Часть 8. Воскресение

Свидетелем самого Воскресения Господня никто не удостоился быть.

Знаем только, что в этот момент «сделалось великое землетрясение, ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем; вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег».

Это видели воины, охранявшие гроб.

Сначала, «устрашившись» вида Ангела, «стерегущие пришли в трепет и стали, как мертвые» (Мф.28:2–4). Потом, придя в себя, в ужасе разбежались.

А «некоторые из стражи, войдя в город, объявили первосвященникам о всем бывшем. И сии, собравшись со старейшинами и сделав совещание, довольно денег дали воинам, и», с отчаянием утопающего, хватающегося за соломинку, посоветовали: «скажите, что ученики Его, придя ночью, украли Его, когда мы спали; и, если слух об этом дойдет до правителя, мы убедим его, и вас от неприятности избавим. Они, взяв деньги, поступили, как научены были; и пронеслось слово сие между иудеями до сего дня» (Мф.28:11–15).

Но, как видим, скрыть происшедшее они все же не смогли. Да и как возможно скрыть такое!

Едва дождавшись окончания субботы, ко гробу пришли женщины, сопровождавшие Иисуса в Его странствиях. Они заранее «приготовили благовония и масти» (Лк.23:56), или «миро», чтобы довершить погребальный обряд, прерванный наступлением субботы. Поэтому они и названы «мироносицами».

Лука пишет, что «то были Магдалина Мария, и Иоанна, и Мария, мать Иакова, и другие с ними» (Лк.24:10).

Марк упоминает еще «Саломию» (Мк.16:1).

Все они «весьма рано, в первый день недели, приходят ко гробу, при восходе солнца» (Мк.16:2).

А Иоанн Богослов говорит только о Марии Магдалине: «В первый же день недели Мария Магдалина приходит ко гробу рано, когда было еще темно» (Ин.20:1).

Эти женщины видели, что ко гробу привален огромный камень, к камню приложена печать, и поставлена стража. И все-таки они идут, и только «говорят между собою: кто отвалит нам камень от двери гроба?» (Мк.16:3)

На что они надеются? Кто, в самом деле, сможет им помочь?

Но когда людьми движут любовь и верность, когда они безоглядно делают все, что зависит от них, – Господь выходит навстречу, и творятся чудеса.

Как и волхвы: и просчитав по звездам, и справившись в Священном Писании, – все-таки вслепую шли в Вифлеем, и тоже, наверное, думали: кто укажет нам родившегося Младенца?

И совершилось чудо: звезда появилась прямо перед ними и указала то самое место.

Тем более, как не совершиться чудесам у гроба Господня!

Когда женщины подошли, они уже не увидели ни стражей, ни Ангела снаружи. А только, «взглянув, видят, что камень отвален; а он был весьма велик» (Мк.16:4).

Но Мария Магдалина, согласно Иоанну, едва подойдя ко гробу с прочими, едва увидев, «что камень отвален от гроба», сразу побежала назад, и дальнейшее происходило без нее.

А остальные, «войдя во гроб», «не нашли тела Господа Иисуса. Когда же недоумевали они о сем, вдруг предстали перед ними два мужа в одеждах блистающих» (Лк.24:3–4), или, как передает Марк, «увидели юношу, сидящего на правой стороне, облеченного в белую одежду» (Мк.16:5).

Женщины «ужаснулись» (Мк.16:5), «и наклонили лица свои к земле» (Лк.24:5).

По Марку, был один Ангел, по Луке – два. Но разве в количестве дело? Рождество Христово возвестило целое воинство. Тем более – сейчас: один ли Ангел, двое ли, весь ли Ангельский мир, – все они говорят одно:

«Не ужасайтесь. Иисуса ищете Назарянина, распятого; Он воскрес, Его нет здесь. Вот место, где Он был положен» (Мк.16:6).

Ангел повелел: «пойдите скорее, скажите ученикам Его (А, по Марку, прибавляет: «и Петру»), что Он воскрес из мертвых и предваряет вас в Галилее; там Его увидите. Вот, я сказал вам» (Мф.28:6–7).

И еще Ангел сказал: «вспомните, как Он говорил вам, когда был еще в Галилее, сказывая, что Сыну Человеческому надлежит быть предану в руки человеков грешников, и быть распяту, и в третий день воскреснуть. И вспомнили они слова Его» (Лк.24:6–8)

И, «выйдя, побежали от гроба; их объял трепет и ужас, и», некоторые из них побежали – сами не зная куда, и «никому ничего не сказали, потому что боялись» (Мк.16:8).

А другие, тоже «выйдя поспешно из гроба», но в отличии от первых, – «со страхом и радостью великою побежали возвестить ученикам Его».

И вот на пути Сам «Иисус встретил их и сказал: радуйтесь! И они, приступив, ухватились за ноги Его и поклонились Ему. Тогда говорит им Иисус: не бойтесь; пойдите, возвестите братьям Моим, чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня» (Мф.28:8–10).

А у гроба снова – никого.

Но вернемся к Марии Магдалине. Едва увидев отваленный камень, она «бежит» от гроба, «и приходит» первым делом «к Симону Петру и к другому ученику, которого любил Иисус (как обычно именует себя Иоанн Богослов), и говорит им: унесли Господа из гроба, и не знаем, где положили Его».

Очевидно, Петр, горько переживая отречение, считал недостойным находиться вместе с прочими. Потому-то Ангел и повелел сообщить «ученикам Его и Петру». А Иоанн не оставлял его, по любви и сочувствию. Тем более, он и ввел его тогда в сад первосвященника.

Мария же прибежала сначала именно к Петру, потому что острее всех могла понять его состояние. Ведь она, «из которой» Господь «изгнал семь бесов» (Мк.16:7,9) и сама когда-то отпала от Бога, попустив своей жизнью войти в нее этим семи бесам.

Уже после Петра, «она пошла и» первая «возвестила» всем остальным Апостолам. (Мк.16:10).

Петр, в отличие от других, только «плачущих и рыдающих» о потере Иисуса, еще и нуждался в покаянии. Поэтому, как пишет очевидец, Иоанн, – «тотчас вышел Петр и другой ученик, и пошли ко гробу». «Пошли», как бы только посмотреть, проверить, что там наговорила Мария.

И вдруг – «они» сорвались с места и «побежали оба вместе; но другой ученик», как более молодой, «бежал скорее Петра, и пришел ко гробу первый. И, наклонившись, увидел лежащие пелены; но» тут его, очевидно, объял страх, и он «не вошел во гроб. Вслед за ним приходит Симон Петр». Ему, падшему, терять нечего, и бояться нечего. Он «входит во гроб, и видит одни пелены лежащие, и плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте. Тогда вошел и другой ученик, прежде пришедший ко гробу, и увидел, и уверовал. Ибо они еще не знали из Писания, что Ему надлежало воскреснуть из мертвых».

Лука тоже свидетельствует, что, в отличии от других Апостолов, «Петр, встав, побежал ко гробу и, наклонившись, увидел только пелены лежащие, и пошел назад, дивясь сам в себе происшедшему» (Лк.24:12).

Так, Петр и Иоанн, глубоко озадаченные увиденным, «опять возвратились к себе», уже туда, где были остальные Апостолы.

К этому времени пришли к Апостолам и другие мироносицы.

Лука пишет, что мироносицы, «возвратившись от гроба, возвестили все это одиннадцати и всем прочим... И показались им слова их пустыми, и не поверили им»! (Лк.24:9,11)

«А Мария», обойдя всех, снова пришла ко гробу.

Она только «стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб, и видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса».

Ангелы разговаривают с нею не так, как с прочими мироносицами.

Там, после торжественного укора, Ангелы сразу возвестили о Воскресении. А тут задают вопрос, и ждут ответа. «Они говорят ей: жена! что ты плачешь?»

Они прекрасно знают, о чем она плачет, и сознательно томят ожиданием, предвкушая, какое она сейчас получит утешение!

Она «говорит им: унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его. Сказав сие, обратилась назад и увидела Иисуса стоящего; но не узнала, что это Иисус». Он тоже спрашивает, как бы томя ее и радуясь ее слезам, потому что это слезы любви. Он тоже «говорит ей: жена! что ты плачешь? кого ищешь? Она, думая, что это садовник, говорит Ему: господин! если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его».

И тогда «Иисус говорит ей: Мария! Она, обратившись, говорит Ему: Раввуни! – что значит: Учитель!»

Она, наверное, тут же бросилась к Его ногам, потому что «Иисус говорит ей: не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему».

И «Мария Магдалина»», уже второй раз, вслед за Петром и Иоанном, вслед за другими мироносицами, «идет и возвещает ученикам, что видела Господа и что Он это сказал ей».

«Но они, услышав, что Он жив и она видела Его, – не поверили» (Мк.16:11).

А двое учеников, в том числе и сам будущий Евангелист Лука, настолько потеряли надежду, что «в тот же день» отправились, как говорится, «куда глаза глядят». И вот этим двоим, как пишет Марк, воскресший Иисус тоже «явился в ином образе» (Мк.16:12), на дороге.

Они «шли в селение, отстоящее стадий на шестьдесят от Иерусалима, называемое Эммаус; и», как передает один из них, Лука, – «разговаривали между собою о всех сих событиях. И когда они разговаривали и рассуждали между собою, и Сам Иисус, приблизившись, пошел с ними. Но глаза их были удержаны, так что они не узнали Его. Он же сказал им: о чем это вы, идя, рассуждаете между собою, и отчего вы печальны? Один из них, именем Клеопа, сказал Ему в ответ: неужели Ты один из пришедших в Иерусалим не знаешь о происшедшем в нем в эти дни? И сказал им: о чем?»

Как с Марией Магдалиной, Господь томит неизвестностью, приготовив поистине нечаянную радость!

«Они сказали Ему: что было с Иисусом Назарянином, Который был пророк, сильный в деле и слове пред Богом и всем народом; как предали Его первосвященники и начальники наши для осуждения на смерть и распяли Его. А мы надеялись было, что Он есть Тот, Который должен избавить Израиля; но со всем тем, уже третий день ныне, как это произошло. Но и некоторые женщины из наших изумили нас: они были рано у гроба и не нашли тела Его и, придя, сказывали, что они видели и явление Ангелов, которые говорят, что Он жив. И пошли некоторые из наших ко гробу и нашли так, как и женщины говорили, но Его не видели».

Господь, не спеша, дал им выговориться, дал возможность подвести итоги и всех минувших трех лет, и последних трех дней.

Они умолкли, и только «тогда Он сказал им: о, несмысленные и медлительные сердцем, чтобы веровать всему, что предсказывали пророки! Не так ли надлежало пострадать Христу и войти в славу Свою? И, начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании».

Чуть позже мы узнаем, что происходило в это время в сердцах учеников, хотя и тут они даже не подумали, что это Он!

«И приблизились они к тому селению, в которое шли; и Он показывал им вид, что хочет идти далее. Но они», сами не отдавая себе отчета – почему – «удерживали Его, говоря: останься с нами, потому что день уже склонился к вечеру. И Он вошел и остался с ними. И когда Он возлежал с ними, то, взяв хлеб, благословил, преломил и подал им. Тогда открылись у них глаза, и они узнали Его. Но Он стал невидим для них. И они сказали друг другу: не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам на дороге и когда изъяснял нам Писание?»

«И, встав в тот же час, возвратились в Иерусалим и нашли вместе одиннадцать Апостолов и бывших с ними».

Очевидно, за это время произошло что-то новое, к чему Апостолы отнеслись серьезнее. По крайней мере, они уже тоже говорят, «что Господь истинно воскрес и явился Симону».

Тогда Лука и Клеопа, в свою очередь, «рассказали о происшедшем на пути, и как Он был узнан ими в преломлении хлеба» (Лк.24:13–35).

Но все новое, по-прежнему, отталкивается. Марк пишет, что

«и им не поверили» (Мк.16:13)!

В такую глухую стену неверия билась эта весть! Апостолы подчеркивают это, чтобы со всей силой показать совершенную несомненность, и полную убедительность факта Воскресения Христова.

Но вот, «наконец», Иисус «явился самим одиннадцати, возлежавшим на вечери» (Мк.16:14).

Лука говорит, что это произошло как раз в тот момент, когда он и Клеопа рассказывали обо всем Апостолам, и сами слушали, что рассказывали те.

Иоанн уточняет, что это было «в тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев» (Ин.20:19).

Итак, «Сам Иисус стал посреди них и сказал им: мир вам» (Лк.24:36).

При этом Он «упрекал их за неверие и жестокосердие, что видевшим Его воскресшего не поверили» (Мк.16:14).

А «они» еще, вдобавок ко всему, «смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа. Но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши?» –

«Посмотрите на руки Мои и на нога Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И, сказав это, показал им руки и ноги», пробитые гвоздями (Лк.24:37–40).

Иоанну запомнилось, что, сказав «мир вам», «Он» сразу «показал им руки и нога и ребра Свои», после чего «Ученики обрадовались, увидев Господа» (Ин.20:20).

А Лука дополняет, что Иисус еще продолжал рассеивать их сомнения. «Когда же они от радости еще не верили и дивились», Иисус, чтобы окончательно удостоверить, что это именно Он, воскресший, а не дух, не имеющий плоти и костей, «сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними. И сказал им: вот то, о чем Я вам говорил, еще быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах. Тогда отверз им ум к уразумению Писаний. И сказал им: так написано, и так надлежало пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день» (Лк.24:41–46).

Итак, по Луке, в это явление Господь еще до сошествия на Апостолов Святого Духа, уже дал один благодатный дар: «Отверз им ум к уразумению Писаний».

Иоанн свидетельствует, что Иисус дал еще один благодатный дар. Он «сказал им вторично: мир вам! как послал Меня Отец, так и Я посылаю вас. Сказав это, дунул, и говорит им: примите Духа Святаго. Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин.20:21–23).

По Луке, Господь говорит, что пришло время, и теперь надлежит «проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима». (Лк.24:47). В этом и заключается «Евангелие», то есть «Благая весть» всем народам.

«Вы же свидетели сему» (Лк.24:47)

Итак, – говорит Господь, – «идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет».

И как раньше, еще при Своей земной жизни, Господь посылал Апостолов на проповедь не с пустыми руками, но наделяя чудодейственными силами, так и на будущее обещает: «Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем Моим будут изгонять бесов; будут говорить новыми языками; будут брать змей; и если что смертоносное выпьют, не повредит им; возложат руки на больных, и они будут здоровы» (Мк.16:15–18).

Как видим, каждый евангелист передает то, что ему наиболее врезалось в сердце.

Лука – уразумение Писаний и удостоверение в подлинности воскресения.

Марк – укор в неверии, повеление проповедовать и крестить, обетования, данные уверовавшим.

Иоанн же – силу их посланничества, равную силе посланничества Самого Иисуса.

И главное, что вы в свое время получите, – говорил Господь: «Я пошлю обетование Отца Моего на вас» (Лк.24:49), пошлю вам Бога Святого Духа, Утешителя, Который «наставит вас на всякую истину» (Ин.16:13), и Который «пребудет с вами навек» (Ин.14:16). Что и произошло в пятидесятый день после Воскресения Христова, в десятый день после Его Вознесения, о чем пишет Лука во второй главе Деяний Апостолов.

«Вы же оставайтесь в городе Иерусалиме, доколе» это не свершится. И тогда окончательно «облечетесь силою свыше» (Лк.24:47–49).

Еще в Деяниях Апостолов Лука, единственный из всех Евангелистов, сообщает, что Иисус Христос «в продолжение сорока дней» являлся им и говорил «о Царствии Божием» (Деян.1:3).

Но в Евангелии описываются еще только два явления.

Через неделю Господь еще раз явился всем Апостолам, ради одного из них, Фомы, потому что «Фома..., один из двенадцати, называемый Близнец, не был ... с ними, когда приходил Иисус».

Интересно, по какой причине? Некоторые, исходя из того, что ученики собрались в запертой горнице «из опасения от иудеев» (Ин.20:19), считают, что Фомы не было по причине его бесстрашия. С этим можно отчасти согласиться, особенно если вспомнить решимость Фомы, когда ему показалось, что Иисус собрался идти на верную смерть. Тогда он, единственный из всех, сказал: «Пойдем и мы умрем с Ним» (Ин.11:16).

Но дело тут, наверное, не в одном природном бесстрашии. Просто Фома, сраженный и потерявший надежду, для себя решил: если Иисуса нет, то и жить незачем, и бояться уже нечего!

«Другие ученики сказали ему: мы видели Господа. Но он сказал им»: Что мне до того, что вы Его видели! Я хочу видеть Его сам. Причем, видеть Его, не – случайно, каким-то образом, избегшего смерти, но именно прошедшего через смерть и победившего ее. Поэтому «если не увижу» даже не Его, а – «на руках Его ран от гвоздей, и не вложу перста моего в раны от гвоздей, и не вложу руки моей в ребра Его, не поверю».

И Господь уважил это «блаженное» неверие.

«После восьми дней опять были в доме ученики Его, и Фома с ними. Пришел Иисус, когда двери были заперты, стал посреди них и сказал: мир вам! Потом говорит Фоме: подай перст твой сюда и посмотри руки Мои; подай руку твою и вложи в ребра Мои; и не будь неверующим, но верующим. Фома сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой! Иисус говорит ему: ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны невидевшие и уверовавшие».

Как рассказывает Иоанн, «После того опять явился Иисус ученикам Своим при море Тивериадском. Явился же так...»

Оказывается, за эти сорок дней, до Вознесения, ученики, вопреки повелению не отлучаться из Иерусалима, все же отлучились в Галилею. Хотя, тем самым, они выполняли другое повеление, переданное через мироносиц, «чтобы шли в Галилею, и там они увидят Меня» (Мф.28:10). Может быть, Господь дал и такое повеление, понимая, что человеческая немощь все равно потянет их туда. Ведь им просто-напросто надо было чем-то жить эти сорок дней. Они вынуждены были вернуться в свои дома, и в основном, к своему рыболовству.

Так, однажды «были вместе Симон Петр, и Фома, называемый Близнец, и Нафанаил из Каны Галилейской, и сыновья Зеведеевы, и двое других из учеников Его. Симон Петр говорит им: иду ловить рыбу. Говорят ему: идем и мы с тобою. Пошли и тотчас вошли в лодку, и не поймали в ту ночь ничего. А когда уже настало утро, Иисус стоял на берегу; но ученики» снова, как и в предыдущие явления, «не узнали, что это Иисус. Иисус говорит им: дети! есть ли у вас какая пиша? Они» и тут не узнали, хотя обращение «дети» должно было что-то сказать, и «отвечали Ему: нет. Он же сказал им: закиньте сеть по правую сторону лодки, и поймаете. Они» все еще не узнают Его, но сеть все же «закинули, и уже не могли вытащить от множества рыбы».

Только тогда, наконец, «ученик, которого любил Иисус», догадался, и «говорит Петру: это Господь. Симон же Петр, услышав, что это Господь», рванулся к Нему. Не дожидаясь, пока доплывет лодка, хотя они «недалеко были от земли, локтей около двухсот», он «опоясался одеждою, – ибо он был наг, – и бросился в море. А другие ученики приплыли в лодке,... таща сеть с рыбою. Когда же вышли на землю, видят разложенный огонь и на нем лежащую рыбу и хлеб. Иисус говорит им: принесите рыбы, которую вы теперь поймали. Симон Петр пошел и вытащил на землю сеть, наполненную большими рыбами, которых было сто пятьдесят три; и при таком множестве не прорвалась сеть. Иисус говорит им: придите, обедайте. Из учеников же никто не смел спросить Его: кто Ты? – зная, что это Господь. Иисус приходит, берет хлеб и дает им, также и рыбу».

Иоанн Богослов утверждает, что «это уже в третий раз явился Иисус ученикам Своим по воскресении Своем из мертвых. Когда же они обедали», между Иисусом и Петром произошел диалог, по сути которого, Иисус впервые после Своего воскресения говорит с Петром.

«Иисус говорит Симону Петру: Симон Ионии! любишь ли ты Меня больше, нежели они?» – Ведь именно Петр уверял, что «если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь» (Мф.26:33).

И «Петр говорит Ему: так, Господи!» Я оказался клятвопреступником, я сам не знаю, как это получилось, но все равно «Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси агнцев Моих. Еще говорит ему в другой раз: Симон Ионии!» А вообще – «любишь ли ты Меня? Петр говорит Ему: так, Господи!» Я не в чем больше не дерзаю уверять Тебя, но «Ты знаешь, что я люблю Тебя. Иисус говорит ему: паси овец Моих».

И вот, Господь «говорит ему в третий раз: Симон Ионии! любишь ли ты Меня? Петр опечалился, что в третий раз спросил его: любишь ли Меня? и сказал Ему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя».

Тогда «Иисус» окончательно прощает Петра: «паси овец Моих». И возвращает ему высший знак, высшую привилегию апостольского достоинства: «Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострешь руки твои, и другой препояшет тебя, и поведет, куда не хочешь. Сказал же это, давая разуметь, какою смертью Петр прославит Бога». Когда человека препоясывают, он простирает руки в стороны, как на кресте.

«И, сказав сие, говорит ему: иди за Мною».

Повторяем, что здесь Иисус не первоверховенство над другими Апостолами вручил Петру, но самого простил, снова ввел в число Апостолов, и возвратил на ту дорогу, с которой он сошел тогда, в саду Первосвященника. Это подтверждается последующим диалогом.

«Петр же, обратившись, видит идущего за ним ученика, которого любил Иисус, и который на вечери, приклонившись к груди Его, сказал: Господи! кто предаст Тебя? Его увидев, Петр» как бы проявил заботу о его судьбе, и «говорит Иисусу: Господи! а он что? Иисус говорит ему: ...что тебе до того? ты иди за Мною». Сейчас разговор только о тебе.

А что касается собственно Иоанна Богослова, то Господь сказал о нем такую странную вещь:

«...если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду...»

Ученики впоследствии попытались, как мы часто делаем, выразить это, непонятное, более понятным образом:

«И пронеслось это слово между братиями, что ученик тот не умрет. Но» Иоанн Богослов, который является образцом богословской точности, возвращает нас к исходным, пусть пока непонятным, но подлинным словам: «Но Иисус не сказал ему, что не умрет, но: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока приду, что тебе до того?»

Задача Апостолов не толковать, а свидетельствовать.

«Сей ученик и свидетельствует о сем, и написал сие; и знаем, что истинно свидетельство его» (Ин.21:22–24).

По Матфею, заключительная беседа Иисуса Христа была в Галилее (Мф.28:16–20). В ней – сжато – и сомнения учеников, и повеление идти в мир, и радостное обетование, что Господь никогда не оставит.

«Одиннадцать же учеников пошли в Галилею, на гору, куда повелел им Иисус, и, увидев Его, поклонились Ему, а иные усомнились. И приблизившись Иисус сказал им: дана Мне всякая власть на небе и на земле. Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам; и се, Я с вами во все дни до скончания века. Аминь».

Свидетельствуют Евангелисты и о Вознесении Иисуса Христа на небо. Но даже у Луки, который сам же и пишет о сорока днях, прошедших до Вознесения, – выходит, будто оно следует сразу за первым явлением всем ученикам. В этом чувствуется могучее устремление Иисуса Христа в Небо. Он все совершил, и Ему уже нечего делать на земле.

У Луки это особенно видно. «В тот же день» двое учеников шли в Еммаус; едва узнав Господа, они «в тот же час» вернулись к остальным и все рассказали. «Когда они говорили о сем», тут же является среди них Сам Иисус. Побеседовав с ними, Он сразу «вывел их вон из города до Вифании и, подняв руки Свои, благословил их. И, когда благословлял их, стал отдаляться от них и возноситься на небо. Они поклонились Ему и возвратились в Иерусалим с великою радостью. И пребывали всегда в храме, прославляя и благословляя Бога. Аминь» (Лк.24:13,33,36,50–53).

Марк более кратко сообщает о том же: «И так Господь, после беседования с ними, вознесся на небо и воссел одесную Бога» (Мк.16:19).

Иоанн Богослов завершает подведением итогов всей деятельности Господа Иисуса:

«Многое и другое сотворил Иисус; но, если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг. Аминь» (Ин.21:25).

А Марк в нескольких словах передает всю дальнейшую историю христианства: «А они пошли и проповедовали везде, при Господнем содействии и подкреплении слова последующими знамениями. Аминь» (Мк.16:20).