«Вы не вздумайте, Александр Геннадьевич, ластами хлопнуть. Если вы умрёте, мы вообще не знаем, что с нами будет», – написали ребята Петрынину в больницу. Он не подвёл. Выкарабкался. В своём хабаровском Центре реабилитации помогает новому поколению ребят.
«Мир перевернулся, – делится Петрынин. – Недавно 12-летний паренёк говорит: «Ну да, сифилисом болею, я же любовью занимаюсь». Другой, 11-летний, в анкете пишет: «Не пью. Бросил». У нас обучаются 120 ребят, больше половины в прошлом состояли на учёте в полиции, воровали, бродяжничали, имели судимости, наркоманили. Попробуй «выдави» всё это из детей».
Когда в 90-е годы Хабаровск захлестнула волна эфедриновой наркомании, Петрынин с работы вообще не уходил, ночью дежурил – следил, чтобы подростки не делали инъекции. Ему советовали: «Надо их обыскать». Он возражал: «У нас не колония. Всё на доверии: обыщешь сегодня, а он завтра в центр не придёт». По трое суток не смыкал глаз, и ребята, видя, что Петрынин борется не против, а за них, сами отдавали шприцы: «Заберите, а то не сдержусь». Тогда за полгода 35 детей бросили наркотики. Одна девочка, к несчастью, умерла. Сегодня наркотики в центре бросают больше 90% тех, кто их употреблял.
Конфета на подушке
В 90-е гг. он и из судов не выходил, борясь за освобождение детей. Один из случаев: 14-летний Дениска снял с пьяного студента куртку. Одежду вернули, но парню дали 3 года реального срока. Петрынин бегал по инстанциям, навещал подростка в СИЗО и добился пересмотра, а потом и условного срока. Центр закончили Денис и двое его братьев, тоже с судимостями. Все трое теперь известные повара, один работает в столице, недавно специально прилетал из Москвы в Хабаровск на празднование 20-летия центра, вместе с братьями готовил обед для нынешних воспитанников.
Из своих 50 лет жизни 33 года Александр Геннадьевич занимается детьми с трудной судьбой. Хотя в школе готовил себя к дипломатической деятельности, штудировал английский и международный этикет. Юноша из интеллигентной семьи, в кипенно-белой рубашке и с обязательными стрелками на брюках, в 16 лет он приехал из родного Хабаровска в Москву на Всероссийский литературный праздник школьников. Побывал в гостях у известной детской писательницы Агнии Барто. На прощание Барто неожиданно сказала: «Саша, вам надо работать в детском доме. Вы там нужны».
И вот уже Саша днём учится в институте, а вечером работает в детском доме. Удивительно: детдомовские дети души не чаяли в рафинированном юноше, который не ругался матом, не пил, не курил. Читал им на ночь стихи Блока, рассказывал о Достоевском. В это же время в спецшколе для малолетних правонарушителей под Хабаровском случился бунт. И он помчался на помощь: «Ночью там правили местные авторитеты, дежурный сидел зашуганный. Мне сейчас и самому удивительно, как я вычислил зачинщиков. Логического объяснения, почему эти 15-летние пацаны стали слушать меня, 19-летнего студента, нет». Дальше в его биографии будет работа в детском закрытом учреждении. Для Петрынина не существовало уголовной иерархии – «шестёрок», «паханов», он всех называл – «малыш», «сынуля». Утром клал им на подушки конфеты. В колонии Петрынин сделал вывод: здесь подросток просаливается, как огурец в банке, криминальной субкультурой.
У него возникла идея центра, где ребята будут жить в открытом пространстве по принципу обычной школы. Любовь, доверие и вера в возможности ребёнка – вот три кита, на которых опирался Петрынин. С этими мыслями он поехал из Хабаровска в Оптину пустынь, которую позже назвал своей духовной родиной. Впервые об Оптиной он узнал школьником из романа Достоевского «Братья Карамазовы». В романе Алёша Карамазов встречается со старцем Зосимой, который становится его наставником. И вот ведь какое пересечение жизни реальной и литературной – в Оптиной пустыни Петрынин удостоился встречи со старцем Илием, духовником монастыря. Батюшка Илий подарил 27-летнему педагогу варенье из лепестков роз и благословил на «большое, доброе дело».
К этому времени Петрынин работал уже в обычной школе, но понимал, что там не его дети: «Я нужен тем, кто брошен». После поездки в Оптину он начал организацию реабилитационного центра. Получил в Хабаровске небольшое здание, где появились трапезная, горница, светлица, класс истории Отечества, класс родной природы. С семи утра в костюме и с галстуком Петрынин стоит в дверях – встречает ребят: «Они должны чувствовать, что их здесь ждут». Директор для ребят – отец. Крёстный отец. У заслуженного учителя России, кандидата педагогических наук Александра Петрынина – 1200 крестников. Тысяча двести имён, которые он повторяет в молитвах. Петрынин не формальный крёстный. Отпуск он тратит на паломнические поездки. И берёт с собой готовых к этому ребят.
Непременное условие – год не пить, не курить, не сквернословить, посещать храм. Юные паломники с Дальнего Востока уже не раз побывали в Оптиной пустыни, в Троице-Сергиевой лавре, Александро-Невской лавре, Псково-Печёрском монастыре. А год назад – на Святой горе Афон в Греции. «Мы мечтали об этом 15 лет», – говорит Петрынин. Как только благодетели сообщили, что деньги на путешествие будут, понеслись хлопоты по оформлению виз для несовершеннолетних. Протрезвевших мам с замазанными синяками везли к нотариусу подписывать бумаги. На Афоне на фотоаппарат (видео-камеры там под запретом) был снят фильм. Петрынин даёт мне посмотреть 40-минутное видео. Вот ребята в храме молятся со слезами на глазах о близких: у одного брат в тюрьме, у другого мамка запила, у третьего – пропала. На Афоне они вели дневник, там есть строки: «Мне кажется, так должен выглядеть рай».
«Принимать любовь – радость, любить самому – труд», – цитирует Петрынин классика. В центре ребят учат любить. Возят в дом престарелых, где они устраивают шефские концерты. Учат не морщить нос от стариковского запаха. Учат любить пьяную мать, которая, видя школьные успехи сына, начинает думать: я-то пропала, но мой сын может выскочить из порочного круга. Из 120 воспитанников центра 32 здесь же и живут, потому что им некуда идти.
Остальные вечером возвращаются в семью: «От пьяных родителей и других проблем они в жизни не уйдут, их надо учить существовать в этой среде, каждый день делать выбор между добром и злом, бороться за близких», – говорит Петрынин. Результаты работы центра сенсационны: если, по статистике, 90% приходят сюда с алкогольной, наркотической зависимостью, с криминальным прошлым, то после выпуска лишь 3% вновь выбирают кривую дорожку.
В то время как, по общероссийской статистике, подобный контингент после закрытых учреждений в 70 случаях из 100 попадает в тюрьму. Сравните: 3% и 70%. Работа с искалеченными душами – это, по выражению Петрынина, «микрохирургия в педагогике». «Мы учим детей понимать чужую боль, объясняем: ты воруешь не у абстрактного человека, а у чьей-то мамы, бабушки, сестры. Они потом рассказывают: «Хотел стащить кошелёк у зазевавшейся бабки, да вдруг представил, что это моя бабушка, и не стал». Я отвечаю: «Поздравляю тебя, сыночка».
Разговор о центре мы ведём в Сергиевом Посаде – Петрынин приехал в Троице-Сергиеву лавру. Здесь его знают, спрашивают: «Когда привезёте благодать?» Благодатью называют петрынинских ребят. Московский коллега АлексаYдра Геннадьевича как-то сказал: «Петрынин работает на передовой, а мы – в тылу, но именно от его работы зависит, победим мы или нет». Битва за детей в разгаре – более полумиллиона нынешних сирот могут стать для России благодатью… или проклятием, если мы не научим их любить.
Статья из газеты: Еженедельник «Аргументы и Факты» № 12 20/03/2013
Комментировать