268. Православие – могучий устой нашей государственности

Гремит гроза Божия над грешным миром. Сверкают молнии гнева небесного над народами земли. Пламя войны разгорается с неудержимою силою, и с наступлением весны неизбежны великие, небывалые в истории битвы миллионных армий, лучше сказать – целых народов. Польются снова реки крови, содрогнется земля от ужаса этих битв.

Мужайся, христолюбивый Русский народ! Стойте крепко, наши дорогие братья, православные воины! Бог видит, что мы стоим за святую правду Его, что не мы начали эту ужасную войну, что мы не хотим дать в обиду родных братьев наших, коим грозит немецкое духовное и материальное рабство, что мы сознаем свое недостоинство быть орудиями Его всеблагого Промысла, но и не дерзаем отрекаться от нашего священного долга в надежде на Его милосердие, – все это Бог видит и – веруем крепко – нас не обидит!

Чем дальше развертывается свиток истории, чем быстрее раскрывается пред нами величественная картина совершающихся событий, тем яснее, тем неоспоримее становится та истина, что – с нами Бог! Да, мы недостойны этой великой милости Божией, мы не имели права ожидать ее, но за смирение души народной, за любовь народа нашего к святому Православию, за его верность родной Церкви, Господь, наказуя нас за грехи наши, в то же время великою скорбью очищает нас и соделывает нас служителями Своего Промысла в жизни родных нам по плоти и по вере народов славянских и особенно наших братьев, русских людей, много веков страдавших под игом немецкого насилия, в родной Галичине и Червонной Руси. Пусть немцы на каждом предмете своего вооружения, на ружьях, касках, штыках и даже снарядах ставят святые слова: «С нами Бог!» – мы веруем, что Бог с нами, а не с ними, ибо наши штыки не имеют губительных пилообразных зазубрин, рвущих раны, чтоб нельзя было их зашить, мы не стреляем разрывными или отравленными пулями, мы не кидаем ужасных, насмерть бьющих стрел с аэропланов в толпы женщин и детей, выходящих из церкви; мы не вырезываем языков, не отрезаем ушей у пленных, наши воистину христолюбивые воины не только щадят раненого врага, но и отдают ему последний кусок хлеба, под пулями вражьими перевязывают ему раны, уступают ему место в перевязочных пунктах, словом – обращаются с врагом как с братом, как скоро он обезоружен.

Не хвалимся мы такими деяниями наших воинов-христолюбцев, нет, мы только с умилением читаем правдивые рассказы о таких подвигах любви ко врагам, мы благодарим Бога, что мы – православные, мы дети той Церкви, которая умеет воспитывать душу народную в такой любви, в таком поистине христианском устроении. И вот за сию-то благодатную матерь нашу, Церковь Православную, за сие-то бесценное сокровище наше – Веру Православную и стоит наша Русь, наше воинство, наш возлюбленный, Богом венчанный и за Свое смирение превознесенный Царь наш Батюшка со всеми вождями нашего воинства христолюбивого. Ведь, в сущности, настоящая война есть война сатаны против Христа Господа, война адовых врат против Церкви Христовой, война предтеч антихристовых против служителей Христовых. Наш народ всем своим существом чувствует, что измена Православию есть измена народу, есть духовная гибель, начало рабства духовного, а затем и материального. В самом деле: загляните в историю, уцелел ли в самостоятельной государственной жизни хоть один славянский народ, изменивший православной вере? Все эти – чехи, хорваты, словаки, даже соседи наши поляки, с отступлением от Православия, которое им было всем завещано первоучителями нашими Кириллом и Мефодием, потеряли свою независимость, подпали власти немцев, и если им есть еще надежда на освобождение, то – только от родной им по крови православной России. Не то же ли грозит и братьям нашим, нами освобожденным болгарам, порвавшим свою связь с матерью – Церковью Греческою и пребывающим в схизме, вне общения с нами в молитве и таинствах? Понимают это и враги наши и вот уже полсотни лет стараются всячески отравить наш православный народ своею верою, лучше сказать – ересью немецкой, баптизмом, штундою, адвентизмом и прочими погибельными мудрованиями. Берегись их, родной православный народ! Гони от себя прочь всякого проповедника их нечестия! Такие совратители обычно являются в виде кротких агнцев, коим-де дорого спасение души, и своей собственной, и души брата, православного христианина; они приносят и книжки, в коих таится яд их нечестия, их противления Церкви святой и хулы на истины нашей веры православной. И вот горе – такие книжки попадают даже в лазареты, даже в окопы к нашим героям-воинам и отравляют некоторых из них. Пишут священники, что некоторые воины, заранее совращенные в баптизм и штунду немецкую или же зараженные уже в войсках, присылают своим женам такие нечестивые книжки, советуя бросить родную Церковь и идти к баптистам. Это уж настоящая погибель душевная: изменить своей родной матери, православной Церкви, и пойти в веру врагов наших – немцев, в которой нет ни спасительных таинств (кроме крещения), ни святынь никаких!.. Жгите, православные, такие книжки или несите своим пастырям, от Бога поставленным: они растолкуют вам, в чем яд ложных баптистских и штундистских учений. Верить хулителям Церкви родной – значит лишать себя Божия благословения, значит добровольно идти в духовный плен к ненавистникам нашей святой веры православной, значит губить свою душу навеки и навеки лишить себя молитвы церковной по смерти. Ведь за еретиков, за отступников от православной веры, святая Церковь и по смерти их не может молиться. Вот где опасность для нашего святого дела: это отлично знают наши враги и вот уже полсотни лет сеют свои ереси в народе нашем, особенно на юге, где много поселилось немцев-колонистов, которые за сто с лишком лет не породнились с русским народом, живут как пришельцы в земле чуждой и отравляют наш простой добрый народ своими ересями, чтобы оторвать его от корня русского, чтобы подменить у него душу русскую – душою немецкою. Говорят, у немцев и у совращенных ими в штундобаптизм русских людей, на месте портретов Царя нашего Православного, красуются портреты еретика-кайзера немецкого. О, если бы прозрели очи наших простецов, в штунду совратившихся! Если бы проснулась в них русская, по природе православная душа! Если бы они с негодованием отвернулись от немецкой еретической веры – штунды и баптизма – и обратились с покаянием к родной, святым князем Владимиром нам завещанной, вере! Какая радость была бы не только здесь, на земле, в Церкви Божией, но и на небе – у Ангелов Божиих! Об этом ведь говорит Сам Господь наш Иисус Христос, радость бывает пред Ангелы Божиими о едином грешнице кающемся (Лк. 15:10). И ужели какой-нибудь немец-колонист, да хотя бы и самый ученый из ученых немцев, лучше знает слово Божие, чем наши пастыри и архипастыри, чем знали и понимали его святые отцы, Богом прославленные? У них, немцев, немало даже среди так называемых пасторов людей, не верующих в Божество Господа нашего Иисуса Христа; много так называемых ученых, которые и самое слово Божие считают писанием человеческим. У них столько сект, что и не перечтешь, и каждая секта толкует слово Божие по своему убогому смышлению, кому как на ум придет, кому как нравится. А у нас един Господь, едина и вера православная, едина и Церковь, Христом созданная на твердом камени исповедания Божества Христова, как Сам Он сказал: на камени созижду Церковь Мою, и врата адова не одолеют ей, – никакие ереси, никакие расколы не в силах разрушить святую веру Православную и ее хранительницу – Церковь Христову Православную.

И слава Богу, народ наш крепко держится сей святой своей матери-Церкви, носит в сердце своем ее заветы, любит и благоговейно чтит ее святыни, пребывает в послушании ее пастырям и этою верою – тако веруем – победит всякого врага и супостата! Да уже и побеждает. Не говорю уже о победах и одолении врагов на поле брани, победах, какими Бог доселе благословляет наше воинство, но – побеждает врага своею любовью, своим великодушием. Разве это не победа, когда наш солдат отдает врагу последний кусок своего хлеба, когда на поле брани перевязывает ему раны, когда уступает ему свое место в лазарете? Разве не победа, когда весь мир, даже мир инославный, удивляется доблестям русской души и воздает должную дань уважения не только воинским подвигам, но и проявлениям добродетелей русского солдата? А кто воспитал в нем эти добрые качества? Кто вдохнул в него дух христианской любви? Всем этим народ наш всецело обязан своей родной Церкви Православной! Это – она, и только она одна, в крепком союзе с родными Царями и князьями, начиная со святого князя Владимира, выпестовала, на протяжении почти тысячи лет, православный народ в его преданности вере, Богом поставленной власти и заветам Христова Евангелия.

Слава Богу: это сознают и наши вожди победоносные. «Мы победим, – говорил мне герой Перемышля, почтеннейший генерал А. Н. Селиванов, – победим, потому что так хочет народ, а глас народа – глас Божий. Нет в армии солдата, который бы сомневался в победе, потому что русский солдат знает, что война идет – за веру православную!»

В Православии – непобедимая сила нашей Руси. Оттого и ненавидят нашу Церковь православную совершенною ненавистью враги наши, оттого и стараются всеми силами подкопаться под этот могучий устой нашей государственности, нашего счастья и самобытности. Вот почему русский человек всегда стоял до смерти за Православие: он знал и, слава Богу, теперь знает и твердо помнит, что пока он остается верным сыном Церкви Православной, дотоле цела и непорушна будет его родная Россия, а как только он изменит вере православной – ее ждет погибель подобно тому, как погибли некогда великие монархии, изменившие своему призванию в истории народов земных.

На мою статью: «Дело не в Сумарокове» почтеннейший профессор г. А. А. Бронзов на другой же день ответил статьею «Дело в Сумарокове, и только в Сумарокове». Очевидно, мы все еще не понимаем друг друга. Я ведь уже сказал, что не сужу несчастного юношу. Теперь прибавлю: раз церковная власть нашла возможным совершить над ним христианское погребение, значит, Церковь приняла его в свои молитвы, значит, признала его грех простительным, – тогда как сознательных самоубийц она не разрешает предавать христианскому погребению, – значит, вопрос о Сумарокове «ликвидирован», как выражается г. профессор.

Но мы разошлись в объяснении причин самоубийства Сумарокова. По мнению профессора Бронзова, эта причина – «наследственность», и только наследственность, по моему мнению – состояние прелести. «Откуда видно, – возражает мне мой почтенный оппонент, – что здесь дело не обошлось без прелести?» Отвечаю: из вашей статьи, Александр Александрович, под заглавием «Бедный». (Колок. № 2668). Вы пишете, что религиозность Сумарокова доходила до галлюцинаций, что создаваемые его взвинченным воображением картины не давали ему покоя, что ему казалось, что сатана преследует его на каждом шагу. Да, может быть, он и совсем лишился рассудка, но это совершилось на почве духовной прелести. Спросите любого опытного старца-монаха, и каждый вам скажет, что мое предположение ближе к истине, чем ваше – «наследственность». Ведь, кроме одного какого-то родственника, ни на ком в его роду еще эта наследственность не отразилась: почему же – только на нем одном? Но, если угодно, оставайтесь при своем убеждении, как я пока остаюсь при своем предположении. А вот и в других суждениях ваших по тому же поводу я позволяю себе не согласиться с вами. Вы утверждаете, что наклонность к самоубийству у Сумарокова была «неотвратимая, непреодолимая, неизлечимая». Страшно читать! Ведь отсюда вывод, что эта ужасная «болезнь» грозит и другим членам семьи его родных? Почему же полагать, что только на нем она отразилась так трагично, неотвратимо, неизлечимо, непреодолимо? Это – первое. Второе, сравнивать с другими наследственными болезнями, вроде чахотки, склонность к самоубийству едва ли можно. Всякая болезнь есть «оброк греха», как предтеча смерти. Страх смерти свойствен каждому живому существу. Сама по себе никакая болезнь не есть «грех», осуждаемый законом Божиим. Больной, сознающий неизлечимость болезни своей, невольно готовится мысленно к смерти, ждет ее и, при руководстве благодати Божией, имеет возможность готовиться к переходу в другую жизнь. Самоубийство, как по самому существу своему дело противное воле Божией, не может быть признано абсолютно безразличным в нравственном смысле. Это есть грех, по учению Церкви, смертный, а если совершается он в состоянии безумия, то простительный, очищаемый молитвами Церкви за несчастного, но все же грех, все же нарушение Божией воли. Полного «безразличия», полной нравственной невменяемости тут быть не может. Хотя отдаленно, но человек дал повод проявиться ему и не имел, сам лишил себя возможности очистить себя покаянием в нем. Юридически – безумец-самоубийца, конечно, неповинен, но нравственно все же не может быть абсолютно неповинен. Есть же какие-нибудь причины, может быть, и действительно, только одному Богу ведомые, но все же они есть – почему одному человеку, не раз покушающемуся на самоубийство, Бог посылает людей, его спасающих от такого поступка, а другому нет. Ведь «не случай» же их спасает, а Бог – чрез добрых людей. И думаю, что колебать понятие о самом акте самоубийства как о «грехе» против Бога нельзя. Для того, кто грехами привлек к себе неизлечимую болезнь, в течение болезни дается время на покаяние, для самоубийцы такого времени уже нет. После смерти нет покаяния, остается одна надежда на молитвенную помощь Церкви, если только она примет самоубийцу в свои молитвы.

Удивило меня замечание А. А. Бронзова о том, что в храм Божий диавол не смеет войти. Конечно, храм Божий – святыня, в храме Божием обитает благодать Божия. И диавол не может, не смеет войти в него, если человек не введет его, так сказать, с собою. Что такое была горница Сионская, как не храм Божий, где Сам Господь совершал тайную вечерю с учениками Своими? Но что читаем в Евангелии? И по хлебе том вниде в он, т. е. в Иуду, сатана. А Иуда в ту минуту был еще на вечери Господней. Не привожу уже многих сказаний из житий святых о том, как святые прозорливцы видели духовными очами бесов, смущающих иноков в храме Божием. Дело-то в том, что когда человек только телом бывает в храме, а душою, умом, сердцем бродит вне храма, по распутьям мира, то там, на распутьях мира, и встречает его бродящий ум дух отверженный, хотя, повторяю, телом человек и в храме Божием стоит. Кто не испытал на себе этого греховного приражения диавола в минуты пребывания в храме, когда душа наша уходила из храма? Вот почему оказался сатана и в горнице Сионской.

Мухи слетаются там, где ощущается смрад: бесы витают около души, зараженной смрадом греха, наипаче же духовной гордыни, так же, как Ангелы Божии приосеняют душу, благоухающую смирением.