4) Более определенное указание встречаем в словах: ⁶⁰

«Думают некоторые, что слова аль-хай-уль кайюм есть великое имя Бога. Это подтверждается тем, что рассказывает Аль-Байгакый относительно имен и свойств Божиих, передавая буквально слова Абу-имамя: «великое имя Бога, которым кто молится Ему, того Он слышит, находится в трех главах Корана: в главе: Корова, в главе: Семейство Имрана, и в главе: Тага». Я стал искать их, говорил Абу-имамя, и нашел в главе Корова, в стихе Престола: «Бог – нет другого достопокланяемого, кроме Его, Живаго, Присносущего» (Крн. 2:256); в главе Семейство Имрана: «Бог – нет другого достопокланяемого, кроме Его, Живаго, Присносущаго» (Коран. 3:1); в главе Тага: «И поникнуть лица пред Живым, Присносущим» (Коран. 20:110). Так сказано в книге Дюррюль-мансурь «Рассыпанный жемчуг». Иисус, когда хотел воскрешать мертвых, молился Богу словами: о Живый, о Присносущий!»

Автор книги Мягалим-уль-якин «Признаки истинного знания» пишет:

«По мнению некоторых Аль-хай-уль-кайюм «Живый, Присносущий» есть великое имя; по мнению других великое имя есть Зюль-джелали валь-икрам «Владыка славы и величия (85-ое имя в 99-ти именном списке). Бог лучше всех знает истину этого дела».

5) Не удовлетворяясь этими указаниями на великое имя Бога, большая часть исламских богословов предполагаем его в общем арабском имени Бога Аллаг. Свои мнения они высказывают и доказывают так:

а) В книге Мягалим-уль-якин, указанной выше, читаем слова:

«Много есть мнений о великом имени Божием: одни говорили, что оно неизвестно; другие говорили, что известно, и что имя Аллаг есть великое имя».

б) В предисловии к сочинению Галия аль-Кария «Объяснение на фикги акбярь» читаются слова:

«Рассказывают о Гешаме, что он говорил: я слышал о Мохаммеде, сыне Хасановом, который говорил: слышал я слова Абу-Ханифы: великое имя Бога есть это самое имя, каким мы называем Его, ‑ Аллаг. Тоже говорили Тазавий и очень многие из аскетов, посвятивших себя созерцанию Бога, так что, по их пониманию, для подвижников в аскетической жизни нет зикра выше зикра посредством этого имени ⁶¹. Аллаг есть собственное имя Бога, первообразно составленное для означения понятия, не указывающее на какой-либо корень, от которого бы оно было взято. Этого мнения держатся очень многие; из числа их: Абу-Ханифя – благоволение Божие к нему, ‑ Мохаммед бен-Хасян, Шафий, Аль-Халиль, Заджаджь, Ибн-Кисан, Аль-Халямий, Имам-Харамейн, Газзалий Хаттабий, и другие».

в) В книге «Объяснения на Мавагиб» пишется:

«Аллаг есть собственное имя существу Господа нашего – да воздастся Ему честь и слава, ‑ совокупляющее в себе значения прочих имен и свойств Его, а все другие имена, кроме слова Аллаг, суть слова качественные. Думают, что оно и есть великое имя, и потому к нему прилагаются прочие прекрасные имена, как сказуемые его. А что молитва этим именем нередко бывает не услышана Богом, то это происходит от несоблюдения условий для молитвы. Так сказано в книге: «Объяснения на Мавагиб».

г) «Шейх Абд-уль-Кадир Аль-Гиляний, полярная звезда среди знатоков божественного закона, говорит: Великое имя Божие есть имя Аллаг; но только под условием, чтобы при произношении имени Аллаг в сердце твоем не было ничего, кроме Его. Так сказано в книге «Объяснение на Аль-Мишкят». Им (именем Аллаг) именуется один только Бог, всехвальный и превознесенный, и в нем никто не имеет совместничества с Богом (в книге Мавагиб)».

6) Указанные доселе исламские ученые, искавшие великое имя Божие, производили свои изыскания в пределах их вероучительной книги – Корана; потому все слова, в которых они предполагают великое имя, слова из арабского языка. Но были писатели, которые, отыскивая великое имя Божие, указали на слова, которые и по языку, к какому они принадлежат, и по значению, какое предполагают в них, остаются для мусульман таинственными словами.

а) Из слов, в которых надеялись они найти великое имя, являются более других заметными, сильнее других привлекающими к себе внимание мусульман, слова, какие передаются в арабском словаре, известном под названием Камус («Океан»). Фирузабадий, автор этого словаря, славный между мусульманами своими филологическими познаниями, хотя не выдает приводимых им слов за Великое имя, относя их к именам только по значению, какое им приписывает; и переводчик Фирузабадиева словаря на турецкий язык, названного в переводе Окиянус, Абу-Кемаль, хотя причисляет те слова только к прекрасным именам Бога; но, не смотря на авторитет этих лексикографов, большая часть мусульман верит, что слова, какие у них читаются как имя Бога, есть великое имя Его. Эти слова у Фирузабадия и его толкование не них таковы:

«Игья ашаригья ⁶², слова юнанийские; они значат: Безначальный, который вечно был. Не место бы здесь этим словам; но заметим, что некоторые неверно произносят их: агоя шарагья. Но это ошибка, судя по мнению иудейских раввинов.»

Абу-Кемаль, передавая слова Камуса в турецком переводе, прибавил к ним небольшую долю и своего понимания этого имени. Он пишет:

«Слова игья ашаригья юнанийские слова, и относятся к числу прекрасных имен. Они значат: Безначальный, который вечно был, так как это слово юнанийское, то здесь, в этой книге, объяснять его неуместно; но некоторые, следуя толкованиям иудейских раввинов, неверно произносят первое слово агья, а второе шарагья, опуская первую букву а». ⁶³

б) В книге «Ключи от садов» читается молится, в которой молящийся призывает Бога именами, какими называли Его в различных книгах свящ. Писания (в Евангелии, Псалтире, Законе). Составитель молитвы, перечисляя имена Бога, какими называли Его когда-либо, предполагал, что говорит тут и великое имя Его. Так надобно предположить это из приложенного к этой молитве рассказа автора книге о чудесной силе молитвы, силе, какую

мусульмане приписывают только великому имени Бога. Молитва состоит из слов:

Во имя Бога, милостивого, милосердаго. Боже! возношу молитву мою к Тебе, к Тебе, ведающему тайное и сокровенно; Тебе, Своим могуществом устроившему небеса, своею силою и славою утвердившему землю; Тебе, прекрасным светом которого блистают светила; Тебе, по воле которого веют ветры, изволением которого твердо стоят горы; Тебе, который избавил Иосифа от рабства, который сокровен в буквах Корана: к.е.и.с. ⁶⁴; Тебе, которому имя в Законе Игья ашаригья, которому имя в Евангелии Шамиля, которому имя в Псалтире Таба-марья ⁶⁵; который в книгах Авраама называешься Илюгим, который на языке Иакова называешься Иль-Шаддай; Тебе, которому в Коране имя Аллаг, единый – достопокланяемый, Живый, Присносущий. О Господи миров, о разверзающий утреннюю зарю, о слышащий голос, о предназначающий кончину! Молю Тебя сими именами, высотою их: отверзи мне двери к счастию, к обилию житейских потребностей, ко благу, благополучию, благосостоянию, к миру, спокойствию, безопасности, благоденствию, везде, где бы оно ни было; всегда, когда бы оно ни открылось. Потому, что Ты всемогущ».

Из слов, заканчивающих эту молитву, уже видно, что получить от Бога желает молящийся ею, и надеется получить просимое потому, что в перечне этих имен предполагает великое имя Божие, которое одно, по мнению мусульманина, имеет такую чудодейственную силу. Сверх того исламское предание еще указывает ясно, что эта молитва известного бедняка сделала богачом. Автор книги, из которой приведена здесь эта молитва, прежде передачи ее рассказывает о происхождении ее и о ее обогащающей силе следующее:

«В числе асхабов (сподвижников, друзей, учеников Мохаммеда) был один асхаб, очень бедный. Имя ему было Сяглябя. Так как при крайней бедности он считался пеплом, постилкой (был в презрении у всех), то он пришел к Посланнику – мир ему, ‑ жаловался ему на бедность, на свою нищету, и попросил его оказать ему помощь. Посланник научил его этой молитве. Посредством ее он разбогател и из человека бедного, обратился в человека, ни в ком не нуждающегося».

в) Наконец все изыскания Великого имени Божия заканчиваются тем таинственным изображением его, какое передал автор книги, известной между татарами-мусульманами под названием Фауз-унь-наджат («Путь спасения». Казань. 1840). В этой книге, на странице (114) передается какими знаками изображается великое имя Божие; он пишет:

«Между двумя нулями три алефа, над ними буква би:

извольте знать.

Четыре алефа и за ними один нуль, над ними буква фи:

извольте знать.»

«Благословенное великое имя таково».

Но что это за имя: Как произнести, как сложить эти буквы или, вернее, знаки? Чтение их автор оставил сокровенным. Мусульмане смотрят на них и недоумевают. Некоторые из них, полагаясь на верность своих богословских знаний и веря в сокровенность Великого имени, смотря на эти знаки, говорят: «он наврал! Кто может знать это имя, никому ныне не ведомое!» Но такому неверующему скажу: чтобы обличить кого во лжи или ошибке, самому обличителю надобно иметь верные данные для доказательства ошибки другого. И еще скажу: это изображение не вымысел, и покажу тебе это, недоверчивый мусульманин, там, где уместно будет сказать о качестве приведенных выше отыскиваний Великого имени исламскими учеными: тогда без труда узнаешь, что изображено в этих чертах, теперь еще непонятных тебе.

Причина, по которой неизвестно мохаммеданам Великое имя Божие.

Мусульмане верят, что их вероучение есть раскрытие всех сведений, какие знать нужно верующему; а вот оно не передало им знания о Великом имени Божием: доселе ищут они его, и не находят. От чего же мохаммеданам остается неизвестным Великое имя Божие, – им, уверяющим других, что они все знают, и знают лучшим образом? Мусульмане, не ведая Великого имени, не ведают и того, от чего произошло это неведение их: открою это им.

Евреи, которые наделили ваше вероучение, мусульмане, познанием девяносто девяти имен Божиих, ‑ те самые евреи не открыли вам Великого имени. Верно ли это? И, если верно, от чего это так? Обратись, мусульманин, к истории этого народа, и тебе ясно откроется в ней это явление.

Евреи, благоговея к Великому имени Божию, с известного времени перестали произносить его в общежитии, в Богослужении, при чтении свящ. Писания, и заменяют его другими именами Божиими.

Пределом времени, с которого евреи перестали произносить Великое имя Божие, вообще полагают время после вавилонского плена, кончившегося за 516 л. до Р.Х. Но, указывая на этот предел, не ставят его точною гранью. И после Вавилонского плена пророки Аггей, Захария, Малахия, возвещая откровения Божии, говорили из великим именем Бога; бытописатели еврейского народа этого времени, пророки Ездра (Озаир по выг. Корана), Неемия (445–433 до Р.Х.), в своих книгах писали Великое имя; без сомнения и в народе, когда требовалось именовать Бога, произносили это имя Божие. По прошествии более столетия после Неемии, именно при первосвященнике Симоне 1-м Праведном, 9-м первосвященнике после Вавилонского плена ⁶⁶(за 300 л. до Р.Х.), священники, благословляя народ в храм, перестали произносить Великое имя Божие. Свидетельство об этом дает Вавилонских Талмуд ⁶⁷ .

Свидетельство Талмуда подтверждается событиями в последующей истории еврейского народа:

За 270 л. до Р.Х., в Египте при царе Птоломее Филадельфе – в Иудее первосвященником был тогда Елезар, брат Симона Праведного – книги свящ Писания переведены были с еврейского языка на греческий. Совершившие этот труд переводчики, известные у нас под именем 70-ти толковников, везде в этом переводе, великое имя Бога, где только в подлиннике читается оно, заменили словом «Господь», которое у Греков имеет то же значение, что у Арабов рабб.

В 1-м столетии до Р.Х. положено начало переводам свящ. Писания на халдейский язык, известным под названием таргум (от сего арабское «перевод, истолкование»). В Вавилоне, Онкелос, сын Калонима, ученик Гиллела, сын Узиила, перевел первых пророков. В их переводах Великое имя означается только двумя буквами. Полного имени они не писали потому, что не произносили его: таким письмом они указывали только, что тут надобно читать имя Божие. Какое же точно имя читалось при этих буквах, узнаем от евреев последующего, ближайшего к ним, времени.

Еврейский народ после великого переворота в судьбе его, совершившегося по предречению Иисуса Христа, ‑ после разрушения Иерусалима и храма ветхозаветного Богослужения, при императоре Веспасиане (в 71 году по Р.Х.), после истребления иудеев, возмутившихся под руководством Вар-кохаба, присвоившего себе имя Мессии, при императоре Адрияне (во 133–135 гг. по Р.Х.), после усилия евреев восстановить свое государство и свою веру, остановленного нечеловеческими силами, при императоре Юлиане (в 361 г. по Р.Х.), ‑ еврейский народ рассеялся между другими народами по всем частям древнего мира: изгнанные из Иерусалима, евреи жили в Египте, Киринее, Мавритании; в Испании, Италии, Греции; в Персии, Вавилоне, Аравии. При таком положении еврейского народа, учители евреев, оставшихся в Палестине, увидела, что между рассеянными племенами их не может сохраниться одинаковым то чтение священных книг их, какое хранилось в народе, когда он жил в своем отечестве. Это они ясно могли осознать, как из того, что в самой Палестине язык пророков давно перестал быть живым народным языком и заменился новым сиро-халдейским (в который вошли слова языка арамейского, или сирийского, арабского и даже греческого), так и их того, что рассеянные между народами евреи в общежитии усвоили язык того народа, между которым они жили. Но еще яснее невозможность еврейскому народу сохранить верное знание Писания усматривалась из качества еврейского языка, на котором написаны все священные книги Божия Откровения, и из самой системы письма, изображающего этот язык. В языках народов Симова племени (в семитических), еврейском, сирийском, арабском, система этимологических форм основывается на изменении гласных звуков при всех слогах слова, от первого до последнего; причем изменение гласного звука на другой изменяет не только грамматическую форму (число, падеж имени, наклонение, время глагола и прочие грамматические состояния слов, какими условливается в речи выражение мысли, отношение одного понятия к другому), но и значение слова: при такой флексии система письма допускается писать в словах одни только согласные буквы, а гласные при каждом слове при каждом слоге, и коренном и придаточном, читающий должен говорить по своему уразумению того смысла, какой хотела передать каждая речь или каждое предложение, и отдельно и в связи своей с другими: читающий должен угадывать, какие где поставить гласные. Такая система письма, такая флексическая организация в еврейском языке и природного еврея могла вести к ошибкам в чтении текста Библии, когда для него язык отцов, язык, хранивший в себе истины Откровения, давно перестал быть языком живым. Рассеянные на непомерном пространстве евреи легко могли уклоняться от правильного чтения текста священных книг; а это уклонение могла раскрыть дверь к неправильному пониманию многих мест Писания, к противоречивым толкованиям его. Чтобы предохранить текст свящ книг от неточного произношения, навсегда оставить за ним чтение, какое по преданию хранилось с древних времен между учителями еврейского закона, ученые евреи в Палестине, и собственно, думают, жившие в Тивериаде, где сосредоточилась иудейская наука, имевшая до того свою резиденцию, после гибели Иерусалима, в Ямнии, придумали знаки, которыми указывались при буквах Писания гласные, ударения, произношение букв, грамматическое отношение между словами. При этом подвержен был тщательному пересмотру весь текст Писания, и в нем установлены главы, отделы их, разделы на стихи; причем перечислены буквы каждой книги, отмечены отступления в письме, в произношении, особенности в значении или смысле некоторых слов. Этот отчетливо выполненных труд, составляющий редакцию свящ. еврейских книг, евреи назвали масоройя. малора, или малорет, что по их объяснению, значит: «предание», т.е. чтение текста, установленное по древнейшему преданию еврейских учителей. По силе же влияния масоретской редакции на сохранение еврейского текста Библии от случайных изменений его, каким в течении времен подвергаются письменные памятники, евреи назвали ее оградою закона сеяг летора. Такое, систематически верное себе, определение чтения не могло выполниться в короткое время. Масоретский труд предпринят в начале IV века по Р.Х. или в конце III-го и продолжался в следующих трех столетиях, IV, V и VI-м: они были временем труда, так названной, великой масоры. В последующие три столетия делалось уже только устранение разностей в постановке знаков при некоторых словах в различных списках Библии; в эти три столетия знаки чтения в тексте всей Библии приведены к систематически одинаковой постановке: эти труды составляли дело, так названной, малой масоры. История не передала потомству ни одного имени в ряду ученых, которые трудились в определении чтения еврейского текста. Известны по имени только два раввина, жившие в XI веке: раввин Аарон бен-Ашер, в Палестине, и раввин Иаков бен-Нафтали, в Вавилоне. Они своею редакцией библейского текста закончили труды масоры, указавши в нем разность чтения гласных в некоторых словах текста (varietas lections). Чтение текста Библии по указанию первого из этих раввинов (Бен-Ашера) удержалось у иудеев, по отношению к Палестине, западных; чтение по указанию второго (Бен-Нафтали) – у восточных.

Масоретская редакция еврейского текста священных книг и свидетельства ученых евреев, близких по времени к последним редакторам Библии, дают нам основание знать, что в то время, когда ряд ученых евреев установлял знаки выговора под каждым словом его, у евреев не произносилось великое имя Бога; что вместо великого имени они обыкновенно произносили другое имя Адонай «Господь». Там, где в тексте Библии с великим именем рядом, прежде или после него, стоит слово Адонай вместо великого имени читали имя Элёгим «Бог», и для того масореты подписывали гласные этого имени под буквами великого имени. Так в книге Бытия, 15:2: Второз. 3:24: евреи читали: Адонай Элёгим Псал. 109:21: Элёгим Адонай. Такую подпись гласных под великим именем видим во многих местах еврейской Библии; указываем здесь некоторые из них:

В книге царств: 2 цар. (2 Самуил.) 7:18. 28.

В Псалтире: 71:16. 109:21. 14968. 14168.

У пророка Иеремии: 2:22. 7:20.

У пророка Иезекииля: 5:5.7.8.13:8.20.

Чтение имени Элёгим вместо великого имени, когда этому предшествует или последует слово Адонай, ясно усматривается из гласных знаков, подписанных под ним масорою; но из чего можем увериться, что евреи читаю имя Адонай вместо великого имени там, где это слово в тексте стоит или одно или с другим каким именем, кроме Адонай?

Это ясно и определенно сказывают нам в своих книгах евреи последующих времен. Моисей бен-Маймон, или, как чаще называют его, Маймонид, знаменитый ученостию раввин, живший в Испании, в XII столетии по Р.Х., в своем сочинении Море-небохим («Изводящий блуждающих на путь». Часть I, гл. 61) пишет о Великом Имени Божием:

Одно имя, состоящее из букв юд, ге, вав, ге, есть имя, единственно принадлежащее Ему, Всевышнему ⁶⁸, и потому называется особенным именем (шем гаммепориш).

Маймонид, говоря о Великом имени Божием, назвал только буквы, из которых состоит оно. Их этого видим, что евреи его времени не произносили этого имени Божия.

В отделе Талмуда Киддушин («Освящения») передаются на прямые сведения о том, как евреи сокращенно писали четырехбуквенное или Великое имя, и какое имя произносили вместо него. Там от лица Бога передаются слова:

Сказал Святый, ‑ благословен Он ⁶⁹: как я пишусь, так не называюсь я; пишусь я буквами юд, ге, а называюсь буквами алеф, далет ⁷⁰.

Слова «пишусь буквами юд, ге» указывают, на то, что евреи вместо полного имени Божия идут или два юд, как сказано было при указании на Таргум, иногда три юд, иногда две буквы юд и ге. Слова же «называюсь буквами алеф, далет» указывают, что и там, где стоят буквы великого имени, как это в Библии, и там, где это имя изображено буквами, как пишут его в еврейских книгах, произносится имя Божие, в котором первая буква алеф вторая далет; а это имя есть Адонай «Господь».

Евреи и в нынешнее время не говорят великого имени Бога, а читая Писание, где встретиться оно, заменяют его именем Адонай: покажу это тебе, мусульманин. в твоей исламской книге. Знаешь книгу на турецком языке под названием Мяждмагуль-лятаиф «Сборник тонких слов»? ⁷¹ Составитель ее, Сирадж-уд-дин, поставил себе задачей доказать, что христианская ера не есть истинная вера, и обещал все доказательства взять из Закона Моисеева, из Псалтири, Евангелия и Корана. И вот в доказательство, что вера в единого Бога, которую мусульмане считают догматом, принадлежащим ныне исключительно одному исламскому вероучению, в древности была верою ветхозаветных патриархов, Сирадж-уд-дин приводит в своей книге слова из Закона, и приводит их не в переводе каком-либо, а на подлинном языке Закона; только пишет их буквами арабскими, а не еврейскими. Этим приводом слов Закона он, вместо того, чтобы доказать известную нам истину, что патриархи покланялись единому Богу, помимо предположенной им цели, подтверждает справедливость наших слов, что нынешние евреи не читают великого имени Божия, а тем уясняет и то, от чего мохаммеданам это имя до ныне остается неведомым. Это мы ясно увидим, сличивши арабскую его переписку (транскрипцию) слов Закона с еврейским подлинником. Сирадж-уд-дин передает из так:

Шмаа Ясраиль Адзынай илюгину Адзунай нзадзь: ва»агвата эссь Адзунай илюгина бужыль лявавиха, ва бухыль навшиха, ва бухыль мю»дидзиха.

Подлинный текст этих слов Закона читается так:

Слушай, Израиль: Господь Бог наш есть Господь единый. Люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею и всеми силами твоими.

Второз. 6:4. 5.

Христианину, сличающему арабскую переписку этих слов Закона с еврейским текстом их, необходимо представляется вопрос: от чего Сирадж-уд-дин, передавая своим единоверцам слова Закона, передает их неверно, передает их как может передавать только не знающий их, не читавший их, не умеющий их читать. Арабская переписка слов Закона не согласна с еврейским текстом в двух отношениях:

1) в арабской переписке еврейских слов допущена постановка букв, несоответствующая буквам подлинника, в тех словах, которые общи обоим языкам, и должны писаться и в арабской переписке буквами, соответствующими буквам еврейской азбуки;

2) в арабской переписке вместо Великого имени, которое читается в еврейском тексте три раза (в еврейском тексте оно напечатано здесь без гласных; в русском переводе вместо его поставлено имя Господь), написано другое имя Бога: Адонай, тогда как в еврейском тексте стоят буквы…

Знающий еврейский и арабский языки в арабской постановке букв, несоответствующей буквам подлинника, ясно видит, что Сираджи сам не читал еврейского текста, им приведенного, не знал еврейского языка, не умел читать по-еврейски ⁷². Замена великого имени Божия другим в арабской переписке могла произойти только от того, что Сирадж-уд-дину, не умеющему прочитать еврейского текста, не знающему и азбуки еврейской, прочитал или продиктовал эти слова Закона еврей, или, назовем его более понятным для мусульман именем, иудей. Если бы Сирадж сам читал Закон, он видел бы, что в трех местах приводимого им стиха стоят совсем другие буквы, а не те, какие вписал он в своей книге. Присваивая себе знание Закона пред своими единоверцами, не могущими проверить справедли­вости слов его, Сираджий перед знающими Закон сам себя уличает в полном незнании Закона еще тем, что приведенные им слова, сказанные израильтянам пророком Моисеем, приписывает патриapxy Иакову, который пред своею кончиною будто бы говорил их своим детям: такое отнесете приводимых им слов к другому лицу, а не к тому, кем они сказаны, явилось в книге Сирадж-уд-дина от того, что автор её не читал Закона и в каком-либо переводе. Принимая все это во внимание, говорим, что слова Закона, приводимые Сираджгем, были ему переданы или прочтены каким-то евреем, а потому в них не было произнесено великое имя Божие. Таким образом, из своей исламской книги ты можешь, мусульманин, видеть, что и доселе евреями строго соблюдается обычай не произносить великого имени Божия и заменять его именем Адонай, которое в вашей книге написано Адзунай.

Из сказанного мусульманин может ясно понять, от чего осталось неведомым для мусульман Великое имя Божие. Было говорено, что евреи, после переворотов, изменивших их быть, расселялись по всем частям света; в большем числе перешли они в близкую к Иудеям землю, – в Аравию, здесь, перемешавшись с арабским населением полуострова, переселенцы распространили свою веру в значительной части арабских поколений; когда возникала там исламская вера, они оказали долю своего влияния и на её развитиe. Евреи того времени, верные своему преданию, ни сами не произносили великого имени Божия, ни арабам, которые исповедовали их веру, не могли передать его, и если им дали о нем сведение, какое могли дать прозелитам, то вместе научили из не говорить его: арабы, научившиеся

иудейской вере, вместе научились хранить благоговейное молчание о великом имени Бога. И евреи, и арабы – прозелиты, которые перешли в мохаммеданскую веру, не осмеливались раскрывать свои уста для произнесения его; для последующих же поколений их оно сделалось совсем недоведомым. Исламские учители, указавши своим единоверцам в познании веры руководиться исключительно одним Кораном, знать только одну грамоту, арабскую, и сами крепко держались своих предписаний, и себя и других низвели на такую степень знаний, что все, что лежит вне области корановского учения, для них тьма непрозримая. Таким образом, для мусульман Великое имя Божие, его значение, его буквенное начертание остались неведомыми. Вместо великого имени в исламском предании сохранилось только титло его гием гадол «великое имя», установившееся на рабском языке в выражении «величайшее имя Бога». Мохаммеданам осталось одно гадание о нем: много было и есть у них гаданий о нем, много вымыслов было придумано и рассказывается: но имя до сего времени остается для них тайною, потому что к познанию его идут их ученые не прямыми, а окольными дорогами. Из перечня имен, в которых исламскими учеными предполагалось это имя, из его изображения в тех чертах, в каких выдает его один из них, видим, что некоторые из них были близки к искомому имени, но не могли открыть его и потому, что обращались за сведениями о нем к народу, который, зная это имя, не мог передать его; и потому, что поставленные своим вероучением во враждебное отношение к священным книгам, бегут от этих книг, где определенно сказано это имя. Самым очевидным примером тому служить этот полемик против христианской веры, этот Сирадж-уд-дин: когда еврей диктовал ему слова Закона, Сирадж-уд-дин не понимал, что еврей скрывает от него великое имя, которое отыскивали многие из его ученых единоверцев; не мог проверить книгою, из которой передавал слова, то ли там и так ли читается, что ему пересказывал еврей. Не то увидит мусульманин у христиан, читающих все книги, в которых Бог давал свои откровения: многие из христиан, а особливо наши учители в вере, зная и первоначальный язык свящ. книг, на нем читают их, а потому верно знают великое имя Бога, знают, кому, когда оно было указано.