересный факт в церковной жизни Византии IX века. Сам Макарий, как опальный узник, не мог конечно быть игуменом и афусийского (по-видимому, значительного по численности) братства; но он мог благословить Дорофея и Савву на настоятельство. В таком случае представляется возможным, что Дорофей остался настоятелем афусийского братства в Афусии и по смерти Макария, а Савва удалился в Пелекиту, где позже был игуменом; житие Макария он написал спустя много времени после его кончины. И если он пользовался при этом другим источником, то не трудно догадаться, что этим материалом могли быть рассказы Дорофея, который знал Макария больше, нежели Савва.

Предисловие жития Макария⁵³⁵ говорит о том, что жития святых побуждают читателей к подражанию добродетелям этих святых (§ 1). Христофор (мирское имя Макария) происходил родом из Византии, от благородных родителей. Осиротев в очень молодых годах, он воспитывался у своего дяди. По-видимому, родной его брат советовал ему переселиться в восточную часть Константинополя и жениться; но Христофор отказался от этой мысли, выпросил себе (вероятно у дяди) хижину с храмом и стал посещать одного священника, с которым только и поддерживал общение (§ 2). Возлюбив уединение, он стал готовиться к монашеству, о чем и поведал иерею. Последний, видя готовность юноши, посоветовал ему идти в Пелекитский монастырь, по-видимому близко ему знакомый, причем описал Христофору местоположение монастыря, климатические условия местности и образ жизни монастырской братии. Юноша воспылал рвением к обители, священник напутствовал его. Вместе с неким Иоанном Христофор трудился своими руками; но он также занимался и книжным делом, так что тело его уставало, а душа поучалась в словесах (§ 3). – Итак здесь неясно выражено, что Христофор удалился в Пелекиту, где и проводил подвиги с Иоанном. По поводу этой последней личности считаем нужным привести мнение арх. Сергия (II². 330): «В Антониновом евангелии XII в. 17 августа: исповедника Макария при Константине Копрониме; напротив в Академическом Апостоле XI–XII в.: исповедника Макария при Льве Армянине. Но известно, что при Льве страдал за иконы Макарий Пелекитский; действительно в синаксариях туринском и доминиканском он называется 19 августа Пелекитским; в минее криптоферратской он назван византийским, неизвестно почему... Но так как основания нерешительны в отношении к Киевскому месяцеслову, то преподобный Иоанн и не внесен нами в I отдел». Очевидно память 18 августа исповедника Макария и Иоанна указывает на иноков Пелекитского монастыря IX, а не VIII столетия. Если бы арх. Сергий читал житие Макария, он включил бы Иоанна под 18 августа, а не отнес бы в разряд довольно неопределенных святых.

В Пелеките Христофор принял схиму и наречен был Макарием. Слава о его подвигах открыла ему путь к настоятельству (τὰ τῆς ποίμνης ἐνεχείρισεν), хотя он и не желал того, а немного спустя он также против воли поставлен был на игуменство. Он получил благодать и стал творить чудеса: прогонял бесов, исцелял посредством возложения рук, лечил словом и делом (§ 4). Патрикий Павел, по-видимому, стратиг Азиатской земли, страдал χαλεπῷ νοσήματι, потратил много средств на докторов и на лекарства, но бесполезно. Макарий прибыл к нему, помолился и вылечил (§ 5).⁵³⁶ После того вскоре захворала жена Павла, которая ездила лечиться даже в столицу.⁵³⁷ – Болландисты толкуют это место так, что она поехала к императрице (Ирине, 797–802); но ἡ βασιλίς без обязательного эпитета εὐσεβεστάτη τε καὶ φιλόχριστος, а равно дальнейшее указание на место, говорит о том, что βασιλίς здесь значит βασιλίς τῶν πόλεων, то есть Константинополь. – Макарий, исцеливший мужа, исцелил и его жену. Равным образом жена патрикия Феогноста, страдавшая водянкой (ὑδερώτου), была исцелена игуменом (§ 6). Патр. Тарасий пожелал видеть святого мужа; Макарии ездил в столицу и вернулся оттуда в Пелекиту священником (!) (§ 7). У одного человека, независимого от монастыря, был сын – мальчик в параличе. Макарий отслужил службу в присутствии отца и сына, затем взял у мальчика костыли и отдал их диакону Дорофею, после чего паралитик стал ходить без палки (§ 8). Во время одной засухи Пелекитская местность как бы замерла. Жители обратились к Макарию за молитвою. Игумен собрал народ со всех окрестных деревень и городов и у храма св. пророка Илии, стоявшего неподалеку, совершил литию. После службы появилось облако и пошел дождь (§ 9). – Болландисты находят, что монастырь Илии находился близ Пелекиты, между Трилийским монастырем и киновией св. Михаила в Сиги. По преданию, этот монастырь основан в X в. Игнатием, игуменом Вафириакского монастыря.⁵³⁸ Память о монастыре сохранилась до нашего времени в искаженной форме Σίσβη (Θεσβίτου).⁵³⁹ Имея все это в виду, болландисты предполагают, что первоначально здесь стояло святилище св. Илии, а позже здесь основан был уже монастырь, киновия.

Когда дикий зверь (т. е. Лев Армянин, 813–820) обрушился на церковь и испустил яд на св. иконы, он сверг с престола патриарха (Никифора, 806–815), одних наказывал ударами, других изгнанием. Вызван был на суд и св. Макарий Пелекитский, подвергшийся заточению в столичной тюрьме. Лев посылал к нему одного из вельмож склонить к иконоборству, обещая ему высокое положение и милость императора, в противном случае грозя ударами до смерти; однако Макарий остался непреклонным (§ 10). Предтечей зла был Ἰαννής (!), волхв и чародей, нарочно державший царя в ослеплении. Макарий обнаружил твердость перед патр. Яннисом, а сей последний донес об этом царю, который усилил ему наказание (§ 11).

Но вот справедливое возмездие постигло неправедного царя, который погиб там, где делал беззакония. – Несомненно, здесь намек на имп. Льва Армянина, который был коронован и убит в церкви Фара. В своем заточении Макарий имел возможность видеться с патр. Никифором, построившим монастырь в Пропонтидском заливе, где он отбывал свое изгнание. – Свидетельство это едва ли заслуживает доверия. Никифор в 813 г. был сослан в монастырь «Благого» (Христа), а потом в монастырь великомуч. Феодора на о. Проконнисе. Константинополь и Проконнис – два значительно отстоящие друг от друга пункта, чтобы можно было говорить о свидании этих узников. Агиограф быть может умышленно вставил этот эпизод для большего прославления своего игумена. – Один из иноков Пелекитского монастыря, совращенный в иконоборческую ересь, прибыл к Макарию и рассказал ему обо всем. Макарий воспретил ему служение, но не отрешил его от должности. Инок, не смотря на это, служил литургию и приобщал св. Таин своих сестер, которые и рассказали об этом Макарию; последний очень разгневался на священноиерея (§ 12).

По убиении царя Льва и по смерти его преемника (Михаила II) на престол вступил новый царь (Феофил, 829–842). Последний призвал Макария на суд ὕπαρχος’а. Вопросы царя и ответы Макария (§ 13), изложенные как бы в подлинном виде, без сомнения сочинены агиографом, как сочинялись беседы и другими писателями. Когда павликианы (παυλινιασταί) или манихеи, содержавшиеся в тюрьме (вероятно столичной), были осуждены на смерть и просили совершить над ними отходную, Макарий отказался, заметив: что общего между светом и тьмой? Только один из них удостоился осенения святым: он то и остался в живых, а все остальные были казнены; спасшийся, конечно, перешел в православие (§ 14). – Здесь имеется в виду жестокая расправа уже имп. Феодоры, в 855 г., когда посланцы её – сыновья Аргира и Дуки, а равно Судалис – умертвили более 100.000 павликиан, не хотевших из ереси перейти в православие, о чем подробно рассказывает Кедрин (II, 153 В); но это событие случилось уже после кончины Макария. – Далее Макарий спас молитвою одного заключенного от смерти. Феофил, к которому Савва возвращается снова, осудил святого на изгнание на пропонтидский остров Ἀφουσία, так названный, по мнению агиографа, от τὸ ἀπεῖναι τὴν κατευθείαν. Святой прибыл на остров в то время, когда жители его страдали от голода. Макарий помолился и насытил народ. Здесь он построил храм на месте развалин какого-то здания (§ 15). Во время постройки один из монахов оставался без дела. Святой и ему велел работать. Тот ответил, что он не в состоянии, так как у него один палец на руке сухой. Макарий побудил его действовать, и монах сделался дееспособным. Произнеся поучение братии и указав место своей могилы, Макарий велел настоятелям братства Дорофею и Савве начать заготовление её. Произнеся: «в руки Твои предаю дух мой», он скончался μηνὶ πανέμῳ (т. е. августа) 18 (§ 16). Агиологи полагают, что Макарий скончался около 830 года.⁵⁴⁰

По смерти святой творил бесчисленное множество чудес (§ 17). Во время его погребения к о. Афусии пристал корабль, на котором прибыл некий Григорий, одержимый нечистым духом и хотевший утопиться. Путешественники высадили его на берег. Он прибыл к могиле святого, пал на землю и пролежал так целый день. На утро он выздоровел (§ 18). Макарий исцелил также некоего Димитрия от нечистого духа, другого, находившегося в веригах (§ 19), двух детей: одного безгласного сделал говорящим, другого освободил от безгласного духа (§ 20). У одного инока выгнал из желудка лягушку (?!) через питье больным масла (§ 21); слепым даровал зрение; масло из лампады на его могиле (καιόμενον ἔλαιον) творило чудеса, прогоняло болезни. Рассказ о каждом чуде в отдельности, замечает агиограф, мы оставляем другим, а сами составляем о чудесах особое слово⁵⁴¹ (§ 22). Итак кроме Саввина жития Макария Пелекитского существовало еще его же особое слово о чудесах его, до нас не дошедшее. В заключение (§ 23) Савва говорит, что он составил житие⁵⁴² на основании другого источника; по достоинству же описать твои подвиги не могут и десятки тысяч языков.

Житие Луки столпника,⁵⁴³ жившего, собственно говоря, уже в X веке (879–979), написано современником и очевидцем, по всей вероятности учеником святого. Для нашей цели заслуживает внимания лишь одно начало биографии и прежде всего заглавие: Βίος τοῦ ὁσίου πατρὸς ἡμῶν Λουχᾶ τοῦ ἐν Εὐτροπίοις στυλίτου. Μηνὶ δεκεμβρίῳ ια´. Область τὰ Εὐτρόπια лежала на азиатском берегу Мраморного моря, между Халкидоном и дворцом Иерией, между современными Kadi-Keuï и Phanaraki. В настоящее время от византийской эпохи здесь сохранилась лишь одна церковь Calamich с надписью, написанною неким Петром. Столп, на котором подвизался Лука, теперь находится уже в воде.

Уроженец востока, Лука был сын непоименованных родителей, тоже восточных уроженцев, занимавшихся земледелием и бывших людьми довольно достаточными. Года рождения Луки в Житии не дано, это есть только вероятный вывод Vanderstuyf’a. В § 5 жития идет речь о начале византийско-болгарской войны, в которой принимал участие и 18-ти летний Лука. Фогт полагал, что под страшным поражением греков разумеется здесь Ахелойская битва (20 августа 917 г.); но Vanderstuyf с большим основанием думает, что тут идет речь о Болгарофигской битве 897 г., откуда и сделано заключение о времени рождения Луки.

Ниже, в третьей части, при рассмотрении памятной литературы, мы встретимся с некоторыми реальными данными для биографии святого, о которых современник не упомянул: здесь мы найдем имя родины и имена родителей святого.