19 Июня. Понедельник. В Средиземном море.

После острова Хиоса наш пароход нигде не останавливался до Триполи, куда мы приехали в среду, в 12 часов дня. Два дня без остановок мы плыли по морю. Сегодня целый день лавировали между многочисленными островами Архипелага: большими и маленькими, отличающимися друг от друга только величиной, устройством же поверхности они очень напоминают друг друга. Все они гористы, почти совершенно обнажены и мало населены. Только около моря приютились по местам небольшие города. В древности, во времена Греции, здесь ключом кипела жизнь; острова эти были населены греческими колонистами; их богатые города вели крупную торговлю; внутри шла борьба партий, борьба за самоуправление с евпатридами и тиранами, граждане вели веселую, кипучую жизнь, служа музам; искусства процветали. Теперь, жизнь на островах замерла; на них ютятся небольшие малонаселенные городки, живут большей частью греки или европейцы, которых привлекает сюда чудный благорастворенный климат островов.

Однообразие островов наскучает, и единственным развлечением пассажиров парохода являются дельфины – морские свинки, стадами бегущие впереди парохода, или около него. Смешное ныряние этих животных, тягающихся в быстроте бега с пароходом, обращает на себя внимание пассажиров и немало забавляет их. Часов около 3-х наш пароход проходил мимо о. Родоса, лежащего на Средиземном море, в конце Архипелага, и мы таким образом въезжали в великий водный бассейн, омывающий берега трех частей света. Остров очень большой: он виден с парохода в продолжение почти трех часов. В одно время пароход подходит довольно близко к острову, так что можно рассмотреть на нем церкви, мечети, развалины старинных зданий, множество ветряных мельниц, похожих, благодаря своим крыльям, на громадных птиц. За Родосом²⁰ открылось безбрежное водное пространство, когда мы въехали в Средиземное море. Море по-прежнему оставалось спокойным, и наше плавание не только не было утомительным, но походило на чудную прогулку. Особенно хорошо было на палубе парохода по вечерам, когда ночь бросала кругом свой таинственный покров, небо загоралось мириадами звезд, а с моря поднимался теплый ласкающий ветерок. Долго по вечерам пассажиры, как тени, бродили по палубе, прислушиваясь к ночной тишине. К ночи море стало слегка пошаливать. Ожидаем морского «томления», пароход начинает правильно, хотя и не сильно, покачиваться. Большинство переходит спать с палубы в темный, сырой, похожий на подвал, трюм, где располагается прямо на полу, на разостланных брезентах, совсем по паломнически.