протоиерей Виктор Потапов
Блаженства Евангельские

Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди. (Ин.14:15)

Введение

В ветхозаветных заповедях о любви к Богу и к ближнему было дано откровение об основе истинной жизни, но внутреннее содержание этой жизни не было еще полностью открыто человечеству. В Новом Завете истинная духовная жизнь полностью раскрывается как совершенная Божественная любовь. Она явилась в лице Иисуса Христа — Самого Бога, ставшего человеком, в Его жизни и в Его учении, а потом, после сошествия Святого Духа в день Пятидесятницы, жизнь эта, силой Духа Божия, вселилась в сердца христиан, пребывающих в основанной в этот день Церкви.

Божество, соединившись с человечеством, соединило человечество с Божеством. По словам святого Иринея Лионского, новое общение человека с Богом имело своим последствием усыновление человека Богом. Через страдания Иисуса Христа сняты с человечества все грехи, вся ответственность за них, но самое главное: из нравственной смерти люди возведены к истинно-нравственной и вечной жизни.

Возможность получить блага подлинно нравственной жизни дана Христом для всех без исключения людей. Важно подчеркнуть, что эти блага никому не навязываются насильно. Ими может пользоваться всякий, кто пожелает быть в общении с Иисусом Христом, то есть кто постарается исполнить Его заповеди и кто живёт в Церкви и питается ее святыми Таинствами.

В этой связи архимандрит Софроний (Сахаров) пишет так:

«Заповеди Христа по существу суть самооткровение Бога. Выраженные в земных словах, они кажутся нам релятивными, но того, кто соблюдает их должным образом, они поставляют на грань между относительным и безусловным, конечным и беспредельным, детерминированным и самовластным. Следование сим ненасильственным повелениям (выделено мною — В.П.) далеко превосходит наши тварные силы. Необходимо, чтобы Сам Он, открывшийся нам Вседержитель, Своим действенным вселением внутрь нас возносил нас в свойственную Ему сферу безотносительного, никем и ничем необусловленного Бытия: Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего (Ин.15:5)». («Видеть Бога как Он есть», стр. 69)

Каждый член Христовой Церкви — «ветвь лозы-Христа» — или Тела Христова, в душе которого, по обетованию Спасителя, живёт Святой Дух, получает, при условии непрерывного личного усилия, способность к нравственному совершенствованию, во исполнение завета Христа: будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф.5:48). Этот идеал становится вполне реальным для всякого церковного христианина, как только он начинает «стяжать Святого Духа», Который всему научает, во всём утешает, во всем помогает и направляет, и все «радотостворит», по замечательному слову преп. Серафима Саровского.

В евангельском законе — законе духа и свободы, — не только даны теоретические решения нравственных вопросов, в нем дан живой Образец совершенной нравственности — в Лице и жизни Спасителя. Нравственная личность Христа была конечной целью жизни всего древнего мира, особенно же людей, живших по закону Моисееву, вся нравственная сила которых заключалась в надежде на Христа, как Спасителя мира. Христос есть альфа и омега — начало и конечная цель каждого подлинного христианина. Христос для того и пришёл в мир, чтобы привести нас к Своему Отцу. Так возлюбил Бог мир, — читаем мы в Евангелии от Иоанна, — что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб но имел жизнь вечную (Ин.3:16.)

Мы сказали, что блага духовной жизни во Христе и нравственное совершенствование никому не навязываются насильно, подаются тому, кто их ищет, при условии личного усилия. Тот, кто ищет, кто прилагает усилие, обязательно найдет, по неложному обещанию Спасителя, сказавшего в Нагорной проповеди: Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и, когда попросит рыбы, подал бы ему змею? Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш небесный даст блага просящим у Него (Мф.7-7:11).

Святые Отцы Церкви много писали о роли человеческих усилий в исполнении заповедей Божиих. Вот, в частности, что пишет по этому поводу русский духовный писатель 19 в. святитель Феофан Затворник в предисловии книги «Невидимая брань»:

«Покаявшийся предаёт себя Богу на служение; и тотчас начинает служить Ему хождением в заповедях Его и в воле Его. Заповеди не тяжки, но много препятствий встречает исполнение их во внешних обстоятельствах трудящегося и особенно во внутренних его склонностях и навыках. Труженик сам всё действует, хотя с помощью Божией, отдавая себя преданности в волю Божию, или преданием себя вседействию Божию».

Преп. Феодор Эдесский пишет, что соблюдение заповедей в первую очередь приносит нам пользу: «Заповеди Христовы соблюдая, мы ничего тем не доставляя Ему, ни в чём не нуждающемуся, и всех благ Подателю, но самим себе благодетельствуем, заслуживая себе жизнь вечную и наслаждение неизреченных благ».

Преп. Симеон Новый Богослов пишет, что Бог от нас ничего не требует, кроме того, чтобы мы не грешили: «Но это не есть исполнение Закона, — пишет далее преп. Симеон, — а только ненарушимое хранение образа и горнего достоинства, в коих стоя по естеству и нося светло-осиянную одежду Духа, мы пребываем в Боге и Он в нас, бываем по благодати богами и сынами Божиими, знаменуемся светом познания Бога, по слову: Знаменася на нас свет лица Твоего, Господи (Пс.4:7)».

«Когда кто, деятельно трудясь в исполнении заповедей, — пишет преп. Никита Стифат, — внезапно исполнится радостью неизглаголанною и неизреченною, так что и сам изменится дивным некиим и невыразимым изменением, и, как бы совлекшись бремени телесного, забудет о пище, сне и других потребах естества: тогда да ведает, что есть Божие ему посещение, производящее в подвизающихся животворное умертвие и вводящее их чрез то в состояние бесплотных. Такой блаженной жизни виновница есть смирение; питательница и матерь — святое умиление; другиня и сестра — созерцание Божественного света; престол — бесстрастие; конец — Пресвятая Троица — Бог».

Иноки Каллист и Игнатии считают, что надо быть готовым жертвовать всем ради исполнения заповедей Божиих: «Надлежит ведать то, — пишут они, — что за заповеди живодательные и за веру Господа нашего Иисуса Христа должны мы, когда потребует время, охотно погубить и самую душу свою, то есть не пощадить и самой жизни своей, как сие Сам Господь говорит:  Кто потеряет душу свою ради Меня и Евангелия, тот сбережет ее (Мк.8:35).

Как явствует из этих высказываний, евангельский нравственный закон не есть сухая религиозно-нравственная система, а живая благодатная сила, благовестие о спасении и вечном блаженстве в Царстве Небесном. Но что такое блаженство? Это совершенное счастье, к которому стремятся все люди.

В чем же счастье человека? Люди по разному понимают счастье. Одни видят счастье в знаниях и талантах, другие в красоте, славе, богатстве, власти над людьми, в почете и уважении к себе окружающих, в любви, в семейной жизни и так далее. Иногда люди и достигают такого счастья, но оно кратковременно и призрачно. Богатый может потерять свое богатство, здоровый неожиданно заболеть, свободный попасть в тюрьму, умный внезапно лишиться разума и так далее. Всякое такое счастье непрочно и потому не подлинно. Истинное счастье должно быть непреходящим, вечным.

По учению Христа, счастье — это Царствие Божие. Быть счастливым, значит быть членом Царства Божия, жить с Богом. Царство Божие начинается здесь, на земле, теперь, а продолжается и вполне осуществляется на небе, в вечности. Счастью в Царстве Небесном нет конца. Его никто не может отнять у человека и оно не зависит уже ни от каких случайностей. Оно есть блаженство, то есть, совершенное благо, добро, красота и вечная любовь.

Отец Церкви четвертого века Григорий Нисский так определяет понятие блаженства:

«Блаженство есть совокупность и полнота всего, что есть благо и что желается, как благо, без единого недостатка, лишения и препятствия, — и продолжает, — последователи Христа не только ждут блаженства, как будущего, но оно присуще их душе, как настоящее, поскольку в них присутствует Сам Христос».

Блаженством можно назвать еще преисполненное высшей радости неизреченно счастливое состояние, когда дух человека возвышается так, что перестаёт зависеть от всего, что могло бы помешать такому состоянию. По слову апостола Павла: …не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его (1Кор.2:9).

Блаженное состояние неразрывно связано с близостью к Богу. Более того, оно целиком зависит от этой близости. В пятом стихе 114-го псалма мы читаем: Блажен кого Ты избрал и приблизил, чтоб он жил во дворах Твоих. В 15-ом псалме псалмопевец уверяет нас в том, что …полнота радостей пред лицом Твоим, блаженство в деснице Твоей во век (11 ст). Блаженство — приобретение достигших Царства Божия, ибо, по слову Христову, Царство Божие внутри вас есть. Таким образом, началом блаженства верующий может насладиться еще в земной жизни.

«Душевное спокойствие и сладость, чувствуемые нами по временам в храме Божием есть задаток той бесконечной сладости, которую будут ощущать вечно созерцающие неизреченную доброту лица Божия», — учит святой праведный Иоанн Кронштадтский.

Христианская жизнь заключается не в одних только чувствах и неопределенных порывах, а должна выражаться в конкретных добрых делах. Такова воля Божия, таков Его замысел о человеке. Чтобы научить нас в чем состоит воля Божия, без исполнения которой не будет услышана молитва, Христос предлагает девять кратких поучений, — «Заповеди Блаженства», в которых указаны добродетели, награждаемые блаженством.

Все Евангелие указывает путь к достижению вечного блаженства, но особенно сосредоточено Божественное Откровение и блаженство вечной жизни в Нагорной проповеди Спасителя. Нагорная Проповедь Спасителя изложена в 5-ой, 6-ой, и 7-ой главах Евангелия от Матфея. Часть Нагорной Проповеди приведена в 6-ой главе Евангелия от Луки. Центральное место Нагорной проповеди Христа занимают девять Заповедей Блаженства, в которых начертан путь духовного обновления. По аналогии с заповедями Моисея, они носят название Заповедей Христа. Но в отличие от древних Десяти Заповедей, которые были написаны на каменных плитах (скрижалях) и усваивались внешним изучением, Новозаветные Заповеди Блаженства пишутся Духом Святым на самих скрижалях верующих сердец. Вот эти заповеди:

1. Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.
2. Блаженны плачущие, ибо они утешатся.
3. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.
4. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.
5. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.
6. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.
7. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими.
8. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.
9. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать, и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах.

Одна из духовных особенностей современного человека состоит в том, что он ищет пути возвращения к отвергнутым и забытым истинам христианского понимания жизни и, одновременно, останавливается в недоумении перед основными истинами христианского откровения. Нагорная проповедь, Заповеди Блаженства, для многих наших современников звучат, как небесная музыка, как то, именно то, чего ищет человеческая душа. Еще раз повторяю: Заповеди Блаженства — не принуждение, но призыв. В них указаны лучшие пути к достижению вечного блаженства и важнейшие христианские добродетели в порядке их высоты — смирение, покаяние, кротость, жажда правды, милосердие, чистота сердца, миротворчество, страдание за истину и мученичество за Веру.

Истины Заповедей Блаженства прекрасны и святы. Ощутить начатки блаженства можно лишь углубляясь в их изучение. Тому, кто готов так подойти к Заповедям Блаженства, да и вообще ко всему Священному Писанию, Христос оставил такое обетование: Блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его (Лк.11:28).

Блажени нищии духом, яко тех есть Царство Небесное

Обычно нищие ничего своего не имеют и всегда просят помощи у других. Нищие не стесняются признавать, что всё свое пропитание получают как дар.

Нищие духом, так же, как и те простые нищие, считают, что ничего своего в душе у них нет, и что всё духовное богатство своё (таланты) они получают от Бога. Лучше св. прав. Иоанна Кронштадтского о нищих духом не скажешь:

«Нищий духом есть тот человек, который искренно признаёт себя духовным бедняком, ничего своего не имеющим; кто всего ожидает от милосердия Божия, кто убежден, что он не может ни помыслить, ни пожелать ничего доброго, если Бог не даст мысли благой и желания доброго, что он не может сделать ни одного истинно доброго дела без благодати Иисуса Христа; кто считает себя грешнее, хуже, ниже всех, кто всегда себя укоряет и никого не осуждает; кто признаёт одеяние души своей скверным, мрачным, зловонным, негодным и не перестаёт просить Господа Иисуса Христа просветить одеяние души его, облечь его в нетленную одежду правды; кто непрестанно прибегает под кров крил Божиих, не имея нигде безопасности в мире, кроме Господа; кто всё достояние своё считает Божиим дарованием и за всё усердно благодарит Подателя всех благ и от достояния своего охотно уделяет требующим, — вот кто нищий духом».

Первая Заповедь Блаженства есть и первое условие для духовной жизни. Кто нищий духом — блажен, говорит Господь. Такая блаженная нищета в Евангелии от Матфея называется «духовной», ибо прежде всего она является состоянием ума и сердца, душевной настроенности. Она представляет собой также совершенную открытость человека перед Богом, свободу от всякой гордыни и веры в силу собственного духа, собственных идей и мнений, — свободу от тщетных умствований своего сердца (Иер.23:17; Рим.1:21), как говорил в Ветхом Завете пророк Иеремия, а в Новом Завете апостол Павел.

Обратимся снова к вдохновенным словам Иоанна Кронштадтского о том, почему именно блажен нищий духом:

«…где смирение, сознание своей нищеты, своей бедности, окаянства, там Бог, там очищение грехов, там мир, свет, свобода, довольство и блаженство. Таким-то нищим духом, Господь пришёл благовествовать евангелие царствия Божия, как сказано: благовествовать нищим послал Меня (Лк.4:18), нищим духом, а не богатящимся; ибо гордость их отталкивает от них благодать Божию… Не охотно ли и люди простирают руку помощи и милосердия к тем, кто истинно бедны и крайне нуждаются в самом необходимом; не тем ли более Бог милосердует о нищете духовной, отечески снисходит к ней на призыв её и наполняет её Своими духовными сокровищами? Сказано: Алчущих исполнил благ (Лк.1:53).

Не долины ли обильно орошаются влагою; не долины ли цветут и благоухают? Не на горах ли бывают снега и льды, безжизненность? Горы высокие — образ горделивцев; долины — образ смиренных: всякий дол да наполнится, и всякая гора и холм да понизятся (Лк.3:5) (читаем мы у пророка Исаии). Господь гордым противится, смиренным же даёт благодать (Ик. 4:6), — наставляет апостол Иаков». (Из «Полн. собр. соч.» прот. Иоанна Сергиева, т. 1, стр. 167–168)

«Возлюби смирение, — учит преп. Антоний Великий, — и оно покроет все грехи твои. Не завидуй тому, что идёт вверх, но лучше считай всех людей высшими себя, чтобы с тобою был Сам Бог» (Из «Добротолюбия»).

Св. прав. Иоанн Кронштадтский и преп. Антоний Великий поднимают особую тему, неразрывно связанную с первой заповедью блаженства — тему смирения. Эти боговдохновенные мужи, как и все святые, в один голос учат, что только те, кто свободны от эгоистической любви к самим себе, способны принять благодать Божию — стать блаженными. Божья Матерь, будучи сама совершенным примером такой нищеты духом, провозглашает в своей величественной песне, что Бог явил силу мышцы Своей; рассеял надменных помышлениями сердца их; низложил сильных с престолов, и вознес смиренных; алчущих исполнил благ, и богатящихся отпустил ни с чем (Лк.1:51-53).

Сам Иисус Христос был не только без места, где преклонить голову (Мф.8:20), но Его физическая нищета была прямым следствием Его полной нищеты духом. Он сказал:

…Истинно, истинно говорю вам: Сын ничего не может творить Сам от Себя, если не увидит Отца творящего… Я ничего не могу творить Сам от Себя… (Ин.5:19-30).

Христианин призван оставить всё и следовать за Христом в нищете духа, освобождаясь от греховных вожделений этого мира. По слову апостола Иоанна Богослова:

Кто любит мир, в том нет любви Отчей. Ибо всё, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего. И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает во век (1Ин.2:15-17).

Святые Отцы Церкви очень много пишут о смирении, считая, что для правильной духовной жизни эта добродетель нужнее всего. Преп. Исаак Сирин, например, пишет: «Истинные праведники всегда помышляют в себе, что недостойны они Бога, и самое то, что они истинные праведники, дознаётся из того, что они признают себя окаянными и недостойными попечения Божия и исповедуют сие тайно и явно и умудряются на сие Святым Духом, — чтобы пребывать в труде и тесноте, пока находятся в жизни сей» («Христианская жизнь по Добротолюбию», стр. 42).

Как это понять? Как может человек, близко стоящий к Богу, считать себя грешным, недостойным Божия попечения, последним из человеков? Ответ мы находим в житии преп. аввы Дорофея.

«Помню, однажды мы имели разговор о смирении, и один из именитых граждан города, слыша наши слова, что чем более кто-то приближается к Богу, тем более видит себя грешным, удивился и говорил: как это может быть? И, не понимая, хотел узнать, что значат эти слова? Я сказал ему: Именитый господин, скажи мне, за кого ты считаешь себя в своем городе? Он отвечал: Считаю себя за великого и первого в городе. Говорю ему: Если ты пойдешь в Кесарию, за кого будешь считать себя там? Он отвечал: За последнего из тамошних вельмож. Если же, — говорю ему опять, — ты отправишься в Антиохию, за кого ты будешь там себя считать? Там, — отвечал он, — буду считать себя за одного из простолюдинов. Если же, говорю, пойдешь в Константинополь и приблизишься к царю, там за кого ты станешь себя считать? И он отвечал: Почти за нищего. Тогда я сказал ему: Вот так и святые: чем более они приближаются к Богу, тем более видят себя грешными».

В древнем патерике (сборнике, состоящем из кратких рассказов о подвижниках благочестия) сказано: «Чем светлее вода, тем заметнее в ней самые малые соринки. Когда упадёт в комнату луч солнечного света, то он сделает заметным для глаза мириады носящихся в воздухе пылинок, которые раньше, до проникновения луча, не были заметны. Так и душа человеческая: чем больше в ней чистоты, чем больше в неё падает небесного, божественного света, тем она всё больше замечает в себе недостатков и греховных привычек. Чем выше в нравственном отношении человек, тем он смиреннее, тем сознание им своей греховности яснее и постоянее».

Современный церковный писатель, Тито Коллиандер, в книге «Узкий путь» даёт такой совет достичь нищеты духа: «Без ропота принимай замечания: будь благодарен, когда тебя пристыдят или отнесутся к тебе с пренебрежением и обойдут тебя. Но не ищи унизительных положений: в течение дня они будут даны тебе именно в той мере, сколько тебе необходимо. На того, кто кланяется и услужливо суетится, обращают внимание и, может быть, говорят:

какой он смиренный. Но на действительно смиренного не обращают внимания: «мир его не знает» (Ин.3:1), для мира он, по большей части, бывает незаметным. Когда Петр, Андрей, Иоанн и Иаков оставили сети и последовали за Господом (Мф.4), то для своих братьев по ремеслу они исчезли, пропали. Не будь нерешительным: подобно им, не бойся уйти из рода сего прелюбодейного и грешного. Что ты хочешь приобрести: мир или свою душу? (Мк.8:34-38). Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо (Лк.6:26)» («Узкий путь», стр. 15–16).

Самое первое откровение воли Божией было пожеланием того, чтобы все Его твари были нищими духом, а нарушение этого духовного состояния и называется первородным грехом, источником всех наших бед и печалей. Для того, чтобы избавиться от последствий первородного греха, нужно стать нищим духом, который, как голодные нищие, просит у Бога духовной пищи и Господь питает его плодами Духа. Апостол Павел перечисляет эти плоды: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера (Гал.5:22). Нищие духом могут сказать о себе другими словами ап. Павла: «Мы нищи, но многих обогащаем (2Кор.6:10)».

Обратимся к еще одному такому «нищему духом», жившему в наше время, преп. старцу Силуану Афонскому, и пусть он обогатит нас своей духовной мудростью и молитвенным воздыханием:

«Господь сказал: Научитесь от Меня, яко кроток есмь и смирен сердцем. Об этом скучает душа моя день и ночь, — пишет старец Силуан, — и молю Бога и всё небо Святых, и вас всех, кто познал смирение Христово, — помолитесь обо мне, чтобы сошёл на меня дух Христова смирения, которого слёзно желает душа моя. Я не могу его не желать, ибо душа моя познала его Духом Святым, но я потерял этот дар, и потому скучает душа моя до слез.

Владыко Многомилостивый, даруй нам духа смиренного, чтобы души наши обрели покой в Тебе. Пресвятая Матерь Господа, испроси, Милостивая, нам смиренного духа. Все Святые, вы живёте на небесах, и видите славу Господню, и радуется дух ваш, — молитесь, чтобы и нам быть с вами. Влечётся и моя душа видеть Господа, и скучает по Нему во смирении, как недостойная сего блага. О, Христово смирение! Знаю я тебя, но стяжать не могу. Плоды твои сладки, потому что они не земные. Господи Милостивый, Духом Святым научи нас смирению Твоему»  («Старец Силуан Афонский», стр. 128, 129).

К сказанному преп. Силуаном можно добавить лишь одно: Аминь.

Блажени плачущии, яко тии утешатся

Сокрушение и скорбь от сознания своей отдаленности от Бога или разлучения с Ним, есть духовный плач, о котором и говорит Христос в этой Своей заповеди. После нищих духом Христос причисляет к блаженным тех, кто слёзно скорбит о своём недостоинстве, как в покаянной скорби взывал царь Давид: …каждую ночь омываю ложе моё, слезами моими увлажняю постель мою (Пс.6:7). Так скорбел и отрекшийся от Христа апостол: И вспомнил Петр слово, сказанное ему Иисусом: прежде нежели пропоёт петух, трижды отречешься от Меня. И вышед вон, плакал горько (Мф.26:75). Плакал ап. Петр постоянно. В его житии говорится, что каждый раз, когда он слышал глас петуха, он вспоминал своё отречение, и с чувством глубочайшего раскаяния до конца дней своих проливал горькие слезы.

«Наивен тот, кто думает, что путь вслед Христу возможно пройти без плача», — пишет архимандрит Софроний (Сахаров) в своей книге «Знать Бога как Он есть». «Возьми сухой орех, положи его под тяжелый пресс и увидишь, как потечет из него масло. Нечто подобное происходит с нашим сердцем, когда невидимый огонь слова Божия опаляет его со всех сторон. Окаменело сердце наше в своем животном эгоизме, и, что хуже, в своей гордой спазме. Но воистину есть такой Огонь (Лк.12:49), который способен расплавить даже крепчайшие металлы и камни».

Первое блаженство — нищета духа, рождает второе — блаженный плач. Человек, нищий духом, освобожденный от духовных и физических вожделений, не может не скорбеть о себе и вообще над падшим состоянием всего человечества. Над ужасами нашего безбожного мира, плененного собственными тщетными вымыслами, мира, считающего себя богатым и процветающим, не нуждающимся ни в чем, но который в действительности, по слову Апокалипсиса — несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг (Откр.3:17). Потому что зная всё, что даёт нам Бог, и всё, что на самом деле пребывает с Богом, можно только скорбеть и плакать: как пророки — над грешным Израилем, как Господь — над трупом Лазаря или градом Иерусалимским, или, наконец, в Гефсиманском саду, перед чашей Собственного страдания.

Отсутствие плача, по учению Отцов Церкви, есть показатель того что молитва наша еще не достигла своей первой ступени восхождения к Богу.

Кто в жизни не плакал? Мы знаем скорбь от потери родных и близких. Это естественная скорбь. Слезы — знак страдания. Но может ли страдание давать счастье и блаженство человеку? Не всегда. Если человек страдает из-за видимых благ, из-за гордости, страстей и самолюбия, то эти страдания только мучают душу и не приносят никакой пользы. Если же человек принимает страдание, как посланное Богом испытание, тогда горе и слезы очищают и омывают его душу, и даже в самом горе он находит радость и утешение.

Отцы Церкви учат нас различать источники слез. Так, преп. Ефрем Сирин пишет: «У людей бывают трёх различных родов слезы. Бывают слезы о вещах видимых, — и они очень горьки и суетны. Бывают слезы покаяния, когда душа возжелает вечных благ, и они очень сладки и полезны. И бывают слезы раскаяния там, где (по слову Спасителя) плач и скрежет зубов (Мф.8:12), — и эти слезы горьки, безполезны, потому что вовсе безплодны, когда уже нет времени покаянию».

Второй род слез, о котором пишет преп. Ефрем Сирин — благословенная скорбь о грехе, является необходимой частью духовной жизни. Такой плач считается благословенным потому, что в нем нет мрака и безысходности, но, напротив, победа Христова наполняет эту скорбь надеждой, светом и радостью.

Теперь я радуюсь не потому, что вы опечалились к покаянию, — пишет апостол Павел христианам в Коринфе, — ибо опечалились ради Бога, так что нисколько не понесли от нас вреда. Ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть. Ибо то самое, что вы опечалились ради Бога, смотрите, какое произвело в вас усердие… (2Кор.7:9-11).

Преподобный Иоанн Лествичник, следуя за апостолом Павлом, в седьмом слове «Лествицы», говорит: «Плач по Богу есть сетование души, такое расположение сердца, которое с исступлением ищет того, чего жаждет… Плач есть златое жало, уязвлением своим обнажающее душу от всякой земной любви и пристрастия… С усилием держи блаженную радостную печаль святого умиления, и не переставай упражняться в сём делании, пока оно не поставит тебя выше всего земного и не представит чистым Христу… От ложного умиления рождается возношение, а от истинного — утешение. Размышляя о свойстве умиления, изумляюсь тому, каким образом плач и, так называемая, печаль заключают в себе радость и веселие, как мёд заключается в соте».

На эту же тему говорит другой великий христианский подвижник, преподобный Нил Синайский. В его слове «О молитве» мы читаем: «Не обращай же в страсть средства против страстей, чтоб еще более не прогневать Даровавшего тебе благодать сию (то есть слезы). Многие, проливая слезы о грехах, забывали цель слез и, вознеистовствовав, совратились с правого пути».

Святые при созерцании природы и ее явлений очень часто извлекали для себя поучительные уроки духовного плача, веры и благочестия. Так, например, делал преп. Ефрем Сирин.

«В один день, — пишет он, — встав очень рано, вышел я с двумя братьями из благословенного города Эдессы; возведя очи свои на небо, которое, подобно чистому зеркалу, со славой осиявало звездами землю, я в удивлении сказал: если звёзды сияют с такой славой, то не более ли воссияют неизреченным светом Спасителя праведные и святые, творившие волю святого Бога, в тот час, когда придёт Господь? Но лишь я вспомнил о том страшном пришествии Господнем, как содрогнулись кости мои, — пишет далее преп. Ефрем Сирин, — душа и тело затрепетали; я заплакал с болезнью сердечной и сказал, воздыхая: каким я, грешник, окажусь в тот страшный час? Как предстану престолу страшного Судии? Как мне, рассеянному, иметь место с совершенными? Как мне, безплодному, явиться в число тех, которые принесли плоды правды? Что мне делать, когда святые в чертоге небесном будут узнавать друг друга? Кто признает меня? Праведные будут в чертоге, нечестивые в огне; мученики покажут свои раны; подвижники — свои добродетели; а я что покажу, кроме лени и нерадения?»

Святые Отцы Церкви учат нас просить у Господа дар слез, потому что без слез не может быть настоящего покаяния, подлинного очищения души. Покаянные слезы, это своего рода второе крещение, смывающее всякую греховную грязь с души человека. «Как после проливного дождя, — говорит св. Иоанн Златоуст, — воздух делается чистым, так и по пролитии слез настаёт тишина и ясность, и мрак греховный исчезает (6-я беседа на Евангелие от Матфея).

«Плач о грехах, — пишет св. Димитрий Ростовский, — омывает душу, убеляет всякое потемнение, очищает совесть, просвещает ум, разрешает греховные узы, заглаждает рукописание беззаконий».

Скорбящие о своем падшем состоянии и о грешном мире возрадуются в будущем веке, по слову Спасителя: Истинно, истинно говорю вам: вы восплачете и возрыдаете, а мир возрадуется; вы печальны будете, но печаль ваша в радость будет (Ин.16:20). Плачущие в этой жизни возрадуются в жизни вечной, ибо подлинное, блаженное радостное утешение даётся только в вечном пребывании в Царстве Божием, ибо там, как сказано в Откровении Иоанна Богослова …отрёт Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло (Откр.21:4).

Блажени кротцыи, яко тии наследят землю

Кротость — необходимое качество духовной личности; кротость — духовная сила, которая устраняет из сердца гнев, злобу, вражду и осуждение и украшает душу тихим расположением.

Сам Христос был кротким. Приидите ко Мне все труждающиеся и обременённые, и Я успокою вас, — сказал Христос. Возьмите иго Моё на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим. Ибо иго Моё благо, и бремя Моё легко (Мф.11:28-30).

Апостолы Христовы тоже проповедывали кротость. В Послании апостола Иакова мы читаем: Мудр ли и разумен кто из вас, докажи это на самом деле добрым поведением и мудрою кротостью. Но если в вашем сердце вы имеете горькую зависть и сварливость, то не хвалитесь и не лгите на истину. Это не есть мудрость, нисходящая свыше, но земная, душевная, бесовская, ибо где зависть и сварливость, там неустройство и все худое. Но мудрость, сходящая свыше, во-первых, чиста, потом мирна, скромна, послушлива, полна милосердия и добрых плодов (Иак.3:13-17).

Кротость ваша будет известна всем человекам (Флп.4:5), — наставляет ап.Павел. Это не значит, что мы должны быть кроткими напоказ, а стремиться к тому, чтобы кротость стала общеизвестным качеством христианина. Ап. Павел причисляет кротость к плодам духа (Гал.5:23).

Быть кротким — значит быть мягким и добрым, свободным от всякий самости и мирского честолюбия и во всём отвергать возможность принуждения и насилия. И иметь твёрдое и спокойное убеждение, что добро — сильнее зла, и рано или поздно, оно всегда побеждает. О кротости можно сказать словами преподобного Иоанна Лествичника: «Кротость есть неизменное устроение ума, которое и в чести и в бесчестии пребывает одинаковым. Кротость состоит в том, чтобы при оскорблениях от ближнего, без смущения и искренно о нем молиться. Кротость есть скала, возвышающаяся над морем раздражительности, о которую разбиваются все волны, к ней приближающиеся: и сама она не колеблется. Кротость, — пишет далее преподобный Иоанн Лествичник, — есть утверждение терпения, дверь, или лучше сказать, матерь любви, начало рассуждения духовного; ибо Писание говорит: научит Господь кротких путям Своим (Пс.24:9). Она есть ходатаица отпущения грехов, дерзновение в молитве, вместилище Духа Святого. На кого воззрю, — говорит Господь, — только на кроткого и безмолвного (Ис.66:2). В кротких сердцах, — пишет Иоанн Лествичник, — почивает Господь, а мятежливая душа — седалище диавола».

Не тот кроток, кто вовсе неспособен гневаться, а тот, кто чувствует движение гнева и останавливает его, побеждая свою греховную самость. Кроткий человек никогда не платит злом за зло, обидой за обиду; не сердится, не возвышает во гневе голоса на согрешающих и обижающих; не воспрекословит, ни возопиет, и никто не услышит голоса его (Мф.12:19), — по слову Евангелия. Можно сказать, что кроткий уподобляется Христу, о Котором ап. Петр, в своем первом послании пишет, что Он, будучи укоряем, не укоряет, терпя злострадания и напасти от других, не грозит мщением, но предоставляет мстить за себя Судящему праведно (1Пет.2:23). Хорошую иллюстрацию к этим словам мы находим в Прологе (12 марта).

«Некоторый старец монах, по имени Кир, будучи из низкого рода и весьма кроток, не понравился братии монастыря, где он спасался. Часто случается, что за смирение или за другие хорошие качества, наконец, полюбят того, кого прежде не любили; но участь преп. Кира была не такова! С продолжением времени умножалась ненависть братии: не только старшие, но и юноши, находящиеся под искусом, оскорбляли его и нередко даже выгоняли из-за стола. Это продолжалось 15 лет.

В этой обители случалось быть преп. Иоанну Лествичнику, читаем мы далее в Прологе. Видя, что кроткий Кир, будучи выгоняем из-за стола часто ложился спать голодным, он спросил у него: скажи мне, что значат эти против тебя обиды? — Поверь мне, любезный о Христе гость, — отвечал смиренный старец, что братия так поступает не по злобе; они только искушают меня, достойно ли ношу образ ангельский. Вступив в обитель сию, я слышал, что отшельнику должно быть под искусом 30 лет, а я прожил только одну половину».

Случай из жития преп. Кира — крайний пример христианской кротости, на который способны лишь единицы. Подвижник не хотел мстить своим гонителям, но даже видел пользу для себя в их оскорблениях, принимал за высшее счастье то, что другие сочли бы для себя несчастием и бесчестием.

Вообще, все святые — хорошие учители кротости. Можно назвать еще ученика преп. Антония Великого (251-356) — преп. Павла Препростого (4/17 октября), который своей жизнью дал образец блаженной простоты. Преп. Сергий Радонежский (25 сентября / 8 октября), «тихими и кроткими словесы и благоуветливыми глаголами», — как Церковь поёт в одном песнопении в его честь, — мирил враждующих между собой князей. А вот яркий пример кротости из жития преп. Феодосия Печерского, игумена прославленного печерского монастыря в Киеве.

Однажды преп. Феодосий до позднего вечера беседовал с великим князем Изяславом. Великий князь не хотел отпустить преподобного идти в монастырь пешком, и одному слуге приказал отвезти св. Феодосия в обитель. Но слуга этот, видя убогое платье преп. Феодосия, принял его за простого сборщика подаяний, и говорит: «Черноризец, пора уже мне отдохнуть на твоем месте». Преп. Феодосий благодушно уступил ему свое место, и сам стал править лошадьми, а слуга заснул. Поутру, проснувшись, слуга видит, что все вельможи, ехавшие к великому князю, кланяются преп. Феодосию. Ужас его увеличился, когда, подъехав к монастырю, он увидел, что вся братия вышла к своему игумену навстречу и с благоговением принимала от него благословения.

Не только жившие в древности святые являли пример евангельской кротости и простоты. Праведники и наших дней примером своей жизни тоже учат святой кротости. В этой связи упомянем новомученика российского петроградского митрополита Вениамина (Казанского). На суде в 1922-ом году митр. Вениамин в своем последнем слове сказал: «Я не знаю, что вы мне объявите в вашем приговоре, жизнь или смерть. Я с одинаковым благоговением обращу мои очи горе, возложу на себя крестное знамение и скажу: слава Тебе, Господи Боже, за все». Обритый, в лохмотьях, с молитвой на устах, митр. Вениамин спокойно пошёл к месту казни. Он безропотно принял мученическую смерть, памятуя слова Иисуса: кто не несёт креста своего и идёт за Мною, не может быть Моим учеником (Лк.14:27).

Жребий мученичества не для всех назначен, но мы имеем возможность быть кроткими крестоносцами, по духу учения Христа, если, как говорит ап. Павел, распинаем плоть свою со страстями и похотями (Гал.5:24), если будем соблюдать кротость и великодушие при обидах и оскорблениях, будем удерживаться от зависти, гнева, злословия и мести.

«…Как мы можем поступать иначе, как мы можем раздражаться, сердиться, мстить? — вопрошает св. прав. Иоанн Кронштадтский, и далее говорит: — Бог, общий наш Отец, пред Которым мы без числа согрешаем, всегда творит с нами по Своей кротости, не истребляет нас, долготерпит нам, благодетельствует нам непрестанно. И мы должны быть к братиям нашим кротки, снисходительны и долготерпеливы. Ибо, — по слову Христову, — если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших (Мф.6:14-15).

Кроме того, — продолжает кронштадтский праведник, — все мы как христиане — члены единого тела, а члены всячески берегут друг друга; при том мы называемся овцами словесного стада Христова, — почему так? Потому что овца кротка, незлобива, терпелива; таковы должны быть и мы. Только те из нас принадлежат к стаду Христову, которые кротки и незлобивы, как агнцы, а которые не имеют духа Христова, Его кротости и незлобия, — те и не Его», — учит св. прав. Иоанн Кронштадтский. («Полное собр. соч.», т. 1, стр. 173-174)

В живом примере кротости Иисуса Христа указан единственный верный путь ко спасению. Суд над Христом у Каиафы, у Пилата, минуты пригвождения Его ко Кресту и часы хуления Его, Распятого, — запечатлели миру образ небесной кротости.

И, встав, первосвященник сказал Ему: что же ничего не отвечаешь? что они против Тебя свидетельствуют? Иисус молчал (Мф.26:62, 63), — читаем мы в Еванглеии от Матфея. А в Евангелии от Луки: И когда пришли на место, называемое Лобное, там распяли Его и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону. Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают (Лк.23:33, 34).

Мы не можем нести креста Спасителя. Это понятно, ибо Его крест для нас слишком тяжел. Но мы должны взять и нести свой крест жизни, кротко терпя все житейские невзгоды «Христа ради». Св. ап. Петр говорит: то угодно Богу, если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо. Ибо что за похвала, если вы терпите, когда вас бьют за проступки? Но если, делая добро и страдая, терпите, cue угодно Богу. Ибо вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его. Он не сделал никакого греха, и не было лести во усmax Его. Будучи злословим, Он не злословил взаимно; cmрадая не угрожал, но предавал то Судии Праведному (1Пет.2:19-23).

В третьей Заповеди Блаженств Христос обещает кротким, что они наследуют землю. Это действительно так. Но как трудно современному человеку это понять, особенно на фоне бурных политических событий нашего времени. Из-за земли и ее богатств государства, партии и люди постоянно борются. С начала истории человечества народы, думая силою завладеть землей, ведут войны, совершают насилия и приносят неисчислимые человеческие и природные жертвы. Так, очевидно, будет до конца времен. И в результате, миллионы страдают и мучаются, а самой красоты нашей прекрасной, Богом созданной земли не замечают и не наслаждаются ею.

Но все же есть люди, которые, как сказано в Писании, ничего не имеют, но всем обладают (2Кор.6:10). Такими являются христианские подвижники, живущие на лоне природы — в пустынях и горах, такими были странники, которые на Святой Руси ходили пешком по всей стране, от монастыря к монастырю, от одного святого места к другому, наслаждались красотой земли, питались ее прекрасными плодами, дышали чистым воздухом, пили ключевую воду, молились Богу под открытым небом, работали своими руками и ни от кого никакой земли никогда не отнимали. А земля им действительно принадлежала. Они в кротости своей владели ею.

Дав нам заповедь о кротости, Христос имел в виду не только такое обладание землей. Наступит время, когда земля в действительности будет принадлежать кротким. По слову ап. Петра, мы по обетованию Его, ожидаем нового неба и новой земли, на которых обитает npавда (2Пет.3:13). Судом Божиим кроткие станут гражданами Царства Небесного, которое псалмопевец называет «землею живых»: Но я верую, что увижу благость Господа на земле живых (Пс.26:13).

Кротость есть свобода от злого и грешного мира, и, одновременно, любовная обращенность к этому миру, который нуждается в исцелении и может быть исцелен. Кротость есть готовность терпеливо переносить страдания и способность сохранить радость даже на этом страдальческом пути. Только так можно победить в высшем смысле понимания слова «победа» — не путем самоутверждения, а жертвенной любовью. Это есть, конечно, прямая противоположность той земной установке души, которая мыслит победу лишь как подавление всех своих врагов и соперников, как отстаивание против них своих целей и притязаний. Той победой, которую искал Христос и которую Он одержал, Он привлекает — и будет всегда привлекать к Себе сердца людей, бросает решительный вызов всей земной мудрости, с ее плоским пониманием человека и его стремлений. Это есть победа добра, самоотречения, бескорыстной и самоотверженной любви.

Вопреки всему земному опыту, в глубине верующего сердца нам открывается, что все земные истины испаряются, теряют свою притягательную силу перед лицом того, что Евангелие называет «сокровищем на небесах». Только это сокровище способно подлинно питать нашу душу — мы не пресытимся им никогда и никогда не будем им обмануты. Более того, в заповеди «кроткие наследуют землю» мы находим безусловное выражение той опытной истины, что бескорыстная, самоотверженная любовь обладает для человеческого сердца неудержимой и непреодолимой притягательной силой и, потому, есть и сама, в конечном итоге, непобедимая сила. Этот внутренний опыт сильнее всего того, чему нас учит земной опыт. Мы знаем, что в мире действует таинственный закон, в силу которого истинными победителями оказываются те, кто, в категориях земных представлений, потерпели поражение. Современный французский писатель Альбер Камю выражает эту истину словами: «Я не могу не поверить тем свидетелям, которые дали себя зарезать».

Завершим наш очерк молитвенным назиданием современного учителя кротости, преп. Силуана Афонского:

«Душа смиренного, как море; брось в море камень, он на минуту возмутит слегка поверхность, и затем утонет в глубине его. Так скорби утопают в сердце смиренного, потому что с ним сила Господня. Где ты обитаешь, смиренная душа; и кто в тебе живёт; чему уподоблю тебя? Ты горишь ярко, как солнце, и не сгораешь, но теплом своим согреваешь всех. Тебе принадлежит земля кротких, по слову Господа. Ты подобна цветущему саду, в глубине которого прекрасный дом, где любит обитать Господь. Тебя любят небо и земля.

Тебя любят святые Апостолы, Пророки, Святители и Преподобные. Тебя любят Ангелы, Серафимы и Херувимы. Тебя смиренную любит Пречистая Матерь Господа. Тебя любит и радуется о тебе Господь» («Преп. Силуан Афонский», стр. 130).

Блажени алчущии и жаждущии правды, яко тии насытятся

Все мы заботимся о хлебе насущном, дабы поддержать наши физические силы. Но голодный думает о хлебе постоянно, всюду его ищет. Истомившийся от жажды готов что угодно променять на стакан холодный воды, готов заплатить любую цену за глоток свежей воды. Точно так же должен христианин искать небесный хлеб и воду живую, которая навсегда духовно утолит его духовную жажду.

Вся жизнь человека должна состоять из искания, — алкания и жажды правды, и через это искание обретёт он праведность. Принимая крещение от Иоанна Предтечи, Христос назвал правдой исполнение Закона Божия, т.е. того, в чём заключается истина: Но Иисус сказал ему в ответ: не удерживай, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду. Тогда Иоанн допускает Его (Мф.3:15).

В четвертой Заповеди Блаженства Христос обещает блаженства тому, кто мучительно негодует на всякую неправду (грех) и пламенно ожидает торжества истины. Он грехи наши Сам вознёс телом Своим на древо, дабы мы, избавшись от грехов, жили для правды (1Пет.2:24).

…Не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? — наставляет Спаситель Своих последователей, — потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это всё приложится вам (Мф.6:31-33).

Святые следовали этому учению Христа — они искали прежде Царства Божия и правды Его и находили его и насыщались истинным счастьем и радостью познания правды Божьего мира и через это сами становились праведными.

Удовлетворение и покой приходят от Бога, но эти удовлетворение и покой такого рода, что сами всегда становятся источником нового алкания и жажды. Это не противоречит словам Христа: приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда (Ин.6:35), но, скорее, подтверждает то, что «беспокойство» человеческого сердца, по словам блаженного Августина, «направлено к Богу», и что покой, обретаемый в Нем, по словам преп. Максима Исповедника, есть «глубоко динамичный покой», всегда увеличивающийся и развивающийся в еще большее единство с неисчерпаемым богатством и полнотой Божественного бытия.

Живший в IV веке святитель Григорий Нисский, в очерке «О девстве» выразил это так:

«…Ум человеческий постоянно растекается и рассеивается в том, что нравится чувствам.., не имеет достаточной силы к достижению истинного блага… Ибо не может когда-нибудь остановиться тот, кто получил от Творца постоянно движущееся естество, и если движению к суетным предметам положена преграда, он не может стремиться к чему-либо кроме истины».

Следовательно, подлинно духовный человек не просто перейдёт от беззакония к праведности, но будет вечно в Боге возрастать во все большей праведности и совершенстве.

Братия, — пишет апостол Павел в Послании к Филиппийцам, — я не почитаю себя достигшим; а только, забывая заднее, и простираясь вперёд, смремлюсь к цели, к почести высшего звания Божия во Христе Иисусе. Итак, кто из нас совершен, так должен мыслить… (Флп.3:13-15).

Праведность достигается через познание Бога. Чем больше человек познает Бога, тем ближе он приближается к цели своей жизни — к праведности, к святости. Некоторым трудно понять, что мы призваны к святости. Значение этой христианской истины замутнено для сознания современного человека. Под святым наши современники обычно понимают некое особое, а, главное, бесконечно от нас удаленное существо, облик которого даже не совсем понятен, так называемому, «обыкновенному чоловеку».

В повседневном словоупотреблении мы склонны называть «святым» человека, который думает не о себе, а о других людях или подчиняет всю свою жизнь последовательному служению какой-либо возвышенной идее. Второе толкование уже ближе подводит нас к христианскому пониманию святости — это состояние, несомненно, несовместимое с обыденностью, с готовностью и даже желанием «быть, как все». Но библейское учение о святости еще глубже и значительнее. Для евангельского откровения каждый человек не только призван к святости, но и свят в силу того, что он — творение Божие и носитель Его образа. В свете евангельского учения смысл жизни человека заключается в том, чтобы преодолеть все то, что делает его несвятым, что удаляет его от совершенной святости Бога. Святость, в этом понимании, не есть лишь удел немногих избранников — ибо само вступление в Церковь есть уже избранничество, посвящение в новую жизнь в духе и истине (Ин.4:23), решительно отличную от жизни тех, кто не познал Бога и живет лишь категориями ограниченного земного бытия. По слову Христа рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух (Ин.3:6). Святой тот, кто всем своим существом жаждет правды Божией, всем своим существом стремится познать Бога и, тем самым, освящает самого себя и окружающий его мир. К Богопознанию святые побуждают и нас.

Бог, невидимый по своей сущности и благодати, видим для тех, кто уподобился Ему. В Христе дано самое совершенное самооткровение Бога. Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть, — читаем мы в Евангелии от Матфея (11, 27). Христос, по слову апостола Павла — есть совершенный образ невидимого Отца (Кол.1:15). Христос просит, чтобы Отца любили в Нем. Дух Святой, — продолжатель и завершитель искупительного дела Христова, свидетельствует о Христе (Ин.15:26) и прославляет Его (Ин.16:14). Христиане почитают Триипостасного Бога во Христе. Наше спасение неразрывно связано с познанием Сына Божия, воспринятого всем сердцем и умом. Для Богопознания дано откровение. Но Сын открывает Себя не непосредственно, а через Духа Истины, Который всему научает и наставляет на всякую истину (Ин.14:26; 16, 13). Высшая сфера ведения или видения духовного, божественного открывается исключительно Духом Святым. Богопознание без соблюдения заповедей, есть ложь, учит Иоанн Богослов (1Ин.2:3-4).

Преп. старец Силуан Афонский высказал своеобразную мысль, что искать Бога может только тот, кто Его познал и затем потерял. Преп. Силуан считает, что всякое искание Бога предваряется как-то вкушением Бога. Бог не творит над человеком никакого насилия, но терпеливо стоит у сердца человеческого и смиренно ожидает, когда откроется Ему это сердце. Бог сам ищет человека, прежде, чем человек взыщет Его; и когда, уловив удобный момент, Господь является человеку, только тогда человек познаёт Бога, в данной ему мере и начинает уже искать Бога, Который скрывается от сердца. Старец Силуан говорил: «Как будешь искать то, чего не терял? Как будешь искать то, чего не знаешь вовсе? Но душа знает Господа, и потому ищет Его» («Преп. Силуан Афонский», стр. 43–44).

Максим Исповедник считает Богопознание началом и концом спасения, премудростью, которая в начале проявляется как страх, а в конце как любовь. В один голос Отцы Церкви говорят о необходимости Богопознания и вообще о духовном видении — живом, светлом, блаженном.

Бог не может быть предметом мышления. Мышление предполагает разделение, ибо мышление, по своему существу, есть взаимодействие «мыслящего» и «мыслимого». Кто углубится внутрь себя, отказавшись от внешнего, тот непременно возвысится к небесному. Такое самоотвлечение от внешнего и есть уже непосредственное соприкосновение с Божественным. Так в душе нет никакого движения и деятельности, никакого мышления. Душа возвышается над всем мышлением, над всем внешним знанием. Для познания, для созерцания Бога человек должен решительно отрешиться от самого процесса мышления. У преп. Исаака Сирина сказано, что Царство Небесное не приобретается изучением, оно может быть внушаемо только по благодати (Слово 49). Духовное знание не приобретается внешним, душевным путем. Этого духовного видения никто не может иметь, продолжает преп. Исаак, если не обратится, и не будет как дитя, то есть не поставит себя в младенческий образ мыслей.

По слову другого Отца Церкви преп. Симеона Нового Богослова — «христианин потому и называется верным, что ему вверены от Бога таинства, которых даже Ангелы не ведали прежде нас» (вып. 1, стр. 330) … «От Духа Святого научаются христиане всякому разумению и познанию, — продолжает преп. Симеон, — и всякому слову премудрости и ведения таинственнейшего. Чего не знают неверные, мы, сподобившиеся соделаться верными, можем знать, мудрствовать о том и говорить, будучи научаемы и просвещаемы благодатью Пресвятого Духа. Поистине ключ разумения есть благодать Святого Духа, подаваемая ради веры. Благодать Святого Духа, — пишет преп. Симеон — отверзает заключенный и омраченный ум наш и сообщает ему истинное ведение и познание божественного просвещения» (вып. 2, стр. 59). «Бог столько познается нами, сколько может кто увидеть безбрежного моря, стоя на краю его ночью с малою в руках зажженою свечею. Много ли, думаешь ты, увидит этот из всего того безбрежного моря? Конечно малость некую, или почти ничего. При всем том он хорошо видит воду ту, и знает, что перед ним море, что море то безбрежно, и что он не может его всё объять взором своим. Так и в отношении к нашему Богопознанию… Ни бдение, ни уединение, ни пост, ни ничего неимение, ни труд телесный, ни другая какая добродетель не могут без Святого Духа доставить нам слова, или знания, или рассуждения; потому что всё это есть путь, ведущий к свету, а не самый свет. Без Духа никто не может ни сам научиться, ни других научить. Ибо Того, Кто есть выше всякого ума и помышления, как возможно познать уму нашему, созданному Им, если он не будет просвещен от Него и не соединится с Ним?» (вып. 2, сл. 61 и 87).

Преп. Симеон Новый Богослов пишет, что тайны христианской веры неведомы и непонятны для некающихся. Их не видят и не могут видеть неверующие или маловерующие. Поэтому, по словам преп. Симеона, пусть никто «никогда не прельщает вас суетными и обманчивыми словами говоря, что можно познать божественные тайны веры нашей без научения и просвещения Святого Духа» (вып. 2, стр. 343). Великий христианский философ Исаак Сирин на своем духовном опыте изобразил таинственное шествие и подъем души, ищущей Бога: «Что бывает с рыбой, вышедшей из воды, то бывает и с умом, который выступил из памятования о Боге, и парит в памятовании о мире. Сколько человек удаляется от собеседования с людьми, столько же удостаивается дерзновения умом своим беседования с Богом, и в какой мере отсекает от себя утешение мира сего, в такой удостаивается радости Божией о Духе Святом… И как гибнут рыбы от недостатка воды, так движения ума, возникающие от Бога, исчезают в нерадивом сердце» (Сл. 8).

Таково Богопознание святых, которое возводит их на высоты духовного прозрения, которое несомненно влияет на окружающих их. Это хорошо выразил праведник нашего времени, архиепископ Иоанн Максимович в проповеди, посвященной святости: «Святость есть не просто праведность, за которую праведники удостаиваются наслаждением блаженства в Царстве Божием, но такая высота праведности, что люди настолько наполняются благодати Божией, что она от них течёт и на тех, кто с ними общается. Велико их блаженство, происходящее от лицезрения славы Божией. Будучи преисполнены и любви к Богу, они отзывчивы на людские нужды и на их моления и являются ходатаями и предстателями за них пред Богом» («Архиеп. Иоанн Максимович», Сан-Франциско, 1971).

Епископ Феофан Затворник пишет, что «с сладостью богомыслия и славословия ничто не может сравниться». Очевидно поэтому в одном из песнопений Литургии Иоанна Златоуста (3-й антифон) Церковь молит Бога: «Сам и ныне раб Твоих прошения к полезному исполни, подая нам в настоящем веце познание (Тебя и) Твоея истины, в будущем жизнь вечную даруя».

Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих (Мф.4:4). Чувство духовного насыщения приходит вместе с сознанием исполненного перед Богом долга.

Взыщите Бога, и жива будет душа ваша, — взывает псалмопевец Давид (Пс.68:33). Вот единственное средство от обнищания и смерти. Ищите Бога, как ищут сокровище, закопанное в землю. Не для холодного познания о Нем, а для живого благодатного союза с Ним, чтобы почувствовать любовь к Нему. Это и есть то блаженство, которое Христос обещает всем, исполнившим четвертую Заповедь Блаженства.

Блажени милостивии, яко тии помиловани будут

Милость, милосердие, — это свойство Божественной любви и одно из самых благородных чувств человека. Быть милостивым — значит быть подобным Богу, ибо Он, по свидетельству 102-го псалма — щедр и милocmuв… долготерпелив и многомилостив. О том же говорит Иисус Христос в Своей Нагорной проповеди, записанной в 6-ой главе Евангелия от Луки:

…Любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего, ибо Он благ и к неблагодарным и злым. Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд (Лк.6:27-36).

Быть милостивым — не значит оправдывать ложь и грех, или быть терпимым к глупостям и злу, или проходить мимо несправедливости и беззакония; быть милостивым — значит иметь сострадание к заблудшим и жалость к плененным грехом. Прощать делающим неправду, которые не только другим причиняют зло, но, в первую очередь, разрушают самих себя, свою собственную человеческую природу.

Все люди грешны перед Богом и виноваты друг перед другом, а потому заслуживают всяческого осуждения. Но по бесконечному Своему милосердию, Господь прощает и милует кающихся беззаконников (вспомним притчу о блудном сыне). Если мы окажем милость друг другу, тогда и мы будем помилованы Богом. Милостивые могут с полной ответственностью произнести слова из молитвы «Отче наш»: ...прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим (Мф.6:12).

Св.прав.о. Иоанн Кронштадтский пишет: «За милость к братии сам получишь милость от Бога; за милость временную — милость вечную, за милость малую — милость бесконечно великую; ибо удостоишься не только помилования от вечного за грехи осуждения на суде Божием, но и получишь вечное блаженство» («Полн. собр. соч.» прот. Иоанна Сергиева, т. 1, стр. 189).

Священное Писание изобилует изречениями о необходимости милости, милосердия в духовной жизни человека. Суд без милости не оказавшему милости; милость превозносится над судом (Иак.2:13), — читаем мы у апостола Иакова. Апостол любви Иоанн Богослов в первом своем послании поучает нас:Кто имеет достаток в мире (богатство), но, видя брата своего в нужде, затворяет от него сердце своё, — как пребывает в том любовь Божия? Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною (1Ин.3:17-18). А ап. Павел наставляет таким образом: Не забывайте также благотворения и общительности, ибо таковые жертвы благоугодны Богу (Евр.13:16).

И в Ветхом Завете мы встречаем многочисленные упоминания о важности милосердия. Блажен, кто помышляет о бедном (и нищем)! В день бедствия избавит его Господь (Пс.40:2), — восклицает псалмопевец. У мудрого Сираха мы узнаём, что милостыня очищает грехи (Сир.3:30), а из книги Товита узнаем, чтомилостыня избавляет от смерти (Тов.12:9).

Но, пожалуй, самое яркое место в Священном Писании, посвященное нашей теме — это беседа Иисуса Христа о Страшном Суде. В ней Христос ясно указывает на то, что именно прежде всего на этом Суде с нас спросится. Все наши земные достижения на этом Суде будут не в счёт, ибо основной вопрос, который будет задан каждому: как послужили мы ближнему своему. Христос перечисляет шесть главных видов помощи, которые можно оказать ближнему. Отождествляя Себя в своей любви, снисхождении и милосердии с каждым бедняком и нуждающимся в помощи, Спаситель говорит: алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы npиняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне (Мф.25:35- 36).

Дело милосердия к страждущим и нуждающимся в нашей помощи выше даже поста. Церковь потому и читает беседу Христа о Страшном Суде накануне Великого Поста, дабы верующие поняли, что самое главное в подвиге поста — это милость, милосердие к обездоленным. Я милости хочу, а не жертвы, — говорит Бог устами пророка Осии (Ос.6:6).

В Четьи-Минеи, в житии преп. Досифея (19 февраля), мы встречаем хорошую иллюстрацию этой истины.

«Преп. Досифей, умирая, был напутствован добрым словом своего настоятеля: чадо, иди с миром ко Господу, и молись за нас у престола Его! Братия монастыря, в котором подвизался Досифей, соблазнились этим напутственным словом настоятеля, ибо знали, что Досифей не отличался ни постничеством, ни молитвенным бдением, часто опаздывал приходить на всенощные бдения, а иногда и вовсе не приходил. Узнал об этом соблазне настоятель, и однажды, при общем собрании братии, предложил им следующие вопросы: когда колокольный звон призывает меня в храм Божий, а у меня на попечении страждущий брат: что мне делать тогда? Оставить ли недугующего и спешить в церковь, или остаться в келии и утешать брата? Отвечали: в таком случае помощь страждущему брату Господь примет за истинное богослужение. — Но когда мои силы ослабеют от постничества и я не могу, как должно, служить страждущим, должно ли мне подкрепиться пищей, чтобы неусыпнее смотреть за больными, или продолжать пост, хотя бы через это потерпели больные? — Чрезмерный пост в таком случае не столько был бы приятен Богу, сколько заботливое попечение о нуждах болящего собрата, отвечали иноки. — Вы рассуждаете правильно, сказал им настоятель, для чего же тогда осуждаете Досифея, который, по возложенной на него обязанности — ухаживать за больными, не всегда приходил к церковному богослужению, не всегда постился, как другие? Между тем вы сами были свидетелями, с каким усредием, с какой неусыпностью он прислуживал больным; с какой любовью он исполнял их требования, часто прихотливые! и кто из вас скажет, чтобы когда-либо слышал от него ропот на труды и усталость! Таково было богослужение Досифея; и Господь приемлет его, как верного и усердного Своего почитателя: ибо в лице страждущих братии он служил самому Господу».

Чем более человек упражняется в милосердии и любит людей, тем более приближается к Богу, и чем более человек сердцем чувствует личное Божество, тем более он любит людей. Преп. авва Дорофей это объясняет так: «Представьте себе круг, середину его — центр и из центра исходящие радиусы — лучи. Эти радиусы, чем дальше идут от центра, тем больше расходятся и удаляются друг от друга; напротив, чем ближе подходят к центру, тем больше сближаются между собой. Положите теперь, что круг есть мир. Самая середина круга — Бог, а прямые линии (радиусы), идущие от центра к окружности или от окружности к центру, суть пути жизни людей. И тут то же: насколько святые входят внутрь круга к середине оного, желая приблизиться к Богу, настолько по мере вхождения они становятся ближе к Богу и друг к другу… в той же мере удаляются друг от друга, и сколько удаляются друг от друга, столько удаляются от Бога. Таково и свойство любви» («Христианская жизнь по Добротолюбию», стр. 24).

Церковь призвана служить, в первую очередь, нуждающимся и обездоленным. Место Церкви — среди голодных, больных и отверженных, а не среди самодовольных и благополучных. Восточно-христианское сознание превыше всего ставило образ Христа униженного и отверженного — Церковь видела Его царственное достоинство сквозь рубище добровольно Им принятой на Себя нищеты. Церковь всегда признавала нравственной обязанностью каждого христианина заботиться о тех, которые терпят нужду и всегда обличала тех, кто оставался равнодушным перед лицом нужды и страданий других людей.

У Отцов Церкви не умолкает призыв и даже властное требование — накормить голодного, помочь больному и лишенному крова. Человек, согласно учению Василия Великого, может осуществить волю Божию о себе только в том случае, если он не отделяет своей судьбы от судьбы других людей. Всякое безразличие к судьбе других людей, всякий индивидуализм были для Василия Великого не только глубоко порочными, но и саморазрушительными по своей природе.

С еще большей силой, чем у Василия Великого, тема милосердия звучит у его младшего современника — знаменитого константинопольского епископа Иоанна Златоуста. Обратимся к его творениям:

«Милостыня — сердце добродетели… Царица добродетелей, которая быстро возводит людей на самую высоту небес, лучший из адвокатов …Девство, пост, лежание на голой земле важны только для того, кто предаётся им, и никого другого не спасает, милостыня распространяется на всех и объемлет члены Христовы» (6 слово на Тита, 2). «Творить милостыню — дело более великое, чем чудеса. Накормить голодного Христа — дело более великое, чем воскресить мертвого во имя Христово. В первом случае ты являешься благодетелем Христа; во втором Он — твоим… Когда ты творишь чудеса, ты должник Божий, когда милостыню, — Бог твой должник».

Святитель Иоанн Златоуст был глубоко убежден в том, что социальное зло коренится в жажде человека к накоплению богатства и в желании использовать это богатство только для собственной пользы. Существует лишь один законный Владелец всех земных благ и сокровищ, говорит Иоанн Златоуст, всемогущий Бог. Люди же — всего лишь служители этого единственного, истинного Хозяина и это обязывает их распоряжаться Божиим достоянием в соответствии с Его волей. Блага земли предназначаются, по убеждению Иоанна Златоуста, в первую очередь для нуждающихся, больных, сирот. Он понимает имущество исключительно функционально — имущество оправдывается только правильным использованием его.

В тех, кто терпит нужду и ждёт помощи, продолжает страдать Сам Христос, муки людей — это Его длящаяся агония. В стонах страдающих от нужды Златоуст призывает услышать голос Самого распятого Спасителя. Нравственное рвение святого Иоанна Златоуста, его страстный призыв к осуществлению социальной справедливости укоренены в его понимании Церкви, как живого Тела Самого Христа.

Древняя Русь в значительной мере жила по этому святому идеалу, почему и называлась «святой». Св. равноапостольный князь Владимир, при котором Русь просветилась светом христианской веры, был образцом милосердия в древней Руси. Давши десятину на содержание церкви, он вместе с тем издал указ, чтобы при церквах содержались калеки, нищие, странники, чтобы были богадельни, больницы. В своем доме в праздничные дни он устраивал обеды для духовенства, бояр и бедных; в особенно торжественные дни, как например, при освящении храмов, князь раздавал бедным много денег; нищие и убогие могли свободно приходить на княжеский двор и брать себе пищу и питие. Мало того, для немощных и больных, которые не могли дойти до его двора, князь Владимир велел устроить особые повозки, накладывать в них хлеб, мясо и другие припасы, и оделял ими тех, которые не могли сами прийти на княжеский двор.

Еще одно дело милосердия князя Владимира, которое нужно упомянуть: во времена язычества, как известно, было тяжелое рабство. В язычестве обыкновенно захватывали людей во время войны, сильные и богатые порабощали слабых и бедных, и потом продавали их в рабство. Равноапостольный князь Владимир не только не допускал этого, но сам выкупал пленных и отпускал их на волю.

На главное в христианском сознании допетровской России указывает Г. Федотов: «…вероятно, благодаря славянской литургии и славянскому Евангелию, образ Христа и заповеди Его любви глубоко врезались в память и в сердце русского народа. Греша и падая, в своей жестокой и кровавой истории, русский народ не мог расстаться с этим Божественным образом. Он согревал его жизнь, смягчая человеческие отношения жалостью и прощением, уча видеть в бедном и страдающем не только брата, но и самого Христа, томя сердце жаждой иной, светлой жизни, в полноте осуществляющей заветы братской любви» («Христианин в революции», Париж, 1957, стр. 95).

Противники христианства не устают повторять, что любовь к Богу есть устремленность к личному спасению только, то есть чувство эгоистическое по своему существу, а любовь к человеку, по их убеждению, должна выражаться в улучшении условий жизни для всего человечества.

Отвечая на это утверждение укажем, прежде всего, на то, что искренняя любовь к Богу и готовность жить по Его заповедям есть трудный подвиг, на который эгоистические натуры не способны. Любовь к Богу, ощущение себя гражданином Царства Божьего исключает помысел о личном спасении только — христианин стремится не только к обновлению и спасению своей собственной души, но и всего творения. Об этом писал св. Иоанн Златоуст: «Не будем довольствоваться исканием собственного спасения; это означало бы погубить его. На войне и в строю, если солдат думает только о том, как бы спастись бегством, он губит себя и своих товарищей. Доблестный солдат, который сражается за других, вместе с другими, спасает и себя самого…» (45 слово на ев. Матфея, гл. 54).

Что же касается общественного делания, то есть улучшения тех условий, в которых протекает жизнь человечества, то следует указать на то, что сами идеи справедливости, гуманности, как и осуждение социального неравенства — евангельского происхождения.

Христианская любовь к человеку чрезвычайно требовательна, ибо она предполагает личную жертвенность, как повседневную, всежизненную установку. Христианин мобилизован постоянно, ибо он призван увидеть Христа в каждом человеке, которого он встречает на своем жизненном пути. Этот человек для него — не повод для совершения так называемого «доброго дела» — он открывается для христианина, как начало вечного общения с Самим Богом. В этой встрече должно отпасть и исчезнуть все то, чему подчинены обычные формы человеческого общения.

Желание и готовность полюбить человека только потому, что в нем отразился Христос, помогает нам проникнуться пониманием сокровенного ядра другого человека, того, что в нем обладает подлинной и вечной ценностью. Только жертвенная, милующая любовь может помочь даже самому порочному человеку вспомнить об образе Божьем, который дремлет в каждом сердце и, тем самым, способствовать тому духовному возрождению, без которого человек останется во тьме даже в условиях полного земного благополучия.

Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят

В этой заповеди Иисус Христос внушает нам заботиться о стяжании чистоты сердца. Сердце — источник и хранитель нашей духовной жизни. Сердце — это духовное око, которым мы созерцаем невидимое для телесных очей и непостижимое для разума. Способность к духовному созерцанию исключительно зависит от чистоты сердца. В нагорной проповеди Господь сказал: Светильник для тела есть око. Итак, если око твоё будет чисто, то всё тело твоё будет светло; если же око твоё будет худо, то всё тело твое будет темно (Мф.6:22-23).

Чистое сердце и связанное с ним видение Бога настолько высокое духовное понятие, что трудно дать ему определение. Можно его только приблизительно описать. По словам св. прав. Иоанна Кронштадтского чистое сердце — «кроткое, смиренное, нелукавое, простое, доверчивое, нелживое, неподозрительное, незлобивое, доброе, некорыстное, независтливое, непрелюбодейное» («Моя жизнь во Христе», т. 1, стр. 81).

Согласно преп. Иоанну Лествичнику — «Чистота есть усвоение бестелесного естества» (сл. 15), то есть чистому сердцем открывается жизнь, сокрытая от физических глаз — жизнь духовного мира. «Соделавший сердце своё чистым, — пишет преп. Симеон Новый Богослов в Добротолюбии, — не только познаёт смысл и значение вещей второстепенных и после Бога сущих, но прошедши все их, видит и самого Бога — в чем крайний предел благ».

Чистые сердцем — это люди, которые способны ясно видеть реальность Божьего присутствия, и которые могут провозгласить вместе с псалмопевцем: Господь — свет мой и спасение моё: кого мне бояться? Господь крепость жизни моей: кого мне страшиться? … Одного пpoсил я у Господа, того только ищу, чтобы пребывать мне в доме Господнем во всe дни жизни моей… Сердце моё говорит от Тебя: «ищитe лица Моего»; и я буду искать лица Твоего, Господи (Пс.26:1; 4, 8).

Чистое сердце хранит слово Божие, как посеянное семя в притче Христа о сеятеле: а упавшее на добрую землю, это те, которые, услышав слово, хранят его в добром и чистом сердце и приносят плодов в терпении (Лк.8:15).

Увидеть Бoгa — высшее блаженство. Вот почему чистое сердце постоянно ищет лицезрения Божия, не желает ничего, кроме света Его в глубине своей души и стремится жить в совершенной чистоте. Так жила Божия Матерь. Мы называем Деву Марию «Пречистой» — не только потому что ублажаем Ее телесное поддержание, но также благодаря Ее духовной целостности. Сердце Ее было чистым, ум Ее был здравым, душа величала Господа, дух ликовал в Боге, Ее Спасителе, и тело Ее было духовным храмом.

Чистый образ Божией Матери вдохновлял и продолжает вдохновлять святых на хранение сердца в чистоте. Святые живут так, чтобы никогда не допустить в сердце свое противных Богу помыслов. Исаак Сирин в одном из своих сочинений указывает на пример сердечной чистоты преп. Сисоя. Сисой совершенно отрешился от мирских желаний и помышлений и, достигши первоначальной простоты, стал как бы младенцем, только без младенческих недостатков. Преп. Сисой даже спрашивал ученика своего: «Ел ли я, или не ел?» Но, будучи для мира младенцем, он для Бога был совершен душой. Читая это невольно вспоминаешь слова Христовы: истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете, как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф.18:3).

Чистота сердца необходимое условие для единства с Богом. Св. Григорий Нисский об этом пишет в своем шестом слове «О Блаженствах»: «…Человеку, очистившему зрение души своей, предлагается радостное видение Бога. Так учит нас Слово (т.е. Господь Иисус Xpистос), когда говорит нам, что Цapcmво Божие внутри вас есть (Лк.17:12). Это-то учит нас, что человек, очистивший душу свою от всяких страстных побуждений, отобразит своей внутренней красотой подобие oбpaзa Божественного… Доброй жизнью смывай грязь, прилипшую к сердцу твоему, и тогда воссияет боговидная красота твоя».

Aп. Павел писал об этом же и в своих пастырских посланиях: Для чистых все чисто, — пишет апостол в послании к Титу, — а для оскверненных и неверных нет ничего чистого, но осквернены и ум их и совесть (Тит.1:15).

Во втором послании к Тимофею мы читаем: Итак, кто будет чист от сего, тот будет сосудом в чести, освященным и благопотребным Владыке, годным на всякое доброе дело. Юношеских похотей убегай, а держись правды, веры, любви, мира со всеми призывающими Господа от чистого сердца (2Тим.2:21-22).

Авва Пимен, опытный в хранении сердца подвижник благочестия, наставляет: «Когда горшок снизу подогревается огнём, то ни муха, ни иное какое насекомое или пресмыкающееся не может прикоснуться к нему; когда же простывает, то садятся на него: то же бывает и с человеком: доколе он пребывает в духовном делании, враг не может поразить его» («Дост. сказ. о подв. св. отц.», стр. 212).

Но что делать, если нет у нас чистого сердца? Как очистить его от всякой скверны? Прежде всего надо молиться, чтобы Господь даровал нам духовное прозрение, чтобы даровал нам Духа Святого, который всё проницает, всё видит. Такая молитва всегда бывает услышанной, ибо Господь обещал: если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец Небесный даст Духа Святаго просящим у Него (Лк.11:13). Молящееся сердце, наполненное сокрушением, Богу приятно, ибо, как сказано в 50-ом псалме:сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже (Пс.50:19). Искренняя молитва согревает сердце, возбуждает благоговейное умиление и привлекает к себе очищающую и освящающую благодать Божию. Так и Церковь учит нас очищать сердце теплой молитвой. В Каноне ко Святому Причащению мы читаем: «Слезные ми подаждь, Христе, капли, скверну сердца моего очищающия» (песнь 3).

Молитва изгоняет из сердца лукавство — это порождение Сатаны, врага нашего спасения. Нужно упражняться в частом и благоговейном призывании имени Иисуса Христа. Сказал Спаситель: именем Моим будут изгонять бесов (Мк.16:17). Частое призывание с верой и благоговением этого сладчайшего имени в, так называемой, умной или Иисусовой молитве способно не только изгнать из сердца все нечистые его движения, но и наполнить eго высоким блаженством, то есть небесной радостью и миром.

В замечательной книге Тито Коллиандера «Узкий пyть» есть вдохновенные строки о значении Иисусовой молитвы. Ими и завершим эту беседу. В 25-ой главе мы читаем: «По словам св. Аввы Исаии, египетского отшельника, Иисусова молитва есть зеркало души и свет для совести. Кто-то сравнил ее с тихим голосом, непрестанно слышным в доме: воры, подкравшиеся к дому, обращаются в бегство, ибо слышат, что кто-то бодрствует в нем. Дом — это сердце, воры — злые помыслы, молитва есть бодрствующий голос. Но бодрствующий уже не я сам, а Христос.

Духовное делание воплощает Христа в нашей душе, и состоит оно в том, чтобы беспрерывно иметь память Божию; ты заключаешь Господа во внутрь, в свою душу, в своё сердце, в своё сознание. Я сплю, а сердце моё бодрствует (Песнь песней 5:2); сам я сплю, как бы отступаю, но сердце моё остается в молитве, в вечной жизни, в Царстве Небесном, во Христе. Моя сущность пребывает у Первоисточника.

Достичь этого возможно только посредством молитвы «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». Молитву эту творят вслух или тихо, про себя, или лишь мысленно, медленно, со вниманием и в сердце, свободном от всего постороннего. Посторонними являются не только земные интересы, но также разного рода ожидания ответов, всякого рода мечтательность, любопытные вопросы и игра воображения».

Блажени миротворцы, яко тии сынове Божии нарекутся

Наш Творец — есть Бог мира. Отец Небесный послал на землю Сына Своего Единородного Иисуса Христа, чтобы примирить человека с Богом. Ап. Павел вдохновенно говорит о Христе-Примирителе: Ибо благоугодно было Отцу, чтобы в Нём обитала всякая полнота, и чтобы посредством Его примирить с Собою всё, умиротворив через Него, Кровию креста Его, и земное и небесное. И вас, бывших некогда отчужденными и врагами, по расположению к злым делам, ныне примирил в теле Плоти Его, смертью Его, чтобы представить вас святыми и непорочными и неповинными пред Собою (Кол.1:19-22).

Царство Божие — это царство мира. Мир оставляю вам, мир Мой даю вам…(Ин.14:27), — сказал Господь Иисус Христос. И еще: Cue сказал Я вам, чтобы вы имели во Мне мир (Ин.16:33). Мир во Мне и мир Мой значит мир, приобретаемый по завету, учению и примеру Христа. Эти слова Спасителя говорят о том самом мире, который апостол Павел перечисляет среди плодов Духа Святого (Гал.5:22). который и есть мир Божий, превосходящий всякий ум (Флп.4:7).

Когда в Вифлееме иудейском родился Христос, ангелы воспели: Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! (Лк.2:14). Вражда и борьба еще продолжают царить на земле, но во Христе этой греховной вражде положен предел, ибо Царство Божие уже начало осуществляться. Оно осуществляется прежде всего в сердцах отдельных людей-миротворцев. Миротворцы имеют в душах своих мир с Богом и с другими людьми и излучают его на всех окружающих и распространяют этот благодатный мир вокруг себя; они назовутся, по слову Христову, сынами Божиими. Слово «мир» было формой приветствия у древних народов. Израильтяне и до сих пор приветствуют друг друга словом «шалом». Это приветствие употреблялось и во дни земной жизни Спасителя. Древнееврейское слово «шалом» многогранно по своему смыслу. В переносном смысле слово «шалом» означало добрые отношения между разными людьми, семьями и народами, между мужем и женой, между человеком и Богом. Поэтому антонимом, противоположением этого слова, не обязательно была «война», но скорее все, что могло нарушить или уничтожить индувидуальное благополучие или добрые общественные отношения. В этом широком смысле слово «мир», «шалом» обозначало особый дар, который Бог даровал Израилю ради Своего с Ним Завета, т.е. договора, потому что совсем особым образом это слово выражалось в священническом благословении.

Именно в этом смысле это слово-приветствие употреблялось Спасителем. Им Он приветствовал апостолов, как об этом повествуется в Евангелии от Иоанна: в первый день недели (по воскресении Христа из мертвых)...пришел Иисус, и стал посреди (учеников Своих) и говорит им: мир вам! И затем: Иисус сказал им вторично: мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас (Ин.20:19, 21). И это не просто формальное приветствие, как часто случается в нашем человеческом обиходе, Христос совершенно реально облекает Своих учеников в мир, зная, что предстоит им пройти сквозь бездну вражды, преследований и через мученическую смерть.

Это тот мир, о котором в посланиях апостола Павла говорится, что он не от мира сего, что он — один из плодов Святого Духа. Что он, этот мир — от Христа, ибо Он есть мир наш (Еф.2:14).

Вот почему за богослужениями православной и других христианских церквей епископы и священники так часто и многократно благословляют народ Божий крестным знамением и словами: «мир всем!» Вот где вся глубина значения этих слов, смысл которых в том, чтобы нас напитать, наполнить тем миром, который никто не может отнять от нас — миром Христовым.

Мир Христов освобождает человека от всякого беспокойства и страха; от заботы о том, что есть и пить, или во что одеться; сердце, наполненное им, неподвластно смущению или робости даже в самых ужасных обстоятельствах, даже в страданиях и смерти. И только пребывающий в таком мире может вдохновенно сказать, вслед за апостолом Павлом: Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? как написано: за Тебя умерщвляют нас всякий день;

считают нас за овец, обреченных на заклание. Но всё cue преодолеваем силою Возлюбившего нас. Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем. (Рим.8:35-39)

Мир Христов и есть выражение такой любви Божией, о которой пишет ап. Павел, но он отнюдь не освобождает от противостояния злу. Христос говорил, что Он Сам будет причиной многих потрясений и антагонизма между людьми. Об этом мы читаем в Евангелии от Матфея: Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку — домашние его. Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и следут за Мною, тот не достоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее (Мф.10:34-39).

Таким образом, миротворцем называется тот, кто свидетельствует о Христе, кто бесстрашно берет свой крест и отдает свою жизнь за Господа, кто являет в своей жизни правду и любовь и мир Христовы.

«Мир Божий, — пишет св. Игнатий Брянчанинов, — сопутствуется явственным присутствием в человеке Святого Духа; он — действие Святого Духа» («Аскетические опыты», стр. 594). Преп. Серафим Саровский в своей замечательной беседе о стяжении Святого Духа, вдохновенно выразил истину о могучем воздействии миротворца на человеческое общество: «Стяжи мирный дух и тысячи спасутся вокруг тебя».

«Не может душа иметь мира, — поучает старец Силуан Афонский, — если она не будет поучаться в законе Божием день и ночь, ибо закон сей написан Духом Божиим, а Дух Божий от Писания переходит на душу, и душа чувствует в этом услаждение и приятность…» («Преп. Силуан Афонский», стр. 133).

Если возможно, — наставляет нас апостол Павел в послании к Римлянам, –будьте в мире со всеми людьми. Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь. Итак, — продолжает ап. Павел, — если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо, делая сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья. Не будь побежден злом, но побеждай зло добром (Рим.12:18-21).

Святитель Григорий Нисский, восхваляя мир и согласие людей, говорит: «Из всего, чем люди домогаются наслаждаться в жизни, есть ли что сладостнее мирной жизни? Все, чтобы ты ни назвал приятным в жизни, приятно бывает только тогда, когда соединено с миром. Пусть будет все, что ценится в жизни: богатство, здоровье, жена, дети, дом, родные, друзья; пусть будут прекрасные сады, места для веселых пиршеств и все изобретения удовольствий… пусть все это будет, но не будет мира, — что пользы в том?.. Итак, мир не только сам по себе приятен для наслаждающихся миром, но и услаждает все блага жизни. Даже если случится с нами, как это обыкновенно бывает с людьми, какое-нибудь несчастье во время мира, и оно бывает сноснее, потому что в этом случае зло умеряется добром… Ты сам по себе рассуди: что за жизнь тех, которые враждуют между собою и подозревают друг друга? Они встречаются угрюмо и один в другом всего гнушаются; уста их безмолвны, взоры отвращены и слух одного закрыт для слов другого. Всё, что приятно для одного из них, ненавистно для другого, и напротив, что ненавистно и враждебно одному, нравится другому. Посему Господь хочет, — пишет далее Григорий Нисский, — чтобы ты с таким избытком умножал в себе благодать мира, чтобы не только сам мог наслаждаться им, но чтобы твоя жизнь служила врачевством против болезни других… Кто предотвращает других от сего постыдного порока, тот оказывает величайшее благодеяние и справедливо может называться блаженным, тот творит дело силы Божией, уничтожая в природе человеческой злое, и вместо того вводя общение благ. Господь потому и называет миротворца сыном Божиим, что доставляющий такое спокойствие человеческому обществу делается подражателем истинному Богу. Податель и Господь благ совершенно истребляет и уничтожает всё противоестественное и чуждое добру, — продолжает св. Григорий Нисский. Подобную же деятельность Он заповедует и тебе; и ты должен погашать ненависть, прекращать вражду и мщение, уничтожать ссоры, изгонять лицемерие, угашать тлеющее в сердце памятозлобие и вместо его вводить все противоположное… любовь, радость, мир, благость, великодушие, словом всё собрание благ. Итак, не блажен ли тот, кто раздаёт божественные дары, кто подражает Богу в своих дарованиях, чьи благодеяния уподобляются великим дарам Божиим?» — читаем мы у свят. Григория Нисского («Слово о блаженствах»).

Главное дело жизни христианина — покаяние. Греческое слово «метанойиа», которое на славянский и русский языки переводится словом «покаяние» означает, в дословном переводе, — «перемена ума». Смысл этого слова в том, что наш ум, наша воля движутся по неверному, гибельному пути, имеют перед собой ложную цель; и что следует изменить это направление ума и воли, направив их на правильную, спасительную дорогу.

Но не менее содержательно и русское слово «покаяние» или «раскаяние». Как и слово «окаянство», эти понятия связаны с именем Каина-убийцы, о котором мы читаем в начале первой ветхозаветной книги Бытия. Каин не только нарушил волю Божию и переступил запрет, как его родители Адам и Ева, но он пал еще ниже, оскверив свою совесть и саму землю пролитием крови своего брата — Авеля. Он нарушил мир с Богом и братом. Каин — родоначальник вражды. Покаяние, таким образом, процесс отказа от образа Каина в самом себе, снятие со своего сердца каиновой печати.

Покаяние начинается с ясного осознания той пропасти, которая, по нашей воле, утвердилась между нами людьми и правдой Божией. Невозможно истинное покаяние и истинное духовное совершенство без прощения друг другу взаимных обид. Христос предупреждает: Коли вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный, а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших (Мф.6:14, 15).

Kоpни обиды глубоко сидят в человеческом сердце. Иной раз с болью приходится исторгать эти корни. Но как только найдем силу вырвать и отбросить в сторону то, что так болезненно и крепко сидело в самой глубине души, что мешало воцарению мира в наших взаимоотношениях с людьми, так сразу на смену темному и беспокойному чувству приходит светлая радость прощенной обиды, возможность дерзновенно молить Отца нашего Небесного: остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим (Мф.6:12).

Без примирения с ближними не имеют значения ни пост, ни говение, ни молитвы, ни жертвы. Что мешает нам примириться с ближними? Гордость. Ее надо преодолевать, ибо из-за гордости нет мира между людьми, от нее происходят всякие ссоры, она причина всякого зла. Нужно смирить себя и найти силы для борьбы со своей гордыней. Вот почему Православная Церковь установила накануне Великого Поста умилительный обряд прощения, во время которого готовящиеся пойти по пути поста просят друг у друга прощения взаимных обид.

Все мы виноваты друг перед другом. Любой наш грех, даже самый скрытый, даже мысленный и не вполне нами осознанный, все же причиняет вред всем и каждому и всему миру. Все человечество имеет единую сущность, и то, что происходит в одном человеке, тем или иным образом передаётся всем. Иногда можно проследить, как невидимый грех одного влияет на других. Вот вошел в комнату злой или даже не злой, а просто омраченный человек. Его мрак отражается в его взгляде, в недоброй улыбке. Иногда простая встреча с таким взглядом, такой недоброй улыбкой может испортить настроение других людей и увеличить их собственное душевное омрачение или злость. Напротив, даже молчаливое присутствие не только святого человека, но появление обыкновенного, доброго человека, его взгляд, его улыбка, голос могут утешить, внести радость и мир. Сколько света и радости нередко вносят дети одним своим присутствием. Таким образом, мы все ответственны друг перед другом и несем перед другими ответственность не только за то, что мы сделали или подумали плохое, но и за то, что мы не сделали достаточно доброго.

Ап. Петр спрашивал Господа: сколько раз прощать должнику, семь-ли раз? На это Христос ответил: не до семи раз, но до седмижды семидесяти paз (Мф.18:22), то есть прощать надо постоянно.

Мы должны направлять своё духовное усилие, обрести «мирный дух», чтобы оказывать мирное воздействие на ближних, чтобы, по слову преп. Серафима Саровского, «тысячи вокруг нас спаслись». Для того, чтобы это произошло, нужно в самом себе развивать доброжелательство к каждому человеку. Надо приучиться находить и видеть в душе каждого ту сторону его натуры, которая особенно восприимчива к добру. Необходимо войти в круг интересов ближнего и приспособиться к его понятиям и склонностям. Это постоянно делал ап. Павел, который в первом послании к Коринфянам пишет: ...для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных; для чуждых закона — как чуждый закона, — не будучи чужд закона пред Богом, но подзаконен Христу, — чтобы приобрести чуждых закона (1Кор.9:20-22).

Обращая внимание на хорошие качества человека, ему присущие, а не только на его недостатки, прощая человеку его оплошности и грехи, мы этим принимаем участие в его духовном восстании и оживлении, в его примирении с Богом. Обращая внимание на добро в человеке, мы совершаем миссионерское дело привлечения его во Двор Христов, где празднующих глас непрестанный и бесконечная сладость зрящих Господнего лица красоту неизреченную. Осуществив это, мы соделаемся сынами Божиими по благодати.

Блажени изгнани правды ради, яко тех есть Царство Небесное

Блажени есте, егда поносят вам, и изженут, и рекут всяк зол глагол на вы, лжуще Мене ради. Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех

Эти две Заповеди Блаженства мы соединяем вместе, поскольку они похожи одна на другую. По-русски 8-я и 9-я заповеди читаются так: Блаженны изгнанные за правду, ибо таковых есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда станут поносить вас, и изгонять, и произнесут любое злословие с клеветой на вас из-за Меня. Радуйтесь и веселитесь тогда, ибо велико будет воздаяние вам на небесах.

В последних двух Заповедях Блаженства говорится о том, что все, кто живет по правде, будут гонимы. Под правдой нужно понимать жизнь по заповедям Божиим. (От этого слово «праведник»). Другими словами, блаженны те, которые гонимы за веру и благочестие, за добрые дела свои, совершаемые во имя Христово, за постоянство и непоколебимость в вере. Такие люди в вечной жизни будут награждены блаженством Царства Небесного.

Изгнание за правду принимает разные формы. Это может быть духовное отчуждение, отвержение или порицание, или противодействие Богоугодной деятельности живущих по правде, клевета, стеснения, чинимые властями, ссылка, пытки, и, наконец, смерть.

Помните слово, — сказал Иисус Христос, — которое Я сказал вам: раб не больше господина cвоего. Если Меня гнали, будут гнать и вас; если Моё слово соблюдали, будут соблюдать и ваше. Но все это сделают вам за имя Моё, потому что не знают Пославшего Меня (Ин.15:20-21). В этих словах Христос зовет Своих последователей подражать Ему во всем, в том числе и Его самоуничижению. Подражать Христу — это не какой-то внешний долг и не выполнение принудительного требования. Иными словами — это не внешнее усвоение и повторение Его поступков и действий. Подражание Христу — это живое, свободное устроение религиозно-нравственной жизни во Христе, силою любви к Нему, как Своему Идеалу, Искупителю и Спасителю. Чтобы полюбить Христа, мы призываемся пройти неизбежный путь самоотвержения. Через самоотвержение как таковое мы приходим к примирению со всеми невзгодами, скорбями со всякими неприятностями. «Нет большей славы, как разделять бесчестие с Ииусом», — любил говорить великий святитель московский митрополит Филарет.

Истинные христиане всегда будут преследуемы из-за Христа. Они будут преследуемы вместе с Ним и подобно Ему, за правду, исповедуемую ими, и добро, ими делаемое. Как мы уже сказали, эти гонения могут проявляться в самых разных формах, не только физических, но всегда они будут бессмысленными, несправедливыми, жестокими и беспричинными, ибо, по слову апостола Павла все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы (2Тим.3:12). Однако, мы должны опасаться ложного «комплекса преследований» и быть уверены, что страдания достаются нам только за правду, а не за наши собственные слабости и грехи. Апостольские писания ясно предупреждают: Ибо то угодно Богу, — учит апостол Петр, — если кто, помышляя о Боге, переносит скорби, страдая несправедливо. Ибо что за похвала, если вы терпите, когда вас бьют за проступки? Но если, делая добро и страдая, терпите, это угодно Богу. Ибо вы к тому призваны, потому что и Христос пострадал за нас, оставив нам пример, дабы мы шли по следам Его (1Пет.2:19-21).

Если злословят вас за имя Христово, то вы блаженны, ибо Дух Славы, Дух Божий почивает на вас. …Только бы не пострадал кто из вас, как убийца, или вор, или злодей, или как посягающий на чужое; а если как христианин, то не стыдись, но прославляй Бога за такую участь (1Пет.4:14-16).

Почему мир гонит истинную веру, благочестие, правду, которые так благотворны для самого мира? Слово Божие нам отвечает: мир лежит во зле (1Ин.5:19). Люди, по слову царя Давида, полюбили больше зло, нежели добро (Пс.51:5), и князь мира сего, диавол, действующий через злых людей, ненавидит правду и гонит ее, так как она служит обличением неправде. По этому поводу св. прав. Иоанн Кронштадтский писал: «Всегда злые, развратные люди ненавидели праведных и гнали, и будут ненавидеть и гнать. Ненавидел Каин праведного брата своего Авеля, гнал его за благочестие и наконец убил его; ненавидел зверонравный Исав кроткого брата своего Иакова и гнал его, грозя убить его; ненавидели неправедные дети патриарха Иакова брата своего, праведного Иосифа, и продали его тайно в Египет, чтобы не был у них бельмом на глазу; ненавидел нечестивый Саул кроткого Давида и до смерти своей гнал, посягая на его жизнь; ненавидели пророков Божиих, обличавших беззаконную жизнь, и одних из них били, других убивали, третьих камнями побивали, и, наконец, гнали и убили величайшего Праведника, исполнение законов и пророков, Солнце правды, Господа нашего Иисуса Христа» («Полн. собр. соч.» прот. Иоанна Сергиева, т. I, с. 218-224).

Гонение со стороны врагов христианства обнимает всю совокупность внешних условий существования древней Церкви. Тяжелый гнет преследований еще больше увеличивался тем, что нищета, бедность составляли отличительную черту первых христиан. Посмотрите, — пишет ап. Павел Коринфянам, — кто вы, призванные: не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных; …незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее (1Кор.1:26, 28). Кроме внешних испытаний, бедные материально, но богатые духом христиане, должны были терпеть не менее тяжелые внутренние испытания — злословие, хулу, насмешки, брань, клевету и прочее.

История Церкви показывает нам, что христиане, живущие по правде страдали не только от язычников, но были гонимы и тогда, когда христианство стало государственной религией Римской империи. Непризнанию, поруганию, изгнанию и мученичеству подвергались такие светочи веры, как Афанасий Великий, Иоанн Златоуст, Максим Исповедник, Иоанн Дамаскин, Софроний Иерусалимский и многие другие. Так и до наших дней, когда в коммунистических странах с особой силой государственная мощь была брошена на уничтожение христианства и христиан.

Святой Иоанн Златоуст, архиепископ Констанинопольский, был великий ревнитель правды. Но боясь гонений, по своей священной обязанности, он не мог равнодушно смотреть на пороки людей и обличал их. Разумеется, и порочные люди со своей стороны не могли равнодушно терпеть обличения проповедника правды и социальной справедливости. Враги его умножались, но он за правду готов был терпеть всякое гонение. Злобные враги Иоанна Златоуставосторжествовали, и святитель был осужден в заточение. Когда друзья его сетовали и скорбели о нем, он был совершенно спокоен и даже весел. «Молитесь, братья мои, — говорил он, — поминайте меня в молитвах ваших». Когда слезы окружающих были ответом на это он продолжал: «Не плачьте, братие мои, настоящая жизнь есть путешествие, во время которого надобно переносить и хорошее, и худое». Иоанну Златоусту принадлежат замечательные слова, которые впоследствии любили повторять многие мученики и праведники: «Слава Богу за всё, но особенно за скорби».

Христиане должны принимать любые страдания радостно, с милостью к тем, кто их причиняет. Как Христос, Который умирая на Кресте, сказал: Отче, прости им… (Лк.23:34), как первомученик Стефан, побиваемый камнями, который молился: Господи! не вмени им греха сего (Деян.7:60). Христос сказал: Но вам, слушающим, говорю: любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас, благословляйте проклинающих вас и молитесь за обижающих вас. Ударившему тебя по щеке подставь и другую, и отнимающему у тебя верхнюю одежду не препятствуй взять и рубашку. … Любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым. Итак, будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд. Не судите, и не будете судимы; не осуждайте, и не будете осуждены; прощайте, и прощены будете, давайте, и дастся вам… (Лк.6:27-38).

Последняя, 9-я Заповедь Блаженства, представляет собой приготовление к тому, чтобы мы были способны воспринять дальнейшую проповедь Иисуса Христа о следовании за Ним, неся свой жизненный крест; а главное — подойти ближе к великой Тайне крестных страданий Самого Спасителя.

Пусть никто не смущается кажущейся победой в этом мире лжи над правдой, тьмы над светом. Основная истина христианского благовестия в том, что Христос воскрес, что Он — Победитель смерти, и нас, верующих в Него, делает соучастниками и наследниками этой победы. Верующим в Него Христос дал крест — сильнейшее оружие против зла. На образ Креста навеки лег освящающий отблеск пасхальной победы — победы правды Божией над царством князя мира сего.

Вы пребыли со Мною в напастях Моих, — говорит Господь Своим верным последователям, — и Я завещаю вам, как завещал Мне Отец Мой, Царство (Лк.22:28-29).

В Апокалипсисе мы читаем о людях, исполнивших последние Заповеди Блаженства: это те, которые пришли от великой скорби; они омыли одежды свои и y6eлили одежды свои Кровию Агнца. За это они пребывают пред престолом Бога и служат Ему день и ночь в храме Его, и Сидящий на престоле будет обитать в них (Откр.7:14-15).

* * *

С самых первых и до самых последних страниц Евангелия апостолы Христовы вместе с Божией Матерью, и всеми христианами постоянно радуются о спасении, Им принесённом.

Как возлюбил Меня Отец, и Я возлюбил вас, — говорит Господь, — пребудьте в любви Моей. Если заповеди Мои соблюдёте, пребудете в любви Моей, как и Я соблюл заповеди Отца Моего и пребываю в Его любви. Cue сказал Я вам, да радость Моя в вас пребудет и радость ваша будет совершенна (Ин.15:9-11). …И возрадуется сердце ваше, — говорит в другом месте Христос, — и радости вашей никто не отнимет у вас. …Доныне вы ничего не просили во имя Моё; просите, и получите, чтобы радость ваша была совершенна (Ин.16:22-24).

Истинная христианская радость — это не земное счастье, удовольствие или приятное времяпрепровождение, но ни с чем не сравнимая радость… в вере (Рим.15:13), радость знания Божией любви, радость достойно, по слову ап. Петра, участвовать в Христовых страданиях (1Пет.4:13).

Духовная радость тесно связана с духовным страданием. Неверно думать, что радость приходит только после страдания: радость во Христе приходит вместе со страданием во Христе. Они сосуществуют и зависят одно от другого в своей силе и власти. Как скорбь над грехом приходит вместе с радостью спасения, так и страдания в этом мире созвучны и даже прямо вызывают эту же неизреченную радость спасения. Поэтому, как говорит апостол Иаков, христиане должны считать великой радостью, когда они впадают в различные искушения, зная, что совершённое действие их непоколебимой веры выражается в том, чтобы они могли стать совершенны во всей полноте, без всякого недостатка (Иак.1:2-3). Таково же твёрдое убеждение апостола Павла, писавшего: …Хвалимся надеждою славы Божией. И не сим только, но xвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам (Рим.5:2-5). Такова духовная радость христиан, радость мучеников, которая более чем что-либо свидетельствует об истинности христианской веры и подлинности христианской духовной жизни.

Радуйтеся и веселитеся, яко мзда ваша многа на небесех (Мф.5:12).