1900 г.

Проездом в Урмию (в Персию) прибыл в город Тифлис начальник русской православной миссии архимандрит Феофилакт. Известно, что среди айсоров-несториан, проживающих в Урмии, уже лет пятьдесят назад возникло сильное движение в пользу православия, но до последнего времени, с одной стороны, враждебное настроение со стороны мусульман-персов, с другой – интриги инославных миссий, обладающих большими средствами и преследующих политические цели и более всего опасающихся усиления влияния России на Востоке, что особенно нужно сказать об англиканах и американцах, – все это значительно тормозило дело. Наконец, в 1898 году стремление к православию, которое таилось в населении, взяло верх над всеми препятствиями, и 20 000 айсоров-несториан, во главе с епископом Мар-Ионою Супурганским, в течение последних двух лет были присоединены к православной российской Церкви, по благословению Святейшего Правительствующего Синода. В настоящее время изменилось отношение к миссии и персидского правительства: шах персидский подарил на имя Государя Императора в пользу миссии в городе Урмии около 8 000 квадратных сажень земли, – подарок, чрезвычайно ценный для миссии не только в смысле материальной помощи, но и в смысле престижа ее среди местного населения. Образована в Урмии особая русская православная миссия, которой было отпущено 10 000 руб. в год. На эти сравнительно очень скудные средства пришлось содержать и личный состав миссии, и устраивать церкви со школами, и оказывать материальную поддержку новоприсоединенным айсорам, причем приходилось вести борьбу и с инославной пропагандой, располагающей для своей деятельности сотнями тысяч рублей. Несмотря на это, в короткое время русская миссия, под руководством о. Феофилакта, устроила до 40 церквей, 60 школ и совершала успешно присоединения к православию во многих селах и деревнях. В настоящее время, по ходатайству о. Феофилакта, Св. Синод, в виду успеха дела, несколько увеличил отпуск на нужды Урмийской миссии. С о. Феофилактом вместе отправляются два иеромонаха, один иеродиакон, один монах, опытный в строительном искусстве, – о. Вячеслав Маршалек, о котором следует сказать особо несколько слов. О. Вячеслав, окончивший курс политехникума в Вене, родом – чех и принял православие в России 30 лет назад в числе первых чехов-католиков и видных деятелей по движению к православию среди чешского народа (в настоящее время в России 27 000 православных чехов). Молодые люди из айсоров обучаются в русских духовно-учебных заведениях. К сожалению, окончившие здесь курс учения, большей частью они остаются в России и стремятся в здешние приходы, и таким образом не приносят пользы родине. Нужно надеяться, что со временем в Урмии будет открыто в дополнение к существующим начальным школам особое духовное училище с богословским курсом, в котором бы обучались будущие пастыри и Учителя для новой православной паствы. Дела православной миссии предстоит много, и можно ожидать, что опыт и образование о. Феофилакта принесут здесь большую пользу. О. Феофилакт, окончивший курс Харьковского университета и затем С. Петербургской духовной академии, во время обучения в которой и принял монашество, в настоящее время особенно дорог для миссии. Послужить славе Церкви русской и пользе далеких айсоров, этих древнейших христиан, в отдаленной от нас стране – это великая и достойная задача. Дай Бог о. Феофилакту и его сотрудникам полного успеха.

Местность города Тифлиса, расположенная около вокзала железной дороги, населенная главным образом сектантами и железнодорожными рабочими, до настоящего года не изобиловала школами. Кто проходил случайно по площади, примыкающей к артиллерийским казармам, тот без труда мог приметить, как велико в этой местности количество детей школьного возраста. Здесь постоянно можно видеть довольно многочисленные группы детей, собирающихся для игр и утром, и днем, и вечером; очевидно, это дѣти, оставленные за порогом школы, часто и дома не имеющие за собой никакого надзора, вследствие того, что родители их и все взрослое население этой местности занято тяжелым ежедневным трудом на железной дороге и на близлежащих различных заводах. И, тем не менее, когда в феврале месяце настоящего года некоторыми лицами, сочувствующими делу народного образования, высказано было пожелание открыть в указанном районе начальную школу, со стороны скептиков неоднократно приходилось слышать возражение: не лишнее ли это дело, и найдутся ли охотники учиться... Между тем, среди сектантского населения местности, в последний год, под влиянием просветительной деятельности Тифлисского миссионерского братства и бесед преподавателя семинарии И. А. Кленова, стало заметно движение в пользу православия; наблюдались уже не единичные случаи обращения к православной Церкви, а присоединения целыми семьями, и притом не в среде рядовых сектантов, но и из числа их руководителей.

В доме одного из таких обращенных в православие кружком духовных лиц, во главе с о. ректором семинарии архимандритом Гермогеном, открыты были богослужения и простые, семейного характера собеседования, на религиозно-нравственные темы с миссионерскими целями. Живо помним эти молитвенные собрания в семье, которая еще дышала первыми религиозными восторгами после присоединения к Церкви и была осчастливлена личным посещением владыки-экзарха. На этих-то вечерних собраниях и из наблюдений, и из отзывов присутствующих лиц замечено было особенно наглядно, как много детей в этой местности лишено первоначального образования и воспитания.

По инициативе о. ректора семинарии, грузинский епархиальный училищный совет, сознавая всю важность и необходимость просветительной и миссионерской деятельности в этом заброшенном уголке города, решил открыть здесь церковно-приходскую школу.

Совет имел в виду идти навстречу возникшему среди сектантов движению в пользу православия, сблизить их с Церковью, помочь им в деле образования детей. Когда объявлено было об открытии школы, то детей, желающих учиться, оказалось такое множество, что пришлось открыть вторую и третью школы, да и этого было мало, потому что число учащихся быстро возросло до 300 детей. Найдено было подходящее помещение для школы в доме г. Капранова (угол Сурамской и Батарейной улиц), причем нанят был только верхний этаж. Дело так говорило за себя, что решили не ожидать обычного начала учебного года и открыли школы, вопреки обычаю, с начала марта месяца текущего года. Пишущий эти строки был назначен заведывающим школами, определен был и преподавательский состав – учитель и две учительницы; нашлись добровольные работники – дамы, принявшие на себя преподавание рукоделия для девочек, заведывание библиотекой: и выдачей книг детям и их родителям; нашлись лица, пожелавшие принять участие в открытых при школе народных религиозно-нравственных чтениях. Деятельную поддержку школам на первых порах оказали причт Александро-Невской церкви, некоторые преподаватели духовной семинарии 2-й гимназии, реального училища. Обыкновенно по четвергам, вечером, заведующий школами совершал краткое богослужение собственно для детей и затем беседовал с ними о воспоминаемых Церковью лицах и событиях о поведении в церкви, в школе и дома; все это оказалось безусловно необходимым, так как скоро выяснилось, что домашнего воспитания детям не было дано никакого. По воскресеньям, вечером, заведующий совершал богослужение для приходящих взрослых богомольцев; нередко среди них можно было видеть и солдатиков из близлежащих артиллерийских казарм; скоро образовался небольшой хор, в котором стали принимать участие и дети. Богослужение часто совершал о. ректор семинарии, и это привлекало народ. После проповеди заведующего обыкновенно устраивались народные чтения с туманными картинами; вместе со взрослыми здесь присутствовали и дети; иногда им показывали картины отдельно. Так шло дело до конца учебного года. Открытые школы при бесплатном обучении детей, видимо, приобрели расположение местного населения: среди учащихся до 20% составляли дети сектантов, и сами сектанты посещали чтения, высказывая нередко благодарность инициаторам доброго дела. Убедившись, что школы открыты вовремя и на месте и что они удовлетворяют насущным потребностям населения, руководители школьного дела должны были позаботиться о том, чтобы делу, удачно начатому, дать прочное существование и обеспечить ему дальнейшее развитие. Заведующий вошел к владыке-экзарху с представлением о необходимости учредить при школах особое церковно-школьное попечительство из родителей учащихся и лиц, сочувствующих делу просвещения, и затем устроить школьную церковь, хотя бы и во временном помещении. Владыка-экзарх выразил свое согласие на это представление и утвердил попечительство, возложив руководство в деле его организации на заведывающего школами. Это было 24-го мая. Немедленно было назначено первое собрание, и в членах не оказалось недостатка, тем более, что взнос был назначен самый незначительный, начиная с 5 копеек в месяц. Заказаны были иконостас, иконы, приняты меры к тому, чтобы две комнаты в верхнем этаже арендуемого дома приспособить для устройства домовой церкви. Так как вследствие этого в нанятом помещении оказалось слишком мало комнат для классов, пришлось арендовать и нижний этаж здания, заплатив за все 1 200 руб. в год. Теперь образовалось очень хорошее помещение для четырех классов и довольно вместительная церковь, отдельный небольшой двор, два открытых балкона для детей на случай ненастной погоды. В начале июня месяца, по распоряжению грузинского епархиального училищного совета, были произведены экзамены в школах, в присутствии некоторых из членов совета. Главноначальствующий И. В. Мицкевич и генерал-лейтенант Т. М. Беляев обратили внимание на школы, живо интересовались ходом дела и принимали самое деятельное участие в испытаниях детей. Действительно, отрадно было видеть триста детей, недавно еще заброшенных, а теперь получивших приют в школах; еще отраднее было видеть быстрые успехи школьников, которые смело читали, говорили наизусть большие стихотворения, производили счет и письмо, обнаруживали хорошие познания по Закону Божию. Благодаря ходатайству о. ректора семинарии и И. В. Мицкевича, на школы обратил внимание и совет Общества восстановления православного христианства на Кавказе и отпустил достаточную сумму денег для платы учащим за летние занятия с детьми. Материальную помощь этому делу оказал и училищный совет. Такое исключение из общего правила – занятия в каникулярное время – допущено было в виду того, что школы открыты были слишком недавно, в марте месяце, и дети не устали от занятий. К тому же все учащиеся живут вблизи школ, и на первых порах они оказались очень исправными в посещении уроков. Нам приходилось не раз наблюдать эту сторону школьного дела в тех местностях, где дети-школьники принадлежат к семьям рабочих; пропуски уроков по семейным обстоятельствам в таких случаях представляются делом самым обычным и составляют больное место школы. Здесь пока не замечалось этого явления, и летние занятия вполне подтвердили это наблюдение. Для уроков, в виду летнего зноя, назначены были ранние утренние часы, некоторые уроки (например, пение, рукоделие) перенесены были на вечер. Детям и их родителям было объявлено, что на лето оставаться могут только желающие и притом те, кому не нужно на это время выезжать из города. Желающих оказалось более 200 учеников, которые посещали уроки очень исправно. Занимались они в 3-х школах до 1-го августа и затем были отпущены на каникулярный отдых. Таким образом, к началу текущего учебного года школы имели уже вторые отделения более подготовленных детей, с 25-го августа объявлено было о приеме вновь поступающих детей, и с 1-го сентября открыты правильные занятия. В настоящее время школы представляются в следующем виде. Учащихся – около 500; обучение бесплатное; число школ пришлось увеличить до восьми; за недостатком помещения, занятия ведутся до обеда (4 школы) и после обеда (4 школы); в каждой школе имеется учитель или учительница; особые лица преподают пение и рукоделие. Помещения школьные отремонтированы заново и представляются достаточно просторными чистыми и светлыми; помещение для домовой церкви приготовлено заказаны иконостас и иконы. Грузинский епархиальный училищный совет постановил ходатайствовать об открытии при церкви особого причта с жалованьем от Св. Синода. В виду скопления детей, нередко живущих в условиях далеко не гигиеничных, приняты меры к тому, чтобы школы обеспечены были надлежащим медицинским надзором. Мера эта вызвана и тем обстоятельством, что среди детей обнаружены трахома и другие заболевания. Предполагается в будущем ввести горячие завтраки, если найдутся для этого нужные средства. По воскресным дням уже открыты при будущей церкви богослужения и народные беседы, поет хор любителей и детей; предполагается с освящением церкви организовать здесь, при помощи церковно-школьного попечительства, Общество трезвости на религиозно-нравственных началах и народную читальню имени Общества ревнителей русского исторического просвещения в память Императора Александра III. С ноября месяца открываются здесь же воскресные школы для взрослых. Из всего вышеизложенного не трудно видеть, как много предстоит дела, как много нужно средств и как много нужд, требующих скорейшего удовлетворения. Прежде всего, нужно обеспечить школы собственным и достаточным помещением. Училищный совет решил ходатайствовать пред высшей властью об отпуске надлежащей суммы на покупку ныне арендуемого помещения. Но если это ходатайство и увенчается успехом, необходимы и дальнейшие траты: нужно выстроить для церкви особое здание, – а церковь крайне нужна в этой местности; существующее же ныне церковное помещение обратить в классы. Но и тогда при церкви нужно иметь помещение для 2–4 школ, потому что здание, ныне арендуемое, может поместить не более 6-ти школ, а их с будущего года, вероятно, придется иметь не менее десяти: и теперь уже в восьми школах дети помещаются с трудом. Плата преподающим, наем помещения, приобретение учебных пособий, классной мебели, отопление зданий, содержание прислуги – все это вызвало расходы в несколько тысяч; для поддержания уже начатого дела требуется не менее 4–5 тысяч в год. Все это пока доставалось с трудом; но как бы, ни были тяжелы эти траты, желательно удержать в этой местности непременно бесплатное обучение. Церковный доход и церковно-школьное попечительство – вот на что надеются руководители школьного дела, и настоящая заметка имеет, между прочим, в виду, обратиться к добрым людям с просьбой, принять участие в школьном попечительстве и в заботах о школьниках. Стоит поработать в этой местности среди исключительно русского населения, заброшенного на окраину и поставленного в тяжелые условия существования. Ежедневный тяжелый труд, захватывающий почти все свободное время, вечные заботы о куске хлеба, тесные квартиры, нередко холодные и сырые, – вот условия большинства жителей в этой местности. Их нужно сплотить, объединить, открыть для них интересы и запросы высшего порядка, пойти к ним навстречу, помочь им и дать осмысленное существование. Что лучше церкви и школы послужит для этой цели? Русские люди привыкли действовать обществом приходским или сельским: здесь нет ни той, ни другой организации, и, естественно, они сами доселе ничего не могли сделать, и молчали о своих нуждах. Открыли им школы – и вдруг 500 детей! Куда они прежде девались? Что было с ними? Куда бы они делись, и что было бы с ними, если бы не открылись эти школы? И миссионерская сторона дела заслуживает внимания. Детей сектантов в школе около 20%. Пусть они сближаются с православной Церковью, пусть видят любовь к ним и заботливость о них. Не может быть, чтобы потом на любовь они не ответили любовью. В школах не принуждают их к исполнению уставов православной Церкви: за это ручается уже то обстоятельство, что родители охотно отпускают сюда детей и не жалуются на насильственное обращение их в православие. Но дети все вместе изучают священную историю, молитвы, слушают беседы и поучения, объяснение праздников и обрядов православной Церкви. Пусть они не перейдут в православие, но, несомненно, под влиянием того, что они в школе видят и слышат, у них в будущем уже не будет тех нелепых представлений о православной Церкви, которые мы нередко видим у сектантов и которые намеренно поддерживаются и распространяются в темной массе этих несчастных, отпадших от родной Церкви, их наставниками и руководителями. Истина же, прежде всего, имеет защиту и оправдание в себе самой: ее достаточно только показать... показать открыто и беспристрастно – и это уже миссионерство. И, вообще говоря, без отношения к сектантству, для простолюдина русского, всякие заботы о нем должны, так или иначе, стоять в связи с Церковью; без этой связи и добро, для него оказываемое, ему и чуждо, и недействительно. Особенно же все это нужно сказать о простолюдине русском, живущем на окраине: он лишен здесь той атмосферы, при которой там, на далекой северной родине, он и в пороке, и в беде имеет минуты просветления и знает, где его найти, а именно – в родной Церкви, в вековом религиозном укладе жизни, в котором проходили и объединились ушедшие поколения с живущими, в котором, следовательно, непристающая жизнь и непристающее объяснение и поучение. Нужно дать и здесь нашему простолюдину эту атмосферу, создать обстановку, при которой ему облегчилась бы тяжкая борьба за нравственное существование. Послужить этому делу стоит, и в этом служении – смысл и оправдание и задача открытых здесь, среди русского простонародья, церковных школ.