Духовные основы наркомании

Под общей редакцией иеромонаха Анатолия (Берестова)
Москва: — Душепопечительский Православный Центр во имя св. прав. Иоанна Кронштадтского. — 2002. — 128 с.

Предисловие

На всем протяжении истории человечества мы видим, как употребление наркотиков связано с темной сатанинской силой. Это прекрасно показано в книге, написанной в Свято-Николо-Шартомском монастыре. Сатанизм и человеческие пороки, приводящие к уничтожению самого человечества, неразрывно связаны. Та пандемия наркомании, которая буквально захлестнула всю Россию, угрожает ныне существованию самого государства, ибо смертность среди наркоманов столь велика, что на наших глазах она буквально выкашивает целые классы, подъезды, улицы, микрорайоны. Еще несколько лет тому назад средняя продолжительность жизни наркомана, «сидящего на героине», составляла 6-7 лет. В 2000 году – уже 4-4,5 года. Давайте проанализируем, как сатанизм нашего времени связан с распространением и потреблением наркотиков и как он приводит к вырождению нации.
До XYIII века сатанизм развивался как тайная иудейская секта, – он вырос из еврейских каббалистических сект. В XIX веке сатанизм отпочковался от иудаизма и был взят на вооружение масонством, став влиятельнейшим его течением (О. Платонов. «Почему погибнет Америка», Москва, «Русский Вестник», стр.62).
В XIX веке французский еврей Элифас Леви создал сатанинскую секту, уделив при этом особое значение сексу и наркотикам (Стефан Джеффри. «Сатанизм и новое язычество», Москва, 1997 , стр. 91). После этого в XIX веке сатанинские секты стали размножаться, как грибы после дождя, и везде в них придавалось особое значение сексу, наркотикам, магии и кровавым ритуалам. Так потребление и распространение наркотиков в новое время оказалось неотделимым от оккультизма и сатанизма. По существу, мы видим их неразрывную связь между собою и формирование в дальнейшем сатанинского образа жизни вместо христианского.
В «Черной Магии» Папюса наркотики, опий и гашиш, рассматриваются как важный магический момент, помогающий человеку войти в так называемый «астрал» – царство злых духов. Таким образом, изначально сатанизм берет на вооружение наркотики в качестве звена, связующего человека с бесовским миром.
Основатель современной церкви сатаны Антон Лавей, считавший своей главной миссией уничтожение христианства, в 1966 году написал Сатанинскую Библию, в которой сформулировал 9 главных принципов сатанизма. Первым принципом он провозгласил: «Сатана предлагает потворство плотским желаниям вместо ограничений». Отсюда вырастает один из основополагающих столпов современного образа жизни – удовлетворение плотских наслаждений. Этот принцип является отречением от христианского воздержания и разрешает человеку совершать все грехи. Он особо утверждается в 8-й заповеди сатаны: «Сатана разрешает все грехи, поскольку они дают физическое, чувственное и эмоциональное удовлетворение». Этот принцип – основа идеологии гедонизма, идеологии удовлетворения плотских наслаждений, платформы современного (сатанинского) образа жизни.
Вот что пишет по этому поводу сам верховный служитель сатаны Антон Лавей: «Новой религии, основанной на естественных человеческих инстинктах, необходимо уже выйти на сцену. Имя ей – Сатанизм. Ведь именно эта осуждаемая сила вызвала религиозную полемику о мерах контроля рождаемости, и раздраженное признание, что сексуальной деятельности ради удовольствия есть место в жизни человека.
Ведь это Дьявол заставил женщин открыть свои ноги, чтобы возбуждать мужчин – те самые ноги, которыми общество теперь позволяет любоваться; открывают ноги и юные монашки, фланирующие в своих укороченных рясах. Какой чудесный шаг в правом (или левом) направлении! Возможно ли, что в скором будущем мы сможем увидеть, как монахини, обнажив груди, будут чувственно изгибать свои тела под «Missa Solemnis Rock»? Сатана улыбается и говорит, что ему бы это понравилось – ведь многие монашки – очень симпатичные девушки с чудесными ногами».
Истины ради стоит сказать, что в некоторых католических монастырях действительно такое уже наблюдается, и сатана действительно этому радуется, ибо католичество страшно пало в нравственном отношении.
«Во многих церквах с самыми большими приходами используется чувственная музыка, под которую прихожане хлопают в ладоши – и это также вдохновлено сатаной. В конце концов, самые лучшие мелодии – у дьявола».
Действительно, в западных церквах получило распространение совершение богослужения под рок-музыкальное сопровождение современных музыкальных ансамблей. Считается, что это – метод привлечения молодежи в церковь. Вообще, так называемые западные протестантские церкви давно потеряли свое христианское лицо и превращаются в «клубы по интересам». Протестантское богословие низвержено с неба на землю. Я являюсь тому свидетелем. В 1995-1996 годах мне пришлось работать во Всемирном Совете Церквей в группе по выработке богословского отношения к СПИДу и явлениям, его порождающим. Я увидел страшное лицо современного протестантского богословия. В одной из резолюций группы говорилось: «Мы должны быть благодарны Богу за то, что Он дал нам великое благо – секс, который украшает нашу жизнь». Далее говорилось о том, что сексуальная жизнь возможна в любых своих проявлениях. Интересно, что так с нравственной точки зрения трактовались явления, порождающие СПИД! Ни о каком воздержании, ни о каком воспитании целомудрия у молодежи не говорилось, а вся профилактика СПИДа у них сводилась к всеобщей «презерватизации». Вот поистине сатанинский оскал современных западных «церквей»!
Именно так же утверждает и Сатанинская Библия: «Сатанизм мирится с любой формой сексуальной деятельности, которая должным образом удовлетворяет ваши потребности – будь они гетеросексуальные, гомосексуальные, бисексуальные и даже асексуальные – по вашему выбору. Сатанизм также одобряет любой фетиш или отклонение, улучшающее или обогащающее вашу сексуальную деятельность..» (Лавей, «Сатанинская библия». Глава «Сатанинский секс»).
Посмотрите, сколько общего оказалось в протестантском «Богословии» и сатанизме! Не из сатанинской ли библии черпали свое «богословие» протестанты? Настолько оказалось развращенным современное так называемое «христианство» запада! И ничего удивительного нет в том, что наше общество во время «перестройки» подверглось нашествию западных проповедников христианства от сатанизма, насадивших у нас тысячи сект по всей стране, которые способствовали распространению современного (сатанинского) образа жизни с вовлечением нашей молодежи в наркоманию.
Но продолжим высказывания первоверховного жреца сатанинской церкви Лавея. Говоря о распространении в западных христианских странах карнавалов, он пишет: «Да будет сказано, что все эти обычаи и церемонии – языческие, и христиане лишь заимствовали их. Язычники праздновали удовольствия плоти и были обвиняемы теми же людьми (христианами), которые теперь чуть ли не буквально следуют их ритуалам, заменив лишь их названия. Мы уже доказали множество раз Девятую сатанинскую заповедь – ни церковь, ни несметное число народу не может существовать без Дьявола».
В предисловии к «Сатанинской Библии» Бертона Вулфа сказано: «За это христианская церковь должна заплатить. События, предсказанные Лавеем в первом издании Сатанинской Библии, уже происходят. Угнетенные люди (имеются в виду христиане, якобы, угнетенные евангельской моралью), разорвали свои путы. Секс буйно расцвел. Коллективное либидо нашло свой выход в кино и литературе, на улицах и в доме. Люди танцуют обнаженными как до пояса, так и ниже. Монахини, позабыв свои традиции, открыли ноги и танцуют под Missa Solemnis Rock, которую Лавей выдумал в качестве шутки. Нескончаемы всеобщие поиски развлечений, изысканной пищи и вин, приключений, наслаждений здесь и сейчас. Человечество не хочет более ждать некоей жизни после смерти, которая обещается в награду чистой и целомудренной душе.
Повсюду царит дух неоплатонизма и гедонизма, им пропитан широкий круг «ярких индивидуальностей» – юристов, инженеров, актеров, представителей средств массовой информации (и это лишь малая часть профессий сатанистов), заинтересованных в формализации и увековечивании этой все более распространяющейся религии и образа жизни.
Вот четкое и меткое выражение: сатанизм – это религия нового века и образ жизни. Ныне на наших глазах формируется новый – антихристианский образ жизни, основанный на проникновении во все области нашей жизни сатанизма.
С начала 60-х годов разразилась так называемая сексуальная революция. По времени она совпадает как раз с формированием сатанинской религии и написанием Лавеем Сатанинской Библии. Эта «революция» носит, безусловно, духовный характер, ибо инспирирована она сатаной. И именно с этого времени в Соединенных Штатах начинается бум наркомании. Молодежь, взбунтовавшаяся против Бога, христианской морали и общества, ищет наслаждений и находит их в сексе, наркотиках, «свободе». Все! «Процесс пошел» и стал охватывать поначалу лишь западный мир, в котором церковь уже потеряла свою значимость в обществе и сама уже во многом «осатанела»: ввела женское священство, легализовала гомосексуализм и проституцию, разрешила «венчание» геев, более того, появилась сама «голубая» (по существу, сатанинская) христианская церковь. Так на Западе Церковь предала Христа и общество.
Но за это отступничество от Христа и грехи приходится расплачиваться: СПИД, туберкулез, гепатиты, пьянство и болезни от него, распад брака и брошенное детство, разгул разврата, проституция, повышенная смертность и сниженная рождаемость, массовое рождение больных детей, особенно слабоумных, огромный рост числа психически больных, наркомания, уничтожающая подростков, юношество, молодежь, вымирание нации и целых народов.
Как точно сказано: «За это христианская церковь должна заплатить!». Верно: за отступничество от Христа и предательство приходится платить. Как был прав апостол Павел, сказавший: «Возмездие за грех – смерть».
Итак, образ жизни, разработанный сатанистами, — блуд во всех его смертных вариациях, алкоголь, наркотики, рок, кровавые ритуалы, — входит как обязательный компонент всей нашей жизни. И жизнь уже здесь и сейчас превращается в ад. Но именно в ад и манит нас сатана. Кажется, святой Ефрем Сирин сказал, что сатана повсюду расставляет свои сети и обмазывает их медом, а мы лижем этот мед и запутываемся в сетях.
Для современной молодежи этим медом сатанинских сетей оказались рок и наркотики. Причем первые подводят молодых людей к наркотикам; но как наркотики, так и рок являются окнами в бесовский мир.
Американский священник католик Джеффри Стеффон, специально изучавший сатанизм, установил 7 уровней приближения к сатане. На первом уровне сатанизма находятся те, кто занимается гаданием и простыми формами магии (целители, простые экстрасенсы, биоэнергетики, лозоходы).
На втором уровне сатанизма — те, кто испытывает пристрастие к алкоголю, наркотикам и тяжелым формам рока.
Таким образом, наркомания — это форма сатанизма, и не важно, осознает наркоман это или нет. Дело в том, что сатана, по меткому выражению одного западного богослова, визитной карточки не оставляет. Он, незаметно для человека, вводит его в свое общение, управляет им, делает своим рабом. Один наш бывший наркозависимый так сказал о волевом состоянии наркомана: «В состоянии наркотизации наркоман превращается в безвольное существо, лишенное какой-либо социальной активности. Собственная жизнь его не интересует. Все мысли сосредотачиваются на наркотиках. Они становятся полновластным его хозяином. Человек в таком состоянии превращается в полного раба своей страсти, и у него нет ни сил, ни, главное, желания сопротивляться ей. Теперь, когда ко мне вернулось сознание, и я приобрел понятие о Боге и Законе Божием, я понимаю, что в таком «безумном» состоянии человеком управляет совсем другая сила: не героиновая, а разумная и зломыслящая, та, о которой Достоевский сказал: «Здесь Дьявол с Богом борется и поле битвы — сердце человеческое».
Мы вмдим, таким образом, по признанию самих бывших наркоманов, что воля их потеряна и ими управляет другая сила, которая направляет всю их жизнь в ложное, искореженное русло. Эта «зломыслящая сила» заставляет наркомана совершать все мыслимые и немыслимые грехи. Давайте вспомним 8-ю заповедь сатаны: «Сатана разрешает все грехи, поскольку они дают физическое, чувственное и эмоциональное удовлетворение». Только в этом
случае есть огромная, хотя, на первый взгляд, могущая показаться несущественной, разница: дьявол уже не «разрешает», а заставляет делать грехи. Он превращает человека в полного своего раба.
Только на высших уровнях сатанизма человек может видеть и непосредственно общаться с сатаной. Это — сатанисты 6-го уровня, так называемые адепты: они способны видеть сатану, общаться с ним, а также обладают властью над мелкими бесами. Следует отметить, что и на уровне наркомании бесы могут являться наркоманам либо в своем безобразном виде, либо в виде «ангела света», всегда вызывая смущение и страх, вплоть до ужаса. Неоднократно на исповедях мне приходилось выслушивать от наркоманов об этих явлениях. Очень впечатляющими были рассказы трех наркоманов о том, как после молитвы или посещения храма и, что важно, не на «ломке», у них вдруг открывалась тяжелая рвота. При этом с рвотой выходило некое облако– подобное извивающееся смрадное червеобразное «существо». Выход этого «существа» был очень мучителен, но всегда потом приходило изумительное облегчение, и человек переставал употреблять наркотики. Иногда это «существо» выходило не сразу, а в течение нескольких дней, принося молодому человеку неизъяснимые муки.
Это, конечно же, не были глисты, а парообразное довольно толстое серого или темно-серого цвета смрадное существо, которое, по выходе из глотки, извиваясь, медленно растворялось в воздухе, испуская тяжелый смрад. Подобные случаи не так уж редки. Вот что опубликовала газета «Московские ведомости» 6 марта 2000 года: «Жуткое, не поддающееся научному объяснению происшествие случилось с жителем подмосковного Ступино Вячеславом Остаховым. Горький пьяница, прочитав молитву перед иконой «Неупиваемая Чаша», изрыгнул из себя какое-то мерзкое существо – серого червяка длиной 1,5-2 см с двумя «рожками» на маленькой головке (на которой, кроме рожек, можно было различить ротик и крохотные глазки). Засунутое супругами в бутылку с вином, существо не только не сдохло в нем, но и стало расти с поразительной скоростью: за неделю увеличилось до 10 см. Когда вино в бутылке почти закончилось, решили долить туда водки. С этого момента оно стало расти еще быстрее.
Супруги привезли существо в бутылке в Высоцкий монастырь в Серпухове. «Мы с братией долго рассматривали существо, — рассказывает отец Никон, – и в конце концов решили, что это — не что иное, как бесёнок, которого Божия Матерь изгнала из горького пьяницы. Только вынули пробку – из бутылки вырвался такой зловонный запах, что всем присутствующим стало плохо. Бутылка с существом осталась в монастыре: мы просто не знали, что с ней делать. И тут у нас стали происходить странные вещи: многие начали болеть, все почувствовали на душе непонятную тяжесть…» Монахи привезли заспиртованное существо в Москву и показали доценту кафедры беспозвоночных биологического факультета МГУ Василию Ивановичу Васильеву. Он внимательно изучил «неведомую зверушку», после чего заявил, что ничего подобного в своей практике не встречал. Существо продемонстрировали ученым, занимающимися мутациями. Те сказали, что тоже ничего подобного никогда не видели.
Доцент Васильев решил самостоятельно исследовать существо, но через несколько дней тяжело заболел и попал в больницу. Он передал свои исследовательские работы зоологу Кириллу Воскресенскому, но тот в скором времени скончался. Точку в этом деле поставил отец Никон, узнав о том, что происходит с людьми, которые так или иначе соприкасались с бесёнком. Он попросил ученых сжечь его, что и было выполнено. Однако осталось документальное подтверждение того, что это не массовый бред, а реальный факт: сотрудники биофака МГУ успели записать «пришельца» на видеопленку.
Что же касается Вячеслава Остапова, то после этого случая вся его жизнь перевернулась: он бросил пить, курить, стал ходить в церковь, устроился на хорошую работу». Вот какие чудеса происходят, когда люди обращаются с искренней молитвой и верою к Божией Матери.
Таким образом, наркомания есть состояние одержимости бесами, проявление сатанизма, и не важно, сознает это сам наркоман или не сознает, ибо сатана визитной карточки не оставляет. Основа наркомании духовная, потому она и не поддается медицинскому лечению, но довольно быстро проходит при обращении наркомана к Богу и покаянии. Примером этого служит приведенный выше случай с пьяницей и изрыгнутым им после молитвы бесёнком.
Высшие сатанисты, — седьмого уровня, — называются иллюминатами и являются «чистыми почитателями сатаны». Они полностью и сознательно отдают свою волю и личность сатане (О. Платонов, см. там же).
Для основателя современной сатанинской церкви Лавея сатанизм выступает как образ жизни. Это особенно ярко проявляется в американском обществе. Этот образ жизни обязательно сочетается с употреблением наркотиков, сексом, причем, как правило, групповым или извращенным, насилием, увлечением тяжелыми видами рока. Последний часто выступает в виде завлекающего стимула. Через наш Душепопечительский Центр прошел не один десяток сатанистов, которым мы помогли выйти из сатанинских сект.
У нас по этому поводу накопилась немалая информация. Молодые люди, бывшие сатанисты, приезжали к нам из разных регионов страны и ближнего зарубежья. И всюду был один и тот же почерк: наркотики, секс, насилие, часто человеческие жертвоприношения, причем не редкость – жертвоприношения собственных детей-младенцев.
Как правило, во многих сектах молодых людей зомбировали на прием и торговлю наркотиками и убийства, девушек на групповой секс и проституцию. Секс и наркотики — это главное в жизни сатанистов. Но то же самое оказалось главным и в жизни наркозависимых, с которыми мы имели дело в нашем Центре.
За три года нашей работы по реабилитации наркозависимых через наш Центр прошло более полутора тысяч молодых людей и девушек. Анализ религиозной жизни их семей показал, что практически все юноши и девушки происходили из безрелигиозных семей, не имеющих никакого представления о Боге, религии, духовной жизни, заповедях Божиих. Практически никто из них не имел никакого понятия о том, что такое грех, добродетель, целомудрие. К 16-18-ти годам они уже были грешны против всех 10 заповедей, данных Богом пророку Моисею на горе Синае. Их жизнь целиком определялась идеологией гедонизма: удовольствие, удовольствие, удовольствие. Но за удовольствие надо платить, а эта плата стоит немалых денег. Где же их взять? И тогда приходится воровать, грабить, вступать в преступные группировки, убивать. Да! И убивать тоже! Весь их образ жизни превращался в сатанинский и целиком определялся заповедью сатаны, данной в «Черной библии», о которой мы уже говорили: «Сатана потворствует всем так называемым грехам, поскольку они ведут к физическому, умственному и эмоциональному удовлетворению!».
Все обратившиеся к нам по проблеме наркомании вели блудный образ жизни. Подростки «начинали» с 14-15-ти лет, а девочки — с 12-13-ти, иногда и раньше. Никто из молодых людей и подростков не считал такую жизнь греховной, ибо они и не имели никакого понятия о грехе и удивлялись, узнавая, что блуд и прелюбодеяние являются грехом. Почти все они заявляли, что это естественная нормальная жизнь человека и избавляться от этого греха не хотели. Однако в процессе воцерковления и действия Благодати Божией часто они признавали, что блуд – тяжелый грех, и не дает им возможности избавиться от наркомании.
Образ жизни, который формируется у детей буквально с молоком матери в семье, удачно поддерживаемый и развиваемый средствами массовой информации и не искореняемый, а поддерживаемый в школе, особенно закрепляемый на улице; молодежная культура, пришедшая к нам с Запада с началом там сексуальной революции и развитием и внедрением рок-музыки, сменившая русскую и советскую культуру, являются, вне всякого сомнения, постхристианскими и сатанинскими. Выше мы уже показали, на каких сатанинских принципах вырастали этот образ жизни и культура и как сознательно они внедрялись в христианский мир.
Безрелигиозность семьи и школы, бездуховность их, активное воздействие средств массовой информации, специальное манипулирование сознанием советских, а затем и российских граждан, активное насаждение западных сект, потерявших духовный и нравственный иммунитет, способствуют программированию души на греховный образ жизни. Молодой человек не знаком с Законом Божиим и соответствующим образом жизни, не знаком с Евангелием, но зато хорошо знаком и живет уже по «заповедям» сатаны. В его душе успел сформироваться определенный психотип, ориентированный на греховный образ жизни. Моральные ценности христианства ему не знакомы, да и не нужны. Он запрограммирован на получение наслаждений, приносящих ему удовольствия телесные, физиологические и извращенные духовные. И тут возникают наркотики, приносящие огромное удовлетворение и физиологическое, и, мнимо, душевное. Повторение их употребления приводит к развитию страсти. Развивается психическая и физиологическая зависимость. Подросток или молодой человек попадает в наркотическое рабство. Но рабство это на самом деле не столько физиологическое и психическое, – скорее, сатанинское. Именно сатана подвел его к этому состоянию. Преподобный Нил Синайский так оценивает это состояние: «Демоны, раз овладев душою, обращаются с нею так гнусно и оскорбительно, как свойственно лукавым, страстно желающим нашего позора и гибели. Сняв с нее все одежды добродетели, одев ее в рубище порочных страстей… и наполнив ее всякой свойственной им нечистотой, они непрестанно хвастаются наносимыми поруганиями. И не знают демоны никакой сытости в этом гнусном и непотребном обращении с душою, но как пьяницы, чем сильнее напиваются, тем более разгорячаются, так и они тогда неистовствуют и сильнее и свирепее нападают на душу, когда наиболее повредит ей, поражая и уязвляя ее со всех сторон и вливая в нее свой яд. И не отстанут от нее прежде, чем приведут ее в одинаковое с собою состояние или увидят, что она уже отрешилась от тела.»
Удивительно точно этот замечательный святой показал психологическое развитие души наркомана, подтвердив нашу мысль о том, что наркомания – проявление сатанизма: «И не отстанут от нее прежде, чем приведут ее в одинаковое с собою состояние или увидят, что она уже отрешилась от тела». Действительно, состояние души наркомана соответствует состоянию бесовскому, ибо нарушаются все заповеди Божии и нет в жизни наркомана ничего святого. Вся его жизнь определяется тем, чтобы найти «кайф» и этим поддержать свою жизнь. Мы также видим, что наркомания, как болезнь духовная, ведет человека не только к смерти духовной, но и физической: вспомним о прогрессирующем сокращении жизни наркоманов. Но это и составляет цель бесовской деятельности по отношению к человеку.
Таким образом, мы отчетливо видим, что наркомания имеет духовную природу и есть проявление оккультизма, а именно его высшего звена — сатанизма. Книга «Оккультизм и наркомания» Свято-Николо-Шартомского монастыря достаточно хорошо показала это и в духовном, и в историческом плане.

Иеромонах Анатолий (Берестов)

Введение

Среди множества потрясений и социальных бедствий, которыми столь богат был догоревший XX век, все более заметно одно, явно оставшееся в наследство и веку XXI. С внезапностью джинна, выпущенного из бутылки, оно приобрело характер эпидемии, заняв один ряд с такими бичами человечества, как о революции, войны, организованная преступность, экономические кризисы, СПИД, рак. Это бедствие — наркомания. Свидетельством того, сколь многих посетила эта страшная гостья, принеся в их жизнь и жизнь их семей горе и страдание, могут служить такие цифры.
За последние 10 лет смертность среди наркоманов увеличилась в Германии в 5 раз, в Италии — в 4, во Франции — в 3 раза, в Люксембурге (500 тысяч населения) — в 24 раза! В России — в 12 раз (1). О массовости увлечения наркотиками говорят, например, такие факты: в США в 1993 году 69,9 млн. человек употребляли марихуану или гашиш, 23,5 млн. — кокаин, 18 млн. —галлюциногены, 2,3 млн. — героин (2). И, что страшнее всего, наркомания, как гаммельский крысолов уводит, в первую очередь, молодежь. В попытке противостоять этому явлению, общество выработало и вырабатывает правовые, юридические нормы, в медицинской науке развивается сравнительно новая отрасль наркологии. Создаются различные антинаркотические общества и объединения. Написано множество литературы, освещающей юридические, социологические и медицинские аспекты этой проблемы. Нам бы хотелось сделать попытку взглянуть на наркоманию как на явление духовного порядка, в контексте религиозной культуры, – разумеется, с позиций Православия. В литературе по этому вопросу такой подход (по крайней мере, в России) встречается крайне редко. Необходимо осмыслить суть проблемы наркомании, причины ее возникновения и столь стремительного распространения. Для этого попробуем рассмотреть проблему наркомании в ее исторической ретроспективе.

I. Употребление наркотиков в древнем мире и в различных религиозных традициях

«И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание…»
(Бытие, 3:16)
История использования человеком психоактивных веществ восходит к самым древним временам. Еще в допотопную эпоху (V-IV тыс. до Р.Х.) среди потомства Каина, по свидетельству св. Иринея Лионского, «демоны открыли женам силу корней и трав», которые те стали использовать в магических целях (3). Видимо, уже тогда было известно свойство этих веществ вызывать изменения в сознании, делать его более открытым к духовному воздействию извне.
Здесь необходимо разъяснить православное учение о человеке в его связи с рассматриваемым вопросом (4).
Согласно православной антропологии, человек был создан первоначально хотя и имеющим и тело и душу, но тело его обладало совсем иными свойствами, чем теперь. Оно было более тонким и духовным, не препятствовало его непосредственному общению с существами духовного мира и далее с самим Богом. Адам, как говорит Книга Бытия, слышал «голос Господа Бога, ходящего в раю».
После грехопадения свойства тела изменились; оно стало для души человека, окруженного теперь не святыми, а падшими духами, некоей естественной темницей, защищающей его от непосредственного общения с ними. В этом проявилась милость Божия к падшему человеку, дабы он не уподобился в краткое время бесам, не имея возможности избежать их непрестанного воздействия через зрение и слух.
Однако изоляция эта не абсолютна. Рассматривая психическую жизнь человека, святые отцы
и находят, что в ней возникают помыслы и ощущения трех родов.
К первому принадлежат прикосновения благодати Божией и помыслы, предлагаемые нашим Ангелом– Хранителем.
Ко второму роду относится не требующая особого воздействия со стороны представителей невидимого мира естественная психическая деятельность человека, не нуждающаяся для своей оценки в каких-то нравственных критериях. Это, например, сопровождающие какой-либо повседневный труд необходимые мысленные операции, или то, что уже давно у своилось душой, стало как бы частью ее природы.
Третий род составляют демонические воздействия на ум, сердце и тело посредством внушения мечтаний, мыслей, желаний и даже через прикосновение к самым различным органам и частям тела, до самых тонких и тайных. Демоны, как учит святитель Игнатий (Брянчанинов), имеют способность воздействовать на душу через кровь, вызывая в ней таким образом те или иные переживания (5). Естественно, это делается ими настолько, насколько попускается Богом, что хорошо видно из «Книги Иова». Но интенсивность этих воздействий зависит и от воли самого человека. В его власти избрать более предпочтительным для себя первый или последний род духовного общения. Здесь начало двух видов духовности – понятия, которое часто, но не конкретно употребляется ныне. Духовность бывает или благодатной, или демонической, и лишь этими двумя определениями можно, и даже необходимо, пользоваться при ее оценке.
Очевидно, что в случае наркомании речь идет не о благодатном, а о демоническом характере духовности. При употреблении психоактивных веществ человек не просто обращается к своему «бессознательному», он предоставляет свободу действия в своем сознании вполне конкретным силам. При этом происходит смешение его собственной психической деятельности с воздействием демонических сил. «Как дитя малое, и стало быть незлобивое, видя, как иной выделывает какие-нибудь фантазии и находя то приятным, по незлобию своему, последует за этим дивотворцем, так и душа наша, будучи проста и блага – ибо такою создана от благаго Владыки своего – находя приятными представившиеся в воображении прилоги (мысленные внушения – Сост.) диавола, и, обольщаясь ими, подбегает, будто к доброму, к тому, что худо, и смешивает свои помыслы с тем, что принес в воображение демонический прилог» (6). Эти слова преподобного Исихия Иерусалимского, святого отца V-ro века, описывающие образ действия демонов, объясняют и суть того, что происходит с душою человека при приеме наркотических средств, облегчающих и усиливающих взаимодействие духа человеческого и духа бесовского. Таким образом, практика употребления психоактивных веществ по сути своей является оккультной, предполагая бесообщение. Мы принимаем это как факт, оставляя в стороне вопрос о самом механизме происходящих изменений в психосоматике на уровне биохимическом, физиологическом и т. д.
Преуспеяние древних людей в бесообщении, в том числе при помощи «силы корней и трав», было столь значительно, что вызвало, как мы знаем из Библейской Истории, подтверждаемой и данными современной креационистской науки, Всемирный Потоп. Святые отцы говорят о предпотопной цивилизации, как об очень высокой по уровню развития, но магической по своему характеру. Отблесками и осколками ее, по которым можно судить о ней, явились в послепотопные времена цивилизация древних кельтов, индейские цивилизации Южной и Центральной Америк, уничтоженные Промыслом Божиим за дьяволопоклонство. До сих пор для ученых являются загадкой их циклопические постройки и наскальные изображения (пустыня Наска, о. Пасхи, Стоун-Хэндж и др.). Можно предположить, что все это плоды достижений не технократических, а магических.
Страшное вразумление Всемирного Потопа было в непродолжительное время забыто, потомство праведного Ноя в большинстве своем снова обратилось к общению с падшими духами. Здесь опять пригодилась «сила корней и трав». Уже шумерская клинопись на глиняных табличках из Ниппура (III тыс. до P. X.) доносит до нас свидетельства об использовании опиума и других растительных субстанций. Китайские легенды древности говорят о знании свойств гашиша. В «Одиссее» Гомера (VIII – VII вв. до P. X.) упоминается чудодейственный напиток «непентес», приготовляемый дочерью Зевса Еленой. Этот заставляющий забыть боль и горе сок, предположительно, опиум. Крито-Микенская культура (III – II тыс. до Р.Х.) знает богиню мака, статуи которой украшались надрезанными маковыми головками (7).
Употребление наркотических средств в языческих традициях являлось, как правило, сакральным (священным). Оно играло существенную роль в практиках шаманизма, прорицательства, обрядов инициации .
Шаманы или жрецы, бывшие духовными лидерами язычества, использовали различные психотропные и галлюциногенные средства для облегчения вхождения в контакт с духами. Формы и средства различны в разных традициях, искомые состояния сходны. Неправильно было бы считать шамана или прорицателя каким-то шарлатаном и проходимцем, дурачащим обращающихся к нему, а то, что он говорит — всего лишь наркотическим бредом. Встречалось, может быть, и такое, но, как правило, это было не так. К шаману обращаются с конкретной просьбой, зачастую жизненно важной для просящего, и ждут от него конкретной помощи. К примеру, найти лежащий на дне моря гарпун с железным наконечником, исцелить больного, открыть местонахождение пропавшего человека или скота. Шаман – «посвященный», медиум, хранитель традиции, знающий способы общения с духами, избран ими самими для этих целей. При необходимости обратиться к ним, он вводит себя в транс естественным для той традиции, к которой он принадлежит, способом. Прочие, не имеющие достаточного посвящения, могут помогать ему созданием удобного и необходимого фона: ритмическими движениями, танцами, пением, молитвой, истязаниями тела (чтобы вызвать жалость духов), какими-либо иными действиями. Шаман же или жрец является в это время медиатором, посредником между миром духов и ищущими их помощи людьми. И он не может и не должен ошибаться, иначе никто не будет обращаться к нему, тратить время и силы. Он исцеляет больного, изгоняет болезнь, указывает местонахождение утраченного. Он открывает тайное и сокровенное, вещает о прошедшем и будущем, о богах и героях, испрашивает благословение и помощь или насылает кары на врагов. Так рождаются эпосы, мифологии, космогонии, этические и эстетические нормы.
Древнегреческие Пифии прорицали в состоянии транса, вызываемого некими курениями, которые считались испарениями от разлагающегося тела древнего змея Пифона, убитого Аполлоном. Шаманы Сибири, волхвы и скальды Северной Европы употребляли мухоморы. Широко использовали галлюциногенные грибы индейцы майя, ацтекские и мексиканские племена, среди которых также было распространено использование некоторых кактусов.. В Мексике это был пейотль, содержащий мескалин. Ацтеки почитали кактус, называемый ими «теонацатль» – «плоть бога» (7).
Шаман-целитель южноамериканских племен для того, чтобы поставить диагноз больному, днем или ранним вечером пьет отвар аяухаски (местное название одного из видов лиан), зеленую табачную воду или сок растения «пирипири». Эти вещества, изменяющие сознание шамана, позволяют ему свободно заглянуть в тело пациента — так, как если бы оно было стеклянным. Если болезнь вызвана колдовством, шаман различает в теле пациента постороннюю неординарную сущность и может определить, есть ли у него такой дух — помощник, который помог бы удалить эту сущность посредством высасывания» (8).
Важную роль использование психоактивных веществ играло в обрядах инициации, в особенности жреческой и шаманской. Изменяя при их помощи состояние сознания, адепт становился способен воспринять тайное знание, пережить опыт, который трудно было бы передать словами, входил в непосредственный, зачастую крайне интенсивный контакт с духами, получая посвящение в некую мистическую духовную традицию. Индейцам Верхней Амазонии (конибо, хиваро) для этой цели служили напитки из лианы «аяухаска» или травы «маикуи» (разновидность дурмана). Это считалось у них единственным способом постижения их религиозных представлений (8, 414 – 425). Испанские конкистадоры оставили письменные свидетельства о массовом употреблении галлюциногенных грибов при коронации Монтесумы (7, с. 16). Индийская ведическая традиция знает напиток богов «сому». Этот напиток имел важное значение при ритуалах. Более ста гимнов «Ригведы» восхваляют его действие. Он приготовлялся из сока различных растений, в том числе индийской конопли. Из нее изготовляется и гашиш, который также упоминается в эпосах «Атхарва» и «Ригведа» (ок. 1500 г. до Р.Х.) как «небесный проводник» (7, с. 12). Сому очень любит бог Индра, который может выпить целое озеро этого опьяняющего напитка. Вообще, многие индуистские божества очень пристрастны к наркотическим напиткам, табаку и алкоголю, за неимением сомы не гнушаясь и самогоном. В Раджастане есть храм в честь грозной богини Кали, пожертвованиями которой принимаются исключительно крепкие напитки. Ими омывается статуя богини, а затем они добавляются в «прасад» – ритуальную пищу, предлагающуюся присутствующим на службе (9). Древнеиранские религии также знают «хаому» — растение, напиток из него и одноименное божество. Приготовление напитка и его действие описаны в «Авесте» — священном писании зороастризма, составленном из откровений Зороастра (1500 – 1200 гг. до P. X.). Сам Зороастр (Заратустра) впервые получил их при приготовлении этого священного «напитка богов». Таким образом, возникновение зороастризма связано с употреблением психоактивных веществ. По преданию, и сам Зороастр был зачат после того, как его будущие отец и мать испили хаому. В состав хаомы входили соки различных растений, в т. ч. эфедры (хвойника), и молоко. Приготовление и употребление хаомы было ритуальным. Большое значение хаоме придавалось и в митраизме — культе бога Митры, также зороастрийского происхождения. Этот культ был чрезвычайно распространен в Средней Азии и Северной Индии, в Кушанском государстве. В I в. н.э. он появляется в Риме, а со П-го распространяется по всей Римской империи. Мистерии Митры были очень популярны, многие императоры, начиная с Коммода (180 – 192 гг.), были в них посвящены (9, с. 270, 292).
Мистерии (от греч. Mysterion — тайна, таинство) были распространенной в античном мире формой инициации, посвящения в тайны потустороннего мира, своеобразного переживания смерти и возрождения, прикосновения к самым сокровенным глубинам культа, вплоть до личной встречи с почитаемым божеством. Прошедшие высшую степень посвящения в мистерии именовались «эпоптами», то есть «узревшими невыразимое». Посвященными были Платон, Аристотель, многие римские императоры: Август, Адриан, Антонин Пий, Луций Вер, Марк Аврелий. Впечатления, получаемые во время мистерий, были очень сильны. Участие в мистериях, в которые он был посвящен неким языческим философом Максимом, сделало племянника Константина Великого Юлиана отступником, ревностным язычником и гонителем христиан (10). Первоначально мистерии появились в Древнем Египте, затем получили широкое распространение в Греции и Риме. В обычаях участников мистерий было употребление напитков, содержащих наркотические вещества. В Елисейских мистериях применяли галлюциногенные грибы. В наиболее известных Элевсинских мистериях почти 2000 лет использовался препарат спорыньи, содержащий ингредиенты, близкие по химическому составу к ЛСД-25 (11). Кроме этих, относительно облагороженных форм мистерий, в Греции и Риме с древности существовали дионисийские и вакхические мистерии, сопровождавшиеся безудержным пьянством, развратом и кровавыми безумствами.
Помимо мистериального употребления психоактивных веществ, в Греции и Риме присутствовало и чисто магическое. Колдуньи, согласно «Мета-морфозам» Апулея, использовали их в виде мазей и снадобий, наносимых наружно, на кожу.
Мусульманская мистика не составляет исключения в практике использования наркотиков. В ней откровение свыше, получаемое в состоянии экстаза, считается наиболее ценной формой познания истины. Символом этой формы познания является вино, как разрушающее границы человеческого «Я». Помимо общих для всех аскетических традиций приемов, таких, как: пост, самоизнурение, следование руководству наставника-шейха, важную роль в суфизме (мистическом течении ислама) играют «зикры», общие радения. Цель их — достичь созерцания Аллаха в состоянии транса. Многократно повторяя определенные фразы и словосочетания, включающие упоминание Аллаха, участники «зикров» подавляли проявления воли и чувств, отвлекались от бренного мира и приближались к «божественной реальности». Достижению ее способствовали также танец, музыка, тонизирующие и наркотические средства и напитки. Получаемые при этом мистические озарения, выводящие суфия по ту сторону добра и зла, к созерцанию Аллаха, как основы мироздания, воспевают арабские мистики Омар Хайям (1122) в своих «Рубай» и Омар ибн ал-Фарид (1235) в «Винной песни», символически изображая их как вино.
День каждый услаждай вином —
Нет, каждый час:
Ведь может лишь оно мудрее сделать нас.
Когда бы некогда Иблис вина напился,
Перед Адамом он склонился б двести раз.
(Хайям)

Мы в память о Возлюбленном, о Нем,
Его вино с благоговеньем пьем.
Оно рождало в нас восторг еще когда
Не сотворил Господь ни лозы, ни вина…
Кто жизнь прожив, восторг не ощутил,
По-настоящему на сей земле не жил;
Кого восторг не обращал во прах,
Того лишил зачатков разума Аллах.
(Фарид)

Понятно, к общению с какими силами приводила подобная мистическая практика. Тем более, по представлениям мусульман, Мухаммед проповедовал не только людям, но и джиннам (злым духам), и часть из них «уверовала» и помогала распространению ислама. Во многих областях Азии и Африки с этими практиками соседствовал традиционный шаманизм. Последствием этого бесообщения были многие дарования мусульманских святых — («вали» или «аулийа») – чудотворений, исцелений, прозорливости. Эта религиозная экстатическая практика сохраняется до сих пор, хотя и неоднозначно воспринимается «улемами» (мусульманскими книжниками, следящими за чистотою веры) (12).
В XI в. появляется особая секта восточных исмаилитов, или гашишинов, названная так по причине использования гашиша и других наркотических средств. Основателем ее считается Гассан-ибн-Саб-бах. Он и его преемники именовались «горными старцами». Это тайное общество обосновалось сначала в Персии, затем его представители во времена Крестовых походов прибыли в Палестину и утвердились в сирийских горах. Однако деятельность их простиралась едва ли не на всю Европу и Азию. Из числа адептов этой шиитского толка секты выбирались «федави», что значит «жертвующие собою за веру». Как правило, это были крепкие, здоровые юноши. Они вводились в наркотический транс и окружались чувственными удовольствиями, соответствующими мусульманским представлениям о рае. Затем, по пробуждении, «горный старец» объявлял их «избранниками Предвечного» и вдохновлял на жертвенное служение ради уже испробованного ими «вечного блаженства» (13). В своем фанатизме «федави» готовы были выполнить любое повеление «старца». Чаще всего это были убийства и другие преступления в интересах секты. Ими, например, убит в 1213 г. Людовик Баварский, считавшийся одним из лучших государей своего времени. Ассасины, как их называли крестоносцы, пользовались на Востоке огромным могуществом более 200 лет. В распоряжении «старца с горы» («Шейх-Уль– Джебала») находилось до 70 тыс. воинов-федави. Крестоносцы несли от них большие потери и должны были, считаясь с их могуществом, входить с ними в сношения, даже заключали выгодные для ассасинов военные союзы. Особенно тесная связь у ассасинов была с тамплиерами, рыцарями-храмовниками, перенявшими у них систему организации, а, возможно, и некоторые практики, в том числе, наркотические. Опиум в Европу принесли с Ближнего Востока именно крестоносцы, вместе с понятием «ассасин», в некоторых европейских языках означающим наемного, жестокого убийцу (14).
Впрочем, в Европе и до них знали о психоактивных веществах, и не только в культурах эллинистических. Друиды, жрецы древних кельтов, были знатоками свойств различных растений и использовали их в магических и медицинских целях. Эти знания сохранялись и впоследствии, когда в Европу уже пришло христианство, среди народных знахарей, ворожей и колдунов, причем были широко распространены в некоторые периоды истории, характеризующиеся повышенным интересом к оккультизму. Европейские ведьмы пользовались секретом психоактивных зелий, употребляя для их приготовления белладонну, белену, дурман, мандрагору. Иногда добавлялись животные ингредиенты, такие, как кожа жаб и саламандр, являющиеся источником психоделиков диметилсеротонина и буфотенина. Приняв зелье или смазав кожу и вагину мазью, ведьмы воспроизводили опыт участия в шабашах, полных различных кощунств, богохульства и развратных мерзостей (11, с. 248).
Викинги употребляли мухоморы как стимуляторы для приобретения «священного безумия» в бою. Нечто подобное практиковалось и у дальневосточных народов.
Здесь мы тоже встречаем распространенную практику употребления ПВ (психоактивных веществ), особенно в даосизме. Выросший из шаманизма уже около 2,5 тыс. лет назад, он до сих пор широко применяет ПВ в своих медитативных техниках. Чаще всего это опий. Существует и сейчас около сотни мелких даосских сект, ритуалы которых далеко не всегда одобряются китайскими властями, хотя даосизм считается одной из государственных религий. Некоторые секты вообще именуются «государственно – опасными», поскольку их ритуалы связаны с традиционной для даосизма сексуальной практикой, оккультными действиями с использованием сильных наркотических и галлюциногенных средств, методами психовоздействия на адептов, далеко не всегда безопасными для здоровья человека (12, с. 35, 47).
В японской религии синто устраиваются возлияния в честь богов, в которых используется сакэ (рисовая водка). Можно также упомянуть традиционные для Японии «чайные церемонии», включающие в себя употребление особым образом приготовленного зеленого пастового чая — весьма сильнодействующего средства.
Таким образом, достаточно беглого взгляда на историю употребления наркотических средств, чтобы увидеть, что они составляли одну из констант разнообразной по формам, но единой по своей сути оккультной традиции. Употребление их служило для облегчения установления контакта с духовным миром и являлось сакральным, будучи распространенной религиозной практикой. Встречалось, конечно, и «профанное» их употребление, просто ради получения некоторого психофизического удовольствия. Например, Геродот (V в. до P. X.) описывает конопляные «бани» скифов. Перуанские индейцы жевали листья коки как ежедневное успокоительное средство. Опий, начиная с легендарного Гиппократа, применялся в качестве лекарственного препарата. О гашише как лекарстве от кашля и поноса говорится в 2737 г. до P. X. в лечебнике китайского императора Шен Ну на (7, с. 12). Однако даже такое «профанное» использование ПВ часто может иметь значение неосознанного оккультного акта. С другой стороны, встречаются религиозные системы оккультного характера, и не использующие ПВ, но это не значит, что они не применяли их ранее. Наркотики могли выйти из употребления впоследствии, уже сыграв свою роль в становлении этой культуры. Это могло быть связано с овладением другими психотехническими приемами для достижения тех же целей, различными неудобствами в их применении: труднодоступностью, нежелательными побочными эффектами, запретами со стороны государства или господствующей конфессии. В любом случае, очевидно то значительное влияние, которое они оказали на формирование религиозной и культурной жизни многих народов, получившей с помощью этих средств эзотерический и оккультный характер. 

«Когда же придет Он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину»
(Евангелие от Иоанна, 16:13)

«Возлюбленные! Не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они».
(1-ое поел. св. апост. Ионна Богослова, 4:1)

«Это не от Духа Божьего — пророчествовать в состоянии экстаза и безумия, теряя власть над собой».
Ориген

II. Христианство как антитеза к демонической духовности

Итак, все религии, в том числе и мировые, имеют в своем основании откровения, полученные из мира падших духов в состоянии экстаза, транса, один из распространенных способов вхождения в который — использование психоактивных средств. Исключением из этого правила являются только христианство и предшествующая ему религия Ветхого Завета. Ими однозначно осуждаются какие бы то ни было оккультные практики. Еще в Законе Моисеевом Господь изрек на них свое грозное Слово: «Не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою чрез огонь, прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых. Ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это» (Второзаконие, гл. 18, ст. 10 – 12). Вместо этого Господь избирает из народа своего пророков, способных по чистоте и святости своей жизни к богообщению. Св. Иоанн Златоуст так пояснил разницу между оккультной экстатикой и истинным Богообщением: «В капищах идольских, когда кто бывал одержим нечистым духом и прорицал, то, как бы ведомый и связанный, был увлекаем духом и нисколько не сознавал того, что говорил. Гадателю свойственно быть
в исступлении, терпеть принуждение и насилие, увлекаться и неистовствовать, как бесноватому. А пророк же не таков, он говорит все с трезвою душею, здравым рассудком, зная, что он говорит… Вы сами знаете, что, будучи язычниками, вы были тогда ведомы и увлекаемы… Послушай Платона, который в апологии Сократа говорит так: «прорицатели и гадатели говорят много и хорошо, но сами вовсе не знают того, что говорят…» Все это доказывает и принуждение, с каким бесы удерживаются и служат, и насилие, какое терпят люди, однажды предавшие себя им и лишающиеся в это время здравого смысла. Но у нас не так. Пророки пророчествовали с рассудком и совершенно свободно. Они властны были говорить и не говорить: они не были принуждаемы, но вместе с честию сохраняли и волю. Поэтому и Иона убегал, поэтому и Иезекииль уклонялся, поэтому и Иеремия отрицался. Бог же не принуждал их насильно, но советовал, не помрачая рассудка» (15).
Естественно, что любое применение наркотических средств было совершенно немыслимо, так как противоречило основным принципам и самому Духу библейского учения. Ни Ветхий, ни, тем более, Новый Заветы не содержат об этом никаких упоминаний.
Закон и Пророки Ветхого Завета приуготовили возможность пришествия на землю Бога Слова, открывшего новую эру в истории человечества. От-ныне к Богообщению призываются все народы. Одна-ко, по словам Христа «Не мир пришел Я принести, но меч» (Ев. От Матфея, гл. 10, ст. 34), широко распространявшаяся по всему миру Благая Весть вы-звала ненависть приверженцев отрицаемых ею язы-ческих ценностей. Христианство вступило в период жесточайших гонений, вызванных столкновением двух противоположных типов духовности, пока, наконец, Крест Христов на знаменах Константина Великого не побеждает в 314 году магических ухищ-рений тирана Максенция. Христианство приобретает господствующее положение, воспитывая в принявших его народах новый тип духовности, в котором нет места экстатическому бесообщению. Оплотом Пра-вославия становится Византийская Империя. В ней возросшее из семени Слова Божия древо покрывается прекрасными цветами творений великих святителей и учителей Церкви, монашеской мудрости Египта и исихастов Греции, богатой поэзии и литургических текстов вдохновенных песнописцев, подвигов и глу-боких прозрений множества святых. Развитое ими аскетическое учение чуждо наркотического транса и вообще бурных проявлений экстаза, разгоряче– ния, мечтательности, стремления к визионерству (видениям). Оно ищет Премудрости, сходящей свыше, которая: «чиста, мирна, скромна, послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна» (Иак. 3:17). Его искомое — Богови– дение, в свободе от страстей созерцание Бога, но не как безличного Абсолюта восточных пантеистических учений, а как Бога Личного и Живого. Молитва — это не медитация и не самадхи буддизма или индуизма, но память о Боге и стремление быть с ним, чувство, присущее душе человека, которое святитель Феофан Затворник назвал «жаждою Бога». На этом пути неочищенного еще от страстей человека подстерегают различные ложные состояния духа. Это соблазны принять духовность демоническую за благодатную, обмануться, впасть в «прелесть» — ложь принять за истину, духа тьмы — за Ангела света. «По плодам их познаете их», — говорит Господь, и святые отцы, стяжавшие опытность, призывают к крайней осторожности. Необходимейшим условием духовной жизни является «трезвение» — постоянное внимательное бдение над своим умом и сердцем, искоренение покаянием и молитвою всех возникающих в них греховных помыслов и движений и настороженное отношение даже к тем, кто кажутся благими. Это совершенно противоположно тому, что делает употребляющий наркотики, разум и чувства которого отверсты для любых, совершенно не контролируемых переживаний и мыслеобразов. Проиллюстрировать это различие может следующий диалог из Патерика (сборника святоотеческой мудрости): «Брат сказал некоторому старцу: никакой брани (мысленного противоборства – Сост.) не вижу в своем сердце. Старец на это: ты подобен четверовратной храмине; всякий, хотящий войти в тебя, входит, откуда бы он ни пришел, и всякий, хотящий выйти, выходит, куда хочет, а ты не понимаешь, что делается в тебе. Если б твои двери затворялись и запирались, и ты не позволил бы посредством их входить в тебя помышлениям греховным, тогда бы ты увидел стоящих вне и борющихся с тобою» (16). «Ум с умом борется: наш ум с умом врага» — такими словами выразил ripen. Силуан Афонский внутреннее состояние проводящего внимательную духовную жизнь человека (17). Он ищет не эйфории в состоянии возбуждения какой-либо страсти, а свободы от страстей, приводящей к истинному Богообщению. Опыт его он получает в молитвенном делании и участии в Таинствах Православной Церкви, в первую очередь, часто совершаемых Исповеди и Причащении Св. Христовых Тайн, в Литургической жизни Церкви. Без этой внутренней мистической жизни Христианство превращается в лицемерие, морализаторство, законничество. Утрачивается его дух, уступая место обмирщению, рационализму, прагматизму. А, с другой стороны, утратив опыт стяжания благодатной духовности, человек, в конце концов, обращается к поискам и экспериментам в области духовности демонической, так как не терпит возникающей внутри его пустоты. Это путь, проделанный Западной цивилизацией.

III. Апостасия. Западная цивилизация: от христианства к оккультизму

«Как упал ты с неба, денница, сын зари!
Разбился о землю, попиравший народы»
(Книга пророка Исаи и, гл. 14, c. 12).

Этот путь начался давно. Долгое время Церкви Запада составляли одно духовное целое с Церквями Православного Востока. Прежде чем произошло их трагическое разделение, Римский епископ пользо-вался первенством чести, как Православный Владыка славнейшего города Империи. Имена многих римских патриархов мы встретим в православных святцах, многие подвижники Церкви Римской, жившие еще до разделения, так же прославлены Вселенской Церковью и почитаются ею наравне с подвижниками Востока. Но постепенно складываются предпосылки для разрыва. С одной стороны, это все более проявляющееся стремление Римского Престола к власти над другими поместными Церквями, ради достижения которой сочиняются подложные предания и документы, наподобие «Дарственной Константина» или «Лже-Исидоровских декреталий», якобы подтверждающие права «преемника князя Апостолов (св. Петра)» и «Наместника Бога на земле». Со временем к стремлению к неограниченной власти духовной добавляются и притязания на власть светскую, что особенно ярко выразилось в теократических идеях папы Григория VII (Гильде– брандта) и церемониальном преднесении пред папой двух мечей, как символа двоякой власти его над ми-ром. Эти амбиции Римских понтификов зиждутся на военной мощи франков, объединителей германских племен и основателей Священной Римской Империи. Но эти же еще полу варварские племена, разрушившие некогда общую с Восточными Церквями культуру Западной Церкви, все более способствовали их разрыву, навязывая ей свое упрощенное и искаженное понимание христианских догматов. Разделение между Церквями стало обнаруживаться не только в дисциплинарных, но и в вероисповедаль– ных вопросах, что стало особенно важной следующей причиной окончательного разрыва, совершившегося 20 июня 1054 г. Добавим к этому и то, что, гю сви-детельству кардинала Барония (X в.), в течение последних ста пятидесяти лет Римский Престол за-нимали «чудовища гнуснейшей жизни» (18).
Гордыня стремящегося к религиозному и полити-ческому господству Римского Первосвященника провела его путем возмечтавшего о божественном достоинстве Херувима.
Духовная жизнь оставленной благодатию Божией Церкви постепенно все более принимает болезненные, демонические черты. Этому способствует внутреннее разложение католической иерархии, в своей погоне за благами мира сего доходящей порою до роскоши, распущенности и цинизма.
Начиная с XI века, под влиянием знакомства через арабов с трудами греческих философов, особенно Аристотеля, возникает схоластическое направление в богословии Римской Церкви, пытающееся сделать философию «служанкой богословия». Труды Ансельма Кентерберийского (XI в.), Фомы Аквината (ХШ в.) и их последователей с их чрезмерно рациональным подходом к вопросам веры все больше удаляют западное богословие от святоотеческого. Помноженный на прагматизм вечно нуждающейся в средствах курии , этот рационализм становится источником отклонений в жизни Западной Церкви, таких, как: индульгенции, суды инквизиции, учение о сверхдолжных заслугах святых и rip. Все это и привело, в конце концов, к массовому протесту, выразившемуся в движении Реформации, подготов-ленному эпохою Ренессанса, возрождения языческого мировоззрения и мироощущения. Античная, языческая чувственность подменяет собою целомудрие византийской иконы. Скорбный, неотмирный лик Богоматери уступает место стыдливой усмешке мо-лоденькой рафаэлевской Мадонны, мускулистые торсы Микеланджело сменяют аскетические фигуры святых, буйная фантазия живописцев, слащавая чувственная скульптура — лаконичность каноничес-кой живописи. Искусство Запада, питаемое начина-ющим господствовать в Европе гедонистическим ми-ровоззрением , все более явственно обмирщаясь, предается воспеванию страстей.
Отвергнув благодатный духовный опыт восточных исихастов, западные подвижники подменяют его фанатичным, мечтательным мистицизмом, принимая разгоряченное тщеславие и тонкий духовный блуд за утешение от действия Духа Божия. Экстаз вновь становится искомым состоянием мистиков, таких, как Франциск Ассизский, Фома Кемпийский, Игнатий Лойола, Екатерина Сиенская и др. Для достижения его используются, конечно, уже не психоактивные вещества, а крайняя степень разгоряченной мечтательности, медитативные психотехнические приемы, основанные на использовании силы воображения, что совершенно противоположно учению православных святых отцов о трезвении и молитве. Особенно преуспел в этом основатель ордена францисканцев Франциск Ассизский, у которого техника самовнушения приводила даже к образованию стигматов — кровоточащих язв на руках и ногах.
Непременной чертой католической мистики явля-ется визионерство, пристрастие к многочисленным видениям, часто посещавшим ее «святых», поведа– ниями о которых переполнены их жизнеописания. У основателя ордена иезуитов Игнатия Лойолы
«воображение было так разгорячено и изощрено, что, как сам он утверждал, ему стоило только захотеть и употребить некоторое напряжение, как являлись перед его взорами, по его желанию, ад или рай. Явление рая и ада совершалось не одним воображением человеческим; которого недостаточно для этого: явление совершалось действием демонов, при-соединявших свое обильное действие к недостаточно-му действию человеческому» (19). Свидетельством святости, истинности получаемых переживаний ста-новится приносимое ими наслаждение, критерий, развивающий в искателях мистических опытов ду-ховное сладострастие. Характерно высказывание «святой» Терезы Авильской (1562 г.) о своем телесном переживании «небесных радостей», которые «пронизывают его (тело) до мозга костей, тогда как земные наслаждения действуют поверхностно» (20).
Утратив правильные понятия о благодати, като-лический мистицизм культивирует основанный на духовной неразборчивости сладострастный, экстати-ческий опыт своих адептов, объявляемых им «свя-тыми». На деле же этот опыт является оккультным. По сути своей, христианство для него составляет лишь внешний антураж. В этой средневековой практике — существенная предпосылка для последующего развития наркомании, с которой ее роднит подмена трезвенного духовного опыта поиском внутренних наслаждений, эйфории.
предание) – мистическое течение в Ложный мистицизм, волна оккультизма и интереса к магическим знаниям: каббале , алхимии, астрологии, нумерологии, мантиям (гаданиям) и пр., захлестнувшая Европу в эпоху Ренессанса, взрас-тившую секулярное (обмирщенное) гедонистическое мировоззрение и рационализм, — вот те компоненты, из которых, как из реторты алхимика, явилась оккультная революция XIX — ХХ-го веков. Дорогу же ей проложил протестантизм. 
Начатое Лютером движение Реформации внесло в религиозную жизнь яд либерализма, соблазн свободы в духовных исканиях и привело в своем развитии к отрицанию христианства. «Протестантизм сказал последнее слово папизма, сделал из него конечный логический вывод. Истина и спасение даны любви, то есть Церкви — таково церковное сознание. Латинство, отпав от Церкви, изменило этому сознанию и провозгласило: истина дана отдельной личности папы… и папа же заведует спасением всех. Протестантизм только возразил: почему же истина дана од-ному лишь папе? — и добавил: истина и спасение открыты всякой отдельной личности, независимо от Церкви. Каждый отдельный человек был произведен в непогрешимые папы» (21). Последствием этого было то, что некогда единое христианское общество начало делиться и дробиться на множество течений, направлений, сект и отдельных индивидуальностей со своей собственной верой — плодом собственного богоискательства, «освященным» личным переживанием «озарения». Утратив цельный духовный опыт святоотеческой традиции, протестан-тизм оказался вынужден заполнять ту пустоту, которая возникла в области сокровенной, мистической жизни. Пути здесь было два: игнорировать ее, сводя религию до набора нравственных, этических норм, или увлечься ложным мистицизмом, вкус к которому был воспитан еще католической аскетикой, с ее исканием эйфории, экстаза и визионерством. Оба эти пути постепенно довели идею протестантизма до ло-гического конца: если каждый человек может быть непогрешим в вопросах веры, зачем тогда нужен Христос?
Начало первого пути было заложено средневековой схоластикой, с ее стремлением рационализировать веру. Ренессанс, внеся дух обмирщения, дал надежду «служанке богословия», философии, сделаться госпожою. Последствием Реформации было предоставление ей этой свободы. Чем более оскудевала аскетическая практика живого благочестия, тем большее значение приобретал разум, довлеющий над верой и даже совершенно изгоняющий ее. Из рационализма вылупился атеизм, превративший жизнь в абсурд: смысл жизни в том, чтобы умереть — и все. Ужаснувшись открывшейся в нем и перед-ним бездны, человек бросается не к требующему аскезы христианству, а к оккультизму и к крайнему выражению гедонистического мировоззрения — сатанизму. Это та точка развития, к которой пришел и мистицизм, через поиск все новых и новых форм духовности обратившийся к нехристианским традициям Востока и Запада, различным формам эзотеризма и оккультизма. Одной из форм удовлетворения религиозной потребности души, заполнения возникшей в душе пустоты стало употребление наркотических средств — древнейшая оккультная эзотерическая практика, видоизмененная и приспособленная к особенностям менталитета современного человека. Так Запад проделал свой путь из язычества в язычество. Эпидемия наркомании – закономерное последствие, вернее сказать, одно из выражений того глубокого духовного кризиса, в котором оказалось общество, утратившее здоровую святоотеческую духовную традицию и живую благодатную религиозность. Именно это сделало наркотики из специфической принадлежности отдельных маргинальных групп достоянием широкой массовой культуры. 

IV. Появление и распространение наркотиков в XIX – XX вв.

«Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и, не находя, говорит: «Возвращусь в дом мой, откуда вышел». И, пришедши, находит его выметенным и убранным. Тогда идет, и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, вошедши, живут там. И бывает для человека того последнее хуже первого».

(Евангелие от Луки, 11:24 – 26)

1. Возвращение алхимии

Массовому распространению наркомании в духовно уже подготовленном для этого обществе способствовали два обстоятельства: колониальная политика ведущих стран Европы и развитие химической науки. Подчинив своему влиянию Азию и Северную Африку, Европа столкнулась с традиционным выращиванием и употреблением растительных наркотиков: опиумного мака и конопли, из которой изготавливается гашиш. Эта традиция стала для предприимчивых и не слишком отягощенных христианской нравственностью (тем паче, что значительную роль в деятельности Ост-Индийской компании играл еврейский капитал) европейцев источником немалых доходов.

В 1772 году генерал-губернатор Бенгалии Уоррен Гастингс начинает выгоднейшую торговлю опием в Китае с целью поддержания своей администрации. Это оказалось золотой жилой. В 1838 г. экспорт опиума достиг 2400 тонн в год, составляя V7 часть всех доходов Британской Индии. Свою неблаговидную деятельность Ост-Индийская компания прикрывала тем аргументом, что китайцы и малайцы-де не могут жить без опия. Это, действительно, с ее помощью уже и было так. Число потребителей официально запрещенной в Китае «заморской грязи» насчитывало
миллионы. Как писал один из современников этих событий, «императорский Китай впал в своего рода летаргический сон» (22). Попытки запретить употребление опия в Китае вызвало две опиумных войны (в 1839 – 1842 гг. и в 1856 – 1860 гг.), развязанных Британией и Францией, не желавшими упускать столь жирный кусок. Эти войны закончились поражением Китая, доведенного употреблением опия до национальной катастрофы. Пройдет столетие, и в Юго-Восточной Азии необъявленные опиумные войны будут идти между местными группировками наркомафии уже за доходы от экспорта наркотиков на запад, в Европу и США, причем поставка всех этих тонн героина окажется целиком в руках китайских тайных обществ (23). Запад и Китай поменяются ролями.
Уже с конца XVII века экзотические восточные наслаждения из далеких колоний начинают покорение Европы и Нового Света. Отринув «средневековые предрассудки», «просвещенная» Европа всей душою устремилась к торжеству научно-технического прогресса, и плоды его не заставили себя долго ждать. Достижения химической науки в их приложении к таинственным зельям с Востока явили миру синтетические наркотики. Вместе с ними, как птица Феникс, восстав из пепла столетий, никем еще не узнанная в своем новом обличье, явилась эзотерическая алхимия — мать оставившей ее, но затем вновь воскресившей химии. Алхимия — детище каббалистической мистики — в средние века распространилась от арабов по всей Европе. Дань увлечения ей отдали и такие столпы современного естествознания, как великий Ньютон (1643 – 1727), который был, по словам его биографа Джона Мэйнарда Кейнса, скорее, последним из великих магов, чем ученым (11, с. 36), и Фрэнсис Бэ-отводившии магии важное место
в своей классификации наук (24). Своей задачей алхимик ставил познание мира через познание свойств веществ. Необходимо было найти особую субстанцию — «философский камень», «магистериум», ключ к тайнам мироздания, который вернет нашедшему его свойства Адама Кадмона — первозданного человека, поможет обрести те тайные знания и мудрость, которыми тот обладал. Это «Великое деяние», как его называли сами алхимики, раскрывало величественные перспективы — достижение бессмертия, возможность превращать вещества в золото, приобрести власть над миром духов, людей и материи, исцелять болезни. Свои таинственные опыты алхимики передают сокрытым от невежд образным поэтическим языком. Следуя рецепту «Книги двенадцати врат» английского алхимика XV века Джорджа Рипли, ищущий «эликсир мудрецов» созерцает в своей реторте зеленого льва, которого превращает в красного, продолжая сложные химические операции до тех пор, пока в покрывших реторту Киммерийских тенях не обнаружит пожирающего свой хвост «истинного дракона» (25)
Позитивная химия, отвергнув, казалось бы, наивные магические ухищрения алхимиков средневековья, на деле даровала алхимии, как сочетанию науки и оккультизма, новую жизнь. Этим «алхимическим ренессансом» стало открытие и производство синтетических наркотиков, исполнившее мечты искателей «магистериума». Что общего, на первый взгляд, между современной наукой и древним суеверием? Общий дух, общая цель — достижение совершенства без Бога, через химическое вещество. Английский писатель, страстный опиоман Томас де Квинси (1785 – 1859) в «Исповеди английского опиомана» (1822 г.) писал: «Это средство от всех людских мучений, это тайна счастливой жизни, открытая в одно мгновение. Счастье можно теперь купить за один пенс и носить его в кармане жилета. В бутылочке можно хранить миниатюрный экстаз, а душевный покой пересылать по почте…» (7, с. 20). Наука стремилась к цели, поставленной алхимией. Заменены единой номенклатурой загадочные образные понятия, осмеяны и преданы забвению наивные представления о природе веществ и процессов, но дух остался тем же, единый дух, рождающий единство цели . Химия выпустила на свободу тех львов и драконов, которых алхимики втайне взрастили в своих ретортах. И вот уже мистический магистериум манит миллионы людей во всем мире таинственной оккультной мудростью и совершенством, обещает эзотерикам нездешнее блаженство, диктует поэтам и писателям бессмертные творения, композиторам и музыкантам — чудные мелодии, философам и ученым открывает новые концепции мироздания, религиозным и политическим вождям внушает дивные «божественные истины». Реторты алхимиков принесли им, наконец-то, золото, да еще в таких количествах, о которых и не мечталось. По данным Интерпола, доходы от наркобизнеса составляют не менее 400 миллиардов долларов в год (1).
Одним из первых известных нам алхимиков, на-чавших экспериментировать с опием, был швейцарский врач Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм (Hohenheim) (1493 – 1541), более известный как Парацельс. Им был составлен препарат «лауданум парацельси», приготовленный на опиуме, который Парацельс вообще очень ценил, использовал в своей практике, называя «камнем бессмертия». Видимо, уже тогда волшебные свойства опия открыли ему великое будущее этого «нового магистериума» (22, с. 28). В XVII веке английский врач Томас Сайденхэм открывает новый способ получения опиума, а новый препарат из него называет своим именем (7, с. 20).
В 1805 г. химик наполеоновской армии француз Сеген и немецкий аптекарь-фармацевт Зертюрнер выделяют один из трех важнейших алкалоидов опи-ума, которому Зертюрнер дает имя в честь греческого бога сна Морфея — «Морфин». В 1832 г. Робике выделяет кодеин, а в 1848 г. Мерком обнаружен па-паверин (7, с. 20). Новое средство становится попу-лярным лекарством от головной боли, бессонницы, беспокойства, а главное — от скуки. Опий и морфий распространяются в высших кругах общества Англии и Франции, где пристрастие к морфию стало считаться проявлением тонкого вкуса (23). Особенной популярностью он пользуется у творческой интеллигенции. В 1804 году впервые знакомится с опи-ем английский литератор Томас де Куинси, жизнь и творчество которого во многом обусловлены этим знакомством. Поэтесса Элизабет Баррет Браунинг (1806 – 1861) к концу жизни находилась в полной зависимости от этого наркотика и писала под его воздействием. Под его же воздействием писал свою поэму «Куббла-Хан» Сэмуэль Тэйлор Колридж (1772 – 1834) (7, с. 21). Во Франции увлечение гашишем и другими наркотиками отразилось более всего на творчестве литературного движения «декадентов» (от лат. decadentia – упадок): Шарля Бодлера (1821 – 67), Теофиля Готье (1811 -72), Артура Рембо (1854 – 91) и Поля Верлена (1844 – 91), с их эстетизацией зла, дьявольского начала, бунтарства и безумия. Эта группа оказала сильное влияние на литературные и художественные искания XX века. Ими был основан в Парижском отеле «Пимодан» «Клуб любителей гашиша». Поэт и писатель маркиз Станислас де Гуайта (1860 – 1898), также много экспериментировавший с морфием, кокаином и гашишем, создал в Париже совместно с Пеладаном и Жераром Энкосом (Папюсом) «Каббалистический орден Розы и Креста». Де Гуайта всячески превозносил наркотики как лучшее магическое средство, позволяющее магу покидать земное тело и исследовать мистические области сознания. Эти исследования кончились тем, что он выбросился из окна (26). Видимо, его гибель заставила доктора Папюса, называвшего де Гуайта своим «дорогим и оплакиваемым другом», с большим опасением относиться к использованию наркотических средств в магических целях. В своей «Практической магии» он, хотя и приводит рецепты галлюциногенных магических составов, но не указывает пропорций и способа приготовления. Экспериментирующего с наркотиками он уподобляет «моряку, отправляющемуся на барке без руля по бушующему океану», который может «привезти с собою из плавания сумасшествие, а то и совсем не вернуться» (27). Однако увлечение розенкрей-церством не иссякло, повлияв и на артистическую элиту Германии и Австро-Венгрии, где особо заметен писатель Густав Мейринк, теософ Франц Гартман и антропософ Рудольф Штайнер, вошедшие впоследствии в созданное английским оккультистом Мазерсом общество «Золотой рассвет».
Наркотические вещества использовали в курениях при служении черных месс сатанисты. Одного из них, парижсккого аббата Булле, показывает в своем авто-биографическом романе «La bas» французский писа-тель Гюисманс (1848 – 1907). В его описании черной мессы упоминается курение руты, листьев белены и дурмана, паслена и мирры, как ароматов, приятных сатане (28). Возможно, что именно эти ароматы описывает Карл Маркс в своем стихотворении «Скрипач»: «Адские испарения поднимаются и на-полняют мой мозг, пока не сойду с ума, и мое сердце в корне не переменится. Видишь этот меч? Князь тьмы продал мне его». Здесь автор «Коммунистического манифеста» и «Капитала» описывает ритуал посвящения сатанистов, в секту которых он вступил еще в студенческие годы, во время коего посвящаемому вручается меч (29).
Еще одним очагом распространения оккультной практики использования наркотиков в Европе и США стало основанное в 1875 г. в Нью-Йорке «Теософское общество». Основателями его были известная авантюристка Елена Петровна Блаватская (1831-1891) и полковник Генри Олкотт. Общество имело свои отделения в Париже и Адьяре (рядом с г. Мадрас, Индия). В книгах и лекциях Блаватской, журналах, издаваемых обществом, пропагандировалась «древняя мудрость Востока» современного разлива, оккультная, медиумическая практика, в том числе и с использованием наркотиков. В своей книге «Разоблаченная Изида» Блаватская пишет: «Растения обладают мистическими свойствами в огромной степени… секреты вызывания видений экстрактами растений потеряны для европейской науки, за исклю-чением разве что гашиша и опиума» (30). Самой Блаватской, а затем ее преемникам — Анни Безант и Чарльзу Ледбиттеру, эти секреты были открыты. В основанной ими школе оккультного воспитания в Адьяре юным воспитанникам и воспитанницам давали различные наркотические напитки и делали втирания летучих мазей для развития сверхчувствительности и способностей к медиумическим контактам (31).
Тем временем, продолжаются открытия и изобре-тения в области применения наркотических средств. В 1853 г. врач из Эдинбурга Александр Буд изобретает иглы для подкожных инъекций. Это крайне важное для современной медицины изобретение дает новую форму наркомании, еще более опасную и мощную по оказываемому воздействию (7, с. 21.).
В 1859 – 1860 годах Альберт Ниманн выделяет из листьев коки алкалоид кокаин, который вскоре начинает широко рекламироваться как замечательное тонизирующее средство. В качестве такового он используется в 1886 году для создания кока-колы. Также предлагается использовать его как обезболивающее средство и даже как средство для борьбы с морфинизмом. Восторженно рекомендовал его упо-требление для «духовной пользы» как «чудодейственное лекарство», особенно в периоды депрессий, отец психоанализа Зигмунд Фрейд. «Малые дозы этого лекарства вознесли меня на вершину. Теперь я собираю материал, чтобы сложить хвалебную песнь в честь этого волшебного вещества», — пишет он о своих впечатлениях от действия кокаина. В 1884 г. он публикует свой труд «Uber Соса» («О кокаине») с панегириком этому «стимулятору ЦНС» (центральной нервной системы). Хотя впоследствии Фрейд, напуганный смертью от передозировки кокаина одного из своих друзей, отказывается от мыслей о возможности применения кокаина в психиатрии, очевидно, что рождение столь модного ныне психоанализа также не обошлось без наркотического вдохновения (7, с. 24; 22, с. 45; 2, с. 160).
В 1874 г. английский химик К. Р. Райт синтезирует из морфина героин, но, испуганный результатами опытов, утаивает свое открытие. Его менее щепетильные немецкие коллеги в 1898 г. объявляют о создании нового замечательного средства от легочных заболеваний и наркомании, которому фармацевтический концерн «Байер» устраивает грандиозную рекламу. Только в 1924 г. производство этого патентованного средства объявляется американским Конгрессом вне закона (23). Тогда же приняли меры и против кокаина. Но было уже поздно. Наркотики стали представлять собой фантастически прибыльный бизнес.
В 1903 г. появилось снотворное средство «барбитал», популярность которого привела к созданию двух тысяч видов барбитуратов, оказавшихся сильным наркотическим средством (2).
В начале XX в. возрос интерес к галлюциногенным наркотикам растительного происхождения — марихуанне, мескалину, псилоцибину. Но наибольшее значение имел синтез в 1938 г. швейцарским химиком Альбертом Хоффманом лизергиновой кислоты ЛСД-25 и открытие им в 1943 г. ее наркотических свойств. В 1958 г. он же выделил псилоцибин из мексиканского гриба Psilocibe mexicana (7).
Пример поистине алхимической ревности явил со-бою американец русского происхождения Александр Шульгин. В перерывах между преподаванием химии студентам Университета Беркли, штат Калифорния, он более 30 лет в подвале своего дома колдовал над созданием различных препаратов. Помимо популярного среди молодежи наркотика «Экстази» (МДМА), он изобрел еще около 200 наименований и почти все испробовал на себе и своих родных (1).
Мощный ударный потенциал огромного спектра открытых учеными средств оказал чрезвычайно сильное, даже революционное воздействие на раз-личные стороны культуры, формируя ее в оккультном духе.

2. Влияние наркотиков на религиозные и политические движения XX века

Подлинным инициатором возрождения магической практики употребления ПВ в XX веке явился «отец современного сатанизма» Алистер Кроули (Александр Эдуард Кроули, 1875 – 1947). Опытам тайных обществ сатанистов и Блаватской, оказавшей на него большое влияние, Кроули придал широчайший размах, явившись практиком и теоретиком распространенных впоследствии форм сатанизма и люциферианства. Основу их составляют кощунства, сексомагическая практика всевозможных извращений и наркотики: гашиш, опиум, настой мухоморов, кактус пейотль, ацтекские грибы, с которыми непрестанно экспериментировал называвший себя «Зверем Апокалипсиса» Кроули. Целью своей деятельности он ставил «демоническую трансмутацию» человечества, и эта деятельность принесла обильные плоды. Своими книгами, основанием множества сект своих последователей во всем мире он много сделал для популяризации магических знаний в мире и приданию люциферианству характера респектабельности в глазах современного общества. Забытая к тому во многом именно Кроули обязана возвращением широкого интереса к ней.
Среди наиболее заметных последователей Кроули можно назвать Энтони Лавея, автора «Сатанинской библии», официально учредившего и зарегистриро-вавшего в 1966 г. в Сан-Франциско «Первую церковь сатаны», имеющую свои отделения во многих странах мира и объединяющую до 25 тыс. человек. В 1975 г. от нее отделилась более замкнутая и элитарная секта «Храм Сета» (ок. 500 человек), руководимая бывшим полковником американских ВВС Майклом Акино (32). Все эти секты включают в свою культовую практику использование наркотических средств. Под воздействием ЛСД руководитель одного из сатанистских ковенов (отделений) Чарльз Мэнсон вдохновляется на знаменитое ритуальное убийство голливудской актрисы Шарон Тейт и ее друзей на вилле режиссера Романа Полански 8 августа 1968 года (26, с. 92). Список жертв сатанизма продолжает расти.
Последователем Кроули был и основатель «Церкви сайентологии» Л. Р. Хаббард, о котором подробнее расскажем ниже.
В 1922 г. Кроули стал великим магистром «Ордена Восточного Храма», тесно связанного с германскими оккультными группами, в которые входили будущие высокопоставленные функционеры СС (32). В это время возникшие в Европе из люцифериан и теософов тайные общества, такие, как «Герметический орден Золотого Рассвета», «Общество Врил», «Общество Туле», стремятся к власти и ищут лидера, способного стать выразителем их политических интересов. Такой личностью оказался вступивший в 1918 г. в организованную оккультным «Обществом Туле» «Немецкую Рабочую Партию» бывший унтер-офицер, молодой эзотерик и оккультист Адольф Шикльгрубер (по матери Гитлер, 1889 – 1945 (?)). Это был талантливый оратор, человек медиумического склада, крайне мистически настроенный. Друг детства Гитлера, а впоследствии советник Вольного Каменщика Уинстона Черчилля, Вальтер Йоханнес Штайн вспоминал: «Гитлер, который уже с возраста 20 лет находился под сильным влиянием мистицизма, с помощью наркотиков пытался достичь высшего познания. Через венского книготорговца Претцше, который был приверженцем германского мистицизма и проистекающего из него учения об арийской расе господ, Гитлер сформировал основные положения своего будущего представления о мире, и при посредстве Претцше пришел к употреблению галлюциногенного наркотика «Пейотль» как к средству продления стадии мистического просвещения. К этому времени Гитлер также ознакомился с содержанием «Протоколов сионских мудрецов», что еще более усилило его неприязнь к евреям». Поскольку Гитлер уже в молодости находился в зависимости от наркотиков, неудивительно, что на протяжении всей своей жизни он принимал сильнодействующие препараты. В дневнике его личного врача доктора Теодора Морелля (1890 – 1948) записано, что Гитлеру на протяжении всех шести лет Второй Мировой войны вводились самые различные болеутоляющие и успокаивающие средства, такие, как стрихнин, кокаин, производные морфия и другие наркотики (29, с. 85). Гитлер упоминал о поездках в Альпы для общения с духами Валгаллы. Известно о связях нацистов с тайными буддистскими обществами Тибета, где буддизм наложи лея на местную шаманистическую религию Бон, в становлении которой, по мнению Теренса Маккены, сыграли свою роль галлюциногены (33). В 1938 году туда даже была организована экспедиция для изучения местных оккультных практик. Помимо Гитлера, многие представители внутреннего тайного элитного круга СС «Черное солнце» употребляли пейотль в оккультных целях.
Нордические Нибелунги вспомнили и о практике своих древних предшественников, употреблявших растительные наркотические стимуляторы в бою. В этом направлении также велись разработки нацистскими спецслужбами. Известны, по крайней мере, попытки повысить агрессивность солдат немецкой армии при помощи тестостерона, наркотика из группы анаболических стероидов (2, с. 233). Тогда же был синтезирован метадон, как заменитель морфина.
Не только немецкие спецслужбы интересовались возможностями психоактивных веществ, но и спец-службы союзников. Ими был синтезирован СТП (STP), созданный военными лабораториями как отравляющее боевое вещество с галлюциногенными свойствами, поражающее нервную систему. Впоследствии он широко использовался хиппи в США (7, 206). В качестве стимуляторов для солдат использовались амфетамины. Галлюциногенные препараты использовались американскими солдатами во Вьетнаме, при проведении карательных операций против мирного населения (7, с. 108,158). Одно время ЦРУ пыталось сделать псилоцибин «отечественной прерогативой», чтобы использовать его исключительно в своих секретных целях. Для этого известного исследователя грибов Гордона Уоссона во время его путешествия к мексиканским индейцам, сохранявшим связанные с галлюциногенными грибами традиции, сопровождал тайный агент ЦРУ. Эти планы разрушила публикация молекулярной структуры псилоцибина, сделанная изобретателем ЛСД А. Хоффманом в 1958 г. (33, с. 54).
Но деятельность в этом направлении не была прекращена. Она была одной из важных составных частей сверхсекретного проекта ЦРУ под названием «Ультрамозговой Контроль», сокращенно — «МК– Ультра». Он явился продолжением начатых еще нацистами разработок средств, в том числе и оккультного характера, по управлению человеком через воздействие на его психическое состояние. Возглавили его два участника Нюрнбергского процесса, по всей вероятности, именно тогда получившие доступ к изучению наиболее тайных аспектов деятельности спецслужб и руководящих кругов третьего рейха, сознательно изъятых из материалов процесса. Это были шеф ЦРУ генерал Аллен Даллес и американский психиатр Э. Камерон. Их интересовали и возможности воспроизведения в военных целях тех эффектов, которые возникали во Франции при распространении спор ядовитого грибка-паразита пшеницы-спорыньи, когда безумие на почве отравления охватывало целые деревни и города. В Канаде Камерон возглавляет «Мемориальный институт Аллана», финансируемый ЦРУ через подставную фирму. Начинается серия экспериментов, некоторые из них достигают ужасающего своей преступностью размаха: например, инспирированная ЦРУ «психоделическая революция», или история с сектой «Peoples Temple» («Народный Храм»). По официальной версии, в ночь с 18 на 19 ноября 1978 года в поселке Джонстаун в Гайане 911 членов секты, включая женщин и детей, были принуждены ее главой Джимом Джонсом выпить отравленный цианистым калием лимонад. Расследования американского законодателя Джозефа Холлсинджера, убитого впоследствии телохранителями Джонса, раскрыли тесные связи последнего с ЦРУ. По меньшей мере, двое его ближайших подручных являлись штатными сотрудниками разведки. Секта являлась лабораторией программы «МК-Ультра», в которой испытывалось воздействие наркотиков, бессонницы, особых диет и сеансов «промывания мозгов» на психику. «Полигонные испытания» в Джонстауне стали экспериментальным подтверждением возможности сделать способными к автоматическому, слепому совершению убийств и самоубийств по поданному сигналу больших групп людей, прошедших необходимую обработку (34, с. 256, 276).
Не отставали от своих зарубежных коллег и отечественные спецслужбы. По признанию начальника ВНИИ МВД Б. Ф. Калачева, подобные работы вели известные институты (например, московский химико– фармакологический). Ныне их наработками пользуются и криминальные законспирированные лаборатории, ориентированные на преступный мир. Одно из таких отечественного производства средств — синтезируемый из нефтепродуктов кетамин, галлюциногенные свойства которого в 5 раз выше, чем у героина, при себестоимости 1 тонны всего в миллион рублей в ценах 1990 г., причем физиологическая зависимость от него, как утверждается, не вырабатывается. Одного килограмма этого вещества, растворенного в водопроводной системе, было бы достаточно для введения в состояние эйфории на несколько часов всего населения Москвы. Попытки нашего наркобизнеса прибрать кетамин и другие разработанные спецслужбами синтетические наркотики к своим рукам вызывают серьезные опасения у Медельинского картеля — одной из крупнейших наркомафий мира. Эта южноамериканская наркотическая сверхкорпорация, годовой доход которой составляет около 100 млрд. долларов, рассматривает Россию как очень подходящую для отмывки денег зону (34, с. 259).
В связи с этим становится понятной и причина появления у нас таких сект, как «Аум Синрике» или «Белое братство» и покровительство им спецслужб. Известно, что судьбу первой «курировал» секретарь Совета Безопасности России Олег Лобов. Организатором же «Белого братства» стал Ю. И. Кривоногов, занимавшийся методами воздействия на человеческую личность в Киевском Институте Неврологии и Психиатрии, естественно, в сотрудничестве с КГБ (32, с. 371).
Интересы спецслужб не ограничивались одним изучением возможностей применения психоактивных веществ в разведывательных и военных целях. Были и другие интересы. С запрещением в 1946 г. французским правительством открытой торговли опиумом в Индокитае, выгодную коммерцию взяла в свои руки французская секретная служба, так называемое Второе отделение. Объединившись с вьетнамским преступным миром, она организует «Операцию Икс», наладив четкую систему закупки, перевозки, переработки опия-сырца и распространения готового продукта, что позволяло с минимальным риском получать огромную прибыль. Был найден неисчерпаемый источник доходов на финансирование собственного аппарата, наемных солдат, полувоенных организаций и всякого рода религиозных сект, использовавшихся спецслужбами в своих целях. Битва за Сайгон в 1955 г. была фактически борьбой за сферу влияния между ЦРУ и Вторым отделением.
Так, в один клубок сплелись интересы политиков, спецслужб, наркодельцов и сектантов (23).
Примером такого симбиоза стала Психоделическая революция, которая дала мощнейший толчок развитию современной оккультной наркокультуры и распространению эпидемии наркомании. Зародилась она еще в 50-е годы в среде предтеч хиппи — битников, то есть «усталых». Джек Керуак, идеолог движения, так охарактеризовал это поколение: «Мы росли, не выказывая чувств, мы были сыты по горло всеми условностями жизни, всем старым укладом. Мы и впрямь устали от него» (35). Неудовлетворенность бездуховной атмосферой послевоенной Америки толкнула их на поиски духовности, приведшие к восточному мистицизму, джазу и наркотикам, как вызову окружающему миру. Авторитетами и вдохновителями их были такие «столпы» экспериментов с наркотиками, как известный религиовед Уильям Джеймс, автор книги «Многообразие религиозного опыта», писатель и философ Олдос Хаксли, автор «Прекрасного нового мира», описавший свой опыт в эссе «Врата восприятия», и корифей философии экзистенционализма Жан-Поль Сартр. Все они экспериментировали с мескалином. Битник Уильям Берроуз в своем сюрреалистическом романе «Обнаженный ланч» передает ту наркотическую атмосферу, в которой жило его поколение. Моде на наркотики в среде сменивших выдохшихся битников хиппи способствовал бывший англиканский священник, а затем проповедник приспособленного к западным вкусам дзен-буддизма Алан Уотте. В 1958 г. он начал принимать ЛСД и написал книгу «Радость космологии» (1962) о своих мистических откровениях, вызванных ЛСД (35, с. 90). Но «верховным жрецом» нового психоделического культа суждено было стать гарвардскому профессору психологии Тимоти Лири. В I960 г. он случайно съел несколько галлюциногенных грибов. Последовавшее за этим состояние он назвал самым глубоким религиозным переживанием в своей жизни. Вместе со своим другом профессором
Ричардом Олпертом (в дальнейшем в качестве индуистского гуру под именем Рам Дасс преподававшим восточные техники медитации) Лири погружается в пучину опытов с ЛСД, псилоцибином, мескалином, марихуаной, одновременно изучая восточные мистические традиции. Это все больше укрепляет его веру в приближение эры обновления человеческой природы. Его проповедь об этом привлекает множество сторонников среди молодежи, начинаются массовые эксперименты с наркотиками. В 1963 г. Лири и Олперта вынуждают покинуть Гарвард, они перебираются в Мексику, но и оттуда власти в скором времени их выдворяют. Профессора перебираются в США, и здесь-то их и ожидает головокружительный успех. Деятельностью Лири заинтересовываются ЦРУ и еврейский капитал. Нью-Йоркский миллионер Уильям Хичкок жертвует коммуне испытателей значительные земли и средства (отнюдь не из-за своей пресловутой экстравагантности, что является, на наш взгляд, просто мифом), и начинается масштабная операция ЦРУ. Часть совершенно секретного проекта под названием MK-ULTRA, цель которого — выяснить возможности использования психоделических средств и их свойств, связанных с изменением сознания (29, с. 132).
Эксперименты проводились теперь уже не на морских свинках, а на студентах американских университетов. Сотни добровольцев подвергаются опытам с ЛСД-25, мескалином, псилоцибином, марихуаной. В период между 1960 и 1965 гг. Лири увлек своими идеями воображение молодежи по всему миру. Он превратился, по словам Уоттса, в «этакого расхожего мессию, чье имя сверкает огнями рекламы» (35, с. 90). Молодым американцам, искавшим себя в буддизме, суфизме, индуизме и прочей мистике, открылся такой простой и доступный путь религиозного поиска через наркотики, а страх перед ними уступал страху перед «американскими буднями, которые суть духовная смерть и еще страшнее» (35, с. 91).
Развернулось мощнейшее, уже никем не контролируемое психоделическое движение по всему миру, родившее спрос на наркотики и активизировавшее деятельность наркомафии. Западня захлопнулась. Обратный ход было дать уже нельзя, заработала действующая до сих пор машина оборота наркопродукции. На наркотиках, как на дрожжах, стала подниматься современная оккультная массовая культура. Самого Лири, ставшего уже ненужным, посадили в 1966 г. за незаконное хранение марихуаны. Он бежал, скрывался в Южной Африке и Швейцарии, но его дело уже жило и без него. К его экспериментам присоединились врачи, психологи, философы, доктора теологии, а, главное, массы молодежи.
Лозунг психоделической революции — «Turn on, tune in, and fall out» («Включись, настройся под вибрации и выпадай в осадок»), утвердивший наслаждение. «Кайф» в качестве критерия истинности духовных поисков и смысла жизни сделался основанием культурных достижений последующих десятилетий, что нашло свое отражение в философии, музыке, в религиозной жизни и в быту, наложив на них печать демонического преображения человечества, о котором радел некогда Кроули. Преображения, противоположного святоотеческому пониманию обожения как предназначения человека.

3. Наркотики и современное сектантство.

Что касается сект, то наркотики вообще можно назвать «сектообразующей средой» — так велико их участие в возникновении и жизнедеятельности многих сектантских деноминаций и культов, в особенности культов Нового Времени.
Помимо уже рассматривавшихся нами сатанист– ских группировок, назовем еще некоторые секты, в учении и деятельности которых наркотики играют существенную роль.
Это, например, образовавшаяся в 1914 г. Амери-канская Народная Церковь, которая сплотила несколько десятков индейских племен. Приверженцы этой церкви считают пейотль даром божьим, а его действие отождествляют с действием Святого Духа. В их религиозных ритуалах мескалиновые батончики выполняют роль причастия (7, с. 19, 194).
Основатель «Церкви Сайентологии» Лафайет Рональд Хаббард (1911 – 1986) начинал как практикующий оккультист. Этот неудавшийся физик, неудавшийся офицер ВМФ и неудавшийся тайный агент, зарабатывавший на жизнь дешевой фантастикой, прежде чем додумался, что, «чтобы разбогатеть, нужно основать собственную религию» (как сам он открыто заявлял), сошелся с учеником Кроули Джеком Парсонсом. Некоторое время он принимал участие в самых отвратительных сексомагических оргиях Парсонса и тогда же объявил о своей связи с Императрицей — духом-покровителем, помощью и наставлениями которого он пользовался. Под диктовку этой Императрицы он и написал свою «Дианетику». По свидетельству его сына Квентина, большую часть своих трудов он написал в состоянии наркотического опьянения. Видимо, это стимулировало его к духообщению. Начиная с конца 40-х годов и до конца жизни Хаббард был зависим от амфетаминов и барбитуратов, принимал громадное количество наркотиков и страдал запоями (36). Замечательно, что для более удобного внедрения своего учения и придания ему благообразного вида он основал организацию «Нарконон» для лечения наркоманов, где оно ведется самыми варварскими методами и является полнейшей фикцией (32). Сама методика обучения в «Церкви сайентологии» включает в себя применение системы тонкого гипноза, «цель которого — вызвать у человека индуцированную, то есть наведенную, эйфорию – состояние, похожее на наркотическое опьянение. Чтобы повторно испытать это эйфорическое состояние, человек готов на все — и он записывается на следующий курс» (32, с. 125). Вырабатывающаяся у человека психическая зависимость, напоминающая наркоманию, помогает организации выжимать из своих адептов огромные средства. Полный курс, так называемый «мост», сайентологии стоит от 350 тыс. долларов и выше. Результатом же его являются серьезнейшие психические расстройства. Не так давно в Лионе (Франция) молодой архитектор выбросился из окна на глазах своей невесты, так как не знал, где взять денег для дальнейшего обучения на сайентологических курсах.
Не обошли наркотики и «империю Преподобного Муна». Сам «преподобный» Сан Мен Мун (Ян Мен Мун) родился в 1925 г. в шаманистической семье. Как известно, практика употребления наркотических средств очень распространена в шаманизме и да-осизме, влияние которых очень чувствуется в книге Муна «Божественные принципы». Сам Мун до того, как создать собственное учение, зарабатывал деньги медиумизмом, предсказывая улов рыбы и т. п. Основание собственной «Ассоциации Святого Духа за объединение мирового Христианства» или «Церкви Объединения» и сотрудничество со спецслужбами Кореи и США вознесло его на высоту финансового могущества, сделав весьма богатым человеком (32). В 1981 году муниты принимали участие в государст-венном перевороте, в результате которого в Боливии к власти пришли «кокаиновые генералы», опиравшиеся на поддержку ЦРУ. Придя к власти, они принялись превращать «море кокаина в море долларов», не забыв, естественно, поблагодарить и организацию преп. Муна (37). Нынешний наследник империи «преподобного», его сын Хье Джин Мун, крайне пристрастный к наркотикам и алкоголю, недавно стал героем громкого бракоразводного процесса со своей бывшей супругой Нансук Хонг. Ей пришлось бежать со своими детьми из семейного поместья Муна в Ирвингтоне, штат Нью-Йорк, спасаясь, как она рассказывает, от царившей там атмосферы страха и насилия, сопровождавшихся злоупотреблением алкоголем и наркотиками (38).
Особенно известно связанными с наркотиками скандалами «Международное Общество Сознания Кришны» (MOCK, или ISCKON), основанное в 1966 г. бывшим фармацевтом-коммивояжером индусом Абхай Чаран Де (1896 – 1977), принявшим в пожилом возрасте саньясу (монашество) с именем Свами Бхактиведанта Шрила Прабхупада и приехавшим с проповедью своего учения в Америку в надежде здесь разбогатеть. Честолюбивый гуру с его экзотическим учением пришелся по вкусу шестидесятникам, обоготворявшим все, связанное с Востоком. Группа «Битлз» очень помогла ему в создании рекламы. Кришнаизм сделался очень популярен и привлек в свои ряды много молодежи. Росло состояние Прабхупады, росло количество храмов и общин по всему миру, соответственно, требовалось все больше и больше средств. Помимо «санкиртаны» (попрошайничество на улицах), кришнаиты измышляли самые разные способы добывания денег «во славу Господа», в том числе и криминальные. Для кришнаитов, многие из которых ранее были хиппи-наркоманами, показалось вполне логичным вернуться к занятиям наркобизнесом. Логика эта была в том, что, чем больше будет храмов Кришны, тем меньше, в конечном счете, станет наркоманов. Со временем верхушка секты, оказавшись у власти над множеством людей и миллионными средствами, окончательно разложилась. Лондонский гуру, преемник Прабхупады — Джейатирта, приобрел скандальную известность тем, что совершал киртаны (танцы, посвященные Кришне) с применением ЛСД и «улетал в иные миры» (32). Бывший фактический глава организации гуру Харикеша Свами (Бобби Кам– паньола) принимает сильнодействующие наркотики.
В 1997 году в Екатеринбурге арестован руководитель местной организации кришнаитов «Санкиртана» Тенгиз Амерян по обвинению в изготовлении фальшивых денег, наркобизнесе и организации заказных убийств. На его квартире обнаружена крупнейшая партия героина. Московские кришнаиты поспешили отмежеваться от своих екатеринбургских единоверцев (38, с. 74).
Помимо участия в наркобизнесе, недавно стали известны и другие аспекты деятельности кришнаитов, связанные с наркотиками. Важную роль в религиозных представлениях «Движения Кришны» играет «прасад» — ритуальная пища, предлагаемая в качестве жертвы идолу Кришны и затем раздаваемая верующим. Как можно более частому вкушению его кришнаиты придают большое значение и, как выяснилось, не случайно. Во время предложения прасада идолу Кришны руководители, по крайней мере, некоторых групп добавляют в него «корицу Кришны», слабодействующий наркотик, вызывающий при частом применении привыкание и повышающий вну-шаемость. Видимо, во время своих занятий фарма-цевтикой «Его Божественная Милость» Свами Прабхупада открыл его и использовал для успеха проповеди своего учения, основной момент которого состоит в слиянии с «сознанием Кришны», достига-емом через экстаз. Сама религиозная практика и образ жизни кришнаитов очень напоминают наркоманию: потребность в состоянии эйфории, бегство от «материального мира», когда даже собственные дети, согласно Прабхупаде, считаются не более чем «побочными продуктами тела».
Другим религиозным авантюристом, возвысившимся на волне интереса к Индии и «восточной духовности», был Бхагаван Шри Раджниш (1931 – 1990), известный также как Ошо (Океанический). Он закончил университет с отличием и золотой медалью, получил степень магистра философских наук и преподавал философию. В конце 60-х гг. он начал демонстрировать свои оригинальные медитативные техники. В начале 70-х гг. вокруг него собралась коммуна, привлекавшая многих духовных искателей с Запада. Некоторые из них возвращались с рассказами о сексуальных оргиях и употреблении в общинах Ошо наркотиков. Суть его учения сводилась к необходимости уничтожения «комплексов», то есть совести, чтобы приобрести естественность, граничившую, на деле, с полной половой распущенностью. Целью всех упражнений, как и у кришнаитов, являлось состояние эйфории. Раджниш нередко вводил своих адептов в «нирвану» при помощи наркотиков, а отдельные сеансы медитаций в ашрамах «Святого человека» (так переводится его имя «Бхагаван») заканчивались драками и поножовщиной. Были случаи, когда сектанты, обезумев от причитаний Бхагавана и от наркотиков, ломали друг другу руки и ноги.
В 1981 г. Раджниш, деятельность которого запретило в Индии правительство, переселился в США. Здесь с помощью своих приверженцев он создает целый город Раджнишпурам в пустынной местности штата Орегон, а затем при помощи ловкой аферы выбирается мэром г. Энтелоуп, который также переименован в Раджнишпурам. Его состояние приближается к 200 млн. долларов, в его распоряжении более 90 «роллсройсов», отряд боевиков, вооруженных до зубов, вплоть до вертолета с ракетами. Странные убийства в окрестностях Раджнишпурама привлекают внимание ФБР. При обыске ашрама обнаружены склады оружия и лаборатория по производству наркотиков, которые регулярно добавлялись в пищу сектантам. Раджниш бежал в Индию, где продолжал свою деятельность до самой смерти 19 января 1990 года. Он оставил после себя множество последователей, находящихся в прямо-таки наркотической зависимости от личности обожаемогу гуру, его учения, медитативных техник, распространяемых через книги, видео– и аудиозаписи (39).
Подобную скандальную известность стяжал себе и Секо Асахара (Тидзуо Мацумото) — руководитель японской секты «Аум Синрике», еще недавно широко рекламировавшейся в России. В ее практику также входило воздействие на сознание адептов при помощи наркотических средств. После теракта в Токийском метро 20 марта 1995 г. с применением боевого газа «зарин», в результате которого погибло 12 и пострадало около 5000 человек, полиция серьезно занялась сектой. При обыске обнаружены химические лаборатории и свыше 1000 бочек с 40 химическими веществами, из которых производились боевые газы, взрывчатка и искусственные наркотики (39, с. 37).
Культовое употребление наркотиков характерно для многих групп движения «New Age» («Новая Эра»), влияние которого, хотя частично и в опосредованной форме, очень заметно на сознание современного человека. Это движение, представляющее собою попытку свободного синтеза различных оккультных и эзотерических систем и учений, возникло примерно в начале 70-х годов и вобрало в себя все эти ранее существовавшие и вновь образующиеся группы, дав им общую идею смены традиционного христианства новой парадигмой «высокой» оккультной, эзотерической мудрости. Среди этих сект и учений остановимся на некоторых, наиболее повлиявших на распространение интереса к наркотикам.
Растафари. Это движение зародилось среди негров Ямайки в начале XX века. У его истоков стоял Маркус Гарви (1887 – 1940), объявивший чернокожих «избранным народом», «черными израильтянами» и призвавший ждать «черного Мессию». Основным вероучительным источником признана «оккультная Библия» — «Холи Пиби». Культовая практика включает в себя курение ганджи (ямайской марихуаны), «травы мудрости», с целью достижения определенных медитативных состояний и как акт «ублажения Бога благовониями». Особенно много сделал для популяризации растаманства известный певец в стиле
17 Парадигма (от греч. paradeigma – пример, образец). Здесь – совокупность представлений о мире, духовных и мировоззренческих • ценностей«рэггей» Боб (Роберт) Марли (1945 – 1981), едва ли не на каждом диске изображаемый со здоровенной самокруткой, набитой ганджей. Растаман, как образ погруженного в наркотическое блаженство добродушного «кайфовальщика», пришелся весьма по вкусу в Европе и США, способствуя широкому распространению наркотической философии и мировоззрения (12, с. 579). Помимо всего прочего, это способствовало и экономическому положению Ямайки, где доход от экспорта марихуаны стоит на первом месте, составляя 1,1 млрд. долларов в год. На втором месте доходы от вывоза бокситов (230 млн.), на третьем — от туризма (200 млн.) (23).
Карлос Кастанеда и его последователи. В 60-х гг. начинают выходить книги Карлоса Кастанеды (умер в 1998 г.), который, будучи студентом-антропологом, познакомился в Мексике с шаманом индейского племени яки доном Хуаном Матусом. Дон Хуан 13 лет обучал Кастанеду магическому искусству, в том числе применяя мескалин, пейотль и некоторые другие растительные наркотики для изменения сознания. Свое ученичество и последовавшую за ним магическую деятельность Кастанеда описал в своих быстро ставших бестселлерами книгах, безусловно, способствовавших интересу к экспериментам с наркотиками и созданию вокруг них романтического ажиотажа. Кастанеда оставил после себя группу последователей, возглавляемую ныне Майклом Харнером, сочетающим шаманическую практику с преподаванием в Калифорнийском университете (12, с. 609; 39, с. 27).
Другим неустанным популяризатором наркотиче-ских «озарений» является писатель и исследователь, известный специалист по этноботанике, шаманизму и визионерской практике Теренс Маккена. Этот нар-коэкспериментатор-интеллектуал, называемый своими почитателями «Магелланом мысли» и «Коперником сознания», под воздействием наркотиков разрабаты-вал оригинальные, мягко говоря, физические теории и учение о цивилизации мыслящих грибов, у которых нам всем, по его мнению, есть чему поучиться.
Он живет на Гавайях, где является соуправителем «Ботанического сада шаманских растений» (33). Сейчас это, наверное, один из самых ревностных и последовательных деятелей «психоделической ре-волюции» 60-х гг., доживший до нашего времени.
В своих исканиях Маккена близок группе современных исследователей, объединившихся в направление, именуемое «Трансперсональной психологией», также являющейся духовной наследницей психоделической революции. Наиболее известны из них такие ученые, как Станислав и Кристина Гроф, Чарльз Тарт, Фрэнсис Воон, уже известный нам шаман Майкл Харнер и другие. Ими разработаны методы ЛСД-терапии, «холотропного дыхания» и «холотропной терапии», которыми они пытаются лечить различные психические расстройства и заболевания, в том числе и наркоманию. Помимо манипуляций с современнейшими теориями и открытиями физики, кибернетики, психологии и др. дисциплин, опытами оккультных мистических учений индуизма, суфизма, буддизма и др., исследователи опираются на шаткое основание откровений, получаемых во время приемов ЛСД. Трансперсональная психология представляет собою гибрид современной науки и оккультизма вполне в духе Нью-Эйдж. К этому же кругу исследователей близок известный американский физик Фритьоф Капра, работающий в области квантово-релятивистской физики. Он также принимал участие в своеобразной научной деятельности Института Трансперсональной Психологии. Его перу принадлежит труд «Дао физики», в котором он пытается провести знак равенства между представлениями физики и восточных мистически-оккультных религиозных традиций. По поводу написания своей книги он замечает: «Когда я писал «Дао физики», мне иногда казалось, что она пишется не мной, а через меня. Последующие события подтвердили это чувство» (32, с. 419; 34, с. 254).

4. Современная массовая культура и наркотики

Еще одна сфера культуры, где воздействие наркотиков очень ощутимо — современная музыка. Рожденная ею меломания — явление того же порядка, что и наркомания. Это вполне откровенно было вы-сказано одним японским меломаном в интервью, данном после рок-концерта: «Рок — это тот же нар-котик, только дешевле и не преследуется законом». Выступления рок-певцов возродили в новой форме практики черной мессы, вакхических мистерий, шаманизма. Современная музыка выросла из культовой практики негритянского поклонения дьяволу-вуду, с общим для всех культов подобного рода бесообщением в состоянии экстаза, достигаемого ритмическим танцем, пением, зачастую с использованием наркотических средств, кровавыми жертвоприношениями и развратом. Сначала этот оккультный характер передался джаз-музыке. Достаточно вспомнить черпающего свое вдохновение в наркотиках и блуде героя повести Хулио Кортасара «Преследователь», прототипом которого явился знаменитый черный джазовый саксофонист Чарли Паркер. В еще большей степени оккультная направленность обнаружилась в бит– и рок-музыке. Большинство творцов рок-музыки находились под воздействием наркотиков, вдохновляясь ими в своем творчестве. Для многих из них наркотики стали инструментом познания, средством медиумического контакта, при помощи которого они подключались к миру невидимых духов, все более сродняясь с ним. Наркотики явились чем-то вроде того «перекрестка», на котором раньше заключали свою сделку с дьяволом, предлагая душу в обмен на успех, богатство, славу чернокожие блюзмены. Даже если музыкант и оставлял впоследствии наркотики, его творчество все равно уже приняло оккультный характер. Думается, именно так следует понимать слова бывшего лидера психоделической группы «King Kreamson» Роберта Фриппа, сказанные в ответ на вопрос, принимает ли он наркотики: «Наркотики только открывают некие двери, а дальше можно уже обойтись без них». Поэтому все эти акции, типа организаций концертов под лозунгом «Рок против наркотиков» – не более чем лицемерие или непонимание сути происходящего. Как рок может быть действительно против той среды, которой обязан самим своим возникновением и развитием?! Это означало бы перечеркнуть всю историю рока, отказаться от таких ее столпов, как Элвис Пресли, Джон Леннон и «Битлз», Дженнис Джоплин, Джимми Хендрикс, Джим Морриссон и многих-многих других, чьи имена эпохальны в истории рока. Также не основательны попытки создания «христианского рока». «Какое согласие между Христом и Велиаром? Что общего у света со тьмою?» (2. Коринф. 6:15), у экстатического язычества рок-н-ролла и кроткого веяния Святого Духа? Когда протестанты пляшут под залихватский рок-н-ролл со словами о Христе, иначе, как кощунством это не назовешь. Рок по сути своей — язычество («Я люблю твое веселое язычество» — А. Башлачев. «Время колокольчиков»). И это «веселое язычество» наркотического «балдения» привело «детей цветов» к откровенным и мрачным формам сатанизма.
Джон Леннон в 1962 году признается Тони Шеридану, что ради успеха группы продал душу сатане, и это не мрачная рисовка (29, с. 121). Мик Джэгер из «Роллинг стоунз» посвятил себя сатане в тайном обществе «Golden Down» («Золотой закат»). Показательны названия его песен: «Симпатия к дьяволу», «Их Сатанинское величество», «Заклятия моего брата-демона», «Черный Ангел». Некоторые произведения группы сочинялись в ходе сатанинского ритуала вуду. «Творческий процесс» описывался его участниками как спонтанное появление песен, подобно инспирации на спиритическом сеансе (34).
Группы «инфернального рока» — Элис Купер, «Лед Зепелин», «Блэк Саббат», «Кисс» откровенно прославляют сатану, имеют прямые связи с Лавэем, Акино и другими сатанинскими организациями. Дэвид Боуи, также член «Голден доун», считает себя учеником Кроули. О «металлическом» и «панк»-роке нет необходимости и говорить — настолько они откровенны в выражении своей ненависти к Христианству, прославлении оккультизма и его вдохновителя — сатаны.
Немецкий исследователь Йан Ван Хелзинг пишет о воздействиях, которые осуществляются на подсознание слушателя с помощью эффекта обратной перезаписи, высокочастотного звучания и магических ритуалов. Во время записи выступлений рок-групп вместе с музыкой записываются и специальные сообщения на столь высокой частоте, что они не могут осознанно восприниматься, но оказывают активное воздействие на подсознание (сублимарное сообщение). В том случае, когда мозг в течение продолжительного времени подвергается воздействию подобного звукового сигнала, в нем происходит биохимическая реакция, аналогичная той, которую вызывает укол морфия. Эта реакция производит двойной эффект: необычное ощущение чего-то приятного и активизацию мозговых процессов. Подобная гиперактивность мозга позволяет более ясно воспринимать подсознательные сообщения, тем более если они еще прошли черномагические ритуалы, совершаемые над всей выпускаемой рок-продукцией жрецами церкви сатаны. Здесь они превращаются в программы, обязательные для исполнения. Анализ дешифрованных тайных внушений в песнях разных групп показывает, что все они сводятся к прославлению сатаны, уничижению христианства, внушению ненависти к ближним, в первую очередь, к родителям, пропаганде секса, магии и наркотиков. Так что рок является и наркогенной средой и даже наркотиком, вызывающим сильное привыкание при частом употреблении, формой оккультизма и сатанизма, мощным фактором демонического перерождения личности (29, с. 123).
Другим важным фактором, наряду с современной музыкальной рок-культурой, вырабатывающим в обществе предрасположенность к наркомании, является телевидение. Вот что пишет психолог А. Мори: «Продолжительное внимание, которое должен сохранять телезритель, смотря на экран, утомляющий зрение, производит род столбняка, что сопровождается большим ослаблением воли и внимания. Этим способом человек доходит до того, что вызывает в себе расстройство, почти сходное с тем, какое производится употреблением анестетических средств — эфира, альдегида, опия, гашиша» (40). Человек, привыкающий с детства к пассивному восприятию информации в состоянии создаваемого телеэкраном транса, близкого к трансу наркотическому и гипнотическому, теряет расположение к умственному труду, делается легко внушаемым и готовым к усиленному воспроизведению этого расслабленного блаженного состояния при помощи наркотиков. Поэтому нет ничего удивительного в том, что выросшие перед телевизионными экранами дети, становясь подростками, превращаются в наркоманов. Растлевающее действие такого телевизионного воспитания выпестовало в них внутреннюю предрасположенность к этому. Такого же рода воздействие на душу человека наблюдается и при злоупотреблении компьютерной техникой, особенно компьютерными играми и путешествиями по сети «Интернета». «Окружающий мир вызывает у такого человека скуку и стремление вернуться в мир виртуальной реальности… Человек добровольно позволяет закабалять себя «наркотическому» виртуальному дурману» (41). Многие из созданных в последнее время игр, наполненные магическими символами и образами монстров, демонов, явно предназначены для развития интереса к оккультизму. Речь, например, о «Doom» («Гибель»), «Quake» («Трепет») и т.п. Привычка к существованию в иллюзорном мире делает психологически оправданным употребление наркотиков. Есть уже случаи заболевания наркоманией программистов, объясняющих употребление наркотиков потребностью «как-то раз-мягчить ум», возникающей в результате напряженной профессиональной деятельности.
С точки зрения принципов православной антропо-логии и аскетики, изложенных выше, эти аспекты культуры являются опосредованными формами оккультизма, так как предполагают возможность через отвлечение, парализацию ума и воли более или менее сильного демонического суггестивного воздействия. В то же время они представляют собою формы наркомании без наркотиков, с теми же ценностно-принципиальными установками на достижение эйфории и психологической зависимостью от нее, но роль наркотиков замещается неким внешним воз-будителем (аудио– и видеопродукцией, телевидением, компьютером). Зачастую они играют ту же подгото-вительную роль по отношению к наркомании, что и слабые наркотики. Как, например, употребление марихуаны предшествует опытам с более сильнодействующими наркотиками. Очевидно, по крайней мере, что появление и такого рода целевое использование этих форм в современной культуре оказались результатом тех же духовных и исторических процессов, что привели и к распространению наркомании. Это явления одного с ней порядка, призванные заполнить ту пустоту в душе человека, которая появилась вследствие разрушения и утраты традиционных духовных ценностей Христианства.
Кроме того, некоторые современные «шедевры» кинематографа прямым или косвенным образом достаточно определенно способствуют распространению наркомании среди молодежи. К ним можно отнести такие пользовавшиеся популярностью фильмы, как «Пуля» («Bullet», США, 1997. В гл. роли Микки Рурк), «Страх и ненависть в Лас-Вегасе» («Fear and Loathing in Las Vegas», США, 1998. Реж. Терри Гиллиам), «На игле» («Trainspotting»,
Великобритания, 1994. Реж. Денни Бойл.), «Кислотный дом» («The Acid House», Великобритания, 1998. Реж. Пол Макгайген) и др. Два последних фильма сняты по книгам известного писателя Ирвина Уэлша, бывшего панк-музыканта, до сих пор ведущего наркотический образ жизни. С героина он перешел на «экстази» и пропагандирует употребление этого препарата. Одно из своих интервью, получившее название «Энтервью», он дает, находясь под действием «экстази», так же, как и задающий ему вопросы корреспондент. Книги Уэлша переполнены нецензурной бранью, молодежным сленгом и порнографическими сценами, а тема наркотиков является постоянной. Эстетизация этого зла в книгах и снятых по ним фильмах, с популярными актерами и множеством спецэффектов, — все это делает употребление наркотиков притягательным в глазах молодого человека и содействует появлению дальнейшего интереса к экспериментам с ними. Этот интерес очень часто быстро переходит в наркотическую зависимость.
Еще одним подобным аспектом современной культуры стало использование психоактивных веществ в пищевой промышленности. Цель этого использования — достичь устойчивого спроса за счет привыкания организма к содержащей их продукции, что также приводит к появлению предрасположенности к наркомании.
Классическим примером такого рода может быть популярный напиток «Кока-Кола», созданный в 1886 г. американским фармацевтом Дж. Пембертоном. До 1906 года этот напиток содержал кокаин, впоследствии замененный кофеином. Рецепт его главного ингредиента, — «микстура № 5», — держится в секрете до сих пор. Американские исследователи Ч. Ксир и О’Рэй считают, что регулярное потребление кока-колы способно привести к кокаиновой наркомании (2, с. 160; 34, с. 240).
Бюллетень исследовательского центра французского госпиталя Биллю в июне 1993 г. сообщил, что двадцать две добавки в импортируемых Россией продуктах представляют собой психотропные вещества, вызывающие заданные изменения в физиологии и психике человека. Такие психотропные добавки содержит и производимый на Западе шоколад . В Москве не так давно рекламировался новый тоник «Экстизи», изобретенный сомнительной южноамериканской сектой «Учение Санта-Даймы», деятельность которой запрещена в Бразилии. В его состав входит экстракт лианы «шагуб», способный вызывать мистические видения. Многие БАДы (биологические активные добавки), получившие широкую рекламу и распространение у нас в стране («Герба-лайф», «Дистрин», «Спрей-Ю» и др.), также содержат наркотические компоненты, воздействующие на центральную нервную систему и вызывающие физиологическую и психическую зависимость (42, с. 34 – 40).
Среди способствующих развитию наркомании средств надо назвать и привычку к курению табака. Этот обычай представлял собою первоначально не что иное, как самый настоящий наркотический транс, применяемый в культовых целях для бесообщения. «Когда 12 октября 1492 года Колумб пристал к острову Сан-Сальвадору, то он и его спутники были поражены невиданным зрелищем: краснокожие жители острова выпускали клубы дыма изо рта и носа!.. Дело было в том, что индейцы справляли священный праздник, на котором курили особую траву, свернутый высушенный лист которой, на подобие современной сигары, назывался у них «табако», откуда и пошло современное название. Делали это они до полного одурения.., причем, в этом состоянии они входили в общение с демонами и после рассказывали, что им говорил «Великий Дух» (43). В краткое время табакокурение охватило Европу и Азию, несмотря на самое энергичное, порою жестокое противодействие со стороны религиозных деятелей и властей, достигнув наивысшего апогея к началу XX века. Оно явилось прелюдией к той эпидемии наркомании, которая распространилась позже, предвосхитило ее. Оно сыграло роль своеобразного плацдарма, опираясь на который, наркомания захватывает свои жертвы. Это явления, имеющее глубокую внутреннюю связь и несомненное сходство. Хотя курение табака и не вызывает столь сильных наркотических эффектов, оно также дает сильное привыкание, зависимость, способствует демоническому изменению личности и разрушению традиций внешнего и внутреннего благочестия, зака-балению человека демоническими силами. Неслучайно св. праведный отец Иоанн Кронштадский говорит, что «…огрубление своего чувства и сердца поглощаемым постоянно дымом не может не действовать и на тонкость сердечного чувства, оно сообщает ему плотяность, грубость, чувственность» (44). О том, что проблема эта вовсе не праздная, свидетельствует хотя бы то, что в одних США, например, из-за курения сигарет ежегодно умирает более 400 тысяч человек (2, с. 143).

V. Некоторые аспекты борьбы с наркоманией

«Кто не со Мною, тот против Меня;
и кто не собирает со Мною, тот расточает».
(Евангелие от Луки, 11:23)

Основной задачей работы было показать место наркотической эпидемии в жизни современного общества, показать ее как духовное явление. С этой целью рассмотрена практика использования психо-активных веществ в традиционных, в основном, язы-ческих культурах, где они составляют значительный образующий элемент, повлиявший на формирование демонического характера духовности, уничтожение этой практики с распространением Христианства, как противоположной самим основам его учения. Затем показана картина постепенной апостасии западного общества, связанная с нарастающим кризисом в Католической Церкви и в протестантизме. Закономерное следствие этого — возвращение демо-нической духовности, возрождение оккультизма и его частного проявления, наркотической практики, наи-более соответствующей особенностям менталитета современного человека.
Мы бегло рассмотрели пути распространения наркомании в новое время, ее влияние на возникновение и развитие различных философских и культурных течений — фрейдизм, теософия, нацизм, возможно, марксизм, экзистенционализм, декадентство и вы-росшие из него авангардизм, экспрессионизм, сюрреализм, психоделическая культура, джаз и рок– музыка, движение Нью-Эйдж и т.д. Важнейшим выводом, который представляется необходимым сде-лать из этого исторического обзора, будет признание наркомании псевдорелигиозной, оккультной по своей сути духовной практикой, закономерность и неиз-бежность появления которой обусловлено глубоким духовным кризисом современного общества, отвержением традиционных христианских ценностей и утратой духовного иммунитета. Это — корень проблемы, все остальное — следствия, которые не смогли бы существовать без первопричины. Наркомания предстает перед нами не как болезнь, а как симптом. Очевидно, что, устраняя симптом, необходимо лечить болезнь. Неэффективность борьбы с наркоманией происходит от непонимания ее сути, причин возникновения и существования, от попытки сведения проблемы к отдельно взятым ее аспектам — чисто правовому, медицинскому или социологическому. Такой подход превращает борьбу с наркоманией в сизифов труд, поскольку усилия направляются на устранение последствий, а не порождающих их причин. Как верно заметил американский писатель и ученый Филипп К. Дик, сам ранее употреблявший наркотики: «Наркомания — это не преступление, это — неправильно сделанный выбор жизненного пути… Мы были как дети, заигравшиеся на проезжей части, не замечающие, что то и дело кто-то из них погибал, сбитый машиной» (45). Будучи по сути своей проблемой мировоззренческой и даже религиозной, наркомания, таким образом, согласно этому определению, выходит за рамки компетенции силовых, медицинских или административных структур. Тем не менее, на них современное общество в первую очередь возлагает свои надежды. Безусловно, деятельность в этих направлениях необходима. Позволим себе остановиться на каждом из них особо и высказать по поводу них некоторые соображения.

1. Правовые и социально-административные меры противодействия наркомании.

Здесь мы встречаем ту пагубную двойственность, которая и делает борьбу с наркоманией столь малоуспешной. Дело в том, что de jure наркотики запрещены во всем мире (за исключением Нидерландов, где употребление «слабых наркотиков» легализовано, и некоторых других государств, где к той же марихуане, отношение снисходительное), a de facto — они стали уже настолько существенным компонентом экономики, политики и культуры, что серьезные действия в этом направлении, если они, в принципе, возможны, вызвали бы общественные потрясения в масштабах мировой войны.
Доходы наркобизнеса, по приблизительным оценкам, составляют около 400 млрд долларов в год. Но дело ведь не только в аппетитах наркобаронов. Существование наркобизнеса является кровным интересом целых государств. Это, конечно, в первую очередь страны-производители сырья. Крупнейшим в мире поставщиком гашиша и других каннабиотов (производных конопли) является Марокко, где существуют целые плантации конопли, общей площадью от 50 до 70 тыс. га, производящие до 1000 тонн гашиша в год. Экспорт местного сорта марихуаны составляет основной доход Ямайки (1,1 млрд долларов в год), в несколько раз превышая доходы от вывоза полезных ископаемых (бокситов) и туризма. В Афганистане, лидирующем по производству опиума (3000 тонн в год), это вообще единственный источник дохода для населения его горных районов. Подобная же ситуация сложилась в странах «Золотого треугольника» (Бирма, Лаос, Таиланд). Если тайский крестьянин не будет выращивать опиумный мак, вся его семья умрет от голода. Те же проблемы и в странах Латинской Америки, специализирующихся на производстве кокаина, где на торговле им, в которой участвуют сами члены правительства, держится экономика. Решить экономические проблемы этих стран «третьего мира» означает отказаться от основных принципов экономики богатых капиталистических держав, существующих за счет ограбления «слаборазвитого» большинства. Зло рождает зло. Эксплуатируя страны Азии, Южной Америки и Африки, Запад увеличивает число своих социальных проблем, умножая число наркоманов (1; 23).
Не менее заинтересованы в существовании нарко-бизнеса страны, где отмываются «грязные» деньги, такие, как Сербия, Албания, Кипр, Россия, государства
Карибского бассейна, предоставляющие удобные возможности для банковских махинаций. Стандартная процентная плата за отмывание денег колеблется между 3 и 7%, но если эти потери будут и выше, они мало отразятся на сверхприбылях наркоторговцев. Ведь купленный в Азии и проданный в Лос-Анджелесе или Париже килограмм наркотика возрастает в цене в 100 или даже в 1000 раз по сравнению с местом закупки!
Примем во внимание, что эти деньги отнюдь не лежат мертвым грузом, они вкладываются. В том числе, конечно, и во вполне легальные отрасли экономики. Зная размеры этих сумм, нетрудно понять, насколько это влияние на экономику значительно. Экономические аспекты тесно связаны с политическими. На про-центы от отмытых наркоденег финансировались военные действия со стороны Сербии (29, с. 192). Так же, впрочем, как и действия OAK (Объединенная Армия Косово) финансировались, в основном, на средства от торговли наркотиками в странах Европы албанской наркомафией . На доходы от опиумного мака существуют и разнообразные афганские вооруженные формирования.
Помимо этого, наркотики имеют еще и важное стратегическое значение. Оно очень разносторонне. Это возможность вывести из общественной жизни большие массы людей, в первую очередь, молодежи — наиболее активной и перспективной части населе-ния. Как говорил Гитлер, «кто обладает молодежью, обладает будущим». Это мощное средство геноцида. Это возможность создать крупную статью расходов на борьбу с наркоманией для страны, по отношению к которой этот геноцид совершается. Это возможность более удобного манипулирования сознанием и повышения внушаемости населения. Это одно из средств в программе по борьбе с «перенаселенно-стью» Земли. Это средство оккультного воздействия и демонизации общества. Совершенно не случайно, что за проектом «МК-ULTRA» стоял Аллен Даллес, бывший директор ЦРУ. Позволим себе процитировать откровенное высказывание этого политика, имеющее непосредственное отношение к России: «Посеяв в России хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти ценности верить. Как? Мы найдем себе единомышленников, своих помощников и союзников в самой России. Эпизод за эпизодом, будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного на земле народа, окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства, на-пример, мы постепенно вытравим их социальную сущность. Отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением, исследованием тех процессов, которые происходят в глубине народных масс. Литература, театр, кино — все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых творцов, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства — словом, всякой безнравственности…
Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркоманию, животный страх друг перед другом и беззастенчивость, предательство, национализм, вражду народов, прежде всего, вражду и ненависть к русскому народу: все это мы будем ловко и незаметно культивировать…
И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище. Найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества» (46).
Очевидно, что насаждение наркомании является вполне продуманной целевой мерой в ряду других мер по уничтожению России . Курс на компрадорский режим, который уверенно держит Россия, никогда не позволит ей решить проблему наркомании: ее распространение неизбежно. При таком стечении обстоятельств борьба с наркоманией становится прерогативой донкихотствующих одиночек, борющихся против могущественной наркомафии, поддерживаемой политиками, финансистами и коррумпированным чиновничеством. При всей самоотверженности этих одиночек, ни о каком серьезном противодействии речь идти не может. Возможен только ряд внешних, показательных мер: немножко очистить Москву от мальчишек-наркоманов, посадить несколько мелких торговцев и «гонцов», но об уничтожении зла как такового речь не может идти. Интерпол изымает ежегодно несколько сотен тонн различных нарко-тических средств, но общий процент изъятого не превышает 3%, максимум — 15% всего наркооборота. Для сверхприбылей от продажи «идеального товара» эти потери ничего не значат. Оставшегося вполне хватит даже на то, чтобы содержать общественные институты по борьбе с наркоманией, для создания видимости этой борьбы, что, возможно, так и есть в действительности. Ведь на средства от вино– водочной и табачной промышленности в СССР существовало два Министерства — здравоохранения и образования. Так что Минздрав СССР мог смело писать на табачных изделиях предупреждения, что, хотя курение и «вредит Вашему здоровью», но если Вы не будете курить, Минздрав Вас предупреждать об этом не будет, потому что не будет его самого. Вполне возможно, что сейчас для этих целей перепадают и какие-то средства от процентов, получаемых от отмывания грязных денег наркобизнеса, оборот которых в самой России приблизился в 1998 году, по подсчетам специалистов, уже к 3 млрд долларов.
Существование наркомании выгодно, не менее выгодна и борьба с ней теми способами, какими она ведется сейчас. Если не бороться — тем скорее мы как общество, как нация окончательно деградируем и вымрем. Если бороться — тем больше средств и человеческих ресурсов уйдет из тощего бюджета страны на содержание отделов по борьбе с наркоманией при правоохранительных органах, наркологических учреждений и связанного с ними бюрократического аппарата. Результат же будет примерно тот же. По подсчетам одного из ивановских врачей-наркологов, А.Г.Кабакова, курс лечения одного больного (45 – 60 дней) в 1988 – 1989 гг. обходился государству в 3 – 4,5 тыс. дореформенных рублей. В большинстве случаев «излеченный» через некоторое время возвращался туда же. Стоимость лечения одного больного СПИДом составляет около 7-8 тысяч долларов в год, а среди наркоманов опасность заболевания особенно высока. Следовательно, высока и опасность заражения других людей. Наркоманов же в России 12 миллионов человек (в Греции, для сравнения, И миллионов населения), и число это растет, стремясь догнать число алкоголиков, которых только на учете стоит 2,5 млн человек. Реальное же их число, по расчетам ВОЗ (Всемирной Организации Здравоохранения), в десять раз выше. Но и это число, видимо, занижено. По данным той же ВОЗ, потребление алкоголя у нас составляет 27 л на душу населения в год, при том, что уже при показателях выше 8 л в год начинается процесс вырождения нации (47). Результатом этого является сокращение населения в 2 раза каждые 25 лет — без всяких ракет и бомб, только благодаря алкоголизму, наркомании и демографической политике, направленной на снижение рождаемости. Мы видим полное соответствие плану Аллена Даллеса. При таком положении дел, весьма выгодном для верных последователей этого генерала, ожидать каких-либо серьезных успехов от стражей порядка и медиков, конечно, не приходится. Им не удастся их достичь при существующем положении дел, потому что, во-первых, в существовании наркомании заинтересованы слишком многие и слишком влиятельные силы. И, во-вторых, потому, что эта проблема не вмещается в рамки компетенции одних правовых и медицинских общественных институтов. Вместо единственно верного комплексного подхода к проблеме, основанного на едином мировоззрении, когда она признается сначала проблемой мировоззренческой и религиозной, а затем уже для ее решения подключаются и правовые, и медицинские, и социальные структуры, ее рассматривают или как правонарушение, или как болезнь, что и приводит к неэффективности борьбы с наркоманией.
Согласно информации Московского фонда «НАН» («Нет — Алкоголизму и Наркомании») лишь 3% наркоманов возвращаются в результате лечения к «нормальной» жизни, причем психологическая зависимость от наркотика сохраняется на всю жизнь. Прочие 97% умирают в среднем через 4-4,5 года после начала интенсивного приема наркотиков. Но их место занимают новые, так как каждый наркоман «сажает на иглу» в среднем еще 5 человек. Это зло неизбежно, пока наркомания не будет признана тем, что она есть на самом деле — грехом. Пока это понятие не будет воспринято обществом и не будет возрождено то православное религиозное мировоззрение, в контексте которого это понятие только и может существовать. Но именно этот подход и встречает противодействие на государственном уровне по изложенным выше причинам. В качестве примера можно привести выдержки из рассылавшегося по Областным Комитетам по Делам Молодежи «Положения о конкурсе программ по проблемам профилактики злоупотребления психоактивными веществами среди молодежи», утвержденного председателем Государственного Комитета Российской Федерации по молодежной политике Г.Деникиным В.И. 16 ноября 1999 г. Среди Общих Положений здесь призывается «создать условия для реализации программы «Молодежь России» … содействовать удовлетворению духовных, интеллектуальных, творческих потребностей молодежи». Среди целей программы указывается «формирование позитивного образа физически и духовно здорового человека и представителя субкультуры, свободной от наркотиков и других психоактивных веществ… по условной схеме: «Нравственность + духовность + жизнь + здоровье + твои дети». Одним из критериев программы является «отсутствие религиозной пропаганды».
Что же будет представлять собою такая программа, которая предполагает государственное финанси-рование, при такой постановке вопроса? Яйцо без курицы, полное противоречие. Откуда возьмутся такие чисто религиозные категории, как духовность и нравственность, не имеющие смысла без понятий о бессмертии человеческой души, о Боге — Создателе, Спасителе и Судии, если не будет сказано ни слова о религии? Опять сдувать пыль с «Морального кодекса строителя коммунизма» — время уже не то. Останется обратиться к туманным и размытым понятиям «Космизма», «Ноосферы», «Высших Сил», «Бога, как ты его понимаешь» и тому подобным оккультным измышлениям, то есть открыть путь тем же бесплодным исканиям, которые уже привели человечество к эпидемии наркомании. Какого рода будет эта духовность, если мы знаем, что она может быть только либо благодатной, либо демонической, и никакой другой? Но на самом деле речь идет о принятии программы, под которую уходили бы значительные средства на создание видимости, что что-то делается. То есть деятельность-то будет весьма напряженной, а вот КПД ее останется тем же, что и был. Зато заказчики и исполнители должны быть довольны такой программой: она позволит решать проблему наркомании бесконечно. Впрочем, не бесконечно, а до тех пор, пока наркоманы не исчезнут вместе с породившим их народом, за исключением тех элитных 50 миллионов русских, которым оставлена такая квота в будущем «Золотом миллиарде» принудительно осчастливленного человечества в царстве Нового Мирового Порядка.
Столь же очевидно малоперспективны усилия социально-административных и образовательных структур, если они не будут опираться на религиозное мировоззрение. Повышение уровня жизни, образования, организация рабочих мест, конечно, необходимы, но сами по себе они не решат проблему, В странах с высоким уровнем жизни проблема наркомании стоит не менее, а, зачастую, и более остро, чем у нас. Изучение уровня образованности наркоманов во Вьетнаме дало поразительный результат: чем этот уровень выше, тем больше склонность к наркомании. Безграмотными среди наркоманов оказались единицы, а имеющими высшее образование — около 50%, и это в традиционно аграрном Вьетнаме, где интеллигентная прослойка не столь велика. Удивительно? Отнюдь. Ведь образованность, особенно в сфере гуманитарной, означает причастность к той самой секулярной современной культуре, на которую употребление наркотиков и другие оккультные практики и идеи оказали столь мощное, часто даже определяющее воздействие, что повлияли даже на образование ее системы ценностей и приоритетов.
Достаточно сказать, что незнание Евангелия зачастую является в глазах нашей интеллигенции недостатком куда более простительным, чем незнакомство, например, с романом «Мастер и Маргарита» морфи-ниста и оккультиста М.А. Булгакова, ставшим, по сути, популяризатором основных идей современного сатанизма. Да и сам роман — разве не своего рода предисловие к «Черной Библии» Лавэя? Вовсе не обязательно, чтобы творцы этой культуры были банальными наркоманами, хотя часто случалось и такое,– особенно если вспомнить рок-культуру. Употребление музыкантами наркотиков могло быть эпизодическим, даже разовым. Сама эта практика могла быть ими впоследствии даже осуждена и отвергнута, но это уже неважно. Ведь даже разовое употребление наркотика может иметь характер инициации, приобщения к некоему иному миру, может повлиять на мировоззрение решающим образом. Человек впоследствии пусть и не будет практиковать употребление наркотиков, но вынесет из этого мистериального опыта сам дух, образность, идейное направление своего творчества, которое в той или иной степени понесет на себе отпечаток того тайного знания, того духа, которые были восприняты в момент переживания наркотического транса. Этот опыт может стать актом заключения договора с инфернальными силами, хотя сам неофит может этого и не осознавать, приобщением к оккультной иерархии, источником «творческого медиумизма», определяющим круг его духовных, ментальных, мистических общений и исканий. Эксперименты с наркотиками — та дверь, через которую к новому Фаусту входит часто неузнанный им Мефистофель, готовый стать его собеседником и наставником. Хорошо известно, что многие великие деятели искусства имели общение с некими духовными сущностями при создании своих шедевров. А вслед за такими Фаустами пойдут легионы эпигонов , разрабатывающих созданные ранее направления под зорким оком «мировой антрепризы», по духу узнающей «своих» и уделяющей им мзду признания, богатства и славы.
И вот когда потребитель такой наркотической, оккультной по внутренней сути, культуры попробует наркотик, он узнает в своих переживаниях нечто уже знакомое и родное. Ему становится понятно, что многие популярные и авторитетные, произведения литературы, искусства, музыки — это застывшие образы, символы той живой среды, породившей их, причастником которой он стал, при помощи шприца, сигареты с «добавкой» или таблеток. Ему кажется, что только таким путем и бывает возможным глубокое постижение этих произведений. Для него оживают полотна Дали и Босха, образы Булгакова и Гессе, Спилберга и Бюнюэля, богатая ассоциативность рок– поэзии и бессловесный язык музыки, для него начи-нается то «паломничество в страну Востока», которое отправилось в путь задолго до него. Поэтому увлечение наркотиками человека образованного, имеющего достаточно широкий кругозор, вполне объяснимо. Ведь вкус к ним уже воспитан в человеке посредством секулярной культуры и искусства и подогрет ложномистической, оккультной книгопродукцией, создающей таинственный, значительный, щекочущий тщеславие ореол вокруг искателя «тайных знаний» и постижений, превышающих уровень «однообразных посредственностей». Поэтому такая «свободная от наркотиков субкультура», на которую так уповают создатели программ, может оказаться далеко не столь свободной от них. Только это наркотическое воздействие может иметь латентный, скрытый характер. Но по духу своему она вполне будет плоть от плоти той же оккультной культуры, в контексте которой возникла и существует наркомания. При том совершенно некритичном отношении к тому, какого рода духовность питает то или иное произведение культуры и искусства, полагать, что приобщенность к «творческим достижениям» человечества сама по себе может служить панацеей от наркомании, конечно, неправильно. Наоборот, как раз для человека, ищущего познаний и имеющего развитый интеллект, употребление наркотиков может показаться источником новых возможностей и творческого потенциала. Примером здесь могут послужить многие творцы современной культуры.
Что же может стать средством от эпидемии нарко-мании? Ее распространение в человеческом обществе напоминает раковую опухоль с множественными метастазами в теле неоперабельного онкобольного, когда лечение кажется уже невозможным — настолько сильно поражено все тело болезнью. Мы предстали перед удручающей картиной тяжелой болезни человечества. Кажется, что выхода нет: бессилие стражей порядка, врачей и чиновников очевидно. Они могут помочь отдельным людям, но при взгляде на масштабы бедствия видно, насколько этого мало. Особенно тяжелым представляется положение России. Некогда Святая, Русь подобна теперь жалкому, ог-рабленному, опустившемуся пьянице-побирушке, клянчащему у МВФ 4 рубля под проценты и 3 тут же отдающему на «кайф». Мы, кажется, можем уже лишь только плакать с древним пророком о народе, у которого «вся голова в язвах, и все сердце исчахло, и от подошвы ног его до темени головы нет у него здорового места» (Исайя, гл. 1, ст. 5 – 6). Нет исцеления, нет надежды…
Но она есть, и, особенно, у России, которой Промыслом Божиим вверено было хранить Православие, приняв его из рук Византии. Вера наша всегда была той силой, которая, как птицу Феникс, подымала Россию из пепла. Это прекрасно понимают ее враги и используют все средства, чтобы этого не допустить, потому что в ней наше спасение. «Научись, Россия, веровать!» — взывал в начале XX века светильник нашей Церкви, святой праведный отец Иоанн Кронштадтский. Это то, чего нам не хватает сейчас, то, что могло бы придать цельность и силу направленным против наркомании мерам. Если в основе всех действий будет лежать одно мировоззрение, единая возрождающая идея, вера, то тогда кажущееся невозможным станет исполнимым. Чем скорее и чем большее число наших соотечественников осознает это, тем это будет возможней и ближе. Тогда будут действенны и правовые, и медицинские, и образовательные, безусловно, необходимые средства борьбы с наркоманией.
Только в случае объединения всего общества не-коей общей идеей, способной возвысить над личными выгодами и противостать коррупции, возможен успех правоохранительных органов в борьбе с наркоманией. Когда государственная политика станет национальной, заинтересованной в благосостоянии народа, тогда только станет возможной эффективная деятельность силовых структур, как мы видим это на примере Китая или Вьетнама, где наркоманов остались единицы. Но для этого необходимо, в первую очередь, духовное, нравственное изменение в обществе. И только при условии возрождения Православия, как мировоззрения и духовной практики, противоположной оккультному мировоззрению и одной из его практик — наркотической, при помощи того духовного иммунитета, который будет выработан в обществе Православием, достижения правоохранительных органов смогут быть прочными. Естественно, что основные меры должны быть направлены ими против производителей и распространителей наркотиков, хотя страх перед суровой ответственностью должен быть сдерживающим фактором и для потенциальных потребителей. Для тех же, кто уже давно находится в наркотической зависимости, требуется общественное снисхождение, предоставление им свободной возможности медицинского лечения и создание реабилитационных программ, учитывающих важность религиозного аспекта в деле исцеления той духовной болезни, которой является наркомания.

2. Некоторые медико-психотерапевтические методы борьбы с распространением эпидемии наркомании.

Крайне неправильно при этом решающее значение придавать медицинским, особенно чисто медикамен-тозным формам лечения. Они, конечно, необходимы для снятия тяжелых, болезненных проявлений абстинентного синдрома («ломки»), деинтоксикации, смягчения связанных с эндорфинным истощением депрессивных состояний и лечения тех телесных, органических расстройств, которые возникли вслед-ствие разрушительного действия на тело наркотиков. Полезны могут быть и меры психиатрического воздействия, способствующие ослаблению психической зависимости, восстановлению утраченных механизмов адаптации к социальной среде, творческих способностей, интереса к жизни. Если врач действительно хочет помочь наркоману, он понимает, что его надо не только лечить, но и воспитывать, учить его жить без наркотиков, заполнять ту пустоту, которая возникает в душе. Стать для наркомана чем-то большим, чем просто врач, потому что наркомания — не просто болезнь. Это сепсис души и паралич воли, а таблеток или микстур для души нет и быть не может. Любой врач понимает, что снятие симптома и лечение болезни — это не одно ,и то же. Лечение наркомании требует выхода за пределы медицины, как таковой. Здесь требуется решение мировоззренческих вопросов. И тут вопрос личной религиозной ориентации врача приобретает особую актуальность. Требование от врача религиозной беспристрастности, индифферентности, основанное на предположении, что в числе его пациентов может оказаться представитель иной с ним конфессии, на наш взгляд, неправомочно. Если врач является действительно верующим человеком, для него помочь мусульманину, католику или любому другому иноверцу будет совсем несложно, ведь при необходимости можно обратиться к каким-то общим для всех религий понятиям. Если же он будет атеистом или агностиком , он лишит себя возможности нелицемерно использовать фактор религиозного воздействия и тем способствовать устранению мировоззренческих, духовных причин заболевания. Понятно, что делаться это должно не в форме безапелляционного навязывания больному каких-то своих принципов, но в форме деликатных и тактичных попыток помочь больному в преодолении его внутренних кризисов, приводящих к появлению наркомании.
Очень важно, на наш взгляд, крайне разборчиво и осторожно относиться к существующим ныне методам преодоления наркозависимости. Принцип «все средства хороши», всеядность и неразборчивость в них ради достижения сиюминутного успеха не должны иметь места. Сейчас, к сожалению, действительное исцеление человека, требующая труда и времени реабилитация его в личностном и социальном планах, часто подменяется манипулированием его сознанием с использованием оккультных и околооккультных средств. Попробуем коснуться некоторых современных методов лечения нарко– и алкогольной зависимости.
Чрезвычайно опасны методы, использующие гипноз и различное суггестивное воздействие. Наибольшую известность получил метод избавления от алкоголь-ной зависимости за один день врача-психотерапевта А.Р. Довженко, так называемое «кодирование». Со-гласно последним исследованиям биохимиков, коди-рование крайне вредно, так как серьезно воздействует на некоторые мозговые центры, причем возникают из-менения в биохимическом составе крови. Но и задолго до этих исследований пагубность подобного рода ме-тодов была известна Православной Церкви. «Гипноз — злая, нехристианская сила» — определенно сви-детельствует преп. Старец Варсонофий Оптинский (t 1913 г.) (48). А преп. Старец Нектарий Оптинский говорит: «Ужасное дело этот гипноз. Было время, когда люди страшились этого деяния, бегали от него, а теперь им увлекаются. И ведь вся беда в том, что это знание входит в нашу жизнь под прикрытием как будто могущего дать человечеству огромную пользу» (49).
Помимо своего оккультного характера, эти методы кажутся нам неприемлемыми и с другой точки зрения. Они представляют собою пример попыток манипулирования человеком. Не устраняя причины заболевания, которая кроется в демонизации личности, глубоком поражении души грехом, делается попытка устранить следствие — подверженность алкоголизму и наркомании. Такой подход к проблеме обличает непонимание или сознательное игнорирование (видимо, с корыстными интересами) ее сути. Беда заключается еще и в том, что подобное отношение имеет основанием особенности психологии современного человека, который сам хочет, чтобы им манипулировали. Он не хочет трудиться над собой, он хочет, чтобы кто-то что-то в нем «исправил», а он мог бы дальше получать удовольствие. За это он согласен даже платить деньги, и порою довольно немалые, к большому удовольствию предприимчивых «целителей».
Результатом же этого является дальнейшее, еще более сильное и быстрое разложение личности. Существует предположение, что некоторые из широко внедряемых методик подобного рода являются раз-работками секретных служб для управления сознанием, а поддержка их со стороны государства (вспомним телесеансы Кашпировского, Чумака) преследовала цели выявления людей с экстрасенсорными способностями для дальнейшего их использования и повышения общей гипнотабельности (внушаемости) населения, для удобства манипулирования общественным мнением. Вообще, к врачебной деятельности, предполагающей не перевоспитание, а манипулирование личностью, необходимо относиться крайне осторожно. Особенно там, где идет речь о «нетрадиционных способах лечения», знахарстве, «использовании резервных возможностей человека» и т.д. Никакие «травки», «заговоры», подделанные под «молитовки», не помогут, если нет покаяния. Об этом уже много говорилось в церковных изданиях и периодике, поэтому, не останавливаясь подробнее на этой теме, мы призываем и больных, и врачей быть очень осторожными по отношению ко всяческим «целителям», обещающим успех быстро и без труда. Во всех сомнительных случаях необходимо советоваться непосредственно со священниками Православной Церкви, дабы не стать жертвой шарлатанов и оккультистов. Тем более что многие из них стремятся «мимикрировать» к церковной среде, и человеку неискушенному иногда бывает трудно самому разобраться, где правда, а где ложь, подделка. Будем помнить, что сатана никогда не изгонит сатану. Даже избавившись от пьянства или наркомании, вы рискуете испытать на себе разрушительное действие этой силы каким– либо другим образом.
К оккультным следует отнести и способы, разрабо-танные Станиславом и Кристиной Гроф и исследователями Института Трансперсональной Психологии. Они применяют метод ЛСД-терапии. Проводя под наблюдением врача-специалиста сеанс приема ЛСД-25, они добиваются у больного переживания «космического единства», которое «вызывает характерное негативное отношение к состояниям сознания, отягощенным интоксикацией алкоголем и наркотиками», когда они «… видятся трагической ошибкой, вызыванной неузнанным или неправильно понятым стремлением к трансценденции» (11, с. 296). Очевидно, что такая точка зрения на возможности ЛСД-терапии основана на незнании православной антропологии (см. части 2 и 4 данной статьи) и представляет собою апологию оккультной практики сакрального употребления психоактивных веществ, как средства от профанного злоупотребления ими. Вот такой демарш от Христианства к язычеству, вполне логичный для этой группы ученых, действующих вполне в рамках антихристианского движения «Нью-Эйдж»…
Так как использование ЛСД представляет многие трудности, то супругами Гроф был разработан метод холономной интеграции, или холотропного дыхания, получивший распространение и у нас, хотя и не всегда в той же интерпретации, что и у его авторов. Техника его соединяет контролируемое дыхание, музыку и определенное воздействие на тело, способное заменить действие психоделических наркотиков. Целью является позитивное (с точки зрения авторов) изменение личности через переживание состояния эйфории, причем подразумевается свободное проявление каких-то бессознательных переживаний без их интеллектуальной оценки. Проявления эти могут быть дрожью всего тела, криками, видениями, воспоминаниями событий из прошедшей жизни, рождения и даже зачатия и «прошлых жизней», говорением на незнакомых языках и пр. С.Гроф описывает, как однажды на одном из таких сеансов одна женщина после часа неистовой дрожи и криков внезапно стала очень выразительно читать какую-то молитву на незнакомом языке. Как оказалось, это был сефардский язык, которого она никогда не слышала ранее, причем смысл носил явный демонический оттенок. После этого она еще более часа провела в состоянии экстатического блаженства (11, с. 383).
Православному человеку совершенно очевиден оккультный характер, граничащий с состоянием беснования, который отличает такого рода деятельность исследователей Трансперсонального Института.
Опасными представляются и опыты с использованием Нейро-Лингвистического Программирования (НЛП). Само определение уже говорит о человеке, как об «умной машине», с которой можно производить какие-то манипуляции. Мы уже признали такой подход в принципе неверным, а практику воздействия на подсознание — опасной и противоречащей учению Православной Церкви. К тому же многие группы НЛП-терапии часто опираются в своей деятельности на представления об эволюционном развитии человека, учения о реинкарнации, метампсихозе (переселении душ), «коллективной памяти» и прочие противоположные христианскому миропониманию доктрины (32, с. 421). Их практики очень напоминают сектантские, т.к. вызывают достаточно сильное психологическое привыкание, заставляя своих адептов тратить значительные суммы на постоянное участие в них. Вообще эти темы требуют более детального и подробного исследования, не входящего в задачи данной работы. Здесь нам представляется необходимым лишь обозначить их.
Широкое распространение получили методы, связанные с введением больному несовместимых с алкалоидами медикаментозных средств долгосрочного действия. На наш взгляд, расценивать эту практику можно только как средство временной отсрочки, данной для совершения внутренней работы, выработки больным духовного иммунитета против болезни.
Программы для такой внутренней деятельности наиболее детально представлены сейчас, наверное, только «Обществом Анонимных Алкоголиков» («А.А.»), созданным в 30-х годах в Америке и распространившемся в настоящее время во всем мире, и «Анонимными Кокаинистами» («А.С.»), использующими те же принципы. В основу их метода положена «Программа 12-ти Шагов», постепенная 12-этапная модель развития абстиненции и освобождения от алкогольной и наркотической зависимости. Уже преодолевшие ее бывшие алкоголики или наркоманы становятся лидерами небольших групп, помогающих справиться со своим недугом недавно вступившим членам. При безусловно положительных аспектах этих часто очень действенных программ, есть и отрицательные.
К положительным нужно отнести ясное понимание глубокой духовной сути заболевания, необходимости духовного перерождения, обращения к Богу, покаяния и смирения пред Богом и людьми для исцеления, понимание важности религиозного, мировоззренческого фактора. Правилен подход к решению проблемы через создание товариществ бывших алкоголиков и наркоманов на бескорыстной основе, с применением четкой постепенной программы, очень многое в которой соответствует и учению св. отцов о борьбе со страстями.
Отрицательные аспекты обусловлены особенностями современного, в первую очередь, американского менталитета. Это, например, присущая традиционной американской религиозности приземленность, по которой мера праведности человека пред Богом оценивается материальным благополучием. Это противоположно святоотеческому учению о необходимости и благотворности скорбей для познания Бога. Поэтому обращение к Богу для «А.А.» или «А.С.» является не целью, а средством избавиться от недугов, оно утилитарно и нецельно, так как не ставит задачи дальнейшего религиозного развития. Поэтому, а также по причине традиционной многоконфессиональности и влияния атеизма понятие «Бог» употребляется с добавлением «как ты его понимаешь» и даже часто заменяется понятием «Высшая Сила». Сами общества признают себя внеконфессиональными. Здесь проявляется разность исторических задач и идей, лежащих в основе существования Западной цивилизации и России. Там — стремление к материальному благосостоянию, здесь — хранение Православия. Не случайно такое частое уподобление новой жизни без алкоголя и наркотиков Широкой Столбовой Дороге в программной литературе «А.А.», столь противоположное словам Спасителя об узком и тернистом пути в Царствие Небесное. Настойчивое признание необходимости для изменения жизни некоего сильного духовного переживания, без учета того, что оно может быть действием духа-обольстителя, свидетельствует о том, что «А.А.» и «А.С.» находятся вполне в духе традиций протестантского движения «ревайвелизма» , многие духовные практики которого являются завуалированными формами оккультизма и медиумизма. Эта неопределенность в характере религиозного опыта, с одной стороны, и тенденция к замкнутости, самодостаточности, когда собрания группы «А.А.» или «А.С.» начинают играть в жизни человека большую роль, чем Церковь, с другой, порою придают этим обществам сектантский характер. Они начинают напоминать секты экуменического толка, находящиеся под влиянием масонской идеологии. Замена понятия «Бог» на «Высшая Сила» приводит на память переписку американского сатаниста, основателя Ку-Клус-Клана Альберта Пайка с Джузеппе Маззини о методах борьбы с Христианством. Он еще в 1871 г. писал о возможности преподнесения «Люциферического Евангелия» разочаровавшимся в атеизме массам. Он рекомендует не открывать сразу же антихристианского характера этой новой религии, но незаметно подменить, отождествить понятие Бога с «Высшими Силами», «Космическим Разумом» и т.д., что явится переходной мерой к принятию люциферианства (31, с. 241). Таким образом, «А.А.» и «А.С.» превращаются в одну из опосредованных форм этой новой синкретической религии, проводник ее идеологии. Такое положение вещей, наверное, неизбежно для секуляризованной либеральной Америки. Но слепое перенесение этой американской схемы в условия России представляется совершенно неверным, так как не отвечает нашим историческим условиям, задачам и принципам. Возрождение русского народа и России в целом неотделимо от возрождения Православия, которому лежащая в основе «А.А.» и «А.С.» идеология совершенно чужда. Иначе нам придется строить из России вторую Америку, а второй Америки быть не может.
Поэтому более перспективным, чем создание сети групп «А.А.» и «А.С.» в России, мы видим обращение к опыту старых русских Православных Братств, таких, как «Братство св. благоверного князя Александра Невского», весьма успешно боровшегося с пьянством в дореволюционной России. Их опыт еще ждет своего внимательнейшего изучения и применения, хотя, возможно, с учетом изменившегося менталитета будет полезным и частичное использование позитивных аспектов «Программы 12-ти Шагов» близких к принципам святоотеческого Православия (50).
В своей оценке деятельности движения «А.А.» и «А.С.» мы сознательно несколько сгущаем краски. Это делается для того, чтобы обратить внимание на те опасные тенденции, которые присутствуют в сопутствующей ему идеологии и могут проявиться в ходе развития этих движений в России. Хотя сейчас уже есть сведения и о достаточно позитивных плодах деятельности некоторых групп «А.А.» в нашей стране, приводящих своих членов не только к выздоровлению, но и к сознательному воцерковлению.
В России уже начался процесс создания Православных реабилитационных центров, дающих хорошие результаты, но он пока встречает много сложностей. Еще очень слаба сама Церковь, в ней не хватает духовенства, способного к такой деятельности, не созданы в достаточном объеме структуры, которые могли бы этим заниматься. Пока эта деятельность предоставлена усилиям отдельных энтузиастов. Полное решение проблемы возможно только при условии, если православное мировоззрение станет определяющим в государственной политике и идеологии. Сейчас очень сильно ощущаются влияние материалистического мировоззрения на нашу интеллигенцию, а также крайне пагубная распространенность оккультных и ложномистических взглядов, не дающих увидеть проблему наркомании в ее истинном свете.
Слава Богу, появляются уже и врачи, понимающие необходимость обращения в своей деятельности к Православию. В начале января 2000 г. в прямом эфире на Санкт-Петербургском радио состоялся «Круглый стол» по вопросам наркомании, в котором участвовали представители различных структур, занимающихся этой проблемой: врачи, психологи, социологи, работники администрации и правоохранительных органов. Было много высказано о наркомании и предполагаемых методах противодействия ей. Но ни слова не было сказано о том, что она в действительности собою представляет как часть оккультной культуры современности, и среди финансируемых государством мер не предполагается какое-либо взаимодействие с Церковью. Само по себе это уже свидетельство расцерковлениости общественного сознания и его удаленности от ожидаемого нами осознания глубины стоящих сегодня вопросов. Но в самом конце передачи, когда был задан вопрос о том, что можно было бы посоветовать родственникам попавших в беду, все в один голос сказали о необходимости верить, любить и молиться. Как это ясно свидетельствует о той вере, может быть, даже неосознанной еще, которая живет в сердцах людей, когда они отбрасывают официоз и говорят и действуют от сердца.
Сотрудничество врачей и духовенства более чем необходимо, особенно же в случае с наркоманией. Ведь она, помимо всего прочего, представляет собою форму демонической одержимости, развившейся от постоянного контакта с духами тьмы. Это подтверждают те патологические черты характера и состояния, которые возникают у наркоманов и которые трудно объяснить с материалистических позиций. У многих вырабатывается склонность к сатанизму и неприятие всего церковного. У некоторых, например, возникают совершенно необъяснимые внезапные головные боли или обморочные состояния в храме или в присутствии православного священника, икон, символики, возникает потребность в выражении безотчетной ненависти ко всему святому при одном лишь упоминании о чем-либо таком. Сам врач должен быть защищен от возможного негативного духовного воздействия. При отсутствии веры в Бога самого врача может охватить безнадежие, вредно отражающееся и на больном. Очень благотворно и для врача-нарколога, и для больного личное и, по возможности, частое обращение к Таинствам Исповеди и Причащения, к молитве, чтобы их обоюдная деятельность протекала при содействии благодати Божией. Необходимо стремление жить согласно Заповедям Божиим и по церковным установлениям, чтобы жертвенное служение врача не подвергалось мстительным козням врага нашего спасения. В любом случае, верующий врач-нарколог должен быть готов и к скорбям, которые могут расти пропорционально пользе, приносимой его деятельностью, вызывающей ненависть демонических сил.
Но, помимо необходимого лечения уже заболевших, приоритетными надо признать и профилактические меры, без которых борьба с наркоманией всегда будет малоплодной. Еще Эзоп прекрасно понимал, что для того, чтобы Ксанфу выпить море, нужно хотя бы перекрыть впадающие в него источники. Должно быть создано общественное мнение, приняты меры для профилактики наркомании, начиная с самого раннего, едва ли не детсадовского возраста. Эта профилактика должна быть очень продуманной и тонкой, чтобы вместо отвращения к наркомании не вызвать интереса к ней. Это будет невозможным, пока будут игнорироваться здоровая духовность и поощряться безнравственные, оккультные или наркотические формы ее, пытающиеся проникнуть и даже уже проникшие в систему образования на деньги разных сектантских и других зарубежных фондов и ассоциаций. Лучше всего, чтобы инициатива здесь исходила от объединений непосредственно заинтересованных людей. Необходимо активизировать общественные силы при помощи общественных организаций и духовенства, создавать межвузовские ассоциации, группы преподавателей и студентов в учебных заведениях, превращающихся в данное время в рассадники наркомании, которые на уровне местного самоуправления боролись бы с распространением наркотиков. Важна работа в школах, так как приобщение к слабым наркотикам, — анаше и ингаляторам, — начинается уже с 14-15-летнего возраста. Здесь нужны специальные программы, способные быть адекватно воспринятыми молодежной субкультурой, не вызывающие у нее реакции отторжения. Очень широкое поле деятельности открывается и для подростковых психологов. Полезно было бы привлечение студентов соответствующих ВУЗов для использования их творческого потенциала, активности и близости к молодежной среде. Надо обратить внимание на необходимость пресечения широкого тиражирования и распространения литературы и музыкальной продукции, пропагандирующей и создающей влечение к наркотикам и наркотическому мировосприятию. Это, например, книги К. Кастанеды, У. Берроуза, Т. Маккены, М. Харнера, Е.П. Блаватской, И. Уэлша и т.п. Роман М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита», совершенно незаслуженно отнесенный к шедеврам русской литературы, преподается в рамках школьной программы без всякой критической оценки его идейного содержания. Хотя эта книга, как уже можно судить по плодам ее популярности в конце 80-х – начале 90-х годов, стала для многих молодых людей трамплином к занятиям черной магией и экспериментам с наркотикам и как средством изменения обыденной реальности, тягу к которому создает фантасмагорическая атмосфера романа.

Все это лишний раз подтверждает необходимость возвращения к системе ценностей, созданной Православным Христианством.

VI. Морфий для народа

Клонись, клонись злому Тельцу Золотому Земному корыту — моя Маргарита.
(Матушка Людмила Кононова)

1. О жизни и творчестве М.А. Булгакова.

Мораль и этика, возникшие в конце XIX– начале XX веков на «благодатной» почве атеизма и оккультизма, наложили большой отпечаток на культуру XX века — советскую, лишенную Христа и церковной христианской этики. Масонство, как враг христианства, воспитанное на идеях и традициях активного сатанизма и теософии, способствовало развалу христианской культуры и создало в начале XX века и, особенно в его середине, пост-христианскую культуру — культуру сатанинского образа жизни, необязательно открыто проповедующего сатанизм как поклонение сатане.
В начале века сатанизм еще не проникал в культуру христианских народов так открыто, как в наше время. Он действовал завуалировано, обманным путем, даже красиво. Это теперь он может проникать открыто, беззастенчиво и уже без обмана — с актами онанизма на сцене, широко развитого и открыто проповедуемого в школах «учеными» сатанистами с академическими званиями Российской Академии Наук гомосексуализма, хорошо налаженной секс-индустрией и наркомафиозной структурой, пронизывающей все эшелоны государственной власти. Он очаровывает умы людей даже «глубоко интеллигентных» — интеллектуалов нашего времени. Но проникновение сатанизма в культуру проходило исподволь, порой незаметно, красиво, эстетично.
В этом отношении весьма показательными в духовном плане являются произведения советского писателя Михаила Булгакова, чье писательское наследие для нас не может являться однозначным. Здесь плюсы переплетаются с минусами. Но главным для религиозных людей оказывается наглядное свидетельство того, как оккультные настроения писателя, подпитанные его наркоманической страстью, отразились на его творчестве. Да и само состояние души наркомана весьма правдиво, по– врачебному точно, описано в рассказе «Морфий». Любой современный наркоман узнает и описание «прихода» после инъекции наркотика, и состояние «кайфа», и муки душевные, когда он узнает, что окончательно «подсел» на наркотик, и состояние «кумара». Ну как в следующих словах не узнать состояние «прихода»?: «Первая минута: ощущение прикосновения к шее. Это прикосновение становится теплом и расширяется. Во вторую минуту внезапно проходит холодная волна под ложечкой, а вслед за этим начинается необыкновенное прояснение мыслей и взрыв работоспособности. Абсолютно все неприятные ощущения прекращаются. Это высшая точка проявления духовной силы человека. И если б я не был испорчен медицинским образованием, я бы сказал, что нормально человек может работать только после укола морфием. В самом деле: куда, к черту, годится человек, если малейшая невралгийка может выбить его совершенно из седла!»
Но за минуты блаженства приходится платить: «Не «тоскливое состояние», а смерть медленная овладевает морфинистом, лишь только вы на час или два лишите его морфия. Воздух не сытый, его глотать нельзя… в теле нет клеточки, которая бы не жаждала… Чего? Этого нельзя ни определить, ни объяснить. Словом, человека нет. Его выключили. Движется, тоскует, страдает труп. Он ничего не хочет, ни о чем не мыслит, кроме морфия.
Морфия! Смерть от жажды — райская, блаженная смерть по сравнению с жаждой морфия».
И постепенное наращивание дозы наркотика: «Три шприца четырехпроцентного раствора в сумерки. Три шприца четырехпроцентного раствора ночью». А начинал-то с одного кубического сантиметра однопроцентного раствора морфия в день! А «на предплечьях непрекращающиеся нарывы, то же на бедрах…».
«Итак: горка. Последний мой полет по этой горке, и я знаю, что меня ждет внизу… Люди! Кто– нибудь поможет мне?»
И отчаяние от осознания своей беспомощности перед этой болезнью и пониманием того, что наступает психическая и моральная деградация и конец этой «горки» — пуля в грудь.
Писатель-наркоман, да еще проникнутый оккультными интересами. Не правда ли, в этом — звериный оскал сатаны?
Нет ничего поэтому удивительного в том, что в творчестве М.Булгакова проявился дух демонизма и кощунства, что хорошо показано в главе «Морфий для народа». Этим духом проникнуты почти все его произведения. Интересно, что другой писатель, принадлежавший другой культуре и другому народу, но все тому же XX веку, писатель-фантаст, также увлекавшийся оккультизмом, только ушедший в него с головой, Р. Хаббард, также был наркоманом, и это сочетание наркомании с оккультизмом сделало его уже настоящим сатанистом. Итак, мы видим, что наркомания и оккультизм — «близнецы-братья», они неразрывны друг от друга, и это подтверждает духовную сатанинскую природу наркомании.
Иеромонах Анатолий (Берестов)

2. Штрихи к портрету «мастера»

Теперь, когда подошел к концу завершающий собою второе тысячелетие от Рождества Христова двад-цатый век и начался двадцать первый, мы должны четче осознать смысл и значение наполнивших собою ушедшее столетие событий. На расстоянии лучше видно, что действительно было великим, а что лишь представлялось таким. Но намного важнее не столько оценить величество или ничтожность явлений, сколько понять, почувствовать присущий им дух.
И если мы обратимся к литературе двадцатого века, то одним из самых значительных имён не только русской, но даже и мировой литературы будет имя Михаила Афанасьевича Булгакова. До сих пор его произведения не утратили своей притягательной силы, вызывая интерес многочисленных почитателей и поклонников творчества писателя, а его жизнь таит в себе множество загадок. Тем более важно попытаться разобраться, понять хотя бы отчасти дух, проявившийся в обстоятельствах жизни и творчества этого великого писателя.
Михаил Афанасьевич Булгаков родился 3 мая 1891 года в г. Киеве, в семье преподавателя Киевской Духовной Академии. Оба деда его были потомственными священниками Орловской епархии. Отец писателя, Афанасий Иванович, был человеком весьма религиозным и искренне верующим, но не принял Священного сана. В 1890 году он женился на учительнице Варваре Михайловне Покровской. Семья быстро стала расти. После первенца Михаила в ней родились еще четыре сестры и два брата: Вера, Надежда,, Варвара, Николай, Иван и Елена.
Домашний уклад семьи Булгаковых при жизни Афанасия Ивановича отличали набожность и добропорядочность. Соблюдались все установления Православной Церкви — посты, говение постом, обязательное посещение храма. По воскресным дням сам отец читал вслух всей семье Евангелие. Он преподавал на кафедрах истории древнего мира и истории и разбора западных исповеданий, знал несколько языков, что позволяло ему ещё и исполнять должность цензора иностранной литературы.
Однако Афанасию Ивановичу не суждено было долгой жизни. В 1906 году он заболел неизлечимой болезнью почек, от которой скончался 14 марта 1907 года в возрасте 48 лет. Перед смертью он соборовался и благоговейно причастился св. Тайн. При погребении много говорилось о его благочестии, о том, что «он был прежде всего — христианин», упоминалось его «наивно-чистое, религиозно-цельное христианское мировоззрение».
После кончины Афанасия Ивановича обстановка в доме весьма изменилась, прежнее наружное благочестие стало постепенно оскудевать. Обычай чтения Евангелия по воскресеньям был заменен вечеринками — «журфиксами». Странно, но об отце вообще как-то не принято было говорить после его смерти, в семье не было заметно обычая ходить на могилу, поминать его.
Варвара Михайловна была человеком несколько иного склада, чем ее первый муж, после смерти которого у нее были поклонники. Вообще, похоже, что по ее линии существовала наследственная расположенность к психическим расстройствам, проявившаяся в ее родных брате и сестре. Трое из ее дочерей в пожилом возрасте серьезно страдали от слабоумия. Возможно, что эта расположенность сказалась, помимо всего прочего, и в душевном расстройстве, мучившем в 30-е годы Михаила Афанасьевича.
Отношение Михаила к учению Православной Церкви было уже в юности неоднозначным, хотя он и имел отметку «отлично» по Закону Божию. Наружно это был весьма резвый ребенок, непременный участник всех детских потасовок и драк. Он любил давать колкие прозвища, дразнить — учителя отмечали его «ядовитый глаз и язык». Своих друзей Платона и Сашу Гдешинских постоянными насмешками над их семинарским званием он вынудил бросить семинарию и поступить в университет.
В 1910 году сестра Надежда помечает в своем дневнике, что Миша не хочет соблюдать Великий Пост, говеть, говорит о своем неверии в Божество Иисуса Христа. Будучи студентом-медиком, он увлекся теорией эволюции Дарвина и совсем охладел к религиозной жизни.
Вместе с тем он с детства ощущал очень сильную тягу ко всему мистическому, оккультному, которая со временем переросла в серьезный и обстоятельный интерес. Он постоянно что-то выдумывал, увлекался мистической литературой, «всякой чертовщиной», спиритическими сеансами, был очень суеверен. Верил в силу амулетов, клятв, особенно клятвы смертью. Тема «Фауста» была постоянным фоном его жизни, — он перечитывает поэму Гёте, десятки раз слушает оперу Шарля Гуно. Однажды ночью он разбудил свою младшую сестру Надежду и дрожащим от волнения голосом спросил: «Знаешь, где я сейчас был? На балу у Сатаны!». Что бы ни стояло за этими словами, они ясно показывают направленность духовных исканий Михаила Афанасьевича в те годы.
В 1913 году, будучи уже женатым студентом, он однажды принес домой кокаин, предложив попробовать его и своей молодой жене — Татьяне Николаевне Булгаковой-Лаппа. Плодом этого опыта явилась странная галлюцинация, сильно поразившая воображение Булгакова — огненная змея, убивающая человека. Возникшие при этом переживания Булгаков попытался отразить в своем первом, видимо, самом раннем, но незаконченном и несохранившемся рассказе «Зеленый змий». Более серьезного продолжения этот опыт тогда еще не получил — супругам не понравились побочные действия кокаина, и ни наркотик, ни литературная деятельность не захватили пока собою Михаила.
Он с отличием заканчивает университет и в 1916 году уезжает вместе с Татьяной в глухое село Никольское Смоленской губернии для работы там в качестве земского врача. Здесь его ждали глубокое невежество народа, множество бегущих с фронта сифилитиков, прием больных по восемь и более часов без перерыва — словом, тяжелые трудовые будни сельского эскулапа.
Однажды к молодому доктору привезли больного дифтеритом мальчика, которому пришлось через трубочку отсасывать дифтеритные пленки из горла. Одна из них по неосторожности попала в рот врача. Наспех сделанная неудачная прививка вызвала страшный зуд во всем теле, для избавления от которого был испробован укол морфия, затем еще и еще. Надобность в морфии уже давно пропала, а доктор Булгаков все продолжал его принимать. Морфий оказался средством не только от боли — он открыл доступ в совершенно иной мир, попасть в который давно стремилась душа Михаила Афанасьевича. С новой силой возникает перед ним виденье 1913 года — огненная змея, убивающая в своих объятиях женщину. Смертоносная, завораживающая красота странного образа с неудержимой силой влечет отразить ее на бумаге — и доктор Булгаков вновь берется за перо, скрывая написанное даже от жены. Моменты приема наркотика представляются ему высшей точкой работоспособности человека. Он начал принимать морфий два раза в сутки — в 5 вечера и в 12 ночи, доза постоянно увеличивалась.
Такое использование морфия для творческого озарения не могло продолжаться долго — очень скоро он стал явно оказывать свое разрушительное действие. Болезненное состояние доктора делалось все очевиднее, доставать морфий без того, чтобы не вызвать подозрений, становилось все сложнее. Супруги перебрались в Вязьму, где все повторилось вновь — поиски морфия по аптекам, страх лишиться лицензии из-за болезни. Весной 1918 года Булгаковы переехали в Киев. Здесь Михаилу Афанасьевичу стало еще хуже. В мучительные периоды «ломок», посылая Татьяну Николаевну в скитания по аптекам, он то угрожал застрелить из «браунинга» ее или себя, то швырял в нее что попадалось под руку — горящую лампу, например. Попытки заменить морфий опиумом не принесли ничего, кроме мучительных болей желудка. Булгаков сильно похудел, осунулся, постарел. Смерть, казалось, стояла совсем близко.
Но случилось чудо. Постепенно Булгакову удается сократить прием наркотика, а затем и отвыкнуть от него вообще. Некоторое время он еще занимался частной врачебной практикой в Киеве, затем смута военных и революционных событий увлекла его в свой водоворот, бросая мобилизованного военного врача из города в город, из одного стана воюющих в другой. Петлюровцы, белые, красные, Киев, Ростов, Владикавказ, Грозный, Тифлис, наконец, — Москва, куда он попал в 1921 году, но уже в качестве не врача, а литератора. Отныне врачебная деятельность оказалась оставлена навсегда, к ней Булгаков уже не вернулся, осознав делом своей жизни исключительно поприще литературы.
Биографы Булгакова и исследователи его литературного наследия часто склонны не придавать большого значения увлечению писателя наркотиками. Это обстоятельство его жизни ими или не упоминается вовсе, или весьма скупо и стыдливо — как несчастная случайность, приведшая к трагическому недугу, впрочем, мужественно побежденному.
Такой подход вызван непониманием того, что означает употребление наркотиков в принципе, и, в частности, для Булгакова, и ведет, в свою очередь, к непониманию многих аспектов его жизни и творчества.
Дело в том, что использование психоактивных веществ (наркотиков) — очень древний и устойчивый элемент многих духовных практик и культур, одна из форм оккультизма. Это средство проникновения в мир духов, получения от них тайных знаний, помощи, покровительства. Наиболее часто они применялись в обрядах шаманских или жреческих инициаций, в мистериях, при которых посвящаемый как бы переживал свою смерть, означавшую прежде всего смерть прежнего, «профанного» человека, и часто сопровождавшуюся страшными видениями и мучительными переживаниями, опытом страдания. Затем он «возрождался» к новой жизни в новом качестве уже «посвященного», человека, испытавшего мистическое озарение, ставшего связующим звеном между миром духов, богов и людей благодаря своим сверхъестественным дарованиям.
То, что произошло с Михаилом Афанасьевичем Булгаковым, было именно посвящением в литературу, совершившемся по всем правилам мистерий и инициаций, с сохранением всех их основных компонентов. Правда, в переложении для русского интеллигента начала двадцатого века. Совершилась трагическая мистерия рождения нового русского Фауста, жреца литературы, в горниле оккультного наркотического опыта. Морфий убил Булгакова-врача и родил Булгакова-писателя. Он помог раскрыться его литературному таланту и придал ему определённую направленность, характер. Он дал ему столь необходимый для творчества опыт страдания и смерти, медиумическую утончённость и чуткость души, открытой для инспираций, богатую ассоциативность, образность мышления. Весьма примечательно появление в наркотических видениях, послуживших побудительным импульсом к творчеству у Булгакова, некоего страшного в своей смертоносной красоте огненного змееобразного существа. Как не вспомнить тут «змия древнего», «красного дракона», соблазнившего тайным знанием Еву в Раю и описываемого в таком образе в «Апокалипсисе». В том же виде почитался он и древними гностиками-офитами, манихеями и китайскими даосами. Этот же образ змия, — источника «тайных знаний», — встретим и у древнегреческих прорицательниц-пифий, и у индейцев Амазонии вплоть до наших дней — вспомним видения современного шамана Майкла Харнера.
В своем дневнике 1925 года Булгаков записал: «…Я слышу в себе, как взмывает моя мысль, и верю, что я неизмеримо сильнее как писатель всех, кого я ни знаю». И дальше: «Не может быть, чтобы голос, тревожащий сейчас меня, не был вещим. Не может быть. Ничем иным я быть не могу, я могу быть одним — писателем». Не тот ли это «вещий голос», что увещевал некогда вкусить от древа Адама и Еву? Впрочем, порою Булгаков достаточно определенно свидетельствует о природе этого голоса: «В меня вселился бес… Я стал мазать страницу за страницей наново тот свой уничтоженный три года назад роман» (это о «Мастере и Маргарите», в письме В.В. Вересаеву от 2 авг. 1933 г.).
Едва ли не каждое его произведение содержит отсылку к «Фаусту». В неоконченной повести «Тайному другу» самоотождествление его с Фаустом* вполне откровенно — все это ясно говорит о настроении и мыслях Булгакова. По воспоминаниям первой жены писателя, Татьяны Николаевны, в Москве он с удивительным постоянством занимался тем, что рисовал на листках бумаги Мефистофеля и раскрашивал цветными карандашами. Такое изображение всегда находилось над его письменным столом. Вот что стало для него той иконой, к которой он обращался в поисках вдохновения при своей работе! И плоды такого вдохновения не заставили долго себя ждать.
Обращённость к демонической духовности проявила себя в болезненной жестокости его фантазии, склонности к предельно натуралистическому, порою до садизма, описанию смерти и физических страданий. Эта жестокость достигает иногда умопомрачительного размаха, как, скажем, в повести «Роковые яйца». Это не просто змеи, с невероятной пресмыкающейся кровожадностью уничтожающие людей и угрожающие Москве, а воистину бесы вырвались из бездны воображения Булгакова. Это расплодившиеся фантомы того огненного убийцы-змея наркотических видений 1917 г., на что недвусмысленно указывает их «огненное дыхание» (обычные змеи, как известно, хладнокровны). А место действия повести, село Никольское Смоленской губернии — то самое, где получил свое огненное посвящение Булгаков.
В следующий раз эти твари вырвутся для своей всесокрушающей деятельности под более привлекательным обличием — в романе «Мастер и Маргарита». На этот раз они уже не пощадят Москвы — по первоначальному замыслу романа она полностью сгорит, подожженная слугами из свиты Воланда. В окончательной редакции Булгаков в значительной степени урезал многочисленные жестокости и циничности, которым дал волю в черновиках. Видимо, выплескивать в творчестве накопившуюся жестокость и озлобленность было глубокой потребностью души писателя.
Столь же явственно пораженность духа Булгакова демонизмом сказалась и в духе кощунства, присущем его творчеству. Эта черта вообще характерна для внутреннего облика наркомана и зачастую не оставляет его очень продолжительное время. Дух кощунства проявляется в произведениях Михаила Афанасьевича самыми различными образами, соединяясь с его давней неприязнью к церковным установлениям и обрядам, непониманием их.
Этот дух проглядывает в именах персонажей. Персонажам отрицательным или комичным прида-ются для контраста благозвучные церковные имена: взяточник, председатель домкома, носит отчего-то фамилию Аллилуя, а жестокий убийца-китаец — прозвище «Херувим» («Зойкина квартира»). Комический дирижер в «Багровом острове» именуется Ликуй Исаич — намек на известное церковное песнопение «Исайя, ликуй!». В ранних редакциях «Мастера и Маргариты» появляется финдиректор варьете Библейский (впоследствии — Римский). Фамилию Благовест носит то будущий Варенуха, то конферансье Осип Григорьевич (будущий Жорж Бенгальский). В ночном аду «Грибоедова» пляшет с павиановыми и богохульскими «писатель Иоганн из Кронштадта» — прозрачный намек на святого праведного отца Иоанна Кронштадтского, оставившего по себе собрание сочинений в семи томах.
Только в пародийных тонах изображается покаяние — как история или фарс — поэта-футуриста Русакова в «Белой гвардии», Пончика-Непобеды в «Блаженстве», Никанора Ивановича Босого и буфетчика Сокова в «Мастере и Маргарите». Черты наружного благочестия придаются также, в основном, лишь отрицательным или комическим персонажам: крестятся Аннушка, Соков, Босой, кухарка, Бездомный, бросает взгляд на икону Богоматери трусливый генерал в «Белой гвардии». Исключение составляют, наверное, только о. Александр и Елена Турбина в «Белой Гвардии». Сам Булгаков до конца жизни избегал церковных обрядов и любых внешних проявлений религиозности.
Более всего дух кощунства проявит себя в последнем романе писателя — «Мастер и Маргарита». Здесь он достигнет своего апогея, особенно в ранних редакциях и черновиках. В них, кстати, присутствуют крайне кощунственные образы священников о. Аркадия Элладского, произносящего во сне Босого проповедь о необходимости сдачи валюты, и о. Ивана, устроившего в церкви аукцион. Оно и понятно, ведь «таких дураков, как ваши попы, нету других на свете… срам, а не попы», — говорит умершему Жилину «Господь» в «Белой гвардии».
Кощунственно то прославление сатаны, которое совершается на всем протяжении романа и особенно откровенно и непосредственно выражается автором устами Маргариты. Верующего человека эти восклицания, которые мы даже не находим нужным приводить здесь, не могут не покоробить.
Но еще более даже чем сатаны кощунственен образ Иешуа Га-Ноцри («Христа») в изложении «Евангелия от Воланда». Как далек от Богочеловека (Божество Христа Булгаков отрицал еще в юности), да даже от просто образа нравственного совершенства этот бродячий фокусник-философ, «блаженненький», униженно заглядывающий в лица палачей и утверждающий, что Истина в том, что у прокуратора болит голова. Все, оказывается, «переврали ученики», превратившиеся в романе в одного полоумного фанатика Матфея. А вот как в «Великом Канцлере» (ранняя редакция романа) выглядят обстоятельства Голгофской Казни:
«Меж сирийской цепью и цепью спешенных легионеров находились только какой-то мальчишка, оставивший своего осла на дороге близ холма, неизвестная старуха с пустым мешком, которая, как она бестолково пыталась объяснить сирийцам, желала получить какие-то и чьи-то вещи, и двух собак — одной лохматой желтой, другой — гладкой, запаршивившей». Возвышеннейший момент Голгофской жертвы, когда происходит усыновление Самим Спасителем Пречистой Его Матери всего человеческого рода в лице Иоанна Богослова, превращается в дешевый фарс со старухой, мальчишкой и собаками. Нужно дойти до какой-то грани, чтобы так писать — это явное воздействие демонического духа на медиумический ум писателя.
Надо сказать при этом, что Булгаков не был все же убежденным сатанистом, которым двигала бы вполне осознанная ненависть ко Христу. Это не вполне так — он не был ни сатанистом, ни, тем более, атеистом.
Вот, например, выписки из его дневника 1923 года: «Итак, будем надеяться на Бога и жить. Это единственный и лучший способ» (19 окт.). «Может быть, сильным и смелым Он (Бог) не нужен, но таким, как я, жить с мыслью о Нем легче… вот почему я надеюсь на Бога» (26 окт.). Подобными мыслями, свидетельствующими о вере в Бога, наполнен почти весь дневник. «Когда я бегло проглядел у себя дома вечером номера «Безбожника», был потрясен. Соль не в кощунстве, хотя оно, конечно, безмерно, если говорить о внешней стороне. Соль в идее: ее можно доказать документально — Иисуса Христа изображают в виде негодяя и мошенника, именно его. Этому преступлению нет цены»(5 янв. 1925г.).
Над незаконченной рукописью «Романа о дьяволе», как первоначально назывался последний роман, в 1931 году написаны рукой Булгакова следующие слова: «Помоги, Господи, кончить роман!» Он просил Бога помочь закончить роман о дьяволе! Как это понимать? Что же значил роман для самого Михаила Афанасьевича?
Думается, что дело здесь в отношении Булгакова к смерти. Отношение это было весьма глубоким, личным — сколько раз она была так близко! Чувство смерти было у него до крайности обострено — в 30-е годы его даже мучили навязчивые страхи одиночества и смерти, от которых он пробовал лечиться гипнозом. В самом начале их совместной жизни он с точностью указал своей третьей жене Елене Сергеевне год и обстоятельства своей смерти — когда еще ничего внешне не предвещало этого. Можно сказать, что смерть — главное действующее лицо произведений Булгакова, настолько часто и образно она присутствует в них.
Но дух Булгакова не может примириться со смертью как с небытием. Что там, за этой гранью? Отвергнув учение Православной Церкви, заменив его своими собственными взглядами, Булгаков не может оставить без ответа и этот, столь важный для него вопрос. С одной стороны, он чувствует давнюю, прочную и очень важную для него связь с миром демоническим. С другой — он не отверг вполне и веры в Бога. Так появляется попытка создания своего Символа Веры, который соединил бы эти два несовместимых начала. Если «Белая гвардия» — попытка «стать беспристрастно над белыми и красными» (по собственному признанию), то «Мастер и Маргарита» — это уже попытка подобного рода возвыситься над обычными представлениями о Боге и дьяволе, как антагонизме — попытка диалектического прорыва в «фаустовском» духе.
В романе есть очень важное для его понимания место, находящееся в своего рода смысловом центре произведения. Это фраза, которую обращает на своем балу Воланд отрезанной голове атеиста Берлиоза: «Все теории стоят одна другой. Есть среди них и такая, согласно которой каждому будет дано по его вере. Да сбудется же это! Вы уходите в небытие, а мне радостно будет из чаши, в которую вы превращаетесь, выпить за бытие!»
Как азартный игрок, каким он был всегда в жизни, Булгаков поставил на эту теорию все, что имел, надеясь получить по своей вере вечное бытие и покой. Получить от Бога, но при помощи дьявола — как и Мастер в романе. Дьяволу он надеется угодить панегириком в его честь, а Богу — той «правдой», которую он «открывает» о Христе. В редакции 1928-29 г.г. Иешуа говорит: «Добрые свидетели, о игемон, в университете не учились. Неграмотные, и все до ужаса перепутали, что я говорил. Я прямо ужасаюсь. И думаю, что тысяча девятьсот лет пройдет, прежде чем выяснится, насколько они наврали, записывая за мной» — то есть, пока не Появится «грамотный», учившийся в университете Булгаков, который все исправит с помощью дьявола — и получит за это вечный покой!
Он выстраивает философско-религиозное обоснование этой теории, выраженное ясно в эпиграфе к роману из Гёте и в главе «Судьба Мастера и Маргариты определена». Воланд говорит Левию Матвею: «Не будешь ли ты так добр подумать над вопросом: что бы делало твое добро, если бы не существовало зла, и как бы выглядела земля, если бы с нее исчезли тени? … Не хочешь ли ты ободрать весь земной шар, снеся с него прочь все деревья и всё живое из– за твоей фантазии наслаждаться голым светом? Ты глуп». Вот тот философский «гвоздь», на который вешает свою картину Булгаков. Это старый как мир (вернее, как диавол) дуализм, признающий в мире два равноправных извечных начала. Но если Добро и Зло — две части одного целого, «правильно устроенного» (по Булгакову) мира, где Добро нуждается во Зле, для того, чтобы осуществлялась справедливость (вершитель которой в романе Воланд и К0), то значит — Добра нет. Значит, Новозаветное благовесте о том, что «Бог есть Любовь» и «Бог есть Свет и нет в Нем никакой тьмы» — это ложь. Или же надо признать в мире еще одного Бога — диавола, но тогда все Христианство, учащее, что Бог един — тоже ложь.
Это и есть тот смертоносный яд, который придает принципу романа тождество с принципом наркотика: увлекая, принося наслаждение — убивать.
И эта теория, и построенный на ней роман — не просто отвлеченное «умничание», интеллектуальная игра в форме художественного произведения. Это и жизнь, и магическое священнодействие. Роман Булгакова, как и его жизнь — явление совершенно новое в русской литературе и редкое в литературе мировой. Он не просто пишет — он священнодействует. Не столь уж часто собственное творчество становилось попыткой религиозного прорыва в Вечность, создания собственной религии. Даже Толстой пытался больше все-таки просто «привести в порядок» Евангелие, видел в нем лишь сборник нравственных правил, но не способ достижения религиозного бессмертия. Собственно, «Мастер и Маргарита» — это явление уже выходящее за рамки просто литературного произведения. Над редакцией 1934 года стоит надпись-девиз, заклинание: «Дописать раньше, чем умереть!»
Булгаков чувствует мистическую, магическую силу слова. Выводя в своем романе персонажи, в которых узнаются его личные враги и гонители, он как бы устраивает над ними расправу, мстит, призывает кары высших сил, к которым обращается за справедливостью. В его архиве сохранились списки с отмеченными крестиком именами недоброжелателей. Порою им движет обида, месть, отчего черновики обилуют множеством жестоких сцен расправы — даже над всей Москвой. В окончательной (хотя и неоконченной) редакции «Мастера и Маргариты» он значительно урезает их число и размах. Жизнь и вымысел сливаются воедино, это даже не вымысел, а, скорее, «угадывание», как у Мастера, который «угадал» Иешуа. Чувствуя приближение смерти, Булгаков пытался «угадать» духовную реальность, стремясь попасть таким образом в нее, до самых последних дней не прекращая правки, оборвавшейся на словах: «Так это, стало быть, литераторы за гробом идут?».
Умирал Михаил Афанасьевич тяжело, от неизлечимой болезни почек, почти совершенно ослепнув. Он отказался от соборования и причащения и скончался 10 марта 1940 года. Его похоронили на Новодевичьем кладбище. Уже через годы верная вдова Елена Сергеевна, «Маргарита», поставила над его могилой камень от первого надгробного памятника Гоголю. Этот камень служил там основанием Голгофы, на нем была выгравирована надпись из Апокалипсиса: «Ей гряди, Господи Иисусе!» Надпись эта была сбита, сам камень в опрокинутом виде водружен над гробом Михаила Афанасьевича, над которым никогда не было креста. Л. Яновская, исследователь жизни писателя> спрашивает: «Или крест, не водруженный на этом камне, все-таки виден, поскольку камень — Голгофа?» Но нужно помнить, что эта гоголевская «Голгофа» находится здесь в опрокинутом виде, и если крест «все-таки виден», то это, наверное, опрокинутый крест. Трудно найти образ лучше, чем этот, отражающий противоположность тех духовных итогов жизни, к которым пришли два великих писателя.
Гоголь скончался, как известно, в искреннем исповедании Православной Веры. О Михаиле Афанасьевиче этого, к сожалению, сказать нельзя. Он умер, надеясь получить покой — сам, может быть, не вполне представляя себе, что это. Какой-то мещанский сведенборговский раек, вечную масонскую ложу с ретортой гомункула, кавалерами со скрипками, засаленным колпаком и гусиным пером. Если это не вечная мука, то вечная скука, где неясен ответ на вопрос: зачем? Зачем и кому нужен там гомункул, зачем и кому нужны разговоры (о чем!) с «тем, кто тебя не встревожит»? Вечный комфортабельный пансионат для инвалидов с Маргаритой в роли вечной сиделки — и нет даже памяти прошлого! В подарок от сатаны за кощунство. Но, наверное, этой приземленностью представлений о Вечности книга и импонирует современному читателю. И не только, разумеется, этим.
Булгаков поручил судьбу своих произведений Елене Сергеевне. Одними из последних его слов были: «Пусть знают!» — и она клятвенно обещала сделать все возможное для их публикации. Но был и еще некто, кому он поручил их судьбу, вложив в его уста свою надежду: «Рукописи не горят!». Сейчас эти слова подхвачены и распеты на множество ладов, и в хоре поющих как-то потерялся регент, у которого, собственно, и не сгорают необходимые ему рукописи, но в нужный момент появляются и делают свое дело.
Булгаков полагал иногда, что ему нужно было родиться столетием раньше, чтобы сочинения его были восприняты. Однако они оказались востребованы на 30 лет позднее его кончины.
В 1966 году произошли два примечательных события (кстати, заметим, что этот год является своего рода «юбилейным» по своей нумерологической символике для демонических сил).
В городе Сан-Франциско, США, бывший полицейский фотограф и циркач Энтони Шандор ЛаВэй официально зарегистрировал первую в мире «Церковь Сатаны» и стал ее первым «черным папой». Вышла в свет его «Черная Библия» тиражом в 125 тысяч экземпляров, призывающая поклоняться «богу земли», «князю мира сего» — сатане.
В том же году в СССР в журнале «Москва» впервые издается роман М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита», в художественной форме проповедующий те же идеи, что и «черная библия» Ла Вэя. Булгакову суждено было стать в России проповедником и пророком всемирного оккультного движения «Нью-Эйдж» и одного из его направлений — люциферианства, распространяя яд идей религиозного дуализма и «справедливости» дьявола, представляя его в столь привлекательном для многих виде и попутно развенчивая атеизм. Он как будто делал все в строгом соответствии с планами американского сатаниста и масона Альберта Пайка. А, может быть, он и вправду их читал? Еще в 1871 году Пайк писал о необходимости атеистической революции в России, «которая покажет всему миру во всем его ужасе абсолютный атеизм, как причину одичания и самого кровавого беспорядка. Тогда люди, вынужденные защищаться от ошалелого меньшинства бунтовщиков, уничтожат этих разрушителей цивилизации, а все бесчисленное множество разочарованных в адонаизме (Христианстве — прим.), жаждущее в душе своей божественного идеала, не зная, какому поклониться Богу, приимет просвящение от истинного света чрез всемирную проповедь чистейшего люциферианского учения, к тому времени уже открытую и всенародную».
Когда большевики объявили религию «опиумом для народа», ввергнув Россию в ад братоубийственной атеистической революционной бойни, в безвестной глуши Смоленской губернии совершались революционные события совсем иного рода. Происходило оккультное посвящение сельского врача Михаила Афанасьевича Булгакова в жреца культовой литературы новой религии при посредстве морфия. Чтобы потом, когда «комиссары в пыльных шлемах» сделают свою пыльную работу, расчистив место, взамен объявленного «опиумом» Православия преподнести миру и России нечто «более совершенное» — «морфий». «Морфий» оккультных духовных исканий добра и света от тьмы и сатаны, мечтаний вечного земного покоя и блаженства, наркотических вдохновений и озарений, к которому доверчиво тянется наивная Маргарита — русская душа, потерявшаяся во мраке великих строек, поражений и побед жестокого века.

Заключение

В данной работе мы коснулись истории появления и распространения практики использования психо-активных веществ, а также попытались дать оценку этому явлению в свете учения Православной Церкви. Попробуем кратко резюмировать все вышесказанное, выделив наиболее важные положения:
Употребление наркотиков есть оккультная мистическая практика, часть оккультной антихристианской культуры, облегчающая для человека контакт с нечистыми духами.
Как таковая, она сыграла существенную роль в становлении и развитии многих традиционных язы-ческих и некоторых мировых религиозных культур.
Христианское святоотеческое учение Православной Церкви является антитезой оккультизму и практике употребления наркотиков как его частному проявлению.
Распространение злоупотребления психоактивными веществами есть следствие отступления от принципов Православного мировоззрения, свидетельство и симптом глубокого религиозного и мировоззренческого кризиса. Оно совершенно закономерное и неизбежное следствие духовного развития Западной цивилизации.
Человек, как существо, одаренное разумом, душою принадлежащее к миру духовному, создан для жизни в Боге. Смыслом его жизни является пребывание в состоянии общения с Богом в Духе Святом. Говоря словами преподобного Серафима Саровского, «стяжание благодати Духа Святого». Благодать, творческая благая сила (энергия) Бога, которой, как поет Церковь, «всяка душа живится» , есть свет, жизнь, блаженство человеческой души, и делает ее богоподобной.
В плане онтологическом, то есть в своей бытийной сущности, наркомания представляет собою нечто совершенно противоположное. Это как бы «антиблагодать», дьявольская подделка благодати Божией, привлекающая человека к общению с демоническими силами. Плодами этого общения является болезненное порабощение губительному навыку, смерть, уподобление души демонам в ненависти ко всему святому, так часто развивающейся у наркоманов. Поэтому наркоманию можно рассматривать не только (и не столько) как болезнь, но и как оккультную эзотерическую секту, одну из форм сатанизма, причем из наиболее массовых по числу адептов во всем мире. Таким образом, речь идет скорее даже не о лечении, а об обращении из секты, причем медицинский аспект проблемы смещается на второй план. А на первый план встает вопрос, предполагаемый самим понятием обращения из секты: обращение куда или, вернее, во что? Что можно противопоставить наркотической «антиблагодати»? Вопрос в общем контексте данного повествования выглядит как риторический, но нерешенность его часто делает бессмысленной медикаментозную и психотерапевтическую помощь, имеющую уже второстепенное значение.
Сектантский характер наркомании подтверждается, например, таким хорошо известным фактом, что наркоман скорее поделится наркотиком с тем, кто пытается «слезть с иглы», прекратить его употребление, чем с тем, у кого «ломка» и кто вынужден искать себе очередную необходимую «дозу». Между наркоманами возникает некая общность, благодаря «посвящению» в наркотическое «тайное знание», делающее их в собственных глазах людьми иного, высшего порядка, чем те, кто этого опыта не имеет. Это формирует в них свою идеологию, свою систему ценностей, свой тайный «язык» с особыми сленговыми выражениями, свой юмор и прочие самобытные психологические черты. Это какой-то другой мир, который постороннему, не прошедшему наркотической инициации, будет чужд и непонятен. Все это заставляет нас сделать вполне определенный вывод.
Наркомания есть проблема, в первую очередь, мировоззренческая и религиозная, полноценное решение ее выходит за рамки компетенции силовых, медицинских и административных структур. Без возрождения христианского религиозного мировоззрения в массах любые предпринимаемые этими структурами меры будут малоэффективными и непрочными.
Необходим целостный подход к решению проблемы на основе единого мировоззрения с привлечением всех вышеперечисленных структур. Недопустимо использовать методы оккультного характера, рассчитанные только на достижение сиюминутного успеха.
Необходимы широкие профилактические меры с привлечением всех групп населения.
Мы вполне осознанно не предлагаем здесь каких-то более конкретных путей преодоления проблемы наркомании. Нам представляется более необходимым осознать неслучайность и неизбежность ее появления. Как это ни парадоксально и, может быть, даже жестоко звучит, но наркомания сейчас необходима. Она необходима не сама по себе, так как, конечно, была и остается злом, она необходима как болевой синдром для организма. Болевой синдром сигнализирует о присутствии в организме болезни и необходимости ее лечить. Наркомания свидетельствует о глубокой духовной болезни общества и необходимости покаяния. Наркомания — не болезнь отдельных личностей, она вызвана к жизни недугом всего общества. Для зависимых от наркотиков и созависимых, то есть близких к ним людей, наркомания часто становится тем пробным оселком, на котором человек или сломается в отчаянии и озлоблении и погибнет, или обретет веру и Жизнь Вечную, подобно благоразумному разбойнику на Голгофе. Наша Россия взошла сейчас на свою Голгофу, откуда для нее открываются два пути. Либо «похули Бога, и умри» (Иов, 2:9), либо исповедать с разбойником: «достойное по делом моим приемлю, помяни мя, Господи, во Царствии Твоем» (Лк. 23:41– 42), и услышать: «ныне же будешь со Мною в раю», приобщившись Светлому Христову Воскресению.
Возродится Православие — возродится Россия, возродится Россия — осуществится возможность жизни без наркотиков.

Литературные источники

1. Вестник Интерпола / Международная газета. 1999.
2. Наркология. М.: Бином. СПб.: Невский диалект. 1998. С. 38.
3. Свт. Ириней Лионский. Творения. М., 1996. С. 577.
4. См. об этом: Свт. Игнатий (Брянчанинов). Слово о чувст-венном и духовном видении духов. Творения. Т. 3. М.: Издание Сретенского монастыря, 1997.
5. Свт. Игнатий (Брянчанинов). Приношение современному монашеству. Гл. 43. О падших ангелах. СПб, 1905.
6. «Исихия, пресвитера Иерусалимского, главы о трезве– нии». Добротолюбие в пер. свт. Феофана Затворника. Т. 2. Гл. 43. Изд-е Троице-Сергиевой Лавры (далее ТСЛ). М., 1992. С. 167.
7. Советы врача-нарколога. Наркомания: избавление от за-висимости, лечение, профилактика. Автор-составитель В.И. Петров. Минск: Современный литератор, 1998.
8. Харнер М. Путь шамана. В сб.: Магический кристалл. М.: Республика, 1994. С. 427.
9. Религии мира. Энциклопедия для детей. Т. 1. М.: Аванта, 1999. С. 429, 519.
10. Смирнов Е.И. История Христианской Церкви. Изд-е ТСЛ. М., 1997. С. 177.
11. Гроф Станислав. За пределами мозга. М.: Изд-во Транс-персонального Института, 1993. С. 469.
12. Религии мира. Энциклопедия для детей. Т. 2. М.: Аванта, 1999. С. 535.
13. Селянинов А. Тайная сила масонства. М.: Русский вестник, 1999. С 193.
14. Бутми Н.А. Каббала, ереси и тайные общества. СПб, 1914. С. 114, 152.
15. Свт. Иоанн Златоуст. Беседы на 1-ое Послание Коринфянам. Творения. Т. 10. СПб. 1905. С. 287. Цит. по: Диакон Андрей Кураев. Сатанизм для интеллигенции. Т. 1. М.: Отчий Дом. 1997. С. 37 -38.
16. Отечник, составленный епископом Игнатием (Брянчани– новым). СПб., 1891. С. 364.
17. Старец Силуан. Жизнь и поучения. М.-Минск. 1991. С. 151.
18. Папство и его борьба с Православием. М.: Стрижев. 1993. С. 29.
19. Свт. Игнатий (Брянчанинов). О прелести. Аскетические опыты. Т. 1. М.: Правило веры. 1993. С. 242.
20. Мистика Церкви и мистика западных исповеданий. Сб. М., 1995. С. 63.
21. Священномученик архиеп. Илларион (Троицкий). Христианства нет без Церкви. М.: Православная беседа. 1992. С. 7.
22. Смирнов В.Е. Наркомания: знак беды. М.: Знание. 1988. С. 29.
23. Шнайдер Богуслав. Золотой треугольник // Иностранная литература. 1987. №№ 3-5.
24. Касавин И.Т. Размышления о магии, ее природе и судьбе. Сб.: Магический кристалл. Магия глазами ученых и чаро-деев.М.: Республика. 1994. С. 17.
25. Парнов Е.И. Трон Люцифера: Критические очерки магии и оккультизма. 2-е изд. М.: Политиздат. 1991. С. 183.
26. Сандулов Ю.А. Тайный мир сатанистов. История и совре-менность. СПб., 1997. С. 32.
27. Д-р Папюс. Практическая магия. М.: Обновление. 1993. С. 301-306.
28. Гюисманс Шарль Мари Жорж. «Le bas». Цит. по: Лодыжен– ский М.В. Мистическая трилогия. Темная сила. М.: Елеон. 1998. С. 161.
29. Боголюбов Н. Тайные общества XX века. Изд. 2-е. СПб.,
1997. С. 33.
30. Блаватская Е.П. Разоблаченная Исида. Рукопись.
31. Нилус С.А. Близ есть, при дверех. Сергиев Посад, 1917. С. 66.
32. Дворкин А.Л. Введение в сектоведение. Н.Новгород,
1998. С. 441.
33. Маккена Теренс. Истые галлюцинации. М.: Изд-во Трансперс. Инст-та. 1996. С. 80.
34. Воробьевский Ю.Ю. Путь к Апокалипсису. Стук в Золотые Врата. М., 1999. С. 106.
35. Иеромонах Дамаскин (Христенсен). Не от мира сего. Жизнь и учение иеромонаха Серафима (Роуза) Платин– ского. М.: Русский паломник. 1995. С. 89.
36. Капкан безграничной свободы. Сб. статей о сайентологии. Сост.: Дворкин А.Л. М., 1996. С. 79, 96.
37. Привалов К.Б. Секты: досье страха. М.: Политиздат. 1987. С 84 -88.
38. Православный информационно-просветительский журнал «Прозрение» (приложение к «Журналу Московской Патриархии»). № 1. 1998. С. 24.
39. Новые религиозные организации России деструктивного и оккультного характера. Справочник. Белгород,
1997. С. 55.
40. Мори А. Сон и сновидения. М., 1967.
41. Думанский Т., Воробьевский Ю. Опасные игры. Ст. в газ. «Русь Державная». № 10 (65). 1999.
42. Иеромонах Анатолий (Берестов), Горская Е.М., Николаев Н.Н. Обольщение. О биодобавках. М., 1999. С. 34 – 40.
43. Епископ Варнава (Беляев). Основы искусства святости. Т. 2. Н.Новгород, 1996. С. 128.
44. Цит. по: Курение: невинное удовольствие или дым преисподней? Изд-е Св.-Успенской Почаевской Лавры. 1998. С. 10.
45. Дик Филипп К. Помутнение // Юность. №№ 4 – 6. 1989.
46. Митрополит Иоанн (Снычев). Русская симфония. Очерки русской историософии. СПб.: Царское дело,
1998. С. 329.
47. Газета «Уральский вестник». Спецвыпуск. 14 дек. 1999.
48. Священник Василий Шустин. Записки об отце Иоанне Кронштадтском и об Оптинских старцах. М.:Скит, 1991. С. 27.
49. Быков В.П. Тихие приюты. Изд-е Св.-Успенского Псково– Печерского монастыря. 1993. С. 217.
50. Синяя Книга. Изд-е «Группы А.А. по изучению Большой Книги (A.A.B.B.S.G.)».
51. Булгаков М. А. Собрание сочинений в пяти томах. М., Художественная литература, 1992.
52. Булгаков М. А. Великий Канцлер. Черновые редакции романа «Мастер и Маргарита». М., Новости, 1992.
53. Булгаков М. А. Под пятой. Мой дневник (1923 – 1925 годы). Театр № 2, 1992.
54. Булгаков М. А. Тайному другу. Неоконченное сочинение. Новый мир № 8, 1987.
55. Неизвестный Булгаков. Сост. В.И.Лосев. М., Книжная па-лата, 1993.
56. Дневник Елены Булгаковой. М., Книжная палата, 1990.
57. Чудакова М.О. Жизнеописание Михаила Булгакова. М., Книга, 1988.
58. Паршин Jl.К. Чертовщина в американском посольстве в Москве, или 13 загадок Михаила Булгакова. М., Книжная палата, 1991.
59. Королев А. Блудный сын. Знамя № 4, 1994.
60. Яновская J1 Треугольник Воланда. Октябрь № 5, 1991.
61. Галинская ИЛ. Загадки известных книг. М., Наука, 1986.
62. Сандулов Ю. Тайный мир сатанистов. СПб., Лань, 1997.
63. Нилус С.А. Близ есть, при дверех. Сергиев Посад, 1917.
64. Истоки тайноведения. Справочник по оккультизму. Симферополь, Таврия, 1994.
Свято-Николо-Шартомский монастырь
выражает признательность всем, кто оказал существенную помощь при подготовке этого издания: заместителю главного нарколога Ивановской области И.П.Смирновой и другим сотрудникам и врачам
Ивановского Областного Наркологического Диспансера, своими замечаниями и поддержкой способствовавших написанию данной работы, врачу-наркологу А. Г. Кабакову, преподавателю ИвГУ Н.В.Давыдовой, профессору МГУ В.А.Воропаеву, коллективу компании «TV-Сервис» и всем, кто своей благожелательностью и посильной помощью сделал возможным выход в свет настоящего сборника.
Душепопечительский Православный Центр во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского
г. Москва, Крутицкое Патриаршее Подворье, ул. Крутицкая, д. 17, стр. 5. Телефон: (095) 276-67-63.
Душепопечительский Православный Центр был создан в 1996 году по благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II. Основатель и руководитель Центра — иеромонах Анатолий (Берестов), в прошлом — известный детский невропатолог, доктор медицинских наук, профессор.
Душепопечительский Православный Центр занимается реабилитацией лиц, пострадавших от псевдорелигиозных организаций и оккуль-тизма, а также больных, страдающих недугом наркомании. В штате Центра работают посто-янно практикующие врачи — психиатры, наркологи, невропатологи, психологи, а также священнослужители. За время существования организации сюда обратились за помощью более 1500 наркомане)в. Соединение медицин¬ского и православного подходов к больным дало удивительные результаты: почти 70% больных полностью отказались от употребления наркотиков, вернулись к нравственно и физически здоровому образу жизни, адаптировались социально.
Прием больных осуществляется на сугубо благотворительной основе. Бюджетного финансирования Центр не имеет, существуя на скромные доходы от храмовой деятельности, книгоиздания и добровольные пожертвования частных лиц и организаций.
к JL
Нас можно было бы назвать ровесниками — родившихся в начале 7О-х и в начале 80-х: десять лет — не повод для рассуждений о смене поколений. Нас можно было бы назвать единомышленниками, если бы в течение этих десяти лет не сменилась идеология: наше поколение воспитывалось при «старом» режиме. Мы, более старшие, в силу этой десятилетней разницы в возрасте, иногда даже грустим по нашему детству. И идеология здесь, наверное, ни при чем. Просто в нашем детстве многое было: плохое, хорошее, честное, комсомольское, забавное, как анекдоты «про Чапаева» и песни Высоцкого «за жизнь». Но и многого — не было. Им, в нашем «тогдашнем» возрасте, многое обещали. Мы, десятью годами старше, сами покупались на эти обещания.
Что было у них хорошего, тогда, — нам сейчас сложно сказать. Сделаем аккуратный вывод о детстве, пришедшемся на «непонятное время». Это непонятное, невнятное, «смутное» время — удел историков и его исследований. Время в нашей стране слишком часто смутно. Нашему поколению повезло больше, но все мы — дети одной страны.
Говорят, наркомания — болезнь молодых. Болезнь молодых XXI века? Россия, как водится, молодеет. Ей болеть не к лицу. Мы, в меру своих сил, сделаем все, чтобы наркотики были ее вчерашним воспоминанием.
Эдуард КОВЫЛОВ Антон ЛАДЕНКО, руководители ЦЕНТРА КОМПЛЕКСНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ.
Лицензия ЛР №002550 от 20.07.2000 г. Формат 60×84 Vie– Печать офсетная. Тираж 15 000 экз. Объем 8 п.л. Заказ № 568
Издательство Душепопечительского Православного Центра во имя св. прав. Иоанна Кронштадтского.
Отпечатано с готовых диапозитивов издательства в ФГУП «Щербинская типография» 117623, Москва, ул. Типографская, д. 10
Свято-Николо-Шартомский мужской монастырь
Ивановской Епархии относится к числу наиболее древних обителей Святой Руси. Основанный, предположительно, в XIII веке среди глухих лесов, к XV веку он превращается в крупную обитель, управляемую архимандритом. Святитель Николай, чудесное обретение иконы которого– послужило поводом для основания монастыря, неизменна оставался хранителем и заступником его в продолжение изобилующей испытаниями истории этого края. Неоднократно на обитель обрушивались бедствия разного рода – пожары, нападения разбойников, разорение в лихолетье Смутного Времени. Но молитвами своего покровителя она возрождалась из пепла вновь и вновь. Так случилось и после закрытия и разорения монастыря в 20-р года XX века. В конце 1990 года он был передан Церкви, на руинах снова начала возрождаться монашеская жизнь. Сейчас в монастыре более 100 человек братии. Около 20 подворий ведут активную миссионерскую деятельность в разных местах Ивановской Области – в самом областном центре, в Шуе, Палехе, Юрьевце и др. Настоятель монастыря — Высокопреосвященнейший Амвросий, архиепископ Ивановский и Кинешемский, наместник — архимандрит Никон (Фомин).