Приложение 6-е
Личность Александра Македонского, столь известная на Востоке, не осталась незамеченною и Мухаммедом, который не замедлил записать его имя в число проповедников ислама. Как это ни странно для каждого, хотя мало знакомого с историей, однако же мухаммедане не отказываются от ложного представления Корана. Впрочем, в последнее время и мухаммедане готовы отказаться от веры в такую историческую ошибку Мухаммеда. Когда указываешь мухаммеданину, что Александр Македонский был язычник, то они говорят, что упоминаемый в Коране Александр жил во время Моисея, а не тот, которого знает под этим именем история. Кто этот другой Александр, мухаммедане, очевидно, никогда не скажут, потому что такого лица история не знает.
Без всякого сомнения, личностью Александра интересовались современники Мухаммеда. В одном предании рассказывается, что Мухаммеду был предложен вопрос специально, кто был Дву-ль-карнайн? Икрима, Даххак, Катада, Мукатиль и Кальби рассказывают: «Гавриил не тотчас был послан к пророку, как ему люди предложили вопросы о семи спящих, Дзу-ль-карнаейне и святом духе. Он (Мухаммед) сказал при этом случае: я отвечу им завтра, но забыл прибавить: «Если Богу будет угодно». Гавриил не приходил и пророк очень опечалился. Когда же наконец он пришел, Мухаммед сказал: «Почему ты не приходил? Я очень опечалился». Гавриил отвечал: «Я желал придти κ тебе, но я – только слуга и могу приходить только тогда, когда меня пошлют». Поэтому был обнародован 19 гл. 65 ст. Корана».
Бяйзави к имени Александра прибавляет прилагательное: «греческий», и называет его царем персидским и греческим. Другие говорят, что он владел Востоком и Западом и потому назван двурогим (Дзу-ль-карнайн), а иные утверждают, что у него самого были два рога759. В этом мнении слышится намек на двурогий головной убор жрецов Юпитера Аммона. Редслоб думает, что выражение: «двурогий" было названием, какое иудеи на основании гл. 8, ст. 2. Даниила прилагали к Киру, потому что он владел Мидией и Персией. Это название перешло и к Александру. Это прозвание прилагал к себе также какой-то король Хира760. Бяйзави приводит и другие мнения о личности Александра Македонского. Не имея нужды и времени разбирать все эти взгляды, приведем из Шпренгера следующий рассказ:
«Дзу-ль-карнайн был не только завоеватель и пророк, но и философ; он исследовал все тайны природы и в самом деле любознательность побудила его предпринять военные походы. С этим намерением отправился он к горе Каф, окружающей землю. Он нашел там также и очень маленькие горы и спросил главный хребет: «Кто ты?». Хребет отвечал: «Я – Каф». Он продолжал спрашивать: «А что значат вот эти маленькие горки вокруг тебя?» Хребет отвечал: «Это мои жилы». Нет никакого города, в котором бы не была протянута одна из этих жил. Когда Бог хочет испытать землю потрясением, то Он повелевает мне двинуть соприкасающимися ко мне жилами. Я слушаюсь повеления Его и происходит землетрясение.» Дзу-ль-карнайн попросил теперь гору Каф дать ему понятие о величии Бога. Каф сказал: «Никакое описание недостаточно для того, чтобы изобразить Его и самое смелое воображение не в состоянии обнять Его. Так сообщи мне хоть неудовлетворительное изображение. Кроме земли, – сказала гора Каф, – есть некая пустота в 500 лет длины и ширины, а ее покрывают снеговые горы. Если бы не было этих гор, то земля сгорела бы от адского жара».
Эта легенда и легенда о путешествии (Моисея) к соединению двух морей, говорит Шпренгер, родственны между собою, и рассказывает по этому случаю еще третью, в которой встречается Хызр и которая есть дитя того же самого духа. Может быть, что поход Александра к Юпитеру Аммону продолжался отсюда до пункта соединения, однако же фантастические идеи этого рода очень тесно связаны с ложью сказания о походе без всякого внешнего побуждения быстро увеличивались и распространялись.
«Дзу-ль-карнайн, – сообщает Таляби761, – имел между ангелами друга, имя которому было Рафаил; этот последний рассказал Александру, что ангелы и дух (т. е. Дух Святой) постоянно занимаются поклонением Богу». Дзу-ль-карнайн сказал: «Я желаю жить (вечно) и служить Богу так, как должно, служить Ему». «Ладно, – продолжал ангел, – если ты хочешь этого, то знай, что на земле есть один источник, который называется источником жизни и Бог определил, что если кто однажды напьется из него, то не умрет до тех пор, пока не попросит своего Господа о смерти». «А вы, ангел, знаете, где этот источник?», – спросил Дзу-ль-карнайн. «Нет, – отвечал Рафаил, – но у нас на небе рассказывают, что у Бога на земле есть одно место, в которое не проникал ни человек, ни гений, а мы догадываемся, что этот источник находится в этом мрачном месте».
«Дзу-ль-Карнайн собрал мудрецов земли знающих, писания и тех, которые знали предсказания пророческие и спросил: «Находили ли в книгах, которые вы читаете, и в преданиях, которые остались от пророков и древних, мудрецов, что Бог устроил на земле один источник, который называется источником жизни?». Все отвечали: «Нет», – только один сказал: «Я читал в Завете Адама, что Бог устроил во вселенной некое мрачное место, в которое не проникал ни человек, ни гений, и в этом-то мрачном месте есть источник бессмертия. Где я найду это мрачное место?», – спросил он. Мудрец отвечал: «На роге солнца». Дзу-ль-Карнайн послал послов, чтобы они позвали к нему мудрецов, знаменитых мужей и королей; потом собрался и пошел на восход солнца. На 12 году этого похода он достиг края того мрачного места. Это был не мрак ночи, нo густой дым, как чад. Он расположился там лагерем, позвал к себе ученых своего лагеря и сказал: «Я думаю войти в это мрачное место». Мудрецы советовали Дзу-ль-карнайну оставить свое намерение, но он настоял на своем намерении и, подумав после этого, что молодые кобылицы из всех вьючных животных видят ночью наилучшим образом, приказал привести их шесть тысяч и выбрать столько же воинов из своей армии, которые отличались храбростью и умом. Хызра он назначил командиром передового отряда, который состоял из 2000 всадников, а сам следовал позади их с остальными 4000-ми.
При вступлении он приказал остающемуся лагерю своему ждать его 12 лет с тем, что по прошествии этого срока они могут воротиться в свое отечество, если он не возвратится. Хызр сказал: «Король! Мы не знаем, как далеко прошли мы в темноте и не можем видеть один другого; что мы будем делать, если некоторые из нашего войска заблудятся?». Хызр выступил и двигался вперед, между тем как Дзу-ль-карнайн расположился лагерем. Хызр наткнулся на ущелье и догадался, что живой источник находится в этом ущелье. Ему пришло на мысль, что он стоял на краю ущелья и он приказал своим людям остановиться и чтобы никто не оставлял своего места. Потом он бросил ракушку в это ущелье. Много времени прошло, прежде чем достиг Хызра звук от ракушки. Он пошел на этот звук и понял, что находится на краю этого источника. Тогда он снял с себя платье и вошел в источник. Этот источник был белее молока и слаще меда. Он напился, выкупался, совершил предписанные омовения и вымыл свои одежды; потом он бросил ракушку по направлению к своим воинам; она упала и он пошел на ее звук. Придя к своим людям, он приказал им готовиться к походу и сказал: «Вперед, во имя Божие!».
«Дзу-ль-Карнайн прошел мимо и не попал к ущелью. Они шли 40 дней и 40 ночей, пока наконец пришли к какому-то свету, который однако же не был похож ни на свет солнца, ни на свет луны. Зелень была там красная и покрыта песком. Они увидели замок, который был длиною с Фарзанг и столько же шириною. Однако же Дзу-ль-Карнайн вошел внутрь его» и проч.
«В этой легенде о Александре веет, – говорит Шпренгер, – тот же самый дух, что и в легенде, какую Мухаммед рассказал о Моисее с Хызром. В обоих них встречается один и тот же мистический Хызр; следовательно, не подлежит никакому сомнению, что Мухаммед был виновником этого смешения. Его противники требовали, как сказано выше, у него отчета в этом, а предание прибавляет, что он очутился в большом затруднении и долго откладывал дать ответ. Наконец, он получил рассказ о Дзу-ль-карнайне и знание этого рассказа противники его должны были считать доказательством его вдохновения, а вдохновение – доказательством того, что он не находится в заблуждении»762.
* * *
Sprenger, B. 2, S. 473, Anmerk. 1.
Толков. на гл. 18, ст. 82 Корана. V.1, p. 372.
Proph. Cesch fol. 145.
Sprenger, B. 2, S. 469–475.