Слово на тот же день и по принесении той же иконы, сказанное в Соборе
13-го мая 1865 года
И тии (Апостоли) поклонившася Ему и возвратишася во Иерусалим с радостью великою. Лук. 24:52.
Вот как тихо и спокойно расстались Апостолы со своим и нашим Господом. Вместо плача и сетований, которых всего скорее надлежало бы ожидать при сем случае, они благодушествуют и даже радуются. Долго стоят они, зряще на небо (Деян. 1:11), которое прияло возлюбленного Учителя, во взирают без слез и воздыханий. Небошественная стезя, мало по малу теряясь в высоте облачной, наконец совсем исчезает из очей их, но из сердец и уст не исторгает ни одного вопля, ни одного стенания. Когда же два лучезарных небожителя возвестили, что Господь Иисус Христос опять некогда приидет на землю точно также, как теперь восшел на небо: Апостолы поклонились Ему, и пошли с Елеона в Иерусалим, исполненные неизреченной радости: И mиu поклонишася Ему и возвратишася во Иерусалим с радостью великою.
Впрочем, теперь и не о чем было скорбеть и сетовать святым Апостолам. Это уже не то скорбное вознесение на крест, коего некоторые из них были свидетелями на Голгофе. Вознесение с Елеона на небо не представляет в себе ничего печального, а напротив содержит очень много утешительного не только для Апостолов, но и для всех верующих.
Что значит, что Спаситель наш восшел на небо так свободно и торжественно? Не то ли, что Он, до явления Своего на земле, присно был на небе? Никтоже бо взыде на небо, токмо сшедый с небесе (Иоан. 3:13). Что значит, что Он удостоен такой славы боголепной, что и силы небесные подвиглись во стретение Ему? Не то ли, что Он всегда имел эту славу у Бога, яко Единородный от Отца (Иоан. 1:14), имел ее прежде, нежели был мир (Иоан. 17:5)? Что значит, что Он так господственно и нисходит с неба на землю и восходит с земли на небо? Не то ли, Что Он есть Бог неописанный пространством, – Бог беспредельный и вездесущий, Ему же не довлеет не только земля и небо, но и небеса небес (3Цар. 8:27)? Итак, какой же Апостол?.. Но что я говорю об Апостолах? Какой иудей, какой язычник, видя Иисуса вземлема на небо, не воскликнул бы, объятый благоговейным трепетом: Господи, Ты ecu воистину Христос Сын Бога живого (Матф. 16:16.)? Если же восшедший на небо есть Бог вездесущий и вечный, то не значит ли, что слово Его истинно, обещание непреложно? Он обещался быть с учениками везде, – и будет; обещался быть до скончания века, – и пребудет. Что нужды, что Его присутствие теперь невидимо? Присутствие видимое не всегда и нужно для нас, по крайней мере не всегда понятно и спасительно. Можно видеть Его телесными очами, можно даже разглагольствовать с Ним, идя по одному с Ним пути, и познать Его. Между тем, невидимое присутствие в сердцах верующих всегда ощутительно и плодотворно. Сердца Еммауских путников, горевшие любовью к Воскресшему, не более ли говорили о Его присутствии, нежели их очи? Что ж дивного, если и сердца Апостолов на Елеоне тем более воспламенились любовью ко Господу, чем более светоносный облак скрывал Его от очей их? – Тем более восторгались радостью о Нем, чем непреложнее удостоверялись, что Он есть Бог вечный и вездесущей?
Но сей Иисус, вознесшийся на небо, есть Бог твой и мой, возлюбленный слушатель! Его утешительное обетование быть с верующими до скончания века объемлет и нас с тобой, а следственно и в нас оно должно производить такую же радость, как в Апостолах. Но так ли с нами бывает? По крайней мере всегда ли и со всеми? Не случается ли иной раз, что нам хотелось бы, чтобы с нами и при нас не было нашего Господа? Не бывает ли, что совесть наша трепещет при одной мысли, что нам присущ и нас видит Тот, который явится некогда яко огнь горнила и яко мыло перущих и что Он воссядет на престоле правды, разваряя и очищая уже не одних сынов Левииных, но и всю вселенную? Что же за причина, что мы иногда не только не радуемся, но и омрачаемся грустью и тревожимся тем, что Господь наш Иисус Христос есть Бог, присущий нам всегда и всюду? – Жизнь наша, братия, – жизнь, направляемая не по заповедям Христовым, а по влечению страстей. Кто живет во тьме греховной, тот не терпит свидетелей и не любит света; тот желал бы навсегда сокрыться от вездесущия Божия, дабы навсегда сокрыть и от себя, и от всех срамоту дел своих. Одни избранные Божии, творящие волю Божию, исполняются святой радости при мысли, что Спаситель обещался пребывать с ними и пребывает, как верный свидетель их тайных подвигов в добродетели и тайных борений со грехом. Уверенность в Его присутствии укрепляет их во искушениях, ободряет в напастях и доставляет утешение среди скорбей и печалей. Особенная близость Бога вездесущего непостижима и для них самих; но она исполняет их благодатных наслаждений, не недоведомых сердцам благочестивым; она творит в них радость, – ту же радость, которую ощущали и ученики Христовы на Елеоне.
Но святые очевидцы Елеонского события имели и еще причину в радости: в торжественном восхождении на небо Спасителя они видели непреложное доказательство Его господства над всей тварью.
Незадолго до вознесения Своего на небо, воскресший Господь уверял Апостолов, что Ему дарована всяка власть на небеси и на земли (Матф. 28:18). Что Он был Владыка и Господь видимой природы, в этом они были уже уверены множеством чудес и знамений, совершенных перед ними. Что Он был Господь и мира дольнего, это также видели они, как из Его победы над смертью, так и из того, что изгоняемые бесы в трепете исповедовали Его Сыном Божиим (Матф. 8:29). Но теперь надлежало им убедиться и в том, что Он есть Господь с небесе (1Кор. 15:47) и над небесами (Деян. 17:24). И вот, когда Он вземлется от земли и восходит в горняя, приемля божественное поклонение от всех колен не только земных и преисподних, но и небесных (Филип. 2:10): Апостолы не могли не возрадоваться, видя возлюбленного своего Учителя и Господа превыше всякого начальства и власти, и силы, и господства (Евр. 1:21). Как утешительно должно быть это и для нас, братия!
Мир не престает и не престанет воевать на нас, стараясь всячески похищать нас и увлекать из ограды Христовой. Но что он сделает злокозненный, когда нас осеняет несокрушимая хоругвь креста, и ограждает сила всепобеждающая? Сокровища мира столь обаятельные для рабов мира, не суета ли, не крушение ли духа, не уметы ли и буйство для слуг Христовых, укрепляемых силой свыше? А его гонения, его злоба, его уничижение и бесчестие не торжество ли для них, не радость ли и похвала (Деян. 5:41)? Диавол, этот исконный человекоубийца, всегда ищет нашей погибели; но возможет ли он погубить нас, когда при нас, как на страже, всемощный Разоритель и Низложитель державы адовой? Многообразные прилоги и искушения пусть приражаются и к плоти нашей, и к мысли, и чувству; но эти разженные стрелы лукавого не сокрушат щита веры нашей, если их отклоняет от нас рука крепкая и мышца высокая. Нас могла бы устрашить смерть, как враг неутолимый, но лютость и сего врага уже укрощена смертью и воскресением Господа Иисуса. Смерть теперь не лишает нас жизни, но приближает к источнику жизни нескончаемой, вечной. Тайна разъединения души с телом теперь нам известна и не страшна. Этот временный разрыв оставлен за нами в видах претворения и самого тела нашего, чтобы из смертного и тленного сделать его бессмертным и нетленным (1Кор. 15:53). Но пусть восстанут против нас все силы вражие и сами врата ада, и в сем случае с нами Господь, а у Него во власти не только вся земля, но и все небо и все Ангелы. Если нужно, Он потрясет небом и землей (Евр. 12:26), подвигнет все силы горние, ополчит молниеносных Херувимов и Серафимов и избавит нас от всех бед и напастей. А при таком могуществе нашего Защитника, и при нашей вере в Его всесильную помощь, чего недостает нам к полноте внутреннего успокоения и радости? Чего могло недоставать к такой же радости и в Апостолах, особенно когда они, в преславном вознесении Иисуса Христа, видели образ и залог собственного своего прославления.
Припомните, братия, как однажды они спрашивали Спасителя: что нам будет за то, что мы оставили все, и дома, и села, и чада, и жен, и пошли в след за Тобой? Когда я, ответствовал Господь, сяду на престоле славы моей, тогда сядете и вы на двенадцати престолах и будете судить двенадцати коленам Израилевым (Матф. 19:27,28). Потом, незадолго перед смертью, Спаситель и еще повторил подобное уверение: якоже завеща мни Отец мой и Аз завещеваю вам царство (Лук. 22:29). Такое положительное обещание столь высоких наград сильно занимало Апостолов в продолжение всей жизни Иисуса Христа. Они никогда не упускали из виду ни царства, ни престолов. Но открылось ли на земле ожидаемое царство? Не открылось. Воссели ли они на обещанных престолах? Не воссели. Господи, вопрошают они Спасителя, по воскресении, – вопрошают с полной уверенностью получить желаемый ответ, Господи, аще в лето cиe устрояеши царство Израилево (Деян. 1:6)? Но Воскресший ни одним словом, ни одной чертой не подтвердил их надежды на земное царство, даже запретил им любопытствовать о сем: несть ваше разумети времена и лета, яже Отец положи во Своей власти (Деян. 1:7). Что же оставалось им теперь? Отказаться ли от всякой надежды на всякую награду? Считать ли высокие обещания неудобоисполнимыми? Может быть и так, если бы Иисус Христос не вознесся в виду их на небо, и не вознес с Собой над миром видимым всех их надежд и ожиданий.
Но чтобы яснее видеть, каким образом вознесение Господне оживило и укрепило в сердцах Апостолов надежды и чаяния на обещанные награды: следует привести на память еще одно обетование, которое сказал им Спаситель, тоже перед временем страданий. Утверждая учеников, а в лице их и всех последователей Своих в подвиге самоотвержения, между прочим, Он говорил: идеже есмь Аз, ту и слуга Мой будет (Иоан. 12:26). Нельзя сомневаться, что Апостолы были уверены в истине слов сих; но нельзя же и думать, чтобы они тогда же поняли и усвоили себе точный смысл их. Да, братия, они не понимали до настоящей минуты, и не могли понять, что за особенное было благо находиться им в одном месте со своим Учителем, и что это за место, на которое так знаменательно указывал Он им, как на величайшую награду.
Но вот, теперь они на Елеоне, и видят, что возлюбленный Учитель возносится на небо и восседает одесную Бога, яко Господь и Царь, коего царствию не будет конца. Дерзнем ли, братия, мысленно перенестись на высоту св. горы, – дерзнем ли притрепетной стопой стать среди сонма безмолвствующих Апостолов и с благоговением приникнуть, что они должны были думать и чувствовать в эту столь решительную минуту? Сила благословения Возносившегося могла ли не совершить над ними своего действия? Могла ли она не озарить эти св. сердца, чтобы возбудить в них ленный дух истинного разумения всех пророчений и обетований. А если так, то могло ли и за сим еще оставаться в них недоумение касательно места, которое разумел Господь, говоря: где буду Я, там будет и слуга мой?
Да, братия, теперь, и только теперь, должна была раскрыться для них великая тайна Божия о спасении грешного человечества. Теперь только они поняли, почему им не надлежало рассчитывать лет и времен устроения царства Божия на земле. Теперь только ясно стало, что не для земли сходил на землю Сын Божий; не для того, чтобы, восставив человека падшего, оставить его в юдоли слез и плача, а для неба, чтобы там – на небе облечь его бессмертием и славой боголепной. О, каким восторгом кипело сердце их, когда они, видя возносившегося Господа, и сами уже ощущали предвкушение радостей неизреченных! Теперь они не верили, а как бы осязали, что им точно уготовано царство, но царство лучшее, нежели какого они надеялись, царство не земное, а небесное; что их точно ожидают престолы, но не те бренные, коих они чаяли здесь, и на коих восседают смертные люди, а престол вечный, – престол царствия, уготованного им от сложения мира (Mф. 25:34); что им, наконец, точно предопределено быть судьями, но не двенадцати только колен Израилевых, а всей вселенной и самих Ангелов: мирови и Ангелом судити имамы, говорят они сами после сего (1Кор. 6:2,3). И вот та мзда многа, которая уготована на небе этим блаженным самовидцам и слугам Слова Животного, а в лице их и всем верующим во имя Его. Как восхитительна мысль, что и все мы некогда вознесемся на небо, и будем там прославлены в царствии Отца Небесного, по подобию прославленного Богочеловека! Как отрадно, что престол Победителя ада и смерти открыт и доступен для каждого из нас по мере св. веры и любви!
Но есть и еще причина, по которой Апостолы возвратились с Елеона с радостью великой. Теперь они увидели, что царство Иисуса Христа не от мира сего; а чем более убеждались они, что это царство не земное, а небесное, тем более возгорался в них огнь св. ревности – скорее распространить область этого царства через проповедание Евангелия во всем мире, всякой твари (Марк. 16:15). Между тем, они чувствовали, что многие истины, слышанные от Иисуса Христа, или не ясно поняты ими, или стали приходить в забвение; – надобно было воскресить их в памяти, восполнить и уяснить. Они видели, что им надлежало благовестить имя Христово перед языками и царями, а для сего требовались такие уста и премудрость, которым бы не могла противиться никакая мудрость совопросников века сего. Обращая людей от тьмы к свету, от идолов к Богу, они должны были вооружить против себя всю область тьмы и ада: можно ли же было без небесной помощи и руководства, без благодатных утешений и укреплений, – можно ли было этим бедным, безграмотным Галилейским рыбакам противостать всем бедам и напастям, которые имели воздвигнуть против них мир и диавол?
Кто же мог просветить их, умудрить, укрепить и соделать способными к столь высокому служению, если не Бог Дух Святой, о котором обетование они слышали уже неоднократно? Итак, теперь нерадостно ли было для них, когда возносившийся Господь, повторяя сказанное обетование, выразил непреложность его с такой силой, что повелел им даже не отлучаться от Иepyсалима (Деян. 1:4), дотоле, пока не получат сего обетования и не облекутся силой свыше (Лук. 24:49)? Не радостно ли было, когда они знали, что, между прочим, Он для того и восходил к Отцу, чтобы послать им оттоле Небесного Утешителя, наставника и споборника в их будущих подвигах? Без благодати Духа не только они не могли бы распространить благовестия о царствии Божием, но и мы, братия, не могли бы принимать сего благовестия; по крайней мере, оно не могло бы для нас быть силой Божией во cnaceниe (Рим. 1:16). И так радость, которую сотворил Господь ученикам Своим на Елеоне обетованием Святого Духа, есть общая и для всех нас.
И вот, десять дней остается до того великого дня, в который св. Церковь будет воспоминать благодатное пришествие в мир Всесвятого Утешителя. Апостолы Христовы все это время пребывали неотлучно в церкви, в непрестанных молитвах и славословиях. И мы, братия, ничем иным не можем лучше и достойнее приготовиться к принятию Бога Духа, как усугублением наших молитв и славословий к Вознесшемуся Спасителю Богу. Как бы для ободрения и укрепления нас в сих усугубленных молитвах явилась к нам ныне и Пречистая Владычица в Своем чудотворном лике. Как бы для того пришла к нам Мати Господа нашего, чтобы, присоединив Свои молитвы к нашим, вознести их с матерним дерзновением к престолу Сына. О, братия, молитесь же и дерзайте! Учащайте в храм Божий, прибегайте со слезой веры и упования под теплый покров Заступницы. И если не за наши грешные моления, то за Ее мольбу и ходатайство, прославленный Сын Ее пошлет нам от Отца благодать Духа. Аминь.