Седмица 3-я по Пасхе
О безрассудной верности
Неделя 3-я по Пасхе
Третье воскресение по Пасхе Святая Церковь посвящает тем, кто первый сподобился узнать о Воскресении Господа нашего Иисуса Христа и первым увидеть Его Воскресшим. Церковь называет их женами-мироносицами. Среди них и Пречистая Матерь Господа, и Мария Магдалина, и другие женщины, которые оставили все, чтобы, когда Господь был жив, всюду быть с Ним. Когда же Он был убит и погребен, они сочли своим долгом следовать за Ним и за мертвым, следовать до куда возможно, и служить Ему, чем только возможно – и мертвому… И вот, словно навсегда умершие для всего, идут мироносицы ко гробу. Они знают, что там огромный камень, с которым им не справиться; знают, что все уже безнадежно кончено; знают, и все-таки отправляются в путь, едва начался день, следующий за субботой.
Так и мы, когда в ночь Светлого Христова Воскресения начинаем крестный ход, это еще не есть победное, торжественное шествие; это мы еще с мироносицами выходим в путь ко гробу, чтобы обрести там смерть и тление, чтобы отдать последний долг любимому Учителю и навсегда расстаться с Ним.
Мы идем в самый безнадежный, в самый отчаянный путь, не будучи уверенными даже, что сможем отвалить огромный камень, и что, хотя бы мертвым, увидим нашего Господа.
Так шли мироносицы.
И вдруг – как первый удар колокола в ночной тишине: «и взглянув, видят, что камень отвален». Они входят внутрь темной пещеры, ожидают увидеть мертвое тело, и вдруг – второй удар: «И вошедши в гроб, увидели юношу, сидящего на правой стороне, облеченного в белую одежду, и ужаснулись». И тут вдруг удар за ударом – слова Ангела: «не ужасайтесь… Вот место, где Он был положен. Но идите, скажите ученикам Его и Петру, что Он предваряет вас в Галилее; там Его увидите, как Он сказал вам».
Что тут они пережили? Какой пасхальный благовест поднялся в их сердцах! «И вышедши, побежали от гроба; их объял трепет и ужас, и никому ничего не сказали, потому что боялись…». В Евангелии от Матфея говорится, что они побежали «со страхом и радостию великою» (Мф. 28:8). Когда приближается Бог, когда отворяется рай, тут все: и страх, и ужас, и радость великая, и «неизреченные слова, которые человеку нельзя пересказать» (2Кор. 12:4).
Но приблизились они к этим райским дверям именно безрассудной любви и верности. А в самом деле, где граница преданности Учителю? Докуда она должна простираться? До того ли, как Он еще способен учить и руководить? До того ли, как Его душа расстанется с телом? Мудрые века сего, может быть, считают так; и они не будут хлопотать с риском для жизни, чтобы получить мертвое тело; мудрые не будут вставать чуть свет для того только, чтобы помазать мертвеца ароматами. Но Господь посрамляет человеческую мудрость ради богоподобной любви, которая не останавливается и перед гробом.
И мы, когда выходим вместе с мироносицами в крестный путь ко Гробу Господню, мы тоже как бы подражаем этому святому безумию. Как драгоценность, несем мы с собою все, что осталось от Него: пречистое Его изображение; Крест, на котором Он испустил дух; Книгу с Его словами. Все это само по себе никогда не сможешь утешить, но, наоборот, – будет терзать сердца, напоминая о страшной утрате. Но все-таки мы свято храним все это и несем с собою ко гробу. Мы тоже выходим их храма, чтобы идти с Ним до конца. И тоже, как мироносицы, находим Его Воскресшим.
Так что пусть живет в нас уверенность, что Господу угодно не только когда мы изучаем Писание, молимся или совершаем добрые дела; но и когда украшаем свой храм, когда мы лобызаем то, что напоминает Его, когда мы поклоняемся и возжигаем свечу или лампаду перед Его образом. И пусть мудрые и разумные века сего иронически пожимают плечами, дескать, кому это нужно? Где это написано? – но мы-то знаем, что именно те, кто пошел совершать, по-видимому, бессмысленное безрассудное, именно они сподобились первыми вкусить небесную радость, которой да сподобит Господь и всех нас.
О первомученике Стефане
Понедельник
Сегодня мы читали о святом Апостоле, первомученике архидиаконе Стефане. «Исполненный веры и силы», он «совершал великие чудеса и знамения в народе». Некоторые вступили с ним в спор. Но поскольку «не могли противостоять мудрости и Духу, Которым он говорил», прибегали к клевете. И вот Стефан перед судом первосвященника. Его обвиняют, что он будто бы «говорил хульные слова на Моисея и на Бога», «на святое место сие и на закон», что будто бы «Иисус Назорей разрушит место сие и переменит обычаи», заповеданные Моисеем. Первосвященник спрашивает: «Так ли это?» – Но Стефан, вместо того чтобы оправдываться, неожиданно начинает говорить о призвании Богом Авраама, о судьбе его потомков, о переселении в Египет; о том, как Бог через Моисея вывел народ из рабства, дал закон, научил богослужению; как, наконец, народ вошел в землю обетованную. Он говорит о царе Давиде и доходит до Соломона… Для Стефана как будто бы нет ни суда, ни смертной опасности, и он не защищается, а просто продолжает, как и прежде, возвещать истину. А истина для него в том, что Священное Писание – это не просто законы и обычаи, не просто факты минувшей истории; для него Священное Писание – живые дела Живого Бога, Которому он служит; для него эти события – самое реальное, самое убедительное, что только может быть. Он и сам с благоговением их созерцает, и других зовет созерцать вместе с ним. У него одна цель: слава Живого Бога, и он очень остро чувствует, когда появляется опасность умаления ее. Вот он доходит до построения храма: «Соломон же построил Ему дом». Здесь – высшая точка Божией заботы о Своем народе: Бог освятил место, где положил принимать жертвы и посылать благословения. Здесь и величайшее торжество, но здесь-то и величайшая опасность: замкнуть Бога в четырех стенах, окончательно присвоить Его, забыв, что Бог – не только Бог иудеев, но и всех народов мира, и что Он не только щедро дает, но и строго спрашивает. Здесь кроится камень преткновения, и Стефан сразу перестает говорить о промысле Божием и начинает говорить о Самом Боге: да, «Соломон построил Ему дом. Но Всевышний в нерукотворных храмах живет, как говорит пророк: «Небо престол Мой, а земля – подножие ног Моих. Какой дом созиждите Мне, говорит Господь, или какое место для покоя Моего? Не Моя ли рука сотворила все сие?» (Ис. 66:1–2). А поскольку перед ним как раз люди, которые преткнулись об этот камень, то Стефан бесстрашно обличает их, как будто он не подсудимый, а судья: «Жестоковыйные! Люди с необрезанным сердцем и ушами! Вы всегда противитесь Духу Святому, как отцы ваши, так и вы. Кого из пророков не гнали отцы ваши? Они убили предвозвестивших пришествия Праведника, Которого предателями и убийцами сделались вы. Вы, которые приняли закон при служении Ангелов и не сохранили».
Все, что говорил Стефан, было постоянно перед его мысленным взором. И поэтому, когда он кончил говорить и, «будучи исполнен Духа Святого», воззрел на небо, то он увидел и телесными очами «славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога» …
Мы называем страдальцев за Христа «мучениками», а греки называли их «свидетелями». И поистине только свидетели славы Божией могут терпеть такие мучения, о которых нам и читать-то бывает страшно. И для Стефана, как и для последующих свидетелях Христовых, смерть – не смерть, а исход на небо: «Господе Иисусе! Приими дух мой!» И поэтому убийцы для него не враги, а несчастные, заблудшие люди: «Господи! Не вмени им греха сего!» Такие, как Стефан, и под угрозой смерти совершающие свое служение – продолжают его и после смерти. Еще более укрепленные приближением к Богу, они таинственно участвуют в жизни Церкви. Их же молитвами да будет и Сам Господь, и Великие дела Его всегда перед нашим мысленным взором.
О белой магии
Вторник
После убиения Стефана «произошло великое гонение на церковь в Иерусалиме, и все, кроме Апостолов, рассеялись по разным местам Иудеи и Самарии» (Деян. 8:1). Но Господь и здесь обратил зло во благо: гонение привело к распространению веры. «Так Филипп пришел в город Самарийский, и проповедовал им Христа. Народ единодушно внимал тому, что говорит Филипп, слыша и видя, какие он творил чудеса» (Деян. 8:5–6).
В Самарии в то время был некий «муж именем Симон, который перед тем волхвовал и изумлял народ Самарийский, выдавая себя за кого-то великого» … И вот, часто жизнь задает такие загадки: и у того чудеса, и у этого. – За кем же идти?.. Но обратим внимание, какие слова Писания употребляет в том и другом случае. Симон «изумлял» народ своими волхвованиями, а по поводу Филиппа говорится: «и была великая радость в том городе». В одном случае «изумление», то есть бесплодное напряжение ума, а в другом – «радость», то есть чувство духовного насыщения.
Но вот и Симон уверовал, и даже «не отходил от Филиппа». Но будем внимательны: в то время, как в народе была радость, Симон теперь сам «изумлялся на Филиппа». И поэтому бесплодному напряжению ума уже перед истиной, можно заключить о порочности сердца, которое истину никак не может вместить.
Симон по натуре так и остался волхвом, хотя внешне и принял крещение. Потому что существует не только черная магия, когда хотят достичь своих целей с помощью сатаны и его служителей; есть и белая магия, когда стремятся, хотя и с помощью церковной святыни, но – опять же во что бы то ни стало достичь своих целей. Священник молится и все предает на волю Бога, а маг – гарантирует успех. И хотя в белой магии используется святыня, но используется она так, что незаметно совершенно искажается смысл. Например, чтобы прошла зубная боль, читают столько-то раз молитву «Отче наш», крестя больной зуб. Казалось бы, что здесь плохого? Но что получается? несколько раз читаются слова «да будет воля Твоя» с целью… чтобы непременно совершилась моя воля: чтобы непременно прошли зубы.
Или советуют, чтобы выздороветь, три дня подряд причащаться. Что тут плохого? но дело в том, что всякая Евхаристия, всякое причащение Тела и Крови Христовых есть полнота, есть совершенная Пасха. Можно причащаться хоть каждый день, если к этому есть живое стремление, но применение счета к величайшему таинству – уничтожает его. Всякая обязательная цифра как накладывает клеймо неполноты и недостаточности на каждую единицу, входящую в нее…
Волхвованию учатся, учатся, какие магические действия нужно совершать, чтобы достичь поставленной цели.
Филипп совершал великие дела, и Симон внимательно наблюдал за ним, пытаясь уловить какие-то закономерности, чему-то научиться. То есть он как раз, вопреки слову Христову, старался «о пище тленной», о стяжении могущества и славы, а не о«пище, пребывающей в жизни вечную». Но вера Христова проста, бесхитростна, и нельзя научиться делам веры, пока по-детски, всем сердцем не уверуешь.
Симон лишь тогда оживился, когда пришли Апостолы Петр и Иоанн, и он увидел, как «чрез возложение рук Апостольских подается Дух Святой» (Деян. 8:18). То есть увидел, наконец, определенные закономерные действия и сразу попытался научиться этому за деньги, что обычно для волхвов, но что совершенно чуждо Христовой Церкви…
Враг очень тонко проникает в Церковь, проникает даже во Святая Святых, чтобы незаметно подменить и уничтожить спасающую силу
Господь же попускает этому, чтобы мы учились вниманию, чтобы учились все делать разумно и сознательно, точно постигая смысл всякого церковного действия.
О святыне и деньгах
Среда
Когда Симон волхв увидел, что «чрез возложение рук Апостольских подается Дух Святой, принес им деньги, говоря: дайте и мне власть сею. Чтобы тот, на кого я возложу руки, получат Духа Святого».
От имени этого волхва грех торговли священством и получил свое название: «симония». В двадцать девятом Апостольском правиле говорится: «Аще кто, епископ или пресвитер, или диакон, деньгами сие достоинство получит: да будет извержен и он, и поставивший его, и от общения совсем да отсечется, яко Симон волхв…»
Столь же сурово Церковь относилась к торговцам и другими таинствами. Двадцать третье правило Шестого Вселенского собора говорит: «Никто из епископов или пресвитеров, или диаконов, преподая пречистое причастие, да не требует от причащающегося за такое причастие денег, или чего иного. Ибо благодать не продаема: и мы не за деньги преподаем освещение Духа, но неухищренно должно преподавать оное достойным сего дара…».
И в то же время мы знаем, что и Апостолы жили от благословения, и в последствии церковный клир всегда был на иждивении у мирян. Но – одно дело, когда священник с готовностью трудится, не ставя никаких условий, а прихожане по своим возможностям благодарят его. И совсем другое, когда плата становится непременным, а то и единственным условием. Святитель Тарасий Константинопольский в своем каноническом послании пишет, что таковые делают Бога Духа Святого своим рабом. «Поскольку всякий господин все, что имеет, продает, раба ли, или иное что из стяжаний своих; такожде и покупающий, желая быть господином покупаемого, ценою сребра приобретает оное». То есть тут грешат оба: и покупатель, и продавец; и тот, кто говорит: не получишь, если не заплатишь; и тот, кто нуждается, а не приходит, не просит, только по тому, что считает обязанным заплатить, а заплатить ему не чем. И тот, и другой ставят бесценные дары вечной жизни в один ряд со всем тленным и суетным, что в миру продается за деньги. На обоих одинаковый грех. Но надо напомнить, что все же раньше явился свято-покупатель, а не свято-продавец. Не Церковь несет в мир грех и соблазн, но они извне проникают в нее. И Симон волхв – это первый образ приходящего к Церкви человека, который не понимает, куда, к Кому и зачем он пришел. Да, первым явился покупатель и услышал: «Серебро твое да будет в погибель с тобою; потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги…»
Но как быть человеку, который приходит в Церковь и видит, что тут уже все таксировано; что в свечном ящике на все стоят твердые цены: и на таинства, и на священные предметы, и на священническую молитву перед Престолом Божиим? Что посоветовать тем, для кого это становится стеной соблазна? Во-первых, как учил Господь, пробовать вынуть бревно из своего глаза. Подумай, чем для тебя самого являются деньги, с которыми ты пришел в храм: платой за благодать или добровольной жертвой? Думаешь ли ты, что за свой рубль или три рубля получишь благодати ровно на эту цену? Или ты всегда помнишь, что «не мерою дает Бог Духа» (Ин. 3:34) ?.. И общее обновление Церкви, и исправление всякой закравшейся неправды зависит от намерений и от расположения каждой души, в том числе и твоей. Поэтому, когда идешь в храм, заранее реши, сколько ты хочешь пожертвовать. Столько и пожертвуй: или подай записку за ту или иную цену, или купи свечу, или просто, тайно от всех, положи деньги в церковную кружку. Когда будешь думать, сколько пожертвовать, вспоминай слова Апостола: «Если есть усердие, то оно принимается, смотря по тому, что кто имеет, а не по тому, чего не имеет. Не требуется, чтобы другим было облегчение, а вам тяжесть, но, чтобы была равномерность» (2Кор. 8:12–13), «каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением» (2Кор. 9:7), чтобы жертва твоя была «как благословение, а не как побор» (2Кор. 9:5). Помни ту вдовицу, две лепты которой были перед Богом драгоценнее многих богатых даров. Но главное – помни, что сколько бы ты не пожертвовал, все это – ничто перед бесценными дарами Святого Духа, и что не наши деньги, не наши жертвы спасают нас, но одна только милость Божия. Только тогда серебро твое будет не в погибель, а во спасение. И если тебе нечего пожертвовать, все равно приди; Господь никогда не обделит тебя, и получишь ничуть не меньше, чем все остальные.
Господь сказал: «Приходящего ко Мне не изгоню вон». Не возводи стену между Ним и собою, и тогда никто, никакие стены не помешают тебе придти к Нему.
О чуде воцерковления
Четверг
Священное Писание говорит нам. Что Бог есть Дух. и хотя он пребывает везде всей полнотой Своего Божества, но грешный человек не может Его видеть. А это человек, это – плоть, которую можно видеть и слышать, и осязать. Бог во Христе нераздельно соединился с человеком. Он жил среди людей. Люди видели человека, но, видя Его чудесные дела, должны были понять, что это – Бог. И все же для многих трудно было от человечности Христа подняться к его Божественности, от видимой плоти к невидимому Духу. Для многих человечность Христа была соблазном, и когда Он говорил: «Я есмь… сшедший с небес», люди роптали: «Не Иисус ли это, сын Иосифов, Которого отца и Мать мы знаем? как же говорит Он: Я сшел с неба?»
Так мы всегда: если не можем видеть, требуем: «покажи тогда поверю!» А если видим, то – придумываем «научное объяснение». Мы не в силах без помощи свыше познать: как это немощная плоть может быть в то же время и Всемогущим Богом?..
Вот и Церковь, которую Господь основал на земле, тоже двуедина. В ней есть и плоть: это те, кто считает себя ее членами; в ней есть и освещающий и животворящий Дух Божий. И вот если уж сквозь пречистую, безгрешную плоть Христову люди далеко не всегда могли подняться к Духу, то как же трудно бывает через нашу грешную плоть приходить ко Христу! Про нас говорят: разве они не такие же порочные и слабые, как и мы? Как же они говорят, что с ними Бог?.. Но все же люди приходят к Богу, все же присоединяются к Церкви, и это в наше время выглядит как величайшее чудо. Но и всегда приход человека в Церковь – чудо, и сегодня в книге Деяний Апостолов мы слышали об одном из них.
Некий вельможа ехал по дороге. Душа его была расположена к исканию Бога, и он по пути читал книгу пророка Исайи. Сам же он никогда не уразумел смысла пророчества, но в это время Ангел Господень сказал Апостолу Филиппу: «Встань и иди на полдень, на дорогу, идущую из Иерусалима в Газу». Апостол встал, пошел и пристал к колеснице вельможи. А тот как раз читал о страданиях грядущего Спасителя. Филипп спросил: «Разумеешь ли, что читаешь?» – и объяснил, о Ком говорит пророк, и что нужно для спасения. Тут подъехали к воде, вельможа принял крещение, Дух Святой сошел на него, и он продолжал путь, радуясь. А Филипп Ангел Господень восхитил к новым трудам.
Вот – обычное, рядовое событие, вот будни Церкви. Просто это событие показано как бы в разрезе, где вскрыто невидимое. А так – и всегда, во всем, что случается с нами и вокруг нас, тоже участвуют и Ангелы, и другие посланцы Божии; и над всем этим – Сам Бог. Он следит за малейшим движением сердца, и как раз вовремя посылает и книгу, и истолкователя, и приводит в храм. Поэтому и говорит Господь: «Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший меня». И дай нам Бог научиться всегда и во всем чувствовать над собой Его руку, и в каждом подошедшем человеке видеть вольного или невольного Божьего посланника.
О обращения гонителя
Пятница
Сегодня мы читали о чудесном обращении Савла, будущего святого, славного и всехвального, и первоверховного Апостола Павла. Вначале он был самым жестоким гонителем христиан. О нем говорится, что «он терзал церковь, входя в домы и, влача мужчин и женщин, отдавал в темницу» (Деян. 8:3). Но гнать только в Иерусалиме ему было мало, и он, «еще дыша угрозами и убийством на учеников Господа, пришел к первосвященнику и выпросил у него письма в Дамаск к синагогам, чтобы, кого найдет последующих сему учению, и мужчин, и женщин, связав, приводить в Иерусалим…», но, когда Савл шел с отрядом воинов к Дамаску, «внезапно осиял его свет с неба. Он упал на землю, и услышал голос, говорящий ему: Савл! Савл! что ты гонишь Меня? Он сказал: кто ты, Господи? Господь же сказал: Я Иисус, Которого ты гонишь. Трудно тебе идти против рожна». Внушаемся в этот Божественный голос и в эти Божественные слова: «Савл! что ты гонишь Меня?» – что плохого Я сделал тебе или твоим ближним, объясни Мне?.. И потом – с истинным сочувствием к человеку, который трудится, не жалея себя, но – заведомо обречен на неудачу, Господь говорит: «трудно тебе идти против рожна».
И сразу – где злоба, где прежние намерения? – перед нами уже не хищный жестокий волк, но – кроткий агнец, спрашивающий своего пастыря: «Господи! что повелишь мне делать?»
Вчера мы читали, как Господь послал Апостола на помощь человеку, а тут Господь явился Сам.
Но почему Он не сделал этого раньше? Ведь когда убивали Стефана, и Савл был тут же. Почему же Господь в этот миг не призвал его и попустил зайти так далеко?.. Во-первых, чтобы не лишить победных мученических венцов и того же Стефана, и других, кому пришлось пострадать от Савла. А во-вторых, как как это покажется странным, – чтобы и самого Савла привести в совершенство. Господь сказал о нем: «он есть Мой избранный сосуд, чтобы возвещать имя Мое пред народами и царями и сынами Израилевыми». Известно, чем выше здание, тем глубже оно должно быть врыто в землю. А основание для Божиего служителя – смирение. И вот, даже много лет спустя после этого события, в разгар своих бесконечных апостольских трудов, Павел пишет в послании к Коринфянам, что он «недостоин называться Апостолом, потому что гнал церковь Божию» (1Кор. 15:9). И еще однажды Апостол писал: «И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился» (2Кор. 12:7). Что это? Может быть, и телесная болезнь, а может быть, как раз постоянное мучительное воспоминание о своем богоборческом прошлом…
Удивительными и многообразными путями призывает Господь людей, но прежде, чем ввести в Царствие Небесное, Он на земле приводит в Единую Святую Соборную и Апостольскую Церковь. Так было и с Савлом. Три дня, ослепший, пребывал он в Дамаске, пока, наконец, Господь явился Апостолу Анании и послал его к Савлу. Анания и крестил Савла, и избавил от слепоты, и исполнил Святого Духа, и ввел в сообщество учеников Христовых, чтобы всем им в союзе мира и любви, в одном Духе возвещать «пред народами и царями» спасение во Христе Иисусе, Господе нашем, Ему же подобает честь и поклонение вовеки.
О твердой руке Господней
Суббота
Сегодня мы читали отрывок из последней беседы Господа Иисуса Христа со своими учениками.
Обычно, когда человек хочет увлечь за собой других, он обещает быстрый легкий успех, смягчает возможные трудности, преуменьшает опасности. А Господь вместо этого вот какие обещает «блага»: «вы не от мира… потому ненавидит вас мир. Если Меня гнали, будут гнать и вас… Изгонять вас из синагог; даже наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу…»
Человеку для его дел отпущено слишком мало сил и времени; ему нужно в кратчайший срок воодушевить своих последователей. А Господь – мало того, что рисует картину предстоящих гонений, Он еще и говорит о Своей смерти, которая должна последовать через несколько часов.
«Промедление смерти подобно», – говорит мирской вождь; а Господь не боится за успех дела, не боится за учеников. Потому что Он – Бог. В Его руках времена и сроки, и Он говорит, как власть Имеющий. Он знает все. Он знает, что Он умрет, но знает, что и воскреснет. Он знает, что и Сам никогда не оставит Своих учеников, и всегда придет им на помощь, всегда подаст им руку. Он знает, что пошлет им Утешителя, Духа истины. Для учеников это пока только слова, но Сам-то Он знает, что Дух Святой всегда чудесно восполнит оскудевающее и даст новые силы. Господь не боится сказать правду, потому что Он знает, что может любому дать такую внутреннюю силу, которой ничто на свете не может противостоять. он знает, что зло, и гонения всегда обратит на благо; что и самых злобных гонителей сможет сделать избранными сосудами Своей Церкви.
Взять хотя бы то, что произошло с Савлом. Вчера читали о его чудесном призвании, а сегодня – о первых шагах жизни во Христе. Самый страшный гонитель стал самым великим ревнителем. Прошло только несколько дней, и он «стал проповедовать в синагогах об Иисусе, что Он есть Сын Божий… и приводил в замешательство иудеев, живущих в Дамаске, доказывая, что Сей есть Христос».
Эта невиданная сила обращения была страшна как для иудеев, так и для самих христиан: «И все слышавшие дивились и говорили: не тот ли это самый, который гнал в Иерусалиме призывающих Имя сие?» Иудеи ненавидели его больше, чем других. И в то время, как церкви «по всей Иудее, Галилее и Самарии были в покое», – один только Савл испытывал на себе всю злобу врагов. В Дамаске «иудеи день и ночь стерегли у ворот, чтобы убить его», – так что ему пришлось в корзине спустится со стены и бежать. «Покушались убить его» и в Иерусалиме, но«братия, узнав о сем, отправили его в Кесарию и препроводили в Тарс». А перед этим и христиане «все боялись его, не веря, что он ученик…» Страшен для живых воскресший мертвец, тот, кто от временной смерти возвращен к временной жизни. Но настоль же должно быть страшнее переход человека от вечной смерти к вечной жизни! Он стремительно поднимается вверх, и как бы весь ад тянется за ним, стараясь удержать. Кто, кроме Господа, может дать силы на такой путь?.. Потом Апостол писал: «Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе…» (Флп. 4:13).
Будем же твердо и спокойно ходить под невидимой рукой Божией, зная, Кому мы себя посвятили, Кому мы себя вверили.