Отвеща Нафанаил и глагола Ему: «Равви, Ты еси Сын Божий» (Ин.1:49).
Иисус Христос есть Сын Божий: вот первый догмат христианской религии и веры, вот основание святой Христовой церкви. На этом богоугодном всеведении, которое сперва провозгласит озаренный свыше правдивый и бесхитростный израильтянин Нафанаил, а впоследствии — от имени всех апостолов — блаженный Петр, в этом исповедании, как на непоколебимом в надежною основании Богочеловек обетовал создать и создал Свою церковь, которой врата адовы, т. е. ее вечные враги и недруги, не одолеют: На сем камени созижду церковь мою, и врата адова не одолеют её.[1]
Всяк дух, говорит св. евангелист Иоанн в своем первом соборном послании (4:2), всяк дух, иже исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога есть. Но каковы козни диавола! Подобно тому как творение одного и того же Создателя, как дети одного и того же отца, Бога, отделились из-за вероломства своего друг от друга и раздробились вначале же на разные враждебные друг другу народы, таким же образом и чада одной и той же матери, святой Христовой церкви, возрожденные во Христе, единородном Сыне Божием, единою же в Него верою, отделились из-за упорства своего друг от друга и раздробились на различные враждебные между собою общества; и, таким образом, едина Христова церковь, которой надлежало обнимать в себе, как братьев во Христе, все племена и народы земные, раздробилась, к стыду христианского имени, на многие и разнообразные секты, присваивающие себе каждая священное название церкви, но на столько же отстоящие от истины, на сколько — друг, от друга.
Возблагодарим Бога отец наших, братия, Который удостоил нас родиться в лоне истинной церкви, следовательно, удостоил нас быть и называться православными. Да, вправе мы славиться этим именем. Как почетное название «христианин» отличает праведных и верных от всякого нечестивого и неверного, так и славное название «православный» отличает истинного христианина от каждого еретика и инославного. Быть может, некоторые из вводящих новшества, защищая так называемую религиозную терпимость, предполагают, что не следует делать различия между инославным и православным. Но нет! вера — едина, как едина и истина, и не допускает разностей и изменений. Едина вера, говорит апостол Павел, едина вера, едино крещение, един Господь, един Бог и Отец всех (Еф.4:5). Одна, таким же образом, и Христова церковь, как мы веруем и ежедневно возглашаем во св. символе веры: Во едину святую, соборную и апостольскую церковь.
Итак, одна только истинная религия и вера — вера наша, православная; одна только истинная и апостольская церковь — православная восточная, которой мы законные и верные чада. Но что же означает это название «православный», установившееся давно уже, как отличительный признак истинных христиан и истинной церкви? Какие основные черты заключает оно в себе, которых никакая другая из так называемых церквей оспаривать не может? другими словами, каковы действительные признаки православной церкви, отличающие ее от всякого другого христианского общества? Об этом вкратце и побеседуем мы сегодня, чтобы сознательно радоваться нашему православию, чтобы хранить тщательнее это многоценное сокровище предков, чтобы относиться с большим благоговением нам, православным чадам, к нашей родной церкви, к сему великому ковчегу благодати, спасшему нас от всемирного потопа заблуждений и ереси.
Первый и самый главный отличительный признак православной церкви это — согласие её ученья со св. Писанием и священным преданием. Но для того, чтобы мы могли оценить надлежащим образом этот признак, вот что следует нам иметь в виду: христианская религия — не философская система, придуманная каким-нибудь мудрецом века сего и подлежащая потому изменениям и переменам, как это бывает с проявлениями человеческого ума; христианство — божественная религия, переданная человеку чрез откровение Богом, и, следовательно, то, чему она учит, должно быть рассматриваемо всеми принявшими ее, как нечто священное и неприкосновенное. Христианская религия может считаться, как и называется она, заветом, который любвеобильный какой-нибудь отец оставляет своим возлюбленным детям с заповедью хранить этот завет подлинным и неизменным, если они действительно любят своего отца и если желают быть и называться его детьми. Аще любите мя, заповеди моя соблюдите (Ин.14:15). Завет этот был дан Господом нашим сперва устно, и св. апостолы таким же образом передали его вначале верующим во Христа; потом, однако, по просьбе христиан и из — за возникших ересей, передали они самое важное и самое существенное и письменно. И к нашему счастью, и для торжества истины, завет этот в первоначальном своем виде сохранился без изменений и существует ныне в руках вех людей; так что для суждения о том, какая из так называемых церквей — истинная церковь, достаточно сравнить её учение с учением св. Писания и священного апостольского предания, сохранившегося, тоже по Божьей благодати, чрез преемство церковной практики, но большею частью — благодаря сочинениям древних отцов церкви.
Что же мы видим, сравнивая учение православной церкви с учением св. Писания и священного предания? Всюду полное согласие: и относительно догматов, и относительно таинств, и относительно всего, что касается богопочтения в духе и истине. Действительно, пусть скажут нам инославные, если они могут, что мы веруем в какой-либо догмат, что мы совершаем какое – не будь таинство, о котором, не упоминается в св. Писании, которое не подтверждается священным преданием; но они не будут в состоянии сделать нам такой упрек, потому что православная церковь, имея всегда в виду страшные слова апостола Павла, обращенные к галатским церквам против инославящих, а именно слова: И аще мы, или ангел с небесе благовестит вам паче, еже благовестихом вам, анафема да будет (Гал.1:8), православная церковь обращала всегда величайшее внимание, чтобы не принять чего не будь такого, чего не получила она по прямому преемству от апостолов, — чтобы не учить чему не будь такому, чему не учил Христос и Его апостолы. Как же поступают последователи других церквей? Не обращая никакого внимания ни на это апостольское «анафема», ни на ужасное преступление «дерзнувших таковая», они осмелились принять многое, о чем в св. Писании — не упоминается, и отбросить тоже многое такое, о чем ясно передается в писаниях. В каков, напр., месте св. Писания говорится, что Христос или Его апостолы учили об исхождении Духа Святого и от Сына, как дерзнули прибавить и исказить таким образом вселенский символ веры инославные? Из какого места св. Писания видно, что Христос или Его апостолы учили о чистилище? Где в св. Писании говорится, что Христос или Его апостолы учили о всемирной земной церковной власти, которую вздумали водворить из-за мирских интересов инославные?… И наоборот, тогда как Христос учил я словом, и примером, что аще кто не родится водою и Духом, не может внити во цаствие Божие, инославные дерзнули заменить святое крещение простым обливанием; тогда как Иисус Христос ясно учил, что аще не снесте плоти Сына человеческого, ни пиете крове его, живота не имате в себе, инославные осмелились лишить этого утешения младенцев и юношей, не достигших известного возраста; тогда как Иисус Христос ясно учил пийте от нея вси (говоря о св. чаше), инославные дерзнули лишить мирян животворной крови Христовой. И кто исчислит здесь все новшества, какие, вопреки ясным свидетельствам св. Писания и апостольских преданий, ввели в свои церкви инославные постоянными прибавлениями и урезками, из-за которых церкви эти в настоящее время не узнаваемы, если сравнить их с древнею, с истинною церковью.
Признак православной церкви, о котором мы до сих пор говорили, особенно если сравнить ее с инославными, весьма надежен для всякого, кто искренне желает знать истину. Но так как инославные, мудрствуя, произвольно перетолковывают св. Писание, а священных преданий придерживаются только на столько, чтобы оправдать свои заблуждения, православная церковь представляет и другой еще отличительный признак, благодаря которому совсем заграждает уста своим посрамленным противникам. Верен же Бог, писал к коринфянам апостол Павел, яко слово наше еже к вам не бысть ей и ни, но в Нем самом ей бысть (2Кор.1:18,19). То же самое смело может сказать всем православным христианам и православная церковь, что слово её, её учение не было нет и да, то есть она не наставляла сегодня одному, а завтра другому, но всегда одному, всегда тому же самому неизменному и непреложному учению. Чему она учила в первые времена древних христиан, тому же учит и теперь и нас после стольких столетий: всегда остается одно и тоже её учение, те же таинства, тот же образ совершения их и пользования ими. Пусть ни кто не говорит мне на это появлявшихся от времени до времени соборных канонах и постановлениях. Святые вселенские соборы не прибавляли догматов и не уменьшали числа их. Св. соборы вообще, как и божественные отцы в частности, ничего главным образом другого не делали, как только объясняли, уясняли, узаконяли какой – не будь догмат, в который с самого начала веровала церковь, но который отвергался современными соборам еретиками, желавшими ввести новые, антиевангельские доктрины; и в этом может убедиться всякий, читая историю церкви. Говорить сегодня „нет“, а завтра „да“, т. е. изменять от поры до времени учение веры чрез прибавление новых догматов, или убавляя число их, это свойственно еретикам, каждый догмат которых имеет и свою хронологию. Умалчивая уже о многом и многом, вспомним хотя только антиевангельское учение о непорочном зачатии Пресвятой Богородицы, только недавно еще принятое официально и возведенное в догмат западною церковью. Какое дерзновение, но какой и стыд для христианского имени, что изменяются от времени до времени догматы нашей веры!
Отчего же, мог бы спросить кто-нибудь из маловерных и малодушных, если православная церковь — единственная истинная церковь, как это следует и из только что сказанного, и из многого другого, отчего же она страдает и терпит столько, между тем как многие другие церкви, заведомо впавшие в заблуждения, благоденствуют и крепнут: это приводят в оправдание свое инославные? Признавая свое бессилие представить действительные отличительные признаки истинной церкви и слабость в этом отношении своих доказательств, они избегают вступать в прения с православною церковью, истину которой в душе сознают, а прибегают, как к последней своей защите, к указанию на свое земное благоденствие, представляя его, якобы бесспорным, доказательством правды своей. Но да не скорбим мы никогда из-за этого, не будем завидовать их счастью и предпочитать его истине и благочестию нашей церкви.
Действительно, братия, православная церковь не отрицает, она признаёт, что вся её история с начала её образования до настоящего дня не представляет, говоря вообще, ничего другого, как историю её страданий. Но, вместо того, чтобы этого бояться, чтобы стыдиться этого, она, напротив, более всего славится такими страданиями, на которые и смотришь, как на славнейшее доказательство истины своей, и с блаженным Павлом возглашаешь: Мне же да не будет хвалитися токмо о кресте Господа нашею Иисуса Христа (Гал.6:14). Да, кресту Христову, страданиям из-за него, вот чему радуется православная церковь! Пусть хвалятся инославные, стыдящиеся Христа и словес Его, преходящими благами мира сего; мы же, православные, да не хвалимся ничем, кроме сохранения благочестия отцов наших и, кроме того, что мы из-за него терпели. И действительно, если начальник и совершитель нашего спасения и веры провозгласил, что царство Его не от мира сего, зачем нам обращать внимание на одно только земное и временное благоденствие? Когда Он Сам ублажил гонимых ради имени Его и ради правды, зачем нам печалиться и не хвалиться именно поношением Христовым? Страдать, не быть признаваемой, а гонимой — это для православной церкви, разве что она воинствующая церковь и борется против князя тьмы века сего, — не стыд, а слава, венец торжества: Мне же да не будет хвалитися токмо о кресте Господа нашего Иисуса Христа.
Вот, благочестивые и православные слушатели, вот на какие основания опираясь, православная церковь всегда оказывалась непоколебимой, при всяких на нее нападениях противников, и недоступной каким бы то ни было попыткам унии. Вот действительные отличительные признаки православной церкви, которых не в состоянии оспаривать ни одна из так называемых церквей и которыми справедливо мы, православные, хвалимся и славимся.
Но к сказанному (и каждый из благосклонных моих слушателей сознает это, я думаю) необходимо прибавить и следующее замечание: чтобы слава наша была во всех отношениях справедливою, не достаточно нам быть сознательно убежденными только в том, что действительно вера наша — самая правая, но нужно быть уверенными и в том, что и дела наши тоже самые святые, самые христианские. Как церковь должна быть признаваема истинною на основании фактов, а не потому, какое имя она носит, таким же образом и христиане должны считаться православными не потому, что они называются православными. Каковы же особенные признаки православных христиан, которыми нам следует отличаться относительно дел своих, как мы отличаемся от всех прочих людей своею верою и благочестием? Это и рассмотрим, наконец, вкратце.
Когда Господу нашему, о совершении Им в этом мире божественного своего посланничества, надлежало быть преданным иудеям, исполнить великое дело нашего искупления, вот какие наставления дал Он опечаленным своим ученикам в последний вечер за своею прощальною с ним беседою. Прежде всего, заповедал Он им иметь любовь между собою: Заповедь новую даю вам, да любите друг друга, и для большего их к тому побуждению прибавил: О сем разумеют вси, яко мои ученицы есте, аще любовь имате между собою. Во-вторых, Христос завещал соблюдать заповеди Его: Аще мя любите, заповеди моя соблюдите. В третьих, наконец, — иметь мужество и терпение в предстоящих горестях и искушениях: В мире скорбни будете, но мужайтеся, яко Аз победих мир. Вот, возлюбленные братия, самые первые и самые существенные отличительные черты истинных православных учеников Господних. Прежде всего, между вами должны всегда царить любовь и единодушие: любовь между духовенством и мирянами, между бедными и богатыми, между начальствующими и подчиненными, между всеми православными христианами, как братьями во Христе и чадами одной Христовой церкви. Итак, любовь должна быть отличительною чертою истинных христиан, но любовь искренняя, действительная, а не притворная и воображаемая. Чадца, советует нам возлюбленный и ближайший ученик Иисуса Христа, не любим словом ниже языком, но делом и истиною; иже убо, прибавляет он, имать богатство мира сего, и видит брата своего требующа, и затворит утробу свою от него, како любы Божия пребывает в нем (1Ин.3:17–18).
Второе, что отличает православных христиан это — соблюдение ими евангельских заповедей: Аще любите мя, заповеди моя соблюдите. Какая существует строгость относительно догматов и веры, такая же должна существовать строгость и чистота в жизни и в нравах. Подальше от веры новшества, но подальше и от нравов нововведения; потому что, как вере вредят новшества, так и благопристойности и скромности нравов вредит новизна. Не достаточно радоваться только из-за того, что наше достояние — христианская религия и вера во всей их полноте; но следует и соблюдать строго то, во что мы веруем, следует исполнять заповеди Божии: Имеяй заповеди моя и соблюдаяй их, той есть любяй мя. Благо, подлинно достойно тысячи похвал пребывать нам твердыми и непоколебимыми в благочестии отцов наших, храня его, как священный клад, чтобы передать его неприкосновенным потомкам своим, чтобы передать его таким, каким мы приняли его от блаженных отцов наших; но благо равным образом и необходимо для нашего спасения соблюдать заповеди Божии и церкви Его, сохранять древние обычаи и нравы предков наших, которые всегда отличали нас среди всех прочих народов, как народ Господа избранный. Случится ли нам пострадать за свою настойчивость в соблюдении завещанного нам отцами нашими, преследуют ли нас, презирают ли, обязанность ваша быть твердыми, безропотно терпеть из-за Господа, с убеждением в непреложность его обетов. В мире скорбни будете, но дерзайте, яко аз победих мир. И будете ненавидими всеми имене моего ради, претерпевый же до конца, той спасен будет. На страдания за имя Христово должно смотреть, как на дар , посылаемый верующим в Него. Яко даровася нам, еже о Христе, не токмо еже в него веровати, но и еже по нем страдати (Флп.1:29). И так, блаженны мы, братия, если любя друг друга, как завещал нам Христос, если строго и неизменно соблюдая Его заповеди, мы терпим действительно из-за Господа, а не за наши грехи, не за наше нерадение к небесному, не за холодность нашу в дели веры.
Призовем, братия, Бога отец наших! Помолимся Ему от всего сердца и от всей души, чтобы, призрев на смирение нас грешных, ниспослал божественную Свою помощь нам и святой Своей церкви. Ей, Господи Иисусе Христе Боже наш , не предаждь нас за грехи наша до конца имени Твоего святаго ради, да не разориши завета Твоего, ниже отимеши милости Твоея от нас и от единыя святыя Твоея Церкве, юже стяжал ecи кровию Твоею честною. Аминь.
Примечание
[1] Слово в Неделю Православия Никифора, митрополита Мифимнского (Глика). Перевел с греческого священник Александр Смирно́пуло.
Комментировать