VI. Просветительная деятельность игуменьи Антонии: школа-приют для южнославянских девочек; учреждение стипендий в Московском Филаретовском епархиальном училище; школа-приют для бедных девочек духовного звания; учреждение стипендий в Московском Мариинском епархиальном училище

В шестидесятых и семидесятых годах прошлого столетия Россия сильно волновалась тяжелыми событиями, разыгрывавшимися на Балканском полуострове. Зверства турок в южнославянских землях волновали сердца русских, желавших придти чем-либо на помощь страждущим братьям-славянам. Находясь в тяжелом, можно сказать, боевом положении, южные славяне не могли должным образом благоустроить свою жизнь; лишены были они, конечно, возможности и насаждать собственными силами просвещение в своих странах. С целью удовлетворения последней потребности, они стали отправлять своих детей для получения образования в иноземные государства и из них преимущественно в родную им по крови Россию. Но недостаточно, конечно, отправить детей за границу, нужно их там содержать, а средств у славян, живших под тяжелым турецким игом, без сомнения, не было. Тут им пришло на помощь доброе русское сердце. В России образовалось славянское благотворительное общество, взявшее на себя заботы о содержании и обучении в России южнославянской молодежи. Приняли в этом деле участие и представители русского церковного управления. Решено было, между прочим, отдавать южнославянских девочек на попечение женских монастырей. В Москве из настоятельниц женских монастырей было остановлено внимание, как на наиболее подходящей для этого дела, на игуменьи Антонии. При переводе игуменьи Антонии из Страстного в более обеспеченный средствами Алексеевский монастырь имелась в виду и эта цель, именно, поручение ей воспитания южнославянских девочек. Согласно сему предначертанию игуменьею Антониею в первый же год службы в Алексеевском монастыре, именно осенью 1871 года, был открыт приют для южнославянских девочек. Всего было за время существования сего приюта два выпуска. Принятые в 1871 году двенадцать девочек, были выпущены через шесть лет, а на место них были набраны еще двенадцать девочек, также пробывшие в приюте шесть лет. Приютянки пользовались от монастыря полным содержанием; монастырь же озаботился и обучением их по программе начальных городских училищ. Закон Божий преподавали священники, а по остальным предметам вели преподавание сестры монастыря, среди которых были имевшие учительские дипломы и даже некоторые и с педагогической практикой. Главное заведывание делом обучения и воспитания приютянок было поручено игуменьею Антониею поселившейся в монастыре бывшей классной даме Московского Николаевского института, Екатерине Васильевне Ушаковой, сестре Московского Викария Преосвященного Леонида. Обучение в школе-приюте шло очень успешно. На экзаменах в приюте бывали нередко некоторые знатные лица, принимавшие участие в судьбе девочек, – как например Московский генерал-губернатор князь В. А. Долгоруков, член славянского благотворительного общества Нил Александрович Попов и другие и все они находили необходимым благодарить и восхвалять матушку за отличные успехи в занятиях девочек.

Принявши под свой кров малых деток, удаленных с родины и лишенных всего самого дорогого и близкая для них, игуменья Антония согрела их своею горячею материнскою любовью. Устроивши приют для южнослявянских девочек так умело и хорошо, что обстановка и одежда их отличались удобством и блестели чистотой, стол был сытый и здоровый и духовная школьная пища вполне достаточная, матушка сверх всего этого постаралась своим личным отношением к девочкам-чужеземкам заменить для них насколько возможно их родину и отчий дом. Так заботами матушки были приобретаемы для девочек частью на ее личные средства, а частью на жертвовавшиеся с этой целью – куклы, игрушки и лакомства; преимущественно это делалось, конечно, в праздничные дни. Особенного внимания и забот требовало здоровье девочек, не легко переносивших непривычный для них климат. Поэтому матушка Антония особенно внимательно следила за здоровьем своих девочек, поставивши их под постоянное наблюдение врача. Но несмотря на такое отношение к делу матушки, Господу Богу угодно было призвать в небесные обители одну из порученных ей девочек – Катю Павлович. Много печали доставила эта смерть матушке. Без сомнения, матушка Антония, в особенности в последние годы ее жизни, умела смиряться предволею Провидения и, можно думать, могла всякое тяжелое горе перенести сравнительно спокойно в той мысли, что она с своей стороны сделала все, что возможно, а там да будет воля Господня. Но описываемое нами событие имело место за два десятка лет до ее кончины когда еще не было у ней полной уверенности в своих силах и в том, что она действительно исполняет свои обязанности, насколько это возможно для нее.

Переносясь своим взором в будущее, в жизнь своих воспитанниц по выходе из монастыря, игуменья Антония находила, что она недостаточно приготовляет их к этой жизни, выпускает их на арену житейской борьбы недостаточно вооруженными. Поэтому она принимала меры к тому, чтобы дать возможность южнославянским девочкам по выходе из монастыря пополнить свое образование. С этою целью нескольких девочек она устроила на монастырские средства в Филаретовском епархиальном училище, по окончании в котором курса, они возвратились на родину уже с дипломами; другие же по ее ходатайствам и при помощи ее знакомых получили образование в светских учебных заведениях.

За свои истинно материнские отношения к южнославянским девочкам игуменья Антония пользовалась от них любовью и уважением родных детей. И такое отношение к ней девочек, развившись во время жизни их в монастыре, продолжало жить в сердцах их долго и, может быть, навсегда и по разлуке с матушкой, не смотря на огромный расстояния, их разделявшие. По возвращении своем на родину, бывшие воспитанницы матушки считали своею обязанностью присылать ей и из отдаленных южнославянских стран поздравления в дни праздничные и именин ее и сообщали ей сведения о своей жизни. В письме одной бывшей приютянки, уже вышедшей замуж и имевшей троих детей, присланном из Белграда к Светлому Воскресению, читаем: «Много уже лет с тех пор прошло, как мы Россию покинули и с Вами расстались, но все еще живо мне помнится – и Вы и монашенки, и наш монастырь, и все, что так дорого мне было». А другая воспитанница в своем письме – тоже из Белграда, поздравляя матушку со днем ангела, писала: «Ах невозможно без слез вспомнить, дорогая матушка, то незабвенное время, когда мы все вместе с Вами встречали весело этот великий день, как мы его проводили». Или еще пишет одна из Крагуевца (Сербия): «Не могу выразить Вам мою тоску по покинутой дорогой Москве; несмотря на все нежные заботы матери, не могу воздержаться, чтобы не поплакать потихоньку». И матушка, несмотря на массу занятий по монастырю и на обширную переписку с лицами высокого общественного положения, находила время отвечать на письма своих милых деток, живо интересуясь их судьбой. И зато сколько она доставляла этим радости для них. «Вы так обрадовали меня, писала одна из Софии, Вашим дорогим для меня письмом, что я не знаю, как Вас благодарить». Или в другом письме оттуда же: «Целую Ваши ручки за Ваше дорогое для меня письмо, которое очень обрадовало меня, так как я видела, что Вы меня еще не забыли, и что Вы даже интересуетесь моим житьем-бытьем в Софии».

За свои труды по воспитанию и образованию южнославянских девочек игуменья Антония получила глубокую сердечную благодарность от южнославянских наций в лице представителей ее. Сербский князь Митрополит Сербский Михаил письмом, исполненным глубокого чувства, благодарил игуменью Антонию за воспитание его соотечественниц и поручил ей воспитание своих племянниц. Болгарское дружество прислало ей коллективное послание, исполненное самыми живыми выражениями благодарности, высказав в нем, между прочим, ;что имя игуменьи Антонии будет вписано золотыми буквами в историю просвещения Болгарии²⁵.

Не нашедши возможным после последовавшего в 1883 году второго выпуска приютянок набрать вновь южнославянских девочек, игуменья Антония решила пока ограничить свои просветительные работы обеспечением содержания нескольких воспитанниц в Филаретовском епархиальном училище, включивши в это число и определенных уже в него южнославянских девочек. С этою целью ею было испрошено у епархиального начальства разрешение вносить из неокладных сумм монастыря на стипендии в Филаретовское училище ежегодно – начиная с 1884 года, – по 1000 рублей, каковая сумма с того времени и по настоящее и вносится Алексеевским монастырем.

Но не долго оставался Алексеевский монастырь без своей школы. Игуменья Антония не могла ограничить свои заботы одним только ежегодным взносом денег в училище; ее деятельная натура стремилась внести в это дело личный труд; ее любвеобильное сердце жаждало иметь на своем попечении малюток, нуждавшихся в материнских заботах. 17 Октября 1888 года совершилось великое чудо избавления Августейшей Императорской Семьи от угрожавшей ей опасности. Вся Россия, пораженная этим чудом, тотчас же начала возносить Господу Богу горячие благодарственный молитвы. Но сверх молитвы многие желали возблагодарить Господа Бога и делами милости. В числе них была и матушка Антония. В память этого чудесного события, с разрешения епархиального начальства, последовавшего 10 марта 1889 года, ею была открыта в Алексеевском монастыре начальная женская школа – приют для семнадцати девочек, – «как сирот, так и дочерей беднейших членов духовенства Московской епархии»²⁶. Воспитанницы этого приюта, пользуясь от Алексеевского монастыря полным содержанием: помещением, пищею, одеждою и учебными пособиями, обучаются здесь чтению и письму и проходят курс приготовительного и первого класса женских епархиальных училищ; кроме того они обучаются рукоделию. Собственно до девятилетнего возраста они не ведут правильных учебных занятий и, находясь под наблюдением образованной и способной к воспитанно детей монахини, воспитываются в строго-религиозно-нравственном духе и приучаются к школьной дисциплине. По окончании в сей школе курса, девочки, оказавшие хорошие успехи, поступают по экзамену во второй класс Филаретовского епархиального училища в состав пансионерок Алексеевского монастыря, на содержание которых и отнесена была та тысяча рублей, которую Алексеевский монастырь уже вносил ежегодно с 1884 года в училище; не оказавшие же успехов остаются при монастыре до 16-ти летнего возраста под наблюдением монахинь и обучаются женскому рукоделью и шитью церковных облачений.

Сверх 17 девочек духовного звания в числе приютянок Алексеевского монастыря воспитывались также и бедные девочки – четыре или пять одновременно, – присылавшиеся на попечение матушки Елизаветинским благотворительным обществом, состоящим под покровительством Ее Императорского Высочества Великой Княгини Елизаветы Федоровны.

По прошествии нескольких лет существования школы в монастыре, замечено было несоответствие между количеством монастырских стипендий в Филаретовском училище и числом девочек, годных к переводу из школы в епархиальное училище. Поэтому игуменьею Антониею в 1896 году было испрошено разрешение епархиального начальства вносить ежегодно из неокладных сумм монастыря кроме прежних 1000 рублей в Филаретовское училище еще 600 рублей в Мариинское епархиальное училище. Таким образом с 1896 года вносится в Московские епархиальные училища на содержание окончивших в школе Алексеевского монастыря бедных девочек духовного звания ежегодно 1600 рублей.

Нечего уже говорить о том, что школа, открытая игуменьей Антонией, процветала под ее попечением во всех отношениях. Помещение под школу отведено было просторное, сухое, теплое и с обилием света. Чистота помещения и всей обстановки были поразительны. Многочисленные посетители монастыря из высокопоставленных духовных и светских лиц и из именитого купечества весьма часто приглашались матушкой на осмотр ее школы-приюта и выносили из нее наилучшие впечатления. Выпускные экзамены в школе производились обычно под председательством какого-либо из преосвященных Викариев и при участии инспектора классов и начальницы Филаретовского училища. Кроме того Владыки-Митрополиты при посещении монастыря заходили в школу и производили краткие экзамены. Из всех таких испытаний приютянки Алексеевского монастыря выходили с честью, доставляя этим большое утешение горячо любимой ими матушке. Обучение рукоделью велось весьма успешно уже потому самому, что в Алексеевском монастыре уже издавна существовали рукодельные мастерские и искусные мастерицы. На то, как высоко было поставлено игуменьею Антониею в школе учебно-воспитательное дело, указывает, между прочим, особое отношение к этой школе родителей девочек, обучавшихся в пей. Бывали случаи, когда родители, после того, как их дочка была уже приготовлена к переводу ее для продолжения образования в женское епархиальное училище, просили матушку вместо перевода оставить девочку в монастырском приюте еще на несколько лет для воспитания и обучения рукоделью. В глазах этих родителей настолько было ценно воспитание, получаемое в монастырской школе,. что ради него они готовы были отказаться от диплома домашней учительницы, который могла получить их дочь в епархиальном училище.

Набравши в 1889 году новых деток, матушка Антония также горячо полюбила их, как и прежних – южанок. Опять начались так приятные для нее заботы о здоровье детишек, об их занятиях и поведении, и о доставлении им удовольствий. И теперь, как и прежде, стали покупаться матушкой и присылаться ее знакомыми – игрушки, куклы, сласти и раздаваться весело сияющим деткам. По переходе девочек в епархиальное училище, заботы о них матушки но прекращались. Получая от училищного начальства все сведения об успехах и поведении своих воспитанниц, матушка требовала, чтобы девочки и сами давали ей подробный отчет о своей жизни и занятиях в училище; в случае каких-либо нужд девочек она всегда, спешила удовлетворить их, и при этом по-прежнему баловала их в праздничные дни гостинцами или подарками. Но мало того, она не оставляла своими попечениями этих питомиц и по выходе их из школы, способствуя им в устройстве их судьбы; желающим по ее просьбе всегда давали места учительниц; если находился для какой-либо из них жених, нуждавшийся в месте, она хлопотала за него перед епархиальным начальством; почти всем нуждающимся воспитанницам при выходе их замуж она помогала в составлении приданого. Истинность изложенного могут подтвердить и доселе не забывшие благодеяний матушки Антонии бывшие ее воспитанницы, состоящие в настоящее время в замужестве за членами клира как столичных, так и провинциальных церквей Московской епархии; одна из них, между, прочим, состоит в замужестве за законоучителем одного из высших учебных заведений столицы.