Образцовые христианские супруги и матери

Св. Нонна, мать св. Григория Богослова.

Добрая жена, это – дар Божий, и Господь устрояет доброе супружество. Хотя круг деятельности жены, по-видимому, тесен, ибо весь почти заключается в пределах одного семейства, но, тем не менее, и на этом невидном поприще она может совершить такие подвиги и оказать такие доблести, которые будут благоплоднее многих подвигов и дел, совершенных мужами на поприще общественного служения.

К такому убеждению приводят нас примеры многих христианских жен, показавших в себе образец того, чем могут и должны быть матери семейств в христианском мире. Один из таких примеров мы видим в св. Нонне, матери св. Григория Богослова. Сам же св. Григорий Богослов изображает нам высокие совершенства матери своей; а кто лучше сына мог знать самые сокровенные добродетели матери, и кто беспристрастнее святого мог свидетельствовать о них!

Итак, его словами начертаем образ жизни св. Нонны, представляя:

1) какими добродетелями вообще украшалась она в тишине жизни семейной, и 2) чем в особенности послужила своему супругу и детям.

Другие жены тщеславятся и превозносятся красотою: св. Нонна знала одну красоту – душевную, и старалась сохранять или уяснять в себе, по мере сил, образ Божий; а поддельные и искусственные украшения отвергала, как неприличные христианской супруге. Она знала одно истинное благородство: быть благочестивою и знать, откуда мы произошли и куда пойдем; одно надежное и неотъемлемое богатство – употреблять свое имущество для Бога и для нищих, особенно же для обедневших родственников.

Если одни из жен отличаются бережливостью, а другие благочестием (ибо не всегда совмещаются оба эти качества), то она превосходила всех тем и другим, в каждом достигала совершенства и оба умела соединить в одной себе. Попечительностью и неусыпностью, по предписаниям и правилам Соломоновым для жены доброй, она так умножила все в доме, как бы вовсе не имела целью благочестие. Но, с тем вместе, и столько была усердна к Богу и ко всему божественному, как будто нимало не занималась домашними делами. Одно не терпело у неё ущерба от другого, но одно другим взаимно поддерживалось.

Кто, приступая к молитве, имел столько упования получить просимое? Кто оказывал такое глубокое уважение руке и лицу священников? Кто так высоко ценил всякий род добродетельной жизни? Кто больше её изнурял плоть постом и бдением? Кто благоговейнее её стоял во время всенощных и дневных богослужений? Кто чаще её восхвалял девство, хотя сама несла брачные узы? Кто был лучшею заступницею вдов и сирот? Кто в такой мере облегчал бедственное состояние плачущих?

Хотя она сильно поражалась горестями, даже чужими, однако же никогда не придавалась плотскому плачу до того, чтобы скорбный глас исторгся прежде благодарения, или слеза упала на веки, или при наступлении светлого праздника оставалась на ней печальная одежда, хотя неоднократно и многие постигали ее скорби, ибо душе боголюбивой свойственно подчинять божественному все человеческое.

Супруг св. Нонны, впоследствии епископ церкви назианской, св. Григорий был, по выражению святого и красноречивого сына его, отраслью корня не весьма похвального, не приносившего плодов благочестия, не в дому Божием насажденного. Он принадлежал к секте еретиков, поклонявшихся огню и, вместе с тем, соблюдавших многие обряды иудейские. Но по убеждениям, которые всегда сильны в устах добродетели, и по молитвам, которые никогда не остаются бесплодными, если возносятся с чистой верой и упованием, – по убеждениям и молитвам св. супруги своей, он принял св. крещение и так возлюбил истину, что для небесного Отца и для вечного наследия решился быть отставленным от матери и лишенным имущества и бесчестие это принял охотнее, чем иной принимает самые высокие почести.

«Жена, данная Богом родителю моему, – говорит св. Григорий Богослов, – была для него не только сотрудницею, что еще не очень удивительно, но и вразумительницей. Она сама и словом и делом направляла его ко всему превосходному.

И хотя почитала для себя первым долгом, по закону супружества, покоряться мужу во всем другом, однако же, не поколебалась быть его наставницею в благочестии... По преизбытку веры она не потерпела быть в союзе с иноверным и, хотя была самая терпеливая и мужественная из жен, однако, не хотела сносить того, чтобы одною половиной быть в соединении с Богом, а другою частью своею оставаться в отчуждении от Бога. Напротив, она желала, чтобы к союзу плотскому присоединился и союз духовный. А потому день и ночь припадала к Богу, в посте и со многими слезами просила у Него даровать спасение главе её и неутомимо действовала на мужа, стараясь приобрести его различными способами: упреками, увещаниями, услугами, а более всего своим добрым нравом и пламенною ревностью о благочестии. Ей надобно было как воде пробивать камень, непрестанно падая на него капля по капле, и от времени ожидать успеха в том, о чем старалась. И успех самый полный и радостный увенчал, наконец, её усилия и ревность.

Супруги с одинаковою ревностью начали стремиться к совершенству духовному так, что, превосходя других, не могли превзойти друг друга, так как в обоих добродетель была одинаковой силы и цены, оба соревновали друг другу во всем прекрасном.

Дети св. Нонны были дети её молитв, и потому на них очевидно было благословение Божие. Св. Григорий Богослов так говорит о себе пред лицом Бога: «Тебе посвятила меня матерь, нося меня еще во утробе своей. Тогда еще, на коленях своих, держа сына и подражая святой Анне, взывала она: «Царь мой, Христос! даруй мне увидеть сына и юный плод чрева моего заключишь Ты в Своей ограде». Так вещала она, и Бог внял её молению; в ниспосланном от Бога сновидении наречено матери мое имя; а потом дал Ты ей и сына, и она во святилища Твои принесла меня, нового Самуила... Она руки мои очистила божественными книгами и, обнимая меня, сказала мне такое слово: «Я, как обещала, приношу Богу тебя в дар живой, исполни же матери твоей желание. Ты рожден у меня по молитвам моим; о том теперь и молюсь, чтоб ты был совершен. Это доброе богатство даю тебе, сын мой, для сей и для будущей жизни, но последнее гораздо лучше». Таково желание матери, и я покорился её желаниям, будучи еще отроком; юная душа моя принимала в себе новый образ благочестия; печать соблюдалась по манию Христа, Который явно беседовал с рабом Своим, связал меня любовью к целомудрию, обуздал мою плоть, вдохнул в меня горячую любовь к божественной мудрости и к жизни монашеской, – начатку жизни будущей.

.. «Вообще, все доброе и святое в жизни своей св. Григорий Богослов приписывал молитвам матери. И точно, говоря собственными словами великого святителя, только от благородного корня он мог принять в себя столько добрых соков, что закрыл собою дерево и многих напитал (и питает) медоточными плодами. Другие дети св. Нонны скончались в цветущих летах, но и в непродолжительное время жизни своей успели совершенно созреть для житницы небесной. «О, Кесарий мой, досточтимое имя! Как утренняя звезда блистал ты при дворе царском, занимая первое место по мудрости и кроткому нраву», вспоминает о брате своем св. Григорий Богослов и, при воспоминании о нем, всякий раз приходит в сердечное умиление.

Сестра их, Горгония, во всем походила на мать свою: в продолжение жизни своей она служила для детей и домашних образцом всего доброго, а когда была отозвана отселе, свет её добродетелей продолжал светить им, как безмолвное наставление.

Таким образом, семейство св. Нонны сделалось семейством святых Божиих, рассадником веры и благочестия, местом образования наилучших сынов Церкви и государства.

Какие подвиги выше этих подвигов, какие заслуги благоплоднее этих заслуг, какая слава вожделеннее такой славы! Да ревнуют ей в мудрости и благочестии и все супруги и матери семейств христианских, наипаче же супруги служителей Христовых и матери семейств, в которых дети, по самому званию родителей, предназначаются преимущественно на служение Церкви Христовой.

(«Воскресн. Чтение» за 1853 – 1854 г.).