Воспитание мальчиков — неженское занятие. Так считали в древней Спарте и потому рано отделяли сыновей от матери, передавая их на попечение воспитателей-мужчин. Так считали и в старой России.
Воспитание мальчиков
В дворянских семьях с самого рождения за младенцем мужского пола ухаживала не только нянька, но и крепостной «дядька», а к шести-семилетним мальчикам приглашали не гувернанток, а гувернеров. Мальчишки же из низших сословий просто в силу жизненных обстоятельств быстро окунались в мужскую среду, приобщаясь к мужским делам. Достаточно вспомнить хрестоматийное стихотворение Некрасова «Мужичок-с-ноготок», герою которого всего шесть (!) лет, а он уже возит из лесу домой дрова, прекрасно управляется с лошадью и чувствует себя кормильцем семьи.
Причем трудовое воспитание мальчиков считалось обязанностью отца или других взрослых мужчин семьи. «Наблюдатели единодушно подтверждают вывод об исключительной роли отца и вообще старших в семье мужчин в воспитании сыновей», — писал исследователь русского крестьянского быта, историк Миненко Н. А. Лишь в самом крайнем случае, когда мужчин рядом не было, роль воспитателя-мужчины доставалась женщине. Однако в XX веке все изменилось, и воспитание детей чем дальше, тем больше становится сугубо женским занятием. В детском саду «усатого няня» можно встретить разве что только в кино. Да и в школу мужчины не рвутся. Сколько их туда ни призывали, а все равно практически в любой школе учителей на порядок меньше, чем учительниц.
В такой ситуации основная нагрузка падает на семью, но ведь и в семье далеко не у всех детей есть перед глазами пример мужчины! Число матерей-одиночек растет. Равно как и число однодетных семей. Безо всякого преувеличения можно сказать, что миллионы современных мальчиков лишены серьезного мужского влияния в важнейший период своего развития, когда у них закладываются стереотипы полоролевого поведения. И в результате усваивают женские установки, женские взгляды на жизнь.
Достоинства мужчины: умеренность и аккуратность. И еще умение вышивать гладью
На наших психологических занятиях мы даем ребятам маленький тест: просим нарисовать лесенку из десяти ступенек и написать на каждой ступеньке какое-то качество хорошего человека. Вверху — самое важное, внизу — самое, на их взгляд, несущественное. Результат впечатляет. Нередко мальчики-подростки указывают среди наиважнейших черт хорошего человека… прилежность, усидчивость, аккуратность. Только что еще умение вышивать гладью не называют! А вот смелость если и присутствует, то на одной из последних ступенек.
Причем матери, которые сами же культивируют в сыновьях такие представления о жизни, потом жалуются на их безынициативность, неумение дать отпор обидчику, нежелание преодолевать трудности. Хотя откуда тут взяться желанию преодолевать трудности? Что ежечасно, если не ежеминутно, слышат сыновья во многих семьях? — «Туда не ходи — опасно, то не делай — поранишься, не поднимай тяжести — надорвешься, не трогай, не лезь, не смей…» О какой инициативе можно говорить при таком воспитании?
Конечно, страх матерей понятен. Сын у них единственный (гиперопекой страдают чаще всего именно однодетные семьи), и мамы боятся, как бы с мальчиком не случилось чего-нибудь плохого. Поэтому, рассуждают они, лучше перестраховаться. Но подобный подход гуманен лишь на первый взгляд. Вы спросите почему? — Да потому что на самом деле за ним таятся эгоистические соображения. Греша гиперопекой, мамы и бабушки воспитывают ребенка для себя, воспитывают таким, какой им удобен.
И не задумываются серьезно о последствиях. Хотя задуматься следует. Ведь даже с эгоистической точки зрения это недальновидно. Заглушая в ребенке мужественность, женщины искажают мужскую природу, а столь грубое насилие не может пройти безнаказанно. И рикошетом это обязательно ударит по родным.
Двенадцатилетний Паша выглядел лет на девять. Отвечая на вопросы (даже на самые простые, типа «В какой школе ты учишься?», «Какие фильмы любишь?»), он сжимался в комочек, теребил край свитера, говорил, не поднимая глаз. И постоянно ежился, как будто одежда натирала ему кожу. Его мучили страхи, он не засыпал в темноте, боялся оставаться дома один. В школе тоже все было не слава Богу. Выходя к доске, Паша лепетал что-то невразумительное, хотя знал материал назубок. А перед контрольными у него начиналась такая трясучка, что он полночи не мог заснуть и каждые две минуты бегал в туалет. В начальных классах Пашу часто били, пользуясь тем, что он не смел дать сдачи. Теперь поколачивают меньше, потому что девчонки стали заступаться. Но радости Паше, как вы понимаете, это не прибавляет. Он чувствует себя ничтожеством и спасается от тягостных мыслей, с головой уходя в мир компьютерных игр. В них он чувствует себя непобедимым и сокрушает многочисленных врагов.
«Раньше столько читал, с удовольствием ходил в театр, в музеи. Теперь от всего отказывается и целыми днями просиживает перед компьютером, — горюет Пашина мама, не понимая, что она сама загнала его в замкнутый круг. Таков примерный портрет слабовольного мальчика, задавленного гиперопекой. Те же, кто внутренне посильнее, начинают проявлять негативизм и демонстративность.
«Не понимаю, что стряслось с моим сыном. Был нормальный человек, а сейчас все принимает в штыки. Ты ему слово, он тебе десять. И главное, никакой ответственности! Поручишь что-нибудь купить — деньги потратит совсем на другое, да еще наврет с три короба. Вечно норовит сделать наперекор, влезть в какую-нибудь авантюру. Всю нашу семью держит в напряжении, за ним глаз да глаз нужен, как за маленьким, — жалуется мама такого ребенка, тоже не понимая, кто виноват в его непокорно-инфантильных выходках.
В результате в подростковом возрасте оба мальчика, вполне вероятно, попадут в так называемую «группу риска».
Паша может стать жертвой насилия и совершить попытку самоубийства, другой мальчик — забросить учебу, увлечься тяжелым роком и дискотеками, пуститься во все тяжкие в поисках легких денег, пристраститься к водке или наркотикам. Т.е. даже здоровье ребенка, т.е. цель, ради которой была принесена в жертву его мужественность, — и та не будет достигнута!
Школа мужества
Если всерьез думать о будущем сына, то не следует оберегать каждый его шаг. Хотя, конечно, меру риска каждый родитель определяет сам, исходя из своих характерологических особенностей и из характера ребенка. Одна моя знакомая,поистине железная леди, воспитывает своих сыновей по образцу древних спартанцев. Двухлетний малыш топает рядом с ней на гору под палящим солнцем. А до вершины немного-немало полтора километра! И ходит за тридевять земель купаться вдвоем со старшим братом, которому самому-то еще только-только, как у Некрасова, «шестой миновал»… Мне даже слушать об этом страшно, а она считает, что иначе воспитывать сыновей просто нельзя.
Но думаю, большинству матерей такой подход не по нервам. Лучше предпочесть золотую середину. Для начала сделайте вылазку на детскую площадку и понаблюдайте за детьми, гуляющими там под присмотром отцов. Обратите внимание, насколько спокойней относятся отцы к падениям своих малышей. Они не отваживают сыновей от опасного места, а помогают им преодолевать трудности. И подбадривают вместо того, чтобы остановить, одернуть. Это и есть мужской тип реагирования, которого не хватает в воспитании нынешних мальчишек.
Вообще, отцам обычно легче управляться с сыновьями, чем матерям. Это факт. Но объяснения ему даются разные. Чаще всего жены говорят, что их мужья реже видят детей, реже сталкиваются с ними в быту, и у сыновей на них «меньше аллергии». Но я убеждена, что тут дело в другом. Если у ребенка нормальные отношения с матерью, так он только рад, когда она побольше бывает дома. И никакой «аллергии» у него на нее нет! А вот когда взаимопонимание отсутствует, когда банальная чистка зубов перерастает в проблему, тогда «аллергия», конечно, появляется.
Нет, просто отцы сами были мальчишками и не окончательно позабыли свое детство. Например, они помнят, как унизительно, когда ты боишься дать сдачи. Или когда тебе, будто несмышленышу, диктуют, какую шапку надеть, какой шарф повязать. Поэтому понаблюдайте, в чем они уступают сыновьям, а в чем, наоборот, тверды, как кремень. И постарайтесь оценить это объективно, без затаенных обид. Ведь мужчины нередко оказываются правы, обвиняя жен в том, что они разбаловали сыновей, а потом сами от этого плачут. Разумеется, в разном возрасте воспитание мужественности проходит по-разному.
В совсем еще маленьком, двухлетнем ребенке можно и нужно поощрять выносливость. Но только не так, как пытаются сделать взрослые, выговаривая упавшему малышу: «Что ты ревешь? Тебе ведь не больно! Будь мужчиной!» Подобное «воспитание» приводит к тому, что лет в 5-6 малец, которому надоели унижения, заявляет: «А я не мужчина! Отстаньте от меня».
Лучше исходить из «презумпции невиновности»: раз он плачет, значит, ему надо, чтобы его пожалели. Ударился он или испугался — неважно. Главное, что малышу нужна психологическая поддержка родителей, и отказывать в ней жестоко. А вот когда он ударится и не заплачет, это стоит отметить и похвалить сына, сделав упор именно на его мужественность: «Молодец! Вот что значит настоящий парень. Другой бы заплакал, а ты стерпел».
Вообще почаще произносите слово «мальчик» с эпитетами «смелый» и «выносливый». Ведь малыши, как правило, слышат в этом возрасте, что «хороший» — это послушный. А в раннем детстве многие слуховые и зрительные образы запечатлеваются на уровне подсознания. Как известно, люди, слышавшие когда-то в младенчестве иностранную речь, впоследствии легко овладевают этим языком и отличаются хорошим произношением, даже если начинают учить язык с нуля спустя много-много лет.
То же самое происходит и с представлениями о жизни и людях. Ранние впечатления оставляют глубокий след и впоследствии незримо руководят многими нашими поступками. Трех-четырегодовалому ребенку стоит покупать побольше «мужских» игрушек. Не только пистолеты и машинки. Я уже писала, что сыновей полезно знакомить с мужскими профессиями.
Помимо всего прочего, это отвлечет ребенка от компьютера, от бесчисленных виртуальных убийств, которые порождают в детской душе лишь страхи и ожесточенность. Очень хорошо сочетать рассказы с ролевыми играми, покупая или мастеря для них разную атрибутику: каски пожарников, штурвал корабля, милицейский жезл… Лучше, чтобы эти игрушки были не очень яркими. Пестрота — это для девчонок. Выбирайте спокойные, сдержанные, мужественные тона, ведь внушение идет не только на уровне слов, но и на уровне цвета.
Пяти-шестилетние мальчики обычно проявляют интерес к столярно-слесарным инструментам. Не бойтесь давать им в руки молоток или перочинный ножик. Пусть учатся забивать гвозди, строгать, пилить. Под присмотром взрослых, конечно, но все же самостоятельно. Чем раньше мальчик начнет помогать кому-нибудь из взрослых мужчин, тем лучше. Даже если помощь его чисто символическая. Скажем, вовремя протянуть папе отвертку тоже очень важно. Это возвышает мальчишку в собственных глазах, позволяет ему почувствовать свою причастность к «настоящему делу». Ну, а папы, конечно, не должны раздражаться, если сын что-то делает не так, как надо.
И уж тем более недопустимо кричать: «У тебя руки не из того места растут!» Таким образом можно добиться лишь того, что у сына пропадет всяческая охота помогать.
«Когда к нам приходит слесарь, — рассказала мне директриса одного детского сада, уделяющая очень большое внимание развитию в мальчиках мужских качеств, а в девочках — женских, — я специально посылаю мальчишек ему помочь, и они выстраиваются в очередь. У нас, как, впрочем везде, много детей из неполных семей, и для некоторых это единственная возможность приобщиться к мужским занятиям».
Одиноким мамам очень важно взять на вооружение сей нехитрый прием. Ведь среди подростков «группы риска» большинство из неполных семей. Не имея перед глазами положительного образца мужского поведения, мальчики легко копируют отрицательные. С весьма плачевными для себя последствиями. Поэтому постарайтесь найти среди своих родственников, друзей или соседей человека, который хотя бы иногда мог приспосабливать мальчугана к какому-нибудь мужскому делу. А когда сын немного подрастет, разузнайте, какие в вашем районе есть кружки и секции, где преподают мужчины. Не пожалейте сил, подыщите руководителя, который пришелся бы по сердцу вашему мальчику. Поверьте, это окупится с лихвой.
Уже в старшем дошкольном возрасте мальчиков следует ориентировать на рыцарское отношение к девочкам.
В том же самом садике ребята настолько привыкли пропускать девочек вперед, что однажды, когда воспитательница забыла об этом правиле, у двери образовался затор: мальчики не хотели проходить раньше девочек. Мы на занятиях в нашем психологическом театре тоже хвалим мальчишек за благородство, когда они соглашаются, чтобы девочки выступили первыми. И видим, как благотворно это сказывается на их самооценке и на взаимоотношениях в группе.
Пойдя в школу, ребенок переходит в другую возрастную категорию, становится «большим». Это благоприятный момент и для дальнейшего развития мужественности. Начните приучать его, чтобы он уступал в метро место пожилым людям.
А с какой готовностью мальчишки, даже четырехлетняя мелюзга, бросаются перетаскивать стулья! Как они счастливы, когда их называют силачами! Еще бы, ведь публичное признание мужественности дорогого стоит…
Подвижные игры
Это поистине проблема, ведь далеко не у всех семей квартирные условия позволяют ребенку насытить его двигательную активность. Да и взрослые сейчас сильно устают, а потому не выносят лишнего шума. Однако мальчишкам просто необходимо и пошуметь, и пошалить, и побороться. Разумеется, не на ночь, чтобы они не перевозбуждались. И, безусловно, взрослым надо следить, чтобы мальчишечья возня не перерастала в побоище. Но лишать детей возможности выплеснуть энергию нельзя. Особенно тех, которые посещают детский сад или ходят в школу. Ведь многие из них в чужом коллективе сдерживаются из последних сил, и если их и дома будут заставлять ходить по струнке, у ребят случится нервный срыв.
Мальчики вообще в среднем более шумные и воинственные, чем девочки. Это особенности пола. И мамам следует не пресекать это, а облагораживать, возвышать, элевировать. Подскажите сыну интересные сюжетные повороты игры «в войнушку».
Романтизируйте ее, предложив ему мысленно перенестись в старину, вообразить себя древнерусским витязем, скандинавским викингом или средневековым рыцарем. Смастерите ему для этого картонные латы и меч. Купите какую-нибудь красочную, интересную книжку или видеокассету, которая заставит заработать его фантазию.
Где живет герой?
Говоря о воспитании мужественности, нельзя обойти стороной вопрос о героизме. Что поделать? Так уж повелось, что воспитание мальчиков в России всегда было не просто мужественным, но по-настоящему героическим. И потому что нам часто приходилось воевать. И потому что выжить в столь суровом климате, как наш, могли только очень выносливые, стойкие люди. Теме подвига отдали дань практически все русские писатели. Можно сказать, это одна из ведущих тем отечественной литературы. Помните, как много значили для современников Пушкина герои войны 1812 года? А какую славу снискал молодой Толстой своими рассказами о героической обороне Севастополя!
В русском языке даже существует слово, аналогов которому нет во многих других языках. Это слово «подвижничество» — подвиг как образ жизни, жизнь, тождественная подвигу.
Из поколения в поколение передавалась память о героизме наших предков. И каждое поколение оставляло в истории свой героический след. Менялись времена, какие-то страницы прошлого переписывались заново, но общая установка на героизм оставалась неизменной. Ярчайший тому пример — усиленная «ковка» новых героев после революции. Сколько стихов было о них сложено, сколько фильмов снято! Герои и героические культы создавались, насаждались, поддерживались. «Свято место» не пустовало никогда.
Для чего это было нужно? — Во-первых, знакомство детей с подвигами предков вызывало у них невольное уважение к старшим. А это существенно облегчало задачу воспитателей, ведь основа педагогики — авторитет взрослых. Можно оборудовать классы новейшими компьютерами, можно разработать высоко научные, эффективные методики. Но если ученики ни в грош не ставят учителей, толку все равно не будет. В чем за последние годы, увы, смогли убедиться многие родители.
А во-вторых, невозможно вырастить нормального мужчину, если не демонстрировать ему в детстве и подростковом возрасте романтических образцов героизма. Посмотрите на малышей лет пяти-шести. Как у них загораются глаза при слове «подвиг»! Как они счастливы, если их назовут смельчаками. Казалось бы, откуда в них это? Ведь сейчас героизм не в почете.
Сейчас гораздо чаще можно услышать, что рисковать собой во имя высоких идеалов по меньшей мере неразумно. Но в том-то и дело, что в подобные мгновения включаются механизмы бессознательного. В душе каждого мальчика живет смутный образ настоящего мужчины. Это заложено самой природой, и для нормального развития мальчишкам необходимо, чтобы этот образ постепенно становился реальностью, находя свое воплощение в конкретных людях. Причем важно, чтобы герои были своими, легко узнаваемыми, близкими. Тогда мальчишкам легче соотнести их с собой, легче на них равняться.
И вот, пожалуй, впервые в русской истории подрастает поколение, которое почти не знает героев прошлого и совершенно не имеет понятия о героях современности. Не потому что их нет в природе. Просто взрослые вдруг решили, что героика устарела. И попробовали было обойтись без нее.
Теперь мы пожинаем первые плоды, и хотя урожай еще не совсем поспел, нам есть над чем призадуматься.
Спасителю папы — приз!
Несколько лет назад мы разработали анкету для подростков, посвященную героизму. Вопросы там простые, но очень показательные. Например: «Нужны ли герои?», «Хотел ли бы ты быть похожим на какого-нибудь героя? Если да, то на кого?», «Мечтал ли ты когда-нибудь совершить подвиг?» Еще недавно большинство мальчишек отвечали утвердительно. Теперь все чаще пишут «нет».
В последней подростковой группе, с которой мы занимались, семь мальчиков из девяти (!) заявили, что герои не нужны, похожими они на героев быть не хотят и о подвиге не мечтают. А вот девочки на все три вопроса ответили: «Да».
Даже ученица вспомогательной школы написала, что если мир останется без героев, некому будет спасать людей. Так что у девочек с представлениями о героизме все оказалось в порядке. Но это какое-то слабое утешение. Особенно впечатлил нас ответ на последний вопрос. Если вы помните, в начале 90-х годов в Балтийском море затонул паром. И во время катастрофы пятнадцатилетний мальчик спас своего отца. Тогда об этом много писали, и одна из молодежных газет обратилась к мальчику с призывом откликнуться — они хотели вручить ему приз. Идея получения приза за спасение родного отца показалась нам настолько дикой и аморальной, что мы не могли на это не отреагировать. И включили в анкету вопрос о правомерности премирования человека призом за спасение папы. Еще пару лет назад практически все подростки писали, что, конечно, никакого приза не нужно. А многие поясняли: «Самая большая награда — то, что отец остался жив». Теперь мнения разделяются. В уже упомянутой подростковой группе девочки опять-таки ответили нормально, а мальчишки потребовали наград. Как вам такие защитники семьи и отечества?
Романтики с большой дороги
Но с другой стороны, юношеская тяга к романтике неистребима. Это обязательный этап становления личности. Если он не пройден, человек не может развиваться нормально. Причем, в первую очередь, как ни странно, это сказывается на интеллектуальном развитии, которое резко затормаживается. Для олигофренов, например, вообще характерно выпадение романтической фазы (об этом писал один из известнейших психиатров проф. Васильченко Г. В.).
Так что, отринув настоящий героизм, многие подростки все равно его ищут. Но находят лишь суррогаты, о чем неопровержимо свидетельствует рост подростковой преступности. Закрыв подростковые клубы, мы просто вытеснили ребят в подворотни.
А отменив игру в «Зарницу», обрекли их на куда более вредную и засасывающую игру в мафию. Которая для многих быстро становится не игрой, а привычным образом жизни.
Ну, а для более спокойных, «домашних» ребят отказ от традиционной ориентации на героизм оказался чреват ростом страхов. А значит, и низкой самооценкой, ведь даже маленькие мальчики уже понимают, что трусом быть стыдно. И очень болезненно переживают свою трусость, хотя подчас стараются это скрыть под маской напускного равнодушия.
Очень характерно, что ребята, отрицавшие в анкетах нужность героизма, с одной стороны, панически боялись «крутых», а с другой, подражали одноклеточным героям американских боевиков. И называли среди героических черт характера жестокость, непримиримость к врагу и готовность пойти на все ради достижения своей цели. Вот и представьте себе, какие мужчины будут нас окружать, если так продолжится еще с десяток лет.
Иногда — правда, довольно редко — приходится слышать: «Ну и что? Пусть будет каким угодно. Лишь бы остался жив».
Но мужчина обязательно должен себя уважать, иначе ему жизнь не мила. Он без многого может прожить, а без уважения — нет.
«Ура!» — закричал мой семилетний сын, узнав, что у его старшей сестры родился малыш. «Я был самым маленьким в нашей семье, а теперь я — дядя! Наконец-то меня будут уважать».
Даже опустившемуся алкашу важнее всего, чтобы его уважали. Именно этого, вкупе с выпивкой, ищет он в компании собутыльников. А о каком самоуважении может идти речь, если мужчина будет не в состоянии защитить свою семью и свою страну? Если любой бандит, умеющий стрелять, сможет диктовать ему условия, а девушки будут презрительно называть его трусом?
«Целомудрие, честность и милосердие без мужества — добродетели с оговорками», — сказал американский писатель К. Льюис. И с этим трудно не согласиться.
Эффект подсолнуха
«Ну, хорошо, — скажет кто-нибудь. — Я согласен, мальчик должен уметь постоять за себя. Пусть будет смелым, но в меру. А геройство зачем?»
Но человек так устроен, что его развитие невозможно без стремления к идеалу. Как подсолнух тянется головкой к солнцу и сникает в пасмурную погоду, так и человек находит в себе больше сил для преодоления трудностей, когда перед ним маячит высокая цель. Идеал, конечно, недостижим, но стремясь к нему, человек становится лучше. А если планку занизить, то и стремления преодолеть себя не возникнет. Зачем напрягаться, когда, в общем-то, я и так у цели? Когда и так сойдет?
Что, например, случится, если ребенка в первом классе не нацеливать на идеал чистописания — каллиграфическое письмо? Если позволять ему писать тяп-ляп, особенно не стараясь? — Собственно говоря, результаты мы видим на каждом шагу, ведь во многих школах именно так и поступили, решив, что нечего тратить полгода на освоение прописей, а лучше быстренько обучить детей безотрывному письму. В результате школьники в массе своей пишут как курица лапой. В отличие от их бабушек и дедушек, которые даже после простой сельской школы имели вполне сносный почерк.
А можно ли выучить иностранный язык, если не ориентироваться на идеал — овладеть языком в совершенстве, чтобы он стал родным? На самом деле идеал этот почти не достижим. Даже высокопрофессиональные переводчики в чем-то все равно уступят носителю языка, впитавшего его с детства. Но если бы они не будут стремиться к совершенству, то из них и переводчиков не получится. Они останутся на уровне людей, которые могут с грехом пополам объясниться в магазине, да и то больше при помощи жестов.
Точно такая же история происходит и с воспитанием смелости. Стать героем дано далеко не каждому. Но изначально занижая планку, а то и дискредитируя героизм в глазах ребенка, мы вырастим труса, который не сможет постоять ни за себя, ни за своих близких. Да еще будет подводить под свою трусость идеологическую базу: дескать, зачем сопротивляться злу, когда оно все равно необоримо? И наоборот, если «назначить» трусишку героем, он постепенно начнет подтягиваться, дабы оправдать это высокое звание. Примеров можно привести множество, но ограничусь всего одним.
Вадик ужасно боялся уколов. Еще при подходе к поликлинике он закатывал истерику, а в кабинете врача его приходилось держать вдвоем-втроем — с такой силой он отбивался от медсестры. Ни уговоры, ни посулы, ни угрозы не помогали. Дома Вадик обещал все, что угодно, но при виде шприца уже не мог с собой совладать. И вот однажды все повторилось снова. С той только разницей, что папа, встречавший Вадика с мамой на улице, потихоньку сказал жене: «А давай ты мне скажешь, что Вадик вел себя героически. Посмотрим, как он прореагирует».
«Давай», — согласилась мама. Сказано — сделано. Услышав про свой героизм, Вадик сперва опешил, но потом, справившись с изумлением, согласился. И вскоре искренне поверил, что он спокойно дал сделать себе укол! Родители про себя посмеивались, считая это просто забавным происшествием. Но затем увидели, что поведение Вадика в поликлинике начало меняться. В следующий раз он сам зашел в кабинет, и хотя заплакал, не выдержав боли, дело обошлось без криков и драк. Ну, а еще через пару раз и со слезами удалось справиться. Страх уколов был преодолен.
А если бы отец не назначил сына героем, а начал его стыдить, Вадик лишний раз убедился бы в своем ничтожестве, и у него совсем опустились руки.
Всему хорошему, что во мне есть, я обязан книгам
Одним из основных источников передачи традиций в России до сих пор остаются книги. Даже сейчас, когда дети стали меньше читать. Поэтому любое воспитание, в том числе и воспитание мужества, очень важно производить на основе интересных, талантливо написанных книг. Героической литературы — море, всю не перечесть. Я назову лишь некоторые произведения. Мальчикам дошкольного и младшего школьного возраста наверняка понравятся «Приключения Эмиля из Ленниберге» А. Линдгрен, «Хроники Нарнии» К. Льюиса, «Ветер в ивах» К. Грэма.
Имена же советских писателей: Олеши, Катаева, Рыбакова, Кассиля и др. и так у всех на слуху. У Л. Пантелеева есть целый цикл рассказов о подвигах. Да и русские классики сполна отдали дань теме смелости и мужского благородства. Кроме того, вся наша (и не только наша!) история изобилует примерами героизма. Причем примеры можно подобрать на любой вкус.
Это и жития святых и биографии великих полководцев, рассказы о подвигах солдат и истории обычных мирных жителей, волею судеб вдруг вставших перед необходимостью защитить свою родину от посягательств врагов (напр., подвиг Ивана Сусанина). Так что материал, на котором можно воспитывать мальчишек настоящими мужчинами, есть. Было бы желание.
Татьяна Шишова, журнал «Виноград», №1 (13) 2006 г.
Комментировать