Краткая информация о настоятеле Свято-Троицкого храма в Воскресенском иерее Сергие Туйгине, размещенная на епархиальном сайте, сразу привлекает внимание: закончил Харьковский национальный университет внутренних дел, Почаевскую духовную семинарию и знаменитую Свято-Троицкую духовную семинарию в Джорданвилле (США). Невольно хочется спросить: как же, батюшка, после всего этого Вы оказались в саратовской глубинке?
А это совершенно удивительная история на самом деле! И отец Сергий мне ее рассказал ‒ когда мы приехали в Воскресенское, в Свято-Троицкий храм, внешне пока еще не совсем своему назначению соответствующий: это ведь старый купеческий дом, в котором при советской власти чего только не было: и сельсовет, и загс, и дом пионеров… Но народу на службе много, и сложившаяся, теплая и участливая приходская община чувствуется сразу ‒ на входе: «Проходите, проходите, пожалуйста, вот здесь раздеться можно».
После службы домой никто не спешит, все усаживаются за стол: общая трапеза плюс непринужденная беседа с настоятелем. Над столом в трапезной экран ‒ иногда батюшка включает какой-нибудь полезный фильм о сегодняшней жизни церкви. А дети в это время на втором этаже в воскресной школе, с матушкой Ольгой.
Прихожане наперебой рассказывают, что батюшка замечательный, что он приучил их читать духовные книги, что благодаря ему они побывали и в Дивеево, и в Рыльске, и в Задонске, и в Годеново; что он много занимался ремонтом храма…
‒ Он никогда не кричит, ни на кого не давит, но у него всё почему-то получается, и люди всегда рядом, вокруг него, и все ему помогают, и никто не обделен вниманием.
Когда мы с отцом Сергием уединились, наконец, для беседы, мне почти не пришлось задавать ему вопросы: он рассказывал о себе все сам. И у меня сложилось впечатление, что он сам безмерно удивляется своей судьбе и не устает благодарить за нее Бога.
‒ Я родился в Полтавской области, в городе Гадяче: отца направили туда после Сызранского училища как специалиста-нефтяника. Нет, в вере православной меня не воспитывали, все в моей жизни сложилось иначе… Когда я оглядываюсь на свою жизнь, я вижу, насколько неслучайно всё сложилось.
В четырнадцать лет я неудачно прыгнул, купаясь с ребятами в речке, и сломал себе шейный отдел позвоночника. Меня сразу парализовало ‒ ни руки, ни ноги не действовали ‒ понесло течением. Лицо в воде, воздух из груди вышел, перед глазами за секунды ‒ вся жизнь: мама, папа, детство… и вот, всё. И я взмолился тогда: Господи, спаси! ‒ и вдруг чья-то рука схватила и вытащила меня из воды. И когда я уже лежал в больнице на вытяжке позвоночника, когда в перспективе у меня была полная или частичная неподвижность ‒ моя мама молилась надо мною день и ночь. Но только спустя годы я узнал, что она тогда пообещала: «Господи, если он встанет на ноги, я отдам его Тебе на служение».
И я встал, я заново научился ходить, но того здоровья, которое было у меня до этого неудачного прыжка, уже, конечно, не было. И это оказалось к лучшему ‒ потому что были 90‑е годы, и мы все занимались спортом, и мало ли куда меня могло занести.
После окончания школы поступил в Харьковский филиал Московского гуманитарного современного института, получил степень бакалавра юриспруденции. Потом заочно окончил юрфак Харьковского университета внутренних дел. Работал по специальности больше пяти лет в местной районной государственной администрации. Занимался молодежью, профилактикой правонарушений, ходил по школам, проводил беседы. Неплохая зарплата по тем временам, костюм-троечка, отдельный кабинет, имя-отчество, перспективы служебного роста… Но я уже тогда, шаг за шагом, двигался к вере. Учась в Харькове, ходил в Благовещенский кафедральный собор, к раке с мощами святителя Афанасия, патриарха Цареградского, Лубенского чудотворца, ставил ему свечки, спрашивал совета ‒ в тех ситуациях, которые у меня возникали. Природа у нас там, на Украине, очень красивая. Помню, как мы 15 мая ездили в Лубны в Спасо-Преображенский Мгарский монастырь на престольный праздник святителя Афанасия, и я смотрел на залитые солнцем поля и думал: ведь эту красоту создал Господь! Какой смысл служить каким-то начальникам, когда можно Самому Богу служить?
Но решительное обращение мое к Церкви произошло в совершенно конкретный день, вернее, ночь. 9 ноября 2002 года я получил диплом об окончании университета внутренних дел. А наутро проснулся весь в слезах ‒ с горячим желанием немедленно войти в Церковь. Я не знаю, как это назвать ‒ покаяние? Но я хорошо понимал, что не смогу дальше жить так, как сейчас живу, хотя по мирским понятиям у меня все в порядке.
Уже потом я посмотрел в церковном календаре: 10 ноября ‒ память преподобного Иова Почаевского. Может ли быть случайным то, что именно с этого дня моя жизнь стала меняться? Как-то сами по себе от меня отошли знакомые, которые не принимали мой новый образ жизни, поменялись интересы. 2003 год стал годом моего бурного воцерковления. Первый храм, куда я начал ходить, ‒ небольшая кладбищенская церковь у нас в Гадяче ‒ во имя всех святых. Через год настоятель этого прихода, мой первый духовный отец, протоиерей Стефан Кавчак, предложил мне петь и читать на клиросе. 9 октября 2003 года ‒ как раз на Иоанна Богослова ‒ отец Стефан впервые ввел меня в алтарь. И сказал: «Сергей, возможно, ты когда-нибудь станешь священником…»
Я продолжал работать, но брал отпуск за свой счет каждый год ‒ на первую седмицу Великого поста и на Страстную. А летний отпуск проводил в паломнических поездках. Побывал во многих святых местах России, Украины и Беларуси. Особенно полюбил Оптину пустынь и Почаевскую Лавру.
6 октября 2006 года, в день памяти Гавайской Иверской иконы Богородицы, я подал заявление и с государственной службы ушел. У меня было огромное желание пожить в монастыре, попробовать там свои духовные силы. В 70 км от моего дома находился Ахтырский Свято-Троицкий монастырь. Там я прожил несколько месяцев. Настоятель и духовник этой обители ‒ архимандрит Симеон (Гагатик). Это известный в православном мире человек, он перевел с греческого языка книгу старца Ефрема Аризонского «Моя жизнь со старцем Иосифом» и некоторые другие книги, например, «Книга душеполезнейшая о непрестанном причащении Святых Христовых Таин» (авторы ‒ преподобный Никодим Святогорец и святитель Макарий Коринфский), «Фантастический христианин в сравнении со святоотеческим человеком» (Иоанн Корнаракис).
Свято-Троицкий монастырь живет по строгому греческому уставу: подъем в четыре утра, затем келейное правило, состоящее из определенного количества Иисусовых молитв; к пяти мы шли на полунощницу, потом утреня, Литургия и Причастие ‒ я никогда до этого столько не причащался, сколько в этом монастыре. Эти несколько месяцев, проведенные в Троицком монастыре, духовно укрепили меня. Мне хотелось поглубже узнать нашу веру и совсем не хотелось возвращаться к прежней мирской жизни.
После этого я поехал в Свято-Успенскую Почаевскую Лавру. И там, у мощей преподобного Иова Почаевского, 9 марта 2007 года встретил Владыку Сергия (Генсицкого), архиепископа (теперь митрополита) Тернопольского и Кременецкого. Я спросил его: что мне сделать, чтобы в дальнейшем служить Церкви и не возвращаться в мир? Он посоветовал мне после Пасхи приехать в Лавру. «А там посмотрим», ‒ сказал он. И я принял это как благословение.
Сложилось так, что я оказался на послушании не в самой Лавре, а в Лаврском Свято-Духовском скиту, это особое место, со своими святынями, со своей историей… Несколько месяцев трудился в трапезной: накрывал столы, мыл посуду. И в том же году поступил в Почаевскую семинарию.
Класс у нас был большой, на первом курсе было пятьдесят три человека, я был годами старше других ‒ многие поступали сразу после школы ‒ и меня сразу сделали старостой. Очень хорошие ребята у нас учились, вот наш выпускной альбом ‒ видите, какие светлые, чистые лица? Это были необыкновенные годы, конечно, ведь среди лаврской братии были те, кто помнил еще преподобного Амфилохия Почаевского…
…Из сочинения семинариста Сергея Туйгина «Почему я поступил в семинарию»: «Причиной, заставившей меня поступить в Почаевскую семинарию, были события, которые изменили мои жизненные ценности в корне. Желая спасти свою душу, я старался вникать все глубже в православную веру и жить по воле Божией. Господь давал мне для этого все необходимое: священников, духовную литературу, поездки по святым местам. И все это постепенно приводило меня к выводу, что нет смысла, познав Бога, отдавать свою жизнь чему-то или кому-то другому. Зная, что мы будем давать отчет за наши слова, дела и помышления, я уже не смогу жить без Бога и Церкви. Я страшусь того, что Господь на Страшном суде спросит меня: почему ты, познавший волю Божию, не исполнил ее?»…
…Я стоял на распутье: семейная жизнь или монашество? Летом 2009 года, перейдя на третий курс, мы с другом поехали в Оптину пустынь. И старец Илий (Ноздрин) сказал мне: «Сергей, тебе надо жениться». Я спросил: «А на ком, батюшка?» Он с улыбкой ответил: «Я тебе что, невесту искать буду?» В общем, он сказал, что помолится обо мне. Это было 10 июля, на престольный праздник преподобного Амвросия Оптинского, а 5 августа на престольный праздник в Почаев прибыл Патриарх Кирилл. Было большое торжество, и на это торжество из Москвы приехала духовная дочь отца Илия Ольга, моя будущая невеста и жена. А так как у меня было еще и послушание экскурсовода по Лавре, я проводил экскурсию для группы гостей, и Ольга присоединилась к этой экскурсии. Так мы познакомились…
А в апреле 2010 года нас с моим другом Кириллом пригласил к себе ректор семинарии архимандрит Нафанаил (Крикота; ныне архиепископ) и сказал: «Мы решили отправить вас учиться в Джорданвилль». Я сомневался: как так, из Почаева ехать изучать Православие в протестантскую страну? И позвонил Владыке Сергию ‒ а он очень доступный человек, у каждого семинариста был его сотовый телефон ‒ и он благословил меня ехать в Америку.
В Джорданвилле меня сразу приняли на четвертый курс. После учебы я нес послушание библиотекаря, потом работал в переплетной мастерской, мы восстанавливали старые книги. Окончив в 2011 году четвертый курс, я заехал в Москву ‒ за Олей; и мы с нею отправились венчаться в Почаев. После этого я увез Олю в Джорданвилль. Это было счастливое время: семинария предоставила нам дом, мы много путешествовали. В Сан-Франциско, в кафедральном соборе в честь иконы Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих Радость», у мощей святителя Иоанна Шанхайского, Сан-Францисского чудотворца, я оставил записку со своим к нему прошением: «Если у нас будет сын, я назову его Михаилом» ‒ ведь владыка Иоанн в Крещении Михаил. Так и сбылось, вы видели нашего Мишу, он прислуживает в алтаре. А еще у нас с Ольгой две дочери, Анастасия и Елизавета. Если для священника семья ‒ надежный тыл, ему ничего не страшно. А служить Богу можно везде ‒ и в городе, и в селе.
Ничего ведь не теряется в жизни, все остается. И Ахтырский монастырь, и Почаев, и Джорданвилль, и Оптина пустынь, и Воскресенское ‒ все это меня формировало как христианина, как священника.
Как я попал в Саратовскую епархию? Передо мной стоял вопрос ‒ или возвращаться по окончании Джорданвилльской семинарии на Украину, или служить в Америке. Отец Григорий Науменко, один из наших преподавателей в Джорданвилле (кстати, познакомились мы с ним еще до моего отъезда в США, в Оптиной пустыни) приглашал меня служить в Рочестер ‒ это большой город на границе США и Канады, на берегу озера Онтарио. Там был нужен именно русскоязычный священник. И мне надо было принять решение. Но как его принять?
Когда воцерковлялся, я много читал духовной литературы. У святых отцов прочел, что жить надо ‒ по воле Божией, ни на что не напрашиваясь и ни от чего не отказываясь. А когда я познакомился с отцом Илием, лично увидел, как много значит его благословение в моей жизни и в жизни моих близких. Поэтому я спросил его: как мне быть? И он ответил, что служить я должен в России. «А где ‒ в России?» Отец Илий помолился и ответил: «Саратов, Саратов, Вольск». И я принял это как волю Божию, хотя Саратов был для меня тогда совершенно незнакомым городом. Недаром монахи говорят: «Лучше не спрашивать, чем ослушаться». В жизни часто бывает так, что отнимается что-то материальное, а взамен дается лучшее ‒ духовное. Я в этом убедился.
После разговора с отцом Илием я написал письмо Митрополиту Саратовскому и Вольскому Лонгину. Он ответил: «Приезжайте лично». Я купил билет на самолет и прилетел из Америки в Москву. Потом на поезде приехал в Саратов, как раз была Светлая суббота 2012 года. Владыка служил в храме Рождества Христова. После Литургии и трапезы мы с ним поговорили. Владыка благословил мне снова приехать к нему после того, как я завершу свои дела. Я вернулся в Джорданвилль, закончил там учебу, получил диплом. Летом у меня родился сын Михаил. 4 октября 2012 года, на Отдание праздника Воздвижения Креста Господня и на святителя Димитрия Ростовского, в саратовском храме пророка Илии на ВСО я был рукоположен во диакона, а 8 марта 2013 года в саратовском Троицком соборе Митрополит Лонгин рукоположил меня во пресвитера. 26 августа 2013 года, в день памяти святителя Тихона Задонского, мне вручили указ о назначении в Воскресенское. В этот же день я отправился на свой приход. Когда подъехал к селу, над ним стояла радуга.
Пресвятая Троица сопутствует моей жизни: Ахтырский Троицкий монастырь, Троицкий собор в Почаеве, Свято-Троицкая семинария в Джорданвилле, Троицкий собор в Саратове и в Воскресенском тоже Троицкая церковь ‒ может ли это быть случайностью?
Сейчас в сферу моей ответственности входит 18 сел, в пяти из них есть храмы. Здесь, в Воскресенском, мы по благословению Владыки Лонгина и отца Илия купили, наконец, собственный дом ‒ до этого сменили много разных мест жительства. Здесь хороший приход. И мы взаимно друг друга воспитываем. Иногда вспоминаешь какой-то эпизод пятилетней давности и понимаешь, что вот сейчас ты уже так не поступишь, что ты вырос.
***
Ну а теперь совсем маленькое авторское послесловие. У меня сложилось впечатление, что мой собеседник действительно не жалеет о сделанном выборе, то есть о том, что не в Рочестере служит, а в саратовском райцентре. Потому что никогда не пожалеет о своем выборе тот, кто выбрал Бога. А послушание ‒ единственный способ узнать Его волю.
Источники: Газета «Православная вера» № 06 (650), информационно-аналитический портал «Православие и современность»
Комментировать