№ 1. Мнение Преосвященного Филарета о бумагах доктора философии Ясской Эллинской школы Димитрия Годеля, представленных Государю Александру Павловичу

8 Декабря 1821 г.

26 дек. 1841 г. д. т. с. кн. Александр Голицын по Высочайшему повелению препроводил к Обер-Прокурору Св. Синода, хранившиеся у него по воле покойного Императора Александра Павловича, бумаги доктора философии Ясской Эллинской школы Димитрия Годеля.

Бумаги сии состоят:

1) Письмо Годеля в Св. Синод от 1 июня 1821 г.

2) Молитва о благопоспешном шествии Христолюбивого воинства на Агарян.

3) Толкование на симфонию Ветхого и Нового Завета о событии грядущего, о кончине века сего, и о втором пришествии Господа нашего Иисуса Христа, изложенное некоторым неученым православным восточным недостойным христианином в пользу православных людей Божиих и всего человечества, когда раскаются. Провозглашено и посвящено верному Православному Царю Зоровавелю, от племени Иудина, Самодержцу и Заступнику Филадельфии Монарху В. Р. А. П. В лето искупления 1817 ноября 8. В Христианополе.

Толкование разделяется на 7 глав, и на основании текстов Апокалипсиса и Св. Писания, доказывает, что царство Российское есть царство Давидово от племени Иудина или царство Христово, что ему предназначено сокрушить антихриста-Магомета, освободить единоверных Греков, поразить Западные народы, обратить Евреев и прочих нехристиан к христианству – тогда наступит пришествие Иисуса Христа, которое предназначается в 1988 году. В посвящении своем Государю, сочинитель просит о напечатании оного секретно и рассылке его к первенствующим пастырям Церкви для наставления верующим молиться о скором прекращении страшных дней и о соединении Церквей.

В письме своем Св. Синоду Годель изъясняет, что толкование сие составлено святым мужем, проживающим на Афонской горе, который передал рукопись одному лицу для представления Императору Александру Павловичу, а от сего лица рукопись получена Годелем и отправлена им в Св. Синод с просьбою по рассмотрении представить Его Величеству. Бумаги эти были отправлены к Преосвященному Филарету, который дал о них следующее мнение:

Если бы войти в подробное рассмотрение сего сочинения: то сие произвело бы труд продолжительный, но такой, к которому не призывает особенная нужда, и который не обещает особенной пользы.

Вопрос, на который нужно здесь ответствовать, кажется должен быть следующий: до какой степени надлежит дать веру тому, что содержится в сем сочинении? Дабы проложить путь к разрешению сего вопроса, довольно будет заметить некоторые черты сего сочинения.

1) Один из главных ключей, которыми должны быть отперты сокровища Апокалипсиса, есть число 666. Тайновидец Сам вызывает способных взять сей ключ, и отпереть то, что им заключено. Зде мудрость есть: иже имать ум, да почтет число зверино; число бо человеческо есть, и число его 666 (Апок. 13:18). Посмотрим, как пользуется сим ключом сочинитель толкования. Моаметис, Олосманес, Отманес, Латеинос, Венедиктос, вот имена, в которых он находит число 666. Оно подлинно в них есть: но сим ничего доказать или объяснить нельзя. Никто не говорит и не пишет: Моаметис, Олосманес, Отманес, Латеинос. А если написать, как обыкновенно говорят и пишут: Магомед или Моамеф Осман, Оттоман, Латионос или Латин, то не окажется в сих именах числа 666. Имя Венедиктос точно так пишется на греческом языке: но кто такой Венедикт, которого разумеет толкователь? Сего не объясняет ни сам он, ни догадкою объяснить, с вероятностью, способа не видно. Известно, что давно прилагали сие к Папе Венедикту IX. Но сего ни с Апокалипсисом, ни с изъяснениями нашего толкователя согласить способа также не видно.

2) Толкователь говорит: ты, Царю, еси ключ Давидов, отверзаяй, и никто же затворит, затворяяй, и никто же отверзет (Апок. 3:7). Во-первых усматривается здесь, что толкователь отторгнул часть изречения Апокалипсического с повреждением смысла оного: ибо в Апокалипсисе слова: отверзая затворяяй, относятся не к ключу, но к имеющему ключ. Во-вторых, внимательному читателю Апокалипсиса не трудно усмотреть, что Святый Истинный, имеяй ключ Давидов, отверзаяй, и никто же затворит, затворяяй, и никто же отверзет, ведающий дела Ангела Филадельфийской церкви есть не то лицо, к которому приложил сии слова наш толкователь, но Сам Иисус Христос.

3) Толкователь говорит: он (т. е. Оттоман) есть козел козлий, который сокрушил оба роги овна, Греческого Царства (Даниил. 8:7). Сие толкование пророчества Даниилова явно противно толкованию, которое находится у самого Пророка Даниила. Овен, его же видел еси имуща рога, Царь Лидский и Персский (а не Греческий). А козел козий Царь Еллинский есть (а не Оттоман. Даниил. 8:20–21). Каковы сии примеры: таковых мест много в толковании неизвестного. Т. е. многие его толкования или явно противны таким свидетельствам Священного Писания, в которых оно само изъясняет свои тайны, или произвольны и не представляют никаких оснований, по которым бы можно было признать сии толкования за истинные.

Писатель Апокалипсиса сам дал нам правило осторожности в отношении к людям, имеющим образ пророков: не всякому духу веруйте, но искушайте духи, аще от Бога суть (Иоан. 4:1). Дух, который сказал явно противное свидетельству Божественного Писания, не выдержал испытания, и верить ему в сем отношении не должно. Дух, который говорит нечто новое, хотя ни не опровергаемое свидетельством Божественного Писания, но и не подтверждаемое достоверными знамениями истины, требует дальнейшего испытания, от Бога ли он.

Если сказанное доселе справедливо, то справедливы будут и следующие из того заключения:

1) Содержанию предлежащего толкования частью верить не должно;

2) Частью должно оставить оное до дальнейшего испытания и до открытия достоверных знамений истины чрез события, или указания от Провидения;

3) Следственно не должно и оглашать сего сочинения печатанием, хотя бы то было и не для всех, а надлежит оставить оное в совершенной тайне до дальнейшего усмотрения;

4) Наконец не обязаны Церковь и Государство Российское, на основании сего сочинения, ни к какому чрезвычайному предприятию, а обязаны поступать внимательно и верно по общим обязанностям единоверия, человеколюбия и справедливости; ибо если сии всегдашние обязанности будут исполняемы тщательно и верно, то во смирении, однако и со дерзновением, надлежит уповать, что Бог и Господь наш, Иисус Христос, Царь царствующих и Пастыреначальник пошлет свет Свой и истину Свою для несомнительного наставления и в том, что от кого в особенности требуется для служения Святым, праведным и благим судьбам Его. К большему объяснению сего мнения не излишне присовокупить, что сим не осуждается все предлежащее сочинение, а еще менее сочинитель. Сквозь сумрак и тусклое мерцание в сем сочинении мелькают некоторые искры света, которые однако ничего не освещают ясным и определенным светом. Если позволительно догадкою объяснять сие явление; можно положить в изъяснение сего, с вероятностью, следующее: сочинитель должен быть муж благоговейный, упражняющийся в чтении Священного Писания и наблюдающий знамения времен, отчего и получил он некоторые внушения и предчувствия, которые его возбудили. Если предположить, что к сим внушениям и предчувствиям присоединил он самодеятельное и нетерпеливое желание привести оные в ясность, не будучи притом силен в даровании различения: то объяснится, почему он, собирая отовсюду изречения Священного Писания, употребляет оные так сбивчиво, произвольно, а иногда совершенно в превратном смысле. Если наконец предположить еще, что любовь его к отечеству не довольно еще была очищена и бесстрастна, но пристрастна и слишком частна: то изъяснится и то, почему он относит к Греческой церкви и Греческому народу некоторые изречения Священного Писания, очевидно к ним не относящиеся, почему некоторые небесные явления Апокалипсические принужденно совлекает на землю, и Божественное превращает в политическое.

Впрочем, нижеподписавшийся, произнося сие мнение по долгу послушания и по мере разумения, готов отрещись от оного тотчас, как скоро узнает другое, более сообразное с истиною, свидетельствуемою Словом Божиим.

Дек. 8. 1821 г.

Дело. К. Об. Прокурора

№ 28228.