История гонений на христиан

Ранняя Церковь, как уже было отмечено, развивалась на территории Римской империи. Это обстоятельство имело для христиан и положительные, и отрицательные последствия. Условия империи были благоприятны для проповеди. Но все положительные факторы могли легко обращаться и против самого Христианства, когда государство решалось на его преследование. И основная проблема заключалась в том, что в условиях империи, в правовом поле Римской империи, Церковь не могла найти места для своего существования

В прошлом предпринимались попытки сосчитать антихристианские гонения в первые три века Христианства. Долгое время количество гонений в Римской империи определяли числом «10». Так считали и древние, и некоторые новые церковные историки. Это число напоминало им о десяти египетских казнях или десяти рогах апокалиптического зверя. Казни и рога воспринимались как своеобразные прообразы гонений. Такой взгляд был характерен, например, для латинского историка V века Сульпиция Севера, автора 2-х книг Хроники. Однако число это является одновременно и слишком большим (если считать централизованные общеимперские гонения), и малым, т.к. в первые три века христиане находились в постоянной опасности, и мученики появлялись даже в благоприятные для христиан времена.

В целом правильнее говорить не о количестве гонений, а о нескольких периодах в трехсотлетней истории гонимой Церкви. Таких периодов насчитывается три. Каждый из них характеризуется особым подходом римской власти, народа и интеллигенции к проблеме существования христиан. Первый период ограничивается I веком, когда Христианство существовало под покровом иудейской религии. Второй период охватывает полтора столетия – весь II и половину III века, когда преследования имели стихийный характер и зависели от доносчиков. Третий период – с 250 по 313 год – был самым небольшим по продолжительности, но самым жестким по интенсивности гонений, поскольку государственная власть занялась целенаправленным поиском христиан. Негативное отношение народа к христианам проявилось только в первом и в части второго периода, a интеллигенции – только в самом конце гонений и уже после прекращения гонений со стороны государства. Так что со всеми тремя общественными силами христианству одновременно столкнуться так и не пришлось.

В первом периоде гонений, т. е. в I веке, как римская власть, так и римское общество в целом, едва ли были способны отличить Христианство от иудейской религии. Можно утверждать, что в это время Христианство воспринималось властью как иудейская секта, а не отдельная, самостоятельная религия. Об этом однозначно говорит книга Деяний.

Из Деян. 18:14–16 ясно, что римский проконсул в Коринфе Галлион видел в иудейских нападках на апостола Павла лишь внутренний иудейский религиозный спор: «Галлион сказал Иудеям: Иудеи! если бы какая-нибудь была обида или злой умысел, то я имел бы причину выслушать вас, но когда идет спор об учении и об именах и о законе вашем, то разбирайте сами; я не хочу быть судьею в этом. И прогнал их от судилища».

Подобным образом оценивали обвинения апостола Павла со стороны иудеев и представители римской администрации в самом Иерусалиме – комендант Иерусалима Лисий и прокуратор Антоний Феликс, что видно из Деян. 23:26–29: «Клавдий Лисий достопочтенному правителю Феликсу – радоваться. Сего человека Иудеи схватили и готовы были убить; я, придя с воинами, отнял его, узнав, что он Римский гражданин. Потом, желая узнать, в чем обвиняли его, привел его в синедрион их и нашел, что его обвиняют в спорных мнениях, касающихся закона их, но что нет в нем никакой вины, достойной смерти или оков».

В I веке христиане могли преследоваться со стороны иудеев, а со стороны римской власти – вместе с иудеями, как представители одного из иудейских направлений, какими они считались самой властью.

Достоверных исторических свидетельств о каком-либо отношении императоров Тиберия (14–37) и Калигулы (37–­41) к христианам у нас нет. Существует только легенда о донесении Пилата императору Тиберию о Христе и решении Тиберия причислить Христа к римским богам. Стоит упомянуть, что при императоре Тиберии обвинение в оскорблении величества звучали достаточно часто. Насчитывают до 147 таких судебных процессов. Историк Светоний (70–140) сообщает, что «смертным преступлением стало считаться, если кто-нибудь перед статуей императора бил раба или переодевался, если приносил монету или кольцо с его изображением в отхожее место или публичный дом, если без похвалы отзывался о каком-нибудь его слове или деле» (Жизнь двенадцати цезарей. Тиберий, 58)²².

Император Калигула, по свидетельству того же Светония, и вовсе притязал на божеское величие, «он распорядился привезти из Греции изображения богов,...чтобы снять с них головы и заменить своими... Он посвятил своему божеству особый храм, назначил жрецов, установил изысканнейшие жертвы. В храме он поставил свое изваяние в полный рост и облачил его в собственные одежды » (Жизнь двенадцати цезарей. Гай Калигула, 22:2–3)²³. Как могли жить христиане при таких императорах, догадаться несложно.

Первое упоминание о взаимоотношениях христиан с римской властью связано с дядей Калигулы, императором Клавдием (41–54). Историк Светоний в «Жизни двенадцати цезарей» пишет о Клавдие, который заботился об укреплении Греко-римской религии: «Иудеев, постоянно волнуемых Хрестом, он изгнал из Рима... Богослужение галльских друидов, нечеловечески ужасное и запрещенное для римских граждан еще при Августе, он уничтожил совершенно. Напротив, элевсинские святыни он даже пытался перенести из Атгики в Рим, а сицилийский храм Венеры Эрикийской, рухнувший от ветхости, по его предложению был восстановлен из средств римской государственной казны» (Жизнь двенадцати цезарей. Божественный Клавдий, 25:4–5)²⁴.

Этот отрывок до сих спор вызывает споры, связанные с именем Chrestus. Античные источники свидетельствуют о том, что такое имя существовало. Оно было распространено среди римских рабов и вольноотпущенников. Есть предположения, что упоминаемый Светонием Хрест(ус) был иудейским бунтовщиком, или это был человек, претендовавший на звание Мессии-Христа. Вместе с тем, есть достаточные основания для того, чтобы под именем Chrestus понимать имя Christus.

Известно, что в III веке Тертуллиан жаловался на то, что язычники искажают название христиан (К язычникам, I, 3), а некоторые латинские надписи II–III века имеют форму Chrestianos. Ошибка в написании имени Христа может объясняться двояко. Во-первых, латинское Chrestus происходит от греческого Χρηστος. Это имя отличается от имени Христа одной буквой. Χρηστος переводится как «добрый, счастливый», а Χριστος – «намазанный, натертый, помазанник». Для язычников, далеких от иудейских представлений о Помазаннике-Мессии, имя Хрест(ус) было более знакомо и понятно, чем имя Христ(ус). Во-вторых, данная ошибка может объясняться фонетической путаницей. Дело в том, что первый век был переходной эпохой, когда менялась традиция чтения некоторых букв в греческом языке. Это затронуло и произношение греческой буквы «η», которая стала произноситься не как «и», а как «е».

Событие, описанное Светонием, могло произойти, скорее всего, после смерти иудейского царя Ирода Агриппы в 44 году, с которым у Клавдия были хорошие отношения. Существует предположение, что упомянутые Светонием беспорядки были связаны со спором среди первых христиан об исполнении закона, спором, который нашел свое разрешение на Апостольском соборе 50 года.

В связи с изгнанием иудеев из Рима находится упоминание в Деяниях Акилы и Прискиллы, которые после своего изгнания из Италии поселились в Коринфе, где стали учениками апостола Павла. Деяния сообщают, что апостол Павел «пришел в Коринф; и, найдя некоего иудея, именем Акилу, родом понтянина, и Прискиллу, жену его, – потому что Клавдий повелел всем иудеям удалиться из Рима, – пришел к ним; и, по одинаковости ремесла, остался у них и работал» (Деян. 18:2–3). Это было во время второго миссионерского путешествия (49–51 г.), еще до путешествия в Рим (около 60 года).

О свидетельстве Светония упоминал в начале V века Орозий: «В том же девятом году Клавдия (50 год) были изгнаны из Рима иудеи, как сообщает Иосиф (Флавий). Но меня больше трогает Светоний, который пишет: «Иудеев, постоянно волнуемых Христом, Клавдий изгнал из Рима», потому, что это было связано с возмущением иудеев против Христа, призывавшего их к смирению. И поскольку христиане были родственны им по религии, то изгнали и их, без различия между ними» (История против язычников, VII :6)²⁵. Это упоминание интересно также тем, что в нем признается тот факт, что в середине I века в Риме христиан от иудеев не отличали.

Если под именем Хрестус в сообщении Светония подразумевается Иисус Христос, то отсюда можно сделать вывод о том, что Христианство получило распространение в Риме еще до прибытия туда апостола Павла.

Первым гонением на христиан принято считать гонение при императоре Нероне (54–68). Мы имеем несколько свидетельств о событиях и сопутствующих им обстоятельствах – у римских историков II века Тацита и Светония. В 64 году в ночь с 18 на 19 июля в Риме случился пожар, который бушевал десять дней. Из 14 районов города сохранились лишь 4. В народе распространился слух о причастности к пожару Нерона. Желая отвести от себя подозрение, Нерон обвинил в поджоге христиан.

Корнелий Тацит (около 58–117) в «Анналах» гонение на христиан рассматривает как следствие римского пожара: «Но никакие человеческие усилия, раздачи принцепса, приношения богам не могли истребить позорящей его молвы о преднамеренном поджоге. И вот, чтобы прекратить слухи, Нерон подыскал виновных и подверг тягчайшим мукам людей, ненавидимых за их мерзости, которых чернь называла христианами. Прозвание это идет от Христа, который в правление Тиберия был предан смертной казни прокуратором Понтием Пилатом. Подавленное на некоторое время это зловредное суеверие распространилось опять, и не только в Иудее, где возникло это зло, но и в самом Риме, куда отовсюду стекаются гнусности и бесстыдства и где они процветают. Итак, сначала были приведены к ответу те, которые покаялись, затем по их указанию великое множество других, не столько по обвинению в поджоге, сколько уличенные в ненависти к роду человеческому. И к осуждению их на смерть добавилось бесчестие. Многие, одетые в звериные шкуры, погибли, растерзанные собаками, другие были распяты на кресте, третьи – сожжены с наступлением темноты, используемые в качестве ночных светильников. Нерон предоставил свои сады для лицезрения этих огней и устроил игрища в цирке, где сам, наряженный возницей, толкался в толпе плебеев или разъезжал на колеснице. Так что хотя то и были враги, достойные самой суровой кары, они пробуждали сострадание, поскольку были истреблены не ради общей пользы, но из-за жестокости одного человека» (Анналы, 15:44)²⁶.

Светоний, говоря о преследовании христиан Нероном, не связывает их с римским пожаром. В «Жизни двенадцати цезарей» Светоний сообщает о правлении Нерона: «Многие строгости и ограничения были при нем восстановлены, многие введены впервые: ограничена роскошь; всенародные угощения заменены раздачей закусок, в харчевнях запрещено подавать вареную пищу, кроме овощей и зелени – а раньше там торговали любыми кушаниями; наказаны христиане, приверженцы нового и зловредного суеверия; прекращены забавы колесничих возниц, которым давний обычай позволял бродить повсюду, для потехи обманывая и грабя прохожих; отправлены в ссылку пантомимы со всеми своими сторонниками» (Жизнь двенадцати цезарей. Нерон, 16:2)²⁷.

Подлинность части «Анналов» Тацита, рассказывающей о гонении на христиан, оспаривается некоторыми историками. Дело в том, что эта часть дошла до нас в единственном списке XI века, вышедшем из аббатства Монтекассино. Кроме того, об упоминании Христа Тацитом не отмечали в своих трудах ни Тертуллиан, ни Ориген, ни Евсевий, ни Иероним, ни другие раннехристианские авторы. В настоящее время историки, признавая подлинность этого сообщения в целом, допускают, что отдельные его детали, включая упоминание о Христе и Понтие Пилате, являются позднейшими христианскими вставками.

В гонение Нерона христиане могли пострадать как иудейская секта, пострадать вместе с иудеями. О том, что гонения затрагивало иудеев, говорится в апокрифической переписке апостола Павла с Сенекой. Вполне возможно, что Тацит, живший в более позднюю эпоху, когда христиан уже отличали от иудеев, перенес на события эпохи Нерона черты своего времени.

С гонением императора Нерона церковное предание связывает смерть апостолов Петра и Павла. По мнению В. В. Болотова, смерть апостола Павла правильнее относить к 62 году: Павла судили как римского гражданина, а в 64 году об этом вряд ли бы вспомнили²⁸.

Император Тит Флавий Домициан (81–96) был подозрительным человеком, постоянно боявшимся заговоров. Он казнил или изгнал многих сенаторов. Евсевий Кесарийский сообщает, что он призвал в Рим потомков царя Давида, опасаясь их претензий на престол, но когда он увидел их бедность и простоту, он отпустил их (Церковная история, 3:20).

После императора Нерона казна была опустошена. Недостаток средств Домициан восполнял через введение многочисленных фискальных мер. Частью этих мер стало введение иудейского налога. До разрушения Иерусалимского храма в 70 году иудеи вносили на храм соответствующую подать. После 70 года они оказались праздны от религиозного налога. И тогда было решено заставить их платить налог на храм Юпитера Капитолийского. Но это оскорбляло религиозные чувства иудеев, отчего они всячески уклонялись от выплаты. Заподозренных в иудействе и отказывавшихся признать себя иудеями осматривали на наличие обрезания. Чтобы избежать унизительного осмотра, платили налог даже необрезанные.

Говоря об этих событиях, Светоний писал: «С особой суровостью по сравнению с другими взыскивался иудейский налог: им облагались и те, кто открыто вел иудейский образ жизни, и те, кто скрывал свое происхождение, уклоняясь от наложенной на это племя дани. Я помню, как в ранней юности при мне в многолюдном судилище прокуратор осматривал девяностолетнего старика, обрезан ли он» (Жизнь двенадцати цезарей. Домициан, 12:2)²⁹. Когда император Нерва отменил этот налог, благодарный сенат выбил специальную памятную монету «За отмену клеветы иудейского фиска».

Обстоятельства, связанные с введением данного налога, отражались как на иудеях, так и на иудео-христианах. Это было гонение, которое имело скорее не религиозный, a финансовый характер. Больше всего внимание властей было обращено на поиск скрытых иудеев, в числе которых могли рассматриваться христиане. Введение этого налога могло поспособствовать тому, что власть начала отличать христиан от иудеев. Согласно церковному преданию, в правление Домициана был арестован Иоанн Богослов.

Второй период гонений охватывает полтора столетия – с начала II века до 250 года. В начале II века Христианство вышло из тени иудейской религии. Власть и общество осознали, что вышедшие из иудейства последователи Христа представляют собой самостоятельное религиозное направление. Этому способствовало несколько факторов.

Во-первых, численность христиан начала значительно увеличиваться, причем не за счет иудеев, а за счет обращенных язычников. Во-вторых, произошел разрыв между иудеями и христианами. Окончательно этот разрыв закрепится в 30-х годах II века, когда, отвергнув Христа, большинство иудеев признает своего мессию, Симеона Бар Кохбу. Свою роль в этом разрыве могло сыграть отношение христиан к разрушению Иерусалима и храма в 70 году Титом. To, что для евреев являлось религиозной и национальной трагедией, для христиан было исполнением пророчества Христа, доказательством истинности Его пророчеств, рождавшим не только скорбь, но и духовную радость. Выделению христиан от иудеев в глазах общества и власти мог поспособствовать иудейский фиск, введенный императором Домицианом.

Выход из тени иудейства только осложнил положение христиан. Теперь любой донос мог привести к смертному приговору. Однако в этот период власть занимала выжидательную позицию. Государство поиском христиан не занималась. Судебные дела начинались только при условии случайного обнаружения христиан, что было возможно, например, при доносе.

После убийства в 96 году Домициана императором был поставлен престарелый сенатор Марк Кокцей Нерва (96–98). Он прекратил террор, отменил иудейский фиск. Нерва усыновил Марка Ульпия Траяна. Так началось правление династии Антонинов, ставшее в истории империи золотой эпохой мира и процветания.

Траян (98–117) был первым императором провинциалом. Происходил он из Испании. Энергичный, доброжелательный, строгий приверженец закона, он заботился о поддержании отеческой религии. Траян отличался гуманностью. Он основал приют для детей, не терпел низкую лесть, отменил преследования за оскорбление величества. Траян расправился с доносчиками эпохи Домициана. Как писал Плиний Младший, «все они были посажены на быстро собранные корабли и отданы на волю бурь» (Панегирик императору Траяну, 34–35)³⁰.

Плиний Младший свидетельствует, что Траян не стремился развивать культ императора. «Ты же входишь в храм только для того, чтобы самому там молиться, и допускаешь в качестве наивысшей почести для себя, чтобы статуя твоя была поставлена перед дверями храма, – хвалит императора Траяна Плиний. – Таким образом получается, что боги сохраняют свое возвышенное положение среди людей, раз ты сам на него не претендуешь. Поэтому мы видим всего лишь две-три твои статуи в притворе храма великого и всемилостивого Юпитера, да и то медные» (Панегирик императору Траяну, 52)³¹. Об отношении Траяна к христианам свидетельствует переписка Траяна с Плинием Младшим.

Плиний Младший (61/62–111/1ІЗ)³² был племянником автора «Естественной истории» Плиния Старшего, ученого и исследователя, интересовавшегося всем на свете – от устроения вселенной до способов выпечки хлеба, погибшего под пеплом Везувия. Гай Плиний Секунд был известен Нерве и Траяну. При Домициане он чуть не пострадал: на него был написан донос. Около 111 года Плиний прибыл в Вифинию как легат императора. Императорская провинция Вифиния, расположенная на севере Малой Азии, находилась в состоянии упадка, управлялась взяточниками³³. Плиний начал наводить в ней порядок, обладая качествами, не позволявшими ему брать взятки – честностью и богатством.

От Плиния дошел сборник писем в десяти книгах и Панегирик императору Траяну. Десятая книга писем содержит его переписку с императором. В Вифинии Плиний столкнулся с христианами. He зная, как обходиться с ними, он спросил об этом императора. Письмо Плиния к Траяну о христианах и ответ императора являются ценнейшим источником по истории отношений Церкви и государства во II веке.

В письме 96 Плиний обращается к императору Траяну:

«(1) Для меня привычно, владыка, обращаться к тебе со всеми сомнениями. Кто лучше может наставить меня в нерешительности или наставить в неведении? Я никогда не присутствовал на следствиях о христианах: поэтому я не знаю, о чем принято допрашивать и в какой мере наказывать. (2) Немало я колебался, есть ли тут какое различие по возрасту, или же ничем не отличать малолеток от людей взрослых: прощать ли раскаявшихся или же человеку, который был христианином, отречение не поможет, и следует наказывать само имя, даже при отсутствии преступления, или преступления, связанные с именем. Пока что с теми, на кого донесли как на христиан, я действовал так. (3) Я спрашивал их самих, христиане ли они; сознавшихся спрашивал во второй и третий раз, угрожая наказанием; упорствующих отправлял на казнь. Я не сомневался, что в чем бы они не признались, но их следовало наказать за непреклонную закостенелость и упрямство. (4) Были и такие безумцы, которых я, как римских граждан, назначил к отправке в Рим. Затем, пока шло разбирательство, как это уже обычно бывает, преступников стало набираться все больше, и обнаружились случаи разнообразные. (5) Мне был предложен список, составленный неизвестным и содержащий множество имен. Тех, кто отрицал, что они христиане или были ими, я решил отпустить, когда они, вслед за мной, призвали богов, совершили перед изображением твоим, которое я с этой целью велел принести вместе со статуями богов, жертву ладаном и вином, а кроме того похулили Христа: настоящих христиан, говорят, нельзя принудить ни к одному из этих поступков. (6) Другие названные доносчиком сказали, что они христиане, а затем отреклись: некоторые были, но отпали, одни три года назад, другие много тому лет, некоторые лет тому двадцать. Все они почтили и твое изображение, и статуи богов, и похулили Христа. (7) Они утверждали, что вся их вина и заблуждение состояли в том, что они в установленный день собирались до рассвета, воспевали, чередуясь, Христа как Бога и клятвенно обязывались не преступления совершать, а воздерживаться от воровства, грабежа, прелюбодеяния, нарушения слова, отказа выдать доверенное. После этого они обычно расходились и сходились опять для принятия пищи, обычной и невинной, но что и это они перестали делать после моего указа, которым я, по твоему распоряжению, запретил тайные сообщества. (8) Тем более счел я необходимым под пыткой допросить двух рабынь, называвшихся служительницами, что здесь было правдой, и не обнаружил ничего, кроме безмерного уродливого суеверия. (9) Поэтому, отложив расследование, я прибегаю к твоему совету. Дело, по-моему, заслуживает обсуждения, особенно вследствие находящихся в опасности множества людей всякого возраста, всякого звания и обоих полов, которых зовут и будут звать на гибель. Зараза этого суеверия прошла не только по городам, но и по деревням и поместьям, но, кажется, ее можно остановить и помочь делу. (10) Достоверно установлено, что храмы, почти покинутые, опять начали посещать; обычные службы, давно прекращенные, восстановлены, и всюду продается мясо жертвенных животных, на которое до сих пор едва-едва находился покупатель. Из этого легко заключить, какую толпу людей можно исправить, если позволить им раскаяться»³⁴.

В письме 97 содержится ответ императора Траяна:

«(1) Ты поступил вполне правильно, мой Секунд, произведя следствие о тех, на кого тебе донесли как на христиан. Установить здесь какое-нибудь общее определенное правило невозможно. Выискивать их незачем: если на них поступит донос и они будут изобличены, их следует наказать, но тех, кто отречется, что они христиане, и докажет это на деле, т. е. помолится нашим богам, следует за раскаяние помиловать, хотя бы в прошлом они и были под подозрением. Безымянный донос о любом преступлении не должно принимать во внимание. Это было бы дурным примером и не соответствует духу нашего времени»³⁵.

Некоторые исследователи склонны отрицать подлинность 9–10 ст. письма. Однако из «Апологии» Тертуллиана следует, что эти стихи были в тексте уже в III веке: «Когда Плиний Младший управлял провинцией, то он, одних христиан осудив, а других, лишив должностей, обратился к тогдашнему императору Траяну за разъяснением, что ему делать на будущее время, так как он был смущен самим множеством их» (Апология, II)³⁶.

Вопросы Плиния и ответ на них Траяна можно представить в следующем виде:

Можно сказать, что письмо императора Траяна ограничивало произвол чиновников по отношению к христианам.

Следует также обратить внимание на то, что Плиний отсылал римских граждан на суд в столицу (как это было и с апостолом Павлом), что в письме Плиния упоминается о ночных собраниях христиан, антифонном пении и диаконисах (служительницах женщинах).

В правление императора Траяна пострадали Игнатий Антиохийский (Богоносец) (между 104 и 106 годами) и Симеон Иерусалимский (в 106–107 или 115–116 годах).

В эпоху Антонинов, которая считается временем расцвета культуры, жил сатирик Лукиан (около 120 – около 185). В своих сочинениях, высмеивая и религию, и философию, он несколько раз упоминает о христианах. В памфлете «Александр, или лжепророк» он описывает своего современника – шарлатана, который использовал в своих личных целях невежество народа. По описанию Лукиана, Александр учредил особые мистерии, которые в Афинах начинались возгласом: «Если какой-нибудь безбожник, христианин или эпикуреец придет подсматривать наши тайные богослужения, он будет изгнан». После этого «Александр первым произносил: «Христиан – вон!», а толпа отвечала: «Вон эпикурейцев!». Затем происходило священное представление» (Александр, 38)³⁷. Из этого отрывка видно, что во втором веке народ считал христиан безбожниками.

Особый интерес представляет сочинение Лукиана «О смерти Перегрина», в котором Лукиан также рассказывает о своем современнике, авантюристе, который всю жизнь стремился к стяжанию славы. Лукиан, помимо прочего, рассказывает о том, как Перегрин, принявший имя Протей, стал христианином.

«(11) Тогда-то он и познакомился с удивительным учением христиан, встречаясь в Палестине с их жрецами и книжниками. И что же вышло? В скором времени он всех их обратил в младенцев, сам сделавшись и пророком, и главой общины, и руководителем собраний – словом, один был всем. Что касается книг, то он толковал, объяснял их, а многое и сам сочинил. Они (христиане) почитали его как бога, подчиняясь установленным им законам и избрали своим покровителем: они ведь еще и теперь почитают того человека, который был распят в Палестине за то, что он ввел в жизнь эти новые таинства.

(12)  Тогда Протей был схвачен за свою принадлежность к ним и посажен в тюрьму, но даже и это придало ему немало весу в дальнейшей жизни для шарлатанства и погони за славой, которой он жаждал. Лишь только Протей попал в заключение, как христиане, считая случившееся несчастьем, пустили в ход все средства, чтобы его оттуда вырвать. Когда же это оказалось невозможным, они старались с величайшей внимательностью ухаживать за Протеем. Уже с самого утра можно было видеть у тюрьмы каких- то старух, вдов, детей-сирот. Главари же христиан даже ночи проводили с Протеем в тюрьме, подкупив стражу. Потом туда стали приносить обеды из разнообразных блюд и вести священные беседы. Милейший Перегрин – тогда он еще носил это имя – назывался у них новым Сократом.

(13)  И как ни странно, пришли посланники даже от малоазиатских городов, по поручению христианских общин, чтобы помочь Перегрину: замолвить за него словечко на суде и утешить его. Христиане проявляют невероятную быстроту действий, когда случится происшествие, касающееся всей общины, и прямо-таки ничего не жалеют. Поэтому к Перегрину от них поступали значительные денежные средства, так что заключение в тюрьме само по себе превратилось для него в хороший источник доходов. Ведь эти несчастные уверили себя, что они станут бессмертными и будут жить вечно; вследствие этого христиане презирают смерть, а многие даже ищут ее сами. Кроме того, первый их законодатель вселил в них убеждение, что они братья друг другу, после того как отрекутся от эллинских богов и станут поклоняться своему распятому софисту и жить по его законам. Поэтому, приняв без достаточных оснований это учение, они в равной мере презирают всякое имущество и считают его общим. И вот, когда к ним приходит обманщик, мастер своего дела, умеющий использовать обстоятельства, он скоро делается весьма богатым, издеваясь над простаками» (О смерти Перегрина, 11–13)³⁸.

Лукиан высмеивает христиан, но делает это по-доброму, испытывая к ним жалость. Христиане наивны, доверчивы, заботятся друг о друге как о самых близких и родных. Это все может вызвать к ним даже симпатию. Описание обстоятельств ареста очень напоминает происходившее с Игнатием Богоносцем. Его навещали в темнице, к нему приходили представители малоазийских Церквей, а он направлял в эти Церкви свои послания.

Император Траян усыновил Публия Элия Адриана. Адриан (117–138) был очень деятельным императором. На месте разрушенного Иерусалима он основал римскую колонию, назвав новый город в честь себя и в честь храма Юпитера Капитолийского, заложенного на месте храма, – Элия Капитолина. Именно это наименование Иерусалима встречается в христианских источниках последующих столетий, в том числе и в канонических определениях Вселенских соборов. Адриан жестоко подавил последнее анти-римское восстание Иудеев, восстание Бар Кохбы. При Адриане мученическую кончину примет римский епископ Телесфор (+135/137). Об этом сохранилось упоминание у Иринея Лионского .

Адриан усыновил Тита Аврелия Ария Антонина, имя которого дало наименование всей династии и целой эпохе. Антонин (138–161) за особое благочестие получил прозвище Пий, т. е. Благочестивый. Его правление стало эпохой мира, благоденствия и процветания. Антонин отличался человечностью, простотой, мягкостью и доброжелательностью. Однако и при нем шли процессы против христиан. В его эпоху был казнен муж апостольский Поликарп Смирнский. Описание его смерти является самым древним (если не учитывать новозаветные данные) рассказом о мученичестве конкретного христианина³⁹.

Преемником Антонина был Марк Аврелий (161–180), которого из-за его особой любви к философии называли «старушонка философесса». Философ-стоик, Марк Аврелий оставил после себя книгу размышлений «Наедине с собой», в которой нелестно отозвался о христианах (XI, 3:1). В его правление около 165 года стал мучеником христианский апологет Иустин Философ.

Родным сыном Марка Аврелия был Коммод (180–183), который стал императором в 19 лет. По страсти к зрелищам он напоминал Нерона, а своим неблагочестием – еще и Калигулу. Однако для положения христиан его царствование было не самым худшим. Известно, что конкубиной, наложницей Комода была христианка по имени Маркия. По ее инициативе из рудников были возвращены римские христиане, в том числе будущий папа Каллист.

Гонения на христиан не прекращались и при самых благочестивых правителях. Однако с такими императорами можно было надеяться хоть на какой-то разумный диалог. Поэтому к Антонинам обращались с христианскими апологиями Кодрат, Аристид, Мелитон, Иустин Философ. И хотя эти обращения значительных последствий не имели, само благочестие Антонинов породило мнение об их добром отношении к христианам. Так родились подложные указы Антонина Пия и Марка Аврелия, запрещающие преследовать христиан, которые передает Иустин Философ (Первая апология, 70, 71)⁴⁰. Рядом с этими указами имеется и указ императора Адриана (Первая апология, 69), в котором предписывается наказывать христиан только в том случае, если обвинитель докажет, что они делают что-то противозаконное. По мнению В. В. Болотова, из всех этих трех указов, только указ Адриана может представляться подлинным⁴¹.

В тексте этого указа говорится следующее: «Адриан – Минуцию Фундану. Получил я письмо, написанное ко мне предшественником твоим, знаменитейшим Серением Гранианом, и не желаю оставлять без исследования дело, о котором мне донесено, чтобы и невинные не были в беспокойстве, и клеветникам не было повода заниматься гнусным ремеслом. Итак, если наши подданные в провинциях твердо могут поддержать свое требование против христиан, так что и пред судом смогут доказать, то не запрещаю им делать это; только не дозволяю им прибегать к громким требованиям и крикам. Гораздо справедливее, чтобы если кто захочет донести, ты сделал дознание о деле. И тогда, если кто донесет и докажет, что вышеупомянутые люди делают что-нибудь против законов, то ты определяй наказание сообразно с их преступлениями. Особенно постарайся, ради Геркулеса, о том, чтобы если кто по клевете потребует к ответу кого-либо из христиан, тебе поступать с таким человеком наистрожайшим образом, соразмерно с его гнусным бесстыдством» (Первая апология, 69)⁴².

После Антонинов правление перешло к ряду императоров восточного происхождения. Император Септимий Север (193–211) происходил из Сирии. Будучи правителем Африки, он освободил нескольких христиан сенатского звания, сделав это вопреки желанию толпы. Однако на десятый год своего правления он издал указ, запрещающий принимать иудейство и Христианство. Боролся он и с недозволенными коллегиями. При нем в Александрии погиб Леонид, отец учителя Церкви Оригена.

Антонин Каракалла (211–217), сын Септимия, не был достойным императором и христиан не преследовал. В 212 году он даровал римское гражданство всем жителям городов империи. Терпимо относился к христианам и Антонин Гелиогабал (218–222), который был жрецом солнечного божества Эль-Габала в Эмессе. Этот деморализованный император губил людей в шутку и хотел уничтожить римскую религию. В Рим он свозил восточные святыни. Вероятно, в проведении своей политики он рассчитывал на иудеев и христиан. Терпимо относился к христианам и его двоюродный брат Аврелий Александр Север (222–235). Сторонник религиозного синкретизма, он установил в своей молельне рядом со статуей Орфея статуи Авраама и Христа. Его мать с удовольствием слушала Оригена, а он сам был в дружеских отношениях с христианским писателем Юлием Африканом. Большинство императоров первой половины третьего века относились к христианам терпимо или с симпатией. Поэтому жестокое гонение, начавшееся в 250 году, для многих христиан явилось большой неожиданностью.

Третий период гонений на христиан отличался особой жестокостью. Он начался в 250 году с гонения императора Декия, а завершился Миланским эдиктом 313 года, который не только легализовал христианскую религию, сделав ее религией дозволенной, но и объявил религиозную свободу. С 250 года римская власть впервые взяла на себя инициативу по обнаружению, поиску христиан.

К середине III века Христианство значительно расширило ряды своих сторонников. Доведение судебных процессов до вынесения смертных приговоров в этих условиях привело бы к массовым казням, в которых власть не была заинтересована. Поэтому цель, которая стояла перед имперской администрацией, заключалась не просто в обнаружении и истреблении христиан. Власть стремилась добиться их отречения от веры, от Христа. Для достижения этой цели широко использовались жестокие пытки. Изощренные истязания приводили к тому, что многие из христиан не выдерживали мучений и отрекались. Гонения третьего периода дали большое количество отпадших.

Гонения третьего периода выявили изменения в отношении к христианам простого народа. Если в І–ІІ веке народ нередко становился инициатором расправы над христианами, то в этот период он выступал в их защиту.

В историю император Декий вошел как хороший правитель, с большим вниманием вникавший в дела государства. Заботясь о нравственности римлян, Декий хотел восстановить цензуру. На должности цензора он желал видеть Валериана, будущего римского императора. Декий хотел упрочить древние римские традиции, укрепить единство империи через усиление влияния римской религии. Интересно, что в эту же эпоху в Персии правители новой Сасанидской династии пытались построить новое государство, стержнем, скрепой которого должна была стать религия. Препятствием в осуществлении планов Декия становилось Христианство.

В 250 году Декий издал указ, предписывающий преследовать не почитающих римскую религию. При этом инициатива по обнаружению этих людей отдавалась руководству провинций. Текст этого указа до нас не дошел. На практике он коснулся преимущественно церковных руководителей, епископов. От христиан требовали не только отречения от Христа, но и принесения жертвы. Это гонение дало больше исповедников, чем мучеников. Среди исповедников этого гонения были и знаменитый александрийский учитель Ориген. Дало оно и очень много отпадших.

Гонение Декия показало, что простой народ уже изменил свое отношение к христианам. Характерен случай, описанный Дионисием Александрийским в письме к Герману. В начале гонения было приказано найти Дионисия. Искали его по всем окрестностям, в то время как он находился дома и не думал скрываться. В дальнейшем он все-таки был арестован. Когда об аресте Дионисия узнал крестьянин, шедший по дороге на свадьбу, то рассказал об этом пирующим на свадьбе гостям. «Те, словно сговорившись, вскочили, понеслись бегом и, догнав нас, радостно закричали, – рассказывает Дионисий. – Воины, охранявшие нас, тут же убежали» (Евсевий Кесарийский. Церковная история, ѴI:40,5)⁴³.

При Декии началась тотальная проверка населения на верность языческой религии. Для выявления не почитающих римских богов назначались выборные лица. В установленный день жители каждого населенного пункта должны были собраться в определенном месте и принести жертву богам. Совершившим требуемое выдавали особые документы – либеллы, libelli. Либеллус, libellus представлял собой свидетельство, написанное человеком, от которого требовалось принести жертву, и заверенное выборными лицами. Существовали и индивидуальные, и коллективные либеллы. Имена законопослушных граждан вносили также в особые списки. До наших дней из Египта дошли подобные документы, которые свидетельствуют о том, что данная проверка затронула все население, включая самих языческих жрецов. Вот несколько таких документов⁴⁴.

«Выборным по жертвоприношениям села Александру Незос от Аврелия Диогена Сатабута из села Александру Незос 72 лет, дом у подножия холма справа. Я всю свою жизнь приносил жертвы богам и теперь в вашем присутствии принес жертву согласно предписанию и совершил возлияние и вкусил от жертвенного мяса и прошу вас засвидетельствовать. Будьте счастливы. Подписал Аврелий Диоген. (Другой рукой:) Я, Аврелий Сир, видел, как ты приносил жертвы вместе с (сыном). (Третьей рукой)... он... (Первой рукой) В первый год императора цезаря Гая Мессия Квинта Траяна Деция благочестивого, счастливого Августа. Эпиф 2 (26 июня 250 года)».

«433. Выборным по жертвоприношениям от Аврелии... жрицы Петесуха великого, великого, вечно живого, и богов, в квартале Моерис... я всю свою жизнь приносила жертвы богам и теперь согласно распоряжению в вашем присутствии принесла жертву, совершила возлияние и вкусила от жертвенного мяса и прошу засвидетельствовать. (На этом папирус обрывается)»⁴⁵.

В первой половине III века христианам жилось относительно спокойно. В III веке христианами стали рождаться, а не только становиться в результате собственного религиозного выбора. Религиозная ревность христиан начинала ослабевать. Поэтому, когда над христианами нависла реальная угроза пыток и смерти, многие из них отрекались сами, других призывали отречься друзья и родственники, a некоторые приносили даже своих грудных детей, чтобы приобщить их к языческой жертве. Отпадших было много в Египте и Карфагене. О ситуации в этих регионах мы знаем благодаря сочинениям Киприана Карфагенского и Дионисия Александрийского, которые в этот период укрылись от преследователей.

После прекращения гонений 50-х годов остро встал вопрос о большом количестве неверных христиан. Проблема возвращения в Церковь отпадших решалась через определение степени вины конкретного человека. Отрекшиеся без принуждения были виновнее тех, кто пал, не выдержав пыток. Были и такие, которые за деньги покупали либеллы или через подкуп вносили свои имена в списки принесших жертву.

Гонение, начатое Декием, прекратил император Галл (251–253). Однако около 253 года началась новая волна преследований. Связано это было с эпидемией общеимперского масштаба. Для прекращения чумы император повелел всем приносить жертву Аполлону. Отказ христиан участвовать в жертвоприношении вызвал народное негодование. В Карфагене толпа требовала отдать христиан на растерзание львам.

Вместе с тем, моровая язва неожиданным образом изменила общественное мнение о христианах. В Александрии и Карфагене язычники не проявляли никакой заботы о больных, даже о родственниках, выбрасывали их из домов. Улицы были полны грудами трупов. В противовес этому, христиане заботились об умирающих, оказывая им помощь, погребали брошенные тела и тем самым препятствовали распространению эпидемии. Героизм и самопожертвование христиан оказало на язычников неизгладимое впечатление.

Вот как об этом пишет Дионисий Александрийский: «Весьма многие их наших братьев по преизбытку милосердия и братолюбия, не жалея себя, поддерживали друг друга, безбоязненно навещали больных, безотказно служили им, ухаживали за ними ради Христа, радостно умирали вместе; исполняясь чужого страдания, заражались от ближних и охотно брали на себя их страдания ... Так уходили из жизни лучшие из братьев: священники, диаконы, миряне; их осыпали похвалами, ибо такая смерть, возможная только по великому благочестию и крепкой вере, считалась равной мученичеству... Язычники вели себя совсем по-другому: заболевших выгоняли из дома, бросали самых близких, выкидывали на улицу полумертвых, оставляли трупы без погребения – боялись смерти, отклонить которую при всех ухищрениях было нелегко» (Евсевий Кесарийский. Церковная история, ѴІІ:22,7–10)⁴⁶.

Гонителем христиан являлся и следующий император, Валериан (253–260). Он был достойным правителем, хотя и имел печальный конец. Валериан был пленен персидским царем Шапуром и скончался после жестоких пыток. Преследовать христиан он начал только с 257 года, что было достаточно неожиданно. В 257 году он издал указ, запрещавший христианам собираться на богослужение и посещать места погребения. Нарушителей указа ожидала смерть. В связи с этим указом были сосланы Киприан Карфагенский и Дионисий Александрийский.

Второй указ Валериана вышел в 258 году. Он предписывал казнить не отрекшихся от Христа епископов, пресвитеров и диаконов, знатных лиц лишать имущества, гражданства и, при упорстве в вере, жизни, а знатных женщин лишать имущества и ссылать. В это гонение были лишены жизни Киприан Карфагенский и Сикст Римский.

Император Галлиен, сын Валериана, отличался артистическим складом, был хорошим оратором и поэтом. К государственным делам он относился с безразличием. Христианам при нем жилось неплохо. Галлиен был человеком добродушным и мягким. Когда ему сообщили о смерти его отца в плену, он ответил: «Я знал, что отец мой был смертен».

Галлиен отменил антихристианские указы отца. Христиане, например, Дионисий Александрийский, очень хорошо отзывались об этом императоре. По свидетельству Евсевия Кесарийского, Галлиен издал указ, которым возвратил христианам места их собраний и места погребения, (Евсевий Кесарийский Церковная история, VII:13)⁴⁷. Но если Галлиен и отменил общегосударственное преследование христиан, то он не сделал Христианство дозволенной религией. В своих рескриптах он даже не упоминает имени христиан. Скорее всего, Галлиен рассматривал христианские общины как погребальные коллегии. Тем более, что председатели греческих коллегий также назывались епископами. О том, что Галлиен не легализовал Христианство, свидетельствуют казни христиан, которые случались в его правление.

Относительно спокойно жилось христианам при императоре Аврелиане (270–275). Это был превосходный военный, заботившийся о чистоте нравов в армии. В быту он был умерен и прост. Христианство ко времени его правления настолько укрепилось, что император даже помог выселить низложенного в 269 году Павла Самосатского из епископского дома в Антиохии. В принятии соответствующего решения Аврелиан ориентировался на мнение Римского епископа. В конце своего правления он подготовил указ против христиан. Новому гонению помешала только насильственная смерть Аврелиана.

Император Диоклетиан (284–305) происходил из низших общественных слоев. Прошел путь от простого солдата до императора. Он сумел укрепить границы империи, оживить ее общественную жизнь и провести важную реформу государственного управления. Он решил разделить империю на несколько частей, оставив под своим руководством ее восточную часть. Может показаться странным, что император предпочел Риму вифинский город Никомедию, в котором когда-то находился Плиний Младший. Однако мудрость этого императора покажет дальнейшее развитие событий. Западная римская империя падет в 476 году, а Восточная – только в 1453 году. Восток обладал гораздо большими ресурсами для своего развития. В том числе и человеческими ресурсами: постоянные войны привели к тому, что центральная часть империи попросту обезлюдела.

В 285 году Диоклетиан назначил себе соправителя. Им стал Максимиан Геркулий. Диоклетиан, правивший на Востоке, и Геркулий, правивший на западе, носили титулы августов. В 292 году каждому из августов были определены соправители-кесари. Западным кесарем стал Констанций Хлор, отец Константина Великого, восточным – молодой и энергичный Галерий. Диоклетиан планировал, что со временем два августа одновременно оставят трон, а власть перейдет к кесарям.

Гонение на христиан началось только в 303 году. Историки полагают, что подлинным виновником его нужно считать не престарелого Диоклетиана, а его кесаря и зятя Галерия. Процесс реформирования империи, забота о ее идейном укреплении посредством религии вызвали один из последних всплесков гонений. Так же как и его восточный август, Галерий вышел из низов. После удачного персидского похода 296–297 года он был овеян славой победителя и имел большой авторитет.

До начала этого гонения христиане жили в относительном спокойствии около сорока лет. Они уже позволяли строить себе храмы. Много христиан было в армии, они проникли в систему государственного управления, некоторые из них служили во дворце. Вместе с тем, и на это указывает Евсевий Кесарийский, общий нравственный уровень последователей Христа несколько упал: «Полная свобода изменила течение наших дел: все пошло кое-как, само по себе, мы стали завидовать друг другу, осыпать друг друга оскорблениями и только что, при случае, не хвататься за оружие; предстоятели Церкви – ломать друг о друга словесные копья, миряне восставать на мирян; невыразимые лицемерие и притворство дошли до предела гнусности» (Церковная история, VIII: 1,7).

Началось гонение 23 февраля 303 г. с разрушения никомедийской церкви, которая, кстати, была видна из окон Дворца императора. Свидетелем начала гонения был латинский историк Лактанций, описавший это гонение в сочинении «О смертях преследователей».

За разрушением церкви последовал указ, предписывающий разрушать христианские общественные здания и отбирать священные книги христиан. Христиан предписывалось пытать, лишать должностей. После этого во дворце произошел пожар. Кроме того, в Сирии и Армении появились претенденты на трон. Христиан обвинили в поджоге и сообщничестве с заговорщиками. Так появилось еще несколько указов.

Второй указ 303 года предписывал лишать свободы не только епископов, пресвитеров и диаконов, но даже чтецов и заклинателей. В результате в тюрьмах не осталось места Уголовным преступникам. Третий указ требовал, чтобы духовные лица принесли жертву. После этого их следовало отпускать. В 304 году, когда Диокпетиан был близок к

смерти, Галерий издал четвертый указ, повелевавший любыми средствами добиваться отречения от веры во Христа.

Особенно жестокими гонения были на Востоке, Азии, в Египте, где действовал сам Галерий. Сильные пытки приводили даже к самоубийствам христиан. Многое об этих гонениях мы знаем от их свидетеля, Евсевия Кесарийского, который говорит о невероятном количестве смертей. Однако интенсивность гонения отличалась в разных регионах. В отдельных местах представители языческих властей сами искали возможности помочь христианам. Определенные симпатии к преследуемым проявлял и народ.

1 мая 305 года Галерий стал августом на Востоке. Кесарем на Востоке стал противник христиан Максимин Дайя. Одновременно на Западе августом стал Констанций Хлор, который назначил кесарем своего сына Константина. Галерий, не считаясь с мнением Констанция, определил западным кесарем Севера, который был убит в 307 году. В 306 году августом Запада провозгласил себя Максенций, сын Максимиана. В 307 году Галерий августом Запада определил Лициния. Но еще перед этим войска провозгласили августом Константина, которого Галерий признал лишь как кесаря.

В отличие от Востока, на Западе положение христиан было легче. А с середины 305 года на Западе гонение практически прекратилось. На Востоке преследования начали затихать только в 310 году. В 311 году Галерий и вовсе издал указ, который фактически легализовал Христианство. Впрочем, этому указу пытался противостоять его кесарь, Максимин.

Ожесточенные преследования христиан начала IV века показали всю бессмысленность гонений. Численность христиан значительно возросла, увеличился их вес в обществе. Языческая власть, видя бесперспективность прежней своей позиции, отступила. В 311 году император Галерий издал эдикт, которым христианам объявлялась величайшая милость – им дозволялось существовать.

Эдикт пытался оправдать как прежнее гонение, так и его прекращение. Причина гонений, согласно тексту эдикта, виделась в том, что христиане оставили секту своих предков, т. е. уклонились от своих собственных древних учреждений. Из эдикта следует, что преследования были спровоцированы ростом сектантства внутри Христианства. Гонения прекращаются, потому что меры против христиан эффекта не дали. «Пусть снова будут христиане, пусть они составляют свои собрания, только бы не делали ничего противозаконного»⁴⁸. Власть косвенно признавала древность Христианства. Эдикт легализовал Христианство, но переход в Христианство из язычества по-прежнему был вне закона.

Историки полагают, что в виду опасности прозелитизма в 312 году появился очередной эдикт, первый Миланский эдикт, запрещавший язычникам принимать Христианство.

Знаменитый Миланский эдикт Константана и Лициния (второй Миланский эдикт), который провозгласил полную религиозную свободу, был издан в 313 году. Каждый отныне мог сам определять, во что верить. Христианам возвращались отнятые прежде места богослужебных собраний. В греческом переводе указ сохранился у Евсевия Кесарийского. Латинские отрывки текста дошли через Лактанция (О смертях преследователей, XLVIII)⁴⁹.

В «Церковной истории» Евсевия Кесарийского имеется такой текст эдикта: «С давних пор, считая, что не следует стеснять свободу богопочитания, но, напротив, надо предоставлять уму и воле каждого заниматься Божественными предметами по собственному выбору, мы издали повеление как всем другим, так и христианам хранить свою веру и свое богопочитание. (3) Но так как в указе, содержавшем это разрешение, были упомянуты неопределенно многие и различные вероисповедания, то, возможно, некоторые вскоре лишились возможности хранить свою веру. (4) Когда же я, Константин август, и я, Лициний август, благополучно прибыли в Медиолан и обсуждали всё, что относится к общей пользе и благополучию, то среди прочего, что сочли мы во многих отношениях полезным для всех, решили прежде всего издать постановление, которое поддерживало бы страх Божий и благоговение, то есть даровать и христианам, и всем свободно, по своему собственному желанию выбирать веру, дабы небесное Божество, как бы Его ни называли, относилось благосклонно и к нам, и к подданным нашим. (5) Итак, руководствуясь здравым и правым смыслом, мы объявляем следующее наше решение: никому не запрещается свободно избирать и соблюдать христианскую веру и каждому даруется свобода обратить свою мысль к той вере, которая, по его мнению, ему подходит, дабы Божество ниспосылало нам во всех случаях скорую помощь и всякое благо. (6) Угодно нам совершенно отменить посланные прежде твоему благочестию распоряжения относительно христиан, весьма нелепые и несовместимые с нашей кротостью. Отныне всякий, свободно и просто выбравший христианскую веру, может соблюдать ее без какой бы то ни было помехи. (7) Мы решили обстоятельно изъяснить это твоей попечительности, дабы ты знал, что мы даровали христианам полное право совершать богослужение. (8) Поскольку же им даруется неограниченная свобода, то твоей чести должно быть понятно, что дается свобода и другим, по желанию, соблюдать свою веру, что и соответствует нашему мирному времени: пусть каждый свободно, по своему желанию избирает себе веру. Так определено нами, дабы не казалось, будто мы умаляем достоинство какой-либо веры. (9) Кроме того, касательно христиан мы постановляем следующее: если места, в которых они раньше собирались и о которых в прежде присланной твоей чести грамоте предписано совершенно иначе, куплены у нашей казны или у кого-либо, то пусть их вернут христианам безвозмездно, без возврата заплаченной за них суммы, немедленно и беспрекословно. Равным образом получившие такие места в дар должны немедленно вернуть их христианам. (10) И если купившие эти места или получившие их в дар хотят просить за них от нашей доброты вознаграждения, то пусть обратятся в суд к нашему правителю, и наша милость не оставит их просьбы без внимания. Все это твоей заботливостью должно быть возвращено христианскому обществу без промедления. (11) И так как христианам принадлежали не только те места, где они обычно собирались, но и другие, составлявшие собственность не только частных лиц, а целого общества, то согласно закону, только что нами изложенному, ты распорядишься без всякого промедления вернуть их христианам, т. е. всему их обществу и каждому собранию, соблюдая, конечно, и упомянутое указание о том, чтобы вернувшие те места безвозмездно рассчитывали на вознаграждение от нашей доброты. (12) Во всем этом ты должен оказать вышеупомянутому обществу христиан всяческое содействие, дабы наше распоряжение осуществилось как можно скорее и проявилась наша забота об общем народном спокойствии.

(13) За такие дела, как сказано выше, благоволение Божие, испытанное уже нами во многих случаях, да пребудет с нами во все времена. (14) А чтобы закон этот, свидетельствующий о нашем благожелательстве, был доведен до сведения всех, распорядись написанное нами обнародовать всюду и сообщить всем, дабы закон, данный по нашей доброте, оказался всем известен» (Церковная история, Х:5)⁵⁰.

Языческая религия перестала быть государственной, a христианская еще не стала таковой. Константин, который станет единым императором, будет продолжать носить титул верховного жреца, но будет оказывать поддержку Христианству, воспитывая в нем и своих собственных детей.