20 апреля 2038

(Мф.24:36–26:2)

Ныне народ, священники и власти Иудейские в последний раз слышат слово Господа в храме. И оно было всеобъятно; оно обнимало все прошедшее, настоящее и будущее. Вопросом об Иоанне Господь дает уразуметь, что Он истинный Мессия; притчею о двух сынах внушает, что иудеи будут отвергнуты и на место их призваны язычники; притчею о виноградарях сказывает им, что отверженных ожидает погибель; притчею о браке сына царева учит, что и из пришедших к Нему не все будут достойны, и окажутся такие, которых праведно будет извергнуть вон во тьму кромешнюю; ответами на вопросы о дани кесарю и о первой заповеди, равно как обличительною речью определяет характеристические черты спасительной жизни; наконец, особо ученикам предсказывает горе Иерусалиму и открывает тайну второго Своего пришествия.

Достаточно было только выслушать все это со вниманием, чтоб увериться, что Он есть истинный Спас миру – Христос, и покориться Его заповедям и учению. И до сих пор прочитывание глав Евангелия о всем бывшем в этот день есть самое действенное средство к тому, чтобы оживлять веру в Господа, и, восставляя в христианине сознание, чем он должен быть и чего ждать, возгревать ревность и являть себя исповедующим Господа не языком только, но и делом.

Так говорили две свечи

– Жаль мне тебя, – сказала незажженная свеча своей зажжённой подруге. – Короток твой век. Ты все время горишь, и скоро от тебя ничего не останется. Я много счастливее тебя. Я не горю и, следовательно, не таю; лежу спокойно на боку и проживу очень долго. Твои же дни сочтены.

Отвечала горящая свеча:

– Я нисколько не жалею, что горю. Моя жизнь прекрасна и полна значения. Да, воск мой тает, но от моего огня зажигается множество других свечей, и мой огонь от этого не убывает. И когда воск и фитиль догорят, то огонь мой – душа свечи – соединится с огнём пространства, частицей которого он являлся, и я снова вольюсь в свой великолепный и сияющий огненный дом. А здесь я светом своим разгоняю мрак ночи; делаю дома людей светлее и уютнее; радую ребенка на праздничной елке; оздоровляю воздух у постели больного, ибо возбудители болезней не выносят живого огня; возношусь символом молитвенного устремления перед священными изображениями. Разве короткая жизнь моя не прекрасна?! И мне жаль тебя, незажженная моя сестра. Жалка твоя участь. Зачем ты существуешь? Ты не выполнила своего назначения; и где душа твоя – огонь? Да, ты пролежишь в сохранности долгие годы, но кому ты нужна такая, и какая радость, какая польза от тебя? Право, лучше гореть, нежели почивать, потому что в горении – жизнь, а в спячке – смерть. И ты жалеешь меня, что я скоро сгорю и перестану жить, но ты, в твоем сохранном бездействии, и не начинала существовать; так ты и умрешь, не начав. А жизнь пройдет мимо.