Добавления к статье

1. О панисламском движении

Мусульманский восток проснулся от вековой спячки, он сбрасывает с себя иго восточного деспотизма, он хочет приобщиться к всемирной культуре и попутно желает освободиться от эксплуатации его европейцами. Константинопольская газета «El Hilal» так характеризует это движение.

«Пусть европейцы не ошибаются, также и оттоманы, зараженные европейскими идеями! Мусульмане не знают разделения на нации. Шариат не знает наций; вернее, он говорит, что все мусульмане мира составляют одну нацию. Разделение на нации религиозных подданных его величества, даже если они находятся под иностранным номинальным господством, доказывает незнакомство с исламом.

«Что бы ни делала Европа, если даже ей удастся завоевать всю Азию, Африку и Австралию, она никогда не сможет ослабить узы, связывающие мусульман. Наоборот, ее насилие против мусульман еще больше укрепит эти узы и удвоит их религиозный пыл. Занятие Египта Англией, обладание Францией Тунисом и Марокко, война с халифатом подлой Италии по поводу Триполи и Бенгази, пробудила мусульманский мир. Марокканцы, занятые раньше исключительно разбоями ныне требуют национального подъема.

«Христианство состоит из различных наций: греков, коптов, французов, немцев, англичан и других. Но мусульманский мир не знает ни турок, ни черкесов. Бербер не чужд индусу, как грек – французу. Турок также благосклонно относится к черкесу, арабу или мусульманину на Яве, как парижанин к марсельцу. Ислам – это международное братство. Значит, ничто не может расшатать мусульманского блока ни интриги, ни насилие, ни золото иностранцев. Его величество, как халиф, во сто раз могущественнее, чем как султан Магомет V халиф прежде, чем султан».

«В этом так сказать отсутствии национализма и заключается сила мусульманского единения. Европейский мир, и в особенности такие разноплеменные державы, как Австрия и Россия, много страдают от национальной розни; ислам не знает этой розни и всякий, исповедующий религию Магомета, считается одинаково правоверным мусульманином, независимо от цвета его кожи и даже языка.

«Не подлежит сомнению, что мусульманский мир со времени турецкоитальянской войны, сильно волнуется, что Египет, Индия, Афганистан, Аравия и даже мелкие ханства, вроде Бухары, желают торжества Турции, как единоверной державы, которой исторически принадлежит гегемония над всеми народами, исповедующими ислам. Также газета «El Hilal» говорит, что оттоманское правительство должно по достоинству ценить эту силу исламистской национальности и эксплуатировать ее всеми законными средствами. Благоденствие и преуспеяние мусульманского мира зависит от могущества Оттоманской Империи. Освобождение несчастного Египта, составной части империи, зависит от силы нашего государства. Египет и другие оттоманские страны – две части нераздельного отечества. К несчастью, некоторые молодые люди, верящие, как в святыню, во все, приходящее из Европы, не признают этого. Они забывают, что, отрицая наше собственное существо, мы идем к гибели. Они забывают, что исламизм обязан стремиться к поднятию, борясь с преступным сопротивлением Европы.

«И Европа, – слепая Европа, – думала обеспечить спокойствие в своих африканских владениях, льстя Турции. И Англия, сбросившая иго папы, и Франция, находившаяся в конфликте со св. престолом, допускают мысль, что Константинопольский Султан может какнибудь вмешаться в их отношения с их подданными мусульманами, может какнибудь утвердить или ослабить их суверенная права. Таким ужасным заблуждением они сами способствовали пробуждению и развитию панисламистской идеи, пророком которой был АбдулХамид, а апостолами – младотурки. На днях, мы видели в первый раз, как в Оттоманском парламенте Оттоманская Империя отожествлялась с исламизмом. Нужно ли еще лучшее предупреждение европейской дипломатии».

Как бы ни была в данное время слаба Турция, она не погибнет. Европа может сделать большую ошибку, т. е. разделить Европейскую Турцию между собою; но Турция возродится в Азии, где к ней примкнуть все мусульмане Азиатского Востока, не исключая и мусульман Индии.

«Панисламистское движение одновременно продолжается в Египте и в Индии. В издаваемом в Париже группой националистов индусов журнале «Indian Sociologist» было напечатано письмо египтянина к мусульманам Индии, в котором египетский патриот высказывает пожелание увидеть жителей Египта и Индии объединенными для борьбы против их общих угнетателей – англичан. Автор письма горячо верит, что тот, кто служить делу свободы в Индии, служит также и Египту и – viceversa – он твердо надеется, что Индии и Египет начнут теперь же подготовлять совместные выступления, как только представится удобный случай для этого». Письмо полно нападок на эксплуататорскую политику Англии и призывов к объединению против европейцев. Оно проникнуто глубоко патриотическим чувством и жаждой освобождения от европейской опеки, которая старается удержать мусульман в положении низшей расы, не считаясь с требованиями гуманности и справедливости. Эта главная ошибка английской и вообще европейской политики является истинной причиной панисламистского движения»⁶⁸.

(Из личных воспоминаний г. Аллаева)

Шейх Джамаледдин Аль Афгани з ]894 году жиль в Константинополе, когда там гостил Египетский Хедив АббасПаша. Хедив желал познакомиться с знаменитым шейхом, но это было воспрещено. Тем не менее свидание Хедива с шейхом Джамаледдином состоялось и носило сердечный характер... Опасаясь влияния шейха, Султан, по соображениям политическим, привлек на свою сторону этого редкого по талантам человека, жившего тогда в Константинополе, в качестве эмигранта. Общее внимание Джамаледдин обратил на себя после того, когда в мае 1896 года из Тегерана стали требовать его выдачи, предполагая, что им были подосланы в столицу Персии убийцы Шаха Насреддина.

До этого времени шейх прожил в Турции около четырех лет. Хотя он и называет себя афганцем, тем не менее, в действительности, он был уроженцем местечка ЭссерАбад в Персии. Аллаев знал Шейха, когда ему было пятьдесят лет. Это был коренастый, выше среднего роста, человек с темнобронзовым лицом. Его смуглый лоб был окутан, как облаком, белой чалмой, а под этим белым облаком, как звезды ярко горят жгучие, черные глаза. Длинная, разделенная посередине черная борода со слегка поседевшими концами спускалась ему на грудь. Общее впечатление было в его пользу, и невольно чувствовалась скрытая сила, способная на все, ради достижения цели.

Имя шейха Джамаледдина известно всему мусульманскому миру. Его знают в средней и передней Азии, в Египте, в Судане, в Триполи, в Тунисе, в Марокко и т. д. Знают о нем также и в Англии. Не только мусульманин, но и любой европеец, столкнувшись с ним, не мог не поддаться его могучему обаянию, а потому совершенно естественно, что он мог господствовать над миллионами людей, как пророк и военачальнику и что в своем всегда простом одеянии он чувствовал себя, как король. (Из газет).

(Из газет)

Доказательством панисламского движения среди мусульман Индии служат разного рода общественные организации. В настоящее время там существуют два очень большие и хорошо организованные общества: одно из них преследует цели политические, другое – просветительные. Политическая Лига вносит на обсуждение своих членов всякого рода события из мира Ислама, а также собирает конгрессы по политическим делам. В 1912 году эти два общества собирали по одному конгрессу. Второе общество преследует исключительно образовательные цели к заботится о распространении образованы в Индии. Членами этого последнего могут быть мусульмане Египта, Туркестана и других стран. В противоположность этому, членами политической лиги могут быть только индийские мусульмане, ибо эта лига поставила себе задачей объединить народы всей Индии.

Просветительное общество открыло в Индии массу школ низших и высших, где преподаются не только мусульманские языки, но и европейские.

Весьма интересна телеграмма, которую Афганский Эмир адресовал Турецкому Султану по случаю мусульманского праздника в 1912 году. В ней, между прочим, Афганский Эмир выражает сожаление по поводу того кризиса, который теперь переживает ислам. Настоящие прискорбные события, говорится в депеше, должны послужить уроком для всего мусульманского мира. Ему надлежит в видах самозащиты теснее сплотиться под главенством Халифа, на которого теперь и обращены с надеждой взоры всех мусульман.

Благодаря за поздравление, турецкий султан в своем ответе выразил уверенность, что пока во главе мусульманских стран стоят подобные эмиру властители, за будущее ислама не может быть никаких опасений.

Для осуществления панисламских задач передовые мусульмане направляют свои усилия к распространенно образования среди мусульман всех стран⁶⁹. Относительно Индии, Турции, Египта, Афганистана это хорошо известно. Попытка реформировать мусульманские школы в Бухаре рельефно очерчена в отпечатанной в 1327 году хиджры (1909 Хр. эры) брошюре, под заглавием «Муназара». Один из современных публицистов так резюмирует свой оптимистический взгляд на культурную роль ислама в истории человечества:

«Мусульманство в истории культуры то же, что человечество в истории природы. Подобно тому, как человечество, подчиненное сначала законам природы, впоследствии само подчинило себе эти законы, и мусульманство, которое под влиянием социальных законов, на протяжении тринадцати столетий, переходит из одного вида в другой, займет, в конце концов, центр господства в культурном мире. Когда разум познает истину, когда цивилизация будет основана на началах общей пользы и справедливости, тогда начнется господство мусульманства. Те 400 миллионов мусульман (?), которые населяют прилегающие друг к другу самые плодородные земли в самом центре культурных стран, благодаря чудодейственной силе догмата «келимэитевхид» (т. е. «Нет бога, кроме Бога, и Мухаммед Его Пророк»), будут прогрессировать во всех отношениях: в отношении численности населения, в отношении влияния и в отношении культуры.

«Пока в сердцах и в руках мусульман будет тот «Божий союз», который связывает мусульман с Аллахом, пока Божий Дом⁷⁰, дом и могила Пророка, эти святыни, связывающие трон Аллаха с центром мусульманства, будут в руках мусульманских государств, политическая сила мусульман, их престиж и социальная мощь будут когданибудь восстановлены, чтобы остаться до конца веков.

«Каждая священная небесная книга есть крепкая связь между человечеством и божеством. Священная книга, ставшая связью с божеством, делается и связью между членами нации, делается политической и социальной душой организма нации и защищает ее от болезней и смерти. В этом заключается величайшее социальное значение свящ. книг. В особенности это необходимо сказать о Коране, к которому не прикоснулись человеческие руки, каждое слово которого сохранилось нетронутым до знаков и точек, и смысл которого до того широк, что он равным образом удовлетворяет как умы самых простых людей, так и бесконечные желания величайших умов. Чудодейственная сила Корана, который вечно сохранится в миллиардах сердец и языков, в миллиардах «мусхаф'ов» (списков), непременно сохранит мусульман. Если бы божественный смысл и чудодейственный язык Корана, политическое и социальное значение которого так велико, сделались общим достоянием, то, конечно, благотворное влияние его было бы еще сильнее. Ознакомление всех людей с небесным учением, божественным откровением, чудодейственным языком Корана возможно только посредством хороших, правильных переводов. Перевести Коран для всех людей культурного мира, внимательно пересмотреть уже изданные переводы и обнародовать неточности этих переводов – великий долг мусульман. Нам непременно следует перевести Коран на наш тюркский язык: вполне правильный и легкий перевод был бы большим благом для тюркского мира, большою честью для тюркского языка. Это было бы украшением для нашей литературы... (Из газет).

Из статистических данных об инородцах Тобольской, Томской, Уфимской, Оренбургской, Симбирской, Саратовской, Самарской, Пермской, Пензенской, Нижегородской, Казанской и Вятской губерний видно, что в 1727 селениях, расположенных в 43 уездах 12 губерний, находящихся под угрозой проповеди ислама, на 1 616 849 жителей имеется всего 506 школ с 27 834 учениками. Из этой цифры 8 999 учеников приходится на 388 907 русских и 16 679 учеников на 650 458 татар; на 483 792 мусульман приходится всего 1 443 ученика, при этом на значащихся «отпавшими в ислам» приходится всего 5 учеников. Вотяки, черемисы, чуваши, совращенные в мусульманство в последние годы, не посылают ни одного ученика в русские школы, а отдают своих детей в татарскомагометанские школы.

Русские простолюдины, живущие вместе или по соседству с инородцами, не могут помочь им противостоять татарскомусульманскому влиянию, потому что сами нуждаются в помощи и культурном подъеме. –Христианскопросветительные учреждения – школы, церкви, библиотекичитальни приходят на помощь слабым народностям в очень незначительной мере в то время, как у мусульман на 150 душ приходится одна мечеть и 1 мулла, у наших христиан и инородцев на 1500 душ приходится 1 священник. Отношение же школьного образования к общему количеству населения у мусульман и христиан еще разительнее. У мусульман 1 школа приходится на 100 душ обоего пола, а у православных инородцев 1 школа приходится на 1500–3000 душ обоего пола. Книжное издательство татармусульман превышает издательство русских церковных братств для крещеных инородцев на их языках, по меньшей мере, раз в 800.

Вследствие всего этого крещеные и некрещеные инородцы – не татары легко ассимилируются с мусульманами.

Для ограждения инородцев от растущего все более и более влияния мусульман, епископ Андрей и г. Никольский указывают ряд мероприятий, проведение которых в жизнь, по их мнению, не следовало бы откладывать, а именно. 1) оказать поддержку учреждениям, стремящимся поднять инородцев Поволжья и З. Сибири в культурном отношении; 2) открыть новые учреждения для подготовки деятелей по просвещению инородцев; 3) учредить кафедры по языкам и этнографии инородцев и увеличить число их там, где они существуют (в Казанском и Томском университетах и в Казанской Духовной Академии); 4) ввести преподавание местных инородческих языков в духовных и учительских семинариях Поволжья и З. Сибири, а равно и в церковноприходских школах; 5) увеличить число учительских семинарий и школ; 6) увеличить число инородческих народных школ и вместе с тем установить четырехлетий курс в этих школах, причем, для первоначального обучения, в первый год применять родной инородцам язык; наконец, 7) развить деятельность существующих переводческих комиссий и распространение изданий этих комиссий среди инородцев.