Часть V. Взгляд на имяславие сегодня

2000–2001 гг.

Интернет. 2000 г.

Составил пустынножитель Кавказских гор схимонах Иларион книгу: «На горах Кавказа. Беседа двух старцев пустынников о внутреннем единении с Господом наших сердец, чрез молитву Иисус Христову, или духовная деятельность современных пустынников». Издание четвёртое, исправленное. Санкт-Петербург. »Воскресение». 1998 г.

Первое издание этой книги появилось в 1907 г. по благословению преподобного старца Варсонофия Оптинского. Вслед за тем, в 1910 и 1911 гг. вышли второе и третье издания, причём деньги для первого и второго изданий пожертвовала св. преподобномученица Елисавета Феодоровна (действовавшая по благословению своего духовника схиигумена Германа, настоятеля Зосимовой пустыни), а третье было осуществлено Киево-Печерской Лаврой, после приобретения ею от автора издательских прав. За этим издательская история книги обрывается вплоть до её четвёртого издания, появившегося лишь в 1998 г. Причина этого не только в бурных событиях войны и революции, но, прежде всего, в том, что книга попала в совсем другую «историю» – гораздо менее приятную. Именно эта книга дала повод для так называемых споров о Имени Божием в 1910-х годах. Четвёртое издание книги появилось почти сразу после публикаций доселе неизвестных документов о ходе этих споров, и в самой книге в качестве дополнений к тексту впервые опубликованы некоторые важные документы. Сопровождающее книгу «Послесловие от редакции» – статья М.Б. Данилушкина «Краткий очерк о жизни старца Илариона и об истории имяславия в России»¹¹²³ – является первой попыткой синтеза всех этих новых для нас фактов.

В краткой рецензии нет возможности вникнуть во все подробности этого довольно запутанного дела. Упомянём лишь несколько интересных примеров. Афонских имяславцев обвиняли в бунте за то, что они подавляющим большинством (302 против 70) голосов 9 января 1913 г. переизбрали игумена Андреевского скита. Однако это было сделано в полном соответствии с Уставом скита в присутствии Ватопедского проэстоса (полномочного представителя того монастыря, которому подчинялся скит) и с последующим письменным утверждением результатов избрания Ватопедским монастырём. Только через некоторое время – под давлением русского посольства – Ватопед отменил своё согласие. (Напомню, что русское монашество на Афоне не подчинялось церковной власти Российского Синода). Но и здесь дело было вовсе не в желании греков пойти навстречу русскому правительству, а совсем напротив. В 1913 г. возникли бурные споры о правовом положении Афона, который после отделения от Османской империи получил международный статус (т. е. не входил ни в одно государство). Греческое правительство настаивало на присоединении Афона к Греции, что создавало бы почти полную свободу для превращения Афона из всеправославного центра в греческий (что и удалось впоследствии). Греческие афонские монастыри поддержали греческое правительство, и им даже удалось перетянуть на свою сторону сербов и болгар. Только русские оказали сопротивление: Пантелеимоновский монастырь подал письменный протест. После этого грекам стало необходимо сокрушить влияние русских на Афоне, и споры об Имени Божием оказались для них ценнейшим подарком. Именно тогда, в 1913 г., греческое отношение к имяславию изменилось на 180°. Можно не удивляться, почему осудившие имяславие греческие богословы не стали читать «На горах Кавказа»...

Но не только греческие богословы не читали этой книги. «Однажды, когда митрополит Антоний (Храповицкий – В.Л.) был уже митрополитом Киевским, с ним на обеде начала разговор Вел. Кн. Елисавета Феодоровна: почему он так сильно восстал против этой книги; а она была издана на её средства и после одобрения сведущими лицами. Митрополит Антоний, к великому удивлению и тяжкому смущению Елисаветы Феодоровны, ответил ей, что он сам-то не читал этой книги, а ему докладывал миссионер!»¹¹²⁴. Из новых публикаций видно, кто был в числе главных защитников имяславия: это всё окружение Елисаветы Феодоровны и всё окружение Императорской семьи, а также (после того, как он получил время разобраться в учении имяславцев) св. митрополит Московский Макарий (Невский). Возглавивший военизированную экспедицию на Афон, епископ Никон (Рождественский) именуется в одном из писем Государыни к Государю¹¹²⁵ «этот злодей с Афона». Любопытно, что борьба с имяславием после 1917 г. ведётся под знаменем «освобождения Церкви» от «гнёта царизма» (таков лейтмотив докладов В.Н. Зеленцова соборной подкомиссии).

До сих пор часто встречается мнение, будто затрагиваемый в спорах об Имени Божием догмат о Божественных энергиях составляет какой-то периферийный отдел православной догматики, имеющий отношение, разве что, к умному деланию. Такое воззрение находится в полном противоречии с тем, что Православная Церковь постановила об этом на Константинопольском Соборе 1351 г. (провозглашённым «развитием», т. е. общеобязательным истолкованием, VI Вселенского Собора). Именно православное учение о Божественных энергиях лежит в основе православного догмата о соединении двух естеств во Христе, как оно было выражено на V и, особенно, на VI Вселенских Соборах. Те, кто оспаривал имяславие, сходились на том, что энергии Божии – это не Бог, а нечто тварное. Но тогда нельзя православно исповедовать и соединение двух природных воль во Христе (природные воли – это энергии разумного естества, как Божественного, так и человеческого; Божественная природа помимо энергий была бы несообщима человеческой природе, и само ипостасное соединение стало бы невозможным; VI Вселенский Собор разъясняет именно это: мы исповедуем во Христе соединение двух естеств, но именно посредством их энергий). Если энергия Божия – не Бог, то нет и соединения естеств, и поэтому ересь Варлаама и Акиндина неминуемо ведёт и к несторианству (это было замечено святыми Отцами ещё в XIV в.). Независимо от всех этих споров, книга «На горах Кавказа» остаётся руководством к стяжанию молитвы Иисусовой, отвечающим на многие недоуменные вопросы, на которые трудно найти ответ в других книгах. Вот небольшая выписка¹¹²⁶:

«Нужно знать и то, что бывает нередко, особенно в начале, при занятии Иисусовою молитвою, что человек читает её без всякого внимания и хотя бы какого-либо малейшего ощущения приятности; (...) Целые тучи помыслов всевозможного свойства и между ними скаредные, богохульные, неизобразимые бьют во ум, как волны морские скалу».

«А враг лукавый постоянно внушает ему: разве твоя такая молитва угодна Богу?! Только напрасно бьёшь воздух; посмотри и вокруг себя на людей, ведь никто же ею не занимается, хотя они и старше по жизни и опытнее тебя. А ты разве лучше всех, что берёшься за непрестанную молитву. Было-де время, когда занимались ею св. Отцы, но теперь это дело стало невозможно; брось и живи, как и все живут. А тут ещё бывает, что откуда ни возьмись и наставник такой же, что как раз говорит то же самое, что и у нас на мысли, вложенной диаволом, на что мы уже, пожалуй, и сами готовы. И вот тут-то бывает всякому пробный камень и горнило искушения, которое необходимо перейти каждому из званых, на сию Божию службу».

«Нужно ни слушать, ни смотреть ни на что, зная, что по причине великого дела отовсюду и препоны великие воздвизаются на него, а начавши, нужно продолжать неленостно, как возможно по силам, не тяготясь необычностью дела и непривычкою к нему и не смотря вокруг себя ни на кого. Всякий своему Господу стоит или падает (Рим. 14:4), зная, что хорошего всегда бывает мало».

«Но перейдёт, Бог даст, скорбная пора и узришь радостное утро Христова Воскресения. Божий свет воссияет со временем и в твоём сердце и озарит вся внутренняя твоя невечерними лучами Небесного радования, и узришь зарю вечной жизни, несомненно, в чувствах сердца своего; только начавши это Божественное и святолепное дело, не оставляй (...) сколько можешь по силам твоим, но простирайся вперёд, с надеждою на Бога, радостно и охотно».

Вот статья, которая появилась в НГ – религии.

Интернет¹¹²⁷. 2000 г.

За несколько лет до революции в России уже были мученики за веру

Отправной точкой этого спора стало появление в 1907 году книги схимонаха Илариона «На горах Кавказа», посвящённой теме мистического единения с Богом через призвание Его имени в молитве. Книга была одобрена духовной цензурой и пользовалась популярностью как на Афоне, так и в России, выдержав несколько изданий. Её рекомендовал своим духовным чадам известный, в то время, старец Варсонофий Оптинский: «Всё описанное в книге (схимонаха Илариона. – Сост.) заслуживает полного доверия как дознанное им на опыте».

Однако часть афонской братии негативно отнеслась к учению Илариона. Завязавшийся спор вскоре вышел за пределы Афона. Началась полемика в русской печати, в основном в журнале «Русский инок», главным апологетом учения Илариона стал иеросхимонах Антоний (Булатович). Его наиболее влиятельным оппонентом был архиепископ Волынский Антоний (Храповицкий).

Все споры велись вокруг развиваемой Иларионом идеи о том, что имя Божие есть Сам Бог, ставшей главным тезисом его сторонников (имяславцев). Имяславцы учили об энергийном соприсутствии Бога в Его Имени, призываемом в молитве; их противники, напротив, считали, что имя Божие лишь символ, косвенно напоминающий нам о Нём.

К сожалению, сам Антоний (Булатович) не имел богословского образования, поэтому некоторые его построения вызывали сомнения даже у сочувствующих имяславию. Богословская неразработанность имяславия явилась одной из главных причин его неприятия со стороны официальных церковных властей. 18 мая 1913 года после предварительного слушания докладов архиепископов Антония, Никона и проф. Московской духовной академии Сергия Троицкого следует послание Священного Синода, в котором тезисы имяславцев признаются еретическими. Причём некоторые пункты послания противоречат выводам Троицкого, на доклад которого ориентировался Священный Синод. По мнению С. Троицкого, «Имя Божие есть вечная, неотделимая от Бога, энергия Божия». В Синодальном послании, напротив, говорится, что «оно не есть и энергия Божия». Это говорит о том, что Священный Синод сделал слишком поспешные выводы, недостаточно глубоко проанализировав вопрос.

Предпринятые Синодом практические меры носили ещё более радикальный характер. Было решено вывезти с Афона всех имяславцев. Для этой цели отправили военный корабль, однако часть монахов Пантелеимонова монастыря оказала сопротивление. Тогда против них применили силу. Это был, пожалуй, самый драматический эпизод в истории имяславческих споров. Солдаты избивали безоружных иноков штыками и прикладами. Итог борьбы с «ересью» – сорок шесть раненых и четверо убитых монахов. Больше шестисот иноков были вывезены в Россию. Из них сорок после допроса отправлены в тюрьму, а остальные расселены по местам приписки.

Курсы церковной истории, как правило, только вскользь упоминают об этом, хотя случай в новейшей истории Русской Церкви просто беспрецедентный.

Однако даже само выдворение с Афона и расселение по России во многом способствовало укреплению позиций имяславцев. Враждебное отношение к ним на местах постепенно сменилось сочувствием, церковные власти во многом благодаря поддержке императора Николая II также смягчили своё отношение к имяславцам. В 1914 году решением Священного Синода с них были сняты обвинения в ереси. Поместный Собор 1917 года создал специальную подкомиссию для рассмотрения вопроса об Имени Божием, однако вследствие революционных событий никаких конкретных решений вынесено не было.

Несмотря на негативное отношение церковной власти, имяславие нашло широкую поддержку среди русской интеллигенции и духовенства. Такие выдающиеся философы и богословы, как священник Павел Флоренский, Сергий Булгаков, Алексей Лосев, епископ Полтавский Феофан (Быстров), разработали необходимую для имяславия теоретическую базу.

Может возникнуть вопрос: почему споры об Имени Божием носили столь ожесточённый характер? Ведь часто высказывалось и высказывается мнение, что, мол, проблема слишком надумана и вообще не может быть решена.

Во-первых, этот вопрос крайне важен хотя бы потому, что он носит догматический характер, а, следовательно, должен иметь вполне конкретное решение. Во-вторых, спор об Имени Божием напрямую затрагивает молитвенную практику, т. е. имеет предельно практическое значение. Протоиерей Георгий Флоровский писал по этому поводу: «...Иларион говорит о Божественном соприсутствии в молитве и называет призываемое имя Иисусово Самим Богом. Для Илариона это было, по-видимому, не столько богословским утверждением, сколько простым описанием молитвенной реальности». Поэтому обвинения в адрес Илариона были вполне справедливо расценены имяславцами как покушение на саму реальность мистического общения с Богом. Это было настолько важно, что нашло отражение даже в поэзии. У Осипа Мандельштама есть строки, посвящённые имяславческой «ереси»:

Всенародно, громогласно;

Чернецы осуждены;

Но от ереси прекрасной

Мы спасаться не должны.

Каждый раз, когда мы любим.

Мы в неё впадаем вновь.

Безымянную мы губим

Вместе с именем любовь.

Вообще, если мы обратимся к истории догматических споров, то увидим, что со временем они всё более непосредственно затрагивают мистическую, молитвенную практику. Во времена иконоборческих споров ставился вопрос о возможности видения Бога через изображения, итогом исихастских споров XIV века стало провозглашение догмата о нетварности божественных энергий. Наконец в имяславческих спорах речь идёт о приобщении к Богу через произнесение Его Имени в молитве.

Что же касается причин негативного отношения к имяславию, то, на мой взгляд, их следует искать в свойственном тому времени чрезмерном позитивизме и рационализме. Не случайно Павел Флоренский был крайне недоволен тем, что вопрос об Имени Божием подвергнут столь широкому обсуждению: «Имяславие – древняя священная тайна Церкви – вынесено на торжище и брошено в руки тех, кому не до́лжно касаться сего и кои по всему складу своему не могут сего постигнуть».

На первый взгляд может показаться, что суть проблемы лишь в неприятии частью богословов формулировки «Имя Божие есть Сам Бог». Но вряд ли это могло стать причиной столь ожесточённых споров, всё гораздо глубже и серьёзнее. Сам реализм мистического общения с Богом, описанного в книге Илариона, многим показался слишком смелым. Истолковывать молитвенный опыт субъективно – психологически представлялось более безопасным, смиренным и благочестивым. При этом Православие фактически вырождается в протестантизм. Более того, такая позиция приближает человека к опасной грани между верой и неверием. Ведь, если религиозные установки не проецируются в молитвенную, мистическую практику, разувериться в них становится гораздо проще. Поэтому не случайно, что имяславческие споры почти совпали с революционными событиями; выбор между верой и неверием многими был сделан в пользу второго.

В течение всего синодального периода в русской церковной жизни существовало как бы два направления; с одной стороны, молитвенная практика, продолжающая мистические традиции Восточной Церкви; с другой, чисто западная схоластичность академического богословия. Долгое время они шли параллельно. Имяславческие споры явились точкой их столкновения. Ограниченность, скудость схоластического подхода, его неспособность решать важные догматические вопросы (как и во время исихастских споров XIV века) стали совершенно очевидны. Думаю, что именно тогда впервые была осознана необходимость возврата к святоотеческой традиции, не знающей разрыва между богословием и мистическим опытом.

Несмотря на то, что вопрос об имени Божием разрабатывали многие известные богословы, в послевоенные годы он был почти забыт, однако в наше время интерес к нему снова резко возрос. Остаётся надеяться, что теперь обсуждение этой проблемы не будет прервано и она, наконец, получит общецерковное решение.

Протоиерей Константин Борщ

2000 г.

В книге: «Православная Церковь о почитании Имени Божия»¹¹²⁸ иеросхим. Антония (Булатовича) в качестве предисловия помещена «История Афонской смуты». «Она первоначально была написана иноками в Одесской тюрьме по предложению епископа Анатолия описать всё, как было, и изложить сущность их верования. Этот доклад был впоследствии напечатан в газетах¹¹²⁹, ввиду его исторического интереса и правдивости»¹¹³⁰.

Из этой правдивой, подтверждённой честным монашеским словом, истории мы видим, что виновница этой смуты и ереси имяборческой прелесть бесовская, в которую впали начальники русских афонских обителей, поклонившиеся, к великому прискорбию, диаволу, приседящему прельщённой Наталье, мирской женщине, которой по её желанию якобы являлась Богоматерь, и она беседовала с Ней, о чём ей хотелось; и афонцы так же, как и множество людей, признали эту Наталью за святую прозорливицу...

Известно, что когда пустынник Кавказских гор схимонах Иларион, автор книги «На горах Кавказа», узнал о падении в диавольскую прелесть бывших его товарищей по поступлению на Афон, то собором кавказских подвижников признали Наталью в бесовской прелести, а начальников, друзей старца Илариона, – падшими в прелесть диаволопоклонства.

После вразумительного письма старца Илариона своим друзьям на Афон они покаялись за свою ошибку и были признательны своему другу отцу Илариону. А когда во 2-м издании книги «На горах Кавказа» (изданной на средства Великой Княгини Елисаветы Феодоровны, будущей великомученицы) в разделе писем к разным лицам они увидели письмо, их вразумившее и помещённое автором с целью вразумления всех поклонников Натальиных, но написанное без упоминания имён своих афонских друзей, но как относящееся ко всем виновникам перед Богом за кощунственное перенесение славы Божией Матери на диавольскую прелесть, то афонцы мгновенно возненавидели и о. Илариона, и его душеспасительную книгу, на которую сразу же открыли гонение, и тем самым о себе оповестили миру, что они поклонились прельщённой Наталье у берега Афона на корабле, куда подплывали на лодках и по очереди поклонялись Наталье, принимая от неё наставления и благословение...

У них не было никакой причины, чтобы добиться запрещения книги «На горах Кавказа». Поэтому учёному монаху Алексею (Киреевскому) начальники поручили выдумать и приписать отцу Илариону ересь в его книге. И он скоро её нашёл: учение об Имени Божием и об Имени Иисусовом св. Иоанна Кронштадтского, которое в своей книге «На горах Кавказа» дублировал старец Иларион в учении о молитве Иисусовой. Начальники с радостью объявили книгу о. Илариона еретическою и запретили афонским монахам читать её. А затем Алексей (Киреевский), через члена Синода архиепископа Антония Волынского (Храповицкого), добился запрещения этой книги и в России.

В своих убеждениях об Имени Божием всё монашество русских обителей разделилось на два названия: имяборцы и имяславцы. С тех пор началась война имяборцев против Имени Господня, за что и получили они сие название. А защитникам православного почитания Имени Божия пристало название «имяславцев». Афонский инок Хрисанф по заказу афонских главарей имяборчества написал рецензию на книгу «На горах Кавказа». В своей рецензии он кощунственно похулил Имя Божие вообще и Имя Иисуса Христа, в частности. Хульную рецензию Хрисанфову архиепископ Антоний одобрил и поместил в журнале «Русский Инок», редактором которого он являлся.

Св. ап. Павел говорит: «Слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов и судит помышления и намерения сердечные. И нет твари сокрытой от Него, но всё обнажено и открыто пред очами Его: Ему дадим отчёт»¹¹³¹. Сам Господь говорит: «Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь»¹¹³². А Хрисанф в своей рецензии, одобренной архиеп. Антонием (Храповицким), Имя Божие и Имя Господа Иисуса лишает достоинства «Слова Божия», которое есть «дух и жизнь», называет их мёртвыми, а значит, не имеющими «духа и жизни», не чудодейственными, не имеющими Божественной силы, – вопреки учению Самого Господа: «Именем Моим бесы ижденут» и проч.¹¹³³ и вопреки учению св. апостолов¹¹³⁴. Это те слова и Имена Божии, которые являются заглавием всего Божественного, Богооткровенного Священного Писания! В Хрисанфовой рецензии – сплошные ереси. Он отрицает Божество и чудодейственную силу Имени Господа нашего Иисуса Христа; он злословит Имя Господа «Иисус», называя Его относящимся лишь к человеческому естеству Христа, признаёт его простым человеческим именем, подобным именам разных ветхозаветных Иисусов, чем подпадает под 4-ю анафему 3-го Вселенского Ефесского Собора, гласящую:

«Кто выражения, находящийся в писаниях Евангельских и Апостольских и сказанные о Христе, либо священными писателями, либо Им Самим о Себе, различает так, что одни из них приписывает человеку, отдельно от Слова Божия разумеваемому, а другие, как Богоприличные одному только Слову, Сущему от Бога Отца; тот да будет Анафема»¹¹³⁵.

Св. Никифор Константинопольский учит: «Христос и Бог наш, соделавшись человеком, принял Имя, которое обозначает, одинаково, и то, и другое из соединённых естеств, как освятившее Божество, так и освящённое человечество, так что под одним словом познаётся и двоица соединённых естеств, и ипостасное из них соединение единого Лица»¹¹³⁶. «Тех, которые считают Имя Христа Сына Божия «Иисус» человеческим, равным всем другим именам, какими называются люди. Блаженный Феофилакт Болгарский называет братьями богоубийц в таких словах: «Имя Иисус братья богоубийц принимают за имя человека«¹¹³⁷.

«То же самое, что о «Христе», – говорит св. Иоанн Златоуст, – может быть сказано о «Сыне», об «Иисусе», о «Господе», так как все эти имена суть общие и выражают собою оба естества»¹¹³⁸.

Достаточно только одной ереси, чтобы с омерзением отвергнуть Хрисанфову рецензию на книгу «На горах Кавказа». Он отвергает учение Самого Господа, Апостолов и святых Отцов Церкви. И эту страшную, богохульную, еретическую рецензию одобрил архиеп. Антоний и напечатал в «Русском Иноке», и сам от себя отвергает «исключительную» силу Имени Господа Иисуса Христа «ИИСУС», вопреки Священному Писанию¹¹³⁹, вопреки учению св. Иоанна Лествичника: «Бей супостатов Именем Иисусовым, крепче этого оружия не обрящешь ни на небе, ни на земле»¹¹⁴⁰; вопреки учению св. Игнатия Брянчанинова: «Ангел Божий сказал св. ап. Ерме: «Имя Сына Божия велико и неизмеримо: оно держит весь мир»; »Имя Господа Иисуса Христа содержит в себе особенную Божественную силу«¹¹⁴¹. Св. Иоанн Златоуст учит: «Мы не должны исследовать сущность Его, но веровать во Имя Его, так как оно творило и чудеса. Во Имя Иисуса Христа, говорит Петр, востани и ходи¹¹⁴²». «Что значит: на Имя Его уповати будут? В то время одно Имя будет делать то, что делал Он Сам. Когда ты призовёшь Христа, и обратятся в бегство демоны, то как же ты не поверишь в Его Имя?»¹¹⁴³. «Что же значит – Мене не воспросите? Вы не будете нуждаться в посреднике, но довольно будет произнести только Имя, чтобы получить всё. Аминь, Аминь глаголю вам, яко елика аще чесо просите от Отца во Имя Моё¹¹⁴⁴. Показывает силу Своего Имени, так как (апостолы), не видя и не прося Его, но только называя Его Имя, будут иметь великую цену у Отца. Когда же так было? Тогда, когда они говорили; призри на прещения их и даждь рабом Твоим с дерзновением глаголати слово Твое и творить во Имя Твое чудеса. И подвижеся место, иде же бяху¹¹⁴⁵. – Доселе не просисте ничесоже¹¹⁴⁶. – Этим опять показывает, что Ему лучше отойти, так как до того времени они ничего не просили, а тогда получат всё, о чём ни попросят. Хотя Я уже не буду вместе с вами, вы не думайте, что вы оставлены: Имя Моё даст вам большее дерзновение«¹¹⁴⁷. »Где Имя Господа, там всё благополучно«¹¹⁴⁸.

Св. Димитрий Ростовский: «Пред сим великим Именем «ИИСУС» всякое колено преклоняется, небесных и земных, и преисподних. Сие пресвятое Имя есть сильнейшее оружие против врагов наших, как говорит св. Лествичник: »всегда Именем Иисусовым бей супостатов, крепче оружия не найдёшь ни на Небе, ни на Земле"¹¹⁴⁹.

Архиеп. Антоний (Храповицкий) в «Русском Иноке» пишет: «Самое Имя «Иисус» не есть Бог, ибо Иисусом именовались и Иисус Навин, и Иисус, сын Сирахов, и Иисус сын Иоседеков. Неужели они тоже боги?»¹¹⁵⁰ И эту ересь пишет гордящийся своей учёностью доктор богословия. Во-первых, где он читал, и слышал ли он от исповедников утверждение, что САМОЕ Имя Иисус есть Бог? – Этого никто из афонских исповедников никогда не говорил и не утверждал! На все ереси этих двух «учёных» – инока Хрисанфа и архиеп. Антония – даже отвечать не хочется. Они отвергли учение вышеприведённых великих святых Отцов, и учителей Церкви, отвергли учение Самого Господа и святых апостолов.

По слову св. Исихия Иерусалимского: Имя Иисусово есть Свет, есть Бог и Владыка¹¹⁵¹.

По учению св. Макария Египетского, «Слово Божие есть Бог, а слово мира есть мир»¹¹⁵².

Св. Симеон Новый Богослов учит: «Слово Божие есть живо, непреодолимо и действенно, Бог истинный. Равным образом и истина Божия паче ума и слова человеческого, Бог бессмертный, неизменный, непреодолимый, живый»¹¹⁵³. «Когда речь идёт о людях, то имена, приложенные к ним, суть просты и безжизненны; а когда ими называем Бога, то и Имена Его суть Бог«¹¹⁵⁴.

Значит, Имя Иисус и, вообще, Имя Божие, как слово Божие, есть Бог! Св. Ефрем Сирин призывает: «Воздадим славу и поклонимся Иисусу, Божию Слову»¹¹⁵⁵. «Господь наш Иисус, Творец Адама»¹¹⁵⁶. Св. Григорий Синаит учит: «Молитва есть Бог»¹¹⁵⁷. «Когда приходят помыслы, призывай Господа Иисуса часто и терпеливо, и они отбегут... И наводителей и бесов отгонишь, опаляя их и бичуя невидимо Божественным Именем сим»¹¹⁵⁸.

«Господь наш Иисус, Творец Адама«¹¹⁵⁹. Св. Иоанн Златоуст: «Исповедаться пророк повелевает Ему как Богу, а хвалить велит Имя Его, каковым является Спаситель»¹¹⁶⁰.

Ириней, архиепископ Псковский: «Защитит тя Имя Бога Иаковля». «Имя Божие полагается здесь за Самого Бога, и то не без причины. Ибо как самое существо Божие нам непостижимо, а только открыта сила Его и благодать; для того праведно уповаем на Имя Его, от призывания которого рождается надежда»¹¹⁶¹.

Филарет, архиеп. Черниговский, учит: «Что сказано о Боге в собственном смысле, то и есть Бог, и что Он есть по природе, то и сказано в собственном смысле». «Имена и качества Божии, показанные в Откровении, не произведения мысли человеческой, чтобы походить на слова, ничего не значащие»¹¹⁶².

Св. Тихон Задонский: »Имя Божие само в Себе как свято, так славно и препрославленно есть. Слава бо Имени Божия вечна, бесконечна и непременяема есть, как и Сам Бог»¹¹⁶³.

Он же: «Великое Имя Божие заключает в себе Божественные Его свойства, никакой твари не сообщаемые, но Ему единому собственные, как-то: единосущие, присносущие, всемогущество, благость, премудрость, вездесущие, всеведение, правду, святость, истину, духовное существо и проч. Сии собственные свойства открывает нам Дух Святый в слове Своём»¹¹⁶⁴.

Он же: «Имя Божие со всяким почтением, страхом и благоговением поминай, и то в тех случаях, когда надобно поминать, понеже Имя Божие свято и страшно, и поминающие Его с непочтением тяжко грешат».

«Отдавай убо всякое почтение Имени Божию, как Самому Богу«¹¹⁶⁵.

Блаженный Феофилакт Болгарский в толковании слов св. ап. Петра: «И да крестится кийждо вас во Имя Иисуса Христа»¹¹⁶⁶ говорит: «Если бы Имя Отца было не Бог, и Имя Сына не Бог, и Имя Святаго Духа не Бог, то следовало бы сказать: во имя Бога Иисуса Христа, или даже просто только в Сына. Но он (Пётр) говорит: во Имя Иисуса Христа, зная, что Имя Иисуса есть Бог, равно как и Имя Отца и Имя Святаго Духа»¹¹⁶⁷.

Св. Максим Исповедник: «Имя бо Бога и Отца, существенне и ипостасне пребывающее, есть Единородный Сын. И Царствие Бога и Отца, существенне и ипостасне пребывающее, есть Дух Святый»¹¹⁶⁸.

Архиепископ Филарет Черниговский (Гумилевский): «Имя Божие есть сущность Божества в том виде, в каком можно знать её»¹¹⁶⁹.

Виктор Успенский: »Без сомнения, Имя Божие свято само в себе: свято Имя Его, говорит Слово Божие (Лк. 1:49), или, лучше, – Имя Божие есть сама святость. Не только само в себе свято Имя Божие; Им даже и освящается всё то, на что мы призываем Оное. От него приемлют освящение все Таинства нашей Православной Церкви и обряды; Им утверждается верность наших клятв и обещаний; Имя Божие мы полагаем в основание каждого доброго дела. Так свято и пресвято Имя Божие!»¹¹⁷⁰.

Святой Варсонофий Великий: «И молися Святому Имени Божию, глаголя сие: Господи Иисусе Христе, помилуй мя»¹¹⁷¹.

Церковная молитва: »Иисусе, спасительное Имя, помилуй мя« (Стиховна в понед. на утрен. 5-й седм. Вел. Поста).

«Господи, и бесы нам повинуются о Имени Твоем«¹¹⁷².

»Да святится Имя Твое». Имя Божие всегда свято, Им совершаются наши спасительные таинства; Им запечатлевается верность наших клятв и обещаний; Им поражаем врагов видимых и невидимых».

Троицкие Листки, редактируемые архиеп. Никоном (Рождественским) до похуления им Имени Божия в 1913 году: Имя Божие есть то же, что непостижимое Существо Божие, открывающее Себя людям»¹¹⁷³.

Протоиерей Г. Дьяченко: «Благоговеем пред Именем Божиим, которое есть благословенно (Пс. 71:19), хвально и прославленно (Пс. 112:3), которым благословляется и освящается всё (Пс. 71:17), о котором радуются Ангелы Божии и все праведники, и силою Которого и мы грешные спасаемся (Деян. 4:12)«¹¹⁷⁴.

Догматическое учение Православной Церкви до 1913 года: »То, что спасает нас, есть Имя Господа нашего Иисуса Христа и Дух Бога нашего«¹¹⁷⁵.

Свт. Димитрий Ростовский: »Сие Имя спасительное Иисус, прежде всех век в Тройческом Совете бе предуготовано, написано и даже доселе хранимо, на наше избавление, ныне же аки бесценный бисер во искупление рода человеческого от сокровищ пренебесных принесено, и Иосифом во откровение всем подано, безвестная же и тайная премудрость Божия в Имени том явлена. Сие Имя аки Солнце мир облиста...»¹¹⁷⁶.

Исповедание кафолической и апостольской Церкви, Восточной: «Иисус – значит: Спаситель, как изъяснил Архангел, говоря Иосифу: родит же Сына, и наречеши Имя Ему Иисус; Той бо спасет люди своя от грех их (Мф, 1:21). Посему справедливо заключить до́лжно, что Имя Сие не может собственно принадлежать никому другому, кроме Господа нашего и Спасителя, Который избавил весь род человеческий от вечного рабства демонского»¹¹⁷⁷.

Если же в Ветхом Завете и назывались некоторые люди Иисусами, то они не были истинными Иисусами, потому что не были Спасителями и Искупителями мира, но собою лишь предзнаменовали истинного Спасителя, Господа Иисуса Христа.

Блаж. Феофилакт Болгарский: «В начале проповеди многие изгоняли бесов, хотя были между ними и недостойные, и демоны обращались в бегство собственно от Имени Иисуса«¹¹⁷⁸.

Св. Иоанн Златоуст: «Есть у нас духовные заклинания: Имя Господа нашего Иисуса Христа и сила Креста... Если же многие, хотя и произносили это заклинание, но не исцелились, то это произошло от маловерия их, а не от бессилия произнесённого Имени; точно так же многие прикасались к Иисусу и теснили Его, но не получили никакой пользы, а кровоточивая жена... остановила долговременные токи крови. Имя Иисуса Христа страшно для демонов, страстей и болезней. Итак, станем им украшаться, им ограждаться»¹¹⁷⁹.

»Да святится Имя Твое«. Да, братие, святить Имя Божие – это есть первая обязанность человека. К этому побуждает нас как самое Имя, так и та сила, которая заключается в Нём. Самое Имя – Имя Божие – есть не другое что, как Сам Бог. Что есть Бог, то есть и Имя Его, что есть Имя Божие, то есть Он Сам. «Аз Господь Бог, – говорит Он, – сие есть Имя Мое». Следовательно, мы, славя и почитая Имя Божие, славим и почитаем Самого Бога. Сила же Имени Божия так велика и спасительна для человека, что он может по силе сего Имени сделать всё. Может даже отражать сильнейших и опаснейших врагов своих, демонов: «Именем Моим бесы ижденут», – сказал Сам Спаситель. Вот какова сила Имени Божия. После сего не святить Имя Божие не есть ли дело худое и богопротивное, и человек, который не святит его, не есть ли Богоотступник, сын противника – диавола и наследник огня геенского»¹¹⁸⁰. Вот как веровал Св. Синод до 1900 г.!

Св. Иоанн Кронштадтский: «Господь при бесконечности Своей есть такое простое Существо, что Он весь бывает в одном Имени Троица, или в Имени Господь, или в Имени Иисус Христос«¹¹⁸¹.

Его же: »В Имени Иисус Христос – весь Христос – душа и тело Его, соединённые с Божеством»¹¹⁸².

Его же: «Но особенно Он (Бог) весь... в принадлежащих Ему Именах»¹¹⁸³.

Его же: «...Потому и говорится: Не приемли Имени Господа Бога твоего всуе, что в одном Имени Сам Сый Господь, простое Существо, Единица приснопокланяемая»¹¹⁸⁴.

Его же: «Когда ты про себя в сердце говоришь или произносишь Имя Божие, Господа, или Пресвятой Троицы, или Господа Саваофа, или Господа ИИСУСА ХРИСТА, то в этом Имени ты имеешь всё существо Господа«¹¹⁸⁵.

Его же: »В каждом слове Бог Слово, простое Существо. Как же осторожно надобно выговаривать слова, с каким смирением, осмотрительностью, чтобы не прогневать Бога Слова со Отцем и Святым Духом»?¹¹⁸⁶

Его же: «Я читаю Евангелие: тут не я говорю, а Сам Господь; Он, Он Сам в этих словах. Ведь Он Дух, Премудрость или бесконечная Ипостасная Мысль»¹¹⁸⁷.

Его же: «Имя Божие есть Сам Бог»¹¹⁸⁸. «Имя Господа есть Сам Господь, Дух везде сый и вся исполняяй»¹¹⁸⁹.

Его же: «Великие Имена: Пресвятая Троица, или Отец, Сын и Святый Дух, призванные с живой, сердечной верой и благоговением или воображённые в душе, суть Сам Бог и низводят в нашу душу Самого Бога в трёх Лицах»¹¹⁹⁰.

Его же: »Самое Имя Божие есть сила"¹¹⁹¹.

Определение Церковного Собора¹¹⁹²:

1) Есть богоприличное различие существа и действия Божия.

2) Действие Божие не создано.

3) Не созданное действие не производит сложения в Боге.

4) Слово Бог употребляется богословами для обозначения как существа, так и действия Божия.

5) Существо Божие полагается (в наших умопредставлениях) прежде действия Божия, как причина.

6) Наконец, участвующий в действии Бога участвует (по нераздельности существа и действия) и в Его существе¹¹⁹³.

Анафема утверждающим, что действия Божии не Бог, что Богом можно называть только существо Бога, а действия – только Божеством.

«Тем, которые мудрствуют и говорят, что Имя Бог выражает только Существо Божественное, и не исповедуют по Богодухновенному и церковному мудрованию святых, что Именем Бог обозначаются равным образом и Божественные действия, – анафема»¹¹⁹⁴.

Из работы «Имяборческая пропаганда»: «Воистину мы исповедуем Божественную природу всякой Божественной Богооткровенной Истины, ибо эту тайну открыли нам св. Отцы, как, например, св. Иустин Философ, мученик, который прямо говорит, что »Истина есть Бог«, и другие. Основываясь на свидетельствах святых Отцов и Священном Писании, опираясь на пятое определение Собора Константинопольского против Варлаама, которым Церковь признала Божество всякого Божиего действия (энергии), и, почитая за таковое и всякое Божественное Откровение, мы признаём Божество по объективной внутренней стороне и тех Божественных Истин, которые выражаются каждым Богооткровенным Именем Божиим, в том числе и Именем «Иисус». Однако мы предпочитаем говорить: «Имя Божие и Имя Господа Иисуса Христа есть САМ Бог», а не просто Бог. Это, во-первых, потому, что, согласно свидетельству св. Григория Нисского, Имена Божии не мыслятся особо одно от другого, но при именовании Бога которым-либо из Имён Его, безгласно произносится и весь список прочих Его Имён¹¹⁹⁵; а во-вторых, потому, чтобы не дать повода к тому нареканию, которое возводят на нас имяборцы, называя нас «именобожниками», т. е. дабы не дать возможности кому-либо предположить, будто мы обожествляем каждое Имя Божие в отвлечённости от Бога; в-третьих, дабы тем показать, что мы не расчленяем единого нераздельного Божества, не почитаем Имена Божии за каких-то особых богов, но в каждом Имени Божием почитаем Того же Единого непостижимого и неименуемого по Существу Своему, но познаваемого в действиях и в Именах Своих, вездесущего и всеисполняющего Бога.

Наше понимание, как мы уже сказали, мы основываем исключительно на Свящ. Писании, Св. Предании и учении святых Отцов, повторяемом нашим катехизисом.

Но имяборцы, не находя никаких оправданий для своих имяборческих отрицаний ни в Св. Писании, ни в Св. Предании, всё-таки с наглостью называют Божественное почитание Имени Господня «несомненной ересью»... Однако личные мнения членов Св. Синода и всех имяборствующих не могут иметь такой непреложности, чтобы иметь бо́льшую цену, нежели слова Св. Писания и св. Отцов. Свои мнения о номинальности Имени Божия архиеп. Антоний (Храповицкий) высказал в своём докладе¹¹⁹⁶. Но эти мнения были подвержены основательной критике Почётным членом Моск. Дух. Акад., профессором М.А. Новосёловым (святым новомучеником Российским), который даже доказал, что архиеп. Антоний (Храповицкий) в данном случае высказал мнения, совершенно противоположные тем, которые сам раньше защищал, он далеко уклонился от образа понимания Имени Божия св. Отцами, ибо он, например, тайноводственное учение св. Григория Синаита о Богоэнергийности молитвы Иисусовой и его слова «Молитва есть Бог» назвал «поэтическим выражением»; учение св. Феофилакта Болгарского о силе Имени Иисуса Христа назвал «волшебством и нелепостью»; наконец, высказался, будто святые Отцы никогда «такой глупости не говорили», что «Сын Божий, называясь Словом Божиим, называется и Именем Божиим», тогда как это непреложно утверждает св. Максим Исповедник¹¹⁹⁷.

О тех мнениях, изложенных в «Апологии веры во Имя Божие и во Имя «Иисус», которые архиеп. Антоний признал нелепыми, а писарь Климент признал за «несомненную ересь», об этой самой книге известный России авторитетный профессор Муретов отзывался так:

«...Веет духом истого монашества, древнего подвижнического... Истое христианство и Церковь всегда стояли на почве идеализма в решении всех возникавших вопросов вероучения и жизни. Напротив, псевдо- и антихристианство и инославие всегда держались номинализма и рационализма (которого и держатся имяборцы, прибавим и мы)... И я лично весь на этой стороне. Рецензент «Русского Инока»¹¹⁹⁸ и апологет о. Илариона, т. е. иеросхимонах Антоний, в опровержение этой рецензии напечатавший Апологию, изданную Религиозно-Философской Библиотекой в Москве в 1913-м году) говорят не одно и то же, а совсем противоположное, полное невежество и непонимание дела на стороне рецензента. Глумящиеся над Именем, в душе ли, устно ли, в записках ли и т. д., всё равно ведь знают, Чьё выражается Имя и Кому оно относится, следовательно, необходимо глумятся и над Самим Спасителем. Да и не могут не знать, и никакими софизмами нельзя очистить этого глумления, только покаянием... И никто, говорящий в Духе Святом, не говорит: анафема Иисуса (вообще Иисуса без всяких определений...) и никто не может сказать Господа Иисуса, только Духом Святым. Глумились над защитниками Имени Иисус и молитвы Иисусовой, конечно, по недомыслию, а вернее, по отсутствию истинно христианского чувства... Произносящий молитву Иисусову реально соприкасается с Самим Богом Иисусом, как Фома, осязает Его духовно»¹¹⁹⁹.

Вот это реальное соприкосновение с Самим Иисусом Христом во Имени Его и отрицают имяборцы, отрицают реальное соприсутствие Господа во Имени Своём, которое даёт нам право (быть чадами Божиими: Ин. 1:12) и называть Имя Божие и Имя Господа Иисуса Христа Самим Богом, духовно, конечно, а не в смысле обожествления букв и звуков; это реальное соприсутствие Бога во Имени Своём, как в глаголе Своего Откровения, присно живом и действенном, и отрицают имяборцы, называя святоотеческое исповедание «именобожием». Но как же они сами, в свою очередь, формулируют своё «Святое Православие»? Из всего того, что говорится ими о Имени Божием в последнем их сочинении и во всех предыдущих видно, что их понимание сводится к следующему:

1) Имя Божие тождественно по естеству с прочими именами речи человеческой, и не только тождественно по внешней звуковой, но и по внутренней мысленной своей стороне, и поэтому оно для имяборцев – не свято само в себе, не свято по естеству, ибо, будучи номинальностью, оно реально не существует.

2) Имена Божии выдуманы самими людьми и суть такой же продукт культуры в области духовной, как дома, картины и проч. в области материальной.

3) Имена Божии равночестны и равнозначны по значению со св. иконами.

4) Имя «Иисус» во Христе равночестно и тождественно по существу с прочими собственными именами человеческими и есть только собственное имя Иисуса Христа по плоти.

5) Имена Божии не имеют в себе спасительной и освящающей силы, но суть лишь посредствующие символические орудия, столь же бездейственные по существу, как и все прочие священные символы.

Таково «Святое Православие» имяборцев, православность которого должна быть сомнительной, не только для людей сведущих, но и для всякого благочестивого простеца. Однако к стыду Афонитов это лже-православие они тайно и явно пропагандируют; покровительствуемые архиеп. Антонием и синодалами, печатают на деньги благочестивых жертвователей книжки, брошюрки и листочки, наводняя ими все грады и веси нашей Святой Руси.

В подтверждение этого учения они подыскали несколько случайных и к делу не относящихся текстов и с благословения архиеп. Никона издали листком под громким заглавием: «Как учит Св. Церковь об Именах Божиих»¹²⁰⁰. Но при проверке этих текстов оказалось, что пять из них подложны¹²⁰¹. В других двух текстах¹²⁰² слова «Бог не есть имя» тоже вырваны имяборцами из фраз, которые выражают совсем не то, что ими хотят выразить имяборцы. Из этих слов св. Иустина имяборцы делают заключение, что если «Бог не есть имя», то и Имя Божие не Бог, однако на самом деле св. Иустин не только никогда не думал отрицать Божества Имени Божия, но наоборот, категорически утверждал, что «Истина есть Бог». Эти же слова имяборцы вырвали из того места, в котором святой говорит, что слово «Бог» не есть собственное Имя Божие, но есть Его нарицательное Имя, выражающее Его свойство непостижимости, и рядом же святой говорит, что единственное собственное Божие Имя есть – «Иисус», которое благодаря этому и обладает превосходной Божественной силой, изгнательной для бесов, чудотворной и спасительной для христиан, которая ясно свидетельствует как раз противоположное тому, что учат имяборцы¹²⁰³. Остальные приведённые тексты прямого отношения к вопросу не имеют. Хотя в некоторых из них св. Григорий Нисский как бы отстаивает номинальность имён и тварность их, но на самом деле, как мы разобрали в нашем сочинении «Оправдание Веры», он имеет в виду или только внешнюю звуковую сторону Имён Божиих, или отрицает Богооткровенность понятий «нерождённый» и «рождённый», говоря, что эти богословские термины измышлены людьми, но отнюдь не отвергая Богооткровенности великих Имён Божиих: «Сый», «Иисус», «Отец, Сын и Св. Дух» и проч. Приводят имяборцы также текст Феодора Студита, который на самом деле ясно свидетельствует в оправдание нашего упования¹²⁰⁴. Приводят также текст катехизиса о силе Креста и Имени Иисуса Христа, но приводят конец текста, замалчивая начало его. Этот текст тоже приводится нами в нашу пользу.

Таково заблуждение имяборцев и такова их пагубная пропаганда, которые, имея ближайшею целью самооправдание афонитов, старающихся всячески обелить себя пред церковным обществом, на самом деле должны неизбежно вести к умалению среди христиан той спасительной и живой веры во Имя Божие и во Имя Господа Иисуса Христа, без которой «тайна благочестия», как выражается св. Григорий Нисский, деяться не может. Имяборцы проповедуют неверие во Имя Божие и учат почитать его только как св. икону, но св. Отцы, как раз наоборот, учат относиться к Имени Божию и к Имени Господа Иисуса как к Самим Именуемым и почитать их как Самого Бога»¹²⁰⁵. В подтверждение сказанного выше приведено достаточно текстов, чтобы убедиться в несостоятельности положения имяборчества, и наоборот, – в истинности и в православности верования исповедников афонских в соответствии с учением Св. Церкви Христовой.

Вот ещё ряд выписок:

На Св. Горе Афонской в вопросе об Имени Божием оставались верными учению св. Отцов, главным образом, иноки-домоседы, безвыездно жившие на Св. Горе и не имевшие с миром общения даже чрез газеты, но исполнявшие положенное правило, дополняя его чтением святых Отцов. Поэтому-то имяборцы называли их «грубыми» и «необразованными мужиками-лапотниками», противопоставляя их легковерным чадам века сего – «имяборцам», принявшим рассудочное учение об Имени Божием, не требующее веры, но тождественное с учением о человеческом и всяком другом имени и названии^{1206 1207}.

Имяборцы любят обвинять имяславцев в том, что:

1) будто они считают Богом звуки и буквы произносимого и изображаемого Имени Божия;

2) будто они Имя Божие считают Существом Божиим

3) проповедуют «пантеизм» (всебожие).

На подобные неосновательные обвинения иноки много раз письменно и словесно заявляли протест в Св. Синод и русским представителям на Афоне, но их не желали слушать, так как тогда в учении об Имени Божием решительно не к чему будет придраться. Примириться же архиепископам и другим с тем, что «лапотники» правильнее их поняли дух святоотеческих писаний, весьма нелегко...¹²⁰⁸

Приехавший на Афон с целью «искоренить ересь» архиепископ Никон (Рождественский) заявил: «О! Они (исповедники-имяславцы) хвастают, что их три тысячи. Да хотя бы их было тридцать тысяч, я всё равно не пощажу их; от этого Православная Церковь не умалится! Мы молодых поженим, а стариков разошлём по монастырям, а священнослужителей расстрижём!.. Здесь же Владыка раздал братии 400 экз. своей брошюры: «Великое искушение около Имени Божия». Получив от игумена брошюры архиеп. Никона и прочитав их, иноки нашли на 53-й странице возмутительную хулу архиеп. Никона на Господа нашего Иисуса Христа, отчего монахи пришли в великое смущение и ужас! До сих пор на стороне имяборцев было несколько сот сторонников, не уяснивших себе сущности хулы на Имя Божие, но, доверившись авторитету епископов, отождествляли их со Св. Церковью. Брошюра же архиеп. Никона окончательно отрезвила их, и они поняли, куда их влекли, и отшатнулись от имяборчества. Остались на Афоне, кроме ересеначальников, одни безразличные к вопросу, но дорожащие покоем, квартирой, столом и другими жизненными удобствами, которые предоставляют братии обеспеченные Афонские обители. Но и эти оставшиеся признаются, что совесть гнетёт их, а скорби и сомнения лишили их прежнего душевного мира»¹²⁰⁹. «Матросы передавали инокам, что находившийся на пароходе архиеп. Никон повычеркнул Имена Божии из акафистов, которые были у них, из-за чего матросы потеряли к нему всякое доверие и уважение и называли его «богохульником»¹²¹⁰. Русские люди, соблазнившись и возмутившись этим, всячески его поносили. 6 июня владыка весь день оставался на «Донце», а выходили на берег только Шебунин, Серафимов, Щербина и все офицеры «Донца». Прибыв в монастырь, они тотчас стали принуждать братию к подписи под синодской грамотой. 9 июня игумен Мисаил прочёл в Покровском храме синодальное постановление. Монах Ириней спросил игумена: «Можно ли без Бога спастись?» Помолчав немного, игумен ответил: «Нет». Монах Ириней добавил: «А что, батюшка, Имя Господа нашего Иисуса Христа, сладчайшее Иисус, есть ли Бог, или нет?» На что игумен ответил: «Имя Иисус не Бог», и «Иисус» не Бог, и эти слова повторял неоднократно. Услышав такую хулу на Имя Сына Божия, братия со слезами на глазах разошлась по кельям и под тяжёлым впечатлением происшедшего находилась до 11 июня.

В течение всего времени владыка сидел на «Донце», а 11 июня со всей комиссией при взводе матросов прибыл в соборный храм Покрова Пресв. Богородицы, где, окружив себя, стоя на амвоне, цепью солдат, взявшихся рука за руку, пустил в этот круг для объяснения монаха Иринея, а остальные монахи находились вне этого круга, слушая Богонеуважительные изречения Никона, который начал речь о том, что для Церкви мир выше всего, посему нужно прекратить разногласие об Имени Божием. Братия надеялась получить от слов архипастыря утешение, но вышло наоборот: не утешение получила братия, а сугубую скорбь, ибо владыка говорил: «Всякое Имя Божие, которым Бог именуется, не есть Бог, Иисус не Бог и Господь не Бог, вы скажете, что и Христос – Бог. И Слово не Бог. И червяк имеет имя, значит, у вас будет и всякий червяк Бог!» При этом Троицкий вставил слова: «Владыко, Христос истинный Бог, так и на отпусте говорится». При этих словах Троицкого владыка стал сильно стучать жезлом о пол и закричал: «Слушайтесь меня все! Англия и Франция так признаёт, а только вы, афонцы, упорствуете, но и вы должны повиноваться нам, а кто будет уповать на Имя Божие, все те будут в заблуждении». Тогда один из иноков возразил ему: «В Апокалипсисе про последнее время, в 13 главе, сказано так; вышел зверь из моря и отверз он уста свои для хулы на Бога, чтобы хулить Имя Его, и жилище Его, и живущих на небе, и теперь мы убедились, что сие пророчество св. Иоанна Богослова сбылось в точности», – добавил сей инок. После этого архиеп. Никон сказал: «Сам Иисус сказал: Отец Мой более Меня есть». На это ему возразили: «Но Господь также сказал: Аз и Отец Мой едино есма. На это смущённый архиепископ ответил: «И я это хотел сказать».

После этих слов иноки спросили архиепископа: «Что же, вы хотите нас жидами поделать, владыко? Если Иисус не Бог, то для чего же написаны: Акафист Спасителю, Св. Евангелие и проч. св. книги, где говорится, что Имя Иисус есть Сам Бог, – и в церкви поётся; хвалите Имя Господне, хвалите раби Господа. Архиеп. Никон ответил: «Евангелие писали жиды, а хвалите Имя Господне написали неправильно; а нужно петь; хвалите Бога Господа, хвалите рабы Его. Потом, когда иноками задан был вопрос: «Поэтому нужно все книги перепечатать, где Имя Господне прославляется?» – архиеп. Никон сказал: «Впоследствии так и будет»^{1211 1212}.

После этого по благословению архиеп. Никона началась экзекуция над монахами, не подписавшими синодскую грамоту и не согласившимися с хулой на Имя Господне. Солдаты пустили в ход штыки и приклады, багры и кочерги, пустили сильным напором ледяную воду из пожарных шлангов прямо в упор на молящихся исповедников.

...Немалым соблазном для братии служил также запатентованный для афонского погрома профессор, преподаватель латинского языка С. Троицкий, который в беседе с монахами Мартинианом и Ваптосом выразился так: «Имя Господа Иисуса равно всякому человеческому имени», и что «Имя Господу нарекли люди», показуя этим, что Бог не имел имени, а сама тварь будто бы нарекла Творцу Имя»¹²¹³.

Трудно и больно описывать, как на Афоне издевались над исповедниками за чистоту их Православной веры во Имя Божие (1Ин. 3:23). Солдат, которые избивали молящихся иноков, архиепископ изрядно напоил спиртным, чтобы с большей смелостью применяли в ход всё, вплоть до оружия... И пролилась мученическая кровь за Имя Господне не от магометан, не от мусульман, а от «православного» архиепископа, члена Святейшего Синода...

«Говорят, что четыре инока было убито, но только это тщательно скрывают, 65 монахов ранено, из которых 42 оставили на пароходе для вывоза в Россию, а тяжело раненных отправили в монастырскую больницу. С великой скорбью приходится вспоминать, что монастырь превратился в место казни: коридоры были окровавлены, по всему двору видна была кровь, смешанная с водою, в некоторых местах выстланного камнями двора стояли целые лужи крови»¹²¹⁴.

«...Игумен Мисаил не раз говорил: «Иисус не Бог, потому что рождён от жены». А за игуменом ту же хулу повторяли и другие, особенно келлиоты, среди которых эта ересь имеет особый успех. Однажды игумен Арсений (бывший синодальный миссионер) в Андреевском скиту сказал: «Христос воскрес, Иисус воскрес!..» Келлиоты быстро подхватили эти слова и стали всюду называть нас еретиками, говоря: «Разве можно говорить, что Иисус воскрес? Христос воскрес, а не Иисус!..» Три старца; схимонах Пахомий, Савва и Виталий даже предприняли паломничество по Св. Горе с целью обличения «новой ереси», забыв, несчастные, слова Евангелия и церковной песни: «Воскрес Иисус от гроба, яко же прорече» и проч. А вот ещё пример. В церкви обители Благовещения иконописец-исповедник на трёх арках написал «Иисус Бог». Эта надпись долго смущала имяборцев, и они со всей Горы собирались посмотреть на неё. Читая надпись, они вздыхали, крестились и говорили: «Теперь у них и Иисус Бог! Вот нашли себе нового Бог – Иисуса!» Собор келлиотский вместе с пантелеимоновскими и ильинскими имяборцами настойчиво требовали уничтожить «еретическую» надпись, но старец Парфений не обращал внимания на подобные требования. Как только уехали архиеп. Никон с Троицким, келлиоты всё же потребовали у о. Парфения уничтожить «еретическую» надпись»¹²¹⁵.

Святые Отцы, например Григорий Нисский, Ипполит Римский, Ефрем Сирин, Димитрий Ростовский и другие, предсказывали, что в предконечные времена диавол восстанет против Святейшего Имени Божия и Всемогущего Имени Господа нашего Иисуса Христа, которое ему ненавистно и мешает воцарению всемирного антихриста.

И потому современное имяборчество, хулящее Имя Господне, есть знамение последних времён и приближение воцарения антихриста.

«Что значит Имя (Господа)? Конечно, не иное что, как волю Его, Славу, Честь. Например, в словах: «Чудно Имя Твое, по всей земли» (Пс. 8:2) оно означает Славу и Честь, а в словах; покайтесь и да крестится кийждо из вас во Имя Иисуса Христа (Деян. 2:38) означает волю Его. Какая же воля Господа Иисуса? Крестить все народы во Имя Отца и Сына и Святаго Духа» (Мф. 28:19)¹²¹⁶.

Итак, всякая ересь против воли Божией, а значит, и против Имени Божия есть уже имяборчество. Но самое страшное имяборчество – это явное, сознательное отрицание Божественного достоинства действий и свойств Божиих, заключаемых в Именах Божиих, отрицание всемогущей и чудодейственной силы Имени Господа нашего Иисуса Христа.

Как же могла возникнуть в среде православных такая страшная ересь имяборческая? Диавол проразумел, что для него прямое отрицание Бога малоэффектно. Не многие идут на эту удочку. Вот и придумал он, по своей диавольской хитрости, новый способ уловления людей, даже из среды православных, в хитрые сети имяборческого отступления от Бога. Он употребил тайну беззакония, заключающуюся в похулении Имени Божия, в противовес «тайне благочестия, которая, по свт. Григорию Нисскому, заключается в исповедании Имён Божиих; Отца и Сына и Святаго Духа»¹²¹⁷. Причём, Суд начался с Дома Божия. Некоторым недобрым монахам Афонским диавол внушил отомстить великому подвижнику молитвы Иисусовой, пустыннику Кавказских гор старцу Илариону, оклеветать его душеспасительную книгу о молитве Иисусовой, и за это они уловлены диаволом в тонкую сеть имяборческого отступления. Эта погибельная ересь перекинулась в Россию, в Святейший Синод, и так ослепила нескольких его членов, что они ни с чем не посчитались; ни с благополучием Афона, ни с благополучием России и Церкви Российской и с высоты Престола Церкви Российской дерзнули всему миру опубликовать коварную тонкую ересь против Бога – имяборчество. Не напрямую против Бога восстала эта ересь, имяборчество будто бы и не отвергает Бога, Бог есть, но Имя Божие – не Бог... Упали в сеть сами архиимяборцы и запутали в неё миллионы православных одной только Российской Империи.

Но пора уже образумиться сторонникам имяборчества! Пора уже идейным имяборцам выйти из этой ереси и высвободить от неё всех, несознательно пребывающих в ней, чад Церкви. Пора выбираться из бездны имяборчества сознательным имяборцам и освобождать от этой ереси несознательно в ней пребывающих чад Церкви Российской! Уже время принести общецерковное покаяние за сознательное и несознательное пребывание в ереси! Этого ожидает от народа «православного» долготерпение Божие. Акт общецерковного покаяния за имяборчество, за избиение и изгнание за Имя Господне афонских исповедников, за расстрел Царской Семьи, за компромиссы с властью антихристов и за экуменическую ересь может отвратить от России гнев Божий.

(О синодальном миссионере, организаторе «Союза Русского Народа» и «Союза Исповедников Имени Господня во имя Св. Архистратига Михаила», архимандрите Арсении. – Сост.)

Интернет.

«Русь Православная»

Август. 2000 г.

Недавно вышел в свет 14-й выпуск альманаха «Православие или смерть», посвящённый Чёрной сотне. В нём были напечатаны три статьи А.Д. Степанова об истории монархического движения, о Владимире Грингмуте и о князе Николае Жевахове. К сожалению, произошло досадное недоразумение – автором этих статей в альманахе назван С. Степанов. Возникла анекдотичная ситуация. Дело в том, что в Москве есть профессор Сергей Степанов, автор книги «Чёрная сотня в России. 1905–1914 гг.»¹²¹⁸ Эта книга, хотя и содержит много интересной информации, несёт на себе неизгладимый отпечаток всех изъянов советской («марксистско-ленинской») историографии. Более того, автор, видимо, был изначально враждебно настроен к Чёрной сотне, что помешало ему в ряде случаев соблюсти приличия и выдержать хотя бы объективный тон. Так что если случайно в руки профессору С.А. Степанову попал выпуск альманаха «Православие или смерть» (а чего в жизни не бывает!), то можно представить его чувства. Недоумение могло возникнуть и у людей, знакомых с литературой о Чёрной сотне.

Но издатели альманаха не остановились на достигнутом. Видимо, стремясь исправить оплошность, они поместили одну из статей А.Д. Степанова на интернет-сайте «Русское Воскресение», подписав её, на этот раз «А.С. Степанов». История приобрела совсем уже конспирологические качества. У одного и того же текста, напечатанного в трёх разных местах (а сокращённый вариант статьи, подписанный А.Д. Степановым, был напечатан ещё в 1998 г. в газете «Русь Православная»), оказалось три разных автора.

Публикацией новой статьи А.Д. Степанова об основателе Союза Русского Народа архимандрите Арсении редакция «РП» намеревается не только внести ясность в вопрос об авторе публикаций в альманахе «Православие или смерть», но, главным образом, привлечь внимание к истории монархического движения. Несмотря на то, что в последние годы появились статьи Виктора Острецова, книги Вадима Кожинова «Черносотенцы и революция» и Сергея Лебедева «Альтернатива справа», а особенно, подготовленный профессором Юрием Кирьяновым двухтомник «Правые партии. Сборник документов и материалов», «белых пятен» в истории Чёрной сотни более чем достаточно.

Тут дело не только в стремлении восстановить справедливость и правдиво изложить историю монархического движения в России. Хотя и это крайне необходимо. Помимо научно-воспитательного, существует и вполне очевидный политический интерес. Современное православно-патриотическое движение кровно заинтересовано в том, чтобы иметь вразумительное представление о Чёрной сотне. Нам следует понимать, что у нас за спиной мощная традиция православного общественно-политического движения с детально разработанной программой, с апробированными организационными формами. Продолжая традицию, мы должны знать своих предшественников, понимать проблемы, видеть организационные и теоретические трудности.

Пусть не всё удавалось, пусть многие идеи и способы их осуществления оказались ошибочными. Но опыт, пусть и неудачный, всегда лучше отсутствия такового. Ведь с чистого листа начинают только прожектёры и авантюристы. В конце января – начале февраля 2001 г. исполнится ровно 100 лет черносотенному движению в России. 16 (30) января 1901 года в Петербурге было создано Русское Собрание. К этому славному юбилею издательство «Царское дело» планирует издать составленную Анатолием Степановым книгу об истории Чёрной сотни. Главу из этой книги мы публикуем сегодня.

Организатором Союза Русского Народа был обличитель тогдашнего экуменизма, друг праведного Иоанна Кронштадтского, игумен Арсений.

Будущий основатель Союза Русского Народа родился в 1837 году. О его рождении, детстве и юности, к сожалению, нет достоверных данных. Известно лишь, что в возрасте 14 лет он оставил мир и ушёл на Святую Гору Афон. 9 марта 1863 года, в день памяти 40 мучеников Севастийских, был пострижен в монашество с именем Арсений. С 1866 года началась миссионерско-проповедническая деятельность молодого монаха. В 1872 году инок Арсений – уже рясофорный монах Никольского монастыря Самарской епархии, член Самарской миссии. Здесь под руководством известного борца с сектантством, самарского мещанина Ивана Артемьевича Савельева, будущий маститый миссионер набирался опыта в спорах с молоканами, духоборами и представителями других иконоборческих сект. После Самары он служил миссионером в Кавказской епархии. В 1877 году вышла его первая книга «Проповедание истины в Самарской епархии», благодаря которой даровитый миссионер и проповедник получил общероссийскую известность.

В 1882 году монах Арсений был направлен на Афон для подготовки и издания своих бесед против иконоборческих сект. Через месяц после прибытия, в июле, он изъявил желание остаться в Пантелеимоновском монастыре, на что получил благословение настоятеля и старцев. Почти год трудился он над своими сочинениями, а к нему присматривались насельники обители. И вот 1 мая 1883 года монах Арсений был рукоположен во иеродиакона. А спустя семь дней – в день его именин, митрополит Пилусийский Амфилохий рукоположил его во иеромонаха. Новоявленный священнослужитель отслужил 40 литургий, после чего старцы благословили его съездить помолиться в Солунь и Иерусалим.

Вернувшись 14 сентября на Афон, иеромонах Арсений вскоре отбыл в Россию для издания своих сочинений. Прибыв в декабре в Москву, он поселился на Афонском подворье и начал заниматься издательскими трудами. В 1884 году стало известно о чудесах и исцелениях, которые происходили от гробницы Патриарха Никона в Новоиерусалимском Воскресенском монастыре. 19 июня иеромонах Арсений отправился в Новый Иерусалим в надежде получить сведения из первых рук. Несмотря на то, что Царь Алексей Михайлович перед смертью просил у Никона прощения, а его сын. Царь Феодор, разрешил опальному Патриарху поселиться в основанном им Новоиерусалимском монастыре, отношение к Патриарху Никону со стороны власти и общества оставалось подозрительным. Поэтому настоятель монастыря архимандрит Вениамин, опасаясь возможных неприятностей, поначалу не хотел предоставлять афонскому монаху никаких сведений. Но о. Арсений устыдил настоятеля за его маловерие, и тот передал настойчивому просителю все свидетельства о чудесных явлениях, происходивших у гробницы Святителя-исповедника...

В 1887 году в Москве, в Никольском единоверческом монастыре, проходило Всероссийское Миссионерское Собрание, в работе которого принимал участие иеромонах Арсений. К тому времени его авторитет был уже столь высок, что он был избран председателем отдела по противодействию рационалистическим иконоборческим сектам. Собрание поручило о. Арсению составить краткое руководство для ведения бесед с сектантами и издать книгу «О почитании Креста». Получив такое задание, он, прежде всего, отправился на Афон испросить благословение у отца-настоятеля игумена Макария. А перед тем как приступить к сочинению книги, сознавая великое таинство Креста Господня, иеромонах Арсений отправился в паломническое путешествие на о. Патмос и в Иерусалим.

Он прибыл на остров Патмос в Прощёное воскресенье, 6 марта 1888 года, и провёл первую седмицу Великого поста в той пещере, где апостол Иоанн созерцал Откровение. На западной стене пещеры есть углубление, которое возникло, когда Тайновидец упал от страха и ударился головой о камень, который вдавился как тесто. Три раза в году от этой стены истекает целебная вода: в дни памяти Иоанна Богослова, 8 мая и 26 сентября, а также на Страстной седмице, когда читают Евангелие от Иоанна. Во время пребывания в пещере иеромонаха Арсения произошло чудо: 9 марта, в день его пострижения в монашество, во время Литургии Преждеосвященных Даров, из камня истекла вода. Это был явный знак избранничества отца Арсения на апостольское служение. Монахи отбили несколько камней от скалы, откуда вода истекла, и дали их иеромонаху Арсению «на духовную войну против врат адовых».

По прибытии в Иерусалим о. Арсений удостоился благословения на свои миссионерские труды от патриарха Никодима. В это время в Иерусалиме не было дождей, воды не хватало, многие паломники вынуждены были покупать воду. Из-за дороговизны воды и хлеба некоторые решили уже возвращаться в Россию, не дождавшись Пасхи. Увидев такое бедствие, иеромонах Арсений решился возбудить народ на общественную молитву и начал по ночам говорить поучения для паломников. Он говорил им, что Господь затворил небо и не даёт дождя, чтобы вразумить всех прибегнуть к Нему с усердною молитвой, ибо многие из прибывших вознерадели о том, ради чего прибыли.

Такими увещеваниями о. Арсений подвиг паломников всю ночь усердно молиться о даровании дождя. Утром, выйдя из храма, народ с радостью увидел, что прошёл небольшой дождик. А иеромонах Арсений сразу получил известность, и на его службы начали собираться толпы народа.

Среди тех, кто приходил послушать его поучения, были не только простые люди, но и члены Палестинского общества, начальник Русской миссии архимандрит Антонин и даже русский консул Бухарев. Это и неудивительно, свидетели сообщают, что во всё время его бесед шёл дождь. Как тут не вспомнить слова Спасителя, сказанные Им ученикам: «если будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: »перейди отсюда туда", и она перейдёт; и ничего не будет невозможного для вас« (Мф. 17:20). Когда о. Арсений собрался возвращаться домой, проводить его собралось более трёх тысяч человек, а консул сказал благодарственное слово.

3 августа 1888 года иеромонах Арсений отбыл в Россию для ведения миссионерских бесед. Путь его был долгим. Вначале были остановки в Одессе и Киеве, где он вёл собеседования со штундистами. Потом он направился в Тамбовскую епархию, где провёл два месяца, обличая молокан, хлыстов и старообрядцев. Затем несколько дней провёл в Воронежской епархии. Когда наступившая зима сделала затруднительными перемещения по сельской местности, иеромонах Арсений направился в Петербург.

В столице он был назначен синодальным миссионером и поселился в Александро-Невской Лавре. В Петербурге его уже встречали многочисленные почитатели, которые преподнесли популярному миссионеру три весьма символичные иконы: св. целителя Пантелеимона, преподобного Макария (настоятелем родного для о. Арсения Пантелеимоновского монастыря был архимандрит Макарий) и св. Арсения Великого.

Скоро выяснилось, что поднесение иконы преподобного Макария имело и иной смысл. 17 августа 1894 года Св. Синод определил открыть на месте древней Макариевской пустыни Воскресенский миссионерский монастырь, назначив настоятелем и строителем его синодального миссионера иеромонаха Арсения, возведённого в сан игумена. К 1902 году в возрождённой обители было уже 80 иноков.

Во время поездок по России и в ходе бесед в Петербурге игумен Арсений неожиданно обнаружил, что существует опасность гораздо более серьёзная, нежели сектантство. В конце XIX – начале XX века в России, а особенно в Петербурге, в моду вошли сочинения английского протестантского писателя Фредерика Фаррара. Его книги в большом количестве переводил и издавал весьма влиятельный и известный популяризатор Св. Писания профессор СПбДА А.П. Лопухин. Вскоре во многих домах они сделались чуть ли не настольными книгами. Авторитет Лопухина и влиятельных питерских протоиереев о. Фивейского, о. Славницкого и о. Философа Орнатского, которые были переводчиками и цензорами изданий Фаррара, привёл к тому, что некоторые законоучители гимназий требовали даже, чтобы ученики готовились к урокам по Фаррару. Поклонники Фаррара выдавали его сочинения чуть ли не за последнее слово богословия.

Между тем, труды сочинителя-протестанта вносили немалый соблазн в умы. О. Арсений писал, что опасность Фаррара в том, что он »очень искусно старается смешивать воедино веру с неверием, или, как говорит переводчик, г. Лопухин, «примирить« их между собой». Внимательно изучив сочинения англичанина, он пришёл к выводу, что тот является «решительным врагом Церкви Божией и всей Христианской Святыни», ибо, по его учению, для спасения нужна только добродетельная жизнь, а таинства, обряды и самая Церковь совершенно не нужны.

В этих условиях игумен Арсений открыл в Михайловском манеже публичные собеседования, направленные к изобличению еретического духа сочинений Фаррара. Собеседования эти не прошли незамеченными, так как среди поклонников англиканского богослова и историка было немало влиятельных людей. А когда 21 декабря 1902 г. в »Мировых отголосках« игумен Арсений опубликовал статью с изложением главных доводов против Фаррара, началась травля мужественного проповедника.

Удивительно, что нападки раздались из разных политических лагерей. И в «Русском труде» – газете, издававшейся известным правым деятелем Сергеем Шараповым, и в либеральном «Церковном вестнике» игумен Арсений был одинаково обвинён в «богословском невежестве« и »фанатизме». Профессор Лопухин высокомерно заявил на страницах «Церковного вестника», что о. Арсений, будучи простонародным миссионером, не может составить правильного мнения о сочинениях Фаррара, ибо тут нужно высокое богословско-научное развитие.

Однако игумен Арсений получил и серьёзную поддержку в своей борьбе за чистоту Православия. На его статью откликнулся о. Иоанн Кронштадтский, который 22 декабря писал о. Арсению: «сердечно порадовался твоей ревности о Православии и твёрдой защите истины Православной Церкви». Со Всероссийским батюшкой, кстати, о. Арсений поддерживал самые тесные, можно даже сказать, дружеские отношения.

В ответ на критику и нападки игумен Арсений написал специальную брошюру «Обличение на книгу Фаррара, именуемую «Жизнь Иисуса Христа»«. Брошюра не могла быть издана в Петербурге, её бы не пропустила местная духовная цензура. И игумен Арсений издал её в Москве, в типографии редакции крупнейшей правой газеты «Московские ведомости», которую редактировал в ту пору Владимир Грингмут. В своём обличительном сочинении он привёл убедительные доказательства того, что учение Фаррара является подлинной ересью. Перед опубликованием о. Арсений отвёз рукопись брошюры на рецензию о. Иоанну Кронштадтскому. Его оценку: «прекрасное обличение Фаррара, – краткое и ясное» он взял в качестве эпиграфа к своему сочинению.

Не добившись успеха в публичной борьбе, поклонники Фаррара начали действовать привычными аппаратно-бюрократическими методами. Власти Петербурга наложили запрет на проведение собеседований в Михайловском манеже. Однако ревностного защитника чистоты Православной Веры это не остановило. Он продолжил писать сочинения, которые издавались в Москве. Тогда его враги нанесли новый удар: о. Арсений был лишён звания синодального миссионера.

С началом революционных беспорядков в 1903 году игумен Арсений стал публиковать краткие послания, в которых пытался вразумить русских людей, вставших на путь борьбы с властью. В одной из них он писал: «Россия превращается в содом и вавилон, а что горше слышать, что у нас даже во дни великих святых постов открываются театры, где дни и ночи люди проводят в пиршествах и забывают своё христианство, и эти нечестивые пиролюбцы и развратники резко оскорбляют Бога и привлекают гнев Божий на всё наше Отечество». При этом о. Арсений предупреждает и верных о том, что нужно помнить, «что и праведного Иова молитва не могла спасти пиролюбных его детей от всегубительства».

Учитывая всё вышесказанное, нет ничего удивительного в том, что именно о. Арсений стал организатором создания Союза Русского Народа. Обычно, когда рассказывают о том, как возник СРН, обсуждают две версии. Первая: Союз был организован петербургским градоначальником (впоследствии дворцовым комендантом) генералом Владимиром Дедюлиным. Вторая: Союз появился в результате инициативы «снизу», его создал доктор медицины Александр Дубровин. Стоит заметить, что авторами этих версий являются сами Дедюлин и Дубровин.

Но есть и иные свидетельства. Так, по словам одного из основателей СРН, петербургского купца Ивана Баранова, СРН был создан именно по инициативе игумена Арсения (тогда настоятеля Воскресенского монастыря Новгородской епархии), который свёл воедино доктора медицины Александра Дубровина, художника Аполлона Майкова, самого Баранова и московского мещанина Константина Полторацкого.

Наконец, есть и воспоминания самого игумена Арсения о том, как это было. Он рассказывал так: «В первых числах октября 1905 года прибыл я в Петербург из своей обители – Воскресенского миссионерского монастыря, встретил страх и ужас в народе от истребления православных. Толпа русского народа, узнав о моем прибытии, явилась ко мне за словом утешения. Моя квартира каждый день была переполнена плачущими.

12 октября Господь вложил мне благую мысль оказать противодействие революции открытием "Союза Русского Народа». Эта мысль тотчас же была объявлена мною собранию русских людей, между которыми присутствовал некто уважаемый Иван Иванович Баранов. Все одобрили моё предложение, и по чину святых Апостолов положили две записки пред иконою Тихвинской Божией Матери. С горькими слезами просили мы у Царицы Небесной благословения на открытие союза. Молитва наша была услышана. Взятый мною билетик оказался с благословением.

После этого мы принесли благодарственное моление и приступили к открытию союза. Все мои почитатели с любовью спешили присоединиться к нам и, между прочим, Александр Иванович Дубровин, которого единогласно мы избрали в председатели. Благодаря неутомимой энергии г. Дубровина наш союз стал быстро разрастаться и привлёк миллионы истинно русских людей со всей России».

Вот она, причина первоначальных успехов Союза Русского Народа – его создание благословила Сама Матерь Божия! А организатором Союза выступил священнослужитель Божий!

Вскоре после создания СРН, 23 декабря 1905 года, Государь принял депутацию Союза. В её составе на Высочайшем приёме был и игумен Арсений. Сказав краткое приветственное слово, он поднёс Императору икону Архистратига Михаила. Но самое главное, воспользовавшись случаем, он передал Государю свою брошюру »Выписи тяжких ересей, от которых погибает Церковь и Государство наше».

Использовав все средства для вразумления фарраровцев, игумен Арсений решил прибегнуть к последнему: он обратился к Царю. В переданной Государю брошюре он писал, что разослал эти выписи ересей всем архиереям и столичному духовенству.

А в ответ молчание. Более того, ему запретили собеседования в Михайловском манеже. «От чего невольно приходится думать о них: православные ли они и знают ли они своё православие, и веруют ли в Бога, и признают ли они загробную жизнь. Поистине, теряешь веру в их религиозность«, – резко писал он. Игумен утверждал, что »столичные учёные пропитались западным учением так, что нет надежды к их исправлению»; что "все эти наши новомодные богословы превратились, по слову Спасителя, в ту обуявшую соль, которая подлежит извержению, как ни на что не пригодная«. Не щадя самолюбия влиятельного столичного духовенства, он называл их »нечестивцами« и заявлял, что только »ради их грехов и изливает Бог свои фиалы на нашу Россию».

Такого игумену Арсению простить не могли. Вот как он сам описывает последующие события: «А меня за это современные крамольники оклеветали перед властями. Состоялся заочный суд, который приговорил: лишить меня настоятельства в устроенной мною Воскресенской обители и сослать на Соловецкий остров, как преступника. (...) Не принято во внимание моё свыше чем пятидесятилетнее беспорочное и плодотворное служение на должности Всероссийского миссионера, ревностного защитника Царского Самодержавия; не возбудила сострадания и жестокая болезнь моя – ревматизм в ногах. Я сослан был неизвестно за что».

Однако у игумена Арсения нашлось и немало защитников. В результате их ходатайств осенью 1906 года он был освобождён. Прямо с Соловков прибыл он в Киев, где проходил 3-й Всероссийский Съезд Русских Людей. Участники съезда устроили гонимому игумену овацию. А обиженный на церковные власти за несправедливое решение, игумен Арсений в своём выступлении сделал опасное заявление: »Отныне подчиняюсь только Царю и вам».

В 1907-м году он организовал паломничество Чёрной сотни на Святую Землю, которое замышлялось им как начато крестового похода против революции. По пути из Петербурга в Иерусалим он проводил беседы с членами СРН в Москве, Харькове, Полтаве, Курске, Киеве и Одессе. По прибытии в Святую Землю паломники-черносотенцы отправились в Иерусалим пешком, дабы сугубо помолиться на Голгофе и у Гроба Господня о спасении России.

О. Арсений составил и специальную покаянную молитву русского народа: «Господи, спаси Царя нашего и всю державу Его, не даждь врагом нашим посмеятися над нами: прости грехи наша и грехи отец наших. Тебе, Господи, слава, а нам стыд за дела наша. О, Господи, прости прегрешение наше ради русских св. предков наших, иже умоляют Тя о нас, аще и согрешихом пред Тобою, но не отступихом от Тебя, ниже прострохом рук наших к Богу чуждему.

Умилосердися, Господи Боже наш, укроти раздоры и нестроения в отечестве нашем. Поистине вся злая сия постигоша нас собственно ради неправд наших и попрания всех законов и повелений Твоих. Поистине уподобились мы содомским и вавилонским нечестивцам. Враг же спасения нашего восстави от среды нас многие сыны губительны и общества преступников, иже злая совешают на истребление вся власти наша, и дерзают на погубление и истребление Помазанника Твоего, и даже покушаются на разрушение св. царственного града нашего. (...) Все мы, недостойные купно с пастырями умоляем Тя, Всесильного и Премудрого Бога нашего: токмо Ты Един Всесилен, могий все беды и скорби от нас устранить и упразднить, мир и тишину отечеству нашему возвратить, и спасти Помазанника Своего и святый царственный град наш от мужей губительных, и злыя советы их рассыпать, и обратить их к покаянию (...) Ты, Господи, слышал молитву предков наших и спасал отечество наше, и ныне все мы умоляем Тя, Отца милости и щедрот, услыши молитву нашу и спаси ны от рук враг наших, да избавившеся от лютых бед и скорбей, прославим великолепое имя Твое Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь..."

Отец Арсений был вполне справедливо обижен на своих высокопоставленных гонителей. Однако православный человек не может долго находиться в оппозиции, не вредя при этом своему духовному здравию. Постоянная оппозиционность порождает соблазн поддержать всякого, кто тоже выступает »против«. Со временем сектантский дух, маниакальная уверенность в собственной исключительности подчиняют себе действия такого человека или группы людей. Хотя начинается всё обычно со справедливой борьбы против светской и церковной бюрократии за чистоту вероучения. Не избежал этой ловушки и о. Арсений.

В 1911 году он составил благожелательный отзыв о беседах так называемого «братца Иоанна» Чурикова. Назвал беседы «благодатными» и заявил, что «братец Иоанн указывает народу пути истины». Этот отзыв дважды опубликовал редактор весьма влиятельной в черносотенных кругах газеты «Гроза» Николай Жеденов. Так борец за чистоту Православия оказался в одной компании с сектантом. Но Господь уберёг о. Арсения от большей беды. Получив полный текст бесед «братца Иоанна», он пришёл в ужас и написал обличительное письмо: «О новоявленном столичном лжехристе в лице именуемого «братца Иоанна» Чурикова». Это письмо он 22 декабря направил в «Грозу». Однако Жеденов письмо не напечатал, на что о. Арсений с горечью заметил: «видимо, правда и Православие мало или вовсе не интересует издателя «Грозы», хотя в заголовке «Грозы» прямо сказано, что задача этой газеты – говорить правду, отстаивать Православие».

Тогда игумен Арсений обратился к другим издателям. Напечатать его письмо согласился Василий Скворцов в типографии своей газеты «Колокол». В письме о. Арсений покаялся перед православным народом: «Я каюсь в том, что на старости лет и сам впал в жестокое искушение, а чрез меня и другие верующие (...) я охотно винюсь перед всеми православными». Тогда же он принёс покаяние Св. Синоду в допущенном ранее противлении велениям священноначалия. После непродолжительного лечения в Ялте о. Арсений в 1912 году был возведён в сан архимандрита и назначен в Драндский Успенский монастырь Сухумской епархии, который был основан афонскими монахами.

В это время на Святой Горе разгорелись прения об Имени Божием. По поручению Св. Синода архимандрит Арсений, как авторитетный афонский инок, был направлен туда для борьбы с имяславием. 2 апреля 1913 года он прибыл на Афон. Однако, убедившись в православности движения имяславцев, он стал во главе его, организовав Союз Исповедников Имени Господня во имя Св. Архистратига Михаила. В этом качестве он и скончался смертью исповедника 20 августа 1913 года в Андреевском скиту. Поскольку официальные церковные власти в то время развернули активные гонения на непокорных имяславцев, то и погребён архимандрит Арсений был без отпевания, прямо в лесной чаще.

Такая несправедливость тяготила многих его почитателей. А среди них было немало состоятельных и влиятельных людей. И в начале 1914 года духовные чада и почитатели о. Арсения послали на Афон и к Константинопольскому патриарху келейника почившего архимандрита Михаила для восстановления доброго имени почившего. По предложению Ивана Баранова Главный Совет СРН 4 марта 1914 года постановил направить с иноком Михаилом и своё послание к Патриарху об освобождении имени о. Арсения от обвинения в ереси, объясняя его действия тем, что он был «смертельно болен и не мог ясно сознавать окружающее».

Как известно, движение имяславцев было жестоко подавлено войсками. После репрессий в отношении старообрядцев это было, пожалуй, первое использование регулярной русской армии против монашествующих. Руководил действиями войск, как это ни парадоксально, единомышленник архимандрита Арсения, тоже активный участник черносотенного движения, архиепископ Никон (Рождественский). Однако в России до сих пор не утихают споры об имяславии и о правомерности действий духовных и светских властей в отношении афонских иноков.

* * *

22 марта 1888 года в Иерусалиме патриарх Никодим, благословляя иеромонаха Арсения, сказал ему пророческие слова: »Благословляю тебя, чадо Арсений, на дальнейшее твоё Апостольское служение. Не изнемогай на трудном и многоскорбном твоём пути евангельской проповеди и не ожидай себе утешения в сей жизни. Знай, что беды и скорби тебя не оставят во всю твою жизнь; смотри всегда на распятого Господа нашего Иисуса Христа, Который во время всей своей земной жизни на своей проповеди более встречал скорби и страдания, которые сопровождали Его до самой горы Голгофы и Креста. Вот этот скорбный путь и тебя доведёт до Голгофы и до Креста».

Интернет¹²¹⁹

2000 г.

Имяславие – одно из древнейших и характерных мистических движений православного Востока, заключающееся в особом почитании имени Божия, в истолковании имени Божия как необходимого догматического условия религиозного учения, а также культа и мистического сознания в Православии.

а) Современное имяславие коренится не только в первых столетиях христианства, но обнаруживается как характерная черта и в ряде древних религий, в первую очередь в религии Ветхого Завета. Так, в Ветхом Завете имя Божие является Его силой и энергией и неотделимо от самого Бога. Имя это вечно (Исх. 3:15); третья заповедь закона запрещает употреблять имя Божие напрасно (Исх. 20:7); строго запрещено осквернение имени Божия (Лев. 18:21; 20:3; 22:1–2; 24:16); оно славно и страшно (Втор. 28:58–61); мы находим далее роскошное и обстоятельное описание Соломонова храма, дома имени Божия (2Пар. 2:1; 3:1, 3; 4:11; 5:1, 13–14; 7:1–3; 6:2, 5–6, 10, 34, 38; 7:11, 16, 20); но особенно восхваляется имя Божие в Псалмах. Оно величественно по всей земле (Пс. 8:2, 10), оно защищает в беде (Пс. 20:2), побеждает колесницы и коней (Пс. 19:8–10), именем Божиим достигается искупление (Пс. 54:3; 116:4); поклоняется ему вся земля (Пс. 66:4; 44:6; 118:10–20); оно благословенно во веки веков (Пс. 72:18–19; 113:2); служение Богу это служение Его имени (Пс. 68:5; 92:2; 103:1; 106:47; 114:9; 118:26–27; 134:1; 148:21; 149:13), оно великое и страшное (Пс. 99:3; 11:9) и т. д. На эту тему особенно важно исследование: W. Heitmüller. In Namen Jesu. Eine sprach- und religionsgeschichtliche Untersuchung zum Neuen Testament, Göttingen, 1903. Хотя книги Нового Завета представлены на греческом языке, однако понимать их следовало бы с учётом и древнееврейской традиции. И тогда обнаруживается, что и Новый Завет тоже полон мистики имени. В первую очередь, вера в имя Божие – это заповедь. «А заповедь Его та, чтобы мы веровали во имя Сына Его, Иисуса Христа» (1Ин. 3:23; 5:13). «Верующий в Него не судится, а неверующий уже осуждён, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия» (Ин. 3:18). «А тем, которые приняли Его, верующим во имя Его, дал власть быть чадами Божиими» (Ин. 1:12). Всё искупительное странствие Иисуса Христа по земле является откровением имени Божия: «Отче! прославь имя Твое. Тогда пришёл с неба глас: и прославил, и ещё прославлю» (Ин. 12:28): «Я открыл имя Твоё человекам, которых Ты дал Мне от мира» (Ин. 17:6): «Отче Святый! соблюди их во имя Твоё; тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы. Когда Я был с ними в мире, Я соблюдал их во имя Твое» (Ин. 17:11–12). Искупление людям придёт только лишь через имя Божие. «И будет: всякий, кто призовёт имя Господне, спасётся» (Деян. 2:21): «Ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4:12): «но омылись, но осветились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего» (1Кор. 6:11). Именем Бога совершается таинство (Мф. 28:19; Иак. 5:14). Только имя Божие прощает долги, и только оно одно достойно поклонения (Флп. 2:10–11); все добрые дела, чудеса святости совершаются лишь во имя Бога (Кол. 3:17; Деян. 3:6; 4:29–30 и т. д.) Деяния Апостолов вообще – книга о победоносном шествии имени Бога, после преславного восшествия на небо Иисуса Христа (4:16–18, 29–30; 5:28, 40–41; 8:12–16; 9:13–16; 9:21, 27–28; 10:43, 48; 14:10; 15:17, 25–26; 16:18; 19:5, 13–17; 21:13; 22:16; 26:9). Само греческое выражение «именем» (εις ονομα или εν ονοματι) доказывает, что имя является определённым местопребыванием божественных энергий и что погружение в него и пребывание в нём всякого тварного бытия приводит к просветлению и спасению последнего.

b) Это мистическое обоснование имяславия остаётся в Церкви непоколебленным в течение столетий. Представителями этого учения были составлены тысячи трактатов, начиная с апостола Ермы («имя Сына Божия велико и невыразимо и неизмеримо. Оно содержит в себе целый мир»), а затем – Иустином Мучеником, Василием Великим, Григорием Богословом, Иоанном Златоустом, Афанасием Великим, Григорием Нисским, Кириллом Александрийским, Исихием Иерусалимским, Феодором Студитом, Максимом Исповедником, Григорием Синаитом и т. д. Суть имяславия особенно полно проявляется у восточного монашества в мистическом учении о единении с Богом через его имя в т. н. Иисусовой молитве. Эта молитва содержит лишь следующие слова: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго!» Эти слова должны быть произнесены молящимся, сидящим или стоящим, с поклонами или без, многие сотни раз. В ритуале пострижения в монахи имеется церемония передачи посвящённому «некоего оружия против сатаны» – имени Бога. Всякий монах, решивший совершать вышеупомянутую Иисусову молитву, стремится к единению с Богом через произнесение имени. В его законченной форме мы находим учение о мистическом вознесении через имя Божие и Иисусову молитву у т. н. исихастов, т. е. наложивших на себя обет молчания (ἡσυχία – молчание). В середине XIV в. их вождём был епископ Фессалоникийский Григорий Палама. Тогда столкнулись две враждующие партии. Одна – во главе с Варлаамом и Акиндином – учила, что Фаворский Свет, который озарил Преображение Христово, так же как и тот свет, который монахи и ревнители полагали, что видели во время Иисусовой молитвы, когда все мысли сосредоточены в одной высшей точке и в душе молящегося не остаётся ничего, кроме света божественной сущности, – что этот свет лишь тварный свет, никак не Сам Бог, а только Его энергия. В качестве основания для этого суждения они ссылались на многочисленные тексты Священного Писания и Отцов Церкви о непостижимости сущности Божией. Другие, во главе с Паламой, учили, что подобное истолкование божественного света свидетельствует о недостатке веры, ибо Бог, Который никак не является человеку, вовсе не Бог, и что в этом случае не может быть речи ни о Церкви и собственно религии, ни об Откровении Божием. Ясно, что здесь вообще столкнулись два основных направления человеческой мысли – субъективистической психологии, которая превращает всякий объект в субъективное и лишь относительно значимое переживание, и строго объективистская позиция, обосновываемая с точки зрения вечных идей, которые пребывают до вещей и в вещах и никак не вовлечены в течение случайных и всегда переменчивых переживаний. Поэтому церковный Собор в Византии в 1351 г. отлучил Варлаама и Акиндина от Церкви и постановил следующее:

1) Фаворский Свет надлежит понимать не как творение и нечто созданное Богом, но и не как саму божественную сущность (субстанцию);

2) Сущность (субстанция) Бога непостижима и недоступна твари, но энергии сущности, по милости Божией, могут быть постигнуты человеком и быть переданы ему;

3) Фаворский Свет, умопостигаемый свет Божией сущности – это энергия сущности, неразрывная с сущностью, и потому есть Сам Бог.

Исихастами была разработана целая система, в частности, потребная ревнителям, психология звучащей, умной молитвы (Иисусовой молитвы), предполагающая в основном следующие прогрессирующие уровни восхождения: словесная молитва, грудная молитва, умная молитва и сердечная молитва. Имя Божие открывается сначала в слове, когда мысли ещё рассеяны и концентрация на имени Божием ещё недостаточна; затем в молитву постепенно вовлекаются гортань, грудь и сердце. Когда же и сердце начинает биться в ритме молитвы, человек достигает некоего умного экстаза, когда весь человек участвует в молитве каждым ударом своего сердца, каждым вздохом. Всё это предполагает тонко разработанную систему дыхания во время молитвы, поскольку первым достижением в практике молитвы является соединение её с дыханием, к чему впоследствии прибавляется и связь её с сердечным ритмом. Далее, всё умное объединяется в некоей кульминации, гаснут все относящиеся к Богу единичные образы и мысли, и имя Иисусово сияет во внутреннем человеке во всей своей яркости и силе. То, что всё это есть собственно развитие учения Иоанна Златоуста, видно из следующих его слов: «Имя Бога нашего Иисуса Христа, спускающееся в глубины нашего сердца, успокаивает дракона, господствующего в наших мыслях, очищая и оживляя нашу душу. Храните в ваших сердцах имя Господа Иисуса, ибо так сердце усваивает Бога, а Бог – сердце и оба пребывают в единстве». Однако подобного состояния можно достичь лишь после долгих постов и определённого образа жизни. Последний также был детально разработан исихастами XIV в., хотя и до них проводился в монастырях православного Востока.

с) Среди великих явлений истории Церкви, стоящих в тесном отношении с имяславием, следует отметить спор VIII в. об иконопочитании. Хотя последний не прямо связан со спецификой имяславия, однако, поскольку религиозно-философская обусловленность почитания образа та же, что и в имяславии, необходимо подчеркнуть тесные взаимоотношения между двумя этими движениями. В VIII в. имелись те же два основных направления мысли – субъективистически-психологический релятивизм и объективно-конкретный идеализм. Одни утверждали, что Бог никаким образом не может быть описан и потому невозможен также и Его образ. Другие говорили, что Бог, хотя и действительно неописуем в Своей сущности, однако, с другой стороны, так как Он воплотился и обрёл плоть, то, следовательно, Его можно описать. Отрицание же всякого образа влечёт за собой и отрицание воплощения Христа. Последовательно проводимое иконоборчество, несомненно, есть кантианство, которое полагает, что между «вещами в себе» и явлениями лежит непроходимая пропасть, тогда как последовательно проводимое почитание образа – это платонизм, который признаёт, что всякое явление есть откровение сущности и что сущность, хотя и непостижимая сама по себе, всё же может быть дана в определённых символах как идеальных формах и умопостигаемых образах. Отсюда ясно, что Церковь не могла быть на стороне иконоборчества и что она должна была идти своим опытным, объективно-идеалистическим и мистическим путём.

d) Столетия, прошедшие со времени средневекового миросозерцания, – это столетия разрушения и гибели как религиозной жизни вообще, так в особенности религиозной и религиозно-философской мысли. В Православии оно сменилось необозримым множеством различных систем и учений, возникших на основе атеистических и позитивистских направлений западной мысли. Сама Церковь теряла порой веру в свои учения и шла на компромисс с различными нерелигиозными философскими системами, искала способы подтвердить догматику средствами науки, сближая её даже с современной атеистической наукой, чтобы тем самым завоевать симпатии публики, которая или уже достаточно удалилась от Церкви, или ещё только имела намерение удалиться. Древнее учение о сущности и энергиях Бога, открыто хранимое в скитах и монастырях, не проявилось ни в одном новом влиятельном движении. Лишь с начала XX в. мы являемся свидетелями возобновления древних споров в новой дискуссии, которая, развившись на основе и по поводу учения об имени Божием, придала вышеизложенному учению о Божественных энергиях, в их связи как с проблемой почитания образа, так и с вопросом о божественности Фаворского Света, новую модификацию.

История имяславия в XX в. вкратце выглядит следующим образом: в 1907 г. появилась книга схимонаха Илариона под названием «На горах Кавказа». В этой книге, кроме описания жизни отшельников и ревнителей на кавказских горах, было изложено традиционное православное учение об Иисусовой молитве и умном восхождении, причём особенно подчёркивалось, что вне имени Иисуса никакое спасение ни для монаха, ни для мирянина невозможно. Имя Божие уже по своей сущности свято и есть сам Бог, ибо неотделимо от Его сущности. В книге имелось множество чудесных мистических описаний природы Кавказа и образа жизни отшельников, покинувших монастыри, уединившихся в скитах и через Иисусову молитву стяжавших мистическое единение с Богом. Книга, одобренная к тому же духовной цензурой, не пробудила, собственно, никакого отклика в русском обществе. Единственным местом, в котором она произвела сильное впечатление, был Афон с его древними православными монастырями. Там образовались две враждебные друг другу партии, аналогичные тем, о которых мы говорили выше в связи с вопросом о почитании образа и о Фаворском Свете. Одни, а это в основном были представители администрации, учили, что имя Божие – лишь пустой звук и не стоит ни в каком отношении к Самому Богу, что у него то же начало, что и у всего тварного, а потому обожествление его, говорили они, есть языческий пантеизм и магия. Другие, напротив, отстаивали божественное начало имени Иисуса и утверждали, что в имени Божием пребывает энергия Бога, неотделимая от Его сущности, и потому оно не может быть тварным. Имя Божие – это Сам Бог. Представителями последней точки зрения были в основном монахи, ревнители и отшельники, имевшие обыкновение исполнять Иисусову молитву и давшие обет молчания. Спор, начатый на Афоне со случайных, незначительных бесед, продолжался до тех пор, пока в 1912–1913 гг. движение имяславия не приобрело определённого размаха и пока не стали явными его связи с исихастским движением XIV в. Убеждённым сторонником имяславия заявил себя иеросхимонах Антоний (в миру Булатович), которому принадлежат две основополагающих для имяславного учения книги, а именно: «Апология веры во имя Божие и во имя Иисуса»¹²²⁰ и «Апология веры в непобедимое, непостижимое божественное имя Господа нашего Иисуса Христа»¹²²¹. Значительна также и его книга «Моя мысль во Христе»¹²²². Кроме Илариона и Антония большая роль в формировании имяславного учения принадлежит архимандриту Арсению, архимандриту Давиду и монаху Иринею. Приверженцы имяславия были обвинены в языческом пантеизме (вспомним, что иконоборцы обвиняли православных помимо идолопоклонства – в магии, так как последние утверждали, что таинство совершается именем Иисусовым, и в двоебожии). Информированный в этом духе константинопольский патриарх Иоаким III в своём послании от 12 сентября 1912 г. осудил книгу «На горах Кавказа» за то, что в ней «содержится много ошибочного, ведущего к заблуждениям и ересям». 12 января 1913 г. он уговаривал афонских жителей монастыря Ватопед, братию афонских жителей Андреевского скита, где особенно было развито имяславие, отказаться от «новоявленной ереси».

Второго февраля советом всех настоятелей афонских монастырей был обнародован «Запрет совершать богослужения» сторонникам имяславия, жившим в Андреевском скиту. Новый Константинопольский патриарх Герман V требовал от сторонников имяславия явиться на суд. 30 марта 1913 г. в ответ на запрос патриарха халкинская богословская школа охарактеризовала имяславие как пантеизм. 5 апреля Герман V послал на афонскую гору угрожающее письмо, в котором он определил ономатодоксию как «богохульное и еретическое учение» и грозил её сторонникам всевозможными карами. Последнюю точку в этом деле поставил Священный Синод в Петрограде. На Афон был послан епископ Никон, взявший с собой военных, чтобы без затруднений применить силу против ереси, в результате чего больше тысячи монахов – сторонников имяславия – были насильно вывезены с Афона и разосланы по разным областям с запретом проводить богослужения. В послании Священного Синода от 18 мая 1913 г. были выделены три следующих пункта:

«1) Имя Божие свято и достопоклоняемо и вожделенно, потому что оно служит для нас словесным обозначением самого превожделенного и Святейшего Существа Бога, Источника всех благ. Имя это божественно, потому что открыто нам Богом, говорит нам о Боге, возносит наш ум к Богу и проч. В молитве (особенно Иисусовой) имя Божие и Сам Бог сознаются нами нераздельно, как бы отождествляются, даже не могут и не должны быть отделены и противопоставлены одно другому, но это только в молитве и только для нашего сердца; в богословствовании же, как и на деле, имя Божие есть только имя, а не Сам Бог и не Его свойства, название предмета, а не сам предмет, и потому не может быть признано или называемо Богом (что было бы бессмысленно и богохульно), ни Божеством, потому что оно не есть и энергия Божия¹²²³.

2) Имя Божие, когда произносится в молитве, может творить и чудеса, но не само собой, не вследствие некоей навсегда как бы заключённой в нём, к нему прикреплённой Божественной силы, которая бы действовала уже механически, а так, что Господь, видя веру нашу (Мф. 9:2) и в силу Своего неложного обещания посылает Свою благодать и ею совершает чудо.

3) В частности, святые Таинства совершаются не по вере совершающего, не по вере приемлющего, но и не в силу произнесения или изображения имени Божия, а по молитве и вере Св. Церкви, от лица которой они совершаются, и в силу данного ей Господом обетования. Такова вера православная, вера отеческая и апостольская»¹²²⁴.

Это дело также было завершено чисто полицейскими мероприятиями. Что же до самого учения, то Синод принял двусмысленное решение, пронизанное сильным номинализмом и позитивным сенсуализмом, в старинном английском духе. Строго говоря, даже и сегодня вопрос об имени Божием продолжает оставаться для церковных властей совершенно не прояснённым и запутанным. В 1915 г. московский митрополит Макарий и независимо от него Киевский митрополит Флавиан предписали снова принимать в монастыри изгнанных с Афона без покаяния, ибо их учение приемлемо для православных. Этому решению ни Синод, ни в целом епископат не противостояли, хотя учение имяславцев ещё и сегодня считается еретическим. Как только после революции был созван Поместный Собор Русской Православной Церкви, 2 сентября 1917 г. представитель группы имяславцев передал требование заново исследовать всё дело целиком, включая действия Синода и особенно епископа Никона. Собор всё откладывал да откладывал дело, пока и сам, по причине известных событий, не был закрыт. Новоизбранный Патриарх Тихон принял весьма дипломатическое решение, достаточно любезное для имяславцев, совершив даже вместе с ними богослужение. Однако при этом он не отменил открыто прежнего осуждения. Такой в высшей степени антицерковный подход к делу, когда догматическое учение приносится в жертву церковной политике, сам по себе не мог, разумеется, разрешить всей сложности вопроса. Патриарх показал себя достаточно осторожным иерархом и тем самым упустил возможность серьёзной постановки этого важного и вечного для Православия вопроса.

Совершенно другую позицию заняли некоторые представители интеллигенции, не стоявшие ни в каких отношениях с церковной бюрократией и проявлявшие живой интерес к мистике православного Востока. Ими были собраны обширные патриотические, литургические и религиозно-философские материалы и представлен целый ряд научно-популярных статей, которые, к сожалению, по цензурным условиям нашего времени не могут быть опубликованы в России.

1) Имяславие, как центральное православное учение, при его систематическом рассмотрении содержит три основных уровня:

а) опытно-мистический и мифологический;

b) философско-диалектический и

с) научно-аналитический.

2) На опытно-мистическом уровне имяславие в первую очередь отвергает – и в этом оно присоединяется к учению восточного монашества об умной молитве и умопостигаемом через имя Иисусово свете – две концепции, которые всегда выступали источниками многочисленных ересей; это:

1. абсолютный апофатизм (или агностицизм) и

2. религиозный рационализм:

а) Из предположения, что Бог – совершенно непознаваем и не открывается никаким образом, проистекает чистое кантианство, отрицание откровения и полный атеизм.

b) Если, с другой стороны, предполагать, что Бог открывается целиком, так что в нём не остаётся ничего непостижимого, то такого рода рационализм также ведёт к отрицанию религии, поскольку здесь в основу полагается отрицание всего таинственного и сверхчувственного.

с) Взамен абсолютного апофатизма и абсолютного рационализма Православие может принять лишь абсолютный символизм, т. е. учение, согласно которому сама по себе непостижимая божественная сущность является и открывается в определённых ликах; тем самым это учение определённым образом объединяет и трансформирует агностицизм и рационализм. Понимаемое таким образом учение о символе в некотором отношении следует имяславию Дионисия Ареопагита и учению об умопостигаемом свете у Дионисия Ареопагита, Максима Исповедника, Симеона Нового Богослова и исихастов XIV в.

3) Фактически все эти особенности абсолютного символизма сводимы к учению о молитве, в частности – Иисусовой молитве. Молитва возможна при следующих условиях:

а) Бог и человек – это два по существу различных, вечно стоящих друг против друга существа, из которых человек – это существо, растерзанное злой бесконечностью становления и извратившее себя грехом.

b) Несмотря на то, что Божественная сущность не сообщаема человеку (противоположное утверждение свидетельствовало бы о том, что Православие = это языческий пантеизм), человеку сообщаемы Божественные энергии, высочайшая и величайшая из которых – это имя Божие. Таким образом. Бог и человек владеют одним и тем же именем, но имя это в одном случае неразрушимо и абсолютно, а в другом – колеблется, пробуждается и сияет мерцающим светом.

с) Соединение с Богом – это связь человека с Его световыми энергиями, с Его именем, предполагающая, что человек деятельно вдохновляется именем Божиим, стремясь стать чистым восприемником сладчайшего имени Иисуса.

d) В реальной психологии для стремящегося к обожению через имя Иисуса человека это требует в первую очередь борьбы с дурными помыслами, а это духовное борение имеет своей целью достижение такого состояния, когда все единичные, рассеянные чувства и мысли и душа в целом собираются в световой точке максимально напряжённого умопостижения.

е) Равным образом это служит обоснованием и для молитвы. Иными словами, действенная молитва возможна лишь в том случае, если имя Божие есть энергия Божия и Сам Бог, отсюда – когда эта энергия сообщается человеку – в нём также действует Бог. Здесь, конечно, надо разуметь обожение не по природе, приобщение не по существу (тогда бы это был пантеизм), но лишь по благодати и причастию. Если же имя – не Бог, то и молитва не есть общение с Богом, но общение с чем-то тварным.

4) Помимо молитвы имяславие обосновывает и проясняет православную догматику в целом, ибо всякая догма есть Откровение Божества в мире; а Откровение предполагает энергию Бога. Энергия же увенчивается именем.

5) В этом смысле точная мистическая формула имяславия будет звучать следующим образом:

а) Имя Божие есть энергия Божия, неразрывная с самой сущностью Бога, и потому есть Сам Бог.

b) Однако Бог отличен от Своих энергий и Своего имени, и потому Бог не есть ни Своё имя, ни имя вообще.

с) По-гречески это можно выразить следующим образом: То ονομα του θεου ϑεоς εστι καὶ δη ο θεος αλλ ο Θεоς ουτ ονομα εστι ουτε το Εαυτου Ονομα.

1) Философско-диалектический уровень имяславия предполагает теоретическое обоснование и осознание как опыта молитвы и обожения через имя, так и всего мистического опыта в целом, который, как сказано выше, по существу своему антиномичен (энергия есть Сам Бог, но Бог не есть энергия; энергия отлична от сущности, хотя и неотделима от неё и т. д.). Надлежит, таким образом, восстановить такую философию, которая обеспечила бы разумное выведение мистических антиномий и их систематическую локализацию в сфере разума.

2) Это означает, что здесь должна быть исключена как всякая формально-логическая система типа сенсуализма, рационализма, кантианства, неокантианства, аристотелизма и т. д., так и всякая абстрактно-метафизическая система картезианского, лейбницеанского, да и всякого другого спиритуалистического толка. Имяславие возможно лишь как строгий диалектический платонизм типа Плотина или Прокла.

3) Отсюда – цель имяславия в диалектически-антиномическом выведении основных категорий: сущности, идеи и т. д. В качестве образца могут служить учение Плотина о трёх мировых субстанциях или триадическая диалектика Прокла. Имяславие предстаёт здесь как строжайше выводимая система категорий, форма соединения которой с непосредственной мистикой молитвы является типичнейшим признаком могучих систем неоплатонизма. Новоевропейская метафизика в сравнении с ними – это жалкое вырождение, как в отношении диалектики, так и в отношении мистики.

1) Наконец, в имяславии имеется ещё один уровень – научно-аналитический, который выражается, прежде всего, в определённом ряду математических конструкций. Считаю необходимым в связи с этим напомнить, что неоплатонизм тоже был мистико-математической теорией.

2) В этом смысле сущностно-теоретической опорой имяславия стало учение Г. Кантора и его современных последователей о «множествах», в котором можно найти в высшей степени интересные конструкции таких понятий, как «актуальная бесконечность», «мощность», «тип» множества, а также ряд так называемых «парадоксов». Будучи приложенным к имяславию, всё это даст ясный образ логической структуры имени в его бесконечном и конечном функционировании.

3) Теоретической основой имяславия, в смысле обоснования логики имени, является также современная феноменология, которая с большим успехом освободила логику от накопившихся в ней натуралистических и абстрактно-метафизических предрассудков и далеко превзошла все прежние туманные представления об идеальной и символической природе имени.

4) Имяславие требует также в области наук вообще таких методов, с помощью которых можно выработать учение о мире как своего рода законченном имени, подражающем Божиему имени. В соответствии с этим учением концепция о пространственной и временной бесконечности мира есть для имяславия лишь произвольный миф, измышлённый нигилизмом Нового времени. Механика Ньютона также относится имяславием к нигилизму, поскольку она подчиняет мировое целое простому ряду гипостазированных абстрактных понятий и законов; классическая химия, современные учения об электрической природе материи и учение о неизменности элементов – это также абстракция и убивание действительной жизни. Имяславие, напротив, провозглашает с помощью современных математических методов пространственную и временную конечность мира, оно применяет дифференциальную геометрию и вектор-тензорный анализ в своём учении о реальности неоднородных пространств; в полной мере оно пользуется также теорией относительности, защищает с помощью современной математики алхимию и астрологию; в биологии оно отвергает как механицизм, так и витализм, признавая за единственно возможную здесь точку зрения символический органицизм.

Перевод с немецкого А.Г. Вашестова под ред. Л. Гоготишвили и Л. Тахо-Годи.

Составил монах Пахомий-афонец по личным наблюдениям, рассказам очевидцев и печатным источникам, с примечаниями очевидца, бывшего редактора журнала «Монастырь» А.А. Павловского. СПб. 1914, стр. 60–61. (Прим. пер.).

This document is from the Christian Classics Ethereal Library at Calvin College. Last updated on January 4, 1999.

Интернет

2000 г.

До сих пор под рубрикой «Наука и христианство» мы рассказывали о новых открытиях, опровергающих безбожную «научную картину мира». Но эти свидетельства были бы не полны без рассказа о самих учёных-христианах. Сегодня – первая встреча с таким человеком, профессором Российского госуниверситета нефти и газа им. Губкина В.Н. Щелкачёвым. С ним встретился наш корреспондент на недавних Рождественских чтениях в Москве.

...Чтения шли своим чередом. «А сейчас выступит самый старейший участник нашего форума. Ему 92 года. Профессор Щелкачёв, – объявили из президиума. – Его тема: «Религиозная жизнь МГУ в годы гонений"». На трибуну вышел сухонький седой старичок, и доклад свой начал так: «Во Имя Отца и Сына и Святого Духа...» Профессор не читал по бумажке и как-то запросто, напрямую обратился к аудитории:

«Сегодня 25 января, день мученицы Татьяны... В МГУ, домовом храме, в престольный праздник студенты и преподаватели участвуют в богослужении. Теперь у нас нет гонений, и, кажется, что всё наладилось. Но я помню, как закрывали этот храм, как надпись над его вратами «свет Христов просвещает всех» срывали со стены и бросали на пол. Кто это делал? Варвары, невежи, ничего не знающие о христианстве? Нет! Все эти люди прежде учились Закону Божию, им преподавали христианские истины. И вот я обращаюсь к вам – преподавателям православных школ. Не будем беспечны и по-пустому радоваться нынешним достижениям.

Нам кажется сейчас, что до революции было ещё лучше. Но... Представьте, в 1901 году – ещё до первой революции! – Петербургский митрополит Владимир писал: «Кто сейчас не знает, какое смутное время переживает наша страна. Ещё никогда враги Церкви так не ополчались. Все оружие мысли, все искушения и сомнения направлены на нас и действуют сейчас в Церкви...» Это он говорил в самое, казалось бы, благополучное время. И оказался прав. Сам он стал первым расстрелянным архиереем.

В МГУ я учился с 23-го по 28-й годы. И был не только свидетелем гонений на христиан, но и сам сидел в тюрьме. Сам видел, как вели лошадь по Арбату, на которую была наброшена священническая риза, а к хвосту была привязана икона...»

Профессор не спеша, обстоятельно продолжал свой рассказ, но вскоре его прервали – регламент исчерпан, своей очереди ждали другие докладчики.

В перерыве я подошёл к Владимиру Николаевичу, представился и пожалел, что так и не удалось услышать о его судьбе. «Вы где-нибудь печатали свои воспоминания?» – спросил профессора. Оказалось, что нет. «Рано мне ещё за мемуары садиться», – улыбнулся он. Договорились, что приду я к нему с магнитофоном и всё запишу.

Живёт Владимир Николаевич в большом сталинском доме на набережной Москвы-реки. В назначенное время дома его не оказалось. Спустя два часа Владимир Николаевич извинялся:

– Студенты задержали. Они, целая группа, приехали из Сибири на Рождественские чтения и слышали моё выступление. И уж не знаю, как нашли меня в институте нефти и газа, пришли в аудиторию, где я зачёты принимал, – и полтора часа с ними проговорил. Симпатичные ребята!

Мы сидим за круглым старинным столом в профессорской квартире, на стене тикают часы. Владимир Николаевич в костюме и при галстуке – скоро ему опять идти на какую-то встречу, и я, не мешкая, включаю магнитофон.

– Ну, с чего начать? – начал свой рассказ старый профессор. – Детство своё до революции я провёл на Кавказе, там отец служил офицером. Там же учился я в гимназии и увлёкся математикой. Уже перед поступлением в университет прочитал я книжку известного тогда математика Стеклова. В ней академик написал, что Бога не существует. Эта новость меня поразила – ведь пишет такое не кто-то, а академик, учёный. Поделился сомнениями с матерью. Она: «Володя, я уважаю чужие убеждения, и если бы это было твоим убеждением, то бы слова не сказала. Но мне кажется, что ты просто впечатлился. Настоящие убеждения складываются только тогда, когда человек всё взвесит, рассмотрит с разных сторон. А ты только одну сторону выслушал...»

Позже, когда уж я работал в высшей школе, то интересовался разной литературой – не только математикой, но историей, философией. Как говорил Аристотель: надо знать всё о чём-нибудь и что-нибудь обо всём. Так вот, прочитал я случайно отрывок из римского права. Римское право – это классика, его даже при советской власти студентам-юристам читали как образец. И там есть такая установка, по-латыни она звучит: «аудиатур ет альтера парс», то есть «выслушай и другую сторону». У нас, конечно, это часто не соблюдалось. Когда я сидел в тюрьме, о защитнике и слыхом не слыхивали, был только следователь. Допрос длился 4–5 часов, а протокол он составлял в две странички – то, что считал важным вынести. А потом это суммировалось, и составлялось обвинительное заключение, которое подписывал Ягода. Он же и ордер на мой арест подписывал. Приговор выносился также в наше отсутствие. Какой уж тут «альтера парс».

– И как вы поступили после разговора с матерью?

– Приехав в Москву поступать в университет, поселился на Арбате. Москву знаете? Есть там такой Спас-Песковский переулок, где маленький скверик с бюстом Пушкина, и рядом сейчас дом американского посла, чудесный старинный особняк какого-то бывшего крупного купца. Вот я жил в этом тупичке напротив храма Спаса-на-Песках. И сразу по совету матери пошёл на исповедь. Священник оказался очень мудрым, отец Сергий. Потом расстрелян был...

– А как его фамилия?

– Фамилии не помню. Этот храм потом закрыли, и в нём был кинопрокат. А месяца четыре назад я зашёл туда. Посмотрел: реставрируют. Стояла женщина около свечного ящика, спрашиваю её:

– Скажите, пожалуйста, известно или нет, кто был здесь священником в 23-м году?

– Да, известно. Отец Сергий.

Я его описал, и подтвердилось – да, это он. «Знаете, наш настоятель собирает все сведения про него. Приходите в субботу на богослужение, и батюшка с вами встретится». Я не привык ходить по храмам – я прихожанин храма Ильи Обыденного, это недалеко от Храма Христа Спасителя, уже сорок лет в него хожу. Но на этот раз отправился туда – и сразу в алтарь, как в своём храме, но бабушки-тётушки схватили меня за руки: «Куда это вы?!» Я объясняю, что вообще-то прислуживаю во время службы... В общем, попал в ситуацию, к тому же и священника на месте не оказалось. А после у меня как раз невероятная нагрузка была – кроме обычного курса, поручили читать курс по теоретической механике для магистрантов. Для магистрантов ещё никто не читал, всё внове, и я страшно переутомился. Так до сих пор и не ходил в Спас-на-Песках. Но я пойду. Мало, наверное, кто сейчас в живых остался, кто отца Сергия знал и ему исповедовался.

– А как это было?

– Пришёл я к нему на исповедь и сказал, что я колеблюсь в вере, потому что я прочитал книгу Стеклова – вице-президента Академии наук, а он пишет, что христианство вредоносно. Батюшка выслушал и говорит:

– Молодой человек, зайдите ко мне завтра в храм, я вам дам другую книжку.

Прихожу. И протягивает он мне книгу «Религиозные верования современных учёных», автор её англичанин Табрум. Издана в 1911 году под редакцией Николая Михайловича Соловьёва – с которым, кстати, я потом близко познакомился, он много занимался апологетикой христианства.

– И что было в этой книге?

– А вот что. Табрум послал анкету самым крупным учёным Англии и США с тремя вопросами: «Верующий ли Вы человек? Принадлежите ли какой-то определённой Церкви или нет? Как считаете, окружающие Вас люди в большинстве верующие или нет?» Там же он спросил, согласны ли они, чтобы их ответы были опубликованы. Разослал он примерно 180 писем. Получил 150 ответов, из которых следовало, что учёные в большинстве своём верующие люди. 20–30 учёных не хотели, чтобы их ответы публиковали, но в предисловии Табрум отмечает, что все эти люди также верующие. И что примечательно, все три последних перед 1911 годом президента Королевского общества (так в Англии академия наук называется) были верующими. А это великие умы – Томсон, позже похороненный рядом с Ньютоном, Стокс и Рэлей. Это выдающиеся физики были, они работали в той же области, что и Стеклов – занимались дифференциальными уравнениями. Но Стеклов что-то там уточнил, а эти учёные сделали переворот в науке. Если вы возьмёте любую серьёзную книжку по физике, то найдёте ссылки на них, а о Стеклове – ни словечка. А это были глубоко верующие люди!

Или вот, всем известен Кеплер, который открыл основополагающие законы современной астрономии, например, что планеты вращаются по эллиптическим орбитам. Он писал в своей книге «Гармония мира»: «Благодарю Тебя, Создатель и Бог мой, что даровал мне радость постижения Твоего бесконечного мира!» Как это нормально и естественно, что учёный славит Бога! Отсюда видно, что настоящий исследователь природы – это богоискатель...

– То есть Табрум вас переубедил?

– Конечно. Сразу всё встало на места. А потом однажды зашёл я в Новодевичий монастырь, смотрю: с могил историка Соловьёва, генерала Брусилова и других знаменитостей сняты надгробные кресты. Советская власть не могла допустить, что такие люди – и верующие! В этом жесте, в свержении могильных крестов, увиделась мне такая слабость безбожников...

Но вот я поступил в Московский университет. И там на меня очень повлиял профессор Дмитрий Фёдорович Егоров. Он был самой крупной величиной у нас в математике – заведующий кафедрой, почётный академик, президент Московского математического общества, а ещё – директор института математики при МГУ. Рождения он 1869 года, то есть человек старой закалки. О религии он никогда не говорил. Но по всему его складу, поведению было понятно, что он верующий человек.

Таким же был и его учитель – академик Николай Николаевич Лузин. В научном мире его уважали, приглашали в Сорбонну – рассказать о последних достижениях математики, но он был невыездным. Я же считал его просто гениальным учёным. Бывало, читает лекцию, рассуждает вслух: вот, мол, на прошлой лекции по теории множеств мы что-то доказали, а сейчас вот хотим доказать то-то, пойдём таким путём... Проходит два часа и... «Вы знаете, этим путём мы ничего не докажем. Почитайте лучше учебник». Случалось и такое. Но он учил нас самостоятельно размышлять. Когда я окончил университет, то ходил ещё слушать и Лузина, и Егорова повторно. Лузина за то, что он был такой гений, а Егорова – за строгость его математического языка.

Ну, так вот. Лузин был прихожанином храма Николы Явленного на Арбате. Сейчас этого храма нет. А Егоров жил в Борисоглебском переулке и там ходил в церковь. А был у нас ещё один замечательный профессор – Бухгольц. Он читал теоретическую механику, по которой я хотел специализироваться. И вот попросил я его, чтобы он дал мне задание сделать доклад. «Хорошо, – отвечает. – Вас интересуют задачи внешней баллистики?» Что это такое? Это движение снаряда после того, как он вылетел из дула орудия и летит. Есть большая теория этого дела, математически очень интересная. Я с радостью согласился, и он пригласил к себе домой, выбрать литературу. Прихожу, открывает его жена Нина Ивановна. Потом уж я узнал, что она – дочь дорогобужского священника. «Входите в кабинет к мужу», – приглашает. Открывает дверь: Николай Николаевич сидит за большим столом, работает, а в углу у него... киот. С образом Спасителя. И горит лампада. Я онемел. «Что вас смутило?» – спрашивает профессор. Говорю, что не ожидал: «Вы учёный такого ранга, а у вас икона...» – «Ну, мы с вами побеседуем», – говорит. И потом мы с ним много откровенно говорили. Дал он мне читать книжки отца Павла Флоренского, впервые тогда я с его трудами познакомился. А потом дал и поручительство...

Каждый профессор Московского университета в те годы имел право давать одно поручительство какому-нибудь студенту. По нему студент мог брать книжки из университетской библиотеки на дом, и, самое главное, его допускали в книгохранилище. Находилось оно, кстати, рядом с домом, где Михайло Иванович Калинин принимал посетителей. И вот я там: открываю шкафы – Флоренский, Булгаков, Бердяев, Ильин... И это всё можно читать!

А в ту встречу Бухгольц дал мне книжку Кранца по баллистике на немецком языке. В гимназии я немножко этот язык изучал, но в ту пору как раз была война с Германией, и я, будучи патриотически настроен, ничего умнее не придумал, как поменять немецкий на французский. Что делать? Если бы сказал Бухгольцу, что не знаю этого языка, то он бы ответил: тогда не берите и доклада. Пришёл домой с Кранцем, достал словарь – и за первый вечер перевёл только одну страницу. Потом дело пошло быстрее, и доклад я сделал. Но главное было другое – так я ближе познакомился с Бухгольцем.

Он был прихожанином храма Николы Плотника. Этот храм стоял как раз напротив моего Спаса-на-Песках, только через Арбат перейти. Сейчас на его месте диетический магазин. Как-то заглянул я в этот храм, смотрю: выходит из алтаря священник, а за ним со свечой идёт мой профессор – Николай Николаевич Бухгольц. Он был алтарником. Конечно, это меня поразило. Там, в храме, я и познакомился с настоятелем отцом Владимиром Воробьёвым. Это был удивительно мудрый человек, глубоко верующий.

В Евангелии сказано, что Господь, Дух Святый даёт дары; любви, мира, радости... И вот всеми этими дарами батюшка обладал. Он из простой крестьянской семьи, но в Москве, когда сюда приехал, окончил археологический институт. У него в приходе были художник Нестеров со всей семьёй, известный музыкант, профессор консерватории Игумнов, ну и другие замечательные люди. Отец Владимир произносил проповеди не только после литургии, но и после каждой всенощной. Они отличались своей глубиной и доходчивостью. И для Нестерова с Игумновым, и для простых людей – крестьян, рабочих.

В 29-м году, спустя год после окончания университета, прихожу я, как обычно, в субботу в храм. Отец Владимир с амвона говорит: «Вышел указ правительства. Храм может существовать, если будет создана ответственная двадцатка, которая должна отвечать за храм. Я вас призываю, братья и сестры, войти в эту двадцатку. Но предупреждаю; требуется, чтобы каждый написал своё имя и фамилию, образование, домашний адрес, а также адрес своей работы». Прошла неделя, вторая, он опять с амвона выступает: «Братья и сестры, записалось 18 человек из необходимых 20. И, знаете, это только пенсионеры... Вот Дарья Прокофьевна, ей 75 лет. Иван Титыч, 80 лет. Может создаться впечатление, что наш храм только для пенсионеров. Поэтому я очень прошу людей более молодых, запишитесь, вот ещё два места есть». И я записал себя. А также двоюродного брата.

Его, кстати, потом не арестовали. А отца Владимира и меня взяли. В ночь с 9 на 10 октября 1930 года приходят гэпэушники: «Собирайтесь». Привезли к себе, заполнил я анкету, а потом завели в какую-то маленькую каморку. Стоит скамья, лампочка горит. И разглядел я на стене надпись – то ли карандашом, то ли выцарапанную ногтём на извёстке. Не помню. Но она меня этак воодушевила, написано было: «Кто не был, тот будет. А кто был, тот не забудет».

Профессор смеётся, вспомнив об этом, и дальше продолжает рассказ:

– Ну, хорошо, думаю, кто не был – тот всё равно будет... Наутро меня ввели в камеру-распределитель. Никаких нар, только сидеть можно на скамьях. Пять человек там, знакомлюсь. Главный инженер Потанин, начальник Свирьстроя. Только что вернулся из Швеции, его прямо на вокзале схватили. А в Швецию он ездил за опытом, как строить плотину, чтобы не помешать рыбе сиг ходить на нерест. Обвинили его в шпионаже. Второй – главный электрик СССР Домантович, профессор. Третий был доцентом геологического факультета палеонтолог Сузин. Потом, кстати, мы с ним близко познакомились и дружили, он был крёстным моего старшего сына, который родился в 41-м году... Ну а я оказался в этой компании шестым. Большая честь, конечно. Вскоре появился и седьмой; открывается дверь, вводят какого-то человека. Тот снимает с себя пальто, бросает на пол и сразу ложится. Смотрю – так это же мой профессор Дмитрий Фёдорович Егоров!

А мы перед этим в камере разговорились. Я рассказал, что два года как окончил университет, прохожу по религиозному делу, член, так сказать, контрреволюционной церковной организации. Такое предварительное обвинение предъявили. Следователь потребовал, чтобы я подписался под ним, но я отказался. Он всё требовал: «Вы же прочитали это и должны подписаться, что вы ознакомились». А я стоял на своём: «Мало ли что я читаю, не под всё же подписываться...» И вот, когда я рассказывал про это, вводят Егорова. Я к нему: «Вы меня помните? Я ваш бывший студент».

Он, наверное, сразу вспомнил, хотя студентов-то у него сколько... Но со мной тогда особенная история приключилась. Весной 28-го года профессор Бухгольц подал заявление, что берёт меня аспирантом, и учёный совет института математики при МГУ единогласно утвердил меня. И я уехал спокойно домой. А когда вернулся после каникул, чтобы приступить к работе, учёный секретарь мне: «Вы знаете, в Наркомпрос на вас пришёл отвод от студенческой организации университета, и вы больше не аспирант». Я сразу понял, в чём дело. Студенты не могли такое сделать. Наоборот, в своё время, когда в МГУ проводилась чистка от чуждого классового элемента, они за меня заступились: «Мы его знаем, он активист, ведёт общественную работу в библиотеке». То есть причина в другом. И вспомнилась история. Был у меня близкий друг – студент Черемухин. Он как-то сообщил: «Знаешь, Володя, подходил ко мне Хворостин, секретарь парторганизации, и попросил: ты, мол, общаешься с профессорами, так постарайся разузнать, как они относятся к современному положению в стране. Я отказался». Услышав такое, я не стерпел и сказал громко: «Подлец Хворостин!» А рядом стояли другие люди... На следующий день заметил, что Хворостин от меня отворачивается, проходя мимо. И вот когда мне отказали в аспирантуре, то сразу понял, кто «благодетель». Планы мои жизненные поменялись, Бухгольц через своего друга, заведующего научно-исследовательским отделом Нефтяного института, устроил меня туда. И с тех пор по нынешнюю пору я нефтяник. Что интересно, в истории МГУ я был первым несостоявшимся аспирантом, отведённым студенческой организацией. Егоров тогда был в страшном гневе, но ничем помочь уже не мог.

В общем, он меня узнал там, в камере. Спрашиваю: «Что с вами, Димитрий Фёдорович! Почему вы сразу легли?» Отвечает: «У меня тяжёлая язва желудка, страшно болит...» Через час открывается дверь: «Щелкачёв, Егоров, выходи без вещей!» Я под руки поднимаю Димитрия Фёдоровича, ведут нас по коридору, заводят в какую-то комнатку, в которой сидят две девчушки, хохочут между собой. Нам: «Раздевайтесь догола!» Егоров, морщась от боли, прошептал: «Какое издевательство...» А я ему на ухо: «Димитрий Фёдорович, если это самое худшее, что может, то это ещё не так страшно». Приняли мы душ, переоделись – и нас разлучили. Оказывается, мы шли по одному церковному делу.

Потом было сидение во внутренней тюрьме Лубянки. Соседи по камере оказались интересными людьми. Теплотехник профессор Щёголев, тимирязевец доцент Лапшин... Ко мне очень хорошо относились: молодой человек, по церковному делу, не стукач явно... Потом в тюрьме я разных людей повидал и вот что заметил: разница в поведении христиан и людей нерелигиозных была явная. Православные особенно не переживали и не терзались душевно, говорили просто: «Это за наши грехи». Свобода для таких – это свобода от греха.

Допросы проводились ночами по несколько часов, люди возвращались с них нервные, возбуждённые, была потребность с кем-то поделиться – и вот обращались ко мне:

– Володя, вот ты университет кончил недавно? – спрашивает меня как-то профессор Щёголев.

– Да, – отвечаю.

– Ты общественные дисциплины сдавал?

– Сдавал.

– Недавно?

– Недавно.

– Так скажи мне – есть такая партия, промпартия?

– Нет, – говорю, – про такую партию никогда не слышал.

– А мне говорят, что я член этой партии... Была очная ставка с Рамзиным, руководителем её, и он утверждает, что я член его партии. Угрожают расправой с семьей, и даже пистолет мне в лицо совали... Так, может, вправду существует где-то такая партия?

– Не знаю, – отвечаю.

Этот разговор слышал Иван Петрович Лапшин. Через два дня он возвращается с допроса.

– Володя, – говорит мне, – я слышал тот ваш разговор с Щёголевым. А теперь ты ответь мне. Есть ли такая... трудовая крестьянская партия?

Он преподавал в сельскохозяйственной академии, вот под него и придумали такую «крестьянскую» партию. И я тут понял, что всё вокруг меня – сплошная фабрикация, что всё это несерьёзно. Поэтому, когда спустя 13 дней после ареста меня вызвали на допрос, был готов ко всему. Допрашивал меня Полянский – помощник начальника 3-го секретно-политического отдела ГПУ Тучкова, во главе которого как раз встал Агранов.

Всё это я узнал только недавно – в апреле 99-го года попросил разрешения познакомиться с делами. То есть не сам, а попросил сына: «Миша, напиши заявление, чтобы тебе прислали протоколы моих допросов». Я хотел, чтобы мои сыновья, внуки знали, как меня допрашивали, что я отвечал. Через несколько дней, как он послал заявление, вдруг по телефону звонок, очень приятный женский голос: «Владимир Николаевич? Я с вами не знакома, но нужно с вами побеседовать. Я сотрудница ФСБ. Ваш сын прислал просьбу... Мы приготовили ксерокопию протоколов ваших допросов. Но у нас вопрос: вы-то сами согласны, чтобы всё это читали ваши дети?» Я поразился такой деликатности – как всё там изменилось! «Ну, у нас теперь всё другое», – объясняет мне девушка. «Ну, раз другое, – говорю, – то у меня просьба. С момента моего ареста прошло 70 лет, за давностью, наверное, никакой тайны нет, и я хочу прочитать, как допрашивали других людей: Егорова, моего духовного отца Владимира Воробьёва, Бухгольца... Что они отвечали на допросах?» Сначала она мне отказала, а потом звонит: «Ваше общее дело содержит 11 томов, я получила разрешение дать вам почитать 5 томов». В тот же день пошёл я на Кузнецкий мост в библиотеку ФСБ. Настолько растрогался, что по пути купил букет цветов и подарил этой девушке – она встречала меня в дверях библиотеки.

– И как, вы узнали судьбу ваших товарищей?

– Да. Я прочитал всё. И как Егорова допрашивали, и других. Оказывается, Егоров был имяславец – было такое православное течение, особо почитавшее Имя Божие. Хоть и больной, но держался он на допросах хорошо.

– А как прошёл ваш первый допрос?

– Мне Господь помог, за 13 дней общения в камере я уже много узнал и повёл дело правильно. Когда Полянский заявил, что я член церковной подрывной организации, с порога отрезал ему:

– Никакой такой организации не существует.

– Как же нету? Вот профессор Бухгольц организовал молодёжный кружок, и вы в нём состояли.

Я опять категорически все отрицаю.

– А как же вы, молодой человек, с высшим образованием – и верите в Бога?! – взвивается тут Полянский. Я подумал: «Что это такое? То ли он некультурен, раз не понимает, то ли разыгрывает...»

– Да, я верующий человек, – отвечаю. – Меня так родители воспитали. Кроме того, я читал много книг, которые меня ещё больше убедили, что Бог есть.

Потом меня в Бутырку перевели. И в один прекрасный день вводят в камеру Сузина. В камере было тесно и завшивлено: вместо 23 арестантов, которые сидели здесь в царское время, сейчас набили 105 человек. Лежали валетами. Однажды фельдшер к нам заглянул, флакон подал: надо проверить, какие у нас вши. Так мы ему за полчаса полный флакон набрали. И вот является к нам Сузин, рассказывает: ГПУ придумало организацию, которой не было на самом деле, и назвало её «Истинно-православной Церковью». Так что все мы теперь «истинно-православные».

Во главе этой «организации» поставили Лосева, знаменитого профессора, философа. Его арестовали первым – ещё летом 30-го, вместе с женой, астрономом. Позже с их семьёй я подружился, впрочем, и до ареста встречался с Алексеем Фёдоровичем у Соловьёвых. Уже тогда он произвёл на меня потрясающее впечатление – представьте, за семь лет он написал изумительное количество книг, ставших классикой философии! За эти труды потом Каганович распинал Лосева на съезде партии. Итак, он оказался руководителем «организации». После уже шли Егоров, отец Владимир Воробьёв, Сузин... Среди «организаторов» был также Александр Борисович Салтыков – впоследствии секретарь Союза художников, специалист по художественному промыслу, на Гжельской фабрике стоит сейчас его бюст. Туда же включили епископа Димитрия Гдовского (Любимова) и митрополита Иосифа (Петровых) из Петербурга, которого в Москве мы даже видом не видывали. Они были «непоминовенцами», то есть не принявшими декларацию митрополита Сергия. 33 человека были центром организации, и в этот «центр» записали также меня с моим другом Черемухиным. В целом же по делу «Истинно-православной Церкви» шло... 1600 человек.

Обвинения были самые анекдотические. Будто бы Егоров на Кавказе создавал подрывные группы из имяславцев, подвизавшихся там в скитах. Это из тех старцев, которых ещё до революции Св. Синод переселил с Афона на Кавказ за крайние имяславские взгляды. Думаю, дело тогда было не в самом имяславии, а именно в их вызывающе крайнем исповедании. При чём здесь Егоров, и какие группы он создавал? А дело в том, что они вместе с Бухгольцем и Соловьёвым ходили к Патриарху Тихону и просили, чтобы тот отменил синодальное решение по афонским старцам. Патриарх ответил: «Я согласен, что имяславие великое дело, но сейчас не время заниматься осуждением синодальных решений». Тогда они пошли к митрополиту Крутицкому Петру, и тот сказал то же самое. То есть видно, что и Святейший Патриарх, и владыка Пётр сочувствовали имяславию.

– А откуда набрали такое количество осуждённых – 1600?

– Основную массу составили как раз те иноки, которых вывезли с Афона – 400 человек. Потом дворян, адмирала какого-то к нам присоединили, офицеров религиозных. На Украине арестовали очень известного тогда священника Жураковского и также включили в «истинно-православные». Везли людей из Крыма, Башкирии, Прибалтики. ГПУ хотело показать, что верующие представляют большую опасность – вот, мол, они какую грандиозную всероссийскую организацию создали. Приговоры были следующими. Профессорам по 10 лет. Протоиереям, доцентам и научным сотрудникам – по 5 лет. А ассистентам, к которым принадлежал я, – 3 года. Это чтобы не возгордились перед профессорами.

Итак, дали мне 3 года лагерей, но сестра пошла к Калинину и добилась замены на ссылку с тем же сроком. Приговор объявили 20 сентября 1931 года.

– И куда вас сослали?

– В Алма-Ату. Привезли туда и сказали: «Где хотите, там и живите, любую работу себе ищите. Режим такой – раз в 10 дней должны у нас отмечаться». Куда идти? А там было четыре института – медицинский, сельскохозяйственный, ветеринарный и педагогический. В педагогическом как раз преподаватель теоретической механики требовался. Зампроректора обрадовался, узнав, что я заканчивал. «Преподавали?» – спрашивает. – «Да, преподавал, теоретическую механику». – «А почему к нам в Алма-Ату приехали?» – «В ссылку». – «По какой статье?» – «58, пункт 1». – «Как?! И вы осмелились, как враг народа, прийти в педагогический институт, где мы готовим преподавателей, воспитателей?!» Что делать. Пошёл я в учётно-экономический техникум Госбанка, с порога заявил там, по какой статье сослан. Приняли учителем математики.

Год я поучительствовал, стали ко мне все хорошо относиться. Казахи приезжали на лекции, слушали с горящими глазами об истории науки. Это дошло до пединститута, и вот приходят оттуда: «Вас приглашает к себе наш ректор». Удивился я: там же меня во враги народа записали. И вот ректор говорит: «Нам нужен преподаватель теоретической механики. Но это только четыре часа в неделю, недостаточно, чтобы взять вас в штат. Вы согласны читать также аналитическую геометрию, дифференциальные уравнения и астрономию?» Я, конечно, согласился.

Окончилась ссылка. В Москве жить мне запретили, и я получил направление в Грозный. Потом война, восстановление разрушенного, работа в нефтехимической отрасли, преподавание...

– С Московским университетом ваша судьба уже не пересекалась?

– Почему же? Со многими профессорами поддерживал отношения, в том числе с ректором МГУ Иваном Григорьевичем Петровским, которого знал ещё студентом. Он ученик Егорова и, кстати, был единственным беспартийным ректором в СССР. Тем не менее, когда Хрущёв ездил в Китай, то брал его с собой, и вообще власти его уважали. Пользуясь этим, Иван Григорьевич много сделал для сохранения Оптиной Пустыни. Об этом мало кто знает. По просьбе одной верующей женщины он выступил против уничтожения монашеского кладбища, когда в Оптиной разместили ядерный центр.

Хоть и прошло много времени, но те подвижники 30-х годов все ещё живут – уже в других людях, в учениках и детях. Вы знаете ректора Свято-Тихоновского богословского института?

– Протоиерея Владимира Воробьёва? Его многие знают, отделения Свято-Тихоновского института у нас по всей стране открыты.

– Так вот он – внук того самого о. Владимира Воробьёва, который был настоятелем храма Николы Плотника и с которым вместе меня арестовали. Память своего дедушки он чтит и, как видите, продолжает его дело.

На стене забили часы, и хозяин оживился:

– Извините, молодой человек, мне пора!

Осознав с ужасом, что так почти ничего и не спросил у старого профессора, интервьюирую его на ходу:

– А кто у вас были родители?

Профессор, облачаясь в пальто в прихожей, отвечает кратко:

– Отец офицер. Николай Иванович Щелкачёв. Мать – Зинаида Александровна.

– А какая судьба у отца?

– В трёх лагерях отсидел.

– Он был из дворян?

– Дворянин. Отец его Иван Матвеевич, мой дед, был генералом, губернатором Еревана. А до этого много лет воевал против Шамиля в Чечне и Дагестане, всю войну прошёл.

– Даже не верится! И вы помните своего деда?

Хлопнула дверь. Где-то вверху с натугой загудело, и профессор махнул рукой: «Лифт занят, пойдёмте-ка лучше пешком».

– Знаете, молодой человек, что я хочу сказать напоследок, – вспомнил о моём вопросе Владимир Николаевич. Мы спускались с этажа на этаж, и пришлось поддержать его за локоть. Всё-таки три этажа для 92-летнего человека не шутка. – Что хочу сказать... Я прожил долгую жизнь. И благодарю Бога – не за долготу своих дней, а за то, что Он позволил заглянуть мне в две Свои Книги. Ведь в мире есть две Книги: Библия и Природа. Так что в жизни я был счастлив вдвойне – и как христианин, и как учёный.

– Вера и знание...

– Не совсем. Настоящая вера – это тоже знание. И в этом меня убедили когда-то три человека: Бухарин, Энгельс и Ленин. Нас, студентов, заставляли конспектировать их книги, и, как оказалось, занятное чтение! Они пытались опровергнуть существование Бога, не имея при этом ни одного научного довода. Они просто верили, что Бога нет. Эти люди – пустоверующие. А настоящие верующие, христиане, напротив, имеют доводы в защиту бытия Божия.

Передохнув на лестничной площадке, профессор продолжал:

– Настоящая вера сродни науке. Ведь что такое наука? Это совокупность знаний, основанных на наблюдениях, опыте и умозаключениях. А что есть христианство? Убеждение, основанное на... наблюдениях, опыте и умозаключениях. У настоящих верующих тоже есть знание – Откровение Божие. Есть богатый, двухтысячелетний опыт – духовный. Есть умозаключения – богословие... Ну, вот и пришли. Вам, молодой человек, в какую сторону?

Я предложил Владимиру Николаевичу проводить его до остановки, но он вежливо отказался... Повернув в сторону метро, я обернулся. Шёл снег. Заложив руки за спину, профессор переходил улицу прыгающей походкой – такой сухонький, бодрый старичок. 92 года, а по-прежнему преподаёт, принимает зачёты у студентов, и вот сейчас, уже под вечер, у него какие-то дела... Действительно, счастливый человек.

М. Сизов

Протоиерей Константин Борщ

2000 г.

"Не нам, Господи, не нам, но Имени Твоему даждь славу, о милости Твоей, и истине Твоей».

Пс. 113:9

Так взывал св. пророк Давид, давший всему миру образец молитвы и покаяния. Так взывает и св. Ефрем Сирин, призывая всю ночь и весь день славословить имя Господне¹²²⁶. Это славословие имени Божия вменяет в первейшую обязанность православным христианам и Св. Православная Церковь¹²²⁷. И всё Священное Писание, всё Православное Богослужение как нельзя больше переполнены славословием Святейшего имени Творца вселенной. И, так или иначе, хотя бы устами, если не всегда сердцем, прославляли имя Господне наши благочестивые предки, до бесконечности преданные идеалам Православия, которые начинали и кончали свой день славословием имени Божию.

Но наступил окаянный XX век предсказанного св. ап. Павлом «отступления»¹²²⁸. Нашлись новые умники, которые говорят: «Не Твоему Имени, Господи, но нашему дай славу и честь», – и утверждают, что не Имя Господне надо прославлять, а Самого Бога...

И бесстыдно, даже в мировой печати, критикуют те остатки древней традиции «Имяславия» и тех немногих, верных призывам царя Давида и Матери нашей Церкви, которые за Величие Святейшего Имени Господня предали свои души, претерпели избиение и изгнание с их родных обителей Св. Горы Афонской – монахов, исповедников Славы и Божества Имени Божия, которых без зазора совести имяборцы оскорбительно именуют «имябожниками», отступниками от Православия и от Православной Церкви. Выступили в печати с целью не прославить, а развенчать Святейшее Имя Господне, а защитников Славы Его оклеветать перед всем «во зле лежащим миром»¹²²⁹ как еретиков и отступников. И при всём этом они считают себя «православными».

Сжимается сердце в груди, душа рыдает от того, что новые умники, до смерти преданные учению Синода, не разобравшись по существу вопроса честно и добросовестно, повторяют избитые аргументы и клевету трёх синодальных докладчиков, впавших в мудрование человеческой философии века сего¹²³⁰. Не веруя святоотеческому учению и учению Святой Церкви Христовой, они поверили новому имяборческому учению, «от истины слух отклонили и к басням уклонились»¹²³¹.

Попробуем по силам нашим и при помощи Божией защитить Имя Божие и защитить исповедников Славы Его – имяславцев, ревностных защитников чистоты православного святоотеческого учения об Имени Господнем. – Господи, благослови!

Само слово «Имяславие» говорит о том, что это не ересь, а обязанность, возлагаемая на христиан их православным званием и Священным Писанием. Благоговение перед Именем Божиим заповедано Самим Господом через пророка Моисея в 3-й заповеди, через св. пророка Малахию¹²³².

Сам Господь-Дух Святой устами св. Царепророка Давида всех призывает славить имя Божие: «Принесите Господу славу и честь, принесите Господу славу имени Его (Пс. 95:7–8). «Хвалите имя Господне, хвалите раби Господа» (Пс. 134:1). «Всякое дыхание да хвалит Господа» (Пс. 150:6).

«Он (Бог) другого воздаяния не требует от нас, кроме прославления Имени Своего», – говорится в «Толковой Псалтири"¹²³³.

Потому что Имя Божие, – учит св. Тихон Задонский, – само в себе как свято, так славно и препрославленно есть... Слава бо Имени Божия вечна, бесконечна и непременяема есть, как и Сам Бог»¹²³⁴.

«Отдавай убо всякое почтение Имени Божию, как Самому Богу»¹²³⁵.

Вот это всё и есть «имяславие» в Православии.

А теперь об «имябожии». Святейший Синод иноков афонских назвал еретиками-имябожниками за прославление Имени Божия и за отказ подписаться под Посланием Синода от 18 мая 1913 г. А в этом Послании, составленном на основании трёх докладов двух членов Синода и С. Троицкого, провозглашены три антиправославные догмата, отвергающие Божество и Божественную чудодейственную силу Имени Божия. Эти три догмата Синод обосновал не на учении святых Отцов, не на учении Священного Писания и не на учении Святой Церкви Христовой, но на философии немецкого учёного Макса Мюллера, на мнении Англии и Франции. Так, летом 1913 года, при исполнении своей миссии по избиению и изгнанию с Афона монахов-исповедников, в пылу гнева стуча архиерейским жезлом о пол храма, разъяренный архиеп. Никон (Рождественский) кричал: «Слушайте меня все! – так Англия и Франция верует, а только вы, Афонцы, упорствуете и не хотите подписаться под посланием Святейшего Синода!»

Святоотеческое учение об Имени Божием, которое всё время повторяли и повторяют имяславцы и на котором утверждались в своей вере, архиепископ Никон назвал ересью и лжеучением. А чтобы это было не так наглядно, имяборцы перетолковали его по-своему; имяславцев назвали еретиками и отступниками от Православия. Но название «имябожники» нисколько не оскорбительно, как и название «имяславцы». Имяславцы отстаивают честь, славу и Божество Имени Божия. То же самое означает и «имябожие», т. е. исповедание Божества и прославление Имени Божия. Если, конечно, в «имябожничество» не вкладывать смысл, который придают имяборцы, будто бы имяславцы почитают Имя Божие отдельно от Бога, признают его за особое божество. Отнюдь нет! Имяславцы всё время стоят за православное учение Православного Катехизиса о неотделимости Имени Божия от Самого Бога, как луч солнечный неотделим от Солнца.

Божество Имени Божия не в буквах и звуках голоса, которые тварны, но в нетварной природе Энергии Божией, заключённой в Имени Божием. А так как Имя Божие – как Богооткровенная Истина о Боге, как свойство и действие Божества – есть вечная и неотделимая от Бога Энергия Божия, то Имя Божие и есть Божество и Сам Бог; или иначе; есть Действие Энергии Божества, к которой, согласно «Определению Церковного Собора от 11 июня 1341 г.¹²³⁶, приложимо название Бог. Согласно этому церковному определению название «Бог» приложимо не только к Существу, но и к Действию Бога. Св. Григорий Палама говорит, что Действия Божии неслитны с Существом Божиим, но и неотделимы от Него, как неотделимы солнечные лучи от Солнца, и что Имя «Бог» прилично не только Существу Божию, но и Ипостасям Его и Действиям Его¹²³⁷.

Учение о том, что действие Божие есть Бог, с особенной полнотой и ясностью развил, святой Симеон Новый Богослов¹²³⁸. Профессор С. Троицкий (Синодальный докладчик) говорит: «Имя Иисус, понимаемое в смысле Откровения Божия о спасении человечества... есть сила Божественная или действие Божие, действие Святого Духа, неотделимое от Него, так же, как и творение чудес.

Имя как Откровение Божие есть действие Божие, ибо, как говорит св. Григорий Палама, только посредством действия Божия, неотделимого от существа Его, существо Его сообщается людям»¹²³⁹.

Св. Церковь и св. Отцы прямо учат, что Имя Божие есть Сам Бог¹²⁴⁰, Имя Господа нашего Иисуса Христа есть Сам Господь Иисус Христос¹²⁴¹. Желающие убедиться в этом могут проверить сказанное по нашим сноскам. Очень хотелось бы услышать от имяборцев, хотя бы два-три текста святых Отцов, Священного Писания и Св. Церкви о том, что Имя Божие не есть Сам Бог, что Имя Божие, выражающее свойства и действия Божии и Богооткровенную истину о Боге, – не есть Действие Энергии Божества, а потому не есть Сам Бог, что слово Божие Евангельское, все глаголы Божии, записанные Пророками, Апостолами, не есть Действие Святого Духа, не являются живыми и действенными глаголами Бога-Духа Святого, не есть «Дух и Жизнь».

Имяборцы вмещают в свой плотской разум «непостижимое», «неизмеримое», «неизреченное», «великое» Имя Божие только лишь как имеющее буквы и звуки, и потому по понятию их «Имя Божие – ничто, фикция, вымысел, временное представление о чём-то» и, как утверждал «докладчик» на епархиальном совете в одной епархии, свящ. С. Овчинников: «Имя Божие разлагается и исчезает вместе со звуком голоса». То есть превращается в прах и исчезает в небытие. Так что на небе бедным Ангелам, выходит, славить и воспевать теперь некого, и напрасно Церковь молится: «Всё естество Ангельское беспрестанно славит Пресвятое Имя Твое, Иисусе, на небеси...»: «Дивное Имя Твое, Иисусе Спасе наш, Ангели поют на небеси...». «Превеликое Имя Твое Иисусе Спасе, одесную Отца седящу Ти, почитается...» (из акафиста Иисусу Сладчайшему). Но «не Его ли Пресвятое Имя выну славят на небеси Херувимы и Серафимы, Архангелы и Ангелы: Свят, Свят, Свят Господь Бог Саваоф (Ис. 6:3)? Да и мы, православные, не то же ли воспеваем по благости Божией на земле»?¹²⁴²

В Ветхом Завете за такое хульное учение имяборческих «богословов» избивали бы камнями тут же, на месте хуления Имени Божия. Но теперь настали жуткие времена «гуманности», и православный народ «веротерпимо» слушает надругательства над самой Величайшей в мире Святыней христианского духа – над Именем Божиим.

Правда, некоторые имяборцы написанному на бумаге Имени Божию придают лишь значение святых икон. Но они забывают одно, что не икона освящает Имя Божие, но икона освящается Именем Божиим. В Ветхом Завете Имя Божие ради великого к нему благоговения писалось на золотой дощечке, и лишь однажды в год священник произносит его во Святая Святых Храма. А имяборцы написанное на бумаге Имя Божие бросали на пол, топтали и растирали ногами, доказывая сим страшным кощунством, что Имя Божие не есть Бог. Они со спокойной совестью устаревшую картотеку святых Божиих храмов всей Епархии с написанными на них Именами Божиими, Пресвятой Богородицы и святых выбросили в туалет, где епархиальные сотрудники и священники-имяборцы кощунственно использовали её в потребных целях... В некоторых приходах и молебные записки с именами Божиими, заздравные и заупокойные листки с написанными на них крестиками. Именами Богоматери и Святых для той же цели выносились в приходской туалет и, использованные, опускались в человеческие отходы.

Как читателю понравится такое «почитание» имяборцами Имени Божия? После такого кощунства и греховного безразличия к таким кощунствам разве могут они по заповеди Отца Небесного уверовать во имя Единородного Сына Его, Господа нашего Иисуса Христа (1Ин. 3:23)? А ведь, по учению святых Отцов, Имя Божие «Иисус» есть сокращённое Евангелие. Выходит, что всё Евангелие и все св. иконы в Именах, коим посвящены святые храмы Божии, «верующими людьми», которые чуть ли не дерутся за своё звание «православных», кощунственно используются не только в частных жилищах, но даже в епархиальном и приходском туалетах.

Рассуждающие рационалистически, плотским разумом, имяборцы, не сознавая в Имени Божием Великой Божественной Святости, приписывают имяславцам такое же понятие тварности не соединённого с Энергией Божества Имени Божия. И потому обожествляющим Имя Божие как Энергию Божества приписывают всё, что захотят: и евномианство, и пантеизм, и четверобожие, и причисляют их в разряд еретиков – отступников, отказавшихся от Православия и от Православной Церкви, совсем не подозревая, в какой беде отступления от святоотеческой истины оказались сами имяборцы, поправ учение святых и самой Церкви Православной.

Автору статьи «Православны ли имябожники», наверное, ничего не приходилось прочитать из правдивой литературы об Афонском споре об Имени Божием, кроме литературы имяборческой. А очень жаль. Для того чтобы в данном вопросе рассуждать объективно и беспристрастно, необходимо прочитать всю литературу обеих сторон, а не руководиться только теми данными, которые в своё оправдание за допущенные инквизиционные экзекуции над афонскими исповедниками преподнёс читателям начальник карательного отряда архиеп. Никон (Рождественский) в своих изданиях: «Мои дневники», «Меч обоюдоострый», а также в книжке: «Сборник документов, относящихся к Афонской Имябожнической смуте» и в других имяборческих изданиях, насквозь пропитанных ядом лжи и клеветы на имяславцев и имяславие. Сам архиеп. Никон (Рождественский) в своём «Дневнике» завещал: «Имяславие во что бы то ни стало надо искоренить, хотя бы для этого понадобилось употребить ложь, подлог, интриги и тому подобное»¹²⁴³.

Поэтому отцы Афонские не советовали слабым и не укреплённым в вере, не знакомым с истинным положением афонского дела читать имяборческую литературу. Читать её – всё равно, что принимать яд для душевного самоубийства. Такая она опасная. В ней как бы на красивом блюде преподносится яд для души. Ибо высокими словами эпитета голоса Матери-Церкви верующим преподаётся малоприметная, святыми словами замаскированная страшная имяборческая ересь.

А такую душеполезную книгу о спасительной молитве Иисусовой схимонаха Илариона Кавказского: «На горах Кавказа» некоторые архиереи запрещают к чтению в своих епархиях, как душевредную. Жалко, что многие из них сами её не прочитали! Прочитавший со вниманием эту замечательную книгу не мог бы с ней расстаться до гроба. Не читал её по своему собственному откровенному признанию Великой Княгине Елисавете Феодоровне и архиеп. Антоний (Храповицкий), осудивший книгу заочно и воздвигший на неё гонение. А все любители молитвы Иисусовой, монахи в монастырях и старцы обителей читали её подспудно и ныне читают все, кто хочет достигнуть самодействующей непрестанной молитвы Иисусовой.

Но как она может пристать к сердцу того, кто, не боясь греха кощунства, бросает в фекальные отходы Св. Евангелие и Св. Иконы в Именах Бога и святых Его, написанных на бумажках?!.

Будущая преподобномученица Вел. Княгиня Елисавета Феодоровна по благословению старца Варсонофия Оптинского взяла на себя 2-е издание книги «На горах Кавказа». Разве этот аргумент не убеждает имяборцев в том, что она и старец были сторонниками имяславия?

Старец Варсонофий пишет: «...Не имея средств для этого предприятия (т. е. для издания этой книги), я направил его (о. Венедикта, послушника старца Илариона) к Великой Княгине Елисавете Феодоровне, которая и доставила ему возможность издать эту прекрасную книгу. Несколько экземпляров её есть у меня, и я могу дать кое-кому. Эту книгу надо прочесть несколько раз, чтобы вполне воспринять всю глубину её содержания. Она должна доставить громадную пользу людям, имеющим склонность к созерцательной жизни»¹²⁴⁴.

Вот как много позже (29.04.1947) оценивал эту книгу известный Валаамский старец схиигумен Иоанн (Алексеев)¹²⁴⁵: «Я частенько в неё заглядываю, ибо видно, что писал её (автор) не умом, но чувством и вкушал духовные плоды от единого на потребу"¹²⁴⁶. Что касается автора книги, то в результате созерцательных переживаний во время молитвы он пришёл к следующему выводу: «В Имени Божием присутствует Сам Бог – всем Своим существом, всеми Своими бесконечными свойствами» (точно так же учит и о. Иоанн Кронштадтский). «Для О. Илариона, – считал протоиерей Георгий Флоровский, – это было, по-видимому, не столько богословским утверждением, сколько простым описанием молитвенной реальности»¹²⁴⁷.

И ещё есть множество положительных отзывов значимых авторитетных духовных и учёных лиц и рекомендаций пользоваться ею как душеспасительной и полезной книгой. И эту, обласканную добрыми отзывами и похвалами книгу, один архиерей Кубанской епархии уже в наше время запретил к чтению в своей епархии. Но никто, полюбивший её, никогда не расстанется с нею! У о. Павла Флоренского читаем:

«Известный митрополит Антоний (Храповицкий), бывший самым ярым противником афонских «имябожников», оказалось, сам не читал нашумевшей книги, в коей высказывалось это выражение об Имени Бог, «На горах Кавказа», – и с коей, собственно, и началось противное течение. Однажды, когда митр. Антоний был уже Киевским митрополитом, с ним на обеде начала разговор (Вел. Кн.) Елисавета Феодоровна: почему он так сильно восстал против этой книги; а она была издана на её средства и после одобрения сведущими лицами. Митр. Антоний, к великому удивлению и тяжкому смущению Елисаветы Феодоровны, ответил ей, что он сам-то не читал этой книги, а ему докладывал миссионер! Митр. Антоний, как главный противник этого учения, известен был не только резкостью и легкомыслием (его доклад в Синоде был недопустимым, невозможным, бранчливым), но и – склонностью допускать в своих воззрениях и объяснениях человеческую мысль, так называемую «нравственно-психологическую» концепцию. И нередко он переходил религиозные границы, увлекаемый оригинальностью своих домыслов. Таков он был в отношении вообще догматов; в особенности же – в ложном, человеческом истолковании Искупления»¹²⁴⁸. Архиепископу Антонию явно не нравился мистицизм профессора священника Павла Флоренского. Так, в письме к нему архиеп. Антоний писал: «Не скрою, что несколько смущаюсь Вашим мистицизмом...»¹²⁴⁹. Автор статьи «Остаюсь Ваш доброжелатель и богомолец...» С. Шоломова отмечает: «Показательна фраза в одном из писем архиепископа Антония:

»...смущаюсь Вашим мистицизмом...», которая как бы ставит своеобразную «мету» разногласий между ними, а разномыслие в богопознании, надо полагать, было немалым...»¹²⁵⁰ Ревностного защитника православного почитания Имени Божия, послушника св. Иоанна Кронштадтского иеросхимонаха Антония (Булатовича), архиеп. Антоний не мог терпеть и называл его в письме к о. Павлу Флоренскому «негодяем» и даже «нигилистом» (?), будучи сам нигилист. «Дело в том, что о. Павел написал к книге афонского монаха Антония (Булатовича) «Апология веры во Имя Божие и во Имя Иисус» предисловие, на что архиепископ Антоний отреагировал бурно и однозначно: «...О сочувствии Вашем негодяю Булатовичу весьма сожалел...» На это Флоренский ответил спокойно, но с достоинством: «...единственное, чего я хотел бы и на чём успокоился, это на авторитетном признании, что в затронутых вопросах есть что-то очень важное, но доселе не разрешённое и требующее к себе большого внимания...» (курсив П.Ф. С.Ш.)¹²⁵¹. И опять архиеп. Антоний пишет к о. Павлу: «...о сочувствии Вашем негодяю и нигилисту Булатовичу весьма сожалел...»¹²⁵²

Так вот каков ещё, кроме имяборчества, был еретик архиеп. Антоний (Храповицкий), за еретическое имяборческое учение которого так цепко ухватились любители менять Истину на высокие саны! Он был ещё виновен в крестоборческой ереси»¹²⁵³.

«Стараниями имяборцев, среди русского общества распространилось убеждение, будто все беды на Афоне происходят из-за книги о. Илариона. На это мы ответим следующее: действительно, книга о. Илариона получила распространение на Св. Горе особенно потому, что о. Иларион, сам бывший святогорец, весьма многим лично известный; это и было первой, естественной причиной живого интереса к его книге. Далее, общедоступное изложение о важнейшем монашеском делании, а также упоминание о Кавказской пустыне, куда теперь устремлены все помыслы многих ищущих спасения иноков – вторая, но не менее важная, чем первая, причина такого её распространения. Поэтому здесь читали сию книгу с интересом, и долго никто не находил в ней ничего противоречащего святоотеческому учению. Как вдруг несколько видных афонцев¹²⁵⁴ восстали против неё и решили добиться её уничтожения на том будто бы основании, что в ней встречаются такие выражения: «Имя Господа Иисуса Христа есть Сам Он, Господь Бог; что Имя Его неотделимо от Его Святейшего Существа, а с Ним едино, утверждаясь в этом не на соображениях разума, но на чувстве сердца своего, проникнутого Господним Духом»¹²⁵⁵.

Первой ядоносной стрелой, которой рассчитывали сии афонцы поразить книгу о. Илариона, была рецензия инока Хрисанфа на эту книгу, помещённая в №№ 4, 5 и 6 журнала «Русский Инок», а за ней и другие, в которых отрицалась, главным образом, эта истина, что Имя Божие есть Бог. Приведённые в крайнее недоумение рецензией, святогорцы немедленно взялись за исследование святоотеческих писаний современных богословов, чтобы найти в них полное освещение сего вопроса; и, с Божией помощью, убедились, что и святые Отцы, и современные великие сосуды благодати Божией единогласно свидетельствуют ту истину об Имени Божием, которую в наши дни повторил вслед за ними и о. Иларион.

Вот истина о книге о. Илариона. Она свою важную роль уже сыграла: ей, волей Божией, суждено было обнаружить пред всем светом незамеченную доселе богословами догматическую истину о том, что Имя Божие есть Бог. Она уже выполнила эту задачу и теперь заняла скромное место в тех обителях, где её ещё, по приказанию власть имущих, не сожгли. Большинство же читающей братии взялись за чтение св. Отцов с целью ещё более изучить этот вопрос на основании их писаний. И думается нам: если бы книгу о. Илариона совершенно уничтожить, то всё же почтенная память о ней надолго останется в истории Церкви, так как она, так сказать, вызвала к жизни вопрос об Имени Божием, который теперь не может быть совершенно изглажен из памяти людей посредством приказов и циркуляров, если и будет решён, но не согласно с писаниями св. Отцов, а лишь по сомнительным соображениям самонадеянного и близорукого разума человеческого». «Для всех ищущих истины в сем вопросе совершенно ясно, что не книга о. Илариона, затронувшая вопрос об Имени Божием, вызвала на Афоне и в России такую бурю страстей, а «Рецензия» на неё инока Хрисанфа в «Русском Иноке» и помещённый там же «Ответ» архиепископа Антония Волынского, в которых, главным образом, проводится мысль, что Имя Божие не есть Бог»¹²⁵⁶.

Если бы в книге о. Илариона была ересь, высокодуховный старец Варсонофий Оптинский не оценил бы её так высоко и не благословил бы Великой Княгине Елисавете Феодоровне издавать «ересь» вторым изданием, и не рекомендовал бы братии своей обители читать её как «душеспасительную и полезную». Разве мог преп. Варсонофий благословить издание и чтение еретической книги к заражению ересью всех читателей!

Священник Пётр Андриевский, автор статьи «Православны ли имябожники?», говорит неправду. Он пишет, что о. Иоанн Кронштадтский якобы сразу же уничтожил свою книгу, когда еп. Феофан указал ему на неправильное написание о Пресвятой Троице.

Этому трудно поверить, чтобы получивший высокое духовно-академическое образование и просвещённый обильно почивающей на нём Божественной Благодатью, великий Пророк и столп Церкви Православной св. Иоанн Кронштадтский написал в своей книге еретическое учение о Пресвятой Троице. Отца Иоанна уже нет в живых и проверить это невозможно. А на ушедшего из земной жизни имяборцы и недруги его могут говорить всё, что им угодно. Мне, например, известно, что один благочинный (г. Нальчик) на вопрос молодого верующего человека, как он почитает о. Иоанна Кронштадтского, признаёт ли его святым и чудотворцем, ответил: «А за что его так высоко почитают? Купил себе пароход и разъезжал на нём. Что особенного он сделал для Церкви? Я слышал, что чудеса он совершал по чёрной магии».

Так и теперь имяборцы могут плести на него всякую ложь, но не следует верить всяким бредням, которые сочиняются на сего великого Праведника. Очевидно, свящ. Пётр Андриевский один из тех, кто, падкий на всякую ложь, легкомысленно верует всяким клеветникам на праведников. Очевидно, он «слышал звон, да не знал, где он». «Спор за Божество Имени Господня в России впервые произошёл между приснопамятным о. Иоанном Кронштадтским и епископом Феофаном, затворником Вышинским. Это было в 70-х годах, вслед за первыми изданиями о. Иоанном своих сочинений, в коих он Имя Божие назвал Богом. Еп. Феофан восстал против этого, не допуская почитать Имя Божие за Бога. Однако вскоре отступил от спора. Ныне же спор возобновился с новою силою между последователями о. Иоанна и рационалистическими последователями еп. Феофана»¹²⁵⁷. Относительно Имени Божия в своих творениях о. Иоанн ничего не исправлял, веру в Божество Имени Божия он исповедовал от начала и до конца; и до последнего учил и издавал в своих творениях веру: «Имя Божие есть Сам Бог», – это коренная аксиома веры Великого Праведника, до самой блаженной его кончины! Господь, по молитвам о. Иоанна, вразумил еп. Феофана, и последний отступил от спора с ним об Имени Божием.

И о другом авторе против своей совести священник Пётр Андриевский говорит неправду, будто бы в книге о. Илариона не было того учения об Имени Божием, которое после отстаивали имяславцы. Во-первых, если бы это было так, то на Афоне не к чему было бы придраться в этой книге, и на неё не было бы воздвигнуто имяборцами греховное гонение. Во-вторых, имяславцы всецело опирались, как и сам о. Иларион, в своей книге «На горах Кавказа» на слова о. Иоанна Кронштадтского. Автор, свящ. Пётр Андриевский, плохо знает историю гонения на имяславцев, не знает, что именно из-за этих тезисов о. Иоанна в книге Иларионовой афонские имяборцы пустили стрелы вражьей клеветы в первую очередь на книгу, а затем на её защитников и причислили к еретикам как о. Илариона, так вместе с ним и о. Иоанна Кронштадтского, в творениях которого имяборцы бессовестно принялись «исправлять» учение о. Иоанна об Имени Божием, перетолковывать его на свой лад под тем предлогом, что однажды он уже якобы ошибался в своём учении о Пресвятой Троице и в учении об Имени Божием также мог ошибиться... И всех имяславцев, поверивших непогрешимому учению об Имени Божием этого Великого Светильника Церкви Христовой, признают еретиками.

Ересь евномианская, которую имяборец Пётр Андриевский приписывает имяславцам, никак не пристаёт к имяславцам. Ибо учение последних коренится на учении святых Отцов, а святые Отцы не могли учить по-еретически. В своей вере во Имя Божие имяславцы базируются на Свящ. Писании и на писании святых Отцов. А в учении святых Отцов и в Свящ. Писании нет ни малейшего сходства с учением Евномия. Это архиеп. Никон (Рождественский) и С. Троицкий пытались обвинить имяславцев в евномианстве. Но впоследствии уразумев несправедливость своего обвинения имяславцев в евномианстве, проф. С. Троицкий в письме к проф. С. Булгакову признал свои обвинения имяславцев в евномианстве несостоятельными и письменно отказался от своих обвинений, совершенно признав, что между имяславием и евномианством нет никакого сходства¹²⁵⁸. А любители менять истину на высокие саны, как и свящ. Пётр Андриевский, продолжают мерзость приписывания имяславцам евномианства.

Если бы в учении имяславия было хоть малейшее сходство с евномианством, то такие высокопросвещенные профессора-богословы, как С.Н. Булгаков, М.Д. Муретов, В.Ф. Эрн, П.А. Флоренский, А.Ф. Лосев и др., не могли бы этого не заметить.

Автор пишет: «Архиеп. Никон указывает, что ни один архиерей, ни один монастырь не встал на защиту имябожничества после осуждения ереси Вселенскими Патриархами и Св. Синодом». – Опять это ложь и неправда! Во-первых, кто такие вселенские патриархи Иоаким III и Герман V? Они такие же частные лица, как и члены Российского Синода, архиепископы Антоний (Храповицкий), Никон (бывший Вологодский), Сергий Финлядский (Страгородский) и С. Троицкий, не имеющие полномочий отвергать учение Св. Церкви и единолично создавать новые догматы. А они впали в этот грех – отвергли учение Священного и святоотеческого Писания и, вопреки правилам святых вселенских Соборов, создали новые три догмата, хулящие Имя Господне. Господь сказал Своим ученикам-апостолам; Именем Моим бесы ижденут и прочие чудеса сотворят (Мк. 16:17). А Послания Патриархов и синодалов отвергли эту истину Божию и провозгласили новый догмат: «Не Именем Божиим совершаются чудеса и таинства Церковные». Разве они выше Самого Господа? Одного только этого аргумента достаточно для того, чтобы убедиться в еретичности имяборчества и отшатнуться от него. А во-вторых, не хватит бумаги для перечисления защитников и сторонников имяславия. Первый Имяславец – Архистратиг Божий Михаил, который похитителю Имени Божия бывшему Архангелу, Деннице возразил: «Кто, яко Бог!» – и низверг его с третью ангелов в адскую бездну за похуление Имени Божия; Сын Божий Иисус Христос молится к Своему Отцу: «Отче, прослави Имя Твое. Прииде же от Отца глас с небесе: И прославих, и паки прославлю»¹²⁵⁹. Это два Божественных Имяславца: Бог Отец и Бог Сын; через всю Богодухновенную Псалтирь Бог Дух Святой устами пророка Давида прославляет Имя Божие: «Прежде солнца пребывает Имя Его»: «От востока солнца до запада хвально Имя Его»: «Хвалите Имя Господне, хвалите раби Господа»: «Всякое дыхание да хвалит Господа!»; и Пресвятая Богородица в Божественном восторге восклицает: «Величит душа моя Господа... и свято Имя Его!» – это Божественный Имяславец Бог Дух Святый; затем, все святые мученики пострадали за Имя Господне, и все святые, учение которых приводят имяславцы в доказательство своего православного исповедания, были защитниками Славы и Божества Имени Божия; все небесные Ангельские силы выну (т. е. непрестанно) славословят Имя своего Творца. Как видите, вся торжествующая Небесная Церковь: Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух Святой, Архангел Михаил со всем небесным воинством. Пресвятая Богородица, все Святые – на стороне Имяславия и являются Имяславцами!

Хотите знать Имяславцев Церкви земной – воинствующей?

Начнём перечислять с изменников на Св. Горе Афонской. В первой стадии споров игумен Иероним был ревностным имяславцем. Но под давлением угроз высшего начальства он смалодушествовал и перешёл на сторону имяборцев; смиренный монах Понтий, соблазняемый имяборцами, сознательно раскаиваясь перед имяславцами, перешёл на погибельную сторону имяборцев, чётко сознавая их неправоту. Обманом и лестью имяборцев он был перетянут на сторону имяборцев и привлечён к подписи под имяборчеством. Переходя на сторону имяборцев, он со слезами громко кричал имяславцам: «Отцы, я погиб!» Многие на Афоне имяславцы под давлением угроз со стороны начальства по своему малодушию перешли на сторону имяборцев, внутренне оставаясь имяславцами. Первоначально и сам архиеп. Никон, до того как разгорелись афонские споры и пока не перетянул его на свою имяборческую сторону архиеп. Антоний (Храповицкий), занимал вполне имяславческую позицию»¹²⁶⁰. Из послушания Синоду отказался от истины и от своего прежнего взгляда на имяславие, признав Синод, как «непогрешимый орган Церкви», затворник о. Алексий (Зосимовский)»¹²⁶¹.

«Ещё до Московского суда исповедание имяславцев рассматривалось в Киевском епархиальном собрании епископов, где оно было признано православным»¹²⁶².

Известный Суд Московской Синодальной Конторы, состоявшийся по указанию Царя-Мученика Николая II в 1914 г. под председательством старейшего члена Святейшего Синода митрополита Московского Макария (Парвицкого-Невского), целиком оправдал исповедание имяславцев веры во Имя Божие, признав его согласным с учением святых Отцов Церкви.

«Духовный сын митрополита Макария (Парвицкого), Московского и Коломенского, о. Алексия и о. Сергия Мечевых – К.К. Анушкин (1898–10.06.1965) – в неопубликованной рукописи пишет: «В истории Церкви должен быть отмечен, как отрадный, поступок Московского митрополита Макария в вопросе об имяславцах. Совесть Владыки Макария не могла одобрить тех грубых, нетактичных действий, которые были допущены как на Старом, так и на Новом Афоне против имяславцев, и митрополит Макарий, по мере своих сил и возможностей, старался смягчить и отменить допущенные нарушения».

В России главные представители имяславцев, в числе 25, были преданы суду в Московской Синодальной Конторе под председательством митрополита Макария. На этом суде иерархи, найдя в исповеданиях имяславцев ясные доказательства того, что Имя Божие, называемое ими Богом или Самим Богом, понимается ими в смысле неотделимости призывания от Призываемого, а не в смысле обожествления тварных элементов имён Божиих; найдя, что исповедание Божества и Божественной Силы Имени Господня основывается имяславцами не на собственных измышлениях их разума, а на словах святых Отцов и Священном Писании; наконец, найдя в исповеданиях имяславцев такое категорическое заявление: «Повторяю, что, именуя Имя Божие и Имя Иисусово Богом и Самим Богом, я чужд почитания Имени Божия отдельно от Бога, как какого-то отдельного Божества, так и обожествления самих букв и звуков, и случайных мыслей о Боге»¹²⁶³, иерархия вынесла обвиняемым оправдательный приговор. Резолюция Московского суда иерархов была утверждена св. Синодом 24 мая 1914 года¹²⁶⁴. Обвинявшиеся были приняты снова в Церковное общение, а вскоре было разрешено имеющим священный сан и священнослужение».

Если же мы обратимся к митрополиту Макарию, то для него характерно то, что он никогда и никого не принуждал, а старался путём убеждения и примера примирить окружающих его. Поставленный Промыслом Божиим на свещник Московской Митрополии в 1913–1917 гг., он оказался в самом центре Афонского спора. Тем не менее, он никого не осуждал: ни архиеп. Антония (Храповицкого), ни греческих богословов, подвергавших разбору (конечно, спешному) вопрос об Имени Божием, ни Патриарха (Константинопольского), поспешившего объявить имяславцев еретиками¹²⁶⁵.

После 1-й Балканской войны Греция оккупировала Афон, что не было признано Россией, считавшей, что Св. Гора должна находиться под протекторатом тех стран, где православное население составляет большинство. Греческие монахи поддержали свою страну в притязаниях на Афон, что привело к конфронтации с русскими иноками, подчинявшимися Российскому консульству в Константинополе. Ясно, что обнаружить ересь у русских монахов было на руку грекам»¹²⁶⁶. Вот почему после суда в Московской Синодальной Конторе, вполне оправдавшего имяславцев (см. прим. 189), патриарх Константинопольский отказался допустить обратно на Афон вывезенных оттуда русских монахов, поскольку даже Русские монастыри приняли греческое подданство и русским инокам, подданным Императора Всероссийского, пребывать там нельзя¹²⁶⁷.

Можно причислить к лику имяславцев весь собор архиереев Киевской Митрополии, во главе с митрополитом Флавианом.

Можно причислить к лику имяславцев малый собор видных архиереев Суда Московской Синодальной Конторы, во главе со святителем Макарием.

Можно причислить к имяславцам Царя-мученика и Царицу Александру со всем их семейством – защитников имяславцев и имяславия.

Можно причислить к ним мученицу Великую Княгиню Елисавету Феодоровну, оплатившую 2-е издание книги «На горах Кавказа», оскорблённую ответом гонителя этой книги, архиеп. Антония Храповицкого, что он совсем и не читал этой книги.

Можно причислить к имяславцам известного митрополита Вениамина (Федченкова), который вот что писал о себе и об этой прекрасной книге: «Имя батюшки о. Иоанна (Кронштадтского) тесно связано с имяславием, – писал он. – Вспоминаю о собственном ощущении, когда было осуждено учение так называемых «имябожников». Это было летом (вероятно 1913 г.). Я проживал на родине. Мне пришлось прочитать в «Церковных Ведомостях» об этом осуждении. И не разбираясь в данном вопросе с богословской точки зрения, я, однако, ощутил такой острый духовный удар, будто от меня потребовали отречения от Православия. И с той поры доныне (1954), вот уже сорок лет, я не могу успокоиться окончательно. Четыре года тому назад, когда я был близок к смерти, я даже сделал «завещание» по этому поводу, желая снять (с себя, по крайней мере) возможное обвинение, будто и я как-то повинен в этом осуждении, хотя бы одним самим молчаливым согласием с ним»¹²⁶⁸.

Знаменательно, что вызванные в Москву Синодальной Конторой Оптинские старцы, архимандрит Агапит (Беловидов) и иеромонах Анатолий (Потапов), несмотря на настоятельное требование архиерея, так и не выехали в Москву, сославшись на болезнь¹²⁶⁹. Характерное для оптинцев «осуждение» имяславия содержится в воспоминаниях митр. Вениамина (Федченкова): «Однажды он (оптинский инок, заведовавший гостиницей для обыкновенных богомольцев. – В.Ф.) пригласил к чаю афонского монаха, удалённого со Св. Горы за принадлежность к группе «имябожников», а теперь проживающих в Оптиной. Сначала всё было мирно. Но потом между иноками начался спор об Имени Божием. Оптинец держался решения Св. Синода, осудившего это новое учение о том, что «Имя Бога есть Сам Бог». Афонец же защищал своё. Долго спорили отцы. Я молчал, мало интересуясь тогда этим вопросом. Оптинец оказался остроумнее; после долгих и резких споров он, казалось, почувствовал себя победителем. Афонец, хотя и не сдался, но вынужден был замолчать. И вдруг – к глубокому моему удивлению, – победитель, точно отвечая на какие-то свои тайные чувства, ударяет кулаком по столу и, вопреки своим прежним доказательствам, с энергией заявляет: «А всё-таки Имя Бога есть Сам Бог!» Спор дальше не возобновляется. Я же удивлённо думал: что побудило победителя согласиться с побеждённым?! Это мне было непонятно. Одно лишь было ясно, что обоим монахам чрезвычайно дорого было «Имя Божие». Вероятно, и по опыту своему, творя по монашескому обычаю молитву Иисусову («Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного»), они оба знали и силу, и пользу, и сладость призывания Имени Божия; но только в богословствовании своём не могли справиться с трудностями учения богословских формулировок»¹²⁷⁰.

Между тем церковноначалие запрашивало письменное мнение об афонских спорах настоятеля Смоленско-Зосимовой пустыни игумена Германа, духовный опыт которого высоко ценили в Св. Синоде. По свидетельству владыки Арсения (Жадановского), о. Герман ответил на это, что «молитва Иисусова есть дело сокровенное, а потому поднятый вопрос следовало бы покрыть любовью», что и выполнил на деле митрополит Макарий (Парвицкий), Московский и Коломенский, – архипастырь, весьма близкий (и прежде всего, духовно) Оптиной пустыни.

«Отношение к имяславцам лучшей части Русского монашества выражалось в поддержке, хотя и носившей, после Постановления Св. Синода, скрыто-молчаливый характер»¹²⁷¹.

Большинство передовых Русских монастырей со своими духовными старцами молчаливо были не согласны с ересью послания Синода. Но под жёстким требованием беспрекословного послушания Синоду и по «правилам монашеского послушания высшему начальству» просто отмалчивались, внутренне не соглашаясь с ересью Синода, надеясь на соборное разрешение этого вопроса.

Блаженный митрополит Вениамин (Федченков) в 1938 г., находясь в Балтиморе и занимая пост главы Патриаршей Церкви в Америке, по просьбе митрополита Сергия (Страгородского), Патриаршего Местоблюстителя РПЦ (МП), написал доклад об Имяславии, ибо Сергий хотел выяснить его позицию по этому вопросу. В этом докладе есть такие слова: «В 1907 г. «На горах Кавказа» появилась в печати. А напечатана была эта книга после просмотра её и, следовательно, одобрения старцами Зосимовой пустыни (о. Германом, а это был человек высокодуховный, делатель молитвы Иисусовой, бывший в общении с еп. Феофаном Затворником (Быстровым). Еп. Феофан (тогда ещё архимандрит) прочитал её, разумеется, основательно. И тоже не нашёл ничего соблазнительного. Старец Герман был заочно знаком с о. Иларионом. Митрополит Вениамин в своём письме к митрополиту Сергию писал, что молчаливое подчинение решению Синода (об имяславии и имяславцах) заставило его «вот уже 25 лет ощущать в душе предательство страха ради». В этом же письме он утверждает, что, будучи в 1913 г. в Оптиной, «лично слышал, что оптинцы внутренне были не согласны с Синодом""¹²⁷².

На стороне имяславия были ещё такие незаурядные иерархи, как заседавшие в суде Московской Синодальной Конторы по расследованию исповедания имяславцев еп. Модест Верейский, святители Гермоген Саратовский (Долганов), Феофан Полтавский (Быстров), Анатолий, Феодосий Смоленский, Феодор (Поздеевский), Трифон Туркестанов, Арсений Новгородский, ряд других иерархов.

Известные духовные старцы обителей со своей братией: преп. Варсонофий, архимандрит Старо-Голутвинский (память – 1/14 апреля), преподобный иеромонах Феодосий Кавказский (Кашин), изгнанник с Афона за имя Господне в 1913 г., преп. иеросхимонах Кукша (Величко), схиигум. Герман Зосимовой пустыни; Оптинские старцы: архим. Агапит (Беловидов), иеромонах Анатолий (Потапов), Валаамский старец схиигумен Иоанн (Алексеев), Глинской пустыни старец Исаакий и многие другие.

На стороне имяславия был весь цвет как Российской иерархии, так и весь цвет Русского Богословия, не заражённого рационализмом еретической книги западного автора Ф.В. Фаррара: «Жизнь Иисуса Христа», в которой бывший синодальный миссионер игумен Арсений обнаружил более 100 ересей. Эту душепагубную книгу благословил к изданию в России наш Святейший Синод. Против этой англиканской еретической книги, с благословением и поддержкой св. Иоанна Кронштадтского, открыл борьбу в России знаменитый синодальный миссионер о. Арсений. Но Святейший Синод, благословивший к чтению россиянам эту душевредную книгу, открыл гонение на своего миссионера и осудил его на Соловки. Но о. Арсений отпросился отпустить его на Афон доживать до смерти, где он прожил два десятка лет, откуда Синодом был вызван в Россию для борьбы с сектантством. – Вот какие книги благословлял Синод издавать в России! А ведь книга Фаррара косвенным образом хулила Божество Господа Иисуса Христа и Приснодевство Богоматери, революции называла народным подвигом, чем и поднимала народ на свержение Монарха. А душеспасительную книгу «На горах Кавказа», прошедшую три духовные цензуры, благословлённую опытными духовными старцами обителей России, Синод в 1912 году признал вредной и запретил её к чтению... На Афоне о. Арсений, как знаменитый и медоточный миссионер, укреплял к подвигу исповедничества Афонских монахов, исповедников Имени Господня. И в то время, когда их избивали и насильно вывозили с Афона в Россию в изгнание, старец игумен о. Арсений тихо и мирно отошёл ко Господу, не удостоившись православного христианского погребения. По словам изгнанника афонского иеромонаха Паисия в его описании «Истории Афонской смуты», имяборцы привязали тело о. Арсения к лошадиному хвосту и с бесчестием выволокли и бросили тело его в трущобу, не предав земле. Вот как издевались на Св. Горе Афонской имяборцы над русскими монахами-исповедниками! Сколько же суждено терпеть России наказаний от Господа за такие беззакония!

Но мною выше было обещано свящ. Петру Андриевскому привести на память, сколько учёных философов, богословов, профессоров было на стороне имяславия. Конечно, всех привести, из-за многочисленности их, невозможно. Но приведу их в сокращении. Всё Религиозно-Философское Общество в Москве было на стороне защитников Имяславия. Вот некоторые, известные своими печатными выступлениями в защиту имяславия: заслуженный экстра-ординарный почётный член МДА профессор-богослов М.Д. Муретов, почётный член МДА профессор М.А. Новосёлов, профессор богослов-философ П.А. Флоренский, профессор философ С.Н. Булгаков, философ А.Ф. Лосев, философ-богослов В.Ф. Эрн, философ-писатель М.Н. Соловьёв, редактор «Колокола» В.М. Скворцов, академик К. Юсупов, затем; В.Н. Лосский, профессор П.П. Паозерский, проф. Моск. Университета математик Д.Ф. Егоров, ректор МДА еп. Феодор Поздеевский, В.Н. Муравьев, Ф.Д. Самарин, профессор С. Орлов, лектор Дурново, кн. Е.Н. Трубецкой, духовные писатели: Иван Сотник, Влад. Симанский, Григ. Рачинский, Георгий Леманский, Мих. Хитров, В.А. Кожевников, Крамской, многие другие, низших чинов и должностей. Протоиерей Иоанн Мейендорф пишет, что «Имя Божие является Богом не по буквам и звукам, а по энергиям»¹²⁷³, это чисто имяславческое исповедание, за которое умирали Афонские исповедники!

Нам представляется, что теперь свящ. Пётр Андриевский, после представленных нами Небесных и земных сторонников имяславия, вполне убедился, какую неправду преподносит архиепископ Никон, утверждающий, что ни один архиерей, ни один монастырь не встали на защиту имябожничества. Под имябожничеством он разумеет, конечно, имяславие.

Да, действительно, не все эрудированные интеллектуалы могли творчески защищать имяславие печатным словом. Но как можно было и печататься, когда все печатные органы находились под властью Синода, под грозным запрещением печатать что-нибудь в защиту Имени Божия?

Однако многие философы, богословы, писатели того времени находили возможность и писали в защиту православного почитания Имени Божия, критиковали ереси Синодального послания, старались отстаивать православную точку зрения. И вечная память всем защитникам Славы и Божества Имени Господа, умершим естественной и насильственной смертью, как мученики, за Имя Господне пострадавшим! И наступит время для их прославления Церковью, «ею же замученных» (Редактор «Русского Дома»).

Свящ. Пётр Андриевский слишком высоко и недостойно превозносит автора избиения иноков Афонских за Имя Господне, архиеп. Никона, который во всех своих самооправдательных публикациях применяет «ложь во спасение»; здесь уже была приведена его заповедь в этом роде для всех поборников имяборчества.

У нас имеется совершенно иная, отрицательная информация обо всех трёх синодальных докладчиках, архиепископах; Никоне, Антонии, а также архиеп. Сергии. Автор или кривит душой, или на самом деле не ведает о том, что экзекуция над афонскими монахами производилась по протекции двух архиереев; Никона и Антония, под непосредственным командованием первого силою вооружённого состава военной экспедиции, т. е. солдат. Для успешной расправы над исповедниками архиереи оклеветали их перед Царём как бунтарей-революционеров, готовившихся к свержению Царской власти в России. Синодалы испросили у Царя военную помощь для расправы с революционерами. Никон руководил побоищем непосредственно, наблюдая с военного корабля в бинокль за ходом операции. Перед гнусной операцией архиеп. Никон изрядно напоил спиртным солдат, для безжалостной расправы с монахами. Вот так «добрый» пастырь Никон – силою, а не помощью Божией и не словесным увещанием, как подобает доброму пастырю церковному увещевать заблудших словесных овец Христова стада, увещевал молящихся безоружных монахов-исповедников. Ложь и клевета на правых – оружие имяборцев против истины, защищаемой имяславцами. Имяборцы, будучи не в силах возражать против истины, старались и теперь стараются извратить смысл слов своих противников и навязывают им то, чего они не говорили и не исповедовали.

«Когда, вначале, Фиваидские пустынники возмутились хулой на Имя Господа Иисуса иером. Алексия Киреевского, который пытался убедить пустынников в том, что Имя Господа «Иисус» – простое, человеческое имя, ничего не значащее, то пустынники словами св. Иоанна Кронштадтского исповедали, что Имя Господа – есть сам Бог. Тогда о. Алексий и сторонники его стали обвинять пустынников в том, что они поклоняются Имени «Иисус» как идолу, т. е. самим буквам и звукам, и вслед за тем эта же клевета была напечатана в «Колоколе» в виде корреспонденции с Афона¹²⁷⁴, причём сообщалось о новой ереси на Афоне, которая состоит в том, что пустынники обожествляют самое Имя «Иисус» как особое, от Иисуса некое отделённое Божество. Когда эта клевета была опровергнута, имяборцы изобрели другое обвинение. О. Иероним заявил в Ватопед жалобу, будто его братия Андреевского монастыря сливает Имя Божие с Самим Богом. Кинот, не допросив братию, отлучил весь Андреевский скит от церковного общения. Но вскоре и эта клевета отпала, ибо из всех сочинений имяславцев ясно было видно, что это обвинение есть гнусная ложь. Тогда имяславцев обвинили в «пантеизме», во всебожии, в перевоплощении Бога во Имя Его, в почитании Имени Божия за сущность Его, наконец, в злоупотреблении Именем «Иисус» – как магическим средством, в отождествлении идеи, по которой именуется Бог, с Самим Богом. Но и эти все обвинения должны были исчезнуть по явной вымышленности их. Наконец, архиеп. Никон и С. Троицкий обвинили имяславцев в... евномианстве. В своём «Добром слове» Никон говорит, что то же самое, что говорят имяславцы, говорил некогда еретик Евномий и был обличён св. Григорием Нисским. Так же и С. Троицкий написал целую книгу «Об Именах Божиих», и в предисловии говорит: «Учение (Евномия) сходно с имябожничеством»¹²⁷⁵. «Сходство между учением об именах Божиих древнего еретика Евномия и современных имябожников настолько велико, что последних можно назвать новыми евномианами"¹²⁷⁶. – Эта клевета может смутить неопытного читателя. Кто из светских людей знает, как учил Евномий и за что он был осуждён? Поэтому разберём эту клевету, от которой С. Троицкий уже успел отказаться, ибо в своём возражении на статью профессора С.Н. Булгакова он сказал: «Вполне прав г. Булгаков, что в учении о почитании Имён Божиих никакого сходства между евномианством и имябожием нет»¹²⁷⁷.

Евномий, во-первых, учил, что Иисус Христос не Бог, не единосущен Отцу. И если он Самого Иисуса Христа не почитал за Бога, то мог ли он Богом называть Имя «Иисус»? Имяславцы же исповедуют Божество Имени Божия и Имени Иисуса Христа в том смысле, что Имя Божие есть таинственная Божия сила и Божия истина, и Божие откровение. Уже из этих одних слов видно, – поскольку имяславцы благоговеют пред Божеством Сына Божия, почитая Божество Его, постольку же Евномий не благоговел перед Сыном Божиим Иисусом Христом, не почитая Его за Бога, и тем более не мог благоговеть пред Именем Иисуса Христа.

Но, может быть, Евномий благоговел пред прочими Именами Божиими, как пред Самим Богом? – Нет, ибо он считал все Имена Божии – «постижимыми», считал, что тайна благочестия заключается лишь в «познании» Имён Божиих, а не в исповедании их. Похоже ли учение Евномия об Именах Божиих на учение святых Отцов, которое отстаивают имяславцы? Нисколько. Имяславцы исповедуют словами св. Иоанна Златоуста и блаж. Феофилакта Болгарского, что Имя Господа Иисуса Христа – «непостижимо и само требует в себя веры», исповедуют вместе со св. Григорием Нисским, что «тайна благочестия состоит в исповедании Имён Божиих». Евномий считал, что всякое познание о Боге подаётся разумением Имён Божиих, мы же признаём, что созерцание Бога во Имени Его подаётся нам не силою нашего разума, но Божественным Откровением Истины, действующим во Имени Божием. «Бог для того и открыл Божии Имена людям («нерождённый» и «рождённый»), дабы люди из них познали сущность Его. Таково вкратце учение Евномия. Против него возражал св. Григорий Нисский, что хотя Имена Божии и Богоокровенны, но Бог для именования Своего пользовался понятиями (идеями) человеческими. Эти слова, т. е. понятия, буквы, звуки, которыми человечество именует Бога, не принадлежали прежде века Существу Божию, то есть звуковое имя, состоящее из букв, звуков, и идея, по которой Бог именуется, образованы людьми по их сотворении. Вот этой-то частью возражений св. Григория Нисского и воспользовался С. Троицкий, умышленно извратив смысл, чтобы оклеветать имяславцев. Имяславцы говорят: имя Божие предвечно, ибо предвечны свойства, по коим Бог именуется. А Евномий говорит, что предвечно всякое слово человеческое, употребляемое для именования Бога. Поэтому св. Григорий справедливо возражал, что Имена Божии, т. е. слова, коими именуется Бог на разных языках, не предвечны. Но при этом св. Григорий даже и не думал утверждать, что истина о Боге – не Бог, что свойства Божии, которые открываются в Именах Божиих, – не предвечны, что не Именем Божиим совершаются Св. Таинства. Напротив, как мы видим из учения св. Григория Нисского¹²⁷⁸, – всё это он именно утверждает. Понятие о Имени Божием С. Троицкий ограничивает лишь понятием как букв, звуков и идеи человеческих и не более. То есть Имя Божие, по его понятию или по умышленно влагаемому в смысл учения имяславцев понятия, что оно состоит из одних только человеческих элементов: букв, звуков голоса и идеи, не влагая в смысл понятия имяславцами объективного Имени, состоящего из свойств Божиих, которые совечны Богу и, как неотделимые от Него, есть Божество Божие. Ограничивая понятие Имени Божия лишь тварными человеческими элементами, особенно элементом идеи человеческой, С. Троицкий хотел приписать имяславцам веру в ограниченные, а потому в постижимые Имена Божии и на этом основании сравнить учение имяславцев с учением евномианства. Но это очередные козни сатаны-клеветника, и от этого обвинения, как выше было сказано, С. Троицкий в письме к профессору С.Н. Булгакову отказался, т. е. взял обратно своё обвинение имяславцев в евномианстве. А последователи тех первых идеологов имяборчества, по своему неведению или, может быть, по имяборческой злобе на Имя Божие, до сих пор поливают имяславцев грязью клеветы, обвиняя их в евномианстве, даже печатно, в мировых газетах, потеряв страх Божий и совесть человеческую...

Сознавшись в неосновательности своего обвинения имяславцев в евномианстве, С. Троицкий, тем не менее, не унимался, но искал в имяславцах сходства с магометанством и раввинизмом в том, что они признают Имя Божие за Божественную силу. Опять-таки, по недоразумению или по злобе к Имени Божию приписывая имяславцам веру во имя Божие как в особое, кроме Бога, Божество. Так же и архиеп. Никон, не зная, в чём можно ещё обвинить, кинул на имяславцев обвинение в жидовстве (!) за святоотеческое учение их об Имени Господнем, свидетельствуемое множеством святых Отцов, приводимых в доказательство своего церковного учения.

Но, к несчастью злостных клеветников-имяборцев, последнее решение суда Московской Синодальной Конторы, в составе многих архиереев, в том числе еп. Модеста Верейского, под председательством маститого старейшего члена Синода митрополита Макария Московского (Парвицкого), положило конец всем этим вымыслам и клеветам имяборческим. Разобрав, наконец, Высочайшим повелением Государя Императора Николая II, будущего мученика, учение имяславцев. Московский духовный суд не нашёл в исповедании их ни раввинизма, ни магометанства, ни евномианства, ни пантеизма, ни магизма, ни четверобожия, ни обоживания тварных элементов Имени, но в учении имяславцев о Божестве и Божественной Силе Имени Божия и Имени Иисуса Христа суд нашёл, что то же самое высказывалось и св. Отцами, почему и не счёл возможным осудить имяславцев и отлучить их от Церкви, ни оставить за ними оскорбительное название «имябожников»¹²⁷⁹.

Но «нынешние судьи» из низших чинов, наподобие секретаря подотдела В. Зеленцова, – епархиальный газетчик, свящ. Сергий Овчинников, некий К. Шахбазян и богословствующая женщина М. Черкашина (все они одной епархии), священник Пётр Андриевский и некоторые авторы интернетовских имяборческих пасквилей не хотят смириться перед мнением маститых святителей: митрополитов, архиепископов и епископов, оправдавших на суде Московской Синодальной Конторы имяславцев, не желают смириться перед Высочайшим повелением Государя-императора-мученика – снять с имяславцев все незаконные обвинения и ограничения церковные провинившегося Святейшего Синода; и вот они «рвут и мечут», желая всё-таки снова «засудить» исповедников чистого Православия, всячески оклеветать и заставить их признать святоотеческое учение об Имени Божием – ересью и лжеучением. Ну, как тут не вспомнить евангельское: «Трудно вам прати против рожна!»¹²⁸⁰.

В доказательство того, что Имя Божие – не Бог и не Божественная Энергия, – а именно против этой платформы и было оправдано учение имяславцев на упоминаемом «Суде», – свящ. Пётр Андриевский привёл несколько не удачных для него изречений святых Отцов:

1) Св. Григорий Нисский: "Иное – предмет, по своей природе подлежащий названию, и иное – название, обозначающее предмет. Бытие – не одно и то же с наименованием».

Возражение: св. Феодор Студит: «Что из видимого глазами лишено имени. И каким образом может быть отделено то, что названо (известным именем), от своего собственного наименования... Эти вещи предполагают друг друга: имя есть имя того, что им называется, и как бы некоторый естественный образ предмета, который носит это имя; в них единство поклонения – нераздельно»¹²⁸¹.

Нас удивляет, что имяборцы, зная, что вопрос идёт об Имени Божием, приводят текст, имеющий смысл и применение к обычным именам человеческим и тварным предметам. (Это знак того, что они в своём отрицании не имеют прямого и недвусмысленного доказательства из учения святых Отцов и не могут опереться на положительное богословие и философию). Значение этого текста не относится к вопросу об Имени Божием, ибо всякое Имя Божие есть Богооткровенная Истина и есть словесное действие Бога – есть Сам Бог. «Верховная истина не иное что есть, как Сам Бог»¹²⁸².

Всякое слово Божие есть словесное действие Божества и есть Сам Бог, по реченному: «глаголы, яже Аз глаголю вам. Дух суть и Живот суть» (Ин. 6:63). Отвергающие Божество Имени Божия отвергают Энергию Триипостасной Истины, т. е. действие Божие; всякое действие Божие – по учению св. Отцов – именуется Богом.

Св. Григорий Нисский: «Кто Имя Сына придаёт твари, то да будет он причислен к идолослужителям...»¹²⁸³.

2) Св. Василий Великий: "Имена означают только сущность, а сами не суть сущности».

Возражение: Смысл этого текста опровергает еретическое мудрование Евномия, но к делу, касающемуся Богооткровенных Имён Божиих, текст этот не относится, ибо Имя Божие непостижимо и творит чудеса, как о сем Сам Господь сказал: «Именем Моим бесы ижденут» (Мк. 16:17).

Филарет, архиепископ Черниговский (Гумилевский): «Имя Божие есть сущность Божества, в том виде, в каком можно знать её»¹²⁸⁴.

Архиепископ Никон (Рождественский) до своего падения в имяборческую ересь, до 1913 года, учил: «Имя Божие есть то же, что непостижимое Существо Божие, открывающее Себя людям»¹²⁸⁵.

Епископ Михаил, известный церковный толкователь на слова Спасителя в Св. Евангелии: «Я открыл имя Твое» (Ин. 17:6) говорит: «Имя – вместо Лица, Его свойств и действий; открыл Имя Бога – то же, что открыл Самого Бога».

Св. Кирилл Иерусалимский: «Да святится Имя Твое». Имя Божие по естеству Свято, хотя говорим или не говорим сие»¹²⁸⁶.

Примечание: «Если Имя Божие свято по естеству, то оно и есть Божество, именуемое Богом; ибо что может быть свято по естеству, кроме Бога?»

Блаженный Иероним: «А иногда Имя «Иисус» значит Бог Слово»¹²⁸⁷.

«Спаситель говорит, что Дух Святый посылается в Его Имя, а собственное Имя Спасителя есть Сын»¹²⁸⁸.

Св. Исихий Иерусалимский: «Да соединим Имя Иисусово своему дыханию. Ово бо есть Свет, те же тма, и ово (Имя Иисус) есть Бог и Владыка, те же (т. е. помыслы) раби бесом»¹²⁸⁹.

Не ясно ли отсюда, что Имя Божие в Боге и Бог во Имени Своём. Как и св. Иоанн Кронштадтский учит. Бог везде, но особенно Он весь в принадлежащих Ему Именах¹²⁹⁰.

«В Имени Иисус Христос весь Христос – душа и тело Его, соединённые с Божеством»¹²⁹¹.

3) Св. Дионисий Ареопагит: «Всякий ум и слово бесконечно далеки от Бога, чтобы быть Ему подобными».

Возражение: Смысл этого текста относится к тем, кто дерзает постигнуть непостижимое Существо Божие. Исповедники же Божественности Имени Божия исповедуют, что оно так же непостижимо, как и самое Существо Божие»¹²⁹².

4) Св. Григорий Нисский: »Не ради Бога, а ради нас измышлены имена для усвоения понятия о «Сущем», т. е. о Боге».

Возражение: Здесь говорится об именах, измышлённых людьми. Мы чужды сих понятий и исповедуем Имена Божии, открытые нам Самим Богом. Об Именах Божиих, исшедших из Существа Божия, Сам Господь сказал: «Аз Господь Бог, сие Моё есть Имя Вечное»¹²⁹³; «Аз есмь Сый»¹²⁹⁴: «Явих Имя Твое человеком»¹²⁹⁵; «И наречеши Имя Ему Иисус – Той бо спасет люди Своя от грех их»¹²⁹⁶. И согласно учению святых Отцов исповедуем Имена Божии действиями Божиими.

Св. Иоанн Златоуст: «Сам Бог свыше посылает имя чрез Ангела Иосифу. Ибо это не просто было Имя, но сокровище бесчисленных благ»¹²⁹⁷.

«Мы называемся после рождения, Иисус же называется прежде рождения, потому что Он был прежде даже не зачатся, Иисусом же был назван, потому что имел дело Спасителя»¹²⁹⁸. «И то служит великим доказательством любви к нам Бога, что Он, Творец, сообщил Своё название творению»¹²⁹⁹.

«Всякое Имя Божие велико, потому что Имена Бога надобно понимать соответственно Его славе. Велико то Имя Божие, которым Он Сам Себя назвал, когда на слова Моисея: се аз пойду к сынам Израилевым, и реку к ним: Господь Бог евреев посла мя к вам; и аще вопросят мя: что Имя Ему? Что реку к ним? Отвечал ему: речеши сынам Израилевым: Сый посла мя к вам (Исх. 3:13–14). Этому страшному и святому Имени пророк и повелевает исповедаться»¹³⁰⁰.

Итак, согласно учению святых Отцов и Самого Господа Имена Божии – Богооткровенны, а не выдуманы людьми. Доказательства этому можно приводить бесконечно, но для верующих по-православному и сего достаточно.

5) Св. Григорий Богослов: «Не Бог ещё то, что мы представляем себе под понятием Бога или чем мы Его изобразили, или чем описало слово Его».

Возражение: Из сего текста смысл – «о непостижимости Божией». Буквы и звуки произносимого Имени – не Бог. Но мы признаём, что Богооткровенные Имена Божии, как действия Его, – Бог. Такие – не наши слова и звуки произносимого Имени – суть действия Его, а Сама Истина Божия – заключённая в Имени. И когда мы произносим слово «Бог» или «Божество», то под этими словами разумеем полноту Божества, т. е. Ипостаси, естество, свойство и действие; и сие последнее, а не звуки слов «Бог» или «Божество» – есть Бог; то же самое признаём и под Именем Божиим; если мы произносим какое-либо Имя Божие, например «Иисус», – то, вознеся мысль и сердце своё к Самому Иисусу, мы во Имени сем силою Божественного Откровения познаём, ощущаем и зрим Иисуса в свойствах Его, выражаемых сим Именем. Почему мы и говорим, что Имя Божие есть Сам Бог.

С текстом св. Григория Богослова мы вполне согласны, он нисколько не противоречит нашему исповеданию Божества Имени Божия и нисколько не оправдывает имяборческое отвержение Божества Имени Господня. Этот текст к теме нашей не относится.

Св. Симеон Новый Богослов: «Когда речь идёт о людях, то имена, приложенные к ним, суть просты и безжизненны; а когда ими называем Бога, то и Имена Его суть – Бог»¹³⁰¹.

Св. Никифор Константинопольский: «Христос и Бог наш, соделавшись человеком, принял Имя, которое обозначает одинаково и то и другое из соединённых естеств: как освятившее Божество, так и освящённое человечество, так что под одним словом познаётся и двоица соединённых естеств, и ипостасное из них соединение единого Лица»¹³⁰².

Митрополит Филарет Московский (Дроздов): «Да отступит от неправды всяк именуяй Имя Господне (2Тим. 2:19). Великое для нас благополучие на земли, великая надежда на небеси, что мы можем по вере именовать Имя Господне. Божественный Спаситель наш почти всё дело спасительного посольства Своего с Неба на Землю заключает в том, что сделал человеков способными именовать Имя Господне. Приближаясь к пределу Своего земного поприща, Он взывает в молитве к Отцу Своему Небесному; дело совершил, еже дал ecu Мне, да сотворю. – Какое дело? – Аз прославил Тя на Земли; или иначе: явил Имя Твое человеком, их же дал ecu Мне от мира«¹³⁰³.

Из сего почти можно заключить, что те, которым явлено Имя Отца Небесного, которые именуют Имя Господне, по сему самому суть Христовы, суть Божии. Никтоже, свидетельствует боговдохновенный Апостол, – может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым¹³⁰⁴.

6) Св. Григорий Нисский: »Усвояемые Богу имена недавни, сравнительно с самим Богом, ибо Бог не есть речение и не в голосе и звуке имеет бытие».

Возражение: Вот поэтому, во всех своих исповеданиях, поданных в Св. Синод, на Суд Поместного Собора и в Суд Московской Синодальной Конторы о. Антоний (Булатович) для отражения клеветы имяборцев, будто бы имяславцы обожествляют самые буквы и звуки – эти тварные элементы имени, пояснял: »Повторяю, что, именуя Имя Божие и Имя Иисусово Богом и Самим Богом, я чужд как почитания Имени Божия отдельно от Самого Бога, как какое-то особое Божество, так и обожения самих букв и звуков и случайных мыслей о Боге"¹³⁰⁵.

Для людей, получающих своё бытие во времени, усвояемые Богу имена стали известны с появлением их в мир; но в смысле понятий о Боге Имена Его вечны и непостижимы, как вечен и непостижим Сам Бог, и открыты нам Самим Богом, как было уже показано¹³⁰⁶.

Бог в существе Своём непостижим, – но, называя всякое Богооткровенное имя Божие, мы разумеем Его действия, происходящие из Существа Божия и неотделимые от Него; голос и звуки Имени – тварны, и никто букв и звуков имени не называет Богом.

Но имяборцы под Именем Божиим разумеют лишь одни только буквы и звуки голоса. В этом коренится глубочайшее их заблуждение. Поэтому они основываются на неправильно понятыми ими словах св. Григория Нисского. Исповедники Божества Имени Божия и не говорят, что бытие Бога в буквах и звуках голоса. Но если ум и сердце, и дыхание соединяются с Именем Божиим, значит присутствие Божие здесь несомненно. Потому и говорит Господь: «Кто во Мне пребывает, и Аз в нём, тот сотворит плод мног». А как же иначе пребывать в Боге, если, не соединившись с Именем Его? Неужели человек может пребывать в самом существе Бога без соединения с Именем Его? Да не будет. Это недоступно для человека. И это весьма еретично. Так учить могут только обольщённые сатаной хулители Имени Божия, которые говорят, что Имя Божие заключается только в голосе и звуке языка и исчезает в небытие вместе со звуком...

Св. Кирилл Иерусалимский: «Словом же Спаситель переводится еврейское Слово Иисус. Иисусом же не люди наименовали Его, но явственно наименовал Ангел, который пришёл не по своей власти, но послан Божией силою»¹³⁰⁷.

Св. Иоанн Златоуст: «Мы называемся после рождения, Иисус же называется прежде рождения, потому что Он был прежде даже не зачатся. Иисусом же был назван, потому что имел дело Спасителя»¹³⁰⁸. «Для того и Имя Иисус принесено Ангелом с небес, дабы сим показать, что чудно рождаемое; потому что Сам Бог свыше посылает Имя чрез Ангела Иосифу. Ибо это не просто было имя, но сокровище бесчисленных благ"¹³⁰⁹.

Об Имени Божием приснопамятный о. Иоанн Кронштадтский так говорит: «Господь при бесконечности Своей такое простое Существо, что Он весь бывает в одном Имени «Господь», в одном Имени «Троица» или в Имени «Иисус Христос»¹³¹⁰. «В Имени «Иисус Христос» весь Христос, душа и тело Его, соединённые с Божеством»¹³¹¹. «Он (Бог) весь в принадлежащих Ему Именах»¹³¹².

7) Св. Иоанн Златоуст: «Иисусом назван для того, чтобы под именем »Иисус" скрыть от диавола Его Божество».

Возражение: Не сказал Святой: скрыть от диавола, что Он – Бог, но – Божество. Из этого текста, во-первых, видим, что Иисус назван «Божеством». Значит, слова Бог и Божество – синонимичны. Значит, Бог может называться и Божеством, а Божество – Богом. Это к тому, что имяборцы говорят, что слово Бог относится к Существу, а Божество – к действиям Существа. А так как по их учению действие Божие есть лишь только Божество, то оно и не есть Сам Бог. То есть они не признают Богом действия Существа Божия. А так как Имя Божие имяславцы признают действием Божиим, а по учению их действия Божии – не Бог, значит и Имя Божие не есть Сам Бог.

Св. Иоанн Златоуст ясно говорит, для какой цели Господь наш назван Иисусом – чтобы скрыть от диавола Его Божество, – но в смысле сего текста нет и тени намёка на то, что Имя Иисус не предвечно. Напротив, св. Иоанн Златоуст утверждает ту истину, что Имя Иисус предвечно, ибо говорит: «Мы называемся после рождения, Иисус же называется прежде рождения...» и проч. См. § 4.

О вечности Своего Имени свидетельствует Сам Бог, говоря: «Живу Аз и присно живёт Имя Моё» (Чис. 14:21). «Сие Моё есть Имя вечное» (Исх. 3:15). «Прежде Солнца пребывает Имя Его» (Пс. 71:17). «От века Имя Твое – Искупитель наш» (Ис. 63:16).

До воплощения Бога, т. е. в В.З., имя «Иисус» бытовало среди людей как имя простое, человеческое, которым назывались люди. А в Боговоплощении это Имя уже стало иметь высокое значение и явилось уже не простым человеческим именем, но Богооткровенным, и по слову св. Димитрия Ростовского – предвечным, и по смыслу своему – Божественным, ибо означало «Спаситель», «Искупитель», «Спасение», «Искупление», и потому оно является Божественным и Богом. В Новом Завете запрещается именовать людей сим Божественным Именем «Иисус», которое есть Бог.

Но вышеприведённый имяборцами текст Златоустого наводит на мысль: а разве не знал диавол, с Кем он, противник, имеет дело, т. е. что Иисус Христос есть Бог, когда сам бес исповедовал Его: «Знаю, кто Ты – Иисус, Сын Божий, чего Ты прежде времени пришёл мучить меня?» Из истории с сынами Скевы бесы знали уже Иисуса как своего сильного противника, т. е. как Божество, или Бога. Так что надо ли имяборцам основывать своё неверие в Божество Имени «Иисус» этими частными словами св. Иоанна Златоустого, когда даже бесы веровали и исповедовали Его? Неужели имяборцы хуже бесов? Действительно, бесы исповедали Имя Иисуса – Сыном Божиим, а имяборцы отрицают Его Божество.

Мы имеем и другие свидетельства: «Имя Иисус братья богоубийц принимают за имя человека»¹³¹³, – говорит блаженный Феофилакт Болгарский.

О предвечности Имени Иисусова говорит и св. Димитрий Ростовский: «Сие спасительное Имя Иисус, прежде всех век в Тройческом совете бе предуготовано, написано и даже доселе хранимо на наше избавление»¹³¹⁴.

8) Св. Иоанн Златоуст: «Господь назван Иисусом Христом, потому что облёкся в плоть. Иисус – имя Его плоти».

Возражение: Во-первых, автор сфальсифицировал текст святого. Златоуст говорит, что «Иисус – имя Его по плоти». А автор слово Златоуста передаёт так: «имя Иисус – имя Его плоти», и получил, что хотел, выходит, по нему. Имя Иисус Божеству непричастно... Значит, оно не Божество, а человечество...

Св. Златоуст своими словами не даёт никакого повода утверждать о непредвечности Имени Иисус. Имяборцы же, к стыду своему, привели сии изречения святого в опровержение Божественности и предвечности Имени Иисусова и обнаруживают полное неверие своё во Имя Божие. Но страшно противу рожна прати. Страшно даже подумать о таком мудровании их! Они стремятся разделить Имена Сына Божия, которые у Него все равночестны. Мудрствовать же об Именах Божиих и думать, что Имя «Иисус» относится к человечеству Сына Божия, а «Христос» к Божеству Его – значит подпадать анафеме:

«Те, кои каждое естество Господа именуют отдельным именем, т. е. «Иисусом» человеческое, а «Христом» Божеское, подпали под 4-ю анафему 3-го Вселенского Собора (Ефесского), которая гласит: «Кто выражения, находящиеся в писаниях евангельских и апостольских, сказанные о Христе, либо Им Самим о Себе, различает так, что одни из них приписывает человеку, отдельно от Слова Божия разумеваемому, а другие, как Богоприличные, одному только Слову, сущему от Бога Отца, тот да будет анафема»¹³¹⁵.

Св. Иоанн Златоуст об Именах: Христос, Сын, Иисус, Господь говорит, что «все эти Имена суть общие и выражают собою оба естества»¹³¹⁶.

Ещё об этом см. в параграфе 5 – св. Никифора Константинопольского.

9) Св. Иоанн Дамаскин: "Господь принял название Христа не до воплощения, как лжемудрствуют некоторые... Слово тогда получило название Иисуса Христа, когда оно стало плотию».

Возражение: Значение слов этого текста не относится к вопросу – да никто из нас никогда не говорил несогласно с учением сего святого (полнее же объяснено в § 21–22).

Пророк Ездра ещё в Ветхом Завете упоминал об Иисусе и о Христе: «Открыется Сын Мой Иисус...И умрет Сын Мой Христос»¹³¹⁷. Однако сказаны эти слова от Имени Бога – Отца.

Так же и св. пророк Исаия говорил: «Ты, Господи, Отец наш, от века Имя Твое – Искупитель наш»¹³¹⁸. Искупитель, или Спаситель, с еврейского значит – Иисус.

Св. муч. Иустин Философ доказывает, что Имя Иисус есть предвечное Имя Сына Божия¹³¹⁹.

Он доказывает, что «религиозно-нравственные истины суть Глаголы Слова¹³²⁰.

Он же пророческими текстами доказывает Божество Господа Иисуса Христа и имени Его – Иисус¹³²¹.

Из творений св. Иустина, великого апологета первых веков христианства, вытекают следующие положения:

1) Имя «Иисус» – предвечно принадлежало Иисусу, Сыну Божию, и таинственно предуказывалось в пророчествах, в коих Бог называл сие имя – Моё Имя».

2) Имя Иисуса Христа есть неизреченная Божеская сила, а, следовательно, в нём сокрыта энергия Божества.

3) Имя Иисуса было проповедью Апостольской наравне с проповедью Его воскресения. Первобытная Церковь во исполнение заповеди Господней веровать во Имя Его (1Ин. 3:23) живо веровала во Имя Распятого и Воскресшего Иисуса Христа и обожествляла сие Имя.

4) Именем Иисуса Христа освящаются Таинства и просвещаются крещаемые в Таинстве Крещения, наравне с Именем Отца и Сына и Святого Духа.

5) Религиозно-нравственные истины в человечестве суть словесная энергия Божества и Бог, приобщавшийся человечеству Божественною Энергиею Глаголов Своих с самого начала человечества. Истина есть Бог, Имена Божии не суть прозвища и клички, подобные собственным именам языческих богов, но суть изъявления истинных, Богооткровенных свойств Божиих, суть истина Богооткровенная о Боге и, следовательно, – Бог.

Таково было верование св. Иустина во Имя Божие и во Имя Иисуса Христа. Но, как мы видим из сочинений имяславцев, они исповедуют точь-в-точь то же самое и называют Имя Божие «Истиною о Триипостасной Истине». Исповедуют творение чудес Именем Иисуса Христа; исповедуют предвечность сего Имени как Энергии Божества, как Истины Богооткровенной; исповедуют зиждительную, церковно-таинственную силу сего Имени, употребляемого с Именем Отца и Сына и Святого Духа в Таинствах, исповедуют, что Имя сие равно относится и к Божеству и к человечеству Господа нашего Иисуса Христа.

Итак, мы видим, что имяславцы нашли полное и совершенное подтверждение своему образу мыслей об Имени Божием и об Имени Иисусовом в словах святого Иустина Философа. Но каким же образом, как мы видим из сочинений имяборцев, последние также опираются на авторитет святого Иустина, находя в тех же его сочинениях якобы подтверждение тому, что Имени Божиему не подобает ни Божественное достоинство, ни Божественная сила, ибо у Бога Имени нет и Имя Божие не есть Бог, ибо у св. Иустина сказано – Бог не есть Имя»?

Действительно, сии последние слова находятся в сочинениях св. Иустина, но поняты они имяборцами совершенно неправильно. Разъясним же сие вольное или невольное заблуждение имяборцев.

Дело в том, что язычники клеймили христиан, как безбожников, за то, что они их богов, именовавшихся многоразличными именами, не почитали, но веровали в какого-то неведомого Бога, у Которого даже нет собственного Имени или прозвища, подобно тому как таковое имел каждый языческий бог. В оправдание того, что истинный Бог наш не только не имеет, но и не может иметь никакого прозвища, или собственного имени, св. Иустин и говорит слова, приводимые ниже.

В конце 5-й главы 2-й Апологии св. Иустин доказывает, что языческие мифические боги произошли от бесов, и ангелы сатаны изобрели собственные имена их. «Мифологи – каждого (описываемого ими бога) называли таким именем, – пишет он, – какое кто из ангелов (сатаны) давал себе и своим сынам. Напротив, Отцу всего, нерождённому, нет определённого имени человеческого, подобно тому, как таковое имели языческие Плутон, Посейдон, Зевес и прочие). Ибо если бы Он назывался каким-нибудь именем, то имел бы кого-либо старше себя, который дал Ему имя. Что же касается до слов Отец, Бог, Творец, Господь и Владыка, то это не суть имена (собственные, но нарицательные), но названия, взятые от благодеяний дел Его. И Сын Его – Который один только называется собственно Сыном – Слово, прежде твари сущее с Ним и рождаемое от Него, когда в начале Он всё создал и устроил, хотя и называется Христом, потому что помазан и потому что чрез Него Бог устроил всё, но и это самое Имя содержит неизвестное значение, также и наименование «Бог» не есть имя, но мысль, всажденная в человеческую природу, о чём-то неизъяснимом. Но Иисус имеет Имя и значение и человека, Спасителя; ибо Он и сделался человеком, как я уже сказал, и родился по воле Бога Отца ради верующих в Него людей и для сокрушения демонов. Это и теперь вы можете узнать из того, что происходит пред вашими глазами. Ибо многие из наших, из христиан, исцелялись и ныне ещё исцеляются множество одержимых демонами во всём мире и в вашем городе, заклиная Именем Иисуса Христа, распятого при Понтии Пилате, между тем как они не были исцелены всеми другими заклинателями, заговорщиками и чародеями – и тем побеждают и изгоняют демонов, овладевших человеками»¹³²². Итак, что же этими словами хочет сказать св. Иустин? – не иное что, как только то, что Бог Отец прозвища или собственного Имени не имеет, но именуется по свойствам Своим, и посему «Имя «Бог» – не есть имя» – из начала предложения, которое полностью гласит: «Бог не есть имя, но мысль, всажденная в человеческую природу о чём-то неизъяснимом». Итак, говорит ли здесь св. Иустин о том, что существо Божие не есть имя, но мысль? – Конечно, такой бессмыслицы он не говорит, будто бы существо Божие было «мыслью, водружённой в человечество о чём-то неизъяснимом». Но эти слова имеют совершенно ясное значение, что слово «Бог», коим именуется Отец всяческих, не есть Его собственное имя, коего и нет и быть не может, но есть лишь идея, выражающая истинное свойство Его непостижимости. Дальше же св. Иустин продолжает, и говорит, что «Сын Божий Иисус Христос имеет собственное Имя «Иисус», что сие Имя имеет смысл – Человека, Спасителя», что сие Имя служит лучшим доказательством Божества и Воскресения Иисуса Христа, ибо есть явная для каждого язычника Божественная сила, которой трепещут демоны, которая превосходит силу всех возможных заклинаний и являет, что и Бог есть Тот, Кому принадлежит Имя сие.

Справедливость нашего понимания слов св. Иустина, что словами «Бог не есть имя» он только указал на то, что слово «Бог» не есть собственное Имя Божие, но Имя Свойства Его, оправдывается и следующим местом в Увещании к еллинам: «Платон узнал в Египте, что Бог, посылая Моисея к евреям, сказал Ему: «Я есмь Сый», – из чего Платон понял, что Бог сказал пророку не собственное имя Своё. Действительно, Бога нельзя назвать никаким собственным именем, ибо имена существуют для обозначения и различения предметов при их множестве и разнообразии, но никого прежде не было, кто дал бы Богу имя, и Он не имел нужды давать Самому Себе имя, будучи только один, как Он Сам свидетельствует чрез пророков Своих, говоря: «Я Бог первый и последний, и кроме Меня нет другого Бога». – Поэтому, как я выше сказал, Бог, посылая Моисея к евреям, не упоминает ни о каком имени Своём, но таинственно обозначает Себя посредством причастия («Сый») и тем даёт знать, что Он есть един – «Я Сый» – говорит Он, противопоставляя Себя, как Сущий, тем, которые не существуют, дабы прежде заблуждавшиеся познали, что они были привязаны не к сушим, а к тем, которые не существуют»¹³²³.

Итак, напрасна попытка имяборцев опереться в своём отметании Божества Имени Божия и Божественной силы Его Имени на св. Иустина: тот, который называет Богом всякую религиозную истину в людях, всякий глагол Божий, мог ли не почитать Богом Богооткровенную Истину о Самом Боге? Тот, который открыл, что в битве с Амаликом Евреи не верою или молитвою Моисея победили, но силою самого Имени Иисус, сопровождаемого знамением Креста, мог ли отметать Божественную силу Имени Иисус? Тот, который говорит, что Церковь освятилась и совершилась Именем Иисуса, мог ли отметать освящающее значение его в Таинствах? Тот, который доказал, что Бог искони в пророчествах называл Имя «Иисус» – «Имя Моё», может ли почитаться единомысленным с имяборцами, почитающими Имя «Иисус» принадлежащим Иисусу Христу по человечеству, а не по Божеству Его и принадлежащим Ему лишь со времени Его зачатия?

Итак, да «вложим» и мы «в уши свои Имя Иисуса», как св. мученик Иустин увещевает еврея Трифона. Да вложим же в уши наши и следующие слова св. Иустина: надобно прилепиться к истинному и неизменному Имени единого Бога, которое проповедуется не моим только голосом, но и теми, которые вводят нас в первоначальное образование, дабы праздно проведя время этой жизни, не отдать нам Судии отчёта не только как не ведающим небесную славу, но и как неблагодарным»¹³²⁴.

Иисус Христос есть Небесная Слава, таково есть и имя Его.

Иисус Христос проповедовался первоначально образовавшими Церковь пророками, а потом Апостолами. Теми и другими проповедовалось и Имя Его, к которому да прилепляется каждый христианин, а наипаче каждый монашествующий, по заповеди Апостола: «И сия есть заповедь Его, да веруем во Имя Сына Его Иисуса Христа и любим друг друга» (1Ин. 3:23). Аминь»¹³²⁵.

Ни в одном из приведённых текстов святых Отцов не говорится, что Имя Божие не есть Сам Бог. А обратное святыми Отцами прямо утверждается. Например, блаж. Феофилакт Болгарский: «Имя Иисуса есть Бог, равно как и Имя Отца и Имя Святаго Духа»¹³²⁶.

А Имя Божие, оно же Слово Божие, есть заглавие всей Священной Библии, то почему же оно не Бог? – потому что имяборцам так хочется?

Св. Исихий Иерусалимский: «Имя Иисус есть Бог и Владыка»¹³²⁷.

«Само Имя – Имя Божие есть не другое что, как Сам Бог. Что есть Бог, то есть и Имя Его, что есть Имя Божие, то есть – Он Сам. Аз Господь Бог, – говорит Он, – сие есть Имя Моё. – Следовательно, мы, славя и почитая Имя Божие, славим и почитаем Самого Бога»¹³²⁸.

«Имя Божие всегда свято; Им совершаются наши спасительные таинства... Им поражаем врагов видимых и невидимых. Имя Божие то же, что непостижимое Существо Божие, открывающее Себя людям»¹³²⁹.

Св. Иоанн Кронштадтский: «Имя Божие есть Сам Бог»¹³³⁰.

«Имя Господа есть Сам Господь – Дух везде сый и вся исполняяй»¹³³¹.

Св. Иоанн Златоуст: «Имя Бог не больше Имени Господь, и Имя Господь не меньше Имени Бог»¹³³².

Профессора С. Троицкого, из его синодального доклада:

«Имя Иисус, понимаемое в смысле откровения Божия о спасении человечества... есть сила Божественная или действие Божие, действие Святаго Духа, неотделимое от Него, так же как и творение чудес. Имя как откровение Божие есть действие Божие, ибо, как говорит св. Григорий Палама, «только посредством действия Божия, неотделимого от существа Его, существо Его сообщается людям»¹³³³.

Всеми силами свящ. Петр Андриевский силится доказать недоказуемое, вопреки учению Св. Церкви и св. Отцов, будто бы Имя Божие не есть действие или энергия Божества. Ибо если это признать, то отвергать Божество действия Божия как неотделимого от самого Существа, значит подпасть под церковную анафему, гласящую так:

«Тем, которые мудрствуют и говорят, что Имя Бог выражает только Существо Божественное, и не исповедуют, по Богодухновенному и церковному мудрованию Святых, что Именем Бог обозначаются равным образом и Божественные действия, – анафема»¹³³⁴.

Непонятно, почему С. Троицкий, исповедующий Божественную Энергию Имени Божия не убоялся этой анафемы и отверг его Божество? (очевидно, архиереи Антоний и Никон втянули его в эту сеть).

Что Имя Божие и Имя Иисуса Христа есть действие Божественной Энергии Существа Божия и заключает в себе Божественные свойства, что Имя Божие неотделимо от Самого Бога и что Имени Божию до́лжно воздавать почитание как Самому Богу, учат многие святые Отцы. Для примера см.: св. Симеона Нового Богослова¹³³⁵, св. Иоанна Златоустого¹³³⁶, св. Тихона Задонского¹³³⁷, св. Кирилла Александрийского¹³³⁸.

Преподобный Симеон Новый Богослов: «Когда речь идёт о людях, то имена, приложенные к ним, суть просты и безжизненны; а когда ими называем Бога, то и Имена Его суть – Бог»¹³³⁹.

Св. Тихон Задонский: «Отдавай всякое почтение Имени Божию, как самому Богу. Слава Имени Божия вечна, бесконечна и неизменяема есть, как и Сам Бог»¹³⁴⁰.

Учение Православного Катехизиса: «Преславными и различными Именами нарещися может Бог, их же ради никтоже от Него отлучити может»¹³⁴¹.

Напрасно свящ. Пётр Андриевский клевещет, что, говоря «Имя Божие есть Сам Бог», имябожники тем самым отождествляют Имя Божие с сущностью Божией, ибо, говорит он, выражение «Сам Бог» относится к непознаваемой сущности Божией». Но этим он проявил свою некомпетентность в богословии вообще и в богословии Имени – в частности.

Св. Иоанн Кронштадтский многократно, неумолкаемо перед всем миром, исповедовал истину, что Имя Божие есть Сам Бог. Значит, автор, хотя и стесняется явно приписать сего святого праведника к «еретикам-имябожникам», но делом он таким его и считает. Ибо на этих словах святых Отцов и словах сего праведника имяславцы, собственно, и утвердились в правом и спасительном исповедании веры во Имя Божие.

Но автор не знает, что, согласно Определению Церковного Собора от 11 Июня 1341 года, «Слово Бог» употребляется богословами для обозначения как Существа, так и действия Божия¹³⁴².

Никогда и нигде имяславцы не отождествляли Имя Божие с Сущностью Бога. Напрасно клевещет автор на имяславцев и на всех Святых, здесь упомянутых и не упомянутых!

Св. Григорий Палама говорит, что Действия Божии неслитны с Существом Божиим, но и неотделимы от Него, как неотделимы солнечные лучи от Солнца, и что Имя «Бог» прилично не только Существу Божию, но и Ипостасям Его, и Действиям Его¹³⁴³.

Так что автор, то ли по неведению, то ли по горделивому упорству своему, отрицая Божество Имени Божия как нетварной Энергии Божества, сам себя подвёл под вышеприведённую анафему и впал в ту яму, которую копал для М.Б. Данилушкина.

Удивительно, как он может, отвергая учение св. Отцов и Св. Церкви, именовать себя «православным»! Но чего только не бывает с ревнителями не по разуму и со скороспелыми богословами!.. То, что свящ. Пётр Андриевский буесловит, будто бы св. Григорий Палама никогда не именовал нетварную Энергию Божию Богом, – это скверная ложь. Не только св. Григорий Палама, но и Св. Церковь, как выше показано, и святые Отцы энергию Божию именуют Богом, по неотделимости её от самой сущности Бога. Автор хочет выкарабкаться из-под собственной анафемы, и потому отрицает Божество нетварной энергии Божией. «Но трудно ему прати против рожна»¹³⁴⁴. Сонм святых Отцов обличает его заблуждение.

Энергия Бога – Божество, а Божество не может быть тварью. Энергия Бога – действие существа. И как ни назовём Энергию: Божеством, или Богом, – она в существе Бога, а не кроме сущности Его. Кроме Бога – нет иного Божества. Поэтому Божество неотделимо, как луч от Солнца, от Самого Бога и есть Сам Бог.

Приведём доказательства. Св. Симеон Новый Богослов учит: «Бог есть Свет беспредельный, и что в Боге – Свет есть... Так же и то, что от Бога, – Свет есть... Христос, Иисус, Спаситель и Царь всего – Свет есть... Господь – Свет... Утешитель – Свет... Будучи Светом неприступным и предвечным, каковый Свет, – имеет и многие Имена, и именуется всем тем, что мы сказали (выше), и иным ещё большим; и не только именуется тем самым, что я сказал, но и действительно производит то самое... Хотя и о нас говорится многое подобное (т. е. хотя и людей именуют одинаковыми с Богом словами и именами), но о нас говорится как о людях, а о нём как о Боге... Бог именуется Отцом – отцами называются и люди... Слова человеческие – текучи и пусты, слово же Божие живо, непреложно и действенно. Бог истинный. Равным образом и истина Божия паче ума и слова человеческого – Бог бессмертный, непреодолимый, живый»¹³⁴⁵.

«Бог есть Дух, и что ни есть в Бозе – духовное есть, и есть Сам Бог»¹³⁴⁶ (он же).

Св. Тихон Задонский: «Великое имя Божие заключает в себе Божественные Его Свойства, никакой твари не сообщаемые, но Ему Единому собственные, как-то: единосущие, присносущие, всемогущество, благость, премудрость, вездесущие, всеведение, правду, святость, истину, духовное существо и проч. Сии собственные Свойства открывает нам Дух Святый в Слове Своём»¹³⁴⁷.

«Бог есть Дух, и что ни есть в Бозе – духовное есть, и есть Сам Бог»¹³⁴⁸ (он же).

«Имя Божие само в Себе как свято, так славно и препрославленно есть... Слава бо Имени Божия вечна, бесконечна и непременяема есть, как и Сам Бог»¹³⁴⁹.

«Имя Божие со всяким почтением, страхом и благоговением поминай, и то в тех случаях, когда надобно поминать, понеже Имя Божие свято и страшно есть, и поминающие Его с непочтением тяжко грешат». «Отдавай убо всякое почтение Имени Божию, как Самому Богу»¹³⁵⁰. «Слава бо Имени Божия вечна, бесконечна и непременяема есть, как и Сам Бог; того ради ни умножитися, ни умалитися в себе не может»¹³⁵¹.

Св. Иоанн Кронштадтский: «Я читаю Евангелие: тут не я говорю, а Сам Господь; Он, Он Сам в этих словах. Ведь Он Дух, Премудрость, или бесконечная Ипостасная Мысль»¹³⁵². «Истина есть Бог»¹³⁵³.

«Слово Божие есть Бог, а слово мира есть мир»¹³⁵⁴.

«Молитва есть Бог»¹³⁵⁵.

«Премудрость есть Бог»¹³⁵⁶.

«Свойства Божии есть Бог»¹³⁵⁷.

«Имена Божии есть Бог»¹³⁵⁸.

«И Воскресение и Жизнь, и всё, что ни есть спасительного, Сам есть Богочеловек Иисус Спаситель, как и Сам Он сказал: Аз есмь Воскресение и Живот"¹³⁵⁹.

И тысячами других свидетельств можно доказать, что имя Бог относится не только к Существу Бога, но и ко всему тому, что от Бога, как мы убедились из приведённых текстов святых Отцов.

Значит, автор утверждает ересь и святых подводит под ересь, говоря, что Именем Бог называется только самое непостижимое Существо Бога.

Имя «Бог» означает не То, что есть Существо, но То, что не есть Существо; потому что слово Бог не может вместить, или обнять, или выразить, или дать полное наименование Самого Существа. А поэтому Именем Бог мы, скорее всего, именуем Энергию: действие и Свойства Существа Бога, хотя мы этого при обращении к Нему в молитве не сознаём или не всегда сознаём. Итак, Богом в молитве можно называть и Существо, – например: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас» – и действия Существа; именуя Непостижимого, мы называем Его Богом, но не в собственном смысле, т. е. не в смысле необъемлемого, непостижимого и невыразимого Существа Бога, – а в смысле наименования Свойств и Действий Существа. И наоборот, обращаясь к Богу, мы, всё-таки, обращаемся к Самому существу, хотя это Имя и не обнимает Его всего; обращаясь к Богу, мы обращаемся не к свойствам и действиям Его, а к Нему Самому со всем тем, что в Боге. Словом «Бог» можно называть как Бога вообще, так и Имя Его, доступное ограниченному человеческому разуму и открывающему свойства и действия Божества (Самого Существа Бога). Вот почему «Богом» можно называть как самое Существо, так и Его Энергию. А что касается именований «Бог» и «Божество» то эти слова – синонимичны. Как мы уже увидели. Богом, в известном смысле, можно называть как самое Существо, так и Божество: Бог есть – Божество, а Божество есть – Бог, и Божество есть самое Существо. Мы вполне можем сказать: римские боги, и: римские божества. Или: христианский Бог, и: христианское Божество. Св. Иоанн Златоуст назвал Иисуса Христа «Божеством»¹³⁶⁰. А Церковный Собор 1341 года против Варлаама действиям Бога установил титул – Бог, а если кто скажет, не Бог, а Божество, то никакой разницы нет: Бог есть – Божество; и Божество есть – Бог; и эти же наименования приложимы и к Существу. Не потому ли до 1913 г. Св. Церковь исповедовала: «Имя Божие есть то же, что непостижимое Существо Божие, открывающее Себя людям?»¹³⁶¹

А Филарет, архиепископ Черниговский (Гумилевский), учит: «Имя Божие есть сущность Божества в том виде, в каком можно знать её»¹³⁶². И он же: «Что сказано о Боге в собственном смысле, то и есть Бог, и что Он есть по природе, то и сказано в собственном смысле». «Имена и качества Божии, показанные в Откровении, не произведения мысли человеческой, чтобы походить на слова, ничего не значащие»¹³⁶³.

Митрополит Трифон (Туркестанов). Троичность Лиц Существа именует «Божеством». Воплощение Бога называет «воплощением Божества»^{1364 1365}.

Итак, утверждение, что «Богом» именуется только Существо, а Энергия (действие Существа) именуется только лишь «Божеством», а не «Богом», – это в меньшей мере есть недомыслие так утверждающих. А строго догматически Церковь говорит так:

«Тем, которые мудрствуют и говорят, что Имя Бог выражает только Существо Божественное, и не исповедуют по Богодухновенному и церковному мудрованию Святых, что Именем Бог обозначаются равным образом и Божественные действия, – анафема»¹³⁶⁶.

Имяборцы не преминули обвинить имяславцев в многобожии (пантеизме), говоря: если каждое Имя Божие – Бог, а у Бога имён много – то, значит, у имяславцев и Богов много... Но это скудоумие имяборцев изобличается Православным Катехизисом, по учению которого «Имена Божии неотделимы от Бога»¹³⁶⁷, словами святого Кирилла Иерусалимского: «А чтобы множество именований не заставило тебя (имяборец. – К.Б.), подумать, будто Сынов много, и по причине заблуждения еретиков, утверждающих, что иной есть Христос, иной – Иисус, иной – дверь и т. д.. Символ веры предостерегает тебя, прекрасно говоря: «Во Единаго Господа Иисуса Христа», ибо хотя именований много, но Именуемый Один»¹³⁶⁸, а также словами св. Григория Нисского: «с одним Именем произносится весь список Имён Божиих»¹³⁶⁹.

Имена Божии есть Свойства и Действия Божии. Все они – в Боге и неотделимы от Него. При призывании Господа каким-либо одним Именем, мы призываем не часть Бога, а всего Бога, со всеми Его Свойствами и совершенствами, со всеми Его Именами, и потому Он откликается не какой-либо одной частью Своею, а всем Своим Существом.

Автор говорит: «если бы о. Иоанн Кронштадтский дожил до нашего времени, то сам бы осудил имябожников», т. е. осудил бы, выходит, своё собственное учение, на которое поначалу опирались исповедники Афонские, а впоследствии они узнали, что и все святые точно так же учат, как и о. Иоанн Кронштадтский. Значит, выходит, что и все Святые, если бы дожили до нашего времени, то признали бы себя «еретиками-имябожниками» и осудили бы собственное учение. Вот до чего могут докатиться имяборцы в своей упорной борьбе против Славы и Божества Святейшего Имени Божия, не замечая, в какое роковое положение они поставили сами себя! Если это случилось бы, то не стало бы уже и Церкви, и миру настал бы конец. Но, слава Богу, этого никогда не произойдёт, чтобы святые Отцы осудили своё учение. Они учили по внушению Святого Духа, Который никогда не ошибается. Напрасно свящ. Пётр Андриевский подводит Святых под своё собственное заблуждение – под имяборчество, которому не будет никакого оправдания. Ибо хула на Духа Святого не простится ни в сем веке, ни в будущем¹³⁷⁰. Вот в какой позорный каламбур приводит имяборцев нечестивое их борение со Славою Имени Божия!

Однако все свои книги с учением о том, что Имя Божие есть Сам Бог, – не в том, конечно, понимании, какое придумали имяборцы и как они сами толкуют в свою угоду, а в том, в каком оно написано самим о. Иоанном Кронштадтским, безо всякого имяборческого толкования, он ценил высоко, как написанные им ощутимо действующей в нём благодатью Святого Духа и как плод его высокоподвижнической духовной жизни. Ещё при своей земной жизни о. Иоанн не уничтожил своё «имяславческое» учение об Имени Божием, несмотря на то, что к этому его учению вначале имел претензию епископ Феофан Вышенский (Говоров). А сейчас если бы явился о. Иоанн, то он не своё учение уничтожил бы, но изобличил бы и заставил имяборцев уничтожить имяборческое учение. Ведь при жизни о. Иоанна тот же архиепископ Антоний (Храповицкий), хотя и ненавидел его имяславческое учение об Имени Божием, но явно восстать против о. Иоанна у него не хватило бы силы... А как только не стало этого Светильника Веры Православной, он восстал против его учения. И хотя явно учение о. Иоанна он не отвергал, но прилагал ему совершенно другой, извращённый, противный духу о. Иоанна смысл, а последователей учения о. Иоанна, названных имяславцами, он явно хулил, приписывая им хлыстовскую ересь и всякую чушь. Не ради раскола среди христиан написал так ясно своё учение о. Иоанн Кронштадтский о том, что Имя Божие есть Сам Бог, а ради укрепления исповедников в этой Православной вере. И «Венцы мученические инокам Афонским» перед своею кончиною, в письме к своему послушнику иеросхимонаху Антонию (Булатовичу) от 1 октября 1908 г., он предсказал не имяборцам, которые избивали и изгоняли с Афона исповедников, а имяславцам, претерпевшим смерть и изгнание за Имя Господне. – Это истина. А другой истины нет, и не может быть!

Если бы о. Иоанн дожил до 1913 г., зверь имяборческой хулы на Имя Господне не вышел бы из моря и не отверз бы он свои уста для хулы на Бога, чтобы хулить Имя Его¹³⁷¹. И если бы о. Иоанн дожил до нашего времени, то все ересиархи-имяборцы попрятались бы. Ведь пока жив был о. Иоанн, против его учения об Имени Божием дерзнул выступить один только еп. Феофан, но и он вскоре угомонился. И больше никто не выступал, и не посмел выступить против его спасительного Православного учения об Имени Божием. При его жизни, обилие в нём Благодати Божией не дало возможности всем рационалистически настроенным архиереям выступать против его Богодухновенного учения. А как только не стало этого Светильника Христовой Церкви, так все внутренне ненавидевшие о. Иоанна безблагодатные пастыри – каковыми он сам называл их, – выступили против Святейшего Имени Божия, против учения св. Иоанна Кронштадтского, и открыли свои уста для имяборческого отступления от Имени Божия, и вышел из бездны зверь, «и отверз он свои уста для хулы на Бога, чтобы хулить Имя Его, и жилище Его» (Откр. 13:6) (т. е. всех, носящих в сердце своём Имя Иисусово), и завладел нечистый дракон всякой Святыней Христианского духа: храмами, монастырями, св. мощами и пр.

Св. Ефрем Сирин писал: «Посему, братия мои, страшный предлежит подвиг всем христолюбивым людям, чтобы до часа смертного не приходить в боязнь и не оставаться в бездействии, когда змий будет начертывать печать свою, вместо креста Спасителева. Ибо для того, без сомнения, употребляет таковый способ, чтобы Имя Господа и Спасителя даже и неименуемо было в то время; делает же сие бессильный, боясь и трепеща святой Силы Спасителя нашего»¹³⁷².

"Ещё на пути к Афону архиеп. Никон (Рождественский), следовавший на Афон для расправы с «непокорными» монахами-имяславцами, «революционерами», приказал всем матросам на корабле вычеркнуть из личных молитвословов Имя Спасителя – Иисус, а затем по очереди топтать сапогами это Имя Господа, начертанное мелом на палубе. Отказавшиеся сделать это подвергались дисциплинарным наказаниям»¹³⁷³.

Св. Василий Великий говорит: «Сие-то давно уже заглушенное заблуждение возобновляют ныне изобретатели этой безымянной ереси (а ныне – имяборцы. – К.Б.), отметающие Ипостаси и отрицающие именование Сына Божия, о которых, если они не перестанут говорить на Бога неправду, надобно плакать как об отрекающихся от Христа»¹³⁷⁴.

Св. Григорий Нисский учит: "Тайна благочестия состоит собственно в исповедании Имён Божиих, – разумею Отца и Сына, и Святаго Духа«. – Евномий же – »пренебрегает Божественными Именами, при призывании которых силою Божественного рождения подаётся Благодать приступающим с верою». – «Как не видите», – восклицает св. Григорий, – «что это – гонитель веры, вызывающий доверяющих ему к отклонению от христианства? Ибо если исповедание священных и достопоклоняемых Имён Святой Троицы бесполезно... то не явно ли он проповедует людям не иное что, как то, чтобы они посмеивались над досточтимостью Имён Божиих?.. Они не обращают ли в повод к смеху чествование имён, на которых утверждается наша вера?.. Итак, что такое они, как не преступники против спасительных догматов, потому что на деле отвергают веру, осуждают обряды, презирают исповедание Имён, ни во что вменяют освящение таинственными знаками»¹³⁷⁵.

После приведённых примеров из святых Отцов комментарии, можно сказать – излишни. Учение и действия имяборцев с поразительной точностью совпадают с предсказаниями святых Отцов.

18 апреля был арестован А.Ф. Лосев; о. Давид (Афонский архимандрит-имяславец) благословил его на страдания. В следственном деле сохранилась «Справка о роли профессора Лосева А.Ф. в а/сов. движении»; (...) Будучи непримиримым врагом Советской власти и приверженцем православия в его самых черносотенных формах, Лосев ещё в 23–24 гг. сблизился с руководителями имяславия, расценивая это движение «как наиболее активное и жизнедеятельное течение внутри Церкви». (...) Жена профессора А.Ф. Лосева в своих показаниях заявляет: «По своим религиозным взглядам Алексей Фёдорович Лосев и я исповедуем имяславие, которое является наиболее совершенной формой выражения сущности православия». Из показаний А.Ф. Лосева: «Похуление Имени Божия непризнанием имяславческого учения – это есть снятие печати, которою был запечатлён сатана"¹³⁷⁶.

Имяславие есть – душа Православия; имяславие – это чистое, без всякой примеси человеческой философии, рационализма и суемудрия Православное учение. «Всякое дыхание да хвалит Господа»!¹³⁷⁷

Имяборчество – это духовное прелюбодеяние, это измена Православию и Богу, это предсказанное св. апостолом Павлом отступление¹³⁷⁸, это апокалиптическое отречение от Имени Божия¹³⁷⁹, это предсказанное преп. Серафимом Саровским и многими святыми Отцами, духовными старцами-подвижниками ΧΙΧ–ΧΧ вв. в том числе – отступление от сохранения Православия во всей чистоте.

Никто из святых Отцов не учил об Имени Божием подобно свящ. Петру Андриевскому и прочим идеологам имяборчества.

Имяборцы, если изредка и приводят изречения святых Отцов, то лишь для прикрытия своего лжеучения, своей ереси имяборческой, или к делу совсем не относящиеся, или фальсифицированные (искажённые) ими. Для имяборцев, в сущности, учение святых Отцов об Имени Божием – это ересь имябожническая. Всё, что говорится в Священном Писании и творениях святых Отцов в качестве прославления Имени Божия, они и слышать не хотят, это у них сразу же ассоциируется с «ересью имябожия». Поэтому эти места из Священного и свято-отеческого Писаний, нами приводимые, они сразу же перетолковывают по-своему. Учение святых Отцов об Имени Божием – это, по их понятиям, ересь малоучёных, мужиков и лапотников; следовательно, для них святых Отцов уже не существует. Если же по календарю и отмечают памяти святых, то учение их, если оно в пользу прославления Имени Божия, отвергают. А отвергающие учение святых Отцов отвергают их самих. Для имяборцев святые – это три-четыре идеолога имяборчества, из которых три сильнейшие и могущественнейшие члены Синода – архиепископы Антоний, Никон и Сергий, а четвёртый – профессор С. Троицкий, преподаватель латинского языка в духовном училище. В учении об Имени Божием главные авторитеты для имяборцев именно первые три лица, на которых они ссылаются, как на столпов Церкви, открыто игнорируя учение святых Отцов, учение Священного Писания, учение Православного Катехизиса, догматическое богословие, в целом учение Св. Церкви. Доказательства нашего упования в вере во Имя Божие приводились нами в этой работе.

Три имяборческих «столпа» создали имяборческую грамоту Синода, хулящую Имя Господне. За отказ поставить свои подписи под этой хульной грамотой на Св. Горе Афонской избили истинных монахов-исповедников, некоторые из них приняли мученическую смерть за Имя Господне и, по предсказанию св. Иоанна Кронштадтского, сподобились венцов мученических; а остальных изгнали с Афона, многие из которых прожили на Афоне в подвигах монашеских по 30–60 лет, и предпочли идти на смерть и во изгнание, чем согласиться с хулой на Имя Божие.

По-имяборчески, Святейшее, достопоклоняемое Имя Божие – ничто, фикция. Св. Кирилл Александрийский говорит: «Для неприявших веры не есть велико и прославленно Имя Христа; для нас же, уверовавших, оно велико и высоко; потому что мы поклоняемся Ему как Богу, как истинно Сыну Отца, как Слову, вочеловечившемуся для спасения всех»¹³⁸⁰.

Старец Парфений Киевский всегда молился: «Научи меня, Господи, располагать дела свои так, чтобы они споспешествовали прославлению Имени Твоего святаго».

Святая наша Матерь Православная Церковь Христова исповедует: «Господи, Господь наш, яко чудно Имя Твое по всей Земли!» А для имяборцев Имя Божие разлагается и исчезает вместе со звуком голоса. «Рече безумен в сердце своём: несть Бог»¹³⁸¹. С этим возгласом св. псалмопевца Давида ассоциируется сегодня другой возглас, печальный, но реалистичный: «Рече безумный имяборец: Имя Божие несть Бог, но есть фикция!»

«Мы, прежде всего, должны просить, чтобы святилось (а не хулилось. – К.Б.) Имя Его. Но неужели Имя Божие не свято, братие, когда мы должны просить, да святится имя Его? Не Его ли Пресвятое Имя выну славят на небеса Херувимы и Серафимы, Архангелы и Ангелы; Свят, Свят, Свят Господь Бог Саваоф?¹³⁸² Да и мы, православные, не то же ли воспеваем по благости Божией на Земле?»¹³⁸³

«Бог весь в принадлежащих Ему Именах»¹³⁸⁴. Тому слава, честь и держава всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Протоиерей Константин Борщ

От составителя

2001 г.

На Афоне жили монахи: Алексий (Киреевский) и Хрисанф (Минаев), дух которых не стерпел всемогущей, опаляющей злых духов, Божественной силы Имени Божия и Имени Иисус Христова. Хрисанф имел университетское образование, был связан с нигилистами, убежал от правосудия из России на Афон, вынужден был скрываться под чужой фамилией и маской смиренного инока¹³⁸⁵, и друг его, Алексий Киреевский, тоже закончивший несколько курсов университета и духовную академию, считался на Афоне человеком образованным¹³⁸⁶. Такого же духа были монах Денасий и некоторые другие лица, предавшиеся чтению еретика Фаррара, сочинений по спиритизму и оккультизму, газет и другой литературы, убивающей истинный дух монашества и Православия. Все эти лица, усвоившие неправославные мысли западных еретиков, восстали против Божества и Спасительной силы Имени Божия и увлекли за собой многих доверчивых братий и произвели на Св. Горе тот страшный раскол, о котором оповещён весь мир и о котором пророчествовал преп. Нил Мироточивый. Появилось это учение так: лет десять тому назад жила в России некая прельщённая женщина Наталия, воображавшая, будто она ежедневно, когда только захочет, видит Божию Матерь, с Которою свободно, о чём ей вздумается, беседует. Её рассказам поверили некоторые должностные святогорцы, игумены, епитропы, духовники и прочие, которые для назидания к великой святой ездили на пароход, когда та проезжала мимо Афона в Иерусалим и обратно, а также сами сопровождали её. Узнавши о подобной хуле на Божию Матерь, пустынник кавказский схимонах Иларион, живший раньше на Афоне, написал старцам, поддавшимся обману, увещательное послание, прося их не верить несчастной. Но письмо образумило только Наталию, и та, говорят, покаялась и по-христиански скончалась. Что же касается иноков, то о них можно сказать: «не обличай злых, да не возненавидят тебя» (Притч. 9:8). Их самолюбие, как они считали, было уязвлено, и они весьма оскорбились на о. Илариона. Спустя несколько лет после этого о. Иларион издал свою книгу «На горах Кавказа»¹³⁸⁷, где, между прочим, поместил и своё письмо против Наталии, которое и было одной из главных причин, вызвавших движение на Афоне. Прежние почитатели Наталии решили во что бы то ни стало добиться уничтожения книги, чтобы вместе с нею уничтожить и обличающее их письмо¹³⁸⁸. Для этого они составили тайный собор из семи лиц и на нём придумали способ разделаться с ненавистным письмом, который ныне привели в исполнение. Способ этот – «рецензия» инока Хрисанфа, она была утверждена теми же лицами, которые все оказались главарями имяборчества на Св. Горе, и редактирована членом Синода архиеп. Антонием (Храповицким). Но иноки-простецы, особенно занимавшиеся умно-сердечной молитвою, с Божьей помощью скоро поняли хулу рецензии и восстали против неё, всячески отрицаясь изложенной в ней хулы на Имя Божие. А так как в числе вышеупомянутых семи лиц были некоторые интеллигентные знакомые архиепископу Антонию Волынскому, как, например, Алексий (Киреевский), Феофан, кандидат Казанской Духовной Академии и другие, то они и относились к нему с этим вопросом, всячески клевеща на простецов. Архиепископ Антоний их клевете всецело поверил и сам её распространял всеми мерами. Учение «имяборцев» достаточно изложено в синодской грамоте, в журнале «Русский Инок» и других периодических изданиях и брошюрах. Вот какое начало имеет имяборчество!

Да, Господь попустил этому быть по Своему премудрому Промыслу, для испытания вселенной, о чём сказано в Апокалипсисе апостола Иоанна Богослова (Отк. 3:10). Пресладкое Имя Иисусово, как в древние иудейские времена две тысячи лет назад, явилось «камнем претыкания и соблазна» (1Пет. 2:7–8), когда обнаружились ненавистники Иисуса Христа: архиереи, книжники и фарисеи, запрещавшие «глаголати о Имени сем» (Деян. 4:16–19; 5:28, 40, 41), так и в наши окаянные времена явились ненавистники Имени Иисусова, и не только из простых «монахов», но, в основном, из «учёных», современных книжников, фарисеев, лицемеров даже из рода архиерейского, запрещавшие исповедникам и мученикам за Имя Господне говорить о славе и Божественной силе Имени Господня.

Две тысячи лет назад Новозаветная Церковь Христова только что родилась и начинала возрастать кровью святых мучеников. Во все гонительные времена Церковь благословляла, и мученики умирали за Имя Господа Иисуса, как и гонимые за Него святые апостолы. Святая Церковь, которую Иисус Христос стяжал честною Своею Кровию, обагрялась кровью святых мучеников, возрастала и укреплялась, а гонители и хулители Имени Божия погибали и исчезали, а память праведников живёт и вечно будет жить у всех потомков.

В канун третьего и последнего тысячелетия, а может быть, и последнего века ХХI-го, по вере афонских старцев-исповедников совершилась предсказанная св. апостолом Павлом «тайна беззакония» (2Сол. 2:7), заключающаяся, по словам св. Григория Нисского, в похулении Имени Божия, так как противоположная ей «тайна благочестия, по словам его, состоит в исповедании Имён Божиих; Отца и Сына и Святого Духа»¹³⁸⁹. Этот же святой учит, что похуление Имени Божия есть предначатие антихристова пришествия¹³⁹⁰. Подобно сему учат некоторые святые Отцы: св. Ефрем Сирин¹³⁹¹, св. Димитрий Ростовский»¹³⁹², воспевший в своём слове на Обрезание Господне прекрасный гимн Сладчайшему Имени Иисус Христову¹³⁹³, св. Ипполит, епископ Римский¹³⁹⁴, св. Василий Великий¹³⁹⁵. Св. Григорий Нисский говорит: «Кто Имя Сына Божия придаёт твари (т. е. признаёт тварным, – К.Б.) то да будет он причислен к идолослужителям»¹³⁹⁶. А блаженный Феофилакт Болгарский учит: «Имя Иисус братья богоубийц принимают за имя человека»¹³⁹⁷. Тех, кто не святит Имя Божие (а тем паче и хулит Его), Святейший Синод до 1913 года относил к богоотступникам, сынам диавола и наследникам огня геенского¹³⁹⁸. Великий делатель плача преп. Ефрем Сирин молился о последнем времени, и ему открыто было Богом, что первым примет антихриста духовенство и подведёт народ поклониться ему. Поэтому он слёзно просил: «Господи, не допусти меня дожить до того окаянного времени, ибо где тогда я обрящусь». Так он боялся за себя, чтобы это откровение не исполнилось и на нём, ибо он был в числе духовенства. Афонские старцы предсказывали: Россия погибнет, если перестанет почитать Имя Божие. Об отступлении духовенства открыто было преп. Серафиму Саровскому. «Господь открыл мне, – говорил он своим ученикам, – что будет время, когда архиереи и прочие духовные лица земли Русской уклонятся от сохранения Православия во всей его чистоте, и за то гнев Божий поразит их. Три дня стоял я, умоляя Господа, и просил, лучше лишить меня, убогого Серафима, Царствия Небесного, архиереев же и прочих духовных лиц земли Русской вразумить и помиловать. Но Господь не преклонился на просьбу убогого Серафима и сказал, что не помилует их, ибо оставят заповеди Мои и будут учить учениям и заповедям человеческим. Устами будут чтить Меня, сердцем же далеко будут отстоять от Меня»¹³⁹⁹.

Как бы созерцая нынешние имяборческие времена, дорогой батюшка Иоанн Кронштадтский бьёт по совести имяборцев: «С сердечным ли благоговением и любовью ты произносишь всегда Имя, еже паче всякого имени, пресвятое, пресладкое, великое и превеличайшее, чудное, страшное, пред Коим благоговеют неисчетные ангельские воинства святые, сильные крепостию...¹⁴⁰⁰

А у современных имяборческих «богословов», или, правильнее сказать, буесловов, Имя Божие разлагается в прах и как пыль исчезает вместе со звуком голоса...

От века ещё не бывало такой пагубной и страшной ереси: похуление Святейшего Имени Божия, которую, под видом веры Апостольской, Отеческой и Православной, с высоты престолов своих церквей провозгласили на весь мир святейший Синод в своём послании¹⁴⁰¹ и Константинопольские патриархи¹⁴⁰².

Эта ересь имяборческая – родная сестра ереси иконоборческой.

Иконоборческая ересь называла св. иконы идолами, а православных почитателей св. икон идолопоклонниками на том ложном основании, что приписывали православным неправильное, обоготворительное поклонение св. иконам, как веществу дерева и краскам, называя иконы «кумирами», создавать которые запрещалось в Ветхом Завете второй заповедью Моисеевой; хотя иконоборцы ясно понимали и нынешние баптисты сознают, что, почитая и поклоняясь святым иконам, православные поклоняются не веществу икон, а тем, кто на иконах изображён. Иконоборческая ересь свирепствовала многие десятилетия, ею были охвачены многие архиереи и некоторые императоры. Но на Седьмом Вселенском Соборе иконоборческая ересь, наконец, была осуждена, а упрямые иконоборцы преданы анафеме.

У имяборцев та же тактика борьбы против православного почитания Имени Божия, что и у иконоборцев, те же самые методы клеветнического обвинения православных, будто бы имяславцы почитают и поклоняются, обоготворяя буквы и звуки (тварные элементы) произносимого или изображаемого Имени Божия. И на этом ложном основании обвиняли имяславцев в идоло-кумиро-поклонстве. А в доказательство того, что Имя Божие не есть Сам Бог, имяборцы писали Имя Божие на сидении стула, садились на него, писали Имя Божие на камне и бросали его в море и при этом с кощунственной усмешкой и с ехидством произносили: это ваш Бог? Другая клевета имяборцев, – будто бы имяславцы отделяют Имя Божие от Самого Бога и, признавая его Богом, исповедуют четвёртую ипостась. Третья клевета – будто бы имяславцы почитают Имя Божие за самое Существо Бога. Таким образом имяборцы выводят общее обвинение: будто бы имяславцы выделяют Имя Божие, воздают ему особое, большее почтение, чем Самому Богу и тем умаляют Самое Существо Бога.

Но, как волны морские разбиваются о каменные скалы, так иконоборческие и имяборческие клеветы на православных исповедников Божества Имени Божия и почитателей св. икон разбиваются о твёрдое, как камень, и непоколебимое, как гранитная скала, православное исповедание имяславцев, которые являются истинными православными христианами, сохранившими в чистоте Апостольское Православное исповедание веры Церкви Христовой. Ни одна из клевет имяборческих не пристала к афонским монахам-исповедникам, вера которых во Имя Божие обоснована на Священном и святоотеческом Писаниях, на учении Святой, Соборной, Апостольской Православной Кафолической Церкви. Каждое их положение подтверждено словами святых апостолов, пророков, Самого Господа, святых Отцов, Православным Катехизисом и догматическим учением святой Православной Церкви, как она веровала до 1913 года и ныне верует в лице её исповедников, сохранивших в чистоте Кафолическое Православие.

Составитель

2001 г.

Автор справедливо оправдывает книгу о. Илариона «На горах Кавказа», приводя из неё отрывки писания автора об Имени Божием, считает учение о. Илариона вполне православным, не находя в нём признаков имябожия.

В целом же имябожие автор осуждает, считает, что имябожие появилось впоследствии, развитое афонцами и, в частности, иеросхимонахом Антонием (Булатовичем) в его «Апологии», учение которой называет «запутанным». Но ничего запутанного в учении «Апологии» нет. Богословие Имени Божия даётся уразумению молитвенникам, а не рационалистам и верхоглядам.

Правда, автор осуждает и выражения Хрисанфа в его рецензии на книгу Иларионову. А ведь эта хульная рецензия Хрисанфа и явилась главным злом на Афоне, источником развития имяборчества, аккумулирующим еретические выпады имяборцев против Святейшего Имени Божия и против Имени, «еже паче всякого имене» (Флп. 2:9) – Сладчайшего Имени Иисусова, которое рецензент, вопреки слову Апостола, похулил на весь мир, назвал Его не паче всякого имени, а наоборот, меньшим из всех Имён Божиих.

Вот эта хула Хрисанфова и его споборников, членов Святейшего Синода, архиепископов; Никона, бывш. Вологодского (Рождественского), Антония Волынского (Храповицкого), Сергия Финлядского (Страгородского) и проф. С. Троицкого – и послужила образованию иноческого афонского ополчения и началом брани за Имя Господне, а совсем не книга «На горах Кавказа» и не учение о. Иоанна Кронштадтского: «Имя Божие есть Сам Бог», на которое ссылался и о. Иларион, и афонские монахи, и о. Антоний (Булатович). Это изречение, многократно повторяемое о. Иоанном Кронштадтским, собственно, и послужило фундаментом «Апологии» – защиты от похуления Имени Божия.

Кратко говоря, хульная рецензия Хрисанфова на книгу «На горах Кавказа», восстание рецензента против учения о. Иоанна Кронштадтского и других святых Отцов о том, что Имя Божие есть Сам Бог, явилось кардинальной причиной раздора между афонскими монахами, причиной всей афонской эпопеи.

Упоминаемый автор под «имябожием» разумеет ревностную защиту чести и славы Имени Божия афонскими исповедниками и, в числе их, главным апологетом «Имяславия» иеросхимонахом Антонием (Булатович), – но которую он понимает по-имяборчески, заразившись клеветническими наветами афонских имяборцев.

Не было бы на Афоне нигилиста Хрисанфа, которому место приличествовало не на Афоне среди монахов, а на далёком Севере, не написал бы он свою еретическую рецензию, не возникло бы на Св. Горе «междоусобицы» среди православных монахов и не возникло бы никакой проблемы с почитанием Имени Божия; не возникла бы на Афоне страшная имяборческая ересь, и, как противодействие ей, не вырисовалось бы так контрастно «имяславие», которое спонтанно существовало в Церкви Христовой во все века, а рельефно, по необходимости, для нашего назидания выделялось в Церкви Ветхозаветной.

Но клин клином выбивается. Денница – сатана именуется «похитителем Имени Божия», потому что хотел присвоить себе Имя Бога, и является первым архиимяборцем. А первым «Имяславцем» стал Архангел Михаил, вставший на защиту Имени Божия против Денницы, возгласив ему: «Кто яко Бог?» – и низверг его вместе с другими падшими ангелами в преисподнюю, где участь всех хулителей Имени Божия.

Итак, с появлением сатанинской хулы на Имя Господне и на Сладчайшее Имя Господа нашего Иисуса Христа как новое движение апостольского духа чётко проявилось «Имяславие» XX века, которое оформилось в «Союз Архангела Михаила», исповедников Имени Божия для защиты Имени Божия от похуления имяборцами, ложно именующими себя православными (Откр. 3:1), для защиты православной веры во Имя Божие (Ин. 1:12; 1Ин. 3:23; 5:13; Ин. 3:18, 36).

Автор оправдывает учение Синода об Имени Божием в послании от 18 мая 1913 года («ЦВ» № 20)¹⁴⁰⁴ на том основании, что Синод писал своё учение вопреки учению «имябожников», якобы отделяющих имя от Самого Бога и обожествляющих его; т. е. будто бы отдельно взятому от Бога имени имяславцы приписывают Божественную и чудодейственную силу. Но Синод, или руководившие Синодом три архиерея: Никон, Антоний и Сергий, прекрасно понимали, что они борются не за Православие, не за неотделение Имени Божия от Самого Бога, а против «непокорности» афонских монахов, которые никогда и не отделяли от Бога, по Катехизису, неотделимое Имя Его, и отождествляли с Богом не отдельно взятое Имя, а неотделимую от Бога энергию Божию и Богооткровенную истину. Синодалы знали слова Господа, на которые ссылались имяславцы: «Именем Моим бесы ижденут» и проч. (Мк. 16:17).

Разве не слышали синодалы везде и всюду, в том числе и в «Апологии» иеросхимонаха Антония (Булатовича), многократно и громогласно оглашаемые на весь мир слова исповедников: «Повторяю, что, именуя Имя Божие и Имя Иисусово Богом и Самим Богом, я чужд как почитания Имени Божия за сущность Его, так и почитания Имени Божия отдельно от Самого Бога, как какое-то особое Божество, так и обожения самих букв и звуков и случайных мыслей о Боге»?

Если синодалы имели нездоровый слух и не слышали этого исповедания и заверения имяславцев, и не знали об этом, – то почему же они не вняли неоднократным просьбам и мольбам афонцев и о. Антония (Булатовича) в их «Прошениях» произвести строгое расследование всего афонского дела, исследовать исповедание исповедников – имяславцев? Акта об этом от Святейшего Синода и ожидало всё благочестивое христианство. Значит, позиция синодалов была не объективная, а тенденциозная.

Предвзятые синодалы не захотели открыть миру правду в афонском деле. Они заняты были одной задачей: не мытьём, так катаньем осудить исповедников, как непокорных ослушников, и оправдать своих друзей – афонских имяборцев, которыми являлось почти всё начальство русских обителей, поклонившееся прельщённой женщине Наталье как великой святой, что и послужило причиной афонской смуты. Ввиду того, что учёные Хрисанф и Алексий (Киреевский) имели связь с синодалами, последние встали на защиту не истины, а своих афонских друзей-начальников, и все вместе воспалили страшный пожар имяборческой ереси, охвативший не только Афон и Россию, но и всю Церковь. Эта ересь-отступление¹⁴⁰⁵, как считали отцы Афонские, стала причиной всех бед, ниспосланных на Россию¹⁴⁰⁶.

Именно Русские синодалы втянули двух Константинопольских патриархов Иоакима III и Германа V (ссылавшихся на незнание русского языка) в имяборчество, которых архиепископ Никон (Рождественский) «облагодетельствовал» шапочкой золота и чёрной зернистой икрой, переманивая их на свою сторону, чтобы те поддержали синодалов в имяборчестве. Этот же святитель, архиеп. Никон, воспалённый ревностью не по разуму, в своём дневнике от 12 февраля 1914 г. № 207 в припадке злобы на Святейшее Имя Иисусово объявил всем имяборцам такую заповедь: «Имяславие во что бы то ни стало надо искоренить, хотя бы для этого пришлось употребить ложь, подлог, интриги и проч.». Верные этой заповеди своего вождя, имяборцы действовали, всячески клевеща на православных исповедников Имени Божия.

А святитель Иннокентий, Херсонский и Таврический, свидетельствует, что именно «за Имя Господа Иисуса скончались среди мучений все апостолы, ученики Его»¹⁴⁰⁷.

Автор необоснованно связывает «имябожие» с «софианцами» о. Сергием Булгаковым и о. Павлом Флоренским, называя последних еретиками, а В.Ф. Эрна – к тому ещё и революционером. Но все эти обвинения беспочвенны и голословны. Быть не может, чтобы этот благочестивейший и благоговейнейший пред Именем Божиим человек, имевший глубочайшую веру и страх Божий, Владимир Эрн, скончавшийся в апреле 1917 года, был революционером. Это клевета имяборца за его истинный, неподражаемый «Разбор Послания Святейшего Синода об Имени Божием», в котором он оригинально вскрыл и опубликовал все ереси Синодального Послания.

Что касается софиологов о. Павла Флоренского и о. Сергия Булгакова, то свою философию о Софии они не возводили в учение Св. Церкви, их взгляд является «частным мнением», допускаемым в Церкви ради церковной икономии. Равно как учение Св. Синода об Имени Божием, как не обоснованное на Свящ. Писании, но являющееся собственным мудрованием синодалов, не может быть возводимо в учение всей Вселенской Церкви, но в самом благосклонном смысле ему, ради той же церковной икономии, можно было бы придать титул «частного мнения» их.

Также и философия о. Павла (Флоренского) и о. Сергия (Булгакова) об Имени Божием, если она, может быть, частично и была соотносимой с софианством, является не церковным учением, а их гипотезой или философской предпосылкой, не имеюшей церковного определения и осуждения. А поэтому характеризовать её как ересь – нелогично, необоснованно и слишком дерзновенно, если не сказать, абсурдно.

Что касается послушника о. Иоанна Кронштадтского о. Антония (Булатовича), его «Апологии» – ничего «запутанного» в ней нет. Там всё ясно, как в ясный Божий день, если, конечно, читать её, прежде не заразившись имяборческой клеветнической интерпретацией «Апологии». Подвиг о. Антония по защите православного почитания Имени Божия несоизмерим и сравним лишь с подвигами прп. Максима Исповедника и преп. Феодора Студита. Его «Апология» подтверждена Священным Писанием, святостью жизни и его мученической кончиной.

Автор ссылается на слова С. Троицкого и оправдывает его позицию: «Имя Божие, понимаемое в смысле откровения Божия, и притом по его объективной стороне, т. е. в смысле открывания истин человеку – есть вечная неотделимая от Бога энергия Божия, воспринимаемая людьми лишь настолько, насколько допускает их тварность, ограниченность и нравственное достоинство. К употребляемому в таком смысле слову имя приложимо наименование Божества. Имя, как энергию Божию, можно называть Богом лишь в несобственном смысле, (?) в смысле противоположности твари»¹⁴⁰⁸.

Это исповедание С. Троицкого, кроме не совсем понятного в последнем абзаце «в несобственном смысле», аналогично исповеданию «Апологии» имяславцев. О, если бы на этом и ограничилось богословие Троицкого об Имени Божием! Тогда ему не понадобилось бы раскручивать развенчивание Имени Божия на множестве страниц его синодального доклада и отдельно изданной им брошюры.

Ведь и Святейший Синод пишет, что «Имя Божие свято, достопоклоняемо и вожделенно», и даже «божественно». Да что там, – даже «как бы отождествляется с Самим Богом, и не должно быть отделено и противопоставлено одно другому». Иными словами, Имя Божие в молитве есть Сам Бог!.. Но не обольщайтесь, православные, этим изречением Синода для уловления в сеть имяборчества простодушных душ, ибо дальнейшее богословие Синодального Послания неминуемо должно разочаровать вас, ибо оно говорит: «но это только в молитве (особенно Иисусовой, Имя Божие и Сам Бог сознаются нами нераздельно), и только для нашего сердца, в богословствовании же, как и на (самом) деле. Имя Божие есть только имя, а не Сам Бог, название предмета, а не сам предмет, а потому Имя Божие нельзя называть ни Богом (что было бы бессмысленно и богохульно), ни Божеством, потому что оно не есть и энергия Божия. Чудеса и Таинства церковные совершаются не Именем Божиим, а верой нашей...» И после такого нечестивого злохуления восклицает: «Такова вера Православная, вера отеческая и апостольская, это голос Матери-Церкви!» Этими словами Синод расписался за всю стомиллионную Православную Русскую Церковь, чем выражает полное согласие всей Церкви с этим антихристовым учением Синода, при благосклонном молчании всех православных...

Итак, по учению Синода, Имя Божие есть фикция – вымысел человеческий. И этот вымысел, это ничто, во время молитвы имяборцы должны отождествлять с Самим Богом, отождествлять то, чего на самом деле нет. Имя Божие бессильно в совершении церковных Таинств и в творении чудес. Господь сказал: «Именем Моим бесы ижденут» (Мк. 16:17), но это, согласно учению Синода, Господь сказал ложь. Ведь для Синода Имени Божия не существует. А разве может то, что не существует, т. е. Фикция, быть святой, достопоклоняемой, вожделенной, божественной и даже Богом? Для Синода – может. Но только на время молитвы. То есть в самый истинный и ответственный момент человеческой жизни – в молитве – человек должен в своё сердце принять ложь и обоготворить фикцию. И в то же время, по учению Синода, вера во Имя Божие (Ин. 1:12), заповеданная Отцом Небесным (1Ин. 3:23), которая верующих делает чадами Божиими, есть магическое суеверие (т. е. волшебство и колдовство) и бессмысленное богохульство... в то время как апостол любви евангелист Иоанн Богослов свидетельствует, что «верующий в Него не судится, а не верующий уже осуждён есть, потому что не уверовал во Имя Единородного Сына Божия» (Ин. 3:18, 36).

Таково заблуждение Синода. Несогласных с антиправославным имяборческим учением Синод отлучает от Церкви, лишает сана священства и монашества. Но каждый богобоязненный христианин, не по имени только, а на деле православный, должен рассудить: а может ли антиправославное учение Синода быть православным, быть голосом Матери-Церкви православной? Имеет ли право сам Синод, ставший антиправославным, отлучать от Церкви истинно православных исповедников Имени Божия?

А поэтому отлучение Синодом от Церкви исповедников Афонских нисколько не коснулось сохранивших в чистоте Православие имяславцев. Своим незаконным отлучением и хулой на Имя Божие Синод сам себя отлучил от Церкви, ибо незаконное отлучение и анафема возвращается на главу наложивших её.

Несколько допустимых в Православии изречений Синода в его Послании и у С. Троицкого – это ложка мёда для приманки в сети имяборческого лжеучения тех, кто за ними последует. А вся их борьба против Божества Имени Господня, все их писания, синодальные доклады, десятистраничное послание Синода и все имяборческие издания, направленные к развенчиванию Имени Божия и к хуле на Божественное достоинство Имени Иисус Христова – это бочка дёгтя, и есть антихристианское учение, «тайна беззакония»¹⁴⁰⁹, на престоле Церкви Российской совершившаяся.

Автор ратует за учение Синода, который будто бы не отделяет Имя от Именуемого Бога, а потому, дескать, он так резко объявляет еретиками имяславцев. Но надо быть слишком наивным и близоруким, чтобы не видеть обратный смысл выводов Послания Синода. Разве не говорит Синод, что «на деле Имя Божие есть только имя, а не Сам Бог, название предмета, а не сам предмет», и потому «бессмысленно и богохульно признавать Имя Божие Богом, или Божеством, потому что оно не есть и энергия Божия»? Этими словами напрочь опрокидываются слова С. Троицкого о «вечной, неотделимой от Бога энергийности Имени Божия». Значит, именно Синод, а не имяславцы отделяют от Бога неотделимое Имя Его.

По учению Синода, Имя Божие есть «как бы Сам Бог», «Имя и Именуемый «как бы» отождествляются до нераздельности», но только на время молитвы. А на самом деле имя Божие – просто имя, название, кличка, и кто не в молитве, а в богословии называет Имя Божие Самим Богом, или Божеством, тот бессмысленно богохульствует... В своём лжеучении Св. Синод сам себе противоречит, он пишет: Имя Божие есть «как бы Сам Бог». Имя и Именуемый «как бы отождествляются», они не могут быть отделены или противопоставлены одно другому...». Но, спрашивается: если отождествляются, то почему: «как бы»? И каким образом может быть отождествлено с Богом то, чего на самом деле не существует? И какое это бытие, которого реально не существует, и в то же самое время в молитве оно неотделимо от Самого Бога? Здесь речь о какой-то пустоте, которая неотделима от Бога во время молитвы. И, в конце концов, кто же на самом деле отделяет от Бога Имя Божие: имяславцы или имяборцы? Имяславцы за Именем Божиим признают Богооткровенную истину о Боге и Божественную Энергию Бога в Богооткровении, неотделимую от Самого Бога, и потому верующих, что Имя Божие неотделимо от Бога и есть Сам Бог. Поэтому в прах разбивается клевета имяборческая, будто бы имяславцы отделяют от Бога Имя Его и возводят его в особое божество. И вот это учение Синода, собственно, и есть магическое суеверие и бессмысленное богохульство. И сам Синод впадает в ту самую яму, которую он рыл для афонских исповедников Божества Имени Божия как Энергии Божества. Неужели автор разбираемой интернетовской статьи и после этого будет оправдывать лжеучение Святейшего Синода об Имени Божием?

Итак, по учению Синода, Имя Божие и есть Сам Бог, и не есть Сам Бог, и есть Божество, и не есть Божество, не есть и энергия Божества... И то, что на деле не есть Бог и даже не есть Божество, тому на время молитвы принадлежит титул Бог... Совершенно верно, поэтому, В.Ф. Эрн в своём «Разборе Послания Святейшего Синода» подметил, что Синод вводит в молитву магию и, в молитве отождествляя с Богом то, что не есть Бог, реставрирует идолопоклонство.

Вера имяборцев напоминает веру дыромоляев. Но дыромоляи, молясь, видели перед собой в углу избы хотя бы реальную дыру; а имяборцы и дыры не имеют, и называют Богом то, что реально не существует и является фикцией. Впрочем, на время молитвы они обожествляют пустоту. Поэтому они являются «пустомоляями». А потому и молитва имяборцев является не более, как фикцией, призыванием Имени Божия всуе. Если же имяборцы скажут: мы не в пустоту молимся, потому что во время молитвы сознаём Бога в Его имени, сознаём именем Его, призываемого, то пусть скажут, в каком имени они могут иметь Бога, если для них Имя Божие реально не существует, которое они отделили от Бога, лишили Божественного достоинства и реального бытия? А обожествление несуществующего имени есть воистину языческое суеверие!

«Имя Божие есть Сам Бог», – учит великий светильник Церкви Христовой св. Иоанн Кронштадтский¹⁴¹⁰. Имя Господа есть Сам Господь – Дух везде сый и вся исполняяй»¹⁴¹¹. Как видим, о. Иоанн Кронштадтский не пишет, что Имя Божие есть Сам Бог лишь только во время молитвы, а после молитвы Имя Божие не только не есть Сам Бог, но его даже вообще не существует.

Своим учением св. Иоанн Кронштадтский весьма конкретно и убедительно подтверждает учение святых, прежде него бывших, Отцов Церкви о том, что Имя Божие есть Сам Бог. И в этом никто не имеет права сомневаться и перетолковывать по своему разуму ясное, не требующее толкования учение сего Светильника Православной Церкви Христовой отца Иоанна Кронштадтского.

Итак, исповедание Имяславия – кристаллически-православное, святоотеческое, церковное, безукоризненное, обоснованное на вере св. Апостолов, пророков, на учении Самого Бога и святых Отцов, на катехизическом и догматическом учении Святой Православно-Кафолической Церкви! Аминь.

Протоиерей К. Борщ

2000 г.

У о. Павла Флоренского (выражаюсь своими словами) сказано: Богом именуется не только и не столько Существо (сущность Божества), сколько его Божественная энергия. (Мысль вполне правильная). Даже слово «Бог» не обнимает всю сущность Божественного бытия. А энергия, действия Божества вполне обнимаются именем «Бог».

И св. Григорий Богослов говорит: «Не Бог ещё то, что мы представляем себе под понятием Бога или чем мы Его изобразили, или чем описало Его слово...»¹⁴¹² – Не Бог, но, однако, мы всё-таки, не погрешая, именуем Богом то, что, согласно словам св. Григория, не является Существом, так как слово Бог, по его учению, не может обнять всего Существа, а только лишь обнимает свойства и действия Божества; и в то же самое время мы все, или простые верующие люди, не сознаём, что обращаясь к Богу, мы обращаемся к Его свойствам и к Его Энергии, но вполне сознаём, что под Именем Бог мы разумеем всего Бога, то есть простое, несложное Существо. Богословие недоступно простым людям.

Св. Иоанн Златоуст: «Иисусом назван для того, чтобы под именем Иисус скрыть от диавола Его Божество»¹⁴¹³. Не сказал святой: чтобы скрыть от диавола, что Он – Бог, но сказал «Божество». Но это ведь не означает, что Он не Бог, потому что назван «Божеством». Значит, слова Бог и Божество – синонимы. Мы можем одинаково сказать: римские боги, и римские божества. Поэтому Бог может называться или означаться не только словом «Бог», но и словом «Божество». А «Божество» может называться или означаться словом «Бог».

Митрополит Трифон (Туркестанов): «Христианство есть религия, которая учит о воплощении Божества как о факте реальном...» «Сообщено совершеннейшее познание о Боге как о любвеобильном Небесном Отце, раскрыта тайна жизни Самого Божества и Троичность Лиц. И эта тайна покоится на любви как на принципе внутренней жизни Божества»¹⁴¹⁴ (выделено мною. – К.Б.). Эти слова нами подчёркнуты специально. Их вполне можно было бы заменить словом Бог. Но святитель, очевидно, во избежание приписывания ему критиками «познания им внутренней жизни Бога» применяет в этом случае слово Божество. Это к тому, что имяборцы говорят, что слово «Бог» непременно относится к Существу; а слово «Божество» – к действиям Существа. А так как по их учению действия Божии есть лишь Божество, а не Сам Бог, то и имя Божие, признаваемое имяславцами действием Бога и Богооткровенной истиной о Боге, – не есть Сам Бог. Имяборцы не признают Имя Божие даже и действием Бога. Как они могут признать действием Божиим Имя Бога, когда за ним они не признают никакого совершенно бытия; имя Божие для них пустой звук, пар, исчезающий в небытие вместе со звуком голоса.

Словом «Бог» вполне обнимаются свойства Божества – порознь, или в совокупности их. Епископ Сильвестр в своём «Опыте Богословия» говорит: «Все свойства и действия Божии в совокупности своей составляют силу Вседержителя». «Но они не составляют сложения в Боге». И вот эта сила Вседержителя, очевидно, не есть существо или сущность, но, определённо, есть Бог.

Итак, если в том смысле, что Бог не есть ещё самое Существо (или Сущность) Бога, то чему удивляться, если кто скажет, что Бог есть Имя? Ведь и само слово «Бог» есть Имя. И то, что обнимает собою слово «Бог» (Свойства и Действия Божества) – есть Бог, тем более, что Имя Божие есть Сам Бог (не в смысле существа – но в смысле действия или свойств Божества, которые определением церковного Собора¹⁴¹⁵ против еретика Варлаама именуются словом и именем «Бог» или «Божество».

Епископ Михаил в толковании Св. Евангелия на слова: «Я открыл Имя Твое» (Ин. 17:6) говорит: «Имя – вместо Лица, Его свойств и действий; открыл Имя Бога – то же, что открыл Самого Бога».

А поэтому, когда имяславцы говорят: «Имя Божие есть Сам Бог», то имеют в виду не самое Существо, но то, что есть Сам Бог, то есть Бог – в действиях, в свойствах Своих. И это ничуть не «пахнет пантеизмом», но есть достойное именование Богом, согласно постановлению церковного Собора, того, что составляет силу Вседержителя, т. е. энергию и свойства Божества. И поэтому имяславцы веруют, что Бог даёт каждому искренно верующему в Него «вкусить и познать, яко благ Господь» по своим свойствам и действиям (а не по самому существу), в меру веры и достоинства каждого. Впрочем, св. Иоанн Кронштадтский говорит: «Великие имена: Пресвятая Троица, или Отец, Сын и Святый Дух, призванные с живою, сердечною верою и благоговением или воображаемые в душе, суть Сам Бог и низводят в нашу душу Самого Бога в Трёх Лицах»¹⁴¹⁶.

«Когда ты про себя в сердце говоришь или произносишь Имя Божие, Господа или Пресвятой Троицы, или Господа Саваофа, или Господа Иисуса Христа, то в этом Имени ты имеешь всё существо Господа»¹⁴¹⁷.

«В Имени Иисус Христос – весь Христос: душа и тело Его, соединённые с Божеством»¹⁴¹⁸.

А если под выражением о. Павла Флоренского: «но Бог не есть Имя» подразумевать «Бога» в смысле существа, тогда, конечно, «Бог-Существо» – не есть имя. Потому что Именем Божиим иногда означается Самое Существо, а иногда проявления Существа, т. е. свойства и действия Его. Так, например, блаженный Иероним говорит: «А иногда это Имя Иисус значит «Бог Слово""¹⁴¹⁹.

Или св. Симеон Новый Богослов: «Когда речь идёт о людях, то имена, приложенные к ним, суть просты и безжизненны; а когда ими называем Бога, то и Имена Его суть – Бог»¹⁴²⁰. – Кстати, имяборцы говорят, что буквально нигде у святых Отцов не сказано, что Имя Божие есть Сам Бог. Об этом говорится у многих святых Отцов, только не надо лениться пользоваться их изречениями, и в Богословии, как и во всяком деле Божием, не следует кривить душой.

Представляется, что можно признать двойственное значение Имени Божия: Имя Божие в молитве; и Имя Божие в богословии или благочестивом разговоре о Боге. Когда молящийся усердно и искренно призывает Имя Божие в горячей молитве, то он призывает не действие и не свойство, означаемые призываемым Именем Божиим, но призывает всего Бога, т. е. Самое Существо Его, и Он Своим Существом проявляет и открывает по отношению к молящемуся, в меру его духовного совершенства. Свои свойства и действия. А в богословии, если богословие, в своей теме называя Имя Божие, не рассуждает о значении и вообще о природе Имени Бога, то есть не касается темы Имени Божия, то, разумеется, в этом случае Именем «Бог» означается Самое Существо (равно: Господь, Владыка, Спаситель и проч.). Когда же богословие занимается непосредственно темой толкования значения и природы Имён Божиих, тогда, конечно, они не есть самое Существо, но есть свойства и действия Существа, т. е. Божественная энергия. Божество и Бог.

Далее. Некоторые богословы применяют такие свои привычные фразы:

1) Бог не нуждается в именах;

2) Имена Богу приписали сами люди;

3) Имена Божии нужны не Богу, а людям;

4) нет имени, которое могло бы обнять всё существо Бога;

5) у Бога нет ни голоса, ни звука.

Имяславцы и не говорят, что призываемое нами Имя Божие обнимает собою всё Существо Бога. Имена не людьми придуманы и приписаны Богу, а Богом откровенные по свойствам и действиям Божества, открываемым миру. Если бы у Бога не было собственных Имён, то Он не открывал бы их людям. А поскольку Он открыл их, значит, они есть и, значит, нужны Богу и нам. А насчёт голоса и звука в Боге – послушаем.

Бог пророком Малахией говорит: «Вы священницы, презирающие Имя Моё... Несть воля Моя в вас, глаголет Господь Вседержитель, и жертвы не приму от рук ваших». «Зане от восток солнца и до запад Имя Моё прославися во языцех и на всяком месте фимиам приносится имени Моему, и жертва чиста, зане велие имя Моё во языцех. Зане Царь велий Аз есмь... И имя Моё светло во языцех» (гл. 1, ст. 10–14). Часто в пророчествах св. пророков есть слова Самого Господа: глаголет Господь Вседержитель; или: говорит Господь Саваоф; или: глаголет Адонаи Господь. Что означают слова «глаголет», «говорит»? Очевидно, они есть словеса Божии, которые слышали св. пророки от Самого Бога в Откровениях. Или, например, вторая Ипостась Пресвятой Троицы есть Бог Слово, Слово Божие. По словам св. Кирилла Александрийского: «Бог отвечал Своим гласом, т. е. через Сына: потому что голос и Слово Отца – Сын"¹⁴²¹. Как же после этого можно утверждать, что у Бога нет ни голоса, ни звука, ни речи, ни слова? Не явно ли это значит – отрицать Божественное Откровение? Если в Царствии Бога и Отца нет ни гласа, ни звука, ни Имён, ни пения, пусть на ином, не доступном человеческому разуму языке и голосе, то, что тогда означают Акафистные слова, обращённые к Спасителю: «Дивное Имя Твое, Иисусе, Спасе наш, Ангели поют на небеси, и мы, грешнии, на земли бренными устнами воспеваем: егоже ради помилуй нас», или: «Превеликое Имя Твое Иисусе, Спасе, на небеси одесную Отца седящу Ти почитается...»? Если, по учению Синода, Имя Божие – это «фикция» и оно реально не существует, то как же тогда надо понимать слова апостола Павла: «И даровал Ему (т. е. Отец Небесный Своему возлюбленному Сыну) Имя, которое выше всякого имене, и которому поклонится всякое колено небесных, земных и преисподних»? (Флп. 2:9). Неужели и Небеса, и Земля, и преисподняя будут поклоняться «фикции», вымыслу, пустоте? Ведь почти все молитвы в церковных богослужениях и в келейных молитвословиях оканчиваются прославлением Имени Божия и прошением сподобить вечного славословия имени Отца и Сына и Святаго Духа. Так что невозможным представляется согласиться, что у Бога нет звука, слова, голоса и Имени! Если ничего этого у Бога нет, тогда надо согласиться и с тем, что у Него нет и мысли? А как же без мысли, без замысла Бог сотворил прекрасный Небесный, космический и земной мир? Такое лжеверие неминуемо приводит к материализму и атеизму. Такая рационалистическая имяборческая доктрина и послужила, надо признать, фундаментом государственного переворота и атеизма в России.

Также, если бы Бог не нуждался в именах, то в Богооткровенном Священном Писании не были бы обозначены Имена Божии и самое слово Бог. И не было бы упоминания о Слове: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог... И Слово стало плотию» (Ин. 1:1, 14). «Слова, которые Я вам говорю, суть Дух и Жизнь» (Ин. 6:63). А также: «Слово Божие живо и действенно... Ему дадим отчёт» (Евр. 4:12, 13). И так, можно ли представлять Бога бессловесным, безгласным и беззвучным?..

Если верить тому, что Имена Божии выдумали и приписали Богу люди, то куда отнесем ясные свидетельства Самого Бога и свидетельства святых Отцов о Богооткровенности Имён Божиих? «Аз Господь Бог, сие Моё есть Имя» (Ис. 42:8). «Имя вечное дам им» (56:5). «От века (т. е. от вечности) Имя Твое – Искупитель наш» (63:16). «Прежде солнца пребывает Имя Его» (Пс. 71:17). «Живу Аз, и присно живёт Имя Моё» (Чис. 14:21). Разве можно представить себе Бога безгласным, бессловесным, безымянным? А куда же мы тогда денем слова Божии? А слова Божии, по свидетельству святых Отцов и Самого Господа – есть Дух и Жизнь, то есть Сам Бог в Своей Божественной Энергии. А если так, то св. Игнатий Брянчанинов учит: «И Слово – есть Имя»¹⁴²². То почему Слово Божие может быть Бог, а Имя (оно же и Слово) Божие не может быть Бог?

Св. Иоанн Златоуст: «Мы называемся после рождения, Иисус же называется прежде рождения, потому что Он был прежде даже зачатия. Иисусом же был назван, потому что имел дело Спасителя»¹⁴²³. «И то служит великим доказательством любви к нам Бога, что Он, Творец, сообщил Своё название творению»¹⁴²⁴. Итак, Творец сообщил людям Своё Имя, но не люди придумали и приписали Богу Имена!

Св. Кирилл Александрийский: «Иисусом же не люди наименовали Его, но явственно наименовал Ангел, который пришёл не по своей власти, но послан Божьей силою»¹⁴²⁵. «Блаженный Ангел дал Ему Имя по действенности»¹⁴²⁶.

«Да святится Имя Твое». Имя Божие по естеству свято, хотя говорим или не говорим сие»¹⁴²⁷.

Филарет, архиепископ Черниговский (Гумилевский): «Что сказано о Боге в собственном смысле, то и есть Бог, и что Он есть по природе, то и сказано в собственном смысле». «Имена и качества Божии, показанные в откровении, не произведения мысли человеческой, чтобы походить на слова, ничего не значащие»¹⁴²⁸.

"Имя Божие есть сущность Божества в том виде, в каком можно знать её»¹⁴²⁹.

Св. Димитрий Ростовский: «Царское Имя Иисус, ибо на небе и на земле царствующее»¹⁴³⁰.

Если Имя «Иисус» царствует на небе, значит оно – вечное, а не временное. Об этом самом говорят и слова св. Тихона Задонского: «Отдавай убо всякое почтение Имени Божию, как Самому Богу»¹⁴³¹.

«Слава бо Имени Божия вечна, бесконечна и непременяема есть, как и Сам Бог; того ради ни умножитися, ни умалитися в себе не может»¹⁴³².

Виктора Успенского: «Не Его ли Пресвятое Имя выну славят на небеси Херувимы и Серафимы, Архангелы и Ангелы: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф (Ис. 6:3)?"¹⁴³³.

Св. Кирилл Иерусалимский: «Словом же Спаситель переводится еврейское слово «Иисус»¹⁴³⁴.

Так учат святые Отцы! Да и Сам Господь уже в Новом Завете свидетельствует о Богооткровенности Своего Имени: «Отче!.. – Я открыл Имя Твоё человекам!» (Ин. 17:6). Следовательно, кто говорит, что Имена Божии выдуманы и приписаны Богу людьми и что появились они после создания человека, и что Богу они не нужны, это вера изуверская; кто так верует, тот отвергает Божественное Откровение Пророкам и Новозаветным святым Отцам.

О Предвечности Святейшего Имени «Иисус» свидетельствует в своём слове на Обрезание Господне свт. Димитрий Ростовский¹⁴³⁵.

О вечности своего Имени ещё сильнее удостоверяет нас Сам Господь Бог: «Живу Аз, и присно живёт Имя Моё» (Чис. 14:21).

Отрицая вечность и несотворенность имён Божиих, куда денут богословы, кто бы они ни были, хотя бы даже святые, ибо и святые ошибались и разнствовали в своих суждениях об Именах Божиих и учили по разному, – куда они отнесут приведённые и множество ещё не приведённых доказательств из Свящ. Писания их неправоты? Если Богу не нужны Имена, то для чего Бог открыл их людям? Для чего Бог Сын именуется Словом? Для чего Новозаветное Откровение говорит: «Имя Ему – Слово Божие» (Откр. 19:13). И это Имя – Слово Божие в 1913 (!) году было так бесчестно похулено Святейшим Синодом Российской Церкви во услышание вселенной.

В начале Своего Евангелия св. ап. Иоанн Богослов, а вернее, через него Сам Бог Дух Святой открыл, что Сын – Слово Отчее, что плотию стало то Слово, Которое было в начале у Бога; а под конец своей земной жизни апостол сказал, что воплотившемуся Богу Сыну Имя – Слово Божие.

Св. Максим Исповедник: «Имя бо Бога и Отца, существенне и ипостасне пребывающее, есть Единородный Сын. И Царствие Бога и Отца, существенне и ипостасне пребывающее, есть Дух Святый»¹⁴³⁶.

Так неужели Имя Бога Отца – Единородный Сын, выдумано и приписано Богу людьми? – Вот к какому нечестивому изуверству приводит имяборчество!

Имя Бога Отца – Сын. Он же – Слово Отчее, Слово Божие, Слово воплощённое. Богочеловек Иисус Христос. Слово Божие, но Откровению, есть Имя Божие, Имя Богочеловека; и Имя Божие есть Слово Божие, о Котором имяславцы говорят, что оно неотделимо от Бога и есть Бог. Как же можно от Бога-Слова отделить Имя-Слово, если Сам Бог есть Слово? Или как можно отделить от Бога Имя, которое есть Слово и которое есть Имя Отца, т. е. Сын? Разве от Бога-Сына можно отделить Сына? Пусть объяснят это богословы, отделяющие от Бога «нераздельное Имя»¹⁴³⁷.

Св. Афанасий Великий: «Почему вы, обещавшиеся прежде исповедовать единосущие, в страдание вовлекаете нераздельное Имя, Самое неделимое естество. Самое неизреченное Божество?»¹⁴³⁸.

Св. Амвросий Медиоланский: «Итак, един Бог, едино Имя, едино Божество, едино величие»¹⁴³⁹.

Св. Епифаний Кипрский: «Итак, научитесь, неразумные, что Слово Божие (Оно же Имя Божие) есть сей Самый Иисус, Который пострадал за нас. Который вселился между нами»¹⁴⁴⁰.

Св. Василий Великий: «Сие-то давно уже заглушённое заблуждение возобновляют ныне изобретатели этой без именной ереси, отметающие Ипостаси и отрицающие именование Сына Божия, о которых, если они не перестанут говорить на Бога неправду, надобно плакать как об отрекающихся от Христа»¹⁴⁴¹.

Св. Григорий Нисский: «Кто Имя Сына придаёт твари, то да будет он причислен к идолослужителям»¹⁴⁴².

Св. Ефрем Сирин: «Посему, братия мои, страшный предлежит подвиг всем христолюбивым людям, чтобы до часа смертного не приходить в боязнь и не оставаться в бездействии, когда змий будет начертывать печать свою вместо креста Спасителева. Ибо для того, без сомнения, употребляет таковый способ, чтобы Имя Господа и Спасителя даже и неименуемо было в то время; делает же сие бессильный, боясь и трепеща святой силы Спасителя нашего»¹⁴⁴³.

На основании сказанного представляется, что противники Божества и вечности Имени Божия или искренно заблуждаются, или слепо, по инерции от Святейшего Синода идут его путём номиналистическо-рационалистического богословия, Церковью осуждённого¹⁴⁴⁴, идут в защиту лжеучения синодалов по подражанию или по неразумному послушанию приказу Синода веровать именно так, как говорят три его члена от имени всего Святейшего Синода, вопреки очевидной непререкаемой истине Богооткровения о вечности и нечеловекосотворённости Имени Божия.

Встречался такой современный филолог «младобогослов» (неаттестованный, самозваный учитель), увлёкший в похуление Имени Божия весь епархиальный совет и даже самого Архиерея. При невозможности возразить на представленные доказательства святых Отцов о вечности и Божественности Имени Божия этот младобогослов прямо и неприкровенно, открытым текстом заявил: ну святые Отцы – это святые Отцы, а Святейший Синод – ведь власть церковная!

Не есть ли этот аргумент имяборца – противника святоотеческой истины имяславия самообличение? Ибо св. Иоанн Златоуст говорит: «Ложь самообличительна, и прибегающие к ней ею же бывают и посрамлены». Как будто Святейший Синод выше и авторитетнее святых Отцов и имеет право заставлять принимать хуление на Имя Господне. Синод «святейший» лишь по своему церковному титулу. А святые Отцы – по святости жизни и канонизации их Церковью. Кто же авторитетнее в Церкви: Синод или святые Отцы, не людьми, а Богом прославленные?

А если у власти церковной окажется антихрист или слуги и предтечи его, которые объявят своё антихристово учение и станут силою принуждать принять его и подписаться под ним, разве верные Христу христиане должны повиноваться ему, а не Богу и принимать учение антихриста, а не учение Священного Писания? Ведь говорит же св. ап. Павел, что антихрист сядет в храме Божием на престоле, выдавая себя за Бога (2Сол. 2:4). Может быть, это означает принятие и опубликование предстоятелем Церкви антиправославного учения, которое он будет выдавать как православное? Может быть, слово Апостола надо понимать аллегорически, т. е. под понятием антихриста, возможно, понимается ложное учение, которое он будет выдавать за Божие учение? Может быть, это и означает восседание антихриста в храме Божием на престоле? А если Апостол говорит в прямом смысле, то как, во-первых, может антихрист занять престол Церкви? ну, скажем, Российской или Греческой? Через убийство и насилие? Это невероятно. А во-вторых, если бы антихрист одолел Патриарха и сам занял престол Церкви и стал властью церковной, то, стало быть, он учил бы открыто против Христа, потому что антихрист означает «противник Христа», но, спрашивается, разве христиане стали бы молиться в храмах, не убежали бы они из храмов на пушечный выстрел?

Епископ Феофан, затворник Вышенский, рассуждает: «Каким образом антихрист сядет в храме Божием на престоле, и в каком именно храме? В одном или во всех храмах?» И отвечает (пишу своими словами по его мысли); он может сесть в одном каком-нибудь храме, например, в Иерусалимском, а в других храмах засвидетельствует своё восседание каким-либо способом: например, посланием, грамотой или подпиской предстоятелей всех Церквей с опубликованием, может быть, ухищренно подложного своего учения, под которым потребуется подписка всего духовенства». А где поп – там и приход. Все прихожане, окормляющиеся своим священником, становятся поклонниками принятого предстоятелем или настоятелем учения антихристова, и это уже будет означать поклонение антихристу. А учение антихристово может быть замаскировано так, что сразу распознать его ложь не смогут не только рядовые христиане, но и многие архиереи и священники.

Почти то же самое произошло в 1913 году. Два предстоятеля Церквей Константинопольской и Российской, Греческие Патриархи: Иоаким III (скоропостижно скончавшийся) и его преемник Патриарх Герман V, опубликовавшие в своих грамотах антиправославное мнение об Имени Божием, основанное на заключении богословов греческой Халкинской щколы, и Святейший Синод Российской Церкви, опубликовавший своё антиправославное учение, отвергающее Божественное достоинство Имени Божия, основанное на учении немецкого учёного Макса Мюллера и на собственном мудровании трёх членов Синода, архиереев: Никона (Рождественского), Антония (Храповицкого), Сергия (Страгородского) и запатентованного Святейшим Синодом профессора Сергия Троицкого. Они с высоты престолов своих Церквей (Константинопольской и Российской) опубликовали ложное учение об Имени Божием. И, приказом Российского Синода, провелась подписка под хульной грамотой Синода всего духовенства храмов и монастырей.

Возможно, это ещё не есть поклонение последнему антихристу, а только репетиция к тому, и по этому образцу вполне может антихрист провести обольщение и привлечь к поклонению себе принятием ложного антихристова учения «погибающих» (2Сол. 2:10) за то, что не приняли любви истинной, посланной для нашего спасения, которая выразилась в Искуплении: Отец Небесный так возлюбил мир, что для искупления и спасения рода человеческого не пощадил Своего Единородного возлюбленного Сына и послал в мир, предав Его на смерть, да Своими Крестными страданиями и Своею смертью спасёт род человеческий от греха, проклятия, вечной смерти и власти диавола. За этот беспримерный искупительный подвиг Отец Небесный даровал Своему возлюбленному Сыну «Имя, еже паче всякого имене», сладчайшее Имя Иисус, которому поклоняется всякое колено небесных, земных и преисподних (Флп. 2:5–9).

Итак, Любовь истинная Отца Небесного выразилась в Искуплении – в сладчайшем Имени Иисус, которое, по св. Афанасию Великому, означает и знаменует Искупление¹⁴⁴⁵.

Тем, кто не принял «Любы истины», не принял под свою защиту хулимое имяборцами Сладчайшее Имя Иисусово, знаменующее и являющее Искупление (готовое спасение – ибо нет другого спасения, кроме Имени Иисусова (Деян. 4:12), им посылается от Бога дух обольщения погибающих, «во еже не веровати истине, но благоволити о неправде» (2Сол. 2:10–12). Они-то и поклонятся, и уже поклоняются антихристу в духе его, вслед за Синодом похулив Сладчайшее Имя Иисусово отвержением Его Божества.

Имяборцы любят ссылаться на св. Григория Нисского, который, по их мнению, якобы отвергал Божество Имён Божиих. Но ничего подобного в его учении нет; наоборот, против еретика Евномия, отвергавшего действие в Таинствах Церковных Имени Божия, святой говорит: «Тайна благочестия состоит собственно в исповедании Имён Божиих – разумею Отца и Сына, и Святаго Духа. Евномий же пренебрегает Божественными Именами, при призывании которых силою Божественного рождения подаётся Благодать приступающим с верою». – «Как не видите, – восклицает св. Григорий, – что это – гонитель веры, вызывающий доверяющих ему к отклонению от христианства?»¹⁴⁴⁶. Следовательно, «тайна беззакония» заключается в похулении Имён Божиих. Не совершилась ли она уже, которая, по словам св. апостола Павла (2Сол. 2:7), в его время уже была в действии, т. е. была запущена сатаной в ход.

Сатана мечтал зайти с правой стороны и, тонко прикрываясь благочестием, делал попытки к её полному осуществлению разными ересями, пытаясь устами самих проповедников похитить самую величайшую основу их проповеди, составляющую сущность не только христианства, но и вообще религии. Что же является основой христианства и религии вообще? Основой первого является Сладчайшее Имя Иисус Христово, без которого нет спасения (Деян. 4:12). Основой всей религии является святейшее Имя Божие. Похулив первое, сатана мечтал поразить и второе – христианскую религию. Ибо если Сладчайшее Имя Божие Иисус не Бог, не спасительно, но обыкновенное человеческое имя, равное всякому названию тварных предметов, имя, реально не существующее, то нет и христианства, нет и спасения без веры в его Божество, в его Всемогущую силу, в его тождество с Самим Иисусом: «А не веруяй уже осужден есть, яко не верова во Имя Единороднаго Сына Божия» (Ин. 3:18) и «гнев Божий пребывает на нём» (Ин. 3:36). Похулив Святейшее Имя Божие вообще, признав его реально не существующим, разлагающимся и исчезающим вместе со звуком голоса, сатана хотел поразить вообще религию. Но это ему не удавалось; ещё не пришло предсказанное св. ап. Павлом отступление и ещё не был взят от среды «Держай», удерживающий это отступление.

Заострим благочестивое наше внимание на двух пунктах, по Апостолу, не дающих прийти (открыться) человеку беззакония, т. е. антихристу.

1) Ещё не взят от среды «Держай»;

2) не пришло ещё отступление.

«Держай» означает: удерживающий отступление.

Но что разумеет Апостол под словом «Держай», под удерживающим? И что это за «отступление»? Чьё отступление? От чего или от кого «отступление»? Разве не было отступлений много раз в течение всей истории христианства?

Отступление Апостол разумеет от Господа нашего Иисуса Христа, как и апостол Пётр говорит: «Были и лжепророки в народе, как и у вас будут лжеучители, которые введут пагубные ереси и, отвергаясь искупившего их Господа, навлекут сами на себя скорую погибель, и многие последуют их разврату, и чрез них путь истины будет в поношении. И из любостяжания будут уловлять вас льстивыми словами: суд их давно готов и погибель их не дремлет» (2Пет. 2:13). Отступление не магометан, не язычников, которым не от кого отступать, ибо они и не принимали христианскую религию; отступление не каких-нибудь сектантов или еретиков имеет в виду апостол Павел; отступление от веры в Бога не одной страны или народности, но, как говорит еп. Феофан Затворник (Говоров), – отступление всемирное. Но каким образом может произойти всемирное отступление? Очевидно – под обольщением сатаны, под лестью бесовской.

Итак, «отступление» св. ап. Павел имел в виду не евреев, распявших Христа, не явных атеистов, не признающих Божества, но уверовавших во Христа православных христиан всего мира – всеобщее отступление от Искупителя, которое совершится под действием «обольщения погибающих». Отступление произойдёт по всем странам мира не всех исключительно православных христиан, а только «погибающих», которым Бог попустит «дух обольщения» за то, что они не примут «любы истины», т. е. Искупления для своего спасения. Но как именующие себя православными христианами могут не принять Искупления? А вот тут и воздействует «тайна беззакония», которая в действии от времён Апостола, но совершится, когда «будет взят от среды Держай», т. е. удерживающий отступление.

А что такое «Держай»? Кто и что удерживает отступление?

Проще всего, не думая и не гадая, можно было бы «удерживающим отступление от Бога» назвать Самого Бога. И это было бы вполне логично и без всякого сомнения. Но святые толкователи, как, например, св. Иоанн Златоуст и другие святые Отцы, одни из которых под словом «Держай» разумели благодать Святого Духа, царствующую на Земле, – до тех пор, пока на земле в Церкви Христовой будет благодать Святого Духа, отступление прийти не может, и до тех пор не придёт человек беззакония. Другие из святых толкователей «удерживающим» отступление называли Римское государство. Но, как само Римское государство отпало от единства веры и от Восточной Православной Церкви, впало в католические ереси, то в наше время, как говорил в своём толковании 2-й главы 2-го послания к Солунянам епископ Феофан Затворник (Говоров), под Римским государством можно разуметь лишь монархический образ правления государством, бывший во времена апостольские. До тех пор, пока государством будет управлять православный Монарх, он будет сдерживать отступление силою своей власти. Это особенно касается нашего Российского государства. Наш православный Монарх действительно удерживал видимое отступление всего нашего государства от Бога и от веры Православной.

Итак, «Держай» небесный есть благодать Святого Духа. А «Держай» земной – Царь – Монарх православный.

Здесь уместно вспомнить пророчество св. Иоанна Кронштадтского: «Если Царь сохранит Православную Веру, то царство его утвердится до скончания века. А если Россия не сохранит Православную Веру, то она не будет уже именоваться Русью Святою, но будет сбродом всяких иноверцев».

Теперь рассмотрим, не исполнилось ли это пророчество св. Иоанна Кронштадтского на нашем Царе и России?

В Библии сказано: «Имя Господа – крепкая башня; убегает в неё праведник и безопасен» (Притч. 18:11).

Ангел Божий сказал св. апостолу Ерме: «Имя Сына Божия велико и неизмеримо, оно держит весь мир»¹⁴⁴⁷.

Из Цветной Триоди: «Имя Его едино окружающее всю Землю и пустыню»¹⁴⁴⁸.

Св. ап. Пётр засвидетельствовал, что, кроме Имени Иисусова, нет ни в ком ином спасения» (Деян. 4:12).

Это же самое подтверждает св. Иоанн Лествичник: «Бей супостатов Именем Иисусовым, крепче этого оружия не найдёшь ни на небе, ни на земле»¹⁴⁴⁹.

Св. Игнатий Брянчанинов учит: «Имя Господа Иисуса Христа содержит в себе особенную Божественную силу»¹⁴⁵⁰.

Св. Иоанн Кронштадтский возвестил всему миру: «Имя Божие есть Сам Бог»¹⁴⁵¹.

«Имя Господа есть Сам Господь-Дух везде сый и вся исполняяй»¹⁴⁵².

Св. Макарий Египетский: «Слово Божие есть Бог, а слово мира есть мир»¹⁴⁵³.

Св. Симеон Новый Богослов: «Слово Божие есть живо и непреложно и действенно. Бог истинный. Равным образом и истина Божия паче ума и слова человеческого, Бог бессмертный, неизменный, непреодолимый, живый»¹⁴⁵⁴.

«Когда речь идёт о людях, то имена, приложенные к ним, суть просты и безжизненны; а когда ими называем Бога, то и Имена Его суть – Бог»¹⁴⁵⁵.

Теперь с полной уверенностью можно утверждать, что Имя Божие и Имя Господа «Иисус» – есть Небесный «Держай». Этот Небесный «Держай» не был ещё взят от земли до 1913 года, пока Церковь Православная хранила веру во Имя Господа нашего Иисуса Христа (Ин. 1:12; 3:18, 36; 1Ин. 3:23; 5:13) в чистоте, пока Церковь Православная, видимо господствующая, не отрекалась от Божества Имени Божия и Имени Господа нашего Иисуса Христа, пока Церковь Православная учила, что чудеса и Таинства церковные совершаются Именем Божиим, пока Церковь Православная веровала в спасительность Имени Иисус Христова и Имени Божия вообще.

Когда же в 1913 году два Ангела Церквей: Константинопольской – Вселенский Патриарх и Российской – Святейший Синод отреклись от этой всеспасительной Веры Православной и в своих грамотах на весь мир опубликовали новую антиправославную веру, отреклись от Божества Имени Божия и Имени Господа нашего Иисуса Христа, назвали Имя Божие реально не существующим – фикцией, выдумкой человеческой, отреклись от апостольской и отеческой веры во вседейственность и в Таинствах Церковных Имени Божия, а сохранивших в чистоте Православную веру во Имя Божие иноков Афонских избили, изгнали из Св. Горы Афонской и предали их на поругание и оклеветание, и всему духовенству и всем монастырям приказали отречься от веры в Божество Имени Божия и подписаться под этой антихристианской верой, т. е. под отречением – с этих пор взят от среды (от Земли) удерживающий широкие массы народа от отступления, то есть отнята от Земли Благодать Святого Духа. Вслед за отречением от Имени Божия двух Ангелов Церквей, Константинопольского Патриарха и Российского Синода, широкой волной народ стал отступать, отрекаться от Бога. Это отречение широких масс народа от Бога особенно проявилось после взятия от земли и земного «Держая» – Царя, Помазанника Божия. Значит, Царь не сохранил в чистоте Веру Православную, и царство его не утвердилось до скончания века, но разрушилось, и сам Царь погиб.

Итак, Небесный «Держай» – это Имя Божие и Благодать Святого Духа. Земной «Держай» – это Царь Помазанник Божий. До тех пор, пока Ангелы Церквей Константинопольской и Российской строго соблюдали Православие и свято хранили веру во Имя Божие и во Имя Господа нашего Иисуса Христа, на Земле пребывала Благодать Святого Духа, которая хранила Царя, Помазанника Божия. А Царь, пока хранил в чистоте Веру Православную, мог при помощи Благодати Божией удерживать на Земле «отступление» от Бога, от Искупления, от Имени своего Искупителя. А когда вера во Имя Божие у Царя нарушилась, – ибо и он виноват в том, что совершилось на Афоне избиение исповедников чистого Православия, монахов афонских, – и когда Ангелы Церквей отреклись от Православия и похулили Небесного «Держая» – Святейшее Имя Божие и Сладчайшее Имя Господа нашего Иисуса Христа, тогда Царь лишился покрова и защиты Небесного «Держая» и было повергнуто его царство, от Земли был взят и земной «Держай»; и, таким образом, совершилось тягчайшее всемирное отступление; с церковной стороны – отступление от заповеданной Отцом Небесным веры во всеспасительное Имя Господа нашего Иисуса Христа (Ин. 1:12; 3:18, 36; 1Ин. 3:23; 5:13), а значит, и отступление от Искупления; а с гражданской и государственной стороны – отступление от Бога и от Православия.

Раньше было уже сказано о том, что не покорившиеся Святейшему Синоду и не принявшие синодальное отречение от Имени Божия в грамоте Синода иноки афонские были Синодом оклеветаны перед Царём как бунтари-революционеры. И поэтому с санкции Царя Синод послал на Афон на вооружённом военном судне «Донец» архиеп. Никона (Рождественского) с тремя ротами вооружённых пушками, пулемётами и боевыми винтовками солдат усмирять «бунтарей-монахов-революционеров». За неподписание хульной синодской грамоты иноками афонскими архиеп. Никон (Рождественский) военной силой (подпоенными им спиртным солдатами) произвёл разгром двух русских обителей, и после жестоких экзекуций, при которых ранено до 50-ти человек и убито до десяти монахов, совершавших молитвенное правило по чёткам, израненных, измученных стаскивали на пароход и вывозили в Россию на поругание и изгнание, на дальнейшие издевательства над бедными монахами-исповедниками. Теперь русские обители на Афоне на радость сатане и греческим Патриархам пустуют и разрушаются.

Царь, по своему неведению и обману его со стороны Синода, приложил свою руку к этому беззаконию и насилию над всечестными монахами-молитвенниками. Он был виноват в том, что, предварительно тщательно не разобравшись в Афонском деле, но доверившись клеветническому докладу Обер-прокурора Святейшего Синода В.К. Саблера, послал войско на Афон для подавления революционного бунта «монахов-революционеров». А когда после данной Царём аудиенции представителям от афонских изгнанников, старцам. Царь узнал из первых уст страдальцев правду об Афонском деле, то горько плакал, а Царица рыдала и впала в обморок; Царь искренно раскаялся, признав свою вину за неповинное избиение и изгнание с Афона монахов-исповедников. И хотя после этого много сделал в пользу их, но ничего уже не мог сделать для восстановления православного почитания Имени Божия в Церкви Российской. Официальное отступление, отречение от Божества Имени Божия Святейшего Синода так и осталось тяжким грехом над Церковью Российской. Поместный Собор РПЦ 1917–1918 гг. не прославил Имя Божие, не отверг синодальную хулу. Наоборот, Патриарх Тихон своим патриаршим авторитетом утвердил её, и, повторяем, этот грех так и остался тяготеть над Церковью Российской, которая лишилась Покрова Благодати Божией.

Преподобный Серафим Саровский предсказал, что «будет время, когда архиереи земли Русской и прочие духовные лица уклонятся от сохранения Православия во всей чистоте, и за то гнев Божий поразит их¹⁴⁵⁶. Это пророчество о. Серафима в 1913–1917 годах также исполнилось в точности, как и пророчество о. Иоанна Кронштадтского, на наших глазах. Отрицать исполнение их пророчеств – значит не верить святым Отцам.

Исполнение их пророчеств подтверждается ещё и Апокалипсисом св. Иоанна Богослова (Откр. 3 и 13 главы), где сказано о похулении Имени Божия, об оставшихся «нескольких человеках» (т. е. о малом количестве), «сохранивших слово терпения и не отрёкшихся от Имени Божия», за что и Господь сохранит их от годины искушения, которая придёт на всю вселенную, чтобы испытать живущих на земле, т. е. от конечного поклонения антихристу.

Итак, по нашему глубокому убеждению, следует признать, что Церковь Российская больна имяборческой ересью, охватившей высшее и низшее духовенство. И как для рыбы необходима вода, так для Церкви Российской необходимо, для её выздоровления от хулы на Имя Божие и для очищения её от греха рекламирования и распространения в России еретической книги Фаррара «Жизнь Иисуса Христа», от греха сотрудничества Патриархов с властью антихриста и от греха экуменической ереси – общецерковное покаяние. Покаяние должно начаться с Патриарха, иерархии, рядового духовенства и сознательных имяборцев – простых прихожан. Этот акт церковного покаяния необходим для оздоровления омертвевшей Церкви Российской, к которой относятся слова Откровения: «И Ангелу Сардийской Церкви напиши: так говорит имеющий семь духов Божиих и семь звёзд: знаю твои дела; ты носишь имя, будто жив, но ты мёртв. Бодрствуй, и утверждай прочее близкое к смерти; ибо Я не нахожу, чтобы дела твои были совершенны (т. е. исправны) пред Богом Моим. Вспомни, что ты принял и слышал (ведь и тебе в святом крещении в чине измовения, вытирая губкой крестообразно миропомазанные места, священник произносил слова: «Омылся еси, крестился еси, просветился еси Именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего (1Кор. 6:11), и храни, и покайся (за похуление Имени Божия, которым совершено Таинство Крещения). Если же не будешь бодрствовать (или: если не покаешься), то Я найду на тебя, как тать, и ты не узнаешь, в который час найду на тебя. Впрочем, у тебя в Сардисе есть несколько человек, которые не осквернили одежд своих, и будут ходить со Мною в белых одеждах; ибо они достойны. Побеждающий облечётся в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедую имя его пред Отцом Моим, и пред Ангелами Его» (Откр. 3:1–5). Счастливы те, которые сохранят себя от имяборческого соблазна и не примут имяборческого хуления на Имя Господне. Но таких останется только несколько человек, которые не осквернят белых одежд своих. Новокрещаемому священник надевает белые крестильные рубашки, символизирующие благодать Святого Крещения. Кто не примет имяборческого учения, тот, значит, сохранит и не лишится благодати Святого Крещения. Имяборцы же за похуление Имени Божия, которым совершается Таинство Крещения, потеряли, лишились благодати Святого Крещения. Имена тех нескольких человек, сохранивших в подвиге исповедническом веру во Имя Божие, Господь исповедает пред Отцом Своим и пред Ангелами Его. Из этих нескольких человек составляется Филадельфийская (братолюбная) Церковь, для которой с 7-го стиха 3-й главы Откровения перечисляются все обетования Божии. Главное из перечисляемых обетований – это сохранение от годины искушения, которая придёт на всю вселенную, чтобы испытать живущих на земле. Се, гряду скоро; держи, что имеешь, дабы кто не восхитил венца твоего. То есть береги подвиг исповеднический среди окружающих нас соблазнов, чтобы не лишиться награды, всех перечисленных обетований Божиих. Ибо скоро, скоро придёт Господь судить живых и мёртвых, чтобы воздать каждому по делам его.

Протоиерей К. Борщ

Что препятствует современному духовенству познать величие святейшего Имени Божия?

«Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищете?»

Да, на имяславцев могут быть различные нарекания и обиды за их строгие выражения, за их колкие или острые прозвища по отношению к имяборствующему духовенству, к имяборческой власти Церковной. Но строже Самого Господа никто не может и не должен никого называть. Если Сам Господь говорит священникам: «прокляну вас, и уже проклинаю", – не только за хулу Имени Его проклинает Господь священников, но и за то лишь одно, что они не прилагают сердца к тому, чтобы воздавать славу Имени Божию, – то кто может строже Самого Господа судить имяборцев? И не только за хулу, но даже за одну только обоморенность, за одно только равнодушие к Синодскому похулению, за одно только неприложение сердца к тому, чтобы воздать Славу Имени Божию, Господь проклинает священников, и проклинает их благословения (Мал. 1:10–14; 2:1–2; и Мал. 4 гл.). Св. Иоанн Златоуст, толкуя это место пророка Малахии, говорит: те благословения священников проклинает Господь, которыми они тайны совершают и народ благословляют.

Имяславцы называют имяборцев достойными их именами: имяборцы – хулители Имени Божия; отречники или отступники от Божества Имени Божия; мнимо православные, т. е. на словах православные, а на деле отступники от православной веры во Имя Божие (Ин. 1:12; 3:18, 36; 1Ин. 3:23; 5:13; Откр. 3:1; и Откр. 13 гл. и проч.).

А святые Отцы ересь имяборческую называют «предначатием антихристова пришествия (преп. Ефрем Сирин; св. Григорий Нисский; св. Ипполит Римский; св. Димитрий Ростовский; св. Василий Великий; Свящ. О. Стратилатов в его «Поучениях», удостоенных премии Св. Синода до 1900 года, и др.).

Хулители Имени Божия находятся под гневом и проклятием Божиим, вместе с их благословениями (Мал. 2:1–2). Одним словом, имяславцы называют имяборцев так, как иначе нельзя их назвать.

Против имяборцев, как хулителей Имени Божия, говорится во многих местах как Священного, так и святоотеческого Писания.

В защиту имяславия дана от Бога 3-я заповедь: не произноси Имени Господа Бога твоего всуе.

В защиту же имяборчества нет ни одного места в Свящ. Писании и в творениях святых Отцов. Есть только угрозы, проклятия, предостережения и наказания за похуление Имени Божия.

Имяборчество – отрицание Божества, низведение Имени Божия на степень фикции. И всякие уничижительные отзывы об Имени Божием – это и есть страшная хула на Имя Господне, косвенное отступление от Бога, достойное всех Богооткровенных наказаний.

Тем не менее, покрытые «духом обольщения погибающих» (2Сол. 2:10), имяборцы ложно именуют себя православными христианами, поборниками Православия; а истинных поборников Православия – имяславцев, пострадавших за чистоту Православия, за честь и славу Имени Божия в 1913 году избиенных и изгнанных из Афона, и ныне последующих им, называют еретиками, отступниками от Православной Церкви и от Православия.

Строго отзывающиеся об имяборствующем Синоде и других архиереях, последующих за Синодом в ересь имяборческую, имяславцы, однако, не применяли против них насилия и физической расправы, и никаких угроз, кроме напоминания Богооткровенного наказания за похуление Имени Божия.

А имяборцы-синодалы без суда и следствия, без производства испытания и тщательного расследования веры исповедников-имяславцев, но лишь по клевете двух афонских ересиархов: нигилиста инока Хрисанфа, написавшего по заданию некоторых афонских старцев (поклонившихся у берега Афона прельщённой женщине Наталье как святой) хульную против Имени Господа «Иисус» рецензию на книгу «На горах Кавказа», и учёного Алексия (Киреевского), друга архиеп. Антония (Храповицкого), приписавших этой книге о. Илариона ересь, – повторяю: без суда и следствия, по приказанию архиеп. Никона (Рождественского) солдаты, подпоенные архиереем спиртным, избивали штыками и прикладами монахов, по 40–60 лет подвизавшихся на Афоне в посте, молитве и послушании, и изгнали с Афона за то, что они в имяборчестве обнаружили страшную ересь и отказались подписать привезённую на Афон архиеп. Никоном хульную грамоту Святейшего Синода от 18 мая 1913 года.

А после избиения и изгнания с Афона исповедников против них и в России продолжались репрессии Св. Синода, которые продолжили Патриарх Тихон, многие архиереи и низшее духовенство. И поныне некоторые архиереи и низшее духовенство, без суда и следствия, по примеру Синода, без расследования исповедания имяславцев, за одно только название: «имяславцы», выражают своё презрение к ним, как к еретикам и отступникам от Православия, в то время как они являются ревностными членами и служителями Православной Церкви, пусть имяборческой, но в надежде, что придёт время, когда откроются духовные очи высшего духовенства, они соберутся и всем собором прославят похуленное Синодом и доныне хулимое имяборцами Имя Господне. То не есть прославление Имени Божия, когда они устами поют «хвалите Имя Господне», а сердцем не веруют в его Божество. Господь сказал преподобному Серафиму Саровскому, что архиереи земли Русской и прочие духовные лица уклонятся от сохранения Православия во всей чистоте и за то гнев Божий поразит их, устами будут чтить Меня (т. е. будут продолжать петь: «хвалите Имя Господне»), а сердцем далеко будут отстоять от Меня. То есть сердцем будут хулить Имя Божие всякими унизительными выражениями, вплоть до названия Имени Божия – фикцией, вымыслом человеческим. Такое прославление одними устами Имени Господня после похуления его верою – не угодно Господу Богу. Они должны отречься от синодской грамоты, хулящей и поныне Имя Господне, и от своей собственной хулы, если и сами хулили Имя Божие и поносили исповедников Славы и Божества Имени Господня. И только тогда будет угодно Богу и устное прославление ими Имени Господня, А без отречения от имяборчества и без покаяния за него устное прославление Имени Божия есть словобиение в воздухе, медь звенящая и «всуе призывание Имени Божия». Как может Господь принять от них устное прославление Имени Господня, если сердцем они отвергли его Божество, избили и изгнали за Имя Божие исповедников Афонских и доныне презирают их, гнушаются ими и репрессируют их? Св. Иоанн Златоуст говорит: «Где похулено Имя Сына Божия, там оно уже не приносит пользы призывающим Его»¹⁴⁵⁸.

Молодые архиереи совсем не знакомы с Афонским имяславческим делом. Некоторые из них, слушая подпевал со стороны и не разобравшись, вслепую хулят исповедников чистого Православия – имяславцев. Это очень прискорбно. Они принимают тяжкий грех на свою душу и заражают им свою паству. Есть архиереи даже и в годах и, может быть, краем уха слышали об Афонском деле, но не прилагают сердца к тому, чтобы познать всю истину в этом вопросе. Недостаточно знакомиться с этим вопросом лишь из постановлений Синода или циркуляров Патриарха Тихона. Чтобы судить или разбираться в этом вопросе объективно, надо изучать литературу обеих сторон и обязательно докопаться до истоков истинной причины возникновения афонской распри среди монахов и появления на Афоне имяборческой ереси, докопаться до причин противоборства двух сторон.

Если что и помешает нынешним архиереям беспристрастно и деликатно разобраться в этом вопросе и выявить истинную причину появления имяборчества, так это славолюбие и гордость.

Господь говорит: как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищете? (Ин. 5:44).

Против духовной гордости и заносчивости сановитых духовных лиц, в том числе и архиереев, прекрасно говорит св. царепророк Давид: «Не нам, Господи, не нам, но Имени Твоему даждь славу о милости Твоей и истине Твоей» (Пс. 113:9).

Действительно, трудно архиереям ради славы Божией пренебречь славой человеческой, которую они принимают от людей. Земная человеческая слава всюду их окружает. Чтобы правильно им понять воздаваемую им честь и славу и не прельститься ею, соотнося её к себе, нужны духовная мудрость и разумение, что воздаваемая им слава должна непременно переноситься ими на Лицо Самого Господа, Которого они прообразуют во время богослужения в полном архиерейском облачении. Архиереи не должны упоеваться и величаться своим саном. Прошедший небеса небесный Архиерей Владыка и Спаситель наш Господь Иисус Христос, смирил Себя даже до смерти крестной, пришёл на землю не для того, чтобы Ему послужили, но чтобы Самому послужить людям, которых Он пришёл спасти: «Образ дал нам, да последуем стопам Его» (Ин. 13:15).

И будучи Богом, Он не величался, не гордился, но смиренно умыл ноги Своим ученикам, показав образ смирения. Если бы архиереи нашей Церкви последовали образу смирения Христова, то не потребовалось бы им оклеветывать перед Государем Николаем II как бунтарей-революционеров афонских исповедников чистого Православия; не потребовалось бы им подвижников молитвы, обличивших двух афонских ересиархов лжемонахов Хрисанфа и Алексия (Киреевского) за их хулу на Имя Божие и на Имя Господа «Иисус», называть необразованными мужиками-лапотниками, избивать их и изгонять с Афона. Первыми апостолами стали не учёные и философы, не богословы, но неграмотные рыбари. Так и на Афоне: два учёных монаха-рационалиста провозгласили: «Имя Божие не есть Бог, а есть только имя, название предмета, а не сам предмет; Имя Господа «Иисус» – простое имя человеческое, как Иван, Григорий или как стол, дерево и пр., не предвечное, но выдуманное людьми и проч. А простые монахи отшельники и молитвенники обличили эту ересь учёных и не дали им выдать её за Истину.

Если бы архиереи не гордились своим архиерейским саном и высоким положением, но подражали смирению Пастыреначальника своего, то им не понадобились бы три роты, вооружённых пушками, пулемётами и винтовками, солдат спаивать спиртным и натравливать на беззащитных монахов-исповедников; им не понадобилось бы молящихся тысячу монахов, стоявших с крестами, иконами и царскими портретами, мучить более часа обливанием из пожарной кишки ледяной водой; не понадобилось бы им избивать штыками и прикладами и проливать монашескую кровь, убивать до смерти, наносить тяжёлые раны 50-ти монахам, учинять погром двух Русских афонских обителей, изгонять из Афона во изгнание и поругание в мир исповедников истины. Но всё это они сделали не по смирению, а по гордости бесовской, по своей напыщенности, злоупотреблению своими санами и властью церковной. В ослеплении своём они даже обманули Царя, сделав и его повинным в пролитии крови невинных монахов-исповедников, участником своего небывалого в Церкви страшного кощунства и беззакония. Наверное, княгиня Игнатьева, имевшая под Москвой свою дачу, в которой останавливались архиереи, приезжавшие в Москву по делам своих епархий, прекрасно знала их всех. Поэтому, когда афонские изгнанники просили её указать на самых благочестивых архиереев, которые могли бы исправить ошибку в Синоде и прославить похуленное Синодом Имя Господне, ответила им: «Дети Божии, я знаю всех архиереев России, – а их 285, – но они такие гордецы, что скорее повесятся вот на этом дереве (и указала на дерево в саду), нежели они поклонятся вам. Но старцы сказали ей: «Ваше Сиятельство! Мы не хотим, чтобы архиереи нам кланялись, но мы сами несчётно раз готовы поклониться им, только бы они прославили Имя Господне». Великая княгиня снова говорит им: «Дети вы Божии, не будьте наивными, да если они сознают свою ошибку и не захотят поклониться вам, и испросить у вас прощения за все причинённые вам страдания, то мы их наклоним за их чубы перед вами. Но поверьте мне, они все такие гордецы, что скорее повесятся вот на том дереве (и указала рукою в сад), нежели сознают свою ошибку». Не лучшую характеристику дал архиереям и великий светоч земли русской св. Иоанн Кронштадтский: «В нашей Александро-Невской Петербургской духовной академии, – писал он в своей автобиографии, напечатанной в одной брошюрке, – из числа 380 студентов, будущих архиереев, было нас только пять искренно верующих. В академии было более ста комнат, и все они были заняты: там занятия, там кабинеты преподавателей, там студенты играют в шахматы, там играют в домино и проч. Мы, пять человек томились такой обстановкой, не могли где-либо найти свободную комнату, чтобы зайти в неё побеседовать о спасении, помолиться, попеть, поплакать. Старичок швейцар, увидев такое наше тяжкое положение, освободил под лестницей на второй этаж каморку от ломаной мебели, мётел и проч. Убрал из неё весь хлам, поставил пять стульев и предложил нам. Мы бывало, на переменах, заходили в эту каморку отвести душу свою; побеседуем о духовном, помолимся, попоём. А мимо нас прохаживались студенты, будущие архиереи, презрительно плевали в нашу сторону и говорили; вот тут афонцы сидят, тьфу – святые!»

Так вот, те самые студенты, которые насмехались и презрительно плевали в сторону о. Иоанна Кронштадтского, впоследствии ставшие архиереями, похулили Святейшее Имя Божие.

Господи! Да неужели и нынешние архиереи настолько обуявшие гордостью и высокомерием, что не согласятся прославить Имя Господне, ради благополучия церковного и спасения России?

И тут вспомнилась в Творениях свт. Димитрия Ростовского статья: «В поисках Христа». В ней он прекрасно описывает свои похождения в поисках Христа. Он побывал у великих и знатных мира сего: у царей, князей и вельмож, и не нашёл в них искомого Христа; он побывал у архиереев и у других сановитых господ, и не нашёл у них Христа; побывал у низшего рядового духовенства, не нашёл и у них Христа; побывал у богачей и купцов – не нашёл там Христа; побывал у среднего и низшего класса людей – и у них не нашёл Христа; наконец, посетил он нищих и убогих и страдальцев Христа ради, и среди них, в нищете, в нужде и убожестве, наконец, нашёл он Христа!

Следовательно, где нет Христа, там нет истинного смирения. И наоборот, где нет истинного смирения, там нет Христа, нет истинного Боговедения, ибо только истинное смирение есть лестница, возводящая от земли на небо: «Вознесе Господь смиренныя, алчущия исполни благ, и богатящияся отпусти тщи»...

Истинное смирение, а не смиреннословие, есть путь к Боговселению, к истинному Боговедению. Смирение Пресвятой Девы Марии возвысило Её до небес и сделало Матерью Бога; а гордость Денницы Архангела низвергла его с небес в преисподнюю и сделало его сатаной.

«Тайну благочестия в исповедании Имён Пресвятой Троицы и тайну беззакония в похулении Имён Пресвятой Троицы Господь открыл только кротким и смиренным сердцем Афонским монахам, принявшим на себя подвиг исповедничества. А напыщенным монахам-рационалистам, афонским начальникам за их гордость Бог попустил впасть в прелесть – они поклонились прельщённой женщине (Наталье) как святой и принимали от неё благословение, и славу Божией Матери перенесли на диавола, притаившегося в прельщённой женщине. За гордость Бог послал им «дух обольщения погибающих, во еже не веровати истине, но благоволити о неправде» (2Сол. 2:10). Поэтому они приняли имяборческую сторону двух афонских ересиархов-рационалистов: Хрисанфа (Минаева), которого о. Иоанн Кронштадтский «окрестил» жидовствующим иноком, и Алексия (Киреевского). Не оказалось смирения Христова также у синодальных архиереев: Никона (Рождественского) и Антония (Храповицкого), которые приняли под защиту не сторону смиренных монахов, защитников Славы Имени Божия, а сторону своих друзей учёных, двух ересиархов: Хрисанфа (Минаева) и Алексия (Киреевского) и, покрытые «духом обольщения», стали во главе Деннициного ополчения хулителей Имени Божия.

Если архиереи дореволюционной России, по характеристике не нашей, а весьма благочестивой княгини Игнатьевой, оказались гордецами, у которых не нашлось достаточно христианского смирения, чтобы принять под защиту гонимую афонскими имяборцами истину имяславия, т. е. гонимое и хулимое имяборцами Имя Божие, то что можно сказать о нынешних архиереях? Одно только – увы! Разве современные архиереи вышли из лучшей народной среды, чем архиереи дореволюционные? Разве среда народная сейчас лучше и благодатней, чем среда былой Святой Руси? Или разве нынешние архиереи благочестивее архиереев старого времени?

Если бы было действительно так, если бы нынешние архиереи были духовнее и смиреннее архиереев прежних, то они не убоялись бы потерять славу человеческую ради славы Божией и не похулили бы имяславие, но давно уже прославили бы хулимое имяборчеством Имя Господне, отвергли бы имяборное послание Синода от 18 мая 1913 года в № 20 Церковных Ведомостей и всю имяборческую литературу и восстановили бы исконное православное почитание Имени Божия в Православной Церкви.

«Не нам, Господи, не нам, но Имени Твоему даждь Славу»! Аминь.