135–137. Голос смиренной науки в защиту веры

В 1909 году я напечатал небольшую брошюрку: “Беседа о том, откуда пошла наука, и верят ли в Бога люди ученые?” Недавно вышла книга г. А. Г. Табрума: “Религиозные веро­вания современных ученых”, перевод с английского под редакцией В. А. Кожевникова и И. М. Соловьева. Тема, как видите, та же, но автор сосредоточил свое внимание на ученых не прежних поколений, а на современных нам, и притом почти исключительно на представите­лях математических и естественных наук. В книге собраны непосредственные ответы самих вождей нового точного знания на определенный, предложенный им по двум пунктам вопрос: 1) усматривают ли они действительное противоречие между фактами, установленными нау­кою, и основными учениями христианства? и 2) считают ли они современных ученых людей верующими или же относящимися отрицательно к христианству? В моей книжке я привел мысли о вере людей науки времен прошедших: в книге г. Табрума приводится до ста писем мужей науки нашего времени, это голос людей науки самого последнего времени, едино­гласно свидетельствующих, что истинная наука, как таковая, не переходящая своих границ и ресурсов, не может отрицать Бога, потому что она не в состоянии доказать Его отсутствия: научное, доказательное обоснование атеизма невозможно. Но именно поэтому для науки нет и препятствий к признанию Бога, к принятию веры рядом с наукою, точнее – за преде­лами доступного силам науки. Правда, автор опрашивал только английских и американских ученых, но результаты этого опроса, в главных чертах, совпадают с данными, собранными другими учеными относительно французских, немецких и иных выдающихся ученых.

Мы живем в такое время, когда враги веры готовы пойти на всякую ложь, на всякий обман, чтобы только подорвать веру в сердцах верующих; готовы на всякую подделку в науке, готовы самую ничтожную посредственность возвести в гениального ученого за то только, что этот полуученый станет на их сторону в отрицании веры. Вот почему надо быть особенно благодарными тем истинным представителям науки, которые со всем авторите­том научного знания обличают скороспелых прислужников лженауки, открыто исповедуя немощь человеческого ума постигнуть непостижимое в делах Божиих и смиренно склоняя свой ум в послушание вере. Автор отмечает, что масоны ежегодно распространяют массу дешевых книг, наполненных усилиями доказать, что вера в Бога вымирает. Как недобросо­вестно пишут в этих книгах их авторы, достаточно привести одну цитату из таких изда­ний: “В высшей степени сомнительно, – говорит самоуверенно такой автор, – чтобы какой-либо ученый или философ действительно придерживался в наше время доктрины личного Бога”. Судите сами, читатель: попадет такая фраза в якобы научной книге молодому чело­веку, и он смущен: “Говорит-де наука”, а того, бедный, и не знает, что представители истинной-то науки говорят как раз обратное. Как же дорого предложить такой смущенной душе и порекомендовать прочитать книгу, в которой более ста ученейших авторитетов, без всяких колебаний, пред лицом всего научного мира заявляют, что сама вселенная является уже сви­детельством бытия Божественного Разума, доказательством Бога, что по мере расширения знания природы и ее сил, тем более крепло в них убеждение в необходимости существования творческой Причины – Бога. Джордж Стокс, профессор математики, справедливо говорит, что “крупная ошибка предполагать, будто ученый не религиозен, на основании того только, что он обыкновенно не говорит (кроме разве в кругу своей семьи) на религиозные темы. Есть пословица: “Глубокие воды текут спокойно”, и мне думается, что когда религия глу­боко ощущается, о ней говорят немного”. Следовательно, если многие ученые не говорят о религии, то это не значит, что они и в Бога не веруют. Истинный ученый бережлив на слово, и если его специальная наука не близко касается веры, то он и не позволяет себе вторгаться своим умом в область, где он не специалист.

Приведу из книги Табрума несколько ответов на его запросы. Вот что пишет, между прочим, упомянутый ученый профессор Дж. Стокс: “Что касается утверждения, будто недавние научные изыскания показали, что Библия и религия ложны, то на это отвечу прямо: этот взгляд совершенно ложен! Я не знаю никаких здравых выводов науки, которые проти­воречили бы христианской религии. Быть может, и есть кое-какие дикие научные предпо­ложения, высказываемые, главным образом, людьми второразрядного знания, выдаваемые за хорошо обоснованные научные заключения и которые по свойствам своим могут вызы­вать некоторые затруднения, если эти предположения признать за истину, но я не зайду настолько далеко, чтобы говорить о противоречиях науки и религии друг другу, так как в главных частях они движутся в разных плоскостях и едва ли есть поводы для их сопостав­ления. Противоречия эти только кажущиеся: истинная наука и истинная религия согласны друг с другом”.

Лорд Кельвин (скончавшийся в декабре 1907 г.), которого прозвали “Наполеоном науки” и “королем ученых” и который был более полустолетия профессором физики в Глазговском университете, пишет: “Истинная религия и истинная наука вполне гармонируют друг с другом”.

Лорд Листер, знаменитый хирург, признанный за одного из величайших людей нашего времени, пишет: “Без колебаний скажу, что, по моему мнению, антагонизма между религией Иисуса Христа и каким бы то ни было научным фактом нет”.

Лорд Рэдлей, о коем говорили ученые люди, что он был “человек мирового знания в науке”, первоклассный физик и математик, писал: “Истинная наука и истинная религия не противоречат друг другу, да и не могут быть противополагаемы”.

Лорд Эвбери, более известный под именем сэра Джона Леббока, всеми признанный за одного из величайших ученых не только в области антропологии, но и вообще в науке, взятой в ее целом, в своей книге “Пользование жизнью” пишет: “Бесконечное и Абсолютное нико­гда не могут быть ни объяснены, ни отринуты путем объяснения. Помни твоего Творца в дни юности! Чтобы умереть так, как было бы желательно, надо жить, как должно. Доброде­тельному смерть не страшна. Любовь к Богу лучше всего обнаруживается в любви к чело­веку. Есть благородные мысли у Платона, Аристотеля, Этиктета, Сенеки и у Марка Аврелия; но у них вы не найдете Евангелия любви, высказанного так, как в Новом Завете. Истинно сказал Иисус, что Его религия – религия новая: “Заповедь новую даю вам, да любите друг друга”. Пытаться прибавить что-либо к учению Христа или улучшить его есть суетная и дерзкая попытка”.

Вильям Рамзай, самый выдающийся химик нашего времени, также утверждает, что между существенными истинами христианства и установленными фактами науки действи­тельно антагонизма нет.

Вильям Крукс, другой известный химик нашего времени, пишет: “Я не вижу конфликта между установленными фактами науки и существенными учениями Священного Писания, между научной истиной и религией Иисуса Христа”.

Джон Г. Гладстон, создатель так называемой физической химии, указывая на многие имена великих представителей наук, решительно заявляет, что “те, которые занимают высо­кое положение в науке, оказываются верными учениками Христа”.

Бальфур Стюарт, скончавшийся в 1887 г., известный в Англии профессор физики, гово­рит: “Отношение между наукой и религией неправильно было называемо отношением враж­дующих сторон; этого нет и никоим образом быть не может”. Обсуждая достоверность вос­кресения и вознесения Христова, он замечает: “Сохранялось ли в неизменности действие известных нам сил природы в этих событиях, или же оно было иногда превозмогаемо выс­шею силой? Несомненно, превозмогалось! Конечно, мы обязаны исследовать очевидность этих великих событий, и это уже исполнено самым совершенным образом: история, повест­вующая об этих событиях, выдержала испытание настолько хорошо, что всякое предполо­жение о нереальности их, несомненно, приведет нас к величайшей нравственной и духов­ной путанице. Я не вижу основания не допускать возможности изменения обычных сил силами высшими, при тех условиях, которыми сопровождалось пришествие Христа”.

П. Г. Тэт, математик, профессор физики, пишет: “Предполагаемая несогласимость религии и науки настолько часто и уверенно провозглашалась за последнее время, что стала считаться положением общепринятым у публицистов и, разумеется, преподносится ими в качестве заведомой истины своим чересчур доверчивым читателям. Но это предвзятое мне­ние всецело ошибочно, настолько ошибочно, что ни один настоящий ученый не рискнет, по крайней мере, в Англии, впасть в эту ошибку”. Назвав имена великих мыслителей последнего времени: Брюстера, Фарадея, Фороса, Грэхмана, Роуана, Гамильтона, Гершеля и Таль­бота, ученый Тэт спрашивает: “Кто же из этих великих людей отказывался от убеждения, что природа доказывает бытие Высшего, направляющего к цели Разума?”

Вилльям Эбней, доктор наук, авторитет по фотографированию неба, президент многих ученых обществ, пишет: “Я занимаюсь науками и должен, по совести, сказать, что не только нет вражды между Библией и естествознанием, но что мы имеем дело как раз с обратным явлением. Наука говорит нам, что существуют известные законы в природе; там же, где есть законы, там должен быть и Законодатель – Бог. Изучающий естественные науки, во всяком случае, должен быть человеком, проникнутым благоговением, так как эти науки вещают нам, сколь далеки мы от познания такого Законодателя”.

Профессор Джемс Гейки, доктор прав, профессор геологии, минералогии пишет: “К Библии мы обращаемся не с желанием научиться астрономии, геологии или химии. Сам мир – библия природы, откровение нам Бога как Творца. Смиренно и благоговейно изучая дела природы, мы получим возможность постигнуть кое-что из всемогущей силы Великого Про­мыслителя. И как Бог, Творец видимой вселенной, открывает Себя чрез природу, так и Бог, Божественный Творец и Правитель невидимого, раскрывает нам Себя в Библии и в житиях и писаниях великих мыслителей. Говорить, будто руководящие наукою ученые не религи­озны или что они враждебны христианству, просто-напросто – невежественная нелепость. Такое утверждение могло быть сделано только каким-нибудь сумасбродом или же ревност­ным фанатиком”.

Джозеф Прествич, умерший в 1896 году, величайший из современных геологов, пишет: “Религия и наука составляют две определенные ветви человеческого знания и исследования. Они движутся по параллельным линиям и, по моему мнению, не могут, во всяком случае, не должны сталкиваться. Одна ведает вопросы нравственные, другая – вопросы естествозна­ния”. Сэр Джозеф умер добрым христианином.

Джемс Вилльям Доусон, умерший в 1896 году, считавшийся главным авторитетом по геологии, пишет: “Природа и христианство, правильно понимаемые, становятся частями одного великого плана творческого Духа, плана, по которому кажущиеся аномалии и недо­статки в человеке и его естественных союзниках будут, в конце концов, исправлены мило­сердием и справедливостью, так, что и сама природа восполнится и усовершится только при последней победе Евангелия Христова”.

Дж. Силей, умерший в 1908 году, профессор геологии, географии и минералогии, пишет: “Науки – сестры религии, в том смысле, что они раскрывают часть законов, управляющих вселенной и жизнью человека. Таким образом, это – ступени, возводящие к вере”.

Эдуард Холл, тоже известный геолог, пишет. “Библия и наука движутся по параллельным линиям. Предметы, доступные расследованию человеческого разума, предоставлены его ведению, тогда как Библия трактует нравственные и духовные стороны человеческой природы, которых разум не в состоянии раскрыть без посторонней помощи. Что же каса­ется истинности и достоверности исторических книг Священного Писания, то ежедневные открытия клонятся к подтверждению их. Недавние исследования в Египте, Палестине и дру­гих восточных странах показали, до какой степени, даже в мелких подробностях, документы Ветхого Завета могут быть принимаемы с глубоким доверием. Осуществление ветхозавет­ных пророчеств в лице Господа нашего Иисуса Христа, пророчеств, изреченных за целые века до его появления, так же, как и тех пророчеств, что относятся к судьбам наций, в осо­бенности еврейской, – убедительное доказательство того, что эти пророчества были произ­носимы под влиянием Божественного вдохновения. Вместе с тем высоконравственное уче­ние Библии несовместимо с мыслию, что пророчества могли исходить от прибегавших к обману. Учение Господа нашего и Его Апостолов в самом себе носит отпечаток Божествен­ной истины”.

Александр Мэкэлистер обращает наше внимание на лекции Манлея, в которых мы читаем следующие строки. “Из моего опыта я вынес убеждение, что неверие в Божественное Откровение, дарованное в жизни, трудах, в смерти и воскресении нашего Спасителя, пре­обладает более среди тех, которых я позволю себе назвать обозным арьергардом при лагере науки, нежели среди тех, для кого активный научный труд составляет истинную жизненную задачу”.

Джон Мак-Кендрик, известный физиолог, говорит: “Ни наука, ни богословие не сказали еще своего последнего слова о тайнах, окружающих человеческую жизнь. Мы можем быть уверены, что если бы мы больше понимали тайны, лежащие в конечных выводах научного размышления, мы нашли бы, что нет ничего несовместимого между научной истиной и верою в Бога, в бессмертие и нравственный долг. Только поверхностный взгляд на вселенную приводит человека к утверждению, будто наука объяснила или может объяснить все, или что ее учения противоположны высшим и глубочайшим верованиям, столь дорогим человече­скому роду”.

Джемс Кричтон Броун, авторитет по душевным болезням, говорит: “Библия и наука дополняют друг друга, и каковы бы ни были их поверхностные расхождения, все же сами они остаются в глубоком согласии и обе являются обнаружением Божественного Начала, раскрывающего Себя не сразу, не во всей полноте, но понемногу и постепенно, подобно тому, как ночная тьма сменяется сначала зарею, а потом полным дневным светом”.

Дайс Дэкворт, доктор медицины, пишет: “Не расстраивайте себя из-за безбожников! На свете слишком много слабых, тщеславных и невежественных болтунов! Можете быть уверены, что большинство лучших и наиболее откровенных ученых не находит трудностей в примирении христианской религии с непрерывающимися добавлениями к науке, точно так же, как не считают они и Библию за камень преткновения для принятия новых точек зрения на старые истины. Всякая истина богоподобна, и Бог, очевидно, позволяет, чтобы новые обнаружения Его творения и мудрости были разъясняемы добросовестным трудом и человеческими расследованиями. Благоговейное изучение и полное признание Бога как Отца и как везде и во всем Сущего – вот то, что нам всегда необходимо! Существующее не само создалось, и можно все проследить, восходя до великого Зодчего вселенной. Мило­стивое обнаружение Им Самого Себя, “Кого ни один человек не видел и видеть не может”, свершилось в Божестве единственного совершенного Человека, Его Сына, Иисуса Христа. Единственное разрешение всех наших затруднений состоит, по моему мнению, в том, чтобы поддерживать в себе смиренную и детскую веру и доверчивое упование на совершенную любовь к Богу, Который знает, из чего мы сотворены, и помнить, что мы не более, как прах. С этим убеждением и с совершенной любовью нет места для страха: все свершится должным образом в Им определенное, Ему подвластное время. Вот вера, в которой должно жить и с которой должно умирать. Счастливейшие из живущих и счастливейшие из умирающих те, которые твердо держатся этой веры”.

Сэр Оливер Лодж, первоклассный физик, говорит в своем “Катехизисе”: “Верую во Единое Бесконечное и Вечное Существо, в любящего Отца-Руководителя, в Котором все сущее имеет основу своего бытия. Верую в то, что Божественная Природа особым открове­нием раскрыла Себя чрез Господа нашего Иисуса Христа, жившего и страдавшего в Пале­стине тысячу лет тому назад, Которому с тех пор христианская Церковь поклоняется, как бессмертному Сыну Божию, Спасителю мира. Верую, что человеку предоставлено преиму­щество постигать Божественные цели на земле и содействовать им; верую, что молитва есть средство общения человека с Богом, что Дух Святой всегда готов помочь нам на пути наших стремлений к добру и истине и что бескорыстным служением мы постепенно можем достиг­нуть жизни вечной, общения со святыми и приять мир Божий”.

Так благоговейно исповедует свою веру истинно ученый муж; а вот как сама наука, устами одного из своих достойнейших представителей, профессора физики Дж. Дж. Томсона, смиряется в самых успехах своих пред величием Творца вселенной: “В истории раз­вития науки никогда не замечалось признаков приближающегося конца знаний. В то время как мы в этой сфере завоевываем вершину за вершиной, перед нашими взорами раскрыва­ются новые области, полные интереса и красоты; но нашей конечной цели мы, все-таки, не видим, не видим еще горизонта; в отдалении громоздятся одна на другую еще более высокие вершины, с которых поднявшимся на них открываются дали, еще более широкие, еще более углубляющие наши ощущения и сознание истины, подтверждаемой каждым новым успехом науки: величавы творения Господа!”.

У нас в России страстно любят переводить на русский язык все, что идет против веры, против христианства; там, на Западе, давно уже научно опровергнута та или другая безбожная гипотеза или теория, а у нас еще только вводят ее в моду и распространяют ее яд среди молодежи как последнее слово науки. Так, у нас сравнительно недавно стали увле­каться писаниями Гексли и Геккеля. А вот послушайте, что говорит известный в Англии уче­ный Франк Кэверс, профессор биологии: “Научные теории Геккеля фактически оказываются устарелыми во многих отношениях, благодаря новейшим работам настолько, что его имя в современных трактатах по вопросу об эволюциях упоминается лишь для указания пол­ной отсталости его взглядов от настоящего положения знания и что, например, его биогене­тический закон не выдержал жестокой критики детального эмбриологического расследова­ния последнего времени и является, следовательно, не больше как бесплодным обобщением. Его монистические взгляды стали предметом насмешки для современных философов. Науч­ная работа Гексли стоит, разумеется, несравненно выше, но что касается теории эволюции, то и он был только популяризатором дарвинизма, не давшим ему ничего нового. Та наука, которую хотят использовать агностики и атеисты, на много-много лет отстала от нашего времени, и эти писатели и лекторы имеют лишь поверхностное представление о биологии, полученное из вторых рук и относящееся к биологии не современной, а той, что существо­вала лет 40–50 тому назад. В наши дни наука движется вперед довольно быстро, и, напри­мер, в вопросе об эволюции многие теории Дарвина пали. Тот, кто решается выступать с догматическими заключениями на такие темы, тот не возбуждает да и не может возбуждать серьезного внимания к себе в мире сведущих мужей знания; а те, что отваживаются отри­цать разумную первопричину или какие-либо иные христианские учения, эти люди отнюдь не вправе делать это во имя науки”.

А у нас какой-нибудь фельетонист, вроде Меньшикова, позволяет себе печатать все, что взбредет ему в голову, от имени науки: он готов доказывать, что и христианство есть не больше как великая экспроприация у буддистов, и самозарождение в науке будто бы дока­зано, и много-много подобного вздора он не стесняется выдавать за научные открытия.

Известный зоолог Джордж Карпентэр, между прочим, говорит: “Христианство есть опытная религия, и в этом обнаруживается ее согласие с научным учением. Тот, кто желает выполнить волю Христову, тот и познает Его учение. Личный опыт, переживание на самом себе спасающей и вспомоществующей силы Христовой – вот высшее свидетельство о Нем”.

И уж конечно, все наши отрицатели, все эти публицисты, с таким апломбом все отвергающие, и краем перста не касались исполнения воли Христовой: понятно, что, как слепцы, они и судить о сем свете, просвещающем всякого человека, не могут.

Профессор В. К. Паркер, которого Карпентэр назвал “великим сравнительным анатомом”, оставил нам следующее смиренное признание: “В продолжение пятидесяти лет радость о Господе была моею силою; четыре Евангелия, выдаваемые кое-кем за старческие бредни или за хитро придуманные обманы, которым, по мнению некоторых, безнрав­ственно верить, – эти предполагаемые вымыслы служили мне поддержкою в жизни и сооб­щали подъем душе моей и уму моему. Что касается знания, доступного современной науке, то оно пока еще не более, как невежество с открытыми глазами!.. Сущность любой вещи, например, этого первоцвета, я познаю действительно тогда только, когда увижу ее во свете лица Творца ее, а пока это только чудесное звено в бесконечной цепи естественно-чудесных живых существ”.

Уэйндль говорит: “Каждый слыхал о лучах Рентгена, и большинство людей видали их. Но, вероятно, лишь немногим известно, что открывший эти лучи – верный сын церкви” (католической).

О Пастере тот же ученый пишет: “Ни один из знающих что-либо о нем не сомневается в искренности его приверженности к католической вере”.

Мендель, великий биолог, был монах.

Известный ученый профессор анатомии Уэндль Хольмс сказал: “Наука представляет собою мысль Бога, открытую человеком; изучая естественные законы, человек относит след­ствия их к их Первопричине, к воле Творца, или, по поэтическому выражению Гете, “при­рода есть живое одеяние Бога”.

Профессор патологии Г. Симс Вудхэд пишет: “Что касается утверждения, будто недавние научные исследования показали, что Библия и религия ложны, то нет ничего более далекого от фактической действительности, как это положение: чем больше изучают Библию, тем больше находят, что она состоит из документов исторических. Мало того: признано, что Библия, как повесть о бывшем, никогда не оказывалась неправой пред судом науки в поис­ках истины со стороны последней”.

Доктор медицины Патрик Мансон, известный автор исследования о москитах, говорит: “Из всех людей настоящий ученый, как неизбежно смиреннейший из смертных, есть вместе с тем и религиознейший”.

Джордж С. Боульджер, профессор ботаники и геологии, пишет: “Вы ссылаетесь на лектора, который сказал, что ученых-христиан в настоящее время не существует. Это – ложь, чудовищная ложь!.. В философии, физике и астрономии я чрезвычайно рад стоять на одной и той же стороне с Бэконом, Ньютоном и Наполеоном. Вместе с Бэконом я верю в то, что “малая” (поверхностная) философия склоняет человеческий разум к атеизму, тогда как “глубокая философия” приводит умы людей к религии. С Ньютоном я согласен “казаться” маленьким мальчиком, играющим на берегу моря и развлекающимся от времени до времени нахождением более гладких камешков или более красивой раковины, чем обыкновенно, тогда как “великий океан истины продолжает пребывать неисследованным передо мною”. С Наполеоном, не ученым, но зато человеком мировой деятельности, я сказал бы нашим неоэпикурейцам то же, что он молвил своим скептически настроенным офицерам, указывая на звезды: “Господа, вы можете говорить всю ночь, что хотите, но я все-таки спрашиваю вас: кто же сделал все это?” Вместе с Джоном Рэем я назвал бы изучение природы благоговейною обязанностью, благочестивым занятием, вполне пригодным для воскресного дня; нет ничего невероятного в том, что оно именно и станет делом дней отдыха в бесконечном будущем”.

Александр Р. Симпсон, доктор медицины, говорит: “Бог познается не телескопом и микроскопом, и, к счастью для вождей науки, многие из них достигали Богопознания путем веры”.

Г. Лангхорн Орчард, профессор философии и этики, пишет: “Чем больше я живу, тем больше встречаю доказательств полного согласия между Библией и наукой. В особенности умножились в наши дни археологические доказательства как непрерывное пояснение истины Священного Писания. Библия не только находится в согласии с установленными выводами науки; она содержит даже замечательным предварения таких научных истин, кото­рым сделались известны ученым лишь значительно позднее; таковы, например, научные открытия в книге Иова 26:7: “Он (Бог) распростер север над пустотою, повесил землю ни на чем”.

Горас Ламб, профессор математики, говорит: “Насколько мне довелось наблюдать, никто из настоящих ученых не относится к нападениям на религию иначе, как с величайшим отвращением”.

Франсис Тарльтон, профессор физики и математики, пишет: “В науке, как и в религии, отрекаться от веры потому только, что с нею связаны некоторые затруднения, было бы насто­ящим сумасбродством. Каждый здравомыслящий ученый верит еще в светоносный эфир, хотя до сих пор еще никому не удавалось дать удовлетворительное и связное объяснение его природы”.

Доктор Андрей С. Д. Кроммелин, известный астроном, говорит: “Для объяснения происхождения жизни некоторые писатели сочиняют настоящие волшебные сказки, выдавая их за науку; Геккель в этом отношении отличается особенною задорностью”.

Джон Флеминг, профессор электротехники, имя коего неразрывно связано со многими применениями этой науки, пишет: “В Библии, взятой в ее совокупности, мы имеем труд, вернее сказать, – целую литературу, которую невозможно признать за произведение одного только человеческого разума”.

Но довольно выписок. В книге г. Табрума все звучат имена, для нашего русского слуха незнакомые, исключая разве немногих. Но все эти имена почтеннейших представителей науки: психологии, философии, физики, химии, геологии, биологии, физиологии, филологии, зоологии, анатомии, патологии, ботаники, антропологии, гинекологии и др. наук. Все это люди в своей стране уважаемые, а многие из них не безызвестны и среди наших уче­ных людей. Это – не то, что наши псевдоученые говоруны газетные, позволяющие себе без всякой проверки оглашать всякую тенденциозную, якобы научную, гипотезу, выдавая ее за последнее, и притом решительное, слово науки. Это поистине – “обозный арьергард при лагере науки”, как их назвал Александр Мэкэлистер. И пусть бы это были обычные газетные писаки, работающие или просто из-за пятачка, или же в угоду иудеям и масонам: жаль, что у нас на Руси развелось немало таких говорунов в угоду духу времени, из моды, чтоб не казаться отсталыми в глазах недалеких читателей, уже достаточно отравленных ядом отри­цания. Есть, конечно, такие второразрядные ученые и на Западе, и в самой Англии: о таких именно и говорит доктор Кроммелин: “Что касается равнодушия и враждебности к религи­озным верованиям со стороны некоторых людей, занятых научными исследованиями, то это происходит от гордости ума: наука во многих отношениях увенчалась такими изумитель­ными успехами, что некоторые приходят слишком поспешно к заключению, будто она может объяснить все”.

Гордость ума – вот причина заблуждений некоторых “занимающихся научными исследованиями”. И хорошо сказал о них настоящий ученый, что это – только “занимающиеся исследованиями”, но не решился назвать их настоящими учеными. При всем их трудолю­бии, их ум бежит вперед и делает умозаключения, основывая их не на добытых фактах, а на фантастических предположениях, которые, при проверке их настоящими учеными, ока­зываются ошибочными. А между тем соблазн безбожия уже вносится в среду доверчивых людей и отравляет их. А газетные поденщики, вроде г. Меньшикова, не задумываются раз­носить яд соблазна повсюду, подслащивая его своим искусным пером.

Мы живем в такое время, когда в область науки вторгаются лженаучники, имеющие совсем не научные цели. Это – слуги масонства, продавшие им и ум, и совесть. Их цель – раз­рушение христианства. Отсюда – целая школа всякого рода критики на Священное Писание, отрицания его подлинности; отсюда и все эти лженаучные теории безбожия; отсюда своего рода гипноз в печати, в обществе, какое-то внушение, будто христианство уже стало досто­янием истории, будто теперь наука то и то доказала, то и то опровергла, будто теперь уже стыдно открыто признавать себя христианином, что это-де признак отсталости. А врагам Церкви все это и на руку: ведь иудеям и масонам только это-то и нужно. К глубокому сожа­лению, у нас, в России, как будто никому и дела нет до этой разрушительной работы врагов веры и Церкви, врагов христианства и человечества. Тем ценнее появление книги, вопло­щающей в себе смиренный голос истинной науки за веру против неверия. Пусть это наука пока не русская: в вопросах веры несть иудей и еллин. Честь и хвала доброму человеку, который потрудился собрать отзывы верующих ученых; честь и хвала сим ученым, которые не постыдились открыто исповедать Христа; спасибо и русским образованным людям, кото­рые перевели эту книгу на родной язык и дали ее в руки нашей молодежи, да и молодежи ли только?!. Ее с удовольствием прочтут все, искренно ищущие истины Божией в среде наших интеллигентов.