Глава II. Всесвященство членов Христовой Церкви

Таким образом в Лице Христа Спасителя, как единого вечного Первосвященника, находят свое завершение ветхозаветные жертвы и священство. Исполнилось обетование Божие; осуществились чаяния народа израильского: «кончина закона Христос»¹¹⁹. Но во Христе Спасителе вечная и непрестающая жизнь. Во всей мировой жизни Он есть «начало и конец, Первый и Последний» ¹²⁰. Он кончина ветхого завета с обрядовым законом, и начало завета нового, духовного; Он не только исполнение чаяний Израиля и Искупитель адамова греха, но и Второй Адам, родоначальник нового, духовного человечества. В силу этого, как ветхозаветные жертвы и священство преобразовали истинное первосвященство Христа Спасителя и завершились в Нем, так в этом же первосвященническом служении Христа мы должны искать единого начала нового христианского порядка вещей – христианской жертвы и священства. И, действительно, слово Божие и учение Церкви всегда указывали в лице Иисуса Христа истинного новозаветного Первосвященника, священнический род Которого составляет вся Церковь Его, все истинные христиане. По силе своих искупительных заслуг, Христос Спаситель сделал всех христиан оправданными пред Богом, Его детьми, благодателями той дерзновенной близости к Богу, которая составляет, как мы уже видели, самое характерное в понятии всякого священства. В силу такой именно близости к Богу все христиане должны быть рассматриваемы, как священники, в известном смысле слова¹²¹, способные лично и непосредственно служить Богу, – что, действительно, и утверждает слово Божие и учение нашей Церкви.

С понятием общенародного священства мы встречаемся уже в Ветхом Завете. «Вы будете у Меня – обетовал Господь Израильтянам – царством священников и народом святым»¹²². Смысл этого священнического достоинства всего израильского народа понятен. Мы раньше указывали уже, что ветхозаветное священство вытекает из сознания человеком своей греховности: грешное не может приблизиться к святому. Избрание Израиля Богом из среды всех народов земли и было именно этим приближением его к Богу. Как род избранный¹²³, взятый в удел Богом¹²⁴, и в силу этого народ святой¹²⁵, Израиль был любим Богом, как Его собственный народ¹²⁶, близок к Богу, призван служить Ему одному¹²⁷ и являться среди народов всего мира царством священников. Вся история израильского народа представляет одно непрерывное доказательство близости к нему Бога: Господь открывает израильтянам свою волю, спасает его от врагов, многоразличными средствами воспитывает его и т. д. С другой стороны, и в сознании народа было живо чувство своей близости к Богу. Весь народ призван был к участию в храмовом богослужении, которое состояло главным образом в принесении жертв Богу. Правда, жертвы приносились чрез посредство особых лиц, но и народ принимал участие в жертвоприношении и чрез вкушение жертвенного мяса – «святыни великoй»¹²⁸, становился «участником жертвенника»¹²⁹. Но и помимо такого служения Богу чрез посредство видимых действий и лиц – служения, недоступного никому, кроме израильского народа – в среде последнего постоянно сохранялось сознание своей особой близости к Богу и возможности служить Ему духовно и непосредственно. Самое внешнее служение Богу поставляется в необходимую связь со служением духовным и признается спасительным только при наличности последнего¹³⁰. Затем, ветхозаветному человеку указывается и положительная возможность и долг особого духовного служения Богу, такого служения, в котором бы он являлся истинным священником, приносящим в жертву Богу себя самого¹³¹ чрез Боговедение и повиновение Богу, лучшее жертв¹³², а также чрез любовь к ближним, выражающуюся в делах милосердия¹³³. Таким образом, мы видим, что все Израильтяне призывались к священническому служению Богу, только служение это носило не общественный, а личный характер: каждый духовно должен был служить Богу от своего лица. Конечно, едва ли нужно и говорить, что эта священническая близость к Богу в Ветхом Завете была ограничена и являлась только прообразом, сенью будущего; а отсюда и самое священство носило такой же преобразовательный характер. Пока крестною смертию и первосвященническим ходатайством Христа Спасителя не было уничтожено средостение между Богом и человеком, созданное грехом последнего, до тех пор не было возможно полное общение Бога и людей. «Лица Моего – сказал Сам Господь Моисею – не можно тебе увидеть, потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых»¹³⁴. Только первосвященническим служением Христа Спасителя открыт нам доступ к такому общению с Богом. Раздралась завеса, отделявшая святое святых¹³⁵; Христос открыл путь всему новозаветному Израилю к Отцу Небесному; чувство неизгладимой виновности пред Богом заменяется сознанием полного оправдания во Христе; страх пред Судией и грозным Мздовоздаятелем заменяет чуждая страха¹³⁶ любовь к Отцу, не пощадившему Единородного Сына Своего для спасения мира; сознание ветхим человеком своего отдаления от Бога уступает место в христианине новому сознанию – своей сыновней близости к Небесному Отцу, «потому что мы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхи, по приняли Духа усыновления, которым взываем Авва Отче! Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы дети Божии¹³⁷. В силу такого сознания своего, дарованного Христом, Богосыновства христианин близок к Богу и сам может явиться Его храмом: «разве не знаете – пишет св. Апостол верующим, – что вы храм Божий, и Дух Божий живешь в вас... храм Божий свят, а этот храм вы»¹³⁸. Христианин должен только приготовлять себя, чтобы явиться достойным храмом для Бога¹³⁹; и Сам Христос входит в этот храм и обитает в нем полнотою Своей любви¹⁴⁰. Христиане, благодаря этому общению, являются святыми и освященными¹⁴¹, и, составляя Божий храм, сами же являются и служащим в нем Богу священством, приносящим Богу, говоря словами св. Льва Великого, непорочные жертвы благочестия на алтаре своего сердца¹⁴², то, что было только прообразуемо в Ветхом Завете, открывается с возможною полнотою в христианстве. Св. Апостол, величественными чертами изобразивший первосвященническое достоинство Христа Спасителя, говорит что этим служением навсегда сделаны «совершенными» освящаемые¹⁴³; и далее Апостол призывает верующих, чтобы они «имея дерзновение входит во святилище посредством крови Иисуса Христа, путем новым и живым, который Он вновь открыл нам через завесу, т. е. Плоть Свою»¹⁴⁴, приступали к этому святилищу с искренним сердцем¹⁴⁵, приносили Богу жертву хвалы¹⁴⁶ и в послании к Римлянам св. Апостол Павел умоляет верующих представить тела свои в жертву живую, святую, благоугодную Богу¹⁴⁷. Со всею силою мысль о священническом достоинстве всех христиан и об их долге приносить Богу жертвы, т. е. священодействовать – утверждается св. Апостолом Петром в его первом послании. Характеристическою особенностью содержания этого послания св. Апостола является раскрытие в нем того взгляда на христианство, по которому в последнем именно осуществляются всецело великие обетования, данные Богом ветхозаветному Израилю. В этом смысле христиане называются святым Апостолом народом избранным, людьми, взятыми в удел, народом святым и царственным священством. Мы видели уже, что эти наименования прилагались к ветхому Израилю, но последний оказался в громадном большинстве недостойным своего звания, когда преткнулся о камень и был оставлен Богом. Призвание древнего Израиля, по мысли Апостола, должно осуществиться в лице нового, духовного Израиля – христиан. «Вы вкусили – пишет верующим св. Апостол Петр – что благ Господь. Приступая к Нему, камню живому, человеками отверженному, но Богом избранному, драгоценному, и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный, священство святое, чтобы приносить духовные жертвы, благоприятные Богу Иисусом Христом... вы род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел»¹⁴⁸. Учение о священническом достоинстве христиан мы находим ясно выраженным и в откровении св. Иоанна Богослова. Иисус Христос, возлюбивший нас и омывший от грехов кровию Своею, сделал нас «царями и священниками Богу и Отцу Своему»¹⁴⁹.

Итак, в новозаветном откровении мы находим ясно выраженное учение о священническом достоинстве всех христиан, которое является плодом искупительных страданий Христа Спасителя. Его дело, как дело главы рода христианского, есть и общехристианское дело. Он, как истинный первосвященник, вошел в самое небо, по слову Апостола, и открыл туда доступ и нам; Он принес единую вседовлеющую жертву, и все наши жертвы, по слову апостольскому, могут быть благоприятны Богу только Иисусом Христом. Его первосвященническая святость освящает наши жертвы Богу, несмотря на их нечистоту, как и сами мы только чрез оправдание во Христе делаемся чадами Божиими, святыми и освященными.

Мы не будем подробно останавливаться на раскрытии понятия о духовных жертвах, приносимых Богу христианами. Ясно и без особых доказательств, что в таком значении должны быть признаны все дела истинно христианской жизни. Вся жизнь христианина и по духу и по телу должна быть только жертвою Богу и вместе с тем Его прославлением¹⁵⁰.

Обратимся теперь к церковному учению по интересующему нас вопросу. Учение о всесвященстве христиан столь непоколебимо засвидетельствовано в слове Божием, что, разумеется, всегда должно составлять и действительно составляет предмет веры вселенской Церкви. Так как в учении Церкви мы находим не только утверждение мысли о всесвященстве христиан, но и более полное раскрытие самого понятия о духовном священстве, то мы теперь и остановимся, хотя бы кратко, на святоотеческом учении по этому вопросу.

Мы видели уже, что наше священство есть необходимое следствие нашего сыновнего во Христе отношения к Богу. Отсюда мысль о высоком достоинстве христианского звания неразрывно связывается с мыслию о священническом достоинстве христианина, как о выражении его близости к Богу. Исходя из такого положения, можно утверждать, что о священническом достоинстве христиан учат и те свв. отцы, которые положительно говорят только о высоком достоинстве христиан, называя их, как, например, св. Игнатий Богоносец, «богоносцами, христоносцами, храмоносцами святоносцами» и т. д.¹⁵¹. Но нам нет нужды останавливаться на подробных многочисленных местах святоотеческих творений, так как в этих творениях не встречается ни малейшего намека на то, чтобы кто-либо из учителей Церкви отрицал священническое достоинство у мирян. Поэтому мы обращаемся непосредственно к тем местам святоотеческой письменности, где положительно утверждается и раскрывается мысль о священническом достоинстве всех верующих. Первое по времени, ясно выраженное в святоотеческой письменности учение по этому вопросу мы встречаем в творениях св. Иустина Мученика. В «Разговоре с Трифоном иудеем» св. Иустин, уясняя истинный смысл пророческого видения пророком Захариею первосвященника Иисуса, так говорит: «Иисус Сын Божий обещал одеть нас в приготовленные для нас одежды, если мы исполним заповеди Его, и даровал нам вечное царство. Ибо как тот Иисус, которого пророк называет священником, явился одетым в нечистые одежды, потому что, как сказано, он взял жену блудницу, и назвал ее головнею, потому что получил прощение своих грехов, между тем как противник его диавол получил запрещение; так и мы, которые чрез имя Иисуса (Христа), как один человек, уверовали в Творца всего Бога, именем первородного Сына Его совлечены от нечистых одежд, т. е. грехов и, будучи искуплены словом призывания Его, составляем истинный первосвященический род Божий, как и Сам Бог свидетельствует, говоря, что на всяком месте среди народов приносят жертвы приятные и чистые. Но Бог не принимает жертв ни от кого, кроме священников своих»¹⁵². В приведенном месте св. Иустин раскрывает, благодаря чему именно весь род христианский является обладателем священнического достоинства: чрез Христа Спасителя и Его страдания. Эти жертвы, приносимые христианами – «молитвы и благодарения, приносимые людьми достойными». И нет совершенно ни одного народа, варваров ли еллинов, или другим каким-нибудь именем называемых, кочующих или бездомных, или ведущих пастушескую жизнь и живущих в палатках, между которыми не были бы приносимы молитвы и благодарения Отцу и Творцу всего именем распятого Христа».

У позднейшего, сравнительно с Иустином Философом, западного апологета и знаменитого церковного писателя Тертуллиана мы встречаем также учение о всеобщем священстве христиан. В своем сочинении «о целомудрии» Тертуллиан вооружается, между прочим, против второго брака в среде христиан, и так доказывает незаконность его в христианской церкви: «у христиан, говорит он, вменено в точнейшую и строжайшую обязанность священникам жениться один только раз, так что, как мне известно, кто имеет двух жен, тот лишается священства. Вы возразите, может быть, что как запрещение сие касается до одних только священников, то стало быть, прочим верующим дозволено вступать во второй брак. Мы будем безумны, если признаем, что непозволительное для священников дозволено мирянам. Разве и мы миряне не священники» Написано, что (Иисус Христос) сделал всех нас царством и священниками (sacerdotes) Богу и Отцу Своему. Власть церкви постановила границы между священниками и мирянами... Ты священник для себя»¹⁵³. Это выразительное утверждение нашего всесвященства не должно терять своего значения от того, что Тертуллиан, признавая различие иерархического и общехристианского священства, неправильно определил и как бы умалил это различие. Он, именно ошибочно утверждает, что граница между священниками и мирянами положена Церковью («поставила власть церкви»), тогда как эта граница положена непосредственно властию Самого Господа, как увидим ниже. Но неправильность в данном случае заключается не в раскрытии учения о священническом достоинстве всех христиан (что собственно нас и интересует в настоящее время), а в неправильном понимании Тертуллианом сущности иерархического священнослужения, о чем скажем в своем месте.

Мысль о христианском всесвященстве утверждает и Климент Александрийский в своей речи о превосходстве христианства и христианской жизни пред языческой: «мы – говорит он – облечены Божиим образом; мы освящены Богом ради Христа. Мы род избранный, царское священство, народ святой, народ, который Бог Сам взял в удел, некогда не народ, ныне же народ Божий, который, как сказал Иоанн, не от низших, но от того, кто свыше приходит»¹⁵⁴.

Еще более знаменитый писатель Церкви Ориген также раскрывает, и неоднократно, мысль о священническом достоинстве христиан. «Ужели ты не знаешь, – пишет он в беседах на книгу Левит, что и тебе также даровано, как и всей Церкви Божией и народу верующих, священство» Послушай, каким образом говорит о верующих Петр: род – говорит он – избранный, царское священство, народ святой, народ (взятый) в удел. Поэтому ты имеешь священство, так как ты род священнический, и поэтому должен приносить Богу жертву хвалы, жертву молитвы, жертву милосердия, жертву целомудрия, жертву правды, жертву святости... Все, помазанные мастию святого помазания, сделались священниками, как Апостол Петр говорит в отношении всей церкви: вы род избранный царственное священство, народ святой. Вы род священнический и поэтому приступите к святым. Каждый из вас имеет и всесожжение свое, и сам возжигает на алтаре всесожжения своего, чтобы оно всегда пламенело. Так, если я откажусь от всего, чем владею и возьму крест свой и последую за Христом, то приношу на алтарь Божий всесожжение. Если я предаю тело свое на сожжение по любви и достигаю славы мученика, то приношу на алтарь Божий всесожжение самого себя. Если я люблю братий своих так, что душу свою полагаю за них, если до смерти подвизаюсь за правду, за истину, то приношу на алтарь Божий всессожжение. Если я умерщвляю члены свои для всякого похотения плоти, если мне мир – распинается, а я миру, то я приношу на алтарь Божий всесожжение, и сам являюсь священником своей жертвы»¹⁵⁵. И в другой беседе Ориген говорит: «ключи, которыми отверзаются врата небесные, суть целомудрие и правда. Они не единственно в руках священников, ибо и каждый христианин – священник и поставляется Богом. Путем исповедания веры можно сделаться подобным Апостолу Петру, ибо если и верующий, как и Петр, утверждается на камени, т. е. Христе, то он достоин носить это символическое имя¹⁵⁶. В первом месте, приведенном нами из творений Оригена, указывается и то мгновение, когда верующий делается священником – это помазание «мастию святого помазания», т. е. несомненно в таинстве миропомазания.

Всеобщность священства в христианском мире утверждает и великий учитель Церкви св. Григорий Богослов. «После того как враг, приразившись ко Христу, отступил от мужественной плоти, побежденный сорокадневным невкушением пищи... дан закон о вожделенном истощании в подвигах. Какое мудрое противоборство! Какие беcкровные и Божественный жертвы, Целый мир священодействует Владыке... не тельцов и овнов закалают... не какое-либо внешнее совершают приношение несовершенного... но каждый изнуряет сам себя воздержанным вкушением пищи... всякий старается отдать себя в храм Богу всенощными бдениями и псалмопениями, переселением ума к великому Уму"'¹⁵⁷. Мы видели, что св. Григорий поставляет право священодействовать Владыке в непосредственную связь с победою Христа над врагом рода человеческого. Это право есть величайший дар Божественной любви, приблизившей нас к Богу, и в силу этого высочайшее благо для каждого христианина. Последнюю мысль о беcконечной ценности и высоте этого дара священнической близости к Богу раскрывает св. Григорий Нисский. Призывая к нравственному совершенству, св. отец, между прочим, говорит следующее: «как можешь ты повиноваться Павлу, который убеждает тебя представить тело твое в жертву живу, святу, благоприятну Богови, когда ты сообразуешься веку сему, а не преобразуешься обновлением ума твоего... Как будешь священодействовать ты¹⁵⁸, и помазанный именно для того, чтобы приносить дар Богу и дар... поистине твой собственный, который есть внутренний человек, долженствующий быть совершенным и непорочным, по закону об агнце, чуждом всякого повреждения и порока, – как будешь приносить сей дар Богу, когда не повинуешься закону, который воспрещает священнодействовать нечистому».. Если тебе маловажным кажется сораспяться Христу, представить себя в жертву Богу, быть священником Бога Всевышнего¹⁵⁹, удостоиться явления великого Бога; то что мы можем придумать тебе выше этого, если ты и проистекающие отсюда блага будешь считать незначительным» Ибо... кто принял истинное священство и подчинил себя великому Архиерею¹⁶⁰ тот, конечно, и сам пребывает иереем во век¹⁶¹, и смерть не возбраняет ему пребывать оным навсегда... Посему то желаем, чтобы и ты сораспялся Христу, представил себя Богу чистым иереем и сделался чистою жертвою»¹⁶². Подобную же мысль об уподоблении Христу, как об истинном осуществлении христианином своего священнического служения, встречаем мы и в другом месте сочинений св. Григория. «Уподобление Христу – говорит св. отец – дает нам разуметь Павел, когда говорит, что он есть пасха (1 Коринф. V, 6) и Архиерей (Евр. VII, II). Ибо поистине за ны пожрен бысть пасха Христос; священник же, приносящий Богу жертву, не иной кто есть, как тот же Христос. Ибо себя, говорит принес приношение и жертву за нас (Еф. V, II). Итак, отсюда научаемся, что последующий Оному... и сам должен представить себя Богу в жертву живу, святу, богоугодну. Ибо... если чрез священнодействие животворной жертвы умерщвляются уды, яже на земли, чрез которые действуют страсти, то благоугодная и совершенная воля Божия беcпрепятственно совершается в жизни верующих в Него»¹⁶³.

В словах Григория, так же как и в выше приведенных словах Оригена, ясно указывается, что христиане становятся священниками Бога чрез таинство миропомазания, прообразом которого служило помазание священников, царей и пророков в Ветхом Завете. Эту мысль оттеняет и св. Иоанн Златоуст¹⁶⁴. В толковании 2 Корф. I, 21 стиха св. отец спрашивает: «что такое помазавый, иже и запечатлел» – и отвечает: даровавший Духа, чрез которого совершил и то и другое – помазание и запечатление, соделав нас вместе и священниками, и пророками, и царями. В сии только чины в древности были помазуемы. Но мы ныне имеем не одно которое либо из сих достоинств, но все три по преимуществу. Ибо мы и царство получить надеемся, и соделываемся священниками, когда приносим тела наши в жертву Богу, по наставлению Апостола, который говорит: представите телеса ваша жертву живу, святу, богоугодну Богови (Римл. XVI, 1). Наконец мы делаемся и пророками, когда Бог открывает нам то, чего око не виде и ухо не слыша (1 Корф. II, 9)... Ты в купели крещения¹⁶⁵ соделываешься царем и священником и пророком... священником – чрез посвящение себя Богу, чрез принесение тела своего в жертву Ему и чрез духовное заклание себя самого по словам Апостола: аще с Ним умрохом, с Ним и оживем. (2Тим. II, II)¹⁶⁶.

Блаженный Августин утверждает мысль о священническом достоинстве всех христиан на глубоком основании, когда говорит об участии христиан в вечном священстве Христа Спасителя. В толковании 1 Царств. II, 27 – 36 стихов Блаженный Августин, останавливаясь на стихе 36-м, спрашивает: что же говорит пришедший поклониться священнику Божию и священнику Богу (sacerdoti Dei et sacerdoti Deo); приими мя к единому от священослужений твоих:¹⁶⁷ еже ясти хлеб. Не хочу я оставаться в почетном положении отцов моих, которое ничтожно; приими мя к единому от священнослужений Твоих... хочу быть членом твоего священства, хоть каким-нибудь и хоть самым ничтожным. Священством (sacerdotium) в этом случае он называет самый народ, священником (sacerdos) которого является посредник Бога и человеков человек Христос Иисус. Этому народу говорит Апостол Петр: «народ свят, царское священство»¹⁶⁸. Утверждая, таким образом, мысль о всеобщности священства в христианской церкви, блаженный Августин еще ближе оттеняет эту мысль, когда противопоставляет общехристианское священство иерархическому. Указывая на слова Апокалипсиса: «будут иереи Богу и Христу и воцарятся с Ним тысячу лит» (XX, 6), Бл. отец пишет: «Это во всяком случае сказано не об одних епископах и пресвитерах: которые в настоящее время исключительно называются в церкви священниками. Как всех мы называем христианами по причине таинственного помазания, так называем всех и священниками, потому что они члены одного Священника. О них говорит Апостол Петр: язык свят, царское священство»¹⁶⁹.

О праве христиан приносить духовные жертвы Богу, в чем проявляется их священническое дерзновение к Богу, говорят неоднократно Блаженный Иероним¹⁷⁰, св. Кирилл Александрийский, Лев Великий и другие позднейшие отцы пятого и дальнейших веков.

«Ветхозаветные священники, говорит, например, св. Кирилл, были освящаемы, омываемы водою и помазуемы елеем, будучи облечены во священное одеяние, имея совершенными руки, чтобы явиться способными к чистому и непорочному совершению жертв. Так и мы предосвящены и украшены благодатию свыше и помазаны к совершенству духовному, так что уже с дерзновением и, так сказать, чистыми и всесвятыми руками приносим Богу дароприношения, очевидно духовные». И далее св. отец подробнее раскрывает эту мысль: «и священники и народ совершают приношения Богу, не чуждыми какими-либо дарами чествуя Его и не внешними, радуя Владыку всяческих, как и Израиль по плоти, но себя самих, являя благоухающею жертвою: ибо в этих жертвах мы, как бы в образе, священнодействуем над собственными душами и приносим их Богу, умирая для мира и для мудрования плотского и претерпевая умерщвление страстей, и едва не сораспинаясь Христу, чтобы переходя к святой и непорочной жизни, жительствовать сообразно воле Его... подобно как тельцы закалаемые и как овны сожигаемые, мы благоухаем Богу жительством во Христе».¹⁷¹.

Св. Лев Великий также со всею определенностью учит о высоком священническом достоинстве христиан. В одном из своих слов он говорит: «все мы во Христе едино есьмы... В единстве веры и в крещении нераздельно наше общение, возлюбленные, и общее достоинство, согласно словам блаженнейшего Апостола Петра: и сами, как камни живые, устрояйте из себя дом духовный, святое священство, принося духовные жертвы, приемлемые Богом чрез Иисуса Христа». И далее: «вы род избранный, царственное священство, народ святой, люди взятые в удел. Потому что всех во Христе возрожденных знамение креста делает царями; помазание же Духа Святого освящает священников; так что, кроме частного служения нашей должности, все духовные христиане признаются причастниками и священнического служения, потому что какое столь царское (дело), как быть привителем своего тела духу, покорному Богу» и что больше свойственно священнику, как посвящать Господу чистую совесть и на алтаре сердца приносить непорочный жертвы благочестия""¹⁷²

Приведенных нами мест из святоотеческой письменности достаточно для того, чтобы видеть веру древней Церкви в священническое достоинство христиан и чтобы иметь возможность составить истинное понятие об этом общехристианском священстве. Наше изложение церковного учения по этому вопросу мы заключим словами » Православного Исповедания «, как выражением учения по данному предмету Церкви и в настоящее время. Здесь мы читаем: «священство есть двоякое: одно духовное, а другое таинственное. Священство духовное имеют все православные христиане, как учит Апостол Петр: вы народ избран, царское священие, язык свят, люди обновления (1Петр. II, 9); и Иоанн в откровении: заклался и искупил еси Богови нас Кровию Своею от всякого колена и языка и людей и племен, и сотворил еси нас Богови нашему цари и иереи (Ап. V, 9 – 10). Таковому священству сообразные бывают и жертвоприношения, именно: молитвы, благодарения, умерщвления плоти, предания себя на мученичество за Христа, и другия сим подобный. Увещавая к сему, Апостол Петр говорит: и сами якокамение живо зиждитеся во храм духовен, святительство свято, возносите жертвы духовны, благоприятны Богови Иисус Христом» (1Петр. II, 5)¹⁷³.

На основании кратко изложенного нами библейско-церковного учения о христианском всесвященстве мы можем установить такое общее определение этого священства, что оно есть необходимое следствие нашего оправдания во Христе, благодаря которому мы делаемся сыновне близкими к Богу, способными непосредственно служить Богу, принося Ему духовные жертвы. Источник христианского священства, таким образом, в вечном священстве Самого Христа. Благодаря органической связи верующих со Христом, все христиане являются до некоторой меры «членами» (бл. Августин) этого священства, которое остается в силу этого неотъемлемым достоянием истинного христианина и в настоящей и в будущей жизни (св. Григорий Нисский).